18 августа Председатель Госсовета КНДР Ким Чен Ын посетил эсминца «Чвэ Хён», где ознакомился с испытаниями систем вооружения и требованиями службы экипажа. Он продолжает дальнейшее развитие Военно-морских сил как части национальной защиты.

Ким Чен Ын заявил, что ВМС КНДР в будущем войдут в состав ядерных сил. Это, по его словам, потребует повышения боевой и технической подготовки моряков.

Он раскритиковал совместные учения США и Южной Кореи, назвав их провокационными и отметив их эскалацию за счёт включения ядерных элементов. В ответ КНДР продолжит укреплять свой ядерный потенциал и модернизировать военную доктрину.

Ким Чен Ын в своей политике утверждает, что обеспечение обороноспособности, включая ядерные силы, сохраняет приоритет для страны в условиях внешних вызовов.

Источник

Цутому Ямагути (16 марта 1916 – 4 января 2010), инженер-судостроитель компании Mitsubishi Heavy Industries, вошел в историю как единственный официально признанный правительством Японии человек, переживший атомные бомбардировки обоих городов – Хиросимы и Нагасаки. Его биография – не просто история невероятного физического выживания, но и трагический символ судьбы простого труженика, брошенного в жернова милитаристской авантюры японского империализма и ставшего жертвой нового оружия устрашения американского империализма. Выходец из рабочей семьи Нагасаки, Ямагути с 1930-х годов трудился чертежником на верфях концерна Mitsubishi – одного из столпов военно-промышленного комплекса Японии, ковавшего орудия агрессивной войны. Его скромная должность проектировщика нефтяных танкеров была частью гигантской машины, обслуживавшей захватнические амбиции правящей клики. В августе 1945 года он находился в командировке в Хиросиме – городе-арсенале, где располагались штабы и военные заводы. 6 августа в 8:15 утра, когда Ямагути направлялся на работу и находился всего в 3 км от эпицентра, взорвалась урановая бомба «Малыш». Чудовищная ударная волна выбила стекла, обрушила здания, а ослепительная вспышка вызвала ожоги левой половины его тела, временно лишила слуха на левое ухо и позже привела к выпадению волос. Оглушенный, с обожженной кожей, он сумел добраться до полуразрушенного бомбоубежища, где провел ночь среди стонов умирающих и руин. Несмотря на тяжелые травмы, 7 августа Ямагути, как верный служащий корпорации, вынужден был вернуться в родной Нагасаки – не столько за медицинской помощью (которая была хаотичной и неадекватной), сколько для доклада руководству Mitsubishi о катастрофе в Хиросиме и продолжения работы. 9 августа, около 11:00 утра, когда он в кабинете управляющего верфью рассказывал о пережитом в Хиросиме, над городом взорвался плутониевый «Толстяк». На этот раз он находился примерно в 3 км от эпицентра. Вновь его накрыла ударная волна, вновь он получил ожоги и травмы – став жертвой второго атомного ада всего за три дня. Его выживание в обеих бомбардировках – результат сочетания случайности, выносливости организма и, возможно, специфики расположения в момент взрывов, но это не умаляет пережитого им кошмара. Послевоенная судьба Ямагути типична для тысяч «хибакуся» (людей, подвергшихся воздействию взрыва) – отвергнутых обществом, страдающих от последствий радиации и брошенных государством, которое развязало войну. Несмотря на развивавшиеся десятилетиями лучевую болезнь, катаракту, хроническую слабость и риск рака, он был вынужден продолжать работать на Mitsubishi Heavy Industries, которая, как и другие дзайбацу, быстро восстановилась под покровительством американской оккупации. Лишь в преклонном возрасте, осознав масштаб трагедии и системное пренебрежение к жертвам со стороны властей и корпораций, Ямагути стал публичным борцом. Он выступал с рассказами о пережитом, требуя запрета ядерного оружия и признания прав хибакуся. Его борьба увенчалась лишь частичным успехом: в марте 2009 года, спустя 64 года после бомбардировок, японское правительство официально признало его уникальный статус «нидзю хибакуся» (дважды пережившего атомную бомбардировку). Личная трагедия семьи Ямагути отражает долговременные последствия радиации для простых людей. Его жена Хисако, находившаяся в Нагасаки 9 августа (хотя и дальше от эпицентра), умерла в 2008 году от рака печени и почек, прямо связанного с облучением. Сам Цутому Ямагути, несмотря на относительное физическое долголетие, всю жизнь боролся с последствиями облучения и умер 4 января 2010 года от рака желудка – болезни, часто поражающей хибакуся. Жизненный путь Цутому Ямагути – это не только символ человеческой стойкости, но и обвинительный акт. Он – живое напоминание о том, как трудящиеся массы становятся первыми и главными жертвами войн, развязанных империалистическими державами, и как созданное ими оружие массового уничтожения калечит жизни поколений, в то время как виновники остаются безнаказанными, а военно-промышленные комплексы процветают. Его история – вечный укор милитаризму и гонке ядерных вооружений.

Присоединяйтесь к интересному

Успешное испытание первой атомной бомбы 16 июля 1945 года близ Аламогордо (Нью-Мексико), ставшее кульминацией сверхсекретного «Манхэттенского проекта» (1942-1945), ознаменовало качественный скачок в развитии средств массового уничтожения. Этот проект, объединивший под эгидой Пентагона и крупнейших американских корпораций (DuPont, General Electric) выдающихся учёных, включая Роберта Оппенгеймера и Энрико Ферми, был изначально ориентирован не только на победу над Японией, но и на установление глобального доминирования США. Новый президент Гарри Трумэн, получивший информацию о проекте в апреле 1945 года после смерти Рузвельта, немедленно осознал его двойное назначение: как инструмент принуждения Токио к капитуляции и как «аргумент» в послевоенном противостоянии с СССР. К лету 1945 года приготовления к боевому применению атомного оружия вступили в завершающую фазу. Остров Тиниан (Марианский архипелаг) был превращен в передовую базу для спецподразделения 509-й сводной авиагруппы, чьи бомбардировщики B-29 «Суперфортресс» прошли модификацию для доставки атомных бомб. Экипажи, включая группу полковника Пола Тиббетса (самолёт «Энола Гей»), отрабатывали методику высотного прицельного бомбометания.

В апреле 1945 года Комитет по выбору целей во главе с генералом Лесли Гровсом (руководитель «Манхэттена») и учёными-атомщиками утвердил список японских городов, подлежащих уничтожению: Хиросима (крупный военный порт и штаб 2-й армии), Кокура (важнейший арсенал), Ниигата (промышленный центр и порт) и Киото (историко-культурный символ). Последний был исключён по личному указанию военного министра Генри Стимсона, опасавшегося разрушения культурного наследия и усиления антиамериканских настроений. Эти города были специально выведены из-под обычных бомбардировок ВВС США (под командованием генерала Кёртиса ЛеМэя), чтобы «чистый» эксперимент по воздействию нового оружия на городскую инфраструктуру и население дал максимально наглядные результаты для военных и политиков. Намерение применить бомбу против гражданского населения вызвало протесты части учёных «Манхэттена». Физик Лео Сцилард инициировал петицию (подписанную 70 учёными) с предложением ограничиться демонстрационным взрывом в безлюдной местности или над морем, чтобы дать Японии шанс капитулировать без массовых жертв. Однако Временный комитет при президенте (включавший Гровса, Стимсона, Джеймса Бирнса и Джорджа Маршалла) отверг эти предложения. Решающими аргументами стали не военная необходимость (японская экономика и флот были уже разрушены, а вторжение планировалось не ранее ноября 1945 г.), а политические расчёты: демонстрация абсолютной мощи перед СССР и стремление добиться капитуляции Японии до вступления Советского Союза в войну на Дальнем Востоке, что позволило бы США единолично диктовать условия послевоенного урегулирования в Азии.

26 июля 1945 года крейсер «Индианаполис» доставил на Тиниан урановую бомбу «Малыш» (Little Boy), а через несколько дней — плутониевую «Толстяк» (Fat Man). 25 июля Трумэн утвердил приказ о бомбардировке после 3 августа «как только позволят погодные условия». 6 августа 1945 года в 8:15 по местному времени B-29 «Энола Гей» сбросил «Малыша» на центр Хиросимы. Взрыв мощностью ~15 килотонн эквивалента тротила создал огненный шар температурой свыше 4000°C, ударную волну, движущуюся со сверхзвуковой скоростью, и чудовищный огненный смерч. Мгновенно погибло около 70 000 человек, 90% зданий в радиусе 2 км были уничтожены. Тысячи людей получили смертельные ожоги и травмы, началось массовое радиационное поражение. Несмотря на заявление Белого дома с угрозой «пролить дождь разрушений с воздуха», японское правительство, парализованное борьбой между «партией войны» (военный министр Анами) и «миротворцами» (министр иностранных дел Того), не смогло немедленно среагировать. 9 августа в 11:02 самолёт B-29 «Bockscar» под командованием майора Чарльза Суини сбросил «Толстяка» на Нагасаки (запасная цель, так как Кокура была закрыта облаками). Хотя холмистый рельеф частично ослабил разрушения, взрыв мощностью ~21 килотонн убил мгновенно около 40 000 человек и стёр с лица земли промышленный район Ураками. Последствия были чудовищны: десятки тысяч погибли в последующие недели от лучевой болезни, ожогов и ран; радиационное загрязнение вызвало эпидемии рака и генетические мутации на десятилетия вперёд. Общие потери к концу 1945 года превысили 200 000 человек, а к 1950 году достигли 500 000.

Атомные бомбардировки не были военной необходимостью. Японская империя к августу 1945 года находилась в агонии: флот уничтожен, города систематически сжигались напалмом (Токио, 9-10 марта 1945 г. — 100 000 жертв), промышленность парализована, ресурсы истощены. Решающим фактором капитуляции стало не применение ядерного оружия, а вступление СССР в войну 9 августа 1945 года, приведшее к краху стратегии «Кэцуго» (оборона метрополии) и молниеносному разгрому Квантунской армии в Маньчжурии. Атомные удары стали прежде всего актом политического террора и демонстрацией силы, открывшей эпоху гонки ядерных вооружений и «атомной дипломатии» США, направленной на сдерживание социалистического лагеря. Они навсегда останутся трагическим символом готовности империализма использовать любые, самые бесчеловечные средства для достижения своих геополитических целей.

Продолжение в следующем посте...

Присоединяйтесь к интересному

Истоки проекта: Холодная война и ядерная паранойя

Холодная война была эпохой ядерного противостояния США и СССР, которые соревновались в создании и размещении всё более совершенных ракет. В 1958 году Пентагон начал изучать возможность баз под арктическим льдом: Гренландия, как датская территория, была под контролем НАТО, и от неё до Москвы всего 3000 миль. Идея "Ледового червя" родилась из отчёта армии США о "стратегических ценностях ледяных щитов". Проект вдохновлялся успехом подводных лодок Polaris, но на суше: мобильные ракеты подо льдом, невидимые со спутников. Датское правительство не знало о ракетах — им сказали, что это "научная станция" для изучения практических проблем с полумобильным ядерным реактором, а также поддержка научных экспериментов на ледяном покрове.

Camp Century: город под снегом

Для проверки методов строительства в 1959 году военные США запустили Camp Century — "город под снегом", расположенный на высоте 2000 метров в 240 км от авиабазы Туле, действовавшей с 1951 года.

Это была сеть из 21 туннеля длиной 3 км, вырытых в ледяном щите толщиной 1,4 км методом открытой выемки грунта. Траншеи перекрывались стальными арками, а самая длинная достигала 340 метров при ширине и высоте 8 метров.

Внутри траншей размещались сборные здания: казармы на 200 человек, лаборатории, госпиталь, столовая, современные ванные комнаты и даже кинотеатр с парикмахерской — попытка создать иллюзию нормальной жизни в ледяном аду.

Энергию обеспечивал портативный ядерный реактор PM-2A, первый мобильный реактор армии США, мощностью 2 мегаватта. Он вырабатывал 1560 киловатт электричества и опреснял 30 000 галлонов воды в день из снега.

Реактор весил 400 тонн и доставлялся через снежные бури на самолётах C-130 и тракторах M29 Weasel. Транспортировка была кошмаром: один конвой потерял два трактора в ледяных трещинах, а солдаты мерзли при -40°C. Лагерь обеспечивал защиту от арктических бурь, но суровые условия испытывали всех. Температура внутри держалась на уровне -10°C, а полярная ночь длилась четыре месяца, усиливая клаустрофобию. Солдаты работали в 24-часовых сменах под гудящими лампами, имитирующими солнце. Один инженер вспоминал: «Это было как жить в гигантском холодильнике, где каждый вдох — вызов».

Для борьбы с изоляцией устраивали кинопоказы — «Касабланку» крутили на 16-мм плёнке, а в импровизированном баре подавали тёплое консервированное пиво, прозванное солдатами «ледяной мочой» за вкус. В лагере хранились запасы топлива и еды, а также несколько транспортных средств, включая снегоходы. Однако канализационная система стала проблемой: приямок в 46 метрах от жилых помещений не имел вентиляции, и запах сточных вод отравлял воздух. В 1962 году пробы керна показали, что жидкие отходы проникли на 52 метра в лёд, усиливая деформацию ближайших траншей. Последующая вентиляция приямка уменьшила запах, но не решила проблему.

Camp Century тестировал «ледяную архитектуру»: инженеры смешивали снег с опилками для укрепления стен, но конструкции крошились. Уже в 1961 году туннели начали сжиматься — потолки проседали на 1,5 метра в год, стены сужались на 30 см. Психологические тесты выявили «полярный синдром» у 20% личного состава — апатию и бессонницу от изоляции.

Один солдат писал: «Лёд шепчет по ночам, словно хочет нас проглотить». В 1960 году утечка в Life Magazine показала фото лагеря, вызвав вопросы Дании о «научной» миссии. Пентагон замял скандал, усилив секретность. Планируемый срок службы лагеря — 10 лет, но через пять лет эксплуатации и через восемь лет после строительства он был закрыт из-за деформации льда, требующей постоянной уборки снега.

Секретный план "Iceworm": сеть ядерных туннелей

Настоящая цель проекта раскрылась в 1960 году: "Iceworm" предполагал сеть туннелей длиной 4000 км под ледяным щитом Гренландии. План включал 2100 пусковых позиций для 600 ракет Minuteman, каждая с ядерной боеголовкой мощностью 2,5 мегатонны, названных армией «Ледяной человек» (Iceman).

Пусковые установки располагались на расстоянии 6,4 км друг от друга. Ракеты перемещались по туннелям на поездах, чтобы избежать обнаружения. Система напоминала "червя", ползающего подо льдом, с "норами" для ракет. Площадь — 130 000 км², больше Дании. Гарнизон — 11 000 человек, с 60 ядерными реакторами. Дальность ракет — 5000 км, покрывая европейскую часть СССР. Стоимость оценивалась в 2 миллиарда долларов, с ежегодным обслуживанием в 410 миллионов.

Параллельно велись научные изыскания: Camp Century извлёк ледовый керн глубиной 1390 метров, до сих пор используемый в климатологии. Но это было прикрытием для военных целей. Исследования оказались важнее, чем ожидалось.

Крах проекта: лёд против человека

Ледяной покров Гренландии — не статичный монолит, а вязкоупругая масса, деформирующаяся под собственным весом. В 1962 году геологи установили, что лёд движется быстрее, чем предполагалось, угрожая разрушить туннели за два года. Сдвиг льда достигал 15–20 см в год, сминая конструкции.

Реактор PM-2A, работавший три года, ускорил деформацию: остаточное тепло от бассейнов с питательной водой растапливало лёд. К 1963 году туннели требовали ежедневной уборки тонн снега. В 1966 году проект свернули: реактор демонтировали, но отходы — 47 000 галлонов радиоактивной жидкости, 200 000 литров дизеля и сточных вод — оставили подо льдом, полагая, что они замёрзнут навсегда. Провал стоил миллионов, но проект назвали "успешным тестом". Датчане узнали правду в 1995 году, после рассекречивания.

Наследие: Экологические риски и современные открытия

Сегодня Camp Century — призрак под тающим льдом. Глобальное потепление грозит выбросом 9 тонн ПХБ (Полихлорированные дифенилы), 53 500 литров дизеля и радиоактивных отходов в океан к 2090 году. В 2024 году NASA показала радарные снимки: туннели сохранились под 30 метрами льда, но деформированы. Это напоминание о рисках ядерных амбиций.

Крушение B-52 у Туле: безалаберность на краю света

Безалаберность людей проявилась не только в "Ледовом черве", но и в катастрофе 21 января 1968 года у авиабазы Туле, связанной с проектом. Бомбардировщик B-52, нёсший четыре водородные бомбы мощностью 1,1 мегатонны каждая, загорелся в воздухе из-за неисправного обогревателя в кабине.

Экипаж пытался посадить самолёт, но он рухнул на лёд в 11 км от базы, пробив 2-метровую толщу. Взрыв разбросал плутоний и уран на 3 км², загрязнив залив Норт-Стар. Три бомбы нашли, но четвёртая осталась подо льдом, несмотря на поиски с мини-подлодками. Операция по очистке, названная "Crested Ice", собрала 10 500 тонн заражённого снега, но следы радиации фиксируются до сих пор.

Пентагон скрывал масштабы: Дании сообщили о "незначительном инциденте", хотя 1200 рабочих и 7000 кубометров льда были задействованы в уборке. Рыбаки-инуиты жаловались на болезни, а в 1990-х годах рассекреченные документы показали, что США игнорировали риски хранения бомб над Гренландией. Эта катастрофа — символ халатности, когда амбиции и спешка привели к экологическому кошмару, угрожающему Арктике десятилетиями.