Переведено Телеграм-каналом: World Highlights

Форум в Давосе, великая ежегодная литургия глобализированного мира, проводит свою традиционную ежегодную встречу в альпийском городке на этой неделе под тревожными знаками. В ближайшей перспективе, хотя последние несколько месяцев принесли некоторые обнадеживающие данные в отношении инфляции и роста, большинство экспертов по-прежнему прогнозируют мрачный 2023 год. В глубине души, что, возможно, более важно, силы дезинтеграции, раздробляющие мир, кажутся неостановимыми. Великая экспансивная фаза глобализации последних трех десятилетий претерпевает радикальные изменения.

Существует два основных фактора, вызывающих эту тенденцию. Сначала пришла пандемия, которая серьезно нарушила глобальные цепочки поставок и подчеркнула важность поддержания определенной степени самообеспеченности определенными стратегическими товарами. Затем произошло российское вторжение в Украину - основное направление форума - огромный геополитический шок, который полностью разорвал связи между Западом и Россией и стимулировал размышления о том, уместно ли либеральным демократиям поддерживать высокую степень зависимости от Китая, еще одного противника, который однажды может стать врагом.

Под влиянием этих двух потрясений началась протекционистская гонка с огромными субсидиями для поддержки отечественной промышленности в стратегических секторах, таких как переход к энергетике или передовые цифровые технологии. США одобрили крупные пакеты помощи для микрочипов и зеленых технологий (более 400 млрд. евро между ними); Европейский Союз сделал то же самое для первых (около 40 млрд.) и готовится сделать то же самое для вторых (около 350 млрд. планируется противопоставить плану поддержки США и предотвратить утечку инвестиций в энергетику к трансатлантическому партнеру). Другие развитые страны, несомненно, последуют этому примеру.

Вашингтон также продвигает жесткие ограничения на экспорт в Китай в ключевых областях для развития новаторских технологий, и ожидает, что другие западные страны последуют его примеру. В то же время, он поощряет частные компании перестраивать свои цепочки поставок, чтобы меньше зависеть от китайского производства и больше полагаться на дружественные страны.

Протекционизм, ограничения свободной торговли, сегментированная реорганизация производства, геополитические блоки: таков сценарий развития событий, который тщательно изучается мировой элитой, собравшейся на этой неделе на швейцарском альпийском курорте.

Всемирный экономический форум возобновляет в этом году свою традиционную зимнюю встречу после перерыва, вызванного пандемией, и весенней встречи, состоявшейся в прошлом году. Организация сообщает, что в конференции примут участие более 2 600 делегатов, среди которых пятьдесят глав государств и правительств, включая главу испанского правительства Педро Санчеса, более 100 министров иностранных дел, финансов и торговли, более 600 президентов компаний - от Наделлы из Microsoft до Даймона из JP Morgan, около двадцати управляющих центральных банков, а также руководители СМИ и ведущие деятели академических кругов и гражданского общества.

Конечно, в дополнение к большим геостатистическим преобразованиям, краткосрочные вопросы, несомненно, будут занимать большое место на форуме.

С одной стороны, будущее войны в Украине, с ожиданием важных решений по поставке боевых танков и перспективой нового раунда санкций против российской нефти, в данном случае нефтепродуктов.

С другой стороны, более непосредственный экономический сценарий, с соответствующими решениями, которые должны будут принять государственные органы - исполнительные или денежные - и частные компании. В этой области прогноз стал менее катастрофичным, чем ожидало большинство экспертов после российского вторжения в Украину, отчасти благодаря особенно мягкой осени и началу зимы в Европе, что позволило израсходовать меньше газа. В целом, инфляция во многих странах ослабевает, а темпы роста превышают ожидания. Рынки труда остаются оживленными. Однако перспективы не ясны.

Опрос, опубликованный форумом накануне начала программы, предполагает, что 2/3 опрошенных ведущих экономистов - государственных или частных - считают вероятной глобальную рецессию в 2023 году. Это вдвое больше, чем в предыдущем опросе, проведенном в сентябре.

Другой опрос, проведенный Price Waterhouse Coopers (PwC) среди 4 400 руководителей компаний в 105 странах, показал, что более 70 процентов предвидят экономический спад. Несмотря на это, большинство из них не планируют сокращать персонал или зарплаты.

Что касается инфляции, то во многих странах ее уровень снижается, но базовая инфляция остается угрожающей. Нет никакой гарантии, что возвращение к нормальной жизни будет быстрым. Между тем, удар по покупательной способности многих был серьезным, так как заработная плата почти везде значительно отставала от роста цен.

Таким образом, это новый фактор риска, который может усугубить неравенство, одну из фундаментальных проблем, обозначивших эпоху глобализации. Глобализация, несомненно, вывела сотни миллионов людей из бедности в развивающихся странах, среди которых Китай занимает лидирующие позиции; но, вместе с технологической революцией, она сделала положение многих людей в развитых обществах более хрупким. Это подорвало народную поддержку идеи взаимосвязанного мира свободной торговли, породив политические предложения, выступающие за другие виды политики.

В понедельник Oxfam опубликовал отчет о глобальном неравенстве, утверждая, что "с 2020 года 1% самых богатых захватил почти две трети нового мирового богатства, почти в два раза больше, чем остальные 99%", и сетуя на удручающую эффективность налоговых систем, которые позволяют элите платить слишком мало налогов.

В разгар поликризиса, с которым столкнулся мир в последние годы, многие голоса предупреждают об игнорировании одного из самых угрожающих вызовов: изменения климата. Отчет о будущих рисках, опубликованный Давосским форумом накануне официальной программы, выделяет этот вопрос как один из самых проблемных.

Чрезвычайные проблемы, предвещающие новую эпоху мира, накапливаются на дискуссионных и деловых столах в Давосе. Лютый холод - ожидается до -15 градусов по Цельсию - охватит мероприятие, как своего рода физическое напоминание о фазе спячки, стоящей перед глобализацией, флагманом которой является этот форум.

Источник: El Pais.

Переведено Телеграм-каналом: World Highlights. Главные мировые новости дня, полные версии оригинальных статей ведущих мировых СМИ с профессиональным переводом, мнения экспертов. Переводы платных материалов: Bloomberg / Financial Times / Le Figaro / Handelsblatt / The WSJ / The Economist / Al Jazeera / The NYT / POLITICO / Nikkei / etc.

Тенденции трансатлантической напряженности, субсидии богатейших стран - основные моменты. Эволюция отношений между США и Китаем будет иметь широкомасштабные последствия.

Прошло почти два года с тех пор, как аравийский песчаный шторм потряс мировые сети поставок, столкнув контейнеровоз длиной 400 метров на глинистый берег Суэцкого канала.

Недельная авария Ever Given послужила ключевым предупреждением: глобальная система торговли не так стабильна, как мы думали.

С тех пор кризис поставок, вызванный пандемией, война России с Украиной и углубляющийся разрыв в торговых отношениях между США и Китаем еще раз подтвердили мысль о том, что миру нужны более устойчивые торговые связи.

В этом году, когда потрясения в цепочках поставок начнут рассеиваться, следующая уязвимость покажет, насколько устарела глобальная торговая система в эпоху, когда крупнейшие страны мира отступают от основополагающих принципов глобализации.

Вот пять способов, с помощью которых глобальная торговля изменится в 2023 году:

Торговая война Байдена

Президент Джо Байден продолжит оттачивать и определять политику своей администрации в отношении Китая таким образом, что это будет иметь широкомасштабные последствия для мировой экономики.

Байден продолжил торговую войну своего предшественника, когда он ввел экспортные ограничения на ключевые промышленные отрасли, предложил огромные субсидии, искажающие торговлю, и сохранил тарифы на сотни миллиардов долларов китайского экспорта.

Трансатлантическая напряженность

Важнейший вопрос наступающего года - сможет ли Байден убедить ключевые экономики, особенно ЕС, присоединиться к его стратегии сдерживания Китая.

Германия и Франция - по-прежнему скептически относятся к китайской стратегии Байдена и расстроены появлением протекционистской промышленной политики США - такой как Закон о снижении инфляции и "Закон о чипах и науке".

Разрешение этих разногласий будет иметь решающее значение для долгосрочного стратегического видения США в Азиатско-Тихоокеанском регионе и для стабильности трансатлантических торговых отношений стоимостью 1,1 триллиона долларов.

Глобальная война субсидий

Политики в Вашингтоне больше не стоят в стороне от того, как Пекин использует свою огромную государственную казну для субсидирования ключевых промышленных секторов 21-го века - таких как технологии чистой энергии, редкоземельные минералы и полупроводники.

В настоящее время администрация Байдена реализует крупнейшие за последние десятилетия инициативы по увеличению федеральных расходов на поддержку американского производства, после принятия в 2022 году пакета мер по борьбе с изменением климата на сумму 437 млрд. долларов и программы субсидирования полупроводников на сумму 52,7 млрд. долларов.

Иностранные правительства обратили на это внимание. Промышленная политика Байдена - которая стимулирует компании переносить производство на берега США - побуждает Китай, Европу и другие крупные страны ответить тем же.

Это может привести к глобальной гонке субсидий, где победителями станут правительства с самыми глубокими карманами, а проигравшими - экономики развивающихся стран, которые уже страдают от растущего долгового бремени.

Вопрос актуальности ВТО

Этот год станет критической проверкой актуальности Всемирной торговой организации и ее системы правил, которая управляет глобальной торговой системой стоимостью $32 триллиона.

Администрация Байдена говорит, что она хочет помочь возродить ВТО и сделать ее более актуальной. Но в то же время США безоговорочно отвергают легитимность этой организации как нейтрального арбитра торговой политики США - например, тарифов Трампа на сталь и алюминий.

Нет нужды говорить, что это негативное предзнаменование - видеть, как первоначальный архитектор глобальной торговой системы выступает против организации, которая помогла сохранить 75-летнюю эру глобального мира и процветания.

Если администрация Байдена не изменит свою позицию, ее решение отвергнуть ВТО знаменует собой важный переломный момент, который может стать предвестником возврата к эпохе политики великих держав "the might-makes-right".

Возвращение к "клубам"

Поскольку многосторонний подход ослабевает, мир будет продолжать склоняться к новой эре отдельных, но взаимосвязанных торговых блоков, возглавляемых США, Европейским Союзом и Китаем.

По мере того, как эта тенденция будет ускоряться, она будет улучшать доступ к рынкам и снижать трансграничные торговые барьеры для тех, кто находится внутри клубов, одновременно увеличивая затраты и неэффективность для стран, находящихся за их пределами. Эта тенденция также может привести к сокращению мирового валового производства на 5%, в результате чего мир станет беднее и менее продуктивным.

Источник: Bloomberg.

Перевод материала, Telegram-канал: «World Highlights» — главные мировые новости дня, полные версии оригинальных статей ведущих мировых СМИ с профессиональным переводом, мнения экспертов. Только то, что обсуждает весь мир.

СМИ, обозреваемые в канале: Bloomberg / Financial Times / Le Figaro / Handelsblatt / The WSJ / The Economist / Al Jazeera / The NYT / POLITICO / Nikkei.

Всем привет!
Про серьезные вещи писать пока не хочется, займемся несерьезными. Но интересными.

Я люблю виски с колой. Причем кола должна быть или без сахара, или со вкусом. До войны любимый вкус под вискарик был - Wild Cherry. Потом российские Кока и Пепси распродали склады, потом появились коричневые жижи с другими названиями, потом Кока реанимировалась под маркой Добрый, но не было без сахара. Недавно появилась Кул Кола без сахара, я попробовал - не то. Мерзкий резкий вкус. Не осилил даже баллон до конца, половину вылил.
Заказал себе оригинальных баночек на Озоне. Пришла занимательная коллекция.

Две без сахара, причем одна привычно нам называется зеро шугар, а вторая - лайт; со вкусом лайма и черри.

Интересное 1. Я 20 лет был уверен, что по первым 2-3 цифрам баркода на продукте можно установить страну производства. Особенно актуально это бывает в алкогольном отделе магазина, когда пиво (а теперь и виски), в бутылках без единой русской буквы на этикетках, по баркоду оказываются произведенными в РФ (460-469).
И вот, в последний день 2022 года мой мир оказался разрушен.

Вишневая банка действительно американская, баркод США и написано произведено в Атланте.
Зеленая банка по баркоду бельгия-люксембург, но по надписям польская. Именно производство, промаркирована как НВС Polska SP.
Банки без сахара по баркоду обе Великобританские. Надписи на немецком, отзывы предлагается писать на ящик .de, звонить на телефон +49. Но надписей именно о заводе где розлито - нет.
Лезем в Тырнет читать про баркоды, находим:
"Префикс штрих-кода определяет страну производителя?
Нет. Префикс лишь обозначает Национальную организацию GS1, в которой состоит предприятие. Этот код обозначает только страну, в которой был сгенерирован штрих-код, но не страну производства товара. Предприятие само определяет, в какую Национальную организацию вступать". Ну ё-моё.

Интересное 2.
Состав красной и серебряной банок расписан разными словами, но не отличается вообще ничем. Почему для одной и той же Германии выпускаются полностью идентичные по составу колы с разными названиями и дизайнами? Сила традиции? Потребитель-старичок привык к Лайту, а потребитель-подросток к ЗероШугару? Скорее всего. Маркетинг (С).

Интересное 3, самое интересное для меня.

Вишневая банка визуально чуть больше остальных. Ну-ка, ну-ка. Значит, она (американская) имеет объем 355 мл, потому что американцы исторически всё измеряют с унциях и прочих галлонах. 12 унций у них порция. А остальные 3 европейские банки, включая зеленую другого формата, имеют объем 330 мл. ПА-ЧИ-МУ? С какого момента и по какой причине, при распространении продукта из Нового Света в Старый, стандартная порция усохла на 7%?

Это ведь не наш родной колхоз, когда каждый пивной заводик льет свое пиво в фигурную бутылку, хрен сравнишь одну с другой, и сейчас уже не осталось порции 0,5 литра - 0,44, 0,45 и прочие кто во что горазд. У Колы это же мощнейший единый стандарт, единый маркетинг, узнаваемость и идентичность продукта в масшатбах всего мира и тд. Пока вопрос без ответа.

PS Вкус не подвел. Тот самый, мягкий и приятный, на который у меня натренированы рецепторы. Что бы там не говорили диванные иксперды.

Сегодня я расскажу о книге, издание которой в России стало угловным преступлением. Так во всяком случае аргументировало российское издательство «Эксмо», требуя от автора убрать весь негатив про Россию и критику Путина. Забегая вперёд, скажу, что негатив этот ещё хорошенько поискать надо. А, нашёл! Из-за алкоголизма средняя продолжительность жизни россиян невысока. Автор отказался цензурировать, и российский читатель остался без перевода. Думаю, что много он не потерял. Хоть книжка не так уж плоха. Я ознакомился с немецким переводом и спешу поделиться основными мыслями из него.

Надав Эял.
Бунты. Мировое восстание против глобализации.

Коротко для ЛЛ: Глобализация - хорошо, но с недостатками. Давайте дадим всем недовольным денег, обеспечим мигрантским трудом Европу и восстановим гегемонию США.

Что-то идёт не так в нашем мире. И если элита реагирует на очевидные риски с оптимизмом, то те, кому дует, начинают бунтовать. Восставать против экономической системы, против чужого культурного влияния, против универсальных ценностей (автор не поясняет, каких именно).

Конец Второй мировой ознаменовался приходом к власти руководителей, которы исходили из доброй воли и желания объединиться. Ага, против другого блока. И всё же все помнили, насколько подлая вещь война и не переходили грань, действовали ответственно. Сегодня носители той исторической памяти вымирают, в то время, как вокруг судьбы планеты снова разгорелась борьба. Борьба идеи глобализации с идеей национального государства.

Глобализация связывает государства, культуры и людей. И это хорошо, если смотреть на данные в исторической перспективе: благосостояние неуклонно растёт. Всё – благодаря стремлению нарастить производительность. Глобализация делает возможной эксплуатацию, и она же – испытанное средство против бедности. Остались в прошлом времена, когда порабощённые трудящиеся вынуждены были работать для обеспечения гедонизма элит, не имея шансов на улучшение своей жизни. Промышленная революция и индустрилизация дали им шанс.

Автор – журналист одной из израильских газет и похоже, что он вставил не один свой репортаж в книжку для иллюстрации своих тезисов. Так, рост благосостояния он описывает на примере истории шанхайского предпринимателя Майкла Вонга, который в детстве жил не в самых лучших условиях, ходя в душ раз в две недели. Я не буду пересказывать его истории. Этого добра хватает в газетах.

Ростом благосостояния население Земли обязано не только торговле и технике, но и политической стабильности послевоенной эры. С ростом связей между странами и континентами изменения в одной части планеты стали быстро отзываться в других частях. Этот новый мир имеет свои особенности. Да, жизнь стала пожирнее. Но кому-то – сильно пожирнее, а кому-то – всего немножко. Первых явно меньше, чем вторых. Глобализацию автор сравнивает с роскошным судном, в трюме которого спрятана эксплуатация масс, с помощью которых судно идёт вперёд.

Ещё один тёмный секрет этого судна – загрязнение окружающей среды. Это видно на примере Китая, вобравшего в себя добрую часть «грязной» промышленности мира. Всё – по логике рынка. Когда-то эта логика побудила англичан возить опиум в Поднебесную. Империя воспротивилась, что вылилось в первую войну против глобализации, которую она проиграла. Я имею в виду опиумные войны.

Второй войной можно назвать восстание на Гаити, где европейские колонизаторы построили обширную систему плантаций с рабским трудом. Это восстание рабов не представляло бы из себя ничего особенного в мировой истории, если бы не одна особенность: оно оказалось успешным. Вождь восставших Туссен-Лувертюр с одной стороны считал полезным для своего народа пользоваться плодами европейской цивилизации, а с другой – не питал лишний иллюзий насчёт морального превосходства европейцев. Английские, французские, испанские колонизаторы – все они гангстеры, для которых не существовало клятвы, которую бы они не нарушили. Борьба была долгой и тяжёлой. Как известно, богатые сдаются лишь тогда, когда их жизнь оказывается под угрозой. В 1801 году белые сбежали и на острове было установлено равенство с конституцией американского образца. За одним отличием: у них не было рабства. Благополучия гаитянская революция не принесла: сперва никто не хотел иметь с бывшими рабами дела, а в 1825 году французы прислали флот, чтобы отомстить за все унижения. И отомстили, навязав тяжёлый мир с контрибуциями, выплачивать которые пришлось до 1947 года. От этого страна так и не оправилась и по сей день. Разумеется, Франция и не собирается возмещать что-то своим бывшим рабам.

В качестве примера третьей войны автор приводит бунты и сепаратизм на острове Бугенвиль, который стремится отделиться от Папуа – Новой Гвинеи. Фоном для восстания послужила эксплуатация людей и природы на тамошних медных рудниках. Долгая война за независимость завершилась относительным успехом: признанием автономии, отказом владельцев рудника от своей собственности и извинениями правительства.

Движущей силой этих трёх историй стал баланс спроса и предложения и поиск краткосрочной выгоды. Местные общества при этом игнорируются, что не есть хорошо. Что есть хорошо – что либеральные ценности современной цивилизации даёт местным шанс улучшить свою жизнь. (Эх, что бы мы делали без либеральных ценностей? Наверное, прозябали бы в рабстве, не познав своего возможного счастья...)

Эксплуатируемые хоть ропщут и восстают. Природа не ропщет, если не считать роптанием набеги слонов из всё редеющих лесов Шри-Ланки на крестьянские наделы. Мы живём во время шестого массового вымирания видов, которое вызывает культура потребления в сочетании с промышленным производством и глобальными рынками. Спрос из-за рубежа приводит к уничтожению носорогов и тигров в Африке, что вовлекает в этот жестокий бизнес и местных. Поразительно, автор не замечает главной причины сокращения видов: уменьшение площади обитания. Что происходит главным образом из-за расширения сельскохозяйственных площадей для того, чтобы прокормить быстрорастущее население планеты.

Ещё одна проблема глобализации – изменение климата. Нынешнее потепление приносит пользу странам с холодным климатом, но вред – с жарким. И смертельно угрожает тем, кто живёт на низких океанских островах. Примером могут служить Мальдивы, где многие острова уже покидаются жителями, уставшими бороться с постоянными наводнениями. Тяжёлую цену изменения климата платит главным образом глобальный Юг. Если национальные правительства не находят решения проблемы, население начинает искать радикальные ответы. Западный же обыватель, которому пресса постоянно дудит в уши об эксплуатации, загрязнении, оказывается морально перегружен. И скатывается в безразличие. Автор называет это словами Папы Римского: «глобализацией безразличия».

Чем глубже укореняется моральное отчуждение, чем сильнее произвол сильных мира сего, тем сильнее тяга простого человека к знакомому. Тем привлекательней выглядит для многих фундаментализм. Он завлекает своей главной ложью: монополией на традицию. На самом деле прошлое народов включает в себя главным образом умеренные, а не радикальные традиции. Ещё одним неприглядным секретом фундаментализма является использование его в качестве наёмника империями в борьбе между собой. Как использовали мусульман-радикалов американцы, противодействуя Советам в Афганистане. Парадокс: это современное явление пользуется достижениями цивилизации – современным оружием, банковскими переводами, цифровыми технологиями – чтобы вернуться в прошлое, когда всего этого не было. Вот такая вот реакция на глобализацию, угрожающую традиционным идеям и структурам власти. Решение этого парадокса таково: на самом деле в прошлое никто не возвращается. Интерпретации, истории и традиции, презентуемые фундаменталистами под видом старины – на самом деле изобретены совсем недавно. Славой Жижек считает современных исламистов «стыдом фундаментализма»: неужели их вера столь слаба, что её могут поколебать какие-то карикатуры в датской газете? Тем не менее, нет более ярых врагов глобализации и капитализма, чем они.

В борьбе против глобализации у них есть союзники. Свою идентичность ценят не только клерикалы, в то время как глобализация обогащает далеко не каждого. Либеральный консенсус в западных обществах базируется на полном холодильнике и летнем отпуске за границей. Как только это оказывается под угрозой – появляются несогласные. Которые собираются под правыми лозунгами. Неофашистов мало кто любит. Но их предложения со временем находят место в политических программах вполне уважаемых партий. Протекционизм снова входит в моду. Великобритания вышла из Евросоюза. Автор называет праворадикальную идеологию вариантом современного фундаментализма, который стремится к неизменному идеалу, чистоте, изобретает славное прошлое, сортирует всех на верных и неверных и отрицает современность с её ценностями. Знаете, кто крёстный отец белого национализма в Европе? Путин! И пусть цели националистов локальны. Сам проект имеет глобальный характер.

Почему националисты так не любят глобализацию? Потому что она привносит универсальные ценности в локальный дискурс. Твоё благополучие не зависит лишь только от твоей страны, а торговля плохо сочетается с национальными структурами власти и ценностями. Поток чужих идей, интересов, товаров и персон должен быть остановлен. Те, кто должен по идее бороться против подобных идей – либералы левые и правые – делают это недостаточно внятно. Левые боятся предать эксплуатируемых трудящихся и в то же время отвязались от идеи важности благосостояния (почём зря). А правые не хотят терять свою самостоятельность. Националисты же как раз упирают на экономику, хотя поскреби любого – и найдёшь одержимость идентичностью, миграцией и личной безопасностью. Те, кто собираются под их знамёнами, не обязательно относятся к беднейшим слоям. Это – средний класс, и даже повыше среднего. Неудивительно, что в процессе постепенного улучшения ситуации после кризиса 2008 года правые популисты продолжали набирать популярность в Европе. Кризис уронил доверие к власти, а свято место пусто не бывает. Его заполняют те, кто, начиная с экономики, неизбежно скатываются к нативизму, ксенофобии и расизму.

Европейские неонаци не чураются откровенной лжи. Есть немецкая поговорка: «у лжи ноги коротки», так вот в социальных сетях она не работает. Наоборот ноги у лжи там отрастают. Появляется воображаемая мусульманская угроза в Европе, где мусульман всего 5-6%. Европейский суверенитет тоже под угрозой. Наци бунтуют против глобализации с её культурной однородностью под американским крылом. Они хотят вернуться к патриархату и «традиционным ценностям» (кавычки не мои) и выставляют себя лучшими хранителями религии и общества в целом. Для достижения своих целей им, однако, нужно пушечное мясо. При вербовке новобранцев в свои ряды лучшие помощники – невежество и бедность. Ну, с этим в последнее время недостатка нет. Так что не стоит обольщаться результатами Второй мировой: борьба продолжается, и исход её далеко не предрешён.

Кризис 2008 года автор выводит из терактов 9/11. Они посеяли неуверенность и недоверие в американском обществе. Чтобы выправить ситуацию на финансовых рынках, Алан Гринспен снизил процентную ставку с шести до двух процентов (что до терактов она уже упала до трёх с половиной, автора не смущает). Огромные суммы были ассигнованы на войну и безопасность. Одновременно экономическая элита позаботилась об ослаблении регулирования Уолл-Стрит (ложь: этот процесс начался уже в восьмидесятых). В 2008 году прорвался пузырь недвижимости в Штатах, а глобализация разнесла кризис по всему миру. Борьба с его последствиями продемонстрировала театр марионеток, в котором легитимные правительства оказались бессильны влиять на судьбу своих обществ. У многих создалось впечатление, что суверенность коренится либо в Вашингтоне, либо в руках плутократов, либо в произволе рынков. По факту именно американцам пришлось спасать не только свои, но и чужие рынки.

Экономический кризис возродил экстремизм. Народы стали тянуться к радикальным решениям после того, как центристы отказали на всех фронтах. Они не стали бороться с причинами ползучего обеднения масс, а лишь заливали проблемы новыми кредитами. Также они были глухи к опасениям насчёт угрозы европейской идентичности. Так они неосознанно сеяли ветер, который стал приносить всходы там, где тонко: в Греции. Страну в итоге спасли от неминуемого коллапса, но цена была тяжела прежде всего для рядовых греков, которые оказались ввергнуты в нищету. Реакцией сталл правый и левых экстремизм: фашизм, анархизм, коммунизм. Виной же всему была, по мнению автора, экономическая политика правительств с низкими процентами во главе угла. Европа (за исключением Германии) перестала производить автомобили и телевизоры, а стала генерировать ценные бумаги, акции, дериваты и долги.

А тут ещё мигранты с полыхающего Востока. Автор позитивно относится к миграции. В конце концов, его страна была основана мигрантами, которых в Европе ждала смерть. Раньше миграцию было непросто контролировать. Десятки миллионов воспользовались своим шансом и прибыли в США, где сделали свой вклад в процветание страны. Упрёкам в безродном космополитизме он противопоставляет то, что половина населения мира считает себя гражданами мира. Нигерийцы, китайцы, бразильцы продвигают эту идею. В то же время десятки миллионов из «золотого миллиарда» перестают себя чувствовать таковыми. Они забыли, что мигранты своим дешёвым трудом создали и создают им благосостояние. Да, не все согласны с этим. Трамп тоже не согласен. Его бунт стал не только бунтом против глобализации, но и бунтом против прогресса, который двигают и мигранты тоже. Попытки суверенных правительств ужесточить пограничный контроль, восстановить управляемость в глобализованном мире отрываются, по словам автора, от реальности.

Польза от миграции распределяется неравномерно. Львиную её долю отжирают экономящие на наёмном труде богатые, становясь ещё богаче. А также сами иммигранты, имеющие хоть и немного, но явно больше, чем на родине. Те же, с кем они конкурируют за рабочие места и социальные выплаты, не рады. Чужаки привносят свои идентичности (читай религию и ценности), которые мало того, что отличаются от местных, но ещё и влияют на них. Вам понравится, если ваш сын, подружившись с арабами из местной школы, пожелает принять ислам по их подобию? А терроризм? Его раньше так много не было. Тем не менее, автор считает, что альтернативы нет, особенно в условиях кризиса рождаемости на Западе. Нельзя пытаться остановить колесо истории. Это пытались донести до своего населения элиты и центры власти глобального Севера. У них не получилось.

Трамп не пришёл сам собой, его выбрали граждане США, разочарованные политикой его предшественников. Американская империя, в тени которой вырос автор, раскинула свои щупальца по всей планете. По мере распространения своей власти она не навязывала народам репрессивных режимов, не эксплуатировала, подобно европейским колонизаторам, местные ресурсы, и даже в войны вмешивалась часто по приглашению самих же местных. На Вашингтон полагается Израиль, концепция безопасности которого базируется на гипотезе, что конфликт будет непременно остановлен вмешательством извне. И потому надо в первые же дни перенести его на территорию противника и захапать при этом побольше территории. В девяностых годах с появлением Вашингтонского консенсуса с его приватизацией, открытыми рынками капитала и снятием торговых барьеров глобализация зашагала по планете. США получили длительный период благосостояния.

Благополучие закончилось. Сначала Аль-Каида, затем войны на Ближнем Востоке. Американская мечта начала терять свой блеск. Ржавый пояс, измученный безработицей и эпидемией опиоидов, отдал голоса горлопану-популисту. На самом деле потеря рабочих мест обусловлена не столько глобализацией, сколько автоматизацией. Как бы то ни было, всеобщим ростом благосостояния воспользовалась богатейшая половина общества, у которой зарплаты выросли втрое за последние 30 лет. Остальные же остались с тем, что есть. Власть на это не отреагировала. Доходы в среднем растут – ну и ладно. Ну вот, получайте. Преданный властью средний класс достал ружьё и повесил его посреди декораций. Трамп – это только начало. Я не стану передавать все эпитеты, которыми наделяет его автор. В конце концов, эпоха его ушла. Скажу лишь очевидный факт: Трамп вывел национализм в первые ряды американской политики.

Ему помогли потоки лжи и конспирологии, которым поверили миллионы избирателей. Интернет-гиганты пытаются противостоять им цензурой. У них не выйдет: информация передаётся не только через социальные сети, которые вообще-то и заточены на хайп. Люди верят шарлатанам потому, что они потеряли доверие к власти, науке и прочим традиционным авторитетам. Причины потери доверия лежат на поверхности: экономическое неравенство, дискриминация и бедность. Трудно устоять сбитому с толку обывателю, которому врут в среднем 200 раз в день. В том числе с телеэкрана. Сегодня, когда ложь легко проверить, запустив поиск в Гугле, он всё чаще говорит себе: «Все врут!» Если все врут, то почему бы и самому не сбрехать лишний раз? В итоге не верят никому: ни старшим, ни учёным, ни журналистам.

В этой связи автор видит угрозу вере в ценности Просвещения, в силу разума, которые он отождествляет с прогрессом вообще. Борьба против прогресса может принять формы нео-луддизма, ведь автоматизация уничтожает рабочие места. Такер Карлсон уже собрался запрещать автономные автомобили, угрожающие оставить ну у дел три с половиной миллиона водителей грузовиков в одних только США. Замечу: если автоматизация так уж виновата в потере рабочих мест, почему деиндустриализация поразила не всю Землю сразу, а лишь отдельные страны типа США или Великобритании? Нет, не всё так просто.

Прогресс убеждает людей через свои плоды. Вот уже сотни лет развитие человеческой цивилизации идёт вперёд и вверх. Но это не гарантия того, что так будет продолжаться вечно. В истории человечества достаточно эпизодов развала и регресса. Назад, к «традициям», «равенству», «чистоте расы» или «правоверию». Чтобы этого не произошло снова, не надо засовывать голову в песок, а смотреть в лицо фактам и урокам прошлого и полагаться на здравый смысл и умеренность.

В послесловии автор не советует обратить глобализацию. Её надо всего-навсего починить. Либеральная демократия и воображаемая (а не настоящая) Америка, блестящий Град на Холме, должны стать моделью для всей цивилизации. Миру нужны серьёзные обязательные для всех протоколы, чтобы сдержать изменение климата. Запад должен больше платить за эмиссию вредных веществ и углекислоты и пересмотреть свою расточительную экономическую модель. Мировое сообщество должно предоставить необходимые средства национальным государствам, чтобы те справились с глобализацией. Ведь они не враги «глобального мира» (что это такое?) и универсальным ценностям. Надо дать представительство Африке и Латинской Америке в Совете Безопасности ООН. Штаты снова должны встать во главе мира. Изоляционизм – не лучший выход для мировой державы. Политики должны воздержаться от экономических войн, исправить правила мировой торговли и открыть рынки для слабых государств. Безработным нужно помочь пособиями, пенсиями и страхованием здоровья. Для этого всего придётся поднимать налоги, конечно. Мигрантов нужно пустить на стареющий Запад (а как же автоматизация?). Пусть не боится потери идентичности. А если не хочет роста их числа – пусть тратит деньги там, откуда они приезжают. Тогда и не приедет столько. Транснациональные корпорации нужно заставить платить налоги и вообще отвечать за свои дела. При необходимости можно и порезать кого на куски, кто вырос слишком большим. Рынки капитала нужно регулировать. Европе нужно больше, а не меньше единства. В этом может помочь демократическая реформа.

В предложениях, как видите, нет недостатка. Но люди не хотят бороться за глобализацию. Они видят её негативные последствия: безработицу, разрушение природы, изменение климата, бессилие национальных правительств, религия в загоне, и всё поставлено на службу глобальной политике процента и богатым странам. Однако существующий мировой порядок – не явление природы. Это политический проект. Который можно изменить. Автор призывает найти мотивацию для людей, чтобы они стремились не разрушить, а починить глобализацию. Починить так, чтобы сохранить идентичность, местные корни и традиции. Люди готовы бороться за свою религию, страну или нацию. А кто будет бороться за универсальные ценности: свободу, науку, торговлю, международное право и сотрудничество? Воспользуемся ли мы шансом построить более справедливый и устойчивый мир – зависит от нас.

--------------

Алилуйя. И вот это вот – глобальный бестселлер? Ну, извините... Набор клише со страниц западной прессы, панегирик дряхлеющему гегемона и хотелки из арсенала левых либералов – вот чем потчует нас автор.Хоть и правильно рассказывает, из-за чего люди протестуют против глобализации. Но они сами не скрывают своих мотивов. Всё новаторство автора в том, что он признаёт, что их претензии в чём-то справедливы.

Я думаю, российский читатель много не потерял, не получив перевода. В принципе, и ругани в адрес России было совсем немного. Ну, назвали Путина крёстным отцом европейских правых, так он и сам цитатами из Ильина аргументирует. Ну, упрекнули во вмешательстве в выборы, так Пригожин сам недавно похвастался, тем более что сам автор признаёт, что не сделали его тролли погоды. Ну, с алкоголизмом проблемы, есть такое дело. Пожалуй, главная причина неиздания книги в России – её пропаганда глобализма. Не зря её собираются перевести и издать за рубежом. Видно, кто-то готов за это заплатить.

Упомянутые автором проблемы коренятся часто не в глобализации, а в других вещах. Например, загрязнение окружающей среды – следствие индустриализации и бедности. Исчезновение видов и даже изменение климата – следствие перенаселения, о котором автор молчок. Размывание среднего класса - результат перекоса экономической политики в угоду банкирам.

А «универсальные ценности» – что это вообще такое? Вера в силу разума? Так вам любой клерикал докажет, что до универсальности ей далеко. Я уже молчу про эмансипацию меньшинств, по факту плавно переходящую в дискриминацию большинства. Распространение так называемой «повесточки» – не объективный процесс, а тоже политический проект, который носит черты крестового похода и вызван типичным западным радикализмом. Что взять с потомков протестантов... Многие из них избавились от религии, но сохранили все крайности религиозного воспитания, как я посмотрю.

Также политическим проектом является и глобализация, которую автор толком не анализирует. Её включили те силы и страны, которым она была на определённом этапе выгодна. Было выгодно открыть рынки для своих товаров. Было выгодно завезти дешёвую рабочую силу. Было выгодно вложиться за рубежом. Сливки были обильно сняты, польза получена. А когда пользу стали получать другие, понастроившие у себя заводы, получающие зарплату за рубежом и теснящие на рынках капитала – настроения стали меняться. Починить глобализацию для автора – это восстановить пошатнувшуюся гегемонию Севера, заставив при этом его раскошелиться, чтобы не дать издохнуть Югу. Но планета – слишком мала, чтобы Боливар вынес этих двоих. Кого-то неизбежно придётся сбрасывать. При этом я не вижу готовности мировых лидеров договариваться между собой. Растёт конфронтация. Укрепляются границы. Ведутся торговые войны, в которых тон задаёт тот самый «светоч цивилизации» - США. Автор радовался долгому миру, но события последних лет не наполняют оптимизмом на этот счёт.

Будь что будет, конечно. Старый мир уходит, взамен него будет новый. Станет ли он лучше? Всё в руках его строителей. В наших руках. Нам придётся всё отстраивать, стирать старые границы и проводить новые. А также настраивать режим пропуска.