К своему глубокому удивлению, я обнаружил, что книжка поглотила меня на несколько дней, местами сильно перевернув мои взгляды на тему российской военной истории и структуры российского общества. Как ни странно, произведение, заявленное как глубокое историческое исследование, таки оказалось глубоким историческим исследованием.

Эта книга - — настоящий интеллектуальный вызов для тех, кто думает, что знает историю Первой мировой и революции. Автор смело ломает шаблоны: вместо привычных рассказов о генералах и политиках мы видим «физику» солдатской массы, механизм взрыва, который разрушил старую Россию.

Особенно ценна способность Кочетова связывать, казалось бы, разрозненные факты: мобилизация, крестьянские настроения, фронтовая повседневность — всё складывается в стройную и пугающе логичную картину. Язык живой, без академической сухости, но при этом каждая гипотеза подкреплена источниками.

Расскажу вкратце о содержании:

Книга исследует, пожалуй, один из самых неоднозначных периодов в истории России: Первую мировую войну и последовавшую в ее ходе революцию 1917 года.

Но говорить мы сегодня будем совсем не о том, о чем принято говорить обычно. Оставим предпосылки и причины войны, а также ее ход, итоги и последствия учебникам истории. Сегодня мы поговорим о психологии населения страны во время войны.

СПОЙЛЕР: дорогой читатель, приготовься и в статье и в самой книге увидеть до боли знакомые нотки и мысли. Я сам был к ним не готов и поразился тому, насколько знакомыми и близкими по переживаниям оказались тогдашние события. Думаю, не нужно пояснять, почему)

Начнем с того, что большая часть наших солдат Первой мировой — выходцы из деревни. Их мировоззрение, привычки и ожидания были сформированы крестьянским укладом. Война вырвала их из привычной среды, но не изменила фундаментальных установок. Человек, строивший планы на будущее ( а у крестьян эти планы строятся за нехер делать,  когда ты живешь одним укладом уже сотни лет, можно с точностью до месяцев понимать, когда тебе предстоит повзрослеть, встать на ноги, жениться, нарожать детей, состариться и гонять внуков за пивом), внезапно обнаруживает себя не в привычном селе, где знает каждую собаку, а за тридевять земель от него, в окружении бесчисленного количества незнакомых людей, посреди адской мясорубки. Представь, дорогой читатель, что такое произошло с тоб… ах да, точно)

Кочетов в своей книге показывает, как мобилизация разрушает крестьянский мир. Деревня лишается рабочих рук и приходит в упадок, сам крестьянин категорически отчужден от целей войны и не понимает, зачем он там находится. Ну завалили какого-то эрцгерцога, эка невидаль. У нас в дерёвне в том году Петруха спьяну поперся в соседнюю деревню, бродил полночи выкрикивая матерные частушки, а всем выглядывающим в окна местным показывал член. Утром его нашли с бошкой, проломленной тупым тяжелым предметом и башмаком в жопе. Но мы ж из-за этого войн не развязываем.

Вместе с тем, крестьянин видит, сколько таких как он мобилизовано вместе с ним. В отличие от нас, высококлассных  просиживателей офисных кресел, крестьянин прекрасно понимает, чего стоит его труд в поле и что будет, если его оттуда изъять. В итоге, день за днем воображение рисует солдату все более мрачные картины того, что он может застать, возвратившись домой (и будем откровенны, местами эти картины весьма близко отражают реальность). И это если он вообще туда вернется. И самое главное: НАХЕРА, СУКА, НАХЕРА ВСЕ ЭТО?!!!

Надо понимать: крестьянин, конечно, жил в другое время, его образ жизни сильно отличался от нашего, но в фундаментальных вопросах мы с ним похожи. Он также как и мы, любил своих родных и близких, беспокоился и боялся за них. Он также как и мы, любил жизнь и боялся смерти. Он также как и мы, любил свою страну и внутренне опустошался от беспросветности идущей войны.

Кочетов также очень объемно показывает механизмы краха государственных и социальных институтов в России во время войны. Очень живо описывается, как офицеры неуклонно и бесповоротно теряли авторитет среди солдат, как армейские комитеты стали каналами выражения крестьянских интересов, а самое главное: дисциплина уступила место стихийным решениям «на местах».

В конце концов, мы плавно подходим к революции и обнаруживаем, что она, по сути, была крестьянским восстанием, которое лишь волей случая оказалось переодетым в политические лозунги. Так или иначе, ее было не избежать, Россия забеременела ею, забрав крестьянина на фронт и благополучно разродилась, когда плод созрел и попросился наружу. И последовавший за этим кровавый пиздец – лишь закономерное продолжение предшествовавших тому событий и изменений в мировоззрении живших тогда людей.

Предупреждаю сразу, ребят: книга страшная. Не потому, что там описывается какая-то жесть, нет, автор в этом отношении весьма интеллигентен. Я бы скорее охарактеризовал эту книгу как «тонкий хоррор». Она страшна тем, насколько явственно ты в ходе прочтения ощущаешь безвыходность надвигающегося пиздеца в силу его чудовищной логичности. И еще более страшна книга потому, что очень многое в ее содержании пугающе понятными аккордами отзывается в сегодняшнем дне.

И именно поэтому, я считаю, нам стоит об этом поговорить. Буду рад ознакомиться с вашим мнением на сей счет)

Спасибо @batjuk за донат, отправленный в поддержку моего блога!

Предыдущая часть лежит здесь - "Огненный ад Магдебурга", интриги кардинала Ришелье и гибель шведского короля - конец первой половины Тридцатилетней войны

После гибели шведского короля Густава II Адольфа в битве при Лютцене фактическим правителем Швеции стал его ближайший сподвижник, канцлер Аксель Оксеншерна, который возглавил регентский совет при дочери покойного монарха Кристине. Несмотря на всю сложность создавшегося для шведской армии положения, Оксеншерна не стал уводить ее из немецких земель, решив продолжить военную кампанию против императора Священной Римской империи Фердинанда II. В апреле 1633 года шведский канцлер возглавил созданную по его же инициативе Хайльброннскую лигу, включившую в свой состав всех главных протестантских князей Германии. Вскоре к этому же альянсу присоединилась и Франция в лице своего фактического правителя кардинала Ришелье, обещавшая выделить альянсу крупную субсидию на продолжение войны с Габсбургами. А еще через некоторое время в сторону Хайльброннской лиги стал посматривать и один из ее главных врагов - Альбрехт фон Валленштейн, в сражении с армией которого и погиб шведский король Густав Адольф.

После битвы при Лютцене самый могущественный полководец своей эпохи неожиданно помутился рассудком. В гневе за фактическое поражение при Лютцене (несмотря на гибель своего короля, шведы вынудили имперскую армию начать отступление) он арестовал и осудил на казнь "за трусость и измену" 13 случайных офицеров и 5 солдат. Все окружение Валленштейна пыталось уговорить его отменить свое решение, но он остался непреклонен, и 14 февраля 1633 года его жертв казнили при стечении народа в Праге. Вскоре всем стало очевидно, что с полководцем что-то явно не то. Он не позволял офицерам входить в комнату со звенящими шпорами, распорядился выстлать соседнюю улицу соломой, чтобы заглушить грохот колес по булыжнику, повелевал убивать всех собак, кошек и петухов там, где останавливался на постой, повесил слугу за то, что тот посмел разбудить его ночью, наказывал посетителей за чересчур громкую речь. В начале 1633 года он вообще уединился и не пускал к себе никого, кроме слуг и генерала Холька, сообщавшего ему о текущем положении дел в войне.

А это самое положение было крайне удручающим для имперских сил. Войска Хайльброннской лиги, доведя до конца задуманное еще покойным Густавом Адольфом, ворвались в Баварию и приступили к опустошению ее земель. Баварский герцог Максимилиан несколько раз отправлял Валленштейну послания с призывом прийти на помощь Баварии, которые, впрочем, тот раз за разом игнорировал. Измученный подагрой и психологическими проблемами, Валленштейн напрочь потерял интерес к войне и теперь хотел выйти из нее на выгодных для себя условиях. В мае 1633 года Валленштейн начал вести скрытные переговоры с французами на предмет чешской короны, которые закончились тем, что кардинал Ришелье гарантировал признание Валленштейна королем Чехии в обмен на его измену императору.

Разумеется, слухи о переговорах имперского главнокомандующего с врагами не укрылись от двора императора Фердинанда II, который и без этого был жутко недоволен Валленштейном после его отказа защищать Баварию. Император начал подыскивать Валленштейну замену, в ответ на что сам Альбрехт созвал всех главных имперских полковников, находившихся у него в подчинении, и заставил их дать клятву верности лично ему, ссылаясь на интриги против него в Вене. Клятву в итоге подписали сорок девять полковников, что позволило Валленштейну уверовать в преданность своей армии.

24 января 1634 года Фердинанд II поставил свою подпись на декрете об увольнении Валленштейна с поста имперского главнокомандующего. В феврале декрет императора об увольнении Валленштейна с его поста был разослан по всем войскам. Узнав о своей отставке, Валленштейн, находившийся в то время со своим штабом в Пльзене, вновь собрал всех своих полковников и потребовал от них подтверждения их клятв, однако на этот раз он услышал от них лишь обещания оставаться с ним только в том случае, если он не предпримет ничего во вред императору, что, разумеется, противоречило планам самого Валленштейна.

В конце концов, поняв, что он лишился поддержки армии, опальный генерал в сопровождении своих самых верных соратников Адама Трчки и Христиана Илова, а также отряда численностью около тысячи человек, принял решение покинуть Пльзень и отправиться в крепость Эгер, чтобы в дальнейшем соединиться с войском Хайльброннской лиги. На пути туда отряд Валленштейна встретился с полком драгун под командованием полковника Батлера, шедшего в Прагу на помощь оккупировавшим ее имперским войскам. Батлер был сторонником императора, но так как его полк уступал в численности отряду Валленштейна, он сделал вид, что лоялен генералу, и вместе с ним отправился в Эгер. Однако перед этим Батлер успел отослать из полка незамеченным своего духовника отца Тааффе, вручив ему письменное подтверждение своей верности императору и устно дав задание выяснить, что он должен делать дальше. Вскоре Тааффе во весь опор уже сам скакал в Эгер с императорским заданием для Батлера: доставить Валленштейна живым или мертвым. Однако еще до того, как отец Тааффе добрался до крепости, Батлер уже самочинно выполнил его задание, о котором он еще не знал.

Валленштейн и его спутники прибыли в Эгер 24 февраля. Комендант крепости Джон Гордон принял их с распростертыми объятиями, однако, узнав, что Батлер занимает сторону императора, немедленно согласился принять участие в заговоре против Валленштейна. 25 февраля Гордон пригласил помощников генерала Илова и Трчку отужинать вечером с офицерами в замке, на что те с радостью согласились. Во время ужина в столовую ворвались драгуны Батлера и учинили над соратниками Валленштейна кровавую расправу. Трчка, обладавший неимоверной силой, сумел выскочить на улицу во двор, но там его встретили мушкетеры, потребовавшие назвать пароль. "Святой Иаков! " - крикнул им беглец. "Австрийский дом! " - заорали мушкетеры и набросились на него, избивая ружейными прикладами, а один из них ударил его кинжалом. В это же время в спальню Валленштейна вломились несколько наемников и зарубили Валленштейна алебардой.

Узнав о смерти своего полководца, вся его армия без остатка заявила о своей верности императору. Убийц Валленштейна во главе с Батлером пригласили в Вену, поблагодарили, поздравили и вознаградили повышением в чинах, деньгами и землями.

На пост имперского главнокомандующего вместо убитого Валленштейна был назначен король Венгрии Фердинанд, сын императора Священной Римской империи Фердинанда II. Встав во главу имперской армии, Фердинанд Венгерский повел активную военную кампанию, в ходе которой отбил у протестантов несколько германских городов, в число которых входил и город Регенсбург - ключевая для обеих сторон крепость на Дунае. В попытке реванша войска Хайльброннской лиги под командованием шведского маршала Густава Горна и немецкого протестантского генерала Бернхарда Саксен-Веймарского пошли прямо навстречу имперцам, однако Фердинанд Венгерский, уклоняясь от удара неприятеля, переправился через Дунай у Донаувёрта и направился на соединение со своим союзником Фердинандом Испанским (да, с фантазией при выборе имен своих детей, у Габсбургов были большие беды...), который вел из Испании многотысячную армию.

Обгоняя неприятеля на несколько переходов, Фердинанд Венгерский решил дождаться испанских подкреплений у крепости Нёрдлинген, занятой шведским гарнизоном. Чтобы шведы из города не смогли ударить в тыл его армии, Фердинанд блокировал их в городе, взяв крепость в осаду. Около 26 августа протестантская армия также вышла к Нёрдлингену. У Горна и Бернхарда было в общей сложности около 20 тысяч человек, у венгерского короля - 15 тысяч. Несмотря на небольшое численное преимущество, протестанты не решились пойти в атаку, так как позиции имперцев были сильно укреплены. Вместо этого они заблокировали имперцев с одной стороны, надеясь, что их войско вскоре начнет голодать и само покинет регион. Однако пока протестанты стояли в бездействии, к имперской армии подошло-таки испанское подкрепление во главе с Фердинандом Испанским. Теперь силы Габсбургов возросли вдвое, достигнув 33 тысяч человек. В конце концов, поняв, что имперцы не собираются никуда уступать, войска Горна и Бернхарда стали готовиться к сражению.

Поле сражения раскинулось к югу от Нёрдлингена и было щедро усыпано разного рода холмами и высотами, чем умело воспользовались Фердинанды, разместившие на них свои передовые отряды и артиллерию. Основные же габсбургские войска расположились таким образом, что с одной стороны их позиции были прикрыты небольшим ручьём, а с другой упирались в дорогу на Нёрдлинген, которой обязаны были воспользоваться Горн и Бернхард, чтобы оказать помощь осаждённым. Согласно плану протестантов, их войско, разделившееся на две колонны, должно было атаковать позиции неприятеля с двух сторон: правая колонна Горна должна была атаковать позиции неприятеля на холме Албух, левая колонна Бернхарда - в направлении на сам Нёрдлинген.

Бой начался ранним утром 6 сентября 1634 года с атаки протестантского войска, как было задумано двумя колоннами. На правом фланге отрядам Горна - шведским бригадам, наступавшим под ураганным огнём артиллерии и без прикрытия кавалерии — удалось-таки отбросить неприятеля и занять на холме Албух редут с несколькими орудиями. Решив развить свой успех, шведы бросились преследовать отступающего врага, однако тут в их тылу прогремел сильнейший взрыв, убивший, по рассказам современников, до тысячи человек. Что именно произошло, так и осталось неизвестным: по разным версиям, или сдетонировал порох на батарее в занятом редуте, или имперцам каким-то образом удалось взорвать в тылу у шведов мину. Как бы то ни было, в рядах шведских пехотинцев началась паника, чем незамедлительно воспользовались Фердинанды, наблюдавшие за ходом сражения с высоты. Они отправили в атаку на потерявших порядок шведов отряд конницы, которая окончательно обратила неприятеля в бегство.

После этой неудачи Горн сумел привести в порядок своих солдат и собрать их для новой атаки. Всего за этот день шведы атаковали холм Албух аж 13 раз, однако раз за разом натыкались на отчаянное сопротивление испанских терций. В конце концов, около полудня войска Горна были настолько ослаблены, что он был вынужден перегруппироваться и отвести свои войска за позиции Бернхарда, который все это время безуспешно пытался прорвать линии имперцев перед городом. Перед отступлением Горн отправил к Бернхарду посыльного с сообщением о том, что он отходит с поля сражения, и просил его прикрыть. Однако, увидев, что отряды Горна начинают отступление, а вслед за ними несется имперская конница, солдат Бернхарда охватила паника, и они также обратились в бегство. В результате сам Бернхард едва сумел унести ноги с поля сражения, а маршал Горн угодил в имперский плен.

Всего в битве при Нёрдлингене протестанты потеряли пленными, убитыми и ранеными около 15 тысяч человек. Также имперцам достались вся неприятельская артиллерия и обоз. Потери самой имперской армии не превысили 4 000 человек.

После разгрома протестантского войска Фердинанд Венгерский победной поступью пошел по германской земле, занимая один город за другим, вследствие чего Хайльброннская лига потеряла все главные города в Центральной и Южной Германии, за исключением Аугсбурга. В сложившейся ситуации протестантским князьям не оставалось другого выхода, кроме как запросить у императора Фердинанда II мира.

30 мая 1635 года в Праге между императором и протестантами был подписан мирный договор со следующими условиями:

1.Действие "Эдикта о реституции", который требовал вернуть католической церкви все земли, захваченные протестантами, приостанавливалось на 40 лет.

2.Кальвинизм, наряду с лютеранством и католицизмом, фактически признавался официальной религией в империи.

3.Границы в империи фиксировались по состоянию на 12 ноября 1627 года.

4. Все частные военные формирования протестантских князей должны были влиться в единую армию Священной Римской империи под командованием императора.

5.Князьям отныне запрещалось вступать в коалиции между собой или с иностранными государствами.

6. Все князья, воевавшие против императора, кроме семьи курфюрста Пфальца Фридриха V, из-за действий которого и вспыхнула Тридцатилетняя война, получали прощение.

Казалось, в Германии наконец-то наступит долгожданный мир, однако это не входило в планы шведского канцлера Акселя Оксеншерны, не желавшего уходить из немецких земель с пустыми руками, а также кардинала Ришелье, который по-прежнему желал прекратить доминацию Габсбургов в европейском регионе. Спустя всего несколько дней после подписания Пражского мира Франция официально объявила войну главному союзнику Священной Римской империи - Испании, вторгнувшись в Ломбардию и Испанские Нидерланды, а шведские войска продолжили военные действия на германской земле...

Продолжение следует.

Предыдущая часть лежит здесь - "Война кормит войну" - Альбрехт фон Валленштейн против датского короля Кристиана IV

4 июля 1630 года король Швеции Густав II Адольф высадился со своим 13-тысячным войском на острове Узедом у побережья Померании. Сходя с корабля по узкому трапу, он оступился и повредил колено, что было воспринято его солдатами как плохое предзнаменование. Однако сам Густав, по всей видимости, не очень сильно веривший в приметы, тут же заявил, что он опустился на колени, чтобы попросить Господа благословить его на правое дело.

Ко времени высадки на немецкую землю Густаву Адольфу исполнилось 36 лет. За 19 лет своего правления шведским королевством он укрепил в нем финансовую систему, централизовал правосудие, провел военную реформу, введя продуманную и четкую систему призыва в армию, а также сумел привести к покорности всех шведских дворян. Благодаря всем этим реформам Швеция встала в один ряд с ведущими европейскими державами.

Густав исповедовал лютеранство и на протяжении всей своей жизни был очень религиозным человеком, при этом достаточно либерально относясь ко всем конфессиям христианской веры. Он презирал тех правителей, которые силой обращали покоренные народы в "правильную" веру, и никогда сам подобным не занимался, позволяя плененным солдатам молиться по обряду той конфессии, которую они исповедовали. Вторжение своей армии в Германию он обосновал именно желанием защитить немецких протестантов, угнетаемых со стороны императора Священной Римской империи Фердинанда II. Высаживаясь в германских землях, Густав строго-настрого запретил своим солдатам беспричинно кошмарить местное население и нападать на больницы, церкви, школы и людей, связанных в той или иной мере с ними. За ослушание данного приказа грозила смертная казнь. В свою очередь сам Густав, чтобы лишний раз не провоцировать свою армию на грабеж, всегда тщательно следил за тем, чтобы его солдаты обеспечивались нормальным питанием и одеждой.

20 июля Густав со своей армией вошел в столицу Померании Штеттин, принудив местного герцога стать его союзником и дать денег на продолжение кампании. В дальнейшие несколько месяцев шведский король заручился дружбой еще нескольких протестантских князей, пострадавших от действий императора и объявил главной целью своего похода восстановление в правах Фридриха V, свергнутого короля Чехии и курфюрста Пфальца. Также Густав подписал союзный договор с Францией, у которой окончательно испортились отношения с Габсбургами после начала войны за Мантуанское наследство, о котором я писал в предыдущей части. По заключенному соглашению шведский король обязался держать в Германии 30-тысячную армию, а кардинал Ришелье, фактический правитель Франции в то время, гарантировал оплату всех расходов на содержание этой армии из французской казны.

В начале 1631 года шведская армия начала свой поход по немецким землям и в короткий срок взяла под свой контроль большую часть Балтийского побережья и севера Германии. На отражение шведского нашествия император отправил свое войско под командованием Иоганна Тилли, который недавно сменил Альбрехта фон Валленштейна на посту имперского главнокомандующего. Фердинанд был вынужден уволить Валленштейна из-за давления германских князей, недовольных возвышением императорского любимчика и опасавшихся его растущего влияния в Германии. Сам Альбрехт понимающе отнесся к решению императора и беспрекословно покинул свой пост, однако в дальнейшем он стал действовать так, чтобы вся германская знать осознала, что его увольнение было большой ошибкой.

Войска Тилли находились на землях, принадлежавших Валленштейну, и обеспечивались пропитанием в основном из его амбаров. После своего смещения Валленштейн наотрез отказался поставлять провиант имперским войскам, за исключением тех случаев, когда за него платят наличными. У погрязшего в долгах Фердинанда II наличных денег не было, а потому его армия стала таять на глазах ввиду того, что голодающие солдаты стали массово дезертировать. Тилли писал императору: "За всю свою жизнь я не видел армию, подобную нынешней, испытывающую нужду практически во всем: не хватает тягловых лошадей, офицеров, нет исправных пушек, нет пороха, боеприпасов, нет кирок и лопат, нет денег, нет еды". Иоганн постоянно взывал о помощи, но Валленштейн не хотел, а Фердинанд не мог оказать ее.

Отчаявшись, Тилли решил повести свои войска на протестантский город Магдебург, перешедший на сторону шведского короля, который еще с августа 1630 года осаждали войска Католической лиги под командованием генерала Готфрида Паппенгейма. Как казалось Тилли, город обладал несметными запасами продовольствия, а потому его взятие должно было спасти имперскую армию от голодной смерти.

Подойдя в конце апреля 1631 года со своей армией к Магдебургу и соединившись там с войском Паппенгейма, Тилли потребовал от горожан сдачи, на что, впрочем, получил отказ. Еще после нескольких недель осады, 17 мая, имперские войска приступили к штурму, который с перерывами длился аж три дня. Гарнизон города, проявляя невиданную смелость, раз за разом отражал все вражеские атаки, но 20 мая все же был вынужден капитулировать. Отряды под командованием Паппенгейма с двух сторон прорвали оборону осажденных и ворвались в город, а вслед за ними последовало и все остальное имперское войско. Обозленные долгой осадой и многомесячной нуждой в продовольствии, имперские солдаты устроили в городе чудовищную резню. Паппенгейм и Тилли пытались привести свою солдатню к порядку, однако их приказов никто не слушал. Понимая, что сейчас произойдет, Тилли, отыскав настоятеля местного монастыря, приказал ему увести всех женщин и детей в собор - единственное место, где он мог еще уберечь их от своего разбушевавшегося воинства. Монах, проявляя недюжинную отвагу, собрал в соборе около 600 человек, чем спас их от неминуемой смерти.

Около полудня в городе начался пожар, который из-за сильного ветра быстро распространился по всем его кварталам, превратив Магдебург в огненный ад. В огне заживо сгорели тысячи человек, включая и мародерствовавших солдат. Но самым ужасным обстоятельством для Тилли была не потеря своих солдат и не гибель тысяч мирных жителей, а тот факт, что пожар уничтожил почти все продовольственные склады, на которые он так рассчитывал. После двух дней пожаров, в результате которых город выгорел почти дотла, Тилли начал наводить порядок в том, что осталось от Магдебурга. Спасшихся горожан вывели из собора и разместили в монастыре, где они просидели три недели. Дабы предотвратить чуму, Тилли распорядился сбрасывать трупы в Эльбу, в результате чего все берега ниже по течению были усеяны распухшими трупами, над которыми кружило воронье.

Из тридцати тысяч жителей в Магдебурге уцелело около пяти тысяч, в основном женщины, так как солдаты сначала уносили их к себе в лагерь с целью в дальнейшем изнасиловать, а только потом начинали заниматься грабежом. Когда все закончилось, Тилли послал к своим солдатам священников уговаривать их жениться на своих жертвах. Оставшимся в живых в Магдебурге мужчинам разрешалось выкупить своих женщин либо за наличные, либо нанимаясь в услужение к поработителям своих жен...

Когда новости о случившемся в Магдебурге распространились по Европе, ее охватил натуральный шок. Католики не могли поверить, что их единоверцы могли сотворить такое, а протестанты пришли в ярость от произошедшего. 31 мая Республика Соединенных провинций (Нидерланды) заключила соглашение с королем Швеции, по которому они обязались дополнить французские субсидии и вторгнуться в габсбургскую Фландрию. Перешли на сторону Густава Адольфа и оставшиеся протестантские князья, которые до этого момента еще соблюдали нейтралитет в войне и с императором.

После разорения Магдебурга Тилли вновь стал упрашивать Валленштейна обеспечить его войска едой, на что опять получил отказ. В конце концов, Тилли решил увести свои войска в Саксонию в надежде захватить в ней местные протестантские города и, наконец, разжиться продовольствием. Туда же повел свои войска и Густав Адольф, искавший генерального сражения с имперцами. 17 сентября 1631 года противники сошлись в битве при деревне Брейтенфельд, что в 10 км от города Лейпциг, в которой войска шведского короля благодаря удачному применению артиллерии и мушкетеров нанесли имперцам, потерявшим в данном бою убитыми и пленными более 14 тысяч человек, сокрушительное поражение. Сам Тилли получил тяжелое ранение в шею и грудь. После проигранной битвы имперские войска отступили на юг, дав тем самым шведскому королю карт-бланш на дальнейшее продвижение вглубь империи.

В дальнейшем Густав Адольф разделил свое войско на две части. Сам он со своими людьми стал продвигаться в Центральную Германию, а армию своего союзника, курфюрста Саксонии Иоганна Георга, он отправил покорять Чехию. Незадолго до этого шведскому королю пришло письмо от фактического хозяина чешского королевства Валленштейна, в котором тот предлагал Густаву сдать Прагу в расчете на то, что данный шаг вынудит имперское правительство вернуть ему командование войсками, после чего уже сам Валленштейн выступит в поход на шведскую армию. 10 ноября Валленштейн покинул Прагу, а через 5 дней занял город от имени саксонского курфюрста заняли его войска.

В это же время войско шведского короля активно захватывало земли Центральной Германии: 11 ноября был взят Ханау, 23 ноября - Ашаффенбург, 27 ноября - Франкфурт-на-Майне, (конституционалистский центр Священной Римской империи), а в конце декабря к ногам Густава пало курфюршество Майнц. Понимая, что такими темпами его империи скоро придет конец, Фердинанд II обратился за помощью к своему экс-полководцу Валленштейну. Император трижды отправлял Валленштейну послания с просьбой вернуться, однако опальный полководец, сначала набивая себе цену, просто молчал, а затем заявил, что он сможет набрать новую армию не раньше марта.

Шведский король же, перезимовав в Майнце, ближе к весне, начал готовиться к продолжению своего похода. В феврале к его двору приехал Фридрих V, свергнутый король Чехии и свергнутый курфюрст Пфальца, из-за действий которого в 1618 году, в сущности, и разгорелась Тридцатилетняя война. Густав принял его с особыми почестями и заявил Фридриху, что он намерен возвратить его в Пфальц в качестве вассала шведской короны. Это уязвило чувство достоинства экс-короля, а потому он отказался от такого предложения и покинул шведский лагерь, окончательно устранившись от театра военных действий спровоцированной им войны. Осенью 1632 года Фридрих V заболел чумой, от которой и скончался 29 ноября.

2 марта 1632 года шведский король возобновил свое продвижение вглубь Германии, взяв курс на Баварию. На этот раз его войска сознательно опустошали все на своем пути, чтобы в случае преследования вражеская армия не могла найти себе пропитание. Все это время Валленштейн стоял на границе Богемии со своей армией в двадцать тысяч человек, которых он набрал, но не хотел куда-либо вести. Неделями и венское правительство, и император, и сын императора, молодой эрцгерцог Фердинанд, тщетно умоляли генерала объявить свои условия и прийти к ним на помощь, но все было тщетно. Лишь в апреле Валленштейн после заключенного с императором договора наконец-то решился перейти к активным действиям. Условия этого договора так и остались неизвестными. По слухам, Валленштейн настоял на своем праве не только иметь абсолютную власть над армией, но и вести все мирные переговоры и заключать по своему усмотрению договоры. А в качестве вознаграждения ему были обещаны часть земель Габсбургов и титул курфюрста.

За время своего простоя Валленштейн полностью подготовил себя к войне. В Чехии были построены оружейные заводы и фабрики по производству обмундирования. Были сделаны гигантские запасы продовольствия, а местные чиновники активно собирали подати с населения, чтобы Валленштейн мог вовремя выплачивать жалованье своей армии. Полководец создал сеть банковских расчетных палат, построил дороги, по которым продукты доставлялись в войска, соорудил огромные склады и хранилища на случай непредвиденных и чрезвычайных обстоятельств. Валленштейн был одним из первых европейских правителей, который применил в подготовке к войне государственный подход.

Свою новую военную кампанию Валленштейн начал с того, что очистил Чехию от войск противника и вернул Прагу под свой контроль. Однако вступать в прямое столкновение со шведами он по-прежнему не торопился. Все это время наступающему Густаву Адольфу противостояли лишь остатки армии Тилли. Намереваясь преградить шведскому войску путь через реку Лех, Тилли окопался на восточном берегу реки, у крепости Райна, но после упорного сражения 15 апреля 1632 года был вынужден отступить. В этой битве Тилли вновь получил ранение, на этот раз в ногу, вследствие которого он скончался 30 ноября от заражения крови.

После смерти имперского главнокомандующего его армию возглавил Максимилиан Баварский, а войско Валленштейна, выйдя наконец из Богемии, выдвинулось к нему навстречу. Тут стоит заметить, что Максимилиан после аннексии Пфальца и получения титула курфюрста старался отстраниться от активной фазы конфликта. 8 мая 1631 года он подписал с французским правительством тайный договор на восемь лет, согласно которому французы обязывались признать его курфюршество и помогать ему в случае агрессии, а сам Максимилиан со своей стороны не должен был оказывать какую-либо помощь врагам Франции. Это создало весьма странную военно-политическую ситуацию, так как Ришелье от имени Франции признавал за Максимилианом титул, который союзник французов Густав Адольф собирался вернуть его законному обладателю Фридриху V. Более того, кардинал обязывал французское правительство защищать Максимилиана, если вдруг на него нападут, а нападение на Баварию было одной из главных целей шведского короля. С другой стороны, Максимилиан обязался не помогать императору в его войне со шведами, несмотря на то что прямо сейчас войска его подчиненного Иоганна Тилли сражались со шведским королем.

Максимилиан долгое время пытался лавировать между двух огней, но в конце концов из-за угрозы оккупации Баварии шведским войсками все же был вынужден присоединиться к войскам императора. 11 июля его армия соединилась с войском Валленштейна. Максимилиан долгое время убеждал Валленштейна дать шведскому королю генеральное сражение, однако сам Альбрехт, наоборот, не хотел вступать в битву с Густавом Адольфом, рассчитывая на то, что его армия вскоре начнет голодать и сама покинет территорию Германии. Данное разногласие в конечном итоге привело к тому, что Максимилиан со своей армией покинул войско Валленштейна и уехал защищать Баварию. Вместо него к войску Валленштейна присоединилась армия Паппенгейма. Как показало будущее, Максимилиан зря отправился в Баварию, так как генеральное сражение все же состоялось.

Густав Адольф, понимая, что его войско может не пережить зиму на вражеской территории, решился разбить неприятельские войска прямо здесь и сейчас. 16 ноября противники сошлись в битве близ города Лютцен. Шведский король решил нанести главный удар силами правого крыла своей армии, которым он командовал лично. Целью короля было выбить противника из усиленных полевыми укреплениями позиций к северу от Лютцена. Сам город был подожжён по приказу Валленштейна, которому не хватало сил для его удержания. Первая фаза боя проходила с преимуществом шведов, которые практически опрокинули левый фланг имперского войска. Однако около полудня на поле брани появилась армия Паппенгейма, которая отбросила шведов на исходные позиции. Во время этой стремительной атаки самому Паппенгейму прострелили легкое, вследствие чего его, захлебывавшегося кровью, увезли умирать в Лейпциг.

В это же время шведские солдаты заметили, как по полю битвы метался конь шведского короля без всадника, обезумевший от кровавой раны в шее. По войску пошли слухи, что Густав убит. Разъяренные гибелью своего короля, шведы пошли в яростную атаку и оттеснили имперские войска. С наступлением сумерек военные действия остановились. Валленштейн собрал своих командиров на совет, чтобы обсудить, что делать дальше. В большинстве своем все они высказались за продолжение битвы на следующий день, однако сам Валленштейн отказался продолжать сражение. С одной стороны, он не был уверен в стойкости своих измотанных за день солдат, с другой — не было известно, не подошли ли подкрепления к шведам. Кроме того, сам Валленштейн был ранен в бедро, а потому напрочь потерял мотивацию воевать дальше, вследствие чего принял решение отступать.

После ухода врага шведские солдаты в кромешной ноябрьской темноте прочесали все поле и все-таки отыскали своего короля. Густав II Адольф лежал во рву, голый и заваленный грудой других тел. Все его тело было изранено. Он получил удар кинжалом, выстрел в бок, два - в руку, и один, вызвавший подозрения о предательстве, - в спину. Смертельной же стала пулевая рана между ухом и правым глазом.

Немецкие протестанты лишились своего последнего защитника...

Продолжение следует.

Спасибо @VooDooDoo за донат, отправленный в поддержку моего блога!

Предыдущая часть лежит здесь - "Огонь! Огонь! Кровь! Кровь!" - Хаос и ужас Тридцатилетней войны

Чтобы не запутаться в многообразии персонажей, участвовавших в описанных событиях, в закреплённом комментарии находится список действующих лиц с указанием, на чьей стороне они воевали.

Разгром Чешского восстания и последующее за этим включение Чехии в наследственные владения династии Габсбургов, вторжение имперских войск в протестантское курфюршество Пфальц и его аннексия в пользу союзника императора - католического герцога Максимилиана Баварского, а также возобновление Испано-нидерландской войны - не на шутку встревожили европейских монархов. Опасаясь ещё большего усиления могущества прославленной династии в европейском регионе, все их главные противники решились на создание антигабсбургской коалиции. 10 июня 1624 года во французском городе Компьень между Францией, Англией и Республикой Соединённых провинций (Нидерланды) было объявлено о создании союза против императорского дома Габсбургов, к которому вскоре присоединились также Швеция, Дания, княжества Савойя-Пьемонт и Венецианская республика.

11 июля Франция, Савойя и Венеция договорились о совместной интервенции в швейцарскую Вальтеллину. По этой долине через Северную Италию из Испании к верховьям Рейна переправлялись войска и деньги, которые в дальнейшем отправлялись оттуда в Австрию или Нидерланды. Соответственно, в случае перекрытия этой долины две части Габсбургской империи были бы фактически разделены друг с другом. Весной 1625 года, когда началось таяние снегов, герцог Савойский во главе французских и местных войск спустился с гор и окружил Геную - союзника Испании и ключевое звено в её коммуникациях с империей. Одновременно с этим швейцарцы с помощью французских подкреплений освободили Вальтеллину от габсбургских войск. Учитывая, что малые моря находились под контролем враждебных Габсбургам английских кораблей, король Испании отныне не мог посылать золото и серебро из своих заокеанских колоний в Испанские Нидерланды и Австрию ни по суше, ни по морю.

Оставшемуся без испанских денег императору Священной Римской империи Фердинанду II для противостояния антигабсбургской коалиции срочно требовался обеспеченный союзник, которого он нашёл в лице Альбрехта фон Валленштейна. Валленштейн принадлежал к древней чешской дворянской фамилии, исповедовавшей протестантскую веру. В возрасте около 20 лет он перешёл в католицизм и вступил в ряды имперских войск, на чьей стороне участвовал в войне с турками. В 1608 году Альбрехт очень удачно женился на Лукреции фон Ландек - молодой вдове из Чехии, которая считалась одной из самых богатых наследниц во всём королевстве. После её смерти в 1614 году Валленштейну досталось всё огромное наследство Лукреции, которое сделало "безутешного вдовца" настоящим олигархом.

Когда в 1618 году в чешском королевстве началось восстание, Валленштейн на протяжении 5 лет оказывал крупную финансовую помощь Фердинанду II, тем самым превратив императора в своего закоренелого должника. После подавления чешского восстания Валленштейн скупил за бесценок более шестидесяти поместий, конфискованных у протестантов, что сделало его одним из богатейших людей во всей империи.

В 1623 году Валленштейн вступил во второй брак, женившись на Изабелле фон Гаррах, дочери одного из ближайших советников Фердинанда II, тем самым ещё больше приблизившись к императору, который в благодарность за помощь Валленштейна в борьбе с протестантами даровал ему титул графа Фридландского. После катастрофических для Габсбургов событий в Вальтеллине Валленштейн, к тому времени обладавший 30-миллионным состоянием, предложил императору сформировать 50-тысячную армию за свой счёт, при том условии, что сам Валленштейн станет её главнокомандующим и будет действовать по принципу "Война кормит войну". Другими словами, Валленштейн собирался отбить все свои расходы за счёт грабежа неприятельских земель. Фердинанд II полностью одобрил план своего кредитора.

Помимо Валленштейна, военную помощь императору готов был оказать и Максимилиан Баварский, которому, как мы помним из предыдущей части, Фердинанд II передал титул курфюрста Пфальца. К большой радости императора, довольно скоро стало понятно, что недавно созданная антигабсбургская коалиция не представляет собой реальной угрозы ввиду того, что почти все вошедшие в неё государства погрязли в собственных проблемах.

Голландцы были слишком заняты войной с испанцами и не могли распылять свои войска на другие фронты. Кардинал Ришелье, фактический правитель тогдашней Франции, тратил все свои силы и ресурсы на подавление гугенотских восстаний во французском государстве (подробно о Ришелье и гугенотах можно почитать здесь -Кардинал Ришелье и Людовик XIII: Война сына с матерью. Осада Ла-Рошели ). У шведского короля Густава Адольфа закончился срок перемирия с Польшей, и он со своей армией 11 июня 1625 года двинулся новой войной на польского монарха Сигизмунда III (подробнее о причинах Шведско-польской войны можно почитать здесь ). В Англии только что сменился король, и взошедший на престол Карл I целиком и полностью был занят борьбой с собственным парламентом, не желавшим субсидировать своего сюзерена.

Таким образом, из всей внушительной когорты, входившей в антигабсбургский союз, лишь один король Дании, Кристиан IV, летом 1625 года сумел выступить в поход на защиту протестантов Германии.

Несмотря на начавшееся вторжение в германские земли датского короля, никаких военных действий до конца года так и не произошло, так как Кристиан всё ещё питал надежду на получение помощи от своих союзников, а имперские войска выбрали выжидательную тактику. Свою роль в пассивности сторон сыграла и разразившаяся в регионе эпидемия чумы. Так, в армии Максимилиана Баварского, которой командовал имперский военачальник Иоаганн Тилли, из 18 000 солдат чёрной смертью заболели 8 000.

Помимо чумы, из-за холодного лета в регионе случился неурожай, вследствие чего войско Тилли оказалось на грани голода, что привело его солдат в состояние анархии. В поисках пропитания его солдатня проявляла бессмысленную жестокость, сжигая деревни и убивая скот, который не могла увести. В жажде наживы наёмники раскапывали могилы в поисках сокрытых сокровищ, прочёсывали леса, где укрывались лишённые крова, крестьяне убивали на месте тех, кого находили, забирая узлы с домашним скарбом и сбережениями. Они крушили и грабили церкви, а когда один протестантский пастор не пустил их в храм, они отрубили ему руки и ноги, оставив истекать кровью на алтаре - как жертву, принесённую его протестантскому богу. Впрочем, не щадили они и католиков, так, в монастыре Амелунгсборн солдаты Тилли разбили орган и обчистили могилы монахинь.

Положение войск Валленштейна в это же время было куда лучше, чем у Тилли. Валленштейн облагал бюргеров оккупированных земель огромными контрибуциями, которые тратил на выплаты жалования своим солдатам, и внимательно следил, чтобы его армия не испытывала нужды в продовольствии и обмундировании. Граф даже оборудовал в Богемии собственные зернохранилища на случай, если его армия столкнётся с угрозой голода.

Весной до немецких протестантов и находившегося в Германии датского короля Кристиана дошли ужасные новости. 26 марта 1626 года кардинал Ришелье подписал с испанцами Монзонский мир, по которому французская армия покидала долину Вальтеллину, тем самым разблокировав важнейшую дорожную артерию, соединяющую две части империи Габсбургов. На такой шаг Ришелье пошёл в результате новой волны восстания гугенотов, на подавление которого ему требовались все доступные войска.

Кристиан IV отныне мог рассчитывать только на своё войско, а также на наёмную армию Эрнста фон Мансфельда и армию Христиана Брауншвейгского, которые уже несколько лет с переменным успехом воевали против императора на германских землях. Хотя и с этими союзниками было не всё гладко. Если Христиан, командовавший войсками, набранными из крестьян тех земель, по которым он проходил, и вооружёнными примитивными дубинами, окованными железом, не возражал против того, чтобы действовать под началом датского короля, то Мансфельд хотел сам командовать всем предприятием, что, в свою очередь, не устраивало уже самого Кристиана.

В конечном итоге, все эти три войска повели самостоятельные кампании. Мансфельд должен был начать наступление на оплот Валленштейна - Магдебургское архиепископство, а Христиан Брауншвейгский и Кристиан IV с разных сторон должны были выдвинуться на войска Максимилиана Баварского под командованием Иоаганна Тилли. Однако все эти три кампании довольно быстро закончились полной катастрофой. Христиан Брауншвейгский вскоре после начала своей части операции тяжело заболел и умер (все его внутренние органы были изъедены огромным червём), после чего его армия перестала существовать.

Предупреждённый о манёврах Мансфельда Валленштейн с большей частью войск отправился в город Дессау на Эльбе, где перехватил протестантскую армию. 25 апреля 1626 года Валленштейн, обладавший численным перевесом (20 тысяч солдат против 12 тысяч) и самой мощной за всю войну артиллерией, сумел нанести серьёзнейший урон армии противника. Потеряв треть армии, Мансфельд, преследуемый Валленштейном, отступил в Венгрию.

В это же время датский король, воспользовавшись тем, что Валленштейн был занят войной с Мансфельдом, начал наступление на юг, рассчитывая пробиться в центр Южной Германии, однако ему наперерез двинулись войска Тилли, получившие 8-тысячное подкрепление от Валленштейна. Узнав о приближении врага Кристиан, IV немедленно развернулся и попытался вернуться на свою базу в Брауншвейг, однако 27 августа Тилли настиг его, и датский король был вынужден принять бой возле деревни Люттер, где потерпел сокрушительное поражение. Потеряв половину армии и всю артиллерию, он был вынужден отступить на север к побережью и устроиться на зимние квартиры в немецком городе Штаде (в 1629 году Кристиан IV подпишет с Валленштейном мирный договор, по которому Дания выйдет из войны с Габсбургами).

Мансфельд же, оставшийся в очередной раз без работодателя, через турецкие владения направился в Венецию просить у них денег на продолжение войны против Габсбургов. Однако по пути в Италию прославленного полководца разбил инсульт, от которого он и скончался. Вскоре после этого окончательно развалилась и антигабсбургская коалиция. Разругавшиеся с французами англичане послали свой флот на помощь гугенотам, осаждённым королевскими войсками в крепости Ла-Рошель, что, в свою очередь, заставило Ришелье в качестве ответной меры добиваться дружбы с Испанией. Надежды немецких протестантов на положительный для них исход, казалось, потерпели окончательный крах.

Что же до графа Валленштейна, то, вернувшись весной 1627 года на север Германии, он получил из рук благодарного за разгром протестантов Фердинанда II титул адмирала Океанического и Балтийского морей, а также имперское благословение на оккупацию всего Балтийского региона. Валленштейн сообщил императору о том, что он способен вести войну ещё шесть лет, полагаясь лишь на ресурсы захваченных земель и не требуя от правительства ни одного пфеннига, и что он намерен установить власть Фердинанда по всей империи, оккупировав Ютландию, Гольштейн, Померанию Мекленбург, частично Бранденбург, Франконию, Швабию, Эльзас. Весной Валленштейн начал заниматься организацией строительства двадцати четырёх военных кораблей для Балтики.

Впечатлённый столь амбициозными планами своего полководца, Фердинанд 11 марта 1628 года подписал грамоту, дарующую герцогство Мекленбург со всеми титулами и привилегиями Альбрехту фон Валленштейну. Это поставило Валленштейна, хоть и богатого, но всё-таки простого чешского дворянина, в один ряд с самыми знатными немецкими князьями. Разумеется, такое возвышение имперского любимчика сильно разозлило всю немецкую знать. Спустя семнадцать дней после того, как Валленштейн получил титул герцога Мекленбурга, курфюрст Майнца от имени всех своих коллег направил императору обвинительный манифест, в котором предупредил того о том, что до тех пор, пока его армиями командует Валленштейн, сын Фердинанда не будет объявлен наследником императорского престола, чего так усердно добивался сам император на протяжении уже нескольких лет. Впрочем, несмотря на столь серьёзные угрозы, Фердинанд не собирался предавать своего полководца, по крайней мере, пока.

Наоборот, опираясь на мощь армии, Валленштейна Фердинанд 6 марта 1629 года обнародовал "Эдикт о реституции", по которому в империи запрещался кальвинизм, а лютеранам воспрещалось приобретать церковные земли. Те же земли, которые были куплены лютеранами у церкви до обнародования эдикта, немедленно конфисковывались. В результате этого католической церкви возвращались 2 архиепископства, 12 епископств и сотни монастырей. Курфюрсты требовали созвать Рейхстаг для обсуждения проблемы церковного землевладения, однако император на это заявил, что "раны нанесённые церкви не могут ждать, когда их залечит сейм". Благодаря военной поддержке Валленштейна Фердинанд обрёл в империи такую власть, какую ещё не имел ни один император со времён Карла V, однако пустить ее во благо своей империи Фердинанд так и не сумел, так как на европейском горизонте вновь замаячила война.

Новое обострение ситуации началось с конфликта в Северной Италии, который похоронил союзные, толком ещё и не наладившиеся отношения испанцев и французов. Причиной раздора стало герцогство Мантуя. После смерти Мантуанского герцога Винченцо II герцогство унаследовал Карл, герцог Неверский, подданный французской короны. Никому не было дела до того, кто владеет Мантуей, но испанские Габсбурги решили, что маленькое родственное графство Монферрат с крепостью Казале на границе с габсбургским Миланом, присоединённое к Мантуе в 1559 году, не должно попасть в руки к французам.

Под предлогом, будто герцог Неверский не попросил императорского позволения, Фердинанд 1 апреля 1628 года объявил Войну за Мантуанское наследство, потребовав конфискации Монферрата и Мантуи. В ответ на это Карл Неверский попросил французов освободить Италию от испанского ига. Малозначительный по своей сути Мантуанский кризис стал поворотным событием в Тридцатилетней войне, так как он углубил раскол среди католиков и окончательно развёл французов и Габсбургов по разные стороны баррикад.

Желая навредить своим противникам, французы вступили в сношение со шведским королём Густавом Адольфом, который был протестантом, и стали склонять его к походу в немецкие земли, в которых единоверцы шведского короля были преданы гонениям со стороны императора. А чтобы Густаву было на это легче решиться, французские агенты сильно поспособствовали заключению между Швецией и Польшей Альтмаркского перемирия, которое завершило Польско-шведскую войну 1626–1629 годов.

Тем временем, Фердинанд II, предвкушая возобновление войны с протестантами, созвал собрание курфюрстов в Регенсбурге в надежде на то, что они наконец-то объявят его сына наследником императорского престола, а также выделят деньги на новые войны. Курфюрсты, в свою очередь, ясно дали понять императору, что они не собираются с ним ничего обсуждать, пока его армией командует Валленштейн. Фердинанду ничего не оставалось, кроме как уволить своего полководца. Валленштейн со своим войском находился тогда всего лишь в нескольких километрах от Регенсбурга, и император опасался, что буйный полководец, узнав о своём свержении, может совершить нечто вроде военного переворота. Однако Валленштейн на удивление спокойно воспринял эти новости и самостоятельно вручил посланникам императора прошение об отставке, после чего уехал в Прагу.

Несмотря на выполнение Фердинандом требования курфюрстов об увольнении Валленштейна, его сын так и не был объявлен наследником престола. После отставки Валленштейна пост главнокомандующего имперской армией занял Иоганн Тилли, которому предстояло отразить вторжение в Германию шведской армии Густава Адольфа, начавшееся в июне 1630 года...

Продолжение следует.