Гаврило Принцип родился в 1894 году в крепостной семье на западе Боснии. Его отец, Петар, занимался разносом почты в деревне Обляе. Детство его было обычным - домашние обязанности и учеба, включая чтение, письмо и арифметику. В школе он выделялся своими учебными успехами, что было необычным для Боснии, где большинство населения оставалось неграмотным даже после 30 лет управления Габсбургов.
Местные славяне, хотя объединенные общей кровью, разделялись по вере на три группы: восточные православные назывались боснийскими сербами, последователи римского обряда — хорватами, а прихожане ислама при османах — мусульманами. Принципы, будучи боснийскими сербами, проживали в Обляе, полностью сербском поселении, где они жили, работали, вступали в браки и умирали среди своих.
Изменения в жизни Гаврилы начались в 1907 году, когда ему было всего 13 лет, и он покинул свой ограниченный мир, направляясь в столицу, Сараево, чтобы получить образование. Там он не только успешно учился, но и начал размышлять о возможности освобождения Боснии от оккупации.
Гаврило Принцип
Принцип был страстным революционером, идентифицировавшим себя с боснийским народом и верившим в идеалы южнославянского национализма и свободу для всех боснийцев, а не только для сербов. Его идеи могли показаться туманными и наивными, но, в отличие от некоторых сербских шовинистов, мечтавших о Великой Сербии, он не разделял этого шовинистического подхода.
После четырех лет обучения он отправился в Сербию, также населенную южными славянами и обретшую независимость от Османской империи в конце 19 века. Там Принцип временами проживал с 1912 года.
Совместно с другими боснийскими радикалами из различных религиозных групп он разработал план убийства важного представителя австро-венгерской власти. Этот символический акт должен был вдохновить других боснийцев бороться за свободу. Узнав, что Франц-Фердинанд собирается посетить Сараево во время военных маневров, они решили, что он станет идеальной мишенью.
И о невероятном везении:
I
В начале одиннадцатого часа утра кортеж из открытых автомобилей направился к набережной, где уже ожидали террористы. Тем не менее два первых боевика, находившихся на пути кортежа, так и не принялись за атаку. В 10:25 третий участник покушения, Неделько Габринович, метнул под колеса автомобиля Франца Фердинанда бомбу, наполненную гвоздями. Мощный взрыв привел к ранению нескольких человек в толпе, а также офицеров из свиты эрцгерцога. Кроме того, легкое ранение получила супруга Франца Фердинанда. Сам эрцгерцог не пострадал.
Гаврило Принцип, уверенный, что покушение провалилось, отправился в кофейню на улицу Франца Иосифа. В кофейне он приобрёл сэндвич с кофе, и решал что предпринять дальше.
После теракта, Франц Фердинанд решил посетить в больнице раненных во время взрыва бомбы офицеров, кортеж, охрана которого так и не была усилена, двинулся по направлению к больнице, и тут водитель машины эрцгерцога допустил ошибку, свернув на улицу Франца Иосифа. Машина буквально застряла в толпе людей в двух шагах от места, где стоял Гаврило Принцип, ещё минуту назад считавший свою миссию проваленной. Пока водитель пытался развернуть машину, Гаврило Принцип выхватил револьвер и произвёл два выстрела. Первая пуля смертельно ранила эрцгерцога Франца Фердинанда, вторая угодила в живот его супруге.
II Исполнение смертного приговора не было возможным для убийцы из-за его молодого возраста. До его двадцатого дня рождения оставалось всего лишь две недели, а согласно законам Австро-Венгрии, смертный приговор мог быть вынесен только для преступников старше 20 лет. В итоге ему было назначено 20 лет одиночного заключения, и один день в месяц ему не предоставляли пищу.
Итог теракта.
Итог теракта можно оценить более чем в 37 миллионов человек, включая более 16 миллионов убитых и более 20 миллионов раненых и искалеченных, как военных, так и гражданских лиц, а четыре империи прекратили свое существование.
Безусловно, нельзя свести всю вину за начало Первой мировой войны только к Гаврило Принципу. События, приведшие к войне, были результатом множества сложных факторов, таких как политические напряжения, военные союзы, националистические амбиции и экономические интересы. Гаврило Принцип, безусловно, совершил убийство, убив Франца Фердинанда, но он был всего лишь одним из элементов в этой сложной карте событий.
Можно предположить, что если бы не Гаврило Принцип, то, возможно, какое-то другое событие стало бы катализатором для начала войны, учитывая тот напряженный политический и социальный контекст того времени.
Таким образом, хотя Гаврило Принцип сыграл определенную роль в триггере для начала Первой мировой войны, считать его единственным исключительным ответственным за нее было бы упрощением сложных исторических процессов.
Кадры из французского фильма 1928 года "Верден: видения истории", на которых изображены немецкие солдаты, спасающие французского солдата из грязевой ямы в Вердене, 1916 год.
Когда читаешь очерки о Войне, постоянно встречаешь информацию о громадном боевом опыте немцев в 1941 - дескать 1-30-ти дневные операции фрицев в странах Европы, это прямо Сталинград. При этом обычно не считают сколько фрицев и гансов было участниками этих операций, а сколько из них реально "нюхнуло пороха", вообще большой вопрос.
Одновременно с информацией о "героических" немецких чудо-богатырях, бивших "героически" сопротивляющихся датчан или голландцев, сплошь и рядом "сенсации" о "зелёных" 18-20-летних солдатах Сталина, прямо со школы отправленных на фронт. Разумеется, основу Красной Армии составляли бойцы и командиры, родившиеся в первые годы ХХ-го века (то есть практически всенародной "германской" войны) или в 20-е годы (уже после 6-8 лет германской и гражданской войн). Это неоспоримые факты, однако и основу германской и союзных ей армий составляли бойцы этих же поколений.
Однако, отойдя вроде как от темы моего очерка, я не сказал о том что в 1900-1940 (как впрочем и раньше) Россия-СССР почти не выходили из войны. Сколько всего российско-советских граждан (живых и пригодных по состоянию здоровья на 22.06.41) хотя бы 1 день находилось в составе Действующей армии или партизанах подсчитать невозможно. Понятное дело что и по немцам-финнам-румынам и т.д. таких 100% полных выкладок нет.
За первые 40 лет ХХ века русские (советские) войска участвовали в походе в Китай 1900-1901, войне с Японией 1904-1905, Первой мировой войне 1914-1918, Гражданской войне 1917-1923, войне с Польшей 1920-1921, подавлении антисоветских восстаний и бандитизма на Кавказе в 1920-1930-е, борьбе с басмачеством (в том числе на территории Афганистана) в 1918-1930/1940-е, боях на КВЖД 1929, конфликтах с Японией в 1930-1940-е, отнюдь не мирном присоединении западных Белоруссии и Украины 1939, войне с Финляндией 1939-1940, кроме того советские военные воевали в Китае с 1923 и Испании в 1936-1939; ввод войск в Бессарабию, Буковину и Прибалтику можно не учитывать в этом списке - там обошлось без активных боевых действий. Разумеется все эти войны и конфликты дали огромный опыт сотням тысяч будущих красноармейцев и командиров Великой Отечественной. Так, только в ходе Финской войны через боевые действия прошли не менее 760 000 красноармейцев (без учёта погибших, пленных, раненых и заболевших), через бои на Халхин-Голе не менее 57 000 бойцов и командиров (опять же без учёта потерь). Для сравнения - численность немецких военнослужащих участвовавших в польской и французской кампаниях - 1,5 и 3,3 млн человек, но количество не означает качества, тем более за 1-2 месяца боёв, а то и меньше, не менее важен и масштаб боевых действий. При этом ряд частей РККА если не полностью, то по крайней мере в значительной части уже "повоевали" к 41-му году - так летом 2008-го, под Можайском, на месте боёв 32-й стрелковой дивизии (воевавшей на Хасане) был найден 21 знак «Участнику Хасанских боёв», и это только малая часть бойцов и командиров дивизии - участников боёв 1938-го и 1941-го годов. Т.е. это часто был уже даже не личный, а массовый, коллективный опыт (такой каким часто считают опыт Вермахта).
Для ряда (не буду гадать скольких % - это вероятно неизвестно) советских (хотя и в Вермахте таких деятелей наверняка тоже хватало) офицеров и военачальников часть этого опыта (особенно 1914-1923 годов) была скорее отрицательной, а нередко и губительной. Многим генералам и старшим офицерам помнился опыт позиционных боёв, использования химоружия, штыковых и кавалерийских атак, осады крепостей - всё это прибавлялось к недостатку общего и военного образования, недооценке и далеко не всегда рационально умению использовать технические новинки (а их зачастую ещё и нехватало). Всё это только мешало комсоставу РККА. Другое дело младшие офицеры и солдаты - любой фронтовой опыт полученный ещё хоть в Гражданскую помогал и в бою и в быту, помогал беречь свои и чужие жизни. И если солдат Первой мировой и Гражданской в 40-е было в строю сравнительно немного, вдобавок они часто несли уже нестроевую службу в госпиталях, аэродромах, стройбате и т.д., то молодых бойцов прошедших бои 30-х хватало, ещё крепкое здоровье, нерастерянные боевые навыки и подготовка, а для танкистов, лётчиков и моряков ещё и умение пользоваться современной техникой - серьёзный плюс на войне. При этом надо учитывать и должности и рода войск в которых участвовал в войне боец или командир - к примеру рядовой-пехотинец на КВЖД выросший в комполка-танкиста к 1941 всё-таки разные вещи.
Ещё ряд важных факторов которые часто упускают рассматривая боевой опыт - погодно-климатический, географический и время года. Зимний штурм города, атаки в пустынно-степных районах, окопная жизнь в лесах и болотах - всё таки это далеко не одно и тоже. Солдат пробывший в окопах 2-3 года жизни, заставший там и лето и зиму, да ещё если и на разных фронтах и солдат бывший в боях пару недель-месяцев всё-таки имели немного разный опыт, а командир умело владеющий штурмом городов и укрепрайонов, к боях в горах и пустынях может быть готов гораздо хуже. Нужно отметить и чисто человеческий фактор и боевою обстановку - храбрый и уже повоевавший солдат мог побежать вместе со всеми или дрогнуть в неравном бою, а умело командовавший ранее частью офицер может не выполнить задачу потому что полк сам окружён и-или не хватает боеприпасов. От самого по себе голого боевого опыта далеко не всегда зависит исход боёв. Важно и снова напомнить про звания-должности - выросшие в 30-е за пару лет в генералы молодые лётчики, храбро воевавшие в Испании и Монголии, оказались попросту не готовы сразу командовать дивизиями и армиями. И снова и снова добавление - нужно учитывать и качество опыта - 1-2-3-4 года писаря или каптёрщика не сравнить с 1-2 неделями на фронте у снайпера или пулемётчика: даже не так важен род войск, сколько военная специальность и конкретные бои пройденные бойцами и командирами.
Важно учитывать и такой важный аспект как опыт коллективный и его обобщение. Так, по итогам советско-финской был подготовлен ряд изданий (правда больше героико-пропагандистского направления), изменения коснулись и быта РККА, в том числе обычных красноармейцев - например суконные будёновки заменили ушанками, а опробованную на Финской выдачу "наркомовских" начатую в 1940-м продолжили уже в 1941.
Часто упускают и то что уже в ходе Великой Отечественной бойцы сами быстро приобретали боевой опыт, а те кто затем попал в формирующиеся части передавал его тем кто ещё не воевал или уже на фронте свежему пополнению.
Из книги Г. Геродника "Моя фронтовая лыжня": Кроме меня, ни один солдат из первого .батальона не пережил бомбардировки, даже не слышал сигнала воздушной тревоги и гула фашистских самолётов. Но и меня никак нельзя назвать обстрелянным солдатом. Ведь в бою мне пока не приходилось бывать. И вдруг в 1-й батальон прислали сразу двух бывалых фронтовиков. Для боевой закваски. Во второй половине октября из соседнего райцентра прибыл на должность ротного политрука лейтенант Гилев. Ветеран недавней войны с финнами. Среднего роста, в шикарном белом полушубке, с кобурой на боку. Последнее обстоятельство очень впечатляет: личное оружие в запасном полку пока что имеют только самые старшие командиры. Гилев очень подвижный, порывистый, стремительный. Направляясь к кому-либо, развивает такую скорость, что, кажется, сшибет с ног или пронесется мимо. Но нет, останавливается как вкопанный и с ходу начинает разговор. В свои беседы политрук включает рассказы о боевых эпизодах из собственной практики. Слушаем его с большим интересом. Показал нам искусно наложенную заплатку на плече полушубка. По его словам, это след пули финского снайпера. Я, Федоров и Фунин заметили и обсудили между собой такую особенность бесед Гилева. Когда он делает обзор нынешнего положения на фронтах, его речь слишком патетична, густо насыщена газетными штампами. Когда же переходит к тому, что видел и пережил сам, когда начинает рассказывать о притаившихся на вершинах елей "кукушках", об охоте за "языками", о тяжелых боях на "линии Маннергейма", его лексика сразу же меняется. Тут уж политрук говорит обычно, будто сидит в кругу друзей у охотничьего костра. Такой доверительный разговор несравненно более доходчив и полезен, чем официальная политбеседа, в которой слишком много времени тратится на доказательства того бесспорного факта, что советские люди - большие патриоты своей Родины и ненавидят фашизм. Примерно одновременно с Гилевым в первую роту нашего батальона прибыл новый старшина - Лев Боруля. По национальности еврей, ленинградец. Он уже успел повоевать в народном ополчении, был ранен, лечился в тыловом уральском госпитале. Из госпиталя его направили в 280-й. Теперь ему предстоит "второй фронтовой раунд".
Сам Геродник фронтовой путь начал в феврале 42-го у Мясного Бора, был в окружении 2-й Ударной, два ранения (одно при подрыве на мине), Ленинград, Прибалтика, награждён орденом Славы...Фронтовик-окопник!
Фронтовой опыт тысяч красноармейцев, а особенно узкоспециальный, профессиональный ряда военных специалистов, можно считать уникальным - военно-инженерный у Карбышева, разведывательно-диверсионный у Ваупшасова и Старинова, военно-медицинский у Бурденко и Вишневского и т.д. Со своими опытом и знаниями, не просто полученными в академиях, но и проверенными в боевой обстановке, они были просто бесценны.
Встань и иди!.. И снова: встань и иди. Вперёд. Слово, держась за слово, выживших подберёт.
Боя не видно рядом в гибло молочной мгле. Залп, вперемешку с ядом, клонит меня к земле.
Взгляд воронёной стали в метком прищуре сжат. Те, кто в прицел вставали, падают и лежат.
Шаря померкшим взором в полупустом строю, призван небесным хором: - Встань и иди!.. Встаю.
«Атака мертвецов» — распространённое публицистическое название контратаки 13-й роты 226-го Землянского полка 6 августа 1915 года при отражении немецкой газовой атаки. Эпизод обороны крепости Осовец на Восточном фронте во время Первой мировой войны.
Возможно, самое известное в XX веке событие, связывающее Рождество и войска на фронте, состоялось во время Первой, а не Второй мировой войны. В сумерках сочельника 24 декабря 1914 года в районе Ипра началось знаменитое «Рождественское перемирие».
Рисунок английского корреспондента, запечатлевшего германских и британских солдат во время «Рождественского перемирия» 1914 года.
Брустверы германских траншей были декорированы еловыми ветвями. Ещё больше демаскировали позиции зажжённые свечи. Затянув праздничное песнопение, солдаты кайзера дождались отклика от британцев. После этого и те, и другие вышли на полосу ничьей земли с подарками — из мирного тыла весьма кстати пришло множество посылок.
Одновременно похоронные команды обеих армий принялись за погребение павших — печальное, но веское основание для перемирия, которое на некоторых участках фронта длилось двое суток. Происходившее казалось очевидцам чем-то немыслимым.
«Трудно представить себе более удивительное зрелище. Наши солдаты и немцы стояли группами или гуляли между траншеями, как будто дело происходило в Гайд-парке… Курьёзно то, что некоторые из немцев жили раньше в Лондоне. Я встретил одного немца, с которым ежедневно по утрам отправлялся в одном и том же поезде из Финчли в Сити…» — писал поражённый британский солдат родным.
Солдаты, работавшие до войны цирюльниками, стригли врагов, безбоязненно подставлявших им затылки. Где-то поле боя ненадолго стало футбольным — на нём состоялись одни из самых удивительных матчей в истории спорта. «Томми и джерри» (расхожее английское наименование британских и немецких солдат соответственно, использовавшееся в те времена) пели в унисон, иногда постреливая для порядка, чтобы лишний раз не злить командиров.
Кстати, поборники дисциплины относились к таким братаниям холодно, особенно во французских частях. Впоследствии там изымались памятные фотографии тех удивительных часов.
Такие перемирия случались на Западном фронте Первой мировой не только в 1914 году, но и позднее. На Русском фронте настолько масштабных явлений, приуроченных к Рождеству, не случалось. Тем более что у противоборствующих сторон оно праздновалось в разные дни и по разным календарям.
Когда в 1918 году, уже в Советской России, был утверждён новый советский календарь, Рождество в него не вошло, а Новый год — остался, но отличался от других, революционных праздников: Дней Парижской коммуны, Интернационала, Пролетарской революции…
Отмечать смену года как прежде, начиная праздник с богослужения, в советских реалиях было невозможно. Теперь Новый год наделялся чертами социалистического праздника. В нём были «красные ёлки» (вечнозелёные, но украшенные алыми флажками и фигурками капиталистов в качестве игрушек), антирелигиозными лекциями и диспутами.
Рождество и вовсе надлежало оставить в дореволюционном прошлом. К слову, с ним не всё и не всегда было столь однозначно — например, в декабре 1928 г. Политбюро отклонило предложение В. Куйбышева об отмене празднования Рождества в Донецком угольном бассейне. В постановлении отмечалось: «Работу рудников на Рождество считать допустимой только в тех случаях, когда это будет решено общими рудничными собраниями рабочих».
Но все же этот пример скорее исключение.
А вот новогодняя ёлка вернулась к гражданам Советского Союза в 1935 г. с подачи П. П. Постышева, призвавшего на страницах газеты «Правда» устроить для детей настоящий праздник: «Не должно быть ни одного колхоза, где бы правление вместе с комсомольцами не устроило накануне Нового года ёлку для своих ребятишек».
Это предложение было поддержано и властями, и общественными организациями. Вместе с самой ёлкой и огоньки на ней, и Дед Мороз, и новогодние подарки становились старыми новыми атрибутами уже сугубо светского праздника.
Однако спустя несколько лет на СССР обрушился удар невиданной силы и тяжести, начавший Великую Отечественную войну. Конец декабря 1941-го стал кануном первого в своём роде фронтового нового года.
В те дни особенно важна была поддержка Красной армии на передовой, а также забота о детях в тылу. Делегации от предприятий и учреждений навещали раненых фронтовиков в госпиталях, передавали им письма и подарки. Так, 25 декабря 1941 г. начальник политуправления Западного фронта В. Е. Макаров уведомил военные советы целого ряда армий о том, что в ночь на 28 декабря к ним «будет направлена делегация трудящихся Москвы [с] большим количеством новогодних подарков».
Для детей в тылу организовывались праздничные ёлки. Это помогало им хотя бы ненадолго отвлечься от горьких мыслей о войне. Такие праздники были особенно важны и дороги маленьким узникам блокадного Ленинграда. Переживший ту страшную пору Юрий Байкалов вспоминал новогодний утренник с наряженной сосенкой вместо ёлочки, угощением из чечевичного супа и макарон с котлетами, а также настоящим лакомством — желе. А еще настоящим чудом к Новому году маленьким ленинградцам казались мандарины, однажды доставленные в город по льду Ладожского озера водителем Максимом Твердохлебом, который вёл грузовик под обстрелом.
Окна ТАСС № 887: «С Новым годом!». 1943 год. Художник: П. Соколов-Скаля.
Тогда же с наступающим Новым годом страну поздравил по радио официальный глава государства — председатель Центрального Исполкома СССР М. И. Калинин.
«Это был первый случай правительственного поздравления с новогодним праздником. – отмечает исследователь С. Н. Шаповалов. – В 1943 г. состоялось ещё одно поздравление, а затем эта традиция прервалась».
У союзников СССР по Антигитлеровской коалиции на праздновании Рождества и Нового года, даже в не затронутом войной тылу, сказался дефицит. В Великобритании для экономии бумаги розничным магазинам в 1941 году было запрещено расходовать её для обертки, за исключением разве что пищевой продукции. Поэтому родителям было сложно устроить для детей рождественский сюрприз.
В США для вырубки елей не хватало рабочей силы, поэтому выросли продажи искусственных деревьев. После начала войны многие выбросили немецкие ёлочные игрушки и изделия японских стеклодувов. Нехватка алюминия и олова побудила многих американцев мастерить самодельные украшения и делать ёлочные ветки «припорошёнными» искусственным снегом из стирального порошка. Нормирование бензина ограничило поездки в гости для большинства семей. На фронтах Второй мировой солдаты и офицеры старались побывать на рождественской службе, проводившейся капелланами. Ёлочные украшения, как и в Красной армии, делались из чего придется — от консервных банок до гильз. Если удавалась отыскать костюм, кто-то из военнослужащих непременно наряжался Санта-Клаусом. На праздничном столе вместо индейки или ветчины нередко оказывались курица или крольчатина. Из-за нерегулярности доставки посылок из дома их рекомендовалось отправлять заранее.
Работники Красного Креста упаковывают подарки для американских солдат на фронте Второй мировой войны – заранее, ещё в октябре, для того чтобы их успели доставить получателям к Рождеству. 1942 год.
Письма и подарки из тыла скрашивали и боевые будни красноармейцев. На фронт отправлялись индивидуальные посылки с курительными принадлежностями для приверженцев этой пагубной привычки и, например, с таким составом: «писчая бумага — 5 листов; колбаса — 400 г.; печенье — 250 г.; конфеты — 200 г.; носки — 1 пара…».
Посылки могли различаться в зависимости от того, в сельской или городской местности проживали и трудились отправители. «Деревенские» посылки часто содержали продукты питания: колбасу собственного приготовления или сало, сухари, яблоки или сухофрукты. В «городских» посылках можно было найти канцтовары, различные бытовые предметы, в числе подарков непременно присылали и белье. По всей стране проходил сбор тёплых вещей: полушубков, шинелей и валенок для солдат и командиров.
Красноармейцы искренне благодари граждан за посылки: «Большое красноармейское спасибо за новогодние подарки. Все задания личный состав выполняет с честью…». «От всего сердца благодарим вас за вашу теплую заботу о Красной армии. Эту ваша заботу мы чувствуем во всем — от телогрейки до продуктового пайка», — писали бойцы.
Выдача валенок 240-й стрелковой дивизии. Источник: Коллекция Е. Ф. Дрига.
Фронтовики старались непременно наряжать ёлки: украшения обычно состояли из стреляных гильз, комков ваты и прочих деталей военно-полевого декора. Бойцы устраивали импровизированные представления, в частях выступали артисты из концертных бригад.
Застолья в землянках проходили скромно и, конечно, только если обстановка располагала к этому. Красноармеец А. Тыкин, воевавший под Ленинградом, так описывал супруге празднование Нового года с 1942 на 1943 гг.: «А я встретил так. Выпил… Скромно закусил, спели боевую песню и попутно с ней спели «На закате ходит парень». И вот так скромненько по-фронтовому встретили Новый год, а сейчас сижу, дежурю и пишу вам письмо».
Командование следило за тем, чтобы употребление спиртного не сказывалось на боеспособности солдат, хотя здесь не обходилось и без курьезов. В приказе командира 7-го гвардейского кавалерийского корпуса генерал-лейтенанта М. П. Константинова командирам 14, 15 и 16 гвардейских кавдивизий от 31 декабря 1944 г. говорилось: «В связи с праздником Новый год…», затем следовала стандартная формулировка «принять все меры к», над которой карандашом было сделано исправление – «против», и, наконец, уточнялось, против чего: «пьянства среди всего личного состава». Предписывалось о всех принятых мероприятиях донести генералу шифром.
Безусловно, война оставалась войной, не знающей перерывов на праздники. «Боевое крещение я принял в новогоднюю ночь, — вспоминал впоследствии ветеран Великой Отечественной Е. С. Яковлев. — Впервые побывал в разведке и подавил пулеметную точку противника из винтовки. Наш лыжный батальон впервые ходил в атаку на лыжах. Этот бой убедил меня в том, что лыжники могут атаковать на глубоком снегу и там, где противник меньше всего ожидает наступления».
Более того, порой участие в бою становилось для красноармейцев наилучшим способом отметить Новый год. Так, старшина В. В. Сырцылин предлагал однополчанам вместо того, чтобы травить байки, испытать себя в состязании: «Кто больше фрицев поганых убьет, у того и праздник».
Не обходилось и без «поздравления для фрицев» с Новым годом: один из подобных планов сохранился в документах 52-й стрелковой дивизии. В 00:01 1 января по переднему краю противника надлежало открыть огонь из станковых и ручных пулеметов, а также винтовок и вести его в течение двух минут (запланированный расход боеприпасов: 1,2 пулеметных ленты, 2 диска к ручным пулеметам и 80 винтовочных патронов). Минометчики должны были обстреливать вражеские окопы и траншеи, подавляя и уничтожая огневые точки противника — допускалось израсходовать до 9 мин на ствол). С 00:03 до 00:13 — десятиминутный период затишья и усиленного наблюдения за немцами, а после — еще один двухминутный огневой налёт, в том числе из артиллерийских орудий прямой наводкой.
1-й Прибалтийский фронт. Автоматчики атакуют при поддержке танков 144-й отдельной танковой бригады. Начало 1944 г. Источник: коллекция Е. Ф. Дрига.
Порой случались и форс-мажоры, как, например, в случае с 307-й стрелковой дивизией. Её командир, полковник З. С. Шехтман 1 января 1944 года гневно писал: «Поверкой установлено, что в связи с новогодним праздником личный состав 31.12.43 и 01.01.44 согласно приказа о проведении напряжённой боевой подготовки по расписанию не занимался. <…> Приказываю: с 2.1.44 приступить к напряжённой учебе согласно плана».
В новогодние дни было не до куража еще потому, что противник мог воспользоваться моментом для организации атак, обстрелов, диверсий и т. п. Неслучайно в документах ряда частей и соединений Красной армии накануне праздников красной нитью проходят требования командования:
— сохранять бдительность войск, — усилить патрульную службу и охрану штабов, узлов связи и других важных объектов, — командирам проверять несение службы на постах, — иметь в готовности артиллерийское и минометное вооружение, а также средства ПВО для отражения возможного нападения врага.
И всё же праздник оставался праздником даже в разгар войны. О том, как он проходил, можно было бы привести множество воспоминаний ветеранов и рассказов тружеников тыла. Среди них есть и курьезные, и трогательные.
О бойцах из взвода разведки, однажды написавших на радио и получивших целую сумку писем с новогодними поздравлениями и читавших их вслух по очереди («один уснул – другой принялся»)…
О проводах комсомольцев в военное училище 31 декабря 1942 года…
О дежурном по полку в расположении близ немецкого Шталупеннена, который в новогоднюю ночь заметил автомобиль с кем-то в фуражке, принял за генерала Красной армии и один, без взвода автоматчиков, отдал ему рапорт, а генерал оказался немецким…
О пулеметчике, который в ночь на 1 января 1944 года в траншее макал хлебный мякиш в сахарный песок и твердо решил после Победы питаться только этим лакомством…
О том, как кашевар за несколько часов до Нового года нечаянно опрокинул в снег ведра с ужином и огорчился до слез…
Так или иначе всех их, от солдата Красной армии до Маршала Советского Союза, а также граждан в тылу объединяло одно — надежда. Надежда на мирное небо, на гром и вспышки салютов, а не взрывов и выстрелов, на встречу с дорогими людьми. И, конечно, большая мечта о Победе, сбывшаяся в мае и сентябре 1945 года.
Использовать электрифицированные заграждения для поражения наступающих солдат противника начали еще русские в Русско-Японскую войну. Но первый более или менее приличный опыт «боевого электричества» был накоплен в Первую Мировую войну: электрифицированные проволочные заграждения широко использовались всеми воюющими армиями. Так, русская 12-я армия имела на вооружении 4 автомобильные станции, питавшие сеть длиной около 50 км!
Схема электрифицированных проволочных заграждений на участке австрийской армии.
Именно на основе его обобщения практически во всех армиях Европы начали разрабатывать различные схемы проволочных заграждений, сочетающих электрифицированные и обычные участки. Как правило, первые располагались позади вторых, чтобы затруднить разведке противника их выявление. Для преодоления таких заграждений своими солдатами в них устраивались специальные лабиринтовые проходы.
«Боевое электричество» в РККА в годы Великой Отечественной войны.
Были такие разработки и в РККА. По имеющейся информации разработками в этой области в 30-е годы ХХ века занимались целых три института (Харьковский электротехнический институт (ХЭТИ), Военно-электротехническая академия (ВЭТА) и Научно-исследовательский институт инженерной техники РККА (НИИИТ)Более того, уже в предвоенные годы целый ряд укрепрайонов (в том числе у Ленинграда) защищался именно такими заграждениями. Питались они от местных сетей.
Лабиринтовый проход в электрифицированном проволочном заграждении.
Практическое применение они нашли на начальном этапе Великой Отечественной войны, когда инженерные части спешно создавали электрифицированные заграждения вокруг Москвы и Ленинграда. Так, по воспоминаниям одного из ветеранов, его рота
«была срочно переброшена на Лужскую оборонительную позицию, где нам поручили установить электризуемые заграждения на участке Жильцы — Толмачево — линии обороны двух стрелковых дивизий. Мы применяли заграждения различных конструкций. Стационарные (электризуемый проволочный забор) устанавливались на кольях, деревьях, эскарпах. Подвижные заграждения (сетки П-5 шириной 4 метра с ячейками 25 на 25 сантиметров) размещались на флангах позиции и хорошо зарекомендовали себя. В числе специальных были почвенные и водные заграждения».
По воспоминаниям ветеранов, электрифицированные заграждения, созданные к октябрю 1941 года вокруг Москвы имели общую длину около 200 км. Электричество подавалось «Мосэнерго». Впрочем, точно установить, познакомились ли немцы с советским «боевым электричеством», не удалось. Хотя отчеты об успешном его использовании можно найти в боевых донесениях, в немецких документах факт поражения током солдат не отражен.
Схема замыкания цепи при прикосновении к электрифицированному проволочному заграждению человека.
Борьба с электрифицированными заграждениями противника.
А вот то, что части РККА познакомились с «боевым электричеством» финского производства, известно абсолютно точно: из воспоминаний одного из участников Советско-Финской войны. Во время этой кампании рассказчик входил в т.н. инженерный осназ, группы специального назначения, на которые возлагалась задача по уничтожению финских дотов и дзотов. Он и рассказывал, как эти группы преодолевали электрифицированные проволочные заграждения финнов.
«У нас был специальный костюм для преодоления электрифицированных заграждений. Он чем-то напоминал скафандр, только лицо открыто. Весь из медной проволоки, на изолирующей подкладке. В таком на лютом морозе „околеть“ можно, поэтому работали в нем по очереди. Осназовец в спецкостюме полз первым, чтобы не сгореть, если проволока под током».
Костюм этот подробно описан в пособии для военно-инженерных училищ Красной армии, подготовленном военным инженером I ранга В. Балуевым и изданном в 1941 году (оно наверняка учитывало опыт того самого «инженерного осназа» Финской кампании).
«Костюм обычно изготовлялся из частой и гибкой медной сетки и состоял из рубашки со штанами и капюшоном. Штаны составляли непосредственное продолжение рубашки и выкраивались с ней из одного куска сетки. Штаны и рукава рубашки не имели на концах отверстий, а переходили непосредственно: рукава в рукавицы, а штаны — в род чулок. Надевался костюм через разрез у ворота. На колени и на ступни ног нашивался еще слой сетки из фосфористой бронзы, чтобы в этих местах сетка не так скоро изнашивалась. Рукавицы делались из сетки красной меди, как более мягкой и обладающей меньшим сопротивлением; для большей прочности сетка клалась в два слоя».
Сохранился и как минимум один экземпляр (в Музее инженерных войск и артиллерии в Санкт-Петербурге).
Костюм для преодоления электрифицированных заграждений обр. 1930 года.
В этом костюме боец подползал к проволочному заграждению и резал проволоку обыкновенными ножницами, применяемыми для резки обычных проволочных препятствий.
Метод использования костюма при преодолении электрифицированного проволочного заграждения
Самым лучшим средством прорыва электрифицированных заграждений являлся танк. Боевая машина просто переползала через такие заграждения, заземляла их и перегружала питающую станцию. Для танкистов же электричество не представляло никакой опасности. Самым же безопасным был обстрел электрифицированного заграждения артиллерией или минометами, однако он не давал полной гарантии того, что даже сброшенная с кольев проволока обесточена: как правило, такие заграждения имели несколько питающих кабелей.
«Поэтому впереди атакующих частей рекомендуется высылать команды, одетые в металлические костюмы; они должны расчистить проходы резкой проволоки ножницами».