Andruhaa93

СПИСОК РОССИЙСКИХ (СОВЕТСКИХ) ЗНАМЕНИТОСТЕЙ ВЫПУСКНИКОВ И КУРСАНТОВ ВОЕННЫХ ВУЗОВ*


1. Бурунов Сергей Александрович(1977), актёр, телеведущий. Обучался в Качинском высшем военном авиационном училище лётчиков имени А. Ф. Мясникова. Обучения не окончил.
2. Галыгин Вадим Павлович(1976), актёр, телеведущий. Окончил Военную академию Республики Беларусь (обучение начинал в Минском высшем военно-командном училище).
3. Глушко Сергей Васильевич ("Тарзан")(1970), актёр, певец. Окончил Военный инженерно-космический институт имени А. Ф. Можайского.
4. Закутский Валерий Владимирович(1970), актёр, телеведущий, шоумен. Окончил Львовское высшее военно-политическое училище.
5. Краско Иван Иванович(1930), актёр. Окончил 1-е Балтийское высшее военно-морское училище.
6. Магдьяш Валерий Александрович(1951), актёр. Окончил  Симферопольское высшее военно-политическое строительное училище с красным дипломом.
7. Маршал (Линьков) Александр Васильевич(1957), певец, телеведущий. Обучался в Ставропольском высшем военно-авиационном училище лётчиков и штурманов, обучения не окончил.
8. Пореченков Михаил Евгеньевич(1969), актёр. Обучался в Таллинском высшем военно-политическом строительном училище, обучения не окончил.
9. Огурцов Алексей Николаевич(1969), актёр. Окончил Ярославское высшее военное финансовое училище имени генерала армии А. В. Хрулёва.
10. Муругов Вячеслав Александрович(1969), медиаменеджер, продюсер, сценарист, актёр и журналист, генеральный директор медиахолдинга «СТС Медиа» и телеканала СТС. Окончил Пензенское высшее артиллерийское инженерное училище имени Главного маршала артиллерии Н. Н. Воронова.
11. Маховиков Сергей Анатольевич(1963),  актёр, режиссёр, автор-исполнитель, сценарист, кинокомпозитор, телеведущий, общественный деятель. Обучался в Высшем военно-морском училище имени М.В. Фрунзе. Обучения не окончил.
12. Масленников-Войтов Олег Константинович(1977), актёр, режиссёр, телеведущий. Обучался в Омском высшем танковом инженерном училище. Обучения не окончил.
13. Дышев Андрей Михайлович(1960), писатель. Окончил Львовское высшее военно-политическое училище.
14. Тамоников Александр Александрович(1959), писатель. Окончил Самаркандское высшее военное автомобильное командное училище имени Верховного Совета Узбекской ССР.
15. Прокопенко Игорь Станиславович(1965), документалист, журналист, телеведущий, писатель. Окончил Донецкоe высшеe военно-политическоe училищe инженерных войск и войск связи имени генерала армии А. А. Епишева.
16. Конецкий Виктор Викторович(1929-2002), писатель, киносценарист. Окончил  1-е Балтийское высшее военно-морское училище.
17. Сладков Александр Валерьевич(1966), журналист. Окончил Курганское высшее военно-политическое авиационное училище.
18. Подкопаев Юрий Александрович(1972), журналист, телеведущий. Окончил Гуманитарную академию Вооружённых Сил Российской Федерации (обучение начинал в Львовском высшем военно-политическом училище).
19. Ильин Александр Витальевич(1962), продюсер, телеведущий. Окончил  Новосибирское высшее военно-политическое общевойсковое училище имени 60-летия Великого Октября.
20. Тишковец Евгений Александрович(1975), телеведущий, метеоролог. Окончил Воронежское высшее военное авиационное инженерное училище (военный институт).
21. Мощанский Илья Борисович(1969), военный историк. Окончил Ленинградское высшее военно-политическое училище ПВО имени Ю. В. Андропова.
22. Ревенко Евгений Васильевич(1972), журналист, телеведущий, политик. Обучался в Львовском высшем военно-политическом училище. Обучения не окончил.
23. Белый Руслан Викторович(1979), комик, продюсер, телеведущий и юморист. Окончил Воронежский военный авиационный инженерный университет. ПРИЗНАН ИНОГЕНТОМ В РФ.


СПИСОК В СТАДИИ НАПОЛНЕНИЯ. БУДУ РАД ДОПОЛНЕНИЯМ.

https://proza.ru/2023/06/27/1633

Нет, не за зря звезда моя жива,
Мерцает в поднебесье тихим
светом,
Я сделал все, что Родина ждала,
-И лишь прошу не позабыть об
этом.
Валерий Бурков,
Герой Советского Союза


Среди многочисленных деятелей нашей культуры, в том числе и писателей хватало тех кто прошёл войну, но наиболее известные из них "воевали" в армейской печати. И как уж повелось о них в первую очередь и вспоминают. А вот фронтовой героизм тех кто лиханул окопов, пуль, осколков и мин, голода и мороза остаётся в тени, журналисты и критики, о них если и  говорят, то в основном оценивая творчество. Не принято в богемной среде патриотов славить.
Хотел бы напомнить о некоторых простых окопных офицерах и солдатах ставших знаменитыми писателями и поэтами.


Михаил Юрьевич Лермонтов(1814-1841).

После окончания Школы гвардейских подпрапорщиков и кавалерийских юнкеров был офицером лейб-гвардии Гусарского, лейб-гвардии Гродненского гусарского, 17-го драгунского Нижегородского, 77-го пехотного Тенгинского полков.
Участник серии военных походов Кавказской войны, в составе Чеченского отряда генерал-лейтенанта А.В. Галафеева, в т.ч. боя 11 (23) июля 1840 года  на реке Валерик (в 39 км западнее крепости Грозной, нынешнего Грозного). В бою у Валерика войска Галафеева потеряли 79 человек погибшими и 265 ранеными и контужеными, отряды "полевых командиров" Ахбердила Мухаммеда и Исы из Урус-Мартана только на поле боя оставили почти 150 убитых.
Донося об этом бое, генерал Галафеев писал : «Успеху сего дела я обязан распорядительности и мужеству полковых командиров, офицеров Генерального штаба, а также Тенгинского пехотного полка поручику Лермонтову. Офицер сей имел поручение наблюдать за действиями передовой штурмовой колонны, это было сопряжено для него с величайшими опасностями от неприятеля, скрывавшегося в лесу за деревьями и кустами, но офицер этот, несмотря ни на какие опасности, исполнял возложенное на него поручение с отменным мужеством, хладнокровием и с первыми рядами храбрейших ворвался в неприятельский завал ». Лермонтов неоднократно был представлен к орденам Святого Владимира 4-й степени и Святого Станислава 3-й степени, но в итоге Лермонтова оставили без наград, не прошло и последующее представление к золотому оружию с надписью "За храбрость".
В 20-х числах сентября после кратковременного отпуска в Пятигорске, он возвращается в отряд и с 26 сентября по 18 октября участвует в походе на Большую Чечню. 26 сентября 1840 г. отряд Галафеева выступил из крепости Грозной; на Шали через Ханкальское ущелье.  После ранения командира сотни добровольцев-охотников Руфима Дорохова, Лермонтов принял командование ей. Сотня охотников была говоря современной терминологией "десантно-штурмовой ротой" с широким диапазоном задач. Неоднократно казаки Лермонтова вступали в бои, включая рукопашные схватки с холодным оружием.

В июле 1841 года М.Ю. Лермонтов был подло убит. Статья о более достоверных, нежели официальная, обстоятельствах гибели поэта http://proza.ru/2020/05/31/1535
На похоронах поручика были офицеры Гродненского, Нижегородского, Тенгинского полков.


Михаил Михайлович Зощенко(1894-1958).

После начала Первой мировой войны в 1914 году вступил вольноопределяющимся в Русскую императорскую армию. После окончания Павловского пехотного училища был направлен в Действующую армию. Проходил службу командиром 6-й маршевой роты 106-го пехотного запасного батальона, младшим офицером пулемётной команды, затем начальником пулемётной команды, командиром роты, ВРИО командира батальона 16-го гренадерского Мингрельского полка Кавказской гренадерской дивизии, офицером школы прапорщиков, адъютанта 14-й пешей Архангельской дружины государственного ополчения. Последнее звание - штабс - капитан(10.11.1916). Был ранен (11.1915, легко в ногу), отравлен газами(20.07.1916). Награждён орденами Святого Владимира IV степени с мечами и бантом (остался невручённым), Святого Станислава  II степени с мечами и III степени с мечами и бантом, Святой Анны III степени с мечами и бантом и IV степени с надписью «За храбрость». 9 февраля 1917 года у Зощенко обостряется болезнь (порок сердца — результат отравления газами), и после госпиталя он отчисляется в резерв. Интересный факт - в 1917-18 годах 16-м Мингрельским полком командовал полковник Б.М. Шапошников, будущий начальник Генштаба и Маршал СССР. В начале 1919 года, Зощенко, несмотря на то, что был освобождён от военной службы по состоянию здоровья, добровольно поступил в действующую часть Красной Армии. Служил полковым адъютантом 1-го Образцового полка деревенской бедноты. Зимой 1919 года участвовал в боях под Нарвой и Ямбургом с отрядом Булак-Балаховича. В апреле 1919 года после сердечного приступа и лечения в госпитале был признан негодным к военной службе и демобилизован; затем служил телефонистом в пограничной страже.
Сразу после начала Великой Отечественной войны Зощенко идёт в военкомат и подаёт заявление с просьбой отправить его на фронт, как имеющего боевой опыт. Получает отказ: «К военной службе не годен». Зощенко с первых дней войны поступает в группу противопожарной обороны (основная цель — борьба с зажигательными бомбами) и со своим сыном дежурит на крыше дома во время бомбёжек.


Вишневский Всеволод Витальевич(1900-1951).

В годы Первой мировой войны добровольцем воевал в составе 14-й роты лейб-гвардии Егерского полка, за отличия в ходе боёв в июле 1915 года отмечен Георгиевским крестом IV степени и двумя Георгиевскими медалями.
Позднее в качестве пулемётчика, а затем военного корреспондента прошёл Гражданскую войну. Был военкором и в годы Финской и Великой Отечественной войн. Есть его фото на фоне Рейхстага, на этом снимке среди наград видно и "Георгия".


Гумилёв Николай Степанович(1886-1921).

Ещё один Георгиевский кавалер. С началом Первой мировой он в качестве вольноопределяющегося оказался в Лейб-гвардии Уланском полку. За отличия в боях Гумилёв вырос до прапорщика (совр. младший лейтенант), а за личную храбрость отмечен двумя "Георгиями" ("Знал он муки голода и жажды, сон тревожный, бесконечный путь, но святой Георгий тронул дважды пулею не тронутую грудь"). Затем офицер был переведён в 5-й гусарский Александрийский полк, а закончил войну в Русском корпусе во Франции.


Степанов Александр Николаевич(1892-1965).

Знаменитость ему принёс исторический роман "Порт-Артур". Собрав свидетельства участников обороны крепости и различные документы автор смог создать целый труд, который даже многие "артурцы" считали вполне достоверными мемуарами. Впоследствии стал говорить о себе как о юном участнике (вместе с отцом) боёв в Маньчжурии. На самом же деле Степановы никогда не были в Артуре. Однако "ряженым" героем А.Н. Степанов не был. Потомственный военный (а прапрадед писателя был участником ещё суворовских походов) он окончил Сумской кадетский корпус и Михайловское артиллерийское училище в 1913 году и был зачислен в лейб-гвардии стрелковый артиллерийский дивизион, в котором прошёл всю Первую мировую войну, закончив её штабс-капитаном гвардии. За отличия в боях Степанов был отмечен Георгиевским оружием и 6 орденами (очень редкое число для офицера его звена). Подробнее - Д.К.Николаев, О.В.Чистяков "«Порт-Артур» Неожиданные результаты литературно-архивного поиска".

Известно о непростых фронтовых судьбах на фронтах Русско-японской, Первой мировой и Гражданской войн В. Арсеньева, Д. Бедного, В. Катаева, К. Паустовского, Е. Шварца и т.д.


После Великой Отечественной войны в литературу пришли сотни окопных офицеров и солдат, появилось даже целое направление - "лейтенантская" ("окопная") проза. Можно вспомнить немало писателей-фронтовиков - пехотного ротного Вячеслава Кондратьева, получившего два ранения и медаль "За отвагу" (аж весной 42-го, когда награждали ещё крайне скупо) и посвятившего свои книги погибшим подо Ржевом однополчанам, артиллериста Евгения Носова, тяжело раненого в Пруссии (об этом его рассказ "Красное вино победы"), танкиста Виктора Курочкина, автора "На войне как на войне", санинструктора Юлию Друнину, архангельского прозаика Николая Жернакова, командовавшего лыжниками а затем бронебойщиками, офицера-разведчика Эммануила Казакевича, воевавшего в полку реактивных миномётов ("Катюш"), Эдуарда Асадова, который в боях за Севастополь лишился зрения, но смог не смотря на это стать знаменитым поэтом, старшину Геннадия (Генриха) Геродника, прошедшего через окружение и тяжёлые кровопролитные бои 2-й ударной армии у Мясного Бора, дважды раненного (в т.ч. при подрыве на мине), чудом избежавшего угона в Германию и ставшего вначале связным, а затем бойцом партизанского отряда белорусского писателя Алеся Адамовича и многих-многих других бойцов и командиров, поэтов и прозаиков.

Уникальным можно считать случай военного журналиста Сергея Борзенко, в ходе Керченско-Эльтигенской операции возглавившего после выбытия офицеров один из десантных отрядов, лично руководя боем и участвуя в отражении многочисленных (до 17-19 в день) атак врага. За эти бои майор С. Борзенко был удостоен Золотой Звезды Героя. В 50-60-е годы он в качестве военкора прошёл ряд локальных войн и конфликтов.


Среди боевых офицеров-писателей нередко встречается и имя Даниила Гранина. Если верить его официальной биографии Д. Гранин прошёл войну на должностях от рядового ополченца до командира танковой роты. На самом же деле Даниил Герман (настоящая фамилия Гранина) на фронте был замполитом рембата (см. статью "Зачем Даниил Гранин мистифицировал свою военную биографию"). Характерны и его слова о боевых наградах "медали на груди меня не убеждают, поскольку после войны боевые награды вручали всем без разбору к юбилейным датам" (из статьи "Дно великой войны"). Кто то относит к фронтовикам и Солженицына, даже не вдаваясь в его армейский путь - офицера звуковой разведки, батареи которой находилась за 5-20 км от переднего края (см. "Солженицын на войне: линия наименьшего риска, или Бывали и такие «герои»").


Среди нынешних авторов бестселлеров не заметно каких либо окопных героев, некоторые правда пишут на поток военные детективы, но эти фамилии, как и их книги мало кому что скажут. Ряд ветеранов современных войн печатает свои очерки (в основном мемуары) в интернете, но тоже кроме таких же "афганцев" и "чеченцев" эти темы мало кому интересны и известны. Автора эпиграфа к данному очерку Героя Советского Союза Валерия Буркова также можно отнести к "боевым" литераторам. Офицер-авианаводчик, он после гибели в Афганистане своего отца - полковника ВВС, сам оказался в Афгане. В одном из боёв В. Бурков лишился ног, но после лечения продолжал службу в армии, позднее был и политическим деятелем, в 2016 году, став с годами религиозным человеком ушёл в монастырь http://proza.ru/2018/04/18/1704. Однако кроме этого боевой офицер является автором и исполнителем собственных песен, но его военная и полит. биография заслонила для читателей талант поэта. Кроме В. Буркова есть и ряд других известных в определённых кругах авторов-исполнителей, из числа ветеранов последних войн, и пишущих свои произведения на данные темы (Валерий Петряев, Виталий Леонов и многие другие).


Век окопных героев - литераторов ушёл. А их фронтовой героизм мало кого интересовал, даже их биографов. Ну а мой очерк надеюсь хоть немного напомнит о истинных (а не показушных) патриотах, настоящей интеллектуальной и фронтовой элите страны.

https://proza.ru/2021/06/12/1571

Когда читаешь очерки о Войне, постоянно встречаешь информацию о громадном боевом опыте немцев в 1941 - дескать 1-30-ти дневные операции фрицев в странах Европы, это прямо Сталинград. При этом обычно не считают сколько фрицев и гансов было участниками этих операций, а сколько из них реально "нюхнуло пороха", вообще большой вопрос.

Одновременно с информацией о "героических" немецких чудо-богатырях, бивших "героически" сопротивляющихся датчан или голландцев, сплошь и рядом "сенсации" о "зелёных" 18-20-летних солдатах Сталина, прямо со школы отправленных на фронт.
Разумеется, основу Красной Армии составляли бойцы и командиры, родившиеся в первые годы ХХ-го века (то есть практически всенародной "германской" войны) или в 20-е годы (уже после 6-8 лет германской и гражданской войн).  Это неоспоримые факты, однако и основу германской и союзных ей армий составляли бойцы этих же поколений.

Однако, отойдя вроде как от темы моего очерка, я не сказал о том что в 1900-1940 (как впрочем и раньше) Россия-СССР почти не выходили из войны. Сколько всего российско-советских граждан (живых и пригодных по состоянию здоровья на 22.06.41) хотя бы 1 день находилось в составе Действующей армии или партизанах подсчитать невозможно. Понятное дело что и по немцам-финнам-румынам и т.д. таких 100% полных выкладок нет.

За первые 40 лет ХХ века русские (советские) войска участвовали в походе в Китай 1900-1901, войне с Японией 1904-1905, Первой мировой войне 1914-1918, Гражданской войне 1917-1923, войне с Польшей 1920-1921, подавлении антисоветских восстаний и бандитизма на Кавказе в 1920-1930-е, борьбе с басмачеством (в том числе на территории Афганистана) в 1918-1930/1940-е, боях на КВЖД 1929, конфликтах с Японией в 1930-1940-е, отнюдь не мирном присоединении западных Белоруссии и Украины 1939, войне с Финляндией 1939-1940, кроме того советские военные воевали в Китае с 1923 и Испании в 1936-1939; ввод войск в Бессарабию, Буковину и Прибалтику можно не учитывать в этом списке - там обошлось без активных боевых действий. Разумеется все эти войны и конфликты дали огромный опыт сотням тысяч будущих красноармейцев и командиров Великой Отечественной. Так, только в ходе Финской войны через боевые действия прошли не менее 760 000 красноармейцев (без учёта погибших, пленных, раненых и заболевших), через бои на Халхин-Голе не менее 57 000 бойцов и командиров (опять же без учёта потерь). Для сравнения - численность немецких военнослужащих участвовавших в польской и французской кампаниях - 1,5 и 3,3 млн человек, но количество не означает качества, тем более за 1-2 месяца боёв, а то и меньше, не менее важен и масштаб боевых действий. При этом ряд частей РККА если не полностью, то по крайней мере в значительной части уже "повоевали" к 41-му году -  так летом 2008-го, под Можайском, на месте боёв 32-й стрелковой дивизии (воевавшей на Хасане) был найден 21 знак «Участнику Хасанских боёв», и это только малая часть бойцов и командиров дивизии - участников боёв 1938-го и 1941-го годов. Т.е. это часто был уже даже не личный, а массовый, коллективный опыт (такой каким часто считают опыт Вермахта).

Для ряда (не буду гадать скольких % - это вероятно неизвестно) советских (хотя и в Вермахте таких деятелей наверняка тоже хватало) офицеров и военачальников  часть этого опыта (особенно 1914-1923 годов) была скорее отрицательной, а нередко и губительной. Многим генералам и старшим офицерам помнился опыт позиционных боёв, использования химоружия, штыковых и кавалерийских атак, осады крепостей - всё это прибавлялось к недостатку общего и военного образования, недооценке и далеко не всегда рациональному умению использовать технические новинки (а их зачастую ещё и нехватало). Всё это только мешало комсоставу РККА. Другое дело младшие офицеры и солдаты - любой фронтовой опыт полученный ещё хоть в Гражданскую помогал и в бою и в быту, помогал беречь свои и чужие жизни. И если солдат Первой мировой и Гражданской в 40-е было в строю сравнительно немного, вдобавок они часто несли уже нестроевую службу в госпиталях, аэродромах, стройбате и т.д., то молодых бойцов прошедших бои 30-х хватало, ещё крепкое здоровье, нерастерянные боевые навыки и подготовка, а для танкистов, лётчиков и моряков ещё и умение пользоваться современной техникой - серьёзный плюс на войне. При этом надо учитывать и должности и рода войск в которых участвовал в войне боец или командир - к примеру рядовой-пехотинец на КВЖД выросший в комполка-танкиста к 1941 всё-таки разные вещи.

Ещё ряд важных факторов которые часто упускают рассматривая боевой опыт - погодно-климатический, географический и время года. Зимний штурм города, атаки в пустынно-степных районах, окопная жизнь в лесах и болотах - всё таки это далеко не одно и тоже. Солдат пробывший в окопах 2-3 года жизни, заставший там и лето и зиму, да ещё если и на разных фронтах и солдат бывший в боях пару недель-месяцев всё-таки имели немного разный опыт, а командир умело владеющий штурмом городов и укрепрайонов, к боях в горах и пустынях может быть готов гораздо хуже.
Нужно отметить и чисто человеческий фактор и боевою обстановку - храбрый и уже повоевавший солдат мог побежать вместе со всеми или дрогнуть в неравном бою, а умело командовавший ранее частью офицер может не выполнить задачу потому что полк сам окружён и-или не хватает боеприпасов. От самого по себе голого боевого опыта далеко не всегда зависит исход боёв. Важно и снова напомнить про звания-должности - выросшие в 30-е за пару лет в генералы молодые лётчики, храбро воевавшие в Испании и Монголии, оказались попросту не готовы сразу командовать дивизиями и армиями. И снова и снова добавление - нужно учитывать и качество опыта - 1-2-3-4 года писаря или каптёрщика не сравнить с 1-2 неделями на фронте у снайпера или пулемётчика: даже не так важен род войск, сколько военная специальность и конкретные бои пройденные бойцами и командирами.

Важно учитывать и такой важный аспект как опыт коллективный и его обобщение. Так, по итогам советско-финской  был подготовлен ряд изданий (правда больше героико-пропагандистского направления), изменения коснулись и быта РККА, в том числе обычных красноармейцев - например суконные будёновки заменили ушанками, а опробованную на Финской выдачу "наркомовских" начатую в 1940-м продолжили уже в 1941.

Часто упускают и то что уже в ходе Великой Отечественной бойцы сами быстро приобретали  боевой опыт, а те кто затем попал в формирующиеся части передавал его тем кто ещё не воевал или уже на фронте свежему пополнению.


Из книги Г. Геродника "Моя фронтовая лыжня":
Кроме меня, ни один солдат из первого .батальона не пережил бомбардировки, даже не слышал сигнала воздушной тревоги и гула фашистских самолётов. Но и меня никак нельзя назвать обстрелянным солдатом. Ведь в бою мне пока не приходилось бывать.
И вдруг в 1-й батальон прислали сразу двух бывалых фронтовиков. Для боевой закваски.
Во второй половине октября из соседнего райцентра прибыл на должность ротного политрука лейтенант Гилев. Ветеран недавней войны с финнами. Среднего роста, в шикарном белом полушубке, с кобурой на боку. Последнее обстоятельство очень впечатляет: личное оружие в запасном полку пока что имеют только самые старшие командиры.
Гилев очень подвижный, порывистый, стремительный. Направляясь к кому-либо, развивает такую скорость, что, кажется, сшибет с ног или пронесется мимо. Но нет, останавливается как вкопанный и с ходу начинает разговор.
В свои беседы политрук включает рассказы о боевых эпизодах из собственной практики. Слушаем его с большим интересом. Показал нам искусно наложенную заплатку на плече полушубка. По его словам, это след пули финского снайпера.
Я, Федоров и Фунин заметили и обсудили между собой такую особенность бесед Гилева. Когда он делает обзор нынешнего положения на фронтах, его речь слишком патетична, густо насыщена газетными штампами.
Когда же переходит к тому, что видел и пережил сам, когда начинает рассказывать о притаившихся на вершинах елей "кукушках", об охоте за "языками", о тяжелых боях на "линии Маннергейма", его лексика сразу же меняется. Тут уж политрук говорит обычно, будто сидит в кругу друзей у охотничьего костра. Такой доверительный разговор несравненно более доходчив и полезен, чем официальная политбеседа, в которой слишком много времени тратится на доказательства того бесспорного факта, что советские люди - большие патриоты своей Родины и ненавидят фашизм.
Примерно одновременно с Гилевым в первую роту нашего батальона прибыл новый старшина - Лев Боруля. По национальности еврей, ленинградец. Он уже успел повоевать в народном ополчении, был ранен, лечился в тыловом уральском госпитале. Из госпиталя его направили в 280-й. Теперь ему предстоит "второй фронтовой раунд".

Сам Геродник фронтовой путь начал в феврале 42-го у Мясного Бора, был в окружении 2-й Ударной, два ранения (одно при подрыве на мине), Ленинград, Прибалтика, награждён орденом Славы...Фронтовик-окопник!


Фронтовой опыт тысяч красноармейцев, а особенно узкоспециальный, профессиональный ряда военных специалистов, можно считать уникальным - военно-инженерный у Карбышева, разведывательно-диверсионный у Ваупшасова и Старинова, военно-медицинский у Бурденко и Вишневского и т.д. Со своими опытом и знаниями, не просто полученными в академиях, но и проверенными в боевой обстановке, они были просто бесценны.

Когда речь заходит о жителях Прибалтики на войне, то вспоминают обычно красных латышских стрелков Гражданской войны, либо местных эсэсовцев в Великую Отечественную. На самом же деле немало воинов из латышей, литовцев и эстонцев достойно себя проявили ещё в годы Первой мировой войны, позднее в Великую Отечественную (в Красной Армии), а затем и в локальных войнах и военных операциях XX-XXI века.

Русская армия во все времена была многонациональной. Под её знаменами доблестно воевали все народы России. Не стала исключением и Первая мировая война, вобравшая в русскую армию, по выражению В.И.Ленина, «весь цвет народных сил», и можно добавить — все народы России. В её рядах отважно сражались вместе с русскими воины десятков национальностей.

Одним из малоизвестных, но заслуживающим внимания, героев той войны стал даже мальчик-подросток эстонец Уго Даниель. Как именно неизвестно, но он оказался в казачьем полку, где став "сыном полка" десятки раз участвовал в боях и развед-выходах. К сожалению дальнейшая его судьба не известна.

Уже в ходе войны в состав действующей армии были включены добровольческие национальные части. Наиболее рельефно их героический путь прослеживается на примере добровольческих латышских стрелковых бригад и армянских добровольческих дружин. Следует подчеркнуть, что именно эти народы подверглись наиболее беспощадной агрессии со стороны противника в годы Первой мировой войны.

Предысторией создания латышских стрелковых бригад следует считать апрель 1915 г. — время австро-германского наступления на русском фронте. Тогда над Латвией нависла серьёзная угроза оккупации. В те дни группа студентов Рижского политехнического института предложила создать из латышей-студентов команды разведчиков и связистов. Вскоре, правда, австро-германское наступление было остановлено, но идею о создании отдельных латышских воинских частей подхватила латышская интеллигенция. Однако на пути её осуществления встала юридическая преграда: в России национальный территориальный принцип формирования армии не допускался. Патриотический порыв латышской интеллигенции всё же нашёл поддержку у руководства Генерального штаба, военного министерства и штаба Северо-Западного фронта, линия которого проходила по территории Латвии. Непосредственную инициативу проявил депутат IV Государственной Думы Я. Голдманис, по предложению которого 19 мая 1915 г. в Риге состоялось совещание видных латышских общественных деятелей. На нём было решено создать организационный комитет, который должен был хлопотать в высших военных инстанциях о разрешении сформировать латышские отряды и вербовать добровольцев для этих частей.

Уже 28 мая Я. Голдманис подал прошение Верховному главнокомандующему великому князю Николаю Николаевичу (младшему), в котором он, ссылаясь на проявленную в недавних боях стойкость латышских ополченцев, просил разрешения сформировать латышские добровольческие дружины.

Одновременно такое же прошение им было подано в штаб Северо-Западного фронта. Прикомандированный к штабу полковник Генерального штаба Косяков 15 июля также составил развёрнутую докладную записку, адресованную главнокомандующему армиями фронта генералу от инфантерии М.В.Алексееву, в защиту идеи формирования латышских частей.

Пока в штабах и правительственных кругах решался вопрос о создании латышских военных формирований, началось новое германское наступление. Линия фронта стремительно приближалась к Риге. Это обстоятельство побудило командование Северо-Западного фронта использовать все возможные резервы, чтобы остановить продвижение противника: 19 июля 1915 г. главнокомандующий армиями Северо-Западного фронта М.В. Алексеев в соответствии с указанием Верховного главнокомандующего великого князя Николая Николаевича подписал приказ о формировании двух латышских добровольческих дружин, получивших наименования
1-й Усть-Двинский и 2-й Рижский латышские стрелковые батальоны. Одновременно был утверждён и Организационный комитет латышских стрелковых батальонов во главе с Я. Голдманисом.

М.В. Алексеевым было утверждено также «Временное положение о латышских стрелковых батальонах». В нём устанавливалось, что они формируются из латышей-добровольцев и предназначаются для совместных операций с частями действующей армии в Прибалтике. В их ряды разрешалось переводить солдат-латышей из других воинских частей.

Начиная вербовку добровольцев, Организационный комитет опубликовал воззвание «Собирайтесь под латышские знамёна!», в котором провозглашалась главная цель создания этих формирований: «Латышские полки будут служить освобождению и защите Латвии, чтобы она и впредь процветала как неотделимая часть могучей России».

Патриотический подъём среди латышского населения, особенно молодёжи, был столь велик, что в два формирующихся национальных батальона их командование не смогло принять всех желающих. В связи с этим Организационный комитет в августе подал запрос командованию фронта и получил разрешение сформировать 3-й Курземский латышский стрелковый батальон. В начале сентября было разрешено сформировать также 4-й Видземский латышский стрелковый батальон. Однако и новые батальоны не смогли принять всех желающих. Поэтому в ноябре командованием фронта было решено сформировать ещё четыре латышских стрелковых батальона и один запасный. Позже, в конце 1916 г., они были развёрнуты в восемь стрелковых полков численностью 38 тыс. солдат и 1 тыс. офицеров, а один запасный стрелковый полк насчитывал 10—15 тыс. бойцов. Сначала они были сведены в две стрелковые бригады, а затем в декабре 1916 г. в Латышскую стрелковую дивизию в составе 12-й армии Северного фронта (в августе 1915 г. Северо-Западный фронт был разделен на Северный и Западный).

С осени 1915 г. латышские стрелковые батальоны участвовали в ожесточённых боях на Рижском плацдарме в составе 12-й армии Северного фронта, где проявили исключительное упорство и героизм, потеряв к лету 1917 г. почти половину личного состава.

Массовый героизм, проявленный латышскими стрелками в годы Первой мировой войны, особенно рельефно проявился в Рижской оборонительной операции 19—24 августа 1917 г. 19 августа германские войска форсировали Западную Двину (Даугаву) и начали наступление. Два дня шли упорные оборонительные бои. Героически сражались многие части 12-й армии, особенно латышские стрелки. Так, на участке, обороняемом 5-м Земгальским латышским стрелковым полком (командир полковник Иоаким Иоакимович Вацетис), бойцам пришлось выдержать натиск целой германской дивизии. При этом позиция латышских стрелков состояла из траншей, оборудование которых не было закончено.

Один из участников этого сражения впоследствии вспоминал: «Резервы бригады были исчерпаны, пришлось полагаться лишь на собственные силы. Неприятельские цепи одна за другой шли на нас. Для нас начался самый ужасный эпизод боя. В ход были пущены пулеметы, ручные гранаты, приклады, котелки, камни и кулаки. Именно здесь латышские стрелки доказали свою храбрость и стойкость. В некоторых местах стрелки под руководством своих офицеров бросались на немцев и с помощью штыков отбрасывали их далеко от наших окопов». Только получив указание вышестоящего командования, командир полка И. И. Вацетис дал распоряжение об отходе. Но перед отступлением он собрал последние резервы полка: рота, охранявшая штаб полка, связисты и другие оказавшиеся у штаба стрелки под непосредственным руководством командира полка последний раз пошли в контратаку и отбросили противника. После этого остаткам полка удалось отступить без преследования со стороны немцев.

Отвага стрелков этого полка дала возможность вывести из-под угрозы окружения 2-й и 6-й Сибирские армейские корпуса и избежать окружения всей 12-й армии. За проявленную стойкость и выдержку солдатскими Георгиевскими крестами было награждено 642 стрелка 5-го Земгальского полка, т.е. более трети его боевого состава.

Следует отметить, что в Рижской оборонительной операции героически показали себя и другие латышские формирования. Стойко сражались также солдаты русских полков, особенно сибирских. Проявленный героизм многих частей 12-й армии лишил немецкие войска возможности продвигаться дальше. Путь на Петроград был закрыт.

Наибольшие потери в Рижской оборонительной операции понесли латышские стрелковые полки — 5,5 тыс. человек. На долю этих частей пришлось более 20% всех потерь 12-й армии, к тому же из общего числа потерь в обеих латышских стрелковых бригадах было около 3,5 тыс. убитых и пропавших без вести (более 40% всего числа убитых и пропавших без вести в 12-й армии). Тяжелее всего пострадал в этих боях 5-й Земгальский латышский стрелковый полк, потерявший из своего состава 80% офицеров и 67% стрелков, а 1-я и 5-я роты этого полка были уничтожены почти полностью.

В дальнейшем судьба солдат и офицеров латышских формирований сложилась по-разному. Часть их (около 18 тысяч) после ликвидации русской армии в 1918 г. осталась в Советской России и вступила в апреле 1918 г. в Латышскую стрелковую советскую дивизию (командир И.И.Вацетис), часть вернулась на родину. К осени 1918 года дивизия насчитывала примерно 24 тыс. человек и являлась самым крупным национальным формированием в Вооружённых силах РСФСР. Латышские стрелки использовались как исключительно боеспособная сила на стороне большевиков: их полки широко применялись по всему фронту Гражданской войны.

Части латышских стрелков отличались железной дисциплиной, использовались для подавления антибольшевистских восстаний в ряде городов (Ярославль, Муром, Рыбинск, Калуга, Медынь, Саратов, Новгород и др.). Участвовали стрелки и в гражданской войне в Финляндии. Многие командиры латышских стрелков смогли достигнуть больших руководящих постов в Красной армии и советских органах власти. Так, первым Главнокомандующим вооруженными силами РСФСР был И. И. Вацетис.

Другая часть латышских стрелков с 1918 года была на стороне Белого движения (Троицкий батальон, Имантский полк).

В годы Великой Отечественной войны тысячи жителей Прибалтики вступили в формирования СС, полиции и т.д. Однако далеко не все литовцы, латыши и эстонцы служили немцам. Немало их воевало и на нашей стороне. И если лояльность советскому государству образованных на базе национальных армий бывших прибалтийских стран 22-го эстонского, 24-го латышского и 29-го литовского стрелковых корпусов, как выяснилось в первые же дни войны, оказалась невысокой (в силу массового дезертирства и перехода на сторону немцев), то созданные позднее новые соединения действовали вполне достойно.

«Первой ласточкой» стала 201-я латышская стрелковая дивизия, решение о формировании которой было принято ГКО 3 августа 1941 года. 12 сентября 1941 года воины дивизии принесли присягу. Из 10 348 человек личного состава 51 % были латышами, 26 % — русскими, 17 % — евреями. Впоследствии доля латышей ещё больше снизилась — в среднем в течение 1943 года в составе дивизии насчитывалось 38,8 % латышей, 43,7 % русских и 9 % евреев. 5 октября 1942 года за проявленные в боях под Москвой и у Старой Руссы мужество и стойкость дивизии было присвоено гвардейское звание. Отныне она именовалась 43-я гвардейская латышская стрелковая дивизия. 5 июня 1944 года был сформирован 130-й латышский стрелковый корпус. Помимо 43-й, в его состав вошла 308-я латышская стрелковая дивизия, формирование которой было начато в конце июня и закончено 7 июля 1944 года. На этот момент в ней насчитывалось 36,3 % латышей, 47,8 % русских и 7,8 % евреев. 18 декабря 1941 года было принято постановление ГКО о формировании 7-й эстонской и 16-й литовской стрелковых дивизий. На 1 января 1943 года личный состав литовской дивизии насчитывал 10 250 человек, в том числе 36,3 % литовцев, 29,9 % русских и 29 % евреев. 16-я дивизия принимала активное участие в Курской битве. Что касается эстонцев, то помимо 7-й дивизии почти одновременно создаётся и 249-я эстонская стрелковая дивизия — распоряжение наркома обороны СССР о её формировании вышло 10 февраля 1942 года. В мае 1942 года ГКО принял решение объединить эти дивизии в 8-й эстонский стрелковый корпус. На 15 мая 1942 года в корпусе насчитывалось 19 658 человек, в том числе 88,8 % эстонцев и 9,9 % русских. Такое соотношение национального состава сохранялось всю войну.

В 1944–1945 гг. все эти соединения участвовали в освобождении Прибалтики, зачастую сражаясь против своих же земляков, одетых в эсэсовскую форму. Так, 20 и 21 сентября 1944 года части 8-го эстонского корпуса вступали в боевые столкновения с частями 20-й эстонской, а в конце марта 1945 года — 19-й латышской дивизией СС. В рядах Красной Армии погибло 21,2 тысячи эстонцев, 11,6 тысяч латышей и 11,6 тысяч литовцев.

Кроме того, на территории оккупированной немцами Прибалтики действовали партизанские отряды и подпольное движение, правда, в существенно меньших масштабах, чем скажем, в Белоруссии. Немало воинов-прибалтов было и среди отмеченных высшими наградами СССР. Среди Героев Советского Союза и полных кавалеров ордена Славы 15 латышей (в том числе 2 ещё за антифашистскую войну в Испании 1936-39), 16 литовцев и 12 эстонцев. Семью одной из трижды кавалеров ордена Славы - Дануте Станелиене 31 декабря 1946 года уничтожили местные фашисты..."новогодний подарок"...были убиты отец, мачеха, трое братьев и сестра отважной девушки - пулемётчицы...

Сегодняшние власти Латвии, Литвы и Эстонии считают этих людей преступниками, но для нас они остаются героями.

После ВОВ нескольким тысячам воинов-прибалтов пришлось пройти через череду локальных войн. Героизм солдат именно этих национальностей и именно в данных боях оценить затруднительно - отдельных национальных частей в Советской Армии уже не существовало, и призывники из этих республик оказывались размытыми по всей СА, во-вторых материала с описанием именно боевых операций и проявления героизма (именно в данных войнах) не очень много. Обычно история участия советских войск (да и войск постсоветских стран) сводится к описанию политических причин этих конфликтов и общих фраз об участии в них армий СССР и постсоветских стран.

Известно, что в ходе ввода войск СССР и союзных государств в Чехословакию (военная операция "Дунай") в 1968 году погибли 3 и были легко ранены 2 воина-литовца. Значительному количеству солдат из Прибалтики пришлось служить и воевать в 1980-х годах в Афганистане. Точное их количество неизвестно, однако там погибли 98 военнослужащих прибалтийских национальностей (21 латыш, 60 литовцев, 17 эстонцев) http://proza.ru/2018/05/07/1885. В 1985-1989 годах начальником оперативного отдела 40-й армии был латыш полковник Дайнис Турлайс, в 90-е годы ставший военным советником президента Латвии Гунтиса Улманиса, другой известный латыш, сам ставший позднее президентом страны, Валдис Затлерс в 1986 году в качестве военного врача прошёл Чернобыль, другим "чернобыльцем" стал военком Эстонской ССР генерал-майор Ромет Киудмаа, получивший опасную дозу излучения 15 рентген.

После событий 1991 года страны Балтии начали создавать свои собственные армии. Уже вскоре, особенно после вступления этих стран в НАТО, прибалтийские воинские подразделения начали участвовать в военных операциях НАТО в Афганистане и Ираке. И как бы не относиться к НАТО, прибалтийским странам и этим войнам, но воины-прибалты также честно воевали, как и в прошлом. В Ираке в 2003-2012 годах погибли (разумеется без учёта сотрудников ЧВК) 3 военнослужащих Латвии и 2 Эстонии, кроме них погибли 19 украинских, 5 грузинских военных и по 1 жителю Азербайджана и Казахстана. В Афганистане за 2001-2017 годы сложили головы 9 граждан Эстонии, 4 Латвии, 1 Литвы, а также 32 жителя Грузии. Что тут скажешь - они не струсили также как и их земляки прошедшие Афган в 80-х.

Можно по разному относиться к народам Балтии, армиям этих стран, Прибалтике в целом, но тысячи её сынов достойно проявили себя в бою, в том числе и в составе Российской и Советской Армии.

https://proza.ru/2021/07/20/1213

«Под псевдонимом "Ильин"».
Лев КОЛОДНЫЙ. Цикл «Ленин без грима».
«Заканчивался год 1895-й.
Это значит, что на земле Владимир Ильич Ульянов прожил уже четверть века. Его сверстники по симбирской гимназии, Казанскому и Петербургскому университетам служили, произносили речи в судах, делали карьеру на государственной и частной службе, заводили собственное дело.
Помощник присяжного поверенного Ульянов шел к цели жизни иным путем. Под именем Николая Петровича появлялся в разных концах Петербурга в квартирах, где его поджидало по нескольку рабочих - слушателей кружков. И часами вел пропаганду марксизма.
В ночь с 8 на 9 декабря Владимир Ульянов вместе с товарищами по "Союзу борьбы" взят под стражу, становится жильцом камеры №193 дома предварительного заключения.
Тюремную камеру заключенный превращает в рабочий кабинет, пишет "Проект программы социал-демократической партии", заказывает книги в тюремной библиотеке. С их помощью, отмечая буквы точками и штрихами, устанавливает связь с соседями. Занимается гимнастикой, пишет письма. Наконец, приступает к большой работе "Развитие капитализма в России". Поэтому просит родных прислать ему нужные книги. Просит купить чемодан, похожий на тот, который он привез из-за границы, но без двойного дна, опасаясь, что полиция вернется к давнему эпизоду, задним числом уличит его в транспортировке нелегальной литературы.
Родные бросаются на помощь. В Питер приезжают мать, сестры Анна Ильинична, Мария Ильинична...
"Мать приготовляла и приносила ему три раза в неделю передачи, - пишет Анна Ильинична, - руководствуясь предписанной специалистом диеты, кроме того, он имел платный обед и молоко".
Молоком этим подследственный исписывал страницы тюремных книг, затем этот текст прочитывался, перепечатывался на воле.
Чтобы писать молоком, Владимир Ильич делал чернильницы из хлеба. Когда надзиратель усиливал наблюдение - он их съедал, отправляя в рот за день по нескольку таких чернильниц, о чем со смехом рассказывал родным на свиданиях.
Книги, свежие журналы - все было под рукой, в камере. Передачи, свидания разрешались все время, еда приносилась самая изысканная.
"Свою минеральную воду я получаю и здесь, мне приносят ее из аптеки в тот же день", - писал заключенный вскоре после ареста.
Короче говоря, когда спустя год неторопливое казенное следствие по делу "Союза борьбы" закончилось, то безо всякого суда (вот он, явный произвол царизма) было объявлено решение о высылке Владимира Ульянова на три года в Восточную Сибирь. Владимир Ильич не без сожаления даже воскликнул, обращаясь к Анне Ильиничне:
- Рано, я не успел еще материалы собрать.
Другая сестра, Мария Ильинична, свидетельствует:
"И как это ни странно может показаться, хорошо в смысле его желудочной болезни повлияло на него и заключение в доме предварительного заключения, где он пробыл более года. Правильный образ жизни и сравнительно удовлетворительное питание (за все время своего сидения он все время получал передачи из дома) оказали и здесь хорошее влияние на его здоровье. Конечно, недостаток воздуха и прогулок сказался на нем - он сильно побледнел и пожелтел, но желудочная болезнь давала меньше себя знать, чем на воле".
Такая была царская карательная система задолго до первой русской революции, до "Манифеста" о свободах. Ну, а какую систему в тюрьмах и следственных изоляторах установила ленинская "рабочее-крестьянская власть", когда ее возглавил бывший узник камеры №193, ныне каждый хорошо знает.
В ссылку Владимир Ульянов получил разрешение ехать без конвоя, своим ходом, свободно. По пути из Питера остановился на несколько дней в феврале 1897 года в Москве, где тогда все еще жила семья Ульяновых. На сей раз она квартировала в районе Арбата, на Собачьей площадке. в красивом деревянном особняке. Это был пятый из известных краеведам московский адрес Ульяновых за три с половиной года пребывания в городе.
Спустя три года, после окончания ссылки, отдохнувший от суеты столичной жизни, надышавшийся свежим воздухом, накатавшийся на коньках и на лыжах, наохотившийся в тайге, наевшийся свежайшим мясом, сибирскими пирожками, молодой революционер с женой вернулся из неволи в Москву.
К слову сказать, о существовании телятины, как товара, я узнал не из витрин московских магазинов, за которыми наблюдаю лет сорок, а из чтения воспоминаний Надежды Константиновны о пребывании в ссылке, в Шушенском. Эти воспоминания давно поразили мое воображение, думаю, что также сильно воздействуют они сегодня на читателей, поскольку Надежда Константиновна, когда писала после смерти Ильича мемуары, не предполагала, что вместо обещанного им коммунизма настанет время, когда жизнь осужденных в царской ссылке будет казаться нам пребыванием в санатории за казенный счет.
Итак, цитирую.
"Заседатель" - местный зажиточный крестьянин - больше заботился о том, чтобы сбыть нам телятину, чем о том, чтобы "его" ссыльные не сбежали. Дешевизна в этом Шушенском была поразительная, Например, Владимир Ильич за свое "жалованье" - восьмирублевое пособие - имел чистую комнату, кормежку, стирку и чинку - и то считалось, что дорого платит. Правда, обед и ужин был простоват - одну неделю для Владимира Ильича забивали барана, которым кормили его изо дня в день, пока всего не съест; как съест - покупали на неделю мяса, работница во дворе в корыте, где корм скоту заготовляли, рубила купленное мясо на котлеты для Владимира Ильича, тоже на целую неделю. Но молока и шанег было вдоволь и для Владимира Ильича, и для его собаки, прекрасного гордона - Женьки, которую он выучил и поноску носить, и стойку делать, и всякой другой собачьей науке. Так как у Зыряновых (хозяева избы, в которой жил ссыльный. - Л. К.) мужики часто напивались пьяными, да и семейным образом жить там было во многих отношениях неудобно, мы перебрались вскоре на другую квартиру - полдома с огородом наняли за четыре рубля. Зажили семейно. Летом некого было найти в помощь по хозяйству. И мы с мамой воевали с русской печкой. Вначале случалось. что я опрокидывала ухватом суп с клецками, которые рассыпались по исподу. Потом привыкла. В огороде выросла у нас всякая всячина - огурцы, морковь, свекла, тыква; очень я гордилась своим огородом. Устроили мы во дворе сад - съездили мы с Ильичем в лес, хмелю привезли, сад соорудили. В октябре появилась помощница, тринадцатилетняя Паша, худущая. с острыми локтями, живо прибравшая к рукам все хозяйство".
Так вот, припеваючи ("...Владимир Ильич очень охотно и много певший в Сибири..." - это тоже из воспоминаний Н. К. Крупской) жили ссыльные там, где сегодня днем с огнем не найти ни по дешевке, ни за большие деньги всего того, что так хорошо описала Надежда Константиновна. Слова Крупской дополняет интерьер дома в Шушенском, где ныне находится один из многочисленных музеев Ленина. Квартиру нашего будущего вождя в сибирском доме вдовы Петровой видели многие.
...По стенам комнаты, где поселились молодые, стоят кровати, книжный шкаф, массивная конторка, стол, стулья, тумбочка. кресло... В такой обстановке, при крепком рубле, позволявшем за копейки покупать телятину, осетрину, за десять рублей корову, заканчивает Ленин монографию "Развитие капитализма в России. Процесс образования Внутреннего рынка для крупной промышленности". Пишет статьи, где доказывает необходимость построения партии, которая должна во главе рабочего класса разрушить до основания этот самый рынок и построить новое общество без "богатеев", без "маломощных баб", без "заседателей", так плохо надзиравших за ссыльным, норовивших сбыть по дешевке ему свою телятину.
Из мемуаров Крупской и многих других революционеров создается впечатляющая картина царской ссылки, испытанной тысячами противников самодержавия. Своих политических врагов режим отправлял на жительство в места "не столь отдаленные" нередко без охраны, за казенный счет. Получал каждый по 8 рублей жалованья в месяц. Никто не принуждал отрабатывать эти приличные деньги на лесоповале, на "химии", в рудниках и так далее. За восемь рублей ссыльные могли не только снимать нормальное жилье, но и питаться так, как сегодня не снится нам, свободным гражданам, семьдесят лет пытавшимся безуспешно претворить в жизнь заветы Ильича. А именно: регулярно, каждый день, потреблять телятину, объедаться клецками, бараньими котлетами, шаньгами и прочими сибирскими блюдами, дополняя мясо, рыбу овощами из собственного огорода, нанимая прислугу в помощь жене.
Никаких при этом зон, лагерей, колючей проволоки, собак, чекистов, охранников и т.д.! А их сверстники в это время работали в полях, на заводах, героически дрались с турками, китайцами, японцами, немцами, венграми....

https://proza.ru/2021/09/19/1426