Карта снесённых памятников Великой Отечественной войны в Латвии
Самая подробная на данный момент карта. Отмечены все памятники, мемориалы, захоронения, памятные доски и пр., установленные в Советской Латвии и снесённые с 1990 года и до наших дней. Сгруппированы по дате сноса (если известна). Не отмечены сохранишиеся или перенесённые памятники.
Прошу распространить. Если есть дополнения – пишите в комментарии здесь или автору в телегу.
Принимал участие в создании, посему тег [моё].
Памятный камень освободителям города Бауска. В мае 2022 года отбита мемориальная доска
Осокина Татьяна Васильевна, младший сержант, командир подразделения 138-го ОДСБ. 16 марта 1945 года. Рига. Колоризация
ТГ канал с раскрашенными фронтовыми фотографиями: https://t.me/war_in_color
Сможете найти на картинке цифру среди букв?
Справились? Тогда попробуйте пройти нашу новую игру на внимательность. Приз — награда в профиль на Пикабу: https://pikabu.ru/link/-oD8sjtmAi
Сыны Балтии на войне
Когда речь заходит о жителях Прибалтики на войне, то вспоминают обычно красных латышских стрелков Гражданской войны, либо местных эсэсовцев в Великую Отечественную. На самом же деле немало воинов из латышей, литовцев и эстонцев достойно себя проявили ещё в годы Первой мировой войны, позднее в Великую Отечественную (в Красной Армии), а затем и в локальных войнах и военных операциях XX-XXI века.
Русская армия во все времена была многонациональной. Под её знаменами доблестно воевали все народы России. Не стала исключением и Первая мировая война, вобравшая в русскую армию, по выражению В.И.Ленина, «весь цвет народных сил», и можно добавить — все народы России. В её рядах отважно сражались вместе с русскими воины десятков национальностей.
Одним из малоизвестных, но заслуживающим внимания, героев той войны стал даже мальчик-подросток эстонец Уго Даниель. Как именно неизвестно, но он оказался в казачьем полку, где став "сыном полка" десятки раз участвовал в боях и развед-выходах. К сожалению дальнейшая его судьба не известна.
Уже в ходе войны в состав действующей армии были включены добровольческие национальные части. Наиболее рельефно их героический путь прослеживается на примере добровольческих латышских стрелковых бригад и армянских добровольческих дружин. Следует подчеркнуть, что именно эти народы подверглись наиболее беспощадной агрессии со стороны противника в годы Первой мировой войны.
Предысторией создания латышских стрелковых бригад следует считать апрель 1915 г. — время австро-германского наступления на русском фронте. Тогда над Латвией нависла серьёзная угроза оккупации. В те дни группа студентов Рижского политехнического института предложила создать из латышей-студентов команды разведчиков и связистов. Вскоре, правда, австро-германское наступление было остановлено, но идею о создании отдельных латышских воинских частей подхватила латышская интеллигенция. Однако на пути её осуществления встала юридическая преграда: в России национальный территориальный принцип формирования армии не допускался. Патриотический порыв латышской интеллигенции всё же нашёл поддержку у руководства Генерального штаба, военного министерства и штаба Северо-Западного фронта, линия которого проходила по территории Латвии. Непосредственную инициативу проявил депутат IV Государственной Думы Я. Голдманис, по предложению которого 19 мая 1915 г. в Риге состоялось совещание видных латышских общественных деятелей. На нём было решено создать организационный комитет, который должен был хлопотать в высших военных инстанциях о разрешении сформировать латышские отряды и вербовать добровольцев для этих частей.
Уже 28 мая Я. Голдманис подал прошение Верховному главнокомандующему великому князю Николаю Николаевичу (младшему), в котором он, ссылаясь на проявленную в недавних боях стойкость латышских ополченцев, просил разрешения сформировать латышские добровольческие дружины.
Одновременно такое же прошение им было подано в штаб Северо-Западного фронта. Прикомандированный к штабу полковник Генерального штаба Косяков 15 июля также составил развёрнутую докладную записку, адресованную главнокомандующему армиями фронта генералу от инфантерии М.В.Алексееву, в защиту идеи формирования латышских частей.
Пока в штабах и правительственных кругах решался вопрос о создании латышских военных формирований, началось новое германское наступление. Линия фронта стремительно приближалась к Риге. Это обстоятельство побудило командование Северо-Западного фронта использовать все возможные резервы, чтобы остановить продвижение противника: 19 июля 1915 г. главнокомандующий армиями Северо-Западного фронта М.В. Алексеев в соответствии с указанием Верховного главнокомандующего великого князя Николая Николаевича подписал приказ о формировании двух латышских добровольческих дружин, получивших наименования
1-й Усть-Двинский и 2-й Рижский латышские стрелковые батальоны. Одновременно был утверждён и Организационный комитет латышских стрелковых батальонов во главе с Я. Голдманисом.
М.В. Алексеевым было утверждено также «Временное положение о латышских стрелковых батальонах». В нём устанавливалось, что они формируются из латышей-добровольцев и предназначаются для совместных операций с частями действующей армии в Прибалтике. В их ряды разрешалось переводить солдат-латышей из других воинских частей.
Начиная вербовку добровольцев, Организационный комитет опубликовал воззвание «Собирайтесь под латышские знамёна!», в котором провозглашалась главная цель создания этих формирований: «Латышские полки будут служить освобождению и защите Латвии, чтобы она и впредь процветала как неотделимая часть могучей России».
Патриотический подъём среди латышского населения, особенно молодёжи, был столь велик, что в два формирующихся национальных батальона их командование не смогло принять всех желающих. В связи с этим Организационный комитет в августе подал запрос командованию фронта и получил разрешение сформировать 3-й Курземский латышский стрелковый батальон. В начале сентября было разрешено сформировать также 4-й Видземский латышский стрелковый батальон. Однако и новые батальоны не смогли принять всех желающих. Поэтому в ноябре командованием фронта было решено сформировать ещё четыре латышских стрелковых батальона и один запасный. Позже, в конце 1916 г., они были развёрнуты в восемь стрелковых полков численностью 38 тыс. солдат и 1 тыс. офицеров, а один запасный стрелковый полк насчитывал 10—15 тыс. бойцов. Сначала они были сведены в две стрелковые бригады, а затем в декабре 1916 г. в Латышскую стрелковую дивизию в составе 12-й армии Северного фронта (в августе 1915 г. Северо-Западный фронт был разделен на Северный и Западный).
С осени 1915 г. латышские стрелковые батальоны участвовали в ожесточённых боях на Рижском плацдарме в составе 12-й армии Северного фронта, где проявили исключительное упорство и героизм, потеряв к лету 1917 г. почти половину личного состава.
Массовый героизм, проявленный латышскими стрелками в годы Первой мировой войны, особенно рельефно проявился в Рижской оборонительной операции 19—24 августа 1917 г. 19 августа германские войска форсировали Западную Двину (Даугаву) и начали наступление. Два дня шли упорные оборонительные бои. Героически сражались многие части 12-й армии, особенно латышские стрелки. Так, на участке, обороняемом 5-м Земгальским латышским стрелковым полком (командир полковник Иоаким Иоакимович Вацетис), бойцам пришлось выдержать натиск целой германской дивизии. При этом позиция латышских стрелков состояла из траншей, оборудование которых не было закончено.
Один из участников этого сражения впоследствии вспоминал: «Резервы бригады были исчерпаны, пришлось полагаться лишь на собственные силы. Неприятельские цепи одна за другой шли на нас. Для нас начался самый ужасный эпизод боя. В ход были пущены пулеметы, ручные гранаты, приклады, котелки, камни и кулаки. Именно здесь латышские стрелки доказали свою храбрость и стойкость. В некоторых местах стрелки под руководством своих офицеров бросались на немцев и с помощью штыков отбрасывали их далеко от наших окопов». Только получив указание вышестоящего командования, командир полка И. И. Вацетис дал распоряжение об отходе. Но перед отступлением он собрал последние резервы полка: рота, охранявшая штаб полка, связисты и другие оказавшиеся у штаба стрелки под непосредственным руководством командира полка последний раз пошли в контратаку и отбросили противника. После этого остаткам полка удалось отступить без преследования со стороны немцев.
Отвага стрелков этого полка дала возможность вывести из-под угрозы окружения 2-й и 6-й Сибирские армейские корпуса и избежать окружения всей 12-й армии. За проявленную стойкость и выдержку солдатскими Георгиевскими крестами было награждено 642 стрелка 5-го Земгальского полка, т.е. более трети его боевого состава.
Следует отметить, что в Рижской оборонительной операции героически показали себя и другие латышские формирования. Стойко сражались также солдаты русских полков, особенно сибирских. Проявленный героизм многих частей 12-й армии лишил немецкие войска возможности продвигаться дальше. Путь на Петроград был закрыт.
Наибольшие потери в Рижской оборонительной операции понесли латышские стрелковые полки — 5,5 тыс. человек. На долю этих частей пришлось более 20% всех потерь 12-й армии, к тому же из общего числа потерь в обеих латышских стрелковых бригадах было около 3,5 тыс. убитых и пропавших без вести (более 40% всего числа убитых и пропавших без вести в 12-й армии). Тяжелее всего пострадал в этих боях 5-й Земгальский латышский стрелковый полк, потерявший из своего состава 80% офицеров и 67% стрелков, а 1-я и 5-я роты этого полка были уничтожены почти полностью.
В дальнейшем судьба солдат и офицеров латышских формирований сложилась по-разному. Часть их (около 18 тысяч) после ликвидации русской армии в 1918 г. осталась в Советской России и вступила в апреле 1918 г. в Латышскую стрелковую советскую дивизию (командир И.И.Вацетис), часть вернулась на родину. К осени 1918 года дивизия насчитывала примерно 24 тыс. человек и являлась самым крупным национальным формированием в Вооружённых силах РСФСР. Латышские стрелки использовались как исключительно боеспособная сила на стороне большевиков: их полки широко применялись по всему фронту Гражданской войны.
Части латышских стрелков отличались железной дисциплиной, использовались для подавления антибольшевистских восстаний в ряде городов (Ярославль, Муром, Рыбинск, Калуга, Медынь, Саратов, Новгород и др.). Участвовали стрелки и в гражданской войне в Финляндии. Многие командиры латышских стрелков смогли достигнуть больших руководящих постов в Красной армии и советских органах власти. Так, первым Главнокомандующим вооруженными силами РСФСР был И. И. Вацетис.
Другая часть латышских стрелков с 1918 года была на стороне Белого движения (Троицкий батальон, Имантский полк).
В годы Великой Отечественной войны тысячи жителей Прибалтики вступили в формирования СС, полиции и т.д. Однако далеко не все литовцы, латыши и эстонцы служили немцам. Немало их воевало и на нашей стороне. И если лояльность советскому государству образованных на базе национальных армий бывших прибалтийских стран 22-го эстонского, 24-го латышского и 29-го литовского стрелковых корпусов, как выяснилось в первые же дни войны, оказалась невысокой (в силу массового дезертирства и перехода на сторону немцев), то созданные позднее новые соединения действовали вполне достойно.
«Первой ласточкой» стала 201-я латышская стрелковая дивизия, решение о формировании которой было принято ГКО 3 августа 1941 года. 12 сентября 1941 года воины дивизии принесли присягу. Из 10 348 человек личного состава 51 % были латышами, 26 % — русскими, 17 % — евреями. Впоследствии доля латышей ещё больше снизилась — в среднем в течение 1943 года в составе дивизии насчитывалось 38,8 % латышей, 43,7 % русских и 9 % евреев. 5 октября 1942 года за проявленные в боях под Москвой и у Старой Руссы мужество и стойкость дивизии было присвоено гвардейское звание. Отныне она именовалась 43-я гвардейская латышская стрелковая дивизия. 5 июня 1944 года был сформирован 130-й латышский стрелковый корпус. Помимо 43-й, в его состав вошла 308-я латышская стрелковая дивизия, формирование которой было начато в конце июня и закончено 7 июля 1944 года. На этот момент в ней насчитывалось 36,3 % латышей, 47,8 % русских и 7,8 % евреев. 18 декабря 1941 года было принято постановление ГКО о формировании 7-й эстонской и 16-й литовской стрелковых дивизий. На 1 января 1943 года личный состав литовской дивизии насчитывал 10 250 человек, в том числе 36,3 % литовцев, 29,9 % русских и 29 % евреев. 16-я дивизия принимала активное участие в Курской битве. Что касается эстонцев, то помимо 7-й дивизии почти одновременно создаётся и 249-я эстонская стрелковая дивизия — распоряжение наркома обороны СССР о её формировании вышло 10 февраля 1942 года. В мае 1942 года ГКО принял решение объединить эти дивизии в 8-й эстонский стрелковый корпус. На 15 мая 1942 года в корпусе насчитывалось 19 658 человек, в том числе 88,8 % эстонцев и 9,9 % русских. Такое соотношение национального состава сохранялось всю войну.
В 1944–1945 гг. все эти соединения участвовали в освобождении Прибалтики, зачастую сражаясь против своих же земляков, одетых в эсэсовскую форму. Так, 20 и 21 сентября 1944 года части 8-го эстонского корпуса вступали в боевые столкновения с частями 20-й эстонской, а в конце марта 1945 года — 19-й латышской дивизией СС. В рядах Красной Армии погибло 21,2 тысячи эстонцев, 11,6 тысяч латышей и 11,6 тысяч литовцев.
Кроме того, на территории оккупированной немцами Прибалтики действовали партизанские отряды и подпольное движение, правда, в существенно меньших масштабах, чем скажем, в Белоруссии. Немало воинов-прибалтов было и среди отмеченных высшими наградами СССР. Среди Героев Советского Союза и полных кавалеров ордена Славы 15 латышей (в том числе 2 ещё за антифашистскую войну в Испании 1936-39), 16 литовцев и 12 эстонцев. Семью одной из трижды кавалеров ордена Славы - Дануте Станелиене 31 декабря 1946 года уничтожили местные фашисты..."новогодний подарок"...были убиты отец, мачеха, трое братьев и сестра отважной девушки - пулемётчицы...
Сегодняшние власти Латвии, Литвы и Эстонии считают этих людей преступниками, но для нас они остаются героями.
После ВОВ нескольким тысячам воинов-прибалтов пришлось пройти через череду локальных войн. Героизм солдат именно этих национальностей и именно в данных боях оценить затруднительно - отдельных национальных частей в Советской Армии уже не существовало, и призывники из этих республик оказывались размытыми по всей СА, во-вторых материала с описанием именно боевых операций и проявления героизма (именно в данных войнах) не очень много. Обычно история участия советских войск (да и войск постсоветских стран) сводится к описанию политических причин этих конфликтов и общих фраз об участии в них армий СССР и постсоветских стран.
Известно, что в ходе ввода войск СССР и союзных государств в Чехословакию (военная операция "Дунай") в 1968 году погибли 3 и были легко ранены 2 воина-литовца. Значительному количеству солдат из Прибалтики пришлось служить и воевать в 1980-х годах в Афганистане. Точное их количество неизвестно, однако там погибли 98 военнослужащих прибалтийских национальностей (21 латыш, 60 литовцев, 17 эстонцев) http://proza.ru/2018/05/07/1885. В 1985-1989 годах начальником оперативного отдела 40-й армии был латыш полковник Дайнис Турлайс, в 90-е годы ставший военным советником президента Латвии Гунтиса Улманиса, другой известный латыш, сам ставший позднее президентом страны, Валдис Затлерс в 1986 году в качестве военного врача прошёл Чернобыль, другим "чернобыльцем" стал военком Эстонской ССР генерал-майор Ромет Киудмаа, получивший опасную дозу излучения 15 рентген.
После событий 1991 года страны Балтии начали создавать свои собственные армии. Уже вскоре, особенно после вступления этих стран в НАТО, прибалтийские воинские подразделения начали участвовать в военных операциях НАТО в Афганистане и Ираке. И как бы не относиться к НАТО, прибалтийским странам и этим войнам, но воины-прибалты также честно воевали, как и в прошлом. В Ираке в 2003-2012 годах погибли (разумеется без учёта сотрудников ЧВК) 3 военнослужащих Латвии и 2 Эстонии, кроме них погибли 19 украинских, 5 грузинских военных и по 1 жителю Азербайджана и Казахстана. В Афганистане за 2001-2017 годы сложили головы 9 граждан Эстонии, 4 Латвии, 1 Литвы, а также 32 жителя Грузии. Что тут скажешь - они не струсили также как и их земляки прошедшие Афган в 80-х.
Можно по разному относиться к народам Балтии, армиям этих стран, Прибалтике в целом, но тысячи её сынов достойно проявили себя в бою, в том числе и в составе Российской и Советской Армии.
Естественный свет (2020)
Вторая мировая война. На территории оккупированного Советского Союза простой венгерский фермер Шеметка служит капралом в специальном подразделении по поиску партизан. На пути в отдалённую деревню подразделение попадает под обстрел. Командир убит, и теперь Шеметка должен преодолеть страх и взять командование на себя. Его затягивает водоворот событий, которые он не в состоянии контролировать.
Европа мертва. Куда идти России и Белоруссии?
Совместный парад русских, белорусских и китайских войск на Красной площади 9 мая — мечта жизни Газета Суть Времени № 527
Александр Лукашенко на встреча с Верховным лидером Ирана Али Хаменеи
Интервью Сергея Кургиняна информационному агентству БелТА от 23 марта 2023 года
Андрей Воропай: Сергей Ервандович, здравствуйте! Рад снова видеть Вас в нашем объективе! Недавно Александр Лукашенко с официальным визитом посетил целый ряд стран Африки и Ближнего Востока. В частности, Зимбабве, Иран, Объединенные Арабские Эмираты и так далее. Какие перспективы эти визиты Александра Лукашенко открывают для нашего Союзного государства?
Сергей Кургинян: Мне кажется, что это всё происходит в одной логике — в логике глубокого разочарования Западом. За Александром Лукашенко я слежу с очень большой дистанции много лет, но достаточно внимательно, и мне очень многое симпатично. Когда его называют «колхозником», у меня это всегда вызывает чувство глубокого сарказма, потому что те, кто это говорит, они в полном соответствии со словами Достоевского «Обратитесь в хамство — гвоздя не выдумаете!» — гвоздя выдумать не могут. А он создал очень интересную постсоветскую модель, и, может быть, единственную интересную.
Я не хочу сказать, что всё, что происходило в Советском Союзе, было идеально. Там были какие-то безумно важные вещи, там были какие-то возможные заявки на будущее, но там было накоплено и достаточно много всякой гадости, это всё сочеталось. Не было бы этого, так всё бы не взорвалось.
Первое, что меня впечатлило, — это то, что Лукашенко, будучи молодым депутатом, проголосовал против расчленения Советского Союза. Для этого тогда нужно было иметь большое мужество, а будучи достаточно молодым человеком, и иметь какой-то внутренний заряд глубокого понимания того, что знаменует собой Советский Союз.
Потом меня впечатлило то, как он начал соединять разумную вестернизацию Белоруссии с неосоветизацией. Эта белорусская модель в этом смысле имеет огромное значение для всех стран постсоветского пространства, и для России в том числе. Потому что это модель правильного синтеза лучшего из Советского Союза с тем, что можно взять с Запада. И Лукашенко занимался этим очень активно. Белоруссия была маленькой страной, которую он привел полностью в порядок и, конечно, это еще особое свойство белорусского народа, очень здравомыслящего, с большой памятью о войне. Если бы это была большая страна, так вообще бы это был суперинтересный мировой опыт. Но, в конце концов, с точки зрения методологии не так важно, какая страна. Главное, что, уважительно относясь к советскому прошлому и всячески культивируя лучшие элементы, но не перегибая палку в ту сторону и осторожно вестернизируя страну, Лукашенко добился прекрасных результатов.
Изображение: president.gov.by
Александр Лукашенко в первые годы президентства
И в какой-то момент, как мне кажется, — здесь я перехожу в сферу «кажется» — ему пришли в голову две мысли. Первая мысль — ему совсем не нравилось то, что происходит в Российской Федерации. Он, с одной стороны, относился предельно деликатно, и всё время был инициатором сближения. С другой стороны, ему очень не нравилось то, что там происходит с точки зрения олигархата и всего остального. Ему совсем не хотелось при глубоком слиянии с Россией отдать этому олигархату на растерзание с трудом построенную страну, которую он любил и любит.
А с другой стороны, у него закралась мысль: а может быть, можно это всё каким-то деликатным образом еще больше встроить в Запад? А почему бы и нет, собственно? Страна находится в Европе, очень сильно раскрутилась, может раскрутиться еще больше, а почему бы, собственно, не сделать из нее какую-нибудь большую если не Данию, то, например, Швейцарию или что-нибудь еще такое «очень правильное». И, я думаю, эта мысль в нем поощрялась какой-то частью его окружения. А собственно, что плохого мы можем по этому поводу сказать? А во-вторых, там были и советники. Я помню время, когда с Белоруссией заигрывал такой лорд Белл и другие люди, они, возможно, и говорили, что это всё прокатит.
Так что оранжевый взрыв в Белоруссии был колоссальным ошеломлением для Лукашенко. Он, с одной стороны, страшно изумился тому, что люди, которые сами западники и хотят-то вроде, чтобы страна вписывалась в Запад, почему-то вдруг против него возбухают. Второе — он увидел их звериный оскал. А третье, он понял, что Запад-то по этому поводу думает. Что никогда он не примет туда Белоруссию — иррационально не примет Белоруссию туда.
То есть Лукашенко другим путем прошел то же самое, что было и с Путиным. Это два вестернизатора, которые одинаково вдруг что-то поняли, и я даже не знаю… такие вещи ведь не умом, а сердцем понимаешь, и как-то не сразу. Человек осторожный, если он отвечает за страну, он же не может вдруг какие-то свои геополитические глюки превратить в стратегию, которая ущемит чьи-то интересы. Поэтому Лукашенко пережил очень серьезный кризис после того, как возник оранжевый мятеж. А Путин, я думаю, и на Болотной, и в дальнейшем тоже что-то пережил.
Тогда всё больше и больше у Лукашенко начались мысли о том, что делать-то? И одна из этих мыслей, в которой я вижу много здравого, это: «А почему бы мне не обратиться лицом на Восток, если к этому есть большие основания?» И вот тут выяснилось, что как минимум сам Си Цзиньпин, а возможно, и какое-то ядро китайской элиты, которую мы называем коммунистической, очень с большим вниманием смотрит на Лукашенко. И другая часть восточного мира — Эмираты и так далее.
И Лукашенко понял: а может быть, Белоруссию не стоит запихивать в западное пространство, а каким-то способом выстраивать так, чтобы она могла стать… своего рода Турцией. При этом никоим образом не ослабляя отношений с Россией. Просто стать государством, которое в конечном итоге будет что-то перебрасывать с Востока на Запад, выступит в роли такого — модные сейчас слова, не люблю их — хаба. Я не пытаюсь читать мысли вашего президента. Я слежу с большого расстояния, с симпатией, сдержанностью и пониманием того, как это примерно устроено.
В этом смысле его поездки носят для Белоруссии абсолютно исторический характер. Они открывают принципиально новую фазу, потому что попытка создать подобный портал, одновременно сохраняя потенциал сближения с Россией, говорит о том, что ваш президент — геополитически мыслящий глава небольшой страны. У него большой внутренний драйв, и этот драйв не уходит. И он умеет признавать ошибки. Не так — батюшки, ошибка, всё, посыпаю голову пеплом, сижу и всех стращаю. Нет. А давай-ка вот так попробуем? А давай сюда? Мне это всё крайне симпатично. Я только думаю, что у этой стратегии скоро обнаружатся и в русском варианте, и в белорусском тоже некоторые ущербности. Они связаны с растущим — оправданным — высокомерием Востока.
Вы не могли просто по возрасту наблюдать, что такое Восток, когда он понимает, что такое старший брат, и как он меняется, когда сам становится старшим братом. Имея за спиной колониальное прошлое, которого ни Белоруссия, ни Россия не имеют. Вот эти психологические нюансы… их трудно уловить. Ты их ноздрями улавливаешь, не мозгом и не сердцем, а нюхом.
Андрей Воропай: Товарищ Сухов не зря же говорил, что «Восток — это дело тонкое».
Сергей Кургинян: «…Петруха!» — да, он так говорил. А потом оказалось, что Петруха должен за это заплатить смертью. Вот за эту тонкость.
Так вот, весь этот Восток сейчас очень приподнялся. Он очень приподнялся, и если он смотрит уже почти свысока, но осторожно, на своего бывшего западного хозяина, то на страны бывшего СССР он смотрит как на проигравших — проигравших СССР. Можно петь любые песни, что это не так, а это так! Он смотрит на них очень специфически.
И конечно, он преисполнен одного: что хозяином мира будет он, что задача заключается не в какой-то там мультиполярности, а в другой гегемонии. И вкус этой гегемонии тоже будет отнюдь не только сладок, скажем мягко. Время этого еще не настало.
Сегодня мы находимся на очень тяжелом эволюционно-переломном этапе жизни человечества, и это не переход к многополярному миру, уверяю вас. Это что-то совсем другое. Внутри этого перелома нам, конечно, надо повернуться на Восток, но всё время помня знаменитую фразу: «Каким ты хочешь стать Востоком? Востоком Ксеркса или Христа?» Там же Ксеркс, там же не ислам, не что-то еще, а именно Ксеркс!
А что собой знаменует Ксеркс? Если взять это как геополитическую, историософскую метафору, то она очень много в себе содержит. И мне кажется, что выстрадано будет через какое-то время еще более глубокое сближение наших народов. И также мне кажется, что модель, на которой в итоге «сердце успокоится», будет очень близка к белорусской.
Андрей Воропай: Вот в этой схеме смещений, которую вы описываете, например, центра силы с Запада на Восток, в ней Белоруссии и России удастся отстоять какое-то свое место или они всё равно будут находиться под влиянием этих полюсов силы?
Сергей Кургинян: Удастся, конечно. Сейчас это не опасно.
Очень давно один очень крупный деятель Китайской Народной Республики сказал мне: «Ты только передай своим, что пока вы минимально стабильные, мы в вашу северную сторону не смотрим, мы смотрим на юг. Нам это и удобнее, и как-то „теплее“, и привычнее. Но если только вы пошатнетесь, мы от соблазна не удержимся».
Об этом всё время говорят соседи, готовые на условный антиамериканизм — очень условный и осторожный, — в случае, если мы выстаиваем. И которые совсем себя иначе поведут, если мы выстаивать перестанем. Если будет война за русско-белорусское наследство, то мы пожнем ликвидационные, смертельные плоды этой войны, развернутой на нашей территории, — за наследство уже, а не за нас.
Поэтому нам надо выстоять, и мы выстоим.
Но вот эти модели: «А почему бы не на Запад?.. А почему бы не на Восток?..» — они мне напоминают человека, который потерял бумажник. Хлопает по трем карманам и говорит: «Ах ты, боже! Ах ты, боже! Нету! И здесь нет, и здесь нет!» — «А ты что в четвертый не лезешь?» — «Боюсь я, вдруг и там нет!»
Так вот, все так хлопают по восточно-западным карманам, потому что боятся, а вдруг ничего нет и, скажем так, в неосоветском кармане. А самый разумный неосоветизм реализовался на территории маленькой Белоруссии. Совсем крохотная модель — на территории Приднестровья — я наблюдал это с очень близкого расстояния. И это историософски, не побоюсь этого слова, метафизически, безусловно, геополитически — ужасно интересные эксперименты, которые, по-моему, даже теми, кто эти достижения реально осуществил, не осмысливаются в должной философской мере как некие модели будущего.
У меня такой всегда вопрос, когда я говорю о своей организации: а, собственно, почему Heritage Foundation может существовать, а фонд «Советское наследие» не может? Особенно если рассматривать его как фактор будущего. Это же не значит, что нужно копировать всё, что было. Никогда нельзя копировать в таких случаях всё, что было, хотя бы потому, что оно провалилось. Провалилось, значит, там что-то было неправильно. И я так много знаю о советской элите, что уж никак не могу считать, что надо всё повторять. Но какой-то синтез-то чего-то с чем-то можно, наверное, продумать и постараться на основе этого синтеза выстроить модель, которая была бы не восточной и не западной.
Россия всегда была альтернативным Западом. И, конечно, Востоком Христа, какие бы ни были — очень богатые — языческие традиции, всё равно вот этим. Россия всегда была территорией истории, стремлением к тому, чтобы история продолжалась, пониманием, что нет любви без истории. Территорией Любви и Истории — загадочным местом формирования другого исторического движения. Тогда как Восток отказывается в существенной степени от самостоятельного исторического движения, он не обладает собственным мотором исторического движения, его собственный мотор есть мотор циклически кругового движения, а мотор исторического движения он заимствует с Запада.
Я могу описать вам контур этого уничтожения. Встаньте ненадолго на мою позицию. Ну Чатал-Гуюк, Иерихон — это всё места, в которых уже в седьмом тысячелетии до н. э. существовали города. Можем считать, что всё началось в первом тысячелетии до н. э., если вспомнить про осевое время Ясперса. Тогда всё-таки три тысячи лет человек существовал как современный человек.
Изображение: president.gov.by
Руины древнего Иерихона
Мы читаем древние тексты, и конечно, мы не говорим, что это те же люди, что и мы, но это тоже люди, и мы их понимаем. То, что началось последние двадцать лет — это стремительный отказ от этих трех (по Ясперсу) или девяти (по археологическим раскопкам) тысяч лет существования. И от них явно хотят отказаться к какому-нибудь в 2050 году, что и называется постисторией, постчеловечеством, диффузной идентичностью. Очень много говорится по этому поводу.
Андрей Воропай: Отказ в пользу чего?
Сергей Кургинян: Отказ в пользу уже постчеловеческого мира, существенно нечеловеческого. Религиозная была идентичность у какого-то Хаммурапи или какая-нибудь советская у Ленина — не имеет абсолютного значения, но идентичность была, да еще какая! Ого-го! Каждый раз, когда вам говорят про «диффузную идентичность» — это что значит? Это значит, что вас нет. Нет каркаса личности. Как, интересно, президент Путин соотносит тезис о диффузной идентичности (не он же его автором является, а совокупный Запад) с тезисом о духовных скрепах? Могут ли у диффузной идентичности быть духовные скрепы? Смешно, да?
Так вот, все эти ювенальные юстиции и прочее — это тоже знаки чего-то бо́льшего. Всё катится в нечеловеческое состояние. По мне, так в ад, в царствие Великого инквизитора, не важно как это называть, но в нечеловеческое. Там человеку места нет. Неужели не видят родители, что делают с их детьми, несмотря на все патриотические порывы Путина и Лукашенко?! Это уже мертвому припарки в условиях происходящего! И посмотрите, то же самое и в Китае, и повсюду.
Читать далее: Газета Суть Времени № 527
Литва продолжает уничтожать память о своих освободителях
С Антакальнисского мемориала снесли все воинские скульптуры, сообщает Интерфакс.
Шесть стел, которые были установлены больше 70 лет назад на месте захоронения защитников Вильнюса, погибших в годы Великой Отечественной войны, были демонтированы.
Решение было принято несмотря на призыв Комитета ООН по правам человека воздержаться от сноса объектов культуры.
Если вы профи в своем деле — покажите!
Такую задачу поставил Little.Bit пикабушникам. И на его призыв откликнулись PILOTMISHA, MorGott и Lei Radna. Поэтому теперь вы знаете, как сделать игру, скрафтить косплей, написать историю и посадить самолет. А если еще не знаете, то смотрите и учитесь.
Хуже немца
Холодный воздух стремительно ворвался в распахнутую дверь. Дверь протестующе заскрипела, но человеку, первым переступившим порог этого деревенского дома, не было до неё дела. От человека за версту несло табаком, молчаливой уверенностью и угрозой. Добротная новенькая шинель явно не впитала в себя ужасы зимы, начищенные сапоги не знали грязи, а гладко выбритое лицо выдавало в нём штабного офицера. Сняв мгновенно запотевшие от тепла печи очки, человек неторопливо окинул взглядом прижавшихся друг другу людей. Их было девять. Восемь детей в возрасте от полугода до двенадцати лет и мать. Дети слишком юные для этой войны и слишком слабые для работ, были одеты кто во что горазд. На младших были растянутые и перештопанные вещи,доставшиеся в наследство от старших собратьев. Человек отметил про себя отсутствие испуга у матери, что было редкостью в эти дни. Обычно испуг при его появлении можно было зачерпнуть половником и накормить половину штаба. Старшие смотрели исподлобья, не зло, но настороженно, младшенькие обхватили подолы матери.
Следом за человеком в избу ворвался второй чужак. Толстое брюхо вываливалось из-под одежды, свисавшие щеки блестели от едкого пота, прерывистое дыхание клубами пара убегало к потолку. Характерный акцент и растягивание гласных выдавали в нём типичного потомка могучих воинов Прибалтики. "Ааа, фот оннниии гдеее, фсе этти негодяааи, Герр. Значит, по фашему приказу йа пришоол сюда за едой, но онни гофорят у них нечего наам даать. Но я то, не будь дуракоом, Герр, пошоол в их сарай. И знаете, что я там нашооол?! Корову, Герр. Целая корооова, котооорая подлежит изъятию. А оннни?! Фот этот вот меня кочергой огрел и прогнааал, гофорит, что ещё раз вернусь, закопает меня фо двореее. Ну я к вам, Герр и яфился. Такое жесточайшее неповиновение фашим приказам не должнооо остаться безнаказанным."
Человек обратился к матери. "Где муж?"." Погиб". "Что есть кроме коровы?". "Ничего не осталось, летних запасов не хватает, да ещё и этот регулярно нас обирает. Заберёте корову, мы все точно эту зиму не переживем".
Человек ещё раз окинул взглядом убогую обстановку избы, нацепил на нос очки, развернулся и пошёл к выходу. Остановившись напротив второго чужака, не поворачивая головы, сказал. "Корову не брать". И вышел в зиму. Мать сквозь зубы презрительно процедила в сторону чужака. "Что встал Янус? Проваливай отсюда. Много зла принесли немцы этой земле, но ты оказался гораздо, гораздо хуже них."
Много лет спустя, я стоял вместе с моим дедом на давно позабытых и поросших бурьяном могилах. 5 безымянных холмиков, 5 безмолвных свидетелей ужасной войны. Из восьми детей ту зиму пережили лишь трое. Спасла их та самая корова, которую латыш, служивший немцам, хотел отобрать. Мой дед был среди выживших и здравствует поныне. Ему сейчас 86. Что творится у него на душе, когда оголтелый национализм снова в Латвии на коне, он не показывает. Но я хорошо запомнил ту боль, которая была у него в глазах, когда он стоял на могилах своих братьев и сестёр и рассказывал эту историю. Она не ушла через столько лет и не утихла. Мне кажется, такое вообще невозможно забыть и простить. Морали нет, в свете очередной вспышки прибалтийской русофобии захотелось поделиться данной историей.