Начавшийся 27 ноября визит папы римского Льва XIV в Турцию, центральным событием которого явилось его участие совместно с Константинопольским патриархом Варфоломеем и главами некоторых других церквей в праздновании 1700-летия Первого Вселенского собора христиан в Никее (ныне турецкий Изник), уже назван западной печатью историческим. Ожидается, что во время него будут закреплены и продвинуты вперед тенденции последнего времени, когда экуменический патриарх Варфоломей всеми правдами, а по большей части неправдами пытается представить себя своего рода восточным папой и лидером всех православных мира.

Только он, по его представлению, например, вправе решать, кому предоставлять автокефалию, кого считать достойным веры, а кого нет и т. д. А попутно Варфоломей вместе с иерархами своей Константинопольской поместной церкви, лишь почетно поминаемой в храмах  православных людей на первом месте, а отнюдь не по полномочиям, подталкивает их к «общехристианскому единению» с католиками. Разумеется, все говорит за то, что в подобной «новой унии» первым предназначена роль ведомых. Зато Варфоломей будет чувствовать себя одним из двух лидеров всего христианского мира. Он как-то высказывался: «Если мы, с помощью Божьей, придем к согласию с Католической церковью в том, что касается значения термина "первенство", каким оно было в первом тысячелетии, то Вселенскому Патриарху не составит труда признать первенство Римской кафедры и занять второе место – то, какое он занимал до раскола».

Это ли не престижно, особенно, если знать о реальном положении Варфоломея в стамбульском квартале Фанар, где расположен его патриархат и где даже литургия проводится с разрешения турецких властей и далеко не в каждое воскресенье, не говоря уже о буднях, а местные прихожане исчисляются несколькими десятками. Греков в Стамбуле уже давно почти не осталось. Не случайно Фанар, название которого ИИ не без кибернетической иронии переводит с греческого как «Светофор», так склонен к внешней экспансии, помимо Украины, например, претендуя на главенство над всеми диаспоральными приходами и других православных стран. Он давно и безнадежно погряз в политиканстве, имея главную опору даже не в Греции, а в своих американских епархиях.

В свою очередь, выходец из США папа римский Лев XIV (Роберт Фрэнсис Превост), при внешней сдержанности, по своему положению главы Римской католической церкви (РКЦ), которая по-прежнему доктринально нацелена на первенство в христианском мире, также подвержен идеям экуменизма и прозелитизма.

Его первый заграничный пастырский визит не в братские католические страны, а именно в Турцию – мусульманскую страну, не считая горстки стамбульских фанариотов, изначально производит несколько странное впечатление. Такого в истории РКЦ тоже никогда не было.

Ведь он мог, например, побывать в истово религиозной Польше или в другой похожей стране еще до Никейских торжеств. Значит, и здесь политические расчеты доминируют над вопросами веры.

Чего, в частности, стоит его встреча в турецком аэропорту вооруженным почетным караулом. Да, он глава государства Ватикан, но в первую очередь все же «наместник Бога», по собственному представлению, а следовательно посланник любви и мира. К чему тогда на встрече люди с автоматами? Опять политика. Впрочем, в своих выступлениях понтифик предостерегал всех от угрозы третьей мировой войны. Но при этом ни слова, например, о повторном превращении в Стамбуле одной из важнейших христианских святынь – Собора Святой Софии в мечеть. Вместо этого понтифик запланировал посетить историческую мечеть Султана Ахмеда («Голубую»). Эрдоган же заявил: «Мы будем работать вместе с Ватиканом против любого нарушения священного статуса Восточного Иерусалима». Статус Святой Софии, видимо, в счет не входит.

Первые переговоры также происходили не с кем иным, как с «умеренным» исламистом президентом Турции Р. Эрдоганом, который никаким «Вселенским патриархом» официально Варфоломея не считает, а лишь лидером одной из местных религиозных общин. Менять свою позицию он, похоже, и не собирается. Это на внешней орбите Варфоломей «гигант», а внутри Турции, несмотря на то что в прошлом он был офицером военной разведки страны, особым авторитетом и положением не пользуется. Пусть он даже без конца клянется в лояльности властям, заявляя, например: «Жизнь в преимущественно мусульманской стране — это скрытое благословение, потому что она поддерживает и укрепляет важнейшую особенность Вселенского патриархата — открытый и честный диалог со всеми людьми во всех местах, независимо от расы и религии».

Раскол в мировом православии в результате суетливой активности патриарха Варфоломея становится все более очевидным. В обеспечение явки как можно большего количества представителей различных христианских конфессий и течений на «новейший Никейский собор» были вовлечены мощные политические силы, не приглашали только разве что Русскую православную церковь.

Однако многие иерархи, особенно из числа православных, на это действо не явились, сочтя его «собранием нечестивых». Из четырех древних «столпов Православия» к Варфоломею присоединился лишь патриарх Александрийский. Патриархи Антиохийский и Иерусалимский все увещевания проигнорировали. Орган Фанара в этой связи сетует, что их участие, если бы оно состоялось, могло бы повысить авторитет собрания, поскольку они действуют и проповедуют в сердце Святой земли.

Бросалось в глаза и отсутствие предстоятелей многих других автокефальных православных церквей, обеспокоенных как «папистскими» замашками Варфоломея, так и словно вновь возрожденным духом Флорентийской унии, витавшим над всем происходящим. Зато на празднествах присутствовал заместитель госсекретаря США Майкл Рига, ответственный за использование религии во внешнеполитических интересах Вашингтона, словно показывая откуда на самом деле дует ветер.

При этом ради достижения конечной цели лидерства в мировом христианстве Лев XIV заявляет, что готов поступиться одним из главнейших символов раскола на православие и католицизм в 1054 году – вставкой филиокве в Символ веры. Папа римский в документе, посвященном 1700-летию Первого Вселенского Собора в Никее, заявил, что католическая церковь признает Никейский Символ веры в его изначальном виде, сформулированном в 325 и 381 годах, то есть без латинской вставки Filioque («и от Сына»), добавленной в Западной церкви в последующие века. По его словам, путь к единству – это «экуменизм будущего», основанный на примирении, диалоге, обмене дарами и духовным наследием разных христианских традиций.

Надо сказать, что по прошествии веков этот некогда краеугольный камень расхождения двух конфессий давно утратил первоначальную значимость. Накопилось много и других точек нестыковки, прежде всего претензии Ватикана на непогрешимость и власть земную, то есть пресловутый папоцезаризм. Но готовность РКЦ к пересмотру филиокве уже подхвачена как якобы принципиальный шаг к объединению церквей. Так, глава американской епархии Константинопольского патриархата архиепископ Элпидофор (Ламбриниадис), известный также как «экзарх Атлантического и Тихого океанов» и рассматриваемый многими в качестве наиболее вероятного претендента на место стареющего патриарха Варфоломея, считает данный шаг вполне достаточным, чтобы такое объединение состоялось.  Есть все основания предполагать, что, если Варфоломей и не доведет до конца дело унии, то Элпидофор его энергично продолжит. По мнению зарубежных экспертов, это не обязательно будет уния по образцу прошлых – Лионской или Флорентийской. Никаких конкретных документов, очерчивающих условия объединения, скорее всего, подписано не будет. Вместо этого новая «уния» будет осуществляться «явочным порядком» путем вступления в евхаристическое общение с католиками, иными словами, без окончательного решения богословских проблем и согласия Поместных церквей.

Превращение патриарха Варфоломея, а вместе с ним и всей Константинопольской церкви в конъектурный инструмент западной политики по достижению вполне земных утилитарных целей ослабления и раскола своих оппонентов довольно прискорбно.

Ведь самим своим положением они обязаны коллективной исторической памяти и уважению со стороны сестринских православных церквей, но когда они вносят в их среду один сплошной разлад, выдвигая нелепые претензии на положение едва ли не Ватикана среди них, и идя ради этого на откровенное предательство, то тогда теряется и уважение, и гаснут последние отблески памяти о прежних временах.

Оригинал статьи

https://www.stoletie.ru/politika/novaja_unija_624.htm

Первое и самое важное, по его мнению, это осмыслить принципы передачи холеры. Этому вопросу он посвятил вводную часть своей книги, в которой подробно с примерами объяснял, как «холерный грибок» передается от человека к человеку. Второе правило - нужно содержать все в чистоте. Третье - каждый добросовестный гражданин должен «других вразумлять» основным правилам профилактики (Моллесон 1893, с. 26-28).

Если же «поветрие» все-таки было занесено, И.И. Моллесон советовал придерживаться пятнадцати непременных правил. Среди которых, в частности, он называл такие: «. следить за чистотой источников воды (рек, колодцев, родников), чтобы никто не стирал там грязное белье; следует избегать мест скопления народа (базаров, кабаков, похорон). <...> каждый человек должен держать улицу, двор, избу, сени в чистоте и особенно следить за тем, чтобы не было сырости. <...> нужно содержать свое тело, белье, одежду и постель в чистоте, ходить в баню как минимум раз в неделю. <...> всеми мерами избегать простуды: не купаться в холодной воде, не пить холодного и избегать всякой сырости. <. > крепко-накрепко помнить, что заразительнее всего рвота и понос холерных больных, и поэтому их надо сторониться» (Молле-сон 1893, с. 28-37).
В заключительной части своих наставлений Моллесон приводил советы, которые, по его мнению, хоть как-то должны были облегчить страдания человека, уже заболевшего холерой. В основном он сосредотачивал свое внимание на методах снятия симптомов, а не на лечении самой болезни. Когда человек обнаружил у себя признаки холеры, то он должен был, по мнению Моллесона, действовать без промедления. «Хотя еще в каких силах, а бросай все и ложись, - строго наставлял доктор. - Не исполнишь это - спокаешь-ся, да поздно!» (Моллесон 1893, с. 41-42). Особое значение врач придавал профилактике заболевания холерой, так как соблюдение санитарных и гигиенических норм в народной среде и особенно среди крестьянства находилось на крайне низком уровне.

Перечень мер по предупреждению распространения холеры был опубликован в виде отдельной брошюры в Саратове в 1885 г. (Холера 1885).
Это крайне важное с практической точки зрения издание подготовили саратовский губернский врачебный инспектор И.Н. Буховцев и психиатр С.И. Штейнберг. Соавторство в разработке методики профилактики холеры двух знаменитых саратовских врачей, на мой взгляд, не случайно.
В поиске путей противодействия страшной болезни объединили свои интеллектуальные усилия организатор саратовской системы здравоохранения и медицинской статистики Буховцев и его коллега -выдающийся отечественный психиатр Штейнберг.
Участие специалиста в области психиатрии в разработке мер предупреждения развития холеры вполне объяснимо, так как в сознании подавляющего большинства населения в то время господствовали самые нелепые предрассудки и предубеждения, развеять и преодолеть которые можно было, только зная особенности человеческой психики в экстремальных ситуациях, например в условиях эпидемии.

Спустя несколько лет, в июне 1892 г., в разгар четвертой волны эпидемии холеры в Саратове этот труд ученых-практиков был опубликован в газете «Саратовские епархиальные ведомости» (Ведомости 1892). На первый взгляд выглядит странным, что статья по медицине вышла тогда в официальном издании Русской Православной Церкви. Однако, учитывая глубокую воцерковленность местного населения и высокую степень доверия верующих к слову пастырей, размещение практических рекомендаций по предупреждению заболевания холерой в печатном органе Саратовской епархии в период эпидемии придавало этому тексту особую силу убеждения и гарантировало соблюдение населением врачебных предписаний, что было тогда особенно важно.

<...>

Источник: Опыт лечения и профилактики холеры в XIX веке (по материалам отчетов и публикаций врачей Саратовской губернии). Текст научной статьи по специальности «История и археология» Автор: Александр Юрьевич Варфоломеев. Лицензия: CC BY

Иногда к заболеванию детей относятся даже совсем хладнокровно: выздоровеет ребёнок, ладно, умрёт – тоже, и только перед смертью это равнодушие сменяется заботливостью и лаской со стороны матери. К лечению в таких случаях прибегают редко, и смерть ребенка не вызывает ни особенной горечи, ни сожалений.

– А у меня маленький парнишко помер, – сообщает мать кому-нибудь из посторонних.

– Отчего? – спросят её.

– Да, вишь ты, завалило в горлышке, дня три помаялся да Богу душу и отдал.

– А в больницу возили?

– Нет, где уж тут, досуг было его возить в больницу, видно, Господу Богу понадобилась душенька его (Череп, у. Новгородск. г.) .

– «Свое, не купленное, никому и не отказано в другом», или «Этого добра много, умрут, так новые народятся», – утешают себя в этих случаях (Юрьев. у. Владимирск. г.).
В иных бедных семьях иногда бывают даже рады смерти ребенка, потому что она развязывает руки, не надо теперь не спать матери ночей и никто ей не будет мешать в работе (Дорогобуж. у. Смоленск, г.).
«Слава тебе, Господи, говорят тогда, прибрал Господь безгрешную душеньку: нам с хлебов долой, да и он горюшка не увидит на том свете».
– «Бог с ним, – не без радости говорят об умершем ребенке: – помер – по крайности руки развязал».
– «Они – ангельские души, – прибавляют как бы в утешение, – и нам там же быть» (Скопинск. у. Рязанск. г.) .

Иногда является даже зависть к матери такого умершего ребенка: «вот, какое ей счастье, – говорят бабы одна другой, – прибрал Бог ребенка-то: какому это она Богу-то молится?»

Случается, что раздраженная и умаявшаяся от работы мать, когда больной ребёнок не дает ей покоя, прямо желает его смерти.

– «Господи, будет ли конец? – у людей ребята, как свечки, тают, а у меня и смерти-то Бог не даёт: жить не живёт, а как головёшка дымится».

– «И где это твоя смерть делася и когда ты только умрёшь, неумирущий?» – с озлоблением восклицает такая измученная мать.

При таком отношении к детям в бедных семьях им нередко плохо приходится не только во время болезни, но и в период выздоровления; выздоравливая после тяжелой болезни, они постоянно просят есть, а отцы их ругают, и те, слыша брань, боятся просить лишний раз хлеба (Карачевск. у. Орловск. г.).

Иногда отношение к больному ребенку определяется полом, к которому он принадлежит: к больным мальчикам относятся гораздо лучше, чем к девочкам.
И как только заболеет мальчик, мать и отец не знают, что делать: и в больницу-то съездят за лекарством, и к батюшке-священнику придут, не посоветуешь ли чего, и к просвирне-то сбегают, чтобы она помяла ему брюхо той печаткой, которой печатает крестики у просфор (Городищенск. у. Нензенск. г.).

Истинно родительские и нежные чувства, даже и в бедных семьях, выступают почти всегда, когда заболевший ребёнок в семье единственный.
– Вот, какая беда, стряслась: мальчишечка-то мой захворал, да, дюже захворал, кажись, не подымется, – скорбит мать такого ребенка.
– Распухли у него щеки, да и за ухами-то все разбухло, инда щеки оттопырились. Рта-то ему, вот, на столько открыть нельзя, – показываешь мать на конец пальца,
– Есть-то он у меня ничего не есть, хоть не жалится, глотать-то не больно. А кроме того, у него понос, вот какой понос, просто страсть. Лежит, это, вчера, притупился, я и говорю: что ты это, деточка?
– А он: матычка, я опустился: боялся, значит, раньше-то сказать. Ну, вестимо, больной, ведь ругать не станешь. Я и говорю: ничего, деточка, ничего, милый, я сейчас другие порченки принесу. Принесла, надела на него. И ничего-то мне не жалко для него, кажись, всё бы отдала, кабы поднялся: ведь один он у меня, как глаз во лбу, как воск в ладону. Ростила, ростила я его, а ну, как помрёт, прости ты меня, Господи!

Такая заботливость и столь нежные чувства обычны, если ребенок в семье один, даже независимо от его пола, больные же девочки, если их в семье много, не только часто оставляются без всякого ухода, но пользуются, по сообщению некоторых сотрудников, даже презрением (Тотемск. у. Вологодск. г.).

Причины недостаточности ухода за больными.
Анализируя и оценивая отношение народа к больным, нельзя удивляться тому, что этот народ, в характере которого так много доброты и сострадания, является в некоторых случаях как бы лишенным самых элементарных человеческих чувств и проявляет иногда чисто первобытные черты.
Едва ли, однако, можно сомневаться в том, что причина этого явления всего чаще лежит не в чем ином, как в тяжелых условиях его существования.
На бедность и нужду, как на главную причину плохого ухода за больными, указывает большинство наших сотрудников.

– «Не врожденная жестокость служит причиною этого явления, – объясняет его один из них, – а нужда и часто нужда безысходная, способная притупить лучшие чувства человека».

<...>

Гавриил Иванович Попов (1856 — 1909) — российский медик, этнограф,

Работал на протяжении многих лет в Мариинской больнице в Санкт-Петербурге, в 1905 г. опубликовал отдельным изданием очерк её истории за первые сто лет.
В 1880-90-е гг. напечатал ряд работ по медицине, главным образом по вопросам лечения остеомиелита, а также о хирургическом лечении водянки яичка («К вопросу о лечении hydrocele через разрез», 1890).
В 1897—1901 гг. активно работал в составе Этнографического бюро, созданного по инициативе и на деньги князя В. Н. Тенишева,

Многолетними трудами князя В. Н. Тенишева, по его мысли и по выработанной им программе, собран обширный и ценный этнографический материал, имеющий задачей всестороннее исследование жизни и быта крестьян великорусских губерний.

Материал этот доставлялся сельскими священниками, учителями, учительницами, землевладельцами, земскими начальниками, фельдшерами и, отчасти, самими крестьянами.

Число таких сотрудников и корреспондентов», имеющих самое тесное и близкое отношение к народной жизни, достигло по 23 губерниям до 350.

Содержанием материала явились, главнейшим образом, личные наблюдения сотрудников и отчасти местные печатные источники.