Ещё не пробило семи часов, а учитель информатики Сергей Аванесович уже галопировал к месту работы в весьма растрёпанных чувствах. Расстроенная его физиономия во всяком любителе живописи отозвалась бы лицом постаревшего "Мальчика, укушенного ящерицей" с картины Караваджо.

Впрочем, в костюме этого физика и лирика в одном флаконе тоже был непорядок. Нервному кадыку над неправильно застёгнутой верхней пуговкой ходилось совсем тяжело и неуютно... И как сутки не спавший информатик ни дёргал воротничок, легче кадыку не становилось.

Беспокойная натура педагога не могла найти себе то места, то собеседников. Она пыталась прислониться к гнутой батарее в холле, но это быстро оказалось неприятно. Старалась донести что-то умственное и тревожное до охранника и уборщиц, но те в столь раннее время или зевали от минутного безделья, или были вовсю заняты подготовкой к новому дню. Спровадив информатика, весь техперсонал перекрестил, не сговариваясь, его взлетающую по лестнице спину и выдохнул с громадным облегчением.

— Вот ты ж лапоток! — нежно выразилась завстоловой Надежда Ивановна, случайно застрявшая в слушателях, до которых добрался источник знаний. — Чего-то там лопочет, там лопочет.. Аж на душе приятно. Ну пошла, девоньки, слышь?! Пирожки ставить пошла. Приходите с охраной за горячими!

"Девоньки", раздарившие свою горячку прошлому веку и холодные к нынешним временам, как замороженное копыто, при упоминании пирожков оживились, словно встарь. И даже дружно начали тереть пока и так чистые полы. А охранник страшно крикнул — где сменка??? — репетируя в пустую дверь и представляя себе ученика-нерадивца Севостьянова, который из сплошного ёрничанья переобувался только посуху.

Сергей Аванесович прошёл в свой кабинет и даже сел за учительский компьютер, создав видимость подготовки к уроку. Однако натура не унималась. В мучениях выждав полчаса, любимец женщин и детей протёр очки, причесал короткие седоватые кудри пятернёй и расстегнул напрочь своего душителя — верхнюю пуговку. Погладив на прощание гитару, висевшую на стене закутка-лаборантской, примыкавшей к классу, он вышел вон не оборачиваясь. Готовый на всё.

В половине восьмого утра у директора школы трещали все телефоны. Местный же вызов в такой час был нонсенсом, секретарь чётко знала своё дело. Но сейчас "местный" точно звонил! Директор, навсегда и однозначно "интересная женщина" без даты рождения (которая, как её ни вымарывали, всё время всплывала в каких-то документах, попадавшимся на глаза бессовестным сплетницам), вызову искренне изумилась. Настолько, что вышла в приёмную самолично. Там она застала свою секретаршу, до слёз огорчённую сумятицей. И главного компьютерщика всея учреждения — учителя информатики. Учитель, Сергей Аванесович, вёл себя экстраординарно, сверх всякой меры даже для кибернетика.. Стоя к руководству спиной и не слыша появления лица вышестоящего, он что-то взволнованно объяснял. Напоминая драматическими жестами совсем не информатика, а физкультурника, показывающего некие лечебные упражнения на вытянутых руках несчастной секретарше.

Директор чутко вслушалась опытным ухом.

— И вот когда сюда зайдут протоны, — правая рука информатика нерасторжимо слилась с левой — то может возникнуть большой барабум! Гигантский глобальный взрыв, вы понимаете? Надо эвакуацию объявлять, выводить всех. Хоть это ничего и не даст, но вести уроки при такой угрозе мы не имеем морального права!

— Пи.. Пиристаньте, пожалуйста, — жалко пискнула секретарь, напирая на "и". — Вот директор, ей и докладывайте!

Сергей Аванесович наконец развернулся. Директор смотрела на него чрезвычайно спокойно, но с хитрым прищуром, чуть скрадывающим слабость прочей мимики, к неопределённо небольшим летам начальства не подходящей.

— Что такое случилось, дорогой мой педагог? — вкрадчиво спросила она и расцвела, как роза на клумбе, своей знаменитой "мягкой" улыбкой.

Пошедший пятнами смущения информатик опустил руки по швам и попробовал сократить развёрнутый в голове многочлен до коротких нерешаемых уравнений.

— Понимаете.. Доброе утро!! Но оно не доброе, понимаете?! У них скоро запуск, а мы сидим как ни в чём не бывало! А надо же спасаться!.. Предпринять попытку помощи.. Во имя будущего. Совещание нужно провести в связи с экстренной угрозой, — неожиданно разборчиво закончил он.

— Ну конечно, — обворожительно проворковала директор, не снимая улыбки и ласково беря учителя под руку. — А как же. Совещание сейчас созовём. Вы извините, Любовь Петровна просто не разобралась в ситуации. Идёмте! У вас первый урок есть?

— Да! Но сейчас это не имеет значения, пуск через полчаса! — отшатываясь от своей ящерицы, воскликнул седенький мальчик с полотна кисти классика, всё сильнее поддаваясь глубокому страху.

Однако поединок выходил неравный — и ядовитый тяп случился. Ящерица сперва протащила мальчика за собой, будто суслика, а потом ловко втолкнула этот лёгкий завтрак первым в кабинет. Одновременно успев поглядеть на секретаршу (нахохленную, как реликтовый филин), закатить глаза, беззвучно расхохотаться и постучать себе по лбу.

Через несколько минут в приёмную руководства потянулась пёстрая стайка. Снятые с насестов заместители в порядке строгой очереди удивлённо взирали на Любовь Петровну, хранившую интригующее молчание на каменном желтоглазом лице. Не нарушая регламента по статусу, они проследовали и расселись так, как было утверждено при нынешней власти. Заключая процессию, в этот овальный кабинет вкатилась девушка с блокнотом, штатный баснописец учреждения и какой-то последний зам, присевшая с пустого края стола. Все вздохнули и встали пересесть — девушка была не замужем.

Собравшиеся моргали молча и степенно, последний зам строчила в блокноте вводные фразы к статейке "Об актуальности оперативных совещаний руководства в образовательном процессе". Мирную атмосферу нарушила укушенная натура Сергея Аванесовича. Совпадая с великим портретом в выражении момента ужаса, он объявил, смотря на настенные часы:

— Нам всем жить осталось двадцать минут..

На чём и умолк, словно пригвождённый директорским взором. Девушка, как самая молодая и не поднаторевшая пока в "оперативных совещаниях", раскашлялась, силясь что-то произнести. Ей помогли справиться с порывом, подвинув воду и предложив попить "прям подольше, только маленькими глотками". Прочих изменений за столом не произошло.

Директор поправила причёску экстравагантным жестом-волной:

— Коллеги, мы собрались по просьбе Сергея Аванесовича. У него сейчас идёт занятие, дети сидят одни за дорогостоящим оборудованием, но Сергей Аванесович счёл своим гражданским и педагогическим долгом информировать нас о возможной глобальной угрозе. Прошу вас, расскажите всё о вероятных рисках! Обстоятельно, если можно, Сергей Аванесович, чтобы все поняли специфику ситуации.

Она подняла информатика взглядом, зацепив девушку-зама, поперхнувшуюся водой.

— А что говорить?! — переполошился педагог. И вдруг зачастил, будто его шилом укололи:

— Коллеги! Мы с вами свидетели исторических событий!! Сегодня, десятого сентября две тысячи восьмого года, состоится первый запуск Большого адронного коллайдера, чаще называемого БАКом!

— А что же это такое? Поясните для гуманитариев, — начала игру первый зам, не просыпаясь под подёрнутыми ярким солнцем очками.

— Да для всех проясните, — поддержала матёрая вторая заместительница.

— И отдельно для началки, если можно, — сказала заместительница по начальным классам.

— Ну почему же только для вас отдельно? — парировала зам по воспитательной работе. — Это всем пригодится. А перед второй сменой вообще можно видео познавательное пустить.

— Поддерживаю идею с видео, — молвила директор. — Вот сейчас его и снимем, пока Сергей Аванесович так занимательно рассказывает нужные, правильные вещи, встроенные в образовательную плоскость! Распорядитесь про оператора, — бросила она в пустоту.

Пустота чихнула в блокнот и унеслась, пролив недопитое. Остальные не шевелились. Вода капала на пол. Директор рассекла взглядом стол, стену и остановилась на часах, кивнув головой.

— Мне можно продолжать? — спросил вдруг информатик, начинающий забывать, зачем он здесь.

— Обожди, Серёж, — по-свойски попросила первая заместительница, как бы не скрывающая возраста, но утаивающая факт совместного обучения в одном классе с директором учреждения. — Во сколько запуск?

— Он состоится.. Он уже состоялся!.. Должен был, по плану, во всяком случае, — засуетился мнительный учитель.

Все загалдели:

— Ой, как всё-таки интересно! В великое время живём, товарищи, ох, коллеги! Научно-технический прогресс набирает обороты. Не оскудевает международная мысль! Это же международный проект, правильно?

— Конечно! Наши учёные там тоже есть! — гордо подтвердил информатик.

— Ну вот и замечательно! — сказала ящерица, разминая уставшие челюсти. — Совещание окончено, коллеги, всем спасибо за плодотворную работу! Отдельная благодарность собравшему нас Сергею Аванесовичу! Спасибо, что держите в курсе ключевых событий мирового масштаба, а то за рутиной подчас за ними и не уследить... Вы сейчас зайдите к себе, проверьте класс, завершите урок. А на перемене запишите пятиминутку для второй смены об этом агрегате.

— О коллайдере.. — осмелел информатик.

— Именно! О прорыве научной мысли. На фоне новой активной доски, которую в результате местных скромных достижений отдали словесникам. Оператора я пришлю.

Появившаяся девушка-зам спиной вытолкнула оператора обратно.

— Как словесникам? А мы?! — обомлел информатик.

— А у вас в квартире газ! — в облике директора заплясали искорки огненной рептилии-саламандры. — У вас коллайдер. — Директор откровенно брызнула смехом. — Нечто куда большее впереди, чем эти доски. Раз уж мы все выжили, правда?

Мальчик, вышедший взрослым из рамы только сейчас, ещё долго чувствовал след от укуса.. И совсем немного иногда сожалел, что никакого барабума не было...

В Новосибирске изготовили 800 вакуумных насосов для создания сверхглубокого вакуума в синхротроне СКИФ. Для работы ускорителя частиц необходимы условия, сравнимые с вакуумом на полпути от Земли до Луны — в 10¹² раз разреженнее, чем в обычном помещении.

«За время жизни пучка отвечают вакуумные камеры, которые проходят сквозь все магниты. Это самое незаметное, но очень важное оборудование, — прокомментировал заведующий лабораторией ИЯФ СО РАН кандидат физико-математических наук Александр Краснов. — Именно по замкнутой орбите внутри последовательности соединенных друг с другом вакуумных камер и движется пучок электронов. От характеристик этих камер, а именно от герметичности, уровня разреженности, зависит бесперебойная циркуляция пучка электронов в синхротроне. Концентрация молекул в объеме камеры по всей орбите, а это 477 метров, должна быть на 12 порядков меньше, чем в воздухе в обычной комнате. Поэтому основная сложность изготовления подобного рода устройств заключается в том, чтобы сделать их вакуумноплотными. Кроме того, присутствие интенсивного синхротронного излучения вызывает испарение молекул газа, осевших на внутренней поверхности вакуумных камер. Эти потоки молекул являются основной нагрузкой для систем откачки, поэтому в качестве насосов необходимо применять высокоэффективные геттерные насосы и располагать их достаточно близко друг от друга по всей кольцевой траектории пучка. Более того, эти насосы должны быть компактными, потому что все магнитные элементы расположены настолько плотно, что практически полностью ограничивают доступ к вакуумным камерам».

Насосы геттерного типа разработаны совместно Институтом ядерной физики им. Г.И. Будкера СО РАН, ООО «Оптикон» и тульским заводом «Полема». Это полностью российская разработка, созданная в рамках проекта ЦКП «СКИФ» для замены импортного оборудования. Каждый насос способен создавать вакуум до 10⁻¹¹ Торр, сообщили в ИЯФ.

Новая технология уже нашла применение и в других научных проектах — сейчас физики тестируют прототипы насосов для плазменных установок. Предварительные испытания показали высокую эффективность: скорость откачки водорода достигает 1300 л/с, дейтерия — 700 л/с.

Подписывайтесь на Телеграм «Сделано у нас» тут, а на сообщество на Пикабу можно подписаться здесь.