В детстве у меня была собака. Вернее как у меня. Мы жили в квартире, а собака была у бабушки в доме через улицу. Бима привезла моя крёстная из Котельнича в рукавице. Мне тогда тоже и года не было и я рос вместе с Бимом. Очень быстро он перерос меня. Смесь овчарки и колли - огромная, страшная и невероятно добрая собака. Он любил всех и страшным только с виду был. Но не терпел пьяных людей и однажды очень серьезно покусал одного. Так что пришлось его на пару месяцев прятать в сарайке.
Перечитал и подумал - прямо сочинение первоклассника на тему "опишите своё домашнее животное". ))
Когда Бима перерос уже я - тот начинал стареть. Весь он был в свалявшейся шерсти, какой-то мятый, в репьях и вечно изнывавший от жары. Бабушка чесала Бима специальной чесалкой, а потом вязала носки, и даже жива ещё жилетка из Бимовой шерсти. Колючая и неудобная как (наверное) власяница но необычайно теплая.
В пору моего отрочества Бим превратился в глубокого старца от мира собак. Пуще всего он любил ходить в лес с моей мамой. Она шла за грибами или ягодами, а он шел с ней и бродил по каким-то своим собачьим делам неподалеку. Отыскивал нужную ему траву, хрустел ветками сухого валежника, чакал почти беззубым ртом пытаясь разжевать корку хлеба или пряник, жулькал водой из лужи и помахивая облезшим и уставшим хвостом - всегда имел вид весёлый и не скучающий.
Однажды в посёлок забрел бродячий лабрадор. Черный и худой он бродил по посёлку и пытался прибиться к кому нибудь. Мы с мамой тогда отправились на окучку картошки, Бим конечно пошел с нами. Увязался за нами и тот страшный чёрный пёс. Только потом мы поняли, что разламывать пополам пряник на Бима и того лабрадора было ошибкой. Пока Бим ронял крошки и пытался жевать пряник тот второй вцепился ему в горло. Помню как уже под вечер, обгоняя коров, возвращавшихся с выгула мы бежали домой, позабыв и окучники и ведра. Умер! Бима убили! Запричитала, заголосила как по настоящему покойнику и крёстная тетка. Когда всё стихло, когда уже остыли коровьи лепёшки на краю канавы и наплывали сумерки мы увидели знакомую фигуру, мятого и неуклюжего пса. Впору было кричать - воскрес! Бим воскрес! Но никто таких возгласов не давал, а я постеснялся.
Умер Бим под машиной, в центре посёлка на перекрёстке. Он уже почти совсем ослеп и толи не увидел машины, толи устал от старости и самого себя и таким образом решил расстаться со своим немощным собачьим телом. Помню фигуру брата посреди пыльной дороги, его лицо злое и скорбное одновременно. Несмотря на глухой возраст Бим всё ещё был огромной собакой и донести его до дома брату удалось скорее силой злости и скорби. В лес мы его отвезли на волокуше, вырыли небольшую яму посреди канавы, присыпали землёй и завалили волглыми ветками ивняка.
Сижу на жилетке из его шерсти и думаю, хочу думать. Память сердца не умирает, а значит и Бим получит новую жизнь в Новом Веке. Ибо всё доброе воскреснет, а всё худое пропадет на веки.
P.S.На фото ещё молодой Бим с ещё молодой крёстной.
