Можно сравнить что угодно с чем угодно, лишь бы был хотя бы один критерий по которому можно это сделать, а у описанных произведений таких критериев намного больше. Хоть я и склонен согласиться с тем, что «Мы» далеко не слабенькое произведение, как в сравнении, так и в отрыве от иных антиутопий это не означает, что их нельзя сравнивать.
Аргумент о том, что произведение написано многим ранее, вообще ничего не значит, если бы «Мы» было слабым произведением, то будь оно написано хоть до нашей эры, это не давало бы ему преимуществ в сравнении. При этом даже будучи слабым произведением оно могло бы стать источником вдохновения для более поздних антиутопий, пробуждая в авторах желание «написать на хорошую, но не раскрытую тему, хорошее произведение».
Весь следующий абзац просто золото. Роман не изображает наиболее вероятный прогноз развития победы революции в России, так как вообще не б этом.
При чём тут «Утопия» (Судя по контексту, Томаса Мора) и шаг от неё (которая представляет собой другой жанр, отражает другое время и другие взгляды) к «Мы» Замятина, а также как оценивать этот шаг в сравнении с шагом то «Мы Замятина к антиутопиям, которые сделали Оруэлл, Хаксли и Брэдбери (И плевать, что «Мы» антиутопия, при чём не первая, а значит шаг к антиутопиям был сделан раньше и не теми авторами, которые упоминаются в рецензии) – решительно не понятно. Да и выглядит как шизофазия.
По поводу того, что Брэдбери ученик Замятина остановимся подробней, так как таких комментариев будет много. Во-первых, стоит отметить, что при всех схожестях, обусловленных, в первую очередь, единым жанром, работа Брэдбери уникальна и самобытна. Во-вторых, эта уникальность и самобытность проистекает, во многом, из-за особого предмета критики, в частности, нацистской Германии, так как время написания романа и отдельные его элементы (сожжение книг) не оставляют сомнения в том, на что делает отсылку автор. В-третьих, если уж и выбирать из предшественников, того, на чьи работы опирался Брэдбери, то он скорее ученик Хаксли и далее Оруэлла, так как его мир во внутреннем устройстве (общество потребления, где экраны и технологии отвлекают от жизни и рефлексии) напоминает первого, а во внешней политике (вечная война) – второго. При том условии, что работа фокусируется на внутреннем устройстве – Хаксли кажется большим учителем для Брэдбери, но уж точно не Замятин, который и темами и образами и предметом критики не совпадает с Брэдбери.
Что не отрицает потенциальное влияние Замятина на всех вообще перечисленных авторов, так же как и влияние Уэллса. А что? Он тоже описывал что, в том числе, общество потребления приведёт к проблемам – элои. Одна из предпосылок которых – телеэкраны с рекламой и говорильные машины.
Мир логики и живые машины имеются в романе Замятина, только тут автор рецензии явно подменяет понятия, так как Замятин не показал этот мир, ведь он восторжествовал только после Великой операции. До этого, все без исключений герои не похожи на живые компьютеры, более того, первые такие люди пугали окружающих отталкивая от операции. Даже Д в начале романа не «машина», он чувствует привязанность, злость, заинтересованность, страх.
Ни общество, ни город не называется «Мы».
Фраза о сложности текста, является оценочным суждением и не подвергается критике, но выделена, так как помогает понять почему у автора возникли проблемы с следующим утверждением. Замятин дал достаточно подробностей о предыстории мира, что бы без проблем достроить картину: произошла война, самая разрушительная за всю историю, было применено оружие массового поражения, оставшиеся люди (по крайней мере с их точки зрения) собрались в городе, где для преодоления проблем вызванных резким спадом производственных сил начали устанавливать жесткие порядки (возможно, из страха перед человеческой иррациональностью, начали строить общество на научных началах) и внедрят тейлоризм, повышающий эффективность одного отдельного рабочего. Спустя несколько поколений из новшества это стало нормой. Розовые талоны, вероятно, такая же защита от иррациональности, и средство повышения рождаемости.
Даже если выкинуть из этого логические переходы и додумки, мир достаточно описан и даёт общее понимание о его функционировании и воспроизводстве.
Критика тоталитарных режимов и идеологий вообще спорный вопрос в этом романе. А критика ли тут, вообще? Что касается реалистичности, то временной разрыв между нами и событиями романа позволяет предположить, что за такое-то время мог установится такой режим, а в рамках этих условий – единственное действительно нереалистичное действие – тот факт, что Д не сдал I в первую же минуту.
Оруэлл, повторил не только финал, но и весь, или почти весь, сюжетный костяк. Что касается бездушности героев Брэдбери, это, как уже отмечалось, ближе к потребительскому отношению людей Хаксли.
Мир прописан достаточно чтобы понимать механизмы его работы и достроить непротиворечивую и весьма однозначную картину его становления, функционирования и воспроизведения. И эти упрёки звучат в двойне смешно на фоне сравнения с проработанностью мира Оруэлла в «1984». Про это будет большой блок в отдельном эссе, но для понимания, несколько слов сейчас.
Так как вся информация о мире «1984» получена от ненадёжного рассказчика (Это или немногочисленные слова (при том что «1984» на треть больше по объёму, чем мы, внимание мироустройству там столько же, если не меньше) самого главного героя, который немножко сумасшедший или книга, написанная спецслужбами для ловли на живца от лица оппозиционного политика в изгнании – т.е. заинтересованными лицами, в конкретных целях (и это не описание мироустройства) от имени другого заинтересованного лица. Почитайте что обычно политическая иммиграция пишет про положение дел в стране которую они покинули и поймите, что там лжи в лучшем случае половина) мы можем или считать, что это ложь и тогда Оруэлл никак не описал мир, или принять эту информацию за правду и тогда Оруэлл описал мир так, что лучше бы не описывал, так как в этим объяснениях каждое слово противоречит двум другим, каждое утверждение опровергается одним или несколькими утверждениями в соседнем предложении (например, утверждается, что все три страны автаркии, утверждается, что они могут создать или добыть любые ресурсы на своих территориях, утверждается, что война идёт НЕ за ресурсы, а через абзац утверждается, что война идёт за редкие ресурсы, которые не могут добыть (хотя это автаркии которые могут добыть любые ресурсы) страны без тропических (если мне не изменяет память) территорий, при том, что все три страны имеют тропические территории, но вообще как мы узнаем из следующего абзаца вся война идёт только за людские ресурсы (расположенные на нейтральных территориях), но захватывать напрямую территории врага нельзя, так как их население, нельзя ассимилировать, а ещё через абзац вообще оказывается что война не несет вообще никакого экономического интереса, а призвана лишь утилизировать производственные мощности без повышения качества жизни.
Вот это, б***ь, проработка мира. И во внутреннем устройстве всё не лучше, но это тема отдельного разговора.
Про недоработку в описании людей у Замятина я вообще молчу. Он показал весь спектр от человекообразных тракторов, до гедонистиов-революционеров. Да не подробно, но в общих чертах.
Что касается «страшного тоталитаризма», который автор тут не увидел. Может это потому что его тут и не должно быть и книга не про это? Ну так в порядке бреда.
Дальше по фактологии: не ультраматериализм, а тейлоризм и сциентиизм, но если ты хочешь привязаться к слову материализм, то ест термин «вульгарный материализм», вполне подходит на мой взгляд. Про декреты коммунистов, я поздравляю тебя, ты повторил миф, который развеяли, если не сказать грубее, более чем 150 лет назад. Просто достаточно открыть программные тексты критикуемой группы: «Манифест коммунистической партии» и «Принципы коммунизма» (уж более ортодоксальных коммунистов представить сложно), прочитать (чтобы хотя бы знать, что ты критикуешь) и перестать срать людям в голову старыми байками.
Более того. Замятин большевик с 1905 года, это достаточно ортодоксальная группа коммунистов. С чего он будет их критиковать? Ещё раз, ортодоксальный коммунист, критикует ортодоксальных коммунистов за декреты ортодоксальных коммунистов? Так?
Это не первая антиутопия.
Всё, что идёт до оценки, в целом, база: лучшая антиутопия так, где персонажи и читатели видят положительные аспекты, а автор должен показывать конкретный вред от решений и институтов. С оценкой не согласен, хотя такое мнение может быть, но из ранее описанного следует, что адский ад – не реалистичен, а потому мне в миры Хаксли и Замятина верится больше.
Язык на любителя, но у меня скорее вопрос, а почему вместо принятого у нас написания Фрэнк Герберт, тут упоминается какой-то Херберт? Далее про какой именно том идёт речь? «Капитул» или «Дюна 7», так как Капитул не последний, а «Дюну 7» писал уже не совсем Фрэнк Герберт? И в любом случае, а чем написание «Дюны» что «Капитула», что «Дюна 7» схоже с «Мы» Замятина?
Не первая, да до всех них, но далеко не первая. И далеко не первая, которую можно отнести к «нашему времени». С определениями в целом согласен, хотя они и не передают суть, как критики реальности.
А дальше какой-то поток сознания, который не хочется комментировать. Наболело видимо.
При чём тут запад с антисоветчиной? Роман про тейлоризм и сциентизм, Замятин не попадал в струю, тем более что в 1920 году она не то чтобы была сильной.
Да, мир «Мы» не ад, потому в него и веришь.
Его вера не рушится. Д не сомневался в устоях Единого государства, просто будучи влюблённым дураком как собачка шёл за возлюбленной, которая им по большей части пользовалась. Но в каждом споре он неизменно выдавал позицию солидарную с ЕГ.
Максимальная субъективщина. И если автору рецензии сложными и чуждыми кажутся чувства влюблённого до безумия (в прямом смысле) Д, вдобавок к чему это вообще для него и общества это странно и неестественно, что дополнительно сводит с ума – то возможно он человекообразный трактор? Шучу. Просто тот же Хаксли в «ОДНМ» описывал такие же терзания и чувства Дикаря (Для меня поведение обоих неприятно) и мне интересно есть ли у автора такие же претензии к этому произведению?
В смысле выделить некого? У нас минимум есть: Д, I, О и врач. Чуть менее запоминаются: R, S, смотрительница старого дома. Этого мало? А напомните мне скольких героев можно выделить в «1984», «ОДНМ» или «451 градус»? Да в последнем героев меньше, чем в «Мы» можно выделить (Утрирую конечно же, но суть такова).
Спасибо за пересказ другого исследования.
Да, финал развития показан лишь в конце. Да, революционеры не лучше, а может и хуже ЕГ, так как не предлагают ничего конструктивного, сначала разрушим старое, а там придумаем.
Да, «Мы» не про кровавых совков.
Совершенно неверное описание устройства ЕГ. Нет там никакой верхушки. В книге прямо сказано, что даже Благодетель, чем бы и кем он ни был – винтик в системе, да есть условное руководство, но нет бенефициара. И да, ЕГ, не только с точки зрения руководства, но и в целом, весьма гуманно, так как до последнего не переходило к решительным, радикальным действиям.
Тот самый пример, когда советские цензоры белены объелись. Благодетеля показали на три странички и это совсем не Ленин, так как его простым винтиком в системе назвать не получится – его можно уважать или презирать, но отрицать наличие у него политической воли – нельзя и глупо. Узреть в нём Сталина – нарушение принципа историчности. Маяковский в Р может видеть кого угодно (К слову я это не проверял) – это ничего не значит так как Р – просто образ государственного глашатая-поэта.
Следующий абзац, в целом правда, Тейлоризм Замятин увидел в том числе в Англии.
Что касается цитаты Замятина, многие могут увидеть противоречия, ведь я всё время твержу про тейлоризм, а тут Замятин сам признал про фордизм. Во-первых, фордизм — это тот же тейлоризм вид сбоку, во-вторых, Тейлор, внезапно, основатель тейлоризма, сам отмечал, что подход Форда, крайне похож на его и утверждал, что фордизм основан на тейлоризме, а Форд весело утверждал, что сам всё придумал и это было, весьма вероятно.
Как итог фордизм и тейлоризм – примеры подходов с превращением работника в живую машину, что и критиковал Замятин, просто Тейлоризм в то время был более на слуху.
Каждое, где применяются расчеловечивающие методы повышения продуктивности рабочих. Цитата Замятина – база и ещё одно подтверждение к моему видению сути антиутопии – гиперболизированное представление настоящего с целью предотвращения дальнейшего развития этих тенденций (формулировка скорее всего несколько отличается от изложенной в первой части цикла, пишу из головы, так что передаю суть, а не выверенные формулировки).
Это на фоне то «1984» мир гиперболизирован? Интересно.
Посыл не такой. Посыл: расчеловечивающие методы повышения продуктивности рабочих – приведут к этому; построить государство на принципах одного лишь сциентизма – можно, но это не та утопия, что все представляют; одним лишь техническим прогрессом нельзя построить общество, если духовной сферой, надстройкой не заниматься, то она сама собой не вырастет
«451 градус» и «Мы» повествуют о разных вещах, потому «Мы» не может быть сырым вариантом первого. И если говорит о вдохновителях Брэдбери (хотя это в первую очередь независимое произведение), то ими будут в первую очередь Хаксли, а во вторую Оруэлл.
Утверждение о том, что I давно приметила Д ничем не подтверждается, да и логичней было бы в этом случае как можно дольше втираться к нему в доверие. Впрочем, даже вопрос о том полюбила ли I Д или только использовала, остаётся открытым, откуда выводы про вербовку?
Алфавиты. Потому что автор так захотел? Потому, что автор привязывал особенности внешности и характера героев к буквам? Потому что Единое государство может быть создано из остатков разных цивилизаций, использовавших кириллицу и латиницу? (К слову, почему О именно в русском алфавите?) Встречный вопрос, а какая разница? Как это влияет на качество проработки мира?
Все предпосылки есть: война, голод, нехватка населения, необходимость повышать производительность труда отдельного индивида, необходимость повышения рождаемости, борьба с иррациональными тенденциями человеческой природы, через создание равенства и тождества, а также удовлетворение и подчинение основных потребностей, в страхе перед новой войной.
Вводит и что? При этом алкоголь вообще не разу не яблочко. (К слову вот это познание в теме. Яблочко, то что на гравюрах плод познания добра и зла изображают как яблоко, не значит, что в Библии это было яблоко. Это был плод, неустановленный, от инжира и винограда, до грибов. Причина почему его изображают яблоком – созвучность латинского слова, обозначающего «зло» и заимствованного из иврита слова, обозначающего «яблоко». Аналогично обосновывают, что плод – это пшеница, (грех и пшеница на иврите созвучны). По схожей причине Моисей стал рогатым.) Да и I может рассматриваться не как змей, ведь и Д ни разу не Адам. Чёрт, а почему нельзя рассматривать образы как образы? Необязательно, то что герой сравнивает ЕГ с раем, а I рассказывает про антихристиан (что можно рассматривать не только в плоскости религии, но и в моральной) и Мефи как продолжателей их дела означает, что какой-то герой — это буквально Иисус, другой – Ева, третий – Змей, а четвёртый – Иуда. Я не отрицаю, что в произведении есть параллели с религией, но 1) нет нужды дополнительно их выискивать; 2) то что они там ест никак не влияет на качество произведения и не является поводом для того чтобы саркастически кричать автору «браво мастер»; 3) они не составляют предмет повествования в романе.
Он не является перовой антиутопией. Даже если бы был – это не делает его великим автоматически. Что это за непонятный термин «явная антиутопия»? До него были другие «скрытые» или более корректно будет сказать «неявные антиутопии»? Можно назвать их отличия от явных? Или хотя бы примеры таких «неявных антиутопий»? И была ли первая «неявная антиутопия» такой же великой, как и первая явная антиутопия? И было ли это величие связано с качествами этого произведения или оно было велико просто потому что было первой «неявной антиутопией»?
Какие ружья Бондарчука и какие рояли в кустах? Примеры можно? Потому что без них это пустое утверждение и бросание терминами. Вот примеры хороших сюжетных ружей я могу назвать: вот Д боится, что его записи могут прочитать и всё узнать, а вот Ю читает его записи и сдаёт всех; вот Д, как ему кажется от паранойи кажется, что он видел за стеной S, а вот ближе к финалу мы узнаём что он там был; вот в начале нам тизерят, что стоило бы всем удалить фантазию давно, а вот повальное применение операции.
Также хотелось бы примеры некомпетентности Замятина в (анти-)христиантсве. Потому что пока это тоже пустые тезисы с претензией на объективность и знание. Хотя бы парочку.
Как итог автор рецензии выдаёт своё субъективное восприятие произведения за объективное положение дел. Самое главное: у меня не повернётся назвать человека, разбирающегося в (анти-)христианстве – быдлом. Судя по тексту рецензии автор, в отличие от Замятина претендует на то что он разбирается. Получается Замятин, по мнению автора рецензии, выстроил Зелёную стену не только от быдла. Более того, раз автор сумел прочитать произведение полностью (Антихристианство – далеко за половину, почти конец книги) и прорваться через все ружья Бондарчука и осознать и их и общее качество книги – то Замятину не удалось возвести эту стену, в противовес утверждению самого автора рецензии, что у него это получилось.
Вот с одной стороны тут более-менее правильная формулировка относительно первенства «Мы» как антиутопии. Как классическая антиутопия – одна из первых. Хотя и не первая как классическая и тем более не первая вообще.
Насколько эта утопия «анти-»? Сильно, полностью. Особенно в финале. Так как это антиутопия в финале своего становления. А во связи с коммунизмом в ней нет. Это критика тейлоризма, как вариант фордизма, и сциентизма. Не коммунизм показывал Замятин, не повторяйте глупости советских цензоров 1920-х.
Взять крайность и довести до крайности – основной приём антиутопии.
Схема была бы голой, в случае если бы Замятин не нарастил на неё мяса, а он нарастил.
Чистый (нет, блин, грязный) Интеграл. Судя по тому, что Интеграл написано с большой буквы – это название корабля. Шутка, просто кривое применение математического термина, по принципу: «ну он использовался в романе, будет красиво и со смыслом его ввернуть».
Да, крайности чаще всего плохо. Вот это открытие. Дайте два. Ну серьёзно. Оказывается, абсолютная свобода – это плохо, и тотальная организация всего – тоже.
Роман не показывает общество ленинизма вообще. Он рассматривает общество тейлоризма, фордизма, сциентизма.
Спасибо, что выразил как, а точнее в какой момент автору следовало бы закончить произведение. Особенно с учётом того, что события причины и следствия в рецензии перепутаны, как минимум то что его используют Д понимает уде после попыток захватить «Интеграл». Да и вообще, если у автора была задумка показать поражение, почему то что он его показывает – «комкает произведение как лист»?
Вопросов нет – это антиутопия, критикующая тейлоризм и сциентизм. Автор не должен выказывать свою позицию по поводу сторон в антиутопии. Хочет высказывает, а хочет – нет.
Есть методы помимо прямого указания, показать отношение к проблеме. Например, ужас перед «человекоподобными тракторами». При этом можно вообще ничего не комментировать. Вот вам текст – думайте. Я конечно понимаю, что каждый человек в интернете знает, как лучше писать произведение, на каком месте заканчивать историю, нужно ли выражать авторское мнение по поводу сил внутри истории и в какой форме. Так, что Замятин, где авторское послесловие? А? Чё ты не как Спинред? А?
Но раз уж тут у нас эксперты… А с какого х** книга Голдштейна – это авторская позиция Оруэлла? Это книга, которая достаточно плохо описывает мироустройство. При этом она написана от лица оппозиционера в изгнании, тайной полицией для провокации ненадёжных элементов. Это инструмент описания мира. Позиция же Оруэлла сквозит из самого произведения: в описаниях пролов, в описаниях пыток, в описаниях города, в описаниях пищи, в словах главного героя – все произведение – это отношение Оруэлла к теме. Не книга Голдштейна. Теперь вопрос можно ли так делать Оруэллу, и претензия только к Замятину, или Оруэлл тоже бездарь и не знает, как писать своё произведение?
Нет, революционер Замятин, который, к слову критиковал потом многие решения своих сторонников, что нормально, будучи соратником Ленина не боролся за создание мира сциентизма и тейлоризма, описанного в романе, так что это ложь.
Роман для людей того времени не был утопией, как минимум потому что такая «утопия», не могла стать признанным источником для антиутопий, как минимум «1984». Утопию, особенно коммунистическую не запретили бы в СССР. Да и многочисленные рецензии на «Мы» тех лет, отражают отношение к роману как к «Утопии». Но куда всему этому до эксперта на рецензенте.
Инцельные аргументы особенно порадовали. Хотя нет тут прекрасно всё: Благодетель-Ленин (Нет), ракета-фалос (Нет) (смешно, что рецензент видит везде фрейдистский подтекст, но обвиняет в этом именно Замятина), спекуляция на эмоциях в целях повышения лояльности (вот это повысил лояльность), фрэндлифайер по Оруэллу (Даже такой великий писатель может ошибаться, но не рецензент).
Герой не соглашался на операцию вообще. Она была принудительной. И объявили её принудительной после голосования – первой акции Мефи. Провалилась затея с «Интегралом» не из-за Д, а из-за Ю. Т.е. он не делал выбора кинуть Мефи и открыть путь к Великой операции. Это прямая ложь. Попытался сдать её он уже после провала захвата «Интеграла». А сдал окончательно после Операции, когда уже и фантазию и душу и любовь из него вытравили. Опят ложь.
Оценка произведения исключительно из ярлыков, навешанных на автора, и предвзятости – объективненько.
Автору рецензии всё ещё видит везде члены… тяжко ему… Ну и да «1984», ещё больше содержащий прямые описания сексуальных сцен – нужно принимать как антидот к «Мы», пропитанный, по мнению рецензента, аллюзией на секс с государством и космическими кораблями, напоминающими фалос. Золотая рецензия.
Мир прописан в достаточной мере, чтобы создать непротиворечивый и полный образ становления, действия и воспроизводства мира произведения.
Установить путь легко: произошла война, самая разрушительная за всю историю, было применено оружие массового поражения, оставшиеся люди (по крайней мере с их точки зрения) собрались в городе, где для преодоления проблем, вызванных резким спадом производственных сил начали устанавливать жесткие порядки (возможно, из страха перед человеческой иррациональностью, начали строить общество на научных началах) и внедрят тейлоризм, повышающий эффективность одного отдельного рабочего. Спустя несколько поколений из новшества это стало нормой. Розовые талоны, вероятно, такая же защита от иррациональности, и средство повышения рождаемости.
Власть, почти не следит за нумерами, до первой акции Мефи. Все подпольщики спокойно и выходили за стены и встречались и получали нужные бумажки и Д, притащили в нужный аудиториум. Если бы слежка была хотя бы на уровне современных государств, то такая организация как Мефи была бы раскрыта и ликвидирована уже давно.
Оценочное суждение, но где тогда мир главный герой? Примеры? «1984»?
Четвёртая революция – бред, который чёрт пойми кто придумал. В тексте её нет. И вообще первые абзацы – копипаста Википедии, без такой исторической справки можно обойтись.
Эй, не ври! Это что за демократия? Какое согласие? Все принадлежат всем! Ты просто заявляешь нумер и в назначенный час идёшь к нему. Никакое согласие не нужно.
Свобода для всех равна, но действительно ЕГ – не ад на земле, и тот же Д, нормально там жил, да что там, даже подпольщики там нормально себя чувствовали, и если бы не их желание насильно всех сделать счастливыми (так же как ЕГ с «Интегралом») были бы счастливы ещё долго.
Про «1984» - ложь. Ни пролы, ни партийные не были несвободны на 98%. Пролы вообще не имели ограничений, кроме некоторых политических. А партийные… Та же Джулия неплохо крутилась. Да и главный герой и закуток нашёл и книгу купил и записками обменивался. Многое разрешено, пока не пересекает черту. Но даже со всеми запретами это не 98%.
Да это не критика социализма – это критика тейлоризма и сциентизма.
Ложь. Погонщики вели преступников на казнь. Часть прогулок обязательна, но свободна. Погонщиков нет.
Да тут нет хороших и плохих, обе стороны силой насаживают свои взгляды.
Част вещей не описана – но непротиворечивую и цельную картину мира, его генезиса, функционирования и производства сделать можно, причем достаточно легко.
Е****, к чему он вторичен? Всё к чему он вторичен, написано после него, а всё что до него сильно отличается.
Что он предсказал? В целом – ничего. Слава Благодетелю!
Зарисовка просто слабая, как по этой логике должны люди были реагировать на «Путешествия Гулливера»? Особенно часть про коней. Гораздо более странное описание. Почему рецензент считает что у людей –нет способности к абстрагированию и… ну… анализу прочитанного. Тем более, что критикуемый тейлоризм и сциентизм, в то время были на слуху, люди были больше в контексте.
Нет, «Мы» это не рассмотрение итогов революции и Гражданской войны. Это критика тейлоризма и сциентизма.
Он не предвосхитил развитие тоталитарного общества, он предупреждает об опасности игнорирования развития духовной сферы в угоду развития материальной части и повышения продуктивности труда.
Он не предвосхитил «железный занавес» - Зелёная стена такой же «железный занавес», как стеклянные купола у Уэллса – и те и те отгородились от мира где нечего нет (для первых – мир после войны, для вторых – поля полей, а следующий город на другом конце Англии).
Он не предвосхитил падение режима, как минимум потому что режим ЕГ, в финале не пал! Это ложь.
«1984»? «ОДНМ»? «451 градус»? Ну серьёзно, при всём уважении к «Мы», ну не самая знаменитая и известная антиутопия. А дальше всё про спектакль, так что неинтересно.
Слава Благодетелю, наше общество не соответствует ЕГ. Замятин не писал утопию, не потому что писал про настоящее, а потому что писал антиутопию. (К слову, как так получилось, что в логике рецензента, Замятин описал своё настоящее, а предсказал наше настоящее, т.е. его будущее – мы что не изменились за 100 лет?)
Странно, так как тут или крестик снять или штаны надеть – да тогда рецензий было меньше, но всё равно нельзя соглашаться со всей похвальбой (многие хвалят стиль) и со всей критикой (многие критикуют стиль).
Да, многое – сюжетный скелет взят полностью, но это не более качественная, не более глубокая и не переработка того же мира и той же идеи. Мир и идеи «1984» и «Мы» - разные от слова совсем. Как это вообще можно сказать, если в «Мы» подавляющее большинство нумеров – сыты и довольны, а в «1984» - вечное голодание и атмосфера уныния?
