Бренное время. (1/2)
Вы видели автобусы с носом от грузовика? «КАВЗ»-ы кажется назывались. Именно такой, старый автобус, вез водителя и единственного пассажира по бескрайним степям Казахской ССР, в которой СССР прятало не только свою космическую и атомную программы, но и другие, засекреченные научные достижения.
Такие исследования курировало непосредственно КГБ, нельзя было допустить, чтобы заграница знала о достижениях советской науки.
Водителя автобуса и пассажира роднило одно, они оба имели доступ к государственной тайне. Пассажир был тем не менее особенный, отправленный из самой Москвы, капитан КГБ товарищ Узелков, заместитель начальника отдела по аномалиям ГУ ГШ КГБ СССР. Выезжал этот отдел, когда наука упиралась в необъяснимое и неизведанное, что не поддавалось анализу. Чаще всего, если было возможно, то это явление изымалось и отправлялось в свое НИИ при КГБ.
Дальняя дорога изматывала, было раннее утро второго дня вояжа по степным грунтовкам. Водитель забрал Узелкова в областном центре, встретив его на вокзале, отрапортовал о его задаче: «транспортировать товарища капитана на объект», дополнительно сообщив, что дорога займет ориентировочно пару дней. И поэтому требуется запастись водой и едой в дорогу.
«М-да...» - подумалось Узелкову, он уже был в пути два дня без остановки. Настолько срочно его отправили из Москвы, - «Могли бы и вертолет дать!» - продолжал сокрушаться про себя Узелков, но видишь ли нельзя, зона бесполетная.
Так и трясся Узелков в салоне автобуса, раскаленного степным солнцем, уже второй день. Жара не спадала даже ночью, которую тоже пришлось провести в автобусе, поскольку дома или любые другие строения перестали попадаться по пути еще в первый день до обеда, поэтому получалось, что остановиться ночевать было негде.
И вот утро, Узелков проснулся от тряски и скрипов, сопровождающих движение автобуса, водитель уже уверенно рулил, разбирая бесконечные развилки степных дорог. Узелков сел, посмотрел в окно, та же степь, не кончающаяся до горизонта. Почему-то ничем не примечательный ландшафт казался знакомым, будто Узелков здесь уже проезжал, даже с какими то подробностями, будь то куст странной формы или камень. Давала о себе знать усталость от дороги, все-таки четвертый день пути, преодоленные расстояния сплелись в одну липкую кашу в голове, поэтому, как посчитал Узелков, привидится могло многое. Болела голова, было не привычно. Обратившись к водителю он спросил:
- Тимур, далеко ещё?
- Доброе утро, Степан Савельевич, к обеду доедем, а может и пораньше.
- Да не называй ты меня по отчеству, ты мне сам в старшие братья годишься.
- Хорошо Степан Савельевич. - упорство Тимура раздражало, сколько раз он просил не называть его по отчеству, казалось уже тысячу раз.
Попив теплой воды, Узелков снова завалился на бок, в надежде подремать до приезда, смотреть было не на что. Несмотря на вздрагивающий на кочках салон, удалось уснуть.
«Товарищ Узелков, товарищ Узелков!» - водитель трепал за плечо, - «приехали!»
Степан сел, осмотрелся. Посреди степи стояло здание, чем то похожее на здание цеха, высотой этажа в три - четыре, песочного, как все вокруг, цвета. Их прибытие никто не встречал.
- Ладно, я пойду посмотрю, что к чему, а ты Тимур готовь автобус, неизвестно на сколько мы задержимся.
- Хорошо, заправить надо, а то обратно можем не доехать.
- Вот и займись.
Степан вышел из автобуса, солнце тут же вдарило по кепке, заставляя истекать потом. Ворота, высотой пять метров были закрыты, рядом была железная дверь, других входов не было. Узелков открыл дверь, зашел в тамбур с КПП, за которым никто не следил.
«М-да...» - отметил обстановку Степан, с дисциплиной тут видимо проблемы. Из поставленной в Москве задачи, было известно, что объект относился к академии наук, военные присматривали за общим периметром полигона, но обект военным не подчинялся. Заведовал объектом профессор Стрельцов, выдав такую теорию, которую обязательно требовалось проверить, открытие сулившее настоящий научный прорыв в фундаментальной науке. Что-то о полях, космических излучениях и черных дырах. И в целом, наука как наука, сиди да пили во благо страны, если бы не случившаяся странность, начиная с двадцать седьмого июля в эфир радио передавали одно и тоже сообщение, которое повторялось каждый день. Сначала на «большой земле» восприняли сообщения как ошибку, затем как глупую шутку, которая вышла из под контроля. Профессора Стрельцова вызывали на «ковер», лишали командования, угрожали, упрашивали, послали сменщика. Но каждое утро, на сеансе связи в девять утра, лаборатория сообщала:
«Объект 6671 сообщает, что подготовка к заданию семнадцать графика работ завершена, испытания начинаются в одиннадцать часов по Москве.»
Узелков посмотрел на часы, было 10-30. Значит сообщение уже было отправлено. На объекте стояла тишина, не было слышно людей или каких либо работ. Где-то из дальних коридоров доносился негромкий треск, да мерный гул вентиляции. Было прохладно, видимо здание было оборудовано кондиционером. Освещение было слабое. Снова казалось, что все это было, дежавю - не иначе.
Нужно было найти хоть кого либо, с этим намерением Узелков зашагал вперед, решительно дергая ручки дверей. Но как он понял, на первом этаже располагались вспомогательные помещения, кладовые, аппаратные, тут все было закрыто и даже опечатано. За воротами, видимыми с улицы стоял грузовик Урал, видимо машина обеспечения. Возле КПП была лестница, по которой Узелков поднялся на второй этаж.
В конце коридора налево, виднелась открытая дверь, из которой доносился треск и пробивалось слабое серо-зелено-голубое свечение. Степан осторожно направился к открытой двери, нужно было быть аккуратным с разными излучениями, мало ли чего придумают эти «келдыши».
- Стойте. Вы откуда взялись. - неожиданно окликнул неизвестный голос.
- О! Вы то мне и нужны, проводите меня к профессору Стрельцову.
Из двери комнаты справа, вышел молоденький усатый младший научный сотрудник, как он сам представился, по имени Пётр.
- А мне кажется я вас уже видел, вы не из КГБ?
- И много вы видели сотрудников КГБ, Пётр?
- Не знаю, наверное вы первый.
- Видимо у вас интуиция развита, я капитан Узелков КГБ, так вы проводите меня к Стрельцову?
- Да, пойдёмте. Он в лаборатории.
Пётр, повел Степана в ту самую комнату из которой, виделось свечение и слышался треск.
Все помещение лаборатории было заставлено огромными высоковольтными катушками, разрядниками, и другими приборами, назначение которых было не понятно. Центральное место в помещении занимала огромная сферическая катушка, на которую приходило кучу проводов. Она была ограждена тонированным стеклом и мелкой сеткой, в середине катушки мерцал светом малюсенький шар, в то же время выглядящий, как черная точка.
- Пётр, ты кого ведешь, посторонним нельзя! С ума сошел, что-ли? - сокрушался лысеющий мужчина средних лет, в окружении еще пятерых мужчин в халатах.
- Алексей Антонович, он из КГБ. К вам приехал.
Услышав, что посетитель из столь уважаемой конторы, Стрельцов, которого звали Алексей Антонович, быстро сменил тон, подошел ближе, протянув руку для рукопожатия.
- Чем обязан?
- Капитан Узелков Степан Савельевич, отдел КГБ по аномалиям. Нужно с вами поговорить.
- Непременно, но давайте не сейчас. У меня через семь минут, по графику эксперимент, вы можете подождать тут и посмотреть, а потом я буду в вашем распоряжении.
- Хорошо, я с удовольствием по присутствую.
Закончив короткий разговор, Стрельцов вернулся к командованию:
«Петя, быстро на место, подключай накопители. Коллеги по местам, наша цель удержать поле в диапазоне пять - девять, закрепим успех сегодня!»
Щелчки тумблеров, подкреплялись грохотом контакторов и треском высоковольтных линий, зеленый свет экранов осциллографов и других приборов рисовал затейливые линии. Шар в середине забеспокоился, свечение зарябило, будто солнце играло лучами на воде.
«Лишь бы линия не сдохла. Разряд!» - кричал Стрельцов, перекрикивая нарастающий шум.
Громкий хлопок слегка оглушил присутствующих, шар мгновенно вырос заполнив пространство сферы, став в диаметре около четырех метров. Узелков понятия не имел, что это за чудо, но теперь точно знал, что приехал не зря, это что-то аномальное.
Сфера светилась будто изнутри, тьма клубилась внутри сферы, куда-то глубоко уводя взгляд, а внутри казалось видны всполохи молний. Сфера завораживала взгляд, но и пугала.
«Замечательно! Товарищи, это тянет на ленинку! Пишем параметры. Гриша сводная справка по параметрам, за тобой. Я пойду поговорю с товарищем капитаном.» - Стрельцов встал из-за приборов и подошел к Узелкову, попутно любуясь развернувшейся сферой. - «Пойдемте товарищ, у меня наверху небольшой кабинет.»
Они вышли из помещения лаборатории и поднялись на третий этаж, выше были только помещения связи. На третьем этаже, как оказалось были жилые помещения, в которой отрабатывали свою вахту ученые и вспомогательный персонал. Они зашли в небольшую комнату, метров в двенадцать квадратных, с занавешенным окном, по которому можно было только определить день на улице или уже ночь.
- Так сказать, добро пожаловать. Желаете чего-нибудь с дороги? Чай, или что по крепче? Чем я обязан столь неожиданному визиту?
- Спасибо, четыре дня в пути, можно чаю.
Стрельцов крикнул в коридор, через не закрытую дверь:
- Лидочка, Лидочка приготовь чаю!
Откуда то из далека послышалось ответное: - Сейчас.
- Итак, я вас слушаю.
- Алексей Антонович, что там было у вас, эта сфера, явно что-то фантастическое. Хотя причина моей командировки не в этом, но подобные открытия непосредственно касаются моего отдела.
- Во благо страны мы с вами работаем, поскольку вы здесь, значит наверху заметили наши успехи. Стоит вас поправить, то, что вы увидели это не сфера. Это дыра.
- Дыра?
- Да дыра, по моим теоретическим выкладкам, это отверстие, проделанное с помощью комбинации полей в пространстве нашей вселенной. Но в нашем трёхмерном пространстве это выглядит как сфера, с какого ракурса не посмотри, видно только всю ту же дыру. Я называю мое открытие - «нуль полем.» Оно открывает нам дорогу в будущее: телепортация, левитация, бесконечная энергия. Нужно только немного экспериментов, подтверждающих мои гипотезы.
- Удивительно! Стоит вас поздравить, это выдающееся достижение, но делать дыры во вселенной не опасно?
- В теории нет, но на практике - неизвестно, поэтому мы здесь, у черта за пазухой.
В кабинет зашла Лидочка с чаем и какими то восточными сладостями. Вчерашняя студентка была выбрана в экспедицию за покладистый нрав и хорошую стряпню.
Она расставила чай мужчинам, коротко улыбнулась и ушла, прижимая поднос к груди.
- Так а собственно, расскажите теперь мне вы, что за цель визита. Вы о ней не упомянули.
Узелков отхлебнул из кружки и закинул кусок халвы в рот. После долгой дороги это придавало сил.
- Дело в том, что с вашим объектом считается потерянна связь.
- В каком смысле? Мы ежедневно выходим в эфир, наша программа ежедневно контролируется нашим институтом, работы ведутся согласно графика в срок.
- Начиная с двадцать седьмого июля от вас передается одно и тоже сообщение.
В косяк двери постучал Григорий, заместитель Стрельцова.
- Лёша, что то с журналом.
- Что, ты о чем Гриша?
Григорий опустил на стол Стрельцова журнал лабораторных работ, страницы были исписанные настолько, что были разорваны в клочья. Одни и те же записи были записаны поверх ранее записанных, бумага была продавлена насквозь.
- Это как понимать!? Вы данные все потеряли, вы в своем уме!?
- Я не знаю как.
- Да это саботаж, вас расстрелять надо! - распалялся Стрельцов, - если ты Гриша данные не восстановишь, я тебя вот ему, в КГБ сдам. Понял?
В сердцах Стрельцов запустил журнал в коридор, отправив туда и Григория.
- Это какой-то саботаж. Возмутительно. Так а чем мы? Вы говорите сообщение повторяется, ну это нонсенс, Пётр отправляет сообщения заверенные мной, что же он одну бумажку у меня решил по кругу читать, давайте его позовем.
Стрельцов набрал номер на телефоне:
- Петя зайди ко мне в кабинет.
Эхом по объекту разнеслась речь Стрельцова.
- А может правда у вас Петр учудил?
- Сейчас спросим, можем даже сходить просмотреть в радиорубку, журнал то он должен вести.
Пока пили чай, подошел Петр.
- Вызывали?
- Петя, оказывается товарищ капитан приехал по твою душу, давай сознавайся.
- А что я? - опешил Петр.
- Оказывается, что ты у нас по кругу одно и то же сообщение в центр посылаешь. Давно ли? Вот и прислали за тобой, это что шутка Петя такая?
- Алексей Антонович, я такого не делал, это же серьезно. Все по процедуре, за вашей подписью отправляю, все в журнал подклеиваю. Пойдемте, я вам покажу. Не может такого быть.
- Поверим?
- Проверим. - ответил Узелков, первое чему его учили - это не верить на слово.
В радиорубке был рабочий беспорядок, аппаратура молчала.
- А почему прием не ведете? - спросил Узелков.
- На сегодня сеансов связи не назначено, я тут не сижу, поэтому и выключил, чтобы не жужжала. Вот журнал, вот записи, вот сегодняшняя передача последняя.
Растрепанный журнал удивил, открытый на последнем сообщении, он был сильно похож на лабораторный журнал Григория, последнюю запись обводили казалось уже тысячу раз, а ниже под записью, словно стопка листовок на первомай, были подклеены утвержденные Стрельцовым тексты передачи, напечатанные на печатной машинке.
- А это что за бахрома? - спросил Узелков, указывая на подклеенную стопку.
- Ну как же, вот запись: «дата - двадцать седьмое июля, частота, время передачи» - все согласно графика. Вот я подклеил заверенный Алексеем Антоновичем текст сообщения. - невозмутимо ответил Петр.
Степан посмотрел на Стрельцова, он не выражал удивления, стоя в белом лабораторном халате и слабо улыбаясь.
Петр также стоял недоуменно ожидая, почему такой многозначный взгляд бросает на них товарищ Узелков.
- Сегодня товарищи не двадцать седьмое июля вообще-то , сегодня двадцатое августа.
- Странная шутка товарищ капитан. Вы считаете, что мы не умеем календарем пользоваться?
Все трое стояли и пялились друг на друга как идиоты, что то ускользающее от понимания витало в воздухе. Прервал паузу Узелков, сформулировав свою претензию в новой форме:
- Я вам говорю, сегодня двадцатое августа, с вашим объектом была потеряна связь двадцать седьмого июля, с того момента от вас приходило одно и тоже сообщение, я тут не шутки шучу, вы думаете, что меня прислали из Москвы просто так? Посмотрите на журнал, у вас последняя дата сообщения - двадцать седьмое, продавленное до корки.
Узелков взялся руками за стопку подклеенных сообщений, бегло просмотрев заключил.
- Тут приклеено двадцать четыре одинаковых сообщения, заверенных вашей подписью гражданин Стрельцов, как вы это объясните?
Снова образовалась пауза, присутствующие обменивались взглядами. Узелков видел изменения, спокойный взгляд Петра и решительный взгляд Алексея менялись на непонимание, затем тревогу.
Первым отвел взгляд Петр, уставившись в никуда, он сгибаясь и садясь на корточки стал истошно выть басовитым голосом: «уаааа, уаааа». Взгляд Стрельцова стал безумный, он вытаращил глаза, нижняя челюсть пошла вниз, вытянутые губы обнажили нижний ряд зубов. Он вытянулся телом, словно по стойке смирно, практически встав на носки и медленно стал кружиться вокруг себя, вытянутые вниз руки с загнутыми кистями делали его похожим на балерину. Стрельцов не так протяжно как Петр, чаще прерываясь повторял: «ааа».
Глядя на развернувшуюся перед ним сцену Узелков подумал:
«Вот тебе раз, крыша поехала. Кто бы мог подумать, интересно, все здесь такие? И как они до этого притворялась хорошо.»
Узелков оставил припадочных в радиорубке, отправившись на поиски кого либо адекватного. Навстречу ему, поднимаясь по лестнице, шла Лидочка.
- Что за крики, что случилось? - озабоченно спросила Лида у Степана.
- У вас двое припадочных, было такое раньше?
- Нет, никогда.
- Тогда нужно позвать кого-нибудь помочь, нужно их положить, а то кто их знает, навредят себе еще.
- Позовите ребят из лаборатории, они все там. - и Лидочка устремилась дальше по коридору на помощь вопящим коллегам.
Узелков пошел дальше, зайдя в лабораторию он обратился к присутствующему коллективу:
«Товарищи, нужна ваша помощь, у вас коллегам стало плохо. Они в радиорубке.»
Коллеги тут же сорвались со своих рабочих мест. Слышались возгласы: «что случилось, что произошло». Пока работники выходили из лаборатории, Узелков рассматривал дверь в другую вселенную, открытую Стрельцовым. Откровенно говоря, это окно наводило жуть, какой-то животный страх просыпался внутри. Взгляд не хотел отрываться. После последнего вышедшего работника, Узелков усилием воли отвел взгляд и отправился обратно к сумасшедшим.
Сумасшедших перенесли в спальни и привязали простынями к кроватям, на всякий случай, чтобы не навредить себе, так как по виду они одеревенели. Попытки их согнуть - разогнуть были неудачны, они упорно держали принятую форму.
Узелков расспросил, были ли подобные случаи до этого, но никаких подобных случаев не было, признаков слабоумия также.
Странное дело, пожалуй нужно провести собрание, решил Узелков. Он попросил собраться всему коллективу в столовой, чтобы рассказать о причинах его визита на объект, так как ситуация была странная.
- Товарищи. - начал Степан свое обращение к сотрудникам объекта,
- сегодняшние события поставили предо мной множество вопросов. Для того, чтобы ввести вас в курс дела, по сложившейся ситуации, я расскажу о причинах своего приезда, цель моя - разобраться в происходящем.
Получалось говорить хорошо, будто он репетировал эту речь много раз.
- Итак, по переданной мне информации. С объектом Стрельцова двадцать седьмого июля была потеряна связь, каждый последующий день сообщение переданное двадцать седьмого числа повторялось, обратной связи получено не было. Из-за возможного возникновения аномалии, меня направили на объект разобраться в причинах потери связи.
Я, прибыв сегодня на объект, убедился, что имеется аномалия, достигнутая в результате эксперимента. Кроме этого, при выяснении обстоятельств, повторных сообщений, было предположительно выявлено, что одинаковые сообщения пересылал радист Петр, согласованные с начальником экспедиции профессором Стрельцовым, что подтверждается вот этим журналом сеансов связи.
Узелков показал всем журнал и кучу записок.
- Вот, видите? Все одинаковые. После осознания проблемы, как я полагаю, радист и профессор сошли с ума и до сих пор находятся в таком состоянии.
Присутствующие на собрании молчали, казалось, что им не интересно слушать и информацию, сообщенную Узелковым они пропускают мимо ушей.
- Есть кто-нибудь, кто замечал что-то необычное в поведении профессора или радиста? Возможно, есть что сказать по аномалии?
Попытки задавать вопросы не помогли, наоборот, присутствующие как будто начали уходить куда-то в себя, отстраняясь от разговора. Узелков решил предпринять последнюю попытку встряхнуть коллектив, иначе придется опрашивать всех по отдельности. Он прикрикнул с нажимом:
- Кто здесь старший!? Встать.
Поднялся Григорий, тот самый, который приносил лабораторный журнал.
- Вопросы появились? Задавайте!
Григорий помялся, оглядывая окружающих и нерешительно, чуть мямля себе под нос спросил:
- Какое вы сказали число?
- Сегодня двадцатое августа, а потеряна связь была двадцать седьмого июля, три с половиной недели прошло!
Коллектив объекта стал растерянно озираться друг на друга. Первый поехал головой до сих пор стоящий Григорий, его начало неестественно выгибать, а изо рта доносился бессвязный набор звуков, наподобие: "э-а, у-а, о-т". За ним поехали головой остальные сотрудники объекта. Они принимали странные позы и кто на что горазд издавали бессвязные звуки, кто-то выл, кто-то мычал и тому подобное.
Узелкову стало не по себе, что это, массовое помешательство? В чем причина? Эксперимент, поля? Что делать? Явно сотрудникам объекта нужна медицинская помощь. А вдруг, если я задержусь, то тоже сойду с ума?
Нужно собрать данные исследований и уезжать отсюда, до ближайшего телефона. Сообщу, потом пускай в Москве решают, что с этим делать.
Узелков направился в кабинет Стрельцова, обшаривая стол и шкаф, он собирал бумаги с данными, похожими на результаты экспериментов, набиралось не мало.
Неожиданно снизу послышался грохот, кто-то усиленно стучал, толи в ворота, толи в дверь. «А, возможно это Тимур.» - подумал Степан, он про него совсем забыл.
Узелков вышел и попутно проверив свихнувшихся, спустился вниз. Внизу стояли двое неизвестных. Сверху доносился вой голосов и было видно, что новоприбывших это волнует. Один из них выглядел как учёный, а второй похоже местный.
- Слушаю Вас. - надменным тоном сказал Узелков.
- Добрый день! - сказал учёный - мне нужно увидеть Стрельцова, я новый начальник экспедиции, вот бумага о моем назначении.
- А, вас направлял институт после потери связи.
- Совершенно верно, а откуда вы знаете.
- Я направлен из Москвы, разбираться в случившемся, капитан Узелков КГБ. Что-то вы долго ехали, товарищ...?
- Лебедев, Сергей Михайлович, доцент. Сотрудничал в институте по теме со Стрельцовым, также приехал разбираться. У нас беда в дороге приключилась, у этого «сына степи» бензина не хватило доехать, вот он с канистрой и стоит. Вы, я смотрю оперативно добрались, когда я уезжал, в ваше ведомство еще не сообщали.
- Степан Савельевич, - протянул руку для знакомства Узелков, - в общем то не зря приехали, вам придется попотеть.
- А что тут все-таки случилось? И что это за вой наверху?
- Пойдемте покажу.
Казаха отправили за бензином, а они поднялись по лестнице на третий этаж, зашли в столовую. Видно было как у Лебедева на голове зашевелились волосы, при виде ломающихся и орущих тел работников института.
- Что с ними произошло?
- Я подозреваю массовое помешательство.
- А где Стрельцов?
- Он с радистом сошел с ума раньше, поэтому их привязали к кроватям в жилых комнатах.
Они прошли дальше и заглянули к Стрельцову, он корчился все также.
- Да как же так. - сетовал Лебедев, - у вас есть мысли, из-за чего могло так произойти?
- Расстройства личности не мой профиль, а вот по его эксперимент как раз мой.
- Могу я посмотреть.
- Пойдемте.
Сфера все также висела внутри катушки, внутри сферы все также клубилась тьма.
- Это поразительно, у него вышло. - Лебедев с восторгом смотрел на открывшееся пространство. Они оба потерялись во времени, застряв взглядом в сфере на пару минут.
– Действительно, небывалое зрелище.
- Сергей Михайлович, вы должны мне помочь, нужно доставить в Москву данные эксперимента, можно предполагать, что это его влияние на мозг человека сводит с ума.
- Давайте попробуем.
Они совместно копались в бумагах более двух часов, выбирая обрывки данных, но складывалось впечатление, что кто-то до них уже рылся здесь и самого важного не хватало. Странно было такое видеть в столь ответственной работе.
Почесав затылок, Степан сложил собранные бумаги в коробку и распорядился:
- План следующий. Я еду до телефона, в ближайшее расположение, вызываю Москву, поставлю на уши медиков. Их же нужно спасать. А вы следите за сотрудниками, чтобы не случилось неприятностей. И за этой сферой, попробуйте систематизировать показания приборов и данные экспериментов.
- Вы хотите оставить меня здесь одного?
- Ну вы вообще то начальник экспедиции, так командуйте, у вас еще водитель есть. У меня своя работа, мне срочно нужно доложить в «главк» о результатах. Не вешайте нос, уже завтра к вечеру помощь придет.
С этими словами Узелков, схватив коробку бумаг, поспешно вышел из стен объекта.
- Тимур, Тимур - кричал он по сторонам.
На его зов из тени здания выбрался водитель.
- Степан Савельевич, я тут.
- Автобус заправил? К движению готов?
- Так точно, можно ехать.
- Слушай команду, едем в ближайшее расположение, нужен телефон.
- А что случилось? Только же приехали.
- Помощь медицинская нужна срочно.
- Ох ох, тогда давай поехали, раньше чем утром не доедем, я постараюсь ехать ночью, но по степи опасно очень.
- Садимся, стартуй.
Видавший виды автобус, прочихавшись завелся, и ведомый Тимуром покатил обратно, тем же путём, что и приехали. Дороги степи были похожи одна на другую, петляли и пересекались не по разу, Тимур уверенно выбирал нужную.
Степан сидел в середине автобуса и внутренне был очень рад, что уезжает, ему казалось, что ещё чуть чуть и его тоже может заразить таким безумием, что то в эксперименте Стрельцов не учел.
Смеркалось, солнце уже закатилось за горизонт и пускало свои последние, ярко красные лучи. Уже хотелось спать, но будоражило воспоминание как на его глазах люди сходили с ума. Тимур включил фары, автобус мерно гудел шестернями. Наступила ночь, скорость автобуса упала, до дальности освещённой слабыми фарами дороги.
Внезапно Степан, уже дремлющий на сидении, ощутил неожиданную острую боль в голове и щелчок, после которого потерял сознание.
И вот утро...
(Продолжение: часть 2)Бренное время. (2/2)
