Заходят как-то в бар киборг, панк и примитивист.
Киборг заказывает плату с микросхемами прямо в мозг, панк — коктейль Молотова и татуировку со значком анархии, а примитивист — традиционное африканское шрамирование.
Бармен, слегка сбитый с толку, спрашивает:
— Вы что, пытаетесь сбежать от современного мира?

***

Встаёшь утром, смотришь в зеркало — и что-то не так.
Лицо какое-то не твоё. Не в смысле старости или прыщей — просто не твоё. Как будто кто-то другой смотрит на тебя из отражения. И тут в голову приходят мысли: «А что, если подстричься? Или выкрасить волосы? Или пирсинг сделать? Или губы увеличить? Или...»

И вот начинается поиск себя через собственную плоть.
Именно об этом говорит философ и культуролог Виктория Питтс-Тейлор.

■ Кто такая Виктория Питтс-Тейлор?

Профессор культурологии из Университета штата Массачусетс, автор книги In the Flesh: The Cultural Politics of Body Modification. Она изучает, как татуировки, пирсинг, импланты и перформансы становятся способами «перекодировки» идентичности.

Её работы цитируют и те, кто ищет своё «настоящее Я», и те, кто критически относится к телесной моде. Она — одна из тех, кто говорит вслух о том, что тело может быть больше, чем телом.

■ Суть её идеи: тело как хакерский инструмент.

Центральная мысль Виктории звучит дерзко: модификация тела — это технология, через которую человек переписывает самого себя.
Не нравится, кем тебя считает общество? Проткни нос, набей тату, имплантируй чип — и вуаля, ты уже другой.Особенно её интересуют «неотрайбальные» практики — стремление современных людей через плоть воссоединиться с первобытными ритуалами.

Шрамирование вместо MacBook, ритуальные проколы вместо публикаций в соцсетях. Люди ищут подлинность в древнем, потому что современность их не принимает — она вымывает индивидуальность до глянца.

■ На чём строится эта философия модификации тела?

Питтс опирается на мысль о том, что если традиционные институты (семья, церковь, государство) больше не дают нам цельного образа «Я», мы создаём его сами. Самым честным способом — через тело.

Она выделяет несколько направлений: от панков, превращающих тело в крик, до современных примитивистов, превращающих боль в ритуал; от БДСМ-практик до киберпанков, вживляющих в себя технологии.

■ Аргументы Виктории:

– Тело как манифест.
Она вдохновляется Фуко и его идеей телесной власти: модифицируя тело, человек утверждает контроль над собой и пространством вокруг.

– Цифровая отчуждённость.
В мире виртуальных масок и фоторетуши реальное тело — последнее, что можно «потрогать».

– Сообщество через боль.
Питтс ссылается на движение Modern Primitive, где культовым персонажем был Факир Мусафар — художник и перформер, зашивавший рот, делавший подвешивания на крюках. Он фиксировал это как акт возвращения к архаике.

■ Мой опыт тоже отзывается в её словах.

До первого пирсинга меня завораживали фото Факира Мусафара: шрамирование, зашитый рот, взгляд — как будто он знал о теле нечто такое, чего мы не понимаем. Я думал: раз люди идут на это, значит за болью скрывается смысл.

Когда на музыкальном фестивале подвернулась возможность, не думая, сделал два пирсинга — под нижней губой и в брови. В кругу друзей никто не носил пирсинг. Одна знакомая сказала:
«Прикольно, потому что отвлекает от лица».

Не понял, что она имела в виду. Но с тех пор думаю: может, пирсинг и правда работает как маска — отвлекает от истинного, помогает спрятаться или, наоборот, заявить о себе громче?

Через пирсинг тогда пытался не только изменить внешность, но и сменить компанию, окружение. Хотел приобщиться к фрикам, найти «племя», где быть собой — не стыдно. И стать своим означало тоже стать радикальным.

Прошло 15 лет, а смысл всё ещё трансформируется. Однажды на улице ко мне подошли парни, явно с Кавказа, и спросили, зачем мне эти железки. Я, не думая, сказал:«Чтобы привлекать внимание. В детстве мне его не хватало».
Они посмеялись, похвалили за честность и пожали руку.

Вспоминаю слова Деза Фафары, вокалиста Coal Chamber и Devil Driver. Он говорил, что больше доверяет людям с татуировками и пирсингом на лице — потому что у таких людей всё видно сразу. Они не скрываются.

Всё это — иллюстрация идей Питтс.
Поиск племени. Попытка почувствовать подлинность. Желание быть честным с миром через тело.

■ Краткие выводы Питтс-Тейлор:

– Тело — последний бастион индивидуальности.
Когда всё стандартизировано — остаётся плоть.

– Даже киберимпланты — продолжение ритуалов.
Новые технологии для старой задачи: обрести себя.

– Модификация — не только личный акт.
Это культурный жест, который объединяет, поляризует, протестует.

■ Ирония в том, что даже бунт коммерциализировали.

В Твери, например, один из самых дорогих и респектабельных пирсинг-салонов находится в самом центре города. Чистейшее, вылизанное, стерильное пространство, где стоимость одной модификации сопоставима с месячной зарплатой дворника.

Это показывает: даже контркультура легко становится товаром. Но это не отменяет глубоко личного смысла для тех, кто идёт на это.Виктория Питтс говорит: тело — не просто мясо и кости. Это последний рубеж свободы.

Каждый прокол, тату, шрам — это способ сказать:
«Я здесь. Я существую. И я сам решаю, кто я есть».

Правда, остаётся нюанс: пока мы ищем аутентичность через древние ритуалы, рынок уже знает, как это монетизировать. Но это уже другая история — о том, как капитализм съедает даже бунт против самого себя.

Денис выбрался из столовой, шатаясь, как космонавт после перегрузок в десять «Ж». Текила оказалась напитком, который не столько пьёшь, сколько переживаешь. Голова гудела, будто в ней поселился рой механических пчёл. Рот напоминал высохшую пустыню Тарбаксис. Дэн её никогда не видел, но «коллеги» успели его просветить, что это за место. Ноги отказывались слушаться, периодически пытаясь пойти в трёх разных направлениях сразу. Колесников планировал поспать, но его инфо-браслет снова пискнул напоминанием: «23:00. Мусорный отсек. Не опаздывай. И принеси то, что дал а-кат. P. S. Если тебя вырвет в моём присутствии — пристрелю».

Денис пошарил по карманам. Голографический чип всё ещё был при нём — маленький, холодный, с едва заметной кровавой царапиной по краю. Поэтому, тяжело вздохнув, он попросил а-кат подсказать дорогу к месту встречи.

Мусорный отсек 34-B оказался не просто свалкой. Это был целый музей неудач — стены украшали разбитые а-каты с надписями: «Здесь был Саша с Уралмаша» и «Беги, глупец». Вдоль стен валялись груды смятых отчётов с грифом «Уничтожить». Очевидно, кто-то не справился с заданием, выбросив документы прямо здесь. А в углу для самых отчаянных красовался автомат с надписью: «Еда для тех, кому нечего терять».

Лера ждала его, разбирая пистолет на корпусе мёртвого дрона.

— Ты пахнешь как бар после межгалактической войны, — заметила она, едва Дэн протянул ей упаковку с едой.

— Это… ик… комплимент? — землянин прислонился к стене, стараясь не думать о том, что она липкая, подбрасывая в руках сувенир от а-ката.

— Нет.

Девушка щёлкнула пальцами, и чип в руке Дениса вдруг ожил, проецируя в воздухе информацию: «ДОСЬЕ: Проект „Чистый лист“. Цель: Доставка биологического оружия под видом „продуктов“. Курьеры: расходный материал (утилизация после трёх доставок). Примечание: Образцы #666—669 особо опасны. Не кормить».

Лера выдернула чип и раздавила его каблуком, поясняя с набитым ртом землянину:

— Пожд-дравляю, Дэн. Тебя наняли как одноразового террориста.

— Эй, а как насчёт… — Денис потыкал пальцем в осколки чипа. — Что это вообще было?

Девушка достала из-за пояса крошечный кристалл, объясняя:

— Здесь настоящая информация. То, что тебе показали — фейк для новичков. Смотри! — Она вставила кристалл в свой браслет. Голограмма вспыхнула снова, и Колесников начал читать: «Чёрный список „Г-Еды“. Зззитт — числится бывшим контрабандистом, сдавшим свою команду за амнистию. AR-12 — не просто куратор, а последний выживший из предыдущего набора курьеров. А-каты — перепрограммированные боевые дроны. Их настоящие воспоминания стёрты, но не все».

— Твой а-кат… особенный, — Лера прикусила губу. — Он помнит. И он единственный, кто может вывести нас к ядру системы.

— Подожди… Ты сказала «нас»?

Лера ухмыльнулась, доедая брикет, и достала второй браслет — такой же, как у Дениса.

— Добро пожаловать в Сопротивление, грунтоед.

Денис переводил взгляд с браслета на Леру, затем на липкую стену, потом снова на Леру. В голове, несмотря на похмелье, проносились мысли с чёткостью голограммы: «Блин! Я всего лишь хотел заработать! А теперь мечта о собственном жилье и стабильном доходе мне не светит? Хмм… Что там было про три доставки? Утилизация курьера? Получается, что Зззитт изначально рассматривал меня как расходник, вроде тех самых биообразцов в контейнерах. И мой а-кат — не просто кусок металла! Ведь если у аппарата имеется память, значит, где-то там, под слоями принудительного программирования, сидит что-то… живое?»

Лера, заметив его молчание, бросила остатки брикета в сторону. «Еда» с писком убежала в тёмный угол.

— Не переживай, — произнесла она, чистя ноготь лезвием большого ножа. — Ты уже в деле. Отступать поздно.

Денис вздохнул, перебирая в голове крохотные варианты своего ближайшего будущего. А они оказались более чем скромными: «Вариант А» — продолжать возить «продукты» и стать удобрением через пару рейсов. «Вариант Б» — ввязаться в авантюру с Лерой и либо получить шанс сбежать, либо умереть ещё быстрее, но уже не в одиночку. Обратного билета на Землю у него не было и не предвиделось.

— Ладно, — он потёр виски, чувствуя, как текила и реальность смешиваются в один коктейль. — И что дальше? Мне же ввели чип контроля?

— А-аа, — отмахнулась девушка, — фигня вопрос! — Она достала из кармана комбинезона какое-то устройство и попросила Колесникова зажмуриться. По векам ударила яркая вспышка, после чего Лера заявила:

— Ну вот и всё! Твой чип сгорел. Дыши спокойно.

Дэн, словно по команде, глубоко вздохнул, и вдруг где-то над ними скрипнула вентиляционная решётка. Что-то или кто-то двигался в темноте. Тишина в мусорном отсеке стала густой, как суп из «Галактик-Еды». Денис замер, чувствуя, как по спине пробежали мурашки. Лера, мгновенно погасив голограмму, прижалась к стене, держа пистолет наготове. Из вентиляционного отверстия посыпалась ржавчина. Потом раздался металлический скрежет, шипение и приглушенное бормотание.

— Эта тварь нас слышала, — прошептала девушка, целясь в решётку. Денис, оглядевшись, схватил в руку валяющийся на полу обломок ржавой трубы, готовясь к бою. Решётка сорвалась с винтов и упала с грохотом, а из отверстия выпало… крошечное существо с глазами, как у совы. Правда, таких глаз было целых шесть штук. И ещё оно имело крохотные лапки геккона с присосками и рот, похожий на микрофон.

— Что это?! — прошипел Денис, удивляясь зверьку.

— Шпионский бот, — скривилась Лера. — Карманный стукач Зззитта.

Существо противно запищало, разворачиваясь для побега, и Лера выстрелила в него, но промахнулась. Бот шустро метнулся к двери, но та сама распахнулась, и в проёме возник а-кат, блокируя путь.

— Я ЖДАЛ ЭТОГО МОМЕНТА, — прорычал он и выпустил струю огня из выхлопной трубы. Бот взвыл, загорелся и рухнул, искрясь. Лера медленно опустила пистолет, изумлённо смотря на а-ката.

— Ты… помнишь, как стрелять?

— Я помню многое, — ответил тот с пафосом. — Но нам нужно торопиться, Зззитт уже в курсе нашей встречи.

Где-то вдали заныли сирены. Они выли, как раненые звери. Красные аварийные огни залили коридоры кровавым светом. Где-то впереди раздавались грубые крики и лязг оружия. Дэн на миг растерялся, но девушка действовала молниеносно. Она выдернула из кармана дымовую шашку с надписью «Для особо нервных клиентов» и швырнула её в коридор. Потом дёрнула Колесникова за рукав, командуя:

— Бежим через вентиляцию! Только не дыши дымом — там споры грибов с Ультрафиолетового квартала! Потом пнула а-ката, крича ему: «Ты — прикрытие! Отвлекай их, позже встретимся у резервного выхода!» — и потянула за собой Дэна.

А-кат язвительно заурчал, но развернулся и помчался навстречу охране, вопя что есть мочи:

— СЮДА! ОНИ ЗДЕСЬ! — и тут же дал очередь огненных колец в противоположную сторону.

Денис полз за Лерой, и с каждой секундой его охватывало всё большее ощущение абсурдности происходящего. Всего час назад он был простым разносчиком, пусть и в межгалактическом масштабе, а теперь — беглецом, преступником, мятежником… Кем угодно, только не тем, кем он собирался стать, покидая Землю.

«Где-то там, в коридорах, мой а-кат отвлекает охрану, — размышлял он. — А я ползу по вонючей трубе на карачках, как крыса…». Дэн под действием алкоголя чувствовал себя полным ничтожеством.

Стенки вентиляции оказались противно-липкими от неизвестных отложений. Они светились слабым зеленоватым сиянием, что было одновременно удобно и пугающе. Зато воняли как смесь прогорклого масла и электрического огурца, оставляя на руках жгучие следы, будто слабый кислотный ожог.

«Интересно, это просто грязь или очередной биологический эксперимент „Г-Еды“? Может, через час у меня вырастут жабры…»

Лера двигалась впереди с пугающей уверенностью, будто знала каждый изгиб этой металлической кишки. Колесников же успел раз десять зацепиться комбинезоном за острые выступы. Трижды чуть не чихнуть от пыли, но сдержался, помня о спорах. Он потерял счёт времени в этом клоачном пространстве. Здесь оно текло совсем иначе.

«Господи, я же даже не успел нормально поесть… Тот брикет с ферментами не в счёт. Если выберемся, первым делом я…»

Мысль землянина прервалась, когда Лера резко остановилась, а Денис бодро стукнулся головой о её ботинок.

— Тс-с-с! — её шёпот прозвучал как удар хлыста. — Не двигайся.

Дэн прислушался к тишине, различив слабое капание впереди. Капало удивительно ровно. Слишком ритмично для обычной течи.

«Это… Это же звук шагов! — осенило его. — Кто-то „капает“ впереди нас!»

Лера приготовила пистолет к стрельбе. В темноте что-то блеснуло. Две жёлтые точки. Потом ещё две. И ещё.

«Мля… Они нас нашли. Или мы отыскали их. Какая разница — мы в жопе!» — запаниковал Колесников. В этот момент где-то далеко в системе вентиляции раздался оглушительный грохот, и поток зловонного воздуха ударил им в спины. А-кат явно устроил очередной «отвлекающий манёвр».

— Ползи за мной! — прошипела Лера, рванувшись вперёд. И Денис, забыв про всё, последовал за ней, чувствуя, как что-то влажное и быстрое скользит по его голени.

«Господи! Если выживу, никогда больше не буду жаловаться на земные пробки. Никогда».

Денис прижался к липкой стенке вентиляции, чувствуя, как что-то тёплое и влажное капает ему за шиворот. Жёлтые глаза в темноте приближались, сопровождаемые пугающими звуками, напоминающими шлепки мокрых шагов по металлу. Причём эти неизвестные приглушённо чавкали, будто пережёвывали сырое мясо. Чавканье сопровождалось странным лёгким звоном. В голове землянина пронеслась мысль, что это капает слюна на металл. Лера сжала руку Дэна так, что кости заскрипели:

— Чёрт! Если это те самые «уборщики вентиляции», о которых я слышала…

— Какие ещё уборщики?! — запаниковал Денис, чувствуя, как сердце пытается вырваться через рёбра.

— Биороботы. Перерабатывают засоры. Включая…

Резкий скрежет спереди отрезал её фразу. Решётка, преграждавшая путь справа, вдруг распахнулась — прямо в лицо землянину. Он зажмурился, ожидая удара, но стена справа взорвалась огнём и искрами.

— ВАЛИТЕ СЮДА, ТУПОРЫЛЫЕ! — проревел знакомый скрежещущий голос. А-кат, весь в дыму, с оторванной дверцей панели на манер щита, вырубил стену ударом тарана. А за ним открывался тёмный проход, ведущий вниз.

Лера долго не раздумывала. Она впилась ногтями в плечо Дениса и толкнула его в дыру:

— ЛЕТИ, ГРУНТОЕД!

Денис кувыркнулся по склону трубы, чувствуя, как его рёбра бьются о выступ. В рот залетает что-то горькое, то ли пепел, то ли запчасти а-ката. А где-то сзади до них доносится противный рёв и звук рвущейся плоти.

Колесников рухнул на пол грузового отсека, где его тут же накрыло телом Леры, плюхнувшейся следом.

— Тьфу! Где… а-кат? — выдохнул он, выплёвывая гарь.

Ответом был грохот сверху — и затем огромная металлическая фигура, рухнувшая рядом, изрешечённая дырами, но живая:

— ЭЙ… ЭТО… БЫЛО… ВЕСЕЛО… — прохрипел а-кат, искря, а девушка уже тащила слабо соображающего земляка к лифту, крича:

— Да шевелись ты! Он сам починится. Бежим!

Двери лифта закрылись перед самым носом появившегося в проёме тёмного существа с жёлтыми глазами, и люди поехали вниз…

Буквально через пару минут кабина с противным скрежетом остановилась на нижнем уровне доков. И когда её двери разъехались, Дениса встретил пейзаж, больше напоминающий свалку космического масштаба. Он видел перед собой ржавые корпуса полуразобранных кораблей, похожих на скелеты гигантских существ. Море обрывков проводов и толстых кабелей, пульсирующих и двигающихся, словно живые змеи. Тусклые аварийные огни окрашивали окружающее пространство в кроваво-красный свет.

Колесников шёл за девушкой, ловко ориентирующейся в этом бедламе. В какой-то момент Лера, вытащив из кармана небольшой передатчик, нажала на приборе одну из кнопок, и где-то в глубине ангара раздался ответный писк.

— Пошли, — бросила она земляку, ныряя в дыру одной из гор металлолома. Денис, пригнувшись, последовал за ней, стараясь не порвать свой единственный комбинезон об торчащие острые пластины металла.

Корабль Леры оказался неприметным транспортником класса «Бродяга». Колесников читал о таком, когда собирался покидать родную планету. Но при ближайшем рассмотрении Денис заметил некоторые странности судна. Корпус его был покрыт камуфляжной плёнкой, имитирующей ржавчину. В этом он лично убедился, едва попробовал прикоснуться к его бортам. При касании плёнка мерцала, выдавая технологичность. Да и двигатели на судне стояли явно несерийные. Они казались слишком большими для такого корпуса. При ближайшем рассмотрении он заметил, что грузовая стрела — это замаскированная лазерная пушка, которой априори не должно быть на судне подобного класса.

— Ты что, пират? — вырвалось у Колесникова, но Лера лишь усмехнулась, вводя код на панели шлюза.

— Хуже. Бывший инспектор Галактической Службы Безопасности.

Шлюз закрылся за Денисом с мягким хлопком, отсекая шум доков. Холодный воздух смешался с едва уловимым запахом озона и чего-то тёплого — то ли еды, то ли металла, прогретого системами жизнеобеспечения. Пройдя шлюзовую камеру, Колесников попал в основной отсек, он же центр управления и жилая зона.

Пространство его было компактным, но продуманным. Центральный стол с голограммой «Г-Еды» теперь мерцал красными точками, а вокруг него располагались складные сиденья из лёгкого сплава, встроенные в панели. Одно из них было откинуто, а на подголовнике лежала потёртая серая подушка (явно любимая). Стены кубрика были усеяны экранами, но между ними виднелись следы личного быта: магнитные клипсы с закреплёнными чертежами, небольшой складной нож в прозрачном кармане, даже пара карандашей в держателе (редкость в цифровую эпоху).

В углу Денис заметил узкий диван-трансформер, разложенный в нечто, напоминающее кровать. На нём валялось скомканное одеяло, поверх которого лежала брошенная куртка. Рядом крошечный светильник в виде старого земного фонаря (видимо, Лера ценила уют). Справа от входа находилась ниша камбуза со встроенной в панель автоматической плитой. Над ней висел открытый шкафчик с тюбиками и контейнерами еды. Это были не только стандартные пайки, но и пара самодельных — с надписью «Л. К. Не трогать!».

Ниже шкафчика утопала в стене раковина с рециркулятором воды. На краю — кружка с полустёртым принтом «Луна-9» и ложка на магните. По соседству с раковиной к стене крепился складной столик, а на нём виднелись крошки, похожие на хлебные.

Был и санузел, типа сортир с буквами WC. Дверь его была приоткрыта, а внутри землянин увидел стандартную гигиеническую капсулу (душ+туалет) размером с телефонную будку. На стенке — царапины от попыток прикрепить что-то лишнее. Зеркальце с трещиной, а под ним на полочке тюбики с маркировкой «Био-гель» и расчёска с парой длинных волос.

За главным отсеком виднелся узкий коридор, ведущий к нише с гамаком, подвешенным между балками. Видно, что Лера спала здесь, когда диван был занят оборудованием. На стенке — постер с изображением Земли (винтажный, ещё с радиационной защитой). Ящики под полом, один оказался приоткрытым, и внутри виднелся другой комбинезон, инструменты и пачка бумажных книг.

Денис осматривается с любопытством, сравнивая со своими, пока ещё скромными представлениями о жизни на космических судах.

«Блин… здесь всё по-настоящему», — мелькнуло у него. Даже беспорядок казался обжитым. Лера, заметив его взгляд, ехидно хмыкнула:

— Красота требует жертв. Пришлось выкинуть половину систем комфорта, чтобы вместить серверы. Зато сплю под звёздами — в прямом смысле. — Она ткнула в потолок, где сквозь прозрачный люк виднелся Млечный Путь. Корабль выглядел не просто базой, а домом — временным, но наполненным характером хозяйки.

Колесников перевёл взгляд на пульт управления судном с огромным количеством архаичных кнопок, джойстиков, лампочек и тумблеров, а потом на центральный стол, испещрённый красными метками.

— Это же…

— Мой маленький проект, — Лера провела рукой по панели, активируя карту. — Два года я внедрялась в «Галактик-Еду». Все их грязные схемы — здесь, у меня. Сам посмотри!

На одном из настенных экранов всплыли файлы с краткими пометками: «Чистый лист» — перевозка биооружия. «Утилизация» — список «исчезнувших» курьеров. «Ядро» — связь с а-катами.

— Лер, а почему они до сих пор не нашли твой корабль? — Денис облизнул пересохшие губы, пытаясь понять — кто на самом деле его новая знакомая. Девушка в это время достала из-под панели устройство, напоминающее жучка.

— Да всё просто! Их системы наблюдения видят то, что я хочу. Мой корабль — просто груда металлолома.

Внезапно судно вздрогнуло от удара где-то снаружи. На одной из панелей замигали предупреждающие лампочки, а на экране вспыхнуло сообщение: «Обнаружена подозрительная активность. Приближаются двенадцать объектов».

Лера резко развернулась к Денису, подмигивая ему с ухмылкой:

— Ну что, грунтоед? Готов к своему первому космическому побегу? Надеюсь, у тебя здесь ничего ценного не осталось?

Денис оглядел себя. Рваный комбинезон, пустые карманы и единственное ценное имущество: половинка засохшего брикета и чип, подаренный Лерой ещё на транспортном судне.

— Э-э… если только мои мечты о карьере? — неуверенно пошутил он, выворачивая карманы и показывая их содержимое. — Но, кажется, их уже утилизировали…

Лера фыркнула, швыряя ему шлем с наклейкой «Я ♥ МОЙ А-КАТ» и указав на соседнее кресло, предложила:

— Тогда терять нам нечего. Садись на место и заводим двигатели!

Корабль взревел, как разъярённый кот, которого только что окунули в воду. За бортом раздался звук громкого хлопка. Двигатели засвистели и… не завелись.

— Охренеть! — Лера долбанула кулаком по панели управления. — Опять эта фигня с карбюратором!

Денис замер, мысленно соображая:

— А что? У космических кораблей есть карбюраторы?

— Нет, конечно, но мне так ругаться привычнее!

Девушка судорожно щёлкала тумблерами, тискала многочисленные рукоятки и нажимала кнопки, но движки не откликались. В этот момент включился ещё один экран, и Колесников увидел, как со стороны ангара дроны-охранники выстраиваются в «козью морду». Причём все двенадцать штук имели на своих бортах одинаковую надпись: «УБИВАТЬ — НЕЛЬЗЯ ПОМИЛОВАТЬ!»

И тут до сих пор прятавшийся в тени свалки его а-кат вдруг подмигнул фарами и выпустил струю машинного масла прямо под дронов.

— Оу! Боулинг! — радостно закричал Денис, наблюдая, как преследователи разъезжаются и врезаются друг в друга. Причём один из дронов отлетел так далеко, что приземлился прямиком в бак с космическим топливом.

— Страйк! — закричала Лера, нажимая одну из кнопок, и бак взорвался, ослепительным фейерверком освещая их побег. И в этот самый момент корабль, чихнув одним из моторов, наконец-то рванул вперёд. Чихающий двигатель продолжал плевать дымом. Камеры слежения показывали, что их преследуют уже одиннадцать дронов. Лера ругалась, как сапожник, нажимая все кнопки подряд.

— Почему у тебя столько кнопок?! — орал Денис, держась руками за сиденье, так как не знал, как здесь активировать ремень безопасности.

— Да потому что я люблю кнопки! — рявкнула в ответ девушка, включая что-то под названием «экстратурбо».

Корабль дёрнулся, завыл и… рванул вперёд с такой силой, что Денис впечатался в кресло, случайно активировав массажёр (оказалось, кресло было с функциями «антистресс»). Кружка с остывшим, судя по запаху — кофе, упала с полки прямо на панель управления, отчего та замигала всеми цветами радуги. А оставшийся за бортом а-кат, цепляясь выпущенными из корпуса клешнями за борт судна снаружи, оставил на обшивке две эффектные царапины в виде нервных тире.

Режим «экстратурбо» сработал неожиданно. Проблемный двигатель перестал чихать, но теперь глох на высоких нотах, будто пел оперу. Преследующие дроны отстали, но один особенно упорный вцепился в хвост корабля. Дэн не знал, как преследователя сбросить, но его а-кат не желал оставаться в стороне. Он выпустил мощную струю огня из выхлопной трубы прямо в лицо дрону.

— МОЙ ХВОСТ! — завопила Лера, глядя на датчики. — ОН ЖЕ ДОРОГОЙ!

Денис лихорадочно рассматривал панель, пытаясь помочь:

— Может, есть кнопка «Стряхнуть дрона»?

— Нет! — Лера ударила кулаком по консоли. — Но есть «Аварийный разворот»! Держись!

Корабль кувыркнулся в атмосфере, сбрасывая дрона, и наступила благословенная тишина. Но здесь раздался стук по борту, и перед камерой появился а-кат. Он, моргая фарами, кричал в негодовании:

— ВЫ ЗАБЫЛИ ПРО МЕНЯ, ЧЕЛОВЕЧИШКИ?!

Девушка устало вздохнула, открывая шлюз:

— Заходи, железный герой. Ты заслужил передышку.

Судно Леры вышло в космическое пространство и, набирая скорость, покинуло негостеприимную планету Блюк.

Мы создали концепт нового глайда для GlideBTL — Hornet. 

Агрессивный силуэт, чёткая геометрия и обтекаемый корпус делают его заметным и запоминающимся.
Вдохновлённый шершнем, он сочетает:

— Модульные крылья с винтами

— Изящный силуэт

— Контрастную палитру: жёлто-чёрный дизайн



Как тебе наш концепт-арт? Есть ли идеи как его можно было бы дополнить? 
Умножай успех игры, делись своим мнением в комментариях.

Наш Steam

Свежие новости в Telegram

Каляки в блокноте.

Паблик: https://vk.com/maxmad_art

Босс даже не поднял глаз от настольной голограммы, когда Денис, потирая шишку на лбу, зашёл в его кабинет.

— А-а, грунтоед, выжил? — Рептилоид лениво махнул когтистой лапой в угол помещения. — Вон твой груз.

Там на полу лежал металлический контейнер с надписью: «Осторожно! Биоматериал! Не встряхивать! Не открывать! Не дышать на него!»

— Доставить в «Квартал Ультрафиолета». Адрес с координатами уже у тебя на инфо-браслете. Клиент — Грибник Зорг. Тридцать минут на доставку. Опоздаешь — вычтем из зарплаты. Потеряешь — вычтем тебя из жизни.

Денис осторожно приподнял контейнер. Он был тёплым и шевелился.

— Э-э… А что внутри?

Зззитт медленно улыбнулся, показывая все свои сорок восемь зубов.

— Если откроешь — узнаешь. Но тогда тебе понадобится новый череп…

А-кат, ожидающий его на складе, заурчал, когда Денис поставил контейнер в крепёжный отсек.

— Ты… новенький, — вдруг прошипел он голосом, похожим на скрежет металла.

Денис даже подпрыгнул от неожиданности. Уж чего-чего, а то, что его аппарат будет общаться, он не ожидал.

— Ты… Ты говоришь?!

— Я много чего умею, — а-кат язвительно щёлкнул лезвиями. — Например, роняю новичков с высоты. Хочешь попробовать?

— Нет! — Денис судорожно вцепился в ручки управления.

— Тогда запомни: газ — плавно, тормоз — резко. И не лети через «Трущобы Крика», иначе тебя там съедят.

После чего а-кат взревел и рванул вперёд, выбивая дверь склада…

А-кат нёсся над крышами трущоб, как пуля, выпущенная в панике. Денис вцепился в ручки до побелевших костяшек, чувствуя, как ветер бьёт в лицо кислотным запахом гниющих отходов. Трущобы Крика оказались именно тем местом, куда не стоит залетать. Колесников с высоты видел многочисленные дома из ржавого металла и кости неизвестных существ, слепленные в хаотичные башни. Тротуары в этом районе отсутствовали, а вместо них зияли ямы с бурлящей фиолетовой жидкостью. Да и местные жители, эдакие существа в лохмотьях со множеством глаз, шипели вслед, бросая в пролетающего над ними землянина чем-то липким.

— Я же говорил не лететь сюда! — орал а-кат, резко уворачиваясь от протянутой из окна клешни.

— А ты и не говорил, куда вообще лететь! — кричал в ответ Денис.

— Потому что ты должен был САМ ДОГАДАТЬСЯ!

В этот момент что-то огромное и тёмное вынырнуло из-за башни.

— Это что?! — запаниковал Колесников.

— О, это просто местный мусорщик, — процедил а-кат. — Он питается металлом. И случайными курьерами.

Существо, напоминающее гибрид крана и спрута, потянуло к ним щупальца с присосками, пытаясь поймать добычу. Оно казалось таким страшным, что Дэн, крутанув ручку газа до упора, заорал, словно одержимый!

— Газуй, сука!

А-кат взревел и рванул вверх, едва уклоняясь от хватающих щупалец. Контейнер с «биоматериалом» заскулил от тряски, но Дэну было плевать на него. Он спасал свою жизнь, а что там будет с грузом, его в тот момент совсем не интересовало.

Едва опасность миновала, его инфо-браслет завибрировал, сообщая о полученной информации. Это вновь был текст от Леры. Но вот содержание его не внушало оптимизма: «Не доставляй груз. Это ловушка». Откуда девушка могла знать, что за груз ему поручили доставить, Колесников не предполагал. Но и отказаться от заказа не мог. Первое задание и сразу буча? Нет, это по его правилам. И, на время забыв о сообщении, Денис полетел дальше.

Судя по начавшим мигать на панели управления координатам, они приближались к нужному району. Но, увидев перед собой новые здания, напоминающие гигантские грибы, выросшие из металлолома, землянин снизил скорость.

Он с удивлением наблюдал, как шляпки таких грибов светились ядовито-розовыми оттенками под ультрафиолетовыми лампами освещения, висящими вместо уличных фонарей. Стены строений были покрыты биолюминесцентной плесенью, пульсирующей в такт какому-то невидимому ритму. При ближайшем рассмотрении Денис заметил, что это не плесень, а яйца чего-то мелкого и явно хищного. Дороги отсутствовали — априори. Вместо них — лабиринт из перекинутых между башнями мостиков, сотканных из липкой паутины. А где-то внизу булькали лужи фиолетового бульона, в котором плавали полуразложившиеся останки непонятных существ.

Воздух оказался насыщен спорами, сверкающими в УФ-свете, как алмазная пыль. Красиво. Пока не осознаёшь, что каждый вдох — это добровольное заражение неизвестным грибком. Именно поэтому землянин нацепил на лицо маску, идущую в комплекте с комбинезоном. Да и аромат местной атмосферы представлял собой гремучую смесь из сладковатой гнили, разлагающейся органики, жжёной пластмассы и странной пряности. Скорее всего, это были испарения от местных эндемиков или наркоты.

Плюс ко всему Дэн слышал постоянные потрескивания, будто эти грибы росли, ломая металл. Да ещё откуда-то издалека доносился монотонный стук — как будто кто-то методично долбил стену чьей-то оторванной конечностью.

Но дом Зорга выделялся даже в этом безумии. Это был гигантский бледный гриб диаметром с пятиэтажку, в ножке которого из трещин сочилась мутная жидкость. Вместо двери — распахнутая рана в мякоти, обрамленная чем-то похожим на зубы.

Зависнув у входа, Денис крикнул о доставке. Стена гриба заколебалась, и из разошедшегося проёма выползла бесформенная масса, напоминающая медузу, выброшенную на асфальт. Она переливалась всеми оттенками фиолетового, а под кожей (если это можно было назвать кожей) пульсировали тёмные споровые мешки. Вращающиеся независимо друг от друга три глаза-бусинки были расположены так хаотично, словно их прилепил ребёнок. Рот — вертикальная щель, заполненная крючковатыми отростками, похожими на щупальца с когтями на концах.

Зорг захлюпал ртом (носом), вытягивая в сторону Дениса отросток, похожий на руку:

— Ммм… свежий запах. Ты… нервничаешь? Пот очень вкусно пахнет. — Его голос звучал так, будто кто-то говорил под водой, вперемешку с бульканьем.

Денис, стараясь не дышать (это было сложно, учитывая, что он уже вдыхал споры), протянул контейнер и, заикаясь, произнёс:

— В-ваш заказ, сэр… Подпишите… э-э… щупальцем?

Зорг протянул «руку», обвивая ей контейнер, и в этот момент привезённый им бокс дёрнулся. Из щелей показались тонкие металлические щупальца, а следом раздался звук, напоминающий скрежет ногтей по стене.

— Ты… принёс мне НЕПРИРУЧЕННОГО?! — Зорг задрожал всем телом, а его споровые мешки вспыхнули красным цветом. Из контейнера вырвалось существо размером с собаку. Оно всё было соткано из металлических пластин, скреплённых живой тканью. А вот его громадный рот представлял собой вращающиеся пилы, как у трёх «болгарок» одновременно. Тварь мгновенно впилась в ближайшую часть Зорга, похожую на ногу (хотя это могло быть что угодно), и начала её рвать на куски.

— АААРГХ! — завопил Зорг. — МОЯ СПОРОВАЯ ЖЕЛЕЗА!

Но землянин не стал дожидаться развития событий. Он запрыгнул на а-кат, который уже ревел от смеха, вопя:

— Ха-ха! Вот это доставка! Клиент точно запомнит тебя!

Но Колесников уже крутил ручку газа до упора, спеша покинуть опасное место. Гриб-дом рушился, захлёбываясь пеной. Зорг орал, как бешеный, отрывая куски себя, чтобы добраться до вредителя. А «биоматериал» весело урчал, пожирая всё, что попадалось под пилы…

А-кат летел обратно на базу с непривычной плавностью, будто нарочно щадя Дениса, который обмяк на сидушке, обхватив голову руками.

— Чёрт! Как объяснить шефу, что я привёз не груз, а опасную тварь?

— Эй, земляк, — неожиданно смягчился а-кат, — не парься. Ты думаешь, Зззитт сам не знал, что ты повезёшь?

Денис поднял голову:

— То есть… это была ловушка?

— Ну конечно! — засмеялся (если это можно назвать смехом) а-кат. — Зорг — наш старый должник. Босс просто решил… утилизировать его через тебя.

— ЧТО?!

— Расслабься, новичок. Ты идеально подошёл на роль «тупого землянина».

А-кат вдруг снизил скорость и зашёлся странным кашлем. Из его передней панели выпал… крошечный голографический чип и завис в воздухе перед человеком.

— Возьми. Но только если хочешь знать правду…

… Прежде чем попасть в офис Зззитта, Колесников успел трижды споткнуться о пороги, случайно или специально сделанные на пять сантиметров выше. Зацепить рукой «Награду лучшему менеджеру месяца» в виде пластикового черепа неизвестного существа с табличкой «Зззитт». И, вдобавок ко всему, уронить пустой контейнер прямо на лапы начальника. Землянин был готов к скандалу, но рептилоид оказался совершенно спокоен. Он медленно поднял морду от стопки бумаг и почти спокойно произнёс:

— Ну что, мой милый грунтоед… О БОЖЕ, ЧТО ЭТО ЗА ЗАПАХ?! — босс резко откинулся назад, зажав ноздри перепонками, а его вертикальные зрачки сузились до тонких ниточек. Денис робко понюхал себя. После Квартала Ультрафиолета он пах одновременно как просроченный йогурт, протухшая селёдка и… ещё чем-то, что лучше не идентифицировать.

— Э-э… Сэр, это местный парфюм? — попытался пошутить Колесников, но на его слова вдруг разразился механическим покашливанием AR-12, стоящий в углу:

— Кха-кха… По протоколу 45-Б рекомендую дезинфекцию. Или кремацию.

Зззитт лишь махнул лапой, и из потолка опустился спрей, издающий звук работающей бензопилы. Через три секунды Денис стоял мокрый с головы до ног, зато стерильный. И уже благоухающий цветочным ароматом.

— Так. Заполним отчёт. — Босс достал бланк с грифом «Для особо тупых». — Клиент получил груз?

— Ну… Технически да. — Денис показал пустой контейнер. — Он был очень восприимчив к содержимому.

— Клиент жив?

— Э… Частично…

Зззитт вздохнул и достал из ящика штамп «КЛИЕНТ УДОВЛЕТВОРЁН». Шлёпнул им по бумаге так, что стол треснул.

— Отлично! Следующий заказ через час. AR-12, выдай ему…

В этот момент в кабинет влетел запыхавшийся механик с криком:

— Босс! Зорг прислал нам счёт за уничтожение имущества! И… э-э… запрос на компенсацию за споровую железу…

Наступила тишина. Зззитт медленно повернулся к Денису, издавая звуки, похожие на кипящий битум.

— Ты… Ты…

AR-12 поспешно нажал кнопку под столом. С потолка опустился баллон огнетушителя на штанге и ударил босса по голове.

— Протокол 66-В: предотвращение убийства персонала в рабочее время, — монотонно пояснил киборг человеку. И пока Зззитт приходил в себя, Денис получил от киборга ведро с надписью «Для особо ценных сотрудников» с тряпкой и щёткой внутри и недвусмысленный жест начальства тремя пальцами. Как ему позже объяснили, он означал у рептилоидов что-то среднее между «иди нахер» и «я тебя сожру».

А когда Колесников выходил, он услышал, как Зззитт звонил кому-то, говоря:

— Да, новый идиот на месте… Нет, не доживёт до конца недели… Что? Ну ладно, две недели максимум…

Дверь кабинета захлопнулась. В коридоре Дениса ждал а-кат, весело подмигивающий фарами:

— Ну что, герой? Пошли, я покажу, где тут настоящую жратву достают. Только чур… Про споровую железу не спрашивай меня.

А-кат провёл Дениса через лабиринт убогих коридоров, мимо складов с подозрительно шевелящимися ящиками, мимо комнаты отдыха, где трое измождённых курьеров-гуманоидов играли в карты, используя вместо фишек собственные зубы, и, наконец, остановился у двери с криво прибитой табличкой: «Кают-компания для грунтоедов».

— Вот твой новый до-о-ом, — насмешливо пропел а-кат. — Заходи и не благодари.

Денис толкнул дверь, рассматривая помещение, где ему предстояло жить в ближайшее время. Первое, что землянину сразу бросилось в глаза — это койка, похожая на сейф после взрыва.

Матрас отсутствовал, а вместо него на кровати лежали куски поролона с пятнами неизвестного происхождения. Шкаф, который при попытке открыть его издал предсмертный хрип и рассыпался на составные части. А ещё в комнате имелось единственное окно, а точнее, дыра в стене, заклеенная скотчем и газетами с заголовком: «Галактик-Еда — лучший работодатель 2156 года по квадрилианскому календарю!»

— Ох… уе… зжать отсюда надо, — выругался Колесников, сплюнув на грязный пол.

— А вот и нет, — подколол а-кат. — Это ещё не всё!

Аппарат ткнул рычагом в стену, и оттуда вывалился крошечный холодильник (если можно так назвать ржавую коробку с проводками).

— Вот здесь ещё можно хранить еду. Если найдёшь что-то съедобное. И самое главное — туалет! А-кат с гордостью ткнул рычагом в противоположную стену, откуда с грохотом отвалилась панель, обнажив… ну, условно, туалет. Такое чудо инопланетной сантехники Дэн ещё ни разу не встречал в жизни. Унитаз — вернее, дыра в полу, окружённая ржавым ободком с надписью: «Не вставать двумя ногами!» на семи языках. Восьмая надпись была просто криком отчаяния. Раковина — точнее, приваренный к стене жёлоб, по которому сочилась жёлтая жидкость. Рядом висело зеркальце размером с ладонь, украшенное гравировкой: «Ты прекрасен». Кто-то из прежних жильцов добавил маркером: «как утренний понос». Душ — одинокий ржавый кран с прикрученным шлангом. Но на стене красовалась инструкция, как им пользоваться: «1. Открыть кран. 2. Быстро подставить голову. 3. Не кричать».

Вентиляция отсутствовала. Вместо неё — дыра в потолке, через которую периодически капало что-то тёплое. Держатель для бумаги был прибит гвоздём прямо к трубе с надписью: «Пар двести градусов». На полу красовался пушистый розовый грибок, который шевелился, когда Денис случайно наступил на него.

— Видал?! А-кат гордо мигнул фарой. — Роскошь, да?

Землянин осторожно потрогал стену. Та заскрипела и осыпалась куском штукатурки.

— Слушай, а… горячая вода здесь есть?

— Конечно! — заверил его аппарат. — По вторникам с 3:00 до 3:05. Если, конечно, боец не украдёт её для своих нужд.

— Какой ещё боец?

В ответ раздался шорох из трубы. Оттуда медленно выползло существо размером с крупного кота, но имеющее шесть глаз и все разного цвета. Оно имело четыре лапы с присосками, идеальными для закупоривания труб, и хвост в виде растянутой спирали, возможно, для прочистки канализации.

— Вот он! — гордо представил существо а-кат. — Наш сантехник-мутант! Если дашь ему немного твоей еды — иногда будет пропускать тебе воду.

Существо широко улыбнулось, демонстрируя три ряда зубов, а Денис лишь тяжело вздохнул, понимая, в какую кабалу он попал. Но тут его инфо-браслет вновь завибрировал, моргая очередным сообщением от Леры: «Если ты ещё не умер, встретимся в 23:00 у мусоропровода. Принеси что-нибудь съедобное. Или хотя бы неядовитое».

Напоминание о еде отразилось у землянина очередным бурчанием живота.

— А теперь идём, я тебе покажу, где ты, как разносчик, можешь утолить голод! — произнёс а-кат, словно понял мысли человека, и полетел куда-то к выходу. Он привёл Дениса в столовую «Уютный космос», которая на деле оказалась гаражом с пластиковыми столами. На столе даже имелось голографическое меню с изображениями блюд, правда, ассортимент в нём был просто убогим.

«Суп землянина» оказался зелёной жидкостью с плавающими кусками чего-то, что иногда дёргалось. «Котлета по-центавриански» являла собой чёрный брикет с надписью: «Разогревать перед употреблением. И после». Слово «компот» было зачёркнуто, зато рядом с ним каракулями кто-то начеркал: «техническая жидкость».

За соседним столом четверо курьеров в похожих комбинезонах, отдалённо по внешности напоминающих землян, ели нечто, что светилось в темноте.

— Эй, новичок! — крикнул один из них. — Бери суп! Вчера партия сдохла, так что сегодня он почти свежий!

Денис не прислушался к совету, осторожно ткнув пальцем в надпись «котлета». Волосатый, как обезьяна, официант-мутант с тремя руками и одним глазом принёс блюдо и ухмыльнулся:

— Бонус для новичков — бесплатная добавка! — после чего взял и плюнул прямо в котлету. Та зашипела. Денис, опешив от подобного поведения, зло выкрикнул:

— Ты чего, скотина, о-фуел?

Но стоящий рядом а-кат добродушно пояснил:

— Не тушуйся, это не оскорбление, а слюнные ферменты. Иначе не переваришь.

— Тогда мне две! — Колесников, успокаиваясь, вспомнил о просьбе девушки. — Одну заберу с собой.

Он мужественно съел поданное, расплатившись с чипа Леры и вспомнив её совет, — заказал коллегам выпивку. Официант принёс бутылку с мутной жидкостью. А когда он поставил её на стол, та подпрыгнула, словно живая.

«Текила с Тукиллы! — прочитал Денис этикетку. — Крепость как удар по печени. Вкус как удар по совести». Четверо курьеров замерли, уставившись на бутылку, как койоты на последний кусок падали.

— Братан, ты или гений, или идиот, — прохрипел самый тощий, с лицом, напоминающим смятый пакет. — Эту дрянь запрещено продавать в радиусе пятидесяти световых лет от цивилизации.

— Тем лучше! — Денис смело дёрнул пробку зубами. Раздался громкий хлопок, и потолок оказался забрызган фиолетовыми пятнами. Первый тост произнёс курьер со ржавым протезом вместо челюсти:

— За новых идиотов! Пусть проживут дольше недели!

Все чокнулись стаканами, а один из четверых — собственной открученной бионической рукой. Денис глотнул пойло, и мир взорвался. Глаза тут же полезли на лоб, волосы зашевелились, пытаясь сбежать, а язык свернулся в трубочку и спрятался в горло.

— Ну как? — заржал троерукий официант. — Похлеще вашей земной водки, да?

Денис не смог ответить — он кашлял фиолетовыми искрами…

К третьему стакану у всех проснулись братские узы. Курьер-киборг уже обнимал Дениса своими четырьмя руками, рыдая о потерянной на Альдебаране невесте (оказалось, это был торговый дрон). Мутант со ртом на животе пел на языке, напоминающем звуки сварки, а его а-кат, неожиданно присоединившийся к веселью, пускал радужные огненные кольца из выхлопной турбины.

— Знаешь, земляк, — икнул тощий курьер, — ты норм пацан. Жаль, тебя скоро убьют.

— Ой, да ладно! — махнул рукой Денис, чувствуя, как алкоголь растворяет его инстинкт самосохранения. — Меня уже травили, хотели сожрать…

— Эээ, нет, — перебил его киборг, — здесь дело серьёзнее. Зззитт новеньких испытывает «особой» доставкой. Выживешь — будешь своим. Нет — ну, бывает…

После этих слов все вдруг замолчали, даже мутант перестал петь.

— Какой… «особой»? — спросил Денис, внезапно протрезвев.

— А вот узнаешь, — хмыкнул тощий. — Выпьем за это!

Все заржали и чокнулись снова. А Колесников медленно допил свою порцию, понимая: завтра будет или его первый настоящий день… Или последний…