Кто бы мог подумать, что в XVI-XVII веках для большинства стран Европы вопрос отношения с Данией и политической ситуации в Скандинавии был ключевым для процветания и даже существования. Ведь всё, что обычно мы знаем о Дании кончается на Кальмарской унии (ударение на первый слог) и пассивном бытовании где-то в районе восточной Балтики. Ан нет! У Дании – страны с населением меньше чем полтора миллиона человек, без больших запасов каких либо полезных ресурсов и почти несуществующей армией был важнейший рычаг давления на европейские страны. И это зундские пошлины.
Что такое Зунд? Обычно это слово применяется к конкретному проливу – проливу Эресунн, который соединяет Балтийское море и пролив Каттегат, откуда можно добраться до Северного моря. Эресунн – это та самая узкая полоска вода между островом Зеландия и провинцией Сконе на юге современной Швеции. Так вышло, что в XV веке обе этих территории принадлежали датской короне. И грех было не воспользоваться этим удобным проходом, чтобы грести деньги лопатой.
Понятное дело, до мысли о взимании пошли с единственного нормального прохода из Балтики в Северную и Западную Европу, датчане додумались довольно рано. Однако долгое время никакой специальной торговой политики по контролю за проливами не было – все как-то до не того. Зунд был естественной точкой сложной экономической системы, что связывала Сконе и Северной Германией и все. Однако в правление датского короля Эрика Помаранского (1396-1439) всё меняется.
В 1420-х годах этот монарх решил бороться с Ганзейским союзом, чье растущее влияние начало представлять угрозу благополучию пока еще живой Кальмарской унии. Сложные взаимоотношения державы становятся причиной, по которой в 1429 году появляются более-менее постоянные таможенные пошлины, доход с которых шел напрямую королю. Именно в те годы сложились несколько основных традиций, которые станут постоянными для феномена Зундских пошлин.
Важной вехой на пути формирования датского торгового господства в Балтике становится город Хельсингёр, построенный Эриком специально для взымания пошлин. Именно в этом городе, кстати, разворачивается действие "Гамлета". Далее появляется первый тариф пошлин, главной валютой которых стал английский нобль. За каждый корабль проходящие через Зунд купцы должны были платить ровно один нобль. В реальности, конечно, не у всех торговцев имелась заготовленная валюта. А потому таможенникам нужно было быть немножко банкирами, пересчитывая и продавая эти самые нобли по актуальному курсу. Но почему вообще нобль? Ответ до ужаса логичен – потому что он золотой, а все торговое золото король может забирать себе. Возможно у этой традиции ноги растут из каких-то более древних времен, но следы ее теряются в темнотье Средневековья. Продлилась она, кстати, аж до 1771 года.
В XVI веке происходят важнейшие изменения в системе пошлин. Но чтобы их описать, сначала надо пояснить, что такого особенного произошло в XVI веке, что Балтийский торговый путь получил совершенно особое значение.
С конца XV века начинается постепенное увеличение важности Балтийского торгового пути, по которому в Европу плывут зерно и скот. Жители Англии, Нидерландов и Франции начинают постепенно перебираться в города, меньше пахать, больше кушать и параллельно с этим стабильно умирать от эпидемий чумы. Цены растут, потребность в провианте тоже, как и масштаб войн, на обеспечение которых нужно все больше еды, питья и денег. Контрольным выстрелом становится так называемая "революция цен" – инфляция, вызванная притоком ресурсов из Нового света, из-за которой цены на продукты питания на европейском рынке росли до небес. Вот тут-то аграрные страны Восточной и Северной Европы смогли навариться как надо. Теперь Польша, Швеция, Россия или та же Дания могли постоянно продавать сельскохозяйственные продукты на Запад, поскольку спрос на еду был всегда.
А теперь представьте, что в центре торгового пути, по которому уважаемым гражданам Лондона, Брюгге и Парижа, везут зерно и мясо, стоит здоровенная таможня.
То, что Зунд – это золотая жила становится понятно еще в начале XVI века. Реформой зундских пошлин одной из первых стала заниматься матушка Зигбритт – мать любовницы короля Кристиана II Дивеке, которая стала его доверенной советницей и де-факто министр_кой финансов Дании. Другое дело, что ее реформы были сведены на нет гражданской войной и свержением Кристиана II. Однако новый король – Кристиан III – займется проливами куда основательнее.
Датский король Кристиан III (1534-1559)
Дело вот в чем. Какие бы прекрасные средневековые традиции не передавались устно старшим поколением таможенников младшему, в XVI веке уже требуется какой-нибудь письменный устав того, как собирать пошлины. Система "один нобль за корабль" не приносила нужных дивидендов в условиях инфляции, а снующие туда-сюда торговцы жаловались на нечестный сбор пошлин. Основательно вопросом устава пошлин датские чиновники задались в связи с делом Педера Хансена – таможенника, обвиненного в махинациях в свою пользу и утаивании части пошлин себе. Мужик, понятное дело, был признан винованым. Но судебное дело над ним запустило также пересмотр вообще всей системы пошлин.
Отныне вместо классического нобля за корабль, пошлины брались в другой валюте – розеноблях, которые потом уступили место талерам. Размер пошлин сперва напрямую зависел от размера корабля, но позже появился абсолютно революционный принцип – "сотый пенни". Помимо пошлин за размер своего корабля, торговцы должны были оплачивать 1% от цены всех своих товаров. Это важное изменение привязывало размер пошлины непосредственно к размеру и количеству груза, которые сильно увеличились в связи с выросшей активностью торговли. Развивать идеи гибкого налогообложения продолжил уже при короле Фредерике II (1559-1588) его министр финансов Педер Оксе, который в 1657 г. ввел "lastetold" – пошлину, размер которой напрямую зависел от цены и веса товара. Вместе с этим появляется и уникальное право короля выкупить товар по заявленной цене прямо на таможне. Это было сделано, чтобы ушлые торговцы не занижали цену на свой товар в попытке уменьшить размер пошлины.
Педер Оксе, министр финансов Фредерика II
"Lastetold" практически за ночь увеличил средние доходы в год от зундских пошлин с ~45 000 талеров до 132 000. К концу XVI – началу XVII веков нормальные доходы с Зунда будут составлять где-то 250 000 талеров в год. Для государств XVII века эта цифра не заоблачная сама по себе, но очень даже весомая. А когда она поступает в казну вместе с другими доходами причем регулярно – становится страшно. Во многом именно эти поступления с торговли позволили Дании XVI века работать так слаженно, как этовообще возможно для тех лет.
Дания Раннего Нового времени – это доменное государство, живущее исключительно на доходе с земли и торговли. Короли могли абсолютно спокойно жить за свой счет, не засовывая руку в государственную казну или карманы налогоплательщиков, а члены королевского совета наслаждались доходами со своей земли, не боясь, что королю внезапно резко потребуется больше налогов. Именно когда эта ситуация изменится в связи с войнами Кристиана IV – система начнет трещать по швам.
Зундские пошлины абсолютно изменили положение Дании в мировой политике. Если раньше это была, пусть не самая дальняя, но все же периферия Европы, то теперь от вопроса, с какой ноги сегодня встал король Дании, и захочет ли он повысить сегодня пошлины, зависело, будут ли горожане Амстердама завтра есть свежий хлеб. Бесконечные конфликты с Нидерландами, Ганзой и Швецией у Дании возникали именно на почве зундских пошлин. Так в 1565 году во время войны со Швецией Фредерик II полностью перекрыл Зунд, чтобы предотвратить поставки оружия своему противнику. Понятное дело, международный бурлеж быстро восстановил статус-кво, но урок был понятен – если Дания захочет закрыть пролив, она это сделает.
Карта датских проливов, показывающая, где именно датчане брали пошлину
Конечно всему есть предел. Во второй половине 1630-х годов король Кристиан IV (1588-1648) резко поднимает пошлины, желая исправить финансовую ситуацию в королевстве. Доходы в 250 000 талеров в год мгновенно превращаются в 400 000 (а то и 600 000), но ценой дипломатической изоляции. После этого Данию начинают постепенно воспринимать, как державу-паразита, наживающуюся исключительно на чужой торговле. В 1643 году именно тяжелая политика пошлин подтолкнула Швецию начать войну, которая закончится тяжелым поражением Дании. А в войнах середины XVII века Швеция окончательно отвоюет провинцию Сконе, которая теперь принадлежит ей до сих пор, а Нидерланды, бывшие на тот момент союзниками Дании, совершенно не будут возражать. Монополия на пошлины кончится, что не помешает Дании взимать королевское пошлины вплоть до 1857 года. Конечно, козыря в рукаве с правом перекрытия проливов уже не будет. Да и балтийская торговля к тому времени уже утихнет.
Тем не менее, по самым скромным подсчетам, за все свое существование зундские пошлины принесли Дании около 86 миллионов талеров. А эта сумма, согласитесь, довольно неплохо смотрится для небольшой страны на севере Европы
Что почитать?
О зундских пошлинах:
Charles E.H. The Danish Sound Dues and the Command of the Baltic. 1922.
Veluwenkamp J.W., Scheltjens W. Early Modern Shipping and Trade. Novel Approaches Using Sound Toll Register Online. 2018.
Degn O. The Sound Toll at Elsinore: politics, shipping and the collection of duties 1429-1857. 2017.
О финансовой системе Дании в XVI-XVII веках:
Ladewig P.E. Two Revolutions In Early Modern Denmark: The Revolution of 1536 and its Aftermath, the Domain State // Politics and Society in Reformation Europe. 1987.
Jespersen L. A Revolution From Above? Power State in 16th and 17th Century Scandinavia. 2000.
Lockhart P.D. Denmark 1513-1660. The Rise and Decline of a Renaissance Monarchy. 2001.
О балтийском торговом пути:
Kirby D. Northern Europe in the Early Modern Period: The Baltic World, 1492-1772. 1990.
Bogucka M. Baltic Commerce and Urban Society, 1500-1700. 2003.
Van Tilhof. M. The "Mother of all Trades". The Baltic Grain Trade in Amsterdam from the Late 16th to Early 19th Century. 2002.
«Бои за Историю» в Телеграме: https://t.me/com_pour_his
