Веня, Витя и Саша рассуждают о капитализме
Действующие лица, как и указано выше:
— Веня (алкоголик и философ с блокнотом, где вместо записей — пятна коньяка).
— Витя (мистик в чёрных очках, пьёт только белый чай ).
— Саша (бывший профессор, ныне бармен. Рассуждает, в основном, о метафизике).
Сцена: Бар, наполовину полон или полупуст, в зависимости от настроения. На стене — плакат с Киану Ривзом с подписью «Неомарксист». За стойкой — карта звёздного неба, где Луна помечена как «Зона 51-bis».
Веня (поднимает бутылку, смотрит на свет сквозь неё, как будто это магический кристалл):
— Маркс, понимаешь, оказался прав. Не во всём, конечно, но в одном из своих самых скандальных прогнозов — точно. Капитализм сотрясается кризисами, Витя, он как эта бутылка: чем больше трясти, тем больше пузырьков, а наверху — пена. И знаешь, что самое обидное? Мы все — эти пузырьки. Одни лопаются сразу, другие держатся дольше, но итог один: абсолютное обнищание. Не относительное, а абсолютное.
Витя:
— Веня, ты не лопаешься, потому что веришь в свою исключительность. А капитализм, он ведь не просто обнищание, он — страх. Страх перед упущенными возможностями. Ты сидишь здесь, пьёшь своё пиво, а где-то там, за окном, кто-то уже купил твою мечту. И ты знаешь это, поэтому пьёшь ещё больше.
Саша (за барной стойкой, полируя бокал)
— Капитализм — это не просто страх или обнищание. Это система, которая питается жадностью и завистью. Вот смотри: я тут стою, наливаю вам напитки, а вы мне платите, так и крутитесь в орбите бара под его притяжением.
Капитализм – это ранний космос. Про космическую инфляцию слышали? Только представьте: быстрое бесконечное расширение, где каждая звезда — это фирма или корпорация, от размера зависит, а планеты — это мы. Мы вращаемся вокруг них, притягиваемся их гравитацией. И знаете, что самое страшное? Мы сами создали эти звёзды. Мы сами стали их спутниками...
(Саша ставит бокал на стойку, жестикулируя, как лектор-энтузиаст)
— Мы создали эти звёзды, потому что капитализм — это вселенная, где правила пишутся на бегу. Представьте: сначала все просто обменивались яблоками за горшки. Потом кому-то пришло в голову, что горшок можно украсить узором — и вот уже у вас "стартап эпохи неолита". Но система-то растет, как вселенная после Большого взрыва: чем больше ресурсов, тем сильнее искривление пространства. И тут включается закон гравитации жадности: если собрать достаточно "хочу" и "могу", образуется такая звезда под названием "корпорация". Она притягивает капиталы, таланты и даже наши мечты — "хочу работать в крутой компании с бесплатным кофе!".
(берёт тряпку, драматично вытирает стойку)
— А всё почему? Потому что капитализм — это игра в джинна, который исполняет желания, но забывает уточнить цену. Хочешь удобств — создай Amazon, мечтаешь об общении — вот тебе Meta. Мы, как наивные волшебники, лепим звёзды из праха рыночного спроса, а потом удивляемся, почему они требуют жертв в виде подписок, ипотек и вечных уведомлений.
(подмигивает, наливая виски)
— Но шутки в сторону: звёзды горят, потому что мы всё ещё верим, что они могут светить для нас. Хотя порой кажется, что мы просто планеты, которые забыли: чтобы улететь с орбиты, нужно стать ракетами. Или хотя бы метеоритами — непредсказуемыми, горячими и готовыми упасть кому-нибудь на голову. Но кто ж рискнёт? Ведь в баре всё ещё наливают...
(звон бокалов)
— Так что — за нашу вселенскую глупость? Или за попытку её превзойти? (смеётся) В конце концов, даже чёрные дыры когда-нибудь испаряются. Может, и наши корпорации — просто временный сбой в матрице. Главное — не забыть, где заправка для ракет.
Веня (с усмешкой):
— Саша, мне всё это кажется слишком надуманным. Но ты прав: капитализм — это космос, в смысле пустоты, отчуждения и духовного вакуума. А ещё можно в ловушку кредита угодить, а
кредит — это как черная дыра: ты берешь в долг у времени, а отдаешь в вечность. Проценты — это горизонт событий, за которым твои деньги исчезают в антибытии, и ты остаешься в этой ловушке, где каждая минута жизни растягивается, как пространство-время у сингулярности. И чем ближе к сроку платежа, тем сильнее гравитация долга, пока ты не превращаешься в финансовую пыль, не излучающую ни кванта света.
Витя (пьёт чай и как всегда вспоминая о чём-то буддистко-индуистком, задумчиво):
— Да в капитализме карма — это кредитная история. И ты, уже давно в кармическом чёрном списке.
Вот ты, Веня, ты говоришь о ловушке, а настоящая ловушка — это интернет. Вот он, новый технологический тоталитаризм. Нас больше не спрашивают, согласны мы или нет. Нас просто обрабатывают. Как чайный лист.
Вот и Маркузе, старый хитрец, кричал:
«Свобода — это не выбор между колбасой и тофу! Это бегство от самого меню!» Но куда бежать? В социализм? Да там те же повара, только в фартуках с серпом и молотом. Современный технологический тоталитаризм, контролируемый посредством интернета — он как водка: не важно, в какой бутылке — «Свобода» или «Равенство» — похмелье одно bruh!
Саша (подходит к столу с подносом, ставит перед ними два новых стакана, хитро улыбаясь):
— Вы знаете, что самое интересное? Капитализм — это не просто система. Корпорации-монополисты стали новыми империями. Государства — это просто их слуги. Империализм, понимаете ли, — это не про политику и страны. Это про монополии. Государства – это официанты, подающие на блюде корпоративные интересы… хе-хе
Веня (не обращая внимания на Сашины кривляния, поднимает бутылку):
— Ну, если мы все — пузырьки в этой бутылке, то давайте выпьем за то, чтобы хоть один из нас добрался до верха.
Витя (с ухмылкой высокостатусного пузырька):
— Веня, ты как всегда пытаешься смешить. Но знаешь, что самое грустное? Что это пожелание почти неосуществимо.
Саша (возвращается за барную стойку, смотрит на них с улыбкой):
— Ну что ж, если это система, то давайте сделаем её красивой. Мою следующую чашку кофе — за ваш счёт.
Все смеются. Где-то вдалеке воет собака — или алгоритм?
