В этой части серии разбора труда "Тотем и табу" мы разберем статью З. Фрейда "Табу и амбивалентность чувств". Ранее указанное мной предположение разобрать работу Фрейда в четырех частях, где каждая будет соответствовать отдельной статьей, было переосмыслено в связи с достаточно внушительным объемом работы по ее смысловой нагрузке.
Табу - полинезийское слово. В себе оно несет два противоположных смысла. Фрейд пишет:
С одной стороны, оно означает святой, священный, с другой стороны — жуткий, опасный, запретный, нечистый. Противоположностью табу на полинезийском языке является поа - обычный, общедоступный.
Европейский аналог табу - "священный ужас", табу выражается по большей мере в ограничениях. Но табу - это не религиозное ограничение, не запреты морали, это запреты, которые лишены всякого обоснования. Для тех, кто находится во власти табу, эти ограничения являются сами собой разумеющимися.
Вундт пишет о том, что табу - это самый древний неписанный кодекс человеческих законов. Табу древнее богов и старше любой религии.
Табу можно классифицировать, выделяют следующие виды табу:
1. Естественное или непосредственное - результат магии, оно связано с человеком или предметом.
2. Переданное или опосредованное - приобретенное или переданное жрецом, вождем или иным лицом. Оно также является магическим по своему происхождению.
3. Промежуточное - учитывающее в своем формировании оба вышестоящих фактора.
Также выделяют следующие цели табу:
б) защита слабых от силы вождей и жрецов;
в) защита от опасности, которая исходит от пищи и прикосновения к мертвым;
г) охрана важных актов: процесса родов, брака, инициализации;
д) защита людей от гнева богов и влияния демонов;
е) защита детей и еще не родившихся от всяких опасностей.
2. Защита собственности человека от воров.
Наказание за нарушение табу поначалу, видимо, возлагалось на внутренние автоматически действующие организации. Нарушенное табу мстит само за себя. Если присоединяется представление о богах и демонах, имеющих связь с табу, то от могущества божества ожидается автоматическое наказание. В других случаях, вероятно, вследствие дальнейшего развития понятия, общество само берет на себя наказание смельчака, преступление которого навлекает опасность на его товарищей. Таким образом, уже первые системы наказания человечества были связаны с табу.
Источником табу является магическая сила. Те люди и предметы, которые являются табу, словно имеют электрический заряд, способный разрядиться в прикоснувшегося. Защита от табу при этом называется маны. Таким образом, действие табу зависит как от магической силы, так и от маны, которой обладает нарушитель.
Приведем вслед за Фрейдом пример.
Короли и жрецы обладают могущественной магической силой. Простолюдин при прикосновении к ним будет обречен на смерть. Но безопасно прикасаться к королям и жрецам могут министры и другие, наделенные большей маной, чем обычные люди.
Накладываемые табу также зависят от маны человека. Таким образом табу короля будет иметь куда большую силу, чем табу, которое налагает обычный человек.
Табу также могут быть разделены на постоянные и временные. К первой группе можно отнести королей, жрецов и усопших. Ко второй же группе относятся к состояниям. Например, к периодам менструации и родам.
Древние подчинялись табу как тому, что само собой разумеющиеся. Никто из них не интересовался причинами и целесообразностью подобных ограничений. Они были убеждены, что за табу следует автоматическое суровое наказание, даже по неведению или случайности.
Табу часто связаны именно со стремлениями к наслаждению, а также со свободой и общением. Иногда смысл табу становится нам понятным, мотив его соблюдения - воздержание и отказ. В других случаях табу выглядят как своеобразные церемониалы, они связаны с какими-то мелочами и для нас остается непонятным их содержание. За табу идет теория о том, что некоторым людям и вещам присуща опасная сила, которая передается нарушителю при прикосновении словно зараза. Таким образом тот, кто нарушил табу, сам становится табу, словно он заряжает этим опасным магическим зарядом. Однако не стоит забывать указанное выше, согласно которому, что сила табу зависит не только от наличия "магического заряда".
Табу называется любой носитель опасного свойства: человек, местность, предмет, временное состояние. Табу в буквальном значении называется то, что является святым и стоит превыше всего, но также является опасным и зловещим, чем-то нечистым.
Для чего следует интересоваться загадкой табу? Фрейд предполагает, что табу полинезийцев не так уж и чуждо нам, как может показаться на первый взгляд. Табу может являться предком наших сегодняшних моральных запретов. Исследование табу может в дальнейшем пролить свет на прошлое "категорического императива" цивилизованного человека. Здесь под категорическим императивом следует понимать высший принцип нравственности.
Вундт заключает, что табу касается всех обычаев, которые выражает страх перед объектами или связанными с ними действиями. Далее следует предположение о том, что нет ни одного народа и ни одной ступени культуры, которых бы не коснулось табу.
Затем Вундт обосновывает изучение природы табу в примитивных условиях австралийских аборигенов, а не в культуре народов Полинезии.
У австралийцев Вундт разделяет табу на три класса по отношению: к животным, к людям, к другим объектам.
Табу животных (в большей части запрещающее их убивать), составляет ядро тотемизма. Табу второго класса, относящееся к людям, создает условия особого отношения и особого положения в жизни. Табу также лежит на собственности человека. В Австралии, например, к собственности относится новое имя мальчика, в обряде посвящения в мужчины - это имя должно сохранятся в тайне от других. К третьей категории табу относятся местности, деревья, растения и дома - все, что вызывает страх или кажется нечистым. Эта группа табу наиболее непостоянная.
Вундт также утверждает, что настоящие источники табу лежат много глубже, они исходят из самых примитивных человеческих влечений, источник табу - страх демонических сил. Так как табуированный предмет наделен демонической силой, табу запрещает его всячески дразнить.
Но затем табу становится самостоятельной силой, которая свободна от демонизма. Табу становится принуждением, которое присутствует в обычаях, нравах и законах. Изначальная заповедь табу по мнению Вундта звучит следующим образом: "берегись гнева демонов".
Стоит заключить, что Вундт предполагает, что табу - есть продукт веры примитивных людей в демонические силы.
Но Фрейда разочаровывает объяснение Вундта. Страх перед демонами не может быть причиной возникновения табу, потому что демонов изначально и не существует. Как и боги, демоны создаются людьми с определенной целью.
Присущая первоначальному табу вера в демоническую силу, скрытую в предмете и мстящую за прикосновение к нему или непозволительное использование тем, что околдовывает нарушителя, является все же целиком и полностью объективированным страхом. Этот страх еще не разделился на две формы, которые он принимает на более развитой ступени развития, — на благоговение и отвращение.
В мифологии существует универсальный закон: предыдущая ступень развития верований продлевается, но оттесняется новой ступенью, и эти обе ступени продолжают сосуществование. При этом объекты прежнего почитания превращаются в объекты отвращения.
Далее вслед за Фрейдом рассмотрим проблему табу с позиции психоанализа. Подобный подход будет означать исследование бессознательной части индивидуальной душевной жизни. Современному человеку табу не покажется чуждым, ведь каждому может быть известна масса людей, создающих сами для себя в индивидуальной форме запреты табу, которые соблюдаются ими во всей строгости. Это происходит схоже с тем как и дикари соблюдают запреты табу, которые общие для всех представителей племени. Эти люди похожи на "больных неврозом навязчивости", или же их состояние можно было бы определить как "болезнь табу". Однако же при сравнении табу с существующим неврозом навязчивости, нужно соблюдать осторожность, ведь их сходства могут быть лишь внешними, как заключает З. Фрейд.
Стоит отметить сходства табу и проявлений запретов невроза навязчивости.
1. Они не мотивированы, происхождение запретов остается загадкой.
2. Они должны соблюдаться из-за непреодолимого страха.
3. Внешняя угроза наказанием излишняя, существует внутренняя уверенность, что нарушение запрета приведет к беде.
Главным же запретом табу и невроза навязчивости является прикосновение. Причем значение прикосновения распространяется не только на непосредственное прикосновение, но даже и словесное. Все, что направляет мысль на запретное, является также запрещенным.
Как и в неврозе навязчивости, так и в табу есть запреты как те, которые мы понимаем, и те, которые кажутся нам бессмысленными. Такие запреты называются "церимониалами".
Навязчивые запреты крайне подвижны, они переключаются с одного предмета на другой, делая его также "невозможным". Исходом же становится то, что "невозможность" при неврозе навязчивости в итоге охватывает весь мир. "Невозможные" вещи и люди являются словно "заразными". Похожее мы отметили и при феномене табу - кто соприкоснулся с табуированным предметом, сам становится табу.
Навязчивые запреты при этом в некоторых случаях можно устранить по средствам выполнения навязчивых действий другого характера. Эти действия несут смысл покаяния, меры защиты, очищения и искупления. Самое распространенное навязчивое действие - омовение водой.
Далее Фрейдом описывается клинический случай. Нам в рамках разбора будет интересен следующий вывод: запрет своим навязчивым характером обязан связью с бессознательной противоположностью, со скрытым желанием, внутренней необходимостью, которая остается недоступной для сознательного понимания. Способность запрета переноситься обусловлена условиям пребывания в бессознательном. Это происходит подобно тому как влечение-желание способно смещаться с объекта на объект, чтобы избежать блокады цензуры.
Можно сказать, что запрет отвечает новыми санкциями на каждую попытку вытесненного либидо прорваться. Отсюда следует, что мотивировкой навязчивых действий служит потребность в отводе напряжения, которое рождается при взаимном сдерживании двух борющихся сил. Навязчивые действия при неврозе - компромиссное образование: с одной стороны эти действия демонстрируют раскаяние, с другой - они являются замещающими, компенсирующими влечение. Тут же Фрейд приводит закон невротического заболевания:
эти навязчивые действия должны все больше служить влечению и все больше приближаться к первоначально запрещенному действию.
Далее З. Фрейд совершает попытку рассмотрения табу как навязчивого действия. Мы же укажем лишь некоторые ключевые тезисы в рассуждениях Фрейда.
Итак, если табу закрепилось, значит, то желание, которое было табуировано, сохранилось у племени придерживающегося этого табу до сих пор. У племен, следовательно, есть амбивалентное желание к запретному: в бессознательном они жаждут нарушить запрет, но при этом боятся этого. Но их страх сильнее желания, и боятся они тем больше, чем больше хотят запретного. Похожий феномен встречается и у невротиков.
Самые древние и самые сакральные запреты табу составляют два столпа тотемизма: не убивать тотемное животное, избегать сексуальной связи с товарищем по тотему.
И эти же запреты, полагает Фрейд, являются самыми древними и самыми сильными желаниями людей. Итак, мы можем полагать, что основой табу служит запретное действие, к которому в бессознательном остается склонность.
Человек, соприкоснувшийся с табу становится табу, потому что он становится способным растревожить остальных и своим примером искусить их также преступить запрет. Этот человек порождает зависть. Каждый пример заразителен, он заставляет других подражать.
Но человеку можно и не нарушать табу, чтобы самому становится табу. Таких примеров множество - короли, обладающие властью; мертвецы, новорожденные и беременные женщины привлекают своей беспомощностью; половозрелый индивид, проходящий обряд инициации - наслаждениями. Все это является табу, потому что представляет для остальных искушение.
Отсюда следует, что придерживаться табу и наказывать нарушившего необходимо, потому что иначе весь уклад общества распадется. Даже прикосновение запретно в том понимании, потому что оно является началом для всякого обладания.
Опасной силы маны соответствуют две реальные способности: напоминать человеку о запретных желаниях и побуждать его к осуществлению этих желаний. Способность табу к перемещению отражается способностью бессознательных влечений ассоциативными путями перемещаться на новые объекты, что было доказано при исследовании неврозов.
В окончании раздела вслед за Фрейдом подытожим выводы, которые нам удалось сделать при сравнении табу с навязчивыми запретами:
...табу есть древний запрет, навязанный извне (авторитетом) и направленный против сильнейших вожделений людей. Желание нарушить его сохраняется в их бессознательном; люди, соблюдающие табу, испытывают амбивалентное отношение к тому, что подлежит табу. Приписываемая табу чудодейственная сила сводится к способности вводить людей в искушение; она ведет себя как заразная болезнь, ибо пример заразителен, а запретное вожделение смещается в бессознательном на другое. Искупление за нарушение табу посредством отказа доказывает, что в основе соблюдения табу лежит отказ.
На этом следует завершить первую часть разбора статьи З. Фрейда, входящей в сборник "Тотем и табу".
