Равенство. Нападки справа, критика слева
Идея равенства, несмотря на свою многовековую историю, является, пожалуй, самым беззащитным, самым шельмуемым, самым атакуемым со всех сторон принципом построения общественных отношений. И пусть нигде и никогда этот принцип не был реализован практически, его непримиримая критика в классово разделенном обществе существовала всегда. Критика – сказано очень мягко и очень условно, поскольку в своих крайних проявлениях эта «критика» воплощалась в плахах, в кострах инквизиции, в тюремных камерах и бараках концлагерей. Разбор персонального дела на партсобрании за «левый уклон» или несогласие с «Генеральной линией» также мог закончиться для вольнодумца более чем печально - отнюдь не только «постановкой на вид» или выговором «с занесением».
Наличие столь агрессивной «критики» дает повод усомниться в добросовестности намерений «ученых», «философов», «идеологов» и прочих «обществоведов» в желании служить истине. Предлагаемая ими «аргументация» свидетельствует больше о наличии своего частного «интереса» в наукообразном обосновании тех или иных форм неравенства в угоду господствующим классам, мало чем отличаясь в этом от источаемой придворными мудрецами угодливой хвалы достоинствам своего сюзерена.
Некогда модный «философ» Н. А. Бердяев прямо заявлял: «Свобода есть право на неравенство», исходя из бесспорного на его ретроградский взгляд положения, что каждый индивидуум в обществе действует на свой страх и риск, преследуя свой эгоистичный интерес. «Философ»-идеалист оставляет без внимания тот непреложный факт, что люди соединяют свои усилия в процессе производства, координируют свою деятельность ко всеобщей выгоде, что исключает всякое произвольное понимание «свободы», иначе, нежели как осознанную необходимость. Более того, именно равенство людей обеспечивает им свободу максимально полного раскрытия всех своих талантов и способностей на благо всего общества, следовательно, и к своему тоже. Это даже можно назвать «эгоизмом» разумного человека, понимающего, что его труд, отданный в одной форме, возвращается к нему в виде множества материальных и культурных благ в другой форме.
Из этических соображений недопустимо не только рассматривать, но даже и приводить доводы в пользу неравенства по расовым, национальным, гендерным, конфессиональным и тому подобным признакам. Изучение подобного рода социальных прожектов - дело более подходящее для психиатров и прокуратуры. Отвергнем и притязания всяких добуржуазных «их благородиев» и «превосходительств» на неравенство, на врожденную привилегированность своего положения и социального статуса. Вряд ли можно признать убедительным и соображения насчет наследования материального богатства, де, папочка олигарх «заработал» - сынок имеет «право» на паразитизм и праздность.
У классиков марксизма-ленинизма есть немало критических высказываний по отношению к буржуазному пониманию равенства, как «равных возможностей», равноправия при сохранении «священного и неприкосновенного права частной собственности». Необязательно предаваться глубокомысленным теоретическим изыскам, чтобы согласиться с тем, что не может быть никакого равенства между шахтером и владельцем шахты, между собственником, капиталистом и наемным работником, между финансовым воротилой и сельской учительницей, несмотря на все пышные декларации либеральных «прав» и «свобод».
Так что, отбросив явно ложные, исторически отжившие, «консервативные», либеральные, правые и ультраправые нападки на равенство, ограничимся противопоставлением, условно говоря, «левых» марксистско-ленинских позиций с «правым» оппортунизмом номенклатурных «идеологов» советской модели общественного устройства.
Как известно, принципом социализма, как низшей фазы коммунизма является равенство в труде и равенство в плате. Справедливо ли это? Обратимся к Ленину:
«Учет и контроль — вот главное, что требуется для «налажения», для правильного функционирования первой фазы коммунистического общества. Все граждане превращаются здесь в служащих по найму у государства, каковым являются вооруженные рабочие. Все граждане становятся служащими и рабочими одного всенародного, государственного «синдиката». Все дело в том, чтобы они работали поровну, правильно соблюдая меру работы, и получали поровну. Учет этого, контроль за этим упрощен капитализмом до чрезвычайности, до необыкновенно простых, всякому грамотному человеку доступных операций наблюдения и записи, знания четырех действий арифметики и выдачи соответственных расписок.
Когда большинство народа начнет производить самостоятельно и повсеместно такой учет, такой контроль за капиталистами (превращенными теперь в служащих) и за господами интеллигентиками, сохранившими капиталистические замашки, тогда этот контроль станет действительно универсальным, всеобщим, всенародным, тогда от него нельзя будет никак уклониться, «некуда будет деться».
Все общество будет одной конторой и одной фабрикой с равенством труда и равенством платы.
Но эта «фабричная» дисциплина, которую победивший капиталистов, свергнувший эксплуататоров пролетариат распространит на все общество, никоим образом не является ни идеалом нашим, ни нашей конечной целью, а только ступенькой, необходимой для
радикальной чистки общества от гнусности и мерзостей капиталистической эксплуатации и для дальнейшего движения вперед».
Итак, несмотря на принципиальную необходимость грубого, «фабричного» равенства в первой фазе коммунизма – социализме, В. И. Ленин далек от идеализации такого положения дел. Потому что как физические возможности и потребности людей разные и механическое уравнивание с одной стороны будет препятствовать полному раскрытию созидательного потенциала работников, а с другой стороны в неравной степени удовлетворять их потребности. Об этом писал и Маркс:
«…один рабочий женат, другой нет, у одного больше детей, у другого меньше, и так далее. При равном труде и, следовательно, при равном участии в общественном потребительном фонде один получит на самом деле больше, чем другой, окажется богаче другого и тому подобное. Чтобы избежать всего этого, право, вместо того чтобы быть равным, должно бы быть неравным.
Но эти недостатки неизбежны в первой фазе коммунистического общества, в том его виде, как оно выходит после долгих мук родов из капиталистического общества».
Таким образом, и Маркс, и Ленин видели устранение этих недостатков путем исторического дрейфа от принципа «равенство в труде – равенство в плате» к утверждению в обществе коммунистического принципа «от каждого по способностям, каждому по потребностям». В этом вся суть критики социалистического равенства «слева», как равенства формального, недостаточного и только потому несправедливого.
Намного более замысловаты нападки на равенство «справа», со стороны номенклатурных догматиков, обильно цитировавших основоположников, извращая даже самые простые и очевидные их мысли. Вот как наукообразно и убедительно может выглядеть правооппортунистическая демагогия:
«При социализме труд не только определяет место, положение трудящегося в производстве, в обществе, но и его долю, его «индивидуальный трудовой пай» при распределении предметов потребления. Распределение по труду - экономический закон социализма.
Распределение по труду предполагает строжайший контроль со стороны общества, государства за мерой труда и мерой потребления. Без этого нельзя обеспечить равную оплату за равный труд. Осуществляя контроль за мерой труда и мерой потребления, общество ставит количество продуктов, получаемых каждым работником, в прямую зависимость от его участия в общественном производстве, от уровня производительности его труда. Оплата в зависимости от количества и качества труда создает материальную заинтересованность каждого труженика в том, чтобы более полно и эффективно использовать рабочее время, оборудование, не допускать простоев и прогулов, повышать свою квалификацию, осуществлять рационализацию производственного процесса и т. д. Тем самым распределение по труду оказывает большое воздействие на развитие социалистического производства».
И далее, ещё откровеннее:
«Распределение по труду предполагает решительную борьбу с уравниловкой в оплате труда. При уравнительном распределении не проводится разли¬чий между квалифицированным и неквалифицированным трудом, между добросовестным работником и лодырем. И тот и другой при оплате труда получают одинаково, поровну, что выгодно только лодырям. Все это подры¬вает личную материальную заинтересованность каждого работника в том, чтобы лучше работать, постоянно по¬вышать свою квалификацию, производительность своего труда. Уравниловка в оплате труда ничего общего не имеет с социалистическим принципом распределения, противоречит потребностям развития социалистического производства».
Этот текст характерен для советских учебников «политэкономии социализма», в которых хитроумно сочетались отдельные лексические обороты из трудов основоположников марксизма-ленинизма - «мера труда», «индивидуальный трудовой пай», «равная оплата», «равный труд» и т. п. с их вульгарно извращенным содержанием.
Вот, к примеру, невинный предлог «за», вставленный между словами «оплата» и «труд», полностью меняет смысл ленинского определения социалистических отношений - «равенство в труде и равенство в плате». Этот предлог вводит чисто капиталистическое отношение трудового найма – заработную плату, с той разницей, что в отличие от подверженной рыночным колебаниям цены рабочей силы, её размер устанавливается достаточно произвольно велением соответствующих инстанций, по своему разумению «оценивающих» труд с «точностью» до копеек. Нелепость этих копеек, еще в «застойные» времена, вызывала у меня смутное сомнение в объективности такого известного «закона социализма» как «оплата по труду», поскольку технократическому рассудку автора было очевидно несоответствие заявленной погрешности «измерения» сложному и многогранному процессу созидательного труда человека. Ведь еще в XIX веке Маркс доказал, что труд не имеет и не может иметь стоимости, следовательно, невозможны и утопичны были любые попытки найти его «социалистический» денежный эквивалент.
Забавен «аргумент» про «лодырей», которым выгодна «уравниловка». Обогащение политэкономического словаря словечками такого рода, вроде бы как «из народа» показывает чудовищную отдаленность авторов таких «теорий» от реальной жизни. Предположим, «лодырь» и добросовестный труженик получают одинаково. Кого здесь следует «стимулировать»? Добросовестный работник лучше работать не станет, он и так работает как надо. Следовательно, следует стимулировать «лодыря», чтобы он взялся за работу? Если «лодырь» получит больше и даже если он действительно станет лучше работать (что сомнительно), как отнесется к подобной несправедливости добросовестный работник? Если же он получит меньше, то как можно предположить, что он вдруг воспылает рвением к работе?
Кстати, при капитализме никому и в голову не придет вдаваться во всякие мотивационные тонкости и ублажать трудящегося оплатой сверх рыночной стоимости его рабочей силы. За порогом стоит масса безработных и на любой каприз работника у нанимателя есть очень убедительный аргумент – не нравится? – Свободен.
Если на производстве есть места, где можно бить баклуши, то не надо винить в этом «лодырей». Это некомпетентность и невежество руководства, начиная с самого верха, не способного рационально организовать производственный процесс, равномерно распределить труд на всех работников. Социалистическая экономика это один огромный «конвейер», на котором равно заняты все трудоспособные граждане страны, начиная от совхозной доярки и нянечки в детском саду и заканчивая ученым, писателем, генеральным конструктором, министром и президентом. Работа каждого является неразрывной частью общего процесса создания средств жизнеобеспечения в интересах всего общества. Какое-либо «материальное стимулирование» отдельных составляющих технологической цепочки произведет только обратный эффект, породит отчуждение, эгоизм, рост потребительских настроений, что никогда еще не способствовало общей пользе.
Весьма активно «идеологами» правого оппортунизма использовались любые слова основоположников, дающие предлог для критического отношения к равенству, наподобие этих:
«Энгельс был тысячу раз прав, когда писал: понятие равенства есть глупейший и вздорный предрассудок помимо уничтожения классов. Буржуазные профессора за понятие равенства пытались нас изобличить в том, будто мы хотим одного человека сделать равным другим. В этой бессмыслице, которую они сами придумали, они пытались обвинить социалистов. Но они не знали по своему невежеству, что социалисты — и именно основатели современного научного социализма, Маркс и Энгельс — говорили: равенство есть пустая фраза, если под равенством не понимать уничтожения классов. Классы мы хотим уничтожить, в этом отношении мы стоим за равенство. Но претендовать на то, что мы сделаем всех людей равными друг другу, это пустейшая фраза и глупая выдумка интеллигента, который иногда добросовестно кривляется, вывертывает слова, а содержания нет, — пусть он называет себя писателем, иногда ученым и еще кем бы то ни было».
Если бы В. И. Ленин мог предположить, кто и с какими целями станет его цитировать! Ленин отрицает механическое, формальное равенство, не учитывающее индивидуальности людей, их физических и творческих возможностей, интересов, способностей, т. е. не отвечающее фактическому равенству - коммунистическому труду по способности и распределению по потребности. Но партийные казуисты воскликнули – Ага! Ильич был против «уравниловки»! Истинное равенство возможно лишь в бесклассовом, коммунистическом обществе, а поскольку до полного коммунизма еще далеко, то социальное неравенство совместимо с социализмом!
С торжествующим видом номенклатурные «ученые» цитировали Маркса из его «Критики Готской программы»: «Соответственно этому каждый отдельный производитель получает обратно от общества за всеми вычетами ровно столько, сколько сам дает ему. … То же самое количество труда, которое он дал обществу в одной форме, он получает обратно в другой форме». Готовое «теоретическое» обоснование «закона социализма» - оплаты «по труду», если бы не одна досадная малозаметная неувязка – «за всеми вычетами». Ведь логично предположить равное для всех участие в этих вычетах, направляемых на обеспечение общественных фондов потребления, общегосударственных расходов, поддержку нетрудоспособных членов общества, инвестиции в культуру, науку, развитие, модернизацию, обновление основных фондов, что может составить львиную долю от произведенного общественного продукта. Но если будет равный для всех вычет на эти цели из неравной платы, то не получится ли так, что один работник получит по труду в десятки раз больше другого, а кто-то мало того, что не получит ничего, да еще и останется должен обществу? А если вычет делать неравный, то не явится ли это нарушением новоиспеченного «закона социализма» - «оплаты по труду»?
Никакой «оплаты по труду» быть не может в силу полной политэкономической несостоятельности самой попытки приложения денежной меры к тому, что не имеет стоимости – труду человека. Поэтому при социализме иных вариантов дележа произведенного продукта, нежели поровну – не существует. Так же, как и невозможно неравное трудовое участие, измеряемое своей естественной мерой – рабочим временем.
Негативное воздействие нарушения принципа социалистического равенства на советское общество было как экономического, так и этического порядка. В экономике единый народнохозяйственный комплекс разъедался ведомственными, цеховыми, территориальными, частными интересами. Сохранение товарно-денежных отношений в промышленности и сельском хозяйстве, при отсутствии механизма рыночного саморегулирования, вело к произволу в ценообразовании и тарифной политике. Деление плановой номенклатуры изделий и тарифов на «выгодные» и «невыгодные», гонка за «прибыльностью» вели к вымыванию «дешевого» ассортимента. Денег становилось больше, произведенной продукции меньше. Партийная бюрократия пыталась смягчить социальные последствия от своих экономических новаций путем удержания цен на продукты и услуги первой необходимости на стабильно низком уровне, перераспределяя средства через дотации и всё глубже запутываясь в клубке противоречий. В результате неравенство в обществе росло, эффективность производства падала.
Извращения самих основ экономического базиса социализма, сохранение наемного труда, дифференциация платы, социальное неравенство порождали конфликт общего и частного, деформировали общественное сознание, вызывали рецидив мелкобуржуазности взглядов и ценностных ориентиров, при внешней ханжеской правильности и благочинности отправления «коммунистических» ритуалов.
Какие чувства испытывает трудящийся, получая в кассе предприятия больше своего товарища по работе? Пакостное «удовлетворение» своей «успешностью». Мерзкую «сладость» превосходства над другим человеком. Гнусность тихого злорадства.
А что испытывал человек, получивший меньше, но который также добросовестно трудился в течении равного с другими времени? Сознание поруганной справедливости и обиду. Потерю интереса к труду, безразличие, апатию, стремление сделать что-либо «назло».
И вот это постыдство партийными «идеологами» рассматривалось как здоровая мотивация к труду? Как внедрение «передовых методов хозяйствования»? Как марш к коммунизму? Что это, если не невежество, не своекорыстие, не прямая измена делу Великой революции и не предательство интересов советского народа?
© В. И. Ленин/ "Диалектика стакана"
– Революция принесла русскому народу множество бед! Большевики устроили на деньги Кайзера геноцид и гражданскую войну, чтобы захватить власть в стране..
– Т.е. революцию большевики вызвали как джинна из лампадной бутылки? А зачем большевикам нужна была власть, какие политические цели они преследовали?
– Как это какие? Личная власть для кучки политических проходимцев-космополитов, чтобы ограбить Империю в интересах кайзеровской Германии! Власть – это же страшный наркотик!
– Если власть – это "страшный наркотик", получается, что все монархи прошлого были поголовно заряженными жаждой власти наркоманами, а нынешние либеральные лозунги об абстрактном "народоправии" наделяют подобной жаждой самые широкие слои общества?
– Ну нет, последний русский царь думал в первую очередь о России, о её интересах, и за личную власть не держался, потому и оказался способен на самоотречение. Он верил в Господа и вверял себя в его руки..
– Хорошо, а войну тогда почему вёл в интересах Антанты? И почему "отрёкся" от статуса главнокомандующего в самый критический момент этой войны, уступив власть.. Кстати, кому?
– Правительству Керенского..
– Получается, правительству Керенскому власть была нужна ради самой себя, как "наркотик"?
– Ну, нет, наверное..
– Вы о классовой природе общественных отношений что-нибудь слышали?
– Конечно! Эта та самая марксистская байка, которой большевики пудрили мозги неграмотному русскому народу, чтобы его ограбить!
– А почему тогда царское правительство и правительство Керенского не разъясняли русскому народу о "вредоносности" марксизма заранее, дабы не сделать этот самый народ заложником "магии" большевиков? Почему не способствовали всестороннему росту уровня грамотности в массах?
– Вы не понимаете, это был заговор! Заговор против России международным еврейским банкирством! Чьи интересы в том числе представляли большевики! Тот же Троцкий из Нью-Йорка в марте 1917-го привез целый чемодан долларов!
– Хм. Очень любопытно. А какие международные банки после Октябрьской Революции и гражданской войны смогли свободно работать в СССР, имея свои филиалы, и финансировать инициативы советского правительства в деле построения социализма/коммунизма в отдельной стране? Тем более за доллары? Кстати, когда Англия и США вместе с их банкирами признали СССР в международном правовом поле как государство вообще? Вам напомнить?
–...
****
«Стакан есть, бесспорно, и стеклянный цилиндр и инструмент для питья. Но стакан имеет не только эти два свойства или качества или стороны, а бесконечное количество других свойств, качеств, сторон, взаимоотношений и «опосредствований» со всем остальным миром. Стакан есть тяжелый предмет, который может быть инструментом для бросания. Стакан может служить как пресс-папье, как помещение для пойманной бабочки, стакан может иметь ценность, как предмет с художественной резьбой или рисунком, совершенно независимо от того, годен он для питья, сделан ли он из стекла, является ли форма его цилиндрической или не совсем, и так далее и тому подобное.
Далее. Если мне нужен стакан сейчас как инструмент для пития, то мне совершенно не важно знать, вполне ли цилиндрическая его форма и действительно он сделан из стекла, но зато важно знать, чтобы в дне не было трещины, чтобы нельзя было поранить себе губы, употребляя этот стакан, и т.п. Если же мне нужен стакан не для питья, а для такого употребления, для которого годен всякий стеклянный цилиндр, тогда для меня годится и стакан с трещиной в дне или даже вовсе без дна и т.д.
Логика формальная, которой ограничиваются в школах (и должны ограничиваться – с поправками – для низших классов школы), берет формальные определения, руководствуясь тем, что наиболее обычно или что чаще всего бросается в глаза, и ограничивается этим. Если при этом берутся два или более различных определения и соединяются вместе совершенно случайно (и стеклянный цилиндр и инструмент для питья), то мы получаем эклектическое определение, указующее на разные стороны предмета и только.
Логика диалектическая требует того, чтобы мы шли дальше. Чтобы действительно знать предмет, надо охватить, изучить все его стороны, все связи и «опосредствования». Мы никогда не достигнем этого полностью, но требование всесторонности предостережет нас от ошибок и от омертвения. Это во-1-х. Во-2-х, диалектическая логика требует, чтобы брать предмет в его развитии, «самодвижении» (как говорит иногда Гегель), изменении. По отношению к стакану это не сразу ясно, но и стакан не остается неизменным, а в особенности меняется назначение стакана, употребление его, связь его с окружающим миром. В-3-х, вся человеческая практика должна войти в полное «определение» предмета и как критерий истины и как практический определитель связи предмета с тем, что нужно человеку. В-4-х диалектическая логика учит, что «абстрактной истины нет, что истина всегда конкретна», как любил говорить вслед за Гегелем покойный Плеханов. […]
Я, разумеется, не исчерпал понятия диалектической логики. Но пока довольно и этого. Можно перейти от стакана к профсоюзам и к платформе Троцкого.»
Очерк. Часть первая - Введение. Философия
***
Так или иначе нам придется начать с философии. Философия, наряду с политэкономией и научным социализмом –одна из составных частей нашего учения.
Для начала стоит отметить некоторые стороны любой философской, и в целом научной мысли. Это наличие течений и школ в рамках одного учения. Так и марксизм оброс множеством школ и течений, которые часто могут подчеркивать свое отрицание учения Маркса. Причина расколов, разветвлений, в любом учении – неукротимая борьба старого с новым. А т.к. философия прямо касается познавательной деятельности человека и является следствием таковой деятельности, то в философии причина расколов, разветвлений рассматривается как прямой результат классовой борьбы. Это то, что называется партийностью философии в “азбуке марксизма”.
В одном очерке невозможно изложить полностью классовые причины того или иного уклона, той или иной школы, того или иного течения, это задача не только моего, но и следующего поколения марксистов-ленинцев, следующего поколения большевиков. За пример такой работы можно взять труды товарища Г.К. Соселия(его работы освещают теорию борьбы диктатуры пролетариата. Но к сожалению автор не успел завершить их).
В чем же суть марксистско-ленинской философии? Принято отмечать, что суть ее – диалектический материализм. Классики марксизма в диалектике опирались на Гегеля, в материализме изначально на Фейербаха, а потом на достижения естествознания(позитивных наук).
Вопрос о материализме, это есть основной вопрос философии. Т.е. диалектику можно рассматривать материалистически (основой сознания и его составных частей выступает материя) и идеалистически (сознание объективно само по себе, материя выступает как результат производный от сознания).
В марксистских школах принято рассматривать диалектику через призму так называемой теории отражения(материалистическую). Окончательно материалистическую теорию отражения сформулировал Ленин. Однако, не все считают Ленина за классика, потому примитивизируют эту теорию до примерно такого состояния: существует объективный материальный мир, есть органы чувств, нервная система и мозг (физиологическая основа психики), а есть сознание. И как раз сознание (как одна из составных частей психики) есть отражение, отпечаток объективного материального мира, «пересаженная» в мозг реальность. Существуют законы, которые описывают объективный материальный мир и законы функционирования сознания.
Изначально учение Гегеля идеалистично. По его мнению существует функционирующее по специфическим законам сознание человека (Дух Рода человеческого, сознание мыслящего субъекта – творения Господа) и существует сознание вне человека(Абсолютный Дух). И поэтому всякая природная закономерность и взаимосвязь объявляется следствием развития и подчиненности мышления внутри этого сознания (Абсолютной Идее). В его учении Господь безличен, весь мир объявляется объективной реальностью, развивающейся по законам мышления. Потому Гегель все свое учение называет Логикой - наукой о законах развития мышления, как составной части сознания(субъекта и Абсолюта).
По Гегелю его Логика делится на Объективную и Субъективную. Легко догадаться, что Объективна та Логика, которая описывает Абсолютный Дух и все, что подчинено Абсолютной Идее, а Субъективна та Логика, которая описывает закономерности сознания мыслящего субъекта. По Гегелю философия – наука наук, способная своим философским аппаратом объяснить всякое явление природы (что и есть суть его Философской Энциклопедии).
Так же стоит отметить наследие Гегеля в области теории государства и права. С критикой его воззрений на основе его же методологического аппарата можно ознакомиться в самых первых работах Карла Маркса, где основоположник большевистского учения, буквально приводя текст Гегеля как идеологические построения «курильщика», противопоставляет ему построения «здорового человека».
И так, марксисты, порвавшие с марксизмом-ленинизмом(т.е. марксисты только на словах) сохраняют разделение в своей “диалектической логике” на Объективную и Субъективную, привнося в это членение “материализм”. Более того, они отделяют от их “диалектической логики” логику формальную. Якобы есть Логика, как наука о мышлении человека, что есть отражение объективного материального мира, и она у таких марксистов может не совпадать с логикой формальной. Есть Логика Объективная, якобы такая Логика, которая позволяет описывать “правильно” объективный мир, и она тоже может не совпадать с формальной логикой. Более того, формальная логика может считаться “не правильной”, ведь по ней выводы делаются на основе предикатов(высказываний, в которые можно подставлять аргументы) и модальностей (категория, выражающая отношение говорящего к содержанию высказывания, отношение последнего к действительности). Это есть учение о силлогизме. А “диалектическая логика” якобы позволяет делать выводы на основе объективных противоречий мира, их борьбы и т.д. Что ж, чтобы разобраться с состоятельностью такого подхода вернемся к Гегелю.
Итак, совокупность качеств объекта есть его бытие (наличное бытие, то, что в наличии), а значит, совокупности всех остальных качеств, относящихся к иным объектам есть ничто(небытие). Если качества не определены, не значит, что бытия не существует, оно просто не разграничено с ничто, это есть чистое бытие. Бытие и ничто “обратны” друг другу, это две противоположности, через вычленение противоположностей определено само их существование. Бытие, чистое бытие, ничто, противоположности – основные категории Объективной Логики. Категории – фетиш философов оторванных от жизни, ибо они считают их абсолютно общими понятиями учения. Внимательный читатель в этом абзаце не может не подумать: ”Что-то тут не так”, и будет прав. Гегель идеалист – и совершает критичную ошибку, перенесенную в “диалектическую логику”, непростительную в большевистской философии. Ошибка эта возникла из-за того, что он начинал анализ с чистого бытия, и ошибка получалась до боли проста – чрезмерная абстрагизация от самого процесса определения качеств. В своей “Феноменологии духа” Гегель рассматривает субъект познания в связи с окружающей субстанцией, а субстанцию в связи с субъектом, но, делает это через призму форм познания, по его мнению только после изучения этих форм можно в полной мере установить отношение субъекта и внешнего объективного(но не материального) мира. Если думать идеалистично, то качества объекта существуют вне зависимости от мыслящего субъекта, но в зависимости от Абсолютной Идеи. А в марксизме-ленинизме имеется такая категория как практико-критическая деятельность, и она четко связана с теорией отражения Ленина. Положение о практико-критической деятельности сформулировано классиками в труде «Немецкая идеология». Суть данного положения проста – мыслящий субъект есть не изолированное сознание, которому в мозг “пересаживается” отражение действительности.
В большевизме считается так - существует объективный материальный мир, есть органы чувств, нервная система и мозг (физиологическая основа психики), а есть сознание, и вот сознание (как одна из составных частей психики) есть отражение, отпечаток объективного материального мира; Этот отпечаток подвижен, он формируется через призму физиологии психики, и отношения этой физиологии к объективному миру (как физически, биологически, так и общественно). Эта призма (психика плюс отношение психики к объективному миру) есть практико-критическая деятельность человека, как субъекта и как вида. Ведь каждый частный опыт накапливается в коллективный, а всякий коллективный в некий общественный.
Таким образом, путем практико-критической деятельности в чистом бытии происходит разграничение объектов через определение их свойств – качеств (физических, биологических, социальных). Происходит определение, вычленение наличного бытия и и такого понятия как «ничто». Теперь можно сформулировать теорию отражения – мы познаем от чистого чувственного восприятия к абстрактному мышлению, а от него к практике. И эти этапы познания различным образом смешаны в процессе развития природы. Развития, которое в дальнейшем мы научимся описывать с помощью законов диалектического материализма).
Наличное бытие исчисляемо (ибо всякий предмет исчисляем). У Гегеля есть и своя теория исчисления (интенсивные и экстенсивные величины), и теория меры и т.д. Их мы будем касаться по мере надобности.
И так, отмечают ли все эти вещи Кумпф, Ильенков, Зиновьев, Оруджев, Вазюлин, Кедров и сотни других советских ученых-“марксистов”? Отмечают ли все эти вещи советологи? Отмечают ли все эти вещи антисоветские «марксисты» вторящие советологам типа Альтюссера, Адерно, Жижека и др. Отмечают ли эти вещи такие «классики марксизма» как Мао, Кимы, Хо, Че, и др.? Ни в коем случае! Ведь понимание таких простых вещей ведет к пониманию большевистской философии. А их классовая задача прямо противоположна (что я покажу в политической части очерка). Честные большевистские ученые, которые четко отмечали эти моменты, такие как К.С. Бакрадзе, Ф.Чами, Х.Мара нынче напрасно забыты, несмотря на то, что их философские школы имели большую силу при их жизни.
И так, в чем же суть большевистской философии? Как отмечал Энгельс в нее входят “учение о мышлении и его законах — формальная логика и диалектика. Всё остальное входит в положительную науку о природе и истории.” Диалектика же есть «наука о всеобщих законах движения и развития природы, человеческого общества и мышления». С одной из основных частей материалистической диалектики (не «диалектической логики», прошу заметить) мы уже успели частично познакомиться. Это теория отражения Ленина. Теория отражения объясняет происхождение и развитие сознания, а учение об истине замыкает в сформированном сознании теорию познания.
Чтобы в полной мере раскрыть теорию отражения, а значит, и теорию познания, необходимо сформулировать первый закон диалектики — закон всеобщей взаимосвязи и взаимозависимости материи. Его можно сформулировать просто — все в природе взаимосвязано, взаимозависимо, каждая форма материи взаимодействует между собой, в мире нет ничего изолированного, и законы этих взаимосвязей и взаимодействий изучают позитивные науки.
Идеи Фейербаха в полной мере не позволяют сформулировать данное утверждение, здесь в большевистской философии начинается переход к позитивным наукам как основе материализма. И действительно, физика, как наука о наиболее простых видах материи и ее взаимодействий сегодня знает Стандартную Модель, что описывает барионное и фермионное вещество, а так же четыре вида взаимодействия — электро-магнитное, гравитационное, сильное и слабое ядерные взаимодействия.
Так, Ленин сформулировал отражение как свойство материи «реагировать» (отражать) само наличие иных тел, веществ, полей, и способность «реагировать» (отражать) их физические(химия и физика есть одно и тоже, различие лишь в методе познания) и биологические свойства, непосредственно взаимодействовать между собой. Но это еще не все. Есть и иной сорт материи — общественная (социальная) материя, т.к. общественные взаимодействия между людьми так же объективны, и могут быть описаны собственными законами, к которым мы перейдем позже. Высшая форма отражения — это сознание, элементом которого является мышление. Физико-биологической основой сознания является физиологическая основа психики, к которым можно отнести органы чувств, нервную систему и мозг.
Таким образом, на основе теории отражения можно объяснить познавательную способность мыслящего субъекта, а значит, и учение об истине. Большевистское учение об истине окончательно сформулировал Ленин, оно заключается в следующем: объективный мир раскрывается нам, познается нами в процессе практико-критической деятельности(психика плюс отношение психики к объективному миру), так мы устанавливаем истинность в устройстве объективного материального мира. Устанавливая «относительную» истину, мы приближаемся к истине «абсолютной». Т.е. мир познаваем, и познаваем бесконечно. А т.к. связей вещей и явлений между собой бесконечно много, их взаимозависимость неисчислима. По известному выражению Маркса, истинное конкретное есть «единство многообразного».
Теперь мы можем переходить к следующему положению диалектики. Перейдем к движению. Гегель описывает движение как следствие развития категорий, логических категорий мироздания в Объективной и логических категориях мышления в Субъективной Логике. Т.к. это Логика, а не позитивная наука, движение происходит через логическую категорию противоречия. Чистое бытие заключает в себе логическое противоречие неопределенности. Нечто и ничто развиваются в наличное бытие и ничто (как наличное не бытие) Т.к. оно (ничто) тоже определено, определено через отрицание. Для себя бытие определяется как выделение из этой связки (наличное бытие и наличное небытие) одного конкретного бытия. Далее Гегель переходит к количеству. От чистого, неопределенного количества к одному, от одного ко многому, от многого к исчислимому. Далее Гегель переходит к мере через количество отношения. Этим завершается учение о бытии, но не учение об Объективной Логике.
В абзаце выше мы наблюдаем движение, движение по категориям в их развитии от «низших» к «высшим». Во второй части Объективной Логики этапы «восхождения от абстрактного к конкретному» повторяются. К каждому этапу учения о бытии присоединяется рассмотрение качества и начинаются элементы теории суждений. От существования осуществляется переход к наличию вещи. От явлений через анализ соотношений содержания и формы происходит переход к отношению явлений межсобой. От субстанции (континнума качеств) через т.н. причинное отношение происходит переход к взаимодействию. На этом заканчивается Объективная Логика.
Субъективная Логика повторяет этот принцип «восхождения». В ней через теорию умозаключения, через анализ противоречий, выстраивается теория мироустройства. Происходит как бы возвращение на новом уровне к Логике Объективной, в чем можно усмотреть «отрицание отрицания».
Большевистская философия рассматривает движение иначе, т.к. в ее «арсенале» есть стройная и четко сформулированная теория отражения, как часть теории познания. Как уже подчеркивалось выше, не сознание устанавливает наличное бытие (или нечто, или одно/много для-себя-бытие), а соотнесение психики плюс отношение психики к объективному миру формирует восприятие в сознании данных категорий, через определение качеств нечто, наличного бытия, одного для-себя-бытия и т.д. И уже далее, в рамках определения истинности происходит движение от представления об объективной материальной реальности к абсолютному пониманию положения вещей.
На этой основе в материалистической диалектике формулируется два основных, взаимосвязанных, закона — единства и борьбы противоположностей, и закона об отрицании отрицания. Практико-критическая деятельность вычленяет бытие с совокупностью качеств и небытие (как иное бытие с отсутствием этих качеств). И всякое движение мы можем рассматривать через отношения бытия и его отрицания(небытия).
Проиллюстрировать это очень просто. Здесь я повторю «диалектику стакана» Ленина с некоторыми дополнениями. Вот точка — бытие:
.
Все, что окружает точку — ничто. Белый лист, текст и т.д. они — не точка. В тексте есть и иные точки, но положение нашей точки, нашего конкретного одного наличного бытия определено по отношению к тексту словами: «Вот точка — бытие:» Определить положение точки можно и строго механически, она находится в N сантиметрах от верха листа А4 при 11-ом шрифте Calibri. Точку можно определить качественно, причем несколькими способами: зрительно мы видим точку как единичный пиксель, или как маленькую закрашенную окружность, или как набор пикселей в определенном порядке(форме), или точка это знак, который выглядит как конкретная совокупность пикселей, и возникает на экране при нажатии на кнопку «>.ю» или иную, что зависит от раскладки клавиатуры.
Итак, мы не много разобрались с бытием и ничто. Теперь разберемся с движением. Представим такую картину:
. -t1
. -t2
. -t3
. -t4
Мы видим точку в трех равных промежутках времени. Она движется относительно листа и текста (подключим фантазию). Происходит механическое движения бытия относительно ничто. Бытие механически заменяет ничто, а ничто механически заменяет бытие. Бытие и ничто — противоположность. Движение это «борьба» противоположностей, взаимозамена бытия и ничто. Ничто — отрицание бытия. Бытие — отрицание ничто. Происходит возникновение бытия и исчезновения ничто, и возникновение ничто и исчезновения бытия. Исчезновение еще называют прехождением. Мы выбираем отрицаемое — бытие, бытие отрицается небытием, но есть у бытия и небытия механическое качество — положение, место. Там, где произошла замена ничто на отрицаемое (бытие) произошло отрицание отрицания. Этот закон показывает развитие, в данном случае механической системы. Такой принцип описания движения с двумя данными законами (борьбой противоположностей и отрицания отрицания) нашел свое позитивное применение во всякой науке (квантовые механика и химия, молекулярные химия, генетика и физиология).
Отрицание отрицания любят трактовать иначе, как правило, на основе примеров. Мол есть зерно, из него растет отрицание зерна — росток, а росток дает зерно в колосе — это мол отрицание отрицания. Однако, в позитивных науках такой подход не приносит никаких результатов, выгоден только как схема, которой можно вертеть как угодно. Потому он справедливо критикуется такими философами как Карл Поппер.
Здесь уместно привести слова Маркса: «Философия и изучение действительного мира относятся друг к другу, как онанизм и половая любовь.» Философы, оторвавшиеся от современного материализма уподобляются Гегелю, пытаясь через свои оторванные от практики категории объяснить устройство действительного мира.
Стоит подчеркнуть, позитивные законы не входят в материалистическую диалектику. Имеет смысл считать предметом диалектики практико-критическую деятельность человека и возникающие на ее основе учения об истинности. Учения о понятии и умозаключении — область логики, формальной логики. Диалектика и формальная логика есть философия большевизма, есть диалектический материализм.
Перейдем к еще одной стороне диалектики, к одному из ее законов. Соотношение количества и качества. Этот закон чудесно раскрыл Энгельс в своей незаконченной «Диалектике природы», сформулировав его как закон перехода количества в качество, закон накопления количественных изменений, приводящих к качественной реорганизации, качественному скачку в свойствах объекта. Чтобы не впадать в иллюзии и не путаться приведу один из примеров Энгельса.
CH3 — метил. CH4 — метан. Два вещества с различными свойствами, известные по школьному курсу химии. Изменение количества атомов водорода ведет к качественному изменению свойств вещества. Накопление атомов водорода ведет к качественному скачку. Но, ведь мы берем два разных вещества, устанавливаем их молекулярную структуру (один вид практико-критической деятельности), устанавливаем разницу (количественную и соотносим ее с качественной), и по сути не говорим о накоплении метилом водорода или утрате метаном водорода (хотя данные процессы в природе осуществимы). Мы должны смотреть на действительные процессы. Например, синтез метила может происходить из разных веществ разными путями, как и синтез метана. Количественная и качественная разница между ними не имеет практической пользы. Пользу имеет познание действительных процессов их возникновения и исчезновения, познание которых происходит различными методами практико-критической деятельности. Т.е. имеет смысл для большей ясности говорить не о переходе количества в качество, а о соотношении количества и качества.
Понимание законов диалектики через ленинскую теорию отражения снимает множество заблуждений. Например, различие между кучей и кучкой, сколько песчинок надо отнять, чтобы куча превратилась в кучку? Очевидно, что все зависит от практико-критической деятельности (индивидуальной и общественной), которой определяются два этих понятия. Тоже самое с волосатой и лысой головой. Для практики я предлагаю читателю разобраться в таком вопросе: почему Венера это и утренняя и вечерняя звезда? Так же, я предлагаю читателю на основе теории отражения разобраться с рассмотрением «вопроса Идеального» у Ильенкова, у него основные идеи сформулированы в работе «Проблема идеального»(свои мысли я выскажу одним из приложений к этой части очерка, т.к. необходимо приводить много цитат).
Теперь необходимо перейти не столько к закону, сколько к принципу естествознания, который был особенно подчеркнут Лениным. Принцип сохранения. В общем виде — принцип сохранения материи и ее движения. Дело в том, что существуют различные формы движения: механическое, тепловое, химическое, электро-магнитное, ядерное (деление и синтез) и т.д. Всякая материя обладает мерой движения — энергией. Это просто мера, мера воздействия и взаимных отношений форм движения разных видов материи. Материя и мера ее движения — сохраняются. Благодаря Эйнштейну мы можем любой вид материи исчислить в единицах энергии и понять, сколько движения в ней «запасено». Если кинетическая энергия — это та энергия, благодаря которой совершается работа в данной системе отсчета, то потенциальная энергия — это энергия, с которой может быть совершена работа полем сил над материей в данной системе отсчета. Здесь важно привести мысль Энгельса из «Диалектики природы» о соотношении потенциальной и кинетической энергии. Выбрав систему отсчета для физической системы мы можем рассматривать “виртуально” как совершение работы над телами, так затраты этой работы, уничтожение конкретного вида энергии и ее переход в другой вид. Т.е. если представить для данной системы отсчета граничные условия покоя физической системы, то кинетическая энергия будет такой энергией за счет которой будет произведена работа, а потенциальная энергия – запасенная совершенной над телом работой. Материя и энергия неуничтожимы и переходят из одних видов и форм в другие, они вечны и бесконечны в своём потенциале, а значит, и познавать природу мы можем бесконечно.
Со времен Энгельса естествознание шагнуло далеко вперед, теперь основной аппарат механики — это аналитический мат.аппарат Гамильтона. Особым достижением стал аппарат квантовой теории поля. Химия из правил и законов Дальтона развилась до молекулярной и квантовой(и вовсе является частным случаем физики). Биология от Ламаркизма-Дарвинизма перешла к Синтетической Теории Эволюции, молекулярной физиологии и генетике.
В физике движение можно выразить через Интеграл Фейнмана:
(в данном случае это континуальный интеграл для поиска амплитуды вероятности местонахождения единичной частицы)
Соответственно, принцип сохранения позволяет нам чётче понимать, как пользоваться законами диалектики. В нашем примере с точкой сохраняется точка как объект, в примере с зерном сохраняются молекулы веществ из которых произрастает и развивается растение. Например, один из аспектов такого движения можно выразить схемой глюконеогенеза и гликолиза:
Лучше понимать современное положение вещей в естествознании можно изучив популярный труд по физике А.Ф. Иоффе(Основные представления современной физики, 1949г.), лекции по физике Фейнмана(на русском смотреть второе издание или позднее, 1969г.), лекции по химии А. Азимова(Краткая история химии, 1983г.), статьи А. Маркова по биологии. Возможно, в последствии я напишу краткий очерк с характеристикой всех этих идей. Ни в коем случае не стоит пугаться нового, основой большевизма всегда было самообразование, а по выражению Ленина на 3-ем Съезде Комсомола :«коммунистом стать можно лишь тогда, когда обогатишь свою память знанием всех тех богатств, которые выработало человечество».
Теперь, мы готовы перейти к социальной теории марксизма-ленинизма, к мировоззрению большевистской Партии.
Для начала нам придется начать с политэкономии. Сначала изложим на основе диалектического материализма трудовую теорию стоимости в аналитическом виде. Затем теорию воспроизводства стоимостей. Это позволит перейти к теории классов и классовой борьбы.
Заграница нам поможет!
Из новостной ленты:
«Минфин США пообещал продолжить ослабление экономики России»
Весьма откровенно. А то некоторые уже подумали, что раньше американцы только и заботились об усилении экономики СССР, а потом и России. Конечно, исключительно из благих побуждений они засылали батальоны своих «советников» Ельцину, объясняя тому, как следует проводить экономические «реформы». Как нужно надувать 3-процентный рейтинг, чтобы продолжить разграбление страны. Как, согласно демократической традиции, следует расстреливать парламенты. Объясняя, почему новой России не нужны наука, мощная армия, передовые технологии, что всё можно купить на Западе и не заморачиваться с развитием собственного производства.
И так доходчиво объяснили, что толпы советских «академиков», лауреатов нобелевских премий, партийных «ученых», политиков, бойких журналистов, не забывая лизать щедрую заморскую длань, истово уверовали в благодать ниспосланных свыше «рыночных реформ». Подсуетилась и советская «творческая интеллигенция», повылезавшие из всех щелей благообразного вида «правозащитники», «божьи одуванчики» - старцы с честным взором, светлыми ликами, мудрыми словами - все поголовно страдальцы и мученики богопротивной советской власти.
И никому из всей этой кодлы достойных шутов и фигляров не пришла в голову простая мысль, а как соотносится с элементарной порядочностью, совестью, гуманизмом право одних людей паразитировать на труде других людей? Неужели нахрапистая брехня об «экономической» эффективности конкуренции, товарно-денежных отношений, свободы предпринимательства, «демократии» могла серьезно восприниматься умными людьми? Что такое экономическая эффективность вне Совести? В чем заключается сия загадочная «эффективность», если в жертву ей приносится человечность?
И самое главное, если отвлечься от этической стороны дела. Насколько возрастает реальное производство, как улучшается жизнь людей в результате реставрации архаичного капиталистического способа общественного производства? Что, больше будет производиться новейших самолетов, станков, передовой электроники? Что, не слышу? В «совке» качество продукции было низкое? Значит, долой производство? Заграница нам поможет?
Беда позднесоветской партийной «элиты» в том, что она была непроходимо глупа, невежественна в самых элементарных политэкономических вопросах. Она попала в старую как мир логическую ловушку, широко используемую в демагогии – «Post hoc, ergo propter hoc», означающее «после этого, значит вследствие этого», подменяя причинно-следственную связь явлений их временной последовательностью. Суть этого заблуждения сводилась к следующим выводам. На Западе товарное изобилие, высокое качество продукции, отсутствие очередей, достойный уровень жизни. Значит, следует перенять их формы организации экономики, государственного устройства и заживем как в швейцариях. Это доводы не школяра-троечника, такова была наивная вера облеченных верховной властью политиков ядерной сверхдержавы! Им и в голову не могло придти, что всеми своими достижениями буржуазное общество обязано Труду и Разуму человека, ВОПРЕКИ капитализму, вопреки «рынку», вопреки «конкуренции» и ожесточенной борьбе за существование всех со всеми.
Упование на рыночную архаику сродни идиотским представлением о войне, как двигателе прогресса. Дескать, в условиях войны ускоренно развиваются технологии, что, в конечном итоге идет на пользу общественному развитию. Значит и «конкуренция», как холодный аналог войны, стимулирует общественное производство. Такие «соображения» даже рассматривать глупо. Как выражается интернет-публика – в топку таких «мыслителей».
Проблема современного общества заключается не в экономике, она заключается в архаичном капиталистическом способе производства. Сегодня высочайший уровень развития производительных сил требует технологического единства, планирования, координации усилий производственников, а не спекуляций на бирже разными виртуальными «ценностями». Требует СОЛИДАРНОСТИ людей, а не их взимной конкуренции в условиях рыночной анархии. На языке марксистской политэкономии это называется приведением производственных отношений в соответствие с характером и уровнем развития производительных сил. Как звучит? Не митингово? В кричалку для толпы не подходит?
Тем не менее, Истина не обязана быть понятной всем. Не обязана хорошо рифмоваться и блистать модным одеянием. А, согласно давно открытой истине, корень «экономических» проблем современного общества заключен в сохранении такого рудимента предыстории человечества, как частная собственность. Именно частная собственность на средства производства тормозит развитие производительных сил, порождает классовое противостояние, нерациональное использование ограниченных планетарных ресурсов, загрязнение окружающей среды, войны, нищету и голод на планете.
Какой выход из этого цивилизационного тупика? Ликвидация самого института частной собственности с последующей плотной, «бесшовной» интеграцией всего производства в ЕДИНЫЙ плановый (следовательно, НЕТОВАРНЫЙ) народнохозяйственный комплекс. Говоря словами Ленина, превращение всего общества в «одну контору и одну фабрику с равенством труда и равенством платы». А внутри фабрики не может быть никаких торгово-денежных отношений, конкуренции или поиска частной выгоды. Таков ЕДИНСТВЕННЫЙ способ обеспечения опережающего развития технологически сложных отраслей промышленности. Кроме того, социальное равенство освободит огромный созидательный, творческий потенциал всего народа, который многократно превосходит любые возможности т. н. «элиты». Это будет уникальной возможностью для России вновь стать моральным лидером человечества, представив миру привлекательную перспективу будущего, как общества без насилия, злобы, ненависти, зависти и лжи. Время «рыночных» авантюр вышло. Международное положение обязывает нас начинать игру по-взрослому. И подобные меры уже не столько вопрос желания, сколько условие ВЫЖИВАНИЯ России в современном мире.
От каждого по способностям, всем поровну
Увлекательнейшее занятие – перечитывание ленинских работ. Как будто, время не властно над ними и каждый раз, открывая книгу, находя в них что-то новое, актуальное, неожиданно злободневное, удивляешься, как на это раньше мог не обратить внимания. Но, оказывается, если и не столь интересно, то весьма познавательно читать и предисловия к ним, подготовленные Институтом марксизма-ленинизма при ЦК КПСС.
Партийная словесность, своим академическим стилем, безукоризненно отточенным слогом, многократно выверенными и утвержденными во всех инстанциях формулировками, призвана была подготовить читателя в направлении правильной интерпретации им ленинской мысли, упредить вопросы, вызванные изложенными в работах идеями и образами будущего, не всегда находившими своё адекватное отражение в социалистическом настоящем. Пространные толкования безымянных авторов, прикрывшихся коллективным псевдонимом, являлись отражением официальной линией партии и не подлежали ни обсуждению, ни, тем более, какому-либо сомнению или, упаси боже, критике.
На терабайтном жестком диске моего компьютера хранится приличная библиотека из десятков тысяч книг самой разной направленности, в том числе и полное, Пятое собрание сочинений В. И. Ленина. Наличие текстов ленинских работ в электронном виде делает очень простой и удобной «обработку» бесценной «базы данных», глобальный поиск в ней по ключевым словам. И я хочу, не преследуя никакой иной цели кроме установления истины, углубиться в анализ ленинских работ на предмет исследования его отношения к принципу «оплаты по труду» и, к сопутствующей такой оплате, «материальной заинтересованности» в социалистическом обществе. Рассмотреть на предмет установления авторства, известный каждому со студенческих лет «основной закон социализма» - от каждого по способности, каждому по труду.
Но как, если не «по труду»? Это что же, опять зловредная «уравниловка»? Уравнять ленивого работника и старательного? Умного и глупого? Квалифицированного и неквалифицированного? Начальника и подчиненного? После такого буйства риторики в застойные времена вполне мог последовать заключительный грозный рык: - тебе что, партийный билет не дорог? Но, поскольку я никогда заветной красной книжицей не обладал, как не имею и сейчас, пугаться мне нечего и можно не спеша проверить степень учёной состоятельности «попов марксистского прихода», оценить весомость диссертаций «теоретиков» «развитого социализма».
Задав поиск словосочетания «по труду», я просканировал собрание сочинений и обнаружил: «отчет уполномоченного по труду» в 8-ом томе, «учитель по труду» в 52-ом томе и «инженер по труду» в 55-ом. Не слишком убедительное основание для того, чтобы в 33-ом томе в предисловии к ленинской работе «Государство и революция», оно было помянуто трижды, как заклинание - «От каждого по способностям, каждому по труду», «Ленин показал, что в отличие от социализма, в котором действует принцип распределения по труду», «на данном этапе основным источником удовлетворения материальных и культурных потребностей трудящихся является оплата по труду».
Можно предположить, что именно эта ленинская работа и послужила «теоретическим» фундаментом для доктринального оформления принципа распределения при социализме – по труду. Однако, сколь ни удивительно, но в самой статье, это словосочетание ни разу не встретилось.
Вот что провозглашается в академическом предисловии к статье: «При социализме, или первой фазе коммунистического общества, уровень экономического развития дает возможность осуществить принцип: «От каждого по способностям, каждому по труду». Поэтому при социализме, подчеркивал Ленин, главным является учет и контроль за мерой труда и мерой потребления. Регулятором распределения труда и распределения продуктов между членами общества при социализме выступает государство».
«Руководствуясь ленинским указанием о том, что строительство коммунизма должно опираться на принцип материальной заинтересованности, Программа подчеркивает, что на данном этапе основным источником удовлетворения материальных и культурных потребностей трудящихся является оплата по труду. Только после того, когда наступит изобилие материальных и культурных благ, когда труд превратится для всех членов общества в первую жизненную потребность, — завершится переход к коммунистическому распределению».
Номенклатурные писатели «закон социализма» изящно «освятили» ленинским авторитетом. Первая фраза является декларацией, логически никак не связанная со второй, в которой поминается Ленин. В ней можно было написать все, что угодно, вплоть до наследственности власти и праве первой ночи. Потому что из «учета и контроля за мерой труда и мерой потребления» никак не следует принцип «оплаты по труду». Да и не мог Владимир Ильич принцип «каждому по труду» сопоставить даже с низшей фазой коммунистического общества – социализмом. Любопытно посмотреть, что же имел в виду Ильич, говоря о «контроле за мерой труда и потребления» и какого рода «государство» при этом подразумевал. Обратимся к первоисточнику:
«Учет и контроль — вот главное, что требуется для «налажения», для правильного функционирования первой фазы коммунистического общества. Все граждане превращаются здесь в служащих по найму у государства, каковым являются вооруженные рабочие. Все граждане становятся служащими и рабочими одного всенародного, государственного «синдиката». Все дело в том, чтобы они работали поровну, правильно соблюдая меру работы, и получали поровну. Учет этого, контроль за этим упрощен капитализмом до чрезвычайности, до необыкновенно простых, всякому грамотному человеку доступных операций наблюдения и записи, знания четырех действий арифметики и выдачи соответственных расписок.
Когда большинство народа начнет производить самостоятельно и повсеместно такой учет, такой контроль за капиталистами (превращенными теперь в служащих) и за господами интеллигентиками, сохранившими капиталистические замашки, тогда этот контроль станет действительно универсальным, всеобщим, всенародным, тогда от него нельзя будет никак уклониться, «некуда будет деться».
Все общество будет одной конторой и одной фабрикой с равенством труда и равенством платы».
Итак, равенство в оплате и государство в виде отрядов вооруженных рабочих. Не слишком вдохновляющая перспектива для полков советской партийной бюрократии! «Равенство труда» это единый для всех одинаковый по продолжительности рабочий день, с вариациями, учитывающими специфику производства. «Равенство в оплате» - одинаковая для всех оплата труда. Иезуитское коварство формулировки «оплата по труду» в том, что она не раскрывает сути распределения и при желании может трактоваться и в ленинском понимании, как равной оплаты за труд. Прижатый к стенке «теоретик» всегда сможет сделать отскок влево и, строго блеснув очками, холодно сказать - а мы, дорогой товарищ, это и имели в виду - равенство платы за труд. Для устранения неоднозначности, ленинский принцип социализма мог бы быть сформулирован таким образом: «От каждого по способностям, всем поровну». Не слишком много времени нужно, чтобы понять, кому и зачем требовалось предварить такие простые ленинские мысли хитросплетениями политэкономической учёности.
Обращу внимание на то, как Ленин понимал классовую борьбу и ликвидацию буржуазии. Никаких репрессий, ссылок и преследований. Капиталисты превращаются в таких же служащих «одной конторы и одной фабрики» как и рабочие, т. е. даже сохраняя за собой право участия в управлении производством.
Можно было бы поразмышлять над «оплатой по труду», как «творческим развитием» марксизма, если бы авторы предисловия честно указали, что, по их мнению, Маркс и Ленин заблуждались в вопросах распределения при социализме, что, несмотря на их точку зрения, мы считаем иначе, что при реализации принципа равенства в оплате, работник лишается материальных стимулов к труду, наступает анархия и хаос, переходящие в сплошной развал и разруху. По крайней мере, это было бы честнее, и могло рассматриваться просто как добросовестное заблуждение глупцов, но не лжецов. Нет же! Ума у них хватало на то, чтобы не вступать даже в заочную полемику с титанами, которые разорвали бы их как котят несмышленых убийственной логикой своих суждений. Зачем спорить, когда можно просто удушить ленинизм в объятиях, превратить в безобидную икону, в ритуальные песнопения и хороводовождения?
В чем был интерес партийно-хозяйственной бюрократии? Почему идея равенства в оплате не находила в её среде сторонников? Думаю потому же, почему ей оказалось не нужным и государство в виде вооруженных рабочих. Как «соратникам» и «верным ленинцам» могут понравиться вот эти слова вождя из той же статьи:
«Но подчиняться надо вооруженному авангарду всех эксплуатируемых и трудящихся — пролетариату. Специфическое «начальствование» государственных чиновников можно и должно тотчас же, с сегодня на завтра, начать заменять простыми функциями «надсмотрщиков и бухгалтеров», функциями, которые уже теперь вполне доступны уровню развития горожан вообще и вполне выполнимы за «заработную плату рабочего».
Никак не могут понравиться бюрократии такие слова. Заработная плата рабочего! Вооруженные трудящиеся в кабинете! Жуть, страшный сон какой-то. Что-то с этим надо было делать. И если с «вооруженным авангардом» бюрократия разобралась просто, провозгласив, что партия и есть тот самый авангард пролетариата, то с «заработной платой рабочего» ей пришлось повозиться подольше, пойти на прямой подлог. Суть идеи проста. Если есть оплата «по труду», то неравенство получает свое «теоретическое» обоснование. Действительно, не может же «начальник» получать меньше своих подчиненных! Не может же вышестоящий начальник получать столько же, сколько нижестоящий! Это ведь приведёт к тому, что, никакой дистанции не будет, уважать никто не станет, весь авторитет власть растеряет! Иерархическое построение партийных структур, сводила ответственность «государственных чиновников» к ответственности не перед пролетариатом, а перед вышестоящим начальником, с которым отношения выстраивать было значительно легче, чем с серьёзным людом в промасленных спецовках с маузерами на портупеях. А ведь у Ленина речь идет не об авангарде пролетариата, т. е. части пролетариата, он пишет о пролетариате, как авангарде всех эксплуатируемых и трудящихся! Пустячок вроде, а разница принципиальная и, разумеется, не в пользу пролетариата...
Почему же именно равенство в распределении является основным законом социализма, и чем этот принцип отличается от коммунистического распределения «по потребности»? Ленин считал равенство в оплате несправедливым, не обеспечивающим подлинного равенства людей. Освобождение от гнета капитала, от неравенства в отношении средств производства еще не обеспечивает фактического равенства. Люди все неодинаковые, с разными вкусами, желаниями, начальными имущественными условиями, и механистическое выравнивание зарплаты по-разному обеспечит удовлетворение их потребностей. Ленин видит в этом несправедливость, которую необходимо преодолевать:
«Демократия означает равенство. Понятно, какое великое значение имеет борьба пролетариата за равенство и лозунг равенства, если правильно понимать его в смысле уничтожения классов. Но демократия означает только формальное равенство. И тотчас вслед за осуществлением равенства всех членов общества по отношению к владению средствами производства, т. е. равенства труда, равенства заработной платы, пред человечеством неминуемо встанет вопрос о том, чтобы идти дальше, от формального равенства к фактическому, т. е. к осуществлению правила: «каждый по способностям, каждому но потребностям». Какими этапами, путем каких практических мероприятий пойдет человечество к этой высшей цели, мы не знаем и знать не можем. Но важно выяснить себе, как бесконечно лживо обычное буржуазное представление, будто социализм есть нечто мертвое, застывшее, раз навсегда данное, тогда как на самом деле только с социализма начнется быстрое, настоящее, действительно массовое, при участии большинства населения, а затем всего населения, происходящее движение вперед во всех областях общественной и личной жизни».
Итак, ленинское отношение к распределению ясно. При социализме – поровну, при коммунизме – по потребностям. Я бы уточнил, что не любых мыслимых «потребностей», а разумных потребностей разумных людей. Коммунизм для соперничающего в потреблении, в иррациональном статусном вещизме дурачья невозможен.
Ну, а как насчёт «материальной заинтересованности»? Как говорится, дыма-то без огня не бывает? Может быть, с «материальным интересом» Владимир Ильич связывал торжество идей коммунизма? Как позже писали перестроечных дел мастера – «рубль должен работать»? Хорошо, поищем в разных падежах «личную заинтересованность». И точно, вот он, есть огонь! Правда, не пламя, о чём можно было бы подумать, судя по клубам густого зловонного дыма, а так, тусклый тлеющий уголёк. В предисловии к 53 тому находим источник чада:
«Ленинские документы, включенные в том, освещают деятельность партии и правительства по восстановлению промышленности и транспорта, перестройке их работы в новых условиях, применению в промышленности хозрасчета, обеспечению рентабельности производства. Особо важное значение приобрело внедрение принципа материальной заинтересованности в результатах своего труда, поощрений за экономию материальных средств и совершенствование производства. «Без личной заинтересованности ни черта не выйдет, — указывал В. И. Ленин. — Надо суметь заинтересовать» (стр. 269)»
Переходим на стр. 269. Да, правда! В записке В. А. Аванесову от 15 октября 1921 г. на клочке бумаги Ленин, действительно, написал:
«…Такую же премию получают получатели со складов за доставку тем же фабрикам и т. д.
Без личной заинтересованности ни черта не выйдет. Надо суметь заинтересовать.
А Трояновский не умен. Вы будете отвечать за такого «преда», Вы персонально. Имейте в виду. Тут нужен умный человек.
Ленин»
И вот это маленькое оперативное наставление по ускорению отгрузки со складов чего-то срочного, легло в основу «доктрины» «реального социализма»! И хотя Ильич пишет всего лишь о личной заинтересованности, «ученый» блуд со словом «материальной» в предисловии к 36 тому, призван «творчески» развить «учение» об «исключительном значение личной материальной заинтересованности трудящихся»:
«Отмечая огромную роль творческой деятельности и энтузиазма народных масс в экономическом строительстве, Ленин в то же время раскрыл исключительное значение личной материальной заинтересованности трудящихся, каждого работника в результатах своего труда, в улучшении работы как отдельных предприятий, так и в подъеме всего народного хозяйства. Он показал, что личная материальная заинтересованность трудящихся в развитии производства и поощрение хорошо работающих являются основой организации труда и производства на социалистических началах, мощным фактором повышения производительности труда, роста и совершенствования общественного производства».
Ссылки на страницы где Ленин раскрыл «исключительное значение личной материальной заинтересованности трудящихся» и как такая «заинтересованность» совмещается с принципом равенства в оплате, я не обнаружил. Наверное, партийные «теоретики» имели в виду всё ту же записку. Остается только сожалеть, что мы никогда не сможем услышать сочных ленинских слов по адресу номенклатурных «продолжателей» его дела. Думаю, формулировка могла бы прозвучать похлеще, чем его известное определение интеллигенции.
Что практически означает реализация принципа распределения «по труду» и «материальной заинтересованности» мы все уже слишком хорошо знаем. Достигнув в результате Революции равенства первого рода, т. е. по отношению к средствам производства, партийная бюрократия, руководствуясь своим корыстным расчётом, блокировала достижения равенства более высокого порядка – равенства в оплате, не говоря уж о продвижении к равному удовлетворению потребностей. Это было прямым предательством дела Революции, сознательным извращением марксистско-ленинской теории. В результате социализм не смог раскрыть всех своих потенциальных возможностей, явить миру убедительную, бесспорную альтернативу капиталистическому пути развития и выродился в удушливую обывательщину брежневского «застоя» с закономерным итогом – горбачевщиной, деградацией и распадом.
Вся история советского общества есть борьба бюрократии с призраком равенства, а следовательно, с марксизмом-ленинизмом. Борьба беспринципная, невидимая непосвященному глазу, крайне редко принимающая открытые формы противостояния. В начале 20-х годов прошлого века сплоченные массы новой партийной «элиты» одержали победу над ленинскими единомышленниками, «реабилитировав» неравенство в своих интересах. Вырывая из марксизма удобные слова, вроде «диктатура», «государство нового типа», «насилие», призванные обеспечивать равенство в обществе, поставили их на службу неравенству, всевластию, произволу. Пока власть действует в интересах народа, ее конкретные формы непринципиальны. Негативные факторы начинают проявляться, когда происходит обособление власти в своих интересах. Любое государственное насилие приемлемо и законно, если оно направлено на установление равенства в обществе. Государственное насилие, осуществляемое в целях сохранения или увеличения уровня неравенства в обществе – преступно и незаконно, какими бы «демократическими процедурами» и «голосованиями» не было «обосновано». Власть ворья не перестает быть воровской и нелегитимной, даже если за неё проголосуют 99,99% «электората».
Называя вещи своими именами, следует квалифицировать деяния партийной академической шпаны по защите «интересов» своих номенклатурных хозяев, кровно заинтересованных в неравенстве и сохранении принципа «оплаты по труду», как прямую ложь и измену социалистической Родине. А лгать в таких вещах своему народу есть тяжкое государственное преступление и красными книжечками на стол, да строгими выговорами здесь не отделаться…
Энциклопедия СССР. Лишенцы
После создания первого в мире государства рабочих и крестьян советская власть прочно встала на всех рубежах свободной родины.
Вести о сытной и свободной жизни без гнета проклятых эксплуататоров стали идти по всему миру.
На Дальнем востоке тяжело жилось и рабочим и крестьянам, но боялись они гнева эксплуататоров, не было в них классовой зрелости. И вот один смелый китаец решил узнать как живёт народ в свободе и достатке и сбежал от проклятых капиталистов в СССР. Много он чудес увидел и плотины через быстрые реки и поля с колосьями склонившимися до самой земли и людей сильных и смелых. Русского языка он не знал и на все вопросы говорил свое имя Ли Шэн-Цы, которое быстро подхватили журналисты. Пошли статьи в газетах и прекрасная газета лучшая в мире Правда напечатала большую статью, призывая рабочих и крестьян стонущих под гнетом китайских мандаринов, японского императора, корейских бонз разбивать цепи рабства и идти к светлому социалистическому будущему.
Потянулись на советский счастливый Дальний восток люди со всей Азии и стали их назвать по имени первого китайца, ставшего уже нарицательным "лишенцы".
Как тут не вспомнить шаромыжников, которыми так унизительно прозвали царские держиморды свободных французов в 1812 году, а Наполеон хотел свергнуть душаший гнет царизма и отменить крепостное право, принести свет социализма в отсталую Россию.
Нет, наши советские лишенцы с гордостью несли это славное имя и скупая улыбка озаряла их натруженные лица.
Отличник или двоечник? Узнайте свой уровень подготовки к Евро-2024
Для всех поклонников футбола Hisense подготовил крутой конкурс в соцсетях. Попытайте удачу, чтобы получить классный мерч и технику от глобального партнера чемпионата.
А если не любите полагаться на случай и сразу отправляетесь за техникой Hisense, не прячьте далеко чек. Загрузите на сайт и получите подписку на Wink на 3 месяца в подарок.
Реклама ООО «Горенье БТ», ИНН: 7704722037