Хопеш, также известный как серповидный меч, представляет собой изогнутый рубящий однолезвийный меч, родом из Ближнего Востока. Самый ранний вариант изображён на шумерском т.н. "Штандарте из Ура" 2600-2500 гг. до н.э. Характерную классическую формы принял в эпоху поздней бронзы, после 1600 г. до н. э., и вышел из употребления после 1200 г. до н. э.
Ассоциируется главным образом с армией Древнего Египта периода Нового царства. Египетский термин «хпш» намекал на сходство с передней ногой коровы или быка, а также на то, что это была «могучая рука» его владельца.
Как часть более передового комплекса вооружения был заимствован египтянами у гиксосов (вместе с колесницами и чешуйчатыми панцирями). Имеется несколько экземпляров периода фараонов-гиксосов из Нижнего Египта 1650-1550 гг. до н.э. Один из них, меч из восточной дельты Нила, имеет рукоять с выступом вместо хвостовика и напоминает то, что мы могли бы назвать собственно хопешем позднего бронзового века.
Известно около 20 серповидных мечей поздней бронзы (Новое царство). Большинство из них происходят из неустановленного контекста, за исключением двух мечей из гробницы Тутанхамона, меча с надписью имени Рамсеса II и меча из захоронения в Гезере (ныне хранящегося в Музее Altorientalischen Kulturen, Стамбул). Остальные датируются по сходству с этими экземплярами. Немецкий археолог Карола Фогель разработала самую совершенную типологию.
Мы точно знаем, что не все воины носили такое сложное в изготовлении оружие, так что, возможно, их носили офицеры или использовали особые отряды. К примеру, на сцене из египетского храма в Дейр-эль-Бахари, ок. 1480 г. до н. э., изображен возможный офицер с хопешом, копьем и щитом.
Хопеш, несомненно, использовался для рубящих и реже колющих ударов в пылу битвы, но, вероятно, его также использовали после кровавых битв. Египтяне и их ханаанские враги регулярно отрезали головы, руки и пенисы убитым врагам, чтобы задокументировать число убитых и получить награду. Так на печати из Минет-эль-Бейды изображен сирийский воин с хопешом в правой руке и отрубленной головой врага на копье в левой руке.
В мартовском 8-м специальном номере я покажу и расскажу Вам об интересных моментах истории - достоверно, просто и наглядно. Да, уважаемые друзья, в этот раз наш выпуск состоит из небольших видео в которых неожиданно много труда (и ваши донаты):
1. Триумф Царя-Жреца из Урука - о загадочной фигуре раннешумерского правителя сер. IV тыс. до н.э. и его связи с насилием и рабовладением.
2. История кикладского идола - символический артефакт древней 5000-летней культуры из Греции, рассказывает свою историю.
3. Первый монарх Европы? Минойский «Кубок вождя» из Аги́я-Триа́ды с острова Крит.
4. Достижения кикладской цивилизации - забытая островная культура как первый шаг на пути к блестящей эпохе Античности.
5. Погребальная маска Тутанхамона - шедевр древних, изумительный артефакт из гробницы юного царя могущественной XIII династии Египта.
Выспаться, провести генеральную уборку, посмотреть все новые сериалы и позаниматься спортом. Потом расстроиться, что время прошло зря. Есть альтернатива: сесть за руль и махнуть в путешествие. Как минимум, его вы всегда будете вспоминать с улыбкой. Собрали несколько нестандартных маршрутов.
Пять—четыре тысячи лет назад, еще до появления государства, уже существовала развития религиозная концепция о душе и загробном мире.
Нил в это время был фирменным чудовищем : не сдерживаемый плотинами и каналами, гаванями и водохранилищами с водоотведением — он часто сносил во время разлива скромные поля и хижины общинников, которые спасались бегством на край пустыни.
Легенды о "Всемирном потопе" возникли, в том числе, и здесь, тесно связанные с подобными в Месопотамии. Разливы повторялись периодически, и только стремление совместными усилиями обуздать эти катастрофы и привели к созданию прочных государств в обоих регионах.
Они всегда были связаны между собой, тесно влияя друг на друга в культуре и торговле.
Хотя, при некоторых сходных чертах в религии — изначально были и различия, связанные с природой. Природное окружение значительно влияет на религиозные идеи и обрядность, в том числе, погребальную.
Пустыня тоже не была приятным местом, как понятно.
И пустыня, как раз, оказывала важное влияние на развитие египетской религии вообще, и, впоследствии, на мумификацию.
Дело в том, что самый простой и доступный всем и каждому способ сохранения "посмертного существования" — это сохранения всего образа и тела человека.
Образ сохранялся не только в виде мумии, но и с помощью одежды, украшений, и посмертных даров.
А тело сохранял почти стерильный песок пустыни, равно высушивая богатых и бедных людей, и все живые существа в целом.
В додинастическом Египте была совсем другая религия.
В тот периодне было привычного нам египетского пантеона, но были совсем иные религиозные концепции. Но при этом идея о сохранении личности через целое тело — как появилась, так и продолжалась до принятия христианства.
Додинастическая жизнь людей еще не прошла унификацию единым государством с его символикой, законами, письменостью и глобализмом. Не было жесткой иерархии, гигантских мавзолеев-гробниц богачей, не было довлеющей идеи ежедневного организованного труда всех общинников.
Пока ещё жизнь народа была проще, равенство и свободы было для большинства населения естественными. Поэтому первые богатые погребения так же содержали мумии из пустыни.
Тогдашний Египет состоял из крупных или мелких поселений вдоль берегов, и более-менее изолированных оазисов в пустыне, распологавшихся на древних торговых путях.
Концепция души и загробного мира распространялась, в том числе, и по ним.
Додинастические жители этих поселений изначально имели очень разную внешность (и, соотвественно, происхождение и генетику ).
Первые мумии были просто прикопаны в песке.
Древнейшая мумия лежала в форме эмбриона на боку.
Сейчас известно несколько мумий древнейшего периода, они имеют разную сохранность — от практически скелетов с небольшими остатками плоти до достаточно неплохо сохранившихся, и с почти полной сохранностью тел.
Все они показывают европеоидов, семитов, негроидов и метисов между ними.
Европеоиды и метисы с ними составляли значительную долю населения.
Это значит, что в глубокой древности обмен между Европой и Северной Африкой был очень активным, как по суше, так и по Средиземному морю.
Фигурка европеодной женщины 4 тыс. до н.э.
Концепция сохранения тела, а значит личности в загробном мире распространялась на весь Египет, от предгорных верховий до дельты Нила, и далее, на Синайский полуостров.
С развитием государства появилось расслоение, и богачи стали сооружать много зданий из-за возвеличивания себя, богов и своего государства.
Постепенно номы объединились в два царства : Верхний и Нижний Египет, а затем и в единую страну.
Эта эпоха стычек и борьбы за власть и является отправной точкой для создания системы мумификации и разработки сложных гробниц.
Итак :
• в древнейшем Египте жило смешанное население
• у них еще не было единого государства, и пантеона богов
• мумификация была естественной — в песках пустыни.
Но уже в конце додинастической эпохи появились первые номы — области-протогосударства, где начинаются процессы перехода к государству : появился единый правитель и его правящее окружение — знать.
Правящий слой стал пускать излишки прибыли от войны, грабежей, торговли и своего хозяйства на создание дворцов, храмов и богатых отдельных погребальных сооружений.
Расслоение повлияло и на способ мумификации.
В гробу и погребальной камере — тело не сохраняется естественным высыханием в пустыне, а гниет.
Это приводит к поиску способов сохранения трупа так, чтобы иметь и тело, и внутренние органы в сохранности.
Внутри первых гробниц — мастаб, всегда было сыро. Их строили не в скалах, это были сооружения в почве, где прохладно, но сыро.
А следовательно — нужно было тщательно сохранять всё с помощью особого процесса консервации тела.
Поэтому начинаются опыты по выработке оптимальных действий в процессе мумификации.
Привычный ритуал возник довольно быстро, и стал востребован буквально за одно-два поколения.
Процесс включает в себя :
- обработку тела, когда вынимали органы и сушили труп
— обработку смолами и маслами, обвивание бинтами
—особые ритуалы
— помещение в гроб и в гробницу.
Резюмируя :
- классическая мумификация развилась и сложилась в процессе поиска способов для сохранения тел богачей и правителей в закрытых помещениях
- простые люди по-прежнему хоронили умерших в песках пустыни. Их тела имеют разный уровень сохранности, но в основном, до сих пор можно определить личность.
Гребень для волос, зубья утеряны | Северная Африка, долина Нила | Древний Египет, додинастический период | Негада III, 3200–3100 гг. до н.э. | резная кость | Метропо́литен-музей
Этот гребень является частью погребального инвентаря человека, жившей около 5 200 лет назад. Изящные резные гребни и рукоятки ножей из слоновой кости, изготовленные к концу доисторического периода Египта, свидетельствуют о высоком уровне навыков, который достигли египетские художники еще до периода Древнего царства.
На обеих сторонах расположены фигуры животных в горизонтальных рядах - пространственная организация, знакомая по более позднему египетскому искусству. Среди животных - слоны и змеи, болотные птицы и жираф, гиены, крупный рогатый скот и, возможно, кабаны. Подобное расположение этих существ на других резных орудиях из слоновой кости говорит о том, что расположение и выбор животных не были бессистемными.
Слоны, ступающие по змеям, наводят на мысль, что эта часть сцены была символической. В мифологии многих африканских народов слоны и змеи ассоциируются с сотворением Вселенной. Самый верхний ряд этого гребня может символизировать творческое божество, которому остальные животные обязаны своим существованием.
На ручке гребня мы видим жирафов, которых жители этой местности могли видеть лишь не позднее 2800 года до н.э. В дальнейшем степи вокруг Нила высохли и превратились в пустыни.
По нижнему краю видны части зубцов гребня, которые сейчас отсутствуют. Детальное украшение указывает на то, что это был церемониальный предмет, а не просто инструмент для укладки волос. Задачей предмета была служба хозяину в «послежизни». В массовой культуре ещё сильно неверное представление о египтянах, как о народе, который одержим смертью. Это не так! Мужчины и женщины с берегов Нила любили жизнь, смех и веселье: праздники, фестивали и дружеские вечеринки! Они ценили тепло интимных моментов и наслаждались жизнью, а подобные погребальные принадлежности должны были обеспечить всё это навсегда.
Следуя модным тенденциям, я, как широко известный (в узких кругах) автор, представляю Вашему вниманию тизер трейлера тему мартовского выпуска исторического цифрового журнала Historia Maximum: золотая погребальная маска древнеегипетского царя Тутанхамона.
Интересная вещь – культура. Можно ли ею владеть? Не все одинаково отвечают на этот вопрос. Если да – то любое заимствование – это нехорошо. Так и говорят многие современные левые либералы, осуждающие тех, кто отважился одеть костюм индейца на карнавал или заплести негритянские косички. Американский литературный критик и философ Мартин Пухнер мыслит иначе. Подражать и брать из других культур – это нормально. Человечество издавна этим занималось. Об этом рассказывает свежая книга Пухнера.
Культура. Новая история мира.
Мы как биологический вид подвержены процессу дарвиновой эволюции. Но есть ещё одна эволюция, в которую мы включены: эволюция культурная. Она основана на способности передачи навыков и информации от человека к человеку. Внешне мы при этом не меняемся, но внутренне – вполне. Передавая от одного к другому, мы накапливаем, храним и делимся знаниями. Однако, случись прерваться линии передачи – знание окажется потерянным. Его придётся восстанавливать с нуля. Потому взгляд в прошлое – чрезвычайно полезен, потому что укрепляет нашу связь с предками, которым есть что сказать. Поняв прошлое или даже попытавшись возродить его, можно совершить революцию в настоящем, можно создать что-то новое.
Пухнер рассказывает в своей книге о бесконечном круге хранения, утери и восстановления культуры. Ещё одним драматическим моментом является взаимодействие культур при столкновении, будь это война, коммерция или путешествия. Это взаимодействие тоже даёт шанс на появление чего-то нового. Автор напоминает нам:
Культура – это не имущество, а что-то, что мы передаём другим для использования по-своему, культура – широкий проект переработки, в котором восстанавливаются маленькие фрагменты из прошлого, чтобы создать новые и удивительные способы создание значения.
Царица Нефертити и её безличный бог.
В декабре 1912 года бригадир из немецкой экспедиции археологов Мухаммед эс-Сенусси извлёк на свет Божий великолепно сохранившийся бюст египетской царицы. На него смотрело лицо удивительной симметрии и красоты. Были немножко повреждены уши, и не хватало одного глаза. И не было подписи. Потребовались годы, чтобы выяснить, кого изображал бюст из пыльной Амарны: супругу фараона Аменхотепа IV Нефертити. Это было непросто: ни она, ни её муж не присутствовали в списках фараонов, которые из века в век велись египетскими жрецами.
Не стоит считать, что этот прелестный бюст был точным образом царицы. Нефертити могла выглядеть совсем по-другому. Египетская живопись и скульптура не были натуралистичны, а служили абстрактной системой визуального сообщения. Стоит хотя бы вспомнить об иероглифах, которые были стандартизованными символами для обозначения идей и комбинаций звуков.
Не стоит считать, что этот прелестный бюст был точным образом царицы. Нефертити могла выглядеть совсем по-другому. Египетская живопись и скульптура не были натуралистичны, а служили абстрактной системой визуального сообщения. Стоит хотя бы вспомнить об иероглифах, которые были стандартизованными символами для обозначения идей и комбинаций звуков.
С ранней древности египтяне пытались прикоснуться к вечности. Они складывали в погребальных камерах всё, что может пригодиться покойному в будущем, начиная с еды и заканчивая обнажёнными девушками. А также мумифицировали самого покойного. Отец Аменхотепа IV поклонялся прошлому и преемственности, как все египтяне, но сын его, женившись на Нефертити и вступив на трон, решил порвать с традицией. Он стал пренебрегать культом бога его предков Амона в пользу Атона – солнечного диска. В принципе, предпочтение одного божества перед другим – не бог уж весть какая редкость в Египте. Но Нефертити с супругом пришли к мнению, что все боги, за исключением Атона, не имеют значения.
Инерцию общества трудно преодолеть даже фараону. Пришлось оставить позади столицу Фивы с её старыми храмами и построить в пустыне новый город – Ахетатон, то есть горизонт Солнца. На этом месте и выросла впоследствии Амарна. И если раньше подражание вечным образцам было родовой чертой египтян, то в новом городе, выстроенном вокруг храма Атона, в почёте было новаторство и слом традиций. Чтобы закончить революцию, фараон сменил имя, назвавшись Эхнатоном: «полезным для Атона».
Революция закончилась почти так же внезапно, как и началась. Супруги увлеклись новым городом, его архитектурой и богослужениями, не уделяя достаточно внимания империи. Соседи стали давить на вассалов, старые враги из Фив воспользовались ситуацией. А потом началась эпидемия, которая не пощадила, ни нового города, ни самого фараона. Последовало два коротких правления его наследников, пока власть не перешла к несовершеннолетнему сыну Эхнатона Тутанхатону («живое воплощение Атона»). Регентом был высокопоставленный писец и администратор Ай. Целью стало обеспечение стабильности, которая потребовала отмены революционных нововведений отца. Тутанхатон стал Тутанамоном. Столица переехала обратно в Фивы, а старый город постепенно пришёл в упадок. Фараонский скульптор Тутмос бережно сложил перед переездом то ненужное, что не стоило тащить с собой в Фивы, в отдельную комнату и запечатал её. Пройдут тысячелетия – и археологи достанут из пыли бюст царицы и распечатают нетронутую гробницу Тутанхамона. Забвение – лучший консерватор для артефактов.
Но до этого монотеизм найдёт своих подражателей в лице хананейских пастухов. Их поводыри – Иосиф и Моисей – провели значительную часть своей жизни в Египте. Вряд ли они что-то знали об Эхнатоне: имя мятежного фараона оказалось стёрто со стен, а сам он был известен потомкам как «преступник из Амарны». Что уж говорить о его религиозном эксперименте. Но определённые параллели в религии можно проследить. Как там было на скрижалях?
Я Господь, Бог твой, Который вывел тебя из земли Египетской, из дома рабства; да не будет у тебя других богов пред лицем Моим.
Сегодня мы уделяем Эхнатону и его короткой революции столько внимания потому, что сами живём в мире, сформированном монотеизмом. Этот эпизод напоминает нам о том, что прошлое – не данность, которую можно открыть или отвергнуть. Оно – предмет непрестанной борьбы. Нефертити и Эхнатон оставили Амона, их наследники оставили в запустении свежевыстроенный Ахетатон. Новатор стал преступником, и обратно. Наше прошлое – объект неустанного пересмотра под диктовку наших потребностей и предрассудков.
Платон сжигает трагедию и изобретает историю.
Египетские жрецы Изиды смеялись над Солоном, говоря, что греки – это дети, не помнящие прошлого. В принципе, они были не так уж неправы: пользуясь стабильным окружением, Египет создал весьма долговечную культуру. В сравнении с ним Греция действительно напоминала ребёнка. Её мифы и легенды передавались устно, потому не удивляет, что представители культуры, основанной на письменности, смотрели на греческие традиции свысока. Но время шло, греки быстро учились и переняли у финикийцев фонетический алфавит, овладеть которым было куда легче, чем иероглифами. Наступила эра массовой грамотности.
Беседа Солона со жрецами известна нам из диалога Платона. Скорее всего, её и не было вовсе. Что интересно: Платон вкладывает в уста египтян «настоящую» долгую историю Эллады и её борьбы против Атлантиды много тысяч лет назад. Однако что может быть не так с культурой непрестанной юности? Платону она была не нужна. Он использовал своё восхищение Египтом для того, чтобы атаковать свою собственную культуру.
Греки издавна любили попеть и потанцевать на дионисиях. Со временем религия стала утрачивать роль в этих фестивалях. Пьесы стало возможно смотреть вне этого контекста, и из этого постепенно родился театр – адаптируемая и переносимая форма искусства. Здесь помогла и письменность. В молодости Платон заведовал театральным хором – это была завидная по тем временам должность. Он даже написал свою первую трагедию для постановки. Но его намерениям суждено было измениться.
Случайно он натолкнулся на группу людей, оживлённо дискутировавших с Сократом. Этот ходивший босиком сын скульптора и повивальной бабки подвергал всё сомнению, даже таких авторитетов, как Гомер. Подумаешь – записал легенды. Это ведь не значит, что всё это правда. Хуже всех досталось от критики Сократа театру. Мыслитель был озабочен властью этого искусства над неокрепшими душами граждан, не доверял актёрам-притворщикам и считал театр пространством чистой иллюзии, придуманной автором в своих материальных интересах.
Платон был очарован. Перед ним встал выбор: театр или философия. Он выбрал второе, сжёг свою пьесу и присоединился к Сократу в его уничтожающей критике всего, в том числе любимого прежде театра, а также демократии. Последнюю было за что критиковать. Особенно после того, как самого Сократа афинский демос осудил на смерть. Платон-драматург понял, что смерть учителя сделает его трагическим героем философии. Вместо трагедий, он писал свои знаменитые Диалоги о беседах с Сократом, который продолжил критиковать всё и вся уже пером своих учеников. В этой критике досталось даже письменности, которую Платон упрекал в расхолаживании памяти людей. Критиковалась вся реальность, что привело философа к идее мира чистых форм, чьей бледной тенью является всё, что нас окружает.
Несмотря на критику театра, диалоги Платона дожили до наших дней вместе с трагедиями Эсхила и комедиями Аристофана. Их жизнь продлила массовая грамотность, запустившая широкую циркуляцию этих произведений. Выжить идеям древних помог и другой механизм: имитация последующими поколениями, вдохновлёнными деяниями предков. Передача идей из уст в уста, то есть образование, полагалась не столько на камень или папирус, сколько на большое количество их носителей. Для этих целей Платон создал философскую школу в оливковой роще – Академию.
Это был хороший урок для египетских жрецов, идеи которых оказались забыты. Александрийская библиотека сгорела, многие тексты были утрачены, но идеи продолжили жить в головах потомков. Тысячелетия спустя, мыслители создавали свои утопические образы по примеру Атлантиды, а фантасты вспоминали о Платоне, рисуя своё воображаемое будущее. Или настоящее? Что есть наша жизнь – объективная действительность или лишь компьютерная симуляция? Обо всём этом Платону было что рассказать.
Фируз-шах Туглак любил поохотиться у подножий Гималаев. Однажды он натолкнулся там на внушительную колонну из песчаника, выдающуюся на четырехэтажную высоту в небо. Она не выходила из него из головы после возвращения обратно в Фирузабад (сегодня Дели). Кто её воздвиг? И что делать с этим наследием прошлого? Султан решил не разрушать колонну, а доставить к себе. По тем временам, это было блестящее достижение: она ехала на повозке с 42 колёсами, каждое из которых тянуло две сотни работников. Потом целая флотилия барж везла колонну вниз по Джамне, а затем тысячи работников водружали её рядом с дворцом султана. Там она и стоит уже девятую сотню лет.
Колонна была исписана символами неизвестной письменности. Султан был не первым, на кого оказали впечатление древние письмена. За семь столетий до него китайский монах Сюаньцзан тоже заинтересовался ими. У него было преимущество во времени, потому он смог узнать из буддийской легенды, что её поставил легендарный император Маурьев Ашока за шестнадцать столетий до султана. Его обратил в буддизм один из монахов, после чего император старался продвигать эту религию в своём царстве.
Надписи удалось прочитать лишь в XIX веке. В них Ашока представлял себя просвещённым монархом, который делал упор на моральные ценности, счастье, добрые дела и правду и прославлял дхарму. В то далёкое время Ашока представил социальную программу, распространявшуюся на все касты, и даже на животных. При этом он не был столь радикальным, сделав уступки: он написал, что нужно стараться избегать ненужного (а не всего) страдания и убийства определённых (а не любых) животных. Однако ясно было то, что за соблюдением дхармы стояла мощь всего государства. Своё видение Ашока выражал в указах, которые и писал на колоннах и придорожных скалах. Колонны ставились в стратегических местах – там, где должна царить дхарма.
Надо сказать, что индусы строили в основном из дерева и земли. Идею воздвигнуть колонны из камня Ашока взял, по-видимому, у персидских путешественников и купцов: Персеполь славился своими колоннами, некоторые из которых достигали двадцати метров в высоту. По примеру персов, верх колонн Ашоки украшали изображения животных. Вот такие:
Надписи на колоннах Ашоки порой вызывают удивление: где ещё император раскаивался за причинение страданий во время своих успешных военных кампаний? Удивляет и личный тон посланий Ашоки. Если Нефертити изменила верования правящего класса, то он хотел изменить сердца и умы своих подданных. Он пытался изменить то, как они думают и как живут, и для этого говорил с ними напрямую. Безуспешно, как оказалось.
Трудно было это сделать в стране, с незапамятных времён полагающейся на устное предание. Из уст в уста передавались веды, дошедшие до наших дней. Из уст в уста передавались предания о Будде. Со временем появились и системы письма. От арамейского происходило забытое кхарошти, которым Ашока записал два из своих указов. Но более известен стал брахми, на который повлияло греческое письмо, принесённое в Индию Александром Македонским. На брахми выбиты и письмена, поразившие средневекового султана. Ашока проводил гибкую политику и поставил даже пару колонн с греческими переводами там, где жило много греков. Конечно, мало кто мог тогда прочитать царские указы. Для простого народа проблема была решена регулярным чтением указов вслух специальными глашатаями.
Так в результате креативной переработки император скомбинировал индийское прошлое с достижениями Персии и Греции для того, чтобы создать что-то новое. Прошли века – и Фируз-шах приспособил творение Ашоки для своих целей.
Ашока пытался распространить дхарму на запад, в Персию и Грецию. Успеха он не добился. Вместо этого буддизм торжествующе пошёл на восток – в Китай, Корею, Японию, Юго-Восточную Азию. Слово Будды распространяли монахи, путешествующие по Великому Шёлковому Пути.
Древний император надеялся, что его послание, высеченное в камне, сохранится в умах потомков дольше, чем при устной передаче. Увы, он недооценил важность того, что мало написать. Нужно ещё построить школы, в которых бы учились потенциальные читатели его посланий. Со временем надписи Ашоки стали нечитаемы, и лишь та самая передача знаний из уст в уста сохранила связь между ним и его колоннами. Но что напишешь пером – не вырубишь топором. В тридцатых годах XIX века англичане стали изучать культуру покоряемой ими страны, чтобы более эффективно править. Усилиями Джеймса Принсепа и других лингвистов брахми был декодирован.
В ретроспективе мы понимаем, что многое в нашем культурном развитии включает в себя прерывания, непонимание, заимствование и воровство в процессе открытия для себя прошлого и использования его для своих целей. Об этом нам говорит история удивительного монарха и его колонн, которые были воздвигнуты, покинуты, не поняты, забыты, открыты снова, перемещены и, наконец, расшифрованы.
В древности храмы были построены как места религиозного или духовного поклонения, где проводились различные обряды, включая молитвы, медитации, жертвоприношения и поклонение.
Ранние храмы возводились на участках, которые по мнению людей обладали особыми свойствами, указывающими на присутствие бога или духов. Некоторые из самых древних примеров таких сооружений, сохранившихся до наших дней, можно найти на Оркнейских островах Шотландии, например, на месте Несс оф Бродгар. По всему Соединенному Королевству найдены мегалитические круги и другие сооружения неолитического периода, которые использовались для религиозных обрядов. Эти места варьировались от больших комплексов, таких как Бродгар, до скромных мест, как в Клава-Кэрнс.
Несс оф Бродгар, Шотландия
Известно, что майя также начинали с малых открытых площадок, прежде чем появились величественные храмы-пирамиды, включая такие знаменитые сооружения, как Эль-Кастильо в Чичен-Ице. Слово "храм" встречается примерно в VI веке до н. э. и связано с римскими культовыми строениями.
Храм Гёбекли-Тепе
Храм в Гёбекли-Тепе, расположенный на юго-востоке Турции, является одним из древнейших храмов, известных на сегодняшний день. Ему около 11 500 лет, и он украшен рельефами и пиктограммами различных растений и животных, которые, как считается, представляют богов этого места. Этот храм представляет собой уникальное сооружение неолитической эпохи, имеющее Т-образные колонны и гравировки, которые еще предстоит полностью исследовать.
Храм Гёбекли-Тепе, Турция
Однако структура храма с большим помещением в передней части, возможно для общественных собраний, встречается в более поздних храмах других культур. Каменные изображения растений и животных в Гёбекли-Тепе указывают на анимистическую направленность верований тех, кто создал это место. Анимизм - ранняя религиозная вера в то, что все на земле обладает душой или разумом, которые необходимо признавать и уважать, был распространен среди различных культур. Эту веру разделяли коренные народы Северной Америки, майя, а также приверженцы китайской даосистской системы верований, японского синтоизма и других. Например, египтяне считали, что все живое имеет священный характер.
Храмы в Древнем Египте
В религиозной практике Древнего Египта храм представлял собой "горизонт" божественного существа, точку, где бог появился на свет при сотворении мира. Поэтому каждое священное место имело связь с древним прошлым и служило обителию определенного божества, чьим храмом оно было. Храм также отражал Вселенную и являлся отражением Бен-Бена, священного холма, который, по легенде, возник из хаоса по воле Амона в начале времен.
храм Хатхор в Дендере
Подобно древней Месопотамии, храм в Египте считался буквальным домом бога, которому он был посвящен. Так, храм Хатхор в Дендере считался реальным жилищем богини, а жрецы и жрицы Хатхор ухаживали за ней так же, как за живым человеком. Все египетские храмы имели одинаковую основную структуру (полагалось, что она была указана самими богами): передний двор и амбар для публичных сборищ с колоннадами и ступенями, ведущими все выше и выше к менее и менее значительным помещениям, пока не достигали святого места - Святая Святых, где, считалось, бог пребывал во время своего пребывания на земле. Только верховный жрец бога храма имел право войти в Святая Святых и общаться там с божеством.
Месопотамские храмы
Древние месопотамские храмы исполняли множество функций. Они представляли собой не только дом местного божества или покровителя города, но и центры управления первых городов Шумера. Город Эриду был признан шумерами первым городом, возникшим в мире после победы над хаосом сил порядка. Из храма, где пребывал бог мудрости Энки, считалось, исходили указания цивилизации (священные ме). Богиня Инанна, после пиршества, украла ме у Энки и доставила их в Урук, который исследователи признают первым городом в мире и когда-то одним из наиболее крупных и процветающих. Этот миф о передаче ме из Эриду в Урук символизирует передачу власти из одного города в другой, особенно из одного храма, одного священного места, в другое.
Руины храма в городе Урук, Ирак
Изначально Уруком управлял царь-жрец, и считается, что многие ранние города Месопотамии следовали такой же модели, где храм был центром как религиозной, так и мирской власти. Несмотря на появление светских царей, храм оставался центральным сооружением каждого города Месопотамии, где осуществлялись управление, администрирование и организация распределения пищи среди населения.
Храмы в иудаизме
В иудаизме на древнееврейском языке говорится не о "храме", а о "святилище", "дворце" или "зале". Каждый из двух древних храмов в Иерусалиме именовался Бейт Хамикдаш, что буквально переводится как "Святой дом". В этом термине иудеи либо воспроизвели, либо самостоятельно пришли к тому же представлению о храме, что и древние египтяне: храм – это жилище бога.
Бейт Хамикдаш, реконструкция
Храмовая гора в Иерусалиме - место, где были возведены Первый и Второй храмы Соломона. В сердце храма находилась Святая Святых, куда, подобно Египту, имел доступ лишь первосвященник. Греческое слово "синагога" появилось для обозначения еврейских мест собраний во время Вавилонского плена и означало"собираться вместе". Оригинальные ивритские термины "бет кнессет" ("Дом собрания") и "синагога" до сих пор употребляются для обозначения еврейских святилищ.
Древнегреческие храмы
В настоящее время большинство греческих культовых сооружений называются "храмами", но в древности греки-язычники (постепенно известные просто как "язычники" после появления христианства) обозначали святое место как "теменос" - священный участок. Святость этого места была связана с присутствием духа бога, а не с конкретным зданием, возведенным на этом месте, как, например, в случае с храмом Деметры в Элевсине, храмом Артемиды в Эфесе или известным Парфеноном в Афинах, где стояла статуя Афины Парфенос (Афины-Девы, покровительницы города).
Храм Афайи на острове Эгина, Греция
Здание, где располагалась статуя, приобретало священный статус благодаря присутствию бога этого места или совершенному здесь великому событию. Примером такого храма, считавшегося домом божества этого места, является Храм Афайи на острове Эгина. Считалось, что богиня Афайя обитает в храме, чтобы лично заботиться о местных жителях.
Храмы в Китае и Индии
В древности в Китае в ранних храмах поклонялись Сиань (Небу), символизирующему творение и божественный порядок. Сиань был сущностью всемогущего божества, а также представлял собой небо и дом предков. Важно отметить, что не каждый храм в Китае был посвящен определенному божеству. Например, Храм Конфуция в городе Цюйфу, возведенный в 478 году до н. э., был посвящен философу Конфуцию. Считается, что этот храм приносит мир и спокойствие, но он не претендует на то, чтобы быть местом пребывания божества.
Храм Конфуция в городе Цюйфу, Китай
Такая же ситуация наблюдается и в синтоистских храмах в Японии. Они всегда строятся в соответствии с духами местности и их предпочтениями, но не посвящены определенному богу и не считаются его домом. Синтоистские храмы и святилища имеют много общего с индийскими, где алтари часто украшены изображениями или статуями богов, которых почитают. Главное различие состоит в том, что в синтоистских храмах почитаются духи местности, в то время как в индуистских храмах почитаются боги, хотя они, в какой-то степени, связаны с местом расположения храма.
Внутреннее убранство храмов по всей Индии, за редким исключением, следует основной форме и структуре храма в Гёбекли-Тепе. Этот храм, как уже упоминалось, стал прародителем для храмов по всему миру, независимо от их внешнего вида.
Римские храмы
В Древнем Риме местоположение храмов определялось посредством ритуалов, проводимых авгуром, верховным жрецом, который, следя за полетом птиц или другими природными знаками, устанавливал, где находится бог. Храмы обычно ориентировались на восток или на восходящее солнце, за исключением Пантеона, который был обращен на север и стал центром культовой жизни после появления христианства.
Пантеон, Рим, Италия
В Древнем Риме только богам римского пантеона принадлежали темплумы, здания, посвященные божествам других культур, назывались фанумами. Посетители Рима имели возможность молиться своим родным богам в фанумах, но обязаны были почитать римских богов в храмах. После принятия христианства слово "храм" со всеми его языческими ассоциациями было отвергнуто большинством христианских общин в пользу терминов "церковь" или "собор". Тем не менее, Восточная православная церковь по-прежнему использует термин "храм" для обозначения места поклонения.
Больше интересных фактов об истории на нашем Дзене!