Александра разбудил звонок. Звук шёл оттуда-то снизу.
Ворча и чертыхаясь, он наклонился и увидел на полу слабо светящийся прямоугольник.
Гриша выронил, когда уходил, понял Александр, и поднял телефон. На экране светилось "Деда".
— Слушаю, — сказал он в трубку.
— Вечер добрый! — раздался знакомый скрипучий голос. — А могу я услышать своего непутёвого внука? А то я вернулся домой, а его и след простыл. Ни письма, ни перевода.
— Гриши сейчас рядом нет. Он телефон забыл. Мы с ним в Поло́вино-Черемхо́во, это в...
— Я знаю, где это, — перебил его Винессент Собачий колтун. — А с кем имею честь?
— Я Александр. Помните меня? Вы мне помогли кур собрать.
— А-а-а! Даритель крови! — старик расхохотался. — Ну и что вы там делаете, в Поло́вино-Черемхо́во? Опять что-то учудили?
— Учудили, — вздохнул Александр и рассказал всё, что произошло.
Старик внимательно выслушал, пару раз задавая уточняющие вопросы, несколько секунд помолчал, а потом заявил безапелляционным тоном:
— А теперь слушай меня внимательно! Сейчас берёшь книги, идёшь в лес и зарываешь их так, чтобы никто не нашёл. Именно идёшь, не едешь. Тебя никто не должен увидеть. После берёшь моего внука, и вы валите оттуда так, чтобы только пыль стояла! Всё ясно?
— Да, — обалдело отозвался Александр.
— Этот Степан, у которого вы остановились, очень сильный колдун. Если он что-то заподозрит, живыми вас не выпустит. Но основная его сила в этих книгах.
— Я всё понял, — пробормотал Александр.
— Действуй! — рявкнул Винессент и отключился.
Александр натянул кроссовки, подхватил пакет с книгами и осторожно выглянул наружу. Всё было тихо. В доме старика свет не горел, в окнах часовни виднелись красноватые отблески. Значит Гриша там и читает архив.
Александр обогнул летнюю кухню, прошёл огородами и перелез через забор. Ещё раз оглянулся, убедился, что хвоста нет, и быстро пошёл в сторону леса.
Он скользнул между деревьями и углубился в чащу. Пахнуло влажной землёй и прелыми листьями. Воздух был влажный, словно осязаемый на ощупь. Ночной лес жил своей особенной жизнью. То тут, то там раздавалось шуршание и писк. Ночные обитатели спешили по своим важным делам.
Пройдя метров сто, Александр остановился около большого дерева. Он решил не закапывать книги, а подвесить их повыше. Подсветил фонариком нижние ветви, вздохнул и полез наверх. Поднялся на несколько метров и увидел зарево со стороны деревни. Вгляделся и чуть не выронил книги. Горела часовня.
Александр не помнил, как обломал ветку, чтобы подвесить пакет, как скатился с дерева, как понёсся через кусты, расцарапывая лицо и руки.
Он подбежал к пылающему зданию и увидел, что входную дверь подпирает большое бревно. Оно уже занялось и на толстой коре плясали языки пламени.
— Гриша! — заорал он в отчаянии.
Откинул бревно, обжигаясь и не чувствуя боли, распахнул дверь. Внутри был огненный ад. Александр шагнул на порог, не переставая кричать и звать друга, и в этот момент рухнули перекрытия, обдав его жаром.
Сверху начали падать горящие куски крыши, и Александр отступил на несколько шагов.
Он опоздал, он уже ничего не мог сделать.
Слёзы обожгли щеки, и Александр смахнул их тыльной стороной ладони.
Он повернулся и увидел деда Степана. Благовидный старик зажал в руке бороду и смотрел на полыхающую часовню.
Александр хотел пройти к машине, но колдун загородил ему дорогу.
— Не торопись. Мы с тобой ещё не закончили, — губы деда растянулись в улыбке.
Александр смотрел на розовое, в свете огня, лицо старика и не мог поверить, что тот способен на какие-то зверства, настолько безобидным он казался.
Александр попытался его обойти, и в этот момент почувствовал, как пальцы колдуна железной хваткой сомкнулись на предплечье.
Потащило с такой силой, что он сразу потерял равновесие и теперь телепался, как сломанная кукла. Старик рывком закинул Александра в летнюю кухню, он пролетел до конца комнаты и сильно приложился головой о стену. В глазах замелькали звездочки, по затылку разлилась горячая боль.
Александр попытался привстать, но рука старика сомкнулась на шее, подняла его вверх и прижала к стене. Пальцы сжимались всё сильнее, Александр захрипел, задёргался, пытаясь освободиться, но не смог даже достать ногами до пола.
Он судорожно схватился за руку старика, перед глазами всё поплыло.
Колдун резко разжал пальцы и Александр кулём свалился на пол, хрипя и хватая ртом воздух. Колдун подождал, пока он сможет дышать и слушать, и негромко произнёс:
— Где книги?
Александр молчал, ему казалось, что глаза вылезли из орбит, и он никак не может вернуть их обратно. Холодный липкий пот бежал по лицу и шее. Руки тряслись, горло саднило, лёгкие горели. Он попытался сказать хоть слово, но из груди вырвался только хрип.
— Какой хлипкий, — недовольно пробурчал старик и сел на диван. — Я подожду, спешить некуда. Колдунчика нейтрализовали, теперь нам никто не помешает.
Александр почувствовал, как острая боль сжимает сердце. Гриша! Чего стоило добежать до часовни и вместе с ним уже идти прятать книги. Он погиб из-за него, из-за Александра, ввязался в эту историю, и сгорел заживо.
Глаза наполнились слезами, и очертания деда стали размытыми.
— Я спрашиваю в последний раз! — колдун рявкнул так, что Александр вздрогнул. — Где книги?!
— Я не знаю, — прошептал он едва слышно.
Старик сделал пас руками, и Александр заорал от боли. Он чувствовал каждый нерв, каждую жилку, конечности крутило, выворачивало, он забился в судорогах, глаза застлала кровавая пелена. Он уже и рад был рассказать всё что угодно, но язык распух и занял всё пространство во рту.
Александр почувствовал, что внезапно стало легче. Болело и ломило всё тело, но адская боль утихла. Он поднял голову, утирая с губ кровь, и увидел Гришу. Друг возвышался над сидящим на диване колдуном и тянул из его груди чёрные нити. Старик хрипел и сопротивлялся.
В руках Гриши стал собираться чёрный искрящийся шар.
Казалось, что старик слабеет, словно из него уходит жизнь. Александр глянул на лицо Гриши и понял, что тот держится из последних сил и вот вот потеряет сознание. Глаза друга медленно закатывались, он вздрагивал, заставлял себя сосредоточиться и опять тянул чёрные нити.
Колдун напрягся и они стали лопаться одна за другой всё быстрее и быстрее. Сбоку мелькнула тень. Александр резко повернул голову и увидел полупрозрачную девушку, которая висела в воздухе, не касаясь ногами пола. Она подлетела к Грише и ухватилась тонкими пальцами за нити, потянула.
Александр поднялся и огляделся. Около печки, на аккуратно сложенной поленнице, лежал небольшой топорик.
Он схватил его, подскочил к колдуну, зажмурился и с размаху рубанул по голове. Раздался звук, как будто лопнула тыква. На лицо брызнули тёплые капли. Александр утёрся тыльной стороной руки, открыл глаза, старика в комнате не было. Гриша сидел на полу и тяжело дышал. Рядом в воздухе висела девушка.
— Куда он делся? — просипел Александр.
— Сбежал. Ты череп ему раскроил.
Александр глянул на свои руки и грудь, они были заляпаны чёрной вязкой субстанцией. Он быстро прошёл к рукомойнику и, как смог, умылся.
Пальцы дрожали и не слушались. Александр зачепнул из ведра воды и вылил себе на голову. Стало немного легче.
— Как ты смог выбраться из часовни? Думал, ты погиб! Я чуть с ума не сошёл!
— Нормально всё, не переживай, — Гриша слабо улыбнулся. — Знакомься, это Василина. Она меня спасла, вывела через подземный ход. Колдун наверняка даже не знает о его существовании.
Силуэт девушки заколебался в воздухе, она чуть заметно кивнула.
— Разве Василина не в скале?
— Нет, в скале Лучезара, — негромко сказала она.
— Расскажи ему всё, — попросил Гриша и Василина кивнула.
— Я приехала в посёлок к своей тёте, сестре покойной матери. Мне в ту пору было девятнадцать, совсем ещё девчонка.
У колодца, когда ходила за водой, встретила его. Мирослав был красив, как Бог. Высокий, черноволосый, не в пример своему брату Степану. Тот как был маленький, да плюгавый, так и остался.
Глянула я в синие глаза и пропала.
Я то пришлая была, никого в деревне не знала, в оказалось, что Мирослав помолвлен был с Лучезарой. Я когда это узнала, уже поняла, что беременна. Как же страшно и обидно мне тогда стало. Получается он женится на другой, а я буду опозорена?
Я не хотела отдавать своё счастье и пошла к его брату просить помощи. Степан когда услышал, очень обрадовался. Сказал, что всё уладит.
Как-то вечером встречаю его. Он улыбается, говорит, что сделал всё, что нужно. Сегодня они с братом встречаются на скалах и там будет окончательный разговор. Идем, говорит, я тебе что-то покажу. Завёл меня к себе во двор и вынес книги. В них, говорит, моя власть и сила.
Я ничего не поняла тогда, покивала и ушла. А вечером не выдержала и тайком пошла к скалам, спряталась и слышала весь разговор.
Степан любил Лучезару и, когда узнал, что Мирослав ей изменил, решил, что тот больше не имеет на неё прав, он сам сделал свой выбор. Степан рассказал всё Лучезаре и предложил руку и сердце. Но она воспротивилась и прогнала его, за это он заключил её в скалу.
Она не сразу стала каменной, долго ещё кричала. Мирослав хотел вытащить её, начал ломать камень, но у него ничего не получалось. Степан стоял и смеялся, а потом толкнул Мирослава сзади, он сорвался с обрыва и разбился насмерть.
Я вне себя была от горя, побежала к Степану в дом, нашла книги и уехала на попутной машине. Трасса рядом. Хотела сначала книги сжечь, но начала читать и поняла, что если научусь, то смогу поднять Мирослава. Пусть он будет не совсем человек, но хоть разочек бы ещё его увидеть. Родилась дочка, потом внук. Я очень боялась, но столько лет прошло, не выдержала и приехала. Каждый день на могилку ходила.
Но Степан меня всё таки узнал. Я с перепугу книги внуку отдала, лишь бы они к Степану не вернулись. Он поймал меня. Ох! Как же он надо мной издевался, запер в подвале в часовне и каждый день приходил терзать моё старое тело, пока не убил насмерть. Труп прикопал там же, в подвале. Вы похороните меня как положено, на кладбище. Рядом с Мирославом. Нет мне тут покоя.
Василина замолчала. Повисла тишина.
— Пока Степан держал меня в подвале, он много что рассказал. Лучезара жива, хоть и провела в камне столько лет.
— Мы знаем, — глухо отозвался Гриша. — Но я совершенно не представляю, как её оттуда доставать.
— В одной из книг содержится частичка её души. Степан хотел только попугать её и Мирослава. Но я лишила его книг. По сути это я виновата в том, что Лучезара столько лет промучилась.
Гриша поднял глаза на Василину:
— Я знал, что книги это крестраж, но думал, там частица души колдуна. Если там Лучезара, то это меняет дело. А где книги? — Гриша испуганно глянул на Александра.
— Всё нормально, я спрятал их в лесу.
— Отлегло! Я уже было подумал, Степан их забрал.
— Совсем забыл! Дед твой звонил, когда ты в часовню пошёл. Спрашивал, что мы тут делаем, а когда я рассказал, велел мне спрятать книги, взять тебя и валить отсюда как можно быстрее. Он предупредил, что Степан может нас убить.
— Ну не убил же, — Гриша растёр ладонями лицо. — Лучезару заберём и уедем. Пошли за книгами.
Постепенно светало.
Дерево, на котором были спрятаны книги, парни смогли найти только через полтора часа блужданий по лесу.
Грише пришлось подходить к каждому подходящему стволу и прислушиваться, наконец возле одного из деревьев, он почувствовал магические отголоски. Василина с ними не пошла, вернулась на пепелище, но перед уходом ещё раз попросила похоронить её кости рядом с Мирославом.
— На скалы на машине поедем? — спросил Гриша, когда Александр достал книги.
— Ходить уже сил нет, если честно. На машине ещё и убегать удобнее.
Гриша неожиданно рассмеялся, и на душе у Александра потеплело.
Солнце потихоньку входило в силу. И произошедшие события при свете дня начинали казаться ночным кошмаром.
— Тебе бы помыться, — сказал Александр, глядя на измазанное сажей и копотью лицо друга.
— Тебе тоже бы не помешало, — парировал тот, и оба расхохотались, снимая напряжение последних часов.
Александр оставил Гришу у кромки леса, а сам пошёл за машиной. Идти было страшно, всё время казалось, что Степан где-то рядом, наблюдает за ним и сейчас выскочит. Но всё обошлось. Колдун так и не появился. Александр завёл двигатель и поехал за Гришей.