Острый гематогенный остеомиелит у сына. Часть 1
Решила рассказать, как боролась с острым гематогенным остеомиелитом у сына. Сейчас ему 1,5 года. Болезнь у него начала проявляться на 15-ом дню жизни. Все началось с того, что он ножку начал поджимать (совсем чуток). Я у врача спрашиваю – мне говорят, тонус это, стало быть. Потом температура вверх подскочила (помню, суббота была), 38 градусов. Врач говорит, ОРВИ у вас. Вставляйте виферон, пейте сироп нурофен, и тп лекарства, которые у нас нынче врачи прописывают. Дальше ежедневно температура, я сбиваю жаропонижающими, вроде все ок. Врач стабильно приходит, говорит, все ок, лечимся.
В среду ножку стал сильнее поджимать. Мы стали переживать еще больше. Врач, который ходил к нам на патронаж ничего особо не заметил. Через день врачи были у нас, то скорая, то медсестра, то участковый. Все грешили на ОРВИ.
В пятницу я со старшей дочерью пошла в поликлинику (по старому месту жительства, не успели еще открепиться), холтер ставить для обследования. Я с врачом поделилась переживаниями по поводу младшего сына. Она сказала мне подождать и удалилась из кабинета. По возвращении, сказала, что ходила к хирургу. Он сказал передать, чтоб я срочно вызывала скорую и везла ребенка в больницу. Вот так незнакомый врач, который даже не видел ребенка спас дуру-мать от потери того самого ребенка.
Приехав домой с дочкой, я направляюсь к сыну, который оставался с бабушкой, пока мы ездили в поликлинику. И что я вижу?! Ножка, которую он поджимал от гипертонуса (якобы) просто на глазах становится фиолетовой. На бедре в верхней части появилась темная поперечная полоса. Я вызываю скорую помощь.
Врачи по приезду смотрят на меня укоризненно. Постоянно спрашивают, не избивала ли я ребенка. Короче, пока ждала скорую, ногу сильно «разнесло», отек пошел вверх, ножка приобрела фиолетовый оттенок. Я стою в слезах, объясняю, что никогда не подняла бы руку на малыша, но скоряки, видно часто сталкиваются со всякими ужасами и потому подозревают меня в плохом… На скорой повезли в больницу святого Владимира. Там сделали рентген и сказали, что там 99 процентов остеомиелит, кладут в отделение.
От начала слабого проявления признаков болезни до отека ножки прошло менее недели. Я неукоснительно выполняла требования врачей о очень жалею, что была наивной дурочкой и не забила тревогу раньше.
Убедительно прошу не писать оскорбительные комментарии, мне тяжело далось написание этого текста, не хотела вспоминать плохое, но решила, что другим (особенно молодым или будущим родителям) будет полезно узнать об этом больше информации. Об этом мало пишут и случаи заболевания периодически встречаются.
Продолжение следует …
Бар "ВЕРСТА". Пурга
Третий день пуржит, да так, что света белого не видно. Наша вывеска призывно подмигивает в белесой мгле, приглашая проезжающих заглянуть ненадолго, отдохнуть в уютном тепле. Только вот нет проезжающих, трасса пуста. Чему удивляться, если на коротком отрезке между деревней и баром два основательных перемета. Вообще зима в этом году очень снежная выдалась, в тайге народ косуль из сугробов выкапывает.
Сегодня воскресенье, и вечером Ванька приедет, петь. С недавних пор он стал приезжать не один, привозит с собой Михал Михалыча, сумрачного колхозного электрика, по древности лет вышедшего на покой. Жил Михал Михалыч бирюком в самом центре деревни в завалившемся набок домишке с синими ставнями. Прятался домишко за высоким на диво крепким забором, и никто толком не знал, что за ним творится. Михал Михалыч гостей не привечал и редко с кем общался. Старуха его померла лет десять тому, единственный сын где-то на вахте и приезжает к отцу два раза в год. Неделю пьет беспросветно, потом неделю перед деревенскими извиняется.
… Как-то недели три назад Ванька появился на пороге бара не один. Дверь отворилась, впуская в зал волну холодного воздуха, и на пороге появился Михал Михалыч. Сказать, что мы с Игорем и Нинка с Витькой удивились – ничего не сказать. Мы остолбенели. А Михал Михалыч, оглядев зал и посетителей из-под насупленных кустистых бровей, молча прошествовал к самому дальнему столу у окна, степенно разделся и уселся, сразу уставившись за окно. Мы переглянулись, и тут внутрь шагнул Ванька. Насладившись видом наших потрясенных лиц, он потопал ногами, сбивая снег, и прошел к тому же столу.
Нинка подбоченилась, с вызовом взглянула на меня, подхватила меню и устремилась туда же. Ее взаимоотношения с Михал Михалычем были, мягко говоря, далеки от добрососедских, так что нас ждало небольшое представление.
- Добрый день. Что-то сразу закажете?- нарочито громко спросила Нинка.
Михал Михалыч даже не повернул головы, а Ванька ткнул пальцем в меню и пробасил:
- Чаю. С лимоном. Два.
- Вань, кушать будешь? – Нинка решила игнорировать вредного деда.
- Нет, Нинок, я ж из дома.
Нинка кивнула с пониманием и, бросив на Михал Михалыча презрительный взгляд, направилась к нам.
- Нин – Игорь отвлекся от протирания бокалов – и чего вас мир не берет?
Нинка фыркнула и ушла на кухню, за чаем. Мы с Игорем не сговариваясь пошли поздороваться с дедом.
- Здоров, Михалыч.
Дед повернулся и буркнул:
- А ничего у вас здесь…
Игорь разулыбался:
- Спасибо, Михалыч, мы старались.
- Есть что будешь? – это уже я.
- Да не голодный, из дома как-никак – Михал Михалыч хмыкнул и снова уставился в окно. Мы переглянулись и пошли заниматься своими делами.
Бар купался в густых сумерках, гости приезжали и уезжали, негромко бренчал на гитаре Дилан. Михал Михалыч молча пил чай, макая усы в большую кружку и с тщательно скрываемым любопытством наблюдая за жизнью бара. Когда из подсобки вышел Ванька, дед оживился, развернулся к сцене. Ванька прошел на сцену, немного приглушил свет, повозился с аппаратурой. Затем выставил микрофон на стойке, барный стул, уселся на него, откашлялся и заговорил:
- Здравствуйте. Я попою немного, если вы не против.
Народ в зале примолк. Кто-то уже слушал Ваньку раньше, кто-то видел его впервые. А Ванька устроился на стуле поудобнее, прокашлялся и тиснул кнопку на пульте, который держал в руках. По залу поплыла музыка. Вопреки ожиданиям это оказался не Синатра, а “В поисках лета» Криса Ри.
Куда делся немного неуклюжий тракторист, пропахший солярой и табаком? Перед нами появился Артист. Спокойный, несуетный, немного усталый. Когда Ванька запел, разговоры затихли окончательно. Я бросил взгляд на Михал Михалыча. Тот снова отвернулся к окну, за которым уже сгустилась темнота, отставил в сторону чай и о чем-то размышлял. Через некоторое время к бару подъехал микроавтобус, такой, какие в городе на маршрутах работают. На верхнем багажнике были закреплены лыжи и сноуборды, какие-то объемные тюки. Из отъехавшей в сторону двери валом повалила молодежь, все в разноцветных горнолыжных костюмах. Шумно топая ногами и весело переговариваясь, они заходили в бар и тут же замолкали, углядев поющего Ваньку. Заняв все свободные места, они быстро заказали еды и, шикая друг на друга, стали слушать. Ванька пел, гости ели и пили, мы работали… Когда Ванька отставил микрофон в сторону, зал взорвался свистом и аплодисментами. Один из горнолыжников подошел к бару:
- Кто он? Из города к вам петь приехал?
- Это наш тракторист.
- Тракториииист? – изумленно протянул парень. – Вот так так. И часто он у вас поет?
- Да каждое воскресенье.
- А зачем ему это?
- Петь любит – я пожал плечами.
Парень кивнул и вернулся к своим. Ванька снова подсел к Михал Михалычу, налил себе остывшего чаю и жадно выпил. Я подошел, присел рядом:
- Ну как, Вань?
- Нормально, Дим. Теперь и домой можно, а, Михалыч?
Дед покряхтел и принялся молча выбираться из-за стола. Уже на пороге он обернулся и сказал:
- Окна утеплите. Дует…
… Ветер за окном завывал и ярился, бросал в стекла комками снега и с гудением толкал бар в стены, запихивал дым обратно в трубу и кружил в воздухе целые сугробы. Вряд ли мы сегодня кого-нибудь дождемся. Но не закрывать же бар?
Витька прикорнул на диванчике в углу, свернувшись калачиком. Да, в такую погоду только спать. Время близится к семи часам вечера, пустой и скучный день выдался. Игорь в десятый раз за сегодня взялся протирать бокалы, стаканы и прочую посуду, Нинка на кухне что-то кашеварит. И то дело, с утра ничего не ели.
- Как думаешь, Ванька приедет сегодня? – Игорь отставил очередной бокал и взялся за следующий.
- Не знаю, не знаю – я с сомнением посмотрел за окно. – Если только на тракторе, дорогу наверняка перемело.
- Ну вообще он пока ни одного воскресенья не пропустил – Игорь облокотился на стойку. – Да и Михал Михалыч ему покою не даст. Пристрастился дед.
Из кухни выглянула Нинка:
- К чаю халявному он пристрастился, перечник старый.
- Нин, ну а все-таки, чего вы грызетесь? Нормальный дед, вредный только…
- Нормальный. Но вот взъелся на меня отчего-то, а отчего – не пойму. Ну и я в долгу не остаюсь.
- Так ты бы спросила его напрямую. Чего это ты, дед, на меня зубы точишь? Чем я тебе не угодила?
- Да больно надо. Мне от него ни горячо, ни холодно. Бухтит да бухтит себе.
- Игорь, а как думаешь, чего дед к нам ходить начал?
- Одиноко ему, Дим. Он ведь ни с кем не разговаривает.
- А кто ему мешает? Сам ведь бирюк бирюком.
- Мало ли, Дим. Мы ведь не знаем, что там у него в жизни происходит.
Нинка скрылась на кухне, откуда доносились ну очень аппетитные запахи. За окном меж тем раздался характерный рык дизеля, и на парковку вкатился Ванькин трактор – здоровенный Komatsu на колесах размером с УАЗик. Из теплой кабина снег выбрались Ванька и Михал Михалыч, и , прикрываясь воротниками, поспешили ко входу в бар. Открывшаяся дверь впустила внутрь снежный вихрь, следом за ним, отдуваясь, ввалились дед с Ванькой. Дед держал в руках бугрящуюся со всех сторон старую матерчатую сумку.
- Здорово ночевали! – весело поздоровался Ванька. - А мы решили вам гуманитарную помощь подвезти. А то вы тут как папанинцы на льдине, с голоду поди пухнете?
- В баре? С голоду? – я неопределенно хмыкнул. Но Ванька, не обращая на меня внимания, сказал деду:
- Выставляй, Михалыч.
Михал Михалыч осмотрелся и проворчал с изрядной долей злорадства:
- Немноголюдно у вас тут. Нинка, поди, готовит? Она как готовить начинает, так гостей на версту не подманишь.
Мы с Игорем переглянулись и едва не расхохотались, когда из кухни появилась Нинка с разносом в руках, на котором исходили паром тарелки с чем-то вкусным.
Дед со словами «Ну я ж говорил» принялся выставлять на стол содержимое своей сумки. Нинка, завидев гостей, вздернула нос и прошествовала к столу, за которым мы обычно обедали. Меж тем Михалыч с глухим стуком поставил на стол бутылку молока, глубокую миску с холодцом, кулек с пирожками, банку меда, кулек с десятком яиц, банку соленых огурцов и зачем-то кабачок.
- Михал Михалыч, как это ты сподобился? – Игорь изумленно разглядывал принесенную дедом снедь.
- Выбрасывать жалко было, вот и сподобился – буркнул дед. – Пирожки ешьте пока горячие. С капустой.
И тут подала голос Нинка:
- Ужинать давайте. Я тут на скорую руку мяса с капустой натушила.
Внезапно со стороны диванчика, на котором устроился Витька, раздался его какой-то каркающий голос:
- Закройте дверь, холодно же.
Нинка тут же откликнулась:
- Сынок, иди к столу, готово все.
- Не хочу – прокаркал Витька. – Дверь закройте только.
- Да какую дверь, сынок? Закрыто все.
Михал Михалыч, ни слова не говоря, быстро подошел к Витьке, присел рядом на корточки и положил руку ему на лоб. Подержал немного, потом потрогал руки…
- Скорую надо. Плохо мальцу.
Нинка сорвалась с места, упала возле Витьки на колени, поцеловала его в лоб:
- Витенька, сынок, ты что же это… Жар какой у тебя. Ты где же так простудился?
- Не кудахтай, врача надо, говорю – Михал Михалыч поднялся и повернулся ко мне. – Водку неси.
Я развернулся и рванул в бар за водкой, Игорь пошел ставить чайник.
- Раздевай пацаненка, лечить будем. И в скорую звони, говорю.
Нинка не знала за что хвататься, поэтому Михалыч отобрал у нее телефон и спросил у меня:
- Как врачам позвонить знаешь?
- 112 набирай, там соединят.
Нинка принялась стягивать со слабо сопротивлявшегося Витьки одежду. Тот отмахивался и стонал:
- Холодно, мам… не трогай… лучше укрой…
Нинка закусила губу и все-таки сняла с Витьки кофту и штаны. Дед взял у меня водку и дал Нинке:
- Мочи тряпку хорошо и протирай ему шею, под коленками, подмышки, спину. Это поможет температуру сбить. У вас аптечка тут есть?
- Есть конечно – Игорь уже принес небольшую коробку, в которой у нас хранились медикаменты на разные случаи.
- Градусник имеется?
- Имеется.
Нинка принялась обтирать Витьку, тот стонал и в голос жаловался на холод. Дед дозвонился до диспетчера, протянул трубку Игорю:
- На, разговаривай, я не умею с ними.
- Алло, здравствуйте, нам бы скорую для ребенка. Да, 14 лет, температура… секунду… Нин, сколько там? 39,9 у него, лоб горячий, руки и ноги ледяные, озноб, голос какой-то… да, каркающий, грубый очень… Мы на трассе, бар "Верста" возле Михайловки. Как не поедете? Да вы что, у нас тут ребенок… Переметы? Да, погода… А нам что делать теперь? Своими силами? У нас нет медикаментов никаких. Водкой уже обтираем…. Блин… Когда? Когда буран закончится? Так ведь неделю может мести! Трубку бросили… - Игорь растерянно повернулся к нам.
- Ладно, что там из лекарств есть?
- Да ничего нужного, сплошь активированный уголь.
- Так, в машинах есть аптечки, давай ключи.
Я выскочил в метель, на ощупь отыскал аптечки у себя и у Игоря в машинах и вернулся обратно. В аптечках нашелся только аспирин.
- Дим, а может до деревни? Довезем домой, там и таблетки есть – Нинка умоляюще смотрела на меня.
- Вань, на тракторе надо, машина вряд ли пройдет.
Ванька молча принялся натягивать куртку. Витька вдруг гулко сухо закашлялся, захрипел.
- Дело плохо – констатировал дед. – Воспаление легких у парня. Слышите, как дышит?
Нинка прижала ухо к спине сына:
- Булькает все, как пузырьки лопаются – в глазах ее стояли слезы.
- До больнички семьдесят верст почти, по переметам – Ванька почесал в затылке. – Соляры в баке километров на двадцать. Так…
- Вань, а в деревне у тебя соляра есть?
- Есть. Я поехал. Через час вернусь.
Ванька уехал, Игорь принялся вновь дозваниваться до скорой:
- Алло! Я о поводу мальчика с температурой… Да, бар на трассе… У него пневмония, все в груди булькает и сипит, он сильно кашляет и стонет. Что делать нам? Как ничем не можете помочь? Ну хоть совет дайте какой-нибудь! Мы его хотим в больницу везти… Но пока доедем еще… надо же что-то делать… Нет у нас никакой системы… Да, это мой номер… Хорошо.
Игорь положил трубку и повернулся к нам:
- Сказали, что сейчас врач позвонит. Пульмонолог. Будет нас по телефону консультировать.
- А толку? У нас тут нет ничего.
- Это лучше, чем ничего не делать.
- Кгхм – прокашлялся Михал Михалыч. – А жира барсучьего нет у вас?
Барсучьего жира у нас не было. Витька метался в бреду. Нинка тихонько плакала и все натирала его водкой. Температура упала до 38, но легче мальчишке не становилось. И звонка от врача все не было. Прошел час, а Ванька все не возвращался и на телефонные звонки не отвечал. Михал Михалыч навел для Витьки чая с медом. Чай был не очень горячий, чуть теплее чем мой палец.
- Михалыч, чего чай такой холодный?
- Мед при температуре выше 40 теряет свойства. Да и горячее ему сейчас нельзя. А чай нужен, чтобы мед быстро впитался. Витьке силы нужны, он же изнутри горит сейчас.
Вдвоем с Нинкой они усадили Витьку и принялись поить.
- А разве бывает такая быстрая пневмония, а? Он днем еще огурцом был.
- Ну, милок, всякое бывает. Человек как спичка сгореть может за минуты.
- А он вроде как полегче задышал, когда вы его усадили. Или кажется мне?
- Точно, сидя всегда легче.
Они прислонили Витьку к спинке дивана и подперли с двух сторон.
- Ну где же врач? Почему не звонит?
- Врачи сейчас такие – включился в разговор Игорь. – Им важнее отчитаться, чем лечить.
- Ну не все, Игорь. Я лично знаю нескольких гениальных врачей, которые за пациента бьются.
- Это исключение, которое подтверждает правило, понимаешь? Основная масса – циники, которые прячутся за бумажками. Ты к ним за помощью, а они отчеты пишут и ничего не записанного в инструкции не сделают. Сколько таких примеров?
- А сколько примеров, когда врачи людей с того света вытаскивают, а? Не чеши всех одним гребнем.
- Ну и где тогда твой пульмонолог? Больше часа уже прошло.
Ответить на это мне было нечего, и я пошел на кухню разогревать приготовленный Нинкой ужин.
Михал Михалыч, казалось бы задремавший, заговорил, когда я вернулся:
- Когда Аннушка моя заболела, мы всех докторов в округе обошли. Полгода ходили. Я лично в каждый кабинет стучал. Никто верный диагноз не поставил, ни один врач. Лечили от ОРВ, от бронхита… Я тогда подумал, что им всем просто наплевать, никто не хочет стариками заниматься. Ей ведь уже 80 было, Аннушке-то. К предпоследней попали мы к совсем молодой девочке, лет 25 ей. Ольга Дмитриевна, как сейчас помню. Она тоже руками развела, но так извинялась, что я на нее злиться не мог. Так вот она сняла копии со всех бумаг, прежде чем нас выпроводить. И недели через две после того, как мы руки опустили и домой вернулись., она мне позвонила. И сказала: «Михал Михалыч, приезжайте, у Анны Ивановны воспаление легких». Пневмония? Как можно не диагностировать пневмонию? Ольга Дмитриевна мне тогда объяснила, что есть такая пневмония, которую даже на рентгене не видно, какая-то хитрая. В общем, легкие у Аннушки сильно пострадали, сгорела она – Михал Михалыч тяжело вздохнул. – Я на похоронах всех врачей проклинал. Ведь эта девочка смогла же догадаться как-то? А они почему не догадались? Могли ведь спасти, могли. Но не стали. Просто не стали стараться, думать. Как мне после этого к врачам относиться?
Мы подавленно молчали, сказать было нечего. Игорь после паузы сказал:
- Так ведь и я о том же говорю.
- А я их уважаю – перебил его дед. – Потому что пока среди них есть вот такие девочки, не все пропало. Мы ведь все так живем, как эти врачи. Никто на своем месте не старается на сто процентов. Никто не пытается стать лучше.
- Неправда ваша, мы здесь стараемся.
- Это исключение, которое подтверждает правило – усмехнулся Михал Михалыч. – Погляди по сторонам, Игорек. Я старый, много прожил, много видел. Врачей тех же обложили бумажками, а они и рады, понимаешь? Прячутся за бумажкой, то нельзя, это нельзя. А на конечный результат работы плевать, так получается? Да всех это касается.
В наступившей тишине звонок моего телефона прозвучал особенно пронзительно, заставив нас вздрогнуть. Я посмотрел на экран. Ванька.
- Алло, Вань, ты где пропал?
- Дим, я только до деревни пробился. По трассе мы точно никуда не доберемся, сто процентов. Соляру всю спалим, пацана умотаем и встанем где-нибудь, точно тебе говорю. Я сейчас все лекарства какие есть по деревне соберу и приеду. Обратно скорее получится, дорога проторена уже. Ждите. Приеду и будем решать.
- Уколы поспрашивай, они лучше действуют.
Я положил трубку и вкратце пересказал содержание разговора. Нинка тихонько завыла, закусив губу. Витька все так же метался в полубреду, что-то бессвязно бормотал и иногда заходился кашлем.
Чувство бессилия накатило, накрыло с головой. Никуда не вырвешься, не увезешь мальчишку до врачей. И врачи сюда не приедут.
- Ладно, не паникуй. Сейчас Ванька лекарства привезет, и будем звонить врачам, требовать консультацию.
Нинка с надеждой посмотрела на меня, кивнула и принялась дальше обтирать Витьку водкой. Михал Михалыч принялся за еду. Мы с Игорем тоже взяли свои тарелки.
- Нин, поешь, тебе тоже силы нужны.
Но Нинка лишь отрицательно мотнула головой. Быстро поужинав, я взял Нинкину тарелку, подошел к ней:
- Давай я пообтираю, а ты поешь…
Ванька приехал через час. Ввалился внутрь, неся в руках наволочку, полную разных медикаментов. Бухнул ее на стол, присел, быстро съел свою порцию. Нинка бросилась к наволочке, высыпала ее содержимое на диван и застыла в растерянности.
- Алла, девушка, вы говорили, что мне позвонит врач. Никто не звонил. У нас много разных лекарств появилось, что делать? … Да, соединяйте.
После десятого гудка связь оборвалась. Я снова набрал заветный номер:
- Алло, никто не отвечает там. Как ушел? А как нам быть? А он откуда вообще, этот пульмонолог?... Ближайший к нам? Да мне любого давайте, какая разница, кто консультировать будет?... Самый знающий? А другие что, бестолковые совсем?... Да, извините…
Я положил телефон на стол.
- Сначала ему было некогда, а потом он и вовсе ушел. И чего делать-то? Наверное, прав ты, Игорь. Как можно было просто взять и уйти, зная, что здесь ребенок в таком состоянии?
Я рвал и метал, но толку от этого было мало. Да и Нинка, видя мое бешенство, совсем отчаялась и заливалась слезами.
- Хватит сырость разводить – Михал Михалыч чуть тронул Нинку за плечо. – Слезами делу не поможешь. Давайте думать, чем пацана вытаскивать будем. Нин, ты давай вслух называй, что там есть.
Нинка взяла себя в руки и принялась перечислять:
- Панадол, Арбидол, Нурофен, Лазолван, Цитрамон, Парацетамол, Аспирин, Анальгин, Кагоцел, От кашля…
Перечисление заняло минут пять. Знакомых мне лекарств там было от силы с десяток. Мы переглядывались, не зная, что делать.
- А при воспалении легких температуру можно сбивать? А кашель сбивать можно? – мой вопрос повис в воздухе.
- Температуру точно можно, а вот насчет кашля не знаю.
- Тогда давайте тройчатку дадим? Меня мама все детство так лечила.
- Что за тройчатка? – Ванька глянул на меня с интересом.
- Анальгин, аспирин, парацетамол. Температуру сбивает гарантированно.
Игорь с сомнением пожал плечами:
- Самолечение – самое большое зло.
- Ну а что делать-то? – взорвался я. – Врач даже не позвонил, а других вариантов у нас не богато. Я сейчас еще раз туда позвоню, конечно, но… Все равно решать придется. Так вот тройчатку я хотя бы точно знаю.
- Звони – Нинка больше не плакала, сухие глаза лихорадочно блестели. – Если нет там докторов, то дадим тройчатку.
На третьем гудке трубку на том конце подняли.
- Алло, девушка, я по поводу мальчика… Как какого?... А, вас там много? Я понял… У нас ребенок 14 лет с пневмонией и дикой температурой. Обещали, что пульмонолог перезвонит, но он ушел с работы… Мы на трассе возле Михайловки… Да… Так вы соедините меня с пульмонологом? Нет ни одного, все на вызовах?... Девушка, что за бред? Должен же быть дежурный врач… Да, с ним соединяйте.
После десятого гудка связь вновь оборвалась.
- Вот такая медицина и вот такие врачи – я зло сплюнул. – Давайте тройчатку, только сроки годности проверьте. Сами знаете как лекарства в домашних аптечках годами лежат.
Нинка взялась проверять лекарства, и Игорь повернулся ко мне и сказал грустно:
- Как бы я хотел ошибаться, но… сам видишь. Нельзя болеть в нашей стране. Плевать врачам, понимаешь? Отчеты, статистика, показатели, премии – вот что их волнует. Остальное – побочная нагрузка, вот и все.
В этот раз я промолчал. И рад бы возразить, но…
- Дим, все готово – Нинка протягивала мне на ладони три таблетки.
- Готово-давай – я протянул ей стакан воды.
И в этот момент снежную тьму за окном пронзил свет фар. Я отдернул руку со стаканом и выжидательно уставился на дверь. За окном в пятне света остановился большущий снегоход. Сидящий за рулем заглушил двигатель, соскочил с седла, повозился немного и исчез из виду. Через мгновение дверь отворилась, и внутрь шагнул высокий широкоплечий абсолютно рыжий мужик лет сорока пяти с аккуратной рыжей же бородой. В руках он держал… медицинский саквояж, с каким приезжают на вызов врачи скорой.
- Здравствуйте. Где больной?...
Витька спал под капельницей, Нинка сидела рядом с ним, держа его за руку, и радостно улыбалась.
- Нет у парня пневмонии, это острый обструктивный бронхит. Полечим, и все пройдет.
Когда доктор это сказал, у Нинки подкосились ноги, и она без сил осела на диван.
- Но лечить его будем в больнице. Утром, будем надеяться, мести перестанет, и поедем. Я с собой нарты притащил, большие и хорошие. Лося в них вожу, когда охота удачная случается – доктор улыбнулся.
- А если не перестанет? – Нинка с тревогой смотрела на доктора.
- Здесь будем лечить, побуду с вами. На улицу в такую непогоду ему никак нельзя.
Нинка кивнула и устроилась рядом с сыном. На дворе глухая ночь, спать хочется зверски.
- Есть будете? – это Игорь.
- Буду – не стал жеманничать доктор. – Весь день ни крошки во рту.
Игорь ушел на кухню готовить, я включил чайник:
- Чай? Или лучше кофе?
- Лучше кофе, мне ведь еще дежурить.
- Зачем? Давайте я подежурю. Если что толкну вас.
Врач отрицательно покачал головой:
- Вы не врач, можете не заметить симптомы ухудшения состояния ребенка. А в первые сутки пациенту нужно максимальное внимание.
Я кивнул и отправился следом за Игорем варить кофе. Когда вернулся, неся разнос с двумя чашками кофе и туркой, врач сидел на корточках возле дивана и внимательно смотрел на Витьку.
- Вы чем ему температуру сбивали?
- Водкой обтирали. Хотели тройчатку дать, но тут и вы приехали.
Доктор поднялся и присел на барный стол. С благодарностью приняв кофе, он несколько мгновений с видимым удовольствием вдыхал его аромат. Затем сделал маленький глоток, прищурился довольно:
- Хороший кофе у вас.
- На живом огне варим, терпеть не могу подделки.
Допивали кофе в молчании. Отставив в сторону опустевшую чашку, доктор протянул мне руку:
-Меня зовут Андрей. Андрей Евгеньевич Лисичанский. Раз уж нам с вами выпало провести вместе некоторое время, лучше познакомиться.
- Дмитрий, совладелец этого заведения – отрекомендовался я и крепко пожал ему руку. – А это Нина, Михал Михалыч и Иван. Игорь на кухне готовит ужин, ну а Витьку вы уже знаете.
- Интересная компания – Андрей с хитрецой взглянул на меня. – Что вас объединяет?
- Живем в одной деревне. Нина с Витькой у нас подрабатывают, Ванька поет по воскресеньям. Вот сегодня должен был петь. Ну а Михал Михалыч наш постоянный гость.
Андрей внимательно меня выслушал, кивнул чему-то и спросил:
- Как вам в этом углу? Он ведь далеко от основной трассы, народу не так много ездит.
- Зато к деревне близко – улыбнулся я. – Людей интересных и здесь хватает.
- Людей? – Андрей поднял бровь. – То есть не для денег бар строили.
- Деньги в любом случае здесь зарабатываются. Но вы правы, главное для меня здесь – возможность пообщаться. Я двадцать лет зарабатывал и никого вокруг не видел. Пришло время наверстывать.
Андрей кивнул каким-то своим мыслям. В этот момент из кухни появился Игорь. Он нес деревянную доску, на которой в сковороде шкворчал добрый стейк, обложенный картофельными дольками. Рядом в вазочке уютно устроился острый соус и были аккуратной горкой сложены порезанные соленые огурцы.
Андрей при виде всего этого великолепия потер руки и принялся за еду. Мы не стали ему мешать и ушли в подсобку.
- Слушай, а ведь я не прав оказался – Игорь радостно улыбался. – Доктор – мировой мужик! В такую погоду семьдесят верст отмотал на снегоходе, это не шутка.
- Надо как-то всем спать разместиться. Давай Михал Михалыча сюда, а сами в зале на диванчиках ляжем. Ванька тоже в зале.
- А доктор?
- Он спать не будет, ему возле Витьки дежурить до утра.
- Блин, вот надо же – Игорь потер кончик носа. – Еще и дежурить…
Когда мы вышли из кухни, доктор курил на улице.
- Михал Михалыч, иди в подсобку, там диван нормальный. Ложись поспи.
- Да ну, мне и здесь нормально.
- Михалыч, не спорь, иди.
Дед без дальнейших споров с кряхтением поднялся и ушел в подсобку. Вошел Андрей, повесил на вешалку куртку и шапку и уселся за ближний к Витькиному диванчику стол. Мы подсели к нему, и Игорь задал вопрос:
- А как вы решились в такую погоду так далеко ехать? Да еще и в одиночку.
Андрей посмотрел на нас долгим взглядом и задал встречный вопрос:
- А был выбор?
Игорь стушевался, и тогда заговорил я:
- Знаете, мы поначалу решили, что вы просто наплевали на мальчишку и ушли домой. Мы пытались до вас дозвониться, но не смогли. Диспетчер сказала, что вы ушли. Куда и зачем не сказала.
Доктор улыбнулся понимающе:
- Я бы на вашем месте так же подумал. Да и привык я уже, что врачей все считают бесчувственными циниками. В этом, кстати, большая доля правды. Врач должен быть циником. Если боль каждого пациента через себя пропускать, быстро сгоришь.
- Вы извините нас за то, что плохо подумали о вас и обо всех врачах сразу.
- Перестаньте, вам не за что извиняться. Но представьте себе на секундочку, что после своей смены, когда я беспрерывно лечу пациентов, общаюсь с ними и их родственниками, получаю нагоняи от начальства и делаю еще миллион дел мне нужно заполнить отчеты, карточки и еще кучу бумаг. За это мне никто не платит, это время я ворую у своей семьи. А у меня такой же пацан растет и дочка маленькая. Представили? А теперь представьте, что при всем этом я обязан быть доброжелательным и внимательным. Нет-нет, я не плачусь в свободную жилетку, ни в коем случае. Я просто констатирую факт. Очень сложно при этом всем сохранить в себе человека, понимаете?
- А если какую-то другую стезю в жизни выбрать?
- Нет. Лечить людей – мое призвание, я это точно знаю. Мне доставляет огромное удовольствие видеть здоровых людей.
- А этот снегоход… неужели у нас врачам сейчас такую технику выдают?
- Нет конечно, это мой личный агрегат. И топливо в нем тоже мое личное, никто не оплачивает. Я вам больше скажу, я вот привез сюда систему – он указал рукой на стойку с капельницей – меня за это оштрафуют. Без разрешения взял, не согласовал. А с кем согласовывать, все начальство по домам сидит. Потому что такова система, иначе никак не получается.
Мы помолчали. Что тут скажешь? Затем я спросил:
- Дорога тяжелая?
- Очень. По трассе ведь не пойдешь, пришлось красться вдоль посадок по полям, а там снега выше елок. Чуть замедлишься – проседаешь. В общем, в обычное время я бы часа за два до вас домчал, а тут четыре с половиной ушло. Но добрался с Божьей помощью.
- Да, Ванька хотел на тракторе пробиться – не смог. Мы думали Витьку в больницу везти.
- Хорошо, что не повезли.
- Много топлива сожгли?
- Порядочно, бак сухой почти. Но тут недалеко заправка есть, должна работать, так что…
- Мы поделимся бензином, масло тоже есть.
- Мой без масла бензин потребляет. Поделитесь – будет здорово.
- А что про Витьку скажете?
- Он ваш сын? – Андрей посмотрел на меня в упор.
- Скорее, сын полка. Отец у него погиб, а я с ним просто дружу. Хороший парень, честный и настоящий.
- Сын полка… вот же страна у нас. Никогда дети полка не переведутся.
- Не переведутся. Потому что чужих детей не бывает.
- Бывают, еще как бывают. Даже в своих семьях чужаками растут, а вы говорите… Ладно, лирика это. Что я могу сказать? Первичная картина такова, что в течение десяти дней поставим вашего Витьку на ноги. Но в стационар надо везти. Здесь, сами понимаете...
Я с сомнением посмотрел за окно, где на месте снегохода уже образовался небольшой сугроб.
- Вряд ли завтра успокоится буря. Надо же, таких снегов давно не было.
- А вы идите отдыхать. А утром и посмотрим. Сами ведь знаете, ночь пройдет – утро присоветует.
Намек мы поняли и, пожелав Андрею спокойного дежурства, расползлись по углам…
Утро встретило нас ослепительным блеском солнца. Оно искрилось на ярко-белом снегу, высекая из глаз невольные слезы. Температура опустилась до минус двадцати, и мы дружно заволновались за Витьку. Как в такой мороз он в нартах до города доедет? Собрали все теплые вещи и укутали Витьку и Нинку. И тут меня осенило:
- А давайте я сколько смогу на Игорьковом «Крузере» вас провожу. Они в тепле, вам волнений меньше.
Доктор улыбнулся:
- А давайте. Вдруг нам удача улыбнется, как с погодой.
Сказано – сделано. Первый перемет я прошел с разгона, даже понижайку включать не пришлось. Со вторым пришлось повозиться, но справился тоже. И с третьим, и с четвертым… Где-то километрах в пятидесяти от города нас встретили роторы. Они шли навстречу, мощными шнеками выбрасывая снег далеко в сторону. Значит, обратно поеду по нормальной трассе.
Когда за поворотом показалась городская стела, я выдохнул. Добрались. Не пришлось Витьку морозить. Сдав Витьку и Нинку в больницу, я крепко пожал Андрею руку:
- Спасибо, доктор.
- На здоровье – он подмигнул и ушел начинать следующую смену...
Продолжение следует
Фото из сети
Маленькие воспоминания 4
Памяти моего Отца.
Я тогда учился в младшей школе. Моя семья вроде кое как поднялась с одного колена после того, как нас обокрали. Партнер моей матери по бизнесу вывез ночью весь товар со склада и пропал. Милиция беспомощна, бандиты разводят руками. В общем и след пропал. Судебное дело продолжалось более десяти лет. И только после присоединения крыма начало двигаться.
Отец регулярно провожал и встречал меня со школы. Однажды он провел меня утром и вернувшись домой сел в кресло, и произнес - кажется я умираю. Он был побледневший. Когда приехала скорая, в срочном порядке увезли в 6 больницу. Его пульс был на уровне 30 ударов. И становился все слабее и слабее.
На вопрос что делать, был дан ответ - нужно ставить кардио стимулятор, стоит это будет столько то тысяч долларов. На вопрос - а что же если нет таких денег был только развод руками.
Они только только смогли что то организовать и наладить хоть какое то дело. Еще не получив никакой прибыли пришла эта беда.
Моя мать продала все. Но этого не хватило даже на половину нужной суммы. Отцу становилось только хуже.
Наверное благодаря чуду и безупречной репутации честности моей матери, она смогла собрать, занять, найти оставшуюся сумму. Меня на это время отдали крестной на воспитание, а сама она поехала с ним в Киев на операцию.
Поставив все. Отдав все благополучие. Она достала с того света своего мужа.
Врачи потеряли лицо. И сколько раз мы не встречаемся с бедами, нашей семьей, столько мы видим продажных уродов. И раз разом история повторялась.
После, мои родители так и не смогли оправится и начать что то свое. Чтобы хоть как то выжить отец таксовал. У нас была старенькая двоечка. Но ему было очень тяжело. И когда уже совсем стало не в моготу, стала таксовать мама. Затем ей повезло и она устроилась в агентство недвижимости. Это была очень тяжелая работа. Она со всей, со всей присущей ей ответственностью делала ее качественно. И клиенты были очень довольны. Обувь снашивалась на глазах, столько она бегала. Пока ее не ударил глубокий ишемический инсульт. В этот раз отец спасал ее.
Не имея никакого богатства она была обречена. Шансов спасти ее просто не было. Только молитвы. В то время день лечения в больнице стоил что то около 400 гривен. Для нашей семьи эти деньги были заоблачные. И если этих денег нет то врачи только разводили руками. От куда то появились люди, помогли написать в благотворительные организации и мало по малу нам помогли. Друзья семьи и знакомые очень участвовали. И благодаря широкому кругу общения деньги на лечение были найдены.
Я учился тогда в старших классах школы, и помню страшное зрелище палаты обреченных инсультников. Специфический запах и пожилые бабушки которые уже не говорят, а просто пускают пузыри и хрипят.
На мое день рождение совпало что мы забрали маму домой. Мой юношеский максимализм тогда играл во всех красках. И я запомнил ту обиду и обреченность что испытал. Мне было очень обидно за положение дел в жизни моей и моей семьи. Зависть к тем, у кого хоть немного полегче. Со временем это прошло. И максимализм рассосался с мудростью.
Так мои родители жили и преданно заботились друг о друге.
Мой COVID-19
Давненько я ничем не болела, тем более так долго. Кажется ничего не предвещало никаких проблем. Я неделю отработала, отдохнула дома в выходные. А в вс 16.11 после обеда у меня запылали щеки и поднялась температура. Небольшая – 37. Потом через пару часов – 37.5. Появилась слабость и я весь вечер пролежала в кровати. В пн надо было идти на работу, но утром легче не стало и встать я не смогла. Позвонила в поликлинику, вызвала врача. На удивление она приехала оперативно, около 13.00. Я особо не ждала, так как знакомые говорили, что врачи не приезжают по 5 дней, слишком много вызовов, а медиков не хватает. Ужасно болела голова, полнейший упадок сил, одышка. Врач послушала, посмотрела горло. Поставила ОРВИ, выписала больничный, сказала сделать рентген. Через 5 дней нужно было прийти на прием. Направление на рентген должно было меня ждать в регистратуре. Сделала назначения – кагоцел, лоратадин, полоскать горло, сварить морс и пить не менее 2л. До пт я практически не вставала с кровати, не было сил, температура то поднималась, то падала, стабильно – 37.3. Много пила жидкости, действительно организм требовал воды. Пригодилась клюква, которая лежала в морозилке с прошлого года. За неделю я ее всю использовала.
20.11 в поликлинику я доехала на такси, благо недалеко – 10 минут езды, но сил уже не было совсем. В регистратуре я хотела взять направление на рентген, но его не было. Выдали карту, сказали идти к терапевту. На второй этаж я поднялась с небольшими остановками, тяжеловато было дышать. Полное фойе народа. В очереди я просидела 2 часа. Мне выписали направление на рентген. Записали мои жалобы. Попросила сделать тест на ковид, потому что уже подозревала, что никакое это не ОРВИ. Направление на тест выдали без особых проблем. Дополнительно назначили общий анализ крови. Спросила, чем лечиться. Сказали продолжать лечение, т.к. никаких назначений сделать не могут, нет показаний. Следующий прием - 26.11. Вышла от врача, поднялась на 3 этаж, сделала рентген. Затем спустилась вниз на 1 этаж, сделала тест. Через 5 дней, позвонила в регистратуру, узнала результат – положительный. Сказали на прием не приходить, больничный продлят сами до 5.12, врач вечером позвонит, назначит лечение. Врач ни позвонил ни вечером, ни в другие дни. Я позвонила бывшим сослуживцам мужа (он был врач), проконсультировалась по поводу ковида, скинула результаты рентгена и анализов. Сказали, что лечения никакого нет, т.к. это вирус. Нужен покой, обильное питье и время. В среднем болеешь при таком заболевании 14 дней –месяц. Антибиотики бесполезны, поэтому, если нет бактериальной составляющей, то пить их нет смысла, только еще больше ослабишь организм. Измерять пульс в состоянии покое и частоту дыхания. В среднем пульс у меня был 70-80, частота дыхания 20-22.
На вторую неделю болезни, температура уже целыми днями не держалась, поднималась только при нагрузке (когда я долго ходила по квартире или что-то готовила). Оставалась слабость, одышка. Голова уже не болела. Кашля, насморка не было. Однажды ночью начался озноб. Ноги и руки ледяные, меня какое-то время трясло так, что я не могла согреться в носках и под 2-мя одеялами. Пару раз утром выходила в магазин, т.к продукты надо было пополнять. Поход в магазин был испытанием, шла с остановками и отдыхом, потом оставшийся день лежала в кровати, т.к. поднималась температура и не было сил. В городе у меня родственников уже никого не осталось. Муж умер недавно, все родные были в другом городе. Сестра предлагала приехать, но она тоже работала, смысла гонять ее не было, чтобы она привезла и оставила продукты под дверью. Все остальные шугались меня, как прокаженные. Через 2 недели приехал сослуживец мужа, посмотрел на мое состояние ( он тоже врач), закупил мне продуктов, чтобы я не таскала тяжести. И потом раз в неделю заносил мне готовой домашней еды и продуктов. На удивление мне помогли те, от кого я этой помощи никак не ждала...
30.11 надо было прийти, сделать второй тест. Направление должно меня было ждать в лаборатории. Его как обычно не было, пришлось идти опять к терапевту, выписывать все на месте. Результаты второго теста были отрицательные. Но и брали его кое как. Коснулись палочкой кончика языка и снаружи носа, в то время, как первый довольного глубоко буквально до искр из глаз.
4.12 я была на очередном приеме. Дали направление в больницу на КТ. Продлили больничный на неделю. КТ у нас делают только через скорую. Вызываешь скорую, она приезжает, отвозит тебя в ЦРБ на КТ. Сразу после поликлиники позвонила диспетчеру, уточнила. Оказывается действительно так, самому нельзя. Скорая приехала в 3 ночи. Врач меня осмотрела, сказала показаний для КТ нет, она мне отказывает, т.к. состояние стабильное, давление в норме. Течение болезни не критическое, дыхание жестковатое, но это нормально для этого диагноза, есть более тяжелые больные. Поговорила с ней про лечение. Говорит что только время. Пить больше жидкости (морс+минералка). Отдыхать. После выздоровления, считай еще месяца 2 организм будет восстанавливаться. Хорошо нет хронических заболеваний.
Температура пропала неожиданно 5.12 и по настоящее время не поднималась. Остается слабость при нагрузке и одышка, когда много хожу. Вчера мне написала начальник отдела кадров с моей конторы. Последний раз я с ней общалась, когда был положительный тест на ковид. Она просила меня позвонить в определенное время на работу и под запись сообщить диспечеру, что у меня такой то диагноз и такой то эпид.номер. Спросила про мое здоровье и предложила путевку в санаторий в Ленинградской области, там как раз есть программы по восстановлению по ковиду. Я согласилась. Сегодня мне уже сообщили, что с 16.12 мне выделена путевка и мне надо только оформить санаторную карту. Пока я ломала голову как мне добраться до санатория с вещами на электричках, она мне написала, что меня довезут на служебной машине. Я, честно говоря вообще была в шоке от такой заботы. Кроме негатива я уже ничего не ждала. Так что собираюсь потихоньку на лечение, надеюсь мне будет лучше и я смогу вернуться к прежнему образу жизни. И, конечно, обязательно приеду поблагодарить Ольгу Евгеньевну. Это, наверное, единственный человек, который проявил хоть какое-то участие. Надеюсь получится это сделать перед Новым годом. Все-таки волшебный праздник, когда все желания сбываются….
PS Забыла упомянуть про кота. Обычно он меня начинает будить в 6-7 утра и требовать еды. На протяжение всей моей болезни я раньше 10 часов не вставала, спала по 12 часов. И все это время кот терпеливо ждал моего пробуждения. По ночам я чувствовала его мокрый нос на своем лбу. Подойдет, понюхает мое лицо, потыкается влажным носом и опять уходит спать ко мне в ноги.
Случай на работе МЧС (история №35 бабушка с кольцом)
Однажды Евген работал со спасательным отрядом МЧС
Столичная пенсионерка Нина Ивановна надела на ночь кольцо. А утром снять его не смогла. Ситуация осложняется тем, что левая рука у женщины парализована. Вызвали спасателей.
Врач скорой помощи сделал обезболивающий укол, а спасатели приготовили тонкую металлическую ленту. Ее аккуратно просунули под кольцо. Теперь в ход идут острые кусачки. Спасатель точным движением разрезал кольцо. Палец очень распух, и кольцо успело пропороть кожу - идет кровь. Нина Ивановна тут же решает избавиться от украшения.
- Куда вам кольцо положить?
- Выкиньте его, ради Бога.
Пенсионерка никогда не думала, что любимое кольцо станет капканом. На прощание Нина Ивановна благодарит спасателей.
В общем, иногда самые простые и привычные действия нас могут подвести.
История жизни или живой труп
Все началось с детства , как во многих семьях ребёнок бывает незапланированный особенно когда тебе 17, ровно столько было моей маме когда она меня родила. Из деревни мы переехали в город (название*) я все запоминала лет с 5 родители ругались , отец пил, бил. ;))Ну вообщем не суть. В 16 у меня начались проблемы с психическим состоянием все началось с затяжной депрессии. Друзей особо не было , целыми днями я спала и кое как ходила на учебу , родители не понимали что происходит , просто не замечали этого. Ближе к 17 у меня началось проявляться окр , я делала все по три раза , расставляла ровно предметы. Ночью у меня были судороги я колотилась и не могла дышать. На тот момент я была у бабушки в деревне поехала в ближайший город , где был психиатр , он назначил «тералиджен», который мне начал потихоньку помогать , пришло время ехать домой в Питер , таблетки заканчивались и я поехала к врачу по месту прописки , почему то после беседы с ним он решил поменять препарат на «эглонил» и плюсом прибавил противосудорожные. Я радостная ехала домой , ведь врач мне описал мне все прелести этого препарата. В этот же день я выкупила лекарства и начала принимать , после чего мне стало в тройне хуже чем было до этого и появилась навязчивая мысль что я должна убить кого то , я не могла сказать об этом родителям ибо они меня не понимали. Через двое суток я снова отправилась к врачу , описав все в подробностях мне дали бумажку на госпитализацию , я не могла ее подписать без разрешения родителей , комиссионный врач звонил папе и все ей рассказал , я сидела и захлёбывалась слезами потому что была эмоционально истощена. После разговора за мной приехали родители и мы подписали бумагу на госпитализацию. Возвращаясь домой на меня все ещё больше давили и говорили что я не лягу в больницу , но спустя два дня я вообще не могла подняться с кровати мне было больно , и невыносимо тяжело , сказав это папе, он решил везти меня в больницу. Приехав туда меня приняли и положили на второе отделение (острое;закрытое) именно там держат людей с шизофренией и буйных пациентов. Зайдя в это отделение «смерти» мне стало страшно все мои вещи пошли в камеру хранения а мне выдали халат и сорочку , женщины вокруг оглядывались на меня , кто то просто ходил по коридору и что то бормотал себе под нос , радовало одно это мед персонал , который успокоил меня. Меня определили в надзорную палату , где находятся самые буйные или вновь прибывшие , моя кровать стояла у входа со мной лежало ещё четверо женщин одна из них назовём ее «суетная» сразу косилась на меня , а потом и вовсе заорала что я шлюха. У меня потекли слёзы ,снова началась истерика было жутко страшно и некомфортно , неадекватные люди, решетки, камеры. Спустя минут 15 ко мне подсела женщина и что то начала говорить про историю и фильмы , задавала много непонятных вопросов , она была полная и с прогнившими зубами она ещё появится в моей истории назовём ее «гниль»;))) Потом женщина , лежавшая по середине палаты сказала что бы та отстала от меня и гниль ушла. Женщина лежавшая по середине показалась мне нормальной , но она была очень истощена , виднелись только кости. Назовём ее «анорекси». Но только спустя время я поняла что у неё постоянный бред , она постоянно спрашивала у меня- «а правда ли что мой муж умер?» , « мне кажется свекровь все подстроила» ,«я не могу сходить в туалет» ,«а что если муж изменяет мне где то сейчас» такие вопросы были каждый день все что она думала говорила в слух , а вопросы задавились с переодичностью в 10-15 минут. Это очень выматывало. В самом конце палаты лежала ещё одна женщина , как позже оказалось она попала сюда из за того что на 3 ( общем ) отделение нет мест. И на 1,5 недели она стала моей подружкой. Мы вместе завтракали , играли в слова , вообщем развлекали друг друга от этой мрачной обстановки. Каждый день в 9 утра был завтрак после него приём лекарств , как в американских фильмах длинная очередь за таблетками , подходя к стойке , ты выпиваешь препараты назначенные врачом и показываешь рот , язык ( удостовериться что ты проглотил) были такие личности которые просто выплевывали таблетки , такая процедура была для всех утром днём и вечером. История про женщину «гниль» так как это закрытое отделение моешься ты раз в неделю , есть расписание для каждой палаты отдельно. Когда меня перевели с надзорной палаты на тот момент прошло уже 1,5 недели , я пошла в душ , помылась и постирала своё нижнее белье тк. вешать его было некуда , разве что на грядушку кровати. Дама «гниль» начала говорить - « какие у тебя красивые и милые трусику , можно я их понюхаю», я глубоко афигела и отказала ей , сказав что это негигиенично, после этого она попросила ещё пару раз , но я все так же отказывала ей. Шла вторая неделя «анорекси» так и ходила задалбливала меня вопросами и тд.
Кстати туалет там без двери и перегородок , на него не рекомендую садиться , потому что как минимум у половины лежавших там был вич. Гуляли мы два раза в день по часу на определённой территории это до обеда часов в 11-12 и после сна это в 17-18 часов. Все это меня угнетало не было связи с родственниками , будто попал в другой мир.
Как то раз ночью соседка начала очень громко орать,орала она громко и долго потом не накололи и только после этого она успокоилась. К концу второй недели врачи решили что мое состояние стала более или менее стабильным и перевели на третий пост ( общий ) где были свои личные вещи , телефон , книги (там был огромный стеллаж с книгами ) телевизор и свободный выход , там лежали люди в основном с тревогой депрессией и хронической усталостью там я пролежала два месяца. За все это время мне подобрали лечение и выписали. Мне стало немного лучше , но я все так же боялась кого нибудь убить и поэтому просила родителей прятать ножи да и до сих пор иногда такое бывает. Был конец августа нужно было подавать документы , а я даже не знала куда. Вообщем у меня был балл 4,8 ,но без егэ, рожала документы в Москву и в город под Питером и туда и туда меня взяли. Но из за московских цен я поехала учиться под Питер.
Меня перевели на второй курс сразу , Даши место в общаге, все как у людей. Только вот общение не складывалось. Я поняла коллектив сформирован и я там лишняя. Вновь началась апатия и импульсы аутоагрессия я пошла к врачу и мне увеличили дозировку таблеток , ходила как овощ , пришла сказала что хожу сонная но тревога не ушла и апатия тоже , она сказала ехать на скорой в лопнд (психушку короче) я отказывалась , сказали что пойду через суд. Позвонили отцу , тот приехал и взял меня под свою ответственность на неделю и потом плановая госпитализация но в другое место. Спустя неделю мы приехали в больницу и как оказалось мне в направлении написали шизофрения , сказать что я ахуела ничего не сказать. Врачи 👍🏼👍🏼👍🏼👍🏼👍🏼
Тут сейчас лежу разобрались и никакой Шизы нет. Лежу лечусь от депрессии.
Если хочешь можешь стать моим другом
Медицина "На высоте"..... Отсутствие лечения пациента с острыми болями более трёх месяцев
Уже 3 месяца (сентябрь - ноябрь 2020 г.) врачи в поликлинике № 22 по адресу: 400022, г. Волгоград, ул. Водников, д.5 и непосредственно в самой больнице № 22 по адресу: 400026, г. Волгоград, ул. Доценко, д. 33а не могу поставить даже правильного точного диагноза и начать лечение гражданина А. 1962 года рождения.
Около 3 месяцев назад гражданина А. почувствовал резкие сильные боли в спине и пояснице, сопровождающиеся повышенной температурой при следовании к месту работы.
Гражданин А. обратился в поликлинику № 22 по адресу: 400022, г. Волгоград, ул. Водников, д.5. В поликлинике его отправили на больничный, назначив стандартное лечение от ОРВИ + обезболивающие. Спустя неделю после лечения гражданин А. прибыл в назначенный день на визит к лечащему врачу. На момент визита самочувствие пациента не улучшилось. Гражданину А. были выписаны более сильные обезболивающие и продлён больничный лист.
Так как самочувствие гражданина А. не улучшалось (обезболивающие уколы только на время снимали болевые синдромы, что никак не отражалось на улучшение общего самочувствия), мы самостоятельно обратились в частную клинику (по совету участкового врача) для прохождения УЗИ почек и мочевого пузыря. УЗИ показало, что почки и мочевой пузырь в номер, но (благодаря хорошему специалисту УЗИ) было обнаружено воспаление на стенке кишечника, непосредственно возле почек. Данное воспаление, как пояснил врач УЗИ, и является источником болевых ощущений, и что срочно необходимо в больницу за более тщательным обследованием.
Показав данное заключение УЗИ участковому врачу в поликлинике, гражданину А. выписали направление на госпитализацию в больницу № 22 по адресу: 400026, г. Волгоград, ул. Доценко, д. 33а в терапевтическое отделение.
На тот момент состояние гражданина А. ещё более ухудшилось. Болевые ощущения в области спины и поясницы усиливались и стали отдавать в ногу и колено. Гражданин А. без действия обезболивающих практически перестал самостоятельно передвигаться.
Обратившись с направлением о госпитализации в больницы № 22, нам было отказано в приёме пациента, так как у него не было справки о том, что сдан отрицательный тест на «COVID 19». Со слов сотрудника больницы, нужно было сдать данный тест где-нибудь в сторонней организации за свой счёт и принести им результаты, так как они сами данные тесты не делают.
Гражданин А. сдал тест на «COVID 19» (мазок ПЦР) в частной клинике.
Отрицательный результат был получен и гражданина А. госпитализировали в терапевтическое отделение больницы № 22 по адресу: 400026, г. Волгоград, ул. Доценко, д. 33а.
Неделю находясь в больнице гражданину А. никакого лечения не проводилось, так как не были готовы результаты обследований (анализы, рентген, обследование внутренних органов включая кишечник и т. д.).
Связавшись с врачами, с просьбой пояснить ситуацию, выяснилось, что пациент ждёт очереди на обследование методом колоноскопии и для этого необходимо оплатить процедуру и купить медикаменты для подготовки к проведению анализа. Всё это время гражданину А. в больнице давали только жаропонижающие и обезболивающие препараты.
На следующей недели гражданину А. провели колоноскопию и пришли результаты крови, мочи. По результатам всех обследований, врач сказал, что ничего не выявлено и пациент здоров, добавив, что проблема в неврологии. На следующий день был приглашён невролог, который сказал, что необходимо сделать МРТ и дал направление в частную клинику для прохождения платного МРТ пояснично-крестцового и крестцово-копчикового отделов позвоночника. Отвезя гражданина А. на данное обследование (хочу напомнить, что пациент всё также ощущал сильные боли и практически не мог передвигаться самостоятельно), к сожалению, пройти МРТ не удалось по причине ощущения сильных болей в момент проведения процедуры.
На следующей день, пояснив всю ситуацию лечащему врачу, был назначен рентген вместо МРТ Спустя несколько дней, был получен результат рентгена и врач, сказав, что никаких отклонений в состоянии здоровья не выявлено, выписал гражданина А. с больницы. При выписке врач сказал, что пациент отправлялся к ним не на лечение, а на обследование, они всю положенную работу сделали и теперь нужно обращаться к участковому врачу и также посоветовал обратится в частной форме в другую, более специализированную больницу № 25.
Спустя день после выписки на дом пришёл участковый врач и проведя общий осмотр гражданина А. (состояние которого за два месяца совсем не улучшилось) сказал, что необходимо заново сдать все анализы (кровь, моча, кал), пройти ЭКГ, МРТ, колоноскопию так как, то что проходили в больнице ему совсем не интересно, и ему нужны результаты анализов, те которые назначает он сам.
Гражданина А. был вновь записан на все возможные анализы и обследования и теперь вновь ожидает очередей и результатов.
Хочется также добавить, что в момент попытки записи гражданина А. на колоноскопию в той же больнице № 22 к нам вышел его бывший лечащий врач и сказал, что ему не делали колоноскопию, так как эта процедура у них в больнице невозможна и делается только на проспекте Ленина и за высокую плату (примерно 7 000 руб.). Врач также сказал что вместо этого ему делали только РРС кишечника (хотя зачем – непонятно).
Просьба помочь, посоветовать действия (куда, к кому обратится) в решении данной ситуации по вопросу обследования и лечения гражданина А (писал на электронную почту самой больницы, Облздрава, Роспотребнадзора, но в ответ - тишина).
Очень переживаю, что на протяжении 3 месяцев никакого лечения не производится, даже до конца не установлен точный диагноз. Переживаю, что пока нас кидают от одного врача к другому может осложниться воспаление на кишечнике (обнаруженное непосредственно нами, а не врачами больницы) или по просту не выдержит сердца из-за такого количества сильных обезболивающих. На данный момент состояние гражданина А. остаётся без изменений болезненным.