Ведь так не бывает на свете
Работа в школе, на месте замдиректора по безопасности прекрасна, интересна и полна неожиданностей. Иногда кажется, что живу в дурацком сериале, с глупыми сюжетными твистами, которые прописал бывший студент педагогического вуза, ушедший в сценаристы канала «Домашний».
Преамбула.
Однажды, то ли по блату, то ли за вознаграждение, попали к нам в первый класс дети. Брат и сестра. Уроженцы Узбекистана. В семье мать-отец, три кизы, один огли. Из них условно русскоговорящих отец, две сестры и сын. Живут в старом, ветхом домике из двух комнат на окраине города, но недалеко от школы. И все бы ничего, только девочке – 15, сыну – 12. У нее – монобровь, у него – усы. Их так и назвали – Усатые дети. В общем, внутри школы контроль за ними серьезный со стороны завучей и соцпедагога. Девочка, кстати в школу ходила исправно, в отличии от брата.
Амбула
18-30. Еду домой после уроков, строю планы на вечер… Звонок директора: Девочка не приходит в школу второй день, дома не появляется. Не стал выяснять, откуда у нее информация, это не столь важно. Попросила взять зама по воспитательной работе (далее –ВР) и соцпедагога (СП) и съездить к ним домой. Надо будет, кстати, на досуге почитать должностную инструкцию.
Приехали к ним. Дома только сын. Плохо понимает, плохо говорит. Позвонил отцу. Долго разговаривали: спрашивали об обстоятельствах и причинах. Ответ отца: сам разберусь, она у родственников, скоро придет, полицию не надо. В результате, предварительно поблагодарив коллег за прекрасный вечер, я позвонил в 112. Там спрашивали разную информацию ФИО, дату рождения, вес, рост, пол, и прочее. Сказали – ждите, с вами свяжутся.
Через две минуты звонок от поисковиков СпасГрад. Все узнали, но сказали, что поиски у них стартуют по отмашке законных представителей.
Делать нечего. Позвонили участковому. Тот сказал, что у него рабочий день закончился и уже принял внутрь ванну, но сообщит коллегам. Через несколько минут во двор заезжает автомобиль такси. ВР только открыла рот, что полиция на такси не может быть. Из водительской двери вышел лейтенант в форме, из пассажирской – старший лейтенант в форме, с заднего сиденья – человек без формы, но в штатской одежде. Пошли в дом. Там уже была мама, и старшая, более русскоговорящая сестра. Та поведала, что вечером третьего дня она пришла домой, отец был пьян. Требовал с нее деньги, но она ему их не отдала, за что вся семья отведала восточного отцовского люля. Пропавшей сестре разбил лицо в кровь. Та сказала, что жить здесь больше не будет и наутро свинтила. Полицейские и штатский позадавали вопросы, сказали, что поедут искать по округе, посадили старшую в замаскированную под такси полицейскую машину и почти уехали, но тут приехал опер и долго с ними разговаривал.
А мне звонок от Лиза Алерт. Кто, что, где, когда, собрали информацию, запросили фото девочки, и всякие данные. Отправил.
Мигалки в шашечку уехали в ночь, а я с опером написал объяснялку, дождались инспекторшу ПоДеламНесовершеннолетних и снова пошли в дом. Там остались только носители узбекского. ПДН – тетка со стальными шарами, сначала пыталась вежливо, потом, столкнувшись со стеной полного непонимания, начала повышать голос и в результате отобрала паспорта у всех и громко отправила в отдел полиции. А я развез своих девок (ВР и СП) по домам, и так же поехал в отдел, как единственный, кто может написать заявление. Пока ехал позвонил директору, доложить обстановку. Получил за то, что медленно и сбивчиво говорю, а ей надо докладывать начальнику управления образования.
Перезвонила, вставила контрольных люлей за то, что у этой семейки поддельная регистрация. Интересно, причем здесь я, подумал я. (Возможно, об этом написано в должностной инструкции, но я ее еще не читал). На тот момент было уже немного все равно, ибо я немного замерз и заустал.
Пришел в отдел, спросил про поддельную регистрацию. Регистрация оказалась не поддельной, а просроченной. Пока сидел и ждал, ПДН строила полицейских и узбеков. Полицейское такси, к тому моменту нашло отца. Отец был нетрезв. ПДН ласково сказала вести отца на воссоединение семьи в отдел, куда уже прибыл переводчик. Я написал заявление о помощи в поисках пропавшей ученицы МБОУ. ПДН сказала собрать кучу документов и привести ей.
Позвонил ВР – оказалось, что директор ей звонил и сказал, что я как зам по безопасности занимаюсь фигней целыми днями, вместо того, чтоб проверять регистрацию у понаехавших в ОВИР. Вот это поворот! - повернулось в голове (все-таки надо почитать должностную инструкцию)! Не то, чтоб я рассчитывал на благодарность, но не на такое. Тем временем наступили следующие сутки. Приехал домой, сходил в туалет, моргнул, сходил в туалет и поехал обратно, на работу, на работочку, работку мою…
Отвезли документы ПДН, спросили про то как продвигается… Новостей нет. В сад приходили родители потерянной, получили люлей от директора (я ни разу не видел, чтоб директор так кричал на родителей, да еще с использованием ненормативной лексики). Написали заявление на увольнение детей из школы.
Постамбула
Не знаю, чем закончится эта история. Конечно, хочется, чтоб нашли, чтоб девочка была жива и здорова. Хочется поблагодарить Лиза Алерт за действия, правда я не видел еще публикаций по поиску.
Будут новости – расскажу. Если, конечно, это интересно.
Восприятие детей
Для того чтобы быть хорошим родителем, нужно обладать неимоверным терпением. Дети приходят в этот мир абсолютно чистыми, без плохого и хорошего, они есть начала всего, они не знают какими они вырастут, плохими или хорошими, они не знаю в какой семье родились они не знают чью судьбу они изменят, не знают ничего.
Читать книжки про воспитание - это всё равно что заглядывать в окно идеальной семьи, где всё складывается по пазлам и создаёт идеальную картинку. Безусловно наблюдать за этим интересно. Но в жизни всё совершенно иначе. Идеальная картина чего бы то нибыло, портит истинное восприятие человека, потому что он возлагает надежду, что должно быть именно так, реальность начинает угнетать. Завышенные ожидания - вот что является настоящей проблемой.
Безумный ритм взрослой жизни, когда нужно чётко распланировать свой день никак не соотносится с детской безмятежностью. У детей нет времени, у них есть приключения, им не нужна логика, им не нужно продумывать каждый свой шаг, дети - это художники, с ног до головы в краске, которые творят не на холсте. Мы интегрируем детей в свой график как взрослых людей и строим свои планы исходя из этого, злимся когда дети выпадают из этого графика, из жизни логичных людей. Все же взрослые (или не все?) после таких ситуаций, через какое то время осознают, - это же дети. Но в самом моменте (я не хочу одеваться, я не пойду, я не буду и т.д.) - для нас взрослых это страх, эмоции превалируют, возникает конфронтация и страх перед чувством собственного бессилия. Думаю что в такие моменты, неплохо бы задавать самому себе вопросы и самому отвечать на них: Это твои дети? Для тебя важны их чувства или важно не опоздать на работу?
Когда буря эмоций утихает, мы пытаемся поговорить, задаём взрослые вопросы, но человек с умными глазами пока ещё только учится рассуждать по-взрослому и ещё не умеет вести полноценный диалог на тему поведения, говорить о своих чувствах, заботах, переживаниях.
Мы всё время чего то ждём, когда начнёт ходить, когда заговорит, когда пойдёт в школу...Но это и есть сама жизнь и она проходит, пока мы чего-то ждём.
Дети злые
У одной знакомой на детском конкурсе рисунков приуроченому к 9 мая дети порвали рисунок сыну, из-за того что тот нарисовал мальчика в национальном марийском костюме.
Я сейчас уйду без тебя!
– Если ты не успокоишься, то я сейчас уйду без тебя!
– Но ведь это не поможет мне успокоиться. Если я чувствую себя плохо, мне наоборот больше всего на свете нужно, чтобы ты сейчас был рядом. Мне больше всего хочется, чтобы ты признал, что происходящее внутри меня нормально. Мои эмоции и мои потребности нормальны. Если я уже их чувствую, разве может быть иначе? Представь, что ты страдаешь, и тебе говорят, что нужно успокоиться, иначе от тебя уйдут. Как это может успокоить? Ведь на место противоречивых чувств придут страх и стыд, будет только хуже. Я не хочу бояться потерять тебя из-за того, что чувствую. Я не хочу отказываться от своих чувств, чтобы быть рядом с тобой. Пожалуйста, не уходи, но будь добрее к моим чувствам.
_____________
Откуда берутся лицемеры? О моральном развитии детей
Вначале дитя просто повторяет то, что слышит вокруг себя; его моральные суждения воспроизводят суждения окружающей среды. Дитя дышит тем воздухом, который окружает его, вбирает в себя то, что находит вокруг себя. Но надо иметь в виду, что этическая фразеология европейских народов— одно, а этическая действительность у них — другое. Мы живем возвышенными идеями Евангелия; даже религия гуманистического атеизма в своих этических требованиях стоит на той же высоте. Можно было бы сказать, что своим сердцем мы связаны с Евангелием, но в своей жизни мы не только далеки от него, но живем даже так, как если бы исповедовали убеждения, противоположные Евангелию. Мы сами, таким образом, вносим в детскую душу страшный этический дуализм, дуализм убеждений и дел, — и дитя, конечно, неизбежно проникается этим. Оно сначала усваивает наши слова и вносит в них весь жар юной души, весь энтузиазм чистого сердца, — но оно учится жизни по нашей жизни и естественно следует в своей жизни не нашим словам, а нашим делам. Если в жизни нашей так много лжи, удивительно ли, что и дети становятся способны ко лжи? Конечно, моральный дуализм имеет у ребенка иной характер, чем у нас — он является невинным, простодушным и наивным. Наша моральная атмосфера ядовита для ребенка, но дитя не сознает этого, а просто подражает нам со всей своей непосредственностью. Дитя, с одной стороны, усваивает наши слова, проникается теми началами, которые заключены в этих словах, а с другой стороны, его собственная жизнь, наблюдения над окружающими людьми формируют у него собственные моральные убеждения, собственные моральные понятия. Мы не должны удивляться тому, что эти собственные моральные понятия детей оказываются узкими и грубыми. Нет никакого противоречия, если дитя в этих собственных понятиях расходится с теми высокими идеями, которые оно же «исповедует» — здесь просто на лицо два разных слоя в моральном мышлении. Одни убеждения имеют общий и, можно сказать, внежизненный характер (ибо таковыми они оказываются и в нашей жизни), другие имеют конкретный и реальный характер. Не следует забывать о слабости абстрактного мышления у детей: для детского интеллекта не всегда легко от общей идеи перейти к ее воплощениям в частных фактах, от частных фактов — к общей идее. Чаще всего сознание общего и сознание частного оказываются двумя видами сознания, не связанными между собой. Дитя может знать общее грамматическое правило и делать ошибки в диктовке, ибо не догадывается, что это и есть как раз пример на приложение этого правила. Точно так же общие и конкретные моральные убеждения живут в детском сознании как два вида убеждений, не связанных между собой. Общее и конкретное существуют отдельно и независимо одно от другого — что и является характерным симптомом слабости абстрактного мышления. Придет свое время, когда функция абстракции разовьется — и тогда можно говорить о противоречиях между двумя слоями моральных взглядов; дитя само находит (уже во втором детстве) эти противоречия и мучительно переживает их. На этой именно почве закрепляется лицемерие, как разрешение этических конфликтов: дитя просто живет двойной жизнью — для себя одной, для других другой. Другие дети просто отбрасывают неудобную этическую фразеологию, идут путем этического скептицизма. Чаще всего, однако, находим мы у детей психологию компромисса: дитя верует в общую идею, не отрекается от нее, но в то же время, вслед за взрослыми, в жизни следует не этой идее, а какому-нибудь маленькому, но житейски удобному правилу. Это не есть психология лицемерия, а тот мелкий, пигмейский дуализм, мертвящее дыхание которого чувствуем мы всюду: тут нет никакой маскировки, а просто психология компромисса, снисходительное отношение к своим и чужим поступкам, частое тяготение к благоразумию — этой типической системе компромисса. Печать доброты и благодушия, снисходительности и ничтожности лежит неизбежно на всей этой психологии, столь далекой от единства, цельности, внутренней законченности.
Надо признать, что условия морального созревания наших детей очень тяжелы. Спенсер справедливо говорил, что личность не может морально развиваться, если общество, ее окружающее, морально застыло: низкий моральный уровень социальной среды создает величайшие препятствия для индивидуального морального процесса. Этот процесс связан с непрерывным взаимодействием с окружающей средой — и пока наше общество полно глубоких моральных и социальных противоречий, для наших детей необычайно труден путь цельного этического развития.
/В.В. Зеньковский - Психология Детства/
Как подготовить машину к долгой поездке
Взять с собой побольше вкусняшек, запасное колесо и знак аварийной остановки. А что сделать еще — посмотрите в нашем чек-листе. Бонусом — маршруты для отдыха, которые можно проехать даже в плохую погоду.