Создание обречённого готического вампирского города с романтикой
Хотите заглянуть в мир, где вампиры и готическая архитектура переплетаются с романтикой? Узнайте, как создать обречённый город, который завораживает своей атмосферой и мистикой!
Artstation: https://snargl_com.artstation.com/
Этот же отзыв на Шикимори.
Отзыв будет неровным, чисто как пойдёт. И со спойлерами!
Шики неидеальный тайтл, со своими проблемами и косяками. Но его определённо интересно смотреть. По сути у нас тут хоррор-саспенс про тупых людей.
Проще всего тайтл описать так: Процесс жизнедеятельности вируса, от попадания в тело носителя, до его уничтожения иммунной системой. Только вместо вируса - вампиры, вместо тела - поселение в глуши, а вместо иммунной системы - жители деревни. Смотрите сами. Вирус попадает в тело носителя, незаметно множится, заражает другие клетки, организм до определённого момента не замечает проблемы, живёт себе, как ни в чём не бывало, а когда замечает вирус, то начинает жечь напалмом. Буквально сходит с ума истребляя вирус, заражённые и здоровые клетки. В итоге вирус побеждён, организм сильно потрёпан и не факт, что с ним всё будет хорошо.
Я если честно до сих пор не решил как мне относится к сюжетной части аниме. Почему-то мне кажется, что автор оригинала сам родом из такой же глухомани и ему не очень там нравилось. И через некоторых персонажей и сюжетные моменты он и решил показать своё отношение к "деревенщинам". Как многие знают из истории, нет ничего страшнее толпы крестьян, которая чем-то недовольна и жаждет крови. Ну это реально занятно, как тайтл пытается поломать мозги зрителю, всё больше показывая, что вампиры и оборотни на самом деле лапочки, по сравнению с толпой деревенщин. И я вот хз как к такой манипуляции относиться? Кого должно быть жалко по итогу? Нечисть? Деревенщин? Всех? Никого?! Я по итогу склоняюсь к последнему варианту. Возможно стоило убить вообще всех. Это был бы отличный финал! Но вообще за попытку качественной манипуляции зрителем плюс. Т.е. нам не вдруг объявили, что окиагари вполне себе сохраняют свою личность и что они не прям монстры-монстры. Нам понемногу, начиная где-то с 5-6 серии показывали, что отличий от людей-то у них не так много. И я уже тогда отчасти понимал к чему всё идёт. Поэтому, когда тайтл начал на полную очеловечивать нашу нечисть и делать всё, чтобы зритель проникся к ним симпатией и жалостью, я уже вполне спокойно это воспринимал и эмоционально в это не включался. Я не стал для себя выбирать стороны. Потому что у нас тут аксиома Эскобара в действии. Я просто с интересом наблюдал кто же победит.
В тайтле много чисто логических косяков, которые можно объяснить лишь одним: Так надо для сюжета. Очень многие проблемы и решения в аниме были обусловлены просто тем, что вот автору так захотелось. Но я опять рано понял, что так и будет, а потому особо не бомбил с этого. К тому же жанр известен допущениями и тупость персонажей, так что норм.
Визуально тайтл обычный для начала 2010-х. Дизайны персонажей странные, но быстро к ним привыкаешь. Неприятных сцен хватает. Для кого-то может их даже слишком много будет. А вот музыкально тайтл хорош. Атмосферу музыка передавала отлично. Во многом из-за неё в некоторых сценах прям пробирало.
По итогу я до конца не могу решить, как же я отношусь к этому аниме. Мне определённо было интересно, но я пока не знаю как относиться к тому, что и как пытался показать автор. Поэтому и с оценкой не до конца определился. Она у меня колеблется от 75 до 82 баллов из 100. Не могу прям порекомендовать это аниме. Но если появился интерес, то попробуйте.
Человек - это самое сложное биологическое существо в известном нам мире. Но людям несвойственно задумываться об этом, поскольку большинство живет в объективной реальности, которая по своей сути является уникальной средой обитания человечества. Временами, с некоторыми индивидами происходит Событие, суть которого остается за гранью понимания, но которое постепенно начинает приоткрывать завесу потустороннего, ранее недопустимого и немыслимого. Затем в игру вступает время. Оно своей неразрывной, оплетающей тебя нитью начинает вязать узлы настоящего, каждый из которых является той ступенью, которую тебе придется пройти.
Начало положено и ты подписан на смерть своей прежней биологической формы, но тебе это еще неведомо и ты продолжаешь жить, как привык. Проходит время и появляется очередной узел. Ты понимаешь, что изо дня в день начинаешь слабеть, но не можешь понять причины происходящего и невольно тонешь в пугающих тебя догадках. Твой разум еще упорнее старается разобраться в том, что с тобой происходит. Триллионы нейронов, собранные в единую систему пытаются выжить. Но все это бессмысленно, ведь тебе еще неизвестно, что каждый из узлов - это все та же нить, ведущая тебя через жизнь, просто сжатая в пространстве и изменившая плотность волокон, которые неведомая сила заставила, искривишись, собраться воедино в моменте твоей судьбы. Тебя никто не спросит хочешь ли ты этих трансформаций, ты обречен повиноваться. В один из дней солнечный свет наносит первый сильный удар по самым уязвимым нервным окончаниям и заставляет тебя невольно спрятаться в тень. Потом это повторяется снова и снова и в конечном итоге уже не солнце, а свет дня для тебя закрыт. Твоим ореолом обитания становится темнота, и только спустя время к тебе приходит осознание, что в этой черной, тягучей тьме ты проживешь всю оставшуюся жизнь. Но это только один из узлов, и он еще далеко не пройден. Влияние вездесущих заряженных частиц становится все сильнее и на окнах твоего жилища увеличивается количество штор. Вторым узлом является еда. То, чем ты всю жизнь насыщал свой организм быстро становится для тебя ядом. Натуральные продукты начинают травить, что вновь ввергают твой разум в смятение. Приходит сезон непрекращающихся диет: отсутствие калорий в сочетании с полным отказом организма воспринимать натуральные сложные соединения. Тебе попросту приходится голодать. Позволишь себе съесть кусок запретного плода и познаешь суть отравления. Постепенно у тебя начинается складываться общая картина. Солнце и пища, к которой ты привык теперь недоступны для тебя. Тогда ты начинаешь искать то, что максимально изменено путем биохимии и в конечном итоге находишь редкие крохи, которые твой организм в состоянии обработать.
Это только малая и очень сжатая часть того, что тебя поджидает на пути через два первых узла, завязавшиеся после произошедшего События. Суть в том, что ты долгое время на грани безумия и находишься в постоянном поиске своего спасения. Изучаешь огромное количество информации и как итог приходишь к выводу, что выхода нет, зато есть некие намеки - подсказки, которым ты невольно следуешь. И со временем в твой рацион начинает поступать альбумин животной крови. Это не панацея, а только начало следующего узла. Нужно понимать, что человеческий организм - это стабильная система, которая функционирует по общим правилам, но в тоже время способная к кардинальному изменению путем оживления существующих, но спящих генетических блоков. Без трансформации клеток, критически важных органов твоего организма, употребление некоторых элементов, необходимых для трансформации, вызовет необратимую реакцию, которая приведет к фатальному исходу. Поэтому ты терпишь и не раз задаешь себе вопросы: «Почему и зачем?» Но ответов по-прежнему нет. Вместо них, ты начинаешь замечать улучшения и изменения. Нет, свет дня для тебя закрыт навсегда. Натуральные продукты также больше недоступны. Альбумин животной крови становится рационом дня и ты уже не задумываешься о том, что это может тебя убить. Но вместе с альбумином тебе отрезает еще и воду. Представьте, как это жить без глотка воды - той жидкости, которая является основой для любой существующей жизни. Ты больше не ощущаешь своих внутренних органов. Желудок работает на другом топливе. Ты перестаешь болеть. Из твоего организма исчезают любые проблемы, связанные со здоровьем. Ты становишься намного быстрее. У тебя колоссально повышается выносливость и работоспособность. Тело становится легким и приобретает идеальные пропорции. Изменяются черты лица. Глаза воспринимают искусственный свет по-другому. Эти лучи, они исходят отовсюду и в первое время словно пронзают твой разум. Но потом ты привыкаешь и становишься еще сильнее. Раны заживают быстрее. Воспалений нет. Вирусы и бактерии тебе больше не страшны. И это еще не конец данного списка незначительных побед. Но тебе уже известно, что узлов, которые для тебя уготованы, еще много, и каждый из них будет испытанием, который ты обязан пройти, поскольку то Событие, с которого все началось, не оставляет другого выбора. И делая каждый шаг, ты обязан помнить, что мы все живем в общем социально-экономическом, а также правовом поле. Есть те шаги, которые ты по понятным причинам, просто не можешь позволить себе совершить. А изменения, которые ты претерпеваешь, продолжают требовать, чтобы ты не останавливался. Новые клетки твоей крови изменяют не только блоки внутри головного мозга, но и диктуют свои условия на корневом биологическом уровне и от них нет возможности защититься. К ним нужно только адаптироваться и пытаться пройти очередной узел.
Mayday
(вариант логики)
Девушку в её семье не любят, смотрят на неё, как на обузу, от которой следует как можно скорее избавиться, очиститься, как от грязи. Девушка чувствует на себе эту неприязнь родных (родителей, братьев и сестёр) и поэтому торопится убежать (сбежать) из дома как можно раньше. Девушка вынуждена (волей-неволей) рано становиться самостоятельной в жизни.
Девица, по сути, никому не нужна с рождения. Мать девушки - её первый кровный враг (соперница в их отношениях с отцом). Отец - союзник (первый любовник) девушки, но он имеет слишком мало влияния на "политику" (=войну, разборки) внутри семьи. Отец, как правило - подкаблучник, охмурённый его женой и питающийся её грязью (как свинья из корыта с помоями).
Парня в его семье (так или иначе) любят. Гордятся, что он - мужик, а не баба. И эта любовь обходится парню боком. Его нередко гипер-опекают - не дают становиться самостоятельным в жизни. Самый главный враг парня - его (эгоистически) «любящая» мать. Мать парня - классический энергетический вампир (упырь, кровосос, вурдалак), высасывающий из парня всю кровь (всю жизненную энергию).
Парню необходимо давать отпор матери в её (губительной, смертоносной для парня) «любви». Но куда попадает парень, став мужчиной? В лапы другой подобной стервы (змеи подколодной) - жены (сожительницы, "подруги"). «Из огня в полымя». Парень "идёт по (нечистоплотным, женским) рукам". Чего хотят (добиваются) все женщины от парня? Его "смерти" (занятия им места на кладбище). "Любовь" женщин для парня смертоносна, а парень, как правило, об этом не знает (не догадывается).
Когда мужчина становится действительно самостоятельным «настоящим мужчиной»? Только при полном разрыве со всеми (всегда похотливыми) бабами в его окружении.
«Парню нужно работать над собой, чтобы стать мужчиной» - парню нужно избавляться от сексуальной озабоченности, доставшейся ему от похотливой матери и других похотливых баб в его окружении.
"Любовь" матери к сыну - проявление её похоти к сыну. Матери мало того, что она топит в грязи своей похоти мужа. Ей нужно и сына утопить в этой её грязи. Мать занимается с сыном ничем иным, как социально разрешённой формой педо-филии.
С другой стороны, парень может стать "настоящим мужчиной" только в смертельно опасной для него схватке (не на жизнь, а на смерть) со всем его бабским окружением.
Начало За пределом (Часть 1)
Вечер в «Праге» вроде бы выдался на славу. «Вроде бы» - потому что меня непрестанно посещали мысли о расследовании; они и отвлекали, и заставляли хмуриться. В итоге, вкусная, чудесно сервированная еда, богатая и чистая обстановка и красивая девушка напротив неуклонно отходили на второй план. Я понимал, что веду себя невежливо, пусть и были смягчающие обстоятельства, однако справиться со сплином не получалось. Тоже мне, опытный мент: столько лет в полиции, причём не в обычной, а Потусторонней, и раскис из-за первой же странности. Да после слияния миров этих странностей появилось – не счесть. Рядовой человек не знает и одного процента от творящегося у него под носом. А полицейский должен сохранять хладнокровие, слушаться приказов и как можно меньше думать на неправильные темы. Тема же несправедливости – неправильнейшая.
Женька быстро заметила, что я какой-то то ли задумчивый, то ли грустный. Она долго терпела, прежде чем задать вопрос:
- Ковалёв, чего нос повесил? Место не нравится? Или компания?
Я вымученно улыбнулся.
- Напротив!
- Тогда что же? Не таи, обижусь ведь.
Шутки шутками, однако в её словах звучал глас истины.
Я попытался свести разговор на нет расплывчатыми фразами. С Женькой номер не прокатил: она индивид настойчивый и требовательный, несмотря на милое личико и ладную фигурку.
- Ковалёв, я всё чувствую. Говори, что стряслось. Работа, да?
Отвёл взор. Перемножил в голове два и два, вычисляя возможность уйти от ответа. Результат вышел не в мою пользу, и, вздохнув, я сжато, но информативно поведал Женьке о своих горестях.
Она покивала и замолчала, видимо, решая, что сказать.
- Ты подозреваешь Палыча? – наконец-таки произнесла.
Я сделал неопределённый жест.
- Всё указывает на то. А есть ещё варианты?
- Для чего ему шарик? И что это за шарик?
- Пёс его знает.
- Не хочешь спросить напрямую?
- У Палыча? Шутишь?
- Почти нет.
Снова повисла пауза. Затем Женька продолжила:
- Посуди сам: если Палыч завязан с иными силами, надолго не скроется. Кругом – сплошные полицейские, и умные многоопытные среди них тоже попадаются.
- Типа меня? – сыронизировал.
- Типа тебя, - серьёзно отвечала Женька. – И поручать дело, а потом его отзывать не в интересах Палыча, будь он «чужим».
- Такое ощущение, что поручал как раз он; отзывали же наверху.
- Вот наверху, с большей вероятностью, засели выкормыши.
- Зачем же я понадобился Палычу?
- Может, он чего-то от тебя хотел? Или просто доверяет и положился на удачу?
- В смысле? Что я пролью свет на важную загадку?
- Вспомни, Олег: рядом с обиталищем вампира нашёлся шарик. И в куче запредельных затерялся один. А другой – у таинственного Палыча.
- Что же это за шарики, мать их ети? Информационные копилки? Обереги? Источники связи?..
- Последнее – очень возможно. Ну, во всяком случае, почему нет?
- Ты серьёзно? Люди контактируют с потутиками, а те снабжают наших маячками?
- Маячками. Или средствами связи…
Эге, хорошенький поворот. Я аж про еду забыл.
- Предположим, - выстраиваю логическую цепочку, - что дочку того мента-шишки охраняли потусторонние и земляне, посредством шарика. Но вмешался вампир-одиночка, либо по незнанию, либо с голодухи расправившийся с девочкой, да и с пареньком заодно. Заводят дело, чтобы пустить пыль в глаза. А когда видят, что я подобрался чересчур близко, дело закрывают. При этом Палыч – наш. Он подставляется под удар, выводя на секрет талантливого служаку, меня. Не-наши в верхах подозревают неладное либо проникают в суть дела и дают отбой расследованию.
- Звучит логично.
- К сожалению…
Женька взяла мою ладонь в свою руку. Её ладошка была мягкая, тёплая и хрупкая. Не знай я, какой у девушки характер и где она работает, - записал бы в оранжерейные цветы.
- Что бы там ни было, Олег, пока ты, в лучшем случае, исполняешь роль помощника. Поэтому уж точно не стоит себя винить.
Ответил благодарной улыбкой.
- А теперь давай есть, тайный агент, - вновь перешла на шутливый тон Женька. – Я проголодалась.
Приказ о переводе меня в другой участок пришёл на следующий день.
Я сидел за столом, мысленно лавируя между имеющимися делами и глобальными догадками, что были связаны с прекращённым расследованием. Тут мне и сообщили потрясающую новость. И переводили не куда-нибудь – в глубокое Подмосковье. По сути, списывали со счетов. Ещё чуть-чуть, и стану утилем; от перекладывания бумажек на задворках области путь туда недолгий...
Посреди дня опять вызвал к себе Палыч.
- Гражданин полковник?
Начальник подвигал кистью вверх-вниз, говоря таким образом «садись-садись». Потом он, ни слова не произнося, подошёл к двери, запер её и вернулся на место. Устремив на меня проницательный взгляд, он будто просил успокоиться, посидеть и послушать. И действительно, первой его фразой было:
- Ты ведь не веришь во всю эту чепуху?
Я догадывался, о чём он. И не стал юлить:
- Есть кое-какие намётки… подозрения…
- Никогда в тебе не сомневался. Ты достойный работник и хороший человек.
- Таких любят увольнять или переводить в область?
- Приказ отдавал не я. Мы все – люди подневольные, и над каждым сидит более высокий чин. И, тем не менее, я верю в тебя. Не знаю почему; называй это провидением.
- Интуицией?
- По-вашему – да.
- По-нашему?
Дальше Палыч сделал совсем уж странную вещь: встал и задёрнул шторы.
- Однажды я пришёл в ЖЭК и полчаса ругался с тамошней работницей, жирной бабой с недовольным лицом, - ни с того ни с сего сказал полковник. – В результате – испорченное настроение и необходимость прийти ещё раз. А через несколько дней бабу поймали рядом с трупом молодой девушки. В «барышню» из ЖЭКа довольно давно вселился демон. Тварь подчинила себе не только тело, но и мозг. Полностью. Это тебе не милашки гремлины или же опасные, но понятные волколаки. Такая вот ирония судьбы…
Я не знал, как реагировать. В итоге, произнёс:
- Оборотень-работяга.
- Ты прав, - подхватил Палыч. – Их полно в городе и за его пределами. Оборотней в форме, одежде, погонах… Самые необычные имеют наглость всплывать в самых обыденных местах. Представь, что кто-нибудь, например, изобрёл доселе невиданную вещь, использовав для этого чужеродный, никому не знакомый материал.
Я сглотнул: мне вспомнились удивительные чёрные шарики, сферы непонятного назначения. Но промолчал. Тем не менее, кажется, понимал, к чему ведёт полковник.
Ответной фразы не последовало – Пал Палыч приложил руку груди, туда, где висел чёрный шарик. Несомненно, висел – я не мог ошибиться. Тело полковника мигнуло, точно изображение на экране визора, - и в секунду истончилось, отчасти даже искривилось. Глаза потемнели и провалились; начали отрастать клыки. Однако миг – и Палыч вновь выглядит как прежде.
- Тайны для одних – повседневная жизнь для других, - заметил он и побарабанил пальцами по столу. Затем встал, чтобы раздвинуть шторы. – Некоторые люди умеют хранить секреты и пользоваться ими, в чём и состоит наше существование. Где бы мы ни очутились, нужно уметь поступать правильно. И жить дальше.
Я знаю, что Женька не откажется от меня просто потому, что наши рабочие места будет разделять чуть большее расстояние.
Знаю, что могу доверять «Шёпоту», Палычу и ещё нескольким людям.
Знаю, что мне надо сохранять неподвижность, приготовившись в любой момент действовать.
И буду молчать так же часто, как и говорить сверх положенного.
Признаюсь: жажду нового мира.
Но... жаждет ли он меня?..
Начало За пределом (Часть 1)
- Подмога приехала, - приблизившись к нам, сообщил оперативник, обследовавший левую комнату. – Из окна видели.
- Можно рассредоточиться по квартирам на этаже, - резюмировал Жук.
Я поддержал его, и мы направились к выходу.
За дверью, на лестничной площадке, послышались шаги; топали очень громко.
- Что за слоны... – подивился кто-то за моей спиной.
А затем с жутким грохотом вылетела входная дверь. Теперь во главе отряда шёл я. Не знаю, каким чудом умудрился упасть, но это меня спасло. Сбитые с ног тяжёлым прямоугольником, опера повалились на пол.
Не успев даже отдышаться, вскочил, выхватывая пистолет. Сейчас выбирать между ним и энергетиком не было времени, и я положился на чутьё. Шанс проверить наитие выпал тут же: здоровенный василиск, возможно, самый большой из всех, что мне встречались, издал дикий рёв. Пасть разинута, сверкая толстыми клыками с острейшими кончиками; капает на пол густая слюна.
Я не стал дожидаться – передвинул на пистолете рычажок в положение «Автоматическая стрельба» и выпустил в гладкую округлую голову все тридцать патронов. Снова раздался рык, на сей раз не угрожающий, а болезненный. Левый глаз твари разорвало. Из ран в голове потекла мутно-зелёная кровь. Широченная фигурища пошатнулась и завалилась набок. Мне показалось, что подо мной содрогнулся пол.
Отдыхал я недолго: секундой позже появился в поле зрение второй василиск. Этому удалось выстрелить. Но я уже прижимался к стене. Голубоватый поток энергии вырвался из центра зрачка чудища и ударил в голову опера, приходившего в себя после падения двери. Голова человека будто бы обросла коркой и застыла в неподвижности. Замерли глаза, подёрнувшись молочной плёнкой и уставившись в никуда. Тело, над которым потерял контроль мозг, рухнуло на пол. Стукнувшись об паркет, разлетелась на куски голова. Обнажённая рана на шее закровоточила. Мать твою! Первые потери.
Триумф василиска закончился быстро – оставшиеся на ногах оперативники, до которых дверь не долетела, расстреляли пришельца с грубой чёрно-фиолетовой кожей. Рёв, падение, предсмертные судороги. И этот готов.
- Как мы прошляпили проём! – вне себя заорал Жук и прибавил несколько крепких выражений.
Никто не знал как. Василиски прибыли со стороны лестничного пролёта, где, по уверениям того же Жука, проёмов не обнаружилось.
Ярик наконец справился с гневом и негодованием, просто – не та ситуация, чтобы исходить яростью. Надо быть начеку, либо с тобой случится то же, что с «потерявшим голову» парнем.
В карманах лежали запасные обоймы. Перезарядив оружие, я выглянул в коридор – вроде никого. Шагнул за порог; за мной последовали четверо злых мужиков с пистолетами наголо.
Увы, замыкающему не повезло, а я обернулся чересчур поздно. У входа в ванную вынырнула из ниоткуда саламандра. Башка чуть ли не упирается в потолок, капюшон разошёлся во всю ширь, лапы с изогнутыми когтями, и хвост метра полтора длиной. Она создала и выбросила из груди огненное облако, когда я, срывая голос, кричал: «Берегись!» Жертва не поняла, что произошло, - в мгновение ока волна пламени окутала мужика и испепелила, сохранив лишь кости да немного плоти.
Опять выстрелы, но зазря: пули взорвались в огне, не причинив двухметровой уродине вреда. Свободной рукой достал энергетик. Остерегая меня, прорычал Жук. Я отпрыгнул к лестничному пролёту и развернулся. Чтоб оно всё пропало! По лестнице на меня неслись угловатые горбатые фигурки бесов. За ними пристроились маленькие, да удаленькие мшисто-зелёные гремлины. Вдавив спусковой крючок энергетика, я послал в выводок мерзавцев бело-голубое разрушение. Партер, так сказать, полетел влево через периллы и покатился вниз по ступенькам, сшибая гремлинов. Устоявшие высоко подпрыгнули, дав фору артистам цирка. Смертельная «рука» энергии прошла под скукоженными тельцами, и гремлины приземлились мне на голову и грудь. Я здорово приложился спиной. Энергетик выскользнул из пальцев.
Матерясь на чём свет стоит и ещё сильнее, я отбивался от зелёных выродков, пускающих в ход лапки с треугольными ногтями и зубы-иголки. Почти над самым ухом раздалось три выстрела. Один за другим гремлины затихли, и я поспешил скинуть их неподвижные тельца. Мой спаситель, Жук, протянул руку, помогая подняться.
- Спасибо, - бросаю, озираясь по сторонам.
- Ты проставляешься. – Ярик себе шутить позволяет, ахах.
Опер из жуковской команды и долгожданное подкрепление добивали бесов, в подъезде и на улице. Крутопузые, ржаво-красные, с тонкими мокро-серыми крыльями, они валились ничком один за одним.
Я поискал глазами последнего выстоявшего из нашего отряда. Он нашёлся в квартире; держал перед собой энергетик и, не отпуская гашетки, ждал, когда волна, испускаемая оружием, одолеет огненную мощь саламандры. Однако сдаваться хвостатая нечисть не собиралась, и пламя, что она исторгала, оказалось на удивление сильным.
Подбежав, я встал рядом, вскинул руку и выстрелил из энергетика точно туда же, куда палил герой. Бело-синеватое свечение ударило в пламенеющий шар саламандры и, одолев сопротивление, откинуло «горячего» здоровяка в ванную. Второй выстрел, и грозного противника раскидало на рожки да ножки.
Парень, которому помогал, хлопнул меня по плечу. Я оттопырил большой палец: дескать, порядок, сочтёмся.
Сзади, напугав нас неожиданным возникновением, подошёл Ярик.
- Справились, кажись.
Я не разделял энтузиазма.
- Где слизистый?
- Чего? – переспросил тот.
- Слизистый где? Видишь следы? – Указал энергетиком на стену между туалетом и ванной. – И шерсть. – Ткнул дулом в клочья на полу.
Теперь и Жук призадумался.
- Детекторы молчат. – И он продемонстрировал мне похожее на квадратный пульт устройство с экраном и лампочками. Нули и спящие слева стрелки говорили сами за себя. – Плохие ребята не умеют прятать сущность.
Факт. Но – где же слизняк?
- Может, его застрелили наши? – решил поиграть в угадайку Жук.
- Хрен знает. Хорошо бы, если так.
Я вышел из подъезда, приветствовал ребят и задал им тот же вопрос, что минуту назад Ярику.
- Мы не в курсе.
«Очень, очень плохо», - подсказывала интуиция, наглая, самоуверенная, но крайне редко ошибающаяся.
И вроде бы чего зря паниковать? Из-за одного-то оттудашнего красавца. А чуйка не замолкала...
Я помолчал, поглазел налево-направо, обдумывая так ни к месту назревший вопрос. Разумеется, есть вариант, что шерстяной-слизистый прячется в проёме. Жаль, проёмов мы не нашли. Ну да ладно, ударяться в волнение раньше времени не след. Когда уходил, парни Жука звонили в квартиры, желая испросить разрешения войти и поискать порталы. И молодцы из подкрепления к ним побежали – вместе быстрее управятся.
Кто-то положил руку мне на плечо.
- А?
- Привет, Олежка, - прощебетала обладательница руки.
Женька.
- Привет. Приглашаю в «Прагу».
- Согласна. Ты как?
- Твоими молитвами. А вот двум пацанам не свезло.
Мы помолчали. Потом я рассказал Женьке о поисках слизняка.
- Есть мысли? – спрашиваю.
- Только те, что у тебя.
- Обидно. И плохо.
- Да не запаривайся: он, наверное, побоялся ввязываться в драку.
- Убежал? Не в духе потутиков.
- Встречаются чрезвычайно хитрые особи.
- Но они же совершенно явным образом брали силой.
- Брали, да не взяли. А тот почуял, к чему идёт, и смотался.
- Мне бы твою уверенность.
- Чуйка?
- Чуйка.
Женька погладила меня по руке.
- Не загоняйся, Ковалёв. На нашей работе преступно нервничать по каждому поводу.
- Рассказывай.
- Сходим в ресторан, развеемся...
- Ну да.
- Хотя прецедент странноватый, поддерживаю.
На улицу вышел опер из подкрепления. Все, кто был на свежем воздухе, подступили к нему.
- Ну? – спросил я, имея в виду найденные порталы.
- Ноль, - так же коротко ответствовал опер.
Я разочарованно цокнул. Встал у своей машины, закурил и пострелял глазами туда-сюда, отвлекаясь от назойливых мыслей. Взгляд наткнулся на маленький чёрный предмет под лапкой мёртвого беса. Присмотрелся – нет, не померещилось.
Убрав сигарету в угол рта, подошёл к красной тушке и пнул её. Из-под пухлой пятерни выкатился шарик, двойник того, что отдал мне бездомный. Наклонился, поднял, повертел перед глазами.
- Чего раскопал? – поинтересовалась Женька.
- Пока не знаю. Как выясню, отрапортую.
- Бок беспокоит?
- Да уж забыл про него.
- Молодцом. Кстати, насчёт «Праги» я серьёзно.
- Я тоже.
- Тогда в ближайший выходной, у дверей, в семь вечера.
- Пойдёт.
Мы попрощались.
Я засунул чёрный шарик в карман, к его точной копии. Сел в машину и тронулся с места. Здесь мне больше делать нечего, а спецзадание не ждёт... чтоб ему.
Темнело. Учитывая мои оперативные заслуги, разрешили ехать сразу домой. Доброе начальство, ну надо же, какие чудеса. А мне, собственно, отправиться-то больше было некуда.
Место напротив подъезда удивительным образом пустовало. Не люблю, когда так везёт, потому что потом может резко не повезти. Припарковавшись, я поднялся в квартиру.
Первым делом включил футбольный канал; достал пиво и чипсы. Приземлившись на стул, выложил перед собой на столе два чёрных шарика: с ниткой и без. Потягивая пивко и похрустывая жареной картошкой, погрузился в размышления, иногда, одним глазком, поглядывая на экран визора. Мячик гоняли Российское Содружество с возрождённой Югославией. Наши играли как обычно, поэтому я концентрировался в основном на загадочных находках.
От того, что пялился на кругляшки, ничего не менялось. Открытие, признаюсь честно, меня не поразило. Я уместил оба шарика на ладони, покатал. Чего в этих штуковинах особенного, если о них говорят шёпотом? Взрослые люди не станут таскать подобные вещички просто так. Ну, по крайней мере, допущение не вяжется с тем, что мне известно.
А второй шар, откуда он? Никто из наших сферической штуки не терял, не то бы спохватился.
Да и на амулет или талисман не похожи.
Два одинаковых чёрных шарика имели символическое значение для двух абсолютно разных персон? Пф, невероятно.
Больше всего крохотные сферы напоминали детские игрушки. Ага. Запредельные на паях с ПП открыли магазин для малышей. «Потусторонний детский мир». Да уж... Шутки шутками, а из-за вещичек предположительно кто-то гибнет, а кого-то, вероятно, убивают.
Я поворочал другими шариками, в голове, обдумывая возможность. Если предположить, что парня с девушкой кокнули, то становится кристально ясной заинтересованность верхов из ПП. Вешать на меня «глухаря» только из-за родства «шишки» с умершими? Теоретически – не исключено, но почему тогда Пал Палыч бегал от меня, как от огня жаркого? Передал дело «Шёпоту» и испарился.
Хм-м... Теперь насчёт шарика №2. Он же отыскался на месте битвы с пришлыми. И первый побывал на поле брани, в брошенном торговом комплексе, где я сражался с вампиром. Совпадение? Опять же, гипотетически – да. Однако снова гложут сомнения, тем более глобальные, что недавно куда-то подевался громадный слизняк. Следы эктоплазмы на предметах – его почерк, с помощью них образина помечает территорию. Призраки источают слизь только после смерти или при ранении. Привидений в том доме не наблюдалось, значит...
Значит, совпадений много, и они тонкие. Настолько, что мой внутренний мент остервенело бунтует.
Чтобы снять напряжение, глотнул пивка, заел картошкой.
Не хватает данных. Человеческий мозг как компьютер: анализирует информацию и выдаёт решение. Если же сведений недостаточно, выскакивают сообщения об ошибках.
Но есть куда двигаться. Туда я и двинусь, завтра. Пока же пиво, чипсы и футбол. И хотя россияне проигрывали югославам, это не взволновало: с моей работой учишься сравнению и адекватной оценке происходящего.
Я заворочался в кровати и открыл глаза. Прислушался, глуша остатки сна и вникая в то, что скрадывала ночь. В ней тоже кто-то ворочался.
Первый порыв – схватить пистолет. Нет, надо мыслить трезво: может, меня захватил прерванный сон; если не ошибаюсь, снилась жуткая чушь. Помимо прочего, пистолет с энергетиком – в кобурах на ремне, а ремень на стуле, где и моя одежда. Пока буду вставать, нежданный гость подкараулит и свернёт шею. Однако. Работа потустороннего полицейского не добавляет рассуждениям оптимизма. Нужно смотреть в будущее с верой и надеждой. Только где их взять, когда кругом черти в многообразных обличиях? Засела такая вот пакость в сантиметрах от тебя, высматривает, ждёт, и на за что не догадаешься, потому что вас разделяет незримый проём.
Короче, Олег, давай решай: идёшь или нет. Я прислушался внимательнее и определил, что возятся на кухне. Выбор отпал сам собой – я насколько мог бесшумно слез с кровати, прокрался к стулу и вытащил пистолет. Жалко тратить заряд энергетика на обычного домушника. Энергетики надёжны, но срок службы у них короткий: постоянное воздействие теплоты в убийственных объёмах разрушает оружие изнутри. Перестав функционировать, оно отправляется в мусор, тогда как на новый экземпляр должны ещё выделить средства, и немалые. А ответственные за деньги лица у нас, как и всюду, форменные жмоты.
Крадучись на цыпочках через холл, я прислушивался к инородным звукам. Сердце в груди не колотилось, дыхание не сбивалось – слава богу, в передрягах бывал не раз. Любопытно, что же судьба мне приготовила сейчас?
Шевеления на кухне сделались громче – и вдруг стихли. Совсем. Я замер у поворота, касаясь боком стены. Ни шороха. Беззвучно выдохнув, выпрыгнул из-за угла.
Большущий, покрытый жёсткой чёрной шерстью слизняк бесстрастно уставился на меня мутными круглыми глазами. З-зараза! Похоже, я нашёл-таки того, кого искал, - и должен быть рад, да?!
Я встал наизготовку. Секунда промедления, и слизень плюнет кислотой. Делают они это быстро и точно, и если не повезёт или не пальнёшь первым, считай, труп. Разъест снаружи и изнутри. Самих-то безногих-безруких очаровашек защищает концентрированная слизь, позволяющая удерживать в организме дьявольски жгучие кислоты. Ничего, двигаются выродки не быстрее улиток – пристрелю!
Палец лёг на спусковой крючок. Каждую секунду, каждый миг я отдавал себе отчёт в происходящем. Ночное время потекло, подобно желе, но не смутило меня. Отработанным способом ставил мысленные отметки, которые порой разделялись не секундами даже, а десятыми долями. Запомнив, куда стрелять и куда отклоняться, и что делать в случае, если «не повезёт», приготовился надавить пальцем на собачку.
«Годы службы и десятилетия футбола с бильярдом не пропали даром», - мелькнула ироничная мысль.
Конечно, не стоило сбрасывать со счетов вероятность, что слизняк сдвинется и я не убью его; больше того, не раню достаточно сильно. И придётся крутиться-вертеться, выискивая спасительные ситуации на чистой импровизации.
Все эти измышления сжались до предела и пронеслись в голове за считаные мгновения. Но – без пользы: слизень не атаковал. Он не произвёл вообще никаких действий – просто вдруг... его не стало. Он не нырнул в проём, нет, а наглым и необъяснимым образом дематериализовался. Да какого чёрта?! У меня на кухне нет проёмов. Нет! Я проверял, и не раз...
В замешательстве глядя на пустую кухню, я убрал палец со спускового крючка. Вдохнул, выдохнул. Не торопясь, сделал около дюжины осторожных шагов.
Свет уличных фонарей, неоновых вывесок и рекламных щитов окрашивал кухню пёстрым, помигивающим многоцветьем. Я глянул под ноги, не желая наступить в слизь, но уродец не пометил территории. Он не собирался захватывать квартиру и нападать на меня – у него была иная задача. К замешательству прибавилось полнейшее недоумение: с какой-такой целью плотоядный запредельщик явился ко мне, если не чтобы жрать и убивать?! Откуда он возник – другой вопрос, правда, не менее интересный.
Мой взор скользил по расцвеченному уличными огнями квадрату кухни, не находя ответа. А потом я на него наткнулся – случайно и в лоб.
Чёрные шарики, что я оставил здесь, ложась спать. Они исчезли.
Утром я прибыл на работу в мрачном настроении: пропали или украдены важные улики, причём, предположительно, по моей вине. Дело, которое мне поручили, почти не тронулось с места. Уже включил компьютер, чтобы набросать начало рапорта («раньше сядешь – раньше выйдешь», да и пока нечем заняться), когда вызвал «на ковёр» Пал Палыч.
По прошествии единственного дня? Извините, что-то тут не так. При всём желании, вряд ли я бы успел что-нибудь раскопать. Но не перечить же начальству? К тому же подгонял интерес. Так что, перебросившись с «Шёпотом» выразительными взглядами, я явился пред ясные очи начальства.
Очи у начальства, в самом деле, ясные, чистого голубого цвета. Плюс короткая, аскетичная стрижка. Плюс большой нос и неизменно требовательное выражение лица. Расслабляться Палыч не любил и другим не давал, по крайней мере, в рабочее время.
- Садись, Олег, - приветствовал полковник. – Рассказывай о делах своих.
Да какие дела? Примерно так я и заявил, а после поведал о том немногом, что удалось узнать – и потерять.
- Хм, хм. – Палыч нахмурил густые брови. – Плохо, Олег…
- Понимаю, гражданин полковник. Но вмешались непредвиденные обстоятельства.
- Это верно.
Ещё похмыкав – наверное, для проформы, - Палыч порылся в бумагах на столе, наклонился и передал их мне. В процессе этого я кое-что заметил. Кое-что, изумившее, нет, даже поразившее меня! Постарался сделать вид, что ничего не видел. Либо манёвр удался, либо моя подозрительность чрезмерно зашкаливала. Но не ошибся же я?! Полковник же вот, сидит в полуметре от меня.
Отвлекаясь от нахлынувших мыслей, от целого их потока, сосредоточился на бумагах – это оказался приказ о прекращении дела. Моего дела. Подозрительность забила в набат!
Вероятно, взгляд у меня вышел очень выразительный, раз Палыч, не дожидаясь вопроса, ответил:
- Наверху сочли, что двойному убийству уделяется слишком много внимания.
- Слишком много? Убийству?
- Обыкновенному нападению вампира. По сути, это форс-мажорное обстоятельство, просто в миниатюре.
Нехилая формулировочка. Дочь влиятельного полицейского и её парень-мажор ни с того ни с сего погибают от лап чудовища; добавьте к известному целый ворох тайн и получите то, что начальство сочло несущественным.
Или сам полковник счёл?
Посмотрел на Палыча, ожидая новых указаний и прокручивая в голове факты дела, от которого меня отстраняли, едва я за него взялся. Поручений не последовало, только:
- Жду рапорт и, естественно, немедленного прекращения расследования.
Подтвердив, что приказ ясен, я уточнил:
- Разрешите идти?
Пал Палыч махнул рукой, отправляя восвояси.
В коридоре, закрыв дверь, я свыкался с мыслью, что мне доверили пустышку. По ошибке или, может, намеренно.
Однако всё моё нутро протестовало. Но приказы начальства не обсуждают. Надо возвращаться в кабинет, а то стою тут столбом – подозрение вызываю. Так и поступил.
Оставшиеся рабочие часы посвятил написанию бессодержательного, высосанного из пальца рапорта. Сдав его, я направил стопы к ресторану «Прага» - в надежде, что там удастся развеяться.
А образ чёрного шарика никак не желал покидать головы. Того самого шарика, что, обмотанный верёвкой, висел у Палыча на шее и на полсекунды выглянул из-под одежды полковника.
Начало За пределом (Часть 1)
- Да-да.
Женька ткнула меня в бок.
- Поосторожнее, - предупреждаю.
- Да брось, этот-то здоровый. А на том уж рассосалось.
Я чмокнул её, пообещав сводить в «Прагу», как выдастся свободная минутка. И вернулся в кабинет.
- Ну, - приветствовал Санька, - додумался до чего?
- Ага. Что надо начинать, а то потом расхочется.
- Ну удачи.
Я сгрёб со стола папку и направился к выходу. Возле самой двери остановился.
- А чего это, - уточняю, - Палыч тебя по коридорам ловит?
- Да он там случайно оказался, наверное.
- Наверное? С папкой у столовой?
- Ой, чего пристал. Спроси у него самого, если интересно.
И спросил бы, не подсказывай интуиция обратное. Полковник, очевидно, не настроен ни на какие разговоры, в противном случае не избегал бы меня. Ему нужен «козёл отпущения»? Очень может быть. Вот и ответ: с мальчиками для битья вышестоящие редко вступают в дискуссию.
С папкой под мышкой, я отправился на стоянку. Не знаю, что искать, но догадываюсь, откуда начинать.
Путь мой лежал обратно в Строгино. Купив в одной из тамошних палаток шаурму и банку пива, дальше я проследовал без остановок. Припарковался во дворе, возле памятного недостроенного здания. Торговый комплекс, как и раньше, разевал беззубый провал рта, щерился пустыми глазами-окнами, щеголял трещинами-шрамами и грязными потёками на стенах. Теперь разглядеть всё это проще, потому что стоял солнечный день.
Выйдя из машины и прихватив покупки, я вернулся на площадку, где десять дней назад искал виновного в двойном убийстве. Вампир мёртв, и, надеюсь, никакая иная нечисть не облюбовала здешние «хоромы». Если информация верна, а память не подводит, бездомный, обнаруживший трупы, живёт именно тут.
Внизу его не наблюдалось. Поднявшись на третий этаж, я увидел дурно пахнущую подстилку, а ещё одеяло и подушку, которые не пощадило время. Возле импровизированного спального места стоял деревянный стул. Значит, тот, кого я ищу, квартируется здесь. Что ж, будем ждать.
Я спустился на второй этаж. Сел на корточки у стены, прислонился к ней спиной и приготовился ждать.
Ожидание продлилось не очень долго. Лохматый красноносый человек в обносках, что, судя по всему, не стирались и не менялись годами, появился на лестнице. Он заприметил меня и застыл в нерешительности.
Я поднял руку, таким образом давая знак успокоиться, и сказал:
- Спокойно. Я по делу, но с дружеским визитом.
Бомж окинул незваного гостя подозрительным взглядом, однако не сбежал. Наоборот, поднялся по ступенькам и приблизился, правда, сохраняя настороженность.
- Садитесь, - предлагаю, - познакомимся, потолкуем.
- Впервые вижу, чтобы ваш брат приходил не за мной, а ко мне. – Он не старался скрыть изумления. И после недолгой паузы добавил: - Хотя догадываюсь, зачем вам понадобился.
Я доброжелательно улыбнулся и указал на место рядом с собой. Наконец, поборов сомнения, бездомный преодолел разделяющее нас расстояние, облокотился о стену и глянул вопросительно. Пахло от него, мягко говоря, не ахти, но не в моём положении привередничать. Я протянул «хозяину дома» нехитрую провизию из палатки.
- Берите, берите. Это входит в счёт.
Бомж, кажется, шутку понял и вообще сделал правильные выводы. Тоже присев на корточки, он принял подарок и немедля взялся за шаурму, с такой жадностью, словно бы то был последний его приём пищи. Во всяком случае, ему наверняка придётся изрядно подождать, прежде чем явится ещё один благодетель с руками, полными продуктов.
Подождав, пока собеседник прожуёт кусок-другой и запьёт пивом, я возобновил разговор:
- Слышал, в размеренную жизнь простого бедняка вторглись серьёзные помехи.
Не переставая жевать, бомж покосился на меня.
- А что? – сказал он с набитым ртом.
- Да в общем-то ничего. Кроме того, что люди гибнут. Невинные люди.
Короткая пауза.
- Я ни при чём. Сижу себе тихо, никому не мешаю и хочу только, чтобы и меня не трогали.
- Не сомневаюсь. Но факты неизменны.
Бездомный прекратил есть.
- Вы о том, что случилось дней десять назад?
Кивком подтвердил его догадку.
- И пиявку изловил я.
Пиявка – очередное имя вампира.
- Спасибо, - искренне поблагодарил бомж. – Я, знаете, когда понял, с кем делю дом, не на шутку перепугался. Пару дней боялся возвращаться. Но надо же где-то жить. А на третьем этаже у меня всё приготовлено.
- Понимаю. Потому-то мы и избавляемся от пиявок и им подобных: они мешают обычным людям. Вас никто ни в чём не обвиняет – возможно, вам просто не повезло. А эти изначально не признают прав россиян, в частности, права на безопасность.
Бомж покивал.
- Страшные твари. Непонятные.
- И вездесущие. Надо бы их поголовье уменьшить. Согласны?
Бездомный вновь кивнул. Доел шаурму, выбросил пакет и вытер салфеткой руки; затем взялся за пиво. Я терпеливо ждал. Покончив с алкоголем, бомж отбросил банку и вытер перепачканным рукавом потрескавшиеся губы.
- Я готов помочь, - произнёс он. – Ненавижу потусторонних. Василиски сожрали мою жену. Оборотни растерзали друга. Всё отдал бы, чтоб расквитаться с тварями! Но как? Чем? Они же вовне и – сильны. А я?
- Смысл в том, чтобы совершить нужное действие в нужное время. Понимаете?
- Да. Что от меня требуется?
- Ничего сложного: ответить на мои вопросы.
- Хорошо, давайте попробуем.
- Та молодая пара, которую вы нашли мёртвой... раньше видели парня или девушку?
Бездомный смекнул, откуда ветер дует.
- Важные птицы?
- Не без того, - неохотно ответил я. Ну да вреда не будет, если ему рассказать: дальше сведения не пойдут.
- Ясно, ясно... Да, помню их обоих. Они иногда забирались сюда вместе, но никогда порознь. Наверное, привязаны были друг к другу.
- Были. И хотели пожениться.
- Жаль ребяток...
- Итак, они сюда приходили. Зачем?
- Да как все парочки: играли, шутили, болтали, целовались.
- Странное местечко для любовных волнений, не находите?
- Отчего же. Порядком странное. Но эти, похоже, увлекались развалинами, пустующими домами, брошенными объектами...
- Поклонники декаданса?
- Разруха многих привлекает. А особенно молодых, которым нечем заняться и у которых шило в одном месте.
- Слышали их разговоры?
- Бывало. Не специально, нет. Дело в том, что моя комната, как я её называю, прямо над этой площадкой. А влюблённые порой переходили на громкую речь. Ну, гормоны, чувства, запал...
- Да, обычное дело. Теперь что касается необычного: встречалось ли в их диалогах что-нибудь, что вас бы... поразило? Или заставило задуматься?
Такой разговорчивый до сих пор, бездомный внезапно замолчал. Я заглянул ему в глаза и прочёл там некую затаённую эмоцию.
- Вам неудобно говорить? – выдвинул предположение.
Преодолев вновь вернувшуюся нерешительность, бомж покачал головой и зачем-то полез во внутренний карман разодранной куртки. Оказалось, чтобы извлечь на свет... шарик. Обыкновенный чёрный шарик восьми-десяти сантиметров в диаметре. Неразрывной частью предмета было такое же чёрное колечко, опоясывавшее сферу по центру. Обвязанный ниткой того же мрачного цвета, шарик походил на амулет.
Вопросительно приподняв бровь, я не успел сказать ни слова, как бездомный принялся объяснять:
- Они игрались с этим за день до гибели – знаю, потому что выглядывал с лестницы. Ребята не подозревали о моём существовании, и я не хотел им мешать. Но запасы пищи заканчивались, да и тянуло на прогулку, а они, кажется, крепко засели. Дело было ночью. В конце концов, они доигрались до того, что уронили шарик. Искали, рыскали по полу, однако не нашли. Так и ушли, расстроенные. Я сам наткнулся на него случайно. Думал вернуть им в следующий раз, но они... их...
- Понятно. А может, вспомните что-нибудь насчёт этого шарика? Что-нибудь интересное. Например, проскользнуло несколько загадочных слов в понятном до того диалоге...
Бомж смутился.
- Говорю же, я не подслушивал.
- И всё-таки.
- И всё-таки – да, было нечто подобное. Они перекинулись парой странных фраз насчёт той стороны, чьей-то помощи и, кажется, накопленной энергии... Точно не припомню. Даже последний бедняк вроде меня осведомлён о существовании проёмов, пределов и остального. Но речь парня с девушкой звучала слишком уж тихо. И мне почудилось, что они боялись ненужных свидетелей.
- Разговаривали загадками?
- Да... думаю, да.
Я протянул руку к шарику.
- Разрешите?
Бомж не стал возражать – опустил «амулет» в мою раскрытую ладонь.
Ожил в кармане фон.
- Прошу прощения. – Вытащив трубку, я увидел, что требуют из участка. Ответил на звонок: - Лейтенант Ковалёв у аппарата.
- Ковалёв! Требуется твоё присутствие, немедленно! Тушинская улица, дом 23, подъезд номер 6. По данному адресу зафиксирована аномалия уровня С. Наряд уже там.
Третий уровень, не самый высокий, но и не самый низкий. Что же приключилось на Тушинской, если понадобилось подкрепление? Однако медлить нельзя.
- Принял. Выезжаю.
Убрав фон, я поблагодарил бездомного, пожелал всего хорошего и сбежал по ступенькам.
Надеюсь, по дороге на место не попаду в пробку, которыми славится наш любимый город. Казалось бы, XXII век начался, пора и благоустройством заняться, а проблему с избытком авто по-прежнему не решили.
Оставив автомобиль во дворе, я вылез и подошёл к полицейской машине, стоящей рядом. Привлекая внимание, постучал кулаком по боковому стеклу на месте водителя. Пухлый сержант Куницын открыл дверь и выбрался наружу. Мы обменялись рукопожатиями.
- Что слышно? – вспоминаю цитату из «Двенадцати стульев» Гайдая.
Куницын пожал плечами.
- Да фигня какая-то.
- А именно?
- Говорили, уровень С, а когда приехали, оказалось, что вовсе не С.
- Переведи.
- Да, похоже, там что-то серьёзное, только от нас скрывают.
- Причина?
- Хрен знает. Пока неясно. Но есть предположение: чтобы не проболтались.
- Значит, засела адская тварюга, и не дай бог об этом станет известно мирным жителям.
- А вот тут могу поправить. По официальным данным, потутик внутри не один.
Потутик, хе. Моё любимое прозвище потусторонних.
- Целый выводок опаснейших уродов? – Я не пытался скрыть удивление.
Васька сделал неопределённый жест.
- Ладно, понятно, - сказал, хотя понятного еле-еле в ложку набиралось. – А ты чего не на поле брани? Испугался, что ли?
Куницын издал короткий смешок.
- Машину сторожу. Государственная собственность, все дела. А вообще-то охраняю вход: людей пускать не велено.
- А монстриков?
- Велено стрелять.
- Тогда подежурь ещё минутку – я на подмогу.
- Наши на втором этаже.
- Благодарствуй.
- Эх, скучно одному.
Наверное, Куницын пошутил, но я всё же хлопнул его по плечу и заспешил к подъезду.
Обстановка мне не понравилась сразу, едва переступил порог. Чёрт с ними, с запахами, пылью и прочим. Нечто не здешнее – не человеческое, а запредельное витало в самом воздухе. Энергетическая напряжённость и антитеплота разве что не кричали о своём присутствии. Нас учат различать такие штуки. А я, тем временем, без защитки. Чудесно.
Вряд ли пришлые просочились вниз, иначе бы Куницыну, да и мне об этом сообщили. Но предосторожность не повредит, на моей работе всякое случается. Выбирая между тридцатизарядным пистолетом и энергетиком, я выбрал первый: поменять, если что, наверняка успею. А наткнусь на суккуба или кого похожего, выстрелю энергией – только придам твари сил.
Пролёт я преодолел без проблем; интересное началось дальше. Пять дюжих оперативников, наряженные и вооружённые по высшему разряду, стояли по стеночке в полной тишине. Увиденное мне не глянулось, причём очень. Я подступил, сунул пистолет в кобуру и пожал руку ближайшему оперативнику – Ярику Жуку.
- Поделись инфой, - обращаюсь к нему полушёпотом.
- Скверная инфа, - таким же тоном ответили мне. Ох, не к добру...
- Затихарились, надо полагать?
- Угадал.
- Выкуривать пытались?
- Провоцировали по-всякому: обстреливали комнаты, усиливали и ослабляли осаду... Ничего. Но они неподалёку, может, в метре от нас, а то и ближе.
- Умные?
- Или опасливые.
- Или осторожные. Что, в случае этих козлов, одно и то же. Проёмы искали?
- Не до того: сначала нападали, потом отбивались, потом внимание их привлекали.
- А здесь проверяли?
- На лестничной площадке и ниже проёмов нет.
- Какие квартиры прочёсывали?
- Только левую, в ней они и появились. Бабульку слопали с её кошкой, суки.
- Детекторы, так понимаю, молчат.
- Не дёрнутся. Тварюги либо на грани, либо за ней, но не в нашем мире.
- Либо же перебежали в соседнюю квартиру.
- Тоже вариант.
- Угу. Дело ясное, что дело тёмное. Стоять долго собираетесь?
- А ты что предлагаешь?
- Предлагаю не ждать: время может играть против нас. К тому же подкрепление должно скоро прибыть. Только на мне защитки нет, поэтому пускай отряд возглавит кто-нибудь из ваших. Если проём там – а очень похоже на то, - надо его найти.
Жук согласился. Повторять ребятам не пришлось: они слышали разговор. Один из оперов, самый высокий и плечистый, двинулся вперёд; мы пошли следом.
Дверь была открыта. Парень во главе отряда нырнул внутрь. Далее, по порядку, - Жук, я и остальные.
Квартира встречала тишью и хаосом. Пол усеивали драные шарфы, куртки, шапки... Рваная одежда покрывала весь коридор от двери до комнаты. На стене я заметил глубокую царапину – как пить дать, когтистая сволочь постаралась. Превращённый в ворох бесполезной бумаги, валялся кусок дешёвых обоев. Старомодная люстра побита, от трёх плафонов ничего не осталось – лишь хрустящие под ногами осколки. Дверь в ванную снесена с петель. На полу, потолке и обоях – солидные подпалины; это, видимо, сделали наши, когда стреляли.
Мы одолели полпути по коридору. Справа на стене появились новые царапины, прорезанные будто бы остро заточенной арматуриной. Вместо обоев тут – одни клочки. Приблизившись ещё на пару шагов, я разглядел полупрозрачную слизь на обоях впереди. И тёмно-коричневую шерсть у поворота на кухню. Дверь туалета валялась, переломленная пополам. Всё время, пока мы двигались, парень позади меня прощупывал пространство – пока проёмов найти не удавалось.
Тот, кто шёл первым, завернул на кухню. Мы разделились: я составил компанию первому, двое из центра решили прочесать комнату слева, а последняя двойка заглянула в помещение, что ближе всего к выходу.
Кухонный интерьер тоже радовал: повсюду битая посуда, рассыпанные сахар, соль и другие специи. Дверцы некоторых полок распахнуты, других – закрыты. Люстра цела, а вот обои, превращённые в грязное непонятно что, висят на соплях. Оконное стекло треснуло.
«А если не обращать внимания на разруху, бабулька неплохо жила», - промелькнула мысль.
Я знал молодых и не слишком бедных, кому удавалось накопить только на однокомнатную квартиру. Уровень жизни повысился, качественного стало больше, но всё и подорожало. Неприятная зависимость, да мир всегда отличался непредсказуемостью и нелогичностью. Возможно, наш президент что-нибудь с этим поделает. А пока граждане крутились как могли, в то же время пытаясь сладить с запредельными гостями. Откуда вы взялись-то, потусторонние сволочи?!
Парень искал проёмы и не находил. Я ткнул его в спину и, когда он обернулся, кивком показал назад. Напарник принял моё предложение. Мы возвратились на развилку.
Из комнаты в начале коридора оперативники уже вышли; из той, что напротив кухни, - выходили.
Каково это – быть отверженным?
Быть наказанным не за преступление,
а за потенциальную возможность его совершить?
(Сергей Лукьяненко «Ночной дозор»)
Вампир таился в пределах дома. На его территории или за гранью, предстояло выяснить мне. Если, конечно, тварь не сбежала…
Звонок в Потустороннюю полицию, где работаю, поступил около часа назад, и отправили на место именно меня. Судя по словам очевидца, в заброшенном здании произошло двойное убийство. Бомж, облюбовавший это место под жильё, вернулся «домой» с ночной охоты. Охотился бездомный за недопитым пивом в банках, за остатками колбасы и сыра и прочими объедками. А вот засевший в отражении вампир избрал себе для пира легкомысленную парочку, решившую экстрима ради полазать в темноте по развалинам. Итог – два очень худых, точно спички, тела лежат на осколках камня и кирпича. Глаза трупов пусты, рот открыт в предсмертном крике, хотя они, скорее всего, умерли молча. Если вампир присосался, он своей огромной, пожирающей энергию глоткой заткнёт все эмоции и лишит всяких действий, потому что вампиры – дети и путешественники ночи.
Бездомный помнил парня с девушкой, пару раз залезавших сюда. Вне себя от ужаса, он бросился к ближайшей бесплатной телефонной будке, где набрал номер Потусторонней полиции – 013. Рассказ бомжа был сбивчивым, да подробностей и не требовалось: произошедшее, к несчастью, навязло на зубах настолько, что эта обыденность даже пугала. Позвонившему сказали «спасибо», тут же связались с моим участком, и пока поручение передавали мне, занесли сведения об очередной смерти в протокол.
Чёртово убийство с привкусом запредельного – самое гадкое, самое неправильное, самое невероятное. И – приевшееся. Когда выходцы начали прибывать в нашу реальность, казалось, мир сошёл с ума. Вампиры, оборотни, призраки, полтергейсты, василиски... и ещё уйма нежити, едва ли не подавляющая часть из которой оставалась неназванной. И ведь сущие единицы существовали отдельно от землян; многие же, напротив, воспользовались коридорами и антиэнергией, чтобы вселяться в людей, питаться за их счёт или вовсе ими и беспрепятственно ходить с нашей стороны. Гипотетически коридоры пределов позволяли попасть в любое место на планете. А антиэнергия, подобия которой не встречалось в реальном мире, была главным условием, чтобы творить магию: жрать энергию обычную, вселяться в голову, жарить, плавить и превращать в лёд и камень... Защитный комбинезон, что на мне, не спасёт от эдаких сюрпризов. Хорошо, если атаке вампира помешает, а то попадаются очень мощные экземпляры.
Белый луч света, прорезавший тьму, пару раз мигнул. Я ударил по фонарику. Только вздумай сломаться! Покрутив головой, я достал из кобуры энергетик и ступил в чёрный проём, будто бы огромную рану здания.
Недостроенный торговый центр, на возведение которого не хватило денег и который бросили и подрядчики, и хозяева, встретил концентрированной, гнетущей тишиной. Я неторопливо продвигался вперёд, предельно внимательный, с компактным металлическим устройством в руках.
Энергетик – не напиток вроде «ред булла». Это недавнее изобретение, по форме напоминающее пистолет, но стреляющее энергией. Аккумулируя теплоту из пространства, энергетик сохранял её в накопителе, чтобы в нужный момент вы могли ей воспользоваться: снести башку вампиру, разорвать на части гремлина или каким иным способом защитить себя от сверхъестественных. Энергетик умел забирать жизненные силы у потусторонних и, учитывая, насколько запредельные твари невосприимчивы к обычным ранениям, оказывал большую услугу.
Камни и деревяшки шуршали под ногами; будем надеяться, вампир сейчас не во внешнем пределе, а у себя во мраке. Мой ботинок случайно наступил на кусок пенопласта, издавший отвратительный и громкий скрип. Я матюгнулся про себя и замер, покрепче перехватив энергетик. Постоял, ожидая атаки сосунка, но тот не появлялся. Ладно, если вампир соответствует ироническому прозвищу своего брата, а если он просто пережидает? Играет в кошки-мышки... Хм, ну что ж. Тогда придётся стать кошкой.
Вампиры не любят света; не то чтобы боятся, но избегают его, поскольку лучи замедляют метаболизм. Сосущие энергию уроды живут и сражаются за счёт поглощённой теплоты, и свет фонаря сбивает их природную программу. Природную... Не хотелось бы думать о вампирах как о чадах матушки-природы. И тем не менее, они есть, нравится мне это или нет.
Фонарь замигал быстро-быстро и погас. Вокруг, будто в нетерпении ждала подходящего момента, моментально сгустилась тьма. Отлично... Одним преимуществом меньше: ни спугнуть вампира, ни загнать в ловушку. Я сунул фонарь за пояс и опустил на глаза прозрачную полоску – придётся-таки задействовать очки ночного видения. Окружающее тотчас сделалось зелёным. Вампиров нельзя назвать живыми созданиями или умертвиями, и очки их не засекли бы, если бы сосунки не источали порядочно энергии.
Глубокая ночь прятала стены, пол и потолок коридора, превращая его в туннель посреди пустоты. Ботинки то пружинили на мягком, то хрустели невидимым стеклом, то наступали на что-то твёрдое. Медленно и плавно «зелёная» дорога внутри здания перетекла в лестницу без перилл. Я стал подниматься, поступательно, но приостанавливаясь на каждом шаге, чтобы убедиться – меня не засекли. Без нервов и выдержки на работе в ПП делать нечего. А жители запределья – хитрые сволочи, оснащённые навыками и возможностями, которых и фантасты не придумают. У тех же вампиров уши, словно локаторы: в нашем мире не пропустят ни единого звука. В их-то родном и звучать нечему. Чёрно-серый мир, залитый густым туманом, - они возвращаются туда, чтобы отдохнуть. Повисают в плотном воздухе, усаживаются на твёрдую безжизненную почву, становятся в сторонке от проёмов – и набираются сил.
Если не повезло, вампир спрятался за гранью, и придётся нащупывать проём, чтобы попасть к нему. Какая перспективка, а? Будучи в здравом уме и твёрдой памяти, самолично искать встречи с чудовищем, героем тысяч кошмарных историй. Но ничего не попишешь: понадобится – начну искать. Благо, опыт в этом деле имеется.
Проёмы расположены на грани, то есть на узком перешейке, отделяющем два мира. Первый мир, наш, - так называемый предел-плюс; второй, родина разнообразной нежити, - предел-минус. Проёмы тоже бывают двух типов: посю- и потусторонние. Посюсторонние ведут на грань и обратно к нам, а потусторонние – в отчизну треклятых чудищ и назад к грани. Видимо, мне предстояло обнаружить проём и пробраться на перешеек между мирами. Сложится – отыщу вампира на грани и прикончу. Если же нет, буду вынужден прочёсывать перешеек и щупать потусторонние проёмы. Занятие не для слабонервных, ленивых и несдержанных. А попадись в ирреальной местности, где такой морок, что хоть глаз коли, один или парочка запредельных – развернётся настоящее веселье. Исходя из количества жертв, мы полагали, что вампир нападает в одиночку или, в крайнем случае, с напарником, но сбрасывать со счетов вероятность ошибки также нельзя. В результате просчётов только наше отделение потеряло с десяток молодых, отважных и просто хороших ребят. Сколько же их сгинуло по ту сторону в масштабах страны, и думать не хотелось.
Я на секунду позавидовал бомжу, который пришёл и ушёл, спрятался сейчас где-нибудь в менее опасном месте и ждёт, когда полицейские скажут ему: вампир уничтожен. Можете возвращаться. Хм. Нашёл, конечно, кому завидовать. Но рисковал не бездомный – я. Пускай и платили, причём прилично, всё равно не наберётся достаточно денег, чтобы правильно оценить работу сотрудника ПП.
А когда-то, в самом начале контакта с запредельными, мы надеялись на мирные переговоры, сотрудничество или, в крайнем случае, невмешательство... Наивные. Люди обладают силой и потому пускают её в ход, невзирая на разумность. Разные же вурдалаки, ведьмы и лешие сильнее стократ. Ждать снисхождения от особи, что стоит выше на иерархической лестнице? Уважаемые правители, так и тянуло сказать, откуда ничем не мотивируемая утопичность во взглядах? Тигр не станет договариваться с ланью, а волк – с зайцем. Они звери, и для них мы дичь. Люди цивилизованны, бесспорно; только вот потусторонние – не люди.
Пока я почти машинально прочёсывал неприветливое нутро разрушающегося здания, лестничный пролёт успел закончиться. Теперь я двигался по круглой площадке без ограждений. В пустые прямоугольные провалы окон заглядывали нечаянные лунные лучи, точно бы отбившиеся от общей массы света и потерявшиеся на пути к Земле. Прибор ночного видения превращал их в зелёные, зависшие в пространстве, призрачные лужицы.
Шаг, другой, и я наткнулся на то, что испугало бомжа. Два бездыханных тела, лежащие крестом на грязном, усеянном каменной крошкой полу второго этажа. Настолько иссушённые и потерявшие человеческий облик, что казались одинаковыми. Одинаковые сдутые лица – чёткие линии черепов, обтянутых папирусной кожей. Выпученные от страха, смотрящиеся гипертрофированными глаза; разинутый в бессловесной мольбе о помощи рот. Мертвецы фантасмагорично худые: под одеждой большую часть тел не разглядеть. Кисти-веточки выбивались из гигантских рукавов, представляя собой жалкое зрелище. Руки и ноги вывернуты под неестественными углами. В зелёном свете очков находка отдавала совсем замогильной жутью. Реальных вампиров не интересует плоть или кровь – они выпивают энергию, но лишённое жизненных соков и вступившее в контакт с потусторонней магией тело сохнет и разлагается намного быстрее. Пара мумий готовилась вот-вот покрыться гнилью. Несомненно, почерк вампира.
Как можно мягче ступая «бесшумными» ботинками, я обошёл площадку по периметру. Ни следа пришельца-преступника. Значит, в проём...
Я поднял инфракрасные очки. Дыша глубоко и размеренно, поставил кисти рук вертикально и, вновь пересекая площадку шаг за шагом, прикладывал ладони к черноте воздуха. Ощупывал. Если чудился ответ пространства на манипуляции, останавливался и двигал кистями, перебирал пальцами. Материя миров не откликалась. Место охоты вампира чаще всего расположено вблизи посюстороннего проёма, потому что сосунки тщательнейшим образом выбирают, где и откуда напасть. За гранью они превзойдут в ловкости любого представителя иного мира, поскольку в тамошней вечной ночи стены повсюду и нигде, и вампиры с удивительной лёгкостью крепятся к тлетворным, похожим на туман отвесным плоскостям, бегают по ним и скачут, словно по воздуху. На грани уже сложнее, ведь она узка, и вход в предел-минус с одного боку; с другого – «двери», ведущие к нам. Оказавшись же в подлунном мире, вампиры ведут себя не столь свободно. Например, здесь, на площадке второго этажа, не каждому вампиру удастся допрыгнуть до потолка и прикрепиться к нему, плюс ко всему на полу валяется битое стекло, острые камни и различный деревянный и металлический мусор. Вампир должен оценить и проработать ситуацию, после чего нанести быстрый и, желательно, безответный удар, закачать в себя энергию и ретироваться.
Правда, кое-чего я не понимал: почему тварюга не избавилась от тел?.. Ответ пришёл почти сразу – испугалась. Вампир разобрался с влюблённой парочкой и, заслышав звук шагов, почёл за лучшее спрятаться в нору за гранью. Появился бомж, заметил убитых, узнал их и ринулся прочь. Даже если вампир понял, что зря таился, бездомного прихлопнуть не успел. А тот уже на улице и через несколько минут звонит в полицию. Угу, с последовательностью событий разобрались, но это не значит, что надо прекращать поиски. Видит и чувствует ли меня засевший где-то там вампир или, надёжно спрятавшись, носу не кажет, мне необходимо разыскать его. И, если я прав – а похоже на то, - проём, ведущий в логово, совсем рядом.
Снаружи, нарушая беззвучие, заголосила страдающая бессонницей птица. Прямо как я, не спит, а занимается чёрт-те чем... Пока тихо переступал вдоль стены, руки не переставали нащупывать проём. Внезапно, ближе к углу, ладони наткнулись на податливое и прохладное. Вот она, дырища, которую проделал мой «друг». Рвут материю мира они хорошо, пусть и тратят немало сил; заделывать, к сожалению, не умеют. Люди, однако, и на подобное не способны. Учёные не первый год трудятся над созданием разрывателей и соединителей, только осуществима ли задача? Хочется верить, Олег Юрьич, хочется верить...
Я временно убрал энергетик за пояс. Затем сосредоточился, мысленно собирая внутреннюю энергию: из головы, конечностей, туловища. Аккумулировав, я передал её в руки, а оттуда – в незримую прореху. Я представлял, как бесплотный и неощутимый поток врывается в дверь предела. Секунду с потаённым разрывом ничего не происходило, после чего он вдруг резко, неожиданно и беззвучно проявился. И мгновенно увеличился в разы. Прямо передо мной распахнулся ещё более чёрный, чем ночь, портал – метр в ширину и два в высоту.
Ну хорошо, напутствовал я сам себя. Снова вытащил энергетик и ступил в проём.
Как всегда, ни малейшего шума и движения – мгновенное перемещение. Сначала я стою в привычном, человеческом мире, а миг спустя – на грани. Неширокая прямая дорожка течёт назад и вперёд, до бесконечности. Справа – дыра, через которую я прошёл; дальше – другие проёмы. За проёмами, овеянная нереальной дымкой, родная реальность: 2115 год, Москва, Строгино. Слева тоже проёмы, и тоже на дымчатом фоне. Только позади него возвышается мир, совсем не похожий на наш и отнюдь не дружелюбный, иссиня-чёрный предел-минус.
Я ненадолго замер, решая, куда двинуться: осмотреть грань или проникнуть сквозь один из посюсторонних проёмов. Зря. Конечно, ошибается кто угодно, но моя оплошность готова была сравниться по стоимости с жизнью. Я потянулся было к инфракрасным очкам, однако мне помешали. Откуда-то сверху упал спрятавшийся вампир. Проклятый сосунок прицепился к мистическому, а может, и магическому туману, дождался меня и, догадавшись, что я слегка отвлёкся, низринулся вниз.
Завертевшись на месте, я прикладывал все усилия, чтобы сбросить паразита. Тонкие острые когти елозили по телу. Я почувствовал, что падаю. Клешни вампира надавили сбоку, под рукой, минуя бронежилет. Я зарычал, понимая, что таким макаром образина доберётся до моих жизненно важных органов. По бокам потекли горячие струйки крови. Вытянув руку, я нажал на спусковой крючок энергетика. Оружие находилось в режиме атаки. Сине-белое облако энергии вырвалось из короткого дула; мои глаза хорошо почувствовали этот «взрыв». Вампир завопил – высоким, режущим уши голосом. Энергия пришлась не по душе скотине, сидевшей у меня на спине. Да какая душа, о чём я?! Получай, тварь! Я ещё раз выстрелил из энергетика, атакуя вампира тем, что он привык высасывать из жертв. Вопль поднялся выше, чем в прошлый раз; сосунок завалился набок. Тут и я потерял равновесие. Парень я неслабый, но дали себя знать раны от когтей и порядка сорока-пятидесяти килограмм на спине. К тому же тощая фигура вампира сильно перевешивала.
Я упал, успев сделать перед этим два-три шага. Свалились мы прямиком в посюсторонний проём. Нас безрадостно, чёрным цветом, пепельным туманом и множеством ходов, как в пещерах, встретил предел-минус. Когда я упал на землю, вампир скатился со спины. Он ещё стонал.
Удалось первым вскочить на ноги, а мой приятель, к сожалению для него, подотстал. Я направил на упыря энергетик. Выстрела не последовало: вампир медлил совсем недолго и успел выбить из рук оружие. Оно полетело на пол и затерялось в чёрной, как прорубь, темноте. Закричав – уже в попытке нагнать страху, - вурдалак бросился на меня. Врёшь! Не таких видали! Я увернулся, и враг пролетел мимо. Энергию сосать не пробует – выходит, чувствует мою защитку.
Сев на корточки, я быстро зашарил по холодной, странно ровной земле – или что здесь вместо неё? Где дрянной энергетик?! Руки не отыскивали его. Тем временем вампир, встав на ноги, опять прыгнул. Я упал, и костлявая фигура полетела дальше. Оказался на земле и случайно коснулся рукой металла. Вот ты где! Извернулся, схватил энергетик. Крутясь на месте, я вдавил спусковой крючок. Вдавил и не отпускал, глядя на приближающегося противника.
Налетевшего упыря объяла небольшая туча из белого и синего – на мгновение, и тут же отбросила назад. Пролетев метр-два, вампир вновь повстречался с мёрзлой землёй. Я перещёлкнул энергетик в режим поглощения энергии, прицелился и выстрелил. Убийца не закричал: выдохся, а кроме того, теплопоглощающая волна сжала его в железных тисках. Тело-скелет забилось в судорогах. Переведённый во второй режим, энергетик высасывал из поверженного умертвия энергию, ту, которую вампир успел накопить и украсть. Сила убитых людей, животных, насекомых, растений перетекала в «пистолет», гений и триумф земных учёных. Позже этой мощи отыщется более достойное применение. Если повезёт, с её помощью найдёт покой парочка-другая неупокоенных.
Я долго не отпускал гашетки. Наконец, всё было кончено.
Убрав энергетик, я втащил неподвижное тело упыря на площадку недостроенного комплекса. Коснулся передатчика в ухе, включая связь с участком, и кратко отрапортовал. Одним чудовищем меньше на этой неспокойной планете. Будь вампиров больше – напали бы одновременно, создав численный перевес. А раз тишина, значит, отдыхаем. Дело за гробовщиками.
В боку ощутимо стрельнуло. Чёрт! Насадила, сволочь. Нужно показаться медикам: может, царапина, но очень неприятная.
Кривясь, когда возникали вспышки боли, я спустился по ступеням и вышел в ночную Москву. Впереди горели огни, шумела автострада. Я вынул из нагрудного кармана «L&M» и закурил от потёртой зажигалки. Серебряная. Эх, не берут общество, с которым приходится иметь дело, серебро и чеснок. Их либо как нас, людей, либо специфическим способом. У вампиров вот соки жизненные высасываем, чтоб неповадно было.
Развлекая себя полушутливыми мыслями, я ждал, когда приедут труповозки. Из-за облака выглядывала, будто усмехаясь, жёлтая круглая луна. Когда-то она считалась навьей матерью, прародительницей жутких существ. М-да, ты прав, Олег. Когда-то...
Прошло десять дней. Бок зажил, и я вернулся на работу.
Сидя в кресле-вертушке, резался на компьютере в “Doom + Quake: Evolution”, очередной боевик от бессмертной “ID software”. Грёбаные монстры, и тут тоже. Как будто на работе не нагляделся на эти мохнатые ряхи, шнобели пятаком, жёлтые клыки... Но, пожалуй, пострелять было тем паче приятно. Легко и непринуждённо враги, исчадья сатаны, отправлялись в небытие, не то что в реальности. И оружие в игре помощнее. Что говорить, фантастика.
В разгар боя зашёл Санька «Шёпот», который до того смотался в столовую.
- Бок болит? – в двадцать пятый раз осведомился он.
Просто чтобы спросить, нарушить тишину. Вылазки в город выдавались гораздо реже, чем хотелось бы. Или, наоборот, чаще? Чёрт поймёт.
- Ничего у меня не болит, - механически соврал я.
- Угу. Рассказывай.
«Шёпот» плюхнулся в кресло по соседству. Высокий лоб, короткие тёмно-русые волосы, голубые глаза – на мой взгляд, его внешность идеально сочеталась с полицейским кабинетом.
- Тот вамп тебя же чуть на части не подрал, - нагло ухмыляясь, заметил Санька.
- И чего? – не отрываясь от экрана и продолжая, точно заведённый, щёлкать «мышью», задал я логичный вопрос.
- Понятно, что не впервой.
- И я о том же.
- Но больно уж... качественно.
Я нажал на паузу и повернулся к неуёмному Саньку.
- Чего пристал? Занялся бы делом.
- Им-то я и занялся, - огорошил «Шёпот», - потому и пришёл.
- Ну? – коротко поинтересовался я.
- Вот тебе и ну. Придётся оторвать задницу и кое-куда съездить.
- Например?
Вместо ответа Санька передал мне папку, которую до того держал в руках.
Я открыл её, лениво проглядел.
- Что это?
- Досье на убитых.
На моё лицо набежала тень недоумения. Портрет президента на стене тоже наверняка в сомнениях.
- Ты о ком? – спрашиваю. – Не о тех же ночных гуляках из недостроенного комплекса?
«Шёпот» похлопал в ладоши.
- Угадал. С первой попытки. О них самых.
Недоумение сменилось удивлением. Я более внимательно проглядел материалы в папке. Рост, вес, возраст... родственники... привлекались ли... где работали...
- Вернись к «Родственникам», - подсказал Санька.
Но я уже догадался, о чём пойдёт речь.
- Видел. Значит, она та самая Колыванова?
- Та самая.
- А парень? Или инфу о нём тоже надо штудировать?
- Он – сын видных инженеров. Очень видных. И бывший потенциальный зять.
Отлично. Девушка, убитая «моим другом» вампиром, оказывается, дочка главы Юго-Восточного отделения ПП. А парень – её жених из богатой и известной семьи. А кто тут у нас наиболее исполнительный и ответственный мент? Кого заставят разрабатывать дело?
- Надеюсь, - говорю, - нас не назначили напарниками?
«Шёпот» улыбнулся во всю свою нахальную физиономию, крутанул подставку для ручек на рабочем столе.
- Вот сейчас не попал. Совершенно. Разработку поручают тебе.
Я шумно выдул воздух через ноздри.
- То есть? Ты шёл в столовую, встретил по дороге Пал Палыча, он тебе отдал папку и приказал: «Иди и испорть жизнь Олегу»?
Санька покивал.
- Именно так. Только я шёл из столовой.
Я взвесил папку на руке.
- Тяжёлое дельце.
- Но ты же справишься, стрит файтер?
Он подтолкнул меня локтем. Я глянул настолько кисло, насколько возможно. Санька не обратил на мои позывные внимания, пересел за свой стол и водрузил на него ноги.
- Желаю удачи, Олег.
Я пожевал губы.
- Понятно. А что насчёт напарника?
Санька прищёлкнул пальцами.
- Чуть не забыл. Пал Палыч просил обойтись с делом как можно нежнее.
«Шёпоту» не было нужды продолжать, да он и не продолжил. Убийство дочки одного из начальников – преступление скверное. Скверное и потенциально громкое, потому-то его и поручают лучшему специалисту, чтобы он в одиночку нашёл ответ. Или облажался. Но, главное, препятствовал возникновению слухов.
- А Пал Палыч, - произношу, - не давал дополнительных указаний?
- Давал. Пусть начинает, с чего хочет, заявил. Только один. – И Санька нескромно заржал.
Появился порыв хорошенько приложить его по голове папкой. По счастливому совпадению, она тяжёлая и удобно ложится в руки. Благодаря титаническим усилиям я сдержался. Плюхнув документы на стол, заметил:
- Обычно подобные директивы ничего не дают. Кого искать? Вампира? Так его уже нашли. И, того... оприходовали. Причём я даже знаю кто.
- И я знаю. И он знал. Но Палычу нужна полная информация.
- Думаю, не Палычу, а... как его... Вениамину Андреичу?
- Типа того.
Санька встал, открыл окно и закурил мерзкие отечественные сигареты.
- Что за дрянь ты потягиваешь? – не сдержался я.
- «Лес». Сигареты из трёх букв. – Он опять рассмеялся. – Хочешь?
- Да иди ты, - бросил беззлобно.
- Кури-кури свои заграничные, топи Россию-матушку.
- Давно ли Российское Содружество тонет?
- Слушай, Ковалёв, чё пристал? Я, что ли, это задание придумал?
- А напомни, Сань, отчего ты «Шёпот»?
- Фамилие такое, - процитировал он.
- Постарался бы хоть немного соответствовать. А то разорался.
Санька фыркнул.
Я невесело улыбнулся. Заниматься проработкой «глухаря» мне жаждалось меньше всего. Ну в самом деле, что я могу? Разузнать, почему влюблённая парочка любила лазать в заброшенные здания? А потом? Так, ладно. В любом случае, от меня требовался незримый подвиг. Чтобы в виновные записали не вампира и не, упаси боже, дочку с парнем, а кого-то третьего. На меня спихнули это дело, чтоб я его спихнул на кого-нибудь другого.
- Пойду проветрюсь, - сообщил я коллеге.
Тот помахал рукой, не удостоив и словом.
Я курил на улице, у входа в участок. Проносились по дороге автомобили; я меланхолично за ними наблюдал.
Тут подошла Женька. Старлей, не хухры-мухры.
- Чего грустишь, Ковалёв?
- Прощаюсь со спокойной жизнью.
Она хмыкнула.
- Готовишься обелять чью-то там дочку?
Я скосил на неё глаза. Вообще посмотреть было на что: и грудь, и глаза, и губы – всё при даме. И неглупа, пускай и блондинка.
- Люблю нашу работу, - заявляю. – Здесь у каждого есть личное пространство и нерушимое право на частную жизнью.
- Да брось. Неужто сам не догадывался, к чему придёт?
- Честно? Нет.
- Теряешь хватку. Стареешь?
От сигареты остался один фильтр. Я бросил его в урну и выдохнул облачко дыма.
- Чего пристаёшь, Жень? Пошли лучше на свидание.
- Если только в «Прагу».
- На мою-то зарплату? Я и «Макдак» не потяну.
- Не прибедняйся.
- Да правда, посидим у меня дома, потянем винца. Поболтаем.
- Я подумаю, - озорно сверкая глазками, пообещала Женька.
- Врёшь ты всё.
- Конечно.
Я взял её под локоток.
- Как вы обращаетесь со старшим по званию, лейтенант? – пошутила Женька.
Покачал головой.
- Не до юмора мне. Надо виновного искать, а где и по какому поводу – попробуй разберись. Есть идеи?
- Есть, - внезапно подтвердила Женька. – Если пообещаешь мне «Прагу» в ближайшие дни, поделюсь.
- Пообещать-то могу...
- Ох. В общем, слушай. Ребята из моего отдела знакомы с семьями убитых. В курилке завязывались разговоры о девочке. Она из благообразной семьи. С окружением тоже ничего таким. Это же касается и парня...
- Догадывался. Будь всё по-другому, Палыч не поручил бы расследование мне – сам бы послал куда надо к кому надо наряд.
- Эй! Подумай же головой. Или ты только с вампирами способен драться?
- Спасибо, кстати, за сочувствие.
- Что, бок побаливает?
- Побаливает. Короче, нужно искать ниточки вне обеих семей.
- Полагаю, да.
- Не сказать, чтоб стало проще.
- Ищи, Ковалёв. Кто ищет, тот всегда найдёт.
