Может я не догоняю? В чём смысл буквы "ё" на перце в программе "Битва шефов"на телеканале Пятница. Что за посыл? Помогите.....
Редактировал теги, т.к. это мой первый пост и я не в курсе что вы тут в панамку ходите.....
https://vk.com/video-64073105_456239043 - или в ВК
Динамичные сцены битв Боссов из киновселенных и игр (Чужой против чужого, хищника, драконы, джедаи, тёмные лорды).
Во время военных конфликтов иногда происходят инциденты, связанные со стрельбой по своим. Один из самых крупных случаев «дружественного огня» состоялся у города Пафос во время турецкого вторжения на Кипр в 1974 году.
15 июля 1974 года на острове произошёл военный переворот. В его результате к власти пришли греки-киприоты из движения ЭОКА, желавшего присоединить Республику Кипр к Греции, где в это время правила хунта «чёрных полковников». Турция же была категорически против, и 20 июля она начала военную операцию против Кипра.
19 июля из кипрского порта Фамагуста вышел транспорт Lesvos (бывший USS Boone County). Корабль, идущий без эскорта, перевозил 450 расквартированных на острове греческих солдат обратно на родину. Его обнаружил турецкий самолёт-разведчик RF-84F Thunderflash, пилот которого доложил об этом своему командованию.
Транспорт USS Boone County (крайний слева у пирса) высаживает войска на Сицилии, 1943 год. В мае 1960 переименован в Lesvos и передан Греции. В 1974 году запустил цепочку событий, приведших к сражению у Пафоса
Утром 20 июля несколько греческих кораблей, находившихся у острова Родос, получив информацию о начале турецкого вторжения, взяли курс на Кипр. Они были обнаружены патрульными самолётами Grumman S-2E Tracker, и турецкое командование решило, что эти корабли намерены встретиться с транспортом и вместе атаковать десант. Независимо друг от друга ВВС и ВМФ Турции получили приказы уничтожить соединение противника. Это и послужило одной из основных причин последующего инцидента.
Ночью турки перестали отслеживать действия греческого флота с помощью самолётов, понадеявшись на радары. Однако вышедшие с Родоса греки пропали и с радаров — как позже выяснилось, они просто вернулись обратно, о чём турецкое командование даже не догадывалось. Lesvos же покинул район Пафоса еще вечером 20 июля, предварительно обстреляв город и высадив десант в порту.
Между тем рано утром 21 июля к северному побережью Кипра прибыла турецкая эскадра из трёх эсминцев типа Gearing — Adatepe (бывший USS Forrest Royal), Kocatepe (бывший USS Harwood) и Mareşal Fevzi Çakmak (бывший USS Charles H. Roan). Не имея средств противодействия эсминцам, резидентура греческой разведки в Пафосе передала на прослушиваемой турками радиочастоте свою благодарность прибывшему «греческому» флоту.
Эскадрилья турецких истребителей-бомбардировщиков F-100 в небе над Кипром, 1974 год
На эту провокацию купилось командование ВВС Турции. Не проверяя разведданные, оно приказало потопить «греческие эсминцы». На решение этой задачи было выделено 48 истребителей-бомбардировщиков — 28 F-100D, 18 F-104G и два F-100C. Пилотов заверили в том, что у западного берега Кипра нет турецких кораблей, поэтому опасаться ударить по своим не нужно — налицо была несогласованность действий двух родов войск.
Пока ВВС готовили атаку, командование ВМФ дало команду эсминцам перейти к Пафосу и топить любые корабли с флагом Кипра. Экипажи предупредили о возможных ответных действиях греческих и кипрских сил.
Эсминец USS Forrest Royal, будущий Adatepe. Фото сделано у берегов Вьетнама с борта авианосца USS Hancock, апрель 1967 года
Турецкие самолёты прибыли в назначенный район после полудня. Не найдя «греков» возле Кирении, где турецкие корабли находились ранее, пилоты расширили зону поиска и обнаружили «врага» у Пафоса. Далее свою роль сыграла техническая сторона: поскольку Турция и Греция были членами НАТО, обе страны имели на вооружении как F-104G, так и эсминцы типа Gearing. Кроме того, ни на самолётах, ни на кораблях не было радиолокационной системы опознавания свой-чужой. Поэтому правильно опознать эсминцы лётчики не смогли, а их турецкие флаги были приняты за военную хитрость.
Атака началась в 14:35. Истребители-бомбардировщики разделились и начали по очереди заходить на эсминцы, сбрасывая бомбы. С кораблей ответили зенитным огнём из универсальных 127-мм и зенитных 40-мм орудий. Им удалось создать плотную огневую завесу, затрудняющую атаки, и даже сбить один F-104G, пилот которого катапультировался.
Ранее в районе Кирении киприоты сбили турецкий самолёт. Его пилот обратил внимание на «сражение» и связался с коллегами по радио. Пытаясь объяснить, что атакованы турецкие корабли, он не смог назвать в качестве подтверждения кодовое слово, сменившееся уже после того, как его самолёт был сбит. Поэтому атакующие ему не поверили и только рассмеялись в эфире, похвалив сбитого лётчика за хорошее знание турецкого языка.
По неподтвержденным данным, эсминцам удалось подбить ещё два самолёта — F-100D и F-100C. Все три корабля получили повреждения. Mareşal Fevzi Çakmak отделался осколочными повреждениями от близких разрывов, Adatepe получил несколько более серьёзных попаданий.
Эсминец USS Harwood, будущий турецкий Kocatepe, фото сделано между 1962 и 1972 годами
Больше всех досталось Kocatepe. В ходе первого же налёта он потерял боевой информационный пост и утратил способность координировать зенитный огонь. Последующие атаки привели к дополнительным повреждениям, а затем прямым попаданием был взорван погреб боеприпасов. Эсминец затонул около 22:00. На его борту погибло от 54 до 77 (данные источников разнятся) человек, выжившие были подобраны подошедшими турецким эсминцем Tarihçe, израильским учебным кораблём, ливанским сухогрузом, а также британскими вертолётами с ближайшей авиабазы.
Сражение у Пафоса значительно ухудшило положение Турции — был потерян эсминец, а два других надолго выведены из строя. Турецкий флот был вынужден снизить активность у Кипра, что, несомненно, облегчило положение киприотов. В самой Турции инцидент был немедленно назван информационными агентствами крупной победой над греческим флотом. При получении точных данных о потерях информация пропала со страниц газет и была похоронена в архивах. Такими бывают последствия плохого взаимодействия между родами войск и слепой веры в данные радиоперехвата.
Материал подготовлен волонтёрской редакцией «Мира Кораблей»
Битва при Кадеше — сражение между войсками Египетского и Хеттского царств, сильнейших держав Ближнего Востока, в конце XIV — начале XIII веков до н. э. Войска возглавляли фараон Рамсес II и царь Муваталли II. Столкновение произошло в городе Кадеше на реке Оронт. По итогам был заключен мирный договор между хеттами и египтянами. Обе стороны приписали победу себе.
Эта битва является первой из отображенных в истории, о ней уже было немало написано, а ее исход был спорным: победили хетты или египтяне? Меня же заинтересовало как раз то, как воспринимают эту битву современные потомки двух народов.
Для сравнения, я заглянул в турецкую и египетскую Википедии, чтобы наглядно сравнить точки зрения. И выяснились интересные расхождения. Начнем с того, что в описании битвы, египтяне ставят на первое место в формулировке Египет (что закономерно), а турки - Хеттское царство. При этом, египтяне больше акцентируются на деталях, а турки лаконичны, опуская имена.
Египетский вариант: битва произошла между войсками египетского царя Рамсеса II и хеттами под предводительством царя Муваталли II в городе Кадеш , расположенном на западном берегу реки Оронт в Сирии, в нескольких километрах к югу от озера Хомс.
Турецкий вариант: Битва между Хеттским царством и Новоегипетским царством, в которой столкнулись две крупнейшие армии, когда-либо собиравшиеся вместе.
Совершенно по-разному подаются причины этого военного конфликта. Читаем у турок.
Причиной начала войны в 1274 г. до н. э. стал захват городов на крупных торговых путях, таких как Амурру и Амка, на хеттских землях, Египтом проводившем политику экспансии. Хеттские войска двинулись из Анатолии в Сирию, по пути объединяясь с вспомогательными силами государств, находившихся под их защитой, и продолжили свой путь с 3500 боевыми колесницами и 37 000 пехотинцев.
Египтяне же пишут иначе, объясняя происходящее глубокими политическими мотивами.
После смерти фараона Рамзеса I, его сын и преемник Сети I начал военные походы против хеттов. Целью было отразить наступление хеттов и восстановить влияние Египта в Леванте, которым египтяне правили со времен правления Тутмоса III во время Восемнадцатой династии.
Рамзес II начал свой первый поход на четвертом году правления. Он отвоевал у хеттов провинцию Амур. Рамзес II на пятом году своего правления двинулся со своими армиями на север и столкнулся с хеттскими армиями в городе Кадеш на реке Оронт.
Долгие описания деталей битвы, хода сражения, рекогносцировки перед ней, расстановки войск и отрядов отличаются не самыми значительными мазками, можно это почитать самим читателям, найдя египетскую и турецкую версии. Гораздо интереснее, как обе стороны описывают завершение битвы и ее итоги. Расхождения прям очень сильные:)
Египет: Решающим моментом стало прибытие подкреплений для воинов Рамзеса из земли Амура. Это застало хеттов врасплох, и они оказались окружены. Перед лицом атаки египтян хетты были вынуждены бросить свои колесницы и переплыть реку Оронт. На следующий день произошло еще одно безрезультатное сражение. После ожесточенных боев между двумя сторонами и больших потерь обе стороны согласились на мирный договор.
Турция: Хеттская армия одержала убедительную победу, но в последние часы битвы солдаты союзного государства в хеттской армии нарушили строй и начали грабить ставку фараона. С другой стороны, Рамзес сумел сохранить порядок в своей армии. Тем временем войска Птаха и Сета, прибывшие в Кадеш, атаковали правое крыло хеттского войска. Египетская армия понесла большие потери в пехоте, хеттская армия также понесла потери в колесницах. Рамзес отвел свои войска обратно в Египет, а хеттская армия не смогла его преследовать без колесниц.
Как водится, каждая сторона в битве, где исход не то чтобы очень ясен, быстро назвала победительницей себя, и что характерно — позиция неизменна на протяжении стольких веков.
Ну и закончим итогами обеих сторон, которые последовали за битвой при Кадеше.
Турция: в результате войны хетты укрепили свое господство в регионе, завладев землями Амурру и Амка. Рамзес отказался от своей экспансионистской политики и сосредоточил внимание на организации масштабной строительной программы в своей стране.
Т.е. мы себя отстояли, ничего египтяне не добились, ушли несолоно хлебавши. А вот что пишут египтяне.
Египет: битва закончилась тем, что обе стороны сохранили свои прежние завоевания. Царь Муваталли сказал, что битва закончилась его победой, однако в течение последующих десяти лет Рамзес II предпринял несколько походов в Азию и, осадив Дабур, захватил его. В конце концов хетты были вынуждены отступить, оставив большую часть Сирии.
Т.е. по египетской версии более чем ясно, кто победил, стратегический маневр, так сказать.
Меж тем, мы с вами можем сделать вывод, что исследование истории процесс очень увлекательный, но зачастую связанный с сомнениями, сравнениями разных версий и выбором. Ну а истина, вероятно, как всегда где-то посередине.
Материалов, написанных о начале Великой Отечественной, так много, что поиск истины становится почти невозможным. Спорят историки, появляются новые архивные материалы и закрадывается недоверие к мемуарам маршалов Победы, ведь они не раз редактировались, могли быть серьезно искажены. Но вопрос звучит снова и снова: знало ли советское руководство о возможном нападении и почему не готовилось заранее?
В этом материале – суммированное мнение сторонников версии о том, что советское руководство знало о возможной войне, а также о том, что большая вина в этом лежит на военном начальстве, а не на Сталине. Последний понял, что войны вряд ли избежать, еще в 1925 году.
Между рядом европейских стран были заключены Локарнские соглашения. Сталин понял – начало создания антисоветского блока положено. Прозвучала его фраза: “Локарн выпустил дух войны на свободу”.
Есть мнение, что в тот момент Сталин отказывается от идеи мировой революции в пользу строительства социализма во вверенном ему государстве. Индустриализация стала идеей фикс, но потребовала очень много жертв. К ним относят жесткую коллективизацию села, а также агрессивную культурную революцию.
В первой пятилетке закладывается фундамент военпрома Советского Союза. Каждые 29 часов появляется и начинает работать новое предприятие. Во второй пятилетке – каждые 10 часов, это немыслимо. К 1941 году, когда Вторая Мировая уже вовсю бушевала, у советского государства был развитый военно-промышленный комплекс, который мог обеспечивать Красную Армию оружием, причем современным.
Не нужно быть историком, чтобы понимать: Сталин индустриализировал страну, потому что осознавал неизбежность войны. И промышленная готовность, а также техническое исполнение были, если не в избытке, то точно в достатке. Тут опять исследовали говорят, что знать мало, и готовиться технически-материально – тоже мало.
Даже идеологическая подготовка, которая в стране велась с фанатизмом и передергиваниям, также была высока, если измерять его в условном “патриотическом рвении”. Но что же тогда было слабым звеном? Им оказалась военная верхушка правительства. Вот кого в большей степени винят в недостаточном отпоре на момент начало войны и проигранных тактике и стратегии.
Нарком обороны Тимошенко, начальник Генштаба Жуков – вот фамилии тех, кто ошибся в выстраивании планов ввязывания в неизбежную войну. Напомним, это суммированное мнение тех, кто не разделяет идеи винить в проваленном начале войны только Сталина.
Они не снимают его ответственности, но отмечают – он не заканчивал военных академий, не имел серьезного военного опыта. Его вина в том, что он не проверил готовности тех, кто должен был иметь несколько планов вступления в войну.
Сторонники такого мнения считают, что именно военные верхи катастрофически ошиблись, выбрав очень рискованную конфигурацию и стратегия вступления РККА в войну. Ими был искажен официальный План Обороны, предполагающий сначала сковать противника, а после мобилизации второго и третьего эшелонов перейти в наступление. Жуков и Тимошенко были уверены, что первый эшелон выстоит и удержит гитлеровцев, опрокинув их контрударами на территории Украины.
Но промах военного начальства был в том, что они не учли военно-материальной мощи Германии. Вермахт уже больше десятилетия (на тот момент) модернизируется, в СССР же матчасть, созданная энергией Тухачевского, значительно уступает. Оружием победы – говорят сторонники этой версии – стала техника, что вводилась в строй не раньше 1938. Был и печальный финский опыт, из которого выводы сделаны далеко не в полной мере.
Военначальство выбирает стратегией действий первого эшелона контрнаступление с первых минут. Хотя стратегия “активной обороны” вполне могла сработать. Но есть одна существенная деталь. В ней все и дело. Чтобы план сработал, нужно четко понимать, что планирует сам враг. В соответствии с этим расположить войска, иметь много сил сразу, не дать противнику прорваться на коммуникации.
И тут кроется ошибка – не угадали силу и направление ударов, не “прикрыли” достаточно основную часть линии границы. Получилось, что на каждого советского солдата на момент 22 июня пришлось по 5, а то 6 солдат Вермахта. Это с учетом сильнейшего танкового подкрепления гитлеровцев и абсолютным преимуществом люфтваффе.
На одну некомплектную дивизию РККА наступает 10 вражеских – и противник такой расклад прекрасно понимал. Потому и рассчитывал на блиц-криг. Именно на острие военных действий у Германии огромный перевес в людях и технике.
Оправдывая Сталина, сторонники этой версии ошибок в начале войны говорят о том, что не лично Сталин располагал авиацию передового базирования там, где немецкие гаубицы могли ее достать. И не лично Сталин забил аэродромы машинами без вооружения, не заправил самолеты и т.д.
Причиной неготовности воевать с сильным противником и рассыпающегося плана обороны авторы описываемой теории считают концентрацию в военном руководстве представителей Киевского Особого военного округа.
После того как сняли Ворошилова и Шапошникова, на смену им пришли Жуков и Тимошенко. Они не стали рассматривать “активную оборону” на московском направлении, и усилили юго-западное. Это шло вразрез с Планом обороны от 14 октября 1940 года, утвержденного Молотовым и Сталиным.
Маршал Г. Жуков
Авторы такой теории уверены – даже мемуары будущих маршалов Победы не могут современному исследователю дать какой-то особой, достоверной информации. Они прошли не одну редакцию, есть вероятность, что из начальной версии убрано очень много.
Но здесь открывается еще один интересный момент – растерянность в первые часы войны, отсутствие приведения войск в полную боевую готовность могли быть следствием заговора. И, если принимать эту версию полностью, то заговором против Сталина.
21 июня 1941 года, 5 утра... НО!
Война ожидалась уже с 18 июня, к вечеру этого дня разослано 47 приказов. Войска нужно было приводить в готовность. Сталин приказывает провести воздушную разведку, которая показала, что гитлеровцы выдвигаются на исходные позиции.
Руины Брестской крепости
Это значит, что у советской стороны есть 3 дня, чтобы объявить о мобилизации. Младшее и среднее (а не старшее) военное руководство угадало, что первым удар придется на Белостокский выступ, но в штабе Павлова почти 3 дивизии отправляются в Брестскую крепость.
У сторонников теории провала и заговора против Сталин есть и конкретный виновник – Тухачевский, организовавший генеральский заговор. Его же обвиняют в том, что его доносчики стали уничтожителями огромного количества честных офицеров, попавших под репрессии.
Сторонники теории заговора против Сталина и попыток “перевести стрелки” в неготовности к войне на него, вывод имеют четкий: ошибался и советский правитель, но Генштаб и наркомат обороны виноваты намного больше. У них была материально-техническая мощь, наращенная Сталиным во время индустриализации, был составленный и утвержденный план, от которого они отказались.
Страна была готова к войне, но высшее военное руководство – нет. Не провели четкий анализ, не соизмерили человеческие и технические ресурсы, не предугадали действий противника, неправильно сделали расстановки на границе, недооценили первоначальный план.
Это лишь одна из версий, которая заслуживает критики – как и другие. Она уклончиво объясняет неописуемый урон, нанесенный стране репрессиями, уничтоженную воинскую элиту. И даже если рассматривать вероятность заговора против Сталина, неотвеченными остаются вопросы на причины такого заговора.
Другие версии не менее интересны, реалистичны. Которая из них ближе к истине – вопрос открыт.
Текст опубликован ранее на Дзен: https://dzen.ru/a/YhKa1W3i4zSVmGHr
Спасибо @user7853456 за донат, отправленный в поддержку моего блога!
Выход России из Первой мировой войны позволил Германии перебросить свои основные силы на Западный фронт и тем самым заполучить на нем численное превосходство над противником. Оставив на Востоке в качестве гарнизона на огромных территориях, отданных большевиками по условиям Брестского мира 40 второсортных дивизий, немцы развернули на Западе 192 дивизии против 178 дивизий союзников. Однако если Антанта "с дня на день" ожидала прибытия в Европу миллионной американской армии, способной компенсировать потери европейцев, то немцы использовали последние человеческие резервы своей страны. К январю 1918 года, призвав в армию уже всех мужчин призывного возраста, Германия могла пополнить свои войска только за счет юношей 1900 года, которых можно было отправить на фронт только осенью. Таким образом, перед немецким генштабом весной 1918 года стояла двойная задача - выиграть войну, прежде чем американский контингент высадится в Старом Свете, а также прежде чем резервы мужского населения Германии будут окончательно исчерпаны.
11 ноября 1917 года германский генштаб собрался на конференции в Монсе, чтобы определить участок фронта, на котором немецкие войска в финальном наступлении должны были уничтожить армию противники. На ней заместитель начальника Генштаба генерал Людендорф заявил, что численности германских войск достаточно лишь для одного крупного удара, и привел несколько условий, которые должны были быть при этом соблюдены: 1. Германия должна ударить, прежде чем Америка перебросит свой экспедиционный корпус в Европу, а значит, начать наступление требовалось не позднее начала марта. 2. Целью наступления должен был стать удар по британцам в районе французского округа Сен-Кантен. Людендорф считал, что, атакуя в этом месте в рамках операции под кодовым названием "Михаэль", немецкие дивизии смогли бы двинуться вдоль русла реки Соммы к морю и тем самым "свернуть" британский фронт. После долгих обсуждений план Людендорфа был принят. 10 марта 1918 года начальник германского Генштаба Пауль фон Гинденбург разослал приказ по войскам, в котором сообщалось, что атака группы "Михаэль", целью которой было пробитие дыры в британской обороне, начнется утром 21 марта.
В назначенную дату группа из 76 германских дивизий атаковала британские войска, уступающие им по численности более чем в два раза (в начале сражения у британцев было 28 дивизий). Во время наступления немцы использовали отравляющие вещества, хлор и фосген, а также снаряды со слезоточивым газом. Этот состав раздражающего действия был специально разработан, чтобы заставить британскую пехоту снять респираторы. Из-за сгустившегося на поле утреннего тумана было невозможно что-либо разобрать на расстоянии нескольких метров. По воспоминаниям британского рядового Флиндта, принимавшего участие в событиях - "Со всех сторон доносился непрерывный грохот разрывов. Яркие вспышки во мгле означали, что там что-то происходило. Ожидалось, что это будет приближаться - но оно не приближалось".
Заградительный огонь вперемешку с кожно-нарывным горчичным газом продолжался в течение пяти часов, после чего, в соответствии с планом операции Гинденбурга от 10 марта, германская штурмовая пехота, появившись из своих окопов, сквозь заранее подготовленные бреши в собственных проволочных заграждениях пересекла нейтральную полосу и обрушилась на позиции противника. Британские солдаты, безусловно, были сильно измотаны пятичасовой бомбардировкой, однако и их разрозненные группы, ни смотря ни на что, попытались оказать сопротивление наступающему врагу. Как только немецкая пехота пересекла нейтральную полосу, британские орудия и пулеметные установки ожили, а уцелевшие бойцы окопных гарнизонов поднялись на брустверы. Тем не менее, остановить стремительное наступление превосходящего противника им так и не удалось. В полдень немцы достигли рубежей основной британской оборонительной полосы, прозванной "Красной линией", и мощной атакой смели ее гарнизон, тем самым открыв себе дорогу на Париж. На фронте в 30км все передовые позиции англичан были потеряны, за исключением двух участков, которые геройски удерживали Южноафриканская бригада и бригада, сформированная из трех батальонов Лестерширского полка. Часть британских солдат охватила паника, в результате которой целые батальоны начали сдаваться в плен врагу или бежать с поля боя. Те же, кто оставался и продолжал сражаться, понесли тяжелые потери. В общей сложности в этот день свыше 7 тысяч британских пехотинцев было убито, а еще 21 тысяча попала в плен. К 5 апреля германские войска продвинулись вглубь обороны союзников на 40 км, однако, находясь в 8 км от города Амьен, немецкое наступление охватил кризис.
Чем ближе немцы подходили к Амьену, тем сильнее они запутывались в препятствиях старых полей сражений близ Соммы, в лабиринте заброшенных окопов, разбитых дорог и полях, изрытых воронками от снарядов, которые год назад, перемещаясь, оставил за собой фронт. Кроме того, немецкие солдаты, оказавшись в британскому тылу, фактически потеряли боеспособность, не сумев удержаться от грабежей. Из-за нескольких лет морской блокады, в которой оказалась Германия с началом Первой мировой войны, самые простые и жизненно необходимые вещи, как в войсках, так и во всей в стране в целом, стали редкими и дорогими товарами. Британский же тыл был обеспечен всем необходимым, и эта "роскошь" неоднократно вводила в искушение продвигающихся вперед немецких солдат, вызывая у них непреодолимое желание остановиться и пограбить. Полковник Альбрехт фон Таер писал, что "целые дивизии, пресытившись добытой пищей и ликером, оказывались не в состоянии энергично продолжать атаку". В дополнение к немецким проблемам, 4 апреля британцы начали контратаку, и уже на следующий день германское верховное командование поняло, что операция группы "Михаэль" исчерпала свои возможности. В результате неудавшаяся попытка прорыва обороны противника обошлась немцам в 250 тысяч убитых и раненых.
После провала операции "Михаэль" Людендорф начал новую наступательную кампанию против британской армии, на этот раз во Фландрии в районе реки Ипр. Рано утром 9 апреля началась артиллерийская подготовка, а в 8 утра в атаку пошла германская пехота. Главный удар наступавших был нанесён по двум португальским дивизиям, входившим в состав 1-й английской армии. Сопротивление португальских частей было быстро сломлено, после чего в обороне союзных войск образовалась брешь, и к концу дня части германской армии продвинулись на 8 км, достигнув реки Лис. На следующий день на втором участке прорыва немцы вклинились в английскую оборону уже на 12 км. В связи с создавшимся критическим положением, главнокомандующий войсками Антанты Фердинанд Фош приказал перебросить один французский кавалерийский корпус на помощь англичанам, с помощью которого продвижение немцев удалось на время остановить, однако спустя неделю немецкая армия вновь пошла в атаку. 24 апреля южнее Ипра немцам удалось провести одну из своих немногих в этой войне танковых атак, но она была встречена и отбита контратакой британских танков, превосходящих немецкие числом и качеством. 25 апреля немцам удалось захватить одну из высот Фламандской возвышенности - гору Кеммель, а 29 апреля еще одну вершину - Шерпенберг. Однако эти достижения обозначили предел их наступления. 29 апреля Людендорф понял, что, как и в случае с операцией "Михаэль" месяц назад, его войска израсходовали весь свой пыл и вынуждены были остановиться. Всего за время кампании против британцев во Фландрии немцы потеряли 120 тысяч человек.
Окончательно осознав, что прорвать британскую оборону у его войск не получается, Людендорф решил направить свои усилия против французов. После четырёхнедельного перерыва германские войска вновь перешли в наступление, на этот раз на центральном участке фронта, создав угрозу Парижу, до которого оставалось 92 километра. Для осуществления этой атаки немцами была достигнута самая большая концентрация артиллерии, которая когда-либо собиралась на фронте - 6 тысяч орудий, обеспеченные боеприпасами в количестве двух миллионов снарядов. Все они открыли огонь 27 мая в 4 часа утра. После прекращения бомбардировки 50 дивизий германской Шестой армии перешли в яростную атаку, в результате чего фронт союзников на этом участке почти полностью рухнул. Через 3 дня после начала наступления немцы захватили 50 000 пленных и 800 орудий, а к 3 июня германские войска приблизились к Парижу на расстояние до 56 км. Чтобы усилить панику в столице Франции и заставить командование союзников задействовать как можно больше подразделений для отражения немецкой атаки, немцы обстреляли французской столицу из "Парижская пушки" - сверхдальнобойного длинноствольного 210-мм орудия. Всего из него было произведено около 350 выстрелов, убивших 250 и ранивших 620 горожан.
В результате обстрела многие парижане бежали из города, а французское правительство уже разрабатывало планы эвакуации столицы Бордо, однако тут немецкое наступление неожиданно прекратилось вследствие того, что их части далеко удалились от тыловых баз и начали испытывать серьезные трудности со снабжением. Кроме того, за время наступления немцы потеряли уже более 100 тысяч человек, и хотя потери войск Антанты были сопоставимы, союзники сумели быстро восполнить свои ряды за счет 250 тысяч американских солдат, прибывших в Европу, в то время как немцы такой возможности уже не имели. Тем не менее, Людендорф не оставлял надежд прорвать оборону противника, и после небольшой паузы 9 июня он возобновил немецкое наступление атакой на реке Матц, пытаясь отбросить французские резервы к югу, а также расширить выступ, образовавшийся между Парижем и Фландрией. Однако и эта атака вскоре была остановлена ожесточенным сопротивлением противника. В довершении бед и так стремительно редеющей немецкой армии в ее расположении началась вспышка "испанского гриппа", которая скосила почти полмиллиона немецких солдат, чей иммунитет, ослабленный скудным питанием, был гораздо ниже, чем в сытых войсках союзников в траншеях напротив.
Численность германских войск стремительно приближалась к тому уровню, за которым было уже невозможно рассчитывать на количественное преимущество атакующих, и Людендорф оказался перед трудным выбором, на каком участке фронта немцам предстояло пойти в свою последнюю атаку - либо вновь двинуть армию против британских войск во Фландрии, либо продолжить движение на Париж. После месяца раздумий Людендорф принял решение идти на французскую столицу, для чего 15 июля направил все силы, которые он держал в запасе, а именно пятьдесят две дивизии, для атаки против французской армии. Однако вновь вставшие насмерть французы не позволили противнику прорвать свою оборону, сначала отразив натиск немцев, а последующей контратакой и вовсе обратив их в бегство.
8 августа началась Амьенская операция, ставшая первой из серии операций так называемого "стодневного наступления" Антанты. Союзники сконцентрировали перед городом Амьен огромную бронированную силу - 530 британских и 70 французских танков. Их целью было вновь прорваться на старое поле битвы при Сомме через импровизированные оборонительные сооружения, возведенные немцами после их мартовского наступления, и проникнуть в глубокий тыл противника. Удар был нанесен 8 августа - совместно с Канадским и Австралийским корпусами, обеспечивающими пехотную поддержку танковой атаки. В течение четырех дней большая часть прежнего поля боя была вновь занята, и к концу августа союзники продвинулись до самых внешних укреплений "Линии Гинденбурга", от которых были отброшены в ходе мартовского наступления немцев.
12 сентября началось первое за всю войну чисто американское наступление. В течение одного-единственного дня сражения американские 1-й и 4-й корпуса, атакуя под прикрытием 2900 орудий, выбили немцев с их позиций, захватили 466 орудий и взяли в плен 13 251 человек. Наблюдая полнейшее разложение своей армии, начальник германского Генштаба фельдмаршал Гинденбург доложил кайзеру, что боеспособность германской армии пала настолько, что наступать она более не может, а поэтому надо искать скорейшего окончания войны дипломатическим путём.
29 сентября по положению Германии был нанесён еще один удар - в этот день союзная немцам Болгария запросила Антанту о перемирии, что было равносильно полной капитуляции, ведь по его условиям вся страна с её железными дорогами и материальными ресурсами поступила в полное распоряжение союзников. В этот же день Верховное командование Германии встретилось с немецким правительством и посоветовало ему немедленно заключить перемирие с Антантой.
Еще 8 января 1918 года президент США Вильсон представил Конгрессу четырнадцать пунктов, на основании которых мог быть заключен мир, почетный для всех участников войны и гарантирующий будущее согласие в мире. Они легли в основу "Четырнадцати пунктов", которые германское руководство теперь решило предложить союзникам, фактически признавая своё поражение в войне, отказываясь от всех своих территориальных приобретений XIX века Эльзаса и Лотарингии, а также соглашаясь на организацию независимой Польши, в том числе из территорий Германии.
Такой позорный мир абсолютно не устраивал Людендорфа, и 24 октября он написал обращение к армии, в котором заявил, что условия Вильсона представляют собой "призыв к безоговорочной капитуляции и неприемлемы для наших солдат. Они доказывают, что желание неприятеля уничтожить нас, которое развязало войну в 1914 году, все еще существует и нисколько не ослабло. Оно, таким образом, не может быть для нас, солдат, ничем, кроме требования продолжать наше сопротивление со всей возможной стойкостью".
Офицерам Генерального штаба удалось изъять обращение, прежде чем оно было выпущено, однако одна копия по ошибке попала в немецкую штаб-квартиру на востоке, где клерк службы связи, независимый социалист, отправил его членам своей партии в Берлин. К полудню обращение было опубликовано и произвело в Рейхстаге большой шум. 26 октября Людендорфу предложили подать в отставку, что он незамедлительно и сделал, напоследок сказав свои бывшим начальникам: "Через две недели у нас не будет Империи и не останется Императора, Вы увидите".
30 октября перемирие с Антантой подписало турецкое правительство, а 3 ноября, потерпев сокрушительное поражение от итальянских войск, из войны вышла и Австро-Венгрия, которая к тому моменту уже перестала существовать как империя (6 октября сербы, хорваты и словенцы сформировали правительство Югославии и объявили о независимости. 7 октября габсбургские поляки, соединенные с братьями, прежде находящимися под германским и русским владычеством, провозгласили свободную и независимую Польшу. 28 октября в Праге была провозглашена Чехословацкая республика. 1 ноября о своей независимости объявила Венгрия.
Таким образом, к концу первой недели ноября Германская империя единственной из Центральных держав осталась участницей военных действий, да и то только потому, что кайзер Вильгельм не хотел отрекаться от престола, как того требовали союзники. Однако к этому моменту немецкие солдаты и матросы полностью потеряли боеспособность и отказывались продолжать войну, что в конечном итоге привело к мятежу. Пытаясь добиться лучшей позиции на переговорах с противником, германское высшее командование решило послать немецкий флот на самоубийственную атаку против британского флота. Матросам было сказано, что их отправляют на военные учения, но среди них распространялись слухи о действительной цели миссии. Вечером 29 октября матросы, не желавшие бессмысленно погибать, подняли мятеж, после подавления которого было арестовано около тысячи человек. Однако оставшиеся на свободе 4 ноября подняли еще один мятеж, в результате которого освободили своих товарищей и захватили корабли в порту, после чего потребовали от Вильгельма II отречения от престола. Германское правительство пыталось скрыть информацию о бунте, однако матросы разъезжались по Германии, разнося новости о происходящем. Будучи не в состоянии подавить мятеж, глава правительства принц Макс Баденский, 9 ноября он по собственной инициативе объявил об отречении кайзера от престола и передал свои полномочия лидеру социал-демократической партии Фридриху Эберту. После этого госсекретарь правительства Филипп Шейдеман объявил собравшейся под окнами канцелярии толпе о падении монархии и провозгласил Германию республикой. Свергнутый Вильгельм II бежал в Нидерланды.
11 ноября 1918 года недалеко от французского города Компьен немецкая делегация подписала с представителями Антанты договор о прекращении боевых действий со стороны имперской армии Германии, тем самым положив конец Первой мировой войне. По условиям перемирия Германия должна была освободить все занятые территорий, включая Эльзас и Лотарингию, принадлежавшие ей с 1871 года, отвести свои войска с западного берега Рейна, сдать огромное количество вооружения, передать под контроль Антанты все субмарины и основные боевые корабли Флота открытого моря, отказаться от условий Брест-Литовского и Бухарестского договоров, по которым немцы заняли завоеванные территории на востоке, выплатить компенсацию военного ущерба. Германия также согласилась на продолжения союзной блокады, что, в конечном счете, вынудило ее подписать 28 июня 1919 года Версальский мирный договор, условия которого были еще более жесткими, чем условия перемирия.
Церемония подписания мира в Версальском дворце.
Отторжение Эльзаса и Лотарингии, признание независимости Польши и исторически подчиненных Германии территорий Силезии и Западной Пруссии, унизительное разоружение армии и упразднение флота и ВВС - все это сильно озлобило немецкое население и зародило в его в душе мечты о реванше. Спустя 15 лет после окончания Первой мировой войны к власти в Германии придет человек, который в полной мере сумеет воспользоваться реваншистскими настроениями немецкого народа, в результате чего погрузит сначала свою страну, а за ней и большую часть Европы, в пучину беспросветного мрака.
P. S. Спасибо всем, кто читал статьи данного цикла, и отдельная благодарность тем, кто поддержал их рублем!
До скорых встреч).
