Афганистан + Война

Время от времени происходящие события заставляют в очередной раз публиковать перечень десяти базовых постулатов пропаганды.
(1)
Мы не хотим войны! (Это плохие ОНИ ненавидят хороших НАС.)
(2)
Война ведётся только по вине противника! (Даже если хорошие МЫ напали первыми — это была защита и плохие ОНИ нас вынудили.)
(3)
Лидер противоборствующей страны — дьявол! (Если не дьявол, то хотя бы душевнобольной, продажный или извращенец.)
(4)
Мы боремся за правое дело, а не за наши интересы! (Ни слова об экономической выгоде от войны и о конкретных выгодоприобретателях.)
(5)
Враг целенаправленно совершает злодеяния, мы — только случайно!
(6)
Враг использует запрещённое оружие!
(7)
Наши потери незначительны, потери противника огромны!
(8)
Интеллектуалы, знаменитости, деятели искусства и культуры на нашей стороне!
(9)
Наша миссия священна!
(10)
Любой сомневающийся в нашей пропаганде — предатель!

Эту декаду сформулировал британский дипломат лорд Понсонби в 1928 году по результатам Первой мировой войны.

Набор пропагандиста сохраняет актуальность по сей день, но уже во время Второй мировой американцы нарушали некоторые постулаты, а для восстановления баланса использовали дополнительный приём: расчеловечивание противника.

После атаки японских ВВС на военно-морскую базу США Пёрл Харбор 7 декабря 1941 года машина пропаганды начала кампанию "Вступайте в ряды морской пехоты!", оформленную как выдача лицензий на отстрел японцев под слоганами "Открыт сезон охоты" и "Боеприпасы и экипировка бесплатно".

В 1943 году журнал Life опубликовал фотографию подбитого японского танка, под орудийной башней которого на штырь была насажена голова танкиста. Часть читателей возмутились надругательством над трупом, но писем от них в редакцию пришло вдвое меньше, чем откликов на опубликованный рядом снимок кота, пострадавшего от жестокого обращения.

Расчеловечивание противника привело к неожиданному, хотя и предсказуемому результату: расчеловеченной оказалась аудитория, с которой работали пропагандисты.

Останки убитых японцев стали массово использовать в качестве военных трофеев. Солдаты научились долгим вывариванием отделять мягкие ткани от черепа, обрабатывать его каустической содой и полировать. Популярностью пользовались ожерелья из человеческих зубов и сушёных ушей.

В 1944 году президент Рузвельт официально поблагодарил конгрессмена Фрэнсиса Уолтера за нож для вскрывания писем, изготовленный из плечевой кости японского солдата. Информация о людоедском сувенире вызвала волну протестов не только гражданской, интеллектуальной и культурной, но и христианской общественности. Эту волну перехлестнуло встречное одобрение пещерного большинства, и всё же пресс-служба главы США на всякий случай распространила заявление о том, что подарок возвращён с рекомендацией похоронить нож.

В том же 1944 году "фотографией недели" в том же Life стал снимок девушки с черепом японского солдата. Подпись гласила:

"Когда два года назад высокий и красивый лейтенант ВМС США прощался со своей 20-летней подругой, он пообещал ей голову японца. На прошлой неделе Натали Никерсон дождалась обещанного подарка с автографами её возлюбленного и его 13-ти друзей и надписью: "Это хороший японец — мёртвый японец, взят на берегу Новой Гвинеи". Натали пишет любимому письмо с благодарностью за подарок".

А редакционная статья сообщала, что хохотушка Натали дала черепу имя Тодзё в честь генерала Хидэки Тодзио, главы правительства и министра армии Японии.

24 июля 1942 года Илья Эренбург опубликовал в газете "Красная звезда" статью "Убей!" с таким финалом:

"Мы поняли: немцы не люди. Отныне слово "немец" для нас самое страшное проклятье. Отныне слово "немец" разряжает ружьё.
Не будем говорить. Не будем возмущаться. Будем убивать.
Если ты не убил за день хотя бы одного немца, твой день пропал.
Если ты думаешь, что за тебя немца убьёт твой сосед, ты не понял угрозы.
Если ты не убьёшь немца, немец убьёт тебя. Он возьмёт твоих и будет мучать их в своей окаянной Германии.
Если ты не можешь убить немца пулей, убей немца штыком.
Если на твоём участке затишье, если ты ждёшь боя, убей немца до боя.
Если ты оставишь немца жить, немец повесит русского человека и опозорит русскую женщину.
Если ты убил одного немца, убей другого — нет для нас ничего веселее немецких трупов.
Не считай дней. Не считай вёрст. Считай одно: убитых тобою немцев. Убей немца! — это просит старуха-мать. Убей немца! — это молит тебя дитя. Убей немца! — это кричит родная земля. Не промахнись. Не пропусти. Убей!"

Оснований для того, чтобы так писать, у Эренбурга было предостаточно — как и у меня для того, чтобы цитировать его слова.

В 1947 году Эренбург руководил группой известных советских литераторов, которые подготовили к печати "Чёрную книгу" о зверствах гитлеровских оккупантов. Книга уже была набрана, но власти внезапно уничтожили набор, запретили публикацию и репрессировали часть авторов.

Издание всё же произошло почти 70 лет спустя. В "Чёрной книге" среди множества других трагедий рассказано о расстреле моего родственника осенью 1941 года. Он родился ровно на 120 лет раньше меня — в 1844 году — и был известным врачом в городе Пропойске (нынешний Славгород). Нацисты расстреляли его 97-летним, вместе с правнуками.

Та война унесла жизни множества моих родственников по отцовской и материнской линиям. И всё же я не могу себе представить красноармейца середины 1940-х годов, который дарит своей подружке глянцевый череп немецкого солдата или бусики из вражеских зубов...
...зато моё первое и одно из самых сильных впечатлений от Афганистана, полученное 40 лет спустя, в 1980-х, когда я сам носил погоны, — это популярный армейский брелок: отрезанное ухо душмана, залитое в эпоксидную смолу и отполированное до блеска.

Вчера дал интервью для канала Соловьев-лайв (к 12 декабря). Один из вопросов: что было самым тяжелым на войне? Ответил, что операция на пакистанской границе в районе Алихейля, когда моему разведвзводу пришлось почти целый месяц держать оборону под непрерывными обстрелами моджахедов, чтобы за нашей спиной афганская пограничная бригада смогла оборудовать укрепрайон и перекрыть древний Шелковый путь. Перед этим отдельный разведвзвод 1 мсб 180 мсп попал в засаду, понес большие потери (4 убитых, 16 раненых командир орв и мой друг л-нт Евгений Шапко был тяжело ранен и скончался в госпитале, не приходя в сознание, в строю осталось только три разведчика), Пришлось срочно набирать новый разведвзвод, проводить боевое слаживание, а менее чем через две недели мы выехали на эту операцию...

Бои были тяжелые, постоянные обстрелы, душманы на расстоянии броска гранаты. И постоянный хронический недосып - в сутки, урывками, получалось поспать в общей сложности час- полтора.
Я прекрасно понимал, что командир должен командовать подразделением, организовывать управление, взаимодействие и т.д., но бойцы у меня были молодые, необстрелянные, поэтому иногда приходилось самому брать в руки снайперскую винтовку. А когда на вертушке прилетел мой товарищ по батальону резерва лейтенант Виталий Жердев (он добирался до своего отдельного взвода АГС, но, по "техническим причинам" задержался у меня на позиции на двое суток) мне пришлось попросить его временно подменить меня, а самому сходить в самоволку, чтобы убрать духовский минометный расчет, который сильно доставал нас в последнее время. Да, это было не правильно. Командир должен командовать. Но выбора у меня не было. Возможно, поэтому за 26 месяцев моей службы в Афганистане среди моих подчиненных не было не только убитых, но и раненых. И за все 40 лет моей службы в военной разведке.
Тогда я думал, что эта операция была самой тяжелой во время моей афганской эпопеи. Но оказалось, что самое тяжелое было не на войне, а после нее. Когда депутаты Государственной Думы ввели понижающий (на 50%) коэффициент для военных пенсионеров, отменили закон о выделении земельных участков ветеранам труда, военной службы и участникам боевых действий. А самое главное, отменили расчет пенсий для участников боевых действий из числа рядового и сержантского состава (один месяц за три). Это было не не просто предательством, это было подлостью по отношению к тем, кто проливал свою кровь, защищая нашу страну и наш народ. И это было самым тяжелым для меня. Потому что, предавший единожды, предаст снова...

Александр Карцев, https://vk.com/alexandrkartsev

P.S. Из письма командира разведотделения (позднее зкв орв) сержанта Васильева Сергея Васильевича: «Это ваше фото. Это в Алихейле, где вы берегли нас и в одиночку с СВД-шкой ходили на «охоту». И за наградами вы не гнались, личный состав был для Вас важней. И в книгах ваших есть художественный вымысел, но это интересно. Никого ни в одном рассказе вы не очернили. От вас добром на расстоянии веет. И честь офицера это про Вас, в делах и поступках. И я горжусь, что знаю вас лично. Сергей Васильев. P.S. Память у Вас отличная. Спасибо!»

Дорогие друзья, в наступающем Новом 2025 году постараюсь переиздать полную версию моего романа «Шелковый путь. Записки военного разведчика». Если моя мечта о переиздании книги исполнится, по условиям издательского договора я буду обязан удалить этот роман со всех своих сайтов и страниц (в том числе, с Артофвара). Поэтому пока это не случилось, для всех желающих прочитать эту книгу, выкладываю ссылку для бесплатного скачивания романа «Шелковый путь. Записки военного разведчика» в формате PDF.

Эта книга, написанная на основе моих афганских дневников, рассказывает о нашей службе и о работе советских военных разведчиков в Афганистане. Когда в начале 2000-х годов я писал эту книгу, не все еще можно было рассказывать.

15 февраля 2024 года в интервью ТАСС генерал Борис Всеволодович Громов, бывший командующий 40-й общевойсковой армией, поделится воспоминаниями о том, как достигалась договоренность с полевым командиром Ахмадом Шахом Масудом о пропуске колонны советских войск без боя через перевал Саланг: «Я встречался с ним один раз перед выводом войск. Это было в мае 1988 года. До этого мы писали друг другу письма, передавали их через разведчиков».

Главный герой романа «Шелковый путь» был одним из тех безымянных разведчиков. В его работе не было ничего особо героического, но благодаря этой работе, многие наши ребята вернулись домой живыми.

В одном из своих интервью на канале Тактик Медиа, однажды я рассказал о том, как носил эти «письма» в своем гранатном подсумке. Обычно мы встречались с Шафи у него дома или на посту самообороны в ближайшем кишлаке. Получив «письмо», я укладывал его в гранатный подсумок, прижимая им спусковой рычаг запала гранаты одной из двух Ф-1, лежащих в подсумке. Затем доставал английскую булавку, которую использовал в этой гранате вместо предохранительной чеки (от частых манипуляций с предохранительной чекой, она часто ломалась). И шел к себе на Тотахан. Перед самой заставой вставлял булавку обратно.

В комментариях к этому интервью один из зрителей, бывший офицер спецназа, служивший в Афганистане, написал, что это невозможно, ведь спусковой рычаг мог в любой момент отлететь. И что в этой операции принимали участие настоящие зубры, а не какие-то там лейтенантики. К сожалению, в те времена еще не было интернета, и я не знал, что это невозможно. Но одно знал точно, что эти «письма» не должны, ни при каких обстоятельствах, попасть в чужие руки. А что касается зубров, то именно лейтенанты, старшие лейтенанты и капитаны были тогда теми самыми зубрами, которые, вместе со своими солдатами, вынесли на своих плечах всю тяжесть той войны.

Для тех, кто интересуется историей афганской войны и тем, как мы выполняли поставленные перед нами боевые задачи без потерь, рекомендую почитать эту книгу. Возможно, она поможет и многим нашим ребятам, воюющим сейчас на СВО, вернуться домой целыми и невредимыми. Очень жалею, что такие книги оказались не нужны ни руководству нашей страны, ни Министерству обороны.

Желаю Вам всем крепкого Вам здоровья, всегда возвращаться домой целыми и невредимыми, жить долго и счастливо!

Ваш Александр Карцев, http://kartsev.eu

Ссылка для скачивания романа «Шелковый путь. Записки военного разведчика» в формате PDF – https://disk.yandex.ru/d/j5DgYwuqGjfM7Q

Книга с фотографиями, поэтому у нее довольно большой вес – 123 МБ.