Горячее
Лучшее
Свежее
Подписки
Сообщества
Авторизация
Забыли пароль?
Регистрация
Регистрация
Создавая аккаунт, я соглашаюсь с правилами Пикабу и даю согласие на обработку персональных данных.
Авторизация
Восстановление пароля
Авторизация
или
 
Если вам не приходит письмо с паролем, пожалуйста, напишите на support@pikabu.ru, указав ip-адрес, с которого вы входили в аккаунт, и посты, которые вы могли плюсовать или минусовать. Не забудьте указать сам аккаунт :)

Рассылка Пикабу: отправляем лучшие посты за неделю 🔥

Спасибо!
Осталось подтвердить Email - пожалуйста, проверьте почту 😊

Комментарий дня

ТОП 50
88-летний пенсионер расклеил объявления, чтобы ему помогли выйти из первой крепости в Skyrim

Тогда он вместе со своим 59-летним соседом

Взял молодого сопляка, который разбирается в современных железках :)

+1325
 
Аватар пользователя KEHTABP KEHTABP
20 часов назад

Вакансии Пикабу

Печенька Присоединяйся к команде Пикабу! Сейчас мы ищем:
  • QA Lead

Рекомендуемое сообщество

Уголок ретрогеймера
865 постов • 7 304 подписчика
Далеко не самые новые видеоигры

Пикабу в мессенджерах

  • Пикабу в Telegram
    238K подписчиков
    @pikabu
  • Развлекательный канал
    46K подписчиков
    @pikabu_fun
  • Пикабу в Viber
    413K подписчиков
    Вступить

Активные сообщества

все
Аватар сообщества "Специфический юмор"
Специфический юмор
Аватар сообщества "Чёрный юмор"
Чёрный юмор
Аватар сообщества "Умный дом"
Умный дом
Аватар сообщества "Домашняя.Ламповая.Наша."
Домашняя.Ламповая.Наша. 1
Аватар сообщества "Лига лени"
Лига лени
Аватар сообщества "NSFW-юмор"
NSFW-юмор
Аватар сообщества "Космический юмор"
Космический юмор
Аватар сообщества "Механизмы радости"
Механизмы радости
Аватар сообщества "Фабрика Мемов"
Фабрика Мемов
Аватар сообщества "Исследователи космоса"
Исследователи космоса
Создать сообщество

Тенденции

теги
Мерч Пикабу 17 Конкурс 15 Королева Елизавета II 14 Возраст 10
Объединить теги
Новости Пикабу Помощь Правила Реклама
Верификации Награды Контакты О проекте
Промокоды
Магазин
Android iOS

Шурави

Теги
С этим тегом используют:
Афганистан Военные мемуары Фотография СССР
Все теги
Рейтинг
Автор
Сообщество
Тип постов
любые текстовые картинка видео [мое] NSFW
Период времени
за все время неделя месяц интервал
100 постов сначала свежее
309
garik23
garik23
10 дней назад

Афганская пыль

Афганская пыль Афганистан, Шурави, Военные мемуары, Длиннопост

Пыль, что в ней особого, но каждый, кто прошёл Афган, сохранил воспоминания о ней.


Собственно на какую-то частицу, мы состоим из этой пыли, сколько её было проглочено. Здесь в Афгане она другая. Неблагодарное дитя войны, афганская пыль.


Колёса и гусеницы техники перемалывают в порошок горные породы, порождая её, а она "благодарит" своих "родителей" тем, что абразивом проникает в смазку их двигателей, забивает фильтры, радиаторы. Она вместе со своей союзницей жарой терзает тех, кто ходит с колонами, или до поры до времени тайком лежит на земле, как в засаде, чтобы наброситься на вертолёт, пилот которого, неосторожно выберет это место для посадки.


К вертолётам у пыли любовь особая.


Не получилось с наскока поймать на посадке, ничего, она своё возьмёт измором. Медленно но настойчиво, как вода камень, точит она лопатки двигателей, потихоньку воруя мощность. И вот в критическую минуту, когда пилот рванёт ручку шага винта, вертолёт не отзовётся привычным гулом набирающих обороты двигателей.


Вместо этого хлопки, словно кашель астматика.


Помпаж!


Изуродованные пылью лопатки двигателя не в силах загнать воздух в камеру сгорания и тот с шумом выплёвывается обратно. Лётчик сбрасывает шаг в надежде, что с меньшей нагрузкой двигатели "успокоятся", так его учили и так написано в рекомендациях, в общем правильно. Но на этот раз "болезнь" оказалась слишком запущенной.


Хлопки нарастают и вот с очередной порцией воздуха двигатель "выплёвывает" остатки лопаток...



Мы только прибыли в Афганистан, нас везут на стрельбище. Армейский Урал с открытым кузовом, грунтовая дорога. Толстый слой пыли, мелкой словно пудра, как вода растекается под колёсами грузовика. Водитель солдат старается ехать как можно медленней, по всё равно пыль клубится за кузовом, мешает дышать, противно скрипит на зубах, смешивается с потом, воротник нового комбинезона мгновенно чернеет и противно прилипает к шее. На полигон мы приехали уже все серые от пыли.


Утром, более сотни вертолётов на аэродроме Кундуз производят газовку двигателей, проверяют исправность систем перед лётным днём. Поднятая винтами с грунтовых стоянок пыль несколько часов висит в воздухе. Стало понятно, почему в жилом городке всё покрыто белёсым налётом.


Пыль, её можно и не замечать, порой кажется, что её и нет, но сегодня в первый раз в Афганистане поднимается на потолок вертолёта. На четырёх тысячах резко обрывается полоса пыльного воздуха, словно выныриваем из воды.


Оказывается над Афганистаном тоже синее небо, а не белёсое и выцветшие как казалось там внизу. От величественных, заснеженных хребтов Гиндукуша невозможно оторвать взгляд.


А там внизу Афганистан, его почти не видно сквозь толстый слой пыльного воздуха.


Дальний пост охранения, высокогорье. Восьмёрка садится на крохотный пятачок. Пыль бубликом крутится вокруг винта. Вертолёт почти не видно. Но вот пыль опадает, вертолёт спокойно молотит лопастями на малом шаге, суетятся солдаты разгрузочной команды.


Доставка груза, обычное дело оказывается в этих краях.


Внизу ползёт цепочка колонны. Поднятая гусеницами, колёсами пыль, плотно окутывает колону. Чистый воздух достаётся не только головной машине. К сожалению, не только воздух... То здесь, то там, на обочинах, под откосом, изувеченные взрывом остатки техники.


При запуске начал помпажировать пусковой двигатель. У него нет защитных устройств, пыль сожрала его. Хорошо вовремя успел выключить, иначе бы сжёг вертолёт.


Делать нечего, иду запускать дежурный борт. Молодцы технари, нашу ласточку починили оперативно.


Я давно оставил попытки вывести пыль из своей кабины. Но вид покрытых "пудрой" пультов продолжает раздражать. Попробовал не закрывать кабину пока винт не выйдет на обороты. И точно, поток воздуха вымел старую пыль и тут же нанёс новую.


Разгрузка восьмёрки затянулась, у нас топливо на исходе, высота и вес позволяют, решаемся тоже сесть. Находим ровный участок на берегу реки. Заходим, внезапно теряем видимость.


Пыль набрасывается на нас как кобра, резко и без предупреждения. Спасибо машине, выручила. Сами виноваты, не подумали, что пыль сюда могла нанести река.


Зимой затянули дожди, пыль превратилась в не менее противную грязь. Налипает на обувь, тянется за ногами в модуль. И только стоит ей высохнуть, снова переходит в привычное состояние. Помесив месяц грязь, начинаешь думать, что пыль лучше. Хотя грязь, та же пыль, только с водой.


Пыль, оказывается и к ней можно привыкнуть и не замечать. Приехал в отпуск, мать удивляется, что я и мои вещи пропитаны пылью. А я и не замечал. Хотя, одной ночи на пересылке в Хайратоне, было достаточно, чтобы насквозь пропитаться ей.


Возвращаюсь с отпуска. На ми восьмом пассажиром лечу из Хайратона в Кундуз, внизу под нами пустыня, царство песка и пыли.


Весна, прекрасное время, грязь уже высохла, а пыли ещё нет. Жаль, продлится это недолго.


Пройдёт месяц, солнце убьёт зелень, высушит землю, техника перемелет дороги, всё вернётся на круги своя.


Занесло пролётом в один из гарнизонов. Да, зря я называл Кундуз царством пыли.


Что может быть хуже пыли? Пепел. Знакомая площадка, садились не раз. Заходим с ходу и перед самой землёй оказываемся как в молоке. На второй круг уходить поздно плюхаемся в слепую. Повезло, не опрокинулись. Оказывается, чья-то добрая душа решила сжечь сухой бурьян. А через час мы уже забыли про это.


Странно, снова начала раздражать пыль, чем ближе замена, тем сильнее. Впрочем, начинает раздражать всё. Скорей бы отсюда.


Сегодня улетаем в Кундуз. Замена. Два лишних дня проторчали в Файзабаде. Шла пыльная буря. Афганистан и его пыль не хотела отпускать нас.


Через год после Афгана сломался мой фотоаппарат "Зенит". Отнёс в мастерскую.


-Им что, в песочнице забавлялись? Ремонту не подлежит!-вынес вердикт мастер.


Хотел последовать его совету. Не получилось. Не смог выбросить верного друга верой и правдой служившего мне там. У нас одинаковое число вылетов. Лежит в шкафу.


Сегодня перебирая вещи, нашёл свою афганскую панаму. И хотя она стирана-перестирана, она всё равно пахнет афганской пылью.


Особый этот запах.


В курсантскую пору, в заволжских степях тоже было много пыли. Но та пахла полынью, ковылью, простором.


Эта, гарью солярки и керосина, пороха, тротила и кажется немного юностью.


А может, мне всё просто почудилось и разыгралось воображение. Ведь сколько лет прошло. И всё это просто, пыль....



Лисовой Владимир Иванович .


Афганистан Файзабад 1986-87 Чечня март-май 95 Лётчик Ми-24 Саратовское ВВАУЛ выпуск 1984

Афганская пыль Афганистан, Шурави, Военные мемуары, Длиннопост

http://artofwar.ru/l/lisowoj_w_i/

Афганская пыль Афганистан, Шурави, Военные мемуары, Длиннопост
Афганская пыль Афганистан, Шурави, Военные мемуары, Длиннопост
Афганская пыль Афганистан, Шурави, Военные мемуары, Длиннопост
Афганская пыль Афганистан, Шурави, Военные мемуары, Длиннопост
Показать полностью 5
Афганистан Шурави Военные мемуары Длиннопост
8
Эмоции
153
garik23
garik23
12 дней назад

Коварная фауна

Коварная фауна Афганистан, Шурави, Военные мемуары, Мат, Длиннопост

После дождей на нас внезапно "свалилась" весна. Словно по команде, декорации сменились. Только вчера нас окружала унылая желто-коричневая равнина, а, по утру, уже проснулись на цветочной клумбе! Невзрачные кочки, о которые мы постоянно спотыкались по дороге в баню, вдруг превратились в цветущие шары.


Кругом запахло элитным парфюмом, а мне захотелось стать поэтом. Оказалось, весна - здесь самое прекрасное время года!


Словно для контраста и вселенской гармонии, из-под земли тут же полезла и всякая нечисть. Особенно досаждали фаланги - здоровенные, почти с ладонь, мерзкие, волосатые, желто-зеленые пауки .


Поговаривали, что они питаются всякой падалью и на челюстях у них смертоносный трупный яд. Как бы подтверждая это, пауки постоянно шевелили своими саблевидными челюстями, словно дожевывая чьи-то останки. Челюсти действительно внушали опасения. Подсунутый им газетный лист фаланги запросто дырявили, как компостер в трамвае. Щелк, и на листе - две аккуратные дырочки: получите!


В сравнении с ними, наши южнорусские тарантулы - просто миляги! Этакие маленькие плюшевые мишки, которых так и хочется затискать.


Фаланг я встречал и раньше, на Кушке. Правда, не живьем, а в форме оригинальных сувениров. Залитые эпоксидной смолой и отполированные в изящный диск умелыми солдатскими руками, они хранились в каждом дембельском чемодане.


"Дембельский набор" также включал: пепельницу из панциря степной черепахи и несколько цветных фото, сделанных расторопным фотографом. Обязательная - у кушкинского Креста, а другая - с беззубой коброй (это кто знает) на фоне цветущих маков. Поэтому фаланги у местных умельцев были в дефиците, а у нас, под Кандагаром, был их явный перебор. Столько мерзких тварей в одном месте я не встречал.


Особенно им полюбилась наша офицерская палатка, где было сухо и тепло. Самое паучье место!


Фаланги ползали под ногами, заползали в сапоги, полевые сумки, тумбочки, под подушки, забирались на стены и потолок, норовя свалиться на голову. Давили их с противным хрустом, но подходили новые резервы.


Всегда с улыбкой вспоминаю один вечер. Магнитофон молчит, карты заброшены, в офицерской палатке, наконец, - тишина. Кто-то уже спит, кто-то еще читает. В общем - идиллия. По потолку, по своим делам, мерно перебирая лапками, степенно ползет здоровенная фаланга. Не иначе, их воевода.


Зная любимейшую паучью забаву падать нам на голову, решаем стряхнуть гада. Но как? До потолка не достать! Выход находит взводный Витя Павленко. Берет гитару за гриф, залезает на кровать и давай ей тыкать по врагу. Но не тут-то было! Враг оказался опытный и, как оказалось, проворный. Вместо того, чтобы позорно свалиться на пол и быть раздавленным, паучина вдруг быстро-быстро побежал по гитаре, по грифу, прямо на руку Павленко!


Витька, истошно заорав, швыряет гитару; та, жалобно звеня, падает прямо на спящего соседа; тот вскакивает, как ужаленный; гитара, дребезжа, летит дальше, а Павленко, не разбирая дороги, по кроватям с офицерами, несется к выходу!


Мат, крики, кто-то спросонья хватает автомат, с улицы прибегают курцы - настоящий сумасшедший дом!


Чуть погодя, виновато улыбаясь, возвращается Павленко, растрепанный, но живой. Его обматерили, зловредного паука изловили и садистски раздавили. Однако вскоре, на белоснежном потолке, желто-зелеными кляксами, вновь замаячили очередные "диверсанты".


В следующий раз с этой нечистью, я столкнулся летом, где-то под Нагаханом, на поле, имевшим у афганцев, как оказалось, дурную славу.


Там, по незнанию, наша рота остановилась на ночевку. Бойцы, как всегда, разожгли костерки из банок с бензином, стали греть сухпай, кипятить чаек. Обычные разговоры, шутки... Вдруг, разговоры стали по-немногу стихать, послышался какой-то странный шелест. Все насторожились, вглядываясь в темноту.


Вдруг, из мрака, на свет, мерно шевеля лапками, двинулась серо-зеленая волна этих тварей! Казалось, земля вдруг ожила и зашевелилась! Все ожесточенно бросились их топтать.


Бесполезно!


Наверное, со стороны это выглядело даже забавно, как пляски индейцев у костра. Но нам было не до смеха. Чтобы не остаться без ужина, пришлось срочно менять позицию.


Другой напастью были змеи. Те почему-то облюбовали палатки бойцов, на ночь сползаясь погреться у печки и дурея от солдатских портянок. Истопники, ранее спокойно кимарившие у потухших печек, теперь, вытаращив глаза, всю ночь добросовестно кочегарили, держа наготове саперную лопатку.


Зато по утру, как боевой трофей, с гордостью выносили пару-тройку обезглавленных тварей. Было даже негласное соревнование: чья палатка круче.


Весна неожиданно закончилась, как и началась. Змеи с фалангами исчезли, и все облегченно вздохнули, но, как оказалось, зря: появились термиты, такие белесые муравьи. Те пакостили втихую, когда предпринять что-то было уже поздно. Как-то полез за какой-то мелочью в свой чемодан, что засунул под кровать, на галечник. Давно не открывал, чтоб душу не бередить: чемодан так и благоухал былой бабочинской колбаской! Слюнями истечешь!


Открываю, а там... "полный пиздец .


Местная фауна, в лице термитов, обгрызла в труху полы шинели, конспекты, справочный материал, а главное, сожрала начисто протоколы партийных собраний роты!


Все было погрызано, кроме Боевого Устава, видать, не по зубам. Зато от протоколов собраний, толстой, прошнурованной и пронумерованной тетради, осталась только клеенчатая обложка с веревочкой и печатью "для пакетов"!


Что делать? Тетрадь - строгой отчетности, любимое "блюдо" проверяющих политотдела.


Придется восстанавливать заново, придумывать, кто что сказал. Это столько ненужной возни! И где теперь достанешь такую тетрадь?


Идти на поклон в политотдел? Кто ж там поверит байке про термитов? Эх, не везет же мне с этой афганской фауной!


Странно, но через год, в какой-то мере благодаря этой фауне, начальник политотдела решил выдвинуть меня на должность замполита батальона.


Владимир Лукинов.

Коварная фауна Афганистан, Шурави, Военные мемуары, Мат, Длиннопост
Коварная фауна Афганистан, Шурави, Военные мемуары, Мат, Длиннопост
Коварная фауна Афганистан, Шурави, Военные мемуары, Мат, Длиннопост
Показать полностью 3
Афганистан Шурави Военные мемуары Мат Длиннопост
5
Эмоции
263
garik23
garik23
1 месяц назад

Афганские фото

Не хочет молчать —

Поёт ночами лунными,

Как в юность мою,

Своими семью

Серебряными струнами!..

Афганские фото Афганистан, Шурави, Фотография, Длиннопост
Афганские фото Афганистан, Шурави, Фотография, Длиннопост

Сергей Татарчук – командир роты спецназа 334 ООСпН, старший лейтенант.

В бою с противником был тяжело ранен и от полученных ран скончался в марте 1986.

Награжден орденами Красного Знамени (посмертно), Красной Звезды и медалями.

Афганские фото Афганистан, Шурави, Фотография, Длиннопост

Лица войны.Портрет снайпера.

Афганские фото Афганистан, Шурави, Фотография, Длиннопост

...И вновь вертушка в небо нас уносит,

Опять я вижу горы...

Афганские фото Афганистан, Шурави, Фотография, Длиннопост

"Пойдём забьём козла".

А помните, раньше практически в каждом дворе, стояли доминошные столы, от которых можно было услышать такие выкрики, как "Дубль", "Мыло", "Иди на базар" и конечно же "Рыба"!

Афганские фото Афганистан, Шурави, Фотография, Длиннопост

Загадка уровень простая.Что за лопаты?

Афганские фото Афганистан, Шурави, Фотография, Длиннопост

Экипаж "летающего крокодила".Ми-6 "борт 80", 280 ОВП, Афганистан, 1982 год.

Афганские фото Афганистан, Шурави, Фотография, Длиннопост

.Мне мил и виноград на лозах,

В кистях созревший под горой...

Афганские фото Афганистан, Шурави, Фотография, Длиннопост

«Дембель неизбежен!».В этом фото прекрасна каждая деталь - молодость и счастливые лица крепких парней, безупречно подогнанная по фигуре "парадка" и даже классические дембельские дипломаты.

Афганские фото Афганистан, Шурави, Фотография, Длиннопост

Разведка

Афганские фото Афганистан, Шурави, Фотография, Длиннопост

Традиции армейского табачного пайка более 100 лет. Махорку стали включать в довольствие в I мировую войну. В Великую Отечественную солдатам выдавали 20 г махорки и три коробки спичек, а в месяц — семь книжек курительной бумаги. Некурящим полагалось  шоколад  конфеты.

Афганские фото Афганистан, Шурави, Фотография, Длиннопост

32 года назад, 15 февраля 1989 закончилась самая длинная для нашей страны война в истории ХХ века.Никто из высших полит руководителей СССР в Термез не приехал. Никто не сказал полностью выполнившим поставленные задачи солдатам спасибо и не склонил голову в память о погибших.

Афганские фото Афганистан, Шурави, Фотография, Длиннопост

Солдатская заповедь - подальше от начальства, поближе к кухне!На боевой позиции реактивных систем залпового огня "Ураган" пожалуй, один из ярчайших представителей своего жанра - Полевая кухня КП-125.Она предназначена для приготовления пищи из 2-х блюд и кипятка на 125 человек

Афганские фото Афганистан, Шурави, Фотография, Длиннопост

Рядовой Александр Катаев, наводчик-оператор БМП, 860 ОМСП.Погибнет в феврале 1985 от полученных в бою ран.За мужество и самоотверженность награжден, медалью "За отвагу" и орденом Красной Звезды (посмертно).

Афганские фото Афганистан, Шурави, Фотография, Длиннопост

Сакральный смысл этой традиции уходит корнями глубоко в историю :)

Афганские фото Афганистан, Шурави, Фотография, Длиннопост

17 февраля отмечается День Службы горючего Вооруженных Сил Образованная в 1936 году данная служба с тех пор прошла серьезный путь развития, на который выпало огромное количество серьезных испытаний в том числе и события в Афганистане.

Афганские фото Афганистан, Шурави, Фотография, Длиннопост

Лица войны.Портрет с Боевым знаменем.

Афганские фото Афганистан, Шурави, Фотография, Длиннопост
Афганские фото Афганистан, Шурави, Фотография, Длиннопост

Сергей Хуртин,Ефрейтор, снайпер 3 ДШЗ Керкинской десантно-штурмовой маневренной группы ПВ КГБ СССР.Погиб в бою в августе 1984 г. в Куфабском ущелье у кишлака Чатнив. Награжден медалью «За отличие в охране государственной границы СССР», посмертно орденом Красной Звезды

Афганские фото Афганистан, Шурави, Фотография, Длиннопост
Афганские фото Афганистан, Шурави, Фотография, Длиннопост

https://twitter.com/shuravi1979_89/followers_you_follow

Показать полностью 19
Афганистан Шурави Фотография Длиннопост
38
Эмоции
271
garik23
garik23
1 месяц назад

Так мы «воевали» с афганским народом

Если кто-то думает, что в Афганистане мы только тем и занимались, что кровь, свою и чужую, ведрами проливали (а такие разговоры, особенно после развала СССР, велись и вдалбливались  в уши народу), то он глубоко ошибается. Да, было всё, и кровь, и даже невосполнимые потери. Но мы не зверели, а своим поведением, и отношением к мирным афганцам, завоёвывали их сердца и уважение.


Свидетельством тому могут служить, выставленные здесь мои фотографии, сделанные в 1983-85 гг. в провинциях Тахор и Бадахшан.


В марте 1983 г., докладывая оперативную обстановку в окружении наших спецподразделений, заместителю Председателя КГБ СССР генерал-армии Матросову В.А. (кстати на самом объекте «Чахи-Аб»), я высказал несколько предложений и просьб, которые он одобрил. Они касалось вопросов:


- оказания гуманитарной помощи местному населению в виде продуктов питания (особенно муки, постного масла, соли, сахара и риса), б/у одежды и обуви (которые остаются в отрядах от призывников), канцелярских принадлежностей для школьников и игрушек для детишек;

- о передаче представителям местных органов власти деревянных ящиков из-под различных боеприпасов, которые у нас были в избытке (из этих, бесценных досок, афганцы, да и наши умельцы тоже, изготавливали элементарную мебель) и определенного количества керосина или дизтоплива, для освещения админзданий, школ, мечетей и т.д. (там, в то время, помещения освещались жировыми лампадками времён Македонского);


- целесообразности проведения, своими силами и средствами, примитивных электролиний в кишлаки Чахи-Аб и Хоун, и на ближайшие боевые посты ополченцев. На наших объектах, в этих населенных пунктах, имелся большой излишек энергомощностей. С учётом того, что «лампочек Ильича» жители этих кишлаков не видели со дня своего рождения, то это может произвести на них положительное впечатление. Если же мы поставим, хотя бы в одном из людных мест, еще и телевизор, то получим хорошего пропагандиста-агитатора.


А что это было именно так, подтвердили последовавшие, после установки телевизора в крепости Чахи-Аба, в июне 1984 года, события. Увидев серьезное влияние телепередач на сознание афганцев, бандиты, через свою агентуру, решили подорвать бензоэлектрический агрегат АБ-4-О/230, который мы поставили афганцам вместе с телевизором. Они прикрепили к нему, за кольцо чеки, с отогнутыми усиками, гранату Ф-1. От вибрации работающего двигателя, она должна была выпасть и… взрыв. Но его предотвратили бдительные ополченцы, которые, перед запуском двигателя обнаружили «сюрприз».


Летом 1984 года мы провели электричество в к. Чахи-Аб и на пару боевых постов ополченцев, а 6 ноября, дали свет в к. Хоун. Во время строительства «ЛЭП» мы рассказали руководству алякадарства, и своим помощникам по строительству, о необходимости соблюдения правил безопасности и просили их предупредить жителей, чтобы не прикасались к электропроводам.


А когда сообщили, что 6 ноября будет свет, то к зданию алякадарства пришла масса дехкан с детишками, чтобы впервые в жизни увидеть чудо-лампочку Ильича. Со временем, жителям этих населенных пунктов стала поступать гуманитарная помощь, и, даже больше–их, с концертами, посетили артисты из столицы Таджикистана Душанбе.

Рытье ям под тополя. Другие деревья там не росли.

Так мы «воевали» с афганским народом Афганистан, Шурави, Военные мемуары, Длиннопост

05.11.1984 с афганскими детишками и взрослыми, строим ЛЭП в к. Хоун. Провода подвешивается ефрейтор Белоус Коля

Так мы «воевали» с афганским народом Афганистан, Шурави, Военные мемуары, Длиннопост

Я, никогда не расстававшийся со своим «Зенитом-Е», вёл себя как папарацци-фотографировал (если людей, то предварительно спрашивая разрешения, а некоторых и тайно), что и кого считал необходимым, а затем эти фотографии, с комментариями на дари, вывешивал в виде фотогазет в посещаемых афганцами местах, а также дарил тем, кто попал в объектив.


С первыми газетами был казус-ночью, все фотки были разобраны на сувениры, ибо фотографии были единственным украшением  жилища дехкан, и памятью.


Возле очередных фотогазет, на какое-то время стали выставлять часовых. Кроме того, некоторые афганцы меня приглашали домой «на чай», и, чтобы сфотографироваться в кругу семьи, в т.ч. с жёнами. Но просили никому об этом не говорить. Я не только держал своё слово, но, и, при вручении фотографий «заказчику», отдавал ему отснятую плёнку.

Кузнец-жестянщик

Так мы «воевали» с афганским народом Афганистан, Шурави, Военные мемуары, Длиннопост

Дуканщик.

Так мы «воевали» с афганским народом Афганистан, Шурави, Военные мемуары, Длиннопост

Местные играют на самодельных инструментах

Так мы «воевали» с афганским народом Афганистан, Шурави, Военные мемуары, Длиннопост

Многодетный отец Давлятжон с детьми. Кишлак Хоун.

Так мы «воевали» с афганским народом Афганистан, Шурави, Военные мемуары, Длиннопост

На фото ниже, его малышка, которой я подарил надувную куклу. Надо было видеть её поведение и лицо. Когда я начал надувать куклу, то она испугалась и спряталась за отца. А когда тот её успокоил, а я вручил куклу, то малышка расцвела в улыбке, стала её осматривать и целовать. Затем поставила на землю и начала вокруг неё ходить. Как же мало надо ребёнку для счастья?

Так мы «воевали» с афганским народом Афганистан, Шурави, Военные мемуары, Длиннопост
Так мы «воевали» с афганским народом Афганистан, Шурави, Военные мемуары, Длиннопост

На верхнем снимке дуканщик Халифа Джанги, с детьми у своего дукана. А ниже врач с женой. Он прилетал из Кабула и драл три шкуры с лечившихся у него дехкан. Притом медикаменты выпрашивал у нас. Следует отметить, что один наш аспирин или аскофен могли излечить афганцев от разных болезней.

Так мы «воевали» с афганским народом Афганистан, Шурави, Военные мемуары, Длиннопост

А это полуразрушенная Хоунская школа. Из-за нехватки учителей, уроки, зачастую, проводили старшеклассники. У детишек нет ни карандашей, ни тетрадей. Но из-за этого у них хорошо развивалась память.

Так мы «воевали» с афганским народом Афганистан, Шурави, Военные мемуары, Длиннопост
Так мы «воевали» с афганским народом Афганистан, Шурави, Военные мемуары, Длиннопост

А ниже, алякадар, учителя и другие, уважаемые в кишлаке люди, принимают участие в вывешивании очередной моей фотогазеты на здании Хоунского алякадарства (больше сельсовета и меньше района) и фотографируются на её фоне, на память.

Так мы «воевали» с афганским народом Афганистан, Шурави, Военные мемуары, Длиннопост
Так мы «воевали» с афганским народом Афганистан, Шурави, Военные мемуары, Длиннопост

https://telegra.ph/Tak-my-voevali-s-afganskim-narodom-02-11

Показать полностью 13
Афганистан Шурави Военные мемуары Длиннопост
23
Эмоции
40
garik23
garik23
2 месяца назад

Боль и отвага Тимурака

Много лет даже в мыслях не возвращался к событиям, произошедшим 28 мая 1983 года под кишлаком Тимурак. Пытался забыть их, но не получилось. Боль до сих пор живёт во мне.

Владимир Сысоев, заместитель начальника мангруппы по технической части первого боевого состава, убедил меня в том, что об этой засаде, точнее, о людях, принявших бой необходимо рассказать. Согласен с ним. Для многих участников афганской войны и их родственников настоящие воспоминания очень важны.


Тогда в сложной и трагической обстановке мангрупповцы проявили образцы мужества и массового героизма.


К сожалению, на все вопросы ответить не смогу. Не только потому, что прошло уже около тридцати лет. Общую картину боя можно представить, лишь собрав воспоминания и других его участников. Попытался вспомнить и описать то, что видел сам. А видел, к сожалению, далеко не всё. Большую часть боя пришлось «наблюдать» через прорезь прицела автомата.


Буду рад, если участники засады под Тимураком дополнят меня, что-то поправят, поделятся своими воспоминаниями. Хотелось бы услышать Александра Пасечника, Евгения Косенко, сержантов и водителей инженерно-сапёрного взвода, офицеров первой заставы и миномётной батареи, ребят, которые были там.

Боль и отвага Тимурака Афганистан, Шурави, Военные мемуары, Длиннопост

В последней декаде мая 1983 года мангруппа проводила плановые боевые мероприятия в предгорье, на юге Балхской провинции Афганистана. Мне запомнилась даже не сама операция, а её трагическое завершение.


Утром 28 мая получили команду о прекращении боевых действий и срочном возвращении в Мазари-Шариф. Якобы в отсутствии основных сил, душманы подготовили нападение на нашу базу.


В условленном месте, у развилки дорог, мы должны были подхватить попутчиков и сопроводить их в Мазари-Шариф. То ли нефтяников, сарбозов или местных партийцев. Точно не помню. Но в ожидании их, колонна простояла часа два.К этому времени мангруппа отвоевала уже около недели. Ещё добавилась предыдущая бессонная ночь плюс жаркая погода. Люди расслабились и «кемарили» в машинах.



Не дождавшись попутчиков, колонна продолжила движение. Возможность дезориентировать духов была безнадёжно упущена. Утечка информации о направлении нашего движения состоялась. Басмачи успели подготовить засаду.


Человек богат задним умом. Вспомнил, что одна из афганских машин, обогнавшая нас ранее, каким-то неестественным образом «застряла» в кювете. Водитель с помощником неспешно занимались её вытаскиванием. Наверняка бородатых предупредили о засаде. Они не стремились оказаться в районе кишлака Тимурак раньше нас и специально выжидали, когда боевая колонна пройдёт вперёд. Жаль, но тогда на этот факт никто не обратил внимания.


Дорога «Акча-Балх», по которой мы двигались, возвышалась над окружающей местностью примерно на метр-полтора. Вокруг пшеница по пояс высотой, разветвлённая система арыков, залитые водой и труднопроходимые даже для военной техники земельные участки. Есть откуда напасть и где спрятаться.


На этом фоне – колонна как на ладони. Прекраснейшая мишень! Да ещё перед самым кишлаком по обе стороны дороги, метров в пятидесяти от неё находились развалины непонятных саманных сооружений и дувалов. Идеальное место для засады.


Основные силы мангруппы с бронетанковой техникой прошли опасный участок без каких-либо проблем.


А вот инженерно-сапёрный взвод капитана Владимира Шоколова, мой противотанковый взвод и две-три машины миномётной батареи попали под удар душманов.


Первые выстрелы из гранатомётов были произведены по танковому мостоукладчику инженерно-сапёрного взвода. Железный монстр развернулся поперёк дороги и перекрыл всё движение. Колонна встала. Вперёд дороги нет, назад не развернёшься, с высокой дороги съехать сложно. Ещё и поле с пшеницей загорелось от выстрелов.


Миномётчиков тоже подожгли. Они понесли потери. Началась интенсивная стрельба. Мы оказались в настоящем огненном мешке. Заняли оборону под машинами, укрывшись за их колёсами. Часть личного состава взвода залегла ниже шоссе, в пшенице.


Вдруг в промежутке между очередями, увидел округлённые глаза одного из солдат. На четвереньках, перед стволами наших автоматов он куда-то двигался! Грубо выругался, схватил за одежду и затащил его под машину. Через некоторое время у бойца появился осмысленный взгляд.


Загорелась ГАЗ-66, под колёсами которой мы отстреливались из автоматов, тент и имущество, что находилось в кузове машины. Чем подожгли – не знаю. Полыхало сильно. В этом же кузове были два станковых гранатомёта и десять ящиков с боеприпасами. Рванёт – мало не покажется.

Водителем ГАЗ-66 был солдат Евгений Косенко. Я не сразу заметил, что машина горит. Об этом мне сообщил Женя. Поднял голову, а надо мной столб огня.


Тушить что-либо под обстрелом – безумство. Дал солдату команду отогнать машину в сторону. Сложна задачка, но Косенко сумел заскочить в кабину, сумел съехать с дороги и попёр на «шашиге» прямо к развалинам, из-за которых вели огонь духи. Женя развернул машину кузовом к духам и по горящему хлебному полю вернулся назад.


Басмачи стреляли по нему и ранили в пятку. Потом уже в госпитале, подшучивал над солдатом:

- Хорошо, Женя, что у тебя сердце не в пятках, а то мы не увиделись бы больше.


Пришлось поменять позицию и перебежать под колёса другой машины. Там уже были командир инженерно-сапёрного взвода капитан Шоколов и его заместитель-сержант. К сожалению, память не сохранила фамилию сержанта. Теперь мы вели бой вместе. А когда в горевшей машине стали взрываться боеприпасы, духи поспешили покинуть свои укрытия. Вот тогда-то и появилась возможность вести по ним прицельный огонь. Отчётливо видел, что после наших очередей духи падали и не сомневаюсь, что потери они понесли.


Мне запомнился водитель бортового автомобиля ЗИЛ-131 инженерно-сапёрного взвода рядовой Владимир Тукаев. Когда загорелся кузов его автомашины, в котором перевозилось более полутонны взрывчатки, Володя вырвался из западни и, несмотря на то, что она начала плавиться и сделалась мягкой как пластилин, потушил огонь. Солдата не остановило даже понимание того, что в случае взрыва от него ничего не останется. Мальчишка спас не только машину с грузом, но и всех нас.


Хочется заметить, что на этой операции не всё происходило так, как обычно. Капитан Шоколов был без, привычных для него и окружающих, бронежилета и каски. Именно в этот раз он снял их. Почему? Не знаю. Работая с взрывчатыми веществами, Володя очень серьёзно относился к соблюдению правил безопасности. Даже на остановках и на отдыхе он не снимал с себя средств защиты.


Рядовой Юрий Громовой занял оборону возле машины и погиб в начале боя. Это был совсем молоденьким солдатом. Обычно неопытных бойцов мы не брали на операции. Старались оберечь их. Сначала предоставляли возможность «оклиматизироваться» на базе, привыкнуть к обстановке. Но в этот раз вмешалась одна из многих трагических случайностей, которых так много на войне. Более опытный запасный водитель незадолго до операции попал в госпиталь. Пришлось взять с собой Юру Громового. Он был так называемым «бортовым» у Жени Косенко. Пуля попала в голову, пробив каску навылет. После того, как Евгений Косенко героически отогнал горящую машину, труп Громового остался лежать на открытом, простреливаемом пространстве.


Капитан Шоколов крикнул, что солдата надо вытаскивать в укрытие и, не дожидаясь ответа, бросился к нему.

- Назад! Он уже мёртв.


Команду Володя не услышал. Тогда я последовал за ним. Громовой был мёртв. Мы подхватили труп Юры и забросили в кузов машины.


Теперь предстояло вернуться назад. Мне удалось успешно перебежать открытое пространство и спрятаться за машиной. А Володю зацепило. Сейчас сложно восстановить события. То ли это рвались наши собственные боеприпасы, то ли духи произвели очередной выстрел из гранатомёта. Трудно сказать. Он упал как подкошенный. Заметил это, когда лёг под машину.


Скомандовал сержанту, Володиному заместителю:

- Шоколов лежит. Не добежал. За мной, вытаскивать командира!


В этот момент одна из пуль попадает в карданный вал автомобиля, рикошетит от него и по касательной ранит сержанта в щёку. Сержант схватился за голову. Мне показалось, что пуля зацепила его серьёзно. Вытаскивать своего командира он уже не может, и послать за капитаном больше некого. Побежал один. У Володи начались судороги, ногтями он царапал асфальт… Мне ничего не оставалось, как схватить его и тащить волоком в укрытие. На моих руках он и умер...


Тогда меня и ранили. К счастью попали лишь в ногу. Позднее выяснилось, пуля прошла между сухожилиями в трёх миллиметрах от коленной чашечки. Меня как током прошило, понял, что один прицельный выстрел и меня добьют. На одной ноге доскакал до укрытия и лёг под машину. Рядовой Александр Пасечник остановил кровь и перевязал ногу. Не сомневаюсь, Саша должен был быть отмечен государственной наградой. Нет, не потому, что он остановил у меня кровотечение, вернее не столько поэтому. Он поразил меня своим хладнокровием, чёткими, разумными действиями в сложной обстановке. Хочется, ещё раз сказать ему:

- Саша, спасибо тебе, родной!


По радиостанции связался с руководством. Доложил майору Баранову обстановку:

- «Пятидесятый» убит, имеются «двухсотые» и «трёхсотые». Мне необходимо броневое прикрытие.


Ко мне подскочила БМП. С её помощью завели машину. Бойцы запрыгнули в кузов.

- Все на месте? Вперёд!


Прикрываясь бронёй БМП, мы вышли из-под огня противника. Машину, в которой взорвались боеприпасы, оставили на месте. Трупы Володи Шоколова и Юры Громового загрузили в БМП.


Выезжали под непрерывным обстрелом. На шоссе бензинные лужи из пробитых топливных баков автомобилей. Они могли вспыхнуть в любую секунду. Подъезжая к основным силам, чуть не задавили своих солдат. Оказалось, что у машины отказали тормоза. Осколками посекло тормозные шланги и трубопроводы. Водитель резко повернул машину в кювет, только чудом мы не перевернулись. Помню, получил удар по раненой ноге, в глазах всё потемнело. Показалось, что теряю сознание.


Развернули оставшиеся два гранатомёта, стали их заряжать. Опять неудача. В одном из них застряла пуля, прямо в стволе. Взвод остался с единственным гранатомётом. Вот из этого СПГ мы обстреливали развалины и «зелёнку», где могли прятаться духи. Разово произвели около шестидесяти выстрелов. Ствол разогрелся и, гранатомёт начал плеваться. Без целеуказаний стрельба была малоэффективной. Но уверен, что даже стрельбой по площадям мы повлияли на психологическое состояние духов и заставили их отойти.


Все события продолжались не более тридцати минут. Но не в моей голове. Для меня тогда время остановилось. Показалось, что миномётчики очень медлят, что открыли огонь по нападавшим духам только часа через два. А сам бой длился целую вечность. Когда узнал, что первая мина вылетела из ствола миномёта почти сразу после нападения на нас, не поверил.


Несколько позднее со своим заместителем сержантом Александром Леонидовичем Норсеевым на БМП мы вернулись к сгоревшей машине. Веером обстреляли окружающую местность из автоматов и пулемёта. Выскочили на сгоревшее поле. Кругом валялись неразорвавшиеся выстрелы от СПГ. Трава и то, что осталось от посевов, ещё дымились.


Быстро забрали, выведенные из строя взрывом, станковые гранатомёты и покинули это жутковатое место. Да и имелась вероятность попасть под «дружественный» огонь. В тот момент не было ни чувства страха, ни каких-либо других эмоций. Эмоции пришли позднее, когда всё было позади.


Попросил майора Вячеслава Константиновича Баранова дать мне возможность довести взвод до базы, но он был непреклонен и загнал меня в вертолёт, для эвакуации в Союз. Правда, минут через пятнадцать он оказался рядом со мной. Вячеслав Константинович сам был контужен взрывом мины и получил множественные осколочные ранения ног.


Ему приказал эвакуироваться начальник оперативной группы отряда майор Виктор Вениаминович Соколов.


Перелетели через речку и оказались в Союзе, в гражданской больнице населённого пункта Чаршанга. Там дислоцировалась пограничная комендатура отряда. Чтобы снять стресс, главврач больницы налил по сто грамм медицинского спирта. Не помогло. Ощущал себя трезвым. Перед глазами крутились картинки боя. Мысленно прорабатывал возможные варианты своих действий. Пришло время эмоций и горечи потерь.


Ночью нам с Барановым заснуть так и не удалось. Рядом с больничной палатой, во дворе соседнего дома играли свадьбу. Ох уж этот контраст между войной и миром! Всегда душевное потрясение и некоторое недоумение от происходящего.


Наутро нас переодели в новое обмундирование. В грязных и окровавленных «шортах» даже в прифронтовом городе появляться было не очень удобно. Потом переправили в Термез, в армейский госпиталь. Там уже находились другие раненые мангрупповцы. Около двадцати человек.


А дня через два-три военным бортом вместе с «грузом 200» нас переправили в Душанбе и далее в пограничный госпиталь.


Там же в госпитале встретился с сержантом Андреем Метляковым. Он был тяжело ранен в живот. Как мне сообщили, операция прошла успешно. Помнится, что выписываясь из госпиталя, зашёл к нему попрощаться и сказал:

- Андрей, считай, что тебе повезло. Всё могло оказаться хуже. Ждём тебя в мангруппе.


Держался он хорошо. Представить себе не мог, что это «хуже» произойдёт. После того, как вернулся из краткосрочного отпуска на базу, и увидел в блиндаже над кроватями Юрия Громового и Андрея Метлякова фотографии с чёрными полосами, был потрясён случившемся.


Даже в мыслях тогда не предполагал, что Андрей умрёт в госпитале.


В мае месяце у Андрея Метлякова умерла мама. Его отправили в Союз, в краткосрочный отпуск на её похороны. Но в день выхода на операцию, Андрей вернулся в мангруппу. Досрочно!

- Почему приехал так рано? Ты ещё в отпуске!

Он ответил, что ему очень тяжко после похорон мамы. А здесь, среди боевых товарищей некогда думать о плохом.


Любая смерть на войне кажется случайностью, но некоторые из них особо поражают своей непреодолимостью. Наверное, на войне жизнь от смерти отделяют секунды, миллиметры. Некоторым из нас повезло меньше. Вот такая судьба...


В ходе боя сержант Андрей Метляков занял позицию ниже шоссе, на хлебном поле. Как он получил ранение, лично не видел. Знаю по рассказам солдат. Душманская пуля попала в него во время очередной смены позиции для стрельбы.



Из воспоминаний А. Пасечника.Записал В.М. Сысоев


Внезапно нас обстреляли из гранатометов и из стрелкового оружия. Мощно и прицельно. От залпа загорелись машины. Буквально через одну. Колона встала.


Духовский огонь заставил десантироваться прямо в движении. Времени для размышлений что брать, а что не брать с собой не оказалось. Выскакивали, кто как мог. На тот момент перед нами стояла единственная и наиважнейшая задача – выжить. К сожалению, не все ребята справились с ней.


Серёга Страхов, наш водитель, остался рядом с машиной, а мы заняли оборону сначала на поле, а позднее перебрались под защиту колёс своего автомобиля.


Огонь вели с трёх сторон. Две группы справа, а пулемётчик слева. По стрельбе поняли, что именно по нам бьют справа. Духов не было видно, но место, откуда они стреляли, примерно засекли. Открыли ответный огонь. Почти сразу к нам подтянулись ребята со старшим лейтенантом Князевым.


Юра Громовой находился в машине, управляемой Евгением Косенко и погиб при первых же выстрелах. Подполз к нему. Хотел оказать первую помощь, но увидел во лбу пулевое отверстие, а на затылке дыру. Понял, что всё… Подтащил его к нашей машине.


Начали рваться боеприпасы в ГАЗ-66 Жеки Косенко. Пока они рвалась, мы успели перекурить. Высунуться нельзя было. Всё в дыму, трава горит, снаряды свистят, летают над головой. Новогодняя феерия! Один из снарядов залетел в кузов нашей машины. Как потом оказалось – осколочный боеприпас. Повезло, он не взорвался, лишь порвал брезент. Когда вышли из переделки, мы закопали его на поле.


Командир взвода сообщил, что во время десантирования из машины, он не сумел взять с собой радиостанцию. Вызвался найти её. Пополз по кювету, что между полем и дорожной насыпью. Когда полз, на пахоте впереди меня увидел фонтанчики от пуль, услышал свист над головой. Догадался, что стреляют по мне из пулемёта. Вот только достать пока не могут. Подумалось: «Почему стреляют в меня»? Ответ нашёлся сразу. На чёрном фоне меня выдаёт ярко-зелёная каска. Пришлось выкинуть её. Стрелок потерял цель. Да и расстояние в 300-400 метров до душманского пулемёта сделало своё дело.


Удачно выскочил на дорогу. Смотрю – два автомата. Когда их забирал, в тридцати метрах от себя увидел духов. Они отходили по арыку. Открыл по ним огонь. Одному в голову попал. Только чалма из арыка вылетела. Они стали отстреливаться, но отход не прекратили. Второго достал в проёме дувала. Попал в бок. Про остальных не знаю, они успели скрыться.


Из-под сгоревшего грузовика услышал крики солдат Павленко и Стороженко. Они укрылись за ним. Попросил поддержать огнём, но у них закончились патроны.


Когда вернулся с автоматами, все обрадовались. Ребята рассказали, что они прикрывали меня огнём из своего оружия. Мне было очень приятно это слышать. Объяснил, что Павленко и Стороженко укрылись под сгоревшей машиной, что пулемётчик работает из сада, что рацию не нашёл, а автоматы принёс.


К моему возвращению капитан Шоколов уже погиб, а старший лейтенант Князев, «собачник» из инженерно-сапёрного взвода, сержант-сапёр, Женя Косенко были ранены. А раненый в живот сержант Андрей Метляков находился в кузове Зил-131 сапёрного взвода.


Занялся перевязкой раненых. Все вели себя достойно, поддерживали друг друга.Перевязал раненого в пах «собачника». Как смог.


Разрезал сапоги у Жени Косенко. Снять их целыми, не причинив боли раненому, было просто невозможно. Получив доступ к ранам, увидел, что мясо на пятках висит только на коже и раны забиты песком. Обработал йодом, отрезал мясо, наложил бинты. Женю зацепило осколком, когда он героически направил горящую машину на духов. Мы со старшим лейтенантом Князевым просили Косенко материться, чтобы легче боль переносить, но он отказался.

Затем перевязал командира взвода. Он получил ранение в бедро и щиколотку. Пришлось из брюк сделать шорты, а из сапога тапок.


Сержанта-сапёра тоже перевязал. У него было ранение рикошетом в щёку. Он даже на некоторое время ослеп. Пришлось забинтовать голову целиком. А он после перевязки на ощупь заряжал патроны в магазины.


Когда у меня закончились индивидуальные перевязочные пакеты, ребята отдали свои. Никто не оставил себе про запас.


Через некоторое время подожгли Зил-131 сапёров. А в его кузове взрывчатка. Князев посмотрел на Страхова, Лостутова, меня и водилу Зила Володю Тукаева, мол, кто готов отогнать машину в сторону? Мы начали готовиться к броску. Но водитель молодец, не струсил. Он сам отвёл горящую машину в сторону и потушил её.


К нам подскочила БМП. В броне дырка от кумулятивного выстрела, ребята контужены, от машины гарью несёт. Духи пытаются добить нас, ведут интенсивный огонь. Пришлось подогнать БМП вплотную к «шашиге». Задние двери боевой машины прикрыли нас от пуль. С матами-перематами сумели загрузить Юру Громового и капитана Шоколова в десантное отделение. На ребристый броневой лист положили «собачника».


Позднее ребята рассказывали, что после попадания выстрела в броню, БМП загорелась, но осталась на ходу. Командир с механиком-водителем не растерялись и загнали машину в ближайшую лужу. Бойцы касками черпали воду и потушили пожар. И совсем не важно, что командир БМП пришёл в мангруппу совсем недавно и этот бой для него был первым. Спасибо, брат, на подбитой машине, но ты вытащил нас из кромешного ада!


Старшему лейтенанту Князеву предложили эвакуироваться первым рейсом, но он отказался, мотивируя тем, что он командир и не может покинуть свой взвод. Меня запихнули в БМП и отправили сопровождающим. Когда выскочили из-под обстрела, сразу разгрузились. Со мной оставили посечённого мелкими осколками брони наводчика-оператора БМП, дали пулемёт.

Перевязал наводчика-оператора. Жаль, не помню, как его зовут.


Обстреляли с ним сад, где засел духовский стрелок. А здесь на «шашиге» подтянулись наши ребята. Развернули СПГ. Одно орудие было испорчено пулей. Повезло, что во время заряжания получился недосыл. Он и спас наши жизни. Стали вести стрельбу с уцелевшего орудия по саду и по полю, куда отходили духи.


Вертолётчики хорошо помогли тогда. Они накрыли духов возле кишлака.


После окончания боя, когда мангруппа встала лагерем, на вертушках привезли новые СПГ. А потом наслаждались жизнью. В заливных озерцах, оставшихся после разлива горной речки, мы купались прямо в одежде, смывая кровь с обмундирования. За одним и осмотрелись.


В запарке боя не каждый из нас ощутил ранение. Оказалось, что у Страхова осколочное ранение в ногу. А у Стороженко обнаружился сильный ожёг шеи.



Воспоминания С. Страхова о засаде 28 мая 1983 года ММГ-1 Термезского пограничного отряда.

Рядовой, водитель ГАЗ-66 противотанкового взвода ММГ-1 Термезского пограничного отряда.


Выполнив боевое задание в горных районах Балхской провинции Афганистана, мангруппа возвращалась на базу, в город Мазари-Шариф. Настроение приподнятое – все живы, праздничный день, да и на дембель совсем скоро. Нас, майских, в противотанковом взводе трое: Саня из Туапсе, Андрей из Махачкалы и я – Сергей из Харькова. Все мы должны уволиться первой партией в начале июня месяца.


Проезжая окраины Шибаргана, остановились возле ММГ соседнего Керкинского погранотряда. На их базе, за «колючкой» громко играла музыка. Они отмечали праздник!


Спою Вам песню о родной мангруппе,

Что сокращённо зовётся ММГ:

Клочок земли с оградою колючей,

Где ощетинились стволами СПГ.


Размахивая панамами, мы приветствовали друг друга. Остановка была короткой. Снова по местам и в путь. Тогда ничего не предвещало опасности.


Не доехав до базы километров 40-50, мы напоролись на засаду. Духи взяли мангруппу в «оборот» в кишлаке Тимурак, который растянулся вдоль дороги на два-три километра. Первый удар противник нанёс из гранатомётов. Классика засады! Сначала обездвижили технику, сделали затор на дороге. А потом стали методично выбивать пехоту.


Впереди взрыв. Подбит БТР! Жму тормоз, а дальше всё как в тумане. Взрывная волна отбрасывает назад и утрамбовывает где-то за двигателем «шашиги». И этим самым спасает мою жизнь! Очнувшись, начинаю понимать, что выстрел не попал в машину, а пролетел рядом с лобовым стеклом. Схватив автомат, падаю под колёса машины, под которыми ребята уже ведут бой. Кругом дым – горит сухая трава вдоль дороги. Стреляем наугад. Через несколько минут дым рассеивается, теперь мы ведём прицельный огонь.


Весь расчёт жив, а что с остальными – неизвестно. Заметили, что к нам ползут ребята, во главе с командиром взвода старшим лейтенантом Князевым. В этот момент начинают рваться боеприпасы, находившиеся в другой машине, которая двигалась за мной и тоже была подбита.


Женя Косенко сумел убрать пылающую «шашигу» с дороги, направив её к арыку, откуда стреляли душманы. Тогда Женя получил ранение. Нам опять везёт. Осколки рвущихся боеприпасов не достают нас, и ребята успевают доползти невредимыми.


Два духа перебежками меняют позицию, очевидно осколки рвущихся снарядов их серьёзно обеспокоили. Бью по ним из автомата короткими очередями. Они исчезают в арыке. Ловлю себя на том, что мечтаю и очень надеюсь, что хотя бы одного из них, но я достал своим огнём.

Обстановка напряженная, связи нет. Рация осталась в кабине машины, а мы не можем подняться, идёт бой. А от машины надо отползать. Бензин течёт ручьями из топливных баков. И, не дай Бог, душманы попадут в боезапас, перевозимый в кузове.


Старший лейтенант Князев командует отползти к ребятам из инженерно-сапёрного взвода. По одному. Таким образом, мы объединились с ними и заняли круговую оборону. Кто под колёсами машины, а кто в придорожном кювете. Обстановка несколько прояснилась. Часть колонны сумела прорваться вперёд, другая же вернулась назад. Но из огненного мешка они вырвались.

У сапёров рация тоже повреждена. Теперь вся группа без связи.


Разделив патроны поровну, перекурили «по кругу». Один курит, остальные стреляют. Покидать укрытие под обстрелом, чтобы соединиться с основными силами мангруппы, слишком опасно. Командиры принимают решение остаться на месте, держать оборону и ждать помощи.


Потом офицеры поползли вдоль дороги, для того, чтобы собрать в безопасное место убитых и раненых. Когда они перебежками возвращались назад, перенося на себе убитого рядового Юру Громового, командир инженерно-сапёрного взвода капитан Шоколов был убит, а наш командир тяжело ранен. Ему ноги прошило пулями.


Саня Пасечник, собрав уцелевшее оружие, дополз к нам целым. При этом сумел убить пару душманов, с которыми случайно лоб в лоб столкнулся в арыке. Таким образом, мы держали круговую оборону минут 20-30. Но показалось, что прошла целая вечность.


Страшнее смерти было только одно – плен. На этот случай в кармане у каждого лежал один патрон.


К нам прорвалась БМП с первой заставы! Быстро загрузили тяжелораненых и убитых. С поля боя их эвакуировали первыми. Потом машина вернулась за нами. БМП сбавила ход, но не остановилась. Мы, отстреливаясь, впрыгивали в неё через открытые задние двери в десантное отделение. Вот и последний боец! Механик-водитель дал полный газ. Нас эвакуировали к тем, кто вырвался из засады ранее. Сразу заняли оборону и стали окапываться.

БМП опять ушла в кишлак, проверить, может, кто ещё остался там. Потом вертолёты начали обработку кишлака. А ещё через пару часов другая часть колонны объединилась с нами. Вертолётами в Союз были отправлены убитые и тяжелораненые. А на обратном они доставили нам необходимое оружие и боеприпасы.


В этом бою противотанковый взвод понёс тяжёлые потери. Юра Громовой убит, двое тяжело ранены, остальные, кто контужен, кто задет осколками. Через пару недель в госпитале умер Андрей Метляков…


Зацепила пуля друга, зацепила,

Полилась струёю на земь кровь…


А ещё уничтожены машина ГАЗ-66 и три станковых противотанковых гранатомёта. Вот так мы «отпраздновали» свой профессиональный праздник.


Мангруппа задержалась в Тимураке ещё на пару дней, пока полностью не зачистили кишлак. Битую и уцелевшую технику эвакуировали. К большому удивлению ни одна пуля не задела двигатель моей машины. Заменив колёса, забив деревянные чёпики в бензобаки, в общем, залатав всё что можно, на базу возвращался своим ходом. Теперь мы были пуганы и опытны. На опасных участках маршрута вели по сторонам предупредительный огонь из всех видов стрелкового оружия.


На базе пришлось усилить охранение. Ждали нападения душманов. Действительно, «дембель в опасности». Так и просидели пару недель в окопах, а рано утром 16 июня, первой партии дембелей, дали десять минут на сборы и погрузили в БТР для отправки в Союз.


В такой обстановке покидать мангруппу и своих ребят было очень тяжело. Будто оставляешь их одних на поле боя. А находясь в БТР без оружия, ощущаешь себя совсем беспомощным… Давит на мозги. Очень.


Вывезли нас тихо, в предрассветном тумане, без единого выстрела.


Здесь парни служат не простые,

От пуль не прячутся и не бегут назад.

И носим мы награды боевые,

- «За что?» - «А ты подумай, брат!»

Боль и отвага Тимурака Афганистан, Шурави, Военные мемуары, Длиннопост

Автор: С.А. Князев

http://pv-afghan.ucoz.ru/publ/vospominanija/bol_i_otvaga_tim...

Показать полностью 1
Афганистан Шурави Военные мемуары Длиннопост
0
Эмоции
92
garik23
garik23
2 месяца назад

Операция "Дарбанд" глазами молодого лейтенанта.Ч.2

Начало - Операция "Дарбанд" глазами молодого лейтенанта.Ч.1



Во второй половине ноября ситуация за линейкой начала усложняться. Раннее утро. Командир возвращается с «раздачи».


Обычный вылет: везем какую-то «шишку» со сворой в солдатских бушлатах в Меймене парой Ми-8, мы ведущие. Прилетели, высадили, возвращаемся.


На полпути по радио нас замысловато спросили о запасах «огурцов и семечек» (НУРСы и патроны к ПКТ), ответили, что полностью заряжены. Получаем приказ лететь в квадрат, где в ущелье зажали армейскую дивизию, надо помочь братьям по оружию. Штурман (л-т Арапов Алексей) дает курс и удаленность до квадрата, оказалось, совсем рядом.


Доворачиваем на заданный курс. Командир по рации дает команду «к бою!», ведомый (тоже наемники) подтягивается, готовясь к ракетной атаке (бомб в тот вылет не подвешивали). Очень скоро увидели два шлейфа черного дыма, подлетаем, точно: первый и замыкающий БТРы горят, обойти их никакой возможности, удачное место для нападения духи выбрали. Колонна растянулась метров на 800-1000, бойцы за броней, от кого-то отстреливаются – только трассера в разные стороны летят.


Мы противника не видим. Командир связывается по рации с дивизией (нам дали их частоту и позывной) и спрашивает, откуда атакуют духи. С земли ответ: сейчас обозначу направление трассирующей очередью. Командир популярно, не стесняясь в выражениях, объяснил армейцу, что вся колонна изрыгает трассера во все стороны, давай ракету. Ракета тянется в сторону дувалов на вершине хребта, цель понятна.


Доворачиваем, заходим на боевой, вжих! Ушла пристрелочная пара ракет.


Тра-та-та – это мой пулемет. Бум! Это по моей голове в ЗШ командир: не смей при ракетной атаке стрелять без команды, скорость пули выше скорости ракеты – может догнать, ракета может взорваться перед кабиной и нам пипец (блин, раньше нельзя было сказать?). Вжих! Ушли 8 ракет в дувалы. Левым разворотом выходим с боевого, летим вдоль хребта для захода на повторный.


Опаньки! Что это? А это три всадника на конях скачут по тропе вдоль вершины хребта, но вне зоны видимости армейцев. Быстро скачут, оглядываются, за спинами автоматы. Смотрю на них как завороженный. Дистанция стремительно сокращается, бац!


Опять командир по ЗШ: чего не стреляем? Расстояние около 300 метров и сокращается каждую секунду на 60. Кажется быстро, но в такой обстановке время течет как-то по другому, мне показалось, что все происходит как при замедленной съемке. Жму на кнопки электропуска, тишина. Перевел взгляд на свои большие пальцы, сделал «нажимательное» движение – пальцы как каменные – ни с места, мозг не позволяет выстрелить в человека, хоть он и враг.


Из оцепенения вывел один из духов, скакавший левее, он попытался вскинуть автомат в нашу сторону (акробат хренов), впрыск адреналина, пальцы «разблокировались», первая очередь прошла между ними. Всадники как по команде прижались к лошадям и отклонились от трассы, «акробат» влево от лошади, правые – вправо. Дистанция минимальная. Довожу влево и вниз почти до упора, нажимаю. Пулемет практически неподвижен – на упоре, цель почти под нами. Очередь догоняет всадника со скорость вертолета… От меня уже почти ничего не зависело, я мог только левее или правее подкорректировать. Но духу не повезло.


Вместо очередного фонтанчика на тропе, вижу как трассер заканчивает свой путь и жизнь духа где-то в голове, которая дернулась и поникла, от чалмы во все стороны пыль (или кровь с мозгами?). Дух начинает заваливаться с лошади и в этот момент они проносятся под вертолетом и мы теряем их из вида. Командир заходит повторно на боевой, уходит пристрелочная пара ракет, корректировка.


Вжих! 32 ракеты улетают искать свои цели. Ведомый так же заходит на повторный, ракетная атака. Дувалы перестают существовать. С земли передают, что обстрел с гор закончился, поблагодарили за помощь. Командир передает ведомому, что бы тот пролетел вдоль хребта с одной стороны дивизии, мы пролетим с другой.


Никого, только один «жмур», лошади тоже нет, куда подевались? Но поисками заниматься некогда, надо возвращаться на базу – топлива в притычек. Честно говоря, у меня сложилось ощущение, что целую армейскую дивизию тормознули и долбили всего три духа.


В середине ноября наш экипаж перебрасывают на площадку подскока под названием пограничная комендатура Хумлы.


Начиналась операция «Дарбанд» и здесь собрали уже около 30 бортов.


Кроме большой вертолетной площадки и тактически выгодного расположения плюсов у этого места нет. Вода, которую там употребляют – соленая, руки помыть – проблема, не мылится даже мыло для морской воды. Компот в обед и тот соленый. Через день весь наш экипаж поселился в сортире (благо, там четыре очка). Через неделю, пока «толстые худели» наш бортмеханик (пр-к Сандалов Леонид), который до этого и пятидесяти кг не весил, стал насквозь просвечиваться как хорошо завяленная вобла. Местным смешно, а нам не до смеха, тем более вылетов за линейку никто не отменял, пришлось на грузовых створках устроить туалет из ведра, опустив звукоизолирующую штору. Так и летали целую неделю.


Как-то в конце ноября утром командир возвращается с полетным заданием: сопровождение Ми-26 в Меймене. По команде взлетаем двумя парами, пара Ми-24 и пара Ми-8, в указанном районе ждем «большого», вскоре он показался. Занимаем боевой порядок: горбатые спереди слева и справа от Ми-26, мы сзади и справа, вторая «восьмерка» сзади и слева. Высота полета Ми-26 15-20 метров, вертолеты прикрытия – 40-50 метров, т.е. в случае атаки ПЗРК, ракеты должны были принять на себя. Полет не из самых приятных. Долетели благополучно, сели на полосу в том же порядке, как и летели. Сидим, винты молотят, смотрим, как впереди «большого» разгружают. Вдруг бах! По ушам ударила волна.


Метрах в 80-100 от нашего борта взрывается РС. Откуда ни возьмись, метрах в пятидесяти от нас, два бойца скидывают маскировочную сетку, выкатывается «Град» (отлично замаскирован был), дает залп. Через несколько секунд склон горы покрывается огнем и пылью. Больше разрывов не было, и мы благополучно вернулись в Союз. Только через много лет я узнал, что сопровождали мы тогда дальнобойные ракеты для «Града», которые должны были достать до духовской базы Дарбанд.


4 декабря получаем задание: в составе группы вертолетов (до 20 бортов Ми-8 и до 10 Ми-24) забираем десант и высаживаем его на высотке, обозначенной на карте. Начиналась заключительная фаза операции. Взлетаем, идем на Керки за десантом. 14 или 15 десантников занимают места в нашей вертушке, вижу, что ребята не только бывалые, есть и молодежь. Взлетаем, в определенном квадрате собирается вся «армада», дальше летим плотным строем, «горбатые» вокруг нас летают, оберегают. Подлетаем к месту высадки, не далеко от кишлака Лакман, Ми-8 разлетаются по своим точкам, согласно задания, мы заходим на «свою».


При заходе замечаем стрельбу по нам (выглядит это, как будто кто-то сваркой сверкает, когда стреляют мимо – вспышек не видно, только трассеры), значит, высадить десант надо как можно быстрее – неподвижный вертолет это большая и желанная для духов цель. Выхожу в грузовую кабину, начинаю руководить высадкой, бывалые лихо выпрыгивают и веером разбегаясь, занимают позиции. Молодежь вжались в сидения, и выходить не хотят. Шок.


Приходится применить силу. Придаю ускорение очередному бойцу, слышу над головой хлопок (но внимания на него не обращаю), боец приземляется, встает, бросает взгляд поверх меня и падет на землю, накрывая голову руками. Очередному десантнику говорю, что бы не прыгнул на лежащего война и оттащил его в сторону, а то затопчут. Высадка закончена. Все время высадки бортмеханик поливает из заднего ПКТ. Вваливаюсь в кабину, пробираюсь к носовому пулемету, подключаю шлемофон, докладываю командиру об окончании высадки, и в это время штурман дергает меня за рукав.


Поворачиваю голову в его сторону и вижу огромные круглые глаза и палец, показывающий на приборную доску. Отклоняюсь назад, задираю голову, ё моё! Столько горящих красных табло я ни разу еще не видел. Перебираюсь на штатное место, смотрю проблемы: «пожар левого двигателя», «пожар в отсеке главного редуктора», «сработала автоматическая очередь»…


Успеваю доложить: «командир, горим!», но он и сам все видит. Впрыск адреналина, память услужливо выкладывает перед глазами требования инструкции по действиям экипажа при возникновении пожара. Следуя инструкции, сбрасываю красные табло, вновь не загораются, значит, пожар потушен автоматической очередью противопожарной системы. Это уже хорошо, в запасе есть еще ручные очереди. Докладываю командиру. Он связывается по рации с ведущим: «Володя (Соловьев), пройди надо мной, горел левый двигатель».


Над нами проносится борт и по рации: «дымишь левым». По инструкции, мы должны выключить горевший двигатель и взлетать на одном, если такой взлет не возможен, выключить второй двигатель и покинуть вертолет. Такой взлет нам не произвести, так как не хватит мощности оставшегося движка – лопатки компрессора совсем «лысые» (сточило песком как абразивом) и после этого вылета планировался перелет в Мары на замену обоих двигателей. Командир смотрит на меня, в глазах вопрос: что делать будем? Докладываю, что на одном не взлетим (была бы длинная площадка для разгона, можно было бы попробовать по самолетному или с переднего колеса). Просит Соловьева пройти над нами еще раз. Пролетает: «дым прекратился».


Командир, конечно же, лучше меня знает все инструкции, и перспектива покидания борта и занятие обороны вместе с десантниками его не вдохновляет. На земле мы вояки никакие. Да и вертушке скорее всего конец придет, а если загорится, еще и боекомплект рванет, своим может сильно достаться. Слышим команду: «всем надеть парашюты!», значит, принял решение взлетать на двух. Застегиваем подвесные системы парашютов (обычно мы их не надевали, при полетах на высоте 10-15 метров толку от них, понятное дело, никакого), все докладывают о готовности к взлету. Взлет, на пределе отлетаем от места боя, набираем высоту 200 метров (парашюту достаточно) и становимся отличной мишенью для стингеров.


Мы летим первые, ведущий превращается в ведомого – мало ли что… Но долетели нормально, пожар не возобновился.


Хумлы. Сидим в кабине, ждем, когда остановятся винты. Слева вертолет Соловьева, тоже ждут. Штурман экипажа Соловьева показывает на капот левого двигателя и сгибает большой и указательный пальцы калачиком, понятно, дырка. Винты останавливаются, я через верхний люк выхожу к силовой установке, вдогон слышу командира: сердечник – мой! Блин, о чем он? Раскрываю капоты двигателей, иду на левый.


Так… Аккуратное отверстие от пули в капоте, блок электромагнитных клапанов – в дребезги, а в том месте, где пуля остановилась – пробоина в двойном титановом корпусе компрессора двигателя, лопатки видно. Повезло. До ротора пуля не добралась.


Если бы добралась, было бы много трупов, я – первый, т. к. в момент попадания находился прямо под этим местом и оказался бы обильно нафаршированным обломками лопаток ротора. Позже замерил, расстояние от пули до моей головы по вертикали составило 30 см.

Операция "Дарбанд" глазами молодого лейтенанта.Ч.2 Афганистан, Шурави, Военные мемуары, Длиннопост

На полу отсека нашел медную рубашку (оставил на память) и стальной сердечник пули (отдал командиру, он им позже пользовался как керном), осколки рубашки забрал штурман.


Калибр 14,5 мм, стреляли с дистанции около двух километров, пуля на излете, вот и отделались испугом. Все, отлетались. Операция в самом разгаре, а мы прикованы к земле, обидно. Через пару дней прилетел борт из г. Мары, привез левый двигатель и ремонтную бригаду для замены. Демонтаж поврежденного и монтаж нового движков производили в полевых условиях. Никогда не думал, что такое возможно. Двигатель весит 330 кг, сотни трубок различных систем… Но, на войне, как на войне.


Сняли одну из лопастей несущего винта, на ее место установили приспособление из куска лопасти с блоком. Трос закрепили к двигателю, второй конец, через блок – к БТР. БТР медленно отъезжает – двигатель поднимается. Пока занимались заменой, 8 декабря, при высадке десанта сбили из ДШК по хвосту Ми-8 № 34, экипаж из Читы, крепко досталось командиру экипажа (после длительного лечения списали с летной работы).


Попало из ДШК и душанбинскому Ми-24 (командир м-р Карпов, позже, экипаж погиб от стингера 17.01.1988 г.). Движок заменили, на следующий день облетали и улетели в Мары, менять второй. В Хумлы вернулись 10 или 11 декабря (точно не помню).


А 13 декабря очередная высадка десанта для перекрытия путей отхода духов после уничтожения базы Дарбанд. Не знаю, как себя чувствовали остальные члены экипажа, я, честно, бздел. К тому же, пока ремонтировались, отдали один пулемет и я свой бронежилет (летающим нужнее), пулемет вернули, броник – нет. Вылетаем на десантирование, без бронежилета чувствую себя голым, хотя мозгами понимаю, что от этого жилета, по большому счету, в принципе, толку никакого. Забираем десант, перед вылетом инструктирую, как будем лететь, как высаживаться.


Помня о «гостинце» в левый движок, прошу десант лупить по всему движущемуся из блистеров, предлагаю кому-нибудь из десантников занять место у открытой входной двери, там специальная поперечина с устройством под АК или ПК… Тоже бздят. Вызвался добровольцем старший группы, лейтенант. Объяснил, что к чему.


Полетели.


Точно район высадки не помню (где-то в районе кишлакка Атахаханжа), помню, с двух сторон горы, между ними ровная долина, шириной километра два, а по ней речушка с высокими отвесными берегами. Летели левее речки, до высадки пара минут, вдруг за спиной: та-та! та-та! Это летеха в дверном проеме, увидел по левому борту двух всадников, скачущих параллельным курсом, дистанция не менее семисот метров, вижу их в левый блистер, та-та, передний всадник, как в кино, кубарем, вместе с лошадью. Молодец, лейтенант.

Операция "Дарбанд" глазами молодого лейтенанта.Ч.2 Афганистан, Шурави, Военные мемуары, Длиннопост

Перелетаем речку, подлетаем к высоткам для десантирования, уже на прямой перед посадкой, вижу, где-то в километре от нас караван 7 или 8 навьюченных верблюдов и с десяток ишаков, духов видно плохо.


Разворачиваю свой ПКТ в ту сторону, пристрелочная очередь уходит в цель, длинная очередь, уже накрыло пылью при посадке, остановился, когда пулемет уже начал «плевать» перед собой, перегрелся. Десантура вышла классически, в кино такого не увидишь, десять секунд и бойцы уже на позициях вокруг вертушки, ведут огонь. Молоток, лейтенант! Взлетаем, уходим вдоль речки, пролетаем над тем местом, где перед посадкой видел караван…


Мрачное зрелище, в живых не остался никто, ни духи, ни животные. Подозреваю, что перейти в мир иной им помогли не только мои пули – вокруг летало множество бортов и почти все стреляют и нурсуют, в такой мясорубке у духов просто не было шансов проскочить. Кружим по долине в поисках уходящего противника, на одной из караванных троп, уже в горах, замечаем не большой караван, три верблюда, два ишака и с десяток духов. Они почти достигли перевала, по бокам тропы очень крутые склоны гор. Командир заходит на боевой, дистанция минимальная, пристрелочная пара ракет взрывается на правом склоне.


Передние духи рванули к перевалу, рассчитывая укрыться от огня, задние – просто попадали вдоль тропы. Командир переводит переключатель ракет в положение «серия», и начинает поливать, но дистанция уже метров 300-350, половина ракет не взрывается – не успевают взвестись (взводятся через 300 метров полета после выстрела, в целях безопасности). Один из духов добежал до перевала, спасение было уже рядом, но, видимо, был не его день. Одна из ракет попадает прямо в него, но не взрывается.


Облако красного цвета и на тропе только две ноги, все, что осталось от духа. Командир заходит на повторный по большому кругу, чтобы был запас дистанции для прицеливания, но ракеты больше не потребовались – хватило первой атаки, если кто и шевелился, очередь носового ПКТ прекращала мучения бедолаги. Все, с ними покончено, и только один ишак стоит на ногах, голова свесилась, весь в ошметках собственной плоти после попадания осколков ракет, мертвый, но стоит. Перевожу взгляд на командира, он объясняет, что так часто бывает, суставы сгниют – завалится.


На душе хреново, жалко животных, они ведь не при чем, но осколок ракеты не разбирает, где человек, где животное – косит все подряд, пуля более избирательна, достается чаще человеку в чалме, избегая животных (по крайней мере, моя).


Так закончилось существование сильно укрепленной, считавшееся духами неприступной, базы «Дарбанд» и… время нашей командировки.


Через пару дней нас перекинули в Керки, а еще через пару, мы улетели в Мары сдавать борт. 25 декабря были уже в Благовещенске, но история на этом не закончилась.


Оказалось, что за участие в операции «Дарбанд» было награждено очень много пограничников, не забыли и про наш экипаж (мы-то ни на что не рассчитывали, поскольку вернувшись 4 декабря с «подгоревшим» двигателем, получили по первое число за невыполнение требований инструкции, грозились даже отстранить от полетов и домой отправить.


Но высокое начальство решило по другому – спасена дорогостоящая боевая техника). Командира наградили орденом «Боевого Красного Знамени», экипаж – медалями «За боевые заслуги».


Потом была еще одна командировка в Мары в конце 1988 – начале 1989 годов, но это уже другая история.

Автор: Борин Валерий Юрьевич

http://pv-afghan.ucoz.ru/publ/vospominanija/operacija_quot_d...

Показать полностью 2
Афганистан Шурави Военные мемуары Длиннопост
1
Эмоции
86
garik23
garik23
2 месяца назад

Операция "Дарбанд" глазами молодого лейтенанта.Ч.1

А началось все в самом начале 1980 года. Были зимние каникулы, на улице мороз, гулять не хотелось. Тут вихрем в дом врывается тетка с диким ревом: «война!!!» .


Родителей дома не было, встретила ее бабушка (пережившая Великую Отечественную, начиная с 1941 в г. Днепропетровске) со словами, что бы та села и успокоилась.


Немного успокоившись, тетка рассказала, что слышала по радио: Советский Союз ввел войска в Афганистан и это обязательно приведет к войне. Накаркала, я это позже понял.


А пока… Шли недели, месяцы, год, второй… и никакой войны. Информации о ситуации в Афгане в те времена было совсем не много. Только слухи, что кто-то где-то вернулся из Армии с боевыми наградами, кому-то из Армии привезли родителям цинковый гроб, кто-то… Появились какие-то «самодельные» солдатские песни о войне, которые не остановить никакой цензурой.


Прошло время. Настал момент определения в жизни. К сожалению, детские и юношеские мечты не всегда сбываются. Я с детства мечтал стать военным летчиком, но, увы первая же призывная мед. комиссия срезала по зрению (острота зрения левого глаза 0,8, а при поступлении должно быть два по 1,0). Кое как пережил трагедию, но от авиации не отказался: раз не могу летать – буду ремонтировать и обслуживать.


Первое поступление в 1982 году – Иркутское ВВАИУ – не прошел по конкурсу. Год на заводе, готовлюсь к экзаменам и понимаю, что высшее не потяну, подал документы в Кировское ВАТУ (и к дому ближе на 3500 км и мороки меньше). 1983 год. Киров. Абитура (уже вторая в моей жизни), как во сне, кто не пережил этого – не поймет.


Все хорошо, сданы удачно уже два экзамена, начинаю психологически расслабляться и… Начинаю замечать, что везде на плакатах, информационных досках, да везде, везде изображены вертолеты… Спросил у знакомых абитуриентов, да, готовят техников на ВЕРТОЛЕТЫ.


Шок!!! Не представлял в своей жизни ничего кроме САМОЛЕТОВ. Принимаю решение: забираю документы, осенью в Армию, через год поступлю в другое, но на СД (самолеты и двигатели). По пути в канцелярию перехватывает меня земляк из Свердловска: чего такой кислый? Объяснил свое горе и свои стремления. Он: а ты знаешь, что 90% выпускников этого училища ЛЕТАЮТ бортовыми техниками? Я: ну-ка, с этого места поподробней!


Картина с ситуацией в Афганистане стала проясняться, когда поступил в училище. У многих курсантов отцы – офицеры различных родов войск, многие из которых сами были уже «афганцами» и владели информацией куда более обширной, чем та, которая доходила до наших глубинок.


«Лишь бы успеть, лишь бы не закончилась раньше времени…» На сто процентов уверен, что эти мысли приходили не только в мою голову, но вслух их не произносили, осознавали: пока ведутся боевые действия – гибнут люди.


Ближе к выпуску то там, то там уже можно было услышать: «прибуду к месту назначения, напишу рапорт и в Афган».


Перед самыми госами понаехали «покупатели» разных мастей и цвета от зеленого до красного (от ПВ до МВД).


Не знаю, почему «огурцы» пользовались такой привилегией, но отбор кандидатов сначала проводили пограничники, потом ВМФ, потом МВД, потом… Короче, как оканчивающий училище с «отличием» я попал в поле зрения пограничника, об этом мне сказал командир взвода, зная, как после войсковой стажировки я рвался именно в ВВС.


Несколько моих товарищей так же попали под «колпак» ПВ. Правда, был выход избежать зеленой фуражки – завалить предварительную врачебно-летную комиссию (пограничники набирали себе только на летные должности). Некоторые так и сделали, в том числе и мой товарищ. Но я-то всегда помнил про свой слабый левый глаз (тем более учеба его еще подсадила) и понимал, завалив предварительную комиссию, с очень большой вероятностью я попаду в ВВС… на землю.


Долгие сомнения прервал майор-чекист, вызвав меня к себе на беседу. Сразу спросил: чего смыкаюсь (и ведь настучал ему уже кто-то), отвечаю, что мол в ПВ нет того типа, который здесь изучал (Ми-6А), он: у нас есть Ми-26 – переучим, ты отличник, труда не составит. Тем более ты коммунист, а коммунисты у нас где? Правильно, в первых рядах, а где у нас первый ряд? Правильно, первый ряд – это Граница СССР. Не поверите, подействовало. Подействовало, как и два года назад, когда замполит батальона объяснял мне, что те, кто хорошо учатся, непременно должны быть коммунистами, чтобы своим примером вдохновлять менее успевающих. На следующий день написал заявление в КПСС.


В конце государственных экзаменов, перед «золотым карантином», когда у командиров появилась уверенность, что «краснодипломники» уже не срежутся, состоялся так называемый «свободный выбор» распределения. После выпуска получил отпускной и предписание в КДПО (последний в списке мною выбранных округов).



Август 1986 года. Областной город Благовещенск. 19 Отдельная Авиационная Эскадрилья. В/ч 9787.


Это место моей дальнейшей службы, как потом выяснится – единственное. Встретили, покормили, приютили, переучили, правда, Ми-26 там нет, не беда, есть Ми-8ТВ и Ми-24. На «горбатые» не пустили – экипажи укомплектованы, да и на переучивание нужно отправлять в учебный центр. На Ми-8 – пожалуйста, тем более затрат никаких – дали тебе стопку литературы и будь добр самостоятельно изучить новый тип, через три или четыре недели – зачеты. В случае удачи – допуск к полетам в качестве стажера.


А там, как карта ляжет. К Новому 1987 году получил все допуски, включая и допуск на работу в отрыве от базы. То есть, полностью созрел как бортовой техник. После Нового 1987 года первый рапорт о направлении в Афганистан лег на стол НШ. Бац! Мой рапорт трехочковым летит в урну в другом конце кабинета. Прошли месяцы, написаны еще подобные рапорты, не напрямую, по команде. Поле того, как на стол НШ (м-р Федин, отличный офицер и человек) ложится пятый мой рапорт, вызывает к себе и ласково так объясняет, как я его уже достал, что не может он, как начальник штаба, и не имеет права направлять туда офицеров, прослуживших после училища менее года.


Спрашиваю, а солдат после учебки и шести месяцев службы отправлять, значит, можно! Куда был послан догадаться не сложно, но пошел просто к своей вертушке, по дороге думая: после первого рапорта нельзя было объяснить о существующих правилах? Я не баран, понял бы и бумагу напрасно не пачкал.


Конец октября 1987 года. Стоянка вертолетов. Ми-8ТВ бортовой № 31. Мой. Мой все те годы, пока летал. Летчики и штурманы могут летать на других (не штатных) бортах, бортовой технарь привязан к одному, к своему вертолету, причем, привязан приказом по части. Борт для технаря это не просто боевая и грозная машина. Это друг. Друг, которому часто доверяешь жизнь, и не только свою, еще три. А успех полета зависит от того, как ты подготовил своего Друга…


«Товарищ Борин, зайдите в дежурную комнату!» - по громкой связи звания не назывались, по соседству гражданский аэропорт – конспирация! Дежурный направил к НШ.


Захожу, докладываю. Тот сидит весь такой серьезный, пауза затянулась, начинаю нервничать, уже слышу свое сердце как перед первым прыжком с парашютом. Федин: «телеграмма красная пришла». Я: «???» Федин: «экипаж из нашей части направляется в Мары. Экипаж к-на Савоськина штатный, но бортех перед пенсией и желания воевать не изъявил. Полетишь?» Полетишь? И это после пяти рапортов! «Так точно! Полечу!» Свершилось! Дождался! Вот и мой черед пришел! Да, тогда радости не было предела, чувство гордости разрывало грудную клетку от осознания того, что тебе доверили исполнить интернациональный долг, а то, что доверили первому из нашего выпуска, попавшим в КДПО – кружило голову. Это сейчас, спустя многие годы понимаешь – ребячество, а тогда, в 22 чувствовал себя очень взрослым и очень боеготовым мужчиной, Рембо отдыхает.


В Благовещенске ударили морозцы. Довольно приличные, для конца октября, до -20˚. Рейс Благовещенск-Москва, провожали жены, дети, подруги, друзья. И только у одной женщины в глазах была действительно серьезная тревога – у жены командира экипажа, она провожала мужа в седьмую командировку, седьмой раз туда…


А мы, молодежь, улетавшая за «речку» впервые, шутили, балагурили… И каждый, наверное, в душе надеялся, что вот, пробил наш час, и мы обязательно совершим свой подвиг и нами будут гордиться полсвета.


В Москве нас ждала слякоть, около нуля, после минус двадцати – почти жара, а мы в зимних шапках и демисезонных летных куртках, но это ерунда. Следующий перелет Москва-Ашхабад, прилетели утром, на улице плюс двадцать с лишним. На нас смотрели как на инопланетян.


Следующий перелет на Ан-24 Ашхабат-Мары, где нас встретили и доставили в полк.


Два следующих дня ушло на приемку и подготовку вертолета (Ми-8Т бортовой № 37), получение броников, ЗШ (защитный шлем), автоматов, аптечек (под роспись – промидол). Бортмеханик пошел получать дополнительный ПКТ для проема в грузовой створке.


Возвращается с пулеметом, но какой-то потерянный. Командир (к-н Савоськин Александр): что случилось? Механик (пр-к Леонид Сандалов): хотел получить машинку для заряжания лент к пулемету, пожалуйста, вот вам машинка, забирайте. Осмотрел машинку, а она вся какая-то бурая или ржавая. Что это за ржавчина? Ответ: это не ржавчина, это кровь, предыдущий обладатель при ранении оросил. Машинка осталась на складе, настроение Лени – ниже плинтуса.


А я пошел на склад получать средство для протирки устройства, мешающего самонаведению ПЗРК. Местные называли это устройство «испанкой», в ВВС обзывали «липой», а на самом деле это было «изделие Л-166» и протиралось оно чистейшим медицинским спиртом.


На командировку полагалось 3 кг спирта, но толстомордый прапор налил не полную трехлитровую банку (0,7 литра закурковал) и выпроводил со словами: «все равно все выпьете, хватит и этого». Оказалось, он был прав, Л-166 не включали, она работала только против определенных ракет, а стингер умел наводиться по «испанке». Приказ о запрете использования Л-166 выпустили, а приказ о спирте – нет. И что интересно, прилетел в Мары через год и опять получил 3 литра. Только в Союзе такое могло быть.


И настал этот День. День вылета на аэродром подскока, им оказался г. Термез, по местным понятиям, курортное место: мало стреляли, мало воевали в то время. Прилетели, обустроились. В тот же день вылет за линейку – первый боевой!!! Зарядились, готовы к вылету.


Подошел летчик-инструктор (к-н Соловьев Владимир), выслушал доклад экипажа о готовности к вылету, сел в правую чашку (на место штурмана), полетели… Запуск, выруливание, взлет. Минут через десять после взлета доложили о пересечении «линейки». Как обычно, скольжу взглядом по оборудованию кабины, какой-то дискомфорт, в чем дело? А, вот: выключен проблесковый маяк (красные мигалки на пузе и хвостовой балке)… включаю. Полет нормальный, по долине летим на высоте 10-15 м. Скольжу взглядом по оборудованию кабины – опять проблесковый маяк выключен! Тяну левую руку для включения, бац! по руке, а в «ушах» (внутренняя связь): «еще раз включишь – из вертолета выкину!» Блин, что, на земле нельзя было объяснить, что маяк не только привлекает внимание духов, но и цель самонаведения стингеров…


Но первый, он и есть первый, как… Далее горы. Красота. Наш командир аккуратно садит на указанные инструктором высотные площадки, получаем допуск. Все. Дальше воюем самостоятельно. Но войны не видно, обычные транспортные вылеты. Скучно. Скука закончилась через неделю, когда утром командир пришел с раздачи заданий и сказал, перелетаем в Керки.


Перелетаем. Керки - это совсем не Термез. Похожая стоянка, похожая обстановка, но между ними – пропасть. Пропасть и в обстановке за линейкой. Здесь уже десятка полтора бортов, и они все подлетают и подлетают. За линейку летаем каждый день, по несколько раз. Даже день предварительной подготовки вертолета сжат до половины дня, после обеда – на вылет. Ходят слухи: готовится большая операция по ликвидации сильно укрепленной базы духов где-то в районе Меймене. Готовимся и мы.


Готовим ленты для двух ПКТ с механиком вручную, машинки-то нет. На ладонях кровавые мозоли, когда они лопнули, стали патроны в ленту тупо заколачивать как гвозди деревянными проставками из ящиков от НУРСов. Наколотили по 3 коробки патронов по 400 на ствол. Для начала. А для самого начала, нужно проверить, какие мы меткие из носового ПКТ, потому как до сего момента опыт стрельбы – только из носового А-12,7 на Ми-8ТВ на полигоне (там стрелял на «отлично», но это две очень большие разницы). Кто бывал там, тот припомнит, что такое лобовой ПКТ на Ми-8 (не важна модификация, хоть Т, хоть МТ).


Это доработка специально для Афгана, доработка быстрая, но не продуманная: убрали центральный кусок остекления, установили дюральку с отверстием и «пыльником» для пулемета, в кабине соорудили подобие турели, воткнули ПКТ с электропуском на вертикальных ручках (как на «максиме») и вуаля! Готово!


Но… Стреляные гильзы летят в кабину (устанавливается чехол, как городской лошадке под хвост), от порохового дыма – дышать нечем, но и это фигня. А вот прицел! Он пришел из первой мировой: на кронштейне параллельная стволу линейка (выше ствола миллиметров 200-250) и на ней мушка, а впереди (миллиметров 350-400): кольцо и крест по центру!

Операция "Дарбанд" глазами молодого лейтенанта.Ч.1 Афганистан, Шурави, Военные мемуары, Длиннопост

Нет, я не против конструкции прицела, срубил бабки кто-то за доработку и забыли.


Но… Там, где находится задница стрелка, организовано откидное сидение (видимо, для удобства) над автопилотом, и при полете на высоте 10-20 метров и при прицеливании на дистанцию 600-800 метров надо протиснуться между пулеметом и сидением.


Со своей комплекцией (181 см, 80 кг) я это проделывал с трудом, с трудом совмещал цель (стог колючки, столб и др.), мушку с перекрестием, а когда жал на гашетки, с огорчением видел как трассера серпом уходили ниже, не долетая до цели метров 40-60.


Пытался корректировать подъемом ствола – не помогает. Помог однокашник, он там служил.


Когда я рассказал, как стрелял, он долго хохотал. Говорит, не ты первый, не ты последний, а между тем, все очень просто: садишься на сидение над автопилотом, наводишь пулемет в район цели, даешь короткую очередь, наблюдаешь фонтанчики от пуль или трассеры, корректируешь наводку ствола, нажимаешь электропуск и… совмещаешь траекторию пуль с целью.


Теоретически просто и практика подтвердила это.

Автор: Борин Валерий Юрьевич

Показать полностью 1
Афганистан Шурави Военные мемуары Длиннопост
6
Эмоции
161
garik23
garik23
2 месяца назад

Десантно-штурмовые группы погранвойск

В октябре 1983 г. в мотоманевренных группах, воюющих погранотрядов приступили к формированию нештатных десантно-штурмовых групп (НДШГ) численностью 40-50 человек, которые привлекались для проведения боевых операции в недоступной для механизированных подразделений, горной местности (захвата басмаческих опорных пунктов, блокирования караванных троп и ущелий и т.д.) в отрыве от ММГ.


Несмотря на сложнейшие климатические условия высокогорья, эти, небольшие подразделения, с поставленными перед ними задачами успешно справились.


Приведу пример НДШГ ММГ-3 (Чахи-АБ), Московского ПО: За период 1984-85 гг. она принимала участие в 10-15 крупных и мелких боевых операциях и не понесла ни одной боевой потери. Первым начальником группы был опытный, авторитетный и физически выносливый офицер Владимир Волков.


На фото ниже, он стоит с шестом из орехового дерева, с будущим своим преемником Сашей Палаткиным.

Десантно-штурмовые группы погранвойск Афганистан, Шурави, Военные мемуары, Длиннопост

19.10.1984 г. ДэШа, ведомая Сашей Липовских, вернулась базу, после длительной (с 26 сентября) боевой операции «Хайлан», в ходе которой захватила две высокогорных базы бандглаваря инженера Башира «Бипсаро» и «Сартор».

Десантно-штурмовые группы погранвойск Афганистан, Шурави, Военные мемуары, Длиннопост

Уставших, но радостных десантников поздравляет командир ММГ-3 подполковник Анатолий Побединский (он за кадром).

Десантно-штурмовые группы погранвойск Афганистан, Шурави, Военные мемуары, Длиннопост

Это часть трофеев с Б/операции «Хайлан»

Десантно-штурмовые группы погранвойск Афганистан, Шурави, Военные мемуары, Длиннопост

27.09.1984 г. первые пленные - командиры душманских групп, во главе с заместителем бандглаваря инженера Башира Сафаром (в центре спереди) на взлетной полосе у ММГ-3. Они проявили благоразумие и, видя безвыходность положения, сами сдались. Всего, во время б/операции «Хайлан», было взято в плен порядка 180 боевиков.

Десантно-штурмовые группы погранвойск Афганистан, Шурави, Военные мемуары, Длиннопост

В каких условиях пограничники жили и выполняли боевые задачи свидетельствуют фотографии с места дислокации НДШГ ММГ «Рустак» на горе Чашм-Дара (h=3500 м) на Куфабе (пров.Бадахшан) в октябре-ноябре 1983 г.

Десантно-штурмовые группы погранвойск Афганистан, Шурави, Военные мемуары, Длиннопост

6.11.1983 г. Базовый лагерь НДШГ на горе «Чашм-Дара» Кухня.

Десантно-штурмовые группы погранвойск Афганистан, Шурави, Военные мемуары, Длиннопост

Б/позиция на склоне горы

Десантно-штурмовые группы погранвойск Афганистан, Шурави, Военные мемуары, Длиннопост

11.11.1983 г. Группа, ведомая Дьяковым и Шашкиным (замыкающий), возвращается лагерь после проверки мест ночного срабатывания мин.

Десантно-штурмовые группы погранвойск Афганистан, Шурави, Военные мемуары, Длиннопост

12.11.1983 г. Вся ДэШа, во главе с капитанами Макаровым и Дьяковым, и ст. лейтенантом Шашкиным, на фоне Куфабского ущелья.


Здесь десантная группа активных боевых действий, как таковых, не вела. Основной её задачей было обеспечение безопасной высадки пограничных десантов во время боевых операций в этом районе и контроль за близлежащими караванными тропами, ведущими из Пакистана.

В не лучших условиях находились и другие НДШГ в самом Куфабском ущелье, в частности у кишлака Сутхам, в августе 1985 г

Десантно-штурмовые группы погранвойск Афганистан, Шурави, Военные мемуары, Длиннопост

6.09.1985 г. Отель «Hilton» и «ресторан «У камня»

Десантно-штурмовые группы погранвойск Афганистан, Шурави, Военные мемуары, Длиннопост

Повар на кухне

Десантно-штурмовые группы погранвойск Афганистан, Шурави, Военные мемуары, Длиннопост

Б/позиция одного отделения на склоне горы.Эта НДШГ от ММГ «Рустак» перекрывала ущелье, ведущее в Пакистан.

Десантно-штурмовые группы погранвойск Афганистан, Шурави, Военные мемуары, Длиннопост

https://telegra.ph/Desantno-shturmovye-gruppy-pogranvojsk-01...

Показать полностью 13
Афганистан Шурави Военные мемуары Длиннопост
8
Эмоции
89
garik23
garik23
2 месяца назад

Афганские фото

Валенки стали непременным атрибутом нашей культуры. Эта обувь по-настоящему тёплая, и она как нельзя лучше подходит для использования в суровых зимах.

Афганские фото Афганистан, Шурави, Фотография, Длиннопост

Лица войны.Портрет десантника

Афганские фото Афганистан, Шурави, Фотография, Длиннопост

...Плащ-палатка… Друг солдата!

Друг, испытанный в боях...

Афганские фото Афганистан, Шурави, Фотография, Длиннопост

Дрождин Андрей Евгеньевич, 191 ОМП провинция Газни, Афганистан, второй ПТВ, 1986-1988 гг.

Афганские фото Афганистан, Шурави, Фотография, Длиннопост

Что в руках бойца?

Афганские фото Афганистан, Шурави, Фотография, Длиннопост

1984 г. к.Хоун, пров. Бадахшан. Ми-24 прикрывает посадку сарбозов на транспортные вертолеты.

Афганские фото Афганистан, Шурави, Фотография, Длиннопост

Октябрь 1984 г. Экипаж Ми-26, под командованием к-на Помыткина, притащил в к.Хоун БТР-60 ПБ

Афганские фото Афганистан, Шурави, Фотография, Длиннопост

Сгоревший Ми-8 на горе Чашм-Дара. Кажется в 1981-82 г. Экипаж и десант, при падении успели выскочить. Никто не погиб. Только получили ушибы.

Афганские фото Афганистан, Шурави, Фотография, Длиннопост

6.11.1983 г. Высадка на Чашм-Дару. Разгрузка 2-х Ми-8 с продовольствием и топливом (уголь, дрова).

Афганские фото Афганистан, Шурави, Фотография, Длиннопост

1984 г. к.Хоун, пров. Бадахшан. Армейский Ми-6 прилетел из Кундуза за сарбозами. А экипаж, чтобы не терять время даром, раздаёт керосин, одеяла, куртки.

Афганские фото Афганистан, Шурави, Фотография, Длиннопост

В 1987 году в Афганистане, на аэродроме в Баграме был установлен мемориал в память о пяти погибших советских летчиках — штурмовиках.

Афганские фото Афганистан, Шурави, Фотография, Длиннопост
Афганские фото Афганистан, Шурави, Фотография, Длиннопост
Афганские фото Афганистан, Шурави, Фотография, Длиннопост

В 2007 году американский сержант Дэвид Кили, служивший в Баграме, разыскивал в России афганцев, ища у них помощи в своей борьбе за сохранение монумента советским лётчикам на авиабазе. Американское командование хотело расширить взлётную полосу, а потому монумент должен был быть снесён. Благодаря усилиям американского сержанта истории была в России предана огласке.


В 2007 году  барнаулец Вячеслав Федченко получил по электронной почте необычное письмо.


"Здравствуйте! Меня зовут Дэвид Кили, - писал американский сержант ВВС. - Я интересуюсь историей авиации, в том числе и советской. Надеюсь, мы сможем общаться с моим сломанным русским".


В ходе переписки выяснилось: инженер-парашютист сержант Дэвид Кили, служивший в Афганистане по контракту, вместе с военным полицейским сержантом Томом Кларком и военным экспертом сержантом Реем Россом нашли в Баграме полуразрушенный мемориал.


Раньше на этом аэродроме размещалась советская авиабаза. За памятником никто не следил, и он подлежал сносу - американское командование намеревалось расширить взлетную полосу. Но Кили решил спасти его во что бы то ни стало. Он написал письмо командованию ВВС, после чего начал искать через Интернет советских летчиков, служивших ранее в Баграме.


На сайте Барнаульского военного авиаучилища он и нашел фото памятника в первозданном виде. На стеле была надпись "Имя тебе интернационалист - подвиг твой бессмертен". Фото было взято из архива Вячеслава Федченко - выпускника училища 1984 года, дважды (с 1986-го по 1989 год) выполнявшего воинский долг в Афганистане.


- Наш полк прибыл в Афганистан в октябре 1986 года, - вспоминает Федченко. - Через месяц погиб старший лейтенант Игорь Алешин. На следующий год мы потеряли Константина Павлюкова, Мирослава Бурака и Владимира Палтусова. На базе уже были несколько маленьких стел, которые установили бывшие здесь до нас летчики в память о своих товарищах. Мы решили сделать свой большой мемориал. Работали две недели в свободное от полетов время. Одну бетонную стену сделали основной - под фотографии погибших ребят, а вдоль нее пустили закругленную стеночку - след траектории полета. Получилось, что самолет как бы с боевого разворота уходит в небо. Макет нашего Су-25 из дерева смастерил летчик Николай Шокотко. Другой умелец на кусочках фанеры маслом нарисовал портреты ребят. На ограждение пошли обтекатели от авиабомб (для столбиков), а спаяли их между собой цепью (патронная лента от авиапушки). Получилось просто и красиво.


За месяц до окончания командировки стену пришлось достраивать - погиб Виктор Земляков. Он, Палтусов и Павлюков (Константину было посмертно присвоено звание героя Советского Союза) были однокурсниками Федченко по барнаульскому училищу.


- Портреты мы потом сняли при выводе войск в 1989 году, понимали, что духи не пощадят памятник, - рассказывает Федченко. - Не думал, что от него вообще что-то останется.

Но пострадавший от вандалов мемориал стоит на прежнем месте, а трое американцев, пытаясь его спасти, обратились к журналистам. Вячеслав Федченко, ранее занимавшийся общественной работой в Алтайском отделении Союза ветеранов Афганистана, дал уже несколько интервью иностранным корреспондентам. Говорит, что надеется на благородство американских военачальников, а также на российских дипломатов в Афганистане, которые могли бы организовать перенос памятника на территорию посольства в Кабуле.


Но, по словам Федченко, ходатайство о восстановлении и переносе памятника уже полгода путешествовало между МИДом, минкультуры и минобороны. Потому он и обратился в "Российскую газету":


- Воины-афганцы надеются на авторитет вашего издания. Помогите сдвинуть этот вопрос с мертвой точки.


С Дэвидом Кили и его товарищами Федченко регулярно переписывается. Всех их возмутила история с памятником советскому воину в Эстонии.


- Дэвид написал мне однажды: "Многие наши летчики во Вьетнаме были сбиты советскими ракетами. В Афганистане наши стингеры сбивали ваши самолеты. Но это не значит, что мы должны ненавидеть друг друга. Ведь мы солдаты, мы выполняли приказ. Воинские памятники - это святое. Надеюсь, те, кто придет после нас, отдадут нам такие же почести, какие мы отдаем советским парням, погибшим в Афганистане".

Бескорыстная помощь США времён Афгана


Хочу поделиться памятной для меня и всего личного состава ММГ-3 (Чахи-Аб) Московского погранотряда, когда 14 марта 1985 г., благодаря информации моего закордонного источника информации, в окрестностях к.Хасар, Чахи-Абского улусволи, наша ДэШа изъела из душманского схрона: 80 реактивных снарядов (ЭрЭсов) с примитивными пусковыми треногами и портативной электронной системой запуска, два ДШК, больше десяти противотранспортных мин итальянского производства, в пластмассовом корпусе и столько же противопехотных, детонирующие и бикфордовы шнуры, запалы с химическими и механическими замедлителями взрыва.

Афганские фото Афганистан, Шурави, Фотография, Длиннопост
Афганские фото Афганистан, Шурави, Фотография, Длиннопост

Там же были средства обучения, психологической войны и фиксации: телевизор «Sharp», профессиональная видеокамера «NATIONAL», видеомагнитофон, кинокамера и фотокамера «CANON», два фотоаппарата мгновенной печати «Polaroid», (которыми они должны были снимать результаты своих нападений и диверсионных актов), портативный блок питания, большое количество видео и аудиокассет с инструктажами по подрывному делу, и устройству мин.

Афганские фото Афганистан, Шурави, Фотография, Длиннопост

18 марта, вблизи этого же кишлака наша ДэШа изъяла два ПЗРК «РедАй», американского производства. Этот комплекс, с головкой самонаведения, мог поражать, своей килограммовой боевой частью, воздушные цели до 4500 метров, что для вертолётов смерти подобно

Афганские фото Афганистан, Шурави, Фотография, Длиннопост

Так, благодаря бескорыстной помощи нашего источника, был обезврежен басмаческий схрон со смертоносной начинкой и предотвращено её использование, как против советских военнослужащих, так и против правительственных сил Афганистана, а может и для обстрелов территории СССР. Последнее весьма вероятно, ибо кишлак Хасар находится в каких-то десяти километрах от советско-афганской границы. Вот так ЦРУ США снабжало своих подопечных в Афганистане. Этим они занимаются по всему миру и до сих пор.

Эвакуация.

Афганские фото Афганистан, Шурави, Фотография, Длиннопост

https://t.me/pravda_shuravi/1326


https://twitter.com/shuravi1979_89

Показать полностью 16
Афганистан Шурави Фотография Длиннопост
8
Эмоции
62
garik23
garik23
3 месяца назад

Перевал Саланг.Ч.11

Начало -Перевал Саланг.Ч.1

Перевал Саланг.Ч.2

Перевал Саланг.Ч.3

Перевал Саланг.Ч.4

Перевал Саланг.Ч.5

Перевал Саланг.Ч.6

Перевал Саланг.Ч.7

Перевал Саланг.Ч.8

Перевал Саланг.Ч.9

Перевал Саланг.Ч.10


Глава одиннадцатая : Секрет «Вышка»

Перевал Саланг.Ч.11 Афганистан, Шурави, Военные мемуары, Длиннопост

За время службы в Афганистане мне так и не пришлось осесть на одном месте. В полку в Джабале я прослужил лишь пару месяцев. Затем постоянно был в «командировках». Нас кидали на усиление постов пехоты, по секретам и на операции местного значения.


Еще приходилось сопровождать свои батальонные колонны в полк. Боеприпасы и продукты, мы получали в полку. Все грузы надо было доставить на заставы, а потом уже по секретам.


Где-то в конце апреля или начале мая нашу батарею из Душака (Северный Саланг) перевели в район кишлака Калатак (Южный Саланг). В этой главе я хочу рассказать об очередном секрете, в котором мне довелось нести боевое дежурство.


На этой точке я бывал не один раз. Вначале простым бойцом, а потом уже старшим секрета. За последние полгода службы в Афганистане, наша батарея, да и весь батальон, понесут большие потери.


Замены не будет и не будет долго. Мне вместе с Григорием Зыряновым придется сидеть на «Вышке» до самого дембеля, переслужив в армии четыре месяца больше положенного срока. Нас с ним спустят с гор только за сутки до отправки домой.


Секрет носил название «Вышка», находился он на южном Саланге, над кишлаком Калатак. Поговаривали, что когда-то до нас в этом секрете душманы ночью вырезали всех бойцов. Секреты еще называли выносными постами.


Они выставлялись в более уязвимых местах, то есть удобных для незаметного подхода и нападения на важные боевые объекты – заставу, колонну, мост и другие. Без преувеличения можно сказать, что от четкого и грамотного выполнения боевой задачи единицей секрета, зависели жизни сотен бойцов, тонны боеприпасов и продовольствия и огромное количество единиц боевой техники. По сути, секрет являлся живым заслоном на подходах к важным стратегическим объектам.


От батареи до секрета было километра полтора по дороге. Затем следовало спешиться с техники и пешком подниматься на вершину. До вершины горы дистанция была не более двухсот метров, но путь шел круто в гору.


Дорога к Салангу расположена в горном массиве и идет вверх. Если ехать на технике, подниматься по дороге, то за час можно доехать до перевала. За этот час ты встретишь и знойное лето, и осень, и весну, и даже зимнюю стужу со снегом.


Фотография сделана из кишлака Калатак. Внизу видна дорога и мост. Выше в гору, над этим кишлаком, был наш секрет «Вышка», а внизу, под мостом, землянка пехоты, у них там тоже был секрет. Пятеро бойцов в нашем секрете на вершине горы и шесть бойцов внизу под мостом. Справа от моста из узкого прохода в ущелье вытекала река. За этим проходом брало начало большое ущелье со множеством кишлаков и огромной территорией. Между мостом и кишлаком были свалены «скелеты» сгоревшей техники. В кадре не запечатлены останки этой техники, они скрыты выступом горы и домами-дувалами.


Судя по этому кладбищу техники, диверсии на мосту и обстрелы колонн здесь происходили не один раз. Наша задача - охранять мост, трубопровод и дорогу от диверсий. Мы обязаны были круглосуточно вести наблюдение за окрестностями. Обо всех подозрительных передвижениях в горах, ущельях, незамедлительно докладывать командованию батареи по связи.


На моем фото приблизительно видно месторасположение секрета и заметьте, не видно рядом никаких войск и укреплений. Эту территорию, на сколько глазу видно, мы, пятеро пацанов, держали под своим контролем, под мостом правда еще шесть таких же.


Я конечно не приписываю все заслуги по охране этого участка маршрута только нам. Мы всегда могли рассчитывать на огневую поддержку нашей минометной батареи и к тому же, несколькими километрами выше к Салангу, на Самиде стояла застава пехоты нашего батальона.


Да и дальнобойная полковая артиллерия была всегда к нашим услугам. Один раз даже мне лично довелось корректировать огонь дальнобойной артиллерии. Я не знаю с чем тогда была связана артподготовка артиллерии. Артиллеристы вели огонь через нашу вершину, то есть над нашими головами, вдаль в ущелье.


На «Вышку» первый раз я попал в ноябре 1984-го года. Уже после того, как наши пацаны подверглись обстрелу душманов. В то время на секрете несли службу бойцы из нашей батареи. Пятерки бойцов сменяли друг друга где-то через месяц - полтора. Осенью к нам в батальон прислали двух бойцов. Один из них почти до дембеля отслужил поваром в полку. Второй прослужил в Союзе немногим больше полугода.


За какой-то залет, в наказание, их направили на «Вышку». И вместе с ними сержант, тоже из бывших нарушителей воинской дисциплины, но уже несколько месяцев прослуживший у нас. Я до сих пор не знаю, какому же военному стратегу, хватило ума отправить залетчиков на такое ответственное задание. Какие из них бойцы? Да они же не умеют ничего!


Они ведут себя как слепые котята. Я понимаю, что ребята возможно совершили какие-то довольно тяжелые воинские преступления. В батальон к нам попадали люди из разных частей, их не судили, а просто ссылали на исправление. Но, исправление не должно приводить к гибели человека. Никто его к смертной казни не приговаривал.


Я считаю, что такие исправления были неоправданными. По-моему, придумать такое мог только безответственный, глупый начальник. Я не знаю кто именно принимал такие решения. Но, я отношусь к ним крайне негативно. Потому что такие залётчики в новом коллективе пытаются показать свою крутость. Однако, они не понимают куда они попали. Они не понимают, что за любую свою ошибку они заплатят своей кровью. А скорее всего жизнью.


Согласно логике войны, по её жестокой закономерности, эти три неопытных бойца угодили под обстрел. При одном из спусков за продуктами именно они попали в засаду. Бывший повар был смертельно ранен. Второй боец получил ранение попроще. Подробности боя не знаю, в самом бою я не участвовал. Прибыл на место боя, когда всё было уже закончено. С места боевого столкновения, я выносил смертельно раненого повара.


Эвакуировал его в БТР. Не помню куда ему пуля вошла. До сих пор у меня перед глазами стоит картина: сижу возле него, он лежит, хрипит-дышит, голый живот, а на животе нет ни единой волосинки. Я тогда почему-то смотрел только на его судорожно вздымающийся живот. Меня поразило сходство именно с каким-то детским образом.


У меня-то уже пробивались волосы и на животе, и на груди. Волосатость на теле, я тогда считал основным признаком взрослости. Я смотрел на его голый детский живот и думал: «Мля, он ведь пацан совсем, да и отслужил уже, да и повар ведь, почему погиб? Зачем?»

Перевал Саланг.Ч.11 Афганистан, Шурави, Военные мемуары, Длиннопост

Данные из Всесоюзной книги памяти:


МАСТИЦКИЙ Михаил Иванович, рядовой, повар, род. 14.9.1964 на тер. Совхоза "Любимовский" Есильского р-на Целиногр, обл. Казах. ССР. Белорус. Учился в СПТУ-5 в г. Лида Гроднен, обл. БССР.В Вооруж. Силы СССР призван 29.9.82 Новогрудским ГВК Гроднен, обл.


В Респ. Афганистан с янв. 1983.При спуске с высокогорного сторожевого поста 29.11.1984 группа воинов, в составе которой он находился, попала в засаду и была обстреляна.

При отражении нападения пр-ка М. погиб.Нагр. орд. Красной Звезды (посмертно).

Похоронен в дер. Отминово Новогрудского р-на Гроднен, обл.


После этого боя оба бойца выбыли из строя. Один поехал в госпиталь, в Ташкент, а второй в цинке домой. Тот, который попал в госпиталь, благополучно прошел лечение и вернулся в батарею. Но через некоторое время погиб на секрете «Заря».

Перевал Саланг.Ч.11 Афганистан, Шурави, Военные мемуары, Длиннопост

Данные из Всесоюзной книги памяти:


САЙДУЕВ Ахмед Магомедрамазанович, сержант, ком-р миномета, род. 14.7.1965 в с.Цовкра 1-я Кулинского р-на Даг. АССР. Лакец.В Вооруж. Силы СССР призван 20.10.83 Кулинским РВК.

В Респ. Афганистан с апр. 1984.Принимал участие в боях. Проявил себя мужественным, храбрым и стойким воином. 7.5.1985 группа воинов под его командованием при следовании за боеприпасами и продуктами питания для сторожевого поста была обстреляна моджахедами. В ходе боя С. подорвался на мине и погиб.Нагр. орд. Красной Звезды (посмертно).

Похоронен в пгт Манаскент Ленинского р-на Даг.АССР.В с. Доргели Ленинского р-на на доме, в котором он жил, установлена мемор, доска.

Погода на вершинах гор капризная. Особенно весной. Стоишь на посту. Жара…солнце печет нещадно и укрыться от него некуда. Ни деревьев, ни даже кустов, ничего вокруг, кроме голых скал. И вдруг появляется облако. Большое, холодное и постепенно окутывает тебя. Все! Как будто и жары небывало. Промозглая сырость проникает под форму и начинаешь промерзать, кажется, до самых костей.


Противное ощущение. По-быстрому накидываешь на себя бушлат или телогрейку и пытаешься согреться. Через некоторое время облако проходит сквозь тебя или ты сквозь него и опять жаркая, знойная погода. Очень хорошо запомнились эти резкие перепады температуры в горах.


Ближе к весне меня в очередной раз направляют на «Вышку», но уже не рядовым бойцом, а командиром секрета. Как только меня назначили на эту ответственную должность, я очень старался чтобы служба была налажена как положено. В продолжительном бою, возможно, нас могли бы выбить. Но застать врасплох и вырезать не могли.


Реально, я сам был на пределе и пацанам расслабиться не позволял. Это при том, что я сам по натуре немножко лирик и немножко ботаник (очень люблю растения, даже палки, воткнутые в землю моей рукой, листья пускают). К тому же все пацаны по возрасту были старше меня. Кто на год, кто на два, а то и на три. Кто-то уже успел закончить училище или техникум, или даже вуз. Пацаны, которые были моложе меня призывом и то по возрасту все равно были старше меня. Это мне «свезло» с призывом, через три месяца после исполнения восемнадцати лет, я уже был бойцом Советской армии.


В таком коллективе мне пришлось служить и воевать, и командовать. Приходилось действовать жестко, без малейших раздумий. Если кто-то пытался бравировать своим сроком службы, то он немедленно получал в рыло. Нет, не младшие по призыву, а именно свои. Хотя, прибегнуть к таким мерам мне пришлось всего разок или два, больше не понадобилось.


Да и друг у меня был очень надежный и верный. Юра Дубовицкий. Хоть и не часто нам доводилось быть вместе, но я знал, что всегда могу рассчитывать на его помощь.


В общем, несмотря ни на что, мне удавалось держать свой авторитет и железную дисциплину на вверенной мне точке. Хотя конечно, не все было так гладко. Ввиду возраста и какой-то молодецкой бесшабашности, отсутствия офицеров, я совершал проступки, подвергая смертельной опасности свою жизнь и жизни доверенных мне бойцов. Об этом я попытаюсь изложить по мере повествования.


И еще, я очень ненавидел дедовщину. Когда я с Григорием поднялся на «Вышку», там был один боец, призывом моложе нас. Он был небрит, не подшит, одет в очень грязную форму, в общем выглядел как военнопленный. Я не вникал, что с ним до этого происходило, сам ли он довел себя до такого состояния или помогли «дедушки».


Я просто сказал ему: «Сейчас здесь я командир и пока я здесь, мы все равны, для меня практически не играет роль срок службы».


Через некоторое время, к нам с проверкой, поднялся старший офицер батареи, старлей Липатов. Офицер был положительно удовлетворен порядком в секрете и спросил у меня: «Как тебе удалось преобразить «деда Фишку» (кличка бойца)? Я его таким никогда не видел. Он стал похож на бойца Советской армии. Выбрит, умыт, одет по уставу и даже глаза светятся».


Наши батарейцы старлея Липатова не очень уважали за его постоянные попытки установить армейскую дисциплину в нашем «партизанском отряде». Он был довольно жесткий офицер, да и ростом и силушкой его бог не обидел при рождении. Поэтому в батарее между бойцами и Липатовым периодически происходили конфликты.


Но я как раз-таки и уважал его за эти черты и за отсутствие панибратства что ли, между солдатами и офицерами. Он умел держать допустимое в боевой обстановке, расстояние. Ну и как мне всегда казалось, ко мне этот офицер так же относился с уважением.


Где-то на вторые или третьи сутки моего пребывания в секрете к нам подошли несколько местных пацанов - бачей. Естественно, они остановились на расстоянии от наших минных заграждений и через часовых вызвали старшего, то есть меня. Разговор был один на один. Внизу горы на которой располагался секрет, находились кишлаки можно сказать во все стороны вокруг горы. Мне была предложена немалая сумма денег еженедельно, за то, чтобы я «закрывал» глаза на то, что кто-то будет грабить колонны внизу, только афганские, наши трогать не будут. Я категорически отказался и сказал, что о любых нарушениях такого плана, я буду докладывать командованию.


Так что передайте тем, кто вас послал, что сделка не состоялась. Я ожидал, что последует какая-то месть в ближайшее время. Но поверьте, у нас впредь завязалось что-то вроде дружеских отношений. Я не знаю причину и не знаю, чем они руководствовались.


Но бачата не один раз приходили с сообщениями и предупреждали нас об усилении бдительности, потому что могли проходить не местные банды. Я помню их слова: «Будь осторожен сегодня ночью, могут быть чужие банды, они могут на вас напасть, они ведь не знают, что ты хороший».


Часто их сведения совпадали со сведениями нашего командования. Уже после предупреждения бачей, комбат передавал нам по связи об усилении бдительности, получены данные от полковой разведки о передвижении бандформирований в нашем районе. Я правда, до сих пор не могу объяснить суть всего, что тогда происходило. Но думаю, что афганцы были уверены в том, что мы в состоянии защитить не только себя, но и их кишлаки от «залетных» банд.


Ведь на Саланг периодически совершали вылазки банды Ахмад Шаха из Панджшера и Гульбеддина Хекматиара из Чарикарской зелёнки. Для этих головорезов не существовал никакой закон. Они воевали, как с советскими войсками, так и сжигали, и грабили афганские колонны, и кишлаки.


На «Вышке» я обратил внимание на надежность советского оружия. И на отношение некоторых товарищей к этому оружию. Я бы даже сказал к пофигизму и халатности. На секрете «Вышка» у нас был стандартный набор оружия. Автоматы Калашникова, миномет, пулемет Калашникова и еще АГС. Где-то на второй или третий день пребывания на «Вышке», я решил проверить в каком состоянии находится вооружение. Все, кроме пулемета было в относительно нормальном состоянии. А вот пулемет ни в какую не хотел стрелять.


Коробка с лентой заправлены, но пулемет не стреляет и даже затвор передернуть невозможно. И более того, его невозможно было разобрать. Пулемет я поставил на приклад и при помощи удара ломиком, нам удалось передернуть затвор. И, о чудо, машинка заработала. Я выпустил какое-то количество патронов по дальним горам.


Только после этого, я смог разобрать пулемет. Внутри был не просто нагар от стрельбы, казалось, что все внутренности пулемета покрыты железной рудой и ржавчиной. Не знаю сколько надо было сделать из него выстрелов, сколько времени не чистить его и плюс к тому вид был такой, что его еще и как будто в воде держали. Этот эпизод указывает на очень высокую и почти безотказную надежность пулемета.


Хоть и при помощи ломика, но я смог из него стрелять!!! Никогда бы не поверил, если бы не самому лично пришлось в этом убедится. Впредь я всегда уделял должное внимание вооружению и постоянно указывал на это бойцам. Ведь от состояния оружия напрямую зависели наши жизни.


Я бы сказал, что обеспечение в секрете продуктами и боеприпасами у нас было хорошее и вовремя. Хорошее и вовремя, понятие очень относительное. Афган уже сумел приучить нас относиться и к голоду, и к холоду вполне спокойно.


Гораздо труднее было сохранить и распределить продукты на какой-то срок. В основном поднимали нам все необходимое. В первую очередь нас старались обеспечить боеприпасами, углем и соляркой. Уголь мы использовали для приготовления пищи и обогрева в холодные ночи, а солярку для розжига угля и самодельной лампы. Лампа была довольно простой конструкции. Она состояла из банки из-под тушенки с крышкой.


В крышке отверстие для фитиля из шинели. Соляркой или керосином заправляешь банку и всю ночь в полуземлянке коптит это «чудо цивилизации» для освещения. Правда по утрам приходилось пальцем копоть из носа выковыривать.


Так как я был старшим секрета, мне приходилось самому лично и хранить, и распределять продукты питания. Вот припрут масло в банках, мясо свинины и еще какие-то полутуши, вроде даже кенгурятина бывала (стоял штемпель Новая Зеландия), а хранить негде. И получалось, несколько дней жри хоть про запас скоропортящийся продукт или выбросишь, а потом на крупе сидишь. А не хочется только кашки кушать, вот и придумывали, как добыть «разносолов», ну и даже жизнью рисковали иногда. А бывали и совершенно не рисковые случаи добычи дополнительного пропитания.


В горах Афганистана, я не очень часто видел пернатых. Неприветливые, холодные, лишенные практически любой растительности, горы перевала Саланг не привлекали птиц. Да и животными, кроме шакалов, особо не изобиловала эта местность. По-видимому, ни птицы, ни звери не считали пригодными для обитания, вершины этих гор. Это у нас не было выбора. Нам пришлось приспособиться. Приспособиться и жить, жить здесь месяцами, жить и воевать. Единственный вид птиц, который все же обитал в этих горах, были орлы. Вот орлов встречал, их довольно часто приходилось видеть.


Эти птицы величаво парили над нашей горной вершиной. Мы даже пробовали их иногда стрелять из автомата Калашникова, но увы, при моей памяти, так никто ни разу и не попал в орла. А однажды к нам на «Вышку» зачастила стайка птичек, чем-то похожих на наших воробьев. Мы их иногда подкармливали. Правда обернулось наше гостеприимство для птичек совсем нехорошо.


Как-то по причине проведения боевой операции батальоном в горах, нам не подняли продукты. Не хватило личного состава для прикрытия каравана и подъёма. А у нас реально, уже несколько дней вообще не было ни мяса, ни тушенки. Единственной пищей была пшенная крупа. А тут, видишь ли, птички эти крутятся. Порхают себе, чирикают. Ага. Стоп. А чем не мясо. Что же мы их зря подкармливали? Ну и решили мы поохотиться.


В общем на некотором отдалении от секрета насыпали пшена. Я и Григорий, засели в засаду, естественно с калашами. Через какое-то время, стая прилетела и опустилась на приманку. Мы с Гришкой открыли стрельбу, птицы взлетели сразу, но стрелять мы продолжали и по целям в воздухе. Я скажу, что результаты охоты из Калашникова по воробьям нас не сильно порадовали. Стреляли короткими очередями.


Если пуля попадала в птичку, то только пух летал вокруг, даже и не перышки. Но все-таки затея была не совсем пустой. Несколько птичек оказались контужены, пуля только касательно зацепила. В общем мы быстренько подобрали их, ощипали, выпотрошили. И вышло, что не птички пшеном полакомились, а мы птичками с пшеном. Навару, правда было уж совсем мало, только запах, ну и удовольствие от охоты слегка.


С водой у нас на «Вышке» было тоже все хорошо. Надо было лишь пройти по вершине горы, параллельно дороге и немного спуститься вниз на обратную сторону. Там между горами, на возвышенности, было что-то вроде небольшого ущелья. Из соседних гор протекал ручей. На далеких вершинах круглый год лежал снег, он понемногу таял и талые воды образовали ручей. За водой мы ходили сами. По связи предупреждали командование батареи. Комбат давал добро. При этом происходило усиление бдительности в нашу сторону и готовность броне группы выдвинуться к нам по первому зову.


Два человека оставались в секрете. Один боец с пулеметом устраивался для прикрытия, в специально построенном из камней СПС, перед самым спуском в ущелье. Два человека с резиновым бурдюком спускались за водой. Один набирал воду, второй прикрывал его. Старались долго не задерживаться, но успевали еще и слегка сполоснуться студеной водой. Так что и в плане гигиены на «Вышке» у нас было хорошо.


Вшей здесь не было. За водой мы ходили по очереди и поэтому, каждый мог вымыться во весь рост, хоть и впопыхах. Единственное, что все-таки было плохо, то что видеть бойцов у воды мог только пулеметчик, сидящий в СПС. Так что, основная ответственность за жизни своих товарищей лежала на нем.


Ну и еще, перед выходом конечно же надо было разминировать тропу. С трех сторон секрета у нас были минные поля. С одной стороны, пропасть. Но были две тропы. Одна вниз до кишлака и через кишлак на дорогу, и другая по вершине горы в сторону спуска за водой. На этих тропах мы устанавливали растяжки из гранат и сигнальные мины. Минами и растяжками у нас в основном занимался Григорий Зырянов.


Он хоть и был по воинской специальности связист, но лучше его, другого такого сапера-любителя, наверное, не было у нас в батарее. Хотя в батарее был еще один такой же любитель, кстати земляк Григория, тоже из Сибири, Виктор Кузнецов. Эти бойцы даже на минных полях постоянно добавляли растяжки. Каждую мину знали, как свои пять пальцев. Их, как говориться, хлебом не корми, а только позволь побродить по минному полю, да понатыкать дополнительно растяжек. Ох и любили они это дело.


Как-то при очередном подъёме продуктов пацаны передали нам дрожжей. Вода есть, сахар есть и томатная паста имеется. Все что надо для бражки. Замутили мы брагу в сорокалитровом баке. Немногим меньше чем полбака. Весна уже, ближе к лету. Жара стоит приличная. Брага за три дня поспела. Ну и пили бы себе молча, потиху. Так нет же, мне захотелось похвастаться мужикам из секрета «Заря», как мы козырно живем. А на «Заре» тогда нес службу мой хороший товарищ Юрка Дубовицкий и земляк Григория Виктор Кузнецов.


Для того чтобы выйти на связь в батарею, надо было произвести два одиночных выстрела из автомата. Это был условный сигнал включить рацию и три выстрела на связь с секретом «Заря». Батарея находилась между секретами. Связался я с «Зарей», да и разрисовал во всех красках, какой у нас напиток шикарный созрел, да еще и в каком объёме. Ох и разговеемся мы сегодня, да и не на один день праздника нам хватит.


А Липатов в батарее услышав мой сигнал на связь секрета «Заря», тоже включил рацию на нашу частоту и решил послушать, о чем это мы беседуем. Естественно, менее чем через полчаса внизу к кишлаку подъехала броня с бойцами. Но мы все-таки службу несли как положено. Часовой доложил о суете внизу. Но пока эта «суета» к нам поднялась, бак с «амброзией» был надежно спрятан на минном поле среди скал. Кроме Гришки туда точно никто не прошел бы. А с Гришей можно было обойти любую мину. К нам поднялась «делегация» во главе с Липатовым. Полазили, порыскали где возможно, на минное поле пойти никто не отважился. В общем ничего не нашли. Липатов конечно же меня «допрашивал». Но я стоял на своем: «Пошутили мы с пацанами, мол решили проверить, прослушивает ли нас кто». Наверное, поверил он мне, а даже если и не поверил, все равно ушли они ни с чем.


Попили мы на следующий день славно. Даже не очень хочется об этом писать. Выпили, посидели, потрындели. Скучно все же, душа праздника жаждет, продолжения банкета. И что? Внизу под мостом есть пехота. Там же кишлак, дуканы. А давай ка мы в гости к пацанам зарулим, да еще и с угощением. Наполнили брагой два цинка из-под патронов, приспособленные под ведра. И в общем я старший секрета, с еще одним бойцом на целый день покинул свой пост. Спустились вниз мы благополучно, слегка пошатываясь от выпитой браги. Встретили нас радушно. Стол накрыли тем, что имели.


Банкет продолжился. Потом, уже в довольно сильном опьянении мы походили по дуканам, что-то еще прикупили к столу. Захотелось свежей рыбки. В чем проблема? Набрали гранат в землянке пехоты. Наверное, с десяток гранат мы бросили в речку.


Правда улов нас не порадовал, ни одна рыбка не всплыла. Может там ее и не было совсем, а может из-за очень быстрого течения рыба всплывала в нескольких километрах ниже. Все-таки река горная, вода летела в ней с большой скоростью. В общем погуляли, погудели по полной. И еще вечером, уже по темноте, поднимаясь в свой секрет, мы прошлись по подобии огородиков на склоне горы и нарвали там зелени: лук, чеснок и все что там росло. Просто повезло. Нас ведь по темноте могли и душманы уничтожить, и свои, или просто местные жители. Да и мины. Меня до сих пор мучает совесть за такое поведение. Это же каким надо быть долбодятлом? Полное отсутствие опасности, потеря контроля над своим поведением.


Когда-то еще в полку, стоя над изувеченными трупами бойцов, я сказал себе, что буду помнить об этом всегда и не совершу глупых поступков с риском для жизни. В моей главе «Прибытие» этот эпизод описан. Не запомнил, напрочь забыл. Времени то прошло всего нескольким больше года. Послужил, уже, повоевал немного. А тут еще и командиром выносного поста назначили. Заматерел, да плюс к тому же алкоголь. Все-таки мы даже на войне оставались пацанами и не всегда руководствовались здравым смыслом.


Я ведь тогда поставил на карту не только свою жизнь, но и жизни всех бойцов, вверенных мне командованием. Наверное, не всегда человек в восемнадцати-двадцатилетнем возрасте может адекватно оценить ситуацию, последствия поступков. Да и действие алкоголя или других одурманивающих веществ, как мы видим, напрочь отключает мозг. Главное, что я до сих пор помню это все очень хорошо, но объяснить не могу. Я помню сильное напряжение, нервишки на пределе, но и смелости не отнять, готов был вступить в бой один, с целой бандой душманов (слава богу, что во время нашего «вояжа», нам не встретился на пути ни один хотя бы самый захудалый моджахед)


Однажды утром, мы напоролись в пару метрах от нашего «жилища» на целый клубок – гнездо змей. Не помню по каким признакам, но мы решили, что это было семейство гюрза. Я и Гриша, расстреливали их из калашей. В общем после пары пустых магазинов, повсюду валялись извивающиеся фрагменты этих существ. Они никак не могли успокоится, мы естественно тоже.


В наличии у нас была солярка. В общем кое как мы сгребли все это в кучу, облили солярой и подожгли. А вот запах был приятный, запах жаренного шашлыка. Правда стрельба в горах, практически в упор, была несколько опрометчивым поступком. Осколками скал мне слегка рассекло шею.


Как-то нас по связи предупредили, что в кишлаках внизу ущелья силами царандоя (народная милиция Афганистана) и ХАДа (служба безопасности) будет проводиться операция – призыв в армию местных афганцев. Будут вооруженные люди и суета, возможно стрельба. Нам никаких действий не предпринимать, если только на нас случайно никто не попрет. Но мы были все же довольно высоко над этими кишлаками.


Ну и вот, вооружился я биноклем, занял удобную позицию. Наблюдал не один, там и без бинокля было нормально видно и картина вполне понятная. В общем подъехали несколько БРДМ и шушариков (ГАЗ-66), из них выскочили вооруженные люди, окружили кишлак. Была суматоха, беготня. Выстрелы. Через некоторое время, вывели под вооруженным конвоем какое-то количество людей (призывников), загрузили в шушарики и уехали. Вот при таком «призыве» в армию, я присутствовал, или правильно назвать – наблюдал.


Вообще сверху это смотрелось, как фильм. Было видно, кто-то убегал, кто-то оказывал сопротивление, такая рукопашная борьба. Вот и представьте, как долго и верно могли служить в армии такие призывники. И насколько можно было им доверять в бою, оказавшись плечом к плечу. Поговаривали, что многие из них убегали при первой возможности, но уже получив оружие и потом организовывали небольшие бандформирования в окрестностях своих кишлаков.


В один из солнечных дней, во время дежурства на «Вышке», часовой заметил в дальнем кишлаке ущелья какое-то передвижение вьючных животных. Когда мы взяли бинокль, оказалось на самом деле передвижение груженого каравана верблюдов и ишаков. Я по связи доложил командованию. Получил инструкцию, несколько дней понаблюдать за местностью у кишлака. Кишлак находился не внизу ущелья, а почти у вершины горы, на плато. Гора эта была выше нашей и очень далеко.


Несколько дней мы наблюдали, как караваны приходили в этот кишлак, естественно докладывая об этом командованию. Где-то через неделю мы увидели работу авиации по этому кишлаку. Я почти уверен в том, что разведка проверила нашу информацию и получила достоверные сведения об опасности, раз пришлось почти немедленно прибегнуть к услугам авиации. Потому что, исходя лишь из наших наблюдений, район не мог быть подвергнут атаке воздушных сил.


Два раза с рассветом мы обнаружили пробоину трубопровода на нашем участке. Ночью афганцы пробивали трубу, врезали краник и спускали себе соляру или керосин. Выбирали место, скрытое от глаз и пользовались. Но все же при тщательном наблюдении с нашей горы со временем просматривалось жирное пятно, которое растекалось на желтой земле. В этом случае нам положено было вовремя заметить пробоину и доложить командованию.


Что я незамедлительно и делал. А дальше была работа «трубачей». Хорошо, что в этих двух случаях пробоины не оказались заминированы и при замене труб, «трубачи» не подверглись обстрелу душманов. Значит это не было засадой, скорее всего просто местные «пошалили». А и нам хорошо, задача выполнена и обошлось без боев и потерь.


Автор : Дмитрий Блинковский


https://www.legal-alien.ru/memuaristika/pereval-salang/1600-...

Показать полностью 3
Афганистан Шурави Военные мемуары Длиннопост
0
Эмоции
Посты не найдены
назад вперёд
1 2 3 4 5 6 7 ...

Рассылка Пикабу: отправляем лучшие посты за неделю 🔥

Осталось подтвердить Email - пожалуйста, проверьте почту 😊

О Пикабу
О проекте
Контакты
Реклама
Сообщить об ошибке
Предложения по Пикабу
Новости Пикабу
Магазин
Информация
Помощь
Правила
Награды
Верификации
Бан-лист
RSS
Конфиденциальность
Mobile
Android
iOS
Партнёры
Fornex.com
Промокоды
Печенька<br/>[by AnastasiaD]