Личная история безумных событий.
В благодарность моим подписчикам/простым смертным/маме/и папе/любимой, что читают меня и поддерживают.
День 6/30 моего марафона рассказов
Видео внизу мое, только сегодня сделал. Как приятный бонус к посту.
Сегодня мой рассказ пойдет о том, как я 7 раз и 5 лет подряд поступал в консерватории.
Что чувствует человек, когда его огромный пост на Пикабу пропадает, ибо компьютеру надо было непонятно зачем перезагрузиться? Боль.
С болью в сердце я приступаю с своей повести о череде падений и отсутствии взлетов.
Началось все ровно тогда, когда на последнем курсе музыкального колледжа передо мной ясно нарисовался извечный больной вопрос всех студентов - куда дальше?
Самым очевидным вариантом была и оставалась Московская консерватория П.И. Чайковского.
И рядом, и имя, и перспективы (весьма размытые, как я теперь осознаю).
Найдя через знакомых московское светило всех вокалистов, зав. кафедры вокального искусства в консе, я тотчас же направился к нему. Шутка ли - зав. кафедры! Поступлю железно!
Железным из этого всего было лишь его сердце. Ибо суммы, которые были необходимы для получения шанса на поступление, в моем юношеском мозгу были за гранью представления о мире.
Конечно, если ты поешь как Шаляпин, то твои шансы очень сильно увеличиваются, но какой Шаляпин пойдет учиться в консу? Да и Шаляпин не родился Шаляпиным. А вот некоторые родились....
"Расскажите, а кем вы были до оперной сцены?"
Так начинаются многие мемуары Известнейших Итальянских вокальных суппер-звезд.
"В детстве я и в мыслях не мог подумать, что стану оперным певцом. Семья у нас была маленькая, я был пятым по счету. Я мечтал окончить техникум и пойти работать электриком. В то время им хорошо платили, а в семье были большие проблемы с финансами. Мой отец однажды, после того как я закончил петь песню на очередном домашнем застолье, не помню по поводу чего, кажется мой кузен тогда женился, подошел ко мне и сказал :
"Послушай, Джузеппе, сама Мадонна дала тебе этот голос, клянусь матерью! Ты просто обязан сьездить хоть на один конкурс и попробовать себя! Всегда успеешь стать электриком, голова и руки у тебя есть, езжай сынок, попытай счастье!". Я же просто не мог и помыслить о карьере певца, мне всегда это казалось чем то недосягаемым и недоступным. Выучив на скорую руку пару известных арий, что были тогда на слуху, я поехал в Пизу, на один из вокальных конкурсов. Не рассчитывая ни на что, я просто ехал петь. Как вернулся - уже не помню. Помню лишь смутно, как стоял на ватных ногах, получая первый приз. Через год я уже дебютировал в Ла-Скала, в роли Радамеса в Аиде.."
Как дальше петь, начитавшись такого рода мемуаров??
Хороший вопрос. И ясно, что не боги горшки обжигают, но когда ты не поступаешь в третью консерваторию подряд, начинаешь подозревать неладное.
До третьей была вторая, Питерская. Сам Римский-Корсаков восседал перед нею на своем вековом постаменте. Как обычно сам, я чудесным образов вышел на солиста Мариинского театра, баса, который счастливому для меня случаю преподавал и в консерватории. Как нашел его - отдельный рассказ. Наглость - второе счастье, как говорится. Приехал я к нему на поклон в самых восторженных чувствах. А уехал без голоса. Если коротко.
Фониатор из Мариинки мне тогда приказала пару месяцев молчать, дабы не ухудшать ситуацию. На экзамене же меня срезали с первого тура....
Потом была Вена, что на Дунае стоит.
Брать Вену я ехал после двух предыдущих неудач. И, надо признаться, почти взял ее штурмом.
Штурмовал я в ту пору немецкий язык в основном. Мечась между защитой диплома инженера-строителя и выпускными экзаменами в колледже искусств, я невообразимым образом успевал раз в неделю ходить на немецкий язык. На уроках немецкого же я банально спал, о чем до сих пор стыдно вспоминать, ибо преподша моя думала, что я совсем неумный....
Выучив немецкий до уровня "же нема спа сис жур" и вызубрив пару немецкий арий, я отправился покорять Венский государственный университет искусств. Из 250 человек в финал прошли только 23, и я среди них. Как это было - книгу можно писать. Помню лишь, что мне крепко пригодилось сольфеджио, которое я зубрил, как умолишенный, чтобы не провалить поступление.
На последнем же туре комиссия изменила регламент, и слушала одну арию, вместо заявленных трех. Я начал с самой невыгодной, что и стало причиной моего провала. Наверное оно было и к лучшему, но на тот момент я этого явно не осознавал.
Боль поражения, горечь утрат.
Три из трех, все мимо.
Светило мне тогда, пролетев мимо всех консерваторий, идти в армию (ну или купить военник).
Лишь только образовавшийся вариант с Дважды Краснознаменным Ансамблем Александрова мне внушал надежду отделаться малой кровью от военной повинности. То, что меня приняли, тщательно прослушав, было моей маленькой победой.
Но в первый же день в расположении моя победа обернулась тотальным провалом. В тот день очень многие плакали в подушку, осознавая, что пути назад больше нет. Я же стоически терпел всю боль этого факта, грузно сопя, лежа на втором ярусе койки. Почему прославленный ансамбль стал наказанием? Причин много. Бесконечные наряды и бессонные ночи, изнурительные занятия, где за месяц нужно было вызубрить 40 хоровых партитур, бесконечное мытье гальюна - все это меркло по сравнению с неуставной, озлобленной атмосферой человеконенавистничества, которую создавали прапор Кривошей и его злобные прихлебаи. Но об этом в другой раз.
Насилу вылечившись от всех приобретенных в местах не столь отдаленных недугов, я начал строить дальнейшие планы. И до сих пор ведь удивляюсь, как я тогда не бросил вокал?
А план был капкан. Я решил двинуть в Италию.
Набронировав себе хостелов и взяв билеты на ближайший кукурузник, я двинул покорять олимп вокального искусства - родину величайших певцов всех времен.
Первый щелчок по носу я получил, когда мой новый педагог-итальянец, что клялся мне в вечной дружбе, отрекся от меня прямо перед вступительным экзаменом.
Ничего, я кое-как нашел в себе силы, и зацепился за языковые курсы, которые позволяли мне оставаться в Италии и брать частные уроки. Работа в хоре местного театра выручала.
На второй год я опять не поступил, куда хотел, и еще в ряд консерваторий. Пришлось ехать в единственную принявшую меня на тот момент консу, которая находилась у черта на куличиках и имела размер с кошкин дом.
Не мытьем, так катаньем я все таки перевелся в желанную консерваторию Россини, на третий год моей итальянской эпопеи.
То, что осталось за кадром я обязательно облеку в чернила и бумагу, но на это нужно больше времени и сил. А рассказать есть о чем, ей Богу.
Пять лет, семь попыток. Странно, что я не бросил и не сдался. Но я этому безумно рад.
Не сдавайтесь, если есть такая возможность.
