- Ты знаешь, кем я работал, но ты пока не знаешь того, для чего я тебя позвал. – Тяжело произнес Егоров, лежавший на самой продвинутой медицинской версии кроватей. По внешнему виду говорившего собеседник понял, что вероятно это их последняя встреча. Егоров продолжил: — Это года полтора я беру только те дела, где могу радоваться даже таким мелочам, как перекрестный допрос и розыск доказательств. Для кого-то это обыденно, а мне приятно. Приятно чувствовать себя способным изменить мир или хоть как-то этому поспособствовать. От достигнутого в таких процессах я счастлив. Но так было далеко не всегда. – Егоров тяжело вздохнул. - Когда я немного набил себе имя, были такие дела, где я был податлив словам заказчиков. Я исполнял все, что мне предписывалось. Я строил свою карьеру, отступая от правил и нередко нарушал законы. Я скрывал доказательства и обвинял непричастных. Я подтасовывал факты и подставлял невиновных. Постоянно юлил и изворачивался. Я стал адвокатом дьяволов. Не тех, что живут где-то на небесах или в глубинах преисподней, а тех, кто топчутся с нами по этой многострадальной земле. Многое, что мне стало известно о дьяволах в людском обличье по сию пору остается в моих руках. Я это знаю, они это знают, и теперь ты это знаешь. Но моя ложь не имеет права быть бесконечной. Да и сам понимаешь, что вызвал я тебя не просто для того, чтобы покаяться. Они уверены, что мое наследство, а это множество их тайн уйдет со мной, но у меня на этот счет иное представление. - Егоров поднял стакан с соком с приставленного кровати столика и немного отпил. - Лекарства, что мне дают сушат горло. Я хочу отомстить. И я считаю, что это заслужил, ведь мне в угоду своим богатым клиентам приходилось топтать человеческие судьбы. Незаслуженно. Через клиентелу меня обуяли зависть и жадность: эти два смертных греха, и опьяненный ими я творил беззаконие. Но эти люди чтобы я не сошел с ума от собственного непотребства дозволяли мне выбирать себе дела, которые спасали мои честь и душу и несли удовлетворение от избранной мною профессии. Так что двум порокам я противопоставил аж четыре- справедливость, благоразумие, умеренность и мужество. Деяния мои будут справедливы? Определенно. Чисты ли будут мои помыслы? Да. Воздастся ли им в той мере, которой они отмеривали? Несомненно. Страшусь ли я расплаты? Нет. А потому думаю, что пришло время, чтобы устранить несправедливости, что я творил.
Егоров вновь отпил из стакана немного сока. Покрутив стакан с остатками жидкости в руках, он вернул его на столик и продолжил монолог. Собеседник молча смотрел на давнего знакомого, не перебивая его речь. Видно, у старого адвоката накопилось много чего, что он не смог никому доверить.
- Одним из таких клиентов, которые мне были посланы высшей справедливостью стал ты. Твое дело было именно таким, где я мог позволить себе добиваться наказания виновных и спасать непричастного. Делать все то, что было нужно для удовлетворения моего чувства справедливости и через него замаранной сотрудничеством с дьяволами чести. И я это сделал. Я был счастлив, что мне удалось не смотря на все рогатки, что ставили мне на пути тебя вытащить из того болота, в которое тебя погрузили. Я боролся за твою судьбу с уродами, которым много лет прислуживал, только меньшего пошива. И они испугались. Мне предлагали многое, чтобы ты не сидел на этом стуле, но они не могли перейти границы моих хозяев, ведь надавив на меня, они бы покусились на их интересы, а это крайне опасно, и подчас связано с насильственным прекращением жизни покусившихся. Именно так я и восстанавливал собственную справедливость. Вопреки своим слабостям и на противоречиях между властьпридержащими. Пользуясь большим злом, не давал свершиться меньшему злу.
Егоров внимательно посмотрел на собеседника.
- Может потому мы столько лет дружим, что я считаю, что ты- моя победа. Я тебя не подвёл. Но сейчас пришло время, когда я хочу одного: не счастья для победителя, а удовлетворения от потери многого, что я мог сделать, но не сделал. Ты, конечно, можешь сказать, что это моё тщеславие или откровенная глупость, но для меня это важно. Я, стоя одной ногой у края, могу позволить себе немного патетики. – Егоров криво улыбнулся. – Я ведь никогда не говорил ни с кем о чести, о совести и profession de foi. Наболело. Я столько лет молчал о собственной подлости и это в итоге меня сожрало. Будучи адвокатом, я не мог раскрывать тайны и тем самым удовлетворить свою честь, ведь начав болтать о делах своих клиентов я неминуемо оказался бы прикопанным в каком-нибудь лесочке или что более хуже без средств к существованию. Теперь пришло время, когда я знаю, что умру. И скоро. И ничто не сможет меня спасти. Я перешел рубеж, когда перестал бояться своих клиентов. Смерть топчется у моего порога, и в ожидании моего конца, хочу сделать то, на что никогда бы не решился до постановки мне диагноза в этой лечебнице. Ведь мне предстоит скорый уход по Стиксу, а там долги перед клиентами несущественны. А я, умирая буду знать, что моя честь удовлетворена хотя бы тем, что назначу душеприказчика и он сделает то, что я задумал. Это поспособствует свершению справедливости.
Егоров посмотрел на недвижимого от разговора собеседника и снова отпил из стакана.
- Ты читал «Дон Кихот» Сервантеса? - обратился он к собеседнику.
Собеседник улыбнулся и развел руками. Он и раньше был немногословен.
- Концепция героя такова, что он пытается изменить мир. Понятно?
- Так вот. Сервантес описал рыцаря, который ради своей дамы готов свершить подвиг. Немыслимый и не один. Над ним смеялись все, кто только с ним встречался. Для них он был клоуном, пусть и в рыцарском и изрядно поношенном обличье. Он был неправильным рыцарем, ведь рыцарь — это всегда феодал, который связан интересами своего сюзерена и все что он творит, должно быть направлено на соблюдение его интересов. И нарушение данных интересов — это всегда нарушение чести. Честь — это свято. Так что честь для рыцаря дорогая вещь, стоящая жизни. Вот и я, уже не способный физически удовлетворить свою порушенную честь, хочу потребовать от тех, с кем я связан адвокатскими обязанностями сатисфакцию. Вызвать всех я на дуэль не могу, потому как среди них есть не только дамы, но и уроды, для которых быть убитыми, возможно приведет их к лику святых. Потому я придумал свой способ удовлетворения моей чести. Мои дуэлянты должны оказаться как крысы в одной бочке, чтобы пожрать друг друга, а единственно выжившему должен достаться стрихнин, либо отрава на мече предпоследнего. Короче говоря, выжить не должен никто. Вот такое мое удовлетворение.
Собеседник поежился от сказанного.
- Естественно, что и про тебя я не забыл. Я предлагаю тебе стать моим душеприказчиком. Ты не против?
В палате возникла гнетущая тишина, которая должна прерваться согласием собеседника, но он молчал. Егоров продолжил: - Твоя работа душеприказчиком будет щедро оплачена. Ты сможешь жить лет сорок ни о чем не задумываясь. Считай, что выиграл джекпот, ведь с тебя за свершение моей воли никто не спросит, а получив от меня причитающееся ты можешь позволить себе иную жизнь. Ты ничем не рискуешь, да и извини что напоминаю, но ты мне должен!
Собеседник посмотрел на Егорова с нескрываемым презрением, ведь адвокат, даже не дав ему подумать, сменил пряник на кнут. Оставалось только согласиться с аргументами болящего. Он молча кивнул.
- Душеприказчик обладает тем, что даже нотариус не располагает. Есть такое качество у сего персонажа, что он следует воле покойного. А вот как он им воспользуется, это отдельный разговор. Потому я всецело оставляю все приготовления на твоей совести. У тебя есть две недели.
Егоров с прикроватного столика взял бумажный конверт и передал его собеседнику. – Теперь я вверяю тебе свою честь и прошу не подведи.
Егоров явно долго обдумал свой уход и потому душеприказчику пришлось за прошедшие две недели, предшествующие смерти адвоката многое подготовить. В ожидании его ухода, душеприказчику пришлось неоднократно съездить в столицу, чтобы исполнить все приготовления к достойному прощанию с усопшим, и нанять пару специалистов, чтобы воля покойного была исполнена в точности с его пожеланиями. Приглашений на кремацию известного адвоката было разослано много и все, кто получил приглашение помимо бумажного конверта с приглашением, получал флешку с видеообращением покойного и маленький кусочек информации, способный заинтересовать адресата, прийти на процедуру прощания.
Егоров, убедившись, что душеприказчик следует его воле принял яд. Спасти врачам его не удалось.
Прощание с покойным должно было состояться в здании недавно отстроенного крематория. Охрана, проверяла приглашения и проводило всех страждущих проститься в небольшое помещение, оформленное в багровые тона. Такова воля покойного. Несмотря на то, что помещение было не велико, в него поместились все, кто получил приглашение. Присутствующим на скорбном мероприятии работниками морга предлагаются напитки, а особо чувствительным нашатырь. Судя по спискам охраны, никто не посмел проигнорировать похороны известного адвоката, ведь та информация, что была озвучена покойным в видеообращении каждому из присутствующих и приложенные к нему документы не позволяли остаться к сему скорбному событию безучастным. Ведь исходя из озвученного все могло для неявившихся обернуться не только огромным скандалом, но привести к потери своего положения в обществе, а возможно и лишиться свободы. Прибывшие на прощание в большинстве своем были знакомы и потому по-приятельски общались, в ожидании оглашения воли усопшего. Ровно в двенадцать часов, в помещении распахнулись двери и всем присутствующим работниками морга было предложено пройти в другой зал, где состоится церемония. Ярко освещенный зал, после гнетущего своим цветом приемной, казался нарядным. На стене висел огромное полотно, на котором из подвешенного к потолку видеопроектора показывалось горение поленьев в камине. Все вошедшие расселись по стульям, которые образовывали полукруг, центром которого было тело адвоката. Зашедшие в зал были слегка удивлены, что покойный адвокат лежал в бумажном гробу. Но видно он предпочел дорогому и полированному аксессуару, какую-то картонную коробку. Дурак, но такова его воля. В ногах у покойного стоит прямоугольный предмет, покрытый черным сафьяном.
Работник крематория занесли небольшую трибуну, которую поставили возле тела усопшего. На трибуну из прихожей взошел глава сообщества адвокатов. Он, ежась под взглядами присутствующих из-за внезапно затянувшегося прощания, вытащил из кармана бумагу. По его виду было видно, что он знаком с большинством из присутствующих и что действо происходящее с его участием, его напрягает, но он знал, что лучше сделать то что ему отведено выдумкой покойника, чем противиться его воле. Разложив её на трибуне, он стал зачитывать её содержимое.
-Уважаемые господа! Я здесь присутствую не по собственному желанию. Честно признаюсь, что покойный был для меня крайне неприятным человеком. Он постоянно нарушал адвокатскую этику и тем самым ронял тень на все адвокатское сообщество нашего города. Я по его воле и под его принуждением вынужден начать церемонию прощания с ним. Мне не хотелось бы здесь присутствовать, но обязательства, наложенные на меня, не позволяют мне уклониться. Потому я прошу соблюдать порядок и спокойствие до окончания процедуры, определенной усопшим.
Покойным самолично установлена процедура прощания. После моего выступления к Вам обратиться сам усопший. Далее будет вынос тела усопшего для кремации. Такова его воля. Затем пройдет принятие наследства покойного, кем-либо из присутствующих. Так как умерший ничего из недвижимого имущества не оставил, то наследник примет его имущество сразу по завершении процедуры. Я обязан покойным довести до вас что из этого зала будет вестись трансляция для душеприказчика, который будет строго следить за соблюдением воли покойного и для нотариуса, чтобы юридически оформить вступление в наследство. А сейчас я прошу обратить внимание на экран, где покойный хотел к вам обратиться. Лично.
Глава адвокатской палаты под пристальными взглядами ушел с трибуны и вышел из зала.
-Дорогие мои! Я призвал вас чтобы сообщить пренеприятнейшее известие. – Сообщил с экрана покойный. - Я умер. И засим оставляю Вас без моих услуг. Я более я никому из Вас ничего не должен и свободен от исполнения возложенных на меня обязательств. В том числе по хранению Ваших тайн и секретиков. Я огорчен тем, что не могу выразить лично каждому из Вас, что у меня накопилось и потому я подготовил приглашение, от которого никто из Вас не сможет отказаться. Каждый из Вас получил приглашение, в котором я раскрыл толику информации, содержащейся в моем архиве. И судя, потому что Вы явились на церемонию, Вы заинтересованы в дальнейшем сокрытии информации, представленной Вам в приглашении. Я, будучи человеком чести, предлагаю каждому из Вас получить мое наследство. Денег в нем не осталось, Вы уж простите меня, да, впрочем, Вы в деньгах особо не нуждаетесь, а вот получить мой архив в собственность, я полагаю будет небезынтересно. В нем содержится вся информация на каждого из присутствующих способная оказать на него прямое и, честно говоря, негативное воздействие. Будучи человеком, который понимает, что за все надо платить, я предлагаю присутствующим честное соревнование. Победитель, объявляется моим наследником, и получает всё. Ему или ей, принявшим наследство, предоставляется полное право поступить с моим имуществом как заблагорассудиться. Ах, да! Наследник у меня будет один. Видеотрансляция с зала идет к моему нотариусу, так что он получит имя наследника тот час, как тот получит выигрыш. Наследнику не предстоит путешествие, в поисках архива, так как его содержимое будет незамедлительно доставлено по его домашнему адресу после объявления нотариусом победителя. И нарушителям моей воли, ведь все присутствующие здесь на неё всегда плевали, сообщаю, что помимо нотариуса за процедурой следит мой душеприказчик, который обязан привести мою волю в полном соответствии с отданными ему приказаниями. Пожалуй, это все что я хотел Вам сказать. Да свершиться моя воля.
Лицо адвоката исчезло с полотна и на нем вновь возник камин с горящими поленьями.
Подошедшие работники морга унесли тело адвоката и сдернули покрывало с прямоугольного ящика. Под покрывалом скрывался аквариум, чем-то наполовину наполненный с лежащим на дне золотым слитком.
К аквариуму подошел глава местного коммерческого банка. Это был невысокий дородный мужчина, известным всем присутствующим как промышлявший в 90-е годы с акциями всех известных финансовых пирамид, но выскочивший из жерновов правосудия чудесным образом. Он постучал по аквариуму рукой с дорогим перстнем и сообщил присутствующим:
- Стекло бронебойное, так что разбить не удастся. Тут справа есть окошечко. Слиток, если он действительно из золота достать будет просто. Жаль рука у меня не пролезет, а всем остальным предлагаю дерзнуть.
Он сел на место и стал смотреть за теми, кто потянулся к аквариуму с заветным призом. Ему надо было знать победителя, который вытянет эту «черную» метку.
- В аквариуме не вода, а масло какое-то? - негромко произнес глава местной епархии игумен Марк, вытирая руку об рясу. - Хрен ухватишься за слиток. Вот же душнила чертов, даже тут подлянку устроил. Обещал мне, что все по моему делу уничтожит, ан нет, припрятал. Теперь надейся, что все попадет порядочному человеку, а тот мараться не будет и все сожжет. - Он поправил края рясы и присел к банкиру.
- А что батюшка Вы покойного то не отпевали или не достоин он прощения?
- Прислал отказ в отпущении грехов, - буркнул священник. - И верно сказал глава адвокатов, покойный был пренеприятным человеком.
- Небось дела церковного ордена припрятал? - вознамерился узнать тайну банкир.
- Для церковных дел у нас свои юристы есть, а этот так по мелочи обещал помочь, да слова своего не сдержал. Деньги получил и сбежал. Говорил не его это специализация, - отмахнулся от дальнейших вопросов святой отец. Он так же, как и банкир стал ждать, кому достанется наследство почившего.
Следом за ним потянулись к аквариуму и другие страждущие. Все они касались рукой слитка, но извлечь его то ли не могли, то ли не желали. Так через аквариум прошли пара депутатов городской думы, четверо депутатов областного значения, глава следственного комитета по области, начальник уголовного розыска одного из отделов, целая стайка бизнесменов, имевших богатый криминальный опыт и прочая, прочая, прочая. Дамы не отставали от мужчин, но слиток, так и продолжал лежать на дне аквариума, не сдвинувшись ни на дюйм. Каждый попытавшийся вытянуть его из стеклянного ларца, после пробы присоединялся к другим ожидавшим появления наследника. Через аквариум прошли все собравшиеся, но наследник так и не проявился.
- Судя по всему этот балаган продолжиться и завтра! А мне не досуг ждать умельца, - произнес банкир, вставая со стула и надевая на ходу шубу. Он проходя мимо аквариума зацепив его полой шубы. От чего тот с грохотом упал на мраморный пол. - Право какой я не ловкий, - Он посмотрел на камеру, висящую под потолком, и сделал ей книксен. - Виноват, не хотел.
Пыхтя, он, не запахнув шубу, пошел к выходу из церемонного зала.
Из аквариума через оконце на пол вытекала маслянистая жидкость.
