Далее к книге рассказывается о том, как Иисус исцеляет людей, поражённых демонами-паразитами (Мк. 1:23-26, Мк. 1:30-31 и так далее), в частности, тёщу Петра. Тот, надо полагать, был от этого в восторге… Ну да неважно. Важно, что иерусалимские мудрецы («книжники») обвиняют Иисуса в том, что он может изгонять бесов потому лишь, что сам одержим Вельзевулом, «бесовским князем» (Мк. 3:22). Иисус легко опровергает эти обвинения, при этом проводя сравнение с Сатаной («Если Сатана восстал на самого себя и разделился, не может устоять, но пришёл конец его»; имеется в виду: если я – князь бесов и борюсь против бесов, значит, я борюсь против самого себя), что даст более поздним богословам право ассоциировать Сатану с Вельзевулом (по Слейджу, вредоносного духа у иудеев, ещё языческого периода). Однако мы видим, что одно никак из другого не следует. Иначе мы можем утверждать, что «Сатана – это дом», основываясь на другом аргументе Иисуса («Если дом разделится сам в себе, не сможет устоять дом тот»). Это – не более чем метафора, качество которой я, с вашего позволения, оставлю за скобками.
Ну и наконец слово «Сатана» в Евангелие от Марка применено (внезапно) к апостолу Петру. Он, видите ли, имел наглость начать отговаривать Иисуса, когда тот сообщил, что собирается быть распятым и умереть на кресте. Петр, значицца, начинает Иисуса отговаривать, а тот ему говорит: «Отойди от меня, Сатана, потому что ты думаешь не о том, что Божие, но что человеческое» (Мк. 8:33). Но на этом тоже останавливаться подробно не будем, поелику тут ещё более очевидная метафора.
Переходим к Евангелию от Матфея, рассматривая только те моменты, которые дополняют Марка или противоречат ему. Если Марк пишет, что Иисус был искушаем Сатаной все сорок дней, то Матфей утверждает, что он держал сорокадневный пост и на следующий день к нему явился Сатана (здесь он назван Искуситель – ο πειράζων). Первое его искушение, собственно, и связано с долгим голоданием: он советует Иисусу превратить камни в хлеба (Мф. 4:3). Затем – предлагает испытать любовь Бога, сиганув с крыши храма (Мф. 4:5-6). И наконец, относит его на вершину высокой горы, с которой видно «все царства мира» и обещает отдать их все Иисусу, если тот поклонится ему. Стоит заметить, что это «искушение» представляет собой скорее дебаты: Христос и Сатана обмениваются репликами из Священного Писания, стараясь даже не столько убедить друг друга в своей правоте, сколько блеснуть знаниями. Я тоже люблю так делать, именно поэтому у меня нет друзей вы читаете эту статью.
В Евангелие от Луки природа новозаветного Сатаны видна лучше всего. Оно отличается ещё и тем, что, видимо, отвергает концепцию «первородного греха» – Лука приводит полную родословную Иисуса до Адама и Бога (Лк. 3:23). Но об этом как-нибудь в другой раз (тем более, что по мнению евангелиста отцом Христа всё же был Бог). Пока нас интересуют искушения. Лука согласен с Марком относительно сорока дней и с Матфеем относительно количества искушений, за тем исключением, что два последние (предложение сигануть с крыши и обещание отдать все царства) поменяны местами. После совета превратить камни в хлеб, Дьявол показывает (подразумевается, что через видение, а не с «высокой горы») Иисусу весь населённый мир и говорит (Лк. 4:6-7):
«Тебе дам власть над всеми сими царствами и славу их, ибо она предана мне, и я, кому хочу, даю ее; итак, если Ты поклонишься мне, то всё будет Твое».
Таким образом, Сатана утверждает, что владеет всеми странами и народами и может дать власть над ними кому-нибудь другому. Что характерно, Иисус такого его права не оспаривает, лишь говорит, что не собирается ему кланяться («…написано: Господу Богу твоему поклоняйся, и Ему одному служи» - Лк. 4:8).
Вы спросите, не противоречит ли это тому, что говорилось ранее, о сатане как главе тайной полиции? Отчего же, совсем нет. Поздняя Античность – это как раз период становления феодальных отношений, когда за службу государству (а вернее, государю) слуга получает в собственность землю вместе со всеми ресурсами. Кого-нибудь удивит тот факт, что один из главных Божьих чиновников получил в качестве феода Землю вместе со смертным населением? Вот и меня не удивит.
Позже Лука рассказывает, как Иисус послал семьдесят своих учеников (да, многие не знают, но апостолов не двенадцать, а гораздо больше; двенадцать – это «ближний круг» пророка) возвестить его приход, проповедуя и исцеляя людей. По возвращении они особенно радовались тому, что силою Христа успешно заставляли демонов повиноваться им (знаменитое «Господи! и бесы повинуются нам о имени Твоём», ставшее в Средние Века предметом ожесточённых дискуссий). Учитель же отвечает на это странной речью (Лк. 10:18-20): «Я видел сатану, спадшего с неба, как молнию; се, даю вам власть наступать на змей и скорпионов и на всю силу вражью, и ничто не повредит вам; однакож тому не радуйтесь, что духи вам повинуются, но радуйтесь тому, что имена ваши написаны на небесах». К слову, это первый случай, когда Лука называет Сатану Сатаной, до этого он всё время был «Дьяволом». Слово «видел» в данном случае означает пророческое видение, то есть говорит о событиях, которые произойдут в будущем (это подтвердится позднее, когда мы будем исследовать Откровения Иоанна Богослова).
В другой раз Сатана появляется, когда «входит» в Иуду (Лк. 22:3-4), убеждая его продать Иисуса за знаменитые тридцать серебреников (2). Именно убеждая, а не заставляя: это искушение, испытание Иуды, которое он с треском провалил. Это становится очевидно в Лк. 22:31-32), когда Иисус говорит (вообще-то Петру, но остальные присутствующие апостолы тоже это слышат):
«Симон! Симон! се, сатана просил, чтобы сеять вас как пшеницу, но Я молился о тебе, чтобы не оскудела вера твоя; и ты некогда, обратившись, утверди братьев твоих».
Просил – и явно получил разрешение, раз Иисус вынужден молиться, чтобы ученики достойно выдержали испытания. Просил и получил разрешение – значит, всё ещё является частью Небесного Правительства.
С Евангелиями засим закончим, переходим к другой фундаментальной книге Нового Завета – Откровению Иоанна Богослова, оно же Апокалипсис. Фундаментальная она ещё и в том смысле, что в ней ничего не понятно, даже видным богословам. Сборник трактовок и толкований содержания Откровения – больше чем оно само, а сами трактовки отличаются друг от друга зачастую зеркально. Это важно знать для понимания процесса ревизии «биографии» Сатаны, который будет описан в дальнейшем. Толковать в нужном тебе ключе текст, который изначально непонятен, – не легко, а очень легко. Отсюда растут ноги у «удачных» пророчеств всяких разных Ванг, Нострадамусов и тому подобных шарлатанов.
Итак, первым видением Иоанна является гигантский Сын Человеческий, который умер и вновь ожил. Он идентифицирует себя как «владыка царей земных» (Откр. 1:5), что очень напоминает титул Дьявола из Евангелий. Напоминаю, что любую трактовку любого фрагмента Откровения нужно делить на сэм-восэм, но в Сыне Человеческом легко угадывается Иисус Христос, который в Евангелие от Иоанна (в нём не упоминается Сатана, поэтому выше я его проигнорировал) отказался от звания «князя мира сего» («Иисус на это сказал: не для Меня был глас сей, но для народа. Ныне суд миру сему; ныне князь мира сего изгнан будет вон. И когда Я вознесен буду от земли, всех привлеку к Себе. Сие говорил Он, давая разуметь, какою смертью Он умрет». – Ин. 12:30-33). Однако затем он умер, воскрес и, видимо, в структуре Небесного Правительства произошли перестановки.
Затем следуют пересказ разговоров Иисуса с ангелами, рассказ о различных «зверях, выходящих из…», описанных в лучших традициях Лавкрафта, потом рассказ о падающей звезде (это нам дальше пригодится) и Большой Красный Дракон, прямо названный «диаволом и сатаною», который низвергнут на землю в ходе битвы против Михаила и его ангелов (Откр. 12:7-9). Сразу же за тем идёт следующий пассаж: «И услышал я громкий голос, говорящий на небе: ныне настало спасение и сила и царство Бога нашего и власть Христа Его, потому что низвержен клеветник братий наших, клеветавший на них пред Богом нашим день и ночь. Они победили его кровию Агнца и словом свидетельства своего, и не возлюбили души своей даже до смерти. Итак веселитесь, небеса и обитающие на них! Горе живущим на земле и на море! потому что к вам сошел диавол в сильной ярости, зная, что немного ему остается времени» (Откр. 12:10-12). Важно понимать, что Откровение Иоанна рассказывает о событиях, которые произойдут в будущем (Откр. 1:1, 1:3). Именно поэтому описанный в нём Конец времён ещё называют Апокалипсисом и Армагеддоном (в честь места, где состоится последняя битва «добра» со «злом», Откр. 16:16).
Итак, рассмотрев Новый Завет, мы видим, что Сатана в нём – всё ещё не враг Бога, не враг рода человеческого, не змея и даже (как ни прискорбно) не дом. Он – всё ещё глава тайной полиции, который следит за политической благонадёжностью слуг Божьих и время от времени особо выдающимся из них устраивает провокации. Только если человеческие «шпики» обычно пытаются спровоцировать собеседника на идеологически вредное высказывание в духе «на государя императора гадили мухи» (3), то Сатана, обладающий несравнимо большей силою, искушает смертных нарушить божественные заповеди. За свои труды он награждён феодом в виде Земли со всем её населением, и лишён власти будет лишь после Конца Света за «ложные доносы», а также за ненадобностью: после Страшного Суда праведники попадут в Рай, а грешники в Ад, и на земле никого не останется (Мф. 13:49, Мф. 25:34, Мф. 25:41 и так далее).
4. «Пой песню, пой, Люцифер!»
(Вся информация в этом разделе, кроме особо указанных случаев, взята у Келли [5] – Четв. С.).
Этот раздел будет коротким, но я всё же решил выделить его отдельно. Дело в том, что слово «Люцифер» для обозначения дьявола закрепилось лишь в позднем Средневековье. Слово это переводится как «светоносный» и обозначает Утреннюю звезду – планету Венера [16]. В Библии Утренней звездой названо лишь одно лицо – и нет, не Сатана. А Иисус. «Кто побеждает и соблюдает дела Мои до конца, тому дам власть над язычниками, и будет пасти их жезлом железным; как сосуды глиняные, они сокрушатся, как и Я получил власть от Отца Моего; и дам ему звезду утреннюю» (Откр. 2:26-28). «Я есмь корень и потомок Давида, звезда светлая и утренняя» (Откр. 22:16).
Нет, конечно, изначально концепцию «Люцифер – это Сатана» сформулировал Ориген Александрийский в III веке, неправильно истолковав фрагмент Книги Исайи: «Как упал ты с неба, денница, сын зари! Разбился о землю, попиравший народы» (Ис. 14:12). Тут очевидно имеется в виду некий неназванный вавилонский царь, потому что эта глава начинается (3-4) словами: «И будет в тот день: когда Господь устроит тебя [дом Израиля] от скорби твоей и от страха и от тяжкого рабства, которому ты порабощен был, ты произнесешь победную песнь на царя Вавилонского и скажешь: как не стало мучителя, пресеклось грабительство!». Кстати, он же, видимо, впервые начал ассоциировать дьявола со змеем-искусителем, основываясь на вышеприведённой фразе Иисуса про змей и скорпионов.
Однако стойко отождествляться с Сатаной Люцифер стал только в Средневековье, причём, по мнению историка и религиоведа Джеффри Бартона Рассела, «снизу», то есть не в кругах духовников, а в кругах простого народа, чтобы сделать навязываемый церковью образ более «светлым» [17]. В дальнейшем такое отождествление стало общепринятым благодаря, как мы сейчас сказали бы, поп-культуре, вроде «Божественной комедии» Данте Алигьери, «Потерянного рая» Милтона, «Люцифера» Вондела.
Кстати, многие современные протестанты выступают решительно против восприятия слова «Люцифер» как синонима дьявола, но соревноваться с Католической церковью, которая и сейчас является самой популярной из христианских конфессий, они не способны.
5. «Понятно для всякого: где дело строится – вредят одинаково поп и пропойца»
По мнению Келли [5], фундамент парадигмы Дьявола как воплощения зла и противоположности Бога заложил вышеозначенный Ориген. В своём труде «О началах», который является ответом на тезисы неизвестных оппонентов, он спорит с утверждением, что Сатана – это Первопричина Зла. Вместо этого он утверждает, что изначально Дьявол был Ангелом Света (тем самым Люцифером) и лишь затем предался греху и пал. Там же Ориген излагает идею «синтеза Света и Тьмы», что очень близко к зороастризму с его дуализмом (см. первый раздел). Видимо, под влиянием тех же идей находились его неизвестные оппоненты.
В своих измышлениях Ориген во многом основывался на святом Павле – фактическом создателе христианской мифологии, поскольку авторство тринадцати из двадцати семи книг Нового Завета приписывается именно ему. Павел придал Сатане «исправительные» функции: так, в Первом послании к Коринфянам он призывает грешника, сожительствовавшего с собственной мачехой, «предать Сатане во изнеможение плоти, чтобы дух [его] был спасён в день Господа нашего Иисуса Христа» (1 Кор. 5:5). Во Втором послании он предупреждает верующих быть настороже, остерегаться «лжеапостолов», ибо они, «лукавые деятели, принимают вид Апостолов Христовых. И неудивительно: потому что сам сатана принимает вид Ангела света, а потому не великое дело, если и служители его принимают вид служителей правды; но конец их будет по делам их» (2 Кор. 11:13-15). Важно понимать, что Павел никогда не встречался лично с Иисусом и более того, долгое время был убеждённым противником молодой христианской религии. Но однажды, если верить Деяниям святых апостолов (Деян. 22:6-11), уже после распятия Христа, Павел (тогда ещё иудей Савл) встретил его в мистическом видении и «искренне уверовал» [18].
Учение самопровозглашённого апостола долгое время находилось в оппозиции раннему христианству. Не в последнюю очередь, причиной этому был тот факт, что если иудейские христиане (эбиониты) исходили из понимания своей религии как разновидности иудаизма, то Павел пропагандировал новую веру среди язычников – в первую очередь, греков Антиохии, но также римлян и соседних народов. Для этого ему, разумеется, пришлось исказить первоначальную догматику, адаптировав её под языческие традиции. В частности, «новым» христианам не обязательно было делать обрезание, разрешалось есть свинину и мясо других животных, считающихся нечистыми в иудаизме, и так далее [19]. Кроме того, Павел сдвинул фокус религии с Бога на Иисуса (божественность которого эбиониты не признавали) как посланника и Сына Божьего. К удаче самопровозглашённого апостола (и к несчастью для всего человечества) в его «зоне влияния» оказался Рим, самая мощная и влиятельная на тот момент держава, а затем и Византия, сменившая его на этом посту. Кроме того, Павел был гражданином Рима, что по тем временам давало огромные права и влияние, а также аристократом и получил великолепное образование у одного из самых авторитетных иудейских богословов – Гамалиила, владел несколькими языками, причём первым языком для него, судя по всему, была латынь. Иудея же мало того, что являлась провинцией империи, к тому же одной из самых бедных, да к тому же впоследствии вообще перестала существовать как политическое образование. Так учение Павла стало доминирующей версией христианства, а затем и самой популярной религией мира. Фактически современное христианство в любой версии – хоть католической, хоть православной, хоть протестантской – это скорее «павлианство».
Ранние Отцы Церкви, особенно Иустин Мученик, Тертуллиан, Киприан, Ириней, развивая уже учение Павла, сформулировали парадигму Сатаны как падшего ангела (хотя и расходясь относительно характера его греха). Ориген, как уже упоминалось, сделал его «властелином Тьмы», а кроме того, утверждал, что причиной его грехопадения стал бунт против Бога. Это и станет в дальнейшем «новой биографией» Сатаны. Дальнейшее развитие образа будет касаться лишь его функций в контексте покровителя язычества (при принятии католичества крещаемый должен ритуально отречься от Сатаны) и правителя Ада. Кроме того, с подачи Оригена появилась идея, согласно которой Иисус своей смертью «выкупил» человеческие души у дьявола.
О трансформациях образа Сатаны в трудах средневековых богословов можно подробно почитать у Робера Мюшембле в «Очерках по истории дьявола» [20]. Там же можно узнать о формировании современного «медийного» облика Князя Тьмы как козлоподобного существа с рогами и копытами. По словам Мюшембле (цитируется по русскому переводу, ибо я не владею французским. – Четв. С.), «В 447 г. на соборе в Толедо было дано описание, дьявола, из которого он представал огромным черным существом, когтистым, рогатым, с ослиными ушами, горящими глазами, кривыми клыками и огромным фаллосом; вокруг себя он распространял запах серы. И трудно сказать, какие из указанных выше признаков созданы воображением теологов, а какие пришли из народных верований». Мифология издавна наделяла рогами существ, связанных с природой – например, греческого бога Пана или славянских чертей, которые изначально были существами языческой славянской мифологии (вероятно [21], божествами судьбы) и лишь затем стали ассоциироваться с иудео-христианскими демонами.
Шло время, церковь как институт крепла и матерела. Она подминала под себя другие религии, уничтожая их или адаптируя под себя. Особо чтимые языческие боги покорённых народов объявлялись местночтимыми христианскими святыми, особо опасные – демонами. Остатки языческих культов искоренялись огнём и мечом. Римская католическая церковь превратилась в крупнейшего феодала Европы, Папа Римский – в её, Европы, главного гегемона, назначающего и снимающего самых влиятельных монархов. Религия стала играть роль, по ёмкому выражению Маркса (на самом деле, Новалиса), «опиума для народа» – чернь, из которой вили верёвки, высасывали соки, обирали до нитки «благородные господа», мечтала, что вот в Царстве-то Небесном все будут равны и счастливы. А в земной жизни можно и потерпеть – к тому же вся власть-то от Бога, как писал Павел (Рим. 13:1). Церковь же, оставаясь на верхушке социальной иерархии, установленный порядок вещей всячески поддерживала, популяризируя отдельные положения Писания, но забывая про другие («Легче верблюду пройти сквозь игольное ушко, чем богачу войти в царствие небесное», Мф. 19:24; «А вы не называйтесь учителями, ибо один у вас Учитель – Христос, все же вы – братья», Мф. 23:8; «Больший из вас да будет вам слуга. Мф. 23:11» и так далее). Угнетённый народ убеждали, что угнетают его неспроста, а за дело – ибо каждый человек грешен перед Богом, «Который воздаст каждому по его делам» (Рим. 2:6).
«…Здесь следует говорить о рождении завоевательной культуры, посредством которой индивидуальное чувство вины, происходящее из морального и религиозного источника, интегрируется в глобальную сферу истолкования, которой присущи чувство превосходства и стремление к экспансии. Расставаясь с ненужным грузом зачарованного мира и создавая базовую иерархическую модель общества, выстраивающуюся вокруг Господа, более могущественного, нежели сам ужасный Люцифер, Европа изобретает инструменты своего будущего господства над миром». [20]
Если появляется слишком много безземельных рыцарей, грабящих на большой дороге, можно предложить им отпущение всех грехов (навеянных дьяволом) и послать в Палестину грабить, насиловать и убивать освобождать Гроб Господень. Если женщины начинают много о себе мнить, объявляем наиболее наглых ведьмами, любовницами дьявола и устраиваем красивый костёр. Чем объяснять простому люду, чем плохи альбигойцы, гуситы, гугеноты и почему ради борьбы с ними нужно идти на фронт умирать, проще сказать, что все они поклоняются дьяволу. На людей, не разбирающихся в религии, это работало безотказно. А большинство верующих (неважно, какой конфессии), собственно, в религии и не разбирается. Не исключено, что, если бы разбирались, перестали бы быть верующими. Им невдомёк, что разделение на конфессии в христианстве (как, впрочем, и в исламе, например) – это вопрос в первую очередь политики и того, кого ты признаёшь за владыку – Папу Римского, российского императора или английскую королеву.
Церковь требовала от народа беспрекословного подчинения, называя себя его единственным избавлением от «Лукавого». А вот дать днесь хлеб насущный и простить долги в её обязанности не входит. Первое она скорее отберёт, а во второе вгонит. И поможет ей в этом дьявол как архетип, пугало, удобный инструмент, годный к любому делу. Ведь чем решать проблемы человечества, борясь с бедностью, голодом и болезнями, проще свалить их все на дьявола, который хитёр и коварен, но в то же время побеждается легче лёгкого – отнеси в церковь подношение побогаче и будет тебе счастье. Если в наше время правящим классам через свою марионетку в виде государства приходится для оправдания своего империализма придумывать абстрактные идеалы вроде «родины», «долга», «традиционных ценностей» и объявлять политических противников злыми и коварными подонками, которые спят и видят как бы напасть, то в эпоху господства христианства всё было проще: есть «добро» и есть «зло». Ты ведь за добро, не так ли, Жан/Джон/Йохан/Иван?
Вот что такое дьявол. Выдумка, родившаяся из ошибки толкования, но занявшая собой всю христианскую мифологию, поскольку была выгодна сильным мира сего. Он – не зло, он лишь мальчик для биться, соломенное чучело, концепт, на который удобно повесить всех собак, чтобы отвлечь низшие классы от того факта, что они низшие. Чтобы награбить вдоволь и набить брюхо за счёт захваченных и переделенных сфер влияния, оставив «быдло» копошиться в грязи. Он – гарантия того, что это «быдло» не придёт забрать то, что добыто его по́том и кровью, и не поднимет на вилы своих господ и покровителей. Дьявол – это евреи, поджегшие Рейхстаг; это ближневосточный тиран, тиранство которого заключается в том, что он не хочет делиться нефтью; журнал, рисующий карикатуры на твоего пророка. Дьявол – еретики и кяфиры, гои и гайдзины, красная угроза и загнивающий Запад, внешний враг и «пятая колонна», экстремисты и иноагенты. Он – не зло, он инструмент в руках зла. Что тогда зло?
Узнаете, взглянув на обложку паспорта.
Гюстав Доре, "Триумф христианства над язычеством"
1 Песня «Добрые люди» группы «Король и Шут».
2 Вопреки утверждению Понтия Пилата из «Мастера и Маргариты» это не мало, а довольно неплохо: средний земельный участок либо небольшой земельный участок плюс десяток рабов, а стало быть – безбедное существование без необходимости работать, до конца жизни (если мы принимаем, что «серебреник» – это тетрадрахма).
3 Я. Гашек, «Похождения бравого солдата Швейка»
1. Jeffrey Burton Russel. The Devil. Perceptions of Evil from Antiquity to Primitive Christianity.
2. The Demons of Ancient Israel - Exploring the Demonology of the Hebrew Bible / Old Testament – YouTube (https://www.youtube.com/watch?v=hQA4NU__k3Q).
3. John Colarusso. Nart Sagas from the Caucasus: Myths and Legends from the Circassians, Abazas, Abkhaz, and Ubykhs.
4. Виталий Штыбин, блог «Записки полевого этнолога» (https://dzen.ru/a/WznTM5muYgCrgczs)
5. Henry A. Kelly. Satan: A Biography
6. Павел Матвейский. «Катакомбы».
7. Олег Большаков, «История Халифата. Том 1. Ислам в Аравии».
8. Peter Nicolaus. The Serpent Symbolism in the Yezidi Religious Tradition and the Snake in Yerevan
14. Rivkah Schärf Kluger. Satan in the Old Testament
15. Adolphe Lods, Les origines de la figure de Satan
16. Коршунков В., Греколатиника: отражения классики
17. Jeffrey Burton Russel. Lucifer: The Devil in the Middle Ages
18. Dale Martin. New Testament History and Literature
19. Paula Fredriksen. Paul: The Pagans' Apostle
20. Robert Muchembled. Une histoire du diable. XIIe—XXe siècle.
21. И. С. Якубович, Славянский чертежник: этимология слав. *čьrtъ ‘черт’
