Какие автомобили нам продают из-за границы? И стоит ли их покупать?
Мы не однократно говорили, что чудес не бывает и все автомобили, которые привозят на продажу из Европы, Германии, Кореи, США имеют недостатки. Как правило это пробег и кузовной ремонт.
К нам часто обращаются съездить проверить автомобиль перед покупкой.
На автомобили, которые привезли из штатов, можно даже не выезжать. Один такой автомобиль нас клиент попросил глянуть.
Эта Toyota была завезена из Штатов.
Редки зверь для нашей местности. Привлек как обычно ценой.
Состояние как обычно нового автомобиля, без дефектов.
Как проверить такой автомобиль не тратя денег и времени?
Легко! Запрашиваете VIN номер автомобиля у продавца и просто забиваете в поиск Гугла и получаете, все исчерпывающую информацию по автомобилю. Где продавали, за сколько, в каком состоянии.
Наш случай - это тотал со стрелянной безопасностью.
Конечно, такой автомобиль никто не поедет смотреть. Тем самым мы сэкономили время и себе и клиенту. Еще раз - нет живых автомобилей из США в состоянии новых и без дефектов. Или тотал или утопленники. Если и будет живой, то он будет стоить уже дорого, так как он сам по себе там стоит недешево. Плюс его привезти, растаможить и так далее. Поэтому проще найти хлам и на нем заработать.
Следующий вариант, который попросили проверить это BMW.
Тоже очень редки экземпляр в нашей стране.
Был пригнан из Германии на продажу.
Заявленный пробег 55 000 км.
Опять же ехали и понимали, что не бывает чудес!
Запросили проверку по дилеру BMW и что видим.
Да там пробег в Германии был уже 295 000 км. Если автомобиль обслуживался у дилера, то проверить его пробег несложно. У BMW единая база и все пробеги легко бьются. Но автомобиль должен быть обслужен!
А дальше мы уже просто лезем в блоки и вытаскиваем пробег от туда.
Пробег потерли криво! Его просто стерли в ноль! Что тоже говорит о корректировки пробега.
Бампер весь в пескоструйке.
Лобовое стекло так же в пескоструйке.
Но надо отдать должное автомобилю. Если бы не этим моменты, то автомобиль в хорошем состоянии.
Мотор сухой и по нему не скажешь, что там пробег 300 000 км.
Салон в отличном состоянии.
Единственное, небольшой залом на боковине сиденья выдает немного пробег.
Накладки на педали поменяли.
Сайлент блоки подвески надорваны согласно пробегу 60 000 км. Понятно, что он ездил по автобану, там негде просто рвать сайлент блоки.
Из Европы, РБ все почти автомобили будут со скрученным пробегом! На перепродажу нет смысла брать автомобиль с маленьким пробегом - не выгодно! Там много не заработаешь! Разница в цене между автомобилем с пробегом 300 000 км и автомобилем с пробегом 50 000 км. будет существенная!
Ищем клиенту автомобиль Hyundai Santa Fe в России. Бюджет 2 500 000 рублей. И вот наткнулись на Корейский автомобиль, который так же пригнали на продажу. Цена 2 650 000 руб.
Мотор 2 литра дизель, полный привод, семь мест. Пробег 70 000 км. Неплохой автомобиль. Надо ехать смотреть. Со слов дилера автомобиль просто огонь! Состояние нового.
Ехали мы без энтузиазма, так как понимали, что чудес не бывает!
Сразу подключили Лаунч, что бы почитать пробег! Все бьется ровно. Все пробеги сходятся. Уже хорошо, подумали мы!
Мотор работает отлично. Мотор сухой, без запотеваний и течей.
По электрике тоже все отлично. Комплектация не самая дешевая и семь мест.
Где же подвох?
Мы уже решили обрадовать клиента и сказать, что автомобиль найден!
И пошли замерять толщину ЛКП кузова.
И вот тут нас ждало огорчение.
Вся левая сторона окрашена.
На фото немного смазались цифры. Там 848 мкм.
Толщина ЛКП по левой стороне бьется от 300 до 1000 мкм.
Дверь местами просто не пробивается.
Шпатлевка на двери уже стала отваливаться.
Она вся вздулась.
Ремонт был произведен очень плохо.
Правая сторона автомобиля была так же с окрасом. Толщина ЛКП по правой стороне 230-300 мкм. Похоже на второй слой краски. Возможно при ремонте, что бы цвет не отличался, ее всю облили, крышка багажника тоже бьется 200-300 мкм. Дилер уверяет, что это вторичный окрас автомобиля с завода. Мы не стали спорить.
Тормозные диски так же наводят на размышления.
Мы уже пригнали ни один автомобиль из Кореи и видели тормозные диски на пробеге 40 000 - 80 000 км.
Они выглядят далеко не так. Тут сплошная коррозия. Да, если бы автомобиль ездил по России, то вопросов нет, но в Кореи климат другой и там автомобили так не коррозируют. Плюс износ самого диска.
Друзья, не бывает чудес! Если вы видите привезенное авто и еще по заманчивой цене, то имейте ввиду, что скорее всего там хлам, но и высокая цена тоже не показатель.
Поэтому лучше все перепроверить перед покупкой и убедиться, что автомобиль действительно достойный.
Всем желаем легкой и удачной покупки автомобиля!
Шумахер. Пьянство. И вера в силу свою
Случилось так. Что, будучи студентом в 97м году нашел золотую жилу. Перепродавал акции студентам. Торговал фьючерсами. Деньги несли все. Вплоть до ректора) Умножал капитал всему институту) Тогда легко было торговать на спрэд в стакане котировок. Но суть не в этом. Купил я БэМВэ аж М3. 10 ти летнию. 21 мне год. Как было весело опущю. Расскажу, как в хлам пьяный уснул за рулем и улетел в столб, снеся его и пролетев на площадку. Чудом.Никого не убил. Я к тому, что я был тем дибилом... ну вы понялм. Сейчас мне 40. Но до сих пор сняться сны, как меня сажают. Вот Вам история от дебила беэмвода) И да. Поворотники на бмв включаются)
Подписка...
Недавно все бугуртили с того, что BMW решила сделать обогрев сидений по подписке за $18 в месяц, но Mercedes пошла ещё дальше.В новых Mercedes-EQ EQE и Mercedes-EQ EQS теперь есть ограничение мощности двигателя. Его можно будет снять за $1200 в год.Самое интересное, что подписка не добавляет ничего в машину — она просто разблокирует уже существующие с завода возможности. После проведения оплаты мощность двигателя повышается на 20-24%, а разгон до сотки становится на секунду быстрее.
Продолжение поста «Как я заказал BMW в Корее»
В предыдущем посте рассказал, как я выбрал и как везли машину.
15.11 - машина приехала на стоянку в Химках. Приезжаю, осматриваю... всё отлично, ни царапины. Из доков - таможенно приходный ордер и акт приёмки авто. И дальше интересное:
эПТС ещё не выпустили (ниже расскажу - почему), поэтому ехать я на ней не могу, да ещё и первый день этой осени, когда начал наваливать снег, а на летней резине на машине без страховки ехать - такое себе.
Поэтому гуглю эвакуаторы, звоню в несколько, что бы найти кого рядом и через минут 40 уже грузим машину. Подвеска низкая, а эвакуатор - газелька с 1 углом изгиба, поэтому приходилось подкладывать доски. Как я потом узнал, может приехать и с 2 изгибами, куда можно и без досок заехать.
Через час машина уже была на подземном паркинге у дома. Поднялся домой и понял, что не могу просто так сидеть и ничего не делать, когда столько дел, столько дел, а она просто стоит. Поэтому дальше пихаю кое как 19" шины, которые купил уже месяц назад, через багажник, попутно бегая и залезая в салон, просовывая их дальше... давно так не пыхтел!
Но я знал, на что иду - на дачу саженцы и тёщу не возить, с физической формой проблем нет, так что разок в сезон и пострадать можно 😁
И так как документов ещё не было, аккуратно, на аварийке 20-30кмч еду до соседнего двора в шиномонтажку.
16.11 списался с человеком во Владивостоке, который курировал перевозку машины там, и попросил уточнить, когда выпустят эПТС, ведь прошло более 3 недель с ввоза её в Россию. И представьте себе, что они ответили: "а она у нас когда на складе стояла, мы не смогли номер двигателя найти, ну и всё...".
То есть если бы не позвонили им, она бы так и стояла без документов!
Спускаюсь к машине, начинаю искать номер движка. Понимаю, что сам не достану туда и поехал по СТО ближайшим. 4 СТО подряд все отказывались помочь, мол у кого-то очередь, кто-то не знает, где у БМВ что находится и просто посылали. Только на 5 месте наконец помогли, нашли, сфоткали - отправляю фотку во Владик.
Спустя 2 дня пришло письмо на почту, что я зарегистрирован владельцем авто в эПТС. Ура!
Сразу оформляю страховку, записываюсь на регистрацию в ГИБДД.
17.11 Я готовился к её приезду не только заранее покупая резину, но и записывался на ТО, химчистку, диностенд и т.д. А так как документов ещё не было, отправлял её по всем этим делам на эвакуаторе. Собственно так и узнал, что есть 2х угловые платформы, на которые эта бмв может заехать без досок :)
Первым делом сделал ТО: замена масла, фильтров, тормозной жидкости. Всё остальное было в норме, всё проверили.
После чего заехал на диностенд - намерили 186 сил. Но как увидели на графиках, у неё что-то не в норме по углам отката зажигания. Пояснили, что дело либо в бензине, либо в свечах. Так как свечи у неё родные (27 тыщ пробега), набрал в сервис, где делал ТО и опять подъехал (уже своим ходом, там буквально пара километров) и поменял свечи. Итого всё обошлось в 32 тыщи. (22к масло+фильтра+тормозная, 10к свечи с заменой).
Дальше предстоит отмыть следы транспортировочных надписей на лобовом, отчистить внутри стекла от следов тонировки, которую содрали по приезду в Россию, сделать химчистку и покрыть керамикой.
Почему я это делаю? - Потому что это приносит мне море положительных эмоций, мне это интересно и я хожу довольный, как слон, уже вторую неделю и эти чувства никуда не уходят! Дело не только в результате, но и сам процесс для меня так же важен.
P.S.: в предыдущем посте были десятки комментов, что это реклама, хотя я ни разу не написал никакого названия или не указал сайтов/телефонов/адресов. Я пишу всё это только для того, что бы показать весь процесс привоза из Кореи исходя из того, как это было у меня. Да, кому-то может меньше повезти и могут возникнуть проблемы. Но в моей истории счастливый конец и спасибо большое, что дочитали до конца!
Что- мотор дребезжит
Когда примус лучше двигателя БМВ
— Когда-то в подвалах таких развалин мастера ковали доспехи для рыцарей, — проговорил Пихт.
— Один Лоренц Хельмшмидт чего стоит! — добавил Зейц, стараясь примириться с Пихтом.
— Кто этот парень? — спросил Вайдеман.
— Он ковал великолепные латы, — сказал Зейц. — Экстра-класс! Их не могли сравнить ни с нюрнбергскими, ни с венскими, ни с итальянскими.
— А Лоренц Розенбаум?!
— Это был гений! Как прелестна его «Юдифь»! Тончайшая работа! — Зейц на мгновение повернулся к Вайдеману. — Он ее выбил на медали получше этого маляра-итальяшки Кастельфранко, Альберт. Да, на аугсбургской земле всегда находились умельцы. Раньше ковали латы, теперь самолеты…
Из полусумрака леса машина выбежала на равнину. Впереди острыми зубьями крыш краснел Лехфельд. Но первое, что бросилось в глаза Вайдеману, было кладбище. Огромное кладбище, как бы выставленное напоказ. Рядом с белыми каменными крестами стояли самолетные винты, указывающие на принадлежность усопших к авиации. Вайдеман с опаской покосился на эти могилы, что ускользнуло от глаз Пихта. Пауль похлопал его по плечу:
— Это неудачники, Альберт… А нам пока везет.
Зейц свернул к авиагородку, застроенному однотипными домиками. Только несколько особняков нарушали однообразие. Сам аэродром был огорожен с фасада кирпичной стеной. Солдат у проходной беспрепятственно пропустил машину Зейца. «Мерседес» подкатил к бетонному одноэтажному зданию с маленькими, словно бойницы, окнами. У входа стоял часовой. Увидев офицеров, он бойко вскинул винтовку «на караул».
Вайдеман, выпрямившись, шагнул вслед за Зейцем. «Ну, теперь держись, раб божий!»
Все трое прошли по темному коридору в самый конец и открыли тяжелую, обитую кожей дверь. Первое, что почувствовал Вайдеман, — это был тяжелый запах прокуренного кабинета.
— Вы поторопились, господа. Похвально, — сказал Зандлер.
Вайдеман почувствовал, как сухая рука Зандлера стиснула его руку, а выцветшие светлые глаза вонзились в его лицо.
«Вот кому я доверю свою судьбу».
— Вам, капитан, сейчас придется позаниматься. Вы должны изучить совершенно новые области аэродинамики и устройства самолета, на котором будете летать. Время у вас пока есть.
— Не совсем понимаю вас, профессор.
— Потом поймете. — Зандлер положил руку на мускулистое плечо Вайдемана. — Вам не терпится поглядеть на самолет? Идемте.
Профессор повел гостей в ангар, охраняемый двумя солдатами.
— Обождите меня здесь.
Вайдеман, Пихт и Зейц остановились у входа. Зандлер приказал снять чехлы, потом подошел к распределительному щитку и включил рубильник. Яркий свет залил ангар. У Вайдемана перехватило дыхание — в центре ангара на высоко поднятых шасси стоял серебристый самолет.
— Вот он, «Штурмфогель», — торжественно объявил Зандлер, и металлическое эхо прокатилось по ангару.
Крылья «Штурмфогеля» уходили назад. Акулоподобный нос как бы рассекал воздух. Фонарь плавно закруглялся, так что летчик хорошо мог просматривать и переднюю и заднюю полусферы.
Зандлер любовно провел рукой по отглаженному, с заточенными заклепками крылу самолета.
— Как видите, «Штурмфогель» создан для большой скорости. Стабилизатор поднят, чтобы не попадал под горячие струи двигателя. Киль, как и крылья, скошен назад для уменьшения лобового сопротивления воздуха. Корпус машины — планер готов выдержать скорости, близкие к звуковым, а также перегрузки, которые могут возникнуть при флаттере или при выходе машины из пике.
Вайдеман поднялся по стремянке, открыл фонарь и опустился на прохладное твердое сиденье. Яркие зеленые стрелки мерцали на черных циферблатах приборов. Высотомер, компас, радиокомпас, указатель скорости, счетчик боезапаса… Все на месте. Но где указатели работы двигателей? Ага, вот они…
Но совсем не похожи на те, что привык он видеть на винтомоторных машинах. Вместо сложной системы секторов с рукоятками шага винта, газа и качества топливной смеси здесь был только один легко передвигающийся рычаг подачи топлива. А работа двигателей контролировалась указателями температуры газов за турбинами, маметром и керосиномером.
Ногой Вайдеман надавил педаль — она послушно подалась. Покачал ручку управления — на концах крыльев колыхнулись элероны…
— Хорош «Штурмфогель»! Пора посмотреть его в воздухе. За чем же задержка, профессор?
Зандлер похлопал рукой по обтекателю двигателя. Гулко, как бочка, отозвалась пустота.
— Нет моторов, капитан. Они нас чертовски держат…
Да, двигатели сильно задерживали работу Зандлера над «Штурмфогелем». Это была ахиллесова пята новой реактивной авиации. Десятки экспериментальных моторов, закупленных в различных фирмах, разлетались в прах на испытаниях. Инженеры искали надежный металл и горючее. Искали и гибли, как погиб Макс Валье, опробовая ракетные автомобили и дрезины, как взорвался вместе с лабораторией и лаборантами университетский друг Зандлера Тиллинг во время опытов с горючим.
Двигатель Охайна, рассчитанный на тягу 1120 килограммов, как и предполагал Зандлер, Мессершмитту заполучить не удалось. Хейнкель просто-напросто отказался его продать. Кто-то в Берлине, скорее всего в управлении вооружений Удета, вставлял палки в колеса.
Между прочим, это обстоятельство настораживало Зандлера. Профессор замечал, что, когда у Хейнкеля обозначался успех, кто-то умышленно тормозил его работу; когда ладилось дело у Мессершмитта, вредили Мессершмитту. Возможно, повинны в этом были сами конструкторы, ведущие между собой давнюю конкурентную борьбу. Возможно, кто-то другой был заинтересован в задержке работ над новыми типами самолетов и двигателей, игнорируя интересы рейха.
Но Зандлер строил только догадки. У него не было доказательств, и потому он молчал.
На фирме «Юнкерс» проектировал двигатель доктор Франц. Он рассчитывал его на тягу 600 килограммов при скорости полета 900 километров в час и на горючее — дешевое дизельное топливо.
Пока Франц строил свой двигатель 109-004, Мессершмитт приказал поставить на «Штурмфогель» двигатели фирмы «БМВ». Они делались в Шпандау. Их привезли в Лехфельд, на стендах замерили тягу. Получилось 260 килограммов.
Зандлер сообщил об этом шефу по телефону.
— Да это же примус, черт возьми! — выругался Мессершмитт.
— Я не могу рисковать планером, устанавливая на него двигатели «БМВ», — сказал Зандлер.
Мессершмитт задумался. Видно, какое-то обстоятельство его сильно торопило.
— Нет, профессор, вы должны поставить их на «Штурмфогель».
— «Штурмфогель» не взлетит!
— Должен взлететь! Новая авиация упрямо стучит в двери, Иоганн, и нам надо спешить, каких бы забот это ни стоило.
— Я не могу рисковать, — упрямо проговорил Зандлер.
— Слушайте меня внимательно, профессор. (Зандлер уловил в голосе шефа железные нотки.) Делайте три модели планера. Две мы развалим на этих движках, третью сбережем для двигателей Франца — должен же он когда-нибудь построить их!..
Зандлеру ничего не оставалось, как подчиниться. Испытателем «Штурмфогеля» с двигателями «БМВ» он назначил нового летчика — капитана Вайдемана.
Было еще темно и очень холодно, когда Вайдеман в сопровождении техника и дублера выехал к самолету. «Штурмфогель» стоял в самом конце взлетной полосы. Возле него возились инженеры и механики с отвертками, ключами, измерительными приборами.
— Как заправка, Карл?
— Полностью, господин капитан, — ответил Гехорсман, вылезая из-под мотора.
Вайдеман не спеша надел паршют, подогнал ремни и залез в кабину. За время, проведенное в Лехфельде, он изучил каждую кнопку, переключатель, винтик и мог отыскать их с закрытыми глазами.
Днями просиживая в кабине, он мысленно представлял полет, почти до автоматизма отрабатывал свои действия в любой сложной ситуации. Но сейчас, когда, удобно устроившись в кабине, он взялся за ручку управления машины, то почувствовал неприятную дрожь в пальцах. Тогда Вайдеман опустил руки и несколько раз глубоко вздохнул — это всегда помогало успокоиться.
«Не валяй дурака, представь, что ты на привычном «Ме-109». Представил? Отлично».
Он включил рацию и в наушниках услышал близкое дыхание Зандлера.
— Я «Штурмфогель», к полету готов, — сказал Вайдеман.
— Хорошо, Альберт. Итак, задача у вас одна — взлететь и сесть. Не вздумайте только делать что-нибудь еще.
— Понимаю.
— И внимательно следите за приборами. Запоминайте малейшие отклонения.
— Разумеется.
— К запуску!
Вайдеман включил кнопку подачи топлива в горючие камеры двигателей. Через несколько секунд загорелись лампочки-сигнализаторы. Зарокотал бензиновый моторчик — ридель, раскручивающий турбины. Глухо заверещали лопатки компрессоров.
Альберт включил зажигание. «Штурмфогель» вздрогнул. Оглушил резкий, свистящий рев. Машина, удерживаясь на тормозах, присела, как бегун перед выстрелом стартера. На приборной доске ожили стрелки.
Вайдеман протянул руку к тумблерам, щелкнул переключателями, проверяя приборы, еще раз окинул взглядом свою тесную кабину… «Кроме всего, что ты знаешь, нужна еще удача», — подумал он и нажал кнопку передатчика.
— Я «Штурмфогель», прошу взлет.
— Взлет разрешается. Ветер западный три метра в секунду, давление семьсот шестьдесят…
Привычное сообщение Зандлера успокоило пилота. Вайдеман отпустил тормоза, двинул ручку подачи топлива вперед. Двигатели взвыли еще сильней, но не увеличили тяги. Ручка уже уперлась в передний ограничитель, вой превратился в визг.
Наконец истребитель медленно тронулся с места. Компрессоры на полных оборотах, температура газов за турбинами максимальная… Но самолет нехотя набирает скорость. Вайдеману не хватает рева винта, упруго врезающегося в воздух, тряски мотора, в которой чувствуется мощь. На поршневом истребителе Вайдеман давно был бы в воздухе, но этот «Штурмфогель» уже пробежал больше
половины взлетной полосы, раскачиваясь, вздрагивая и не выказывая никакого желания взлететь.
Вайдеман торопливо потянул ручку на себя. Нос самолета приподнялся, но встречный поток не в силах был подхватить тяжелую машину с ее короткими, острыми крыльями. Уже близок конец полосы, виден редкий кустарник, за ним — ореховый лес.
И тут Вайдеман понял, что машина уже не взлетит. Машинально он убрал тягу. Завизжали тормоза. В одном двигателе что-то булькнуло и бешено застучало. Самолет рванулся в сторону. Вайдеман попытался удержать его на полосе, двигая педалями. Единственное, что ему надо было сделать сейчас, — это спасти дорогостоящий самолет от разрушения, погасить скорость.
«Штурмфогель» пронесся к кустарнику, рванул крыльями деревца, шасси увязли в рыхлой, болотистой земле. Вдруг стало нестерпимо тихо. Левый двигатель задымил черной копотью. Через несколько минут до слуха донесся вой санитарной и пожарной машин.
«Не надо показывать страха…» Вайдеман провел ладонью по лицу, расстегнул привязные ремни.
— Что случилось, Альберт? — Зандлер выскочил из открытой легковой машины.
— Об этом вас надо спросить, — ответил Вайдеман, садясь на сухую кочку: его бил озноб.
— Двигатели не развили тяги?
— Конечно. Они грохотали так, как будто собирались выстрелить, но скорость не поднялась выше ста, и я стал тормозить в конце полосы, чтобы не сыграть в ящик.
— Вы правильно сделали, Альберт. Едемте ко мне!
Вайдеман сел рядом с Зандлером. Машина выбралась на бетонку и понеслась к зданию конструкторского бюро.
— Значит, двигатели не выдержали взлетного режима, — как бы про себя проговорил Зандлер, закуривая сигарету. — Сейчас же составьте донесение и опишите подробно весь этот неудачный взлет. А потом садитесь за аэродинамику и руководства по «Штурмфогелю». К несчастью, времени у вас опять будет много…
Евгений Петрович Федоровский, «Штурмфогель без свастики», 1971г.