Сейчас, оглядываясь назад, я понимаю — предательство стало моим шансом на новую жизнь. Я выработал для себя несколько важных правил:

• Никогда не забывать о себе в отношениях

• Интересы дочери — превыше всего

• Открытое общение без накопленных обид

• Постоянное развитие и самосовершенствование

Три года спустя я женился на Анне. Наша свадьба была скромной, но искренней. Катя счастлива, а я наконец-то обрёл гармонию.

Эта история научила меня главному — даже в самой тёмной ночи есть место рассвету. И иногда нужно потерять всё, чтобы найти себя настоящего.

Шли годы, Алиса строила карьеру, пыталась строить отношения - с первым получалось не в пример лучше, чем со вторым, ездила по разным странам, изучая архитектуру разных культур, её жизнь со стороны кому-то казалась почти сказочной, ей даже завидовали.

А когда в мэрии объявили очередной конкурс на благоустройство города. Алиса, сидя в своём кабинете, выглянула в окно, в котором, по странному стечению обстоятельств, опять было видно реку, и вздрогнула. Белая стела-стрела вновь, будто живая, проткнула кучерявый полог видимого только ей леса и устремилась к небесам.

Её полузабытая мечта вынырнула из ниоткуда, расправила переливчатые крылья, а пальцы уже машинально заполняли заявку на сайте мэрии. Вот ведь как интересно получилось - она про свои мечты забыла, а Вселенная, видимо, нет...

Она принялась за работу над проектом и утонула в ней с головой на четыре месяца.

И вот теперь стоит, ослеплённая фотовспышками и осыпанная цветами и поздравлениями, стараясь держать лицо, хотя губы дрожали и норовили разъехаться, а сердце колотилось пойманным зайцем.

Её проект победил на конкурсе, и теперь она будет руководить его воплощением, как только оттает земля, чтобы принять в себя саженцы деревьев.

Но вместо восторга и радости грудь Алисы полнилась тоскливыми сомнениями...

Уже под вечер, уединившись в своём кабинете, где было удивительно тихо после шумного конференц-зала, она села в кресло, тяжко вздохнула, рассеянно потерев висок. Привычно лёг в левую руку телефон, а в правую карандаш - её руки просили постоянного движения. И нажала номер.

- Привет, мам. Как дела?..

- Как сажа бела, - немедленно отозвалась трубка. - Звоню, звоню, а «телефон абонента выключен»! Что ещё за фокусы, Алиса!

- Мама, я не могла. Я же тебе ещё вчера сказала, что сегодня у меня важное мероприятие, и я выключу телефон. Ты забыла просто...

- Да какие там у тебя важные мероприятия, в стройконторе твоей!..

Алиса привычно опустила глаза.

- Я стала победительницей конкурса, мам. Мой проект приняли... помнишь, я тебе про экопарк рассказывала... Меня мэр лично поздравил...

- А, ну хорошо. А у Зины, соседки, дочка замуж выходит, помнишь её? Дылда такая страшенная, а вот поди ж ты. И мужик-то хороший попался! Ну а ты-то чего, ведь за тридцать уже, Алиска, а всё в конторе сидишь... Внуков-то я дождусь хоть?

Карандаш сломался с сухим треском,  Алиса с горечью смотрела на острые обломки сквозь морок , жгущий глаза хуже перца.

Вот уже тридцать лет она доказывала.
Сначала — что может выучить таблицу умножения быстрее всех в классе. Что сдаст ЕГЭ лучше всех. Потом — что поступит в престижный ВУЗ. Окончит с красным дипломом. Что купит квартиру без помощи мужа. Что её проект получит «Золотое сечение».

И всё это время за спиной стояла она. Мама. Не злая. Не чудовище. Просто — голос. Голос, который шептал: «Это же Лена так красиво играет на рояле», «Ольга двойню родила, представляешь?», «Почему у тебя на фотографиях всегда одна и та же сумка?».

На премию, что она получила только что, Алиса могла бы купить три дорогущих сумки.

Но что бы это изменило?..

Диплом победителя конкурса был, в каком-то смысле, последней надеждой. Алиса понимала, что вряд ли уже когда-нибудь прыгнет выше, да ей больше и не хотелось.

Проработав эти четыре месяца над тем, что ей по-настоящему нравилось, тем, что выросло из её сердца, души и мечты, она поняла, что больше не сможет работать в компании. Она хочет уйти в свободное творчество в ландшафтную архитектуру - даже если это будет означать понижение заработков и собирание бренда с нуля.

Хватит. Надоказывалась.

Только сейчас она поняла, как это бессмысленно - пытаться что-то доказать тому, кто задолго до твоего появления на свет сам себе всё уже доказал...

Весна выдалась холодной, ветреной, у Алисы постоянно подмерзали уши и пальцы, но ещё никогда она не чувствовала себя такой счастливой. Как удачно, что к началу работ она прикупила себе толстые коричневые туристские ботинки - что бы она сейчас без них делала на этих бесконечных, словно плешью изъеденных холмах, покрытых истрёпанной жёсткой прошлогодней травой?..

- Алиса Викторовна, чайку? - её напарник и со-руководитель, Сергей, протянул ей блестящую торпеду термоса.

Алиса с благодарностью налила в крышку крепкого сладкого чая, отхлебнула и зажмурилась от удовольствия. Раньше она бы побрезговала пить вот так, из чужой посуды, а теперь это вовсе не имело никакого значения.

- Ну что, ещё эти воткнём и по домам? - спросил Сергей, стоя так, чтобы загораживать её от ветра, и это простое действие почему-то отозвалось в  душе приливом тепла.

- Ну да, вдоль той разметки, сейчас я второй бригаде скажу... Какой чай вкусный, Серёж, ты прям выручил.

- Согрелась? - Сергей полез в рюкзак, вытащил оттуда свёрток, и Алиса, засмеявшись от удовольствия, ухватила румяный пирог. Вонзила в него зубы и зажмурилась от счастья.

- Мама напекла, - Сергей откусил от второго сразу треть, хотя по размеру пироги больше смахивали на лапти и прошамкал с набитым ртом, - на фвежем вошдухе ещё фкуснее, а?..

И засмеялся.

- Шикарные пироги, Серёж. М-м... с рисом, с мясом - как бабушкины в детстве...

Она посмотрела на пирог и вздохнула, вспомнив уютные бабулины руки и цветастый передник. Искорка тепла, прилетев из глубин памяти, тонким лучиком подсветила хмурый день.

- Ешь-ешь, - подбодрил её напарник, стряхивая крошки с аккуратной бороды. - Носишься, как сайгак, а дело-то тут всё-таки больше мужское.

- А мне нравится, - сказала Алиса, подняв глаза к хмурому небу и улыбнулась и небу, и ветру, и своим мыслям. - Совсем не хочется в душный пластиковый офис возвращаться. Закончу проект и уволюсь...

Сергей даже жевать от удивления перестал.

- Ты чего? Ты ж на взлёте сейчас. Тебя после этой премии где хошь с руками оторвут.

- А я не хочу, чтоб меня рвали, Серёж, - усмехнулась женщина, закидывая в рот остатки пирога. - Хочу летать, а не в клетке сидеть, пусть и позолоченной. Пусть и не взлечу высоко, зато буду делать то, что душу радует. Ладно, пойду к рабочим, замёрзли уже все, за полчаса должны управиться.

Мужчина какое-то время молча шёл за ней. Раздав указания бригаде, Алиса сама взялась за тоненький саженец берёзки и отстранённо подумала, что надо бы ещё партию дубков в лесничестве заказать - берёзки быстро растут, но и стареют быстро.

Зато в их уютной прозрачной тени будут спокойно набираться сил медленные крепыши-дубочки... и вырастет потом здесь настоящий маточный лес, бросит семена окрест, медленно поползёт дальше. Природа сильна. Ей только нужно помогать хоть иногда.

И эти дубы и другие дерева, может быть, будут помнить Алису, когда её уже давно не будет на этом свете... Это странное осознание наполнило её тихим спокойным светом.

Сергей помог утоптать лунку - хорошо хоть, не приходилось поливать - земля была вязкой и плотной от холода и дождей, и у саженцев были все шансы хорошо прижиться. И, конечно, она всё тёплое время будет их навещать.

- Алис, а ты что на выходные делаешь? - вдруг спросил Сергей.

Алиса так удивилась, что не сразу нашлась с ответом.

- Да... к маме собиралась съездить. Она в маленьком городке живёт, часа три отсюда ехать. Я уже давно у неё не была, всё некогда, - она почему-то ощутила, как краснеют уши.

Вообще-то она с того самого конкурса и не была.

Даже просто думать о матери не могла, душу сразу захлёстывала горечь, как тонущее в шторме судно, и Алиса малодушно отодвигала визит невидимой заслонкой в дальний угол сознания.

Но тянуть дальше уже просто нельзя. Основные посадки заканчиваются, скоро начнётся разметка дорожек, игровых зон и строений, оформление парка, закладка стелы, и отлучаться из города ей совсем будет нельзя. Остаётся только это окно на выходных.

- А хочешь... Я тебя свожу? У меня в этом городе старый кореш живёт, давно не виделись. Надоело выходные тупо за компом сидеть.

Алиса долго смотрела в спокойные серые глаза напарника. Он спрятал улыбку в бородку, поскрёб смущённо в затылке.

- Почему я? - наконец, прямо спросила она. - Мы ведь не особо даже знакомы.

Сергей отряхнул с рукава налипшие травинки.

- С тобой интересно. Не похожа ты ни на кого. Всегда немного в себе, но я на самом деле тоже такой же. И то, что ты про офис сказала и про увольнение... Отзывается мне. И проект твой мне очень нравится. Если задумаешь что-то ещё - бери меня. А пока что - давай просто дружить. А?..

Алиса растерянно засмеялась, сжимая в руке очередной саженец. А потом махнула рукой.

- Ладно, давай!..

- Привет, мам, - она прошла в коридор старенькой маминой квартиры, привычно вытерла ноги о тряпку. - Познакомься, это Серёжа. Мой... друг.

- Ох, - прижала к груди руки мать. - Алиска, ты чего ж не предупредила-то!.. Проходите, Сергей! Ну, Алиска!.. Ну нельзя же так, я б хоть салатиков настрогала...

Она хлопотала растерянно, мечась от плиты к холодильнику, не зная, чем накормить, как удивить, периодически ахая - а они, весело перешучиваясь, распаковывали горы продуктов и гостинцев.

И было хорошо.

Они смеялись, пили мамин душистый чай из трав, которые она собирала на степных холмах, резали торт, уделавшись кремом. И Сергей словно всегда был частью их жизни, болтал с мамой свободно, будто сызмальства жил в соседнем дворе и ходил с Алисой в ту же самую школу.

И снова было хорошо...

А потом сидели в большой комнате, играли в дурака - мама столько смеялась, Алиса слушала её смех, прикрывая от счастья глаза, удивляясь сама себе - чего она боялась-то и что доказывала? У неё совершенно замечательная мать.

И всё так же уютно пахло мамино жилище ванилью и старыми книгами. И на пианино всё так же лежала та самая тетрадь с нотами, оставшимися с музыкальной школы. Алиса встала, чтобы размяться после слишком сытного ужина, подошла к инструменту и украдкой провела пальцем по пыли на крышке, оставив блестящую лакированную дорожку. Она тоже так не любила его протирать...

И вдруг увидела. На полке, между фотографиями внуков её двоюродной сестры, стояла её собственная фотография. Той, с дипломом архитектора. В красивой рамке. А рядом - ещё одна, где мэр вручает ей награду за победу в конкурсе.

- Мама, - старательно, пытаясь унять дрожь в голосе, выговорила Алиса, касаясь пальцами рамок. - Ты... когда это?.. Я не видела...

- Не видела она. Да я всем говорю, какая у меня талантливая и умная дочь, - с неожиданной твёрдостью в голосе сказала мать. - Известный архитектор и лауреат престижного конкурса. Просто... не принято было у нас в семье детей нахваливать, чтобы носы раньше времени не позадирали.

- Алиса замечательная, - улыбнулся Сергей. - И никогда не задирала нос. Она и человек хороший и настоящий профессионал.

Мама нахмурилась, погрозила Алисе пальцем, но глаза её лучились тёплой гордостью. Алиса села рядом, взяла в свои руки её - уже покрытые морщинками, но такие тёплые и родные.

- А знаешь, - сказала она. - Я себе синтезатор купила.

- И что, играешь?

- Нет... - созналась Алиса. - Просто включаю иногда и слушаю, как он гудит. Но... вот вернусь и наверное, начну. Тетрадку свою заберу с нотами, ладно?.. Повспоминаю...

- Давно пора, - кивнула мама. - Как хорошо, что вы приехали, дети...

Алиса проводила Сергея до конца их с мамой пятиэтажки и задумалась, глядя на вечереющее небо, подёрнутое розовеющими с испода фиолетовыми облаками.

Только сейчас она поняла, что её личное доказательство оказалось не стеной, которую нужно пробить головой, а всего лишь дверью. Вот только увидеть она её смогла, когда вообще перестала что-то доказывать.

Теперь эта дверь тихонечко приоткрылась сама по себе, и оттуда пахнуло теплом и самыми вкусными в мире домашними пирогами...

Приглашаю в мой ТГ-канал, со всеми анонсами моих рассказов и книг, многие из которых сейчас есть в бесплатном доступе.

Как возникают потребности?

Потребности – это продукт миллионов лет эволюции, которая по-разному поощряла в нас выживание и размножение. Потребности в общении и объединении помогали держаться своей стаи. Любовь и забота, теплота и страсть помогали создавать привязанность, чтобы продолжить род и передать гены. Стремление к интересу и пониманию сделали мир более предсказуемым, и мы смогли приспособить его под себя.

И всё же мы, дети цифровой эпохи, удовлетворяем свои потребности по-разному. Кому-то для любви важны прикосновения, кому-то – новый смартфон, а кому-то – чувство свободы. От части это потому, что потребность очень хорошо подкрепляет острый дефицит.

Возьмём ту же любовь. Не существует универсальной потребности в любви, поэтому поэты и психологи никак не могут дать ей однозначного определения. Мы требуем от любви разного, и чаще всего это потому, что каждый ищет в ней того, чего ему не хватает.

Маша регулярно видела, как папа изменяет маме, и для неё в любви важнее всего стала абсолютная преданность (и контроль). Олег наблюдал, как мама постоянно пилит папу, а папа от этого страдает, и когда он вырос, то любовью стал считать отношения, которые дают максимум свободы (и минимум ответственности). Дашу с детства папа носил на руках, исполняя каждое желание, и вот взрослая любовь для неё превратилась в требовательность.

Конечно, так бывает не всегда, но часто. Если мы с детства, наоборот, видели, как близкие получают любовь одним конкретным образом и остаются при этом довольны, мы тоже посчитаем это нормой. Если бы Олег видел, как мама пилит папу, а папа этому и рад, то взрослый Олег тоже искал бы себе крепкую двуручку.

Иногда меня спрашивают, почему психологи копаются в прошлом. Как раз поэтому. Чтобы объяснить субъективность отношения к потребностям. Ведь получается, что в любви, свободе, доверии и принятии мы учимся получать желаемое либо так, как нам больше всего не хватает, либо так же, как всё это получают окружающие. К сожалению, ни в первом случае, ни во втором, мы не выбираем среди альтернатив, мы просто следуем. Либо от противного, либо за привычным.

Вывод очевиден. Пока мы не привыкнем замечать, что следуем за привычкой (или от неё), мы не сможем поставить под сомнение способы удовлетворения потребностей, которые, возможно, уже давно не могут сделать нас счастливыми.

___________

Заглядывайте в мой Telegram-канал — там посты выходят раньше.