В деревню, где я рос, иногда привозили мороженое. Оно было на палочке. В обёртке из вощенной бумаги, на которой были нарисованы нахохлившиеся снегири на заснеженной еловой ветке. Мне его никогда не покупали. Мол ещё маленький, горло заболит и к тому же денег нет. Поэтому мне оставалось только стоять рядом со старшими ребятами и смотреть, как они то закатывая глаза, то щурясь от наслаждения, причмокивая поглощают белые, тающие во рту цилиндрики, а потом долго облизывают деревянные палочки. Добрая девочка из соседнего дома однажды дала мне облизать свою палочку. Это был взрыв мозга: краски вокруг стали ярче, звуки четче, лица красивее. Разумеется, что вечером на семейном совете я , со слезами и соплями, выставил жёсткое требование о включении мороженого в мой регулярный рацион. В следующий приезд мотороллера, на грузовом отсеке которого были всё те же нарисованные снегири на ветке, я в первых рядах участвовал в его штурме, но был оттеснен более физически развитыми детьми, и мне досталось последнее изрядно помятое мороженое. Расположившись на бревнах у палисадника ближайшего дома, все приступили к сеансу гастрономического транса. Один я замешкался: непослушные от волнения и отсутствия опыта пальцы никак не могли справиться с заиндевевшей оберткой. Тут вдруг ребячий гомон внезапно стих, все детишки начали смотреть куда-то через меня и я почувствовал , как кто-то сзади положил мне на плечо руку.
- Ну кто так мороженое ест?
Медленно обернувшись и задрав вверх голову я увидел перед собой патлатого местного хулигана, явно подражавшего Волку из «Ну, погоди!» (Биффа Таннена тогда ещё не было) Брюки-клёш, ремень с широкой пряжкой, пёстрая расстёгнутая рубаха с отложным воротом, надвинутая на глаза кепка. Образ довершала дымящаяся в углу оскабленного рта беломорина.
- Вот так надо разворачивать,- он ловко снял упаковку, бросив её на землю,
- Потом надо откусить раз,- треть мороженного исчезла сразу в глотке, минуя ротовую полость.
- Потом надо откусить два,- второй кусок тоже ушёл прямиком за гланды
- Потом три,- заглотив остатки, он раскурил потухшую было папиросу и спросил:
- Понятно, шкет?- и не дождавшись ответа, бросил палочку в сторону.
- Ты не облизал палочку,- прошептал я , глотая слёзы
Тут же прилетел увесистый подзатыльник. Краски вокруг потускнели, звуки приглушились, лица вокруг искажали гримасы.
- Все всё поняли?- хулиган недобро огляделпритихших детишек, выплюнул догоревший бычок прямо на снегирей с обёртки, растер подошвой и зашагал прочь походкой идущего к успеху правильного пацанчика. А мне стало вдруг всё понятно. Не про то, как есть мороженое, а вообще про жизнь всё понятно. Жизнь меня потом ещё поелозила, как в песне, лицом о неструганный стол. Но я был уже подготовлен к её урокам.