Алёна Нау и Свин Бося . Жизнь... как Волна . Аудио . Фанфик
весь стишок - не влез
кому интересно - найдёт в Автор Тудей
Показать полностью
0 просмотренных постов скрыто
Пепел и сталь (ЛитРПГ). Пролог
Я — Талион. Некогда юный и беззаботный, но с годами возмужавший и выросший в опытного мастера кузнечного дела, о котором наслышаны в самых дальних уголках Средиземья. Моя жизнь текла тихо и размеренно. Я занимался любимым делом и чувствовал свою значимость. День за днём я ковал орудия труда для мирных крестьян, изысканные мечи для знатных воинов и украшения невиданной красоты. Люди выстраивались ко мне в очередь, лишь бы заполучить частицу моего мастерства. В своей тихой и умиротворённой деревушке Горнстед я стал настоящей гордостью. Но в одночасье всё изменилось…
Я проснулся от криков. Резких, пронзительных, как нож, разрезающий тишину ночи. Сначала я подумал, что это сон, но звук рушащихся стен и треск горящего дерева вернули меня к реальности. Сердце забилось, как наковальня под ударами молота. Я схватил свой кузнечный молот — тяжёлый, привычный, словно продолжение моей руки — и выбежал на улицу.
Небо пылало. Огненные языки обвивали стены домов, отбрасывая на землю длинные, извивающиеся тени. Воздух был густым от дыма, и каждый вдох обжигал лёгкие. Крики людей смешивались с рёвом орков, их грубые голоса звучали, как скрежет железа по камню.
— Орки! Орки! — кричал кто-то, но голос оборвался, словно его перерезали.
Я побежал к центру деревни, туда, где горел дом старца. Мои ноги сами несли меня вперёд, хотя разум кричал, что это безумие. Но я не мог просто стоять и смотреть, как гибнет всё, что я любил.
Центр деревни превратился в ад. Орки, огромные и свирепые, с криками носились по улицам, убивая всех, кто попадался на пути. Их глаза горели злобой, а оружие было покрыто кровью. Крестьяне, вооружившись вилами и топорами, пытались дать отпор, но орки топтали их, как сухую траву. Вилы ломались, плуги
гнулись, а люди падали, насыщая землю кровью.
Я ворвался в самую гущу боя. Первый орк, схвативший ребёнка, даже не успел понять, что произошло. Мой молот со свистом опустился на его голову, и тот рухнул на землю, как срубленный дуб. Ребёнок, дрожа, убежал в сторону леса. Я не успел даже вздохнуть, как на меня напали двое других орков. Один замахнулся мечом, другой — крюковатым кинжалом. Я уклонился, почувствовав, как лезвие меча проносится в сантиметре от моего лица. Мой молот вошёл в колено первого орка, и тот закричал. Второй орк успел задеть меня кинжалом, но для него было всё кончено. Разворот, удар — и второй орк рухнул без головы.
Орков было слишком много. Я видел, как падают мои братья по оружию, как горят дома моих друзей. Я рвался вперёд, но каждый раз на моём пути вставали новые враги. Мои руки уже немели от усталости, а раны жгли, как огонь. И тогда из темноты вышел он.
Урук-хай. Огромный, в чёрной броне, с двуручным мечом, который казался слишком большим даже для него. Его глаза светились ненавистью, а улыбка была полна звериной радости. Я знал, что этот бой будет последним. Урук-хай занёс меч, но я успел уклониться. Мой молот ударил по ноге орка, но его броня выдержала. Урук-хай зарычал и ударил меня в грудь. Я отлетел на несколько шагов, чувствуя, как рёбра трещат под ударом. Я попытался подняться, но урук-хай уже был надо мной.
И тогда раздался треск. Крыша амбара, подожжённая орками, рухнула. Я едва успел откатиться в сторону, а урук-хай оказался под обломками. Я попытался встать, но ноги подкосились. Всё вокруг погрузилось во тьму.
На рассвете в деревню вернулись охотники. Их встретили лишь дым и тишина. Они начали разгребать завалы, в поисках выживших. Среди руин они нашли меня — израненного, но живого. Я присоединился к поискам, несмотря на боль. Именно тогда я услышал слабый стон.
Старик. Местный мудрец. Его тело было почти безжизненным, но глаза ещё горели. Я вытащил его из-под обломков, но старик знал, что его время на исходе.
— Талион... — прошептал он, протягивая дрожащую руку со старым свитком. — Возьми это... В Дунхарроу... Там кузнецы смогут выковать меч, способный противостоять тьме. Это наша последняя надежда... Ты должен добраться туда...
С этими словами старик замолчал навсегда. Моя деревня погибла, но её последний дар — надежда — теперь был в моих руках
.
Так начался мой путь. Путь, который изменит не только мою судьбу, но и ход войны, бушующей в Средиземье.
Приглашаю в гости в "Средиземье":)
Показать полностью
2
Тишина и Огонь
8 день четвёртого месяца, Год Сытого Брюха — Хроники Аргус-Хауса
С раннего утра над Аргус-Хаусом сгущались тучи... не грозовые, а строго технические. Инженерный цех дворфов, вечно копающийся в маготехнике каналов, прислал предупреждение с печатью: «В связи с плановой проверкой энергопотоков и профилактикой стабильности светорунов, возможны краткосрочные отключения питания».
И точно — на исходе шестого часа после полудня электричество исчезло, будто его поглотил голодный элементаль пустоты. Все зачарованные кристаллы в лампах погасли. Лифт замер, холодильник издал вздох, полный обречённости. Наступила зловещая тишина.
Талькин, не поддавшись панике (в отличие от чайника с автоподогревом), объявила: «Если технологии молчат, пусть говорит пламя» и скрылась в ванных покоях, устроив себе ритуал очищения и покоя по образцу Орден Сумеречного Лотоса. Несколько свечей были зажжены, вода напущена, благовония розмарина и сандала разошлись по воздуху.
Эльфийка медитировала, полупогружённая в воду, будто бы находилась на поверхности Лунного озера, где даже само время течёт медленнее.
Но два стража Аргус-Хауса — Сенегос и Калесгос — были в готовности. Пока хозяйка медитировала, они не сводили глаз с каждой тени, каждого звука. Калесгос, привыкший к свету и движению, нервно следил за огнями свечей. Сенегос сидел ближе к двери, будто охранял вход в святилище.
Они прекрасно понимали: если магические кристаллы не работают, значит в городе возможны аномалии. И кто, как не благородные драконы, должен был охранять покой своего дома?
На исходе часа свет вернулся — с тихим щелчком вспыхнул кристалл в коридоре, и техника вновь ожила. Дворфы прислали донесение: «Работы завершены. Поток стабилен. Благодарим за понимание».
Талькин вышла из ванны свежая, как рассвет над Далараном, и с благодарной улыбкой погладила обоих стражей: «Вы хорошо держали вахту, достойно ордена Сумеречного Лотоса».
Показать полностью
3
Чернила вместо цепей
P.S.
Ребята, всем привет! Помните, в далёком марте прогремели все эти новости, связанные с Окси? Я тогда послушала подкасты и начала буквально переворачивать всю эту тему с ног на голову. Дополнительно ещё прослушала несколько часов выпусков «После школы» от Либо/Либо.
Особенно меня впечатлил один персонаж — и в моей голове сразу родилась сцена. Ниже делюсь.
“Я не могу больше терпеть твои бездарные тексты, ты отвратительно пишешь!” – кричал Марк прямо мне в лицо, в спешке поправляя выбившиеся от тревоги кудрявые локоны.
– Я хочу получать достойные ответы. Поэтому ты будешь сидеть в этой комнате, пока не сможешь родить что-то действительно искреннее. – Он хлопнул дверью, повернул ключ, и я услышала резкие, удаляющиеся звуки его шагов.
Что я действительно чувствую к Марку Гондельману? Я уважала его познания в иудаике, но с каждой встречей ощущала усталость. Разговоры теряли магию, превращаясь в претензии.
Что ж, видимо, я не выйду отсюда, пока не напишу письмо, приемлемое для чтения.
Я огляделась. Так вот где он проводит большую часть своего времени, пишет свои трактаты и любовные письма школьницам.
Комната была узкая, с приглушённым светом и кисловато-прелым запахом. Окон не было, только две свечи в массивных подсвечниках с еврейскими символами. Пламя придавало пространству устрашающий вид, отражая на стенах остроконечные тени от книг. Одна свеча погасла, и комната оказалась в полумраке.
Я подошла ближе к столу. Неряшливо разбросанные труды Рене Декарта, Жака Маритена, исписанные листки, заляпанные тетради моих одноклассниц с перечеркнутыми фразами и пометками, явно сделанными его рукой. Пару наших общих снимков из поездки в Израиль в прошлом году – моё лицо было обведено жирным сердцем.
Среди бумаг я заметила несколько скомканных обрывков. Я взяла один в руки и начала разворачивать. Бумага была немного влажной и неприятно липкой. Что это, Марк, слёзы или…?
Приступ тошноты от осознания, что это за жидкость, заставил меня почти выронить листок. Но я всё же развернула его и прочитала:
“… прости за максимализм, но у меня нет больше сил спать с тобой, когда ты от меня постоянно уходишь, всегда устаёшь, всегда не про меня. Ты маленькая злая девочка, которая не понимает, что такое проснуться и знать, что до обеда для того, кого ты всем сердцем любил и проживал, ты унылое дерьмо в проруби.”
Я узнала этот текст. Это было письмо, которое он отправил мне на днях. Не думала, что “гении” переписывают свои письма.
Я яростно села за письменный стол. В этой комнате, среди его философских идей и мерзких записок, я впервые поняла, что моё письмо — это не просто ответ на его ожидания, а мой способ уничтожить его влияние на меня.
Ещё никогда в жизни я не писала так отверженно и ненавистно, прогибая бумагу под своими жёсткими и резкими словами. Пальцы онемели от напряжения, чернила
ложились сухими, острыми линиями. Я больше не пыталась писать красиво — я писала правдиво. С каждым словом цепи ослабевали. Я больше не ждала его одобрения. Я писала, и в этом было моё освобождение.
Неожиданно я услышала звук приближающихся шагов. Это был Марк. Он плотно приблизился к двери и дрожащим, мерзким шёпотом произнёс:
– Сара, я люблю тебя.
В комнате погасла последняя свеча, но мне больше не нужна была тьма, чтобы понимать, кто он такой. Теперь я знала, что освободит меня — мой текст.
Я продолжила писать, не оглядываясь на дверь.
Показать полностью
Сказ о Кутяпкине Хрустобёдрой, или как гусь в бой шёл
Ночь только-только села на кряжистые холмы Задрищенского королевства, когда в таверну "У Утки-Пердушки" ворвалась она — Кутяпкина Хрустобёдрая, воительница с доспехами, сверкнувшими так, что у двух бардов запеклась печень.
За её спиной висел Боевый Гусь Пердослав, зачарованный древним магом Хлюпом Сопливым. Он был одержим духом шамана и время от времени подсказывал тактики битвы... или просто нецензурно квакал.
— Кто тут последний на дракона с тремя головами и одним моральным компасом?!
— рявкнула она, стуча о пол магической бёдрой.
Вся таверна затихла. Один орк поперхнулся пивом. Бард упал в обморок, потому что его лютня расплавилась от сексуального давления.
Глава 2: Гусь и Грех
Путь Кутяпкиной лежал в тёмный лес Глиномесов, где по слухам обитал страшный Змей-Занудей. Он читал стихи врагам, пока они не сдавались от скуки. Но Хрустобёдрая знала: ничто не может устоять перед её фирменным приёмом — "Бёдра Судьбы".
— Пердослав, готовь перо! Мы идём завоевывать, разрушать и, если повезёт, немного поцеловаться!
— она крикнула, и гусь громко... ну, ты понял.
Они прошли через чащи, мочёные болота и деревню Стыдополье, где местные до сих пор вспоминают, как она сломала мельницу... бёдром.
Глава 3: Подземелье Стонов и Кожа Короля-Гомункула
Лес Глиномесов остался позади, воняя как воспоминания о вчерашнем борще. Перед Кутяпкиной и её вонючим пернатым соратником Пердославом раскинулся вход в Подземелье Стонов — лабиринт, вырезанный из костей древнего гиганта, который умер от смеха, услышав первую шутку гномов.
— Пахнет как в шкафу у моей тёти Перхотианы... — пробормотал гусь. — Это ты, Пердослав, опять свои боевые испарения пускаешь.
— Нет, честно, это подземелье!
Они спустились внутрь. Там их встретили слизни, которые пытались прикоснуться к Кутяпкиной брони, но сразу же растекались от перегруза фетишей.
Спустя семь ловушек, три крика "Фууу, что это?!", и одну загадку с очень неприличной рифмой, герои добрались до Трона Гомункула.
На нём сидел он — Король Пуздрик Шелушащийся, собранный из частей семи алчных алхимиков и одного пьяного клоуна. Его кожа переливалась как глянцевый лук в жире.
— О, великая Хрустобёдрая! — пропищал он.
— Зачем ты пришла в мои подземелья? Злато? Слава? Или... массаж?
— Я пришла за твоим кристаллом всевидящего зуда, — строго сказала Кутяпкина. — И за рецептом твоего крема. У тебя кожа как у жареной сосиски, но как-то это работает.
— Тогда тебе придётся пройти Испытание Гомункульской Плоти!
— Мы это уже проходили в Таверне на конкурсе стрип-фехтования, не пугай меня, сладкий, — она подмигну ла.
Глава 4: Испытание, Гусь и Скрытый Фетиш
Король вызвал своих слуг — три гигантских надувных хомяка с татуировками “Я люблю слизь”. Но Кутяпкина была готова. С ловкостью, которой позавидовал бы даже богиня Балерианна, она активировала своё финальное заклинание — "Супербёдротряс".
Трёхуровневое сотрясение пола, потолка и моральных принципов королевства вызвало землетрясение, извержение и одну нежданную эрекцию среди стражи.
Гомункул пал, гусь засвистел победный гимн (подозрительно похожий на «Пирожок в молоке»), и кристалл был их.
Вторая часть: Орки-Сантехники и Засор Судьбы
Показать полностью
Spacemarine Богатырь_3
Продолжаем пилить сцену с Богатырем
Что-то у него будет хрустеть под ногой)
Огромное спасибо за комментарии и даже донаты!)
И вот что из ваших комментов выяснилось: на современной Терре, люди, увидев спейсмарина без реактора за спиной, не приклоняют колено, а начинают над ним насмехаться и узнавать "Не пидорок ли он часом"!
Так что в срочном порядке пришлось замоделить портфельчик. Хоть и в сцене его мож и не видать будет.
Стоило дать ему в руки булаву, так он сразу ее окропил вражьей кровью
Ну и коль он представитель Святой Руси в 40 тысячелетии, то будет с нимбом
Вообще, я столько его красил, переподбирал цвета/материалы. А в итоге пришел к вполне вархаммерскому выводу: все должно быть покрашено кровью ксеносов.
Если нравится - клацните плюс, пжлст.
Далее в сериале:
- Моделить противника
- Красить
- Помять кольчугу, чтоб пореалистичнее лежала
- Переносить на Unreal, ставить сцену и малясь подвигать кого-то за что-то.
Очень жду ваших комментов. Всякий раз полезно.
Предыдущие работы и видосы:
Финальное Видео: Дредноут Warhammer 7
Сам дредноут: Дредноут Warhammer
Показать полностью
3
Свин Бося . Монтажник из Норильска... . Аудио . Фанфик
весь стишок - не влез
кому интересно - найдёт в Автор Тудей
Показать полностью