Та часть СССР, которая касается воспитания детей - УЖЕ РУХНУЛА. Полностью!

Те, кому сейчас по 12-15 лет - это инопланетяне, выросшие совершенно независимо от благостных усилий взрослых. Они полностью (стат.погрешность в 3-5% роли не играет) живут под лозунгом "мне пох- мне пох!" Даже зачатки морали у них отсутствуют (это не их вина совершенно, но я сейчас не об этом!). До недавнего - буквально ещё до рубежа 3-4 года назад! - отсутствие морали заменял чисто животный страх перед тем или иным наказанием. Но сейчас мы собственными глазами видим (те, кто хочет видеть, конечно же...), что страх тоже перестаёт работать. Они тупо отказываются иметь что-то общее с "внешним миром" с его разговорами о главном и фотоотчётами с мероприятий. Настолько отказываются, что совершенно равнодушно в них участвуют, даже не протестуя - протестуют в связи с тем, что возмущает, а это просто скучная бодяга, не стоящая ни единой потраченной нервной клеточки: отбыл - забыл. Между прочим, государство понимает, что - пестец. И это его беспокоит, потому что люди ему пока что нужны, а дети - это будущие люди. И, соответственно, государство принимает меры по двум направлениям.

1. УСИЛИВАЕТ СТРАХ. Но это - да! - уже не работает. Я обалдело прочитал откровения нескольких следователей за первые месяцы 2025-го - мол, пугаешь малолетку: "Посадят, дурак!", а он или тупо смотрит в стену или хмыкает: "Ну и что? Отсижу, выйду, мне пох, мне пох!" То есть, атараксия. Полное равнодушие. И в совершении преступлений - почти всегда уже диких или... БЕССМЫСЛЕННЫХ - и в ожидании наказания за них. Страх и правда перестал работать. И уже не заработает в этом исполнении. И чем больше их будут пугать - тем меньше им будет страшно.

2. ПАРАЗИТИРУЕТ НА СОВЕТСКОМ НАСЛЕДИИ (да, и здесь!). Все эти светлячковые отряды, переснятый "Тимур и его команда" - они же и есть попытка паразитирования. Детпатриотизьм - вот спасение! У СССР работало - должно и у нас заработать!!!!!!!!!!!!!! А не работает. Совсем. Не смотрят дети этих лент и не читают этих книг - им скучно, потому что это не о них, а о дважды выдуманном мире, где взрослые не пиздоболы и не трусы. Потому что они, эти атараксики, ОТЛИЧНО ВИДЯТ, ЧТО ВЗРОСЛЫЙ МИР ВРЁТ НА КАЖДОМ ШАГУ И КАЖДЫМ ДЫХАНИЕМ. И да, с этим тоже не будут иметь ничего общего - им достаточно собственной лжи, в которую взрослым допуска нет.

Вот, в общем-то, собственно и всё.

ПыСы: нет. Мои претензии не к детям. Не угадали.

2. Реформа управления

— Сокращение числа отраслевых министерств.
— Попытка перейти к территориальному принципу управления (совнархозы).
— Развитие планирования по «основным показателям» вместо микроконтроля.

3. Социально-бытовые меры

— Повышение зарплат и пенсий.
— Развитие лёгкой промышленности и сферы услуг.
— Расширение жилищного строительства.

4. Результаты

— 1966–1970: рост производительности труда, реальных доходов, улучшение снабжения.
— После 1971 года — постепенное свёртывание реформ под давлением партийно-государственной номенклатуры.
— К концу 1970-х экономика вернулась к централизованному планированию и стагнации.

Немного лирики

После смерти Сталина и периода хрущевских экспериментов Советский Союз вступил в середине шестидесятых годов в новую фазу. Стране нужно было двигаться дальше, но прежние методы централизованного планирования уже перестали работать. К середине 60-х экономика буксовала: производство росло медленно, товары исчезали с прилавков, а инициативу на местах душили министерства и ведомства. В этой ситуации Алексей Николаевич Косыгин, человек практичный и хозяйственный, предложил план экономических преобразований, который позже назовут реформой Косыгина.

Главная идея реформы была проста. Предприятие должно работать не ради выполнения плана по валу и тоннажу, а ради реального результата и прибыли. Косыгин предложил сократить количество директивных показателей и оставить только основные – прибыль, объем реализации и фонд заработной платы. Директора получили право самим решать, как организовать производство, какие товары выпускать, где покупать сырье и как распоряжаться частью прибыли. Из нее можно было премировать работников и инвестировать в развитие предприятия. Это был шаг к самостоятельности хозяйственных структур внутри социалистической системы.

В сельском хозяйстве тоже появились изменения. Государство подняло закупочные цены на продукцию колхозов и совхозов, увеличило возможности для материального стимулирования. На практике это привело к росту производства зерна, мяса и молока в конце шестидесятых годов. Люди начали ощущать улучшения в жизни. Появились товары народного потребления, стал шире выбор одежды и бытовой техники. Зарплаты и пенсии постепенно росли, экономика оживилась.

Во многом именно благодаря этим реформам в стране появились условия, которые позже стали приписывать эпохе Брежнева. Пятидневная рабочая неделя, оплачиваемый трехнедельный отпуск, рост жилищного строительства, повышение уровня жизни – все это начало формироваться еще в конце шестидесятых, когда шли косыгинские преобразования.

Причина была политическая. Экономические успехи Косыгина усиливали его авторитет, что не устраивало партийную верхушку. Реформа подрывала привычную систему управления, где все решалось сверху. Министры и секретари обкомов теряли власть и ресурсы. Кроме того, часть идеологов видела в реформе опасное сближение с рыночными механизмами, которые считались капиталистическими. Любые упоминания о прибыли, рентабельности и инициативе вызывали подозрение в «отступлении от принципов социализма».

Брежнев, стремившийся к стабильности и контролю, не хотел рисковать. Ему было проще сохранять видимость благополучия за счет растущих нефтяных доходов, чем ломать устоявшуюся систему. Постепенно реформу начали урезать. С конца шестидесятых годов снова усилили контроль министерств, ограничили самостоятельность предприятий. К середине семидесятых реформа Косыгина фактически перестала существовать.

Сам Алексей Косыгин все больше отходил от реальных рычагов управления. Его предложения по дальнейшему развитию реформ отклонялись. В 1980 году он подал в отставку по состоянию здоровья и вскоре умер. После этого его имя практически исчезло из официальной риторики.

Однако историки сегодня все чаще признают, что именно реформы Косыгина были последней серьезной попыткой оживить советскую экономику без отказа от социалистической модели. На короткое время в стране возникло ощущение движения вперед, появились реальные стимулы для труда и инноваций. Но партийная бюрократия победила, выбрав путь стабильности без развития.

К концу семидесятых экономика снова погрузилась в застой. Производительность труда падала, дефицит рос, а успехи начала десятилетия постепенно растворялись. На первый взгляд жизнь оставалась спокойной и предсказуемой, но внутри система медленно разлагалась. То, что многие воспринимают как золотое время Брежнева, на деле было инерцией, запущенной реформами Косыгина и подпитанной нефтяными деньгами

Если бы реформу не свернули, СССР мог бы получить более гибкую и устойчивую экономику, где труд поощрялся, а не наказывался. Но страх перед переменами оказался сильнее. Власть предпочла покой, а не развитие.

В итоге страна заплатила за это в восьмидесятых – кризисом, дефицитами и развалом системы.

Таким образом, улучшения, которые принято приписывать брежневской эпохе, по сути были результатом косыгинских преобразований.

Он пытался вернуть экономике здравый смысл и мотивацию. Его реформы доказали, что даже в рамках социализма возможно движение вперед, если дать людям возможность работать по-настоящему. Но советская система не выдержала даже такого ограниченного эксперимента. Она выбрала застой вместо роста и предсказуемость вместо эффективности.

Венедиктов, Ходорковский,

Подрабинек, Штейн, Буковский

Восьмая пятилетка стала золотым временем: экономика росла на 7,8% в год, зарплаты увеличились на 220%, а производство товаров — от телевизоров до пальто — скакнуло на 203%. Люди начали жить чуть лучше, а директора заводов впервые почувствовали себя не просто исполнителями, а хозяевами своего дела. Но этот праздник длился недолго.

Косыгинская реформа напугала партийных «ястребов», таких как Михаил Суслов, главный идеолог Политбюро. Для них слова «прибыль» и «самостоятельность» звучали как ересь. «Это же капитализм!» — шептались в коридорах власти. Реформа подрывала контроль партии над экономикой, а это для советской элиты было равносильно катастрофе. Даже Брежнев, который поначалу поддерживал Косыгина, начал нервничать. Ему, как генсеку, нужна была стабильность, а не рискованные эксперименты. Тут подоспел ещё один «подарок» — нефтяной бум 1970-х. Мировые цены на нефть взлетели, и в СССР хлынул поток «чёрного золота». Зачем ломать голову над реформами, если можно просто продавать нефть и закупать импортные товары? Нефтяные деньги создали иллюзию благополучия: убыточные заводы поддерживали субсидиями, а дефицит в магазинах маскировали импортом. Брежневу это понравилось — меньше головной боли, больше лояльности от подчинённых.

К началу 1970-х Косыгинская реформа тихо умерла. Её не отменили громким указом — она просто растворилась в бюрократических кабинетах и нефтяных доходах.

СССР вернулся к старой доброй директивной экономике, которая вскоре привела к «застою», а позже при активном участии одного пятнистого комбайнера и к развалу СССР.

Но, это уже совсем другая история.

Источник: https://cyrillitsa.ru/history/214010-kosyginskaya-reforma-po...