Про дырявые капронки, или неприятные детские воспоминания
«Лихорадочно роясь добрые минут десять в куче одежды, Люба уже начинала паниковать.
На часах — половина восьмого свежего сентябрьского утра, и минутная стрелка продолжала предательски скользить вперёд. Через полчаса — звонок на первый урок, биологии, вроде. Это один из тех уроков, на котором одноклассники садятся куда пожелают и с кем захотят. Если она опоздает, её парта будет безвозвратно занята и тогда придётся искать свободное место, прося разрешения на соседство, или, что смерти подобно, переться на галёрку.
Если она сию же минуту не выйдет из дома, то рискует опоздать и уже с началом уроков испортить себе день.
Если Люба прибежит к кабинету биологии после учителя, то тогда ей придётся стоять у входа и, хлопая глазами, виновато стучать в дверь. Несмело, под прицельным вниманием всего класса (сто процентов из ста все уставятся на неё, насмешливо скалясь), извиняться и проситься на урок. А Любе этого очень не хочется — и для этого есть весьма веские причины.
Из-под железной кровати, на перилах которой давно облезла краска, Люба извлекла мятый, завязанный бечевой пакет, спрятавшийся среди кучи плетёных, тканевых, целлофановых кульков и сумок, покрытых жирным слоем пыли. Вздохнув, девочка вывалила содержимое на мятую после ночи пуховую перину. На скомканный несвежий пододеяльник из пакета ворохом выползли кишки ношеных капроновых колготок. Теперь главное — найти те самые. Люба рылась, надеясь на удачу, но паника от страха опоздать начала постепенно накрывать её волной и замораживать движения.
Проверялись одни колготки, другие, третьи. На этих — крупная, с обрывками ниток, дырка на коленке, эти со стрелкой, спускающейся ручейком вниз, к самым пяткам, эти тоже в побегах рваных стрелок, которые заметит даже слепой.
Вот! Нашла что надо! Заштопано только на правой ноге, у самого паха, но это не страшно, под юбкой не видно; на пальцах дырок нет, и это круто. Сегодня физкультура: с дырками на стопах в раздевалке лучше не позориться. Хотя ещё было б лучше, если б физрук заболел. Но это навряд ли. Бородатый громила здоров как конь».
Отрывок из книги «Школа. Никому не говори».
Дырявые колготки — моя невосполнимая, неиссякаемая детская боль. Нет, не потому, что эта недолговечная дрянь вечно рвалась в тех местах, где приличные вещи предпочитают не рваться. А потому, что моя мама жадничала покупать новые. Оно и понятно — не накупишься.
Фишка в том, что и старое рваньё не выбрасывалось — оно, как я описала в книге, складировалось необъятными кулями под кроватями, в диванах, на чердаке, в шкафах «на чёрный день». Мама — послевоенный ребёнок, всегда была в ожидании апокалипсиса. Новые не куплю, дочка, нефиг деньги тратить, — хотя зарабатывали мои родители на ж/д очень хорошо. Дом большой построили, еды всегда вдоволь было. Но и старые не выкину. Хлам в объёмах рос, забирал всё больше домашнего пространства, а трогать нельзя — категорически запрещалось. Один раз я в 9 классе покусилась сжечь уставшую авоську с драными носками — таких люлей отгребла, что не протягивала свои лапки к чудным схронам до самого своего замужества.
Дырявые носки — ещё одно моё невосполнимое школьное горе.
«Десятиклассница подлетела, надела лифчик и платье с кокетливой красоткой Минни Маус, больше похожее на длинную, до середины бёдер, футболку, да потемнела, вспомнив, что все капронки постираны и сушатся на улице. Обругав себя опять за короткую память и несобранность, Люба поняла, что на ноги, кроме тонких носков, одеть нечего. Большой холодный дом от ласкового доброго апрельского солнца прогреться не успел, и без колготок высок шанс сидя за столом замёрзнуть. А в высоких толстых колючих латанных-перелатанных уродливых маминых носках Поспелова не появилась бы перед Имиром ни за какие шанежки.
Вообще на Солнечном 27 насчёт носков и колготок цвела отдельная тема. Рваное, растянутое да ветхое по много раз штопалось, а новое ни под каким предлогом не покупалось ради якобы экономии средств. Александра была готова выбросить деньги на ненужную в хозяйстве ерунду, зато смело ходила на работу в дырявых колготках, объясняя неряшество словами: «Голь на выдумки горазда!» Болтаясь с повесой по Краснодару, уставшая от маминой придури Люба прикупила немало красивых носков и сейчас искренне похвалила себя за предусмотрительность».
В книге героине Любе повезло куда больше. Я безобразный вопрос с латаными-перелатанными и дырявыми уродливыми носками смогла навсегда решить, только когда поступила в вуз и стала параллельно подрабатывать после пар в забегаловках.
Промолчу, что уроки физкультуры были для меня особой катастрофой, и я их избегала как могла. Стыдно было прятать дырявые подошвы от ехидных взглядов одноклассниц, стыдно было снимать кроссовки перед упражнениями на матах и канате.
В моей натальной карте неряшливое детство и попустительское отношение родителей к моему внешнему виду, несмотря на мои слёзы, крики и просьбы, характеризует Плутон в Скорпионе во втором доме в соединении с Южным кармическим узлом и Венерой в Весах.
Наверное, тему своего дырявого детства я отработаю ещё не раз в своих других произведениях. Слишком много стыда там законсервировалось.
А вы в детстве с подобным сталкивались? Как ваши родители в 1990-е годы относились к таким важным деталям гардероба, как носки и колготки?