Эпизод: Эхо былой дружбы
Сияние первого оживлённого Кристалла Памяти ещё не рассеялось, когда Звёздочка почувствовала новый, на этот раз горький и тоскливый, импульс. Он шёл не от карты Эквестрии, а от самой Сумеречной Искорки. Её призрачный образ дрожал, и в глазах стояла непролитая слеза.
«Они... они здесь, — прошептала Искорка, и её голос едва доносился до сознания Звёздочки. — Их души. Они так близко... но они не могут простить меня».
Оказалось, что души первых Хранительниц не просто спали. Они были заперты в ловушке собственной боли и обиды, превратившись в тех самых блёклых теней, что бродили по Эквестрии. Искорка винила себя в их судьбе и не могла приблизиться к ним — её вина создавала непреодолимый барьер.
«Им нужен кто-то другой, — поняла Звёздочка. — Кто-то, кто поймёт их боль, не будучи её причиной».
Она сразу же выбрала себе в спутницы Рози. Её дар Радости и умение находить свет в самой глубокой печали были сейчас важнее любой магии. А её собственная вера должна была стать мостом между прошлым и настоящим.
Ведомые слабым свечением амулета Искорки, они отправились в облачные чертоги, бывший дом Радуги Дэш. Там, среди разорванных облаков, металась тень, от которой веяло разочарованием и утраченной гордостью. Это была эхо-тень Радуги.
— Я не смогла защитить их! — кричала тень, но звук был подобен шуму ветра. — Я была самой верной, а в итоге подвела всех!
Рози не стала утешать её. Вместо этого она устроила гонку. Она помчалась наперегонки с тенью, неся не победу, а чистое, детское веселье от самого полёта. Она кричала о том, как круто просто лететь, чувствовать ветер, быть свободной. И тень, сначала неохотно, а потом всё азартнее, включилась в игру. Вспоминая. Наполняясь не долгом, а страстью.
Следом была сладкая яблочная ферма. Тень Эпплджек, тяжёлая и неподвижная, как камень, сидела у пустого амбара. От неё веяло горечью сломленной честности.
—В чём смысл быть честной, если это никого не спасает? — глухо звучал её шёпот.
Звёздочка подошла и села рядом. Она не говорила о великих делах. Она говорила о простом. О том, как важно, чтобы друг был честен, когда тебе трудно. О том, что сила Эпплджек была не в глобальной правде, а в том, чтобы семья могла положиться на неё. Она говорила с ней, как с сестрой, и её собственная честная вера медленно растопляла лёд обиды.
Бутик Карусэль встретил их хаосом из разорванных тканей и сломанных манекенов. Тень Рарити была истеричной и беспокойной, её шепот полнился самобичеванием.
—Всё, к чему я прикасалась, обращалось в прах! Моя красота была бесполезна!
Рози влетела внутрь и, не глядя, начала натягивать на себя обрывки бархата и шёлка, создавая нелепый, но весёлый наряд. Она смеялась над своим отражением, показывая, что красота — это не идеал, а радость самовыражения. И тогда Звёздочка, используя свою магию, помогла тени Рарити создать одно-единственное, но идеальное платье — не для показухи, а как дар для подруги. Щедрость, забытая ею, начала возвращаться.
В Заповеднике их ждала самая хрупкая тень — Флаттершай. Она была похожа на сломанный цветок, её эхо было наполнено страхом и чувством беспомощности.
—Я была слишком слаба... я ничего не смогла сделать...
Звёздочка подозвала Белли, которая ждала снаружи. Тихая пони подошла и, не говоря ни слова, просто села рядом с тенью. Она не давала советов. Она просто... понимала. Её безмолвное сострадание стало бальзамом для израненной души Флаттершай. Они просидели так долго, и лёд страха начал таять, сменяясь тихой силой принятия.
И, наконец, они пришли на сахарный завод. Место, где должна была царить вечеринка, было мертво и тихо. Тень Пинки Пай неподвижно сидела в углу, и от неё исходила такая глубокая печаль, что Рози на мгновение онемела.
—Я не смогла их рассмешить... — монотонно повторяла тень. — Я подвела их, когда смех был нужнее всего.
Рози глубоко вздохнула. Она не стала устраивать вечеринку. Она подошла и обняла тень. И заплакала. Она плакала о их общей потере, об их боли. Она показала, что радость — это не противоположность печали. Это то, что помогает пережить её. И тогда тень Пинки впервые за долгое время пошевелилась и тихо, неуверенно, похлопала её по спине.
Когда все шесть теней были собраны — успокоенные, понятые, но всё ещё не целые, — Звёздочка и Рози привели их на площадь перед Замком Дружбы. Там их ждала Сумеречная Искорка, дрожащая от волнения.
— Простите меня, — выдохнула Искорка, и её голос прозвучал для них ясно. — Я подвела вас. Я была плохой лидером и худшей подругой.
Тени молчали. Старая обида не хотела отпускать.
И тогда вперёд вышла Звёздочка.
—Вы не видите? — сказала она. — Она не отпускала вас все эти годы. Она осталась здесь одна, чтобы стеречь ваши души. Её любовь к вам была так сильна, что она предпочла вечное одиночество, лишь бы вы были в безопасности. Разве это не высшее проявление дружбы?
Её слова, подкреплённые силой её веры, стали ключом. Стена между Искоркой и её подругами дрогнула и рассыпалась.
В тот же миг из Замка вырвался ослепительный столп света, объединяющий все цвета радуги. Он упал на шесть теней и на призрачную Искорку. Звёздочка, Рози и подошедшие остальные новые Хранительницы направили на них всю силу своей новой гармонии.
Свет был таким ярким, что невозможно было смотреть. А когда он угас, на площади стояли они.
Настоящие. Живые.
Радуга Дэш, с сияющими, крепкими крыльями. Эпплджек, твёрдо стоящая на земле, в своей старой шляпе. Рарити, с идеально уложенной гривой и сияющим от счастья взглядом. Флаттершай, улыбающаяся своей кроткой улыбкой. Пинки Пай, чья грива снова была пушистой и упругой. И Сумеречная Искорка — не призрак, а плоть и кровь, аликорн с тёплыми, полными слёз глазами.
Они молча смотрели друг на друга, а потом бросились в объятия. Общее «Прости!» и «Я так по тебе скучала!» слилось в один радостный, шумный, живой гомон.
Две команды Хранительниц, прошлое и настоящее, стояли вместе на площади возрождающегося Понивиля. Лёд был растоплен. Прошлое прощено. А будущее, наконец, перестало быть призрачным воспоминанием, а стало реальностью, полной надежды и, конечно, чудес.
