И в чём он ошибался 20 лет назад??
Ну, стараюсь придерживаться своей тематики создания постов, но безучастным оставатся трудно.
ээй, тапки мимо, понял, да?
Ну, стараюсь придерживаться своей тематики создания постов, но безучастным оставатся трудно.
ээй, тапки мимо, понял, да?
«Индигирка» вышла из колымского порта Нагаево 8 декабря 1939 года. Были последние дни навигации, морской путь в то время был единственным способом связи с «Большой землей», и магаданское начальство — а фактическим правителем там был НКВД — спешило доставить сотни зеков на пересуд во Владивосток. Навигация закрылась бы, и их пришлось держать на Колыме до мая 1940 года. Именно этим и объясняется, что грузовой теплоход, не предназначенный для перевозки людей, был забит ими под завязку.
«Индигирка» была самым маленьким судном в «Дальстрое» — лагерном тресте, управлявшем Дальним Востоком. Его водоизмещение составляло 2,7 тысячи тонн, длина — 77 метров, грузовой отсек — 4,7 тысячи кубометров. Каюты были рассчитаны только на 12 пассажиров. Теплоход считался относительно новым и полностью исправным, он был построен в США в 1919 году, в 1937 году прошел капитальный ремонт и год спустя продан американцами в СССР.
На его борту находились 39 человек экипажа и 1134 пассажира. Из общего числа пассажиров 820 человек отправлялись во Владивосток на пересуд. Фактически это означало, что отбывшим сроки на Колыме добавляли новый — обычно от 5 лет и выше (для политических по стандартному обвинению по 58-й, антисоветской статье). Однако политические, по воспоминаниям очевидцев, составляли лишь около 20% перевозимых «Индигиркой» заключенных. Остальные были отпетыми уголовниками — то, что их везли на пересуд во Владивосток, а не судили на месте, в Магадане, означало, что они совершили тяжкие преступления (от бандитизма и убийств в лагере до воровства золота с приисков).
Около 50 человек были уже бывшими зеками — вышедшими на волю по первой бериевской амнистии. Еще 60 пассажиров отправлялись в «шарашки» на европейскую часть СССР: Берия, возглавив НКВД в конце 1938 года, создал систему закрытых институтов, в которых ученые и инженеры из числа заключенных работали на ВПК. Забегая вперед, скажем, что в этот рейс «Индигирки» должен был попасть изобретатель и будущий создатель советской космической программы Сергей Королев, но он задержался в колымской больнице и уехал на материк другим кораблем. Около 200 пассажиров были вольнонаемными, то есть свободными людьми. Всех пассажиров набили в трюмы корабля (для зеков один отсек, для амнистированных и свободных — другой). Зеков сопровождал вооруженный конвой НКВД из 28 человек под руководством Копичинского, который на Колыме имел репутацию садиста.
Так как теплоход считался грузовым, на нем находились лишь две спасательные шлюпки вместимостью по 40 человек каждая и 55 спасательных кругов. Плавсредства соответствовали инструкции и документам корабля, согласно которым членов экипажа и пассажиров на «Индигирке» не может быть больше 50 человек. Все, что находилось в трюме, официально считалось «грузом».
Сбились с курса
Днем 11 декабря, когда «Индигирка» подошла к проливу Лаперуза, начался шторм и сильный снегопад. Вечером теплоход прошел мыс Анива на самом юге Сахалина (южная половина острова принадлежала тогда японцам). На этом мысе был установлен маяк. Так как на судне не было груза, то оно имело большую парусность, а потому ночью его стало сносить к югу, к острову Хоккайдо.
В полночь 12 декабря вахту принял второй помощник капитана Песковский, но капитан Лапшин остался на мостике вместе с ним. Для Лапшина это были тринадцатый час работы за сутки, но он, как потом объяснял на следствии, не мог оставить помощника одного, так как тот был еще неопытным штурманом. В 01:30 ночи они заметили в море два огня, приняв их за огни встречного корабля. Капитан приказал отклониться от курса. Поскольку погода была плохой, а судно сильно качало, капитан отказался от промера глубин. Примерно в 02:15 «Индигирка» налетала на подводные скалы.
Гребной винт от удара о камни заклинило, и машина вышла из строя. В днище судна раздался страшный грохот, на борту погас свет. «Индигирку» сильно накренило.
Корабль наскочил на скалу Морской Лев, находящуюся в 1400 метрах от побережья у поселка Саруфуцу в округе Соя на острове Хоккайдо. Как оказалось, капитан Лапшин не только не приказал мерить глубины, но и не обращал внимания на навигационные приборы — он проходил этот маршрут десятки раз и был уверен, что пройдет его и с закрытыми глазами.
Через двадцать минут после аварии «Индигирка» имела крен 70 градусов. Рулевая, штурманская и радиорубка сорвались и ушли в море. Волнами была смыта группа пассажиров, находившихся на верхней палубе.
Самая большая пробоина образовалась в носовой части корабля, как раз там, где находились зеки. Капитан Лапшин отдал приказ вывести всех людей из трюмов, но конвоиры из НКВД у трюма открыли стрельбу из револьверов и винтовок по выходящим. По разным данным, ими были убиты от 10 до 30 заключенных.
Однако зеки, точнее, те самые отпетые уголовники, просто смяли цепочку НКВДшников и устремились на волю — нет, не спасаться с корабля, а грабить и насиловать пассажиров из вольных. Как позднее вспоминали очевидцы, были зарезаны около десятка амнистированных — к ним уголовники испытывали наибольшую ненависть.
Спасение начальников и охранников
На корабле образовалась «двойная» паника — вызванная и крушением, и начавшимся беспределом уголовников. Радист передавал сигналы SOS, но на них никто не откликался.
Только в этот момент Лапшин, добравшись до карт, понял, что судно потерпело крушение вблизи Хоккайдо. Капитаном было принято решение спускать шлюпки на воду и спасать людей, а «груз» предоставить судьбе. Первую шлюпку заполнили НКВДшники во главе с их начальником Копичинским. Их можно было понять: взбунтовавшиеся зеки требовали их крови. Причем конвой занял лишь половину лодки, аргументируя это тем, что «они везут документы большой важности и посторонних с ними быть не должно». Шлюпка с двадцатью НКВДшниками отчалила и пошла к японскому берегу.
Вторую шлюпку заполнили члены экипажа судна — восемь человек, а также два пассажира из вольных, которые представились начальниками. Лодка, способная вместить 40 человек, отошла с десятью людьми и тоже направилась к берегу Хоккайдо.
Спасшиеся первыми НКВДшники, члены экипажа и начальники высадились на берег и постучались в дома японцев. Тут надо кратко напомнить, что совсем недавно закончились советско-японские бои у Халхин-Гола, и отношения двух стран были, мягко говоря, натянутыми.
Можно себе представить реакцию простых японцев, когда к ним в дома вошли советские люди в форме матросов и НКВДшников. Японского языка никто из них не знал.
Кто-то принял спасшихся с «Индигирки» за советский десант и сообщил в полицию.
Первым японцем, выяснившим про катастрофу советского судна, был начальник полицейского участка городка Вакканай Такэиси Исаму. Он и стал первым организатором спасения людей с «Индигирки».
Несколько небольших кораблей пытались пробиться к «Индигирке», но шторм и сильный снегопад помешали спасательным работам. Решено было дожидаться хорошей погоды.
На пересуде зачтется
Первая помощь запертым на судне пришла только в 6 утра 13 декабря — спустя сутки после катастрофы. Сначала из-за шторма людей спасали из воды — те прыгали с «Индигирки» и хватались за канаты, сброшенные с японских судов.
Днем в тот день подошел большой японский теплоход «Карафуто-мару», и спасение приняло более организованный характер. К тому же шторм стал стихать.
На «Карафуто-мару» сошел и капитан «Индигирки» Лапшин, несмотря на то, что в полузатопленных трюмах еще оставались люди. Лапшин на японском берегу «вспомнил» о них только спустя четверо суток.
Японские военные послали корабль на спасение оставшихся в трюмах людей, «Индигирку» пришлось резать автогеном. Но за это время из четырехсот с лишним людей в живых там остались 28 человек — все мужчины, в основном зеки.
В итоге за все время операции удалось спасти 428 человек, в том числе 35 членов команды (всего членов экипажа было 39 человек) и 22 сотрудника НКВД (шестеро охранников были растерзаны зеками в самом начале крушения). Погибли 745 человек.
Уже 13 декабря в Вакканай прибыл советский консул Тихонов. Он обошел русских и передал команду уничтожить все документы, партийные и комсомольские билеты, чтобы при обыске они не попали в руки японцам. Заключенным он велел представляться рабочими «Дальрыбопродукта»: мол, при пересуде им это зачтется. С роб, в которых были зеки, им было приказано спороть нашивки, а сама тюремная одежда была объявлена униформой рыбаков.
Свободы никто не захотел
По всему Хоккайдо начался сбор одежды и личных вещей для потерпевших. Однако консул Тихонов предупредил советских граждан, чтобы те ничего не принимали от японцев. Он же настоял, чтобы их разместили в одном здании (бывшей школе), а не разобрали по отдельности по домам сердобольных японцев, как предлагали местные власти.
После того как в Японию в 1938 году сбежал начальник НКВД по Дальнему Востоку Генрих Люшков, там, с его слов, уже хорошо себе представляли масштаб репрессий в СССР и как выглядит жизнь в ГУЛАГе. Красный Крест предложил всем желающим с «Индигирки» остаться в Японии.
Предложение касалось в первую очередь тех, кто был осужден по печально известной 58-й статье. Для этого две женщины из японского Красного Креста попытались провести анкетирование спасшихся на предмет выявления политзаключенных. Но их затея ничем не окончилась — никто из советских граждан не признался, что он политзек. Хотя достоверно известно, что осужденных по 58-й статье в числе спасшихся было более 30 человек.
Более того, как потом, в конце 1950-х, признавался один из тех людей, некто Болотин, бывшие троцкисты ночью задушили одного своего товарища, признавшегося, что хочет обменять ГУЛАГ на свободу в Японии.
Ситуацию недоверия к Японии подогревал и консул Тихонов. Один из спасшихся с «Индигирки» позднее рассказывал:
«Однажды Тихонов нам показал на полицейских, игравших в карты, и предупредил: "Вы меньше язык распускайте, они все понимают, а по-русски лучше вас говорят". После этого нас как парализовало. Люди даже к двери, что на улицу вела, перестали подходить. Однажды Тихонов нам сказал: "Скоро вас на допросы будут вызывать, говорите, что ничего не знаете. Станут папиросу предлагать — не берите. Отпечатки пальцев останутся, потом неприятности будут". И еще он сказал, что мы счастливо отделались. Вот месяц назад в связи с хасанскими событиями японцы наш пароход арестовали, с рабочими с промыслов, так целый месяц их в тюрьме продержали.
И вот как-то после обеда меня вызывают на допрос. Я зашел в комнату. Там было два человека. Японец, сидевший за столом, приветливо привстал, поклонился и предложил сесть. Говорил по-русски чисто, без акцента. Подал мне коробочку с папиросами. Я вспомнил нашего консула и говорю: "Не курю". Японец меня спрашивает, что писали наши газеты о событиях на границе у Хасана. Отвечаю, что все это время был на рыбозаводе, а на рыбалку газеты не привозили. Спрашивали меня, знаю ли я грамоту, служил ли в армии, интересовались, какой глубины речка Тауй, есть ли на ней пирсы. На все отвечал: неграмотен, не служил, на реке никогда не был».
Наконец, спустя почти две недели за спасшимися с «Индигирки» пришел советский теплоход «Ильич». Людей посадили в автобусы и повезли в порт. «Мы во все глаза смотрели по сторонам: только сейчас мы увидели Японию. В витринах магазинов были выставлены мясные туши, окорока, колбасы, разные фрукты. Потом на "Ильиче" один из работников торгпредства сказал, что японцы специально устроили такую выставку. Сами они жили впроголодь, рис по крупинкам делили, а продукты из Токио привезли, чтобы русских ввести в заблуждение насчет истинного положения дел в стране», — вспоминала одна из женщин с «Индигирки».
Встреча на Родине
На «Ильиче» спасенных доставили на Родину. 26 декабря 1939 года пароход прошел остров Аскольд, где его встретил небольшой ледокол «Казак Поярков». С него на борт «Ильича» перешли несколько командиров НКВД и около пятидесяти солдат.
Пассажиров «Индигирки» загнали в трюм, поставили часовых. Политических и уголовников, проявивших особую жестокость по отношению к НКВДшникам, а также «проявивших слабость во время пребывания в японском плену» (так потом официально звучала формулировка по отношению к спасшимся с «Индигирки») конвоиры стали жестоко избивать прямо на «Ильиче». «Прикладом мне выбили передние зубы. Тогда-то я впервые пожалел, что не остался в Японии», — вспоминал тот же Болотин.
Чтобы прекратить жестокое избиение, НКВДшники предложили уголовникам выдать тех, кто убил их коллег на «Индигирке». Зеки выбрали каких-то двух доходяг и тех, после выстрелов в затылок, конвоиры выбросили в море.
К причалу Владивостока судно встало в полночь. У сходивших на берег не было документов — их приказал уничтожить консул Тихонов. Ко всем «пленным» не было доверия со стороны НКВД: подозревали, что японцы могли завербовать кого-то из спасенных в шпионы.
Нашлось более 15 «вольных», написавших доносы на своих товарищей, что те «подозрительно вели себя в Японии». Десять человек, на которых донесли, по 58-й статье получили от 5 до 15 лет за «шпионаж в пользу Японии». Практически всем политическим тоже добавили сроки от 5 до 15 лет (хотя наверняка им на пересуде так и так продлили бы пребывание в ГУЛАГе).
Судили и капитана корабля Лапшина, его второго помощника Песковского и третьего помощника Крищенко. Капитану вменяли саботаж и шпионаж в пользу Японии и приговорили к расстрелу. Песковскому за преступную халатность дали 10 лет, но при кассации скостили срок до 8 лет. Крищенко получил пять лет.
Судили и начальника конвоя, НКВДшника Копичинского. Ему тоже вменили в вину преступную халатность и невыполнение должностных приказов, согласно которым, он должен был расстрелять зеков на корабле, не допустив их спасения и доставки в Японию. Копичинскому дали 10 лет, но отсидел он только четыре — в 1944 году в связи с нехваткой персонала НКВД его простили и снова отправили служить в ГУЛАГ мелким начальником.
Никаких официальных сообщений о катастрофе «Индигирки» не последовало ни в СССР, ни в Японии. Японцы передали советским властям прах всех погибших, и тот был захоронен в какой-то братской могиле во Владивостоке. Родственникам погибших власти написали, что те умерли по месту работы или заключения.
P.S. Данную статью я прочитал в районе 2005 и недавно опять на нее наткнулся.
К «измам» у власть имущих отношение всегда было подозрительным. Эти мудреные слова заставляли напрягаться вельможный ум в организации мыслительного процесса, мучительно соображать, как правильно реагировать на досадный раздражитель, не пропустить какой-нибудь подвох или не продемонстрировать собственное невежество. Рассуждать же в категориях «свободы», «необходимости», «добра», «зла» со стороны партбюрократии считалось занятием не то, что бы предосудительным, но к реальной жизни отношения не имеющим, а потому и бесполезным. На любой вопрос всегда найдется подходящий эксперт, который «поработает», подготовит заключение, оставив «самому» необходимое для резолюции место.
В благословенные «застойные» времена мировоззренческие, философские вопросы бытия считались давно и полностью решенными, а если что-то и не вписывалось в теорию, то тем для нее было и хуже. Хотя, определенные «теоретические» изыски все же имели место. Когда народу следовало внятно объяснить, почему в развитых западных странах наблюдается все более очевидный технологический прогресс, почему там растет жизненный уровень и чем вызвано увеличение эмиграции из страны, появилось удобное определение - «реальный социализм». Да, молчаливо признавалось, у нас есть проблемы, типа пожизненного секретарства маразматических вождей, очередей, «блата», инертности хозяйственного механизма и прочих несовершенств. А где оно есть, совершенное общество? «Зато вот, в области балета...» и, далее, по Визбору.
Или еще один продукт околомарксистского «теоретизирования»: «Стабильно низкие цены на продукты первой необходимости при социализме». Как и прочие, подобное «научное» откровение не сопровождалось сколь-нибудь внятной аргументацией. Должны быть низкие цены и никак иначе! А почему? «Забота о трудящихся»! Я сам, будучи в командировке, видел как эти «трудящиеся» на железнодорожных станциях облепливали вагон-магазин и мешками скупали хлеб по цене 13 коп. за буханку на корм свиньям.
Несправедливо было бы называть позднесоветскую бюрократию чрезмерно идеологизированной. Несправедливо, конечно, не в отношении бюрократии, а применительно к уважаемому слову «идеология». Идеологии в среде кремлевских вождей было не больше, чем у обитателей Капитолийского холма в Вашингтоне. Конечно, определенная риторика присутствовала при озвучивании очередных «судьбоносных решений» партии и правительства, но это было, скорее, данью традиции, ритуалом, чем сутью.
Неудивительно поэтому, что идеологическая диверсия, проведенная против нашей страны, против советского общества, достигла свой цели. Все эти партийные иерархи со сворами «академиков», «ученых» давно и безнадежно утратили способность логически и самостоятельно мыслить. Затянувшаяся роль оракулов, «истины в последней инстанции», сослужила им плохую службу, приведя к полной атрофии того, чем принято думать.
В своих статьях «Демократия, как форма поругания свободы», «Мир без корысти» и других я уже показывал, как некритичное восприятие перестроечных «ценностей» привело нас к положению, в котором оказывается простодушный прохожий, доверившийся наперсточникам на вокзале. В горбачевские времена довелось видеть одну такую дамочку, проигравшую шустрым ребятам обручальное кольцо на автостанции. До сих пор в ушах стоит ее истошный плач: «Меня же муж теперь прибьет!» Рискну предположить, что движущим мотивом наперсточников является корысть, стремление завладеть чужими деньгами, но отнюдь не беспристрастное выявление победителя.
Мне не доставляет большого удовольствия разбираться в «наперсточных» технологиях.
Я предпочел бы писать о человеке и о том, чего он сможет достигнуть, когда станет полностью свободным, когда общественное устройство будет определяться Разумом, а не корыстными устремлениями двуногих хищников. Когда человек, протягивая руку, будет ощущать тепло руки другого человека, а не уколы когтистой лапы. Когда всю свою созидательную энергию он сможет направить на служение людям, а не на борьбу за выживание. Тем не менее, писать надо и о технологиях лжи. Так же как и инструкции по технике безопасности, или таблички с очень полезным наставлением: «Не влезай! Убъет!» на опорах линий электропередачи.
Одним из важнейших идеологических «засланцев», внедренных в советское общество, наряду с «материальным интересом», «демократизацией», «свободой» и прочими, была концепция так называемого «плюрализма». Впервые словечко это мелькнуло еще во времена «Пражской весны» 1968 года. После известных августовских событий оно исчезло из политического лексикона с тем, что бы вновь всплыть во второй половине 80-х годов. На первый взгляд совершенно невинный термин, подразумевающий всего лишь наличие разных мнений, разных точек зрения по какому-либо вопросу. Но это только на первый взгляд. В действительности плюрализм, как противоположность монизму, есть важнейшая не столько философская, сколько общественно-политическая категория, яркая упаковка всей западной цивилизационной модели.
Диалектический материализм марксистской философии исходит из положения о первичности и единственности материи как сущности мира. Единое начало определяется как монизм. Хотя монизм не обязательно материалистичен. Диалектика Гегеля тоже монистична, не смотря на то, что в своей первооснове в ней выступает «дух». Из монистичности мира следует важнейшее положение о единственности истины. Не существует двух различных «истинных» суждений по какому-либо вопросу. Как минимум, одно из них будет ложно, как максимум оба.
В отличие от философии, где концепция плюрализма, как суммы не сводимых воедино сущностей давно устарела, в политической практике буржуазного общества термин еще широко используется, как в форме «политического плюрализма», так и в характеристике господствующего типа общественного сознания.
Из какой логики исходили перестроечные «мыслители», внедряя в советское общество весьма лежалый политический товар? Чем прельщался простодушный советский обыватель, изрядно уставший от перестроечных идиотизмов? А «демократы» говорили ему примерно следующее: «Нет монополии на истину. Неизвестно, кто обладает истиной и есть ли она вообще. Следует структурировать различные точки зрения в виде политических программ и предоставить народу право выбора между ними. Народ никогда не ошибается».
На самом деле это, конечно, была ложь. «Демократы» так совсем не считали. Они были абсолютно уверены, что истина уже известна ИМ и никому более. Их уверенность была основана на простейшем соображении. Вот, посмотрите, как живет цивилизованный мир, и как живем мы. В чем отличие западных демократий от советской системы? Там есть частная собственность, а у нас нет. Там есть многопартийность, а у нас нет. У них правовое государство, у нас же блат и телефонное право. Зачем нам изобретать велосипед. Следует перенять политическое и экономическое устройство, отказаться от коммунистического догматизма и заживем как в Швеции! Не был проделан даже простейший системный анализ, а почему в Швеции так живут? Каковы составляющие экономического успеха? Почему мы, вдруг, станем жить как в Швеции, а не как в Сомали? Там ведь, кажется, тоже есть «священная и неприкосновенная»? Так троечник в школе, заглядывает в ответ, помещенный в задачнике, и подгоняет под него решение.
Кому придет в голову назначать лечение больному путем голосования больничной палаты? Согласился бы «демократически» мыслящий пациент на подобное надругательство над своим здоровьем? Очень сомневаюсь. Для того, чтобы сделать квалифицированный выбор необходимы соответствующие знания. А разве они не нужны при выборе политического курса страны? Может ли рядовой избиратель полноценно вникнуть в суть многочисленных программ и сделать осознанный выбор? Тем более, что программы эти сводятся к пустейшим лозунгам вроде «За достойную жизнь!» Ведь если пациент больницы доверяет право выбора специалистам, то почему избиратель не может поступить также? Советская выборная система и была построена на делегировании права выбора компетентным в этом деле специалистам. И это ничуть не менее демократично, чем на избирательном участке ломать голову над гипотетическими достоинствами десятка неизвестных претендентов.
Таким образом, плюрализм был востребован «демократами» и деградировавшей партийно-советской номенклатурой не как инструмент поиска истины, а как средство достижения политических целей захвата власти и собственности в стране. Да и не пригоден этот инструмент для «поиска истины». Если бы только ее можно было найти голосованием! Как бы все стало просто в этом мире! Скорее это инструмент сокрытия истины, мощное средство манипулирования общественным сознанием. Можно сказать, что если принцип материальной заинтересованности стал инструментом легализации корысти, алчности, эгоизма, то плюрализм легализировал ложь как идейную и политическую форму выражения этих новых общественных отношений.
После перераспределения собственности, обретения власти новой «элитой», задачи плюрализма свелись к охранительно-декоративным функциям. Тот же монизм, только с иной системой ценностей. Власть в интересах большинства была заменена диктатурой в интересах непроизводительного меньшинства, диктатурой буржуазии.
Для проведения политики насилия над большинством требуется, чтобы «ценности» плюрализма «овладели массами». Требуется расчленить общество на социальные группы, национальные, этнические общины, религиозные конфессии, направить интересы людей к себе, поставить их в условия выживания, лишить их способности здраво рассуждать, свести все ценности бытия к потреблению. «Плюралистическое» сознание опирается на искусственно внедренные ложные «ценности», мифы, примитивные стереотипы, где упор делается не на истину, а на «разность мнений» как самоценность. Перестроечные телевизионщики брали в кадр не выявляющие закономерность явления, а случайные события, не вписывающиеся в официальную идеологию. Благо, страна большая, с обилием кроме «плохих дорог» самого экзотического человеческого материала.
Помниться сюжет по телевизору тех лет. Нужно было найти и показать народу очередную «проблему», «родимое пятно тоталитаризма». И вот молодая девушка, журналистка, кажется из программы «Взгляд», не помню точно, берет интервью у парня, как сейчас говорят, нетрадиционной ориентации. Здоровенный верзила в колготках, плохо понимая, что от него хочет эта вертлявая девица, шел, блаженно улыбаясь. Она крутилась вокруг, тоже плохо представляя себе, о чем, собственно, спрашивать и повторяла: «Ну, как вы?», «Что скажите?». То, что респондент только мычал и пускал пузыри изо рта, ее не смущало. Никаких ответов и не требовалось. Следовало «открыть народу правду», скрываемую «консерваторами-партократами»! Вроде того полотера из старого фильма «Я шагаю по Москве», в блестящем исполнении В. Басова, который учил «правде жизни» молодого провинциального писателя.
Воздействие на советское общество носило комплексный, системный характер. Каждая социальная, возрастная группа получала свою дозу весьма профессионально сработанного пропагандистского материала. Молодежь - мрачные, минорные композиции «Наутилус Помпилиус», аудитория постарше - кино-притчу Тенгиза Абуладзе «Покаяние», книги Солженицына, Аксенова, Рыбакова, сочинения дореволюционных философов и т. п.
Неважно, что многие из новых «оракулов», зачастую, говорили прямо противоположные вещи, важно было лишь встать в ряды критиков «тоталитаризма», коммунистической идеологии, советского образа жизни, чтобы получить беспрепятственный доступ к многомиллионной аудитории. Недовольство людей ухудшающимся положением в экономике, пустыми прилавками магазинов направлялось не на конкретных руководителей, а на «систему», на социализм. В массовое сознание пожарными темпами внедрялись новые «ценности» - материального, корыстного интереса, личного успеха любой ценой, свободы наживаться за счет чужого труда.
Значит ли это, что концепция плюрализма полностью ложна? Нет, в истоках любой грамотно сработанной лжи можно усмотреть рациональное зерно. Истина, действительно, на определенной ступени исторического развития может быть неведома. Например, на протяжении тысячелетий люди были убеждены в том, что Солнце обращается вокруг Земли. И считали так бы и до сих пор, если бы не находились ученые, не боящиеся подвергать сомнению, казалось бы, очевидные вещи. Порой, расплачиваясь за драгоценные крупицы знания собственными жизнями. Сама природа научного поиска представляет собой столкновение разных, порой, полярных мнений, где только одно условие является обязательным - стремление именно к истине, а не преследование каких-либо других целей. Однако, такое положение дел и временное, и вынужденное. После выявления истины, плюрализм уступает место монизму.
Сложнее дело обстоит с общественными науками, носящими, как известно, классовый характер. Здесь «чистый» поиск истины затруднен противодействием корыстных интересов господствующих классов, стремящихся получить выгодные для себя выводы. Представим себе двух историков. Первый скрупулезно собирает даты коронаций монархов, всевозможных войн, восстаний и революций, не делая никаких выводов и обобщений относительно общей направленности хода исторического процесса. Другой историк трактует те же факты в контексте выявления вектора развития общества, как борьбу классов, ведущую к освобождению человека. Ведь для того, чтобы понять, куда течет река, на нее следует посмотреть с высоты, а не описывать хаотическое броуновское движение отдельных молекул. Кто из них ближе к познанию объективных закономерностей? Да и что понимать под истиной в буржуазном обществе? Зачем собственнику такая правда, в которой ему в будущем нет места?
Марксистская философия объективна как таблица умножения. Она не служит ни интересам пролетариата, ни интересам буржуазии, являясь в своей фундаментальной, основополагающей части абсолютной истиной. Диалектический материализм такое же достояние человеческой культуры, как теория относительности Эйнштейна, интегральное исчисление, периодическая таблица Менделеева или наше знание о Вселенной. Какой плюрализм возможен ныне, например, в отношении закона Ома? Либо знать его, либо нет. И если не знать, то это проблема не физического закона, а студента-неуча. Но студент все же в своем развитии выше многих нынешних политиков, в отличие от них, он признает свое невежество.
В социально значимых вопросах, разум в поисках истины руководствуется этическими категориями, если это, конечно, разум, а не просто мозги, пусть даже с образованием. Вся история человечества являет собой постепенное приближение к абсолютным этическим нормам, на основании которых формируется общественная мораль, а в человеке формируются нравственные ценности, определяющие его отношение к обществу и своей роли в нем.
Невозможно, конечно, в деталях представить себе общество, каким оно будет через тысячи и миллионы лет. Но можно вполне определенно предположить, что в нем будут разрешены два фундаментальных противоречия сегодняшней цивилизации. Будет преодолен социальный конфликт между обществом и личностью, т. е. классовый антагонизм, и устранено, кажущееся сейчас неизбежным, противоречие между цивилизацией и окружающей природной средой. Направляемое Разумом объединенное человечество найдет те самые рациональные, оптимальные формы своей организации и интеграции в окружающую физическую среду, которые позволят ему существовать неограниченно долго во времени. Лежащие в основе организации такого общества этические нормы имеют единственно возможный, абсолютный и объективный характер, как и свойственно истине, уподобляясь в этом смысле физическим константам. Да это и не удивительно. При всей своей непостижимой сложности, живая материя развивается по физическим законам и имеет свои ПРЕДЕЛЫ совершенствования в данной природной среде.
Таким образом, абсолютные этические нормы и ценности, есть теоретический предел, к которому стремятся относительные нормы и ценности и, как и прочие физические закономерности, могут и должны быть предметом не только философского осмысления, но и научного поиска.
Путь к открытию этических норм и правил человечеству обходится не дешево. Цена противодействия корыстных, классовых, сословных интересов - бесчисленные войны, социальные катаклизмы, неэффективное использование человеческого потенциала. Но, по мере «взросления» человечества, расширения границ познания, господствующим классам все труднее становится держать мир в неведении. Все очевиднее вырисовываются контуры этики будущего. И никаких иных средств их сокрытия, кроме лжи и мимикрии у буржуазной идеологии нет.
Несомненно, высшей ценностью является человеческая жизнь, личность. Эта констатация есть абсолютная этическая норма, которой должно руководствоваться общество всегда. И буржуазная пропаганда, не в силах отрицать очевидное, декларирует свою приверженность провозглашаемому принципу. Но это, конечно, не вполне искренне. Негласным этическим приматом буржуазного общества есть собственность. И для защиты собственности допускается убийство человека, вне зависимости от мотивов посягательства на нее. Потому как, либо человеческая личность, либо собственность «священна и неприкосновенна». Подавляющее число преступлений, связанных с насилием над личностью и убийством, многочисленные войны, унесшие миллионы бесценных человеческих жизней, так или иначе, связаны с переделом собственности. Постулируя право собственности, западная философия предпочитает не замечать столь вопиющего противоречия. Заглушить возникающие сомнения призван шумный, надсадный пропагандистский пиар на предмет «прав человека», различных «свобод», «незыблемых основ» и прочих блестяшек для простаков. Замечу еще одно важное следствие положения о высшей ценности человеческой жизни. Это равенство всех людей, подобно эквивалентности бесконечных величин в математике, что находит свое выражение в таком понятии как справедливость.
Из постулата о человеческой жизни, как высшей ценности, непосредственно вытекает и важнейшее положение о полной, ограниченной лишь этикой, т. е. общественным интересом, свободе личности. Действительно, как может быть личность абсолютной, высшей ценностью, не обладая свободой? Вполне естественно, что человек вправе делать все, что не противоречит интересам общества. Но категория разумной, осмысленной свободы, как заметил еще Спиноза, ограничена рамками осознанной необходимости. Нужно объективное, истинное знание для реализации свободы личности. Поэтому тесно связанной с категорией свободы обязательный этический императив - право на истинную, достоверную информацию, на правду, или, что то же самое, недопущение лжи, обмана или хотя бы даже умолчания. Переводя в политическую плоскость вышеизложенное, можно свести этические ценности к декларации - Человек, Справедливость, Свобода, Правда.
Определенные таким образом этические нормы являются абсолютными. Никакая социальная доктрина, не опирающаяся на них, не имеет права на существование. Происходит сужение поля концептуального множества за счет усечения разных «кухонных» схем «спасения» человечества, ставящих во главу угла различные национальные, традиционалистские, религиозные, эстетические предпочтения своих авторов. Под броскими названиями всяческих «империй» и «особых путей».
Современное человечество далеко от идеала. Ему еще предстоят сотни, а то и тысячи лет приближения к совершенному, коммунистическому обществу. Медленно, затратно, с возможными войнами и неэффективным «проеданием» природных ресурсов, или революционными скачками устремляясь в будущее. На каждом этапе закрепляясь на достигнутых рубежах справедливости, свободы и правды. Не допуская попятного движения, сползания назад. И в этом плане, марксистско-ленинская философия явилась катализатором революционного взлома общественного сознания. Прорывом от собственности к человеку, значение которого не оценено должным образом до сих пор.
Возвращаясь к теме статьи, задам вопрос. Имеет ли право человек в рамках «плюрализма» высказывать свое мнение, что положение, когда единицы владеют нефтяными промыслами, заводами, миллиардами долларов, а миллионы вынуждены на них работать, чтобы заработать себе на самое необходимое, является естественным и неизбежным? Что присваивание ничтожной кучкой непроизводительного меньшинства плодов труда абсолютного большинства есть неизбежная плата за рыночное «процветание»? Что это вынужденное следствие «свободы» личности? Или, что одна нация в чем-то превосходит другую по каким-то «научным» данным? Да, конечно, имеет. Но только перед такими же «продвинутым» друзьями на собственной кухне. Потрясая их парадоксальностью суждений и неожиданностью словесных форм. Либо блистать красноречием в палате психбольницы перед не менее благодарной аудиторией. Но возможность выхода с подобным бредом на массовую аудиторию должна быть полностью исключена. То есть рамки плюрализма сужаются до пределов известного уже знания, ограничиваются этической нормой о неприемлемости лжи.. И журналист, как и выпускающий редактор, несут персональную ответственность за вбрасывание в общественное сознание неправды, не важно, добросовестное ли это заблуждение, или преследование своего корыстного интереса.
То же относится и к политическому или государственному деятелю. Высказывание идей, противоречащих этике, служение интересам паразитических классов в ущерб обществу, использование лжи в этих целях несовместимо с любым общественно значимым статусом.
История учит, что за слово надо нести ответственность. Что происходит, в рамках безбрежного «плюрализма», видно на примере гитлеровской Германии. А ведь вовремя надетые наручники на площадного трибуна и краснобая, душку и любимца экзальтированной толпы, могли спасти десятки миллионов жизней.
И все же, соперничество идей, но в рамках этики, необходимое условие продвижения вперед. Отсутствием свободы высказывать и продвигать самые здравые предложения объясняется застой и разложение советского общества. Основанное на самой передовой философии, официальная идеология догматизировалось в интересах партийно-бюрократического истеблишмента. Являясь для своего времени самым свободным и просвещенным обществом в мире, достигнув небывалого подъема в экономике и качестве жизни людей, одолев злейшего врага человечества - германский фашизм, Советский Союз не устоял перед крохотным вирусом эгоизма, внедренным в него задолго до горбачевской перестройки. Эгоизм, в целях достижения личной выгоды, попирает этические нормы, не брезгует обманом и ложью. И если на уровне сантехника или маляра это не столь опасно, то когда эгоистические интересы проникают в управленческую элиту, разрушая и разлагая ее, диагноз для общества становится неутешительным.
Единственным лекарством против вырождения власти может быть полная информированность общества, гласность (прошу прощения за словцо из горбачевского лексикона), правда. Нужна открытость и состязательность, но не уличных горлопанов, а высоконравственных личностей, ставящих своей целью не личный интерес, а бескорыстное служение обществу. И утверждение, что таких людей нет, есть чистая ложь и клевета на человека. Таких людей миллионы и вся история советской страны тому подтверждение...
Из новостной ленты:
«Минфин США пообещал продолжить ослабление экономики России»
Весьма откровенно. А то некоторые уже подумали, что раньше американцы только и заботились об усилении экономики СССР, а потом и России. Конечно, исключительно из благих побуждений они засылали батальоны своих «советников» Ельцину, объясняя тому, как следует проводить экономические «реформы». Как нужно надувать 3-процентный рейтинг, чтобы продолжить разграбление страны. Как, согласно демократической традиции, следует расстреливать парламенты. Объясняя, почему новой России не нужны наука, мощная армия, передовые технологии, что всё можно купить на Западе и не заморачиваться с развитием собственного производства.
И так доходчиво объяснили, что толпы советских «академиков», лауреатов нобелевских премий, партийных «ученых», политиков, бойких журналистов, не забывая лизать щедрую заморскую длань, истово уверовали в благодать ниспосланных свыше «рыночных реформ». Подсуетилась и советская «творческая интеллигенция», повылезавшие из всех щелей благообразного вида «правозащитники», «божьи одуванчики» - старцы с честным взором, светлыми ликами, мудрыми словами - все поголовно страдальцы и мученики богопротивной советской власти.
И никому из всей этой кодлы достойных шутов и фигляров не пришла в голову простая мысль, а как соотносится с элементарной порядочностью, совестью, гуманизмом право одних людей паразитировать на труде других людей? Неужели нахрапистая брехня об «экономической» эффективности конкуренции, товарно-денежных отношений, свободы предпринимательства, «демократии» могла серьезно восприниматься умными людьми? Что такое экономическая эффективность вне Совести? В чем заключается сия загадочная «эффективность», если в жертву ей приносится человечность?
И самое главное, если отвлечься от этической стороны дела. Насколько возрастает реальное производство, как улучшается жизнь людей в результате реставрации архаичного капиталистического способа общественного производства? Что, больше будет производиться новейших самолетов, станков, передовой электроники? Что, не слышу? В «совке» качество продукции было низкое? Значит, долой производство? Заграница нам поможет?
Беда позднесоветской партийной «элиты» в том, что она была непроходимо глупа, невежественна в самых элементарных политэкономических вопросах. Она попала в старую как мир логическую ловушку, широко используемую в демагогии – «Post hoc, ergo propter hoc», означающее «после этого, значит вследствие этого», подменяя причинно-следственную связь явлений их временной последовательностью. Суть этого заблуждения сводилась к следующим выводам. На Западе товарное изобилие, высокое качество продукции, отсутствие очередей, достойный уровень жизни. Значит, следует перенять их формы организации экономики, государственного устройства и заживем как в швейцариях. Это доводы не школяра-троечника, такова была наивная вера облеченных верховной властью политиков ядерной сверхдержавы! Им и в голову не могло придти, что всеми своими достижениями буржуазное общество обязано Труду и Разуму человека, ВОПРЕКИ капитализму, вопреки «рынку», вопреки «конкуренции» и ожесточенной борьбе за существование всех со всеми.
Упование на рыночную архаику сродни идиотским представлением о войне, как двигателе прогресса. Дескать, в условиях войны ускоренно развиваются технологии, что, в конечном итоге идет на пользу общественному развитию. Значит и «конкуренция», как холодный аналог войны, стимулирует общественное производство. Такие «соображения» даже рассматривать глупо. Как выражается интернет-публика – в топку таких «мыслителей».
Проблема современного общества заключается не в экономике, она заключается в архаичном капиталистическом способе производства. Сегодня высочайший уровень развития производительных сил требует технологического единства, планирования, координации усилий производственников, а не спекуляций на бирже разными виртуальными «ценностями». Требует СОЛИДАРНОСТИ людей, а не их взимной конкуренции в условиях рыночной анархии. На языке марксистской политэкономии это называется приведением производственных отношений в соответствие с характером и уровнем развития производительных сил. Как звучит? Не митингово? В кричалку для толпы не подходит?
Тем не менее, Истина не обязана быть понятной всем. Не обязана хорошо рифмоваться и блистать модным одеянием. А, согласно давно открытой истине, корень «экономических» проблем современного общества заключен в сохранении такого рудимента предыстории человечества, как частная собственность. Именно частная собственность на средства производства тормозит развитие производительных сил, порождает классовое противостояние, нерациональное использование ограниченных планетарных ресурсов, загрязнение окружающей среды, войны, нищету и голод на планете.
Какой выход из этого цивилизационного тупика? Ликвидация самого института частной собственности с последующей плотной, «бесшовной» интеграцией всего производства в ЕДИНЫЙ плановый (следовательно, НЕТОВАРНЫЙ) народнохозяйственный комплекс. Говоря словами Ленина, превращение всего общества в «одну контору и одну фабрику с равенством труда и равенством платы». А внутри фабрики не может быть никаких торгово-денежных отношений, конкуренции или поиска частной выгоды. Таков ЕДИНСТВЕННЫЙ способ обеспечения опережающего развития технологически сложных отраслей промышленности. Кроме того, социальное равенство освободит огромный созидательный, творческий потенциал всего народа, который многократно превосходит любые возможности т. н. «элиты». Это будет уникальной возможностью для России вновь стать моральным лидером человечества, представив миру привлекательную перспективу будущего, как общества без насилия, злобы, ненависти, зависти и лжи. Время «рыночных» авантюр вышло. Международное положение обязывает нас начинать игру по-взрослому. И подобные меры уже не столько вопрос желания, сколько условие ВЫЖИВАНИЯ России в современном мире.
13 марта 1988 года в «Советской России» вышло письмо «Не могу поступиться принципами», написанное преподавательницей химии «Ленинградского Технологического института» Ниной Александровной Андреевой.
Женщина писала о том, что ей не нравится жить во времена, названные с подачи Горбачева «Перестройкой». Ей претит политическое унижение советского народа, и духовное закабаление Западом граждан СССР.
Она против массового вхождения во власть хамов, подхалимов, и намеренного воспитания в советской молодежи ненависти к социализму. Автору было не понятно, как здравомыслящий человек может приравнивать Сталина и Гитлера.
В «Перестройке» названной, чуть позже русским философом Александром Зиновьевым «Катастройкой» она увидела кинжал, нацеленный в сердце Советского Союза.
После выхода статьи, выползшие из дореволюционной мути «либералы» намеренно превратили Нину Александровну в символ «совка». Простые же граждане копировали статью, читали и ждали всеобщего прозрения.
Два предателя Горбачев и Яковлев увидели в статье торпеду огромной разрушительной силы, пущенную в обшарпанное судно «Перестройка».
Нина Александровна призывала, не стыдиться, а гордиться советской историей, в том числе периодом правления выдающегося политического лидера Иосифа Виссарионовича Сталина. Она предлагала отказаться от обливания дерьмом «индустриализации», «коллективизации», «культурной революции», всего того, что сделало нашу страну супердержавой.
За неделю статью Андреевой перепечатали сотни советских газет. Яковлев находился в прострации, он даже хотел уйти (бежать) в отставку, опасаясь что его вместе с Горби прозревший народ поднимет на вилы.
Яковлев который с 1958 по 1959 год стажировался (был завербован ЦРУ) в Колумбийском университете США у видного антикоммуниста и русофоба Дэвида Трумэна просто не знал, что делать.
Только 5 апреля в «Правде» вышла АНОНИМНАЯ статья «Принципы перестройки: революционность мышления и действия». В ней неизвестный автор призывал не обращать внимания на крики о внутренней угрозе социализму, о недопустимости поиска врагов народа и контрреволюционеров.
Псевдодемократы Яковлев и Горбачев вынудили Андрееву уйти с работы в неоплачиваемый отпуск. «По случайному стечению обстоятельств» в это же время работы лишился и ее муж.
Женщину вызывали для «профилактической» беседы в «Большой дом» на Литейном, где располагался КГБ. В конце встречи Нина Александровна, задала чекистам вопрос, почему они ничего не делают, видя, как Горбачев и Яковлев уничтожают страну. Ответа она не получила.
Впоследствии предпоследний председатель КГБ СССР Владимир Крючков вспоминал о Яковлеве:
«Я ни разу не слышал от Яковлева тёплого слова о Родине, не замечал, чтобы он чем-то гордился, к примеру, нашей победой в Великой Отечественной войне. Меня это особенно поражало, ведь он сам был участником войны, получил тяжёлое ранение. Видимо, стремление разрушать, развенчивать всё и вся брало верх над справедливостью, самыми естественными человеческими чувствами, над элементарной порядочностью по отношению к Родине и собственному народу. И ещё - я никогда не слышал от него ни одного доброго слова о русском народе. Да и само понятие «народ» для него вообще никогда не существовало».
После потери работы к травле Андреевой подключилась нарождающаяся капиталистическая богема, в том числе господин Тальков, написавший песню с характерным названием «Совки», в которой были и такие слова:
«У них свои мессии, боги и кумиры
В лице Андреевых Нин.
У них - свое понятье равенства и мира
В виде нелепых доктрин.
«Чем хуже, тем лучше» - закон дураков,
Вот цель этих штампованных «совков».
С тех пор прошло тридцать лет, но и сегодня вопросы, поднятые в статье Ниной Александровной, остаются актуальными для нашей страны. Простой народ все больше понимает, каким руководителем и политическим деятелем был Иосиф Виссарионович Сталин, и чего добился наш народ за годы его правления.
Извините, что анонимно, но мне хочется всё-таки поговорить о предмете, а не о моей личности. Я знаю что я чудак. На букву М. Можете не сообщать.
О себе сообщу лишь то, что я в СССР родился, я СССР застал, и его распад считаю трагедией даже при всех тех несправедливостях и перегибах, которые там реально были. Но речь не об этом.
На волне "ностальгии" молодёжь часто задаёт логичный в общем-то вопрос:
- Неужели нельзя было реформировать? Неужели нельзя было выбрать "китайский вариант", когда вышел бы, ну, скажем, Андропов, и сказал:
- Товарищи, Ленин был на 70% прав и на 30% ошибался. Ну то есть социальное государство, плюшки рабочим и крестьянам - это зер гуд. А вот отдельные перегибы на местах (равнение на "классово близких" люмпенов в раннем СССР, неравномерное распределение ВВП по республикам с накачкой "витрин", и т.д. и т.п.) - это Владимир Ильич всё-таки ошибся. В конце концов, он был человеком, как и все мы. Пусть выдающимся, но человеком. А не ангелом с крылышками. А хумане, как известно, эррарум, сцука, ест. Ура, товарищи.
Продолжительные овации.
Так вот НЕТ. Так он сказать банально НЕ МОГ. Потому что личность Ленина была фактически возведена в статус культа. И если бы Андропов так сказал, если бы он покусился на СВЯТОЕ, то его банально вынесли бы с заседания:
- Юрий Владимирович заработался. Юрий Владимирович устал, Юрию Владимировичу надо отдохнуть. В психдурбольнице ведомственном санатории.
Можете представить себе Папу Римского, который начал бы вещать даже не атеистическую, а просто теистическую (это когда Бог есть, но в жизнь людей не вмешивается - такой точки зрения придерживались, например, масоны) повестку? Вот то-то и оно. Кардиналы репу почесали бы, да и сказали:
- Этот Папа сломался. Несите нового.
Ну а дальше пришёл мишка-меченый со своей гласностью и понеслось... что будет, если налить домашнему мальчику, который и кваса-то не пил, литр самогонки? Вот так и с "правдой" и "критикой" в стране, где до этого была запрещено даже малейшее несогласие, кроме дежурных и ниочёмных "борьбы с волюнтаризмом и перегибами отдельных хозяйственников".
Так вот. И знаете что я вижу? А то, что современные "красные" "лидеры общественного мнения", как называют данную публику одни небраться, никаких выводов не сделали. И всё так же, уверенно прут по граблям, в штыки воспринимая ЛЮБУЮ критику. СССР вместе с Лениным, фактически, обожествили. Они у нас святые. А все кто против - богохульник.
И пуризм, пуризм! И войны против поганых еретиков, которые кукишем крестятся! Как и в двадцатые, у видных "коммунистов" главный враг - еретики-социалисты. Пошли-таки, гады, на компромисс с капиталюгами погаными! Ух сволочи! Ух, придём к власти, ух мы их...
Не придёте. Потому что дальнейший путь по всём тем же самым граблям, и есть та самая надёжная "гарантия" того что советской идее не суждено возродиться. Пока всё обстоит именно так, а не иначе. Пока СССР превращен в очередной религиозный культ.
А вот вам грустная, и в то же время смешная картинка в тему. Советская жрица (внимание на обрядность) благословляет советское венчание советским Евангелием. Обожествленный Ленин - на месте. Он всё видит. А грустное - потому что фото 1988 года.
UPD: К верующим я отношусь хорошо, стёба над церковью здесь искать не надо. А хорошо я к ним отношусь именно потому что Россия - светское государство. А вот если бы меня с детства в церковь загоняли пинками, как это было в Российской Империи, тогда я, наверное, был бы идейным антиклерикалом.
Намёк, думаю, понятен. Аналогии, надеюсь, тоже. Текст не про религию от слова "совсем". Он про нас с вами. Дополнения - тоже.
Зачем Джоанна Стингрей приехала в СССР? На эту тему она много говорила в интервью, писала в книгах.
Выглядит это так: Папа собирал материал для фильма о страшном СССР, говоря современным языком, активно участвовал в информационной войне. Джоанна, как уважающий себя подросток, решила пойти против воли отца и поехала дружить с советскими гражданами.
Версия красивая, но вот вопрос - почему она поехала дружить не с пионерами, комсомольцами, рабочими и крестьянами, не с Клавдией Шульженко и Муслимом Магомаевым?
Тунеядцы зависающие в кочегарках, косящие от армии в дурках, торгующие запрещенными пластинками, ее интересовали больше.
Смотря на такую компанию заокеанскими глазами, можно было подумать, что это самые настоящие подпольщики, радикально настроенная молодежь. Может Аня вовсе не перечила папе, а наоборот помогала снимать фильм?
После знакомства Джоанны с сей тусовкой поближе, стало понятно, что это никакие не радикалы, а обычные ребята, которым в лом стоять за станками. Маргиналы одним словом.
Но знакомство произошло и отношения складывались приблизительно так: "Ребят, ну хватит уже червивку в духовке греть, вот попробуйте нормальное бухло, а хотите пластинку запишем"?
Таким образом, Джоанна сделала свой неоценимый вклад в развитие ленинградского рока. Мало известные, но несомненно талантливые, маргиналы к 90-му году стали собирать стадионы.
На этом моменте переключимся на политические события.
В правящей верхушке СССР произошел раскол между «перестройщиками» и «идейными». Настал час икс, когда ГК ЧП в лице «идейных» сцепился в схватке с Горбачевым и Ельциным. Решающею роль в этом противостоянии сыграла толпа народу, появившееся в нужный момент в нужном месте.
Для закаленных в противостоянии с капитализмом членов ГК ЧП это стало неожиданностью, ведь они скорей всего предпринимали что-то, чтобы не допустить появление толпы, но просчитались, открывать огонь не решились и капитулировали.
Организовать толпу - задача любого переворота. Как с этой задачей справились в 91-м перестройщики вопрос очень важный. Как работали каналы связи, как мотивировали людей. Ответив на это, все станет намного понятней.
На этом фоне смерть Цоя незадолго до этих событий, выглядит еще более загадочно. Он не мешал действующей власти и песня «Перемен» хорошо вписалась в перестроечный процесс, однако он собирал толпы людей в нужное время и в нужном месте.
Взять с собой побольше вкусняшек, запасное колесо и знак аварийной остановки. А что сделать еще — посмотрите в нашем чек-листе. Бонусом — маршруты для отдыха, которые можно проехать даже в плохую погоду.