Ответ на пост «Как эмигранты тест на знание русского языка проходили»
Когда родился Аслан, его родители сразу поняли что у них родился хач.
Когда родился Аслан, его родители сразу поняли что у них родился хач.
Приветствую, товарищи!
Что-то в последнее время мне часто стали попадаться посты про эмигрантов и я решил поделиться забавной историей связанной со мной. Было начало далёкого 2015 года, если не ошибаюсь. Мать сказала, что нужно съездить на Кантемировскую и сдать экзамен на знание русского языка, законодательства и т.д.
Отпросился с работы. Приезжаем рано утром. Стоит толпа у здания похожего на учебное заведение. У ворот сказали, что нужно оплатить пошлину и потом уже топать сюда. Ушли а Сбер у метро. Стоит маргинализированная толпа. Банк закрыт. Холод, ждём 9 утра. Только скрипнула дверь и толпа забыв про очередь ломанулась штурмовать зелёную крепость. Кое как с горем пополам мы с матерью смогли оплатить пошлину. Сие мероприятие обошлось нам по 500 рублей с каждого к слову. Возвращаемся к зданию.
Простояв ещё часа полтора нас пустили внутрь в отдельное помещение в котором нас обыскивали как при входе в тюрьму. Ей богу в аэропорту не такой жёсткий осмотр.
Потом мы разделились и я пошёл на второй/третий этаж к указанному кабинету.
Выглядело помещение как класс информатики. 20 компов расставленные буквой П и посередине главный компьютер администратора. Сели, одели наушники и был дан старт для прохождения теста. Целый час. Вау.
Прошёл я тест минут за 10-15 и то только потому что некоторые вопросы были на столько простые, что я даже засомневался: а не подвох ли тут? Сколько было вопросов? Я не помню..кажется 45
Были вопросы, которые меня ввели в ступор из серии: Куда вы должны обратиться, чтобы пристроить ребёнка в садик? Но логика подсказала правильное решение.
Но самое забавное было далее. Так как тест я закончил, а телефоном пользоваться было нельзя, я со скучающим видом начал озираться по сторонам. Облупленная краска на стенах, толстые мониторы, порванный ленолиум, недовольный взгляд админа. Как будто в провинциальной поликлинике оказался.
И тут я стал смотреть что решают "товарищи" рядом. Один пыхтел над вопрос "жи-ши пишется через букву И", а вот чувак слева...
Слева сидел классический узбечик из какой нибудь Сырдарьи и с ужасом смотрел на вопрос: Кто написал Война и Мир. Варианты ответов позабавили:
-Гоголь
-Толстой
-Гагарин
-Кто-то там ещё, простите, не помню
И тут забыл всё на свете и как будто оказался на передаче Кто хочет стать миллионером. Я минуту наблюдал как он пытается найти среди своих нейронных связей ту самую, которая отвечает за литературу. Потом он жалостливо посмотрел в мою сторону. В его взгляде читалось отчаяние, вселенская грусть, непонимание что вообще происходит и одновременно тоска по Родине с овечками и хлопком. Но увидел он примерно следующее:
Я сидел и надменно наблюдал за ним в ожидании судьбоносного выбора. В моём взгляде читалось: давай давай, мы тут на равных! Посмотрим на сколько ты профпригоден для России. Возникла тишина и только в моей голове голос приговаривал: "Только не Гагарин, только не Гагарин, только бл*ть не Гарагин"
СУКА, ВЫБРАЛ ГАГАРИНА, БЛ*ТЬ!
После этого я театрально взмахнул руками и отвернулся в поисках нового развлечения. Узбечик понял, что сделал что-то не так, обиженно отвернулся и продолжил наугад тыкать варианты ответов.
Спустя минут 30 тест наконец-то закончился и я пошёл ознакомиться с результатом. Вокруг звучало недовольное мычание, которое как я понял было связано с тем, что кому-то времени не хватило. Мой документ выдали первым. Одна ошибка всё же была где-то допущена, но на вопрос какая я был послан на выход.
Последнее, что я слышал это то, что одному мужику за 40 женщина сказала примерно следующее: ты 7-й раз уже приходишь, каждый раз платишь по 500 рублей и не можешь пройти легчайший тест!!! Иди учи русский язык!!! А то в следующий раз будем по 1000 рублей брать!
На выходе я встретил маму, которая естественно также прошла тест и мы поехали домой.
Мораль: очень много приезжих проходят легчайший тест и всё равно не могут связать двух слов на русском языке. И среди них очень много подобных: говорят идти налево, они кивают головой и прут направо. Им орут в след возвращаться, они кивают в ответ и идут дальше. Но связанная с этим история будет в другой раз...
Спасибо всем за внимание, товарищи и хорошего вам дня!
P.S. Вот так выглядит этот документ, который позволяет мне не платить ежегодно за прохождение экзамена на знание русского языка. Он мне в общем сэкономил 4500 рублей.
«Ну, хорошо, съем я в жизни две тысячи котлет. Изношу двадцать пять тёмно-серых костюмов. Перелистаю семьсот номеров журнала «Огонёк». И всё? И сдохну, не поцарапав земной коры?.. Уж лучше жить минуту, но по-человечески!..»
80 лет назад в Уфе, в семье театрального режиссёра Доната Мечика и актрисы, а позднее литературного корректора Норы Довлатовой, родился сын Сергей (1941-1990). Спустя три года после рождения мальчика семья переехала в Ленинград (точнее - вернулась, поскольку в Уфу родители будущего писателя были эвакуированы во время войны) , и уже там Сергей поступил на отделение финского языка филологического факультета Ленинградского университета имени Жданова, откуда через два года был исключён за неуспеваемость, откуда он ушёл в армию (первые 10 месяцев служил конвойным надзирателем в исправительно-трудовом лагере на севере Коми АССР, затем, не без участия отца, был переведён под Ленинград), и куда затем вернулся, чтобы поступить на факультет журналистики ЛГУ. Тогда же молодой человек работал в студенческой многотиражке и писал рассказы. Затем была жизнь в Эстонии, запрет КГБ на издание его произведений, эмиграция и жизнь в Нью-Йорке, признание читателей, приличные тиражи и перевод работ на разные языки... Впрочем, и там всё было неоднозначно...
Как раз из армии, служба в которой была упомянута чуть выше, Сергей Довлатов привёз с собой кое-какие наброски, часть которых затем легла в основу его первого и, возможно, самого мрачного произведения — «Зона».
У нас - великолепный Александр Филиппенко читает отрывок из довлатовской "Зоны" ("Записки надзирателя").
Театр Вахтангова (1992). Источник: канал на YouTube «Советское телевидение. Гостелерадиофонд России», www.youtube.com/c/gtrftv
Наверняка если не большинству, то многим читателям известен город Анн-Арбор в штате Мичиган. Там после выдворения из СССР в США оказался Иосиф Бродский, со снобизмом центрового ленинградца увековечивший в стихах американскую глубинку:
Осенний вечер в скромном городке,
Гордящемся присутствием на карте
(топограф был, наверное, в азарте
иль с дочкою судьи накоротке)...
Насколько уместно называть городком и глубинкой респектабельный Анн-Арбор со стотысячным населением и ещё четырьмя десятками тысяч студентов одного из самых известных университетов мира, куда друзья пристроили Бродского преподавателем, — разговор отдельный. А вот что написал ещё один россиянин, не по своей воле покинувший страну и оказавшийся под конец жизни в Анн-Арборе.
<...> Война должна вестись не против России, а исключительно для свержения большевизма. Нельзя смешивать СССР с Россией, советскую власть с русским народом, палача с жертвой. Если война начнется против России, для её раздела и балканизации (Украина, Кавказ) или для отторжения русских земель, то русский народ воспримет такую войну опять как войну Отечественную. Если война будет вестись не против России и её суверенности, если будет признана неприкосновенность исторических рубежей России и прав её, обеспечивающих жизненные интересы империи, то вполне возможно падение большевизма при помощи народного восстания или внутреннего переворота. <...>
Это слова Антона Ивановича Деникина (1872-1947), прославленного боевого генерала Первой мировой войны, одного из руководителей Белого движения и писателя — автора исторических "Очерков русской смуты", мемуаров "Старая армия" и повести "Путь русского офицера".
После вынужденной эмиграции с апреля 1920 Деникин жил во Франции. С началом Второй мировой был арестован немцами и помещён в концлагерь. От сотрудничества с министерством пропаганды Геббельса отказался наотрез. Также отказался возглавить антикоммунистические силы из числа русских эмигрантов под эгидой Третьего рейха.
Немцы устроили Деникину встречу с главой РОА генералом Власовым. На просьбу Власова о поддержке знаменитый старик ответил: "Я русский офицер и чужой формы никогда не носил. А вы осмелились явиться ко мне в форме, которую на вас надели враги русского народа. Нам не о чем разговаривать".
Несмотря на надзор гестапо после освобождения из концлагеря, Деникин нашёл возможность в 1943 на собственные средства приобрести для Красной Армии и переправить в СССР вагон медикаментов. Решение озадаченного советского руководства было мудрым: подарок принять, имя дарителя засекретить.
Деникин последовательно и непримиримо выступал против советской власти, однако призывал эмигрантов не поддерживать Германию в войне с СССР, провозгласив лозунг "Защита России и свержение большевизма".
После войны Деникин возвратился в Париж, но поскольку считал себя подданным Российской империи и не оформлял французского гражданства — мог быть депортирован в Россию. Опасения заставили Деникина эмигрировать в США, где он продолжил литературную деятельность и в августе 1947 умер от сердечного приступа в городе Анн-Арбор.
В 2005 прах Антона Ивановича Деникина перезахоронен в Москве.
UPD. К посту есть вопросы #comment_209512472
После революции и гражданской войны с территории бывшей Российской империи по всему миру разъехалось огромное количество эмигрантов. Оценки разнятся, но в среднем это около двух миллионов человек. И немалое их количество осело во Франции.
Помните романы Ремарка? Там все время нам встречаются парижские таксисты, портье и швейцары, говорящие с русским акцентом. Да и вообще — истории о разных русских аристократах, которые нищенствовали в Париже времен двадцатых-тридцатых, уже превратились в штамп.
Во Францию перебралось и немало отечественных литераторов, включая звезд первой величины. Они продолжили там писать книги, писать статьи, публиковать стихи. Это была некая заводь, в которой еще какое-то время медленно таял русский Серебряный век.
Но в числе эмигрантов с литературным даром, оказавшихся во Франции, нашлись и те, кто стал писать по-французски. Чаще всего это были те, кто в России еще не успел хоть как-то заявить о себе на этом поприще. И некоторые из них не только состоялись как французские писатели, но и без преувеличения прославились. Без них теперь французскую литературу трудно представить.
Вот несколько примеров.
Серж Голон
Да-да, тот самый Серж Голон, чье имя вместе с именем его жены значится на обложках знаменитой серии романов про Анжелику. Его звали Всеволод Голубинов. В 1920-м году он эмигрировал из Крыма в Константинополь, оттуда перебрался во Францию. Ему было 17 лет.
Жизнь Всеволода Голубинова сама достойна стать сюжетом приключенческого романа. В ней были золотые африканские прииски, участие во французском Сопротивлении и, конечно, великая любовь. Во многом образ Жоффрея де Пейрака — это отражение его личного опыта.
Ромен Гари
В 1925 году актриса Мина Овчинская с 11-летним сыном Романом уехала из СССР в Польшу, а оттуда через три года во Францию. Кто бы мог подумать тогда, что мальчик Рома станет одним из главных французских писателей двадцатого века! Он дважды — уникальный случай! — получит Гонкуровскую премию, высшую литературную награду Франции.
Нам и всему миру он известен как Ромен Гари, автор книг «Обещание на рассвете», «Корни неба», «Воздушные змеи» и т.д. Псевдоним Гари он сам объяснял так: это от русского глагола «гореть» в повелительном наклонении.
Эльза Триоле
И еще одна французская писательница, удостоенная Гонкуровской премии. Ее романы «Розы в кредит», «Нейлоновый век», «Незваные гости» стали классикой. В свое время они были популярны и в СССР. Но у нас мало кто знает, что Эльза родилась и выросла в нашей стране. Уехала она во Францию в 19 лет, выйдя замуж за офицера Андре Триоле.
А вот ее сестра Лиля Брик осталась в Москве. Да-да, Эльза Триоле и Лиля Брик — родные сестры.
Анри Труайя
И снова в нашей подборке лауреат Гонкуровской премии. Он прославился целой серией точных и ярких биографических романов, написанных блестящим слогом. Ему принадлежат романизированные биографии Александра Дюма, Ги де Мопассана, Эмиля Золя, Гюстава Флобера, а также целого ряда русских писателей — от Пушкина до Горького.
Настоящее имя Анри Труайя — Лев Тарасов. В восьмилетнем возрасте он был вывезен родителями из Новороссийска в Константинополь. Впереди будет долгая эмигрантская жизнь, в которой он не потерялся. Спустя 30 лет он станет одним из мэтров французской литературы, даже будет избран в число «бессмертных» — так называют членов Французской академии.
Бонус: Натали Саррот
В основной список мы ее не включили, поскольку она покинула Россию еще до революции. В восьмилетнем возрасте в 1909 году девочка переехала к отцу в Париж. Отца звали Илья Черняк, он развелся с матерью через год после ее рождения и уже давно жил во Франции.
Наташа росла отличницей, поступила в Сорбонну, потом работала адвокатом. Самые известные ее произведения - "Тропизмы" и "Золотые плоды". В литературоведении она считается одной из ключевых фигур не только французского, но и всего европейского двадцатого века, идеологов и одним из ярчайших авторов такого литературного направления, как антироман (или новый роман).
Источник: Литинтерес
Сегодня исполняется 140 лет со дня рождения русского писателя-сатирика Аркадия Аверченко (1881-1925).
Бесспорно, талантливый человек, яркая и сильная личность со своей твёрдой гражданской позицией, он прожил непростую и недолгую жизнь... Длиннопоста не будет (потому что он был бы интересный, но действительно длинный...), скажу буквально несколько слов перед тем как перейти к радиопостановке, в которой прозвучат инсценированные рассказы Аркадия Аверченко “Оккультные тайны Востока”, “Неизлечимые”, “Преступление актрисы Марыськиной” и “Опора порядка”.
В ролях: Елена Козелькова, Ирина Муравьёва, Борис Иванов, Лев Любецкий, Борис Левинсон, Александр Пашутин, Алексей Кузнецов.
Аркадий Тимофеевич родился в Севастополе в семье небогатого купца. Из-за плохого зрения и слабого здоровья Аркадий не мог учиться, так что он практически не получил никакого образования. Так что всё его творчество - свидетельство настоящего таланта и незаурядного ума. Наиболее активный творческий период жизни Аверченко прошёл в Санкт-Петербурге, где он был действительно известной личностью, а его еженедельник "Сатирикон" имел огромный успех. Здесь же он радостно встретил февральскую революцию, а вот октябрьский переворот воспринял как чудовищное недоразумение, так что уже через год бежал на белогвардейский юг, а через два года с одним из последних врангелевских транспортов отбыл в Стамбул.
Спустя ещё два года Аверченко переехал в Софию, затем в Белград и, наконец, осел в Праге на постоянное место жительства.
В 1925 году Аркадий Аверченко серьёзно заболел после операции по удалению глаза, вскоре в почти бессознательном состоянии попал в клинику при Пражской городской больнице с диагнозом «ослабление сердечной мышцы, расширение аорты и склероз почек», где скончался 12 марта 1925 года на 45-м году жизни.
Источник: канал на YouTube «Советское радио. Гостелерадиофонд России», https://www.youtube.com/channel/UCM6oyrdQzBf-egEmlkJyQNg
Над толстячком слева - которой стоит рядом с Симоновым и через один от Михалкова - советские писатели постоянно прикалывались.
В основном - из-за его сходства с Хрущевым. Даниил Гранин так и вспоминал в мемуарах о нем - толстячка, кстати, звали Александр Прокофьев:
"На встрече советских писателей с Н. С. Хрущевым поэт С. В. Смирнов сказал: «Вы знаете, Никита Сергеевич, мы были сейчас в Италии, многие принимали Прокофьева Александра Андреевича за Вас».
Хрущев посмотрел на Прокофьева, как на свой шарж, на карикатуру; Прокофьев того же роста, с такой же грубой физиономией, толстый, мордатый, нос приплюснут… Посмотрел Хрущев на эту карикатуру, нахмурился и отошел, ничего не сказав".
Вообще поэт Александр Прокофьев внешне напоминал записного бюрократа из советской комедии - очень шумного и очень вредного, но, по большому счету, травоядного и трусоватого, становящегося навытяжку при любом появлении начальства.
С Шолоховым
Он, собственно, этим бюрократом и был. Прокофьев занимал пост ответственного секретаря Ленинградского отделения Союза Писателей, поэтому постоянно либо нес какую-нибудь правоверно-коммунистическую пургу с трибуны, либо занимался разными аппаратными интригами и по мелочи гнобил неугодных.
Что касается творчества - тоже ничего неожиданного. Прокофьев писал достаточно бессмысленные патриотические стихи, которые из-за большого количества упоминаний березок и Родины, усиленных аппаратным весом автора, печатались везде.
Шарж на А. Прокофьева Иосифа Игина.
Его стихотворение для детей «Родимая страна» в свое время даже вошло во все школьные хрестоматии. Лучше от этого стихотворение, правда, не стало:
На широком просторе
Предрассветной порой
Встали алые зори
Над родимой страной.
С каждым годом все краше
Дорогие края…
Лучше Родины нашей
Нет на свете, друзья!
Казалось бы - клиент понятен и интереса не представляет.
Но - нет.
Он не был травоядным.
***
Мы часто забываем, что все забавные пожилые толстячки когда-то были молодыми и без лысины. В те годы наш толстячок выглядел вот так:
Нехорошо смотрит, верно? Такого даже толпой задирать - десять раз подумаешь. Так обычно смотрят люди, которые очень много видели в своей жизни.
Часто - слишком много.
И это действительно так.
Он был северянином - родился и вырос в семье рыбака на берегу Ладожского озера. И на его молодость пришлась Гражданская война.
Я уже говорил - Гражданская война была филиалом ада на земле. Не по масштабу боевых действий - по той ожесточенности, с которой она велась. Вчерашние аптекари и слесаря резали друг друга не то что с воодушевлением - с наслаждением, счастливо сплевывая кровь. Причем от политических воззрений ничего не зависело - буйствовали и красные, и белые, и зеленые, и в крапинку. И пока все - все! - не напились кровью допьяна - не успокоились.
Александр Прокофьев хлебнул ее досыта.
Вместе с вернувшимся с фронта отцом 18-летний несостоявшийся сельский учитель (три класса учительской семинарии) вступает в комитет сочувствующих коммунистам-большевикам.
Буквально через пару месяцев уходит в Красную армию. Будущий ответсек-бюрократ служил в караульной роте в Новой Ладоге (3-й запасный полк, 7-я армия), стоял насмерть против отрядов Юденича, дрался отчаянно, попал в плен к белым. Отправить его к Духонину не успели, краснопузый вертким оказался - бежал.
С 1919 года - член РКП(б), после окончания Гражданской в 1922 году переводится из армии в органы ВЧК-ОГПУ, где и служил до 1930 года. В общем, сколько и чего он взял на свою душу за те годы - знал, наверное, только он сам.
Ну и самое главное - этот провинциальный чекист был невероятно, неправдоподобно талантлив. Отчего и ушел из ЧК в профессиональные поэты.
Его ранние стихи читаешь с вытаращенными глазами. Откуда? Откуда вся эта первобытная хтонь, виртуозно переплетенная с пафосом революции - у малограмотного, в общем-то, человека? Почитайте его «Невесту» - это не стихи, это древнерусский северный заговор какой-то. Ведовство, которого он набрался у местных карелов, а они, как знают даже малые дети, все до одного - колдуны.
По улице полдень, летя напролом,
Бьёт чёрствую землю зелёным крылом.
На улице, лет молодых не тая,
Вся в бусах, вся в лентах — невеста моя.
Пред нею долины поют соловьём,
За нею гармоники плачут вдвоём.
И я говорю ей: «В нарядной стране
Серебряной мойвой ты кажешься мне.
Направо взгляни и налево взгляни,
В зелёных кафтанах выходят лини.
Ты видишь линя иль не видишь линя?
Ты любишь меня иль не любишь меня?»
Или вот - одно из моих любимых. Стихотворение 1929 года «Товарищ», посвященное Алексею Крайскому.
Я песней, как ветром, наполню страну
О том, как товарищ пошел на войну.
Не северный ветер ударил в прибой,
В сухой подорожник, в траву зверобой, -
Прошел он и плакал другой стороной,
Когда мой товарищ прощался со мной.
А песня взлетела, и голос окреп.
Мы старую дружбу ломаем, как хлеб!
И ветер - лавиной, и песня - лавиной...
Тебе - половина, и мне - половина!
Луна словно репа, а звезды - фасоль...
Спасибо, мамаша, за хлеб и за соль!
Еще тебе, мамка, скажу поновей:
Хорошее дело взрастить сыновей,
Которые тучей сидят за столом,
Которые могут идти напролом.
И вот скоро сокол твой будет вдали,
Ты круче горбушку ему посоли.
Соли астраханскою солью. Она
Для крепких кровей и для хлеба годна.
Чтоб дружбу товарищ пронес по волнам,
Мы хлеба горбушку - и ту пополам!
Коль ветер - лавиной, и песня - лавиной,
Тебе - половина, и мне - половина!
От синей Онеги, от громких морей
Республика встала у наших дверей!
В начале 70-х на эти стихи написали песню, и она стала шлягером. Но, несмотря на великолепное исполнение молодого Лещенко, меня всегда что-то в ней не устраивало.
Всегда что-то мешало, как камешек в сандалии.
И только взрослым я понял - нездешность.
Слова были не отсюда. Не из 70-х. Они были из другого - невегетарианского времени. В них было что-то звериное, какая-то первобытная мощь и первобытная пластика, какое-то дикарское бахвальство человека, пустившего кровь врагу. Эти слова, как фотопластинка, на которую сфотографировали 20-е - и не переснять.
И вовсе не случайно Егор Летов, самый чуткий из всех наших рокеров, блажил их под гитару: "Луна - словно репа, а звезды - фасоль...".
У Гражданской войны в России была одна уникальная особенность. Вскоре после Революции что-то пропитало воздух, воду и почву на территории бывшей Российской империи. Не знаю, что. Всё, что угодно. Флогистон какой-то. Может быть, прорвавшиеся демоны какую-то демоническую энергию с собой принесли - не знаю.
Но что-то точно было.
Ничем другим невозможно объяснить невиданный взрыв творческой активности, эпохальные прорывы во всех видах искусств, всех этих Платонова и Олешу, Прокофьева и Шостаковича, Довженко и Эйзенштейна, Жолтовского и Николаева, Грекова, Филонова и Родченко, Багрицкого, Маяковского, Смелякова и легионы других.
Причем работало только в стране, это эфемерное нечто нельзя было унести с собой на подошвах сапог. Ничего и близко похожего не случилось в эмиграции, и только самые прозорливые и талантливые из ушедших давились тоской длинными вечерами оттого, что здесь - тлен, а жизнь - там.
И спивающийся в Харбине Арсений Несмелов - русский фашист, японский прислужник и поэт божьей милостью, из которого стремительно утекал талант - рвал пером бумагу.
Практически одновременно с Прокофьевым еще один некрасивый русский поэт, знающий вкус крови не понаслышке, на последних крохах оставшегося внутри ЭТОГО писал другое стихотворение о своем товарище. Называлось оно «Вторая встреча»:
Василий Васильич Казанцев.
И огненно вспомнились мне -
Усищев протуберансы,
Кожанка и цейс на ремне.
Ведь это же - бесповоротно,
И образ тот, время, не тронь.
Василий Васильевич - ротный:
"За мной - перебежка - огонь!"
"Василий Васильича? Прямо,
Вот, видите, стол у окна...
Над счетами (согнут упрямо,
И лысина, точно луна).
Почтенный бухгалтер". Бессильно
Шагнул и мгновенно остыл...
Поручик Казанцев?.. Василий?..
Но где же твой цейс и усы?
Какая-то шутка, насмешка,
С ума посходили вы все!..
Казанцев под пулями мешкал
Со мной на ирбитском шоссе.
Нас дерзкие дни не скосили -
Забуду ли пули ожог! -
И вдруг шевиотовый, синий,
Наполненный скукой мешок.
Грознейшей из всех революций
Мы пулей ответили: нет!
И вдруг этот куцый, кургузый,
Уже располневший субъект.
Года революции, где вы?
Кому ваш грядущий сигнал? -
Вам в счетный, так это налево...
Он тоже меня не узнал!
Смешно! Постарели и вымрем
В безлюдьи осеннем, нагом,
Но всё же, конторская мымра, -
Сам Ленин был нашим врагом!
И в этом жалком "сам Ленин" поражения и безнадежности больше, чем в томах сочинений штатных обличителей-пропагандистов.
Впрочем, в Советской России пир духа тоже не насовсем разбушевался. Лет через десять демонический флогистон начал распадаться, взрыв талантов мал-помалу пошел на спад, и только самые крутые - те, у кого сила была своя, а не заемная, так и не опустили планку.
_____________________
Это глава из моей новой книги "20-е XX-го. Академка".
Моя группа во ВКонтакте - https://vk.com/grgame
Моя группа в Фейсбук - https://www.facebook.com/BolsaaIgra/
Моя страница на "Автор.Тудей" - https://author.today/u/id86412741
Такую задачу поставил Little.Bit пикабушникам. И на его призыв откликнулись PILOTMISHA, MorGott и Lei Radna. Поэтому теперь вы знаете, как сделать игру, скрафтить косплей, написать историю и посадить самолет. А если еще не знаете, то смотрите и учитесь.
Вот краткие сведения из Википедии - мало что рассказывающие :родился
в семье лесничего, осетина[ по национальности. Мать — Вера Николаевна Абациева (1876—1920) . До четырёх лет жил в Санкт-Петербурге, Позднее отец по долгу службы, а с ним и семья жили в Сибири, в Тверской губернии, в Полтаве, в Харькове. В Полтаве Газданов учился в кадетском корпусе, после (с 1912 и до начала Гражданской войны) — в Харьковской гимназии.
В 1919 году, в неполные 16 лет, Газданов присоединился к Добровольческому движению П. Н. Врангеля, как говорил позднее, чтобы «узнать, что такое война». Прослужил год в звании рядового солдата на бронепоезде. Вместе с отступающей Белой армией он оказался в Крыму.
В 1920 г. пароходом уплыл в Турцию. В Константинополе написал свой первый рассказ («Гостиница грядущего», 1922). В болгарском городе Шумене окончил русскую гимназию (в Харькове Газданов доучился до седьмого класса).
В 1923 году переехал в Париж, где прожил большую часть своей жизни. Был портовым грузчиком, мойщиком паровозов, слесарем на автозаводе «Ситроен», преподавал французский и русский языки. Порой, когда он не мог найти работы, вынужден был жить, как клошар, ночуя на улице. Четыре года учился на историко-филологическом факультете Сорбонны, изучал историю литературы, социологию, экономику. Долгие годы (1928—1952), уже будучи известным писателем, был вынужден работать ночным таксистом. В романе «Ночные дороги» (1941) нашло отражение знакомство Газданова с парижским дном. Лишь после войны книга «Возвращение Будды», имевшая большой успех, принесла ему финансовую независимость.
Его первый роман «Вечер у Клэр» вышел в 1929 году и был высоко оценен Буниным и М. Горьким, а также критиками русского зарубежья.
Критика признала его и Владимира Набокова самыми талантливыми писателями молодого поколения.
Газданов хотел вернуться на родину, для чего в 1935 году обратился с просьбой о помощи к М. Горькому, но тот не успел выполнить данного обещания,. В этом же году Газданов женился.
В годы войны Газданов оставался в оккупированном Париже. В своей квартире с помощью жены укрывал евреев, помогал им. С 1942 года принимал участие в движении Сопротивления, вступил в партизанскую бригаду, созданную советскими пленными. Работал в подпольном журнале: издавал информационные бюллетени. Его жена работала как связная между парижской группой «Русский патриот» и беглыми советскими военнопленными. В 1947 году Газданов с женой получают французское гражданство. С 1953 года и до конца жизни Газданов работал журналистом и редактором на радио «Свобода», где вёл передачи, посвящённые русской литературе.
Несмотря на известность и всеобщее признание, работу таксиста Газданов смог оставить лишь после того, как вышел в печать его роман «Призрак Александра Вольфа». Роман сразу по выходе был переведён на основные европейские языки.
В 1970 году у писателя диагностировали рак лёгких. Газданов стойко переносил болезнь, даже близкие люди не знали, как тяжело ему было. Гайто Газданов умер 5 декабря 1971 года в Мюнхене.
_______
В своё время я интересовался историей эмиграции Первой волны. В том числе и потому что хотел написать очерк об одном (широко известном в узких кругах) деятеле Второй волны. Не то что вообразил себя Львом Николаевичем, просто удивляла беспомощность хуманитариев, писавших об этом человеке, но даже не пробовавших искать людей, знающих его до войны ( а они ещё были живы) и не связавшихся с его потомками в США. Но, увы, собирая материал, наткнулся на такие подробности, что слушатели удивлялись "литературности" жизненных ситуаций, превосходящих выдуманные повести об эмигрантах Второй волны. И объективно понять и оправдать поведение человека в таких невероятных ситуациях мог Толстой, не я. У меня бы получилось бы дежурное восхваление, либо сплошное осуждение.
Но благодаря неосуществленному замыслу, узнал многое об эмиграции.
Итак, начну с раскрытия очередного секрета Полишинеля (может и зря, но не все это знают). Эмиграция была не только в Европу, но и в США, куда уезжали те, кто понял что Советская власть - надолго и надо начинать новую жизнь с нуля, работать и еще раз работать,помня, что ты - в чужой стране и прежние заслуги, положение никого не интересуют. Среди них такие деятели как Сикорский, Зворыкин, Тимошенко (родственник наркома обороны перед войной) и много забытых.
Так вот, половина европейских эмигрантов перед войной обосновалась во Франции. Вместе со своими традициями, не всегда достойными. Среди них - презрение к труду, не соответствующее их прежнему положению. А что вы хотели? Ныне у нас в такси работают и кандидаты наук, разорившиеся бизнесмены и пр. Дочь Куприна стала известной артисткой кино, чему многие были недовольны - позорит отца...Пережили и русские из прекрасного романа Ремарка "Триумфальная арка".
Большинство не интересовала жизнь Франции вне повседневных забот. (или очень интересовала как полубезумного казака-фашиста Петра Гогулова убившего Президента Франции).
Бесконечны и обиды на Францию, французов. Опять же: что вы хотели? Как должны относится французы, помешанные на идее величии Страны к тем, кто приехав на чужбину поливает грязью Родину и призывает к интервенции как прекрасный писатель и поганый человек Мережковский? Интересный факт: на заводе Рено под Парижем трудились и рабочие из числа "бывших" и начальник заводской "охранки" из бывших жандармов. Не зря "левые" белоэмигрантов ненавидели.
Почему начали забывать Газданова, популярного в начале 90-ых ? И потому что ныне нас окружает тот "мир капитала", с которым не мог смириться писатель. И всё это мы видим ежечасно, и читать о нём...
Немалую роль сыграло и безудержное восхваление его творчества. Перехвалив - дурную услугу оказали. Я долго не читал его книг, потому что начитался хвалебных рецензий (а интернет тогда был пустой, книгу не скачаешь, покупать не хотелось).Когда пишут что "Ночные дороги" - один из первых производственных романов (тогда уж лучше - повесть, по-русски), то хочется "литературоведам" из сети прочесть Бальзака, у которого есть всё, вплоть до описания "районной" типографии и многих других, включая сов лит-ру первых пятилеток. Когда пишут, что шофер из "Дорог" - прямо Одиссей , и его странствия... - то думаешь - если подобное нуждается в подпорках (независимо что это - электричка на Петушки или ирландские пивные ) то дорога этому знаковому произведению - в историю, на полку "Литературные памятники".
Но вот наконец-то купил на Новом Арбате книгу - и был поражен мастерством писателя (и бредом критиков), Не нашел я его в "Призраке Вольфа" библейских мотивов, но интерсный сюжет (герой прочел воспоминания о том как неизвестного чуть не убили в гражданскую и понял- убийцей был он, далее - сюжет развивается), хороший слог заслуживает внимания.Понравились и повесть "Вечер у Клэр" и менее - "Возвращение Будды", другие вещи, на мой взгляд, во многом вторичны, многословны. В том числе и считающиеся вершиной - "Ночные дороги", где остраненность автора очевидна.
О ней надо поговорить отдельно. Не сколько о повести - об авторе. Если тебя не устраивает Париж, Париж - трудящихся и люмпенов, а не Париж - праздник, который всегда с тобой (для бездельников), то надо было выбрать другую работу. После университета Газданов работал в издательстве. Но не книжном, не энциклопедическом типа знаменитого Лярусс, а издающим открытки. Как и в Москве , в Париже подобные издательства лишь формально относятся к издательствам. Не тот контингент. Вся мысль там - о прибыли. Естественно, Газданов ушел из открыточного издательства. Но кто мешал устроиться в настоящее издательство? Газданов великолепно знал язык, историю, культуру. Такой пример. Наши сетевые знатоки так и не поняли до конца фразу из "Дорог", (где он отвечал пассажирам, понявшим по его рассуждениям, что он - явно эмигрант): я - из Бельвиля, отец - владелец лавки. Суть не втом что он придумал биографию . Бельвиль, несмотря на свое название, был бедным районом города до конца 60-ых (впрочем, и ныне там начали селиться эмигранты). Чтобы выдать себя за местного, надо не только знать "общеупотребительный" французский, но и парижское "арго". (Внизу фото города, в т ч кадр из известной короткометражки "Красный шар", снятой - подчеркиваю - позже, в 1956 году!).
Набили оскомину в советское время предисловия литературоведов - автор не видел борьбы трудящихся... не видел передовых сил... Газданов писал. что его окружают люди 14 века. Отсюда - недалеко до идеи "сверхчеловека". Не случайно и многие французски деятели культуры от всемирно известных до детективиста Сименона, впоследствии изменили взгляды и спокойно восприняли нацизм. Слава Богу, Газданов не перешел черту.
Достойно он вел себя в оккупацию.Участвовал в Сопротивлении. Не с винтовкой в руках, но помог людям избежать смерти.
Опять надо сделать отступление.Сетевые воители любят смеяться над сопротивлением в Европе. Их бы в страну, которая капитулировала, где практически всё население спокойно продолжает жить. Правительство работает, магазины - то же, метро продолжает перевозить пассажиров, музеи работают.. И только коммунисты, убежденные антифашисты, и немногие патриоты решаются на борьбу.А большинство жило своей жизнью, слушали ББС, вздыхали, но молчали. И сочиняли после войны мифы о всенародном сопротивлении, как французы показывали немцам пальцами знак V - - Виктория. Или, как датский король, обнаружив что неладно что-то в королевстве - евреев могут заставить носить звезду Давида, тогда будет носить её сам. Только евреев в марионеточных странах не заставляли носить звезду, это - прерогатива местного правительства. Или шведы, сделавшие гешефтмахера Валленберга, наладившего вопреки ожидаемому протесту Англии(и так недовольному шведскими поставками в Германию) сбыт для шведских грузовиков для вермахта, жертву кровавого режима Сталина.
К тому же надо принять во внимание слова известного историка разведки о шпионах - применимого и для подпольшиков. Так вот он заявил, что до войны среди советских разведчиков не было успешных из числа русских. Не в традициях русских такое грязное дело, к тому же оставшиеся в памяти православные нормы морали.Только в фильмах разведчики - в белых перчатках.
Так что надо было иметь большое мужество чтобы участвовать в Сопротивлении, пусть и на небольших ролях.
Писал Газданов и о Сопротивлении. И о тех кто стоял в стороне. Но это - большая тема, не будем затрагивать.
Вспомним только эпизод из "Дорог", где он описывает кутежи русских купцов-эмигрантов. как бы не противно любителям хруста французской булки (в сов время - городской батон, 7 коп.), но в оккупацию они немало подзаработали на поставках продовольствия для немцев.
Вообще Газданов пишет правду об эмигрантах. Отребья - хватало.
Газданов по мастерству уступает Алданову (имею в виду не никем не прочитанные у нас его произведения на "тему дня", а настоящее - тот же "Чертов мост"). В то же время творили и Мережковский, и Бунин. Но прочесть - стоит.
После войны, к сожалению, поступил на службу на "Свободу" - из песни слова не выкинешь... Так и вспоминается его сожаление о выдаче "линцевских" казаков - карателй СССР. Увы...
Написал повесть, где действующие лица - французы (почему не на французском, подобно Набокову, перешедщему на другой язык?), у нас практически не известна. Лучшее им уже было написано. И написано на совесть. Будет обидно, если его забудут.
(внизу фото Парижа тех лет, в т ч Бельвиль + кадр из фильма "Красный шар"1956 года, снятый в соседнем с Бельвилем районе, побогаче...)
(группа вконтакте("свердловка онилайн)