Читаю просто-таки волшебную книгу "101 история про Милан, которые тебе никогда не рассказывали" ("101 storie su Milano che non ti hanno mai raccontato").

Для интересующихся Италией в целом и Миланом в частности книга просто топ – хоть на русский язык переводи её целиком. Возможно, как-нибудь соберусь, а пока хочу вашему вниманию представить перевод одной из историй, рассказанных в книге, о "Чёрной Даме Милана", или о "Даме из парка".

Легенда, кстати, "основана на реальных событиях" – имеет под собой историческую подоплёку. О ней я расскажу в одном из следующих постов, а пока – сама история. Перевод мой, тэг "моё", telegram-канал, в котором я рассказываю, как в удовольствие учить иностранные языки до уровня C2 – тоже мой.

Запах фиалок. Он должен был встревожить вас и заставить бежать без оглядки прочь из парка, как можно дальше от этой женщины. Да-да, те, кто хотел бы пройтись по парку Семпионе (Parco Sempione) зимой, не должны думать, что они в безопасности. А уж если речь идёт об одной из тех ночей, когда на землю внезапно опускается такая густая мгла, что ничего не видно дальше вытянутой руки – тогда опасность особенно велика. Именно при таких обстоятельствах, говорят, является Дама из парка (la dama del parco).

Это женщина, полностью одетая в чёрное. Лицо её скрыто за тёмной вуалью из органзы. Её шаги по щебёночным дорожках парка бесшумны: словно она не ходит, а скользит над землёй. Запах фиалок и холод, ещё более пронизывающий, чем тот, что уже принесла зима – вот первые признаки чего-то странного. Но, возможно, уже слишком поздно. Даже не видя её лица, вы чувствуете исходящие от неё красоту и магнетизм. От её тела веет чем-то невероятно притягательным и в то же время безмерно печальным. Вы должны были бы убежать, но теперь она уже слишком близко. Вы всматриваетесь в очертания её лица, едва угадываемые сквозь вуаль – и ваше сердце уже принадлежит ей. Как и сердца десятков, если не сотен, неосторожных прохожих до вас.

Дама своей рукой, холодной, как смерть, берёт вас за руку и ведёт вдоль аллей парка. Вы пытаетесь запомнить дорогу, стараетесь хоть как-то сориентироваться, но всё напрасно. Так же и те, кто раньше вас попал под власть этого чародейства, больше никогда не могли найти эту дорогу. Ту дорогу, что ведёт к её вилле.

Внутри, среди свечей и стен, обтянутых траурной тканью, вы погружаетесь с ней в водоворот танцев, не переставая ни на секунду задумываться о том, что же скрыто под вуалью. Даже когда она заведёт вас в спальню и снимет с вас всю одежду, лицо её останется закрытым. Лишь когда она окажется нагой в ваших объятиях, она позволит вам приподнять органзу и увидеть её лицо.

Те, кто пережил это, редко оставались в здравом уме. Некоторые, увидев череп вместо лица, в ужасе бросались прочь и навсегда теряли душевный покой. Но намного хуже пришлось тем, кто, несмотря на страшное открытие, продолжал любить Даму и восхищаться ею: после той ночи любви все они проводили остаток жизни, блуждая по парку в поисках дороги к дому своей возлюбленной.

Первые рассказы о Даме парка относятся к концу XIX века. Жители Милана отнеслись к легенде со всей серьёзностью, как и к безумию тех, кого Дама околдовала ночью в парке, и организовали десятки экспедиций в поисках загадочной виллы. Разумеется, ни одна из них не увенчалась успехом.

Перевод с английского языка вышедшего в Лондоне в 1820 г. исторического очерка Неаполитанской кампании 1815 г., в ходе которой австрийскими войсками был разгромлен маршал Иоахим Мюрат, ставленник Наполеона на троне Неаполя, к тому времени уже отложившийся от "корсиканца", но пытавшийся сохранить себе Неаполитанское королевство. Авторство принадлежит английскому офицеру, участнику Наполеоновских войн, мемуаристу и военному художнику Роберту Бетти.
Capt. Batty, An Historical Sketch of the Campaign of 1815, London (1820).

К илл. - Иоахим Мюрат в облачении короля Неаполя, худ. Франсуа Жерар, ок. 1812 г.
Этот прославленный кавалерист Наполеоновской эпохи в качестве самостоятельного командующего в ходе Неаполитанской кампании 1815 г. не продемонстрировал ни военного таланта, ни политической твердости, и закономерно проиграл.

Парижский мирный договор 1814 года наметил контуры политических взаимоотношений европейских государств, но претензии нескольких держав еще предстояло обсудить на Венском конгрессе, который после долгих и тревожных ожиданий открылся в октябре 1814 года. Рознящиеся интересы различных кабинетов министров было так трудно согласовать, что с этого момента прошло почти шесть месяцев, а никаких весомых результатов объявлено не было: армии нескольких государств оставались отмобилизованными на случай продолжения войны, и вероятность прочного мира казалась почти такой же далекой, как и в начале обсуждений.

Именно в этот период Наполеон, зная о дискуссиях в Вене, а также о политической нестабильности и общественном недовольстве реставрацией монархии во Франции, 25 февраля 1815 года собрал своих верных сторонников и, объявив о своем намерении вернуться во Францию, немедленно сел на корабль и отплыл. Обстоятельства его прибытия в залив Хуан и высадки 1 марта, а также триумфального продвижения к столице, которой он достиг 20 числа того же месяца, слишком хорошо известны, чтобы приводить здесь новые подробности. Весть об этом событии с предельной быстротой распространилась по всей Европе, и тревога, которую это вызвало на Венском конгрессе, существенно способствовала сокращению сроков дискуссий в кулуарах. Союзные монархи считали поддержание мира и независимости своих государств невозможным, пока династия Бонапартов владела троном Франции. Поэтому было решено свергнуть Наполеона, и соответствующее заявление было обнародовано вскоре после того, как весть о его высадке достигла Вены.

Приложение № I.
"Декларация.
Державы, подписавшие Парижский договор, собравшиеся на конгресс в Вене, проинформированные о побеге Наполеона Бонапарта и его вооруженном вторжении во Францию, обязаны своим достоинством и интересами общественного порядка к торжественному изложению чувств, которые это событие заставило их испытать.
Нарушив тем самым соглашение, установившее его пребывание на острове Эльба, Бонапарт уничтожил единственный законный титул, которым было закреплено его существование. Вернувшись во Францию с планами учинить беспорядки и потрясения, он лишил себя защиты законов и показал перед лицом вселенной, что с ним не может быть ни мира, ни перемирия. В результате державы заявляют, что Наполеон Бонапарт поставил себя вне гражданских и общественных отношений, и что, как враг и нарушитель спокойствия мира, он предался публичной мести.
В то же время они заявляют, что, будучи твердо привержены сохранению в неприкосновенности Парижского договора от 30 мая 1814 г., и документальных актов, санкционированных этим договором, а также тех, которые они приняли или будут принимать для его дополнения и закрепления, они употребят все свои средства и объединят все свои усилия для того, чтобы Парижский договор оставался в силе. Всеобщий мир, как задача государств Европы и неизменная цель их деятельности, не должен быть снова нарушен, и надлежит гарантировать его от любых посягательств, которые угрожали бы ввергнуть народы в беспорядки и несчастья революций.
И хотя они глубоко убеждены в том, что вся Франция, сплотившись вокруг своего законного правителя (имеется в виду король Людовик XVIII - прим. переводчика), будет неустанно сводить на нет эту последнюю попытку преступного и бессильного бреда бонапартистов, все государи Европы, движимые одними и теми же чувствами и руководствуясь одними и теми же принципами, заявляют, что если, вопреки всем расчетам, это событие могло повлечь за собой какую-либо реальную опасность, они готовы оказать королю Франции и французской нации или любому другому правительству, подвергшемуся нападению, помощь, необходимую для восстановления общественного спокойствия, как только будет подана соответствующая просьба.
Настоящая декларация, включенная в протокол конгресса, созванного в Вене, будет обнародована на его заседании 13 марта 1815 г.
Составлено и заверено полномочными представителями восьми держав, подписавших Парижский договор.
Вена, 13 марта 1815 г.
Подписи следуют в алфавитном порядке (так в тексте):
Австрия. Принц Меттерних, барон Вессембергский.
Испания. П. Гомес Лабрадор.
Франция. Князь Талейран, герцог Дальбергский, Ла Тур дю Пен, граф Алексис де Ноай.
Великобритания. Веллингтон, Кланкарти, Кэткарт, Стюарт.
Португалия. Граф Пальмелла, Салданья, Лобо.
Пруссия. Принц Харденбергский, барон Гумбольдт.
Россия. Граф Разумовский, граф Штакельберг, граф Нессельроде.
Швеция. Левенгиельм."

Франция, вновь оказавшаяся перед угрозой вторжения, употребила все средств для поддержания мира, но каждое ее предложение было отвергнуто; следовательно, война была неизбежна, и, как бы сильно Франция ни была ослаблена предыдущими кампаниями, рвение, с которым ее солдаты, происходившие из почти всех сословий, стекались под императорские знамена, и энтузиазм, с которым приветствовалось возвращение Наполеона, в сочетании с чрезвычайной активностью, проявленной его исполнительным правительством в организации системы национальной обороны, сделали очевидным, что ни что иное, кроме как выступление против Франции превосходящих сил Европы, не могло добиться его низложения.
Англия, Пруссия, Россия и Австрия, а также второстепенные государства Германии начали готовиться к достижению объявленной ими цели. Войска из самых отдаленных частей Австрийской империи последовательно прибыли в Вену и 2 апреля начали свой марш к Рейну. Русские армии, едва прибывшие к своим границам, получили приказ возвращаться, и многочисленные колонны армии этой огромной империи снова пересекли всю Германию. Прусская армия начала собираться на берегах Мааса и Мозеля, а небольшой английский корпус, остававшийся в Бельгии со времен кампании предыдущего года, получил подкрепление с быстротой, которая, должно быть, поразила всю Европу. Бавария и мелкие государства Германии собрали свои силы, и было подсчитано, что к концу мая на французской границе может быть сконцентрировано около пятисот тысяч человек.
Опрометчивая попытка Мюрата нанести удар по северу Италии, приведшая в этот период к чувствительному для Союзных сил отвлечению почти ста двадцати тысяч австрийских войск от немедленного похода на Францию, делает необходимым беглый обзор основных событий в Италии, прежде чем вдаваться в подробности подготовки к войне между Францией и Союзниками.

Результаты Венского конгресса, без сомнения, поставили под сомнение стабильность положения Мюрата на его Неаполитанском троне: Бурбоны постоянно отказывались признавать его суверенитет, и достаточно прочитать письмо Талейрана к лорду Каслри (британский министр иностранных дел - прим. переводчика), чтобы показать, что у неаполитанского короля были все основания для подозрений; соответственно, в течение некоторого времени он укреплял свои силы, а затем обратился к австрийскому правительству с просьбой разрешить проход его армии через среднюю и верхнюю Италию с намерением атаковать юг Франции, где наполеоновские войска уже начали собираться для ее защиты. Почти излишне добавлять, что такое требование было отклонено; Австрия сама начала ощущать тревогу вследствие усиления Мюрата и укрепила свои войска в провинции Ломбардия, находившиеся тогда под командованием маршала Беллегарда.

Приложение № II.
"Копия письма князя Талейрана лорду виконту Каслри,
датированного 15 декабря 1814 г. в Вене
Милорд, вы хотели бы, чтобы я изложил вам свое мнение о том, как, по моему мнению, дела Неаполя должны быть решены на конгрессе. Что касается необходимости их урегулирования, то в этом вопросе не может быть неопределенности как для вас, так и для меня; ибо это было бы поводом для упрека и, я бы даже сказал, вечного позора, если бы право суверенитета над древним и прекрасным королевством, таким как то, которое существует в Неаполе, было бы оспорено, когда Европа впервые (и, вероятно, в последний раз) объединилась на всеобщем конгрессе, оставив нерешенным вопрос такого рода, в некотором роде санкционировав узурпацию власти над Неаполем своим молчанием и, похоже, поддерживая мнение, что самое справедливое право народов - это право силы.
Мне не нужно говорить вам о правах Фердинанда IV (Бурбона, неаполитанского короля, изгнанного французами - прим. переводчика), которые Англия никогда не переставала признавать. В войне, в которой он потерял Неаполь, Англия была его союзницей. Так было тогда и остается до сих пор. Англия никогда не признавала ни титула, который принял человек, правящий сейчас в Неаполе, ни права, которое предполагает этот титул; вот почему, стремясь обеспечить права короля Фердинанда IV, Англии остается сделать только одну простую вещь, а именно заявить конгрессу, что король Фердинанд IV является королем Неаполя, что она всегда признавала, и что Фердинанд IV является законным правителем Неаполитанского королевства.
Возможно, Англия, бывшая союзницей Фердинанда IV, сомневается в том, желает ли она по-прежнему быть его союзницей? Может ли она поверить, что для нее большая честь помогать ему изо всех сил, чтобы вернуть ему корону Неаполя, сувереном которого он был признан? Но это не те обстоятельства, которые могут воспрепятствовать прямому признанию прав этого монарха, потому что признание права Фердинанда IV на престол естественным образом не влечет за собой иного обязательства, кроме обязательства не делать ничего, что противоречит этому праву, и не поддерживать никаких притязаний, противоречащих этому праву, более того, оно не предполагает обязанности сражаться в его защиту.
Возможно, я тешу себя иллюзиями; но мне кажется бесконечно вероятным, что откровенное и единодушное заявление держав Европы с заверением лица, правящего в данный момент в Неаполе, в том, что оно не будет поддержано ни одной из этих держав, сделало бы ненужным любое применение силы. Но если бы произошло обратное, королю Фердинанду понадобились бы только те из его союзников, которые сочли бы необходимым оказать ему помощь.
Можно ли опасаться, что в этом случае война распространится за пределы Неаполитанского королевства, и что спокойствие Италии снова будет нарушено? Можно ли опасаться, что через Италию снова могут пройти иностранные войска? Можно развеять эти опасения, заявив, что Неаполитанское королевство не подвергнется нападению с материковой части Италии. Я слышал, что Австрия взяла на себя обязательство перед тем, кто правит в Неаполе, гарантировать его от любого нападения с этой стороны: если, как нас уверяют, Австрия взяла на себя только это обязательство (и, как мы можем предположить, ее император дал свои гарантии против прав на Неаполитанский престол какого-либо принца, который одновременно является его дядей и тестем (дочь Фердинанда Бурбона Мария Тереза была замужем за австрийским императором Францем I, приходившимся ей кузеном - прим. переводчика), и который потерял свое королевство, занимаясь общим делом с Австрией!), она, возможно, не постесняется примириться с существующим положением вещей и пренебречь ее естественными чувствами привязанности, и вступит в бой только в чрезвычайных обстоятельствах.
Поэтому мне кажется, что мы можем выполнять свой долг и в то же время служить своим интересам, выполняя свои обязательства, зафиксированные в статье, которая была бы сформулирована следующим образом:
“Европа, собравшаяся на конгресс, признает Его величество Фердинанда IV королем Неаполя. Все державы взаимно обязуются друг перед другом не поддерживать прямо или косвенно никаких притязаний, противоречащих правам, которые он имеет на получение этого титула. Но войска, которые державы, находящиеся за пределами Италии и являющиеся союзниками ее называемого суверена, могли бы ввести в действие для поддержки его дела, не смогут пройти через Италию”.
Я убеждаю себя, милорд, что Ваше превосходительство обладают достаточными полномочиями, чтобы согласиться с этой оговоркой: но если бы вы предложили иное, и если вы считаете, что вам нужно принять более сложное решение, я прошу вас запросить меня без промедления, как вы любезно пообещали мне сделать.
Соглашайтесь и т.д. и т.д.
(Подпись) Князь де Талейран".

Успешное завершение предприятия, которое снова поставило Наполеона во главе Французской империи, послужило сигналом к выступлению неаполитанского короля (Мюрата), который получил сведения о том, что австрийцы готовятся напасть на него; поэтому он решил больше не ждать: его армия теперь была полностью отмобилизована и насчитывала 82 000 боеспособных солдат, включая 7009 кавалеристов (Современные историки полагают, что реально Мюрат мог вывести в поле не более 50 тыс. бойцов, и против Австрии он официально выступил еще до вступления Наполеона в Париж - прим. переводчика). Она была организована в следующие дивизии, а именно:
Каракоза (в более известном прочтении: Микеле Карраскоза - прим. переводчика),
Лекки,
Амбросио,
Пиньятелли Черчиаре,
Ливроне и
Пиньятелли Стронголи". (так в оригинале)

Эти дивизии насчитывали в среднем от 12 000 до 15 000 человек каждая, за исключением двух последних, которые являлись гвардейскими и вместе составляли до 10 000 человек.
Кавалерия, как уже говорилось, насчитывала 7009 человек. Артиллерийский парк состоял из 90 орудий.

Дивизиям Ливроне и Пиньятелли Стронголи было приказано выдвинуться через территорию Римского государства (Папской области), и, получив отказ, они несмотря на это 22 марта пересекли римскую границу. Папа был вынужден удалиться на генуэзскую территорию, и кардинал Сомалья, который был оставлен во главе папского правительства, протестовал против этого нарушения прав понтифика.
Неаполитанский король (Мюрат) разместил свою штаб-квартиру в Анконе, где расположился с оставшейся частью своей армии. Дивизия генерала Каракоза с несколькими артиллерийскими орудиями первой двинулась по большой дороге в направлении Болоньи: за ней последовали дивизии Лекки и Амброзио, усиленные 3 тыс. кавалеристов и некоторым количеством артиллерии, которая вместе с таковой, приданной дивизии Каракоза, насчитывала 30 пушек. 29-го числа штаб-квартира короля передислоцировалась в Римини, а 30-го он издал прокламацию, призывавшую итальянцев отстаивать свою независимость, а также обещавшую им национальное представительство и соответствующую эпохе конституцию, которая гарантировала бы их личную свободу и права собственности.

Приложение № III.
"Обращение Мюрата к итальянцам.
Настал момент для свершения грандиозных событий. Провидение призывает вас к свободе; от Альп до Сицилийского пролива раздается общий клич: "ПУСТЬ ИТАЛИЯ БУДЕТ СВОБОДНОЙ!"
Какое право имеют иноземцы отнимать у вас независимость, это лучшее и чудеснейшее благословение для каждой нации? Какое право имеют они править вашей прекрасной страной и вывозить ее продукты и ценности в свои собственные менее благодатные страны? Какое право они имеют ставить ваших детей в зависимость от своих амбиций и посылать их на смерть вдали от могил их предков? Неужели природа напрасно воздвигла ваши естественные бастионы, Альпийские горы? Неужели еще более прочные барьеры между вами и ими, различия в языках, манерах и непреодолимая антипатия характеров - бесполезны? Нет! Пусть любое иностранное владычество исчезнет с итальянской земли! Прежде вы были хозяевами мира; и вы искупили эту славу двадцатью годами угнетения. Пусть вашей будущей славой будет отсутствие хозяев. Все человечество должно держаться в пределах, установленных природой: моря и неприступные горы - это ваши границы - не желайте расширять их; но прогоните чужеземца, который не уважает их, если он не поспешит сам вернуться к своим пределам. 80 000 неаполитанцев уже встали под знамена своего короля и поклялись не знать отдыха, пока Италия не станет свободной. – Они уже доказали, что придерживаются своих клятв. – Пусть другие государства Италии поддержат это великодушное начинание; пусть те, кто раньше носил оружие, вновь возьмутся за него; пусть молодежь научится обращаться с ним; пусть все благородные души провозгласят свободу всем итальянцам; пусть все население выступит на нашей стороне массово и в любой форме! Вопрос в том, будет ли Италия свободной, или она еще долгие века будет говорить на смиренном языке рабства? Пусть эта битва будет решающей, и вы обеспечите счастье нашей прекрасной страны, которая, хотя и окровавлена и изуродована, все еще достойна восхищения просвещенных людей всех наций, страны людей, достойных того, чтобы ими управляли по либеральным законам, и князей, отличающихся своим величием, которые радуются вашему предприятию и будут аплодировать вашему триумфу. Даже Англия, этот пример конституционного правления, эта свободная нация, которая прославилась борьбой за свободу и расточает свои сокровища, чтобы добиться этой цели, разве она не будет аплодировать вашим усилиям? Итальянцы! Вы были изумлены своим прежним обращением к нам, оставшимся без ответа: возможно, вы винили нас в бездействии, когда мы выслушивали ваши пожелания - но тогда время еще не пришло - мы не получили доказательств вероломства наших врагов; было справедливо и необходимо испытать ложность обещаний ваших прежних правителей, когда они вернулись, и опыт показал, какое множество зол быстро обрушилось на нас. Я призываю добродетельных и несчастных граждан Милана, Болоньи, Турина, Венеции, Брешии, Модены, Реджо и других краев стать свидетелями того, сколько воинов и патриотов было оторвано от родной земли! Сколько людей стонали в тюрьмах, сколько было жертв притеснения и неслыханных унижений. Итальянцы, вы должны получить компенсацию за эти страдания! Объединяйтесь! Позвольте правительству по вашему выбору, подлинному национальному представительству, и конституции, достойной вашей зрелости и вас, защитить вашу свободу и собственность. Но ваше мужество должно быть залогом вашей независимости. Я призываю всех героев сражаться на моей стороне. Я призываю всех тех, кто задумался об интересах своей страны, разработать конституцию и законы, которые отныне должны управлять счастливой и независимой Италией.
Подпись: ИОАХИМ НАПОЛЕОН.
Миллет де Вильнев,
начальник штаба.
Римини, 30 марта 1815 года".

Жители севера Италии, управляемые нацией, совершенно отличной от них по языку, манерам и всем особенностям характера, смотрели на приближение неаполитанской армии как на приход своих освободителей: их ненависть к австрийцам, которую они долго и с трудом подавляли, теперь вылилась в открытое насилие в некоторых главных городах. Многие итальянские дворяне, опасаясь успеха сторонников независимости из числа простонародья, послали депутацию в Вену, выразив свою лояльность австрийскому правительству и решимость поддержать его. Это вызвало страстное негодование народа; на улицах Милана открыто освистывали австрийских генералов, а во многих частях города были вывешены плакаты - “Смерть дворянам! Да здравствует независимость Италии!” - было начертано на них.
Последовали повальные аресты; был учрежден военный трибунал; и многие военные итальянского происхождения, отказавшиеся служить под началом австрийского командования, были отправлены под конвоем в Германию.
5 апреля австрийский маршал Беллегард издал прокламацию, чтобы противодействовать опасным последствиям, которые могли быть вызваны действиями Мюрата; и австрийское правительство, которому теперь угрожала серьезная опасность в этой части его владений, быстро усилило свою армию, командование которой было поручено барону Фримону. Этот генерал, зная о представившейся Мюрату возможности выступить маршем прямо на Милан, разместил свою штаб-квартиру в Пьяченце и сосредоточил австрийские силы между этим местом и Казаль-Маджоре с целью организации обороны линии по реке По до прибытия подкреплений.
30 марта в сражении между Савиньяно и Чезеной передовой отряд австрийцев под командованием генерала Бианки был отброшен, и 1 апреля штаб-квартира неаполитанской армии была перенесена в Фаэнцу, а 2 апреля - в Болонью. Бианки отступил к Модене и занял позицию за Панаро; последовали решительные бои между его войсками и войсками неаполитанского генерала Каракоза, которые предприняли энергичную атаку на его позиции; неаполитанский король направил колонну войск на левый фланг в направлении Спилемберго, чтобы обойти правый фланг австрийцев, и, поддержав атаку, предпринятую Каракоза, выбил австрийцев с их позиций и вынудил их искать спасения за каналом Бентивольо и тет-де-поном Боргофорте на реке По. Эта победа открыла неаполитанцам путь на Модену, Реджо и Карпи; два последних населенных пункта были немедленно заняты дивизией Каракоза, в то время как король с дивизиями Лекки и Амбросио двинулся на Феррару и тет-де-пон у Оккиобелло.

Однако цитадель Феррары выдержала попытки неаполитанцев взять ее, и 8 апреля Мюрат предпринял попытку перейти реку По у Оккиобелло: он был отбит, и возобновленная атака на следующий день также не увенчалась успехом; упорная оборона австрийцев под командованием генерала Мора в сочетании с выгодной позицией их артиллерии вынудила неаполитанцев отступить, потеряв, по словам очевидцев, около 2 000 человек за эти два дня боев.
Тем временем неаполитанские дивизии Ливроне и Пиньятелли Стронголи беспрепятственно прошли через Папское государство и большую часть Тосканы: 7 и 8 апреля они заняли Флоренцию. Генерал Нугент с небольшим отрядом австрийских и флорентийских войск был вынужден отступить к Пистойе, неаполитанцы преследовали его, 8 и 10 числа произошли незначительные арьергардные бои; но, получив подкрепление и заняв сильную позицию, австрийцы смогли сдержать врага.
Это был критический момент кампании для Мюрата, не имевшего поддержки ни с одного фланга; он остался один на один с австрийской армией Фримона с фронта и с армией Нугента в тылу; в таких условиях нерешительная тактика неизбежно потерпит неудачу. Именно на левом берегу реки По он должен был искать поддержки у сторонников независимости; его прибытия в Милан с нетерпением ожидали местные жители, и около сорока тысяч итальянцев, большая часть из которых ранее служила в армиях Наполеона, были готовы встать под его штандарты в момент его прибытия; тогда как на выбранном им операционном направлении он столкнулся с трудностями, которые не смог преодолеть, а вызванная ими фатальная задержка вынудила его к оборонительной войне.

Австрийский командующий барон Фримонт, понимая, что цитадель Феррары не сможет оказать длительного сопротивления, решил перейти в наступление. Он направил войска генерала Бианки атаковать Карпи, который удерживала неаполитанская бригада генерала Пепе из дивизии Каракоза; другая колонна была направлена на Квартирофоло, чтобы отрезать ему путь к отступлению; но это движение было обнаружено генералом Каракоза, и он отступил за Секкью, а оттуда за Панаро, где к нему присоединились оставшиеся части его дивизии, которые были вынуждены эвакуироваться из Реджо и Модены. Мюрат, чтобы сделать эту позицию более безопасной, укрепил свой правый фланг и разместил одну бригаду в Спилемберго для защиты левого фланга. На этом участке осажденному гарнизону Феррары все еще угрожала опасность, и поэтому австрийский генерал Фримон приказал предпринять новую атаку: австрийцы двинулись вперед тремя колоннами: первая - от тет-де-пона Оккиобелло в направлении на Равалле и Касалья, где окопалась неаполитанская дивизия Амбросио, чтобы угрожать неаполитанцам с тыла; вторая - под командованием генерала Нейпперга - на правый фланг неаполитанцев; и третья - под командованием генерала Стефанини - на Мирандолу. Во второй половине дня 12-го апреля произошло ожесточенное сражение между войсками австрийского генерала Мора и неаполитанского дивизионного командира Амбросио, в котором последние после храброй обороны были отброшены с укрепленных позиций обратно на Болонскую дорогу. 14-го австрийцы Фримона попытались форсировать Панаро, но были отбиты; Однако Мюрат, обнаружив, что и его собственные попытки форсировать По оказались бесплодными, ночью 13-го отступил со своей позиции, а 16-го также покинул и Болонью. Его преследовал передовой отряд австрийцев под командованием генерала Штаремберга.
Тем временем неаполитанские дивизии Ливроне и Пиньятелли Стронголи по не поддающейся объяснению причине отступали, не неся каких-либо потерь и не имея столкновений с австрийцами, которые 15 апреля беспрепятственно вновь заняли Флоренцию. Это нанесло смертельный удар по перспективе успеха Мюрата, и король Неаполя решил продолжать отступление уже в пределах своей собственной территории: 17, 18 и 19 числа он последовательно отступил к Фаэнце, Форли и Чезене, при чем в последний из этих дней неаполитанская дивизия Амбросио была атакована гарнизоном Коммачио при отступлении из Равенны в Чезенатико.
В результате этих операций австрийские войска генерала Фримона установили контроль над главной дорогой на Флоренцию; армия Фримона теперь значительно превосходила по численности армию неаполитанского короля, и австрийский командующий получил возможность направить второй корпус под командованием генерала Бианки во Флоренцию, с последующим выдвижением на Фолиньо, чтобы попытаться зайти в тыл неаполитанцам, чье прямое отступление на Неаполь было бы таким образом отрезано. Первому корпусу под командованием генерала Нейпперга было приказано преследовать отступающего Мюрата по большой дороге в направлении Анконы и, беспокоя противника, задержать его продвижение и способствовать продвижению корпуса Бианки.
Мюрат, который слишком доверял силе дивизий Ливрона и Пиньятелли Стронголи, медленно отступал на Ронко и Савио, сдерживая преследование: 24-го он сосредоточил свои силы близ Римини, оставив свой арьергард в Савиньяно; с этой позиции австрийцы преследовали его до Пезаро и Фано, куда австрийский авангард прибыл 29-го апреля.

Арьергард неаполитанской дивизии Каракоза занял Сомалью, где 1 мая он был атакован неприятелем, и последовавшей ночью отступил по Анконской дороге.
Тем временем второй австрийский корпус под командованием генерала Бианки достиг Флоренции 20-го апреля, Ареццо 23-го, Перуджи 25-го и Фолиньо 26-го; так что Мюрат, обнаружив, что его прямое отступление на Неаполь перекрыто, попытался выйти на большую дорогу через Мачерату и Толентино, оставив генерала Каракоза сдерживать продвижение Нейпперга. Австрийский же командующий Бианки со своим корпусом двинулся на Толентино, чтобы отрезать отступление Мюрату, и, прибыв вовремя, занял позицию перед этим городом, расположив свой правый фланг в долине реке Кьенти, а левый - в долине Потенцы.
Король Неаполя разместил свою армию, которая теперь была усилена большей частью войск, находившихся под командованием Ливроне и Пиньятелли Стронголи, на высоте Монте-Милоне, примерно на полпути между Мачератой и Толентино (Боевое расписание сторон в сражении при Толентино). 2 мая он атаковал правый фланг австрийцев и был отброшен назад, а 3 мая возобновил свою попытку наступления со стороны большой дороги, в то время как неаполитанские дивизии Амбросио и Пиньятелли спустились с Монте-Милоне, чтобы атаковать австрийский левый фланг. Около 8 000 неаполитанцев были выстроены в каре по два батальона в каждом и, спустившись с горы, смело двинулись против австрийцев под шквальным артиллерийским и ружейным огнем: эта атака была встречена австрийцами, выстроившимися в две линии и поддержанными кавалерией, которая перестроилась и обошла правый фланг неаполитанцев. При таком расположении сил австрийцам удалось отразить атаку, и австрийский генерал Мор на правом фланге также отразил натиск неприятеля. Генералу Бианки отдал приказ продвигаться вперед колоннами по долинам на обоих флангах, чтобы создать угрозу тылу позиции Монте-Милоне, а неаполитанский король, узнав, что австрийский корпус Нейпперга уже продвигается мимо Джези, чтобы зайти ему в тыл, был вынужден отступить. Потери неаполитанских войск были серьезны, многие из высших офицеров пали в бою или были тяжело ранены; среди солдат стремительно распространялись недовольство и подозрения измены, и Мюрат, несмотря на постоянный пример своей личной храбрости, был не в состоянии остановить волну несчастий, которые быстро последовали за этой катастрофой. (Потери войск Мюрата в генеральном сражении при Толентино составили, по австрийским данным, свыше 1 700 убитых и раненых и 2 400 пленных; большинство пленных неаполитанцев ожидала малоприятная перспектива насильственного рекрутирования в армию Австрийской империи; собственные потери австрийцы показали всего в 800 бойцов).

К илл. - Слева австрийские драгуны атакуют неаполитанскую пехоту, в центре - выезжает из-под обстрела фельдмаршал-лейтенант Бианки, справа - австрийская беломундирная пехота.

ОКОНЧАНИЕ ТЕКСТА ДАНО ПЕРВЫМ КОММЕНТАРИЕМ.

В комментариях @UuuuhBl9 попросил рассказать о дирижаблях. Вот перевод статьи по теме.

После Первой мировой войны Италия проявляла особый интерес к разработке дирижаблей для коммерческих целей, причем итальянские инженеры сосредоточили внимание на полужестких дирижаблях как на будущем гражданского воздушного транспорта.

Италия, как и Германия, наиболее широко использовала дирижабли в ходе Великой войны, даже несмотря на то, что быстрое развитие авиации привело к тому, что использование этих больших дирижаблей было почти исключительно ночным. После войны в Италии остались многочисленные сторонники дирижаблей, особенно в области гражданских перевозок, где его большие транспортные возможности и долговечность открывали возможности, которые были немыслимы для аэропланов того времени.

ИТАЛИЯ И ДИРИЖАБЛИ

Итальянские конструкторы сосредоточили свое внимание на дирижаблях полужесткой конструкции, характеризующейся центральным хребтом треугольного сечения, к которому снизу крепились кабина и двигатели, а сверху оболочка дирижабля, состоящая из двух отдельных частей. Первая была занята водородными отсеками с избыточным давлением, оснащенными специальными вентиляционными клапанами. Стабильность формы и конструкции дирижабля обеспечивалась посредством второй части, которая представляла собой отдельные оболочки с воздухом, называемые «баллонетами», которые, расширяясь или сжимаясь, позволяли компенсировать любые изменения объема водорода. Вся конструкция была усилена большой жесткой параболической конструкцией, расположенной в носовой части дирижабля.

Эта схема позволила построить малые и средние дирижабли (10 000–40 000 м3), а также сократить стоимость и сроки строительства по сравнению с дирижаблями жесткой конструкции, разработанными в Германии. Итальянская схема достигла своей вершины в дирижаблях, спроектированных Умберто Нобиле и использовавшихся в серии знаменитых полярных экспедиций.

В период после Великой войны идея использования больших дирижаблей для гражданского транспорта привлекла такое количество поклонников среди итальянских конструкторов, что к 1919 году главные конструкторы этого сектора — Нобиле, Селестино Усуэлли и Артуро Крокко — начали исследования нового полужесткого дирижабля большого объёма, способного совершать трансконтинентальные перелёты. Однако эта концепция стала реальностью только благодаря вмешательству генерала Маурицио Марио Мориса, который организовал строительство нового дирижабля в Stabilimento Costruzioni Aeronautiche Regio Esercito (Королевской армии). Обозначение нового дирижабля было Т.34 — Т для трансатлантических перелетов и 34, обозначающее общий объем дирижабля, 34 000 м3, — ему было присвоено имя «Roma».

Дирижабль задумывался как самый большой полужесткий дирижабль из когда-либо построенных: его общая длина составляла 128 метров, а диаметр - 22 метра. Профиль дирижабля имел некоторое сходство с профилем немецких дирижаблей «Цеппелин» (конструкция которых, однако, сильно отличалась и включала жесткую металлическую конструкцию), но имел менее сужающуюся форму и большое трипланное хвостовое оперение. От носа до кормы шла треугольная центральная балка, к которой крепились гондолы для шести моторов мощностью 450 л.с. Двигатели Ansaldo San Giorgio с большими деревянными толкающими винтами, имели доступ для технического обслуживания в полете. Командная кабина рассчитывалась на 25 пассажиров.

Двигатели Ansaldo, располагались под разными углами наклона - передняя пара под углом 12°; вторая пара - под углом 10°, а самая задняя пара - параллельно линии полета.

С помощью ряда внутренних переходов и лестниц экипаж мог получить доступ к внутренним частям дирижабля для выполнения работ по техническому обслуживанию. Общий вес дирижабля составлял чуть менее 20 тонн, но его самым выдающимся достоинством была скорость около 110 км/ч.

ПЕРВЫЕ ПОЛЕТЫ

Свой первый полет «Roma» совершил 19 марта 1920 года и в ходе летных испытаний не столкнулся с какими-либо серьезными техническими проблемами. Особого внимания заслуживает испытательный полет, предпринятый 20 сентября того же года с королем Витторио Эммануэле III на борту в качестве почетного гостя во время полета между Римом, Неаполем и Палермо. Несмотря на инновационные решения и характеристики нового дирижабля, итальянский рынок гражданского транспорта не был готов к такой машине, и после длительных переговоров «Roma» была продана правительству США в начале 1921 года за 184 000 долларов. Значительно дешевле, чем стартовая цена в 475 000 долларов.

15 марта 1921 года во время приемочного полета дирижабля американским экипажем в составе майора Джон Дж. Торнелла (John G. Thornell), капитана Дейл Мабри (Dale Mabry) и лейтенанта У. Дж. Рид (W.J. Reed) на борту находились почетные гости: посол США в Италии Роберт Андервуд Джонсон (Robert Underwood Johnson) и принц Дании Виго. Полет был довльно продолжительным: «Roma» пролетела над Неаполем и островом Капри, предоставив гостям изысканный обед с шампанским с захватывающим видом на Везувий.

Для перевозки «Roma» в США американские офицеры сначала рассматривали возможность прямого трансатлантического перехода, а позже решили, что более разумно разобрать дирижабль и переправить его морем в Нью-Йорк.

В начале августа 1921 года, через месяц после того, как «Roma» покинул Италию, сборка дирижабля началась в Лэнгли, штат Вирджиния, где был построен большой ангар, а также лаборатории по производству водорода. Последней базой дирижабля должен был стать Брукс-Филд недалеко от Сан-Антонио, штат Техас, где находилась школа подготовки воздушных наблюдателей для армии США.

Сборка «Roma» завершилась в Лэнгли 5 ноября 1921 года, а утром 15-го числа на поле прибыло более 1000 зрителей, чтобы увидеть взлет. За штурвалом находился Торнелл; серебряный дирижабль, на носу которого было нарисовано слово «Roma» и белая пятиконечная звезда, величественно вышел из ангара. В 10:30, после почти часа предполетной подготовки, дирижабль начал медленно подниматься в воздух, хотя сразу же возникли проблемы с двигателями Ansaldo, которые не смогли развить полную мощность. Несмотря на эту проблему, командир продолжил полет без особых проблем до 11:30, когда была обнаружена утечка водорода. Находившимся на борту техникам удалось устранить утечку, и в 13:00 дирижабль приступил к стыковке, которая успешно завершилась через полчаса. Еще один, более успешный полет состоялся 23 ноября.

ОФИЦИАЛЬНАЯ ПЕРЕДАЧА

Тем временем 9 декабря в Боллинг-Филд в Вашингтоне была организована церемония официальной передачи дирижабля. Однако в то утро ненадежные двигатели Ansaldo создали новые проблемы, задержав вылет дирижабля из Лэнгли, в результате чего церемонию пришлось отложить до 21 декабря. У дирижабля снова возникли технические проблемы, и незадолго до полудня он прибыл в Боллинг-Филд, где, из-за сильного порывистого ветра он предстал перед публикой в беспорядочном полете с оторванной частью оболочки. Однако благодаря усилиям летного экипажа и наземного обслуживающего персонала дирижабль удалось поставить на якорь, но долгожданный демонстрационный полет во второй половине дня, в котором должны были принять участие различные гражданские и военные сановники, пришлось отменить.

В ходе церемонии посол Италии Роландо Риччи (Rolando Ricci) поблагодарил американское правительство и военное руководство за разрешение сохранить первоначальное название дирижабля, заявив: «Я благодарю власти за проявленную ими любезность и вежливость по отношению ко всей Италии». Со своей стороны, военный министр США Джон Уикс (John W. Weeks) выразил свое почтение и благодарность итальянским техническим специалистам и американскому экипажу, которому, несмотря на неблагоприятные условия, удалось завершить полет из Лэнгли. Незадолго до классического запуска бутылки шампанского начальник генштаба Италии генерал Джузеппе Ваккари (Giuseppe Vaccari) вместе с Торнеллом установили американский флаг на корме «Roma».

31 декабря Торнелл передал командование «Roma» капитану Мабри, которому было поручено руководить заменой двигателей дирижабля «Ансальдо» на более мощные и надежные силовые установки «Либерти». Одновременно велись ремонтные работы на оболочке и внутренних отсеках, хотя Мабри в письме от 1 февраля 1922 года подчеркивал коменданту Школы воздухоплавания необходимость замены внешней оболочки и баллонетов.

23 августа 1921 года дирижабль ZR-2 ВМС США (бывший британский жесткий дирижабль R38) потерпел крушение в Великобритании из-за разрушения конструкции и последующего пожара, в результате чего погибла большая часть экипажа. После трагедии была выдвинута просьба заменить использование легковоспламеняющегося водорода гелием – инертным газом, который не горит, но который был существенно дороже. К сожалению, запрос был отклонен по бюджетным причинам. Это решение оказало крайне негативное влияние на «Roma» и его команду.

После нескольких недель работ по установке новых двигателей планировалось, что «Roma» возобновит полеты в конце февраля 1922 года. 21 числа, после утра, проведенного в ожидании улучшения погоды, дирижабль был выведен из ангара сразу после 12:00, и 45 человек, включая летный экипаж, техников и VIP-персон, заняли свои места в пассажирской гондоле. «Roma» вылетел ранним утром, и с момента освобождения стыковочных тросов Мабри пришлось изрядно потрудиться, чтобы управлять дирижаблем. Дирижабль сразу же начал слишком быстро набирать высоту, принимая резко задранное положение, и только после решительного использования клапанов стравливания воздуха правильное положение полета восстановилось.

После этой первоначальной проблемы полет поначалу протекал хорошо: «Roma» достигла скорости 120 км/ч, чего никогда не удавалось достичь с двигателями Ansaldo. Было отмечено, что американские двигатели работали отлично, создавая меньшую вибрацию планера, чем их итальянские предшественники. Но спокойный характер полета был нарушен обнаружением утечки газа в носовой части дирижабля. Однако, поскольку ситуация, казалось, стабилизировалась, Мабри решил продолжить вылет.

КАТАСТРОФА

Незадолго до 14:00 в командной рубке была обнаружена аномальная вибрация, в газовом отсеке № 1 обнаружена утечка газа и поднята тревога. В 14:10, когда дирижабль пролетал над армейским квартирмейстерским складом на реке Элизабет, лейтенант Байрам Г. Берт (Byram G. Burt), находившийся за пультом управления рулём высоты, заметил, что последний не работает. Потеряв управление дирижаблем, Мабри отдал приказ немедленно выключить двигатели и совершить вынужденную посадку, направив дирижабль в сторону поля загородного клуба Норфолк за рекой Лафайет. Несмотря на все усилия экипажа, «Roma» была обречена. К этому моменту полностью потеряв контроль, корабль накренился на 45° и рухнул на землю на военные склады, порвав высоковольтные провода ЛЭП, что привело к сильному водородному пожару. Всего лишь 11 из 45 человек на борту выжили.

Воздушная служба армии США немедленно приказала начать расследование для выяснения причин гибели «Roma». Одним из первых выводов было то, что большинство жертв погибли в результате возникшего водородного пожара, что было подтверждено допросом свидетелей и некоторых выживших, которые выразили убежденность в том, что многие члены экипажа могли бы быть спасены, если бы гелий был использован вместо водорода. Также было установлено, что причиной крушения стала полная потеря управления, и было высказано предположение, что некоторые из тросов управления оборвались после внезапного обрушения передней жесткой конструкции дирижабля из-за потери газа в отсеке № 1. Хотя точно определить причину пропажи газа не удалось, было решено, что основная причина происшествия связана с деградацией покрытия «Roma». Действительно, при взлете было отмечено, что внешнее покрытие было в плохом состоянии, и некоторые свидетели подтвердили, что куски оболочки упали на землю, когда «Roma» взлетал.

На высшем уровне разгорелись ожесточенные споры по поводу неспособности выделить финансирование на замену водорода гелием. В Италии трагедия, также имела большой резонанс и вызвала многочисленные дискуссии и расследования. Умберто Нобиле заявил, что авария была «вызвана рядом неудачных обстоятельств, в результате которых дирижабль упал на территорию с многочисленными линиями электропередач».

ПОСЛЕДСТВИЯ

Оглядываясь назад, мы видим, что эта трагическая авария, как и большинство других, стала результатом ряда взаимосвязанных событий, некоторые из которых частично объяснялись несчастьем, а некоторые были вызваны человеческой ошибкой. Последний полет «Roma» был проведен на очень малой высоте, около 150 м, и благодаря новым двигателям он достиг скорости, которой дирижабль никогда раньше не достигал. Эти два факта в сочетании с плохим состоянием внешней оболочки и внутренних газовых отсеков, которые необходимо было заменить (как предлагал Мабри), могли привести к потере водорода из носового отсека, что привело к возникновению критических структурных напряжений для киля «Roma». Последующее обрушение передней жесткой конструкции привело к разрыву строп управления, также имевших жесткую конструкцию, в результате чего руль высоты оказался под углом снижения около 45°. Расследование также установило, что экипаж в начале полета не компенсировал должным образом разницу в весе американских двигателей и не загрузил достаточного балласта, что могло способствовать возникновению первоначальных проблем, возникших при взлете.

Единственным вопросом, который остался нерешенным, была причина, по которой передние двигатели продолжали работать во время крушения. Единственная правдоподобная гипотеза заключалась в том, что в ходе стремительно развивающейся цепочки событий приказ о остановке двигателей не дошел до соответствующих специалистов. Инцидент разжег в США дебаты о целесообразности существования дирижаблей, но также привел к решению заменить водород на гелий.

В память о трагедии на месте падения «Roma» была установлена памятная доска в память о 34 погибших. Кроме того, в Национальном музее ВВС США в Дейтоне, штат Огайо, хранится один из оригинальных двигателей Ansaldo San Giorgio.

Источник: журнал The Aviation Historian. Выпуск 34. Стр. 50-57.

Автор: Luigino Caliaro

Перевел сам.

Berg und Steigen. Flugrettung in der Nacht: Geht das?

Введение

Спасение в темноте: спасательная служба Южного Тироля Aiut Alpin Dolomites совершает ночные операции с 2017 года. Многое произошло с момента первых миссий, были проведены впечатляющие спасательные операции. Во многом они стали возможны благодаря опыту Air Zermatt.

Это было в конце сентября на Грейт Пик (Großen Zinne). Дует ледяной ветер, уже несколько часов, как стемнело. Два голландских альпиниста застряли на хребте Дибона. По договоренности, когда они слышат звук двигателя, они включают налобные фонари и светят на стену. Вертолёт приближается, пролетает один круг, другой, приближается к стене, и вдруг становится светло. В 45-50 метрах над альпинистами пилот Aiut Alpin включил прожектор. Лебёдкой спускают спасателя, он прикрепляет к себе первого альпиниста, перерезает его верёвку, и вертолёт улетает. Спасённого поднимают на борт, операция проходит успешно. Чуть позже эту процедуру повторяют со вторым альпинистом.

В этой миссии всё прошло хорошо, несмотря на сильный боковой ветер. Как горные гиды мы очень хорошо знаем эту стену, что, конечно, помогло. Тем не менее, ночью всегда больше риска и выше напряжение. Если бы мы не смогли помочь альпинистам, это было бы проблемой, — говорит Хьюберт Мородер, горный гид и оператор лебёдки южнотирольской воздушно-спасательной организации Aiut Alpin Dolomites.

Миссия для экипажа Aiut Alpin завершена, и вертолёт вернулся на свою базу в Понтиве недалеко от Ортизеи в Валь-Гардене. Тем временем горноспасательная команда Хохпустерталя доставила невредимых, но сильно замёрзших голландцев в долину. Еще несколько лет назад спустить альпинистов с середины маршрута было бы очень длительной и трудоёмкой операцией: спасателям пришлось бы подниматься на вершину пешком, а оттуда спускаться к пострадавшим. До 2014 года гражданские ночные полёты в Италии были запрещены.

Ночная операция на хребте Дибона, Грейт Пик. Фото: Josef Stauder

Предыстория

Почти 30 лет мы прекрасно летали днём, и нас всегда раздражало, что швейцарцы должны прилетать ночью, чтобы решить наши проблемы, — говорит Габриэль Костнер, пилот Aiut Alpin Dolomites.

Поэтому, когда в 2014 году ЕС отменил запрет на ночные полёты, Aiut Alpin немедленно начала подготовку.

Наименьшей проблемой было переоборудовать вертолёт: установить прожекторы и фильтры света, чтобы он не мешал приборам ночного видения. Получение одобрения от ENAC (Управления Гражданской Авиации Италии) заняло больше времени, поскольку некоторые крупные авиакомпании выступали против использования приборов ночного видения. Как раз во время испытаний ENAC произошла серьёзная авария.

На вопрос, можем ли мы лететь туда в темноте, инспектор сказал: "Конечно, я авторитет". И когда мы захотели доставить интубированного пациента в больницу в Больцано, а потом вернуться домой, он сказал: "Разумеется, нам нужно потренироваться", — улыбается Габриэль Костнер.

Таким образом, он увидел, что приборы ночного видения работают почти так же, как и днём, и что миссии действительно спасают жизни, а в следующем году уже было 19 так называемых полетов на краю дня, полетов, которые начинаются в сумерках и завершаются в темноте. Правда, поначалу только от одной освещённой посадочной площадки к другой. Для того, чтобы иметь возможность помогать людям в горах Aiut Alpin было необходимо более глубокое обучение. Поездка в Швейцарию стала очевидным выбором.

Образец для подражания

Спасательные службы в ночное время существуют в Швейцарии с 1970-х годов, они являются частью повседневной работы и частью имиджа авиационных спасательных организаций.

▪Изначально пилоты летали с прожекторами и визуальным контактом с землёй. Когда в конце 1980-х появились усилители остаточного света, более известные сегодня как приборы ночного видения, это был гигантский шаг вперёд. Внезапно полёт ночью стал почти таким же, как полёт днём, — говорит пилот и инструктор Роберт Анденматтен, летающий в Air Zermatt уже 30 лет.

За десятилетия швейцарцы накопили большой опыт в том, что работает в темноте, а что нет.

Зимой ночью светлее, и это хорошо, но не рекомендуется летать, когда идёт снег, потому что влажный, тяжёлый снег закрывает стёкла, — говорит Роберт Анденматтен.

Посадка на снег также затруднена, потому что винты закручивают снег, и вы больше ничего не видите. Вам придётся искать дерево или большой камень, чтобы не сбиться с пути.

Все пилоты и операторы лебёдок летали с Air Zermatt в течение десяти часов, и им были показаны все их трюки. Затем последовало ещё много часов практики в Доломитовых Альпах, пока пилоты не смогли приземлиться везде, где можно приземлиться ночью. Последним шагом к тому, чтобы стать спасателями, работающими ночью, были полёты на лебедке в темноте, что также требовало большой практики.

Знания швейцарцев нам очень помогли, и со временем мы многое узнали сами, — говорит пилот Габриэль Костнер.

Например, что летать с приборами ночного видения можно даже в дождь. Однажды, в полночь, мы с помощью лебёдки спустили двух замёрзших альпинистов с уступа Винатцер. Мы сделали так, потому что туман висел довольно высоко.

Посадка на снег требует практики, так как поднимаемый снег ухудшает видимость. Фото: Josef Stauder

Инструменты

Прожекторы используются только для взлета, посадки, поиска и эвакуации людей. Во время полета пилоты полностью полагаются на приборы ночного видения. Чтобы привыкнуть смотреть сквозь прикрепленные к шлему приборы весом примерно в один килограмм, нужно привыкнуть. Изображение чёрно-белое или зеленоватое, и чем оно темнее, тем оно более зернистое. Глубина резкости отсутствует, а угол обзора ограничен примерно 40 градусами, как у телескопа, а значит, теряется чувство скорости. Если вы хотите увидеть что-то со стороны, вам придётся повернуть голову.

Очки ночного видения улавливают и усиливают весь свет в окружающей среде. Чем ярче светит существующий свет, тем темнее становится всё остальное. Пилот Габриэль Костнер совершил одну из своих первых ночных миссий в ночь на Herz-Jesu-Feuer.

С таким количеством пожаров казалось, что горит вся гора, настолько огонь был усилен. Мы прилетели к месту, где должен был быть пострадавший, и сразу же нашли его. Ночь хороша тем, что небольшого налобного фонарика или фонарика сотового телефона достаточно, чтобы заметить людей. Однако в полной темноте приборы ночного видения достигают своего предела. Поэтому невозможно лететь в узкие тёмные долины очень тёмными ночами. С другой стороны, летать против полной луны тоже нехорошо, так как она сильно ослепляет.

Процесс

В Южном Тироле в настоящее время нет круглосуточной воздушной спасательной службы, она работает с 6 утра до 11 вечера летом и до 22 вечера зимой. Спасательные полёты за пределами этого времени возможны только в том случае, если есть пилот, обязательные периоды отдыха которого всё ещё позволяют выполнять операцию. Так как все пилоты Aiut Alpin работают в других авиакомпаниях, это возможно далеко не всегда.

Ночная смена требует тщательного планирования, начиная с проверки погоды. Позволяют ли ветер и погода летать? У вас есть обязательные четыре километра видимости? Что случилось и действительно ли необходима спасательная операция на вертолёте? Где находятся пострадавшие? В идеале, они должны передать свои координаты. Затем экипаж составляет точный план полета и передает его в ARO (Управление Воздушным Движением) в Милане или Падуе, куда должен докладывать каждые полчаса во время миссии по телефону или радиосвязи.

Оператор лебёдки сидит в передней части кабины, как член экипажа, и помогает пилоту во время перехода к прибору ночного видения. Пока пилот убирает очки, он поддерживает контакт с землей. В Aiut Alpin спасатели и врач скорой помощи также имеют прибор ночного видения. Ночью в Италии требуется, чтобы один член экипажа сидел впереди в течение всего полёта с прибором ночного видения, поэтому в кабине также необходим второй член экипажа для управления лебёдкой. Так как каждый килограмм означает дополнительную опасность при зависании, то стараются создать как можно больше резервов.

Чтобы вертолёт был максимально легким и манёвренным, перед фактическим спасением делается остановка, во время которой выгружают ненужные вещи. Неблагоприятное воздействие оказывает сильный ветер или ветер не в том направлении, из-за чего вертолёту требуется больше мощности. После остановки пилот обычно выполняет два обзорных полёта на разной высоте над целью и включает прожекторы.

Как только прожекторы достаточно хорошо освещают местность, член экипажа и пилот убирают приборы ночного видения. Теперь, в зависимости от рельефа местности, вертолёт может либо приземлиться (или зависнуть у земли, либо с помощью лебёдки спустить спасателя), либо провести спасение напрямую - как при лебёдочном спасении на Хребет Дибона в конце сентября или всего двумя неделями ранее на южной стороне Мармолады.

Пять альпинистов из Словакии и Чехии не смогли пройти дальше чуть ниже вершины Мармолады на предпоследнем участке маршрута «Дон Кихот» из-за темноты и усталости. Они были довольно хорошо экипированы, но не имели бивачных сумок, а ночи на высоте более 3000 метров были холодными даже в середине лета. Поскольку в тот день в Aiut Alpin была двойная команда, поздняя смена могла начаться сразу.

Мармолада на самом деле довольно плоская, но альпинисты находились под большим уступом, поэтому нам пришлось лебёдкой почти на десять метров отклониться от вертикали. С помощью лебёдки вертолёт снимает людей со скалы лица и спускает их в долину. Каждый раз оператор лебедки должен заставить крюк лебёдки качнуться таким образом, чтобы спасатель, висящий на консоли, за него зацепился.

Посадка вертолета во время ночной спасательной операции.

Испытания

Такие миссии, как на Грейт Пике или Мармоладе, очень зрелищны для неспециалистов. На самом деле подъём лебедкой со скалы сравнительно простой для пилота.

Пилот хорошо ориентируется по стене, он сразу может определить, поднимается он или опускается на несколько сантиметров, — говорит Габриэль Костнер.

Во время спасения в лесу вы можете парить в воздухе без понятия о высоте и вам придётся полностью полагаться на указания спасателя.

Ночью ещё важнее, чтобы команда была хорошо слажена. В конце концов, вы не видите, что делает другой, — говорит Винденманн Хуберт Мородер.

Пилот должен знать приборы очень хорошо и уметь управлять ими в темноте. В кабине свет включается ненадолго, только, чтобы проверить правильно ли пристегнулся спасатель перед спуском. Критическим моментом при спасении с помощью лебёдки со стены является момент, когда спасатель привязывает спасаемого человека к веревке, и таким образом вертолёт присоединяется к стене. Тогда команды должны работать чётко, особенно ночью. Подниматься тоже тяжело. Благодаря ветру, дующему вниз от несущего винта, люди, висящие на веревке, могут поворачиваться и сильно раскручиваться. Чтобы предотвратить этот опасный эффект, вертолёт должен набрать скорость до того, как начнётся раскручивание.

Проблема, которую не следует недооценивать, — это повышенный расход топлива ночью: из-за более медленного полёта и посадки вертолету требуется больше энергии. Если необходимо спасти несколько человек или целые группы, потребность становится ещё выше. В то же время полный бак означает больший вес, а значит, меньшую мощность при зависании.

Во время операции на Мармоладе мы могли выполнять каждый отдельный полёт с необходимым количеством топлива, потому что у нас была возможность дозаправиться в долине. Так что вертолёт остался лёгким, — говорит Мартин Деджори.

Спасение в Пиз Чиавазес, под Гамсбандом. Фото: Freddy Planinschek

Будущее

Технологии улучшились за десятилетия, прожекторы стали мощнее, вертолёты более устойчивы в воздухе, появились автопилоты и многое произошло с приборами ночного видения. Тем не менее Роберт Анденматтен из Air Zermatt считает, что решающим фактором по-прежнему является экипаж.

Лучший инструмент — это глаза. В полевых условиях лучше всего подходит опытный пилот, который знает все кабели и другие препятствия. Автопилот разгружает пилота при полете в госпиталь, но в горах от него мало толку.

В Aiut Alpin Dolomites работают как над оборудованием, так и над опытом. С лета 2021 года на вертолёте установлен очень лёгкий, но мощный прожектор, который светит вниз под более широким углом. Опыт показал, что точечный свет не годится. На зимний сезон организация арендовала вертолёт с автопилотом. Если это сработает так, как мы надеемся, мы сделаем ещё один шаг вперёд.

Как и во многих других ночных спасательных операциях, безопасность приходит с практикой. С 2018 года Aiut Alpin Dolomites ежегодно выполняет около 80 ночных или дневных миссий. Хьюберт Мородер считает, что воздушное спасение не должно превращаться в службу такси. Ведь ночные полёты всегда связаны с опасностями, даже если планируются дополнительные резервы.

Как мне вести себя как человеку, которого нужно спасти?

• С наступлением темноты лучше бить тревогу только в случае крайней необходимости (иметь с собой спальный мешок для экстренных ночевок).

• Если возможно, считайте координаты и высоту с помощью GPS, а в случае с восхождением также укажите название горы/стены и маршрута, а также длину веревки.

• Уберите вещи, упакуйте всё в рюкзак, соберите верёвку.

• Найдите поляну в лесу, если это возможно.

• Экономьте электроэнергию и включайте налобный фонарь или свет мобильного телефона только тогда, когда слышны звуки вертолёта.

• Делайте всё возможное, чтобы вас было легко заметить/узнать (даже днём и когда много людей).

• Мигание (включение/выключение или закрытие рукой) облегчает видимость экипажу вертолёта.

• Осветите стену или пол всеми доступными источниками света.

• Ни в коем случае не светите на вертолёт , снимите фонарь с головы и держите его в руке.

• Информируйте спасателей о препятствиях для полёта (натянутые тросы/веревки и т. д.).

Авторы оригинального текста: Adam Holzknecht, Franziska Haack.

Перевод и вёрстка: Mountain Accidents

Информация: https://www.bergundsteigen.com/artikel/lichterlos-durch-die-nacht/

https://t.me/mountain_accidents/1670