Смена гардероба
Неизменный ритуал переодевания задержанного "крота" в поисках ампулы с ядом. На снимке: подполковник Мартынов (агент ФБР "Pimenta" и ЦРУ "Gentile")
Неизменный ритуал переодевания задержанного "крота" в поисках ампулы с ядом. На снимке: подполковник Мартынов (агент ФБР "Pimenta" и ЦРУ "Gentile")
Кровавая война во Вьетнаме загнала апологетов Холодной войны в ловушку собственных убеждений. Все они, как, например, консервативный журналист Джозеф Олсоп, считали этот конфликт «логическим и справедливым расширением американского послевоенного видения и судьбы». Но теперь профессиональные антикоммунисты, оправдывавшие любую агрессию, оказались перед лицом сотен тысяч возвращавшихся в страну инвалидов, не считая десятки тысяч тех, кто так и не добрался до дома живым.
Американские военные позируют с черепами убитых вьетнамцев
Кроме того, стали массово поступать сведения о многочисленных военных преступлениях американцев, которые были «не отдельными инцидентами, а совершались по приказу верховного командования» (операция ЦРУ «Феникс», например). Образы, созданные официальной пропагандой, рассыпались на глазах. Уже в 1968 году антивоенные демонстрации только в Нью-Йорке собирали по 125 тысяч человек.
Новый Голливуд и новые правила
Американское правительство ужесточало цензуру, когда международная обстановка накалялась. Но на конец 60-х пришёлся период «разрядки» в отношениях с СССР. Кроме того, столпом американской пропаганды было постоянное осуждение государственного контроля в Советском Союзе. И в 1967 году «Кодекс Хейса» был полностью отменён, хотя его ослабление началось ещё в начале 60-х.
«Бонни и Клайд» (1967) — один из первых хитов Нового Голливуда
Но к 1960-м Голливуд находился в глубоком кризисе. Немалую роль в этом сыграло телевидение, набравшее в США за 50-е большую популярность. Голливуд был вынужден постоянно идти на эксперименты. И многие лево-либеральные режиссёры, получившие в 1970 годы огромную творческую свободу, не упускали возможность вывернуть прежние героические образы наизнанку.
Унизительное поражение во Вьетнаме, политические скандалы и разоблачения, а также первый послевоенный экономический кризис, подрывали доверие ко всей государственной системе и правоохранительным органам, создавая спрос на остросоциальные фильмы. Студии, будучи прежде всего коммерческими предприятиями, постарались их удовлетворить.
«Таксист» (1976) Мартина Скорсезе показывал полуграмотного молодого ветерана Вьетнама, которого власти просто выбросили на обочину жизни. И оттуда он наблюдает нищету и безразличие полиции к преступности. В 1970 году вышла экранизация антивоенного романа Джозефа Хеллера «Уловка 22» о пилотах бомбардировщика во время Второй мировой войны.
Впервые с окончания Маккартизма официальная пропаганда стала утрачивать инициативу. Начиная с разоблачения «Конгресса за свободу культуры» как агентов ЦРУ в 1968 году и до конца 70-х американские власти получали один удар за другим, что, конечно, отражалась и на массовой культуре.
В марте 1971 года группа антивоенных активистов проникла в офис ФБР, выкрала и опубликовала секретные документы, доказывающие существование секретной программы COINTELPRO. Выяснилось, что с 1956 года для борьбы с левой оппозицией и гражданскими активистами ФБР использовало все возможные незаконные средства: шантаж, запугивание, фабрикация уголовных дел, пытки, похищения и убийства.
В том же году New York Times опубликовало секретные отчёты министерства обороны о войне во Вьетнаме, известные как «Документы Пентагона». Из них следовало, что политическое руководство год за годом сознательно разжигало войну, при этом убеждая общество ровно в обратном.
А в 1976 году общественность убедилась в существовании тайной операции ЦРУ «Пересмешник». Комиссия Сената под председательством Фрэнка Чёрча выяснила, что: «ЦРУ поддерживает сеть из сотен людей по всему миру, которые пытаются изменить общественное мнение посредством скрытой пропаганды. Эти люди предоставляют прямой доступ ЦРУ к огромному числу газет и периодических изданий теле- и радиостанциям, коммерческим издательствам».
Фрэнк Чёрч в 1976 году говорит с журналистами
За самим Чёрчем и другими сенаторами, а также оппозиционными спортсменами и деятелями культуры, велась незаконная слежка уже в рамках операции MINARET, проводимой АНБ. Об этом стало известно в 1975 году. И это далеко не весь список. Вчерашние герои-спецагенты из сериалов 1960-х, вроде «Миссия невыполнима», на глазах превращались в злодеев.
Всеобщую паранойю относительно спецслужб эксплуатировал «Разговор» (1974) Копполы. В «Трёх днях Кондора» (1975) Сидни Поллака сотрудники ЦРУ скрупулёзно отслеживали всю литературу в поиске утечек секретной информации, а оперативники и вовсе были представлены безжалостными убийцами. Тёмную сторону ЦРУ показывает и фильм Алана Пакулы «Вся президентская рать» (1976) про Уотергейтский скандал.
Подробнее про жанр конспирологических триллеров можно прочесть в отдельном материале.
Преодоление «Вьетнамского синдрома»
После Вьетнама подавляющее большинство американцев резко отрицательно смотрело на любые военные интервенции. Когда Рональд Рейган пришёл к власти и Холодная война вышла на новый пик противостояния, вопрос восстановления репутации американской армии как сильнейшей в мире был одним из важнейших. И именно кино помогло властям преодолеть «Вьетнамский синдром».
Выступление Рональда Рейгана на радио «Голос Америки»
Но прежде всего в 80-е усилилась цензура в СМИ. Главный редактор The Washington Post Кэтрин Грэм очень просто объясняла, почему американская пресса не отреагировала на скандал Иран-контрас так же, как на Уотергейт: «Есть некоторые вещи, которые общественности не нужно знать и она не должна их знать. Я считаю, что демократия процветает, когда правительство может принять законные шаги, чтобы сохранить свои тайны, и когда пресса может решить, следует ли печатать то, что она знает».
Армия и Голливуд сотрудничали с самого своего зарождения, а специальный отдел, отвечавший за поддержания положительного имиджа армии США через кино, телевидение, книги и музыку Министерство обороны создало ещё в 1949 году. Он выступал посредником между всеми родами войск (флот, авиация, береговая охрана и т.д.) и продюсерами, присылавшими на проверку свои сценарии и заявки на «военную помощь».
Переписка между продюсером "Рассвета мертвецов (1978) и Министерством обороны
Армия всегда была готова оказать кинематографистам поддержку при соблюдении «национальных интересов» и соответствии простым условиям: «аутентичная демонстрация боевых действия и исторических событий», а также «соответствие высоким стандартам и достоинству индустрии». А вот что «аутентично», а что нет — это решали исключительно военные.
Но до 1980-х Пентагон вёл себя слишком уж деспотично, навязывая авторам новый сценарий, что и привело к провалу «Зелёных беретов». С другой стороны, отвергались даже такие безобидные фильмы, с точки зрения имиджа армии, как «Рассвет мертвецов» (1978). Наученные горьким опытом, чиновники теперь больше полагались на самих авторов.
Одним из крупнейших успехов сотрудничества Голливуда и Пентагона стал «Лучший стрелок» (1986) с Томом Крузом. История про молодого, но самоуверенного пилота едва бы получилась такой зрелищной без демонстрации в кадре настоящего авианосца, а также десятков самолётов и вертолётов, управляемых настоящими военными. Вся эта техника обошлась студии менее чем в два миллиона, тогда как без поддержки Пентагона всё это стоило бы в сотни раз дороже и фильм просто не был бы снят.
«Лучший стрелок» (1986)
Пентагон даже не скрывал, что фильм Тони Скотта был самой дорогой рекламой американских военно-воздушных сил. Вербовочные пункты стояли прямо в кинотеатрах, где выходившей с сеанса молодёжи объясняли, как можно подать заявление на службу. Успех был феноменальный — фильм увеличил число желающих вступить в стройные ряды ВВС на 500%, а создателям принёс более 350 миллионов долларов при бюджете в 15 миллионов.
А вот «Рэмбо 2» (1985) не получил государственной поддержки, поскольку гражданский, да ещё и осуждённый преступник Джон Рэмбо выполнял работу армии. Но когда фильм стал настоящим хитом, на призывных пунктах расклеивали постеры: «Американский герой, Рэмбо зовет тебя!». Рэмбо быстро стал кумиром правых политиков и молодёжи.
Крупные студии всё реже брались за военные фильмы без поддержки Пентагона. Оливер Стоун за 10 лет так и не смог найти в Штатах шесть миллионов на съёмки «Взвода» (1986). Деньги в итоге выделила британская студия Hemdale. Она же проспонсировала его фильм «Сальвадор» (1986), критиковавший текущую американскую политику в Латинской Америке.
«Взвод» (1986)
В 1980-е радикально изменился весь кинорынок. Критическое авторское кино сильно потеснили из мэйнстрима блокбастеры, ориентированные на самую широкую аудиторию. Когда «Индиана Джонс» и «Назад в будущие» ставили очередные рекорды по сборам, многие авторские фильмы просто перестали удовлетворять инвесторов.
А между требованиями продюсеров производить коммерческий продукт и требованиями военных поддерживать положительный имидж американской армии пространства для манёвра у сценаристов и режиссёров почти не оставалось. Тем более, что сотрудничество студий с Пентагоном было успешнее, чем когда-либо.
Идеальная пропаганда
Цель армии — выглядеть в глазах общественности как профессиональная и вызывающая доверие организация.
Джон Пруитт
офицер и глава киноофиса береговой охраны
Холодная война закончилась, но интервенционистская политика США только набирала обороты, так что сотрудничество продолжилось. И в военных фильмах Голливуд почти всегда продвигал официальную политику Вашингтона, демонстрируя могущество и справедливость американской военной машины. Даже очень умеренные в своей критике «Три короля» (1999) состоялись только потому, что видение режиссёра помог отстоять Джордж Клуни.
Одним из самых выдающихся образцов такого сотрудничества можно считать «Падение чёрного ястреба» (2001). Блокбастер Ридли Скотта мастерски выполнил все цели, ради которых военные щедро выделяли технику и людей. В октябре 1993 года американское командование провалило всё, что только можно, превратив операцию по захвату в грандиозное побоище в центре Могадишо. Спецназ «Дельта» понёс крупнейшие единоразовые потери, а сколько было убито американцами мирных жителей — никто не считал.
«Падение чёрного ястреба» (2001)
Бойня на улицах Могадишо была показана как героическая операция по спасению американской армии от неисчислимых орд туземцев. Также была «забыта» роль миротворцев из Малайзии и Пакистана. Американскую же интервенцию преподнесли как тяжёлое, но благородное решение. Кроме того, Пентагон потребовал заменить имя одного из солдат, так как в 2000 году он был осуждён за изнасилование своей шестилетней дочери.
Что в «Уцелевшем», что в «Падении чёрного ястреба» американские солдаты уничтожают по 30-40 противников перед смертью. Это такая голливудская заповедь — жизнь одного американца стоит не меньше сорока жизней его туземных врагов.
Оливер Стоун
Армия помогала и продолжает помогать в съёмке не только военных фильмов, но и различной фантастики, взамен получая контроль даже над самыми незначительными деталями сценария. В «Войне миров» (2005) военные вместо отрешённости из исходного сценария, в финальной версии демонстрировали героизм и самопожертвование.
В «Халке» (2003) операция по поимке Беннера изначально называлась «Ranch Hand», но её пришлось переименовать, потому что так же называлась операция по использованию химического оружия против мирного населения во Вьетнаме. А «Капитан Марвел» (2019), судя по обилию военной агитации с участием звёзд фильма, выполнял для армии ту же функцию, что и «Лучший стрелок».
Официальный представитель ВВС Брайан МакГэрри заявил, что одна из целей «Трансформеров» (2007) Майкла Бэя — «вербовка и устрашение». С этой задачей справляется масса современных фильмов и сериалов. Фильм «На крючке» (2012) с Шайей Лабафом при поддержке армии раз за разом демонстрирует американские дроны как сверхоружие новой эпохи.
В этом эпизоде «Трансформеров» (2007), помимо нескольких дорогостоящих самолётов и настоящей военной базы, было задействовано 300 солдат. Американская армия же взамен выглядела исключительно героически
Министерство обороны тщательно вычитывало и утверждало сценарий каждой серии «Кавалерии» (2018) — боевика про спецназ в Афганистане. Издание Independent насчитало 800 фильмов и 1100 телевизионных проектов, на которые Пентагон оказывал влияние. Причём большая их часть приходятся на период после 2005 года.
Положительный образ ЦРУ
Вслед за военными началась реабилитация спецслужб. Важную роль в этом ещё в 1980-е сыграл любимчик Управления Том Клэнси, со своими патриотическими романами, среди которых «Игры патриотов» (1984) и «Прямая и явная угроза» (1989). Изменилось отношение и к «Трём дням Кондора», где ЦРУшники из жестоких убийц, превратились в «крутых парней», которые одни единственные способны защитить Америку.
Начиная с 1996-го ЦРУ взяло курс на публичное сотрудничество с кинематографом ради создания положительного образа спецслужбы. «ЦРУ выглядело на экране всё хуже и хуже. Нужно быть очень преданным своему делу, уверенным в себе человеком, чтобы каждый день ходить на работу, которую все ругают», — говорил сотрудник ЦРУ Чейз Брэндон. И авторы, по собственному признанию, с удовольствием обращались к ним за консультациями.
Одним из последних примеров такого сотрудничества можно назвать сериал «Родина». В преддверии каждого сезона авторы отправлялись в Вашингтон, где офицеры разведки и ветераны устраивали им пятидневный информационный марафон. «Мы принимаем целый парад экстраординарных личностей: бывшие директоры ЦРУ, действующие и отставные офицеры разведки, люди из Госдепартамента и Белого дома», — рассказывал шоураннер Алекс Ганса.
«Родина» (2011-2019)
В фильме «Рекрут» (2003) герой Аль Пачино, выступая перед потенциальными новичками ЦРУ, доносит посыл фильма прямо в лоб: «Ваши провалы будут вынесены на всеобщий суд, но никто не узнает, что вы спасли мир». Официально сотрудничество ограничивается только консультациями специалистов для придания достоверности происходящему на экране.
Но порой «консультации» ЦРУ заходят гораздо дальше, как в случае с фильмом Кэтрин Бигелоу «Цель номер один» (2012) об охоте на Усаму бен Ладена. Прокат сопровождался сразу несколькими скандалами. Фильм настойчиво продвигал мысль, что террористов можно и нужно пытать. А вскоре киношников заподозрили в разглашении секретной информации.
Расследование показало, что ЦРУ действительно рассказало и показало авторам больше, чем можно по закону. Но также выяснилось, что сценарий напрямую утверждался Управлением. Сценарист Марк Боал зачитывал фрагменты сценария по телефону сотрудникам ЦРУ, а те говорили, что можно оставить. Так в фильме почти пропали упоминания Барака Обамы, чтобы не выглядеть политически ангажированными. Кроме того, Обама публично осуждал пытки, царившие в секретных тюрьмах ЦРУ при Буше.
В случае оскароносной «Операции Арго», после консультаций с ЦРУ получилось, что именно разведчик Тони Мендес в исполнении Бена Аффлека спас американских дипломатов, а не канадский посол Кен Тэйлор. Хотя именно он, рискуя жизнью, укрывал их у себя дома от разъярённой толпы в охваченном беспорядками Иране. За кадром осталась и роль Великобритании. «Оскар» Бену Аффлеку вручала жена Барака Обамы, а жена самого Аффлека Дженнифер Гарнер снялась в вербовочном ролике ЦРУ.
«Операция Арго» (2012)
Эти фильмы и сериалы фактически отражали официальную точку зрения ЦРУ и властей на описываемые события. Но влияние Управления, Пентагона и правительства на кино не ограничивается сотрудничеством в рамках отдельных фильмов. Отношения звёзд, студий и властей гораздо теснее.
На страже внешней политики США
Свобода — наш основной товар, а Голливуд наш лучший экспортёр.
Марк Маккиннон
советник президента Джорджа Буша-младшего
В 2001 году, на фоне вторжения США в Афганистан, один из советников Джорджа буша-младшего Карл Роув встретился в Беверли Хиллс с пятьюдесятью представителями крупнейших медиакорпораций, киностудий и телеканалов, включая Paramount, CBS, Viacom, Showtime, Dreamworks, HBO и MGM. «Индустрия будет по-прежнему заниматься своими делами, но есть возможности и для сотрудничества», — заявил Роув.
Речь шла об «уважительном» отображении в кино, на телевидении и в СМИ вопросов патриотизма, национальной безопасности и терроризма. Тогда же Роув обсудил с председателем Ассоциации кинематографистов США Джеком Валенти привлечение голливудских звёзд для выступлений перед военными и продвижения официальной политики Вашингтона.
На встрече также присутствовал Руперт Мёрдок — владелец медиаимперии Fox, а также давний спонсор Республиканской партии. А уж у него работало достаточно людей, способных донести до аудитории её политику. Шоураннером флагманского сериала «24» (2001) был Джоэл Сурноу — ярый противник любых «социальных подачек», сторонник политики сенатора Маккарти, Рональда Рейгана и, конечно, Джорджа Буша.
Каждый сезон «24» охватывал одни сутки, а каждая серия — один час. И за это время агенту вымышленного Управления по борьбе с терроризмом Джеку Бауэру нужно было спасти тысячи, а то и миллионы жизней
По словам продюсера Дэвида Нэвинса, идея шоу — показать, что «нет времени на соблюдение гражданских прав и следование законам. Нужно просто действовать ради высшего блага». Это чётко соответствует позиции тогдашнего вице-президента Дика Чейни, который тоже считал, что в борьбе с терроризмом Америка может использовать любые средства.
Эти средства — пытки подозреваемых, которых за первые пять сезонов сериала было 67 сцен. В начале четвёртого сезона нам показывают, что соблюдение прав и законов — это слабость, тогда как пытки сразу дают необходимый результат.
Тогда же, на волне скандала с истязаниями заключённых в Гуантанамо и Абу-Грейб, Джордж Буш утверждал, что для спасения жизней ЦРУ должно идти на «особые методы получения информации». Джоэл Сурноу говорил: «людям из Администрации президента очень нравится сериал. Ещё бы им не нравилось — это же патриотический сериал».
«Интервью» — это комедия об убийстве Ким Чен Ына, которая, предположительно, стала причиной взлома хакерами серверов Sony. Из внутренней переписки выяснилось, что Sony и другие корпорации тесно связаны с американскими властями. Руководитель Sony Майкл Линтон неоднократно ужинал с Бараком Обамой. Кроме того, Линтон является членом попечительского совета правительственной корпорации RAND, которая ведёт различные исследования для нужд Пентагона и спецслужб.
«Интервью» (2014)
В одном из писем замглавы Госдепа США Ричард Стенгел просил Линтона организовать встречу с руководством других кинокомпаний, которые бы помогли ему в борьбе с пропагандой ИГ и влиянием России в Европе. «В беседе пойдёт речь о производственной стороне и коммерческих возможностях». Линтон рекомендовал обратиться за помощью к руководству Fox и Disney.
В другом письме посол США в Париже Джейн Хартли просила Линтона «предоставить своих суперзвёзд для продвижения и повышения популярности политической линии президента [Обамы] за рубежом». Кроме того выяснилось, что Sony консультировалась с Госдепом, ЦРУ и ведущим военным аналитиком RAND Брюсом Беннетом по поводу того, как преподносить в «Интервью» те или иные вещи. Беннет известен тем, что разрабатывал стратегию психологической войны против КНДР.
Я объяснял, что убийство Ким Чен Ына — самый надёжный способ дестабилизации Северной Кореи. [...] История об устранении Кима заставит задуматься людей на Юге и на Севере. [...] Я убеждён, что DVD с фильмом попадут на Север (должны попасть) и, на мой взгляд, концовку [со взрывающейся головой Ким Чен Ына] необходимом оставить как есть.
Брюс Беннет
аналитик RAND
Что такое пропаганда
Фильм Клинта Иствуда «Снайпер» (2014), который прославляет действия американской армии в Ираке (причём героизирует самый скандальный её эпизод — второй штурм Фаллуджи), был снят на деньги компании RatPac-Dune Entertainment, которая принадлежит министру финансов США при Трампе Стиву Мнучину.
С одной стороны, этот и многие другие примеры показывают, насколько сильно переплетены творцы, крупный бизнес и государственная власть. А с другой, едва ли Иствуду доплачивали за поддержку республиканцев, в отличие от Кэти Перри за поддержку демократов. И не всё, что можно принять за сознательные и циничные манипуляции, ими являются.
Энциклопедия Британника определяет пропаганду как «распространение фактов, аргументов, слухов, полуправды, или лжи», тогда как в Советской энциклопедии у пропаганды нет отрицательного контекста: «это – распространение политических, философских, художественных и других взглядов и идей». С этой точки зрения любое художественное произведение является пропагандой.
Но одно другого не исключает. ЦРУ и военные консультировали создателей сериала «Джек Райан» (2019). Второй сезон был посвящён попыткам ЦРУ свергнуть венесуэльского диктатора Николаса Рейеса и транслировался на фоне попыток свергнуть реального президента Николаса Мадуро. И после выхода трейлера авторам даже пришлось оправдываться, доказывая, что это не пропаганда, а их художественное видение.
Исполнитель главной роли Джон Красински, возможно, вполне искренне говорил: «ЦРУ – это организация, к которой мы все должны относиться не только с почтением, но и благодарить её каждый божий день». Авторы могут искренне транслировать свою точку зрения, но это не перестаёт быть пропагандой, которая формирует общественное мнение.
«Джек Райан» (2019)
Власти США никогда не оставались безразличны к мировой культуре, стремясь к господству в массовом сознании. Без государственной поддержки едва ли смог состояться жанр военных фильмов, а абстрактное искусство не прижилось бы в США без протекции ЦРУ. Точно так же нерыночными методами продвигалась американское кино за границу. И в обмен на дополнительную прибыль, киностудии выступали рупорами государственной пропаганды.
В разные периоды официальная идеология продвигалась разными средствами, вплоть до открытых политических репрессий инокамыслящих. Но ещё в 60-е голливудская «большая шестёрка» — Fox, Columbia, Disney, Warner Bros, Paramount, Universal; крупные компании, не способные самостоятельно справится с финансовыми трудностями, — стала одним из активов огромных корпораций и банков. Формально независимый Голливуд ещё глубже интегрировался в корпоративный мир Америки.
Это сильно упростило для топ-менеджмента контроль за выпускаемой продукцией, как в случае с «Интервью». С другой стороны, контроль за кино и сериалами ослаб по сравнению с 1950 годами. Для руководства и акционеров корпораций определяющее значение всегда играла прибыль, что позволяло соседствовать проектам, идущим как в русле официальной политики США, так и остросоциальным.
Автор - Дмитрий Козловский. https://dtf.ru/life/204819-CIA
Переписывание сценариев, преследование инакомыслящих и общенациональные пропагандистские кампании.
В СССР или в современном Китае механизмы государственного влияния на культуру очевидны, и их никто даже не думает скрывать. Советские фильмы снимались на государственные деньги и утверждались Художественными советами. В Китае все фильмы должны соответствовать требованиям Цензурных комитетов, и авторы просто избегают некоторых тем. А вот там, где кино, музыка и литература находится в руках частного бизнеса, роль государства уже не так очевидна.
Хотя в последние годы в Голливуде и не скрывают участия ЦРУ в создании фильмов, а военные ещё с 1911 года на короткой ноге с кинематографом. В обмен на помощь армии, блокбастеры становятся частью их вербовочной программы: «Капитан Марвел воплощает дух воина», — пишет официальный сайт ВВС США. А сценарий «Врага номер один» (2012) переписывали под диктовку ЦРУ. Но и таким «творческим» сотрудничеством всё не ограничивается.
Например, сотрудники ЦРУ могут напрямую обратиться к знаменитостям и попросить их отстаивать ту или иную политическую позицию. Знаменитого музыканта Moby «друзья из ЦРУ» попросили рассказывать у себя в соцсетях, что Трамп — это агент Кремля. «Послушай, в социальных сетях твоя аудитория больше, чем у кого-либо из нас», — объяснили ему бывшие и действующие сотрудники. Со стороны может показаться, что всё это просто череда случайностей, а не последовательная государственная политика с очень долгой историей.
Рассказываем о самых эффективных правительственных пропагандистских кампаниях, а также о том, как американские власти, включая ЦРУ и Пентагон, успешно влияли на массовую культуру с начала Холодной войны и до наших дней.
«Если мы не проявим инициативу, это сделают другие»
Когда в 1945 году Германия была уже разгромлена и оккупирована союзниками, а Холодная война ещё не началась, американские власти действовали крайне прямолинейно. В будущей ФРГ, в рамках политики денацификации, высадился целый десант американских специалистов, в том числе и из разведки.
Какие книги издавать, фильмы прокатывать, а пьесы ставить решалось исключительно Управлением психологической войны (Psychological Warfare Division) американской военной администрации. К публикации допускались работы «с любой критикой советской внешней политики и коммунизма как формы правления, которую мы сочтём объективной, убедительно написанной и уместной».
К работе оккупационная администрация привлекала коммерческие издательства, которые получали гарантии стабильной прибыли и заказов на «важнейшие книги». По словам чиновника оккупационной администрации Дугласа Уэйплса, они считались «более приемлемыми, чем издания, оплаченные правительством, так как не обладали налётом пропаганды».
Кадры из пропагандистского мультфильма «Шляпник и обувщик» о преимуществах беспошлинной торговли между Европой и Америкой
«Если мы не проявим инициативу, это сделают другие», — говорил дипломату Джорджу Кеннану автор проекта восстановления Европы Джон Маршалл. По плану Маршалла 5% бюджета программы в каждой стране уходило на администрирование, популяризацию идей плана и скрытую пропаганду.
Большие средства вкладывались в кинематограф. Сюжеты таких фильмов, в основном, были сосредоточены на демонстрации успешности плана Маршалла, а все проблемы послевоенной Европы были от коммунистов и СССР. Но чтобы очевидный посыл не сильно раздражал, все режиссёры, привлечённые в этот проект, были европейцами.
Соглашение Блюма-Бирнса, заключённое в 1946 году между Францией и США, давало исключительные привилегии американскому кино во Франции. Почти сразу производство французских фильмов упало на 50%, а к 1950 году половина всех фильмов во Франции были американскими.
Но Франция всё же смогла продавить введение спецналога на билеты с американских фильмов. Центр кинематографии, созданный в 1947 году, занялся распределением этих средств: многие кинотеатры, прокатчики, продюсеры и даже Каннский фестиваль существуют на эти деньги. Сегодня это порядка 700 миллионов евро в год.
"Систему пытались повторить в разных странах, но США препятствовали. В ход шло всё — угрозы политиков, шантаж, это считалось нормальным"
Жоэль Шапрон
вице-президент «Юнифранс» и корреспондент
«Гроздья гнева» (1940)
В обмен на политическую и финансовую поддержку, правительство США требовало у Голливуда экспортировать в Европу фильмы, создававшие положительный образ Америки. Классическим примером такого фильма является мелодрама «Лучшие годы нашей жизни», которая показывала послевоенную жизнь американских ветеранов, сражавшихся за свободу Европы. А вот фильм «Гроздья гнева» сняли с проката во Франции, так как правительству США показалось, что демонстрация бедности американских фермеров могла быть использована французскими коммунистами.
Эту политику оформил и закрепил закон Смита-Мундта, подписанный Гарри Трумэном в 1947-м и доработанный в 1949 году. В тексте закона ставилась задача «борьбы с ложным имиджем США», а также создания правительственных пропагандистских кампаний, используя прессу, радио, кинематограф, обменные программы и выставки.
Информационное агентство США (USIA), основанное в 1953 году, выступало основным проводником культурной экспансии. Его создание стало, по выражению историка Ричарда Пеллса, «заключением брака американской внешней политики с американской культурой». USIA пережило Холодную войну, просуществовав до 1999 года. И на протяжении всего этого времени его рутинно сравнивали с советскими органами пропаганды.
Маккартизм и «Охота на ведьм»
Но куда большее значение играла внутренняя политика США. Ведь именно там создавались произведения, уходившие на экспорт. Параллельно с «завоеванием умов» в Европе, в самой Америке сенатор Джозеф Маккарти стал символом «охоты на ведьм» и чисток всех сфер американского общества от коммунистов. А поскольку Голливуд считался оплотом коммунизма, ему досталось особенно сильно.
Митинг в защиту "Голливудской десятки"
Главный борец с "Красной угрозой" Джозеф Маккарти
В 1947 году десять сотрудников Голливуда (в основном элитных сценаристов), известных как «голливудская десятка», отказались давать комиссии Сената показания относительно своего отношения к коммунизму. И по решению комиссии «десятка» в полном составе получила запрет на профессию, вдобавок проведя по году в тюрьме.
Но самые суровые гонения на тех, чья лояльность вызывала сомнения, начались после очередного выступления Маккарти в 1952 году. Всё было очень просто: красные — это те, кто воспевает коллективные действия и «очерняет корысть», в чьих сценариях встречаются плохие богачи и хорошие бедняки. При такой методологии всё что угодно считалось «красной пропагандой».
Сценарист Генри Бланкфорт отправился в «чёрный список» за использование в своей статье 1934 года выражения «буржуазный театр». Жертвами маккартизма стали Орсон Уэллс, Фриц Ланг, Чарли Чаплин и сотни других актёров, режиссёров и сценаристов.
Классический нуар «Леди из Шанхая» (1947), снятый Орсоном Уэллсом. Именно Маккартизм надолго похоронил нуар как критическое кино
В «чёрные списки» попадали с подачи ФБР, где на тысячи людей были заведены досье с пометками: «тайный коммунист», «открытый коммунист» и «потворствующий коммунистам». Но выставление репрессивной машины напоказ было для американских властей исключением, а не правилом. Уже в начале 50-х культурная политика спецслужбами проводилась за кулисами.
В 1950 году издательство Little & Brown по требованию ФБР отказалось печатать новый роман «коммуниста» Говарда Фаста «Спартак». После этого рукопись была отвергнута ещё в семи издательствах, одно из которых вернуло её нераспакованной, ответив, что «не будет даже смотреть на работу предателя». Чистки достигли своей цели — и до самого конца 1960-х подорвали кадровую базу критического и остросоциального кино в Голливуде.
Продюсеры и сценаристы из ЦРУ
Когда говорят о влиянии ЦРУ или других государственных структур на мир искусства, ошибочно полагают, что они отгорожены друг от друга десятью заборами. В реальности же эти миры уже давно и очень плотно переплетены друг с другом. Так что не следует представлять их деятельность как партизанские вылазки на вражескую территорию.
ЦРУ отбирало свои кадры в американских советах директоров, университетах и крупнейших СМИ. В рядах Управления служили оба сына крупного банкира Моргана, внук президента Теодора Рузвельта Кермит, а также дети других влиятельных политиков и бизнесменов, которые руководили корпорациями вроде Standard Oil и DuPont.
Были там также известные журналисты и влиятельные продюсеры. Например, Марчелло Гирози, ставший продюсером киноактрисы Софи Лорен. Сотрудником ЦРУ был Луиджи Лураши, который в 1950-е руководил отделом зарубежной и национальной цензуры студии Paramount. Как писала историк Фрэнсис Сондерс: «Создавался элитный корпус, укоренённый в самых влиятельных учреждениях и семьях Америки».
В 1950 году ЦРУ был создан «Конгресс за свободу культуры», объединявший художников, писателей, музыкантов и их последователей в Европе и США, с целью склонить прокоммунистических интеллектуалов на свою сторону. Их куратор из ЦРУ Том Брейден писал: «Скрывайте масштабы американских интересов, помогайте сохранять честную репутацию организаций, не требуя от них поддержки всех направлений американской официальной политики».
Абстрактный экспрессионист Джексон Поллок в своей студии в 1953 году
На службу Холодной войне был поставлен абстрактный экспрессионизм, который ЦРУ считало проявлением яркого индивидуализма, способного противостоять социалистическому реализму Советского Союза. Через «частные» фонды Рокфеллера ЦРУ оплатило прогремевшие в Европе выставки «Шедевры ХХ века» (1952), «Современное искусство в США» (1955) и другие. Но это было направленно на интеллектуальную элиту, а не обывателя.
В 1950 году ЦРУ выкупило права на экранизацию «Скотного двора» Джорджа Оруэлла. Мультфильм 1954 года был снят студией Halas & Batchelor, известной пропагандистскими фильмами для британского правительства. Сценарий же был заметно переписан. Например, ЦРУ потребовало, чтобы Снежок, в котором без труда угадывался Троцкий, был показан таким же отрицательным героем, как и Наполеон-Сталин. И, в отличие от повести, в конце свиньи восставали против «Сталина».
Сценарий экранизации «1984» (1956) точно так же был тщательно переработан ЦРУ. Из фильма были исключены любые детали, вызывавшие ассоциации Океании с Британией и США. Поскольку у американцев рупоры ассоциировались с праздничными шествиями, то все сцены с ними были убраны. Если в книге герой отказывался от борьбы и на последних страницах «полюбил Большого брата», то в кино Уинстон перед расстрелом выкрикивал «Долой Большого брата!».
«1984» (1956)
Не менее тщательно была подготовлена и американская премьера. Исполнительный директор «Конгресса за свободу культуры» Сол Штейн, который и вносил правки в сценарий, отчитывался об их соответствии «идеологическим интересам Конгресса» и обещал проследить, чтобы фильм был «как можно шире представлен в прокате».
Вышедший в 1958 году фильм «Тихий американец», по одноимённой книге Грэма Грина, сам автор и бывший разведчик назвал «проамериканской пропагандой» и заявил, что фильм дискредитирует его как писателя. Грин был совершенно прав. Офицер ЦРУ Эдвард Лансдейл и режиссёр Джо Манкевич сделали из торговца оружием Олдена Пайла торговца игрушками, а теракты в Сайгоне приписали коммунистам, изменив смысл произведения на прямо противоположный.
«Тихий американец» (1958)
Но одних только разоблачений коммунизма было недостаточно. Кинокритик и историк Михаил Трофименков писал: «Сверхзадачей была ещё и модернизация образа американских правых: заслужив репутацию тупых и злобных куклуксклановцев, они тупо и злобно её поддерживали, развязав в 1946 году охоту на «красных ведьм».
«Новый тип капитализма — не для избранных, а для многих»
Перед властями США стояла задача сформировать образ нового общества, более привлекательного, чем социалистическое. Главным советником президента Эйзенхауэра по ведению психологических войн в 1953 году стал Чарльз Джексон, бывший исполнительным директором холдинга Time-Life, издававшего одни из самых популярных журналов в США.
Мы не можем быть просто против коммунизма, нам не хватает позитивного крестового похода. Нам настоятельно нужна моралистическая идея, способная разбудить человеческое воображение.
Теодор Репплер
президент Совета по рекламе и ближайший советник президента Эйзенхауэра
Администрация президента и академическое сообщество совместными усилиями вырабатывали образ американской системы капитализма, где «уже не капиталисты используют трудящихся, а трудящиеся используют капиталистов в своих интересах». Концепция нового общества получила название «Народного капитализма», а в СМИ и PR-отделы корпораций были разосланы все необходимые пропагандистские материалы.
Рекламный постер General Electric гласил: «Народный капитализм: как он работает в твоих интересах». В рекламе корпорации Esso заявлялось, что «марксистский идеал общественного устройства уже реализован в Америке». Редакторы еженедельника Readers Digest убеждали своих читателей в том, что «в США утвердился новый тип капитализма — не для избранных, а для многих».
"Наши дома все на одном уровне, как и классовая структура нашего общества" - писал журнал House Beautiful
Научное сообщество подчёркивало филантропический характер бизнеса и особенно его высших эшелонов, поддерживая идею корпоративного государства. Влиятельный экономист Адольф Берли утверждал, что у корпораций есть сознательность. А Джон Рокфеллер выглядел настоящим спасителем Америки в свежей биографии Алана Невина.
Главным же проводником государственной политики в кино оставался «Кодекс Хейса», который глава Ассоциации продюсеров и прокатчиков Америки Уильям Хейс сформулировал ещё в 1930 году. Он сразу заявил, что кино может стать «национальным наставником» благодаря своему «беспредельному влиянию».
Кодекс, заботясь о благопристойности, регулировал, какую одежду могут носить герои, длительность поцелуев; требовал делить героев на однозначно хороших и плохих, а действительность изображать как «счастливый и прекрасный мир». Всё это радикально ограничивало возможности авторов создавать критическое и остросоциальное кино.
«Война миров» 1953 года — это памятник голливудскому кинематографу времён Холодной войны, где марсиане были метафорой коммунистов, уничтожающих американский образ жизни
В рамках этой политики, главный цензор Paramount и агент ЦРУ Луиджи Лураши требовал добавлять в фильмы хорошо одетых темнокожих, чтобы не давать козыри коммунистической пропаганде, рассказывавшей о расовой сегрегации в США. В 50-е на деньги крупнейших корпораций не только снимались фильмы, прославлявшие «американский образ жизни», но и читались лекции, издавались книги устраивались концерты.
«Мышиная возня» (1960) яркий пример фильма, эксплуатирующего тему американской мечты в рамках допустимого официальной политикой. Коммерческое кино избегало остросоциальных тем и демонстрации крайней нищеты
Но теория «народного капитализма» опиралась на реальный рост уровня жизни большинства населения, так что у неё оказалось больше сторонников, чем оппонентов. Даже среди представителей либеральной интеллектуальной элиты Америки нашлось немало сторонников теории, которая была лишь хорошо организованной пропагандистской кампанией.
Примером этого влияния на умы стало появление в 1963 году «Железного человека». Социально-ответственный бизнесмен Тони Старк сначала сражался с коммунистами, а потом защищал Америку плечом к плечу с простыми солдатами.
Война во Вьетнаме и миф о Зелёных беретах
Когда стало ясно, что Вьетнам упадёт в объятия коммунистов и военное вмешательство США неизбежно, военной пропаганде потребовался героический образец для подражания. Зелёные береты, по задумке властей, были не просто элитным спецподразделением, а чуть ли не святым братством, которое, по выражению Джона Кеннеди, «несло идеи свободы, демократии и предпринимательства».
В 1965 году вышла книга Робина Мура «Зелёные береты», которая стала бестселлером и была хорошо воспринята. Она была частью государственной пропаганды, формировавшей образ непобедимых спецназовцев. «Их цель — борьба с коммунизмом и поддержка друзей Америки в развивающихся странах», — писал Мур. Книга вызвала волну подражателей, героизировавших «братство».
Военная пропаганда для детей в виде комиксов
Военная пропаганда для подростков. Этот сингл за месяц разошелся тиражом в миллион пластинок, а к концу 1966 года было продано уже пять миллионов.
Один из многочисленных пропагандистских романов для молодежи.
Но эта пропаганда работала только до столкновения американцев с реальностью войны. Снятый по мотивам книги Мура, откровенно вербовочный фильм «Зелёные береты» (1968), с Джоном Уэйном в качестве режиссёра и ведущего актёра, стал настоящей пропагандистской катастрофой.
Уэйн изначально собирался снять фильм в поддержку военной политики президента Линдона Джонсона. Сценарий написал военный разведчик Джордж Гудман, изобразив вьетнамских партизан патологическими садистами, но свирепыми и опасными противниками. Пентагон оказывал всемерную помощь, предоставив необходимую военную технику.
«Зелёные береты» (1968)
Авторы постоянно давили на эмоции и взывали к патриотизму: зритель должен был вместе с вьетнамским мальчиком плакать над убитой бомбой собакой или над смертью солдата. И в конце концов вместе с полковником Кирби (Джон Уэйн) захотеть отомстить коммунистам за убийство американского офицера, собиравшегося вернуться на родину к семье.
Но столь прямолинейная пропаганда дала ровно обратный эффект. Фильм был не только разгромлен даже самыми лояльными критиками, но и вызвал протесты среди ветеранов. «Зелёные береты» окупили 8-миллионный бюджет, но не более того. Для сравнения, 31-миллионный «Апокалипсис сегодня» (1979) собрал 150 миллионов долларов.
Автор - Дмитрий Козловский. https://dtf.ru/life/204819-CIA
Советские самолёты сбрасывают оружие на территорию Франции. Сотни тысяч мигрантов, подготовленных в коммунистических военных лагерях, готовятся перейти Альпы и захватить власть в Республике. Это не бред обкурившегося любителя альтернативной истории, а доклады американской разведки от 1947 года. Которая всерьёз готовилась к коммунистическому перевороту во Франции.
Горком Парижской богоматери
После войны обстановка во Франции напоминала тикающую бомбу. Самой крупной политической силой оказалась местная компартия. Она даже провела в правительство несколько министров. При этом чиновники, офицеры армии и служащие МВД были в основном ярыми антикоммунистами. Многие из них к тому же сотрудничали с нацистами и панически боялись, что победители возьмут их за задницу.
Страх этот был оправданным: вскоре начались судебные процессы над наиболее активными сторонниками дружбы «двух истинно арийских народов».
Вот на этом фоне и родился чудовищный коммунистический заговор.
Да, ещё одна деталь. В 1946 году местным товарищам пришла прямая установка из Кремля: не провоцировать правых и идти во власть парламентским путём. Неизвестно, сколько раз от такой тактики перевернулся в гробу Ленин, но Сталин считал, что СССР и так слишком ослаблен войной — сейчас надо экономику восстановить, а не Париж захватывать.
Правда, для французских правых и американской разведки это роли не играло.
Они были уверены: заговор есть. А если его нет, то он должен быть. Потому что американцам виднее, какой военный переворот готовят комми.
Источники Фримана Мэтьюза (на тот момент главы европейского направления в американском Госдепартаменте) сообщали: «самолёты из Германии сбрасывают оружие коммунистам».
8 февраля 1946 года Мэтьюз писал, что местные правые патриоты готовы с оружием в руках сражаться с красной заразой. Только есть одна проблема: оружия-то у них и нет.
«Нужно нажать на Британию, пусть передаст его нашим друзьям во Франции», — просил он чиновников Госдепа.
Чтобы эффективнее окучивать ведомство, Мэтьюз решил привлечь американского посла в Париже.
Страх и ненависть в посольстве
Неизвестно, верил ли посол Джеферсон Кэффери во всемирное правительство или в тайное управление Землёй рептилоидами, но вот во всемирный коммунистический заговор он верил всеми фибрами своей либеральной души.
Паранойю своего шефа умело раздувал военный аналитик Норрис Чипмэн. Которому часто приходилось общаться по службе с главой разведывательного директората французского МВД Марком Берже. А уж он красок для описания заговора никогда не жалел.
Согласно источникам Берже, коммунисты начали активную подготовку своих военных отрядов. А Советы сбрасывают им оружие с самолётов, взлетающих с югославских и немецких аэродромов.
Плюс ко всему окопавшаяся в посольстве военная разведка американцев решила разыграть традиционную карту с интернациональными бригадами. Мол, на юге Франции коммунисты готовят из бывших испанских эмигрантов стальные пролетарские батальоны, которые не сегодня-завтра пойдут… на Мадрид. Да-да, свергать Франко! Ведь к тому моменту фашистский диктатор Франсиско Франко уже стал для янки «нашим парнем на Пиренеях», хотя и менее рукопожатным, чем его собрат, португалец Антониу ди Салазар.
В Госдепе не поняли толстых намёков разведки и потребовали разъяснить её озабоченность. Франко же не в Париже сидит! Оказалось, что это такой хитрый план коммунистов: сначала свергнуть испанского диктатора, а потом вторгнуться во Францию и взяться за местное правительство.
Ещё большее негодяйство Советов вскрыл Чипман с помощью своего тайного агента с позывным «Росси».
Коварные коммунисты собирались подорвать единство Франции при помощи массового завоза итальянских мигрантов. Якобы уже в начале 1947-го был подготовлен 200-тысячный авангард миграционной армии вторжения!
Как доносил «Росси», итальянцы прошли обучение партизанской тактике в особых лагерях. А готовили их военные специалисты итальянской и французской компартий.
Но заброс мигрантов был только началом. Вслед за ними миллионы итальянских, французских и испанских комми захватят Францию и устроят там кровавый трэш, угар и содомию.
Персонал посольства состоял из правоверных христиан, так что в содомию они легко поверили. А вот в остальное не очень. Даже для Госдепа это было немного слишком. Что уж говорить про военную разведку.
Оккупируйте нас скорее!
К тому времени американская военная разведка вляпалась по полной. Основным источником её данных был французский Генштаб. Буквально в каждом докладе рассказывалось, как информаторы французов лично видели «русских парашютистов», которые передавали оружие местным коммунистам.
На настойчивые призывы американской разведки всё-таки раскрыть некоторых агентов и дать ей возможность поговорить с ними Генштаб неизменно отвечал отказом.
В какой-то момент американцы стали подозревать: французские военные просто пытаются использовать их в своих целях. Подозрение переросло в уверенность, когда 7 августа 1946 года французский Генштаб передал очередной сверхсекретный доклад. От его содержания американские разведчики натурально обалдели.
В документе официально заявляли: Францию может спасти только полномасштабное американское вторжение с последующей оккупацией страны военным контингентом США.
Не удивительно, что чтение доклада привело к многократным фейспалмам. А ещё к тому, что от ценных сведений французского Генштаба американцы решили отказаться.
И если до военной разведки Штатов дошло, что её попросту надули, а французы ведут свою собственную игру — то для представителей Госдепа ясность наступила сильно позже.
Выборы в парламент в 1946 году коммунисты проиграли. Из СССР по соответствующим каналам снова поступила информация: Советы никоим образом не будут провоцировать французскую компартию на переворот.
Началось!
12 ноября 1947 года из Марселя пришла новость о забастовке рабочих, доведённых до ручки дороговизной и нищетой.
Первое время чиновники МВД и правительства метались с криками «партизаны!». А местным полицейским поступил приказ стрелять на поражение. В первый же день был убит один рабочий и ранены тридцать.
Выступления медленно, но верно охватывали новые города страны. К январю 1948 года бастовали все промышленные центры Франции и все сколько-нибудь крупные населённые пункты. Но, ко всеобщему удивлению, коммунисты не предпринимали попыток взять власть и всячески искали компромисс с правящими социалистами.
Первой очнулась пресса. Le Mond обнаружила, что многочисленные сообщения о тайных полётах над Францией и сбросе оружия — фейк.
Это открытие случилось так внезапно, что журналистам потребовалось некоторое время, чтобы переварить эту мысль. А дальше расследования посыпались как из рога изобилия.
Последним заинтересовалось реальностью правительство. И выяснило: практически все сведения о «тайных полётах» и коммунистическом заговоре поступали из одного бельгийского источника. Он был связан с местными ультраправыми, а его сообщения оказались обычными фантазиями. Просто тогда в них слишком хотелось верить.
Ещё более потрясающие подробности вскрылись об источниках информации посольства США. Тот самый «Росси» оказался неким Анжело Таска, который когда-то состоял в итальянской компартии, но в 1929 году был из неё исключён за правый уклон. Затем Таска переехал в Париж и примкнул к нацистам. На коммунистов «Росси» был люто обижен, поэтому его фантазии так подошли правым фанатикам — послу Кэффери и аналитику Чипмэну.
Так и закончились поиски несуществующего коммунистического заговора. Французские рабочие пришли к власти в результате победоносного восстания и Париж стал красным городом лишь в альтернативной истории.
Фарид Мамедов
В личной жизни главкома ВМФ СССР адмирала Горшкова существует трагическая страница. связана она с именем его зятя - капитана 3-го ранга Николая Артамонова. Судьба катеранга оказалась тесно связанной с именами бывшего директора ЦРУ (1953-1961) Аллена Даллеса, Улофа Пальме, в то время - помощника шведского премьера, Олега Калугина, тогда - начальника управления «К» Первого главка КГБ.
Капитан третьего ранга Николай Федорович Артамонов танцует с Евой Горой, которая потом стала Бьянкой Шадрин. Гдыня. Польша, 1958 год
Летом 1959 г. командир новейшего эсминца Балтфлота «Сокрушительный», капитан 3-го ранга Николай Артамонов со своей любовницей полькой Евой Гурой бежал на военном катере из польского порта Гдыня в Швецию.
Эскадренный миноносец пр. 30-бис "Сокрушительный"
Мотористу катера Илье Попову, под угрозой применения оружия катеранг заставил его следовать в Швецию, он же в присутствии шведских представителей предложил вернуться в Советский Союз - поскольку «на Западе тому делать нечего».
Николай Артамонов и Ева Гора на вечеринке перед побегом
Шведы сообщили о перебежчике в американское посольство в Стокгольме, где резидентурой ЦРУ в то время руководил Пол Гарблер.Встретившись с Артамоновым, Гарблер направил в Вашингтон отчет, в котором присвоил перебежчику категорию NIP – National Intelligence Potential.
Это означало, что штаб-квартира должна расценивать данное лицо как потенциально весьма ценный источник, способный сообщить информацию стратегического значения. Опасаясь, что шведское правительство может вернуть Артамонова Советскому Союзу, обратились за содействием к тогдашнему директору ЦРУ Аллену Даллесу.
Аллен Уэлш Даллес (справа) и президент США Д.Ф. Кеннеди.
Тот, в свою очередь, связался с помощником шведского премьера, которого звали Улоф Пальме и который впоследствии сам стал шведским премьером. Артамонов был отправлен в Вашингтон.
Конечно, младший офицер ВМФ не мог рассчитывать на внимание столь высокопоставленных персон. Но Артамонов был не простым лейтенантом. Он был женат на дочери командующего ВМФ адмирала Горшкова и потому знал много такого, чего офицеру его ранга знать не полагается.
По заведенному порядку до отправки в США Артамонову полагалось пройти проверку в специальном центре ЦРУ во Франкфурте. Но поскольку его въезд в США был уже санкционирован Даллесом и Энглтоном, моряка и его возлюбленную особо не мучили. По прибытии в США Артамонов, превратившийся в Шадрина, получил денежное содержание, равное жалованью офицера его ранга в ВМС США.
Ник Шадрин и Бьянка Шадрин после свадьбы у церкви в Балтиморе
Этих средств хватило, чтобы купить в рассрочку скромный дом в Арлингтоне и оплачивать все расходы, включая обучение Эвы на дантиста. После полутора лет работы в должности специального консультанта ЦРУ Николас Шадрин был переведен в управление разведки Военно-морских сил США. Для ЦРУ он был весьма интересен.
В СССР к этому времени появилась морская ракетоносная авиация с крылатыми ракетами, а также вошла в строй первая атомная подлодка, вооруженная ядерными баллистическими ракетами.
Получив от ЦРУ документы на имя гражданина США Николаса Шадрина, перебежчик 7 лет отработал в аналитическом подразделении американской разведки.
Ник Шадрин в гриме выступает перед комиссией конгресса США по расследованию антиамериканской деятельности.
В Ленинграде у Артамонова остались жена и сын, которым КГБ постоянно оказывал моральную и материальную поддержку. Их придерживали «в заначке» - как повод для последующего выхода на Артамонова, когда он «осядет» в США. Адмиралу Горшкову также никаких претензий высказано не было.
Адмирал Сергей Георгиевич Горшков в центре, 60-е года.
В то время предательство еще не было массовым явлением, и предателей разыскивали.Стали искать подходы к Артамонову. В Вашингтон был направлен один из лучших оперативников американской линии внешней контрразведки КГБ, выпускник МГИМО, майор и орденоносец Козлов.
Алексей Михайлович Козлов (в центре) советский и российский разведчик — нелегал. Герой Российской Федерации
По легенде свои услуги он предложил американцам незамысловатым способом: позвонил домой директору ЦРУ Ричарду Хелмсу и, сообщив свое имя, рассказал, что несколько лет назад в Пакистане познакомился с двумя сотрудниками ЦРУ. Назвал их кодовые имена. Хелмс связался с начальником внешней контрразведки ЦРУ Джеймсом Энглтоном. Тот предупредил, чтобы к этому делу не подпускали никого из советского отдела ЦРУ, где явно есть «крот» КГБ.
На встрече с американцами Козлов заявил, что он майор советской разведки, приехал в Вашингтон для вербовки Артамонова-Шадрина. Он не удовлетворен своим служебным положением в КГБ и хочет сотрудничать с ЦРУ. Если ему помогут завербовать Артамонова, то он сможет сделать рывок в своей карьере, станет для ЦРУ ценным агентом.
Американцы приняли предложение Козлова, которому присвоили кодовое имя «Китти-Хок». Видимо решающую роль сыграла информация о его намерении жениться на дочери члена Политбюро Екатерины Фурцевой. Это делало его источником ценной политической информации.
Уже в марте ЦРУ и ФБР устроили Козлову встречу с Артамоновым. Козлов показал перебежчику письма от жены и сына, оставшихся в Ленинграде. Тот прочитал их и согласился искупить вину перед Родиной, передавая КГБ секретные материалы РУМО и ЦРУ.
После вербовки Артамонов-Шадрин, получив псевдоним «Ларк», написал заявление в Президиум Верховного Совета СССР, исполненное красными чернилами, с просьбой о помиловании: «…Годы, истекшие с момента совершения тягчайшего преступления, послужили мне тяжелым уроком. Сознательным закоренелым врагом своей Родины я не был. Никоим образом не освобождая себя от ответственности за совершенное, прошу дать мне возможность искупить свою вину и, если я как-то смогу помочь моей Родине, затем вернуться домой»
Козлов пробыл в Вашингтоне до сентября 1966 года. Ларк ему передал ряд сведений о ЦРУ и обещал подготовить доклад о перебежчиках и эмигрантах, с которыми ему приходилось работать.
В дальнейшем Москва получила от Ларка большой объем информации о военно-морских силах США, особенно о подводном флоте. Но Лубянку насторожило, что некоторые операции срывались. .Москва перестала доверять Артамонову, и в 1974 г. был составлен план вывода Ларка в Вену под предлогом встречи с новым резидентом нелегальной разведки КГБ в США.
В 1975-м Артамонову сообщили, что решен наконец вопрос о его помиловании. Под предлогом встречи с нелегалом КГБ его заманивают в Вену, в машине усыпляют хлороформом и в наручниках довозят до слабо охраняемой австрийско-чешской границы. Но там автомобиль застревает на обочине. Принимается решение, оставив машину, перенести Артамонова на руках.
С чешской стороны группу ожидала бригада из Москвы во главе с Олегом Калугиным. По воспоминаниям очевидцев, именно он, уже вторично, усыпляет очнувшегося Артамонова, после чего тот в себя не приходит. А когда что-то заподозрившая врач КГБ захотела осмотреть обмякшего Артамонова, генерал ей это запретил. Тщательно подготовленная операция привела к нулевому результату.
Следует добавить только, что в 1966 - 1970 годах Калугин был заместителем резидента в Вашингтоне, с 1970-го – заместителем начальника управления "К" ПГУ КГБ, а с 1973-го возглавляет управление «К». По мнению ветеранов разведки, операция по вывозу Артамонова в СССР не могла быть неуспешной, но это грозило бы Калугину разоблачением. Потому и выехал он на операцию сам, и сделал все, чтобы Артамонова до Москвы не довезли.
Место встречи с Ником Шадриным в Вене. Снимок сделан из окна консульства США
30 декабря 1975 г. консульское управление МИД СССР посетил генконсул США Клиффорд Гросс, который заявил, что «гражданин США Николас Джордж Шадрин встретился 20 декабря в Вене с двумя официальными советскими лицами, после чего пропал без вести…».
В ответ ему сообщили, что «в декабре Шадрин обратился в посольство в Вене с просьбой о возвращении в Советский Союз, но на обусловленную встречу не пришел».
Начальник Первого главного управления КГБ СССР Владимир Крючков был в восторге от итогов операции. Нужный эффект достигнут, и участников следовало наградить. Начальник внешней контрразведки КГБ Олег Калугин был награжден орденом.
(C.)Иосиф ТЕЛЬМАН, кандидат исторических наук
Интересный фрагмент про конференцию российских политиков в США органицованную ЦРУ
Полный вариант
О неувядающем маразме американских и советских разведчиков уже было сказано немало. Эта история является наверное апофеозом того состояния до которого докатились американские спецслужбы в своем стремлении знать все о планах противника.
Итак, представьте что, на дворе 1961, а Холодная Война в самом разгаре. У вас в столице сидят советские дипломаты и мирно (скорее всего) обсуждают планы по возможному превращению вашей страны в радиоактивный пепел. Такое никому не понравится, не понравилось и ребятам с ЦРУ. Поэтому было выделено 20 млн вечнозеленой валюты на разработку сверхсекретной технологии по незаметной слежке и прослушиванию коварных советских дипперсон. Когда все методы были испробованы, возникла гениальная идея использовать животных. А какое животное самое хитрое и скрытное? Конечно, же кот. MI5 пытались использовать мышей, но мышей никто не любит, а вот котов любят почти все и никто не попытается их уничтожить. Поэтому в срочном порядке был разработан проект по вживлению микрофона в ухо кота, и небольшого радиопередатчика в черепную коробку. Хвост использовался в качестве антенны, в грудной клетке был питающий элемент, а провод был незаметен под шерстью бедного животного. Операцию по слежке гордо назвали "Звуковая котейка" ( Acoustic Kitty — переводите это как хотите). "Звуковой" кот прошел несколько испытаний, но единственной проблемой было то что он часто покидал свое "рабочее место" из-за голода. Проблема в том, что напичкав кота электроникой, специалисты ЦРУ задели какой-то участок мозга или железу из-за чего кот быстро становился голодным. А американские коты в отличие от советских голодными работать отказывались. Впрочем, эту проблему тоже вскоре решили и кот был готов к секретному заданию.
Сотрудники советского посольства часто обедали в ближайшем парке на скамейках и обсуждали бытовые и рабочие вопросы. Суперкоту указали цель и отпустили на задание. К сожалению, какой-то итальянский таксист не был в курсе спецзадания ЦРУ и $20 миллионов долларов, потраченных на спецагента Кота. Поэтому он просто переехал его, когда тот выскочил перед ним на дорогу. ЦРУшники помянули кота и сделали еще парочку, но они оказались совершенно неуправляемыми и не поддавались дрессировке. Поэтому проект свернули и о нем забыли. Возможно, об этом никто никогда и не узнал бы, если бы в 2001-м году по истечению срока секретности не всплыли ранее засекреченные документы разведывательного управления.
Источник: https://vk.com/wall-162479647_10030
Автор: Сергей Триленко. Альбом автора: https://vk.com/album-162479647_257595406
Личный хештег автора в ВК - #Триленко@catx2, а это наш Архив постов. Январь 2020
Одна вакансия, два кандидата. Сможете выбрать лучшего? И так пять раз.
«Планом Даллеса» по подрыву высокой морали советского человека до сих пор пугают впечатлительных. Ален Даллес и впрямь страстно ненавидел коммунистов. Он всеми фибрами души мечтал уничтожить СССР, положив на это миллиарды долларов и жизни тысяч своих агентов. Эффективность была такой, что Исаев-Штирлиц на его месте не справился бы с саботажем лучше.
Повествующая об этом книга Тима Вайнера «Наследие пепла» вышла в 2007 году. Она основана на анализе 50 тысяч документов из архивов ЦРУ и сотнях интервью с сотрудниками, включая десяток директоров разведки.
Автор получил Пулитцеровскую премию — и грандиозный скандал.
В Лэнгли книга вызвала скрежет зубовный, только вот опровергнуть выводы Вайнера никто так и не смог.
С официальной точки зрения ЦРУ, книга «представляет несбалансированный взгляд, и от неё стоит держаться подальше».
Тем она и прекрасна. А особенно прекрасна в ней история Алена Даллеса.
«Повелитель шпионов» презирал разведку. И аналитику тоже презирал. И даже к пропаганде, в циничном применении которой его обвиняют, относился скептически. Даллес и Фрэнк Виснер — его правая рука — были убеждены: все проблемы можно решить лихим ковбойским наскоком диверсионно-разведывательных групп.
Зачем Америке разведка?
Сразу после окончания Второй мировой войны Трумэн разогнал Управление стратегических служб (УСС). Оно специализировалось не столько на разведке, сколько на заброске эмигрантов-антифашистов в немецкий тыл. Не очень эффективной.
Трумэна утомило каждое утро читать ворох отчётов и газет, выискивая важное. Ещё его и комитет начальников штабов крайне беспокоило то, что об СССР, кроме наблюдений дипломатов, Америка не знает ничего.
«Ястребы» кричали, что Сталин клепает танки и создаёт бомбу. Как доклепает, сразу нападёт. Он же Сталин! Давайте жахнем первыми?
Жахать Трумэн не собирался, но для споров требовались аргументы. Разведданные о том, «хотят ли русские войны».
Он разрешил осаждавшим его ветеранам УСС, оставшимся без дел и бюджетов, создать небольшую группу. Для разведки и аналитики. И чтобы дайджесты писали, а к утру доставляли президенту! Одной из ключевых фигур проекта стал Даллес.
Вот только вести разведку новорождённое ЦРУ отказывалось. И даже на дайджесты «забило».
Всё идёт по плану — плану Даллеса!
Заниматься шпионажем ветераны УСС не умели, не любили и учиться не собирались. Некогда играть вдолгую, вот-вот русские танки рванут к Ла-Маншу и Суэцу.
На спасение мира от красных требовалось много денег, а провести их официально поначалу было невозможно. Конгрессмены съели бы за такую идею живьём. Даллесу и компании негласно разрешили заняться «распилом» плана Маршалла и некоторых других фондов.
На добытые сотни миллионов долларов в год можно было создать сильнейшую разведку. Вместо этого Даллес и Виснер пустили бо́льшую часть денег на один из самых идиотских проектов в истории спецслужб.
Станции ЦРУ наладили массовое производство диверсионно-разведывательных групп из безработных и голодных эмигрантов из Восточной Европы. Их наспех готовили, снаряжали как получится и забрасывали: в Галицию, в балтийские республики, в Польшу. Помогать антикоммунистическим повстанцам. Ведь зачем учиться тонкому искусству шпионажа, если можно заняться привычным по УСС делом?
На месте заброшенных почти всегда ждали заботливые руки и усталые глаза «майоров Прониных».
Операции проводились топорно — как и подготовка агентов. Задачи ставились уровня «найдите повстанцев и боритесь с коммунистами, как получится — доложите». Эмигрантские круги были набиты советской агентурой, а многие операции согласовывались с англичанами через Кима Филби (советский агент и один из руководителей британской разведки. — Прим. ред.). На Лубянке часто имели списки агентов и точки выброски раньше, чем сами «подопытные».
Через несколько месяцев даже мистер Бин бы понял, что что-то идёт не так. Группы исчезали в никуда. Некоторые, впрочем, выходили на связь — и гнали дезу от МГБ СССР под бдительным присмотром всё тех же «майоров Прониных».
Даллесу и компании было… плевать. Если группы исчезают — значит, надо больше групп. И бюджетов тоже больше. А этих восточноевропейцев, часто по привычке зигующих начальству, ещё наберём.
Сколько сотен «героев антикоммунистического фронта» таким образом переправили прямо в руки советского министерства госбезопасности и их коллег — до сих пор неясно.
Проще, честнее, гуманнее и дешевле было бы посадить их всех на поезд и с оркестром отправить на Колыму. Но ЦРУ и Ален Даллес не искали лёгких путей в священной борьбе с коммунизмом. Даже если её эффективность была настолько отрицательной, что им впору было присуждать то ли ордена Ленина, то ли сталинские премии.
Фабрики фейков имени Алена Даллеса
А разведка? А не было разведки. Даже аналитического центра не было. Даже организованную пропаганду на «советский блок» — радио «Свободная Европа» — запустили после долгих проволочек только в 1950 году.
То подобие отчётов, что всё же поступало в Белый дом, было фантастично. В буквальном смысле.
Там смешивались советская деза, бурная фантазия офицеров ЦРУ и рерайты отчётов дипломатов госдепартамента.
Станции ЦРУ в Берлине, Вене, Сеуле, Тайбее всё более откровенно работали как фабрики фейков. Причём не для коммунистов, а для Белого дома и Пентагона.
ЦРУ умудрились в первые годы холодной войны проспать решительно все важные действия красных. Просоветские перевороты в Чехословакии и Румынии, Берлинский кризис, создание советской атомной бомбы, вторжение коммунистов в Южную Корею и появление на фронте сотен тысяч китайских народных добровольцев. Ничего этого в ЦРУ не видели в упор до самого последнего момента.
О пользе пива и вреде пьянства
Крохи реальных данных попадали в распоряжение Белого дома и Пентагона самыми невероятными путями.
О том, что СССР не собирается наматывать на танковые гусеницы Западный Берлин, в 1948 году узнали благодаря… арахису.
Один из сотрудников берлинской станции ЦРУ помогал советскому офицеру из Карлсхорста добывать к пиву дефицитный на востоке арахис — и в благодарность снабжался интересной информацией. А ведь в Пентагоне уже прикидывали, сколько продержится берлинский гарнизон в начавшейся Третьей мировой.
Зато попавшая в руки ЦРУ пьяная болтовня советских генералов с тостами про «красный флаг над Стамбулом» чуть не убедила Вашингтон в том, что Сталин реально решил бросить танки на Царьград. Попытавшееся вмешаться и помешать прото-ЦРУ с треском проиграло партию румынской сигуранце. Вторжения меж тем никто не готовил.
Заниматься разведкой всерьёз Даллес и его люди не собирались. Вместо этого они пугали Вашингтон, что война близко. В октябре 1951 года они представили президенту доклад, что летом 1954 года СССР будет полностью готов к завоеванию Европы и Ближнего Востока. А когда будет готов — наверное и ударит.
Нужно больше бюджетов и всего остального. Пятнадцати тысяч сотрудников, пяти десятков станций и более полумиллиарда долларов в год категорически не хватает. Ведь русские идут!
Иллюзия бурной разведдеятельности
Уже в 1948 году разъярённый Трумэн потребовал объяснений. Комиссию по расследованию возглавил сам же Даллес. Тогда по политическим причинам не имевший поста директора разведки, но заправлявший очень многим. В докладе президенту ему пришлось признать, что существование Центрального разведывательного управления без собственно разведки немного… странно.
Некое подобие разведывательных и аналитических отделов было создано — но скорее «на отвали».
Забрасывать толпы обречённых агентов за железный занавес было проще и привычнее. А осваивать бесконтрольные бюджеты, выделенные на это, — ещё и очень приятно.
Впрочем, был в те годы у ЦРУ и успех. Оно не допустило победы коммунистов на выборах в Италии. Правда, заслуга Даллеса сотоварищи сводилась в основном к отстёгиванию правым партиям и католикам пары сотен миллионов долларов.
Дальше итальянцы «порешали» сами.
Агент Смит приходит на помощь
Некий «порядок в танковых войсках» в ЦРУ навели только в годы Корейской войны. Нет, срочно переброшенный Трумэном на пост директора разведки генерал и бывший посол в Москве Уолтер Беделл Смит не сумел покончить с идиотскими планами Даллеса. Политический вес последнего был уже слишком большим. Требования Смита заняться делом, закрыть очевидно провальные направления и прекратить вбухивать сотни жизней агентов и сотни миллионов долларов в никуда Даллес попросту проигнорировал.
Даже хуже — теперь таким же образом «утилизировались» тысячи корейцев и китайцев, которых конвейерным способом засылали за линию фронта прямиком в руки коммунистов. А масштабы фальсификации отчётов на фоне реального неведения как раз в Корее достигли особо наглого и безудержного размаха. В невозможности вступления в войну китайцев ЦРУ убеждало Трумэна даже в те часы, когда передовые американские части уже отбивались от их натиска.
Однако Смиту удалось привести в норму и наладить работу разведывательных и аналитических отделов ЦРУ. Трумэн наконец-то получил свои дайджесты. Более того, в 1951-52 годах впервые с момента создания ведомства из-за «железного занавеса» стала поступать нормальная, систематически собираемая разведывательная информация.
Она и легла в основу сводного аналитического отчёта ЦРУ об СССР, представленного новому президенту Эйзенхауэру сразу после смерти Сталина.
Вместе с политикой Хрущёва разведданные убедили американцев, что Советский Союз далёк от порождённого неведением образа свихнувшейся империи, которая только и ждёт удобного момента для удара.
В США выдохнули, маккартизм и шпиономания сгинули, началась разрядка.
А что Даллес? А Даллес вскоре после появления этого доклада сел в желанное кресло директора разведки США.
И наворотил ещё гору опасных авантюр и глупых провалов. Однако наследие генерала Смита продолжало жить и развиваться. Пусть и на правах бедной падчерицы: бо́льшая часть бюджетов уходила на любимые Даллесом «спецоперации» вроде высадки в Заливе свиней.
Позиций Даллеса не пошатнул даже громкий крах всех рассуждений о поддержке восточноевропейских антикоммунистов. В 1953-56 годах ГДР, Венгрию, Польшу, прежде боявшихся лишний раз вздохнуть, сотрясли массовые выступления и полномасштабные восстания.
Президент Эйзенхауэр интересовался: может ли ваше ЦРУ, мистер Даллес, помочь этим несчастным борцам за свободу, умирающим под гусеницами танков? Ведь вы столько про это говорили! Вы столько для этого сделали и потратили! Вы именно об этом мечтали! И вот — они восстали!
Даллес, потупив взор, отвечал, что реальные возможности ЦРУ и политические соображения в данный момент не позволяют осуществить эффективную поддержку повстанцев. Мы не забудем их жертвы, но вот сейчас никак. Чуть-чуть поддержим, но не более. Кстати, мистер президент, давайте заодно обсудим увеличение наших бюджетов?