Нелегко быть патриотом своей страны и не иметь возможности ей помочь в тяжёлые времена
Автор: Александр Удальцов.
1917 год. В Европе одна за другой бушуют грандиозные битвы. В океанах хозяйничают гигантские дредноуты. Субмарины кайзера прорываются в Атлантику, в надежде кого-нибудь утопить. А в забытой богом мексиканской дыре, порту Масатлан, сидел германский консул и тосковал по родине. Консула звали Фриц Унгер, он был немцем до мозга костей. Там, где любой из нас благодарил бы небеса за возможность избежать жерновов мировой бойни, он сам начал маленькую победоносную войну. Первым делом Фриц Унгер сколотил свою небольшую шпионскую сеть. Под его бубновый интерес попадали американцы немецкого происхождения, а также европейцы, по каким-либо причинам застрявшие в Мексике. Ещё в его распоряжении имелись несколько германских пароходов с экипажами интернированных в начале войны в Масатлане. С капитаном одного из пароходов консул близко подружился.
Франц Бауман был не только капитаном "Санта Розалии", но и офицером резерва Военно-морского флота. И таким же любителем приключений. В долгих беседах за рюмочкой кофе у друзей созрел план. Они нашли неплохой способ помочь Германии в тяжкую минуту. Решение простое и изящное — снарядить рейдер и отправить его на перехват вражеской торговли. На борту интернированного транспорта имелся станковый пулемет и кое-какая
стрелковка. Оттуда же планировалось взять морские карты и всякие секстанты-астролябии. Экипаж можно пополнить за счёт немцев, обильно проживающих в Латинской Америке. Призовые деньги, полученные за отжатые у торговцев грузы, должны были послужить неплохой мотивацией тем, кому одного патриотизма мало. Возвращались славные времена Тортуги. Трепещите, Карибы!!! Йо-хо-хо!!
Дело было за малым — найти подходящее для авантюры судно. И тут само небо пришло на помощь патриотам. В порт Масатлан вошла американская шхуна "Александр Агассиз". Этот небольшой 85-футовый кораблик принадлежал американке ирландского происхождения Моди Локрейн. Была она истинной бизнесвумен с ярко-рыжими волосами и с малых лет вела энергичную войну за капитал. Вот только рыночек раз за разом топил её самые благие намерения. Но Моди не собиралась сдаваться. Найдя пару компаньонов и подзаняв деньжат, энергичная дама прикупила нестарую ещё шхуну. Концессионеры должны были заниматься грузоперевозками вдоль мексиканского побережья. По местным законам меньше всего пошлины платили суда под мексиканским флагом, поэтому шхуна отчалила в Масатлан — заниматься переоформлением. Но и тут судьба не удержалась, чтобы не подгадить несчастной женщине. Как раз в это время США вступили в Первую Мировую. Немедленно был принят закон, согласно которому запрещалось менять государственную принадлежность американских кораблей. Виновных ждали крупные штрафы. Под влиянием таких новостей компаньоны махнули рукой на всю эту затею и разьехались по своим делам. А Моди Локрейн ничего не осталось, кроме как отправиться в Мексику самостоятельно решать проблемы. На фоне этих событий и положили глаз на шхуну будущие немецкие корсары.
Немецкий пулеметный рейдер "Александр Агассиз" у борта канонерской лодки USS "Виксберг".
Консул Фриц Унгерн подошёл к делу серьезно, даже зафрахтовал "Александра Агассиса" для небольшого путешествия, дабы ознакомиться поближе. По данным разведки движку требовался ремонт, а шхуне — опытный судоводитель. Исходя из этого и был составлен вербовочный подход. В один прекрасный момент к Моди подкатил некий американец по имени Корнелиус Хайнц, с глубоким знанием мотора и тремя умелыми друзьями в придачу. Вместе они ловко отремонтировали все, что требовало мужских рук. А под конец привели на борт и герр капитана Баумана. Тот, услышав историю рыжей ирландской бестии, совершенно растрогался и предложил ей бросить эту тухлую Мексику. На юг, только на юг! Там сейчас все бабки мира. А за это он обещал бесплатно порулить её шхуной. Моди Локрейн совершенно обалдела от свалившегося счастья. А кто бы не обалдел?
И вот, в самый разгар подготовки, среди участников этого спектакля появился новый игрок. Консул Соединённых Штатов мистер Чапмен тоже был патриот, и тоже скучал. И также, как и немецкий коллега, проводил время, опутывая побережье шпионскими сетями. Один из матросов пиратской шхуны оказался его человеком. 17 марта он передал консулу информацию о подготовке рейдера. Получив шифрованную весточку, правительство США отправило в Масатлан канонерскую лодку "Виксберг". Пока суть да дело, консул Унгерн успел принять у экипажа присягу на верность Кайзеру и Германии. Вручить государственный флаг, шифровальные таблицы для связи, а также официальное каперское свидетельство. И можно было отправляться в путь, но... В порт вошла американская канонерка.
Вечер сразу перестал быть томным. "Александр Агассиз" для "Виксбурга" не мог считаться достойным противником. Одинокий пулемет против шести 100-мм орудий — это несерьезно. Поэтому немцы приняли решение дождаться исхода 24 часов, по истечении которых корабль воюющей стороны будет обязан покинуть нейтральный порт. После чего попытаться прорваться в открытое море. К сожалению, они не знали того, что американцы оставили на близлежащем холме двух матросов с сигнальным фонарем. С этого момента все было решено.
Сразу после выхода в море, "Виксберг" взял на абордаж несостоявшихся пиратов. Перед захватом немцы успели побросать кое-чего в воду, но не все. Германского флага, шифра и показаний "контрразведчика" оказалось достаточно, чтобы отбуксировать добычу в Сан-Диего, для быстрого, но справедливого суда. Рыжая Моди снова погрузилась в уныние, а в американской прессе напротив, поднялась волна патриотического угара. Уж очень американцам хотелось хоть кого-нибудь победить. И к моменту прихода в Сан-Диего, маленькая шхуна превратилась на страницах газет в кровожадного германского рейдера, готового разломать к чертям всю американскую морскую торговлю. Адмирал фон Шпее на том свете, должно быть, не находил себе места от зависти.
Несостоявшаяся жертва пиратского произвола Моди Локрейн. Ребятки планировали избавиться от неё по дороге на юг.
На суде захват судна признали правомерным, но, так как актов пиратства ребята совершить не успели, то шхуну вернули законной хозяйке. Оплатив 75 долларов за услуги суда, она снова отправилась искать приключений на свою неугомонную задницу. А несостоявшиеся корсары поехали дожидаться конца войны в лагере для военнопленных. Вообще, честно сказать, непонятно, на что они рассчитывали. В целом их план здорово напоминал стандартную схему:
1. захватить шхуну
2. ???????
3. PROFIT!!!
Хотя, если бы им удалось захватить хоть один торговый корабль, они бы без шуток стали легендой немецкого флота, и вы бы узнали о них не из этой заметки. Но история не терпит сослагательного наклонения и получилось так, как получилось. Аминь.
Немцы в наручниках на палубе "Виксберга". Улики в кадре присутствуют.
Автор: Александр Удальцов.
Оригинал: https://vk.com/wall-162479647_240531
Живой список постов, разбитый по эпохам
А ещё вы можете поддержать нас рублём, за что мы будем вам благодарны.
Яндекс Деньги (410016237363870) или Сбер: 4274 3200 5285 2137. А можете нажать на галочку рядом с ником ТС и отсканировать QR-код.
При переводе делайте пометку "С Пикабу от ...", чтобы мы понимали, на что перевод. Спасибо!
Прощай, Норфолк! Куда пропали британские солдаты
Таинственное исчезновение бойцов Норфолкского полка в период Первой мировой стало «городской легендой» и нашло отражение в массовой культуре XX столетия. Примечательно, что даже сейчас рассматриваются самые невероятные гипотезы.
Кровавые пляжи Галлиполи
После вступления Турции в войну на стороне Германской империи и Австро-Венгрии англичане и французы осознали, что у них могут возникнуть новые трудности. Был проработан нехитрый план: овладеть проливом Дарданеллы, соединяющим Эгейское и Мраморное моря. Это дало бы Антанте солидные стратегические преимущества. Вообще, Англия и Франция (а особенно Англия) в перспективе рассматривали захват Константинополя, полный вывод Османской империи из войны и открытие морского пути в Россию. Планы воистину наполеоновские. Сбыться им, впрочем, было не суждено. Вскоре после своего начала военная операция превратилась в хаотичное кровавое месиво, обескуражившее даже видавших виды участников боевых действий.
Операция не задалась с самого начала. 18 марта 1915 года корабли Антанты вошли в пролив и были профессионально обстреляны турецкими артиллеристами. Некоторые броненосцы подорвались на минах: три из них пошли ко дну. Союзников это не остановило, и 25 апреля они высадили десант на мысе Геллес. Турки встретили бойцов шквальным пулеметным огнем. Только после первого дня десантной операции союзники потеряли 18 тыс. человек. Бойцы Антанты смогли закрепиться на побережье, но вот дальнейшее продвижение было сверхсложной задачей.
Тонущий броненосец “Иррезистибл” / ©Wikipedia
Командование принимало попытки расширить плацдарм, продвинуться вглубь. Все безрезультатно. Стоит сказать, что условия для простых солдат были даже страшней, чем на Западном фронте. Обжигающий зной, горячий ветер, пыль. Тела очень быстро разлагались, вокруг них роились армады насекомых. К тому же командование не снабдило бойцов медикаментами в должном количестве, поэтому раны зачастую ничем не обрабатывались. В довесок ко всем неприятностям произошла вспышка дизентерии – кровавого поноса, быстро обезвоживающего организм.
В конце концов, даже главные инициаторы мероприятия – британцы – осознали тупиковость ситуации и 7 декабря 1915 года был отдан приказ о начале эвакуации. Общие потери одних только британцев (погибшие, раненые, пропавшие без вести) за время операции превысили 100 тыс. человек. Основные цели выполнены не были.
Пропавшие без вести
История знаменитого Норфолкского полка началась в 1881 году, когда он был сформирован на основе 9-го пехотного полка британской армии. Входили туда преимущественно добровольцы и местное ополчение. В первой половине августа 1915 года батальоны Норфолкского полка 1/4 (первый дробь четвертый) и 1/5 (первый дробь пятый) высадились в бухте Сувла и начали наступать на деревню Анафарта. Перед британцами был опасный враг – бойцы 36-й турецкой дивизии под командованием майора Муниб-бея. Вскоре командование направило Сэндрингэмскую добровольческую роту 1/5 батальона Норфолкского полка занять высоту 60 (иногда говорят о всем батальоне в полном составе). Однако 267 человек, возглавляемых полковником Бичем и капитаном Бек, при продвижении по лощине попали в «странный» туман. Очевидцы рассказывали, что он ослепил артиллеристов и они де-факто не могли оказывать поддержку наступающим. Собственно, последняя и не потребовалась. Когда туман рассеялся, ни живых бойцов Норфолкского полка, ни их тел на месте не было. Подразделение словно «растворилось» во мгле.
Материалы по этому делу рассекретили только в 1967 году, то есть более чем через полвека после трагедии. Информация о странном тумане, ослепляющем военнослужащих, содержится в официальном документе The Final Report of the Dardanelles Commission, где расследуется данный инцидент.
Британцы, здраво рассудив, что солдаты могли попасть в плен из-за некоей неожиданной ситуации, потребовали вернуть их домой. Турки заявили, что никаких пленных на данном участке они не брали и вообще не вели там боевых действий.
Галлиполийский полуостров и его место в мире. Именно тут разворачивались основные события / ©Creative Commons
Пропавших все же нашли. Уже в 1918-м. Живых не было. «Мы нашли Норфолкский батальон «один дробь пять» – всего 180 тел: 122 норфолкца, несколько гентцев и саффолкцев с чеширцами (из батальона) «два дробь четыре». Нам удалось идентифицировать только трупы рядовых Барнаби и Коттера. Тела были разбросаны на площади примерно квадратной мили, на расстоянии не меньше 800 ярдов за передним краем турок. Многие из них несомненно были убиты на ферме, так как местный турок, владелец этого участка, сказал нам, что когда он вернулся, ферма была завалена (дословно «покрыта») разлагающимися телами британских солдат, которые он сбросил в маленький овраг. То есть подтверждается первоначальное предположение о том, что они не ушли далеко вглубь обороны противника, а были уничтожены один за другим за исключением тех, кто добрался до фермы», – сообщается в отчете офицера, который ведовал захоронениями павших воинов.
Тучи-похитители
Казалось бы, ничего сверхъестественного. Бойцы вступили в огневой контакт, что-то пошло не так. Британцев окружили и разгромили. Вот только опровергают эту версию не только турки, которые, согласно их заявлению, вообще не знали о существовании бойцов батальона 1/5. Наблюдавшие за картиной новозеландские солдаты – союзники британцев – тоже не знали ни о каком бое. Кроме этого, в своем отчете вышестоящему ведомству генерал-майор Йен Гамильтон пишет: «Они (солдаты батальона 1/5 Норфолкского полка, – NS) углубились в лес и перестали быть видны и слышны». То есть выстрелы и крики, судя по всему, никто не слышал.
Далее новозеландские бойцы якобы сообщали, что видели на месте событий некую тучу, сделанную как будто из «твердого вещества». Был ветер, но эти объекты никак не реагировали. Всего таких туч насчитали от 6 до 8. Если верить свидетельствам новозеландцев, вырисовывается уж совсем странная картина. Якобы солдаты зашли в туман и бесследно исчезли, не добравшись до высоты 60. Правда, речь в данных показаниях идет о батальоне 1/4, а не 1/5. Ну а потом источники рассказывают о совсем уж невероятных вещах. «Примерно через час после того, как последние группы солдат исчезли в туче, она легко покинула землю и, как это делают любой туман или туча, медленно поднялась и собрала остальные, похожие на нее тучи, упомянутые в начале рассказа. Рассмотрев их внимательно еще раз, мы поняли, что они похожи на горошины в стручке».
Высадка британских войск в Галлиполи / ©Wikipedia
Стоит ли говорить о реакции общественности, особенно в 60-е годы, на волне общего интереса к НЛО? Конечно, уфологи увидели в этом «происки инопланетных цивилизаций», зачем-то сбросивших несчастных солдат с огромной высоты. Интересен характер повреждений. В отчете указывается, что обнаруживший мертвых британских солдат за линией фронта фермер заявил: «Тела солдат были сильно изувечены, кости сломаны».
Судьба бойцов Норфолкского полка
Итак, что мы имеем? Никакой гибели всего Норфолкского полка не было. И даже многие бойцы батальона 1/5 вернулись домой целыми и невредимыми. Но вот судьба подразделения, которое повели в бой полковник Бичем и капитан Бек, остается загадкой. Конечно, гибель нескольких сотен бойцов на поле боя во время войны – явление обыкновенное. Но вот конкретно с этой историей связаны вполне реальные странности. Непонятно, скажем, чем вызвана такая строгая секретность. Почему нет доказательств боестолкновения при наличии погибших. Проблема еще и в том, что мы не знаем, проводилась ли какая-то экспертиза в отношении тел солдат и какие выводы на основании полученных данных сделали эксперты (и сделали ли они их).
Имеющиеся документы позволяют уверенно говорить только о некоем тумане и британских солдатах, погибших, вероятно, уже за линией фронта. Рассказы об «инопланетных кораблях », скорее всего, появились уже после обнародования официальных данных, и мы не можем уверенно говорить об их источнике. Вполне возможно, что в реальности британские солдаты попали в плен и были казнены турками, впоследствии отказавшимися взять вину на себя и вообще опровергавшими какое-либо боестолкновение с батальоном 1/5. Может быть, солдаты погибли в результате боя, о котором командование ничего не знало. Эти гипотезы, при всех своих недостатках, выглядят реальней версии про пришельцев.
Кадр из сериала “Галлиполи” / ©Gallipoli
Инцидент с «Баралонгом»
4 февраля 1915 года Германия опубликовала официальное уведомление, что воды вокруг Великобритании и Ирландии с 18 февраля объявляются зоной неограниченных военных действий. "Любое торговое судно воюющих сторон может подвергнуться атаке, причем не гарантируется, что ему будет предоставлено время для спасения экипажа и пассажиров. Любое нейтральное торговое судно также может подвергнуться атаке, так как Британия разрешает движение своих судов под нейтральными флагами".
Для осуществления угроз идеально подходили подводные лодки.
Та самая U-27 на фото
Британия на море использовала "суда-ловушки" (Q-ships) – это небольшое судно замаскированное под торговое со скрытыми орудийными установками, подводники могли экономить торпеды ради более интересных целей, и, всплывая, расстреливали подобные корабли из орудий.
На это и рассчитывала команда Q-ship расстреливая всплывшую подлодку из своей артиллерии, в первые годы война подобная тактика приносила результаты. Данный случай произошёл с одним из таких судов.
19 августа 1915 года судном-ловушкой “HMS Baralong”, действующий под американским флагом как торговое судно “Ulysses S. Grant”, принял сигнал бедствия с лайнера Arabic, атакованного подлодкой, находясь в 20 милях на помощь прийти не успел, спасшихся не нашли, погибло 44 человека.
Тем же днём, подлодка U-27 которая потопила "Arabic" остановила для досмотра пароход “Nicosian”, который вез военное снаряжение и 250 мулов для британской армии во Франции. Так как груз был военного предназначения, командир U-27 дал время экипажу сесть в спасательные шлюпки и покинуть судно, чтобы в последствии потопить пароход.
В этот же момент U-27 и “Nicosian” были обнаружены с Баралонга. Капитан приказал поднять американский флаг и пошел на сближение, стараясь держать курс так, чтобы Nicosian находился между его кораблем и подводной лодкой. Когда до противника оставалась примерно полмили, на Baralong подняли сигнал, что они намерены подобрать людей. U 27 - просигналила, что не против и прекратила вести огонь.
Приблизившись к подлодке на 550 м Baralong поднял британский военно-морской флаг и открыл огонь из своих 76-мм орудий. Сделав 34 выстрела, Baralong потопил U-27, а субмарина в ответ успела сделать лишь 1 выстрел.
С подлодки спаслись 12 человек (орудийный расчёт и те, кто находился на мостике), они попытались вплавь добраться до парохода и взобраться на борт. Все были расстреляны в воде из стрелкового оружия. На самом Nicosian находились шесть немцев, которые устанавливали подрывные заряды, на пароход было направлено отделение морских пехотинцев из 12 человек, которые обнаружили немцев в машинном отделении и застрелили. Таким образом, команда U-27 полностью погибла.
Британское Адмиралтейство пыталось засекретить данный случай, но этому помешали спасшиеся моряки с “Nicosian” которые дали подробное интервью. Германия направила Британии ноту протеста пытаясь раздуть скандал. Британия согласилась рассмотреть "инцидент «Баралонга»", но только совместно со случившимся в тот же день потоплением лайнера «Арабика». На этом дипломатические разбирательства закончились.
В Германии возникло возмущение произошедшим, которое было представлено на слушании в Рейхстаге. Ссылаясь на данный инцидент вскоре, Германией была объявлена "неограниченная подводная война" – т.е. любое судно могло быть атаковано и потоплено подводной лодкой без предупреждения, без различия флага и без оговоренных процедур по досмотру и обеспечению безопасности экипажа. На инцидент с HMS Baralong сослалось и правительство нацистской Германии, объявляя неограниченную подводную войну в 1939-м.
Германская медаль в память об инциденте
Британская армия в Первой Мировой
Автор: Егор Зильберборд.
4 августа 1914 года Великобритания объявила войну Германии по причине входа германских войск в нейтральную Бельгию. Тем самым в войну вступили Британская Индия, Канада, Новая Зеландия, Австралия, Ньюфаундленд, Южно-Африканская колония и другие доминионы Британской короны.
В этой статье мы показываем, что британская армия представляла из себя до и во время войны.
Будучи ярым франкофилом, Эдуард VII в 1903 году поставил подпись под англо-французским соглашением — Антантой.
Безудержная гонка вооружений, в которой участвовали Франция, Россия, Aвстро-Венгрия и Германия, заставила Великобританию поставить под ружье экспедиционный корпус численностью в 120 000 человек.
После «вторжения» Германии в Бельгию, возмущение в Британии было настолько велико, что тысячи добровольцев откликнулись на призыв лорда Китченера. За один год в армию вступило 2 миллиона человек.
Уже в августе 1914 года 100 000 человек пересекли Ла-Манш под командованием Джона Френча, командовавшего корпусом до 1915 года.
Английская пехота
Британская пехотная дивизия в 1914 г. состояла из 18 073 солдат и офицеров, 5592 лошадей, 76 орудий и 24 пулеметов. Все время своего присутствия в Европе, с 1914 по 1918 г., британская армия сохраняла одно и то же название: Британские экспедиционные силы.
Начиная с 1905 г. английский солдат был одет в китель-френч с отложным воротником и накладными карманами, в штаны, обмотки до колен и фуражку с драповым козырьком.
Винтовка Lee Enfield Mk.3
Винтовка
Оружие для солдат британской армии отбиралось с особой тщательностью. Была поставлена цель обеспечить солдата, насколько это было возможно в ту эпоху, большей огневой мощью. Это была винтовка «Ли-Энфилд III» (Lee-Enfield III), которая, несмотря на свою незначительную длину — всего 1,13 метра, — благодаря разумному использованию нарезки ствола обеспечивала пуле (заостренной цилиндрической формы) калибра 7,7 миллиметра начальную скорость в 671 м/с.
Ее вес тоже следует отметить: 3,746 килограмма, и полностью разбиралась вручную. Однако самое большое преимущество этой винтовки — ее магазин на 10 патронов (2 обоймы по 5 патронов). Профессиональный солдат, каким был солдат экспедиционного корпуса 1914 года, делал минимум 15 выстрелов в минуту.
Амуниция
Принятое в 1908 г. «ременное снаряжение» заменило собой старую модель, при которой грудь обкладывалась тяжелыми патронташами, стеснявшими при долгом ношении движения солдата своим постоянным давлением. Новое снаряжение изготовлялось из плотной ткани и рационально распределяло патронташи, полотняную сумку, фляжку, шанцевый инструмент и штык-нож. При этом любая деталь снаряжения очень легко снималась и одевалась.
Обычно снаряжение было цвета резеды, но могло быть и светло-желтым, и белым, в зависимости от воинской части. Металлические (медные) детали амуниции во время боевых действий тщательно затемнялись — надо было полностью исключить блеск, который мог выдать присутствие солдата.
Расположение десяти патронташей достойно отдельного описания — они разделялись на две группы по пять кармашков в каждой: три нижних, расположенных вдоль ремня, поддерживали два остальных, слегка смещенных к центру. Подобное размещение патронташей полностью освобождало руки солдата. В отдельных подразделениях точно такая же амуниция изготовлялась из кожи.
Первоначально ранец являлся частью амуниции и крепился на спине теми же ремнями, что поддерживали патронташи. Более поздняя модель ранца (имевшая собственные лямки) располагалась или на спине (при полевой форме), или на левом бедре (при штурмовой форме).
Штык в Ли Энфилде
Штык-нож, шанцевый инструмент и фляжка
Чтобы компенсировать достаточно небольшую длину винтовки, надо было удлинить штык-нож. Его кожаный чехол крепился на ремне.
Шанцевый инструмент носился на пояснице в специальном кармашке, крепившемся к поясу ремешками.
Фляжка из синей эмалированной жести помещалась в футляр из коричневого фетра.
Фуражка
Фуражка с драповым козырьком не была единственным головным убором британской армии. Фуражку «с ушами», похожую на шапки лесничих, носили очень многие солдаты, хотя ее редко можно увидеть на фотографиях времен войны. Она появилась зимой 1915 г. под официальным названием «зимняя фуражка походной формы». С июня 1917 г. ее называли также и по-другому: «мягкая фуражка походной формы».
Крайний справа и слева в фуражке с ушами
Каска
С 1915 г. британская пехота стала получать широко известные теперь стальные каски — «тазики». Затем их получили все подразделения британской армии и войск доминионов. Каска окрашивалась в различные цвета: от светлого хаки до оливкового, от светло-серого до сине-серого (у танкистов).
По примеру союзников она покрывалась чехлом из толстой ткани, на которой изображались эмблемы полка. Реже чехол разрисовывался камуфляжными пятнами коричневого оттенка. Лишенная гребня, монолитная, английская каска в производстве была значительно проще, чем ее французский аналог — каска «Адриан».
Каска "тазик"
Офицеры
Узнаваемые прежде всего по традиционному «Сэму Брауну» (Sam Browne belt) — ремню и портупее, па которых крепились кобура револьвера «Уэбли» и патронташ, в Первую Мировую войну британские офицеры отличались строгим, элегантным и практичным обмундированием, которому завидовали бельгийские и французские офицеры, форма которых была явно устаревшей.
Револьвер Webley Mk. 5
Первые столкновения с врагом заставили британских офицеров отказаться от совершенно бесполезной сабли (вместо которой они стали носить крепкие трости), медных пуговиц и отличительных нарукавных нашивок — они были слишком хорошо заметны и в первые дни войны стали причиной смерти многих офицеров. С этого момента офицерские знаки различия стали размещаться исключительно на погонах.
Чтобы лучше смешаться с солдатами, офицеры во время атак часто брали с собой винтовку.
Штаны из драпа светлых тонов (бежевого или цвета хаки) носились с обмотками, высокими ботинками на шнурках и гетрами. Офицеры стрелковых подразделений носили черные кожаные ботинки.
Офицеры гвардейских полков носили узкие брюки (похожие па брюки для игры в гольф), обмотки цвета хаки и черные ботинки.
Форма офицера британской армии 1914 года
Шотландская пехота
Появление на континенте первых шотландских полков вызвало неуместный энтузиазм, смешанный с удивлением. Эти странные, атлетического сложения, солдаты в «юбках», чеканившие свой тяжелый и размеренный шаг по дорогам Фландрии, лучше других переносили трудности боев и отступлений первых недель войны. Такими же, как у английских солдат, у них были только амуниция и вооружение. Их головной убор был «Гленгерри», немного похожий на современную пилотку: темно-зеленый без повязки у хайлендеров и камеронцев, темно-синий с повязкой в форме красных, черных и белых квадратов у лоулендеров. Кроме того, шотландцы носили круглый головной убор цвета хаки — так называемый tam-o-shanter.
Гленгерри Сифортского горского полка
«Tam o shanter» Кэмеронских горцев
Китель шотландцев, в отличие от кителя английских пехотинцев, имел полы округлой формы. Однако начиная с битвы при Марне (сентябрь 1914 г.) они также в основном стали носить китель обычной модели.
Красно-белые гольфы и гетры были заменены гетрами цвета хаки и подходящими по цвету' гольфами или классическими обмотками.
Форма шотландского пехотинца Первой Мировой
Килт
Типично шотландская одежда, возникшая в незапамятные времена, — килт, шилась из шерстяной клетчатой ткани, так называемого тартана, сочетание разнообразных цветов которой в кодифицированном виде обозначало определенный шотландский клан: МакКензи, Форбес, Сазерленд и т. д. Сложность переплетающегося узора не поддается никакому описанию, и только цветной рисунок может дать почувствовать все его тонкости.
Во время боя поверх килта надевался фартук (чехол, полностью закрывавший килт) из ткани цвета светлого хаки, закреплявшийся веревкой у правого бедра. Иногда фартук имел спереди карман, призванный заменить традиционную отороченную мехом, богато разукрашенную кожаную сумку, очень неудобную во время боевых действий. Однако солдаты отнюдь не всех батальонов подчинялись этому правилу, продиктованному элементарной осторожностью. Многие вообще никогда не носили фартуков, а некоторые ограничивались половиной фартука, прикрывавшей переднюю часть килта.
Некоторые шотландские полки, например Шотландская гвардия, взяли на вооружение стандартную английскую форму. Их шотландское происхождение теперь можно было выяснить только по красному нарукавному шеврону, на котором белыми буквами было вышито название полка, а также по расположенным в шахматном порядке клеткам на правой стороне фуражки.
Волынщики
Эти музыканты и их волынки неотделимы от старинных шотландских традиций. Волынщики считались солдатами боевых частей и носили такую же форму, что и их собратья по оружию. Кроме того, они пользовались привилегией иметь за отворотом гольфа на правой ноге традиционный маленький кинжал,«скин ду», часто называемый «дирк» (dirk, англ. — кинжал). В качестве более серьезного оружия у них был пистолет.
Обычно на одну poту обычно приходилось два волынщика.
Традиционный кинжал Скин Ду
Волынщики увлекают за собой в бой пехотинцев
Офицеры
Их китель с округлыми, по шотландской моде, полами имел расшитые обшлага с традиционно приподнятыми вверх углами. Китель такого покроя назывался якобитским. В 1914 г. во время боевых действий он очень быстро заменен кителем стандартного для британской армии покроя. От сабель с опоясывающей гардой, неоправданно и упрямо называемых «Клеймор»(Claymors), пришлось отказаться по тем же очевидным причинам.
Пулеметы и пулеметчики
В 1912 г. на вооружение армии Великобритании поступили пулеметы Виккерса, которые очень быстро были признаны одним из наиболее страшных орудий той эпохи. Он имел скорострельность 450— 550 выстрелов в минуту, и пулеметчики использовали пулеметные ленты на 250 патронов калибра 303 (7,7 миллиметра).
«Vickers mashine-gun Mk. 1»
Пулемет Виккерс в битве при Пашендейле
Легкий пулемет Левиса появился 1915 г. и получил широкое распространение в пехотных частях. Он заряжался циркулярной обоймой на 47 патронов калибра 7,7 миллиметра.
Пулеметчики этих двух типов оружия носили стандартную форму британской армии, но первые номера расчетов были вооружены только револьвером, тогда как вторые номера имели винтовку и, кроме того, носили сумки с боеприпасами.
Пулемет Льюиса
Войска доминионов
Преданные своему монарху доминионы и колонии считали за честь послать своих сынов в помощь войскам метрополии. Из Канады, Австралии, Индии и Новой Зеландии постоянно подвозились подкрепления общей численностью около миллиона человек.
В Канаде добровольцев собрали в большом лагере около Квебека и после короткой подготовки 3 октября 1914 г. переправили в Великобританию.
Затем, уже после более основательной подготовки, в феврале 1915 г. они были высажены на континенте. Сначала канадцы подчинялись английскому командованию, но затем в конце 1916 г. канадские части, которых было уже 4 дивизии, были объединены в Канадский армейский корпус, во главе которого был поставлен канадский генерал сэр Артур Курье. Шестьсот тысяч канадских добровольцев сражались во время Первой мировой войны на стороне союзников.
Канада также поставляла огромное количество продовольствия и боеприпасов, что дало толчок развитию ее промышленности. После окончания военных действий она подписала мирный договор как страна, входящая в состав Британский империи. Канадские войска потеряли в боях 60 000 человек.
Австралия и Новая Зеландия также посылали своих сынов на поля сражений. Подразделения АНЗАК храбро сражались во Франции, Египте и Палестине.
Солдаты АНЗАК
Индийская армия со своими знаменитыми низкорослыми сикхами и гуркхами вновь подтвердила свою высокую репутацию, теперь в окопах Фландрии.
Индийские войска прибывают во Францию
Южная Африка не только внесла значительный вклад в борьбу против германских отрядов, действовавших в Юго-Западной Африке, но также посылала пехотные бригады и другие подразделения во Францию. Среди них, так же как среди канадцев и австралийцев, можно было встретить знаменитых солдат в килтах, которые сумели сохранить традиции своих предков даже на другом конце света.
Южно-Африканские солдаты туземного контингента
Милиция, йомены и волонтеры
Милиция, существовавшая в Великобритании с давних времен, была создана в эпоху Наполеоновских войн и представляла собой резерв, поставлявший пополнения в регулярную армию. Она полностью комплектовалась из добровольцев.
Йоменские части , созданные в 1790 г., состояли из кавалеристов-добровольцев.
Третий вспомогательный корпус составляли волонтеры (Volunteers). Эти части, как и предыдущие, вели свою историю со времени Наполеоновских войн. Волонтерный корпус был распущен в 1814 г. и вновь сформирован в 1859 г.
Перед лицом германской угрозы милиция стала «специальным резервом», в задачи которого входила подготовка пополнений батальонов пехотных полков, тогда как два других «корпуса» были объединены в территориальные войска, делившиеся на пехоту, кавалерию, артиллерию и вспомогательные службы. Хотя считалось, что территориальные войска не имели военного значения, и йоменские, и волонтерные части поставляли своих лучших солдат в регулярную армию.
Территориальная пехота носила стандартную форму, а вот ее экипировка была несколько разнородной. Винтовки — старая модель «Ли-Энфилд» с длинным стволом — в регулярной армии были сняты с вооружения еще в 1907 г.
За время войны офицеры достигли больших результатов, и 300 000 солдат территориальных войск отличались высочайшим уровнем дисциплины и хорошей подготовкой.
В британской армии различали пять категорий: 1-я — регулярная армия, 2-я — регулярный резерв, 3-я — специальный резерв, 4-я — территориальные войска, 5-я — резерв территориальных войск. В Национальный резерв были объединены вышедшие в отставку солдаты и офицеры. Наконец, для лиц старших возрастов, непригодных к военной службе, но желавших, несмотря ни на что, служить своей родине, были созданы войска королевской обороны.
Развернутая правительством широкомасштабная рекламная кампания была нацелена в первую очередь на увеличение набора в армию. Она подверглась весьма справедливой критике, поскольку афиши, беспардонно дей-ствутощие на человеческие чувства, вызвали настоящее помешательство. К тому же такая агрессивная кампания была излишней, так как английский народ и так был охвачен внезапным и всеобъемлющим патриотическим порывом.
Существующие казармы не могли вместить в себя всех добровольцев, и их размещали в огромных, сооруженных на скорую руку, временных лагерях. В 1916 г. хорошо подготовленные дивизии, высадившись во Франции, почувствовали на себе все тяготы, которые выпали на долю измотанных «пуалю».
Тем не менее именно солдаты территориальных войск в первую очередь пополняли небольшие Британские экспедиционные силы в первые дни войны.
Автор: Егор Зильберборд
Оригинал: https://vk.com/wall-162479647_14149
Живой список постов, разбитый по эпохам
А ещё вы можете поддержать нас рублём, за что мы будем вам благодарны.
Яндекс Деньги (410016237363870) или Сбер: 4274 3200 5285 2137. А можете нажать на галочку рядом с ником ТС и отсканировать QR-код.
При переводе делайте пометку "С Пикабу от ...", чтобы мы понимали, на что перевод. Спасибо!
Первый после Рихтгофена
Его карьера была головокружительной: от восторженного юнца-энтузиаста авиации, ставшего вторым по результативности асом Германии, до воздушного циркача и плейбоя, а затем гитлеровского генерала и чиновника, прообраза нескольких персонажей фильмов и книг.
Эрнст Удет, 26 апреля 1896, Франкфурт-на-Майне — 17 ноября 1941, Берлин
Невезучий коротышка
Эрнст Удет (Ernst Udet), сын состоятельного инженера и предпринимателя, родился 26 апреля 1896 года во Франкфурте-на-Майне, а вырос в Мюнхене, куда семья переселилась через несколько лет. С детства он был увлечён зарождающейся авиацией и вообще всем, что летает. Начав с воздушных змеев, мальчик переключился на летающие модели, а потом вместе с другими членами Аэроклуба Мюнхена построил планер собственной конструкции. После завершения постройки Удет вознамерился лично облетать аппарат, но первая же попытка подняться в воздух привела к аварии. К счастью, герой-испытатель отделался лишь лёгким испугом.
Эрнст Удет, 1918 год
Когда началась Первая мировая война, Удету уже исполнилось 18 лет, поэтому 2 августа 1914 года он пошёл на призывной пункт записываться в армию, но получил отказ по причине малого роста, немного не дотянув до минимально допустимых для добровольцев 160 см.
Начав искать другие варианты и узнав о проводимом через Автомобильный клуб Германии наборе добровольцев-водителей на службу в армии, юноша немедленно решил записаться в это общество. Обходной манёвр отлично сработал: уже 18 августа он был мобилизован вместе со своим мотоциклом, подаренным отцом, и отправился служить вестовым в штаб 26-й (вюртембергской) резервной пехотной дивизии, уже выдвинувшейся на фронт в Вогезах.
Слева экипаж 206-го артиллерийского авиаотряда: наблюдатель лейтенант Бруно Юстинус и пилот флигер Эрнст Удет, сентябрь 1915 года. Справа ефрейтор Удет во время пребывания в APF Гаэде перед тренировочным «Отто» B.I (лицензионный LVG B.I) — вполне возможно, тем самым, на котором полетел из-под ареста в бой
Впрочем, пребывание непосредственно на фронте продлилось всего четыре недели, но за это время Удет попал в серьёзную переделку, въехав во время доставки пакета прямо в передовые порядки французских войск. 15 сентября случилась авария: молодой мотоциклист угодил в незаметную воронку и был эвакуирован в тыловой госпиталь с переломом плеча и многочисленными ушибами.
Через 10 дней Удет выписался, но вместо возвращения обратно в дивизию получил назначение в Бельгию, в автопарк города Намюра. Там он в течение следующих четырёх недель развозил почту, а 20 октября был откомандирован обратно в Мюнхен. Формально Эрнст находился в распоряжении местного командования, но фактически был просто отпущен домой до особого распоряжения.
Fokker E.II серийный номер E54/15, на котором унтер-офицер Удет летал в KEK Хабсхайм в конце 1915 и/или начале 1916 года. Вполне возможно, что это тот самый «подержанный» истребитель, на котором он прибыл в часть
Время шло, но никаких распоряжений не поступало. Эрнст решил вновь взять дело в свои руки и поехал в Обершлайсхайм (пригород Мюнхена) записываться в баварскую авиацию, которая тогда была отдельной структурой, но получил отказ. Один из офицеров объяснил, что у них и так более чем достаточно офицеров активной службы, желающих стать лётчиками и наблюдателями, и рядовой, к тому же, не прошедший даже начальной военной подготовки, всегда будет в самом конце списка претендентов, если только у него уже не будет пилотского диплома.
Воспользовавшись советом, Удет записался в коммерческую лётную школу при авиастроительной фирме «Отто» (платил за всё опять его отец) и в апреле 1915 года получил гражданский диплом пилота. С ним он снова отправился в Обершлайсхайм, но опять получил отказ в приёме, на этот раз из-за юного возраста. Тогда он отправил запросы на поступление в одну флотскую и две армейские прусские лётные школы. Все три были готовы его принять, но первый ответ пришёл из Дармштадта, поэтому 15 июня флигер (рядовой авиации) Удет стал курсантом базирующегося там 9-го запасного отряда, а всего через несколько недель уже сам начал давать провозные полёты курсантам.
Вице-фельдфебель Удет (слева) весной-летом 1916 позирует перед одним из «Фоккеров» E.III команды Хабсхайм. Аппарат был «тюнингован» своим владельцем: виден спидометр на левом крыле и зеркало заднего вида на правом борту кабины
В августе 1915 года Удета пригласил в свой экипаж лейтенант Бруно Юстинус (Bruno Justinus) — старший офицер формирующегося 206-го артиллерийского авиаотряда. 3 сентября эта часть была признана боеготовой, отправлена на западный фронт и воевала потом в тех же местах, где Удет колесил на мотоцикле годом ранее.
Основной задачей отряда была корректировка огня артиллерии, для чего все машины оснащались радиостанциями, но часть привлекалась и к массированным по меркам того времени бомбардировочным рейдам на Бельфор. Удет принял участие в трёх таких вылетах, в каждом из которых побывал на волосок от смерти, но эти полёты оказали заметное влияние на дальнейшую лётную карьеру будущего аса.
«Пфальц» E.IV, разбитый на посадке Эрнстом Удетом, конец весны – начало осени 1916 года
14 сентября при возвращении лопнуло крепление расчалок правого крыла его «Авиатика» B.II, коробку крыльев перекосило, и машина потеряла управление. Лётчик с большим трудом сумел выровнять самолёт на небольшой высоте, но без крена аппарат мог держаться только на планировании и начинал заваливаться влево, стоило только увеличить обороты двигателя. Не помогали ни полностью вывернутое колесо штурвала, ни противовес в виде вылезшего на крыло наблюдателя. Далее полёт продолжался рывками: короткий разгон с растущим креном и последующее планирование с выравниванием. Швейцарская граница была рядом, поэтому экипаж направился туда, и до Германии добрался, сделав крюк через территорию нейтральной державы. Этот эпизод принёс Эрнсту чин ефрейтора и первую боевую награду «за сохранённый для Фатерланда самолёт».
Следующий рейд состоялся 24 или 28 сентября. Удет снова летел на «Авиатике», но вооружённом: то ли кустарно доработанном B.II, то ли заводском «кампффлюгцойге» модели C.I. Явно перегруженный (бомбы, полная заправка, два пулемёта с боекомплектом и радиостанция) аэроплан с трудом оторвался от земли после долгого разбега. Лётчик начал разворот с набором высоты, но в стремлении быстрее подняться выше перетянул штурвал на себя. Потерявшая скорость машина свалилась на крыло и рухнула прямо на лётное поле.
Fokker D.III (серийный номер D368/16), на котором офицер-штельфертретер Удет летал в Jasta 15 в ноябре 1916 года. На фюзеляже за кабиной был установлен раскрашенный фанерный силуэт наблюдателя для отпугивания заходящих в хвост вражеских истребителей, но идея себя не оправдала, и больше лётчик к ней не возвращался
Высота и скорость были небольшими, и оба авиатора выжили. Юстинуса при ударе выбросило из кабины, и он избежал серьёзных травм, а Удета зажало в обломках, но на его счастье не случилось ни пожара, ни детонации бомб. Через две недели он не выдержал госпитальной скуки и сбежал обратно на аэродром, но оказалось, что там ему вовсе не рады: разозлённый командир успел не только изгнать виновника из части, но и отдал под трибунал.
Собрав вещи, незадачливый пилот отправился дожидаться своей участи в армейский авиапарк армейской группы генерала Гаэде (Armee-Flug-Park Gaede). Вскоре всё решилось, и личному составу парка объявили, что ефрейтор Удет признан виновным в нарушении правил полётов и опасном маневрировании, которые привели к потере ценного самолёта и угрозе жизни офицера-наблюдателя. Только благодаря прежним заслугам — читай, недавнему награждению — всё ограничилось неделей ареста.
«Фоккер» D.III (серийный номер D1017/16.) после неудачной посадки Удета зимой 1916–1917 гг.
Отбыв срок, Эрнст вернулся в авиапарк, но даже не успел доложить о своём прибытии, будучи перехвачен неизвестным ему офицером. Тот уточнил его специальность и препроводил в ангар к старому тренировочному «Эльфауге», который был уже подготовлен к вылету: стартовал очередной рейд на Бельфор, и некий лейтенант Хартман (Hartmann) тоже решил в нём поучаствовать.
Старый изношенный аппарат не мог толком ни разгоняться, ни набирать высоту, поэтому, заметив впереди несколько самолётов противника, лейтенант предпочёл отбомбиться по запасной цели и возвращаться обратно. Одна из бомб, которые он бросал через специальный люк в полу кабины, попала на колёсную ось и застряла между ней и горизонтальной стойкой шасси. Прошло несколько весьма неприятных минут, прежде чем лётчику удалось скинуть опасный сюрприз серией резких манёвров.
Истребитель или не истребитель?
После посадки Удет всё же добрался до канцелярии парка и узнал, что пока он был в воздухе, о нём справлялся офицер из штаба армейской группы, который распорядился о переводе в истребительную команду Хабсхайм (KEK Habsheim). Как только парк получит новый истребитель, Удет мог отправляться на нём к новому месту службы.
Albatros D.III (серийный номер D1941/16) из 15-й истребительной эскадрильи, который в январе 1917 года стал персональным истребителем лейтенанта Удета
С первого раза выполнить этот план не удалось: при взлёте спусковой тросик пулемёта захлестнулся за кран бензосистемы на приборной доске и заблокировал перемещение ручки управления, поэтому Эрнст не сумел отвернуть в сторону и врезался в ангар. Новенький «Фоккер» E.III был разбит вдребезги, но на лётчике не было ни царапины и, что не менее важно, командование в этот раз не предъявило ему никаких претензий за потерю ценного самолёта.
Впрочем, совсем без последствий авария не осталась: Удету пришлось задержаться в авиапарке, а потом довольствоваться «подержанным» истребителем ранней модели, на котором он перелетел в Хабсхайм 29 ноября, на следующий день после присвоения ему звания «унтер-офицер».
Аэродром 15-й истребительной эскадрильи в Шампани. Два ближних к камере самолёта — «Роланды» D.II, остальные — «Альбатросы» D.III, и ближайший из них несёт на фюзеляже шеврон с треугольником в стиле обозначений Второй мировой. Вероятно, это командирская машина
На левом фланге западного фронта работы для лётчиков-истребителей оказалось заметно меньше, чем для «двухместников», и воздушного противника Удет впервые встретил только 20 декабря. Вылетев по вызову наземных постов наблюдения, он обнаружил идущий ему навстречу «Кодрон» G.4 и взял его в прицел, но потом вдруг впал в ступор и так и не сумел нажать на гашетку. Опомнился он только когда открыл огонь французский стрелок, и пули начали рвать обшивку «Фоккера», но и тогда в бой не вступил, а просто сбежал пикированием.
Следующие три месяца Удет исправно летал, пересев на E.III, но в воздушных боях не участвовал, что не помешало командованию 13 марта присвоить ему звание вице-фельдфебеля. Пять дней спустя он был поднят на перехват двух самолётов противника, направляющихся в сторону Альткирха. Прибыв в указанный район, он обнаружил нарушителей, только их оказалось на порядок больше: в налёте было задействовано 23 самолёта.
Albatros D.V (серийный номер D4476/17) из состава Jasta 37, на котором лейтенант Удет летал в сентябре 1917 года. Это самый ранний из известных его самолётов, названных в честь подруги лётчика Элеоноры Цинк, позже ставшей его женой. Диагональные чёрно-белые полосы на горизонтальном оперении были знаком принадлежности к эскадрилье
Опасаясь атаковать в одиночку, Эрнст держался выше французов, благо те не обращали на него внимания. Но потом бомбардировщики вышли к пригородам Мюльхаузена, и нужно было либо вступать в бой, либо возвращаться на базу и писать рапорт о списании в пехоту. Выбрав целью большой «Фарман» F.40 в центре первой группы бомбардировщиков, Эрнст устремился в атаку и поджёг неприятельский аппарат длинной очередью в упор.
В этот момент он сам попал под огонь пары «Кодронов» и вынужден был уходить из-под удара пикированием. Переведя машину в горизонтальный полёт, он увидел, что в бой вступили другие немецкие лётчики, но не стал присоединяться к ним, а погнался за вышедшим из боя одиночным «Кодроном». Постоянно поливая противника огнём, он «вырубил» правый двигатель французского самолёта, но не сумел его добить из-за отказа оружия.
Череда побед
После отражения этого налёта на южном участке фронта для истребителей опять наступило затишье с бесплодным патрулированием и редкими и безрезультатными вылетами на перехват. Весной 1916 года Удет освоил «Пфальц» E.IV — довольно редкий аппарат, а в конце лета – начале осени пересел на бипланы Фоккера: сначала D.II, а позже D.III.
Albatros D.V, на котором Удет летал осенью 1917 года
Осенью процесс реорганизации истребительной авиации дошёл и до крайнего юга французского фронта, и 10 октября команда Хабсхайм была преобразована в 15-ю истребительную эскадрилью, а два дня спустя её лётчики приняли участие в отражении крупного англо-французского налёта на Оберндорф. Удет тогда сбил бомбардировщик «Бреге-Мишлен» BM.4, ставший его второй подтверждённой победой.
После рейда активность действий авиации вновь упала до минимума, но по сравнению с прошлым годом воздушных боёв стало больше, и в декабре и феврале Удет сбил ещё по одному французскому самолёту. По службе он тоже продвигался вполне успешно, в ноябре став офицер-штельфертретером, а в январе — лейтенантом резерва.
Поздней осенью 1917 года фюзеляжи всех истребителей Jasta 37 были выкрашены в чёрный цвет, а на носу они получили белый тактический номер. При этом стандартные для Германии обозначения на борту за кабиной и/или вертикальном оперении были сохранены. Крайний справа самолёт Удета, у которого вместо номера изображён командирский шеврон
В начале марта 15-ю истребительную, к тому времени летавшую уже на «Альбатросах» и нескольких «Роландах», перебросили на более активный фронт в Шампани. На новом месте Удет 15 апреля и 5 мая одержал свои 5-ю и 6-ю победы, а с 18 мая по 19 июня, когда комэск был в отпуске, исполнял его обязанности.
Примерно в то же время произошёл и вошедший в авиационный эпос эпизод с единоборством двух истребителей, отказом оружия на немецком самолёте и заметившим это французом, не ставшим добивать беспомощного врага. Сам Удет утверждал, что прочитал надпись «Vieux» на борту «Спада», а значит его противником был Жорж Гинемер. Такое вполне возможно — «Аисты» воевали на том же участке фронта, — но недоказуемо, потому что тактический номер неприятельской машины немец ни в одном из рассказов не приводил.
Albatros D.Va, который был персональным самолётом Удета зимой 1917–1918 гг.
Кроме новых побед, у повышенной активности авиации была и оборотная сторона: 15-я эскадрилья тоже начала нести потери, и большая их часть пришлась на период командирства Удета. Поступление пополнений задерживалось, так что в начале июня от некогда полнокровной эскадрильи осталось одно звено.
На Эрнста, как старшего, легла обязанность писать письма родным погибших товарищей и пересылать их вещи. Это далось ему нелегко, а так как в итоге он остался последним из оригинального лётного состава эскадрильи, то его уже ничего не держало в этой части, и в июле он запросил перевода в 37-ю эскадрилью, которой командовал его старый товарищ. Jasta 37 тоже начала воевать на левом фланге фронта, но в середине июля её перебросили во Фландрию в английский сектор, и в августе Удет открыл счёт побед части против нового противника. Всего за месяц ему засчитали три победы, потом столько же в сентябре.
Исполняющий обязанности командира 11-й истребительной эскадрильи Удет в кабине триплана после возвращения из боевого вылета 28 марта 1918 года
7 ноября он стал штаффель-фюрером и в том же месяце пересёк рубеж 15 побед, а 18 февраля 1918 года — и 20. Но следующую заявку, 9 марта, ему не засчитали, потому что по докладам наблюдателей «Кэмел» не упал, а совершил вынужденную посадку.
15 марта эскадрилью перебросили в район Камбре. Эрнст как раз руководил обустройством части на новом аэродроме, когда к нему подошёл ротмистр фон Рихтгофен и предложил перевестись в его эскадру.
Под крылом «Красного барона»
Это было то самое «предложение, от которого невозможно отказаться», и 25 марта Удет стал исполняющим обязанности командира 11-й истребительной эскадрильи. Освоив новый для себя истребитель-триплан, он одержал первую победу на нём 27 марта, а на следующий день ещё одну. После возвращения из вылета Эрнст впервые почувствовал боль в ушах. Сначала она была слабой и просто надоедливой, но вскоре начала становиться всё более острой. Некоторое время лётчик пытался бороться с ней и даже одержал ещё одну победу 6 апреля, но потом пришлось идти сдаваться медику эскадры. Тот предположил воспаление среднего уха, и Рихтгофен сразу же отстранил больного офицера от службы, отправив его в тыл до полного выздоровления.
Fokker Dr.I (серийный номер Dr586/17), который был персональным самолётом лейтенанта Удета в первые три недели командования Jasta 4. За исключением букв LO, все обозначения на этой машине относятся к более раннему времени, когда её владельцем был командир 6-й эскадрильи Ганс Киршштайн (Hans Kirschstein). На фотографии это плохо видно, но на правом борту наклон полос был противоположным
Лечился ас дома у семейного доктора и вернулся на фронт в середине мая. 20-го числа, одновременно с перебазированием эскадры в район Реймса, он был назначен исполняющим обязанности командира Jasta 4, а 3 июня официально утверждён в этой должности. В напряжённых боях с французской авиацией счёт побед Удета рос быстро: 31 мая он добился 24-го, а 25 июня уже 35-го подтверждённого успеха.
29 июня у него был день отдыха, но утром на аэродром позвонили с запросом на уничтожение неприятельского корректировщика, а все остальные лётчики уже находились в небе, поэтому командир полетел сам. Выйдя в заданный район, он обнаружил одиночный «Бреге»-14 и успешно подобрался к нему поближе, укрываясь в мёртвой зоне обстрела под фюзеляжем и за оперением неприятельской машины. После короткой очереди в упор французский стрелок упал в своей кабине, и второй заход Удет выполнял уже сбоку, чтобы поразить двигатель разведчика, но в последний момент стрелок вдруг опять встал за пулемёты и всадил в атакующий истребитель точную очередь.
В первой половине июня борт 586/17 был списан, и взамен Удет получил триплан Dr593/17. Он начертил мелом на борту эскиз нового дизайна своего «логотипа», но в краске его исполнить не успели, так как всего через несколько дней Jasta 4 начала получать «Фоккеры» D.VII, и ас пересел на один из них. На фотографии этого не видно, но именно на этом истребителе впервые появился командирский «шеврон» на горизонтальном оперении
Машину резко повело влево, и она полностью перестала слушаться рулей. Но пилот был цел, двигатель работал, а самолёт продолжал полёт, накручивая круги. Когда нос самолёта был направлен на восток, Эрнст давал полный газ, сбрасывая его после разворота на запад, тем самым постепенно уходя на свою территорию. Потом «Фоккер» вдруг резко задрал нос вверх и, потеряв скорость, камнем рухнул вниз, и если бы не новинка — парашют Хайнеке, — история бы на этом и закончилась.
Лётчик отстегнул ремни, встал в полный рост в кабине и был выдернут из неё потоком воздуха, потом почувствовал сильный удар в спину и резкий рывок: незатянутый ремень подвесной системы застрял между килем и роговым компенсатором руля направления. Приложив все силы, Эрнсту всё же удалось согнуть верхушку руля и освободить застрявший ремень. В последний момент перед падением купол парашюта успел раскрыться, так что всё обошлось сильными ушибами и лёгкой хромотой, а приземлившийся на нейтральной полосе лётчик благополучно добрался до своих траншей.
Fokker D.VII, относящийся либо к первой серии выпуска головной фирмы, либо к блоку D20хх/18 фирмы OAW, на котором Удет был сбит в воздушном бою 29 июня 1918 года. Это самая известная из всех окрасок его самолётов, но, по сути, в ней достоверно известны только верхнее крыло и горизонтальное оперение
Тем же вечером он снова вылетел в бой, а 3 июля довёл свой счёт до 40 побед, но затем последовал не совсем понятный четырёхнедельный перерыв в полётах, и возобновил череду боевых успехов ас только 1 августа.
Этот месяц стал самым успешным в его карьере: за 22 дня он одержал 20 побед (четыре во французском секторе и 16 в английском, куда эскадра вернулась 8 августа). Кроме того, в последнюю неделю указанного периода он замещал отсутствующего командира эскадры.
Геринг вернулся 22 августа, и тем же вечером Удет сам уехал в отпуск, вернувшись на фронт 19 сентября уже в чине обер-лейтенанта. Через несколько дней началось перебазирование JG I в Мец на тихий участок фронта, что воспринималось лётчиками и командованием как вывод на отдых. Первые подразделения эскадры прибыли туда 25 сентября, а на следующий день британцы отправили в рейд на железнодорожные объекты в районе Меца 36 бомбардировщиков DH.4 и DH.9.
Fokker D.VIIF (серийный номер D4253/18), на котором Удет летал сначала в июле-августе 1918 года, а потом после возвращения из отпуска в сентябре. Вариант окраски относится к июлю-августу, когда после нескольких случаев самовозгорания зажигательных пуль для лучшего охлаждения патронных ящиков сняли верхнюю крышку капота. В отличие от предыдущего самолёта аса, этот никаких дополнительных обозначений на крыльях и оперении не получил
Увидев с земли разрывы зенитных снарядов, Удет поднял на перехват шестёрку истребителей и вывел её на одну из групп врага, в которой было семь машин. Первой слаженной атакой немцы сбили только один бомбардировщик, хотя сами были уверены, что упали сразу два или три, одну из этих побед засчитали Удету. Затем начался бой в стиле «каждый сам за себя». Через несколько минут Эрнст с «горки» расстрелял один из идущих выше него самолётов и с трудом увернулся от падающей «огненной кометы». Потом он погнался за третьим «Дэ-Хэвиллендом», но британский пилот вместо бегства развернулся и сам устремился в лобовую атаку. Его огонь оказался точен: немецкий лётчик был ранен в ногу, а из пробитого бака в кабину начал хлестать бензин. К счастью, пожара не случилось, а остатка топлива хватило на планирование до аэродрома.
Ранение оказалось неопасным, и через пару дней ас вернулся к полётам, но в следующие две недели ничего примечательного в районе базирования его эскадрильи не происходило.
Fokker D.VII (OAW) с серийным номером из блока 20хх/18. Это был ещё один персональный самолёт Удета, на котором он летал в августе 1918 года параллельно с бортом 4253. Чёрный капот и двухцветная обводка по лонжеронам фюзеляжа были стандартными обозначениями Jasta 4
11 октября обер-лейтенант Удет был переведён в Готу для дальнейшей службы лётчиком-испытателем, а ещё через неделю откомандирован в Мангейм на моторостроительную фирму «Ремаг», где и пребывал вплоть до демобилизации в начале января 1919 года.
С 62 подтверждёнными воздушными победами Удет стал вторым по результативности асом Германии и четвертым в Первую мировую вообще. После войны он не утратил страсти к полётам, а наоборот, ударился в воздушное циркачество и преуспел в этом ничуть не меньше, чем на полях сражений, добившись международной известности.
Фотограф снимал один из «Фоккеров» 1-й истребительной эскадры, но в кадр попал и трофейный французский истребитель «Спад»-7, в августе 1918 года бывший любимым разъездным аппаратом Удета и других старших офицеров эскадры. Французский истребитель был перекрашен в белый цвет, но сохранил оригинального петуха эскадрильи Spa.62 на борту. Чтобы его по ошибке не сбили свои, во всё крыло была сделана надпись Gute Leute — «Хорошие люди»
В 1934 году Удет принял предложение Геринга и вернулся на военную службу, сразу получив звание оберст-лейтенанта и должность в министерстве авиации. Впоследствии бывший истребитель сделал неплохую карьеру, пик которой пришёлся на 1940 год, но вскоре начал впадать в опалу. Служебные и жизненные неурядицы, конфликт с Герингом и злоупотребление алкоголем привели к самоубийству: 17 ноября 1941 года генерал-оберст Удет застрелился. От широкой публики обстоятельства смерти скрыли, объявив о гибели в авиакатастрофе. Тогда же его имя присвоили истребительной эскадре JG 3.
В современных вооружённых силах Германии действует табу на именования в честь офицеров и генералов Третьего рейха, но сам по себе Удет всё так же остаётся одним из самых известных и популярных лётчиков Первой мировой войны.
Siemens-Schuckert D.III (серийный номер D8350/17), ставший последним персональным самолётом во фронтовой карьере обер-лейтенанта Удета. Он летал на нём с 3 октября 1918 года, но в оставшееся время успел поучаствовать лишь в нескольких учебных воздушных боях с товарищами по эскадре
Немного исторических фотографий с кратким описанием
Захваченный немецкий самолёт «Таубе» на выставке во дворе Дома инвалидов в Париже, 1915 год. Taube нем. — голубь.
«Таубе» — самолёт Первой мировой войны авиаконструктора Игнаца Этриха.
Пешавар 1920г Лондонская пожарная машина. Фото опубликовано в журнале 1977 г.
Моряки французского крейсера «Admiral Aube» позируют фотографам возле установленной на палубе наковальни. Amiral Aube крейсер названный в честь Адмирала Теофиля Обе. Крейсер учавствовал в Первой Мировой Войне. После того, как большевики подписали 3 марта 1918 года Брест-Литовский мирный договор , Адмирал Обе был отправлен на север России для поддержки интервенции союзников. Крейсер прибыл в Мурманск 18 марта; она поддержала оккупацию Союзниками Архангельска 10 августа. Корабль вернулся домой в октябре после того, как 18-го числа его сменил броненосный крейсер « Гейдон» . В начале 1919 года Адмирал Обе вместе был направлен в Атлантический дивизион. Он был помещен в резерв в марте 1920 года в Лорьяне ; 7 июля 1922 года корабль был исключен из военно-морского регистра, а два года спустя продан на металлолом. (перевод с английского)
Плеер образца 19 века. Фонограф в городе Tonstad. Норвегия. 1890-е.
Информация о фото взяты из разных источников, дополнены и исправлены.
Поиграем в бизнесменов?
Одна вакансия, два кандидата. Сможете выбрать лучшего? И так пять раз.
Атака живых
Автор: Никита Шмик.
Оборона крепости Осовец, а конкретно такой её эпизод, как контратака 13-й роты 226-го Землянского полка утром 6 августа 1915 года, является, наверное, самым известным событием, связанным с участием России в Первой мировой и, безусловно, наиболее мифологизированным. Как никак, а образ горстки людей, которые уже находились за гранью смерти, но тем не менее смогли обратить в бегство многотысячного супостата, весьма привлекателен.
К счастью, дошедший до нас массив документов, а также воспоминания выживших участников контратаки (коих было немало) позволяют более-менее точно восстановить ход событий того рокового дня. А они, кстати, были отнюдь не менее брутальны, чем современное фэнтези по мотивам. Впрочем, чего-то мы забежали немного вперёд.
Собственно, на истину в последней инстанции автор не претендует и пишет исключительно на основании того, что смог найти в этих ваших инторнетах.
Итак,1915 год, 6 августа, четыре утра. Немцы пускают в дело 30 газобаллонных батарей, их цель — уничтожить защитников Сосенской позиции, основного предполья Осовца. Это у них получается: облако "едкого удушливого тумана" не просто накрывает передний край, убивая почти всех бойцов находившихся там рот, но и достигает самой крепости с её артиллерией и фортами. В одном из них, Заречном, и находилась недавно отведённая в резерв 13-я рота, солдат которой уже начали поднимать по тревоге и одевать в респираторы.
Тем временем, удостоверившись, что хлор ушёл, немцы начинают выдвигаться вперёд. Конкретно нас интересует центр построения, где в атаку пошёл 18-й пехотный полк ландвера. Заняв т.н. "двор Леонова" он двинулся дальше вдоль железной дороги, угрожая захватить Рудской мост — единственную переправу, соединявшую район Сосни с остальной крепостью.
Однако через него уже переправлялись другие части землянцев, в том числе и рота Котлинского. Все очевидцы действа признают, что идти приходилось в исключительно трудных условиях, тяжёло дыша от жжения в горле и буквально продираясь через газовое облако. Один из них, рядовой Смольянов, так описывал принесённые ветром проблемы:
"Тянулся газ, как дым или туман, был он зеленоватого цвета и пахнул серой. Дышать тогда было очень трудно и мало помогали и респираторы; газ драл во рту и в горле. На мосту газы были особенно густы, поэтому нам пришлось обождать, пока газы несколько разсеялись, и только после некоторого промежутка времени мы бросились опять в атаку. Из нашей роты через мост все-таки перешли все и только за мостом рядовой Жилкин не смог дальше итти."
Так или иначе переправившись через Рудский канал, слабые русские роты оказались перед лицом куда более многочисленного противника. В такой ситуации огневой бой был, очевидно, гибельным решением, поэтому атаковали в штыки. Передовые части немцев не выдержали натиска и оказались отброшены, кроме того, "очнулась" крепостная артиллерия, которая принялась своим огнём сеять смерть и разрушение в глубине порядков ландвера, одновременно изолируя поле боя. Правда, не обошлось и без печального — шедший впереди своих бойцов подпоручик Котлинский получил смертельное ранение. 13-ю роту возглавил "сапёр" Стржеминский, и именно под его началом она достигла Сосенской позиции, тем самым полностью восстановив положение на вечер 5 августа.
Вот так и получается, что под личиной "горстки мёртвых русских супергероев" на самом деле скрываются вполне обычные люди, которые, однако, совершили реальный подвиг, шагнув в едкую зелёную неизвестность, из которой они вышли, причём не просто выжив, а в довесок произведя крайне успешную (особенно по меркам места и времени) контратаку.
Много ли вы ещё вспомните случаев, когда несколько неполных рот штыками отбрасывают целый полк?
Автор: Никита Шмик.
Оригинал: https://vk.com/wall-162479647_105361