Как-то утром, во время пересменки, принимая у неё смену, я обнаружил оную в невыспавшемся и крайне тревожном состоянии.

— Что случилось? — полюбопытствовал я. — Поделишься впечатлениями от первого самостоятельного дежурства?

— Ох… Сейчас расскажу. — вздохнула Анжела.

В общем, смена её протекала относительно спокойно. Давления, температуры, к которым она уже привыкла в бытность стажировки. Но под утро пришёл вызов «29 лет, боли в животе» и произвёл «взлом системы».

Приехала она по указанному адресу, в обычную съёмную квартиру на окраине города. Её встретила молодая пара — парень и девушка, явно неместной, южной внешности. Скорее всего, гастарбайтеры из ближнего зарубежья. Девушка лежала на кровати, охая и держась за живот. Её спутник беспокойно шагал по комнате, не в силах усидеть на месте.

— По-русски оба ни бум-бум. Ну, я, как могу, начинаю сбор анамнеза, — повествует дальше Анжела. — Спрашиваю: «Где болит?». Девушка показывает на правый бок, прямо на классическое место для аппендицита. Я мысленно обрадовалась — о, думаю, первый самостоятельный серьёзный диагноз — аппендицит. Сейчас всё красиво подтвердим и в больницу!

Анжела вручила пациентке градусник и с профессиональным видом приготовилась к пальпации живота. Попросила приподнять розовую кофту, чтобы осмотреть болезненную область, и… расстроилась. Взгляду ее предстал аккуратный, но совершенно однозначный шрам после аппендэктомии.

— У вас аппендицит уже удален? — с нескрываемым разочарованием в голосе констатировала Анжела.

— Да, да, апиндисит, апиндисит! — закивали оба, видимо, поняв знакомое слово.

— Жаль... То есть хорошо, конечно. Но всё равно жаль.

Градусник тем временем показывал также «по нулям». То бишь идеальные 36,6 градусов.

Не сдаваясь, Анжела, как заправский диагност в первом поколении, выдвинула следующую версию.

— Может быть, у вас аднексит? — с надеждой поинтересовалась она, имея в виду воспаление придатков яичников. — Воспаление?

— Эта што? — в один голос переспросили оба, глядя на фельдшера абсолютно непонимающими глазами.

Было это еще в те времена, когда смартфонов с мгновенными переводчиками в кармане у каждого не водилось, и приходилось полагаться на собственную смекалку и язык жестов.

— Выделений ОТТУДА нет? - громко пояснила она, напрасно полагая, что чем громче, тем понятнее.

— Девушка пожала плечами и отрицательно головой, то ли отрицая, то ли не понимая вопрос.

— Ну, ладно, — не сдавалась Анжела. — Всё равно в больницу повезу, там разберутся. А... вы не беременны ли, часом?

И тут оба молодых человека вдруг разразились таким дружным хохотом, что Анжела на секунду опешила.

— Что смеётесь? — немного обиделась Анжела. — Нет так нет, чё ржать-то?

Решив проверить еще одну версию, задала следующий вопрос, стараясь говорить как можно чётче:

— А вообще БЛИЗОСТЬ у вас была?

— Облизать? — переспросил парень, склонив голову набок.

Анжела мысленно выругалась и уточнила:

— Да не надо никого облизывать!! Близость!.. Ну, «секс-мекс» был у вас?

Оба вдруг моментально покраснели, будто две конфорки электроплиты, поняв сие одинаково звучащее на всех языках слово, и начали испуганно мотать головами, бормоча что-то несвязное на своем языке.

— Нет? — с нескрываемым недоверием переспросила Анжела, а потом не выдержала и сама рассмеялась. — Понятно. Видимо, вам нельзя об этом чужим людям говорить. А так — охотно верю!

Но диагноз всё равно нужно было какой-то из пациентки вытряхивать. В больницу человека ж не привезёшь с известной аббревиатурой «ХЕЗ» (хрен его знает) в сопроводительном листе.

— Может, съела ты что-то не то? Стул был?

— Был, был! — вдруг оживился парень и куда-то стремительно исчез. Через мгновение он вернулся… с деревянной табуреткой в руках, которую он, раскланявшись, поставил перед фельдшером. — Вот стул! Извинитесь, садитесь!

Анжела, которая до этого момента всё стояла, с трудом сдержала новый приступ хохотка, присела, наконец, на преподнесённый табурет.

— Спасибо, но я не про этот стул, — попыталась она объяснить, уже почти отчаявшись. — Я про то, ходили ли вы в туалет по-БОЛЬШОМУ?

— Туалет? Нет, не большой, маленький! — радостно и с готовностью ответила девушка, явно гордясь тем, что наконец-то поняла вопрос.

— Пойдём покажу! — вызвался парень, собравшись проводить Анжелу на экскурсию по квартире.

— Так, стоп! — взмолилась фельдшер, закрывая лицо руками. — Мы с вами так каши не сварим!

— Каша не варил, плов варил! — робко уточнила пациентка.

На этом терпение Анжелы лопнуло. Ситуация зашла в тупик. Она решительно поднялась с табуретки, едва не уронив её, и объявила свой вердикт.:

— Поехали в больницу! Там врачей умных много, а я тут одна с вами! И то объяснить ничего толком не можете! Фиг с ним, с диагнозом!

Документов при пациентке не оказалось, и Анжела на слух, как поняла так и записала данные пациентки в сопроводительный лист.

Через некоторое время они уже были в приёмном отделении многопрофильного стационара.

— С чем? — дежурно вопросила сонная медсестра приёмника, не отрываясь от заполнения своих документов.

— Девушку с болями в животе непонятной этиологии привезла, — отрапортовала Анжела. — Аппендицит удалён, но боли справа есть. Со стулом... вроде нормально. Да и с табуреткой тоже... В общем, ставлю «беременность малого срока, угрозу прерывания». Пусть гинеколог посмотрит.

Сдав пациентку, Анжела, перекрестившись, наконец отбыла на подстанцию, уверенная, что сделала всё правильно. Конец смены уже был не за горами, и после такого вызова хотелось, чтобы он был последним на сегодня.

На пороге подстанции её встретила диспетчер с побагровевшим лицом.

— Анжела! Горе ты наше луковое! — воскликнула та, едва завидев коллегу. — Ты кого это в больницу только что привезла, а?!

— Девушку… — неуверенно пролепетала Анжела. — С подозрением на...

— Какую девушку?! — не выдержав, расхохоталась диспетчер. — Мне гинеколог только что звонила, орёт в трубку благим матом! Говорит, заходит это твоё чудо в розовой кофте в кабинет. Ну, она ей стандартное: «Раздевайся, забирайся на кресло». Чудо это разделось и уже ногу занесло, чтобы на кресло взгромоздиться… И тут наша врач присмотрелась — а там, понимаешь, кое-что подозрительное болтается, чисто мужское! Она как закричит: «Мужчина, вы что тут делаете?!». Ну, тот перестал забираться на кресло, слез, оделся и давай бог ноги из кабинета!... Анжела! Ты чего это мужиков к гинекологам-то возишь?!

Услышав это, Анжела впала в ступор. Как мужик??... Она снова и снова перебирала в памяти детали того вызова — хрупкая фигура, длинные волосы, розовая кофта... Какой же это мужик?

— Ну ты даёшь! — не сдержал я удивлённого смешка. — Как же ты его с девушкой-то спутала?

— Да я откуда знала, что это был ОН, а не ОНА! — оправдывалась Анжела, разводя руками. — Парень-то её... его... как парень был, настоящий. А эта… этот… женщина натуральная, манерный такой ещё...

Посмеялись.

Как выяснилось позже, ни о какой «беременности», ясное дело, речи не шло. Пациенту поставили диагноз «кишечная колика», дали таблетку «Но-шпы» и быстро отпустили, едва сдерживая всеобщий гогот в отделении.

С тех самых пор фельдшер Анжела стала подходить к сборам анамнеза тщательнЕй, ширше и глыбже, памятуя тот самый случай. Ведь никогда не знаешь, куда заведут тебя очередные «боли в животе» и какого сюрприза стоит ожидать под безобидной розовой кофточкой. Главное — вовремя его разглядеть, чтобы потом не пришлось краснеть перед орущим гинекологом.

ВСЕМ ЗДОРОВЬЯ! 💗

(Ещё больше авторских медицинских историй и интересных видео в моём ТГ Истории Чумового доктора)

16. У нас с сестрой есть хорошая подруга, с которой мы познакомились где-то в 2003–2004 годах. Мы все жили в одном городе, но выросли в разных. Несколько лет спустя она познакомилась с нашей мамой-иммигранткой, которая работала швеёй.

Однажды она разговаривала со своей матерью о нас, о том, откуда мы родом, и о нашей маме. Мама вдруг сказала: «Забавно! Я выходила замуж в этом городе, и я помню, что мне сшила свадебное платье иностранка!»

Несколько дней спустя моя сестра разбирала наши старые семейные фотографии и нашла снимок незнакомой пары в день их свадьбы, сделанный где-то в конце 70-х – начале 80-х. Невеста на снимке – мать нашего друга.

17. Самое жуткое совпадение, которое приходит мне на ум, произошло, когда я училась в старшей школе. Это случилось примерно в то время, когда умерла принцесса Диана.

Я зашла к бабушке на работу, в кабинет врача, чтобы пообедать с ней. Все в комнате отдыха смотрели репортаж с похорон, когда бабушка сказала: «Интересно, а мать Терезу так бы освещали, если бы она умерла?»

Как по расписанию, появился диктор и объявил срочную новость о кончине матери Терезы. Все медленно повернули головы, чтобы встретиться взглядом с моей бабушкой.

Моя бабушка до сих пор говорит, что это было совпадение.

18. Моя тетя (сестра отца) умерла от рака 3 октября 2007 года, когда я училась в предпоследнем классе средней школы.

На последнем курсе я изучала искусство, и однажды мы работали над глиняными скульптурами. За столами по четыре человека, одному из них было поручено сходить за стопкой старых газет из шкафа, где хранились сотни старых газет, которые учитель принес для защиты столов во время проектов. Один парень принес оттуда бумагу и дал мне немного, чтобы я могла положить ее на свою часть стола.

Я начала работать над скульптурой и вдруг обнаружила, что газета раскрыта на разделе некрологов. Я просматриваю их и вижу некролог моей тёти прямо там, где была моя рука. Дата была 2 октября 2008 года, а поскольку 2008 год был високосным, то с момента смерти тёти прошло целых 365 дней.

Для меня этот ряд совпадений показался слишком большим, я думаю, что это она пыталась подать мне знак о чем-то.

19. Когда я училась в колледже, я работала в небольшом независимом артхаусном кинотеатре. Владелец был настоящим скрягой. Он был ещё и придурком, хоть и милым. У нас была связь друг с другом.

Примерно за год до того, как я окончила университет и переехала, ему поставили диагноз БАС. Вскоре он оказался в инвалидном кресле, а затем и в постели. Примерно через три года я узнала, что он умер.

Через два дня я надела пальто, которое давно не носила. Засунув руку в карман, я нащупала листок бумаги. Вытащила его, и это оказался чек из театра почти на 200 долларов, который я как-то забыла обналичить много лет назад, – с именем и подписью моего начальника.

Я знала, что могла бы обналичить его, если быстро добралась до банка, но я решила, что будет справедливо позволить ему посмеяться последним.

Подборки, которые вы больше нигде не найдете, можете прочитать на моем канале https://t.me/realhistorys

Мой канал «Клубничный переполох» https://t.me/erosstoris

Мой канал с подборками интересных фактов https://t.me/actualfacts

Мой канал о кошках https://dzen.ru/o_koshkah

Мой канал с переводами рассказов зарубежных писателей https://boosty.to/webstrannik 

Всем удачного дня!

Ок, все эти аргументы имеют право на жизнь. Та женщина не поздоровалась, потому что была в наушниках. Другая — потому что у нее кто-то умер. Третья — проблемы со слухом. Согласен, такое бывает. Жизнь — сложная штука.

Но давайте на секунду включим математику. Дней много, и людей много. Если ребенок за день поздоровается с двадцатью прохожими, а ответит ему всего один, какая будет статистика на больших числах? Больше будет тех, у кого «только что умер родственник», или тех, кто просто не умеет, не привык, не ожидает, что с ним может поздороваться проходящий мимо ребенок?

И в связи с этим вопрос: а какая будет реакция у ребенка и мамы после такой статистики?

Допустим, на видео запечатлен тот самый редкий случай, когда человек все-таки поздоровался. Но следующие десять — нет. Даже если бы та женщина громко и четко ответила, это не отменяет тысячи других случаев, когда дети (и взрослые) сталкиваются с безразличием.

Назвала она людей «козлами» или флешмоб выглядит «лицемерно» — это не отменяет общей проблемы, которая существует: массовая привычка к неготовности к спонтанному, краткому приветствию. Это ведь не предложение дружбы и не требование внимания. Это просто сигнал: «Я тебя заметил». Элементарный знак этикета.

Я могу вспомнить кучу случаев из собственной жизни. Идешь куда-то, погруженный в свои мысли, мимо тебя здоровается ребенок, а ты проходишь, и только через десять шагов до тебя доходит: «Черт, а я же мог просто кивнуть и улыбнуться».

И дело не только в детях. Вчера, например, шел мимо магазина, там двое подвыпивших мужиков эмоционально спорят. Стоящий рядом паренек-студент, куря, услышал их и улыбнулся. Поймал мой взгляд, ища, кто бы разделил эту позитивную эмоцию. А я тупо прошел мимо. И опять же, через несколько шагов «сообразил», что мог бы просто улыбнуться в ответ. Но стормозил.

В интернете это просто: лайк — и пошел дальше. А в жизни «лайк» — это вот так, кивнуть и сказать одно слово. Не надо останавливаться, знакомиться и обмениваться телефонами. Просто случайно встретился взглядом — кивнул, и тебе кивнули в ответ. А в жизни я, например, не особо умею это делать. Не успеваю сообразить, туплю на 10 секунд.

Или в машине. Инструктор учил обращать внимание на других водителей, быть взаимовежливым. Когда я кому-то уступаю, мне в ответ моргают аварийкой: «спасибо». Но когда уступают мне и моргают фарами «давай, я тебя пропускаю» — я часто не успеваю ответить аварийкой. Ступил, не среагировал, не додумался. А когда есть это взаимовежливое общение между водителями — совсем другие ощущения от дороги. Не просто «добрался из пункта А в пункт Б», а еще где-то уступил, и тебе сказали спасибо, а кто-то пропустил тебя. Был в южных странах — там водители вообще больше руками общаются: просят уступить, благодарят кивком...

И вот, мне кажется, идея, которая стоит за этим видео, — именно про это.
Речь не столько про «козлов» и не только про «хайп». Речь про нашу общую привычку ожидать от мира и от окружающих хмурые лица и подвох. Мы разучились спонтанно реагировать на простые, человеческие жесты.

Если тебе улыбнулись — значит, сейчас будут что-то просить или продавать. Если ребенок поздоровался — надо быстрее отойти, а то еще обвинят в чем-то. Мы постоянно ищем вокруг говна. И знаете что? Мы его находим. Его и так хватает.

Возьмите и попробуйте на один день перестать его искать. Да, для кого-то этот флешмоб с космонавтами может выглядеть как лицемерная показуха. А какую альтернативу предлагаете вы? Только поливать всех говном и цинично констатировать, что все врут и все плохо?

Сделайте что-то, что будет по-вашему «позитивным» и «нелицемерным». А вдруг окажется, что в вашей картине мира «позитив» всегда равен «лицемерию»?

Как же грустно, должно быть, жить в таком внутреннем мире.