Где водятся волшебники?
Как вы думаете – в чём разница между магом и волшебником? И почему в советских фильмах и книгах практически нет магов, редко встречаются колдуны, зато волшебники ходят табунами?
Я говорю сейчас об оригинальном русском словоупотреблении – в переводных текстах бывает по-всякому. Волшебники Роулинг, Толкина и ле Гуин – это в оригинале wizards, а волшебники Страуда и Сюзанны Кларк – magicians.
Про Уотт-Эванса с его шестью или семью видами мэджик-юзеров в Этшарском цикле вообще промолчим – там переводчики изощрялись кто как мог, так что в разных книгах терминология разнится.
Но именно в русском, а особенно советском массовом искусстве сложилась интересная и своеобразная традиция. Волшебники тут – чаще всего вовсе не люди, владеющие тайным искусством или обладающие особыми способностями. Это сверхъестественные существа – и они занимают в произведениях экологическую нишу богов и демонов.
Хотите примеров? Их есть у меня.
«Незнайка в Солнечном городе». Чтобы встретить волшебника, нужно сделать за один день три бескорыстных добрых дела. Ты можешь попросить у него практически любое чудо, даже волшебную палочку, исполняющую желания, но она потеряет силу, если ты совершишь с её помощью три плохих поступка.
Снятый по отдалённым мотивам сказок Носова «Незнайка с нашего двора» идёт ещё дальше. Незнайка там – единственный коротышка, который верит в волшебников и неустанно проповедует эту веру остальным, хотя сам никогда никаких волшебников не видел. Знайка и его компания скептиков-«атеистов» высмеивают его за это, ибо сами верят только в науку и технический прогресс.
В кульминации фильма они даже изготавливают самодвижущихся идолов-«волшебников», и Незнайка обращается к одному из них с молитвой: «Пожалуйста, сделай что-нибудь волшебное!». Идол безмолвствует, а Знайка с соратниками торжествует.
Яснее сказать, что тут аллегория для чего, по-моему, невозможно.
При этом нам-то с самого начала показывают, что волшебники в этом мире и вправду существуют – но они не могут показаться на глаза тому, кто в них не верит. От неверия они даже заболевают и в конце концов уходят подальше.
Ну хорошо, это всё Незнайка в разных интерпретациях. А есть ли ещё что-то?
Сколько угодно.
«Сказка о потерянном времени» Евгения Шварца. Злые волшебники там – вполне себе конкретные злые духи. Живут они в потустороннем мире, в избушке посреди сказочного, неестественно огромного леса, а в мир людей выходят только вредить.
«Обыкновенное чудо» его же. Горный волшебник, заваривший всю кашу – самый настоящий бог. Бессмертный, всемогущий, сочиняющий истории не словами или образами, а живыми людьми. И он ещё всякий раз удивляется, когда люди, назначенные им в персонажи, отказываются вести себя по сценарию.
Даже то, что он обитает в горах, не случайно. Горы – ещё один образ иного мира, не зря японцы веками боялись там ночевать. А любители группы «Мельница» наверняка вспомнили сейчас завораживающую песню «Господин горных дорог».
«Шёл по городу волшебник» Юрия Томина – и, конечно, снятый по мотивам фильм «Тайна железной двери». Там тоже есть злой волшебник, и он больше всего напоминает дьявола, просто ещё маленького. Он награждает героев за злые поступки и наказывает за добрые.
Живёт злой волшебник тоже в потустороннем мире – во вчерашнем дне, куда можно попасть только при помощи волшебных спичек, а выбраться оттуда намного сложнее, чем пробраться.
Песня в фильме рассказывает его предысторию. Другой волшебник, добрый (но, видимо, очень глупый) создал себе заместителя... из выброшенных кем-то дурных склонностей. Результат немного предсказуем: «жестокость, зависть чёрная, и ненависть, и лесть» сложились в существо, которое тут же лишило своего создателя силы и разума и заняло его место.
«Волшебник Изумрудного города». Гудвин – простой смертный, лишь выдающий себя за волшебника, но вот Гуррикап, творец Волшебной страны – совсем другое дело. Исполин, наделённый невероятной силой (и физической, и сверхъестественной), он больше порождение стихий, чем живое существо.
Феи, захватившие страну после его смерти – такие же, только мелкие и чахлые. Виллина, Гингема, Арахна и (возможно) Стелла владеют и «книжной» магией заклинаний, но она работает у них только потому, что они волшебны сами по себе. Бастинда заклинаниями не владеет, но зато растворяется в воде без остатка.
Замечу в скобках, что сам Волков придумал из этого списка только Гуррикапа и Арахну – и они оба великаны. Совпадение? Не думаю.
«Маруся ещё вернётся» Ирины Токмаковой. Волшебник Асей – хранитель сказочной страны Тут, которая и вправду находится прямо тут, рядом с тобой, в твоём собственном доме. В обычном состоянии он – серебряная звезда, но может принимать и человеческий облик.
Я мог бы перечислять и ещё, но в завершение добавлю только фильм «Как Иванушка-дурачок за чудом ходил». Он отличается от других одной деталью: волшебник Лукомор, разочаровавшийся в людях, прямо говорит, что когда-то учился волшебству – на волшебника здесь, стало быть, можно выучиться.
Но во всём остальном он точно такой же, как и остальные добрые волшебники советских сказок – живёт в потустороннем мире, а герою, добравшемуся до него, дарит чудесные вещи.
С исчезновением СССР, насколько я могу судить, исчезли и такие сказки.
А жаль. Они могли бы положить начало тому, чего всё это время была лишена русская литература (и не только русская, а славянская в целом, если верить Сапковскому) – собственной традиции историй о волшебстве.
Чистое литературное волшебство – не религиозное чудотворение, не оккультная премудрость, не психические способности и не «достаточно развитая технология». Это соучастие в делах чудесного мира, олицетворением силы которого и становятся волшебники.
Эпизод 12. Семен. Второй день в Колмеваре
Семен проснулся под приглушенное зудение голосов.
Он открыл глаза. Было сумрачно. Звуки доносились будто из-за стены, закрытой двери. Семен резким движением отдернул ткань балдахина и заморгал от неожиданности — яркий свет почти ослепил его.
Моргая, пытаясь после глубокого сна прийти в себя, он увидел, что на кровати напротив через шторы высунулась темно-русая голова Сашки. Тут же исчезла и появилась вновь — Саша нырнул в постель за очками, которые теперь напяливал на нос, но у него не получалось — дужка зацепилась за ткань балдахина и не хотела выпутываться, а сонный мальчик не замечал этого. Наконец он справился с очками и целиком выбрался из-за балдахина, спустив худые ноги с торчащими коленями на пол.
Семен обвел все еще мутным со сна взглядом комнату. Костя и Антон уже проснулись и одевались. При этом о чем-то спорили, все больше распаляясь.
— О, проснулись! — воскликнул Костя, заметив Семена. Он застегнул ремень на штанах, звякнув пряжкой. — Антон говорит, что нам сегодня надо будет пройти какое-то испытание, очень опасное, видите ли. Что-то вроде посвящения в первый учебный день. А мне отец рассказывал, что попасть в Колмевар — уже испытание и то, что тебя приняли в школу, говорит о многом! Как думаете?
Семен посмотрел на Антона, который сидел на краю кровати уже одетый и мял руки на коленях, опустив голову. Потом посмотрел на Сашу, который не мог найти свой второй носок. Мальчик опустился на колени на пол и шарил рукой под кроватью. Наконец, вылез с оранжевым носком в руке. Натягивая его на стопу, он сказал:
— Мне мама вообще ничего не говорила. Говорила, что я все узнаю. Но не думаю, что тут есть какие-то испытания, тем более опасные. Иначе она бы меня сюда ни в жизнь не отпустила.
— Вот! — поднял палец вверх Костя и схватил мантию со стула. Надел, завязал веревки на груди и расправил рукава.
Антон еще больше ссутулился и пробормотал что-то в ответ.
— А ты что думаешь? — обратился к Семену Костя.
Семен пожал плечами и тоже принялся одеваться.
— Я вообще узнал, что я волшебник только недавно.
— Ты что, из иных? — воскликнул Костя, сощурив глаза.
Антон вздернулся и поднял голову, с любопытством глядя на Семена.
— Ага. И о Колмеваре я узнал недавно. Меня Игорь привел.
— Быстров? — с уважением и небрежной гордостью оттого, что он знает о ком говорят, произнес Костя.
— Да. Ты его знаешь?
— Мой отец рассказывал о нем. Говорит, что он настоящий герой и… как это… муть, мученик! Говорит, что он был первым учеником в школе и после директора Владислава, — Костя выпятил грудь, снова поправляя рукава мантии, — мог бы занять его пост. Но что-то там случилось и Игорь стал разведчиком.
— Я тоже слышал об Игоре, — неуверенно произнес Антон. — От родителей. И я тоже хочу стать разведчиком после школы. Буду искать потерянных волшебников и обскуров.
Костя насмешливо фыркнул.
— Обскуры не существуют. Это сказки. Чтоб пугать маленьких детей.
— Существуют! — неожиданно яростно сказал Антон, вздернув веснушчатый нос. И тут же снова спрятал голову в плечи, испугавшись собственной решительности.
— Нет, — усмехнулся Костя.
— А кто такие обскуры? — спросил Семен, вынырнув из кофты, которую натягивал через голову. Ворот был узким.
— Волшебники, которые не могли колдовать или не знали, что способны на это, — ответил Саша. — Магия в них превращается в темную и они становятся демонами. Очень страшными.
— И опасными, — всхлипнув, добавил Антон.
— И не существуют.
Семен посмотрел на Костю, который начинал ему не нравиться своей заносчивостью.
— Я думал, что домовых не существует. А вчера впервые увидел, — с вызовом, глядя на Костю, сказал он.
— Ну то домовые! Они в каждом доме живут. А мы про обскуров. Демонов не бывает!
Семен посмотрел на Антона, который покраснел и смотрел на сжатые кулаки на коленях. Тема загадочных обскуров явно была болезненной для мальчика.
Тут к ним постучали. Нависшую в спальне напряженность будто сдуло ветром.
Дверь в комнату приоткрылась и в проем заглянул какой-то парень со старших курсов.
— Первокурсники? В гостиной внизу вас всех собирают! Давайте поживее!
Сказал это и пропал.
Ребята заспешили.
Первым вышел Костя, гордо держа голову. Антон шел последним, все еще красный и хмурый.
Саша подождал его и положил руку на плечо.
— Не расстраивайся.
Антон кивнул и хлюпнул носом.
На первый этаж они спустились, похоже, последними из первокурсников. Все дети уже расселись на диванах вдоль стен. Между подлокотниками диванов в громоздких кадках стояли цветы, похожие на пальмы с раскидистыми лепестками. Некоторые из них ярко цвели. От растений шел тонкий, сладковатый аромат. Как от цветущей в начале лета яблони, которая росла по пути от дома Семена до библиотеки, где работала его мама. Белый сладкий цвет дерева всегда казался мальчику чем-то волшебным, сказочным, воплощением фантазии в реальности. И теперь, усаживаясь на свободное место на диване, он ощущал себя сказочным персонажем.
Увидев Семена и его спутников, Катя с Кристиной весело помахали мальчикам.
Напротив детей в выдвинутом от стены кресле сидел староста Федор. Лицо у него было каким-то серым, а глаза покрасневшими.
— Все собрались? — спросил он тяжелым голосом и поморщился, помассировав лоб. — Так. Быстро проинструктирую вас и расходимся. Во время первой недели у первокурсников занятий нет. Вся неделя — ознакомительная.
Раздались вздохи — кто-то выдыхал разочарованно, как, например, Катя, а кто-то с радостью.
— В этом году первое сентября выпало на вторник. До пятницы у вас будет масса времени, чтобы познакомиться с учителями и предстоящим курсом. Расписание встреч там.
Федор махнул в сторону выхода. На стене, слева от темнеющего проема в коридор висела большая доска из пробкового дерева, на которой пришпилены множество листочков разных размеров.
— Перед тем, как выходить, ознакомьтесь с расписанием и номерами кабинетов. Там же есть схема здания, чтоб не заблудиться. Кто страдает топографическим кретинизмом, — на диванах раздались смешки, — придется туго. Коридоры запутаны и с наскока фиг разберешься. Так что держитесь друг друга и не теряйтесь. Вообще на доске информации всегда вывешивается вся полезная информация, объявления и прочее. Не пропускайте. Незнание не освобождает от ответственности.
Федор снова поморщился и двумя руками помассировал виски. Вздохнул и посмотрел печально куда-то в сторону. Мимо прошли гомонящие ученики старших курсов. Первокурсники проводили тех восторженными глазами. Костя, как отметил Семен, демонстративно не смотрел на них, приняв важную позу.
— Так, что еще. Учителя расскажут о своих предметах и скажут, что вам надо брать с собой на их уроки. Пока можете не таскать с собой ничего. Позже отведу вас в библиотеку, там получим все необходимые учебники. Если есть желающие, можете в свободное время сами туда наведаться и взять что-нибудь почитать.
Семен нетерпеливо заерзал. Ему очень захотелось в библиотеку. Читать он обожал. Но мамины книжки были не очень интересными — взрослыми и скучными. Он был записан в детскую, но ходить туда удавалось редко — здание библиотеки находилось довольно далеко, а мама была часто занята, чтоб сходить с сыном. Семен стал фантазировать, какие же книги читают волшебники. Наверное все сплошь сказочные и с невероятными приключениями.
— Каждый день начинается с завтрака в столовой, — продолжал Федор. — Вы там вчера были. Завтрак, обед и ужин по расписанию. Перерывы все указаны в графике учебы. Кто опоздает — останется голодным.
В животе Семена заурчало. Теперь он почувствовал, что голоден. Он взглянул на Сашу, который сглотнул — тоже, видимо, хотел есть.
Мимо прошла очередная группа старшекурсников — уже знакомые Семену близнецы со своими друзьями. Только, в отличие от себя вчерашних, они не веселились, а выглядели как и Федор, сильно уставшими и с такими же потускневшими лицами. Миша, проходя мимо, вяло махнул старосте. Тот кисло кивнул и продолжил.
— В субботу и воскресенье у вас будет экскурсия по территории нашей крепости. Сходите в заповедник, студенческий поселок. Вам еще скажут об этом раз сто, но я тоже обязан предупредить: за территорию крепости выходить нельзя. Только студентам старших курсов и только с разрешения и в сопровождении преподавателей. Это строго. За нарушение — исключение. Это если повезет остаться живым, конечно.
Дети стали тревожно переглядываться. Семен посмотрел на Костю, который лишь хмыкнул, но надменное выражение лица спало.
— Так, все. Инструктаж закончен. Андрей!
Федор подозвал юношу с длинными черными волосами, который направлялся один к выходу.
— Ты в столовую?
Андрей кивнул.
— Захвати с собой первокурсников. Чтоб не потерялись. А я на сегодня все.
Федор со вздохом поднялся. Андрей как-то странно посмотрел на старосту и покачал головой.
— Как вы только умудряетесь проносить это? — осуждающе спросил он.
Федор лишь отмахнулся и побрел в сторону комнат мальчиков.
— Так, ребятня. Готовы? — спросил Андрей.
Дети загомонили и стали вставать с диванов.
— Все умылись с утра?
Половина, в основном мальчишки, растерянно стали переглядываться.
— Ясно. Живо умываться! Пять минут вам. И после на завтрак. Жду вас здесь.
Семен с прочими ребятами, забывшими почистить зубы, побежали в спальни за принадлежностями для умывания.
Пока мальчишки умывались, оставшиеся ребята — все девочки, кроме двух молчаливых парней — изучали расписание на стенде. Андрей подсказывал им.
— Вот, смотрите, вторник, первое сентября. У вас после завтрака встреча с преподавателем заклинаний. Далее еще одна встреча перед обедом — с Григорием Служкиным по ВОМу — это Взаимодействие с окружающим миром. Потом обед, свободное время и уже после — экскурсия на поле для квиддича.
На словах о квиддиче подошли мальчики, которые закончили умывания. У Антона левая бровь была испачкана зубной пастой.
— Ух ты! — воскликнул Саша. — Наконец-то! Мне мама запрещала на метлу садиться. Говорила, что в школе могу заниматься самоубийством сколько влезет, а при ней она не позволит калечить себя.
— Ну, сегодня полеты вряд ли будут, — пояснил Андрей. — Только расскажут, что и где лежит, куда в случае чего бежать.
Саша сразу заметно погрустнел. Семена же радовала сама мысль о том, что он сможет оказаться на самом настоящем поле для квиддича и, кто знает, может его тоже возьмут ловцом в команду? Как Гарри Поттера.
— А между факультетами тоже соревнования проводятся? — спросил Семен.
— Тоже?
— Ну, как в «Гарри Поттере».
— А, так ты у нас из мира иных, что ли?
Ребята, кто еще не успел узнать о том, где жил прежде Семен, сразу возбудились, зашептались, поглядывая на парня.
— Ну да, — Семен уже начинал себя неловко чувствовать из-за такого внимания.
— Ясно, — ответил Андрей. — У нас-то эти книжки не слишком популярны. Всякого там понаписано, правды и неправды, как я слышал. Но, в общем, да, соревнования проводятся. Преподаватель вам все расскажет. А сейчас давайте в столовую, пока завтрак не закончился. Нас ждать не будут. Кто не успел, тот остался голодным. Медальоны все взяли?
Первокурсники достали свои монетки и дружно поспешили за Андреем из корпуса Белого факультета. Каждый по очереди прикладывал к сплошной стене свой медальон и стена таяла, пропуская очередного ученика.
В столовой было куда меньше народу по сравнению со вчерашним вечером. Родители успели уехать, а часть студентов уже поели либо даже не собирались приходить.
Семен с новыми друзьями сели на прежнее место. Миши, Ани и других старшекурсников не было. За столом сидели в основном ребята, примерно, с четвертого или пятого курсов и оживленно разговаривали. На новеньких никто не обратил внимания.
Андрей попрощался со своим выводком и присоединился к одногодкам.
Вообще за столом все кучковались по курсам. И чем старше были студенты, тем дальше они сидели от преподавательского стола.
Семен, пока ел, украдкой, чтоб не подумали, что он пялится, смотрел на преподавателей, которые тихо беседовали и перекусывали за длинным столом. Некоторые, как две женщины и один мужчина явно спорили. Мужчина в голубой мантии что-то доказывал, а женщины с сомнением качали головами.
Семен всего насчитал двадцать семь кресел и почти все были заняты, кроме пяти. Центральное место директора пустовало. Место, где вчера сидела Марина, проводившая у Семена собеседование, тоже не было занято. Все остальные лица Семену были не знакомы и он просто гулял по ним взглядом.
Один из преподавателей привлек его особое внимание. Сначала мальчик и не заметил его — тот сидел с края стола, уткнувшись в тарелку и быстро поглощал еду четкими движениями. Волосы были светлыми, будто бесцветными и довольно длинными — ниже плеч.
Заинтересовался им Семен когда преподаватель поднял взгляд и уставился на парня. Видимо, почуял, что на него смотрят. И вот тут-то Семен и удивился. Да так, что руки покрылись мурашками. У мужчины были красные глаза! Яркие, алые, словно кровь. И он прожигал взглядом насквозь. Альбинос! Семен поспешил отвернуться.
Он не стал спрашивать у ребят кто это, да они наверняка и не знали, и положил себе еще яблочного пирога с черничным джемом. Джем растекся по пирогу и Семену показалось, что это кровь стекает по румяному боку пирога. Такого же цвета, что и глаза того преподавателя. Семену стало не по себе и он отодвинул тарелку. Покосился на преподавательский стол. Мужчина-альбинос куда-то делся.
Когда тарелки у всех опустели, а животы стали набитыми, когда за столами остались сидеть только растерянные первокурсники, не знавшие, куда им идти, из-за преподавательского стола поднялась строгая с виду женщина. Одна из двух, кто спорили с мужчиной в голубой мантии. Ее мантия была ярко-красной.
— Первокурсники! — ее сильный голос пронесся по всему залу. — У вас, насколько я понимаю, первый урок у профессора Нагого, заклинания первой категории? Так живо в аудиторию! Преподаватель уже ждет вас!
Зал тут же заскрипел отодвигаемыми стульями. Студенты повскакивали со своих мест и бросились к выходу, создав в дверях толкучку.
Кто-то взял Семена за руку, когда тот попытался присоединиться к остальным. Он обернулся. За предплечье его держала Катя.
— Не торопись. Я запомнила схему и как дойти до аудитории. Пойдем вместе, без этих, — она кивнула в сторону толкающихся в дверях ребят.
Вместе с Катей осталась ее подруга Кристина. А также Саша, Антон и Костя, который морщил в стороне нос, глядя на суету прочих, поправляя блондинистую челку.
Когда толпа рассеялась, Катя двинулась вперед, ведя за собой свой маленький отряд.
Дети шли вслед за удаляющимся щебетом учеников. Звук шагов кратким эхом отражался от каменных стен. Впереди уверенно шагали Катя с Кристиной, которая обогнала Семена и пристроилась под боком подруги. Следом шеренгой — Семен, Саша и Антон, хлюпающий носом. Позади всех, отставая на два шага, шел Костя, высматривая путь поверх голов однокурсников.
Семен удивлялся, как уверенно двигалась Катя по бесконечным коридорам и поворотам. На пятом он перестал следить за маршрутом.
Дети поднялись по очередной лестнице. Семен прикинул, что они на четвертом этаже, хотя не был в этом полностью уверен — некоторые лестницы были всего в три ступени, другие длиннее — в десять и оттого не было ясно, на какой уровень они ведут.
Семен поглядел на Сашу и понял по удивленному взгляду мальчика, что тот тоже представлял, как они будут идти в аудиторию в следующий раз без Кати и с ужасом думал, сколько дней они проблуждают по лабиринтам школы.
Наконец они подошли к закрытым дверям, возле которых уже собрались несколько ребят. Остальные, видимо, еще бродили где-то по школе, запутавшись в поворотах.
— Кажется, здесь.
Катя подошла к двери, протиснувшись мимо двух девочек с другого факультета.
— Да, аудитория заклинаний! — прочитала она надпись на приколоченной к двери дощечке. — Профессор — Нагой Кирилл Владимирович. Кандидат седьмой степени Университета Магии. Звучит круто, — улыбнулась она, повернувшись к спутникам.
— Вообще-то, кандидат это не круто, — сказала одна из девочек с другого факультета, которых подвинула Катя. Она скривила тонкие губы. — Вот мой папа — ученый Университета третьей степени. И он говорит, что кандидатов — пруд пруди и можно всю жизнь проходить в кандидатах.
Катя фыркнула и, взмахнув длинными волосами, отошла от выскочки.
— Подумаешь, — произнесла она и вернулась к друзьям. — Если он преподает в Колмеваре, значит он уже крутой. И ему все эти степени вообще не нужны. Правда?
Семен пожал плечами. Остальные ребята промолчали и только Кристина бойко поддакнула и стрельнула карими глазами на дочь ученого третьей степени. Та отвернулась, задрав нос.
К аудитории подошли еще ребята с ошарашенными глазами. Они тяжело дышали, как после долгого бега.
— Мы только что тролля видели! — Громко сказал мальчик с передними зубами, напоминающими заячьи. — Там, на лестнице! Он почти набросился на нас, мы еле ноги унесли!
— Да не набросился бы он нас, — произнес другой первокурсник с кудрявой головой, похожей на петрушку, пытаясь отдышаться.
— Ага, чего ж ты тогда понесся так? — усмехнулся «заяц».
— Просто. Опоздать боялся.
— Ага, конечно.
— Мы когда в школу заходили, тролли на входе стояли, видели? — вступила в разговор Катя. — Они здесь для охраны и не опасны.
— Ну не знаю.
— И вообще, тролли — такие же разумные существа. Поумнее некоторых, — Катя бросила взгляд на дочку ученого, та сделала вид, что не слушает. — Неужели вы думаете, что директор позволил бы опасным существам просто так бродить по школе?
— Мои родители говорили, что у директора не все дома. Что он гений, но от него можно ждать чего угодно, — сказал мальчик с кудрями.
— А моя мама, — вступил в разговор Саша, — обожает директора. Говорит, что он самый лучший в мире волшебник и его дар — учить детей. Она сама училась у него, когда он еще не был директором.
— Да, моя бабушка с мамой тоже так говорят, — робко произнес Антон и хлюпнул носом.
— Конечно! — заявила Катя, взмахнув волосами. — Все знают, что директор Колмевара такой же сильный волшебник, как Дамблдор. И он учился у него, когда был молодым.
— Дамблдор на самом деле существовал? — изумился Семен. Мальчики, сбежавшие от тролля посмотрели на него, как на диковинку.
— Семен из мира иных, — пояснил Саша.
— Да. И мне говорили, что в «Гарри Поттере» много напридуманного.
— Конечно, — произнесла Кристина. — Та иная, которая написала книжки, ничего о нас не знает. Мои родители каждый раз смеются, когда слышат о «Гарри Поттере». Говорят, что если бы их учили также, как в том Хогвартсе, они бы только и умели, что колдовать, а в магазине дважды два не могли бы сложить. Я вот, кстати, уже знаю немного таблицу умножения!
— У нас будет математика?! — расстроился Семен.
— Конечно! — воскликнула Катя. — Ты что, не смотрел график занятий? Мы же все утром… Ах, да, вы ведь ушли умываться. Да, арифметика, русский язык и другие нормальные уроки. Как же без них?
— Просто я думал… — Семен всерьез рассчитывал, что в школе волшебства учат только волшебству и никаких скучных предметов, вроде математики, не будет.
— Ты не первый такой, кто оказался у нас из мира иных с неправильными представлениями о мире волшебников, — к Семену подошел Костя. Он положил длинную худую руку тому на плечо и слегка улыбнулся. Семен отшатнулся от жеста. — Но отец считает, что они могут быть полезны….
Костя не успел договорить, потому что двери аудитории открылись и изнутри раздался глухой громкий возглас:
— Входите!
Пока ребята разговаривали, подошли другие первокурсники и теперь дети снова устроили толкучку на входе, как и в столовой. Катя вздохнула и закатила глаза.
— Подождем. Надеюсь, мест всем хватит.
В аудитории было сумрачно. Плотные занавеси на окнах закрыты, а вместо факелов, которые были укреплены на стенах по всему замку, здесь горели настоящие свечи, расставленные по столам и в настенных подсвечниках. На полу под ними скопился накапавший воск. После светлого коридора приходилось прищуриваться, привыкая к полумраку.
Дети молча рассаживались по местам за столы по трое. Всего было три ряда столов. Задние были уже заняты и Семену с друзьями пришлось довольствоваться партами напротив преподавательского стола.
Катя с Кристиной сразу же юркнули за левый стол в первом ряду. Семен с Сашей успели занять правый стол. К ним присоединился Антон, который сев, сразу чихнул. За парту по центру сел Костя и двое мальчиков, что убегали от тролля — с заячьими зубами и кудрями.
Семен услышал, как те познакомились с Костей. «Зайца» звали Олег, кудрявого — Арсений. Оба были с Голубого факультета.
Ученики, поначалу притихшие, начали переговариваться. Профессор, Нагой Кирилл Владимирович, не объявлялся. Но кто-то же крикнул из аудитории, чтоб заходили, думал Семен, разглядывая помещение.
Разглядеть в мерцающем свете свечей можно было не много. Впрочем, ничего любопытного и не было: стены, свечи, парты, пустой преподавательский стол. Семен чувствовал себя крайне неуютно, как в каком-нибудь подземелье, только холодно не было. Семену вспомнился кабинет профессора Снейпа из книжек. Он представил, как Гарри с Роном, точно так же, как он сейчас с Сашей, сидят за партой в первые дни своего обучения. Стал припоминать, что случилось на первом занятии у преподавателя зельеварения. И в этот момент дверь чуть правее профессорского стола, которую он сначала не заметил, раскрылась и оттуда медленно выплыла темная фигура с тусклыми, серебристыми при свечном свете, волосами.
Ученики затаились.
Фигура прошла к столу, положила тяжелый журнал на столешницу и поставила песочные часы, перевернув их — песок заструился вниз. Лицо, прежде неразличимое, осветилось и Семен узнал преподавателя-альбиноса. Тот обвел красными, а в темноте темно-кровяными глазами учеников. Семен посмотрел на Сашу, который сглотнул и попытался улыбнуться, но вышло плохо. Улыбка лишь дернула губы и сползла.
— Меня зовут Кирилл Владимирович Нагой, — тихо и неожиданно произнес преподаватель, — это вы могли прочитать на табличке двери.
Голос мужчины оказался тонким, высоким, почти женским. На задних партах раздались смешки, которые сразу же захлебнулись под спокойным равнодушием взгляда красных глаз альбиноса.
— Я преподаю искусство заклинаний первой степени сложности. Первая, не значит простая, — альбинос стоял, опустив руки и смотрел на учеников. Скорее даже внутрь учеников, как показалось Семену, когда учитель мимоходом посмотрел и на него — мальчик ощутил внутри себя цепкие мурашки, которые будто рассыпались и затаились. Семен передернулся. — На моих уроках вы будете учиться колдовать. Будете учиться впускать и выпускать в себя энергию магии, будете учиться дышать ей, думать и жить ею.
Кто-то позади Семена что-то зашептал. В голосе были слышны панические ноты. Семен посмотрел на Сашу, который застыл, не отрываясь глядя на преподавателя, чей размеренный голос, казалось, оказывал на него гипнотическое влияние.
— С помощью магии вы научитесь овладевать чужими эмоциями, проникать в подсознание человека, научитесь ощущать энергию природы. Разумеется, если приложите все усилия в изучении такого непростого предмета, как искусство магии. А для этого, в первую очередь, необходимы порядок и структурирование.
Учитель наконец сел на стул и сложил бледные руки в замок на столе.
— И начнем мы наше первое занятие именно с порядка. Каждый факультет занимает свой определенный ряд. Здесь, — преподаватель кивнул на левый от себя ряд парт, где за первым столом сидели Семен, Саша и Антон, тут же чихнувший, — ряд студентов с Белого факультета. Средний ряд — для студентов Зеленого. Оставшийся — Голубого. Пересаживаемся.
Загремели отодвигаемые стулья. Ученики спешно, бросая пугливые взгляды на профессора, стали пересаживаться. Семен с друзьями остались на своем месте. За ними уселись Катя с Кристиной. К ним подсел Костя. Арсений с Олегом рванули на задние парты в третьем ряду.
Дождавшись, когда все рассядутся по факультетам, Кирилл Владимирович кивнул и раскрыл журнал на столе.
— Все пять курсов заклинаний первой категории сложности вы будете сидеть так, как сейчас. Никакие перемещения невозможны. Не надейтесь, что я забуду, кто где сидит.
— У него лицо будто пластилиновое, — шепнул Семен Саше, — вообще не меняется. Ты заметил?
Саша кивнул.
— Разговоры в аудитории во время занятий также запрещены. Только если я задаю вопрос и вам требуется на него ответить. Это ясно?
Продолжение можно прочитать на сайте Ficbook https://ficbook.net/readfic/018a8c26-49fd-7ea0-be12-ffb5e0c6...
Мальчик-который-попал-на-Слизерин. Третий курс. Нумерология — Магические числа
Утром следующего дня Гарри Поттер вместе с другими слизеринцами зашёл в Большой зал. И хотя было ещё рано, завтракало уже множество студентов и вокруг царил привычный многоголосый шум. Гарри спокойно сел на своё место, замечая, как среди столов других факультетов стало тише, и снова почувствовал на себе взгляды. То же самое было в прошлом году, и хотя за лето он несколько отвык от этого, но утро в гостиной, где он был в центре внимания, помогло Гарри не теряться. Там Монкли вручила ему расписание третьекурсников, которое Поттер раздал потом всем остальным, кроме сони Пэнси, явно не торопившейся покинуть свою спальню. Посмотрев в листочек с печатью Хогвартса и гербом змеи, где были выведены её имя и фамилия, Гарри безошибочно понял причину её сладкого сна: в девять у неё было свободное время, а первое занятие сегодня стояло в двенадцать часов дня по Защите от Тёмных искусств. Поэтому она могла спокойно пойти в Большой зал позже. А вот у Гарри первым уроком была нумерология, на которую он записался ещё в прошлом году по совету Драко Малфоя.
Большая группа сов принесла почту. У сидящей справа Трейси тоже не было утром урока, но она встала пораньше, в отличие от Пэнси. По просьбе Гарри именно она должна была предупредить Паркинсон после завтрака по поводу времени её первого урока. Гарри видел расписание самой Трейси, когда передавал его: там были прорицание и уход за волшебными существами. Никто из слизеринцев не выбрал магловедение, а на древние руны — довольно-таки непростую дисциплину, — к огромному изумлению Поттера, записалась Миллисента. Но у чистокровных волшебников не было очень уж большого выбора предметов. Если исключить магловедение, на которое ни один здравомыслящий слизеринец не запишется, то оставались нумерология, древние руны, прорицание и уход за магическими существами. Кормить и ухаживать за зверями согласится не каждая девочка, а нумерология была весьма и весьма сложной наукой. Поэтому, как сказала Миллисента, у неё оставалось всего два предмета: прорицание и древние руны.
И теперь Трейси вслух читала газету «Пророк», которую Поттеру доставила большая сипуха (Гарри вручил птице монетку, и та перелетела на другой стол — с собой у неё была ещё небольшая охапка корреспонденции, которую надо было раздать другим ученикам, следящим за новостями своей страны). Сам мальчик разбирал несколько писем, которые ему доставили другие совы. Быстро убедившись, что они от знакомых ему людей, он убрал их в свою сумку. Проверять их на неприятные сюрпризы в виде проклятий в Большом зале он не хотел, а открывать на авось было глупо. Да и содержимое, скорее всего, было крайне скучным, например, поздравления с началом учебного года.
— И ничего про дементоров, — прочитав первую страницу, начала возмущаться Трейси. — «Министерство обеспечило безопасность школьников» и «всё прошло без эксцессов», — саркастично процитировала фразы из текста слизеринка. — И нет ничего о том, что нам пришлось пережить!
— Не сказали о том, что Гарри защитил нас, — негромко произнесла Дафна, бросая недовольный взгляд на Трейси, когда её младшая сестричка поёжилась при упоминании монстров. Гринграсс крайне редко хоть в чём-то соглашалась с полукровкой Дэвис, даже сейчас её слова звучали так, словно она сама прочла газету и сделала этот вывод.
— Как странно, — удивился Драко и отобрал газету у темноволосой девушки. — Дай-ка я посмотрю. Может, они ещё не в курсе?
«Естественно, они всё это скрыли. Куда лучше выглядят слова о том, что они обеспечили безопасность, чем о том, что чудовищные монстры обыскивали купе за купе, заставляя при этом всех трястись от страха, — подумал Гарри. — И это, наверное, даже хорошо. Идея-то была Фаджа, но если будут негативные мнения об этом, то, скорее всего, прилетит Джемме. Ведь именно она взвалила на себя всю охрану и была на перроне, пытаясь защитить меня. Мне этого не надо. А вот научиться защищаться от чудовищ по-настоящему не помешало бы. Учитывая, что нас разделяют всего лишь стены замка и жалкие сотни метров».
Поттеру не хотелось признаваться, но даже выходить во двор не было никакого желания. Продолжая завтракать вместе с остальными и слушая, как Дэвис дальше читает газету, которую ей вернул Малфой, Гарри краем глаза уловил на себе долгий и, вероятно, злобный взгляд профессора Снейпа. Но Поттер не стал обращать на это внимания и оборачиваться к нему, помня о том, что легилименция возможна при зрительном контакте. Сейчас он вообще старался не смотреть профессорам в глаза, не полагаясь на свои слабые навыки окклюменции, хоть и не забрасывал описанные в книгах тренировки разума. Похоже, что их декан быстро связал отсутствие части студентов во время своей приветственной речи в гостиной — если, подумал Гарри, мрачные и сухие слова можно было так назвать, — с ним. И теперь был жутко зол. Это немного нервировало. Поттер вспомнил утренний разговор с Джеммой по сквозному зеркалу, где девушка явно расстроилась, когда он рассказал про свой вчерашний демарш, и попросила особо не раздражать профессора, напоминая, что тот очень злопамятный и его коварная месть не заставит себя ждать.
Было так странно разговаривать по сквозному зеркалу с Фарли, слышать её голос и видеть лицо, будучи за сотни километров от неё.
«Маглы никогда не придумают такую продвинутую технологию, их изобретательности хватило лишь на обыкновенный телефон», — подумал Гарри, весело разговаривая с девушкой и немного стесняясь своей ночной пижамы, сразу вспомнив, как тётя Петунья забавно выпучивала свои лошадиные глаза, часами перешёптываясь по телефону, висящему на стене в кухне, без остановки растягивая и закручивая провод между трубкой и самим аппаратом.
Как оказалось, Джемма пыталась связаться с ним по сквозному зеркалу ещё вчера вечером, безошибочно подгадав время, когда закончатся пир в Большом зале и приветственная речь новой старосты в гостиной. Только она не учла, что Гарри не будет сидеть и ждать Снейпа, а потом ещё где-то час болтать о том о сём со своими друзьями (хотя Джемма назвала их менее лицеприятно — «свитой») в гостиной, а отправится спать намного раньше, поэтому не услышит её зов из чемодана.
Взрослую волшебницу по зеркалу было слышно очень хорошо, как будто она находилась совсем рядом. За её спиной виднелась только часть потолка и уже заправленная кровать, да и сама Джемма сидела на стуле за своим шикарным, из красного дерева, рабочим столом, одетая в выходную с иголочки мантию, и придерживала сквозное зеркало одной рукой. Гарри стало любопытно, куда это она собралась так рано. Было как раз время завтрака, а готовить еду в дорогой и представительной одежде, как известно, — страшнейший грех. Обычно она ходила в своей домашней мантии. Возможно, девушка банально проспала, и сейчас была одета в одну ночнушку, потому и наложила на себя иллюзию, чтобы выглядеть подобающим образом, а может просто встала пораньше и уже собралась в Министерство. Он не стал спрашивать. И про дементора Гарри не стал вдаваться в подробности, но уже тот факт, что ему пришлось вызвать Патронуса, сильно разозлил девушку. Похоже, что мистер Кингсли Бруствер умолчал об этом в своём отчёте и сегодня его ждала знатная головомойка от заместителя министра.
Гарри вынырнул из воспоминаний, когда к нему обратился Грэхэм Монтегю — высокий пятикурсник, охотник команды Слизерина. Он был подтянут, черноволос и широкоплеч, а также обладал строгим аристократическим, идеально симметричным лицом и ослепительной улыбкой, что не давало покоя большей части девочек и девушек факультета.
— Доброе утро, Поттер, Малфой, — вежливо поздоровался пятикурсник. Гарри ответил на приветствие, Драко, поглощëнный яичницей, лишь смог нелепо кивнуть.
— Наверное, вы оба уже знаете, что капитаном нашей команды назначен я, — сказал Монтегю, немного горделиво расправляя плечи и красуясь перед всем факультетом, который навострил уши. Гарри невольно сравнил аккуратную причёску Монтегю со своим извечным растрёпанным «гнездом на голове» — у них обоих были чёрные, как смоль, волосы — и мысленно вздохнул. — Наш первый матч будет с Гриффиндором, так что будем упорно тренироваться. В эту субботу общий сбор.
— Хорошо, — согласился Поттер.
Из-за ухода вчера из гостиной, похоже, они с Малфоем пропустили эту новость. Грэхэм задержал на нём взгляд, явно о чём-то собираясь сказать, но потом быстро пошёл прочь, пожелав на прощание хорошего дня. Всё получилось так, как и предполагал Поттер. Снейп назначил капитаном не…
— Ну что, Гарри, пойдём на занятие? — внезапно спросила Дафна, когда Гарри опять погрузился в свои мысли.
Оглянувшись, он заметил, что все его однокурсники уже позавтракали и ждали лишь его.
— Да, конечно, — он поднялся.
После выхода из Большого зала группа разделилась: Забини с Трейси и ещё несколько студентов пошли обратно в гостиную, а остальные слизеринцы дружно отправились на нумерологию, которая была первым уроком в новом учебном году у третьего курса. Зайдя в нужное помещение, первым, что заметил Гарри, было огромное множество схем, расчётов и формул, развешанных как на больших стендах, так и по стенам между ними, совсем не оставляя свободного пространства. Даже цвет стен нельзя было определить! Это вызвало громкий стон ужаса у Малфоя.
— Крепись, Драко, — весело, с нотками притворного сочувствия сказал Гарри, хлопнув его плечу. — Ведь это твоя была идея — выбрать этот предмет.
Улыбаясь, он продолжил осматриваться. К его удивлению, класс был почти полон. Однако львиную долю (мальчик ухмыльнулся при этой мысли, вспомнив герб Гриффиндора) составляли студенты Когтеврана; синий цвет их галстуков бросался в глаза, сразу выдавая принадлежность к этому факультету. Похоже, что здесь собрался весь их третий курс. Парни и девушки толпились у стендов и с интересом изучали формулы, что-то записывая в тетради, и живо обсуждали, махали руками и спорили до хрипоты, даже не заметив, как зашла в класс куда менее многочисленная группа слизеринцев. Хотя было неудивительно, что факультет умников выбрал самый сложный предмет. Гарри обратил внимание на парня с каштановыми волосами, с которым он когда-то общался. Терри Бут. Если ему не изменяет память, то их знакомство произошло на рождественские каникулы, когда почти все разъехались по домам и в Большом зале было очень мало людей на вечернем праздничном ужине, поэтому все сидели за одним столом. Тогда Бут был весьма вежлив с ним, да и оказался весьма интересным собеседником.
Взгляд слизеринца переместился на черноволосую красивую девушку, которая сейчас о чём-то спорила с каким-то мальчиком. Её звали Падма Патил. Мило раскрасневшись, она возмущëнно тыкала пальцем прямо в учебник, явно пытаясь как-то донести свою мысль до оппонента. Гарри знал, что у неё есть сестра-близнец на Гриффиндоре. Из представителей остальных факультетов в классе была лишь пуффендуйка — Сьюзен Боунс, которая сейчас сидела совсем одна. И ни единого студента с красным галстуком. Гарри вдруг с какой-то горечью подумал, что если бы не тролль два года назад, то он бы встретил здесь Грейнджер, с её каштановыми волосами и непослушной причёской. Она всегда тянулась к знаниям.
Из слизеринцев вместе с Гарри в класс пришли Дафна Гринграсс, Теодор Нотт и Драко Малфой. Ни Блейз, ни Пэнси, ни другие ученики не захотели связываться со столь сложной дисциплиной. Даже Трейси, которая явно записывалась на те же предметы, что и Гарри, старательно держась за их дружбу, после тяжёлых и долгих размышлений всё же не решилась записаться на сложную нумерологию, выбрав лишь прорицание и уход за магическими существами. Как помнил Гарри, по словам Фарли, нумерология не являлась обязательным предметом. Её изучение не было необходимым условием для того, чтобы устроиться на работу в Министерство или ещё куда-то. Так как других девушек не было (обычно Гринграсс сидела вместе с Пэнси за одной партой), то Дафна заняла место с Гарри, к сильному огорчению Малфоя, который сам хотел сесть с ним.
Положив учебник на стол, Поттер бросил испытующий взгляд на Боунс, сидящую прямо перед ним. Девушка потеряла свои пухлые щёки за лето, черты её лица сильно заострились, а длинные рыжие волосы чем-то напоминали ему семейку Уизли, вернее, девочку, которая являлась раньше ему в кошмарах. Она так и осталась за партой совсем одна — до их прихода когтевранцы расположились на всех свободных партах в передней части всех трёх рядов, но к ней никто не сел. Ну а сейчас Дафна и другие слизеринцы, воспользовавшись тем, что весь курс Когтеврана находится в прострации, явно поглощëнный обсуждением непонятных формул, просто освободили весь правый ряд от их вещей, перенеся учебники и сумки орлов на средний ряд, а потом, довольные, заняли вторую и третью парты прямо за Боунс, которая теперь смотрелась там одиноким воробушком, окружëнным слизеринцами.
«Правильнее даже было сказать, что она была барсучонком, которого окружили мои гадюки. Если вспомнить гербы наших факультетов», — мысленно усмехнулся Гарри и, чуть помедлив, потом всё же подошёл к ней.
— Привет, Боунс, — поздоровался Поттер с пуффендуйкой, которая, дёрнувшись, тут же обернулась к нему, смахнув при этом книгу со стола. Гарри успел подставить ладонь, не дав учебнику упасть.
— А, привет, Поттер, — явно испуганно ответила девушка, пододвигая книгу обратно к центру стола. — Ой, спасибо.
Он знал, что пуффендуйка живёт со своей тётей Амелией Боунс, которая возглавляла один из важнейших отделов в Министерстве — магического правопорядка. Фарли про неё отзывалась сугубо во враждебных и неприятных тонах: часто противодействует Фаджу или держит подчёркнутый нейтралитет, отдел её плохо поддаётся контролю, да и вообще она женщина слишком независимая и жёсткая на вкус Джеммы, да и не только её — всей верхушки Министерства. Неудивительно, что Бруствер — сотрудник Боунс — не пожелал отчитываться перед Джеммой и ничего не рассказал про инцидент в поезде, когда Гарри противостоял дементору, который вышел из-под контроля, и темнокожему мракоборцу самому пришлось выгонять озлобленное чудовище из вагона. От воспоминаний о монстрах резко начало портиться настроение. Мысленно встряхнувшись, Поттер постарался сосредоточиться на девушке и общении с ней. С некоторых пор ему хотелось подружиться с Боунс — этой тихоней, которая со страхом смотрела на него при редких встречах в коридоре или более частых на совместных уроках, видя в нём лишь страшного наследника Салазара Слизерина — поэтому, бросив взгляд на книгу, которую пуффендуйка всё ещё сжимала в руках, Гарри завязал ни к чему не обязывающий разговор о нумерологии и о том, кто что успел вычитать из учебника за лето.
Но даже при всей нейтральности темы, беседа клеилась довольно плохо, и он часто ловил себя на том, что просто открыто смотрел на собеседницу, пока та пыталась говорить, а мысли его убежали далеко от чисел. То, что Гарри узнал про неё, было весьма важно для него самого… Сьюзен, как и он, жила со своей тётей, потому что её родители — как и его — были убиты самим Волан-де-Мортом более десяти лет назад или (по одной из версий) Пожирателями Смерти, оставив лишь двух представителей волшебной семьи Боунсов: её и её тётю. История была покрыта тайной, ведь никаких свидетелей эти твари не оставляли, лишь Чёрную Метку и мёртвые тела. Эта схожесть судеб — пусть и отдалённая — и любопытство подталкивали Гарри ближе к Сьюзен, не давая его желанию подружиться с ней угаснуть, заставляя начинать разговоры, которые он не знал, как вести.
— А где Эрни Макмиллан? — чтобы заполнить очередную неловкую паузу, образовавшуюся после того, как тема нумерологии окончательно исчерпалась, Гарри вспомнил про напыщенного пуффендуйца, который всегда ходил с ней.
— У него сейчас магловедение, — улыбнулась Боунс. Девушка немного расслабилась, поняв, что Поттер не настроен враждебно и не хочет прогнать её с ряда, который так внезапно и напористо оккупировали слизеринцы.
— Он не выбрал нумерологию? — удивился Гарри, вальяжно прислонившись к первой парте второго ряда.
— Нет, ему хочется побольше узнать про маглов, — сказала девушка. Её глаза сузились, когда она осознала, кому это говорит, но взгляд не опустила.
— А тебе, видимо, нет? — спросил Гарри, еле заметно и ехидно улыбнувшись.
Её карие глаза изумлённо распахнулись, она не ожидала такую трактовку выбора ею предмета, но ответить девушке помешала профессор Вектор, которая стремительно зашла в класс, строго и громко закашлявшись, чтобы привести в чувство когтевранцев. Те немного шокировано уставились на слизеринцев, которые заняли их парты, но увидев среди них Поттера, который кивнул Боунс и вернулся за парту к Дафне, не решились ничего сказать, а поторопились занять свои новые места.
Нумерологию вела уже знакомая Гарри преподавательница. Она была высокой, среднего возраста женщиной с длинными чёрными волосами, которые доходили ей почти до пояса, одетой в бархатную красную мантию и остроконечный колпак такого же цвета.
Гарри успел немного узнать её характер, когда она провожала слизеринцев вместе с классом Когтеврана. Вспомнив, как ему хотелось попасть в необычную, почти воздушную гостиную факультета умников, Поттер снова с интересом оглядел учеников в синих галстуках на соседнем ряду. Кто из них может его туда провести? Но те старательно делали вид, что рядом нет никаких слизеринцев. От выбора жертвы его отвлёк грудной голос профессора. Говорила она строго и отрывисто, начав урок с переклички учеников, отмечая острым пером что-то в своём журнале, хотя у других преподавателей это делало заколдованное перо. Её блёклые глаза остановились на Гарри дольше обычного, когда она назвала его фамилию, но больше Вектор ничем не выдала своего особо неприязненного отношения к нему, хотя он помнил, с каким напряжением профессор смотрела на него несколько месяцев назад.
Нумерология оказалась более усложнëнной математикой, которую Гарри проходил в магловской школе. Им и раньше приходилось заниматься различными расчётами на уроках заклинаний и трансфигурации. Но сегодня они с помощью запутанных формул изучали разные магические фигуры: треугольники, трапеции и семиконечные звёзды — и как их можно в дальнейшем использовать в ритуалах. И это только на вводном, первом занятии! Но больше всего профессор Вектор рассказывала про числа. Оказалось, что в основе нумерологии лежит понятие того, что любое число несёт в себе определённые характеристики, и цифры подобны нотам в музыке: каждая подходит под определённый ритуал, поэтому некоторые цифры — как три, семь, тринадцать — важнее, чем другие. С помощью нумерологии можно даже создавать более сложные заклинания, что студенты и изучают на старших курсах. Многое из этого Гарри уже знал из других дисциплин, а часть прочёл сам.
Ещё профессор рассказала, что основоположником этой науки считался древнегреческий маг Пифагор, который жил в шестом веке до нашей эры. В честь него назвали множество ритуалов, которые он сам же и изобрёл. Грек внёс большой вклад в магические науки. Даже сейчас, по словам профессора Вектор, большая часть учебника начального курса нумерологии опирается на данные, которые получил Пифагор.
«Ну да, а потом пришли «проклятые римляне», как их называет Джемма, и все эти достижения забрали себе», — весело подумал Гарри, быстро записывая лекцию.
Рядом с ним идеально ровно сидела Дафна, тоже старательно конспектируя в большую тетрадку слова Вектор про теорему Пифагора о соотношении сторон прямоугольного треугольника, и как это связано с расчётом в одном магическом ритуале. Поймав взгляд Гарри, она мило улыбнулась.
— Тех, кто сможет сдать экзамен в конце года и перейти на следующий курс моего предмета, ждут куда более сложные материалы, полученные уже магами средних веков и нашего времени, — быстро сказала Вектор, одновременно рисуя мелом сложную схему на доске. После взмаха палочки рядом появились формулы.
Их учитель оказалась действительно строгой, не терпящей лишнего шума и отвлечений от доски. И хотя она весьма понятно и доступно объясняла вводный материал, к концу урока у Гарри уже гудела голова от обилия новой информации. Так что он, как и остальные слизеринцы, с наслаждением услышал звонок, возвещающий об окончании занятия.
10 очков Гриффиндору
Из группы GeekPriyut
Волшебник
Однажды друг позвал меня в волшебную страну.
К одному из живших тогда волшебников.
Как водится, вокруг этого волшебника, святого, называйте как хотите, образовался свой компактный культ, который вышел за пределы страны.
Одно из заседаний секты я посетил и был неприятно поражен тем, что в сюда притащили все то дикое, средневековое. В частности — заседание проходило в зале, где была мужская и женская половина.
Я продержался там пару минут.
Волшебник был крутой. Он доставал из воздуха предметы, из ниоткуда.
Из его протянутой руки сыпался священный пепел вибхути и текла амрита. Практически все, кто удостоился его внимания, живописали о том, как резко и мощно сбылись их желания.
Судя по всему, волшебник был очень незлым человеком, не требовал себе земных благ, но толчея вокруг него была вполне земной и немедленно стала чем-то весьма неуютным, жестким и даже жестоким.
Естественно, культ вокруг него был заинтересован в одном — дай!
Дай нам то. чего нет, ибо то, что у нас есть — нам не нравится.
Предполагалось, что визит в ебеня вдоль помойки к этому человеку должен был как-то... хрен его знает, исполнить желания ?
А потом...
В общем, я встретился глазами с волшебником.
И остро осознал то, что знал всегда и буду знать.
Мое наличие в природе так же случайно - неслучайно, как и наличие в природе этого волшебника.
Простое стечение обстоятельств. Эффект эффекта эффекта.
Неизбежное следствие чего-то, происшедшего так давно, чего не помнит и не сможет описать никто.
Никто не остров.
Мы все — просто следствие чего-то, что произошло во время нашего отсутствия, происходит при нас и будет происходить после нас. И на нас влияет все абсолютно, в той или иной мере.
Землетрясение на Камчатке. Засуха в долине Нила. Все вообще. Огромный океан жизни. Мысли всех существ. Их действия. Ты капля в океане и океан состоит из капель. И чтобы что-то изменить в настоящем по настоящему — нужно, по идее, изменять это в прошлом.
Но тогда ты исчезнешь.
Не выживет твоя бабка в блокаду. Не потеряет ногу на войне твой дед — и его жизнь и жизнь твоего отца сложится совсем иначе тогда. А все эти обстоятельства — война и ее последствия — часть стечения обстоятельств, в результате которых появился я (и не только я. а вообще все, что есть) и все сложилось так, как сложилось и никак иначе.
Так чего мне у него попросить ?
Роллс-Ройс ?
Снова очнуться в Матрице, но уже, скажем, рок-звездой ?
Любимую семью, любимую жену и любимых маленьких детей ?
Исцеления от немочей, которые являются эффектом явлений окружающего мира и моей реакции на них ?
Родится заново ?
Счастливых мыслей ?
Зачеркнуть 20 лет жизни ? Так они и привели меня сюда.
Что ?
Все будет так, как будет. И будет это так не потому, что я хочу, а потому что так будет. И зависит это от моей воли ровно в той же степени, в какой я влияю на экономику Сомали.
И будет со мной то, что со мной будет и никакие волшебники мира сего не отменят и не изменят этого, потому что они часть мира сего и такое же следствие его.
Нечего и некому тут менять.
Нечего и некому просить ни у кого.
А еще... я живо представил, что вот сбудутся мои желания.
И они будут очень, очень нехороши для многих и многих из существующих людей. Просто будет мор и погибель. Падеж скота.
Представил, как резко перемрут без видимых на то причин, аннигилируют, исчезнут тихо, превратятся в удобрения все эти буйные уроды, требующие к себе особенного отношения, борцы со злом, являющие собой еще большее зло, чем то, с чем они борются. Ворье. Жулье. Герои. Все это вот.
Отчего потом дымятся руины и собаки, охуевая от запретности своих действий, рвут человеческий обгорелый костяк, отчего у детей нет рук и ног, но есть шрамы и ожоги, вот это вот все-все.
Вся эта праведность, от которой горе всем. Все эти горластые недоноски. Требователи. Протестователи. Борцы с злом. Чтобы камня на камне не осталось. Любители чужого. Обдолбавшиеся и бухие водители. Психопаты.
Мечта Робокопа, да.
Но я то чем лучше них ? Чем мое «добро» лучше их «зла» ? Тем, что мое, а не их ?
Так уж крутится это все — мы причиняем зло. Желая того или нет. Просто тем, что мы есть.
Пожирая мир. А мир пожирает нас.
И пытаемся из зла создать добро, потому что больше не из чего, как кто-то мудрый заметил. Желания ? Волшебство ?
Этот добрый дяденька, показывающий не то фокусы, не то и правда свою власть над миром, не может мне помочь ничем. Он подобен клоуну, посетившему хоспис, чтобы отвлечь терминальных больных от себя самих. Длилось это от силы секунду. Я почувствовал... спокойствие ?
Мне нечего просить.
Любое мое желание, испрошение того, чего у меня нет -насилие надо окружающими.
Любви ?
Меня или любят как то естественным путем (я так верю, что это должно происходить так, но не знаю на деле) или нет.
Я не могу просить любви ни у волшебника ,ни у того, что меня не любит— это изнасилование-лайт.
Выпрошенная «любовь» — это просто результат изнасилования на некоем более тонком уровне, чем просто оглушить кувалдой и получить приглянувшуюся девушку. И так же мерзко и не имеет ничего общего с тем, что я хочу. Это не достигается и не выпрашивается. И не покупается.
Нечего просить.
И не у кого.
И некому.
Вот и все волшебство.
И да, если бы попросил у дяденьки какой то, скажем, Роллс-Ройс — то до конца жизни это был бы такой неестественный Роллс-Ройс, наверное. Не мой.
Но я не просил. У меня есть то, что есть.
Дяденька, кстати, помер спустя какое то время.
Неволшебной смертью, а нормальной, человеческой.
Даже более волшебной, чем то, что принято считать волшебством.
Не рассыпалася, скажем, на блестки на ветру или на вибхути. Не улетел на драконе. Не стал терять непрозрачность и не растворился в пространстве.
А вполне так конкретно дал дуба, как и положено дедушке. Инсульт. Или что то типа. У волшебника. Да. Померли с ним и его чудеса. Как и все, кто приходил до него в этот хоспис. И как все, что пришел и придет.
У кого то тут чего просить-то ? И кому ?
Вот и все волшебство.
Мальчик-который-попал-на-Слизерин. Третий курс. Всё новое — когда-то старое
Ужин в Большом зале был в самом разгаре. Длинные свечи парили высоко в воздухе, яркие магические лампады, висящие на цепях, которые держали в пастях большие статуи символов основателей, создавали тëплую обстановку. Но несмотря на это и на то, что многие слизеринцы давно не виделись, за их столом царили какие-то еле ощутимые, но всё же подавленность и натянутость. Одно из важнейших событий — возвращение в Хогвартс — было омрачено встречей с дементорами. Оказалось, что эти монстры зашли не только в первый вагон, в котором ехал Гарри со своими друзьями, но и в остальные шесть. Только там не было того, кто смог их прогнать прочь… Но сейчас никто не желал обсуждать этих чудовищ за столом. Все словно единогласно наложили на это вето, это была ужасная зарубка на памяти, к которой никогда не хочешь возвращаться, хотя она постоянно подсознательно мучает тебя. Строгое предупреждение их директора насчёт этих монстров было излишним, так как их внешний вид и состоявшееся близкое знакомство лучше всяких слов отбили желание не только к ним приближаться, а даже вспоминать о них. После ужина слизеринцы дружной толпой покинули Большой зал, направляясь в свои подземелья. Гарри чувствовал сильную усталость и ещё большую сытость. Он, словно стремясь заесть плохие эмоции, поглотил очень много вкусных жареных окорочков. Вместе с однокурсниками Поттер спускался по большой серой лестнице вниз, идя знакомым путём в свою гостиную.
Гарри неторопливо в середине большой группы дошёл до тёмной стены, где уже была гостеприимно распахнута дверь в логово слизеринцев. Зайдя в огромную гостиную, которая представляла собой низкое длинное подземелье со стенами из дикого камня, он сразу направился к удобному креслу у камина, украшенного искусной резьбой, в котором уже весело потрескивал яркий и тёплый огонь. Слушать приветственную речь от новых старост совсем не хотелось, но Гарри послушно вместе с остальными своими друзьями сидел и ждал её начала. Он ненадолго прикрыл глаза: после сытного ужина неимоверно клонило в сон. Высокий второкурсник назойливо что-то говорил, стоя рядом, пока его не отогнал прочь Малфой.
С потолка на цепях свисали зеленоватые лампы, на стене висела большая эмблема факультета — серебряная змея, вставшая на дыбы. Гарри встретился взглядом с её тёмными глазами. Они казались какими-то бездонными. Он вспомнил, как вызвал змею, чтобы доказать своё право и силу Джемме Фарли. Его дар, умение говорить с ними, — дар Салазара Слизерина? Он сосредоточился на её тёмных глазах, и на какой-то момент змея словно ожила, её кольца задвигались, всё ближе и ближе скользя к нему. Гарри моргнул, и наваждение исчезло. Что это было? Может, это знак, что Салазар признал его как своего наследника? Или лишь игра воображения, вызванная усталостью и дементором?
Он ещё какое-то время всматривался в герб, а потом задрал голову вверх. Несмотря на отсутствие окон, потолок открывал прекрасный вид на дно и обитателей Чёрного озера, освещая их своей магией, мягким светло-зелёным цветом, так как ни солнечные лучи, ни лунный свет сейчас не пробивались на такую глубину.
У камина уже жались друг к другу маленькие первокурсники, терпеливо ожидая, когда их старшие товарищи займут удобные места, чтобы выслушать традиционное представление новичков всему факультету. Всего их было семь: пять девочек и два мальчика. Среди них была и Астория Гринграсс. Гарри, разглядывая невысокую девчушку, с запозданием сообразил, что она пропустила ритуальное плавание на лодках через Чёрное озеро, которое было для первокурсников обязательным и красочным мероприятием сродни посвящению и приобщению к магии. Вспомнив красивую чёрную гладь воды, как в ней отражались огни множества окон замка и сам величественный Хогвартс, который открылся потрясённому Гарри два года назад, он ощутил острый приступ жалости к младшей Гринграсс. Но Поттер на станции видел, что она чуть не падала от страха после встречи с дементором. Поэтому старшая сестра побоялась отпускать её одну в лодку и посадила Асторию в карету вместе с третьекурсниками, пытаясь таким образом её согреть. Тогда он не обратил на это внимания, выбитый из колеи произошедшим в поезде и ужасным видом фестралов. Даже сейчас Дафна часто смотрела на стоящую среди других первокурсников сестрёнку, оценивая её состояние, пока сидящая рядом с ней Пэнси о чём-то шушукалась с двумя четверокурсницами. Гарри пообещал себе, что будет присматривать за этой жизнерадостной девчушкой, не давая её в обиду.
Наконец новая староста девушек Джулия Монкли вышла к первокурсникам, подняла ладонь перед собой, и шум принялся утихать. Девушка стрельнула глазами в сторону Гарри и, улыбнувшись ему, начала традиционную речь первого дня. Все они слушали эту речь уже не в первый раз (кроме, разумеется, самих перепуганных первокурсников), но теперь в ней словно сменились акценты в мрачном свете событий Тайной комнаты Салазара Слизерина, и привычные слова обрели двойной смысл. Да и Гарри уже привык к сильному голосу Джеммы, что всегда именно она объявляла новости, и сейчас было так необычно слушать другую девушку с куда более мягким тоном и манерой говорить. Тем более что Монкли сама чувствовала себя не очень уверенно перед огромной аудиторией, и он это остро ощутил. Нет, говорила она почти без заминки, но мимика и иногда совсем чуть-чуть дрожащий голос её выдавали.
— Приветствую вас, благородные волшебники и волшебницы, на факультете сильнейших и хитрейших. Это лучший факультет из всех, — начала она традиционное приветствие, которое Гарри почти выучил, когда Джемма Фарли в прошлые годы произносила его. — Мы раз за разом одерживаем победы в межфакультетском соревновании, и Кубок по квиддичу тоже по праву сильнейшего наш, — староста умело обошла тот момент, что в прошлом учебном году ни Кубок Школы, ни Кубок квиддича они не получили по причине того, что учебное заведение закрыли. — Поэтому я призываю вас приложить все усилия, чтобы сохранить славу факультета самого Салазара Слизерина. Итак, что самое важное, — девушка старалась всё понятно объяснить маленьким первокурсникам, которые её внимательно слушали. — Вы должны знать, что за успехи в учёбе наш факультет получает баллы. Если же вы нарушаете правила, то баллы снимают. В конце года факультет, набравший большее их количество, побеждает. Поэтому никакой магии в коридорах, после отбоя вы не можете покидать эту гостиную, — Гарри не мог не заметить, что традиционная речь всё же поменялась. Знакомые слова звучали чуть по-другому, словно фальшивые ноты в привычной песне. — Также запрещено заходить в Запретный лес. С этим всё. По всем вопросам обращайтесь ко мне. Меня зовут Джулия Монкли, а второй староста — Энтони Корнфут. — Гарри обратил внимание на парня-старосту, чьи ранее прилизанные чёрные волосы стояли торчком, словно он несколько раз запускал пальцы в свою шевелюру. Он имел бледный вид и явно пытался согреться, стоя очень близко к камину, и не обращал никакого внимания на речь Монкли. Похоже, что не на одну Асторию дементоры оказали очень сильное влияние, совершенно выбив из колеи. Но Гринграсс хоть сумела справиться с этим. А он нет. — Нашего декана, уважаемого профессора зельеварения, зовут Северус Снейп. Э-э, старосты шестого курса Кэрроу и Макнейр, — девушка повела рукой в сторону шестикурсников, — но их беспокоить не нужно, обращайтесь со своими вопросами ко мне. Ещё на нашем факультете, как вы все уже должны знать, учится сам Гарри Поттер, — немного пафосно произнесла Монкли. Это было совершенно неожиданно для Гарри, который с трудом удержал безучастным лицо, когда взгляды всех первокурсников, да и всех остальных слизеринцев скрестились на нём. Он лишь смог медленно кивнуть, словно принимая такой знак внимания от факультета и от старосты лично. — Ну и самое любимое напоследок. У всех первокурсников будут учебные полёты на метле! Сроки их проведения узнаете по объявлению, которое я размещу здесь, — девушка указала на доску объявлений. — Также проводится турнир по квиддичу среди факультетов. Наша команда, естественно, фаворит в соревновании. Капитана ещё вроде бы не назначили?.. — немного вопросительно произнесла Монкли, снова переводя взгляд на Гарри.
Тот отрицательно покачал головой, невольно припоминая хвастливые заявления Драко, который явно мечтал сам стать капитаном. Но в случае чего он был готов уступить должность Поттеру, когда Забини об этом спросил у него. Сам Гарри считал, что у них слишком мало шансов. Никто не станет назначать капитаном кого-то из третьекурсников, которые всего сыграли два матча (а Поттер вообще всего один) и в команде меньше года, когда есть более опытные игроки. Ну и Снейп скорее Кубок прогрызёт зубами, чем назначит капитаном Гарри Поттера. Наверное, будь у него такая возможность, то он бы вообще выгнал его из команды, но, как сказала летом Фарли, предыдущий их капитан Маркус Флинт не особо глядел в рот Снейпу, поэтому и декан, по мнению уже самого мальчика, не стал поднимать этот вопрос, когда неожиданно для всех Поттер стал одним из охотников на втором курсе. Джемма явно не хотела, чтобы у Поттера возник какой-то конфликт с деканом, когда она не в замке, поэтому и смягчала многие свои слова про отношение Снейпа к нему. Да и мальчик сам понимал, что профессор зельеварения может сильно ему навредить, если он перегнёт палку. Сейчас, по мнению Гарри, капитаном станет пятикурсник Грэхэм Монтегю. Загонщики Деррек и Боул выпускались в этом году, поэтому глупо назначать их всего на один сезон, и, как считал Гарри, они не тянули командную должность. Отбивать бладжеры у них выходило куда лучше, чем шевелить извилинами. Ну а вратарь Майлз Блетчли был слишком мерзким и скользким типом, всегда предпочитая по мелочи пакостничать врагам, обычно игрокам других команд, о чём не стеснялся рассказывать в раздевалке, создавая впечатление не очень твёрдого духом человека, и, несмотря на хорошее отношение к нему со стороны других игроков команды, не пользовался безусловным уважением, что было весьма важным условием, чтобы держать всех в узде. Сам Гарри считал, что смог бы отдавать команды другим и руководить, но у него было пока недостаточно опыта и понимания, как проводить тренировку и что приказывать во время самой игры на поле. Тут бы самому квоффл не упустить, куда ещё следить за другими? Хотя от прекрасной отдельной ванной комнаты для старост и капитанов команд он бы не отказался.
— …Ну вроде всё, — подытожила староста, теребя пальцы правой руки друг о друга. — Не хочешь что-нибудь добавить, Поттер? — поймав его взгляд на себе, нерешительно спросила девушка, неправильно истолковав его задумчивый взгляд.
Тысячи мыслей промелькнули у Гарри, взгляды всего факультета снова сосредоточились на нём, незримо, но ощутимо давя.
— Нет, — веско припечатал он. Очевидно, что Монкли не хватало уверенности, не хватало помощи со стороны второго старосты, поэтому она и апеллировала к нему, попутно выказывая этим своё уважение. Что такого ей сказала про него Джемма? Или Монкли думает, как и все остальные, что он наследник Слизерина? — Самое время послушать первокурсников. Пусть каждый представится нам, расскажет о себе и о том, какую пользу может принести.
— Хорошо, — расслабилась Монкли, оборачиваясь к новичкам. — Итак, кто первый?
На мгновение помедлив, вперёд вышла Астория Гринграсс, гордо расправив худенькие плечи, разом напомнив этим свою старшую сестру. Её жизнерадостный голос сразу разрушил эту картину.
— Меня зовут Астория. Я из благородной семьи Гринграсс. Мы славимся благочестием и… — девичий звонкий голос заполнил гостиную. Гарри понял, что это заученная речь, восхваляющая положительные качества девочки, её семьи и не содержащая ни крупинки полезной информации. И лишь когда Астория назвала среди своих друзей его и других третьекурсников, с которыми ехала в поезде, а ещё и поблагодарила за ту защиту, которую он предоставил им всем от монстра, Гарри улыбнулся. А она далеко пойдёт. Потом вперёд вышла черноволосая девочка с решительно выступающим подбородком.
— Я Ромильда Вейн.
В отличие от Астории, она говорила по делу и кратко. Следующим представился другой первокурсник. Потом курносая девочка. И Гарри, который очень устал после тяжёлого дня, уже не слушал их так внимательно, лишь отметил, что многие пытались пустить пыль в глаза, но безуспешно, да и ещё золотоволосую девчушку — Агнес Монкли, которая была младшей сестрой старосты.
— Так, хорошо, — наконец кивнула старшая Монкли, когда все первокурсники представились. — Лиз, помнишь свои обязанности? Сообщи нашему декану, что мы его ждём.
Худенькая высокая девушка-семикурсница быстро прошла к выходу, стена перед ней открылась, и она вышла из гостиной, направляясь к кабинету Снейпа. Уже тот факт, что даже в своём выпускном классе она вынуждена быть на побегушках у новой старосты, которая младшее её на два года, ярко описывал её позицию на факультете.
Гарри поморщился при упоминании декана и поднялся с кресла. Негромкий разговор, который завязался в гостиной после слов старосты, тут же смолк.
— Всем спокойной ночи, — пожелал слизеринец, неторопливо идя к лестницам в давящей тишине.
Никто не посмел ему помешать. У Гарри не было никакого желания видеть Снейпа лишний раз, тем более слушать его речь. Он весьма резко, по наитию принял это решение, но когда уже приступил к его выполнению, осознал, что оно полностью верное. И это не было нарушением правил школы. Но уходом он показал всему факультету своё отношение к Северусу Снейпу. И это меньшее, что Гарри мог сделать с учётом того неприязненного отношения декана к нему, которое тот и так слабо скрывал. К тому же у него была веская причина торопиться — его грызло желание проверить, на месте ли дневник.
Быстро спускаясь по винтовой лестнице, Гарри на третьем пролёте услышал сзади громкий топот множества ног. Мальчик несколько раз оглядывался, спускаясь дальше, не понимая, что происходит. На четвёртом пролете, достигнув этажа, где висела табличка «Третий курс» и располагались спальни мальчиков, Поттер снова обернулся. Его догнали Драко, Забини и Тео. Также выше по лестнице мелькнули лица с других курсов. Многие студенты тоже ушли вслед за ним. Факультет поддержал демарш того, кого они считали Наследником Слизерина. Гарри благодарно им улыбнулся, когда парни пожелали спокойной ночи ему, и зашёл в свою спальню, которая теперь располагалась сразу у лестницы, а на двери висела табличка «Гарри Поттер». Он пробежался взглядом по большому помещению, снимая свою обувь у порога. Живя рядом с лесом, где на улице было много чернозëма, он привык разуваться при входе в дом, чтобы не заносить грязь внутрь. В городе у маглов было намного чище, поэтому там они ходили в помещении в уличной обуви.
Это была совсем другая комната, не та, в которой он жил на втором курсе, да и располагалась она по-другому на этаже. Гарри не сомневался, что магии замка доступно было перемещать этажи вверх и вниз, меняя их расположение и постепенно поднимая каждый год этаж курса выше, но традиции Слизерина призывали быть всегда готовым к новому, к умению быстро приспосабливаться. Поэтому такая смена обстановки, когда менялся не только этаж, но и спальня изнутри, этому очень соответствовала. Каждый год их комнаты менялись. Теперь они жили на третьем этаже, если считать снизу. Очевидно, что это именно основатель их факультета Салазар Слизерин решил, что смена привычного места позволит им лучше адаптироваться.
Гарри с облегчением выдохнул, увидев, что все его чемоданы лежали на месте. Но всё же он с некоторым трепетом открыл один из них и проверил дневник. И шкатулка в узелке одежды, где тот хранился, и сам он были на месте. Немного помедлив, он швырнул шкатулку с дневником обратно вглубь чемодана. Слишком неприятные чувства она у него вызывала.
Скинув мантию на стул, Поттер вышел в коридор и направился в ванную комнату, где умылся и почистил зубы. Потом вернулся обратно в спальню, привычно наложив охранные чары на дверь, разделся. Он ухмыльнулся, запоздало сообразив, что Монкли, нервничая, забыла сообщить факультету про Уоррингтона и Селвин, которые стали старостами школы в этом году. Об их назначении сказала ему Джемма пару недель назад, не забывающая поддерживать связь с значимыми для неё слизеринцами и слизеринками.
Немного помедлив, раздумывая, что с разгневанного Снейпа станется вломиться к нему в комнату, не увидев его в гостиной, Поттер наложил дополнительную защиту на дверь из всех заклинаний, которые более или менее для этого подходили. И наконец-то забрался в тёплую постель, которую он согрел чарами, пока готовился ко сну. Положив очки на тумбочку, Гарри с наслаждением стал засыпать. Последней его мыслью было то, что неплохо было бы разложить все его любимые книги в шкаф напротив. Наконец-то он вернулся домой.
Что купить, чтобы заниматься спортом на улице
Несмотря на капризы погоды, лето неумолимо приближается. Значит, занятия в спортивном зале или домашние тренировки получится заменить на активности под открытым небом. Собрали для вас товары, которые сделают уличные воркауты интереснее, увлекательнее и полезнее.
Мегамаркет дарит пикабушникам промокод килобайт. Он дает скидку 2 000 рублей на первую покупку от 4 000 рублей и действует до 31 мая. Полные правила здесь.
Для тех, кто привык заниматься один
В компактную поясную сумку поместятся телефон, ключи, кошелек или другие нужные мелочи. Во время тренировки все это не гремит и не мешает, но всегда находится под рукой. Материал сумки прочный и влагонепроницаемый, вещи в ней защищены от повреждений, царапин или пота.
С фитнес-резинкой можно тренировать все группы мышц: руки, ноги, кор, ягодицы. А еще она облегчает подтягивания и помогает мягко растягиваться. В сети можно найти огромное количество роликов с упражнениями разной степени сложности. Нагрузка легко дозируется: новичкам подойдет резинка с сопротивлением до 23 кг, опытным атлетам — до 57 кг. При этом оборудование максимально компактно и поместится даже в небольшую сумку.
Для тех, кому надоели обычные тренировки. Слэклайн — это стропа шириной 50 мм, с помощью которой осваивают хождение по канату. Тренажер учит сохранять баланс, прокачивает координацию и концентрацию, а еще дает отличную нагрузку на спину, руки и ноги.
Для активных занятий вдвоем
Настольный теннис — простой в освоении вид спорта, который отлично помогает размяться и тренирует скорость реакции. В комплект входят две ракетки, три мяча, сетка, накладка и чехол — все, что нужно, чтобы поиграть вечером во дворе с другом или устроить небольшие соревнования. Этот недорогой набор подойдет именно для развлечения и веселья, устанавливается почти на любой стол.
Еще один вид спорта, которым можно заниматься, даже не имея серьезной подготовки — бадминтон. С набором от Wish Steeltec вы сможете потренировать силу удара, побегать и просто хорошо провести время. Детали яркие, так что их трудно потерять даже на природе. Леска натянута прочно, ресурса ракеток должно хватить не на один сезон.
Фрисби воспринимается как простое пляжное развлечение. Тем не менее перекидывание друг другу тарелки задействует все группы мышц и развивает скорость реакции. Эта тарелка летит далеко и по понятной траектории — отличный снаряд для начала. Кстати, фрисби — это еще и ряд спортивных дисциплин со своими правилами и техническими сложностями, так что игра с друзьями может перерасти в серьезное увлечение.
Для большой компании
Стильный мяч из износостойкой резины отлично подходит для уличных тренировок. Вы сможете поиграть компанией в баскетбол или стритбол или просто отработать броски. При производстве используется технология сбалансированного сцепления: это значит, что снаряд не сбежит от вас и будет двигаться по стабильной траектории.
Футбол — один из самых популярных в России видов спорта. Играя, можно отлично побегать, потренировать меткость и отработать взаимодействие в команде. Футбольный мяч Torres Striker выполнен из качественного полиуретана и резины и выдержит не один десяток матчей, не потеряв упругости. Отличная балансировка и оптимальный размер делают его подходящим как для взрослых, так и для подростков. Он достаточно тяжелый, почти как в профессиональном спорте, так что совсем малышам не понравится.
Пляжный или обычный волейбол? А может быть, пионербол, как в детском лагере? Мяч TORRES SIMPLE COLOR подойдет для любой из этих игр. Камера отлично держит давление, поэтому вам не придется постоянно подкачивать его, а качественные материалы (полиуретан и бутил) сохраняют все характеристики даже при интенсивном использовании.
Для совмещения приятного и полезного
Многоскоростной велосипед с рамой 19-го размера подойдет как мужчинам, так и женщинам. Это отличный вариант для новичков: модель доступная, удобная. Поможет понять, нравится ли вам велоспорт. Конструкция велосипеда позволяет ездить по дорогам разных типов, поэтому вы сможете перемещаться по городу или отправиться в поход. Есть складной механизм — велосипед с ним легко возить в машине, на электричке и просто хранить в кладовке.
Более продвинутая модель для тех, кто уже оценил прелесть движения на двух колесах. Геометрия велосипеда предполагает вертикальную посадку. Это обеспечивает более удобное положение тела, чем на других байках. В конструкции предусмотрены детали для комфорта и безопасности: пружинная вилка с ходом 100 мм, сервисная подводка тросов и дисковые гидравлические тормоза.
Если вы не фанат велоспорта, но хотите получить свою дозу физической нагрузки, перемещаясь по городу, выбирайте самокат. В модели PLANK Magic 200 есть регулировка руля по высоте, надежные тормоза и прочная увеличенная дека из алюминия. Когда вы катаетесь на самокате, работают мышцы ног, ягодиц, спины и живота, а заодно добираетесь, куда нужно. Если вы решите сделать паузу в тренировках, самокат легко складывается для хранения.
Экипировка
Любая активность на свежем воздухе требует хорошей обуви, специально сделанной для занятий спортом. Яркие кроссовки Hoka RINCON 3 с облегченным весом амортизируют, снижают нагрузку на суставы. Выраженный рельеф подошвы обеспечивает сцепление с поверхностью вне зависимости от того, где проходит тренировка: на специальной площадке, асфальте или грунте.
Легкие женские кроссовки из линейки Clifton подходят для занятий на твердых покрытиях. Дышащий сетчатый верх поддерживает вентиляцию стоп, чтобы можно было тренироваться даже в жару. Подошва из легкой пены EVA гасит силу ударов. Кроссовки беговые, подходят для тренировок на длинных дистанциях.
Защита от солнца и перегрева
Во время занятий на свежем воздухе важно защитить голову от перегрева. С этим отлично справится легкая и светлая бейсболка — например, от GLHF. Она удобно сидит на голове, не сваливается и не отвлекает от занятий, благодаря сетке голова меньше потеет. Козырек жесткий и не мнется.
Не забудьте защитить кожу от солнца — чтобы не было мучительно больно на следующий день после тренировки под открытым небом. В этом поможет крем против пигментных пятен с сильной защитой от ультрафиолета SPF50. Водостойкая текстура легко наносится и быстро впитывается, действует два часа — потом крем нужно обновить.
Удобные и стильные солнцезащитные очки защищают глаза благодаря фильтру UV400, который поглощает до 99.99% ультрафиолета. Они выполнены из легких материалов и плотно прилегают к голове. Ударопрочные поликарбонатные линзы с антибликовым покрытием подходят для разных видов спорта.
Используйте промокод килобайт на Мегамаркете. Он дает скидку 2 000 рублей на первую покупку от 4 000 рублей и действует до 31 мая. Полные правила здесь.
Реклама ООО «МАРКЕТПЛЕЙС» (агрегатор) (ОГРН: 1167746803180, ИНН: 9701048328), юридический адрес: 105082, г. Москва, ул. Спартаковская площадь, д. 16/15, стр. 6