Однако
![](https://cs14.pikabu.ru/post_img/2024/05/28/8/1716902781192715832.jpg)
![](https://cs14.pikabu.ru/post_img/2024/05/28/8/1716902785142166009.jpg)
Моя любимая тема – Бургундские войны. С нее я начинал изучение военной истории двадцать лет назад. Тогда же во времена, когда под термином рол подразумевалось не «японское» блюдо, а карточка доступа в сеть, свет науки несли в основном любители. В итоге в народ тогда пошла прекрасная теория «периодизации», которую я стараюсь пнуть при каждом удобном случае. Вкратце она говорит о том, что вершиной развития военного дела в Средние века стала конница, от чего все «прогрессивное» человечество отказалось от пехоты, ибо та ничего не могла сделать столь совершенной силе. Ну, а конница вытаптывала все живое, пока ей не стали мешать подросшие кусты и мелкие деревья, а потом и швейцарцы. Последние умудрялись накуканивать благородных рыцарей на острые предметы вообще в любых погодных и географических условиях. Но обо всем по порядку, итак герцогство Бургундское…
Версия для ЛЛ в конце
Славной истории герцогства Бургундского династия Валуа обязана двум обстоятельствам – меткости английских лучников и старой доброй европейской чуме. Положив очередной «цвет французского рыцарства» при Пуатье в 1356 году англичане вплотную приблизились к лакомому трофею – королю Франции Иоанну Доброму. Монарх, лишившись телохранителей, отбивался из последних сил, тогда же рядом с ним был и его сын Филипп. Четырнадцатилетний юноша не желал покидать отца в такой тяжелый час и подсказывал ему направления, с которых шла опасность. В конечном счете, знатную чету пленили и отправили в Англию, где те дожидались, пока корона наскребет денег на выкуп. Там же отец с сыном изрядно сблизились.
Домой Иоанн вернулся только в 1360 году, после позорного перемирия, подписанного в Бретиньи. И вот в 1361 в дело вступает чума, которая уносит жизнь герцога Бургундии Филиппа I Руврского, чьи владения по правилам апанажа отходят обратно короне, а Иоанн передает их в благодарность за преданность при Пуатье своему младшему сыну Филиппу Валуа. Как вы понимаете, Филипп наследником не был, являясь запасным сыном, на случай кончины старших братьев, поэтому подгон богатейшего герцогства был поистине царским.
Чуть больше чем за двадцать лет юный пэр превращает свои владения в почти, что полноценное государство, изрядно расширив его династическими браками и силой оружия. Следующие Великие герцоги Бургундии не посрамили честь династии Валуа, передав мощное почтигосударство Карлу Смелому, последнему рыцарю Европы. Бургундская армия являла собой идеал концепции превосходства рыцарской конницы. Реформы Карла – это, пожалуй, яркая попытка максимально усилить армию, оставляя ее ядром и главной силой тяжеловооруженного всадника, дополнив его последними техническими и тактическими новшествами. Как тут не очароваться мощью тяжелой конницы, ведь начинали мы с такого
А в рядах бургундской армии мы уже видим – вот такую мощь
Тут я уточню, что термин «рыцарь» я упоминаю в довольно широком ключе, практически как синоним «тяжеловооруженный всадник», хотя формально это не всегда синоним.
Итак, бургундская военная организация имела в основе несколько составных частей
Феодальное ополчение или арьербан.
Это не только рыцари, но и пехотинцы. Относительно малочисленное ядро воинов (порядка 2500 человек), которые должны были служить за присягу, а не деньги (ахахаха). К XV веку какие-либо серьезные задачи им доверить уже было нельзя в силу малочисленности.
Городское ополчение.
Бургундским герцогам в некотором смысле повезло, им достались крайне урбанизированные и богатые города Фландрии. Тем более, что веком они ранее они отметились громким триумфом над рыцарством при Куртрэ (1302) и чуть менее громкой победой при Арке (1303). Потом фламандцы прославились серией проигрышей, когда французы, наконец, перестали биться всадниками в тяжелую пехоту и перешли к нормальному сочетанию войск. Проблемы их была, как и у любого ополчения, в отсутствии нормальной дисциплины, поэтому Карл предпочел обложить их конским налогом в 1470 году и не привлекать к войне.
Наемники
Это вторая значимая составляющая бургундской армии, на которую чрезвычайно повлияло несколько факторов – Карл Смелый был большим поклонником античной военной системы, в особенности римской, он очень любил читать записки Цезаря.
Ну, а где взять спаянных железной дисциплиной римских пехотинцев в XV веке? В Риме, конечно. Точнее в Италии, откуда Карл Смелый пачками нанимал отряды, расписывая контракты на латыни. План был надежным как швейцарские часы.
Вторым по значимости контингентом среди наемников были английские лучники. Поражения французов в Столетней войне от массового лучного обстрела, игнорировать было нельзя, и тактика бургундской армии включала в себя оба самых сильных компонента эпохи.
Герцоги прекрасно понимали преимущества всех родов войск, поэтому их тактика выстраивалась вокруг очень здравой концепции:
Стрелки должны были ослабить строй противника массовым обстрелом, причем от атак вражеской конницы их прикрывали пикинеры (ну или воины с древковым оружием).
Огромный артиллерийский парк должен был пробить настоящие бреши в построение противника.
Финальным аккордом шла атака конницы, сметающей все на своем пути, ну как мы это читаем в научпопе.
Добавьте к этому организацию регулярной армии и получите ту самую вершину военного дела феодальной армии, что, в общем-то, верно. Это действительно была очень передовая военная система, нюанс лишь в том, что она была таковой относительно других или по меркам Средневековья.
Ордонансовые роты
В семидесятых годах XV века Карл принимает несколько указов (ордонансов), которые должны были поставить армию на регулярные рельсы.
Административной единицей армии являлось «копье», состоящее из 1 жандарма (тяжелый всадник) с кутилье (легкая или средняя конница) и пажем (нонкомботант), три конных лучника и трех пехотинцев – арбалетчика с воротом, кулевринье и пикинера. Рота состояла из 100 копий и насчитывала 900 человек.
В 1473 году вышел революционный Сен-Максиминский Ордонанс, которым предписывалось сократить количество проституток в армии до 30 штук на роту.
Пожалуй, самое прекрасное в нем – это «сократить». Второй нюанс – это то, что руководство поручается жандарму, что логично с точки зрения концепции, где ядром армии является тяжеловооруженный всадник, а остальные приданы ему в усиление, но имеет последствия, о которых мы поговорим ниже.
Итак, в первом приближении мы видим, что Карл Смелый взял концепцию превосходства тяжелой конницы и максимально ее усилил, переведя на регулярные рельсы, разделив на тактические подразделения со штатной численностью. Усилил самыми передовыми наработками в виде многочисленной артиллерии, массированным применением стрелков и регулярными смотрами. Что поставило популяризаторов нулевых годов перед непростой задачей, а как же объяснить дальнейшую катастрофу. Помогла простая бытовая логика – завалить такую мощь могла лишь еще большая сила, которой стала «дисциплинированная, обученная и профессиональная» пехота швейцарцев. Я думаю, сейчас авторы научпоп статей в стиле «от гоплита до гренадера» нулевых годов массово подались в айти, ибо такого количества костылей я мало где встречал.
Констанцская лига и Карл Смелый
Бургундские войны не были как таковым войной только швейцарцев и Карла Смелого. В этом конфликте было множество сторон, заинтересованных в ослаблении мощного Бургундского герцогства. Попробуем кратко очертить контуры противостояния.
Людовик XI французский король в данном случае, выступал в роли серого кардинала, планируя чужими руками хорошенько обезжирить могучего бургундского соседа. Эрцгерцог Сигизмунд заложил свои владения Карлу Смелому и был не прочь отжать их обратно. Рене Лотарингский в этой тройке был, пожалуй, человеком, который был заинтересован именно в защите больше всех, поскольку его земли были лакомым кусочком для Карла.
По итогу 27 марта 1474 года Констанцская лига (по названию города, где шли дипломатические дебаты) состояла из следующих частей, которые прирастали вплоть до июня
Союз швейцарцев и австрийским эрцгерцогом Сигизмундом, под эгидой короля Франции Людовика XI.
Нижний союз из городов Эльзаса, а также Страсбурга, Базеля, Кольмара и Сегесты, к коему примкнул герцог Рене Лотарингский (присоединился 18 апреля 1475 года).
Ключевую роль ястреба в этом союзе играл Берн, а точнее партия войны Никлауса фон Дисбаха, который хотел взять под контроль торговые пути Бургундии. Умеренные во главе с Адрианом фон Бубенбергом проиграли ястребам.
Союз был исключительно оборонительным, конечно, же. Отчасти Карл был сам виноват в своих проблемах, точнее его ставленник, который явно действовал с одобрения великого герцога. Питер фон Хагенбах судебный пристав Верхнего Эльзаса, который был управляющим Карла Смелого в этом регионе, заложенным ему эрцгерцогом Сигизмундом. Судя по постоянным жалобам жителей, судебный пристав был реально конкретным Питером и творил постоянную дичь. Возможно, часть приписываемых ему поступков были преувеличением, вроде того, что он кормил гостей в Брайзахе 20 февраля 1474 года лобковыми волосами своей жены и трех дворянок (предварительно измельченными). Тем не менее, убийства, грабежи и изнасилования вполне могли иметь место. Но все это, конечно, померкло перед другим злодеянием, которое ему уже не простили. Он не заплатил войскам, и уже 10 апреля 1474 года произошло восстание в Брайзахе, его быстро судили, после чего Питер совсем потерял голову.
Констанцская оборонительная лига же перешла к обороне, захватывая и выгоняя бургундские гарнизоны из Эльзасе, в результате чего Сигизмунд отжал обратно заложенные Карлу владения.
Бургундского герцога в этот момент больше занимал Нейс, под которым он безуспешно просидел десять месяцев 1474-1475, за это время к нему успели наведаться послы Берна и Рене Лотарингского, объявив войны (а до этого Базель и Страсбург). В общем, одномоментно Карл оказался окружен оборонительным союзом, который объявил ему оборонительную войну и оборонительно нападал на него.
5 ноября 1474 года армия лиги числом около 15 тысяч человек осадила Герикур, а 12 ноября подошли деблокирующие силы под руководством Анри де-Невшатель-Бламона и Жак де Ромона. У последних было 5-6 тысяч человек, поэтому результат битвы следующего дня был вполне предсказуем – бургундцев разбили наголову. Часть пленных продали за выкуп, а 18 ломбардцев обвинили в содомии и сожгли живьем в канун Рождества в Базеле, как отмечает хронист «в честь Всевышнего Бога, нашей христианской веры и всех немцев».
Уютное ламповое рождество 1474 года
В январе 1475 Берн продолжил обороняться, принявшись за Иоланду Савойскую, двоюродную сестру Карла. Никлаус фон Дисбах собрав силы из Берна, Золотурна, Фрибурга, Цюриха и Базеля начал кампанию против Савойи, взяв замки Грансон, Жунь, Орб и Эшален. 18 июля армия лигистов числом 10 000 человек подошла к пограничному городу Л’Иль-сюр-ле-Ду и взяли его штурмом. После чего союзники посрались на почве дележа добычи и часть швейцарцев благополучно дезертировала. Следом пала крепость Бламон, хотя и не без проблем для швейцарцев. Во-первых, союзники взяли слишком короткие лестницы, во-вторых им на головы скидывали ульи с пчелами. В итоге крепость сдалась не без помощи чумы, впрочем, в этот раз старая союзница Бургундии забрала жизнь и Никлауса фон Дисбаха. 21 августа бернцы взяли Грамон, главным трофеем в котором стал погреб с вином, где союзники немедленно и нахуярились.
Нехило взбодрившись от такой активности оборонительного союза Карл закончил бесславную осаду Нейса и переключил свое внимание на лигу.
Дипломатическим маневром в сентябре 1475 Карл заключил мир с Людовиком XI и Фридрихом III. Первый удар бургундец решил нанести по Лотарингии и владениям Рене. Атака шла с двух сторон – граф Кампобассо атакой с Люксембурга овладел городом Бриэй и его замком, развесив защищавших его швейцарцев и эльзасцев по окрестным деревьям. Со стороны Франш-Конте ударил Антуан Бургундский, брат Карла по отцу, но бастард по матери. Великий Бастард взял южные лотарингские крепости.
Резко охуев от такого поворота событий Рене Лотарингский отправился к союзнику по лиге Людовику XI, сообщив тому, что МЫ ТУТ СЕЙЧАС ВООБЩЕ ВСЕ СДОХНЕМ! На что французский король посетовал на заключенный с Карлом мир и пожелал Рене держаться там, а также хорошего настроения. Рене забился в Жуанвиль и мог лишь наблюдать за деятельностью Карла. Крепости сыпались в руки герцога, словно спелая черешня. 7 октября капитулировал Шарм, вместе с гарнизоном гасконских наемников, под командованием «Маленького пикардийца». Поскольку не нашлось палача, то за обещание помилования, эту роль предложили пажу «Маленького пикардийца». Тот охотно согласился и успел казнить шестерых, включая своего патрона, но тут подошел бургундский палач и довесил на дерево остальных, включая самого пажа. Под раскидистой ивой поставил палатку бургундский рыцарь (немецкого происхождения) Вивольт фон Шаумбург, которому приходилось наклоняться, чтобы не задевать головой ноги вчерашних защитников крепости. В конечном счете, одна ветка подломилась, уронив на шатер связку из семи трупов. Окрестные жители также успели поучаствовать в разграблении соседнего города, спиздив даже колокола, а само дерево романтично нарекли «гасконской ивой». В Лотарингии царила своя атмосфера.
26 ноября после месячной осады сдался город Нанси – это был триумф Карла, который за три месяца захватил фактически всю Лотарингию.
Битва при Грансоне
Следующий удар Карл планировал нанести уже по швейцарцам. Силы Карла Смелого должны были насчитывать около 13000 человек за вычетом гарнизонных войск.
В начале февраля Карл отбил Жунь и Орб, после чего приступил к осаде Грансона. Замок оборонял сильный гарнизон из Берна в количестве 500 человек, но на стороне герцога был один самых могучих (если не самый) артиллерийский парк в Европе (130-200 орудий). 27 февраля благодаря удачному выстрелу бомбарды, ебнул пороховой склад и бернцы сдались. 417 швейцарцев были утоплены в озере и развешены по близлежащим деревьям. Учитывая, что силы Берна в предстоящей битве насчитывали 7000+ человек, пощечина главным ястребам лиги прилетела увесистая. Параллельно отряды Карла зачищали Ваадт, выбив швейцарцев отовсюду, кроме Муртена.
Итак, силы лиги и Карл выступили навстречу друг другу при Грансоне 2 марта 1476 года.
Вперед герцог выслал отряды лучников, которые столкнулись с авангардом швейцарцев и начали в него стрелять. Тут все резко пошло не по плану, поскольку в войска Карла начали стрелять в ответ. Те спешно отступили к патрону, сообщив, что в лесу на них устроили засаду 6000 кулевринеров. Хорошо, этого швейцарцы не слышали, вот бы удивились, что помимо них в лесу еще тысяч шесть тысяч стрелков бегает.
Карл развернул войска – его построение четко отражало классический феодальный план войны. Конница в центре и с флангов, стрелки между ними и артиллерия на возвышенности. Артиллерии отводилась важная роль в этой кампании – так и произошло.
Швейцарцы развернули главную баталию из 10 000 человек, с учетом стрелков их силы насчитывали около 12 000 человек, т.е. примерно столько же, сколько у Карла, но тот критично превосходил лигистов в артиллерии и коннице, уступая в тяжелой пехоте.
Перед боем швейцарцы встали на колени, чтобы помолиться и Карл воспринял это как признак слабости, приказал дать залп артиллерии. Последние не иначе как целили в голову и снаряды прошли выше баталии. Шучу, конечно.
Пора было дать возможность рыцарской коннице решительно подоминировать на поле боя и повытаптывать, ну как там по списку.
Первую атаку провел Луи де Шалон, сеньор Шатогийон, пыл рыцаря был понятен – Грансон был его замком. Поначалу все шло неплохо, Луи даже успел завязать битву со знаменной группой Швица, почти захватил его, но внезапно умер. Прочие всадники, справедливо посчитав, что сегодня они не горят желанием увековечить свое имя в веках, а атаке решительно мешают кусты винограда и мелкие деревья, развернулись и бросились обратно.
В следующую атаку пошла уже элитная конница самого Карла и итальянские наемные всадники. Результат в принципе был схож, часть всадников совершила подвиг, самоубившись о швейцарские пики, но поскольку массово таранить ощетинившийся «еж» рыцари не особо хотели, то и эта атака закончилась провалом.
Справедливо решив, что надо менять тактику, Карл отдает приказ отойти коннице назад, чтобы дать возможность стрелкам «размягчить» швейцарские порядки. Тут на поле боя появились части из Ури, Унтервальдена и других кантонов. Ошарашенный Карл спросил у пленного гауптмана Брандольфа фон Штейна
- А это вообще кто?
- А это бравые швейцарцы.
- Так это блядь, не все что ли были?!
Прямо сейчас подходило подкрепление в количестве еще 8000 человек. Пока Карла складывал 12 000 и 8000, его пехотинцы, видя отступления собственной конницы (среди которой были их же командиры) и появление бородатых угрюмых мужиков с алебардами наперевес, сложили два и два. Вывод был очевиден – конница бежит и сейчас бросит их на произвол судьбы, поэтому пехота развернулась и с криками «Спасайся, кто может», ломанулись с поле боя.
Карл был в ахуе. Памятуя, что «римская» пехота обычно отступает в лагерь, он пошел ловить итальянцев туда, где обнаружил примерно такое зрелище
К тому моменту, как швейцарцы подошли к лагерю Карл Смелый был там почти один. Справедливо решив, что двадцать тысяч он в одиночку не осилит, герцог отступил.
Для понимания масштаба пиздеца, потери среди войск Карла не превышали 200 (!) человек, в то время как у швейцарцев порядка 100 убитых и 200 раненых.
Вы спросите как же артиллерия - она же должна была сыграть важную роль в этой кампании. Так и случилось – теперь у швейцарцев было 200 артиллерийских орудий. Кроме этого, они захватили сотни бочонков с порохом, 8000 стрел, 400 шатров и павильонов, 2000 (!) телег с солониной и 1500 «девушек для любовных утех».
Почему так?
Швейцарская армия представляла собой классическое ополчение военнобязанных мужчин, естественно обучения в стиле профессиональных армий там не было и близко. От чего возникает вполне резонный вопрос, а как они смогли тогда так легко разбить войска Карла Смелого, которая по всем постановлениям была регулярной?
Проблема была внутри - все административное деление, тактические маневры и общая концепция ведения войны опирались на армию, которая по сути своей не была способна к настолько сложным действиям. Итальянские наемники же Карла Смелого были таковыми в именно средневековом значении, т.е. сброд, скрывающийся от правосудия и разнузданные буяны. Да, не все – кто-то был действительно профессионал в подлинном смысле этого слова, но сказывались хронические проблемы средневековой войны, а именно перманентный недостаток денег у нанимателей.
Куда страшнее было отсутствие внутренней организации, пикардийцы отказывались жить с итальянцами, обвиняя тех в содомии. Помним, да, что 18 ломбардцев сожгли в Базеле именно за содомию, с другой стороны, учитывая, что при Грансоне панике поспособствовали именно итальянцы, может и не так далеки от истины были эти обвинения?
Жан де Боже приводит случай из осады Нейса 14 сентября 1474 года, в котором прекрасно все
В тот понедельник после ужина англичане поссорились из-за распутной девицы и хотели убить друг друга. Как только герцог услышал об этом, он пошел к ним с несколькими людьми, чтобы их успокоить, но они, не узнав герцога, как они утверждали, два или три раза выстрелили прямо в него из своих луков. [Стрелы прошли] очень близко к его голове, и ему очень повезло, что он не погиб, поскольку на нем вообще не было доспехов. Вскоре после этого повсюду распространился слух, что герцог ранен, и все бросились туда и стали нападать на всех англичан, могли найти. Герцог был опечален этим, поскольку он не смог предотвратить гибель нескольких людей. Во вторник, следующий за этим, герцог приказал объявить, что каждый, у кого есть что-либо, принадлежащее англичанам, должен вернуть это; с ними не должно было вступать ни в дебаты, ни в споры, поскольку он считал их своими друзьями и подданными и прощал им за то, что они его обидели.
Так что в лагере Бургундии царила своя атмосфера, миланский посол Джакомо Панигарола писал, что каждый день там кого-то убивают, и он сильно опасается за свою жизнь. И это было не просто так, ведь два курьера направленных к нему Миланом были убиты в окрестностях лагеря. Добавьте к этому, что курьеры везли важное письмо Карлу Смелому по разделу территории Савойи и Пьемонта между соответственно Бургундией и Миланом. Панигарола считал, что убили курьеров англичане, которые ненавидели итальянцев. Вполне возможно, не так давно произошла массовая драка между англичанами и ломбардцами (последние желали отомстить за убитого соотечественника). В ходе боя англичане потеряли семерых бойцов и обратились за помощью к гельдернцам и пикардийцам, прихватив своих соплеменников, они планировали уничтожить весь итальянский квартал, чему помешало только личное вмешательство Карла Смелого.
Битва при Муртене
При всей обидности поражения при Грансоне, Карл Смелый считал его мелкой неприятностью и следствием предательства части итальянских войск, часть которых он нахуй уволил. Он переместил ставку под Лозанну 14 марта и начал собирать войска, попутно проводя новые реформы. И это дало свои результаты, перекличка в мае показала, что в лагере собралось уже около 10 000 воинов.Кроме того, он полностью запретил проституток!
Новый план был следующим
Сначала спровоцировать союзников на атаку, дать бой на выгодных условиях, предотвратить бегство своих войск и собственно победить.
В качестве наживки был выбран город Муртен, который Карл осадил 9 июня 1476 года. Город защищал Адриан фон Бубенберг, тот самый сторонник партии мира. И делал это чрезвычайно эффективно, чему немало способствовало резко возросшее количество артиллерии у швейцарцев – спасибо, Карл.
Наиболее удобная дорога, по которой ожидалось прибытие лигистов для деблокады, была перегорожена «Зеленой изгородью» или попросту плетнем длиной около 700-900 метров, под тупым углом к которому примыкала артиллерийская позиция с палисадом и рвом. Совокупные силы Карла насчитывали порядка 16 000 человек, из которых до 2500 должна была составлять тяжелая конница (1200-1300 жандармов) и столько же кутилье, которые имели более легкое вооружение, но ненамного. Артиллерия насчитывала 57 орудий, большую часть из которых (33 единицы) составляли серпентины, вероятно, защищавшие изгородь.
Второй стратегемой Карла было разместить лагерь тылом к муртенскому озеру, чтобы не допустить бегство собственных войск, как было при Грансоне. Забегая вперед, скажу, что сработал на все сто.
Итак, в лагерь в Ульмице начали стекаться войска лиги – 5750 человек из Берна, 2400 из Люцерна, 2200 из Базеля, 1550 из Цюриха… Лигисты охренели от наглости Карла и мобилизовывали все что мобилизуется. В итоге, с учетом гарнизона Муртена и союзников, против 16 000 Карла выставили…
План не просто сработал, а был перевыполнен почти на 100 %. Такое соотношение сил и так сулило герцогу весьма насыщенное будущее, но он его дополнительно усугубил, проведя разведку. Не доехав до Ульмица, Карл увидел швейцарские палатки с немногочисленной прислугой, после чего спокойно отбыл в лагерь, думая о том, что лигисты еще не собрались. Поднимись он на холм, бургундский герцог бы сильно изменился в лице, увидев, основные силы врага.
22 июня 1476 года армия Констанцской лиги двинулась на лагерь Карла.
Вы спросите, что за черная полоса в центре? Это я книжку сканировал(((
Непосредственно живую изгородь обороняло около 3000 человек, остальная армия находилась в лагере. Увидев швейцарских разведчиков утром, к герцогу бургундскому направили гонца с сигналом тревоги. Его капитаны, если не били тревогу, то настоятельно предлагали начать строить армию в боевой порядок на всякий случай. Карл внимательно их выслушал и приказал начать выплату жалования, а солдатам разрешил готовить еду.
В этот момент авангард швейцарцев числом около 10 000 подошел к зеленой изгороди. Ее защитники начали палить по наступающим войскам, в результате чего потери лигистов были весьма значительными – суммарно они потеряли на этом этапе под 800 человек, включая 130 жандармов.
Смяв защитников изгороди, войска швейцарцев устремились за ними, потеряв всякое подобие строя. Но это уже было абсолютно неважно – войска Карла и, будучи построенными в бою демонстрировали проблемы с координацией, а когда их захватили в лагере «со спущенными штанами» битва превратилась в избиение.
Отряд Гаспара Гертенштейна обойдя порядки Карла по широкой дуге, замкнул окружение, добивая беглецов. Ну, и наконец, свою лепту внесла стратегема герцога с размещением лагеря тылом к озеру, это тактическое решение внесло изрядную лепту в археологию, до сих пор доспехи вылавливают.
При Муртене Карл потерял половины армии, в отдельных отрядах некомплект доходил до 2/3. Женщины в лагере Карла рвали на себе одежду, чтобы доказать, что они не переодетые солдаты Бургундии.
Битва при Нанси
Рене Лотарингский смог, наконец, развернуть реконкисту против сил Карла и отвоевать большую часть своих земель, включая Нанси. На беду их обоих, ресурсы бургундского герцогства были впечатляющи и Карл смог собрать остатки своих сил после Муртена, плюс подкрепления и на круг восстановить армию до 14 000 – 15 000 человек. После чего осадил Нанси. Понимаете почему у Рене лицо такое?
Зацензуренная фотография с последней сходки cat.cat
Рене по традиции отравился за помощью к собратьям к Констанцской лиги и попросил швейцарцев выступить против Карла. Те охотно согласились… За денюжку.
Пока Рене собирал армию, Нанси дошел до отчаяния, как и Карл Смелый. После окончания осады на Замковой площади жители собрали пирамиду со съеденными головами лошадей, собак, кошек и крыс. Но и силы Карла были на грани - партизанская война, нехватка еды, постоянный холод и дезертирство косило армию похлеще швейцарских алебард.
Последняя перекличка была проведена 8 декабря 1476 г. в лагере Карла под Нанси, она фактически высветила катастрофу – в наличии 1136 жандармов, 1788 конных лучников и 2463 пехотинца. Деморализованы, замерзли и голодны. Увы, это была не единственная проблема Карла – с самого начала осады, в его рядах был предатель. Граф Кампобассо в обмен на крупную сумму и передачу ему графства Водемон, перешел на сторону Рене. Задержал отправку помощи из Фландрии и не позволил Карлу Смелому прибыть вовремя, чтобы отбить Нэнси. Когда подошел Рене со своими силами Кампобассо явился к нему с предложением убить Карла ударом в спину. Это предложение было с гневом отвергнуто швейцарскими капитанами, как порочащее их честь, тем не менее, граф занял мост Бусьер, отрезав войскам бургундского герцога путь к отступлению. Верные Карлу воины пытались уговорить его отступить, поскольку его врагу не хватит денег, держать под ружьем столько войск, но герцог бургундский отверг эту идею. Сложно уже сказать, чем он руководствовался, складывается впечатление, что связь с реальностью он потерял окончательно. Тем не менее, Карл занял чрезвычайно выгодную позицию, перекрыв дорогу Сен-Никола, окопавшись, и разместив артиллерию, поэтому штурм в лоб ее грозил большим потерям атакующим. Левый фланг его армии прикрывал Мёрт. На правом фланге было несколько тропинок, ведущих в лес, одна из этих троп вела в тыл бургундской армии. Именно по ней и пришли силы Рене.
5 января 1477 началась битва при Нанси.
Во главе шли 400 французских или лотарингских кавалеристов. Их заметил капитан де ла Ривьера и его конница. С криком «Да здравствует Бургундия!» в бой пошли последние рыцари Карла.
Они отбросили лотарингскую кавалерию, и тут над полем битвы разнесся рев рогов Ури и Унтервальдена. Шансов у войск Карла не было никаких – Рене собрал больше 20 000 человек.
Карл Смелый находился в центре, узнав о катастрофе на фланге, он приказал развернуть стрелков и артиллерию, но ситуацию это уже спасти не могло. Против него шел сам Рене и швейцарская пехота. На левом фланге граф Галеотто пошел в отчаянную атаку жандармами, но и ее отбили швейцарцы.
Начался разгром. Люди бежали к мосту Бусьер, но там их поджидал граф Кампобассо. После триумфа, Рене искал своего главного врага – если Карл смог уйти, то новая война лишь вопрос времени, а прохудившаяся казна Лотарингии не потянула бы новый набор. Один из пленников сообщал, что Карл упал возле пруда Сен-Жан, но свидетель был уже казнен, и узнать детали было нельзя. Граф Кампобассо привел к Рене мальчика из знатной семьи Колонна, который служил пажом при дворе Карла Смелого. Он сказал, что его господина взяли плен немцы (=швейцарцы), отобрав у того шлем, лошадь и все украшения. На следующий день они отправились на пруд Сен-Жан, он был усеян трупами, раздетыми догола, поэтому опознать кого-то просто не могли. В свите пажа затерялась бедная прачка, ее внимание привлекло кольцо на пальце мертвеца, и она увидела длинные ногти, которые любил отращивать Карл Смелый.
- Ах! мой принц! — воскликнула она с болью в голосе.
Тело герцога бургундского было изуродовано, половину лица обглодали волки, голова раскроена ударом до нижней челюсти, колотые раны в районе бедер и почек. Паж смог узнать его по старому шраму от битвы при Монлери. Рене обернул Карла в пышные и одежды и похоронил с почестями.
Смерть Карла Смелого нанесла смертельный удар молодому бургундскому герцогству, он не оставил наследников. Только дочь, Мария Бургундская, ее молодой супруг – ему только исполнилось восемнадцать, заявил свои амбиции на наследие Карла Смелого. Максимилиан Габсбург, человек который очень скоро создаст армию немецких наемников – ландскнехтов, которые бросят вызов самим швейцарцам.
Кампобассо вернулся в Венецию и снова продал свой меч, но насладиться обретенным богатством он смог недолго. Летом 1478 года к нему постучалась невидимая союзница Бургундского дома – чума забрала жизнь предателя Карла Смелого.
Версия для лл
Одна вакансия, два кандидата. Сможете выбрать лучшего? И так пять раз.
Всё, что описано в этой книге происходило на самом деле. Выдуманных событий тут нет и не будет. Автор лишь литературно обработал и, местами, слегка завуалировал то, в чём участвовал лично, что видел и слышал сам. Поэтому некоторые вещи могут не совпадать с мнениями "экспертов" и официальной пропагандой.
Самое опасное время было с началом вечерних сумерек. Противнику, если он удачно атаковал позиции наших войск, нужно было время закрепиться. Поэтому, «укропы» штурмовали обычно вечером, чтобы за ночь успеть подготовиться к контратаке.
Вечером всё и началось. Старший лейтенант А. сидел в блиндажике у Жужика и слушал его байки. Жужик воевал с 2014 года и историй у него было много. «Радейка» практически молчала (частота с Вагнерами была одна), переговоры были редкие и малозначительные. С наступлением сумерек плотность переговоров начала увеличиваться.
Сначала Вагнера в «лесополке», считающейся нейтральной, наткнулись на небольшую группу противника. Завязалась перестрелка. В конце концов «укропы», бросив пару гранат, отступили. У Вагнеров трое «трёхсотых», на месте перестрелки обнаружилось два, брошенных противником, трупа.
А через час «укропы» пошли на штурм. Атаковали они левый фланг. Рация взорвалась криками командиров со «стрелкотнёй» на заднем фоне. Дальше стало вообще не понятно. Вроде как противник захватил несколько позиций, вагнеровцы отступили, «укропы» движутся вдоль лесополосы в нашу сторону.
Старший лейтенант А. поднял отдыхающую смену, распределил всех по краю лесополосы в сторону противника, поставил наблюдателя за левым флангом и приказал приготовиться к бою.
В яму запрыгнул разгорячённый Кипарис
- Ты скажи своим – так же серьёзно сказал он старшему лейтенанту А. – если кто побежит – мы будем стрелять в спину. Наши, не наши – нам всё равно.
В это время раздался голос Сани Терминатора с НП:
- Кортес, там в поле какой-то фонарик. Вспыхнул и погас.
Старший лейтенант А. долго не раздумывал:
- Саша, огонь! Огонь всем!
Застрочил автомат Терминатора, тут же к нему присоединились остальные. Стреляли наугад, в темноту. «Может там и нет никого, Сане показалось?» - мелькнула мысль. Однако тут же противник открыл ответный огонь, над головой засвистели пули.
- Не забываем менять позиции – орал старший лейтенант А. – отстрелял магазин – перекатись!
- Командир, патроны кончились – подал голос Терминатор
Офицер схватил пару 45-х рожков и дернулся было в сторону НП, однако автомат Сани застрочил вновь. Оказалось, он, отстреляв рожок, на несколько секунд забыл, что дальше делать. В стрессовой ситуации такое с людьми бывает. Позже, когда у него спрашивали про эту ситуацию, Саня смущался и уходил от разговора, бурча под нос, что не то имел ввиду.
«Стрелкотня» продолжалась ещё минут пятнадцать, хотя казалось, что прошла вечность. «Укропы» отступили. Были ли у них потери неизвестно – позже, когда рассвело на поле никого не было.
В душе у старшего лейтенанта А. теплом разливалось чувство гордости за свой личный состав – никто не струсил. На левом фланге атаку тоже отбили, и суета в эфире начала потихоньку спадать.
Примерно через час, Вагнера изловили бесцельно бродящего в тылу добровольца и стали выяснять по рации кто он такой (чьих будет). Оказалось, на левом фланге, на одной из позиций, где находились трое добровольцев, старший поста струсил. Это был Ермак, то самый, что в лагере у Ветра пытался узнать у старшего лейтенанта А. как стать командиром взвода. С началом «стрелкотни» он подбежал к остальным двум и начал горячо убеждать их, что он, Ермак, должен спасти их жизни, поэтому они срочно должны бежать с ним в тыл. Те поддались на уговоры и покинули позицию. Одного поймали Вагнера, второй пропал без вести. Сам Ермак под утро вернулся на позицию, куда позже пришёл также доброволец, пойманный Вагнерами. С его слов они его чуть не расстреляли.
Старший лейтенант А. посмотрел на часы: было только десять часов вечера, вся ночь ещё была впереди. За день ему удалось поспать максимум часа четыре, в общей сложности. Но спать не хотелось – мощная доза адреналина, впрыснутая в кровь, не позволяла даже стоять на месте. Сердцебиение постепенно успокаивалось и, запоздало, начал приходить страх. «А вот что бы было если бы…» - впрочем старший лейтенант А. усиленно отгонял эти мысли.
Около половины двенадцатого вновь подал голос Саня Терминатор (он дежурил на НП с девяти до двенадцати):
- Кортес, вижу фары на дороге
Эта дорога уже упоминалась, она соединяла Берестовое со Спорным и являлась рокадой. «Укропы», зная, что она простреливается, этот участок дороги старались проскочить побыстрее, для этого им приходилось включать фары.
- Совсем охренели – старший лейтенант А. взял в руки рацию – Али (позывной командира миномётной батареи), вторым номером три осколочных
- Принял
Через пару минут раздался свист. Три мины, с небольшим интервалом разорвались впереди. Фары погасли.
- Саня смотри внимательно, опять включатся, сразу докладывай.
Тот не заставил себя долго ждать, минут через пятнадцать фары зажглись вновь.
- Али, вторым номером ещё три осколочных
- Щас сделаем
В ночной тишине бухнуло три разрыва. Так продолжалось несколько раз. «Укропы» выжидали небольшое время и пытались проскочить, трафик у них там был довольно оживлённый. Наконец, какие-то фары стали крутиться на месте разрывов.
- Командир, это БТР по ходу – высказал мнение Хитрый Раджа, он и Демон внимательно наблюдали за происходящим
- Наверно на эвакуацию приехал – подхватил Слава
По БТРу уебали тремя фугасными, тот заехал за какой-то холмик и потушился. На всякий случай пульнули туда ещё пять осколочных. Судя по звукам, БТР быстро уехал. Больше по рокаде с включёнными фарами никто не ездил.
- Али, ты самый лучший фарагаситель в мире
- Принято – хохотнула рация
Сзади захрустели кусты, было ощущение, что через ломится дикий кабан.
- Кто здесь? – громко спросил старший лейтенант А., на всякий случай передёргивая затвор автомата
- Кортес, не стреляй, это я
Это был доброволец по фамилии Жуков – он шёл на НП менять Саню Терминатора. И как оказалось, в темноте ни хрена не видел, поэтому, как слепой котёнок, тыкался во все стороны. Ему стали подсказывать и, кое-как, идя на голос, Жуков, с горем пополам, добрался до точки назначения.
Через некоторое время в яму соскользнул Юлий.
- Кортес, они достали меня уже. Мне меняться, а их нет никого. Хожу их разыскиваю по норам.
Старший лейтенант А., кряхтя, вылез из ямы и пошёл за тёзкой. Добровольцев они, в конце концов нашли, те спокойно дрыхли. Оказалось, что у них нет ни у кого часов. Назначенный старшим точки сержант никак не выполнял обязанности старшего.
- Значит так, если у вас нет часов, то это ваши проблемы, я всех предупреждал – злым голосом офицер начал отчитывать – не уходите значит с поста, сидите на нём круглосуточно. Меняться вы должны на нём. Смена пришла – тогда уходите, всем ясно?
Те понуро кивали головами.
- Юлий теперь старший здесь. Тёзка часы есть у тебя? Передавай по смене, значит, а они тебе потом новые купят.
Старший лейтенант А. вернулся в свой окоп и попытался немного вздремнуть.
Мой "отпуск" закончен, я снова в Марьинке, собираю материал для следующих частей книги)))) За меня остаётся моя добровольная помощница - Виктория, она будет выкладывать посты и отвечать всем на мою почту InspektorDPS-A@mail.ru, в том числе и про методичку с "чит-кодами". К моим постам мы подключили донаты. Чтобы не нарушать п. 10.1 правил Пикабу, скажу лишь, что эти деньги пойдут на благие цели.
С уважением, командир разведроты 2** мсп, гвардии капитан А.
Военные Вооруженных сил Украины попытались штурмовать позиции военных России в районе Новодаровки под Запорожьем. Об этом сообщается в Telegram-канале Mash.
По информации издания, попытка штурма украинскими военными велась в районе Времевского выступа.
Согласно данным СМИ, Вооруженные силы России уничтожили два танка Т-72, три американских МРАП Maxxpro и три броневика «Козак-2».
Автор ролика, являющийся одним из военных-приморцев 305-й артиллерийской бригады уточнил, что ВСУ в общей сложности потеряли до 10 единиц техники.
сегодня выходной. мы проводим самый лучший день в году - сегодня выходной, сегодня тепло, мы можем наконец-то встретиться с пацанами, побухать, провести время с семьей, пожарить шашлык, собраться на репетицию пораньше, пойти в клубак, похикканить дома, провести время в тишине и с пивасом.
а потом пойти домой часиков в 10 вечера по вечерней улице, все заебанные с отличным настроением, но людей не так уж и много; потому что все давно уже переместились домой и продолжают бухать там, крч проводят время с кайфом.
а потом начинает хуярить крупнокалиберная арта. одно из самых прекрасно звучащих явлений.
это самое прекрасное и наглядное напоминание о том, как звучит мир, когда тебя хуярят крупнокалиберная арта. только без прилетов.
все остальное - парад по телеку, ленточки, знамя победы, дети в пилотках и касках, разъебанные танки в музеях, диорамы, пуля, осколки, песни, видосы - это предметы, напоминалки «текстового»формата, вещественно доказывающего реальность явления в прошлом. то есть если ты держишь в руках ржавую пулю времен войны, поднятую с мест боестолкновений, это то же самое, что фраза «это пуля с мест боестолкновений, это было, война- это правда»
звук салюта - это явление в настоящем. оно происходит прямо сейчас, оно не говорит «это было в прошлом». если слышишь такое сегодня, всегда можно прихуеть и задаться вопросом “че фашисты высаживаются??». так можно сохранить память и поменьше выебываться.
представь теперь, что будет, если эти звуки исходят с 10 направлений и происходят в 10 раз чаще.
– Дай-ка сюда этого комбата, – приказал он.
Газик сорвался с места и рискованно полез прямо вниз с холма. Все наблюдали, как он катит по полю к батарее, останавливается…
Через пяток минут, газуя и рыча, он выскочил наверх, открылась дверца, и взорам ожидающих явилось воронье пугало.
Тощая кривая фигура, путая шаг, с издевательской нелепостью промаршировала к командующему, и растреснутый тенорок доложил:
– Товарищ генерал-лейтенант! Командир противотанковой батареи… полка капитан Степченков по вашему приказанию прибыл! – Он лихо опустил от козырька руку, из-под топорщащегося хэбэ выпал грязный носовой платок.
– О господи, – сказал командующий. – Один есть офицер у тебя в полку, так и того вблизи показывать никому нельзя.
По свите дунуло смешком. Ко всему вдобавок, на вишневом шнобеле комбата отблескивали невероятные очки – толстые, с какими-то составными стеклами, подобающие, наверное, профессору филологии в читальном зале, испортившему зрение в архивных изысканиях. «Пятнадцать суток ареста за внешний вид!..» Командующий посуровел и выпрямился.
– Спасибо за отличную стрельбу, капитан! – отчеканил он, взяв под козырек.
– Служу Советскому Союзу, – недобрым, вяловатым, некомандным голосом ответил странный капитан. Выглядел он лет на сорок, наверное.
– Где так стрелять научился?
– В поле, – свободно ответил капитан, и даже наметил пожатие плеч. Генеральская свита слегка нахмурилась, как бы показывая, что осуждает такую вольность, что с командующим армией таким тоном говорить не след. – А солдат где учил? – улыбнулся командующий. Капитан хрустнул камешком под сапогом.
– Там же, – отозвался с оттенком утомленного удивления. – В классе… в парке… Дело нехитрое, долго ли.
– А по тревоге сколько поднимались?
– С нормативом на «отлично», – ответил капитан так, как отвечают на надоедливый вопрос что-то само собой разумеющееся. Командующий обернулся к наблюдателям:
– Врет?
– Он не врет, – проговорил комполка.
– Противотанковая батарея вышла сразу, – подтвердил коротенький подполковник из свитских. – Ты же докладывал, там с ходу в воротах пробка встала?
– Они забор повалили и вышли.
– Вот как, – сказал командующий неопределенно.
Степченков стоял перед ним по стойке, никак не соответствующий ни «смирно», ни «вольно», и шевелил пальцами. На носу его повисла капля, он поднял платок с земли и высморкался.
– Из каких вообще систем стрелял? – спросил командующий, потому что по обстановке, по настроению надо было еще что-то спросить.
– Из всех. – Как? Что значит – «из всех»?
– Из всех систем наземной ствольной артиллерии, – скучновато уточнил тот.
– Из И-тридцатых?
– Из М-тридцатых.
– Из ЗИСов?
– Из ЗИСов.
– Из Д-тридцатых?
– Из Д-тридцатых.
– Из Т-пятнадцатых?
– Из Т-двадцатых тоже.
– Из самоваров?
– И из «гвоздик» тоже…
– И как? – начал веселеть командующий от необычности случая.
– Точно так же, – с неуставной флегматичностью ответил Степченков.
– Что значит «так же»?!
– Как вы сейчас видели.
Командующий секунду помолчал; нахмурился.
– Подполковник! Отвези-ка этого хвастуна на закрытую к гаубичникам, и пусть выстрелит… пятую задачу. Цель укажу сам. А то уж больно… – подыскал правильное слово, – выеживается. Проверим!
– Есть, – безучастно ответил Степченков, с полурасслабленной у козырька рукой повернулся и, спотыкливо гребя ногами, последовал за сопровождающим.
Командующий сдвинул линейки прибора управления огнем и произвел расчеты сам.
По полевой связи комариный голос доложил: «Капитан Степченков на огневую позицию прибыл».
– Прибыл? – недобро переспросил командующий и перевел взгляд на местность. – Цель номер четыре: дот и пехота укрытая в окопе. Полная подготовка данных. Даю метеосредний: 200-752-08007-23, 400-747-08008-21… Пошло время! – надавил секундомер. Дышал в нагретую телефонную трубку, ожидая.
Буквально через двадцать секунд он услышал, как телефонист репетирует команды, подаваемые Степченковым на дальней огневой:
– Стрелять первому взводу! По доту! Взрыватель фугасный! Заряд второй! Прицел сто тридцать два! Уровень тридцать ноль! Основное направление правее пять ноль! Первое! Огонь!
Шелестяще прогромыхал в небесах снаряд и выбросил неяркий серо-прозрачный фонтан почти рядом, казалось, с бетонным колпачком среди черно-зеленых прогалин.
– Однако, – отреагировал командующий и скосился в свои записи. – Перелет право двести! – Прицел сто тридцать! Угломер меньше ноль ноль один! Огонь!
Встал и опал земляной столб перед целью. – Недолет лево сто, – недоверчиво корректировал командующий.
– Прицел сто тридцать один… Батарее, пять снарядов, беглый…
Командующий убедился, как первая батарейная очередь накрыла цель на поражение, и только тогда скомандовал: «Стой…»
Комполка расправился гордо.
– Хулиганит, – приговорил командующий. – Вместо широкой вилки – мизер ловит. Это еще не факт. Могло и не повезти.
– Он умеет, – весомо заступился комполка. – Он не ошибается. – Благодаря этому артиллеристу комполка сейчас чувствовал себя в чем-то даже более правым, чем генерал: как бы он защищал безупречного человека, а защищать другого всегда легче, чем себя, к, кроме того, безупречность защищаемого как бы распространяется на благородного защитника, причастного к успехам своего офицера и руководимого полковым патриотизмом.
– А вот перебрось-ка его на третью огневую, пусть выстрелит из ста тридцати миллиметров. Поглядим. – И добавил ворчливо: – Километров пятнадцать – это тебе не в щит перед носом тыкать. Придирчиво выискал цель на пределе дальности: – Репер номер четыре! Сокращенная подготовка данных. Фугас пробуравил вечерний воздух через те же двадцать секунд.
– У него там что, компьютер в голове? – выразился командующий. – Что-то быстровато опять…
Командующий, по привычке старых артиллеристов, смотрел поверх дальномера, чтобы засечь разрыв, если он ляжет вне ограниченного обзора оптики, – как, вероятнее всего, и должно было быть.
Рвануло с отклонением в одно малое деление, метров триста переноса. Широкая вилка. На такой дистанции с первого пристрелочного – это практически невозможно. Не верите в случайность – назовите чудом…
– Там что, все прицелы посчитаны заранее, так?
– А он? – указал тот на майора. И майор готовно изобразил лицом: да, он ведь стрелял плохо, значит – все честно, не мухлевали; да и куда, мол, нам, нерадивым, такую работу проделывать.
Возникший состязательный дух ввел командующего в азарт: приятно поставить в тупик достойного противника, погонять настоящего специалиста, утыкая его в предел возможностей: все равно уже предъявлен высший класс.
– Степченкова на провод. Капитан, слушай приказ. Занять огневую позицию за рощей Зеленая, между оврагом и отметкой двадцать ноль. Понял? Доложишь по прибытии.
– Вот так, хитрецы, – удовлетворенно сказал он полковым офицерам, понимая их скрытую гордость и даже подначку. – Сам укажу огневую и сам поставлю цель. Выясним, что можете, а что симулируете… научились, понимаешь, ухари… так вашу… Соседи-то, поди, все еще боятся водку выпить, которую на учения припасли, а? Знаю, сам такой был: зимой в поле минус тридцать, руки к металлу прилипают, я своему взводу по сто, сам двести – и жарко…
И все засмеялись, разряжая обстановку, тягостность неладного дня как-то приуменьшилась, сгладилась.
Первый снаряд Степченкова ссек серпом осколков одинокую сосну, которая была ему задана в качестве цели.
– Ну сука, – восхищенно сказал командующий. – Во огневичок милостью божией. Так, – он вскинул часы, сощурился на догорающее в озере солнце. – Разбор здесь. Старших офицеров – ко мне. Остальным – свободны.
Теперь, когда Степченков выкарабкался из газика, атмосфера приема поощряла дружелюбием. Командующий жестом оборвал доклад и помедлил. По настроению хотелось ему чуть растрогаться, открыться грубовато-строгим, но душевным и справедливым отцом-командиром, благодарным отличному офицеру за примерную службу… Был миг уместности обнять Степченкова, но некоторая театральная проникновенность сцены диссонировала с его карикатурной фигурой и несуразным очкастым лицом, и командующий ограничился:
– Спасибо за службу, товарищ капитан. Спасибо тебе, дорогой, – и двумя руками стиснул и тряхнул ему кисть. Степченков неловко стоял и переминался. Образовалась пауза.
– А почему ты прицел дал на два деления больше, чем выходит по подготовке? – командующий отнес от глаз листок. – И что это за установка «полделения»? Почему поправки? – По интуиции, – вздохнул Степченков. – Что значит – по интуиции? – Вечер… – скупо обронил тот. – Не понял. То есть?
– Температура воздуха ниже, плотность и влажность выше, и ветер вечером всегда стихает… Вечером метеосредний через пятнадцать минут уже неточен, это учесть надо.
– Та-ак.
– Перепад пяток метров учесть надо: стоишь ведь не точно на отметке по карте. Степень изношенности ствола…
– Да не проще ли сразу при пристрелке…
– А зачем, если заранее ясно.
– Откуда же ясно? Сколько на них давать?
– Практика. Потом, снаряды были с тремя плюсами, а три – почти всегда два с половиной.
– С чего ты взял?
– А я их часто взвешивал, чтобы уяснить.
– Снаряды взвешивал?! На чем?
– На медицинских весах.
– Ну-ну, – сказал командующий. – Нарвался я на аса! Учитесь, товарищи офицеры – что такое профессионал; что такое любовь к своему делу. Что ж ты в капитанах-то застрял, Степченков? ЧП были?
– Образование среднее, товарищ генерал-лейтенант. Кончал еще не высшее училище.
– А почему в академию не поступал?
– Поступал.
– Ну и что?
– Не поступил.
– Почему? Уж ты-то? Строевую не сдал, что ли? – пошутил он. Окружающие готовно – незло – подсмеялись.
– По зрению, – неохотно скрипнул Степченков.
– А сколько у тебя?
– Минус семь с половиной.
– Ско-олько?! Да-а… – протянул командующий. – Как же тебя проверки не комиссовали?
Степченков развел локтями – эдакий дрыг обрубками крыльев.
– Он таблицу наизусть выучил, – подал голос майор.
– А? Та-ак… А если выучил, что ж не можешь в академию ткнуться?
– Поздно.. – Сколько тебе?
– Тридцать девять.
– Мд-а. Ну, а раньше, когда поступал?
– Не догадался.
– А когда догадался и возраст позволял?
– Больше не направляли.
– Ясно! – сказал командующий. – Направлять не направляли, но в полку держали – для результативности, и на всякий случай, чтоб был хоть один артиллерист, так? – Перевел тяжелый взгляд на командира полка. Командир полка вытянулся. Степченко пожал плечами.
– Короче, – спросил командующий, – начальником штаба в отдельный артполк хочешь?
Установилась космическая тишина. Сейчас на глазах у всех происходил один из тех редчайших случаев, которые затем перелагаются в легенду и передаются поколениями офицеров всех округов: как командующий вознес личной властью судьбу неудачливого офицера, посадив капитана сразу на подполковничью должность, так ему понравилась стрельба того.
– Спасибо, не хочу, – ответил Степченков.
В толпе произошло легкое гудение. Комполка спокойно кивнул головой. Командующий склонил голову чуть набок, как озадаченный победоносный петух.
– А почему это еще? – осведомился он.
– Я артиллерист, – сказал Степченков.
– А я тебя не кухню предлагаю.
– Моя профессия – стрелять, – сказал Степченков.
– Но не могу же я поставить тебя на дивизион! – сказал командующий. – Я вообще гнать тебя должен, узнав официально о твоих очках, ты понял?
– Понял, – сказал Степченков равнодушно.
– И что?
– А все равно еще год-другой – и в запас.
– Хоть бы майора тебе дать, что ли, – раздумчиво сказал командующий. – Послужил бы еще пяток лет…
– Если можно… – и тут впервые голос Степченкова потерял равнодушную ровность, он посмотрел на генерала сквозь свои неуклюжие очки с надеждой и даже, пожалуй, с мольбой.
– М-да, – крякнул командующий. И проницательно спросил: – Пьешь?
Степченков пожал плечами.
– Редко, товарищ генерал-лейтенант, – заступился комполка.
– Ясно, – сказал командующий. – Благодарность в приказе получишь. А это – на память, от меня. Сейчас это, конечно, не модно, но, что называется, чем могу, – он отстегнул с запястья часы и вложил Степченкову в руку. – Хочешь – носи, хочешь – пропей, дело твое.
Он вздохнул и направился к натянутому тенту, под которым вокруг стола с картой ждали старшие офицеры.
…Через час Степченков стоял в гарнизонном кафе-стекляшке, именуемом здесь в просторечии «прапорщик». Фуражка его с трудом удерживалась на затылке, очки сползли, китель был расстегнут, открыв серый заштопанный свитерок. Перед ним на заляпанной мраморной крышке отекали две кружки с пивом, и между – пивная же кружка с красным. Водочная бутылка каталась под столом, старушка-судомойка подняла ее и, шаркая, унесла.
– С-суки, – полукричал-полуплакал Степченков, качаясь на нетвердых ногах и хватаясь за крышку столика. – Блляди! Ггады! П-портачи поганые! Я артиллерист, я! Я артиллерист милостью божьей!.. Артиллерия – бог войны… что вы понимаете! Что вы можете, долбоклюи! Да я вам снаряд в баскетбольное кольцо за десять километров продену, с кем спорить, ну? Мной командовать… да я вас всех утру, дошло бы до дела!..
Он отхлебнул вермута, запил пивом, ткнул в губы мокрой сигаретой и выронил ее. Сержант из его батареи, следящий от двери, бережно вложил ему в рот зажженную сигарету и обнял за плечи.
– Пойдемте, товарищ капитан. Вам уже пора, я помогу, идемте.
– Ты не видел… мне командующий армией сегодня руку жал… одному! Я один из всех стрелять умею! И вас, салаг, щенков, учу!
– Я знаю, товарищ капитан.
– Что ты знаешь, сопля, пацан! Знаешь! Я в Египет просился – не отправили! Во Вьетнам – не отправили! В Анголу – не отправили! Суки, гады, бляди! В Афган – не отправили! Говно отправляют, а я, срок уже отслужил, все, – сижу здесь! Да я снаряд… душу твою… я его в воздухе чувствую… я его как руками на место кладу… и меня, мариновать!.. да я вообще ослепну, и все равно стрелять буду… я артиллерист (слеза выкатилась), я ас, первый, понял?..
– Пойдемте, товарищ капитан, – уговаривал мальчишка-сержант. – Поздно уже, закрывают, вам домой надо, идемте.
Михаил Иосифович Веллер
Справились? Тогда попробуйте пройти нашу новую игру на внимательность. Приз — награда в профиль на Пикабу: https://pikabu.ru/link/-oD8sjtmAi
Идёшь такой, красивый, модный:
Панама, плитник, коллиматор,
Комбез в гортексе всепогодный -
Кошмарный сон для блока НАТО.
Идёшь и палец на контроле,
И сам ты весь - предел вниманья,
Матёрый, съевший пуды соли,
Любое выполнишь заданье.
Но... есть народ, кому на этот,
На твой суровый стильный профиль,
На тактику и пистолеты,
Крутую крутость - как бы пофиг.
Им твой тепляк по барабану,
И на число слоёв термухи,
Когда накроют «чемоданы»
От встрепенувшийся артухи.
И ты лежишь, уткнувшись мордой
В траву, в песок, куда придётся,
Зажав очко настолько твёрдо,
Что выживешь - не разожмётся.
Вот так и огребаешь оптом,
Как муха под шлепок линейки.
«А что же делать, - скажешь - ёпта!
Спецназ - не вздохи на скамейке!»
Сергей Ефимов
P.S. Начальнику артиллерии похер, из какого ты спецназа