— Зря. Мы говорили им, почему не будет Ястребов [воздушная машина огневой поддержки космодесанта]. Здесь им стоило нам поверить, — с сухим смешком сказал один из лейтенантов лже-Храмовников на закрытом командном канале.

Крылатые машины развернулись, снова увеличиваясь в магноколе. Но увидев новое движение на радаре верхней полусфере, я увидел на нем темный клин воздушных целей, быстро идущий на перехват двух одиночных союзных точек. Снова переведя взгляд на магноколь, я увидел стаю кошмарных летучих тварей, окруживших бомберы. Огромные харриданы, окруженные облаками более мелких горгулий, облепили самолеты сплошным шевелящимся ковром. Разваливаясь на куски прямо в полете, самолеты полетели вниз.

— Ведун-1 всем! Молния! Видим его!! — В общем канале прорезался арткорректировщик.

— Ведун! Молодцом! Дай пеленг, быстрее! — в голосе Квинси впервые появился намек на радость.

— Есть! Он в двух лигах, азимут 260! Скорость два лота в час, направление… на нас… Фрак, он идет на нас!!

— Ведун! Ведун! Сука, отзовись!

Но призывы были безуспешны. В коме послышался долгий вдох:

— Сотрясатель-1, время подлета первого чемодана на маяк Ведуна?

— Щас… Около полминуты, сэр, — отозвался начальник артиллерии.

— Тогда принимай ЦУ! По десять чемоданов минимум со всего, что доплюнет дотуда! ОВМЦ[область вероятного места цели] —круг радиусом в две десятых лота, центр — маяк Ведуна. И быстрее! Если он успеет уйти — нам пизда!

Артиллерия и впрямь сработала четко. Тяжелые орудия заухали почти тотчас. Ровно через полминуты не слишком далеко от нас начали рваться их снаряды, поднимая тучи рокрита и перемешивая пирамиды с землей. Разрывы были скромнее, чем от бомберов, но по разносимой площади и плотности куда сильнее. Поднятые в воздух тучи перемолотого щебня перемешались с мутной атмосферой планетоида, еще сильнее сгущая сумрак.

Результат артобстрела ввиду пропажи корректировщика остались неизвестны, но в эфире я продолжал слышать ту же нарастающую панику. Наша группа продолжала следовать тем же курсом, игнорируя обнаружение тирана. Тимус спокойно отдавал команды на закрытом от имперцев воксе, на котором волнения не ощущалось вообще.

— Алеф — Пастухам. Что с баранами?

— Алеф, я Гимэл. Мои бараны в клетке.

— Хаф — Алеф. Аналогично.

— Самэх — Алеф. Так же.

— Алеф, я Коф. Бараны вырвались из окружения. Тараканы перебиты. Идут на помощь стаду Самэха.

—Алеф, …

— Алеф — Пауку. Статус ведущего таракана?

— Паук — Алефу. Наблюдаю, готов раздавить. Таракан жив, ранен. Две лапы оторваны, смертоплюй выбит. Скрывается в руинах и регенерирует.

— Алеф — всем. Переходим к следующему этапу. Коф, Цади — режьте ваших баранов. Остальным Пастухам — следите за баранами. Режьте, если тараканы их не удержат. Паук — дави ведущего таракана.

— Принял.

И я словно вынырнул из воды на воздух. Незримое давление на голову резко ослабло. Чужое присутствие, ощущавшееся непонятно каким чувством, вдруг пропало.

Тиран перестал существовать. Но остальные тираниды, сбегающиеся на звуки стрельбы и дрожь земли, гонимые уже не синаптическими командами, а животным голодом — нет.

Мы продолжали движение. Броня не спеша катила вперед по прямому проспекту. Закованные в чужую броню легионеры спокойно выдерживали ее темп. В очередной раз я увидел на авгурах шевеление враждебных целей впереди. На этот раз они были неблизко, но быстро приближались, торопясь на званый ужин — не видя нас, но только пока.

— Множественные крупные цели, фронт, семь лиг, приближаются, — передал я для проформы. — Вероятно, крупный выводок карнифексов[крупная и хорошо бронированная биоформа тиранид]… Количество растет.

— Грисс, пелену спереди, — приказал Тимус. Этот пси-разряд теоретически мог скрыть нас от тиранидов. Пожалуй, я бы справился лучше, но, видимо, командир считал менее важным управление боевой частью машины, где сидел Грисс. Я не понимал почему — орда карнифексов перла прямо на нас и сворачивать не собиралась. Незамеченными мы все равно не останемся. Огонь из всех стволов будет разумнее бесполезных попыток скрыться. Хотя результат будет един.

— Около полутора сотен, — спокойно отметил Далет, лидер одного из отделений, шагавших параллельными улицами впереди нас. — Тихо не справимся. Давай, Мастер. Пора.

— Фрак. — Тихо сказал Тимус. С изумлением я в первый раз услышал эмоции в его голосе. Это было отчаяние. — Лендспидер на вывоз подмастерьев, срочно!

— Не успеют, — ответил Далет. — Не отступай от плана, брат.

— Темные боги… Что ж. Далет. Вызови на себя угрозу Игре по схеме 7. Затем уходите в пирамиду. Хаф и Самэх вас вытащат, — Тимус отрывисто бросал слова, словно тяжелые камни.

— Не беспокойтесь, братья. Прощайте.

Наша группа встала, погасив все излучающие приборы. Грисс позади выдохнул — и я ощутил, как воздух впереди колыхнулся, и в носу слегка защипало. Тимус тихо переговаривался на неведомом языке на канале, закрытом даже от нас.

По узкой лощине проспекта вперед катится неудержимая орда карнифексов, уже отлично различимая глазами. Нечего и думать остановить ее даже объединенными силами всех пяти отделений.

Монстры были уже совсем близко, когда справа со стороны параллельной улицы вырвался мощный поток болтерных и стабберных снарядов, сразу сбивший с ног три чудовища. В динамиках раздался слитный клич десятка голосов:

— Гидра! Доминатус!

В ответ раздался омерзительный визг лавины тиранид. Передние, уже проскочившие отворот налево, начали спешно разворачиваться, удивительно ловко для таких туш. Задние, тяжело меняя направление, шли по огромному радиусу, вписываясь в тесный поворот. Монолитный строй нарушился, монстры напирали друг на друга, смешавшись в кучу на перекрестке. Огонь группы смертников усиливал суматоху, аккуратно выбивая самых шустрых и создавая заторы из туш поверженных в узких местах.

Но их было слишком много. Вот группа особо крупных тиранид яростно пробилась сквозь трупы сородичей, прорвавшись в проход. От нее отваливались нашпигованные реактивными снарядами мертвые инсектоиды, но за ними уже набирали разбег следующие карнифексы. И вот уже на путь, где огрызалась дерзкое мясо, льется весь поток закованных в броню мастодонтов Улья.

Несмолкаемый гром выстрелов начал скудеть, а затем и вовсе иссяк. И в ту же секунду в той стороне раздался мощный взрыв, разметавший соседние здания и добросив ошметки карнифексов вплоть до нашего проспекта. Стало тихо. Ни одной твари на горизонте не осталось.

— Вперед, — сказал Тимус. Эмоций в его голосе осталось не больше, чем у сервитора.

Спустя время наша группа подошла к огромных размеров черному зиккурату, одиноко возвышающемуся над почтительно отступившими соседями. Площадь была завалена сплошным ковром мертвых тиранид, но перебили их не мы. Выдерживая идеальный порядок, сопровождающие отделения оцепили периметр. Штурмовики тяжело пробежали внутрь, опустошители заняли оплавленные и порушенные капониры у входа, оставшиеся тактики прикрывали нас сзади.

Тихо порыкивая, броня въехала в огромный проем зиккурата. Внутри в извилистых туннелях царила слепая темь. На всех экранах было черно, как на дне океана. Слышался лишь гул двигателя, негромкие команды Тимуса и хруст пустого хитина под траками.

Через некоторое время Тимус приказал остановиться. Вокруг зажглись прометиевые лампы, осветив пространство в виде полусферы, в центре которого стояли мы. У противоположного от входа края стояло огромное странное яйцеподобное нечто. Недалеко от него валялись еще более странные куски чего-то чуждого и очень, очень старого. Я пригляделся — именно это нечто, бывшее единым целым, я мельком видел на Аврелии, когда его поднимали из-под земли еретики Легиона на гекатомбе, устроенной прямо на базе Механикус.

Эта арена была особенно густо покрыта останками воинов и гаунтов тиранид — особенно ближе к неприметному отнорку в тени. Неправильным полукругом там лежали тела семи легионеров. В своей мятой и покореженной лазурно-серебристой броне. Без голов — но вряд ли это была работа тиранид. Остальные части тел были в основном на месте, хотя сильно изуродованы.

Их смерть обошлась тиранидам очень дорого.

Тимус молча вышел из машины и, не обращая внимания на яйцо, пошел к мертвым собратьям. Мы последовали за ним.

— Я должен был остаться здесь. Тогда, девять лет назад, — Тимус не обращался ни к кому. Он говорил сам с собой. — Мы предусмотрели эту схему отхода, но я считал ее маловероятной. Почти все варианты предполагали, что эвакуироваться успеют все. Если бы я знал… Я бы настоял, что мое место будет здесь.

Он проходил от одного тела к другому, ненадолго останавливаясь перед каждым:

— Но случилось то, что случилось, и мы действовали по плану. Без глупых жребиев, которые нужны выжившим, чтобы оправдываться перед собой. Мы не доверяем важные решения случаю. Я, Крис, Тайран — сбежали от тараканов к Адскому Когтю[ударный истребитель-бомбардировщик сил Хаоса], остальные — остались здесь умирать.

Тайран погиб, прикрывая наш с Крисом взлет. Крис — принял на себя заряд смертоплюя, предназначавшийся мне. Он умирал долго. Чуть-чуть не дотянул, пока Дремур смог бы ему помочь. Я живу. Солдаты живут — и не знают почему. А осколок[обособленное подразделение бывшего Альфа-Легиона] мой… никого уже. Никого… Нас слишком мало, чтобы дохнуть десятками за раз— даже ради ТАКОЙ цели. Но на этот раз все будет по-другому.

Постояв еще немного перед телом последнего, Тимус повернулся:

— Пора закончить с этим. Включить портал.

Алания метнулась к Дамоклу, выполняя приказ. Потянулось тягучее ожидание.

Воздух колыхнулся без малейшего ветра и подернулся рябью, как над сильным пламенем. И еще, и еще. Пять сполохов вблизи замершего Дамокла озаряли полусферу темницы один за другим. Из воздуха тяжело ступали массивные фигуры терминаторов[ветераны Адептус Астартес в усиленной силовой броне] в чешуйчатой лазурной броне с рисунком гидры на плечах, с волкитными разрядниками в руках. Молча и целеустремленно они двинулись к яйцу, заняв оборонительную позицию в оцеплении. Первый раз я увидел лернейцев воочию.

Еще пять сполохов. Вторая группа терминаторов. Лернейцы взяли нашу группу в кольцо. Их оружие было направлено наружу, и они стояли спиной к нам.

Третья группа встала у прохода, загородив его своими телами. Оружие направлено в темный зев входа.

И одиночный варп-переход. В темнице возник легионер, который направился к нам. Я узнал его. Тот, кого давным-давно называли Заасхур. Тогда он казался огромного роста, и он действительно был таким. Но сейчас на фоне гигантских лернейцев и даже Тимуса он казался даже невысоким. Если Тимус был недалек до трехметровой высоты, то рост Заасхура был около двух с половиной. Что уж говорить про меня, Аланию и Грисса, казавшихся на их фоне крошечными.

— Здравствуй, брат, — негромко сказал он Тимусу. Тот кивнул в ответ.

— Хеми. Грисс. Алания. Приветствую вас. Хорошо, что вы добрались живыми.

Мне такое вступление показалось весьма зловещим. Это место было будто создано для темного ритуала. Я почувствовал как психополе Грисса колыхнулось, неосознанно объединяясь с моим для совместного удара.

— Опасаетесь принесения в жертву? Правильно опасаетесь, — на этих словах я почувствовал готовность Грисса шарахнуть Заасхура эфирной молнией и приготовился поддержать. — Спокойно. Жертвоприношений здесь больше не будет. Нам достаточно прошлых. Идем. Пора показать вам, что строится на наших и чужих костях.

Мы шли по темным извилистым коридорам зиккурата, ведомые Заасхуром. Он вещал:

— Давным-давно мы все ошиблись. Человек не может воевать с богом. Сверхчеловек — может. Совместно же многие люди и сверхлюди могут убить бога. Но. Многие сверхлюди пытались объединить людей и сверхлюдей для этой цели. И всегда боги разрушали их жалкие попытки. Гнев, власть, похоть, гниль — у бога всегда найдется инструмент. Даже сверхчеловека изъяны оставшейся человечности превращают в игрушки Темных Богов. Чем больше стремится он вверх, тем глубже впиваются корни его во мрак и глубину.

Мы двигались дальше. Тьма расступалась перед шаром света, плывущим за Заасхуром, и смыкалась сразу за Гриссом, идущим последним. Она казалась живой, ждущей момента, когда свет померкнет и она сможет поглотить все, что смеет быть живым в ее владениях. И это не было связано с тиранидами. У меня было ощущение, что без крайней нужды они не сунутся в эту тьму. Заасхур продолжал:

— Человек слаб. Сборище людей слабее многократно. Сборище людей, названное Империумом, слабо до ничтожества. Без управления истинного Сверхчеловека оно стало лишь подпиткой для Губительных Сил. Человек есть нечто, что следует превзойти. Чтобы вести в бой против Хаоса обычного хомо, его надо освободить от своей сути. И мы это сделали.

— За мной, — сказал легионер, повернулся к стене, шагнул прямо в нее и… пропал.

За голозавесой стояла бронированный створ. От него словно тянуло холодом и тьмой. Я явственно почуял, что не хочу в него проходить. Но деваться было некуда.

Внутри был склеп. Или склад. Высокое, вытянутое помещение, уставленное костями. Словно безумный апотекарий решил в промышленном масштабе запастись человеческим материалом. Стеллажи с тщательно отсортированными по неведомым признакам бедренными костями. Бесконечные ряды колышков, увенчанные черепами. Аккуратно проложенные мягкими прокладками ящики с собранными человеческими позвоночниками. Алания, наименее привычная к таким видам, шумно сглотнула.

— Здесь все, что требуется от обычного человека в борьбе с богом, — промолвил Заасхур. — Пси-сила. Чистая, не подверженная сомнениям и соблазнам Темных Богов. Под управлением сверхлюдей, научившихся сопротивляться богам, живя рядом с ними.

Зороастра всегда была под нашим контролем. Бесчисленные поколения фанатиков, на чьей крови все еще держится человеческий империум, взращивались нами. Когда приходил срок жатвы, они приходили сюда, в Пирамиду Бивабат. И добровольно испытывали смертельные мучения, насыщая свою плоть пси-эманациями и веря, что их боль помогает Императору жить.

— И как использовать эту силу? — спросил Грисс, с усилием отводя взгляд от ужасающей картины. Его глаза лихорадочно блестели. — Вы знаете. Вы сметете Инквизицию, лояльные ордена, даже саму Терру! А потом… вы сравнитесь с богами!

Заасхур пристально смотрел на псайкера. И медленно покачал головой:

— Для самоуверенных болванов, кем мы были десять миллениумов назад - да. Для напыщенных мясников, что, обиженные нашим Отцом, пресмыкаются пред Губительными Силами - да. Но универсум есть нечто более сложное, чем поле войны меж двух абстракций. Это стройная, совершенная структура… что уродливо исковеркана скверной Хаоса. Пришла пора показать еще кое-что.

Он показал обратно на выход. Мы снова плутали по черным коридорам, и меня продирал озноб от мысли, что я увижу следующим и дадут ли мне это пережить. Остановившись у неприметной двери, астартес показал туда. Мы вошли, ожидая что угодно.

И оказались вне зловещего зиккурата, на мутном, мертвом воздухе Шеница, ставшем родным и близким по сравнению с тьмой внутри. Прямо рядом с нами легионеры укладывали странное яйцо на тяжелый транспортер. Заасхур подошел к нему и бесцеремонно открыл его.

Это было нечто… чужое. Сложнейшие переплетения неведомых механизмов, светящиеся зловещим зеленым руны. И три ложемента внутри. Один из них был занят. И это был не человек.

Некрон. Ужасное металлическое существо, призванное умертвлять живое. Он был окутан ковром шевелящейся материи Хаоса, покрывавшей тело и обвившей затылок. Время от времени по щупальцам пробегала дрожь, и истукан спазматически дергался. Выглядело это жутко.

— Иногда у нас появляются друзья, способные решать сложные вопросы, — спокойно сказал Заасхур, глядя на капсулу, — Было особенно сложно вернуть на место ограничительные коды, которые Безмолвный царь снял перед своим исходом.

— Зачем это все? — вырвалось у меня непроизвольно.

— Возвращать ограничительные коды? Это было необходимо для ввода категорических императивов напрямую, используя псевдо-царские регалии. По сути, все эти украшения, — он кивнул на вяло шевелящиеся щупальца, — нужны для двух вещей — блокады квазисознания и обхода систем защиты от несанкционированного доступа. Мы передаем императив безусловного возврата к владыке, при котором эта сущность использует все возможное для телепортации к нему.

— Вы отправляете его к владыке некронов?

— Не его. А вас. И не к Безмолвному Царю. А в путешествие во времени. Вы придете туда, где сможете немного поправить изломанный скверной Хаоса континуум. И вернетесь. Наверное.

Заасхур указал на старый добрый Дамокл.

— Пора в путь в ад и обратно. Нас ждет Аль-Джахаим.

Что ж. Значит, демон Визарша не лгал мне.

Часть один: Орудия Аргензиума

Часть два: Вниз по течению

Часть три: Холодные глубины