Психиатрия

Я долго откладывала писать длиннопост именно на эту тему, но похоже все таки пришло время.

26 сентября, по направлению, я встала утром с кровати, отметив несуществующим салютом свой двухчасовой сон. Взяла стоявшие у порога, заранее подготовленные сумки, взяла каршеринг и отправилась «сдаваться с повинной» в Научно-практический психоневрологический центр.

По названию должно стать понятно, что там сидят отличные неврологи с бесплатными аппаратами МРТ и… психиатры. Много-много психиатров. Это буквально Московская воронка психиатрии. Там лечат все, от колики в ребрах до параноидальных голосов в голове.

Я лежала там не впервые, и за долгие годы, хуже там явно не стало. Красивые старые здания с колоннами в центре Москвы, несколько скверов, фонтан, кованные лавочки. Я бы сказала, что это настоящий морально-оздоровительный санаторий, где в мое бесплатное пребывание включен массаж. Палаты там разные: на два или четыре человека, в зависимости от того, в каком здании ты лежишь. Количество человек видимо высчитывается из формулы относительно высоты потолков, если вы понимаете о чем я.

Без долгой предыстории скажу, что легла я туда с единственной целью: попасть к одному из самых крутых научных сотрудников, занимающихся БАР. Пришлось побегать, чтобы меня отправили именно к нему, но ругаться, как в обычных поликлиниках там не приходится никогда. На тебя там реально никто никогда не наезжает. Заведующий говорит мягко и спокойно, выслушивая твою просьбу. Потом просто делает пару звонков и желает тебе хорошего дня, в конце выполненной просьбы.

В первый день я была в ужасе от разочарования, что мне вообще снова приходится лежать в больнице. Я плакала, много. Я разбирала свои сумки, аккуратно раскладывая их вокруг себя, создавая ощущение безопасности, чтобы в прямом смысле, все было под рукой. Я заставила соседку смириться с тем, что я переставила мебель (стол, стулья и тумбочки) на своей половине так чтобы мне было удобно, рискуя получить по шее от медсестер.

В первый же день меня ждал долгий прием у психиатра, где мне пришлось снова мусолить всю свою историю от начала до конца, рассказывая то, о чем хотелось бы забыть. В первый же день мне сменили схему лечения. Резко, дерзко, но во благо.

Второй день я провела в жуткой гипе, несколько раз ловя на себе пристальные взгляды психиатра. Кажется он о чем то догадывался 😅
В тот день меня ничего не расстраивало, я завела кучу знакомств, мы играли в мафию на лавочках после обеда и ужина. Я ничего не ела и начала курить в палате. В это же вечер я получила новую горсть препаратов. Скорее всего именно потому что психиатр все же догадался.

С постановкой правильного диагноза у многих возникают проблемы на первых порах. У меня проблемы возникали все 8 лет. И вот наконец-то я решила поставь точку в решении этого вопроса, подготовив кучу материала за несколько лет: заполненных календарей и дневников, связанные с женским циклом и проявлением внешних факторов. Я реально готовилась к этому дню долгие годы.

На четвёртый день, в промежутке между массажем и обедом меня отправили на врачебный консилиум в научный корпус. Мне задавали вопросы, они общались между собой и снова задавали вопросы. Учитывая мое образование, я все равно не понимала половину о чем они толкуют. Мои просьбы о прояснении отклонялись, дабы не забивать мне голову.
Мне рассказали уже потом, по факту.

На пятый день мне полностью убрали антидепрессанты. Резко, дерзко, необдуманно. В большинстве случаев АД замещение другими препаратами может снизить эффект отмены. Но не у меня. Я предупредила, но наличие такого побочного эффекта добавили в описание к антидепрессантам только после 2016 года с пометкой 1 к 10000 человек. Я тот самый человек, ребят!

С того дня, каждый новый день, меня колбасило от препаратов, у меня случались провалы в памяти, я начала превращаться в гипующе-депрессивный овощ.

Продолжение следует…

Часть 3. Ужасно или прекрасно?

Итак, после долгой и утомительной процедуры оформления и всевозможных бюрократических проволочек, я оказываюсь за дверью отделения. В двери был интересный механизм запирания. А именно, там была установлена какая-то система, которая запирала дверь автоматически и открыть ее можно было только с помощью специального чипа, который был только у сотрудников отделения.

Отделение представляло собой длинный коридор. Давайте пройдем со мной по этому коридору и я расскажу вам, что там можно найти. По обе стороны коридора располагаются помещения. Мы видим кабинеты врачей, маленькую столовую, пост медсестер, палаты пациентов, душевую, туалеты. Меня ведут к посту и просят присесть. Медсестра начинает опрашивать меня и записывает информацию в личное дело. Меня просят подождать, пока мою кровать застелят свежим бельем, а после отправляют в палату№6.

И тут выясняется один маленький нюанс. Я думала, что в этом отделении будут только пациенты с анорексией и булимией, но оказалось, что в отделении сборная солянка из шизиков, дементников, зечек на принудке, депрессивных, наркоманок, алкашек и собственно анорексичек и булимичек. Для РППшниц были выделены 4 палаты из 9. И поскольку все 4 палаты были заполнены, то я оказалось в палате с 2 зечками на принудке, бабушкой с биполяркой и шизофреничкой. Нужно отметить, что они оказались довольно милыми, дружелюбными людьми, но естественно каждый со своими тараканами. 2 суток никто из врачей ко мне не подходил, не было назначено лечение… Поэтому эти 2 суток у меня было время ознакомиться с внутренним распорядком отделения и с местными обитателями.

Распорядок отделения оказался довольно суровым. Во первых никакой техники в виде телефонов, ноутбуков и т.д. не допускается. Звонки от родственников позволялись только на городской телефон на посте медсестер. В отделении запрещено пить чай и кофе. Выход на улицу самостоятельно запрещен. Особым мучением было то, что душ нам позволялось принимать 2 раза в неделю. Учитывая то, что на дворе было жаркое лето и я потела как свинья, учитывая то, что мои волосы жирнятся буквально за сутки и учитывая мою общую любовь к чистоте и порядку, то принятие душа 2 раза в неделю стало моим персональным адом. Я постоянно чувствовала себя грязной, вонючей свиньей. Невозможность мыться регулярно приносила мне поистине физические и моральные страдания.

Отдельно стоит сказать про карточную систему. Она состояла в том, что за каждый прием пищи в столовой нам давалась карточка. В дальнейшем эти карточки можно было обменивать на какие-либо ништяки вроде прогулки с родственниками, звонка домой, дополнительного душа и т.д. У каждого ништяка был свой прайс. За приемом пищи тщательно следят. Медсестра буквально стоит у тебя над душой пока ты ешь и записывает съеденную пищу в дневник. Эта система применялась только для пациенток с РПП. В столовой мы сидели отдельной группой, а над нами медсестры. Таким образом за питанием осуществлялся жесткий контроль.

В отделении был свой режим дня. Подъем, уборка помещений, завтрак, медицинские процедуры, обед, прогулка, ужин, свободное время. И так изо дня в день.

Давайте посмотрим на местных обитателей… Пациенты были очень разные… Это врачи, медсестры, учителя, простые рабочие, безработные… За время нахождения в больнице я насмотрелась на огромную массу человеческих типажей. Некоторые из них были настолько яркие и интересные, что про них стоит писать отдельный пост. Но самое интересное – это взаимоотношения между ними. По сути, в отделении происходила такая местная «Игра Престолов». Кто-то кого-то ненавидит, кто-то обожает… кто-то собирается в группы и конфликтует с другой группой…Я решила, что уже слишком стара для всего этого дерьма и старалась хранить нейтралитет.

Как вы помните, то 2 суток врачи ко мне не подходили. Но вот в один прекрасный день ко мне подходит молодая врач-психиатр. Я в очередной раз рассказываю свою историю. И мне наконец-то назначают лечение.

Итак, из чего же состояло мое лечение? Во-первых мне назначили антидепрессант. Но основным моим лечением была психотерапия. Каждое утро после завтрака я ходила на групповой самоанализ с психотерапевтом. Самоанализ состоял в том, что мы описывали свой прошедший день, отвечая на вопросы в специальном бланке. Там описывались не столько события, а чувства и мысли, которые в нас вызвали те или иные события. Каждый зачитывал свой самоанализ и мы должны были дать обратную связь, т.е. сказать, какие чувства у нас вызвал самоанализ другого человека. Самоанализ обычно занимал полтора часа.

В 12.00 я ходила на групповую психотерапию. Я думаю, что по фильмам все примерно представляют, как это выглядит. И раз в неделю у меня была индивидуальная психотерапия, один на один с психотерапевтом.

Поначалу у меня было жесткое сопротивление лечению. Я вообще не понимала, в чем смысл этих разговоров о чувствах и в чем смысл мне слушать истории других людей. Прошло совсем немного времени и все поменялось. Я не знаю, что произошло, я не врач, но у меня будто стали смещаться какие-то шестеренки в голове, мне будто стало становиться легче, стали отступать навязчивые мысли про еду.

В дальнейшем я поняла, в чем смысл…. Ведь у меня всю жизнь стоял жесткий блок на проявление своих чувств. Я ела для того, чтобы подавить в себе гнев, печаль, одиночество, обиду, грусть. Меня научили осознавать, что я чувствую и научили выражать это не путем поглощения еды, а напрямую, через разговор. Мне позволили плакать и не осуждали за это. Меня окружали люди, которые прекрасно понимали, через что я прохожу и я была окружена поддержкой этих людей и врачей. Плюс антидепрессанты приглушили мою депрессию.

Моим личным видом психотерапии были вечера в больнице…После ужина многие пациенты собирались в столовой. Обычно любимым занятием было раскрашивать картины по номерам. И вот мы собираемся за столиком, рисуем, ведем приятную беседу. Иногда мы читали или играли в настольные игры. Популярным времяпровождением было плетение кос, девочки делали макияж друг другу. Ведь девочки даже в психушке остаются девочками. По вечерам время текло медленно и приятно. Из панорамных окон столовой открывался красивый вид на аллею и храм. Очень часто мы встречали там красивейшие закаты. В такие моменты мне казалось, что я нахожусь не в психушке, а в оздоровительном лагере. На душу ложился покой. Я чувствовала, что я не одна в этом мире.

Конечно бывали совсем не радужные дни. У меня случались конфликты с медсестрами, некоторыми пациентами, я становилась свидетелем страшнейших психотических припадков и поистине драматических ситуаций. Бывало всякое. Но несмотря на это пребывание в больнице осталось у меня в памяти светлым пятном.

Вообще нахождение в условиях жестких ограничений учит человека ценить самые простые вещи. Обычная прогулка на улице или принятие душа или чашка кофе, которую ты тайком выпросила у санитарки, кажется тебе роскошью. Период в больнице позволил мне поставить мою хаотичную жизнь на паузу и переосмыслить эту самую жизнь.

Я вышла из больницы ровно через месяц. Полная сил и желания измениться. Спустя 5 месяцев после выписки я жалею лишь о том, что не попросила помощи раньше.

История из практики заведующей амбулаторным психиатрическим отделением.

В диспансер пришла делегация. Трое разъярённых тетушек осадили кабинет заведующей и громко требовали доступа к телу. Приёма то есть. Ладно, хорошо, примем, только сильно не бейте. Спрашивает, в чём суть вопроса и почему такое возмущение. Старшая женщина набрала воздуха в грудь и тряся исписанной бумагой, заголосила:

- Люди добрые, да штож это деется, скокаж можно?!

- Женщина, - оборвала её заведующая, - говорите точно, сколько вешать, что именно делается и чем я могу вам помочь?

- Она сумасшедшая! Она жить нам не даёт! Всю кровь выпила паскудина!

- Кто вам чего не даёт, скажите вы толком!

- Синёва эта!

- Кто такая Синёва? Да дайте вы уже свою бумагу! - она перехватила в воздухе порхающий лист А4 и начала читать: «Главному врачу… мы, жители дома №… тра ля ля… гражданка Синёва шумит по ночам, мажет двери фекалиями, выкидывает мусор в подъезд, оскорбляет, угрожает и т.д… Просим, требуем привлечь, обеспечить и так далее. Список жильцов, подписи».

- Мы уже и к участковому ходили и Скорую ей вызывали и депутату писали и в Спортлото и всё без толку!

- А к психиатру участковому ходили? - закономерно спрашивает врач.

- Ходили! И ничего!

Ладно, поднимаем карточку. Видим: «Женщина пятидесятых годов выпуска, страдает шизофренией с молодого возраста, госпитализации… инвалидность… назначения. Почти ровно год назад вызов от соседей, врач пришла, дома никого нет, оставила приглашение, пациентка явилась, даны рецепты» и всё. Далее тишина.

- После прошлого визита тише стало?

- Стало, - отвечает парламентёр, - только ненадолго. Она скоро опять хулиганить начала.

- А почему опять не пришли, не позвонили, не сообщили?

- Да толку от вас! Все только отписываются и отпихивают! Мы на вас в Минздрав!

- Ну вот я вас не отпихнула, слушаю внимательно.

Тётка удивилась, но успокоилась и разговор пошёл в более конструктивном русле. Были показаны фото с мессенджера, где на фоне скучных подъездных стен, смазанным пятном угадывалась бегущая обнажённая нимфа пенсионного возраста, потом более чётко: коричневые мазки на дверях и кучки мусора, рассыпанные по лестнице. Ок. Бумага вложена в карточку, телефон инициативной дамы записан, время визита к беспокойной соседке назначено.

Участковый психиатр молодая да ранняя, поэтому в качестве группы поддержки едет сама заведующая. По пути вызывается скорая и участковый оперуполномоченный.

Старшая подъезда сообщает, что их соседка сегодня опять бегала по подъезду в костюме Евы, кидалась мусором, а теперь заперлась в квартире и не открывает. Дела... Дверь ломать никто не будет, не та ситуация, опасности для жизни нет. Надо как-то выманивать красотку. Стучать и представляться психиатрами, сами понимаете, бесполезно. Ну проблемы надо решать на месте. Вот поднимается наша группа убыстрённого реагирования на этаж и видит вполне себе железную, хоть и не облагороженную, а просто покрашенную лет двадцать назад дверь. Такую фиг вынесешь.

Сверху слышится грохот и звуки перфоратора. «Это ж-ж-ж неспроста», - подумала заведующая и поднялась на пару пролётов. Так и есть, вооружённый здоровенным агрегатом молодой парень самозабвенно сверлил лестницу. Нет, он не сумасшедший, он интернет проводил. Нацепив свою самую обаятельную улыбку, доктор подошла к нему и описала ситуацию. Помогай, мол, блюстителям закона и стражам психического здоровья. Парень оказался весёлым и в помощи не отказал.

Два врача, два санитара с вязками, интернетчик с перфоратором и участковый с папочкой обступили злосчастную дверь.

- Выходи, зараза, ты меня заливаешь, - замолотила кулаками по двери заведующая, - тишина… - Открывай, гадина, я слышу, как ты вошкаешься! Если не откроешь, я тебе дверь распилю! - тут она махнула рукой и перфоратор взревел на холостом ходу, прижатый рукоятью к двери. - Открывай, кому сказала!

В квартире послышалась возня, щелканье замка и дверь приоткрылась. В щель тут же протиснулся санитарский ботинок сорок пятого размера, а перед глазами обалдевшей буянки раскрылось удостоверение участкового.

- Выходи с вещами! - грозно провозгласила врач, потрясая подписанным направлением на госпитализацию.

Дама была всё в том же костюме, причём неглаженном (то есть без всего), голову её украшала причёска в виде "сорочье гнездо" (или вшивый домик, как говорит моя тёща) и ехать она никуда не желала.

- Я никуда с вами не поеду! - взвизгнула она, - Пошли прочь, я голая! - попыталась поругаться болезная, но была прервана категорическим «Если надо будет, голой повезём!».

Пациентка прониклась, впустила делегацию в коридор, а сама ушуршала в комнату. Собиралась она минут пять, вышла одетая, вещи в сумке, документы в папке. Вот, что значит опытный человек. Знает, когда можно спорить, а когда уже бесполезно. Как говорил один мой пациент: «Я же сумасшедший, а не слабоумный».

В отделение зашла, как к себе домой, даже «недоброволка» не понадобилась. Всё подписала, с персоналом поздоровалась, посетовала только, что сигарет мало взяла с собой, но ей обещали купить с ближайшей пенсии (её, естественно). С тем и успокоилась.

Данный рассказ можно использовать, как руководство по борьбе с обострившимися соседями. Если понравилось - оцени и поддержи!

В тот же день, когда произошла развязка событий из поста Наконец занялся лечением психики (нет) ч.3 следующим занятием в больнице была релаксация по Джекобсону, на этой релаксации у меня случилась жесткая паническая атака, почти 2 часа меня трясло и всё было как в тумане, пришел в себя в автобусе по дороге домой.

Следующие несколько дней я ощущал себя максимально умиротворенно и безмятежно, будто бы все самые важные дела в этом мире сделаны и никаких проблем больше нет.

Но через некоторое время начало накатывать состояние подавленности и депрессии, всё сильней и сильней, в какой-то момент я даже сорвался и стал выпивать алкоголь, врачи конечно же ругались, что так делать нельзя, давай держись и все такое.
Назначили мне зачем-то еще препарат Прегабалин.

Прошел почти месяц, я уже достаточно устал от подавленного состояния и походов на лечение в дневной стационар, решил выписаться, за 5 дней до выписки перестал принимать таблетки, думая, что если перестану пить таблетки, то станет лучше.

Начался самый настоящий ад, все эти 5 дней я толком не мог спать, днем валялся в кровати с мыслями о том, что жизнь закончена, будущего нет, и надо выпилиться.

Я надеялся, что это побочки от отмены Прегабалина, это состояние пройдет и всё будет хорошо.

На выписке я рассказываю всё это психиатру, они собирают комиссию, говорят мне - что это состояние не из-за отмены таблеток, меня в таком состоянии домой не отпустят, госпитализация и точка.

Словами не передать то ощущение, когда вот так выдергивают из жизни и на месяц закрывают в дурке.

Полторы недели пролежал в стационаре, отдохнул, назначили другое лечение.

Сейчас уже дома, вроде бы настроение неплохое, и плохих мыслей нет, но апатия все еще присутствует.

По итогу, вся эта история с попыткой лечения что-то сильно поменяла в моей жизни, и определенно пока не в лучшую сторону.