– Не мы такие, жизнь такая. Ладно, хватит бурчать. Ставлю что угодно на то, что ты пожалеешь, если не пойдёшь сегодня вечером. К тому же мы что, зря готовились?
– Ты, конечно, прав… Но знай, я иду туда только потому, что не хочу, чтобы все мои труды пропали напрасно! – тяжело вздохнув, я попыталась через ворчание донести до друга свой настрой, но, кажется, ему до этого не было никакого дела.
– Как скажешь, бука! Я просто хотел напомнить...
Дослушивать я не стала, а просто сбросила звонок. Матвей выбрал не самое подходящее время, чтобы надоедать со своими глупостями, ещё чуть-чуть и я вполне могла бы передумать. Чтобы усомниться в своём решении, мне вообще было достаточно просто представить как я остаюсь дома в тепле и с любимыми сериалами, а он с ребятами гуляет по лесам, заброшкам и болотам.
Выглядело всё и правда заманчиво, но я поклялась на мизинчиках, что помогу и если нарушу, то не будет мне прощения сто лет. Хотя бесконечное нытьё друга сведёт меня в могилу гораздо раньше, чем старость. Я мечтательно вздохнула и постаралась поскорее отогнать от себя гнусные мысли о комфорте и тепле.
Единственное, что сейчас могло скрасить ситуацию и столь пасмурное утро – это чашечка горячего американо. Желательно двухлитровая чашечка. А ещё лучше сразу ванна, чтобы я могла с головой погрузиться в кофейные воды, забыв обо всех невзгодах. Да уж, вот это я завернула мысль… Хочу стать современной версией Клеопатры, только не такой красивой, да и вместо Цезаря – неугомонный друг.
Телефон в руке нетерпеливо завибрировал, оповещая о новом сообщении. Я подумала, что это снова Матвей, видимо, вспомнил что-то очень важное. Но это оказалась ежедневная рассылка со свежим предсказанием на день. Сегодня это была цитата польско-советского писателя, поэта и драматурга – Бруно Ясенского:
«Не бойся друзей – они могут только предать, не бойся врагов – они могут только убить, но бойся равнодушных, ибо с их молчаливого согласия тебя могут и предать, и убить.»
Да уж, не повезло мужику с фамилией. Столько прозвищ можно было бы придумать. Ох уж эти беспощадные школьные годы, когда даже на самое безобидное имя могли придумать что-то невероятное и обидное. А тут даже и стараться не надо, ясен пень с чего бы задиры начали в первую очередь. Надо, наверное, уже отписаться от этой рассылки.
Хотя... иногда в ней попадаются действительно интересные вещи. Как источник предсказаний – полное фуфло, но как дополнительный вариант того, чтобы издеваться над друзьями душными фактами – идеальнее некуда.
Ладно, как-нибудь потом отпишусь.
К сожалению, погода к вечеру не улучшилась и избежать путешествий по грязи не удалось. По какой-то причине Матвей упёрся рогом и наотрез отказался переносить сие мероприятие. Такое ощущение, словно ему в этом особняке мёдом было намазано. «Просто поверь мне» – сказал он, ну, а мне ничего не оставалось кроме как согласиться: чем раньше управимся, тем мне же будет лучше.
Мелкий дождик, начавшийся ещё утром, видимо, не собирался останавливаться. Казалось, словно сама природа пытается остановить меня перед совершением глупой ошибки. Но отступать было уже поздно. В голове то и дело всплывали мысли о мизинчиках, нытье и старости.
Сложно было сказать, кто из нас двоих больше всего вложил сил в расследование, но мне было приятно думать, что всё-таки именно я. К тому же, по какой-то причине почти все, к кому мы приходили взять интервью и расспросить о пропавших, доверялись и спокойно отвечали только на мои вопросы. Хотя я ни разу не журналист, а медсестра и ходила вместе с Матвеем только для того, чтобы он не упустил ничего важного. Ну и ещё потому, что мне искренне было интересно узнать всё самой от живых людей, а не из сухих некрологов, да древних газетных вырезок.
Протерев запотевшее стекло трамвая, я бездумно вглядывалась в мелькающий за окном вид, просто для того, чтобы отвлечься, и в жалкой попытке освободить голову от назойливых мыслей о старинном особняке, в котором пропал не один человек. Ехать мне предстояло примерно около часа, прямо до самой конечной, где меня должен ждать Матвей.
Я предлагала ему поехать вместе на такси, чтобы вышло дешевле, но от отказался, сославшись на важные дела... Ну-ну, так я и поверила. Поди, провалялся допоздна, а признаться, стыдно стало. Как увижу, хвост накручу! А если заболею, так вообще прибью.
Зябко поёжившись, я поглубже воткнула в уши наушники и, включив музыку как можно громче, прислонилась к стеклу. Думая о мягкой кроватке и порции любимой горячей солянки, я, сама того не заметив, уснула.
– Девушка, проснитесь! Конечная, – выдернул меня из царства Морфея недовольный мужской голос.
Резко открыв глаза, я уставилась на стоящий передо мной живой будильник, пытаясь осознать, где нахожусь и кто я такая. Музыка в наушниках уже перестала играть, а один так вообще выпал из уха и теперь болтается на уровне живота, а может, его и вовсе кто-то вытащил. И у меня на примете как раз есть один такой подозреваемый, у которого был и мотив, и возможность…
– Ну, наконец-то, а то вас не добудишься! Нельзя что-ли дома выспаться? На бездомную вроде не похожа. Так чего разлеглась тогда?
Не желая вступать в перепалку, я торопливо схватила свои вещи и постаралась как можно скорее ретироваться с глаз недовольного контролёра. Ворчание которого следовало за мной до тех пор, пока я не вышла на улицу, где меня тут же встретил порыв холодного ветра, приведя меня полностью в чувство. Облегчённо вздохнув и раскрыв зонт, я направилась к месту встречи.
Ещё не успев приблизиться к остановке, я уже издалека заметила друга. Матвей стоял под единственным фонарём, уткнувшись в экран телефона и не обращая внимание ни на что больше. Худи, который я подарила ему на новый год, выделялся ярким синим пятном под тусклым светом фонаря. Мне, конечно, было приятно, но мог бы и потеплее одеться. Совсем себя не бережёт...
Не дав в полной мере проникнуться сочувствием к другу, мне в голову пришла безумная мысль от которой я, к счастью, не смогла отмахнуться. Ну, или более возможный вариант – просто не захотела.
Я, решив воспользоваться моментом, попыталась незаметно подкрасться к другу, чтобы напугать. И мой план был действительно хорош, только вот я не учла всего один момент: а именно, я не обратила внимание на веточку, которая предательски сломалась под моим весом, выдавая меня с потрохами ещё до того, как я начала приближаться к другу.
– Всё никак не успокоишься? Не можешь простить мне тот случай? – улыбнувшись, спросил он, наконец-то оторвав взгляд от экрана телефона. – Запомни, тебе никогда не удастся превзойти великого и ужасного Матвини!
– Больно надо. Не пыталась я тебя напугать, – скорчив недовольное выражение лица, я подошла обнять великого и ужасного. Но сразу же невольно сморщила нос. — Чем от тебя пахнет?
– Полынью. Ты не обращай внимания, я в спешке просто перепутал флаконы и надушился духами сестры. А у неё, мягко говоря, довольно специфический вкус в парфюмерии. Но ты уже и сама успела заметить. По дороге нечем было перебить запах, поэтому теперь вот приходится терпеть… Мне вообще кажется, что я уже никогда не отмоюсь от этого запаха.
Закончив жаловаться, друг сморщил нос, но в его глазах мелькали игривые огоньки. И почему я ни капли не удивлена?
– Ну, знаешь, а тебе даже идёт! – прыснула я, параллельно пытаясь увернуться от дружеской оплеухи, из-за чего налила себе воды с зонтика за шиворот. – Чего? Я ж правду говорю, как лучше хочу сделать.
– Пошли, давай, хочу успеть дойти до особняка, пока совсем не стемнело, – неожиданно серьёзно ответил друг, отчего я даже немного удивилась. Было весьма непривычно видеть его таким собранным, пускай даже на и пару минут.
– Пошли-пошли, только не плачь, – всё продолжала подначивать я. – И, кстати, где ты сегодня был? Что за дела такие важные решал?
Почесав затылок, Матвей остановился, а после вытянул перед собой руки, широко расставив пальцы на манер девушек, которые хвастаются новым маникюром. Обе его кисти были обмотаны прозрачной плёнкой, под которой уже успела растечься чёрная краска. Но я всё равно смогла рассмотреть острые контуры двух пауков.
– Ну и ну! И вот ради этого ты меня бросил и вынудил ехать на трамвае, где на меня накричал контролёр?! – недовольно вздёрнув нос, я пошла вперёд.
Нет, татуировки выглядели классно. Но пусть не забывает, с кем общается. Мог бы и сказать старой подруге о том, что решил разрисовать своё тело. Я бы за компанию сходила, может даже что-нибудь и себе набила, в честь такого праздника. Что-нибудь маленькое и незаметное…
– Извини, Ась. Если честно, то я вообще никому не хотел говорить. Сам не знаю, с чего вдруг решил сделать. Чёрт дёрнул что-ли, – догнав меня, искренне извинился Матвей. – Да ладно тебе, не дуйся. Зато ты первая узнала!
– И то верно. Ладно, давай быстренько сделаем всё, что нужно и уйдём. Не хочу надолго задерживаться, мне завтра ещё на смену. И, кстати, где Марина и Валера?
– Они обещали подойти позже, так что начнём без них. Думаю, это не сильно страшно. Для начала всё равно нужно будет изучить дом, а для этого и простых фонариков хватит.
– Если мы первыми найдём всё самое интересное, то это будут их проблемы, – хихикнула я и прибавила скорости. – Напомни только, почему из всего изобилия интересных мест в этом городе и области, ты решил выбрать именно дом этого сумасшедшего?
– Цыц, женщина. Антип Федосович не сумасшедший! Побольше уважения к тому, чей дом мы собрались взламывать, – попытался состроить серьёзную моську Матвей, но долго продержаться не смог и согнулся в приступе смеха. Я, не удержавшись, тоже засмеялась.
– Да и к тому же, тебе же самой интересно было. Разве не поэтому ли ты согласилась? – заискивающе спросил друг.
– Вообще-то, я просто не хотела оставлять тебя одного. Ты же тот ещё дуралей, мало ли что наворотил бы, – отмахнулась я, а сама тем временем погрузилась в размышления. Всё же подобное безрассудство было не в моём стиле.
Путь до особняка был не близкий, да и чего уж там, совсем не простой. Настолько непростой, что добраться до него можно было только пешком по давно заросшей густыми кустарниками тропинке. А в некоторых местах я и вовсе чувствовала себя Тарзаном, продирающимся через джунглию. Для полного погружения не хватало разве что мачете, да и холодновато было для джунглей. Зато с влажностью никаких проблем.
Ситуацию осложняло и то, что из-за дождя землю повсюду размыло, и при малейшей ошибке можно было растянуться в луже, может даже – утонуть. А высокие резиновые сапоги, которые я надела как раз на этот случай, оказались недостаточно высокими. Отчего мне теперь приходилось терпеть мокрые носки. А от такого у меня обычно сразу глаз дёргал начинает. И в этот раз ситуация не стала исключением: левое веко моментально начало сводить лёгкой судорогой.
Дождь усиливался, а мы к этому времени успели пройти только половину пути. Поэтому, чтобы хоть немного отвлечься, я решила заново прокрутить события последних двух недель. Чтобы хотя бы для себя разобраться с тем, насколько чисты были мои мотивы, когда я соглашалась на эту авантюру.
Человек я не из пугливых, но вламываться в чужие дома, пускай и пустующие более ста лет, мне было не по себе. В моменты обострения совести меня успокаивала только железобетонная уверенность Матвея и то, что нас будет четверо. Да и никакой охраны быть не должно. А это означало, что проникнуть внутрь не составит проблем.
С другой стороны, особняк пустовал не просто так, о чём я забывала себе напоминать, а местные старались обходить это место чуть ли не за десятки километров.
Только вот мы с друзьями приехали в этот город недавно, и среди нас не было суеверных. Поэтому легенды и страшилки, которыми успел обрасти старинный особняк, нас мало пугали. Шило в мягком месте, думаю, сыграло свою роль. Довольно весомую роль, должна заметить. Меня пока что больше пугала возможность встретиться лицом к лицу с возможными бандитами и наркошами, что могли обосноваться в пустующем доме.
На пару с Матвеем мы смогли раздобыть всю имеющуюся в свободном доступе информацию и про Антипа Федосовича, и про его проклятый особняк. Ну и про всех тех, кто пытался здесь прижиться или просто приходили в поисках приключений на всё тоже мягкое место, то есть, такие как мы.
Если верить легенде, то первый владелец особняка – Антип Федосович, всю жизнь до смерти боялся высоты, но на старости лет совсем, видимо, выжил из ума и однажды ночью поднялся на крышу, да так и разбился насмерть. Произошло всё это настолько быстро и неожиданно, что никто ничего не успел понять.
Среди прислуги ходили слухи, что прокляли Антипа. А вот более образованные люди считали, что кто-то помог старику отправиться на тот свет.
Я же придерживалась версии с сомнамбулизмом. Мне не раз доводилось слышать от знакомых, как они периодически разговаривали или что-то делали пока спали. Один раз даже сама стала свидетельницей этого необычного расстройства. В одну из ночных смен, пациент вышел из палаты и начал пальцем рисовать на стене, а когда я попыталась его уложить обратно, то он посмотрел на меня так осознанно и сказал: «За нарушение дисциплины, не видать тебе автомата!». Брр, ну и жуть…
В истории с Антипом было несколько несостыковок, которые мы сегодня и планировали раскрыть. При этом главным из интересующих нас вопросов был «Если если убили, то почему не забрали имущество?» ну и ещё «Куда пропали люди?».
Матвей был настроен серьёзнее некуда и действительно хотел связаться с погибшим при помощи спиритической доски. Хотя думаю, что это всё же был его образ, точно такой же, как я придумала для себя в этой истории. В мистику я не верила, как собственно и в существование загробного мира, с которым можно было связаться через специальную доску, но мне очень хотелось поиграть в детектива и почувствовать вкус адреналина. Пусть мальчики играют в свои игрушки, а я просто буду исследовать особняк. Даже лупу с собой взяла, для полного погружения. Сегодня я для всех ни больше, ни меньше – мисс Холмс.
Наверное, в этом и крылась разгадка того, почему я согласилась помочь Матвею: в первую очередь мне просто было самой интересно. Вообще, сегодня ночью каждый преследовал свои собственные цели: я пошла из любопытства и желания помочь; Матвею нужно было написать статью для зачёта; Марина и Валера, так и вовсе, всегда на всё соглашались.
Без ребят мы не сможем приступить ко второй части нашего плана, так как на них лежала важная задача с поиском и транспортировкой оборудования. А вот мы с Матвеем искали зацепки и информацию, с чем на мой взгляд – справились успешно.
Но, думаю, в том, что мы придём раньше друзей нет ничего страшного, как раз будет время в спокойной обстановке изучить дом. Хотя мне всё равно грустно, что они задержатся.
– Матях, у меня к тебе есть одна просьба, – решила я разбавить скучную дорогу разговором.
– Слушаю. И сколько раз просить, чтобы ты меня так не называла?
– Да-да, Матюнь, помню, – я ненадолго замолчала, наслаждаясь недовольным ворчанием друга. Мне не нужно было на него смотреть чтобы знать – он закатил глаза.
– Короче, мне послезавтра надо уехать на пару деньков из города. Ты не мог бы присмотреть за Тимором? Я боюсь оставлять его одного на такой долгий период.
– Это ты про свою шиншиллу что-ли? А попроще имечко не могла выбрать?
– Нет, не могла! Ну так присмотришь за ним или нет?
– А что мне за это будет? – ухмыльнувшись, спросил друг.
– Будет тебе то, что я помогаю с твоим чёртовым заданием, хотя ни разу не обязана, – парировала я. – Скажи, с каких пор журналистам надо бегать по домам с призраками, а? Ты вообще как после этого преподам в глаза смотреть будешь? Они хоть примут твою работу?
– Уела, – поджав губу, согласился Матвей. – Не переживай, я посмотрю за ним, только ключи не забудь оставить. Я же не его хозяйка. Мне совесть не позволит бросить бедную и голодную свинку на произвол судьбы.
– Шиншилла, Матвей, шиншилла. А свинья тут, только ты!
Добраться до особняка до темноты у нас не получилось. При чём главной помехой для нас снова была погода. Примерно через сорок минут после того, как мы отошли от остановки, было темно так, что хоть глаз выколи. И это при том, что до заката оставалось около двух часов.
Поэтому, чтобы на самом деле не остаться без глаз, мы вооружились фонариками и немного прибавили скорости. Что в совокупности с размытой землёй могло стать фатальной ошибкой. Но нам повезло, и с горем пополам мы всё же добрались до особняка. Пускай и мокрыми, но за то целыми и невредимыми.
Каменные стены дома особенно сильно выделялись чёрным пятном на фоне неба, позади которого уже виднелись тонкие росчерки молний. Всё ещё далеко, но с каждым разом приближаясь ближе и ближе, пока совсем рядом над головой не громыхнуло. От испуга я даже немного присела, но быстро взяла себя в руки и разогнувшись направилась дальше.
Матвей либо не видел моего испуга, либо решил промолчать, за что я была ему благодарна. Хоть друг и был тем ещё дуралеем, но всегда знал, когда лучше стоит промолчать или сделать вид, что ничего не заметил.
Зайдя за резные металлические ворота, я облегчённо вздохнула сразу же, как только мои ноги коснулись твёрдой поверхности каменной дорожки. Путешествие по болотам отняло у меня чертовски много сил, если не все, и сейчас я даже думать не хотела о том, как мы будем идти обратно. Только от одной мысли об этом из меня вырвался усталый вздох.
– Ты чего? Не терпится встретиться с призраками? – не правильно истолковал мой вздох Матвей.
– Ага, жду-не дождусь, – не стала пояснять свои эмоции я. Мне не хотелось тратить остатки сил на пустую болтовню. Лучше просто переведу дыхание.
– Смотри! Походу, ребята уже в доме, – кивнул друг. – Получается, нам не нужно никого ждать. Это действительно хорошая новость и пока что, единственная. Не знаю как ты, но я что-то устал.
Проследив за его взглядом, я заметила, как в окне второго этажа мелькнул свет от фонарика, после чего погас. Ну, хотя бы ждать не придётся и то верно. Положив зонт на плечо, чтобы было удобнее держать одной рукой ещё и фонарик, я схватила Матвея за запястье и потянула его в сторону возвышающегося над нами особняка.
В обуви неприятно чавкало, а моё настроение начинало стремительно портиться вместе с погодой, словно становясь её отражением. Чем ближе мы подходили к дому, тем сильнее я раздражалась. И если я сейчас не найду способ успокоиться, то кто-то точно пострадает, причём, я даже знаю кто. Мельком бросив гневный взгляд на друга, который он, к счастью, не заметил, я продолжила идти напролом.
Зданию было уже очень-очень много лет, однако выглядело оно получше некоторых современных. Наверное, это магия того, что люди просто боятся сюда ходить. А то давно бы по кирпичикам растащили. Надеюсь, что внутри дом остался таким же нетронутым.
Приближаясь ко входу, я обратила внимание на то, насколько всё вокруг заросло чертополохом. Я вроде что-то читала об этом в одной статье, но сейчас никак не могла вспомнить, что же там было написано. Да уж, действительно, память как у рыбки. Кажется, это как-то связано с тем, что местные верили в призраков. Возможно даже пытались таким образом очистить особняк от проклятья, но это не точно. Ладно, раз не помню, значит, не так уж и важно.
Под ногами мягко стелился белый туман, чем только ещё больше нагнетал атмосферу таинственности и ужаса, что и так тут повсюду витала в воздухе. Но всё, о чём я сейчас могла думать – это то, что нужно как можно скорее зайти внутрь и хоть немного обсохнуть, и согреться.
Поднявшись по ступенькам, я встретила преграду в виде просто гигантского амбарного замка на двери. Но ведь друзья уже внутри, может, зашли через чёрный ход? Но нам искать его было уже некогда. Холодный ветер безжалостно бил в спину, а на мне не осталась ни одного сухого места от вездесущего дождя.
– Ну что, Скалли, открывать будешь или нет? – пошутил подошедший друг, которого я сама не заметила, когда успела отпустить.
– Очень смешно. Ты что, замок не видишь? Поскольку мы тут из-за тебя, то тебе и открывать. А я не для этого медицинский заканчивала. Вот занозу посадишь – тогда помогу! И то, сначала подумаю, заслужил ли…
– Против лома нет приёма, – бубнил себе под нос Матвей, доставая инструмент, решив не обращать внимание на мою подколку.
С замком удалось справиться на удивление быстро. Видимо, время и погода дали о себе знать: замок отломился вместе с куском двери. Да простит нас бывший хозяин.
Зайдя внутрь, я наконец-то расправила плечи и позволила себе немного отряхнуться. Сложив зонтик, я аккуратно поставила его в углу между дверью и небольшим креслом, а после вылила воду из обуви, отчего моё настроение немного улучшилось.
Пятница обещает быть весёлой, но надеюсь, что не травмоопасной. Мало ли что ещё в этом доме держится на последнем дыхании. Но на первый взгляд, всё выглядело весьма надёжно.
– Слушай, если входная дверь была заперта, то как ребята тогда сюда зашли? – неожиданно задала я волновавший меня вопрос.
– Не знаю. Встретим, спросим. Надеюсь, они не решили нас напугать таким образом. А то я их сам тогда прибью, – отозвался друг.
В этом плане мы с Матвеем были схожи – оба терпеть не могли попытки испугать в неподходящее время.
– Будем осматриваться или сразу в кабинет?
– Давай сначала пройдёмся снизу, вдруг что сможем найти. А через пятнадцать минут встретимся у лестницы на второй этаж. Я заодно пока напишу ребятам, чтобы сильно долго не блуждали по особняку. Скажу, что мы уже внутри.
Сверив время, мы с Матвеем разошлись в разные стороны. Я решила исследовать правое крыло дома, а друг отправился налево. С трудом понимая, что нужно искать, я просто заходила в каждую открытую комнату в надежде найти что-то ценное: документы, вещи старых жильцов, следы насильственной смерти или драгоценности.
Хотя предпоследнее мне не очень хотелось видеть, а вот если найду драгоценности и совесть позволит забрать, то с продажей могут возникнуть проблемы. Искать покупателя придётся не в этом городе и возможно, даже не в этой области. Так как безопасность превыше всего, а все местные очень хорошо осведомлены про этот особняк. Между собой называя его всего одним словом – проклятый.
Осмотрев свою часть дома и поняв, что ничего, кроме пыли и старой мебели, важного обнаружить не удалось, я, с поникшим настроением, направилась в сторону лестницы. Остаётся надеяться, что в кабинете будет хоть что-то. Так как, судя по тому, насколько пустыми у меня были комнаты, не было ничего, что могло остановить мародёров от… мародёрства. Выносить не стали разве что самую крупную мебель. Но ещё не вечер, может, через пару лет и её вынесут. А потом и дом разберут по кирпичикам, чтобы добро не пропадало.
Я хоть и не верю во всю эту мистическую чепуху, но всё равно считаю, что уважение к умершим должно быть, особенно, если ты собрался вломиться в их дом. Последняя комната в моём крыле, так и вовсе была полностью разрисована граффити, а на полу лежал ковёр из пыли, бутылок и окурков. Подобному раскладу я не сильно удивилась, но мне почему-то стало грустно. От нахлынувших эмоций я машинально села на ступеньки и уставилась прямо перед собой, чтобы немного разгрузить мозг от тяжёлых мыслей.
Друг вышел откуда-то сбоку ко мне через несколько минут и, увидев, что я на него смотрю, отрицательно покачал головой в знак того, что у него тоже по нулям. После чего, галантно протянул мне руку, помогая встать.
Поднимаясь на второй этаж, никто из нас не решился нарушить царившую вокруг тишину. Только дождь всё сильнее и сильнее барабанил по крыше, нагнетая и без того тяжёлую ситуацию. Не знаю как, но монотонный стук капель по крыше одновременно и пугал, и успокаивал. Иногда мне казалось, что я слышу чей-то шёпот, однако Матвею я не стала ничего говорить, вдруг ещё сумасшедшей посчитает, ну его… Хотя из нас двоих именно он хотел поговорить с призраком.
Вообще, мы не были уверены в том, что нам был нужен именно кабинет. Но если верить документам, то именно там Антип Федосович проводил больше всего времени. Поэтому и вариантов у нас было не сильно много.
– Зараза! – вырвалось у меня, стоило только заметить замок на двери. Но это вселило надежду, что кабинет не тронут.
– Против лома. Помнишь? – протянул друг и помахал перед моим носом инструментом.
В этот раз взлом двери занял немного больше времени, так как внутри особняка мебель хоть и была старая, но в труху не разваливалась. А дверь в кабинет и вовсе была словно новая. Но и с этой задачей мы смогли справится и вскоре проход был открыт.
Забыв обо всём на свете, я зашла в комнату, оглядываясь вокруг, словно ребёнок в магазине сладостей. Луч фонаря выдернул из темноты шкафы вдоль стен, большой стол заваленный документами, стул и напольные горшки с давно высохшими растениями. На удивление, кабинет оказался довольно маленьким, но огромное количество вещей, что хранились внутри заставляли моего внутреннего ребёнка без остановки радоваться. Мисс Холмс сейчас всё расставит по своим местам! Только для начала достану лупу и прикурю вооброжаемую трубку.
Оставляя следы на толстом слое пыли, я первым делом подошла к полке со стеклянными фигурками, где ни одна, казалось, не повторялась дважды.
– Посмотри, какая красота! – я привлекла внимание друга и ткнула пальцем в сторону фигурок. – А знаешь, что забавно? Их шестнадцать! Ровно столько, сколько и пропавших. Вот, даже семья с тремя детьми есть.
Я замолчала обдумывая сказанное, а после дополнила свою мысль:
– Эм, я, пожалуй, заберу свои слова назад. Это выглядит чертовски жутко. Фото пропавших же у тебя? Можешь их достать пожалуйста? Я не думаю, что моя догадка окажется правдивой, но всё же хочу проверить, чисто для успокоения души.
Я решила взять одну фигурку, уровень детализации которой пугал, в руки, чтобы рассмотреть поближе. И в этот момент со спины раздалось громкое шипение. От неожиданности я вздрогнула и выронила стеклянного человечка. Он упал на пол, разлетевшись на десятки осколков.
– Ты что, совсем сбрендил? – зашипела я на друга. – Я же испугалась! Ты вообще слушал, что я тебе только что говорила?
– А ты не бойся. Просто у меня в горле пересохло, тут слишком много пыли. Хочешь лимонад? – вежливо протянув мне бутылку, как ни в чём не бывало, спросил Матвей.
– Нет, спасибо, я не пью сладкое и газированное, у меня от такого желудок болит, – немного расслабившись, ответила я. Однако сердце всё ещё продолжало бешено биться о грудную клетку.
Почему-то сейчас мне стало действительно не по себе. Словно разбилась не стеклянная фигурка, которых тут и так много, а нечто гораздо важнее. Дыхание сбилось, а на меня накатила волна паники, после чего наступило спокойствие. Настолько неожиданное, что от этого снова разыгралась тревожность.
– Из-за тебя, между прочим, я фигурку и разбила, – заворчала я, собирая самые крупные осколки с пола и убирая их обратно на полку.
– Ой, да ладно тебе, их ещё много осталось, хоть все разбей, – отмахнулся, словно от мухи, друг. – Или ты правда веришь в призраков?
– Вот и правильно. А то третий десяток идёт, а веришь во всякую ерунду, – мысленно я понимала, что друг просто пытается разбавить атмосферу, но получалось у него плохо.
– Мне двадцать три. Так что если кто и старый из нас двоих, так это ты! Вон, уже тропинка из песка за тобой протянулась. Купил себе место на кладбище или скидок ждёшь?
– Ой, не нуди, всего два года разница, а ты уже такой скандал учинить успела. Посмотри лучше, что я смог найти, пока ты собой полы протирала.
Продолжая недовольно ворчать, я подошла к другу и взяла протянутую мне в руки очень пыльную папку. Отвернувшись в другую сторону от Матвея, я дунула на папку со всей силы, избавляясь таким образом от большей части пыли. После чего повернулась обратно и открыла документ, с левой страницы которого на меня сразу же уставился владелец особняка. Чёрно-белое фото уже успело выцвести. Но даже так можно было понять, насколько Антип Федосович был грозным на вид.
Густые брови, сдвинутые на переносице, длинная борода и роскошная одежда. Хорошо что он давно мёртв, я бы не хотела с ним встретиться вживую, у меня даже от фото мурашки по спине пробежали, а про реальную встречу так вообще страшно думать. Я решила перелистнуть страницу, чтобы больше не видеть этот пустой взгляд, но из папки неожиданно во все стороны разлетелись газетные вырезки.
– Вот кто из нас двоих действительно старый, так это Антип. Ему сколько было, лет сто когда он помер? – философски протянул Матвей, шумно отхлёбывая из банки.
– Вообще-то, пятьдесят девять, – поправила я друга. – Не дожил до юбилея всего неделю. Жалко. Как думаешь, он реально того самого или помогли?
– Не знаю. Но мы же это и пришли выяснить, верно?
Остальное не влезло, рассказ объёмом в 40к знаков, а на Пикабу максималка 30к.
