Всю жизнь я живу на две страны, хотя в одной из них я ни разу не была. Всё детство я пряталась от реального, ивритского мира в книги, написанные на русском языке. Потом, очень рано, в девятилетнем возрасте, у меня появился интернет, и тут мне открылись русские форумы и чаты. Иврит для меня очень долгое время ассоциировался с марокканской крикливостью, с фанатичной религиозностью наших вечно беременных учительниц, с инфантильностью деток из благополучных семей, с их виллами и заграницами. Слыша русский язык, я всегда чувствовала, что рядом "свои". На любимый вопрос израильтян - "А ты русская или украинка?", я отвечала, что я русская. Да, мои родители - бывшие харьковчане, но я не владею украинским языком, украинская культура всегда была для меня чем-то довольно экзотичным и чужим. Я воспринимала визит в Москву и в Санкт Петербург как что-то вроде паломничества в Мекку у мусульман, поездку, которую я обязана когда-нибудь совершить, в то время как украинские города интересовали меня меньше. При общении с жителями двух стран, я не чувствовала никаких различий между ними. В моём сознании, это было примерно то же самое. Как две области или два американских штата. Когда в Украине началось сильное движение украинизации, я это не поддерживала. Мне казалось, что это как если бы в каком-нибудь американском штате, к власти пришли бы представители одного из индейских племён, и отменили бы официальный статус английского языка. Так что в 2014 году я в конце концов выбрала для своего успокоения вариант "все они там хороши, и вообще это не моё дело", и спокойно продолжала общение и с россиянами и с украинцами. Да, конечно я видела, что существуют в российской среде и антисемитизм, и другие явления, которые мне не хотелось бы видеть, такие как шовинизм, гомофобия и другие пережитки прошлых веков, но всё же мне казалось, что когда я привожу разумные доводы и аргументирую своё мнение, большинство людей на моей стороне. В семье не без урода, как говорится. А "русский мир" казался мне собственной большой семьей. Я чувствовала себя ближе к нему, чем к собственному еврейству, несмотря на то, что всю жизнь я прожила в еврейском государстве. Может, потому и чувствовала. Поэтому то, что происходит последние два с половиной месяца в российской среде, я воспринимаю как личную трагедию. Моё сердце рвётся. Внезапно, те странные люди, которые говорили о хитрых евреях, с которыми нельзя иметь никаких дел, о величии русского народа, о каких-то там англо-саксах, которые всё время хотят Матушку-Россию между собой поделить, получают массовую поддержку. "Если не понимаешь, от чего тебя освобождают - значит освобождают от тебя" - что это вообще такое?! Вот какие высказывания набирают поддержку в российском сегменте интернета. Внезапно людей перестали интересовать мизерные зарплаты, безнаказанность чиновников, плохая медицина. Все сошлись в едином экстазе, чтобы обрушиться на врага. Нет, конечно, не все. К примеру, большинство моих любимых исполнителей либо выступили против, либо молчат, что я тоже могу понять, в сложившейся ситуации. Это очень радует, потому что я не могу больше слушать тех, о ком я знаю, что они теперь выступают на концертах, которые проводят в честь так называемой СВО. Но такое ощущение, что таких людей там очень мало. Наверное, так как чувствую себя я, чувствовала себя немецкоязычная интеллигенция - Гессе, Ремарк, Цвейг и другие, - во времена Третьего Рейха. Что-то во мне умерло. Я ещё храню в себе надежду, что не навсегда. Что когда-нибудь я действительно смогу пройти по улицам Москвы так же, как люди свободно гуляют по улицам Берлина. Но в ближайшее время этой мечте не суждено сбыться. Так что никаких георгиевских ленточек девятого мая.