Вариант сюжета. Камера
Чел устанавливает камеру наблюдения в своем доме. Жена, развод, криминал.
Блики солнца и прочие артефакты.
Гг возвращаестя домой, и камера его не видит.
Добавлено. Психология.
Чел устанавливает камеру наблюдения в своем доме. Жена, развод, криминал.
Блики солнца и прочие артефакты.
Гг возвращаестя домой, и камера его не видит.
Добавлено. Психология.
«Королева мертвых» отдаст дань уважения мэтру и в то же время представит собственный уникальный взгляд Тины Ромеро на жанр зомби-муви.
Тина дала эксклюзивное интервью Fangoria, где несколько подробнее рассказала про свою первую полнометражную работу «Королеву мертвых». Между делом дочка Ромеро не забыла вспомнить про классику, созданную ее отцом — «Ночь живых мертвецов», «Рассвет мертвецов», «День мертвецов» и другие. Эти фильмы породили целый поджанр ужасов, которые еще послужили аллегорией реальных социальных проблем той эпохи. Про то, какие смыслы закладывал в них Джордж Ромеро, написаны целые книги.
«Мой отец создал этого монстра в том виде, в котором мы все его знаем, и использовал его как способ взглянуть на общество на протяжении нескольких десятилетий».
Тина Ромеро
По мнению дочери легендарного режиссера, каждый из этих фильмов отражал свою эпоху и с течением времени становился еще более резонансным. Тина дала понять, что в своем предстоящем режиссерском дебюте (до этого девушка снимала короткометражки и эпизоды сериала) будет использовать аналогичный подход. Это позволит ей не только сохранить «ромеровских зомби», но и представить собственный уникальный взгляд на жанр.
Теперь же поговорим про саму «Королеву мертвых». Наверняка многих это не обрадует, но события ленты начнутся во время дрэг-шоу в квир-клубе* Нью-Йорка.
«Действие происходит в течении одной ночи, в самом начале зомби-вспышки. Мы оказываемся на вечеринке на территории склада в районе Бушуик, Бруклин. У нас есть организатор вечеринки, у которого все идет наперекосяк, потому что шоу лишилось ведущего артиста, поэтому ей приходится к другу — бывшему дрэг-квин — чтобы тот воскресил свой «дрэг» и спас эту ночь. Вот только эта ночь действительно оказывается ночью «воскрешений».
Тина Ромеро
По словам постановщицы, это будет история о том, как не-бойцы находят в себе силы для выживания, которым придется решить: остаться здесь и обороняться или попытаться выбраться. Также Тина надеется, что зрители найдут «Королеву мертвых» веселым аттракционом, наполненный «хорошими скримерами, вкусным насилием и довольно забавными персонажами».
«Я действительно считаю, что фильмы про зомби должны быть веселыми»
Тина Ромеро
Съемки «Королевы мертвых» стартуют в этом месяце.
Источник: Fangoria
*«Международное общественное движение ЛГБТ» признано экстремистским и запрещено на территории РФ
Квир — собирательный термин, используемый для обозначения человека, чья сексуальность и/или гендерная идентичность отличаются от большинства.
Глава 14
Я выбрался из прохода подобно каракатице. Вывалился задницей вперед, с трудом разгибая затекшую спину и чувствуя просто смертельную усталость. Кругом было темно и тихо. Слишком тихо.
- Марина?
В ответ только тишина. Чувствуя, как паника захлестывает мое сознание, попытался как можно скорее достать из кармана фонарик.
- Я здесь, - послышался совсем рядом голос девушки.
- Фу, ты! Напугала!
Я все же достал фонарик, включил его и начал давить гашетку. Луч света разорвал темноту, помог мне убедиться в том, что с девушкой все в порядке. Но это если не учитывать того факта, что выглядит она сильно уставшей и очень напуганной. Я сел с ней рядом и позволил ей ко мне прижаться. После чего выключил фонарик и убрал его - мне нужен отдых, а отдыхать можно и в темноте.
- Я слышала голоса, - негромко произнесла девушка.
- Я тоже.
- А еще очень страшный крик!
- Все уже позади.
- Что там случилось? Расскажешь?
Я некоторое время молчал, терзаемый сомнениями. Наконец принял решение ничего больше не скрывать от Марины. Надеюсь, что хуже уже не будет и вряд ли очередная страшная история сможет сильнее ударить по психике девушки. По возможности кратко и без кое-каких подробностей я пересказал историю с пропавшей в девяностые года комиссией, которая должна была принять дом на баланс города и о встреченных мной несколько минут назад очень похожих на эту самую комиссию людей.
- Такого не может быть, - на удивление спокойно заявила мне девушка. - Они должны были давно погибнуть. От голода или от жажды. Невозможно столько лет ходить по этому подвалу. По крайней мере живыми...
- Согласен с тобой, - вздохнув, ответил ей я и добавил. - Может это так и я видел призраков. А может это и не они были, не пропавшая комиссия. Только вот знаешь, что меня во всем этом больше всего озадачило? То, что та мадам, которая шла последней, была в одном сапоге. Я вот только сейчас вспомнил, что Егор мне рассказывал, что один сапог был найден на пустыре.
- Думаешь это был ее? - в голосе Марины появилась искренняя заинтересованность.
- Тогда точно установили, что обнаруженный сапог принадлежал пропавшей женщине из Гороно, которая была в составе приемной комиссии.
- Как же он попал на пустырь?
- Я думаю его туда приволокла крыса.
- Крыса? - страх и отвращение промелькнули в голосе Марины.
- Возможно эта мадам, так же, как и я столкнулась с серой гадиной в одном из темных коридоров, и та смогла стянуть и затрофеить ее сапог. Уверен, крыса бы и у меня с ноги ботинок сняла, если бы не туго завязанные шнурки. Держалась тварь на моей обувке крепко и до последнего не хотела отпускать!
- Значит крыса как-то сумела выбраться из подвала? - Марина смогла уловить основное в моем рассказе.
- Именно так. Я почти уверен - здесь где-то должна быть лазейка наружу! И нам нужно ее найти!
После моих слов Марина сильнее прижалась ко мне, будто говоря, что верит в меня и в мои силы. Я осторожно погладил ее по голове.
- Но для начала мне надо немного отдохнуть.
- Хорошо.
Затылок гудел и похоже немного кровил после удара о бетонный потолок. Левое плечо горело несколькими ссадинами и царапинами. Но я почувствовал себя легче, и даже как-то увереннее. Перед нами теперь имелась какая-никакая цель, а это гораздо лучше, чем бродить впустую, лишь бы хоть куда-то идти. Теперь надежд на спасение чуть больше - выход должен быть! Пусть мы не сможем найти дверь, что ведет наружу, почему бы не поискать окно. Я, кстати, видел их на фасаде дома. Стандартные окна, со старыми деревянными рамами и вполне большие, чтобы попытаться через них выбраться. Мы ищем выход и обязательно его найдем. Даже если это будет крысиная нора.
Я еще какое-то время сидел неподвижно, невидяще пялясь в черную пустоту и мечтая, как мы с Мариной выберемся из этого проклятого подземелья. Прикрыл глаза и вдруг уснул. Резко провалился в сон, как в бездонный колодец, ощущая и невесомое падение собственного тела и наполненный мраком теплый воздух вокруг. Темнота, по мере моего падения, делалась гуще и насыщеннее, обретая физические характеристики. Такие как вязкость и упругость. А потом падение резко прекратилось, и я словно попал в огромную паутину, которая приняла меня в свои объятия и мягко поставила на ноги.
Тьма отступила, и я увидел наполненное жестким, багрово-красным светом помещение. Достаточно большое, с высоким и от того почти невидимым потолком и стенами, сложенными из внушительных по размеру булыжников песочного цвета с редкими вкраплениями каких-то антрацитово черных минералов. На стенах крепились литые из меди и на вид весьма тяжелые держатели. Вставленные в них длинные деревянные факелы горели неровно, с треском и копотью, отбрасывая на стены замысловатые, танцующие тени. На полу хаотично и невпопад стояли различных размеров плошки. В них, мелко вздрагивая пламенем и плача воском, горели толстые темно-желтые свечи. Пахло странно - чем-то затхлым и какой-то химией. Запах знакомый, что-то из детства. Вроде как карбид...
Тибл сидел в свободной, расслабленной позе, закинув нога на ногу, на чем-то, что с большой натяжкой можно было назвать троном и молча смотрел на меня. Облокотившись правой лапищей на широкий, причудливой формы подлокотник, левой он поигрывал какой-то непонятной сферой, похожей по размеру на крупный грейпфрут. Сфера была не совсем понятного, грязно-серого цвета.
- И вот опять ты предо мной, - вполне вменяемым, почти человеческим голосом произнесло сидевшее на возвышение существо. - Тебе еще не надоело ползать по каменным коридорам уподобляясь презренным тварям? Сколько еще требуется времени, чтобы осознать, что от тебя уже здесь и сейчас ничего не зависит? Куда бы ты не бежал, в какой бы норе ты не спрятался – ты у меня на крючке!
Я молчал и никак не мог перестать думать, что же это со мной сейчас происходит на самом деле - сон или все-таки явь. Страха как такового я почему-то не испытывал. Скорее неприязнь и возможно обиду. Что значит ничего от меня не зависит? С хера ли каша подгорела?!
- Молчишь, - продолжал демон. - Твое право. Хотя я могу легко заставить тебя говорить. И не только говорить, но и стихи мне декларировать или песню спеть.
- Я плохо пою, - признался я, понимая, что отмолчаться все равно не выйдет.
- Это неважно! - хмыкнул Тибл. - Поют все примерно одинаково, когда им начинают выкручивать яйца и медленно их отрывать. Ну, конечно это только мужского сословия касается. К девкам и бабам требуется немного другой подход!
- Что ты от меня хочешь? - спросил я, понимая, что не горю желанием долго общаться с этим существом и лучше нам с ним сразу расставить все точки над и.
- Разумно, - кивнул Тибл и протянул вперед руку с непонятной, лоснящейся грязью сферой. - Знаешь, что это?
Я посмотрел внимательнее и взгляд мой зацепился за ладонь демона, на то как толстые, узловатые пальцы с длинными когтями ловко, словно играючи перекатывают и легонько мнут непонятный мне круглый предмет. Как эти когти чуть впиваются в сферу, а та, словно живая вздрагивает при этом, и вроде как даже немного сжимается.
- Откуда мне знать? - вопросом на вопрос ответил я.
Пальцы демона сжались чуть сильнее, когти впились глубже, и я вдруг услышал писк. Где-то на уровне ультразвука, но услышал. А затем увидел, как слабая струйка черного дыма, вырвалась из места прокола и почти мгновенно растворилась в воздухе.
- Это душа, - пояснил демон, прекращая давить оболочку сферы и вновь лишь катая ее по своей большой и страшной ладони. - Человеческая душа.
Он замолчал на несколько секунд наблюдая за моей реакцией. Не понимаю, что он рассчитывал увидеть? Ведь с вероятностью пятьдесят на пятьдесят - это только сон! А если даже и нет, то меня сейчас уже мало чем можно удивить.
- Не так давно ко мне пришел человек. Мужчина. Хитрый, жадный и злой. Все, как я люблю и искренне ценю в вас, в людях. Он хотел, чтобы я помог ему в его делах. В его грязных, мелких и коварных делишках! Обещал хорошо заплатить и при необходимости быть мне во всем полезным. Я внял его просьбам, помог решить его суетливые проблемки, тем более что мне и самому понравилось вся та кутерьма, что случилась в миру моими стараниями. Я заключил договор с этим человеком и, прежде чем приступил к работе, стребовал с него, чтобы он поклялся мне, в своей преданности. А затем он видимо предпочел забыть о своей клятве. Сбежал за тысячи миль от сюда, в жаркую страну, где истово молятся нескольким Богам и лобзают тысячелетний камень, сложенный в ничего не закрывающую, а просто торчащую посреди улицы стену. Тогда я понял, что помимо всего прочего этот человек еще и предельно глуп! Мне было достаточно всего лишь позвать его, и он тут же вернулся обратно. Здесь, на пороге своего дома я с ним и поквитался, забрав у него это, а бренное тело разорвав в клочья. Как ты видишь душа у него отвратительно грязна и мало для чего может сгодится!
Тибл приподнял руку и, явно демонстрируя это мне, вновь сдавил сферу пальцами. Когти впились в сферу и высокий в своей тональности писк ударил по ушам, заставив меня отшатнуться. Но я смотрел, не находя в себе сил отвернуться и увидел, как черный дым вырывается из рваных ран, клубится, обволакивая кисть демона. А через секунду сфера с негромким хлопком лопнула, дым мгновенно рассеялся, а на ладони Тибла осталась лишь странно шевелящаяся кучка непонятной субстанции. Демон брезгливо, смахнул ее, и она рассыпалась в воздухе грязной, похожей на копоть пылью.
- Вот и все, что осталось от того, кто мнил себя человеком и наивно полагал, что всех умнее, что он венец творения.
- Зачем ты мне все это показал?
- В назидание! - усмехнулся демон. - Чтобы ты понял, что ждет отступника и какого это, когда бренность жизни прерывается раз и навсегда. Если бы душа этого человека была чуть чище, то я бы просто выпил ее. Залпом и без остатка, так же, не позволив хоть когда-то возродиться.
Тибл усмехнулся, продемонстрировав свои чудовищные клыки, после чего вдруг заявил:
- Так ты готов заключить со мной сделку, смертный?
Он подался всем телом вперед и поманил меня пальцем. Я, не понимая, как это происходит, без собственной воли сделал несколько шагов, приближаясь к демону чуть ли не вплотную.
- Давай я разъясню тебе, что тебя ждет, если ты дашь свое согласие. В случае твоего отказа ты теперь представляешь, что может с тобой произойти?
Я кивнул. Сил ответить как-то по-другому у меня попросту не было.
- Я позволю тебе покинуть это подземелье, более того, я отпущу с тобой и девку, которую ты сюда притащил. Кстати, ты в курсе, что она, как последняя шлюха вожделеет тебя? Скажу больше, когда ты вернешься к ней, тебя будет ждать маленький, но приятный сюрприз, так что не забудь после всего поблагодарить меня в своих молитвах!
Демон гаденько ухмыльнулся и облизнул свои губы раздвоенным как у змеи языком. Вот только язык у него был гораздо шире и имел странный лилово-коричневый цвет.
- Заключив с тобой сделку я потребую с тебя не так и много, - продолжил Тибл. - Ты станешь служить мне и честно выполнять мои наказы. Поверь, это немного за возможность продолжить собственное существование, в собственном же теле.
Наверное, то, что отразилось у меня на лице позабавило демона. Он хмыкнул злорадно, а затем, уже серьезно продолжил:
- Не стоит накручивать себя и нелепо фантазировать! Я не стану требовать от тебя приносить мне в жертву младенцев, отравлять воду в колодцах или с помощью черного навета пускать на землю неизлечимые болезни, способные уничтожать людей миллионами. Поверь, есть в вашем мире те, кто сделает это куда как проворнее и даже в собственное удовольствие. Потом еще и гордиться этим будут! Я потребую от тебя другого. Ты пойдешь и понесешь в мир кое-что материальное, что я тебе дам. Я укажу тебе несколько значимых мест, куда ты должен будешь их доставить. Хочу тебя предупредить, что не стоит пытаться тянуть время, хитрить или пробовать хоть как-то меня обмануть - я способен почувствовать обман сразу! Более того, я назначу тебе помощника, который станет моими глазами и ушами и в любое время дня и ночи за тобой присмотрит. Тайно или явно.
- Что произойдет, когда я выполню твои поручения? - нашел я в себе силы задать вопрос.
- Торжественно освобожу тебя от клятвы и, если ты не захочешь больше мне служить – отпущу на все четыре стороны.
- Это хорошо, - я с трудом проглотил тугой комок, застрявший в горле и задал еще один вопрос.
- А к чему приведут выполненные мною поручения? Чем это грозит... миру?
Тибл усмехнулся и рывком откинулся на спинку трона. Несколько секунд он буравил меня своим огненным взглядом, потом спросил:
- Тебя волнует, что случится с людьми, с вашими странами, со всем вашим миром?
Я кивнул.
- Как думаешь, нужно ли мое и подобных мне вмешательство или вы прекрасно сами управляетесь и ведете мир к полному и окончательному пиздецу?
Прозвучавший вопрос и чистый русский мат из уст демона окончательно вышибли меня из колеи и все что я смог, так это ошарашенно вытаращить глаза и нервно пожать плечами.
- Ответ прост - нет! Вы настолько хороши сами, что можно только позавидовать, а иногда и поаплодировать. Стоя! Никакому служителю мрака, ни одному самому кровожадному демону не могло прийти в голову, что сломать ваш миропорядок можно так легко и быстро. Оказывается, надо лишь дать людям любую, самую дичайшую ложь, сказав, что это самая правдивая правда. Пусть ложь будет измазана кровью и дерьмом - люди, в своем большинстве ее сожрут и попросят добавки. Как это по-человечески гениально и в то же время мерзко назвать белое черным, сдобрив эту хрень громкими заявлениями о всеобщей свободе, толерантности и праве на самоопределение. А каков верх цинизма и коварства - убедить неразумное дитя, что он вправе быть кем угодно, хоть кошкой, хоть блохастой псиной. Разрешить и всячески поощрять глупого по уму или по годам по собственному хотению пришивать или отрезать себе что угодно, а если что, то и, смачно плюнув всем в лицо, убить себя! Гениально! Я думал, что истребление ближнего своего во имя придуманных вами же богов есть и останется верхом вашего суицидального дебилизма, но оказалось, что нет! Настали новые времена, народились новые моральные уроды! И да, я в восторге от вас и одновременно в бешенстве! Ведь вы оказались способны лишить нас смысла нашего существования, счастья праведно судить вас, охотиться на вас, карать и изничтожать! Нам стало куда проще завлечь, совратить человека, но в тоже время и сложнее - вы теперь сами становитесь нами и со все возрастающем рвением мажете собственные и чужие души дегтем!
Вспыхнувший на мгновение яркий огонь в глазах демона заставил меня в страхе отшатнуться. Тибл на это довольно хмыкнул.
- Ты не такой, как многие, - вдруг сказал он. - Тебе страшно, я это чувствую, но ты все еще способен твердо сказать мне "нет"! Прекрасно осознаешь, чем это тебе грозит, но упорно сопротивляешься. Это хорошие качества.
Он помолчал немного, потом громко щелкнул пальцами, от чего, как мне показалось, с кончиков его когтей сорвалась бледно-голубая искра и решительно сказал:
- Так и быть, я покажу тебе! Священные врата, что ведут в наши земли и которые способны пока только впускать заблудших, и почти никогда не отпускать обратно. Это неправильно. Должен быть свободный проход в обе стороны, и ты в этом мне поможешь!
Воздух у меня перед глазами вздрогнул, качнулся, пошел рваными размытыми пятнами, быстро превращаясь во что-то смазано-непроглядное. Я ощутил какое-то движение, так, будто начал куда-то двигаться, плыть по воздуху, не касаясь ногами земли. Наконец остановился. Картинка вновь поплыла, но вскоре фокус вернулся. Стало заметно светлее.
Длинный, широкий коридор, где все такие же бетонные стены, залитый бетоном пол и бетонные плиты перекрытия сверху. Пожалуй, ширина коридора способна позволить свободно проехать по нему легковому автомобилю.
- Жертвенная тропа, - услышал я голос демона. - Она ведет к вратам и по ней идут те, кто это заслужил, и тем самым сделался подвластен зову. Смотри...
Из полумрака выступил мужчина. Высокий, полный, в темно-синем, дорогом костюме и даже при галстуке. Но вот его круглое и сытое лицо просто светилось нездоровой синюшной бледностью. Глаза мужчина прищурил, а полные губы сжал в тонкую нитку боли и отчаяния. Мужчина сделал дерганный первый шаг, замер на секунду, сделал второй. У меня сложилось ощущение, что он идет вперед помимо своей воли. Понимает, что впереди его ждет что-то плохое, что-то действительно ужасное, но противиться не может. Шагает вперед, раз за разом переставляя непослушные его собственной воли ноги.
- Этот человек грешен, - слышу я голос демона. - Грешен тем, что оказался слаб. И жаден. Перед соблазнами, коих так много стало в вашем мире. Он захотел для себя слишком много и рискнул, всем, что имел - собственной жизнью, собственной душой. Это было бы еще не так критично, но он рискнул и поставил на кон жизни и души своих близких. Лично привел их на закланье золотому тельцу. Свою жену и своих детей. Были бы живы у него родители, он отдал бы и их!
Шаг, еще шаг. Мужчину бьет короткая, но сильная дрожь. Он что-то мычит нечленораздельное, пытается хоть как-то сопротивляться, но у него ничего не выходит. Шаг, еще один и еще...
Наконец он подходит к так называемым вратам - достаточно узкой щели в полу, где высокие и узкие ступени круто ведут вниз, в темную, холодную неизвестность.
- Иди с ним! - приказывает Тибл, и я с трудом узнаю его голос - более сильный и громкий, по-настоящему властный.
Свет на мгновение меркнет передо мной и вот я уже вижу у себя под ногами первую ступеньку. Какого черта происходит?! Я что оказался в теле толстого пижона в пиджаке, который безвольной марионеткой шагает прямиком... в ад?
Левая нога приподнимается и тут же твердо опускается на ступеньку. Следующая нога повторяет предыдущую манипуляцию.
Тело само, полностью послушное неизвестному кукловоду, спускается вниз. При этом оно выгнулось, когда проходило порог, чтобы избежать удара лбом о низкий потолок. Как в известной игре лимбо.
Я пытаюсь осмотреться, но не могу повернуть голову. Мне подвластны только глаза. Но и этого достаточно, чтобы понять - это уже не подвал. Стены, потолок и ступени не бетонные. Это скальная порода, похожая на гранит, только почти черного цвета и, насколько я могу судить, не глянцевой, а матовой структуры.
Узкий, с низким потолком проход заканчивается внезапно. Впереди, перед собой я вижу пропасть. Тело, не раздумывая, шагает вперед. Ужас и одновременно восторг падения захватывают меня целиком и полностью. Я вижу какие-то смазанные в движении тени, мчащиеся рядом, слышу разорвавшие в клочья тишину крики, вопли и стоны, сливающиеся в единый хор исполняющий бесконечную какофонию ужаса и боли.
Кроваво-красный свет заполняет все видимое мной пространство и я, наконец, достигаю дна. Неловко падаю на что-то мягкое, желеобразное. Тело, никак не отреагировавшее на такое падение, само поднимется и с трудом, увязая в чем-то больше чем по колено, делает первый шаг.
Это причиняет боль. Я чувствую ее - бьющую в нижнюю часть тела, нестерпимо жгучую. Опустив глаза замечаю, что возле ног, погруженных в нечто появляются и быстро исчезают короткие языки пламени. Субстанция, что смягчила мое падение, сейчас стала похожа на огненную лаву. Странно, если это и на самом деле так и я, а точнее тело в которое меня запихнул Тибл, должно было очень быстро сгореть! К тому же я не чувствую сильного жара, который должен исходить от лавы. Пышет, конечно, и достаточно сильно, но больше беспокоит не это, а яростное жжение в ногах...
Впереди замечаю какое-то движение. Вскоре понимаю, что это люди, медленно бредущие, как и я по раскаленной жиже. Их много, и они постепенно сбиваются в разные по количеству людей группы, которые продолжают брести в одном направлении. Что там находится и куда все стремятся я пока не вижу, но это ненадолго - мое тело достаточно быстро нагоняет идущих впереди, я обгоняю часть людей и перед глазами у меня открывается психоделическая картина возможного спасения: там впереди, в нескольких сотнях метров от нас начинается пологий спуск, где кроваво-красная лава заканчивается возле темных, практических черных вод широкой реки. Место соприкосновения огня и воды исходит низко стелющимися, густыми клубами пара. Становится понятно, куда спешат все эти люди - поскорее забраться в прохладные, живительные воды реки. Мне кажется, что я вижу в мутных клубах силуэты счастливчиков, добравшихся до желанной цели. Толкаясь, они рвутся забраться как можно дальше от берега. При виде этой картины жжение в ногах становятся просто нестерпимым. Мне начинает казаться, что миазмы боли постепенно взбирается по телу все выше и это заставляет двигаться быстрее. А еще стонать, хрипеть и кричать от боли. Тоже самое происходит и с моими попутчиками.
Быстрее! Нужно двигаться быстрее! Но ноги не слушаются команд мозга, продолжая шагать едином, неторопливом темпе. Опустив взгляд, я вдруг вижу, что брюки сгорели больше чем наполовину, превратившись в элегантные шорты. Ноги выглядят страшно. Они обуглились и почернели. Кожа на них начинает сползать, местами оголяя кровавые куски мяса и мышц.
Идущая чуть левее меня пожилая женщина в спортивном костюме и в больших, нелепо выглядевших здесь и сейчас солнцезащитных очках вдруг спотыкается и с отчаянным криком падает вначале на колени, а потом и на руки. Продолжая истошно вопить, она ползет еще несколько метров, после чего падает вниз лицом, в лаву, которая тут же скрывает ее полностью. Проходит несколько секунд, и я забываю о выбывшей из строя, сосредоточившись на собственных проблемах, как вдруг какая-то невидимая сила поднимает нырнувшую в лаву женщину, ставит ее на ноги и заставляет продолжить движение. Выглядит женщина ужасно: волосы у нее на голове сгорели полностью, очки расплавились и сползли куда-то к подбородку. Впрочем, как и кожа лица, свисающая несколькими крупными кусками. Рот выгорел похоже полностью - видимо несчастная умудрилась хлебнуть горящей у нас под ногами лавы. Она продолжала открывать его в истошных воплях боли, но более не единого звука не вырывается из ее оплавленной глотки. А вот глаза, как я смог заметить, остались относительно целы. Лишившись век, они сейчас дико таращатся двумя вспухшими белыми яблоками, непрерывно двигаясь и всем своим видом передавая вселенский ужас, что творится в разуме женщины.
Быстрее! Быстрее к реке! В ней спасение, в ней шанс остановить сжигающую тело боль, выжить!
Падает еще один человек - очень толстый мужик, с бородой и огромными залысинами на массивной, круглой как шар голове. Падает неудачно - практически ныряет рыбкой, при этом зацепив собой и уронив еще двоих, что шагали с ним рядом.
Плевать! Обойти их! Не смотреть, не думать о их участи! Сосредоточится только на цели! Она уже так близко! Мне кажется, что я слышу шум воды и чувствую свежесть дыхания полноводной реки.
А река кипит. Она бурлит от входящих в нее горящих заживо людей. Еще несколько десятков шагов и меня зажимают со всех сторон, буквально занося в ее темные воды. Почти сразу становится легче. Боль чуть притупляется, уходит куда-то внутрь, давая возможность немного успокоиться и мыслить более трезво. Что дальше? Как поступить? В реку продолжают входить люди, они нажимают на нас, на впереди стоящих, вынуждая продвигаться дальше и глубже. Я иду вперед, меня толкают, мне кричат в уши наполненным болью и ужасом криком.
А река все глубже и чем дальше я иду, тем отчетливее понимаю, что дно под моими ногами живое. Оно ворочается массой живых тел, цепляется за мои ноги, сдирая и так неплохо сползающую с костей плоть. Я вдруг ясно осознаю, что на дне люди, которых уронили и которые упали, но, по какой-то причине все еще живы! Они всеми силами пытаются подняться, но у них ничего не выходит. Слишком большая толпа образовалась в реке и слишком мала оказалась река, чтобы вместить в свои темные воды всех желающих…
И мы продолжаем брести вперед, погружаясь все глубже, а впереди уже виден противоположный берег. Такой же пылающий и такой же забитый бредущими по нему к реке толпами несчастных, воющих и орущих от боли людей. Я отчетливо понимаю, что спасения нет…
- Хватит!
Голос демона вырвал меня из ставшего реальностью кошмара в тот момент, когда я уже почти упал. Что-то слишком сильное и слишком цепкое схватило меня за правую ногу и яростно потянуло вниз, на заполненное людскими телами дно.
Я открыл глаза и увидел, что нахожусь в том же помещении из которого меня повел на “экскурсию“ Тибл. Сам демон все также восседал на своем троне и пристально смотрел на меня. Вот только взгляд его стал куда как тяжелее, и сейчас я почти физически ощущал эту тяжесть, то, как он прожигает меня насквозь, легко читая все мои страхи, мысли и переживания.
- Что это было? - плохо соображая спросил я, осматривая собственные ноги и не веря, что с ними все в порядке и жуткая боль осталась где-то позади.
В голове, принося облегчение и даже радость яркой вспышкой взорвалась очевидная в своей простоте мысль – все, что сейчас со мной произошло было лишь мороком, видением!
- Бездонная река забвения, несущая свои медленные воды в царство мертвых, - ответил демон, пожимая своими могучими плечами, словно говоря мне – это же очевидно. - Обреченные на вечные страдания люди спешат войти в ее воды, прилагая отчаянные усилия лишь для того, чтобы погасить пожирающий их и без того уже гниющую плоть огонь и, тем самым, унять свои страдания. Так они загоняют себя в новую, еще более жестокую, изощренную ловушку.
- Зачем ты показал мне это?
- Ты же хотел знать где твой товарищ.
- О, Боже! - простонал я, чувствуя, как у меня от ужаса все внутри сжимается и холодеет.
- Рад, что смог тебя впечатлить. Помни - в моих силах пустить по тропе и тебя лично и ту, что слепо за тобой следует.
- Но это же путь, уготовленный грешникам?
- Ты так думаешь? Да и если разобраться - кто в наши дни не грешен?
Я молчал, глядя в пол и пытаясь не заскрипеть зубами от лютой смеси страха и ненависти. А в голове тем временем возрождается и начинает звучать громкий, слитый воедино вой. Хоровое пение из криков и стонов тысяч грешников. Мысли в голове путаются, рвутся на мелкие части, не давая ни малейшего шанса хоть как-то их собрать воедино. Страшно, очень страшно! И до такой степени тоскливо, что хочется завыть в голос, жалея всех, кому уготовили подобную участь! И, в первую очередь, наверное, себя. Глупого и жадного. И как правильно заметил демон – грешного!
Тибл хмыкнул и задал самый главный в нашей беседе вопрос:
- Итак, ты согласен?
- Отказаться не получится? – с трудом, но все же смог спросить я.
Пасть демона расползлась в широкой, кровожадной улыбке. Хотя называть такое улыбкой…
- А еще я могу отдать тебя и твою девку кузнецу. Она, на какое-то время станет ему плюшевой игрушкой. До тех пор, пока поломанная и порванная не испустит дух. Ну а ты займешь место того слабоумного мальчишки, которого сам же и прибил не так давно. Месяц, другой и, поверь мне - ты взвоешь, умоляя о пощаде!
Он дал мне несколько секунд на размышления, после чего склонился всем телом вперед, требуя немедленного ответа.
- Я согласен! - быстро воскликнул я, не в силах более сопротивляться.
Господи, что я творю?! В голове огромными красными пятнами вспыхнули восклицательные знаки опасности и тревоги - я только что совершил сделку с дьяволом!
- Хорошо, - просто сказал Тибл, и я понял, что демон и так не сомневался в моем решении, а вся наша беседа есть не что иное, как мотивирующая инструкция, стимул выполнять возложенные обязанности максимально качественно и быстро.
- Мы с тобой договорились, смертный!
Он вдруг поднялся со своего места и одним шагом преодолел разделяющее нас расстояние. Протянул свою лапищу и, прежде чем я успел сообразить, что происходит, жестко ухватил меня за подбородок. Когти коснулись моей кожи, обожгли острой холодностью, позволили в полной мере осознать собственную слабость и беспомощность.
- Помни! - он навис надо мной, бесцеремонно задрав мое лицо и намертво удерживая мой взгляд своим взглядом. - Я никогда не прощу лжи и предательства совершенных по отношению ко мне. Я всегда буду поблизости и смогу в любой момент стребовать с тебя ответ за все, что ты делаешь. Но также помни - верные мне слуги остаются до скончания веков под моим крылом и моей защитой. Если ты попадешь в ад, а ты туда попадешь обязательно, то удачей можно считать тот факт, что у тебя там найдется знакомый, готовый замолвить за тебя словечко демон!
Длинный коготь слегка чиркнул мне по правой скуле. Тибл склонился, и я почувствовал, как он слизнул ту кровь, что выступила у меня из раны. Скулу обожгло, словно на нее попали брызги кислоты и мне потребовались значительные усилия, чтобы не взвыть от боли.
- А теперь - проваливай! Отныне ты раб мне, и я твой единственный господин! Никогда не забывай об этом!
Он оттолкнул меня и я, потеряв равновесие и нелепо взмахнув руками, стал падать на спину. Но падение вдруг замедлилось, как будто за спиной у меня оказалось нечто плотное и вязкое и я в это нечто погружаюсь. Я падал-тонул до той поры, пока мой многострадальный затылок не соприкоснулся с чем-то жутко твердым.
- Идем!
Мы шагаем вперед, и я осматриваюсь. Ничего особенного, кроме того, что из этой комнатки дальше путь в единственный коридор. Он длинный и в нем более-менее светло. Целых три лампочки почти по всей длине прохода. Это не может не радовать!
Оборачиваюсь. Свечу в пройденный нами с таким трудом темный коридор. Прислушиваюсь, пытаясь услышать хоть что-то. Тщетно. Может я дух выбил из Антона? Впрочем, и не жалко нисколько!
- Идем, - повторяю я и убираю фонарик в карман куртки - он пока больше не нужен.
Длинный коридор проходим быстро и оказываемся в просторном помещение. Здесь тоже есть свет, но его совсем уж мало. Всего две лампочки. Есть еще и третья, но она чуть тлеет и с периодичностью в несколько секунд полностью гаснет, погружая один из углов этой комнаты в кромешный мрак. Несмотря на столь скудное освещение и на пляшущие по углам глубокие тени, я все же замечаю наличие каких-то отнорков в стенах. Подмечаю для себя, что здесь как-то странно, несуразно и геометрически неправильно. Еще раз оглядываюсь и понимаю - смущают заметно кривые стены и косые углы. К тому же на глаза попадается что-то странное на полу, у самой дальней стены. Какие-то кучи мусора, собранные одинаковыми продолговатыми холмиками и расположенные параллельно в ряд. Делаю шаг в ту сторону и замираю на месте, четко ощущая, как в груди тяжелеет от внезапно накатившего нехорошего предчувствия.
"Даже в аду бывают очень нехорошие места!" - вспоминаю услышанное или прочитанное где-то умозаключение.
Достаю фонарик и с его помощью отчетливо вижу возле ближней ко мне кучи пару старых, покрытых пылью и грязью ботинок. С противоположной стороны этой кучи, в ее изголовье высвечиваю два шлакоблочных кирпича, поставленных друг на друга на попа́. И что же мне эта композиция напоминает? Правильно. Могилку с надгробием.
- Это что? - шепчет, прижавшись лицом к моему плечу Марина и я чувствую, как тело девушки ощутимо потряхивает.
- Не знаю, - отвечаю я, но в памяти у меня всплывает рассказ Егора о найденных после отбытия цыган захоронениях. Сколько он говорил их тогда было? Двенадцать? Тринадцать? Начинаю считать, одновременно с этим понимая, что занимаюсь ерундой - со слов того же Егора, подвал тогда, как и весь дом вычистили, а останки невинно убиенных людей захоронили. Но так ли это было на самом деле? Похоже, что и нет.
"А может это новые могилы? В продолжение лучших традиций табора людоедов!"
Тринадцать! Счет окончен - все в сборе! Но вот только вопрос - действительно ли это захоронения людей, а не собак, к примеру. Вроде как холмики маловаты в размерах, если взять рост среднестатистического человека.
Старательно принюхиваюсь, пытаясь уловить характерный запах. Но нет, ничего не чувствую. Воздух здесь, на мое восприятие, такой же, как и в других частях этого подвала - влажный, немного спертый, с привкусом старой пыли и бетонной крошки.
Управляемый мной луч перебрался с одного холмика на другой, выхватывая из полумрака кое-какие интересные детали. У одной кучи стоят побитые временем черные кроссовки, у другой лежит мышиного цвета рваная фетровая шляпа, у третьей (блять, мне это не мерещится?) вставная челюсть на перевернутом вверх дном эмалированном ночном горшке. Горшок старый, местами насквозь проржавевший. Зеленого цвета и с большой изогнутой ручкой на боку. И вставная челюсть на нем! Что за больной ублюдок составил подобную композицию?!
- Сергей Владимирович, - слышу я у себя под боком. - Сережа. Пожалуйста, давай уйдем от сюда.
Марина права. Выяснять, что же мы здесь такое нашли у меня нет никакого желания. К тому же, время поджимает. Бежать нам надо, бежать как можно дальше и избежать возможного преследования.
- Да, Марина, - киваю я и быстро оглядываюсь, в попытке определиться куда идти дальше.
Подмечаю очередной проход между блоков, где темнота не настолько густая и уже делаю шаг в ту сторону, как вдруг какой-то звук останавливает меня, заставляет настороженно прислушаться.
Вот опять! Как будто кто-то что-то волочит по бетонному полу. Тяжелое и железное. Скажем, большой обрезок трубы... Или... разводной ключ!.. Может и не по полу, а играючи легко ведет им по стене, стараясь напугать нас, заставить паниковать и делать ошибки. Что-то подобное мне доводилось уже видеть. В каком-то старом фильме ужасов.
Смотритель! Похоже он разобрался с кузнецом и отправился искать нас! И эта тварь, которая здесь каждый отнорок знает, вряд ли ищет нас для того, чтобы предложить свою помочь!
Нарастающий страх в этот раз не сковал мое тело, а заставил действовать быстро, почти не раздумывая, на голых инстинктах. Понимаю, что бежать бесполезно, нужно прятаться! Хватаю Марину за руку и быстро иду вперед, прямо к мусорным кучам. Или могилам. Сейчас для меня нет никакой разницы. Мы проходим аккуратно, не на что не наступая и ничего не задевая, хотя между холмиками очень узко, всего сантиметров двадцать, если не меньше.
- Быстрее-быстрее! - шепчу я и тяну девушку за собой, в самый дальний и самый темный угол этой комнаты.
Мы должны успеть! Звук скрежета железа по камню все ближе!
Свечу почти погасшим фонарем на стену и вижу, что здесь что-то есть. Точно, мне не показалось! Маленькая, примерно метр на метр дверца возле пола. Металлическая и вполне с виду крепкая. Выкрашенная когда-то давно в желтый цвет. Краска поблекла и местами уступила свое место разводам ржавчины, но именно этот, почти уже исчезнувший с металлической поверхности желтый цвет мне и помог на общем сером фоне заприметить дверь. Почти мгновенно подмечаю, какие-то полустертые, сейчас нечитаемые буквы и цифровые символы, а также массивную надежность рычажной ручки. Дверца при этом чуть приоткрыта.
- Туда! - шепчу я, но Марина лишь стоит на месте и растерянно на меня смотрит, напуганная перспективой лезть первой не понятно куда.
Звук скрежета металла по бетону обрывается и внезапно становится очень тихо. Но эта тишина бьет по ушам сильнее взрыва новогодней петарды в паре метров от головы!
Склоняюсь и тяну дверь на себя. Она туго, но поддается. Ого! Толщина двери и правда впечатляет. Сантиметров пятнадцать! Почти силой тяну к себе Марину, заставляю ее нагнуться и заталкиваю девушку в темноту открывшегося за дверью прохода. Лезу следом, бесцеремонно пододвигая стоявшую на коленях и перегораживающую мне проход девушку. На автомате молюсь о том, чтобы нам хватило места! Только бы мы здесь убрались!
Подталкиваемая в попу Марина наконец очнулась от шока и быстро заработала руками и ногами. А точнее коленями. Все! Есть! Мы в домике! Осталось только прикрыть за собой дверь.
Разворачиваюсь, попутно понимая, насколько здесь тесно, нащупываю ручку и тяну дверь на себя. Слышу с той стороны отчаянный, не похожий на человеческий рев. Дверь почти закрыта, когда в нее врезается что-то тяжелое и железное! Удар, как это не странно помогает мне, придает сил. Через секунду слышу, как надежно и основательно щелкает запорный механизм. Сразу тяну ручку вниз, фиксируя заслонку. Все! Если здесь тот замок, что я думаю, то с другой стороны его уже не открыть. Хрен тебе, серый волк, а не три поросенка! Точнее уже два...
С щелчком замка я отсекаю и все звуки, доносящиеся до нас из коридоров подвала. Тишина. Только где-то рядом негромко и уже раздражающе привычно всхлипывает Марина.
Проползаю немного вперед и головой упираюсь в сидящую на полу девушку. Разворачиваюсь, чуть не стукаясь затылком о потолок и пристраиваюсь рядом. При этом ноги вытянуть полностью у меня не получается - они упираются в противоположную стену.
Здесь конечно же абсолютно темно, как и во многих коридорах этого подземелья. Далее называть подвалом столь внушительное сооружение - язык уже не поворачивается. Здесь именно подземелье. Огромное, запутанное лабиринтом ходов, таящее в себе опасные ловушки и, как оказалось, самых настоящих монстров. И, боюсь, имеющее много шансов стать для нас не проходимым...
В мыслях уже не в первый раз возникает вызывающий внутренний зуд вопрос - кто же и, главное зачем построил все это? В слова про обитель и какие-то нити силы под этой общагой, что задвигал нам покойный (я надеюсь на это) кузнец, как-то плохо верится. Да если это и так, то в свое время дом возводили обычные люди, рядовые строители, граждане тогда еще Советского Союза. Кто бы им позволил сооружать подобное? Это сейчас, имея кучу бабла и крупных тараканов в голове, можно заказать и отгрохать себе все что угодно. Хоть средневековый замок, хоть дворец Гарри Поттера! С винными погребами, подземной парковкой и настоящими пыточными камерами, куда можно водить обдолбанных девок и играть там с ними в инквизицию. Любой каприз - были бы деньги! Тут же... Что-то здесь, как не крути, не укладывается в рамки обычного. Непонятно тут все, неправильно и потому плохо. Не хочется думать об этом, но шанс выбраться отсюда все быстрее скатываются к нулю. И я это понимаю. Они, кто бы они на самом деле не были, не отпустят нас... Заколдованный круг, проклятое место, персональный для нас с Маринкой ад, по которому мы бегаем столько времени. Кстати, сколько мы уже здесь? Точного ответа нет. Время для меня сейчас превратилось в абстрактное понятие. Вроде и не долго, так как нет ни чувства голода, ни жажды, ни желания сходить по нужде. А с другой стороны - столько всего произошло, что кажется, что мы здесь уже целую вечность. Или, как минимум, полные сутки. Ну а отсутствие естественных потребность - возможно это результат сильнейшего стресса. Я почти уверен, если дать организму немного отдохнуть, то все достаточно быстро вернется в обычное русло. И голод, и жажда, и желание облегчиться.
- Как ты? - вновь задаю самый банальный и самый глупый, как мне кажется вопрос.
- Боюсь, - негромко отвечает Марина.
- Это нормально, - снова "жгу" я. - В такой заварушке только полный дурак не станет бояться.
- Что с тем парнем, с Антоном?
- Понятия не имею. Но напоследок я его знатно огрел по башке! Даже дубинка пополам сломалась! Не зря, как оказалось, Виталий их нами снабдил.
При упоминании о пропавшем товарище Марина тихо заскулила, видимо уже не в силах сдержаться. Ругая себя за необдуманные слова, я обнял и прижал к себе девушку. Та, почти сразу, успокоилась, продолжая лишь чуть слышно всхлипывать.
- Может и обойдется все, - говорю я и чувствую, что сам не верю своим словам.
- О ком говорил тот чокнутый кузнец? - вдруг спрашивает у меня Марина.
Она вдруг от меня отстраняется, и я чувствую, как она на меня глядит! Смотрит во все глаза, не мигая. Я уверен в этом, с надеждой, что я хоть что-то ей смогу объяснить.
- Не знаю, - быстро ответил я, впервые, наверное, радуясь, что тут так темно и девушка не в состоянии увидеть мое лицо, мои лживые бегающие глазки. - Придурок нес какой-то бред про демонов. Но что конкретно - я так и не понял.
Марина молчала и мне стало интересно - о чем она думает? Может подспудно понимает, что я, как минимум, ей не договариваю? Скрываю от нее что-то? Но как, черт побери, мне поступить? Как сделать правильно? Рассказать про странный кошмар, с которым я и сам никак не могу разобраться - сон это был или какая-то другая реальность? Поведать, как я общался с тем пережаренным в адском огне рогатым уродом? Но чтобы это не оказалось на самом деле сон или реальность - моя совесть чиста. Я никакого выбора не делал, ничего демону не говорил, не указывал ему пальцем на Виталия. Не было такого и пусть все обитающие здесь фрики будут мне в этом свидетелями!
В конце то концов, к черту эти терзания! Не о том я сейчас думаю. Надо искать способ выбраться из той жопы, в которую мы попали. У нас там, за дверью маньяк с газовым ключом караулит! И мы, если говорить откровенно, загнали себя в самую настоящую западню!
Я достал из кармана фонарик, заработал кистью руки. Гребаный экспандер! Такое ощущение, что он с каждым разом становится все туже.
Марина поморщилась и я, извинившись, отвел луч в сторону. Посветил на дверь, убедился, что она в порядке. Потом, неловко извинившись, перебрался через девушку и осветил пространство впереди. Узкий, низкий коридор уходил куда-то далеко и тонул во мраке там, где заканчивался слабый, бледно-желтый луч фонарика.
- Да что же это за нора такая?! - не смог я удержаться от комментариев.
Так называемая нора была ничем не примечательна, кроме, пожалуй, своих габаритов и в ней совершенно ничего не было. Ни труб, ни кабелей, никакой другой инфраструктуры, которую требовалось бы прятать за такой внушительной дверью.
Странно. Впрочем, как и многое что другое здесь, в этом подземелье…
Высота тоннеля, в который нас загнал смотритель всего около метра, так что придется ползти на карачках. А судя по тому, что я вижу, мы очень быстро сотрем свои колени в кровь. И еще не факт, что там, где-то впереди нас будет ждать выход и нам не придется тем же макаром возвращаться обратно.
- Поползли? - спросила Марина.
- Если у тебя есть силы.
Марина тяжело вздохнула.
- Выбора у нас все равно нет...
Девочка как никогда права, но возвращаться туда, от куда мы сюда влезли, совсем не хочется. Я, наверное, даже не смогу себя заставить. По крайне мере сейчас. Так что только вперед...
И мы поползли. Я первым, часто останавливаясь, подзаряжая фонарик и освещая себе путь. Марина за мной на небольшом удаление, но не отставая ни на сантиметр.
Проползли не много, примерно метров двадцать, когда Марина попросила остановиться. Она устала и, как я и думал, уже ободрала себе ноги. Тоненькие джинсы на ее коленях мгновенно протерлись до дыр.
- Хреново! - прокомментировал я и стянул с себя куртку; нужно было что-то придумывать, мастерить какую-то защиту на нежные девичьи коленки.
Оторвать рукава от моей джинсовки оказалось очень непросто, но я, чертыхаясь и выкручивая себе пальцы, все же справился. Не с первого раза, но у меня получилось нормально зафиксировать бывшие рукава на многострадальных коленках Марины. Вышло вроде не плохо и вполне, на первый взгляд надежно. Какое-то время Марина будет чувствовать себя вполне комфортно. Что повязывать на коленки себе, я пока не думал - возможно мои старые штаны меня порадуют и смогут продержаться весь этот коленопреклоненный участок.
Поползли дальше и через несколько метров я заметил отнорок. Он уходил влево и был заметно у́же основного коридора.
- Придется лезть и проверять - куда ведет эта кроличья нора, - совсем не весело поведал я Марине, после того, как посветил фонариком в темноту лаза и увидел, что там, метров через пять наличествует поворот на девяносто градусов и соответственно не хрена не видно где и главное, чем он заканчивается.
- Полезли, - обреченно согласилась Марина.
- Нет. Ты останешься здесь. Я схожу, точнее сползаю туда один.
- Но...
- Не спорь, пожалуйста. Просто так будет лучше. Там очень узко, а если мне вдруг придется быстро возвращаться - вдвоем мы с тобой точно застрянем. Один же я смогу и задом быстро выбраться.
Марина повела себя разумно и не стала уточнять, что же такого мне может повстречаться в новом отнорке, от чего придется спешно удирать. Она лишь кивнула и покорно уселась попой на пол, при этом устало прислонившись спиной и затылком к стене.
- Только постарайся не долго, - попросила она и прикрыла глаза.
Я не стал ничего обещать, не люблю этого делать, особенно когда совершенно нет уверенности в конечном результате и, испытывая некоторое повышенное опасение, полез в новый, неизведанный и откровенно более тесный проход. Через какое-то время, когда я уже почти добрался до поворота, в голову мне полезли дурацкие мысли. Сначала я вспомнил старый, советский мультфильм про Винни Пуха и конкретно про том момент, где медведь, после плотного завтрака на халяву умудрился застрять в проходе, что вел из домика кролика. Усмехнувшись на эти мысли, решил, что до известного мультгероя и его ста́тей мне, все же, далековато. Потом в памяти всплыла не так давно прочитанная мной на известном интернет паблике статья про одного незадачливого спелеолога любителя, который умудрился наглухо застрять в узком лазе открытой для посещения туристами пещеры. Там он и умер, несмотря на все усилия спасателей его вызволить.
После подобных мыслей я, признаться честно, слегка запаниковал. Мне показалось, что и здесь проход чем дальше, тем становится у́же. К тому же я несколько раз уже умудрился довольно болезненно ширкнуть голыми плечами об окружающие меня бетонные стены. Пришлось остановиться, чтобы привести собственные мысли в порядок. Попытался отдышаться и успокоить нервы. Очень четко слыша собственный учащенный пульс, сам себе несколько раз сказал, что все это очень похоже на банальный приступ клаустрофобии. Неприятная болезнь, с которой я до сего дня не был знаком. Знаю лишь одно – главное в таких случаях не паниковать. Ничего страшного на самом деле не происходит и выбраться от сюда я все же смогу. На брюхе проползу, если понадобится!
Помогло. Не сильно, но все же. Через несколько минут добрался до поворота и, заглянув за угол, посветил в мрачную неизвестность фонариком.
Опа! А это уже кое-что!
Впереди, всего метрах в трех от поворота узкий лаз заканчивался, а в его конце имеется преграда в виде металлической решетки. Интересно, для чего или от кого ее здесь установили? Хотя мне, по большому счету, пофиг! Тогда что из этого следует? Правильно! Там может быть выход, а значит решетка, какая бы она надежная и крепкая не была, меня остановить не должна!
Свернуть за поворот оказалось не просто, пришлось умоститься на бок, чтобы проползти дальше. Но, окрыленный надеждой на успех я, стиснув зубы, извернулся и преодолел столь неудобное место. Еще немного усилий, и вот она цель! Здесь я смог надежно ухватиться и со всей возможной для себя силой подергать металлические прутья. Разочарование вперемешку со злостью нахлынули жаркой волной - проклятая конструкция держалась на удивление крепко! Прутья решетки даже не шатаются! Ладно, с этим разберемся позже. Для начала все же следует выяснить, куда ведет сей проход и почему его закрыли. Жму гашетку фонарика и освещаю недоступное мне пока помещение за решеткой...
М-да! Разочарование и чуть-чуть обида. Все те же серые бетонные стены, пол, потолок. Очередной коридор, который ведет не известно откуда и не известно куда. Задираю голову и высвечиваю на потолке, чуть правее от своей “клетки“ пару лампочек. Они не горят. Жаль!
Вновь пробую на крепость решетку и понимаю, что выломать эти на вид не такие уж и крепкие прутья голыми руками у меня не получится. Решетка сделана на совесть, а у меня из-за тесноты отнорка не получается даже нормально упереться во что-то. Что ж, придется оставить эту затею на потом, а сейчас возвращаться. И проделать мне это удастся только методом рака - задом наперед. Выключаю и убираю в карман фонарик - в ближайшее время он мне не понадобится и будет только мешать. Начинаю отползать, как вдруг до моего слуха доносится какой-то звук. Что-то слышаться из того коридора, что закрыт от меня решеткой. И похоже, что это звуки шагов. Затаив дыхание, прислушиваюсь. Точно! Монотонно шаркающие, усталые шаги нескольких человек...
Лампы на потолке неожиданно мигнули и медленно налились тусклым, едва живым светом. Я вижу, как прорисовываются чьи-то длинные тени. Они медленно проявляются в контуре света, наливаются тьмой, становятся объемными. Они падают на пол, ползут по нему, взбираются на стены...
Шаги все ближе и вскоре я вижу людей, похожих на серых, оборванных нищих. Такие, как на старинных картинах – сгорбленные усталостью, давно безумные от собственного отчаяния, годами бредущие без цели сквозь безжизненные равнины великой пустыни. Люди манекены неуловимо похожие друг на друга, чьи движения синхронизировались за столько лет совместного пути.
Я гляжу на них снизу, и вижу только чуть выше пояса. Чтобы рассмотреть их лица, мне потребуется подползти к решетке вплотную, но сделать этого я не могу. Не дает навалившиеся откуда-то оцепенение и страх - ведь много времени мне не потребовалось, чтобы сообразить кто сейчас передо мной шаркает в полумраке бесконечного бетонного капкана. Пропавшая много лет назад комиссия, что инспектировала дом и следы которой так и не смогли потом найти спасатели!
Как такое возможно?! Сколько лет уже прошло, с той поры, как они пропали? Более тридцати? Они давным-давно должны были превратится в скелетированные остатки, обглоданные крысами и временем, с молчаливым укором подпирающие каждый свой угол этого чертового подвала! Тогда кто сейчас передо мной? Мертвецы? Призраки? Но как-то не очень они похожи ни на тех, ни на других. Я четко вижу их, а если подползу вплотную к решетке и просуну сквозь ее прутья руку, то, уверен, смогу и дотронуться. А еще я их отчетливо осязаю! И пахнет от них не хрена не мертвечиной, хоть и ненамного лучше. От них воняет давно не мытыми телами, нечистотами, грязью и по́том.
Я насчитал шестерых. Они прошли мимо меня и свернули куда-то, за очередной поворот. Я выдохнул с облегчением, мысленно перекрестился и уже собрался отползать от решетки и возвращаться обратно, к Марине, как вдруг увидел еще одну тень. Еще один получеловек полумертвец шел, хромая, вслед за удалившейся за поворот комиссией. Сколько же их было всего? Семеро? Возможно, что так. Я уже не помнил.
Это оказалась женщина и хромала она из-за того, что одна ее нога - левая, была боса, а на правой ноге был стоптанный, со сломанным каблуком высокий женский сапог. Несмотря на скудность освещения я отлично разглядел, что на не обутой ноге, там, где нет грязи, нездорово белеет, покрытая сетью черных, вздувшихся вен дряхлая кожа.
Женщина поравнялась со мной и вдруг замерла на месте. Секунда, вторая и она резко наклонилась, сделав это каким-то нелепым, дерганным движением. Она согнулась под немыслимым углом почти пополам. Словно большая, человекоподобная кукла, лишенная позвоночника!
В закрытый решеткой проем, где я полулежал, упершись на локти и старался даже не дышать, чтобы никаким образом себя не выдать, заглянуло страшное бледное лицо, на котором, непонятно как, сохранились следы давно потекшей косметики. Я увидел искусанные до крови темно-синие губы, сильно распухший и свернутый набок некрасивый, с большой кавказкой горбинкой нос, из которого, огибая рот, тянулись две засохшие дорожки кровавых соплей. Пустые, мертвые глаза, закрытые огромными, бледно-серыми бельмами уставились прямо на меня!
Я не выдержал и непроизвольно подался назад. Тут же губы женщины шевельнулись, а из краешка рта тягуче медленно потянулась красно-коричневая слюна. Верхняя губа поползла вверх, обнажая редкие, но на вид еще крепкие зубы.
- Крыса! - прошипела женщина хрипло и стала шумно принюхиваться, дерганными рывками поводя лицом из стороны в сторону.
Я весь сжался и постарался осторожно отползти назад. Тетка тут же почувствовала это. Не увидела. Нет. Ее глаза, и я это понял почти сразу, были незрячи. Именно почувствовала! Каким-то своим особым, звериным чутьем.
В следующую секунду она невообразимо широко распахнула свою мерзкую пасть и бросилась на меня. Забыв о том, что между нами решетка, я со всей возможной для себя прытью рванул назад и тут же больно, до ослепительных искр в глазах ударился головой о потолок.
Женщина со всего маха врезалась лицом в решетку и дико заверещала. В этом визге было все - и боль, и обида, и жажда все-таки поймать и впиться зубами в свою добычу.
- Анаит Борисовна, вы опять отстаете? - вдруг раздался сиплый, словно сильно простуженный мужской голос.
Женщина тут же умолкла и резко повернулась в сторону говорящего.
- Будьте так любезны, поторопитесь! Не вынуждайте меня вас вновь отпиздюливать!
Прощальный взгляд слепых, закрытых бельмами глаз и кривая ухмылка на еще больше теперь разбитой физиономии. О-о-о, это меня точно будет преследовать в самых жутких моих ночных видениях! Можно в этом не сомневаться!
Женщина дерганным рывком выпрямилась. Послушным механическим болванчиком она повернулась в ту сторону, куда ушли остальные, и, сильно хромая, пошла следом. А через несколько секунд лампы на потолке одна за другой издали негромкие щелчки и погасли. Мир вокруг меня вновь погрузился в непроглядный мрак.
- Вечно ты куда-то спешишь, Виктор, - сказал Алексашка и осуждающе покачал головой. - Гости у тебя! Не хотел он меня видеть! Некстати заявился! Почему у тебя гости в таком неприглядном, полуобморочном состоянии? Зачем ты людей пугаешь, старое ты, волосатое чучело?
Кузнец, у которого, как оказалось было самое обычное, человеческое имя - Виктор, обидчиво крякнул и заерзал на своем стуле.
- Чего мне с ними было делать - чаи распивать? - буркнул кузнец. - Приперлись сюда без спроса, нашумели как последние сволочи, стража потревожили.
- Их же трое было? - не обращая больше на нас внимание, перевел свой взгляд на кузнеца гость в плаще.
- Было. Тибл явился и взял свою плату.
- Одного? - не поверил Алексашка. - На Тибла это не похоже. Что-то здесь не так.
Он вдруг обратился ко мне:
- Как звали вашего товарища?
- Виталий, - с трудом смог выговорить я.
В голове все путалось. Я чувствовал, что по какой-то причине "плыву", теряя последнюю волю, но никак сопротивляться этому или предотвратить это не могу.
Человек в плаще на миг задумался, после чего помотал головой.
- Нет, не он. Тот больше был на Абрама какого-то похож. С усами, пейсами и круглым животом, словно с голодухи огромный пляжный мяч проглотил.
Гость в плаще посмотрел на кузнеца, потом на Марину, отчего та съежилась еще сильнее и перевел свой взгляд на меня. Спросил, глядя пристально, с недобрым прищуром:
- Не он?
Я отрицательно мотнул головой. Затем, собрав остатки сил, выдавил из себя:
- Сто процентов не он!
На лице смотрителя появилась довольная улыбка.
- Ну и хорошо, что не он. Дело в том, что мужика того знатно так расплескало там, в третьем проходе. Разорвало на мелкие части. Он оказался настолько неаккуратен, что все стены вокруг, пол и потолок заляпал своим дерьмом и кровищей. Убирайся теперь за ним, за скотиной такой!
И он вновь обратился к Виктору.
- А твой гость хорош! Уже достаточно долго держится, шельмец. Теперь я кажется понимаю, почему Тибл обратил на него свое внимание и в качестве жертвы из их компании забрал лишь одного. Похоже у нашего уважаемого Тибла появились кое-какие планы на этого человека. Интересно только какие?
Кузнец недовольно засопел. Что-то негромко произнес. Что-то похожее на самые отвратительные, какие только существуют на том и этом свете ругательства.
Я, чувствуя, как кровь стучит набатом у меня в висках, из последних сил старался понять, что же здесь происходит, о чем ведут свой разговор эти два недочеловека, эти подвальные монстры, чтоб их крысы жрали! Но, как не старался сосредоточиться не мог.
- Боюсь не видать тебе твоей добычи, старый ты дурак! - вдруг заявил прямо в лицо товарищу Алексашка. - Как бы ты не суетился - ты все равно не успел. Этого человека ты не получишь ни при каких обстоятельствах. Даже не надейся! Считай, что на нем уже бирочка висит, где кровью старина Тибл нацарапал лишь одно слово - "Мое"!
- Да понял я, - прошипел в ответ кузнец. - Не надо мне по несколько раз одно и тоже разжевывать!
- Да ты что? Как же, не надо! Если бы я чуть задержался, то ты бы полез к нему, своими загребущими руками, наплевав на все знаки и намеки! Что бы с тобой после этого сделал страж? Может намекнуть?
Кузнец потупился и отвернулся, видимо признавая правоту товарища. Потом вдруг встрепенулся и, протянув руку, указал на девушку.
- Но вот она - моя по праву!
И тут я увидел, как медленно, путаясь в жестких кудрях бороды потекла из уголка рта кузнеца тонкая и тягучая капля желтоватой слюны. Старый, больной ублюдок!
- С хрена ли такие заявы? - холодно поинтересовался смотритель.
- Девка моя! - прорычал кузнец и во взгляде его полыхнуло жаркое пламя безумия. - Я ее почуял еще до спуска сюда. Извелся весь, ожидая, когда же она до меня дотопает!
- Тебе мало старухи, к которой ты таскаешься, не смотря на запрет покидать мастерскую? - ледяным тоном поинтересовался Алексашка.
- Откуда ты знаешь?.. - хозяин мастерской заерзал на своем стуле. - Впрочем, какая разница! Не ты, не кто-нибудь другой мне в моих делах не указ!
Кузнец, он же просто Виктор весь подобрался, словно готовясь к стремительному броску в драку.
- Девку я не отдам! Не отпущу от сюда и с тобой делить не стану! Я в своем праве!
- Неужели?
Лысый смотритель за общедомовым хозяйством тоже заметно подобрался. Он чуть подался вперед и положил правую руку себе на колено, явно стараясь уменьшить расстояние до лежавшего на верстаке разводного ключа.
- Может тебе, мой старый и давно спятивший товарищ напомнить о твоих многочисленных подвигах? Например, о той девчонке, что ты смог перехватить и увести с жертвенной тропы, чтобы употребить втихую? А затем выбросить ее тело в коллекторную комнату крысам на прокорм и мне на лишнюю работу? Помнишь ее? Школьная форма, два больших белых банта на голове и красная лента с надписью "выпускница"! Оказавшись в твоих лапах, она выла так, что тошно становилось даже тем, кто уже ступил за черту и своими глазами узрел свое персональное чистилище!
Кузнец негромко, но очень страшно зарычал в ответ.
- У тебя были и другие, - продолжал смотритель. - Молодые и старые. Ты тянул к себе все, до чего мог дотянуться! Пока кое кому это не надоело и тебя не приковали к одному месту, к твоей чертовой мастерской!
"Господи, Боже мой! Что здесь такое происходит?!!" – жарким как воздух пустыни вихрем пронеслось у меня в голове.
Я тяжело, словно в сильном опьянении переводил свой взгляд с одного чудовища на другое, прекрасно понимая, что они сейчас готовы сцепиться друг с другом, деля меж собой Маринку. И не важно, кто из них победит - судьба девушки незавидна. Нет, не так! Ее судьба страшнее самого кошмарного кошмара, который только способен вообразить себе человек. Я не должен этого допустить! Никак, никаким образом эта молодая, веселая девчонка, которая, я уверен в этом, за всю свою недолгую жизнь не успела хоть кому-то сделать истинного зла, не должна попасть в руки этих чудовищ!..
Кузнец сорвался со своего места словно снаряд выпущенный из катапульты и в считанные мгновения преодолел разделяющее их с Алексашкой расстояние. Как тот успел схватить с верстака свой огромный разводной ключ, я даже не заметил. Но в туже секунду он просто выставил его перед собой и еле заметно ткнул им в сторону несшегося на него кузнеца. Удар пришелся куда-то в грудь. Что-то отчетливо и страшно противно хрустнуло, и Виктор согнулся пополам. Хрип, рычание и грязные проклятия слились воедино.
Смотритель не спеша поднялся со своего места, кинул на нас полный превосходства взгляд и стал медленно поднимать ключ. Сомнений не было - он намеревался добить своего противника. Скорее всего банально размозжить ему голову. Вряд ли эта уродливая, кучерявая башка выдержит удар здоровенной железякой.
Когда рука с ключом поднялась в самую верхнюю точку, уткнувшись при этом в потолок, кузнец очухался и раненым медведем рванул вперед. Он смог свалить противника на пол, оседлать его и нанести своими кулачищами несколько сильнейших ударов, метя при этом в голову. Смотритель дернулся, засучил ногами в тяжелых кирзовых сапогах, но через несколько секунд как-то вывернулся и нанес сильный удар ключом по лицу противника, а еще через мгновение сбросил его с себя. Кузнец, зло рыкнув, качнулся в сторону наковальни, явно пытаясь добраться до своего молота.
Я наконец очнулся. Серая пелена спала с моих глаз, туман в голове развеялся, словно его сдуло порывом свежего ветра. Бежать! Нам надо срочно бежать, пока эти двое уродов пытаются друг друга убить! Другого шанса у нас, скорее всего больше не представится.
Я вскочил с дивана, потянул за собой Марину. Та, что-то тихо пискнула, и вырвав у меня свою руку, забилась в угол дивана. Сжалась там, подтянув к себе ноги и обхватив их руками. В широко открытых глазах девушки плескалось море страха и океан отчаяния.
- Нам надо бежать! - едва слышно прошипел я ей в лицо и попытался схватить ее за руку.
- Нет! - девушка сжалась еще сильнее и в отчаяние замотала головой.
Хрясь!
Я обернулся и увидел, как молот кузнеца падает на пол, а получивший сильнейший удар в спину Алексашка летит в сторону горна, выставив перед собой руки и утробно рыча от боли и гнева. Каким-то чудом смотритель избежал падения на тлеющие угли горна и сорвав с крепления меха́, мешком свалился вместе с ними на пол. Черт побери, теперь своим телом этот урод перекрыл практически весь проход и, как следствие, путь к нашему отступлению.
- Очнись, дура! - я, понимая, что у меня нет другого выбора, несильно, но хлестко ударил Марине по левой щеке.
В широко распахнутых глазах девушки вспыхнули поочередно удивление и злость. Но страх во взгляде почти пропал и это сейчас самое главное.
- Нам надо бежать! Возьми, наконец, себя в руки!
Марина кивает, делает попытку встать. Молодец, девочка. Сейчас мы с тобой будем действовать, а обижаться, бояться или ненавидеть друг друга станем после, когда от сюда выберемся!
Но с девушкой что-то не так. Она слаба и встав на ноги, тут же падает обратно на диван. Я вижу, как в ее глаза медленно возвращается панический ужас.
- Уже уходите? - звучит страшный голос за моей спиной и я, резко обернувшись, вижу в двух шагах от себя побитую, сгорбленную, но такую пугающе неприступную, пышущую яростью и злобой фигуру кузнеца.
Его лицо все в крови, левый глаз заплыл, превратившись в узкую щелку, а в бороде, и я это вижу очень отчетливо, запутался крупный осколок белоснежного зуба.
- Не так быстро, будущее мясо! Я с вами еще не закончил!
Кузнец делает к нам шаг, и я пытаюсь сообразить, как и главное куда ударить этого ублюдка, чтобы хоть как-то задержать. Понимаю разумом, что тем самым, скорее всего только больше разозлю его, но именно этого и желаю. Если самому страшному все же суждено сбыться, то уж пусть лучше убьет сразу, в запале, без ритуального вырывания сердца. Может повезет и он Маринку прикончит в порыве гнева...
Хрясь!
Тело кузнеца сломанной куклой выгибается назад, а над ним восстает, медленно распрямляясь длинное тело в брезентовом плаще. Капюшон вновь надет и полностью скрывает не только голову, но и лицо смотрителя. Рука, с зажатым в ней разводным ключом обхватывает кузнеца за шею, сдавливает и, крепко сжимая, тянет за собой. Прочь из мастерской. Тело кузнеца все больше становится похожим на безвольную куклу, у которой что-то окончательно и бесповоротно сломалось. Его ноги волочатся по полу, голова под неестественным углом повернута набок. Глаза закрыты, а залитый кровью язык вываливается изо рта.
Я подскочил к Марине, схватил ее за руки, потянул на себя. Она слабо ойкнула, но в следующее мгновение и сама подалась мне навстречу, прилагая при этом максимальные усилия. Но держаться на ногах она все же не в силах. Я чувствую, как тяжелеет ее тело, как девушка вновь пытается упасть.
Да что же это такое! Что за барские замашки с падениями в обморок и лишениями чувств! Хватаю девушку, тяну на себя и, поднырнув, взваливаю ее себе на плечо.
"Однако, - проносится у меня в голове. - Девчонка не настолько миниатюрная, как могло бы показаться со стороны! Обязательно укажу ей на то, что надо меньше сидеть за компьютером и больше заниматься спортом. Ну или сексом. Как там говорится в народной поговорке - поменьше мучного, а побольше ночного!".
Тем временем выход из мастерской оказался открыт. Смотритель Алексашка выволок тело кузнеца за порог мастерской и уже был совсем рядом с границей тьмы. Я поспешил на выход, стараясь быстро прикинуть куда, в какую сторону мне сейчас следует бежать. Мысль о том, что впереди у нас может вновь оказаться темное и бесконечное как космос жерло коридора пугало до дрожи в ногах. Но оставаться здесь, у этой гребаной кузни было во сто крат страшнее.
- Отпусти его, урод!
Истеричный крик Антона разорвал почти могильную тишину подвала.
Парень выскочил из мрака и набросился на смотрителя, нанося хаотичные удары по скрытой капюшоном голове. Мальчик был не из мелких и потому сумел надавать болезненных люлей Алексашке. Тот, наконец, очнулся и отбросил тело кузнеца. Причем бросил он его в темноту, что плотной завесой обступала световое пятно, исходящее от мастерской. После этого смотритель одной рукой чуть оттолкнул от себя парнишку, а другой, в которой был зажат разводной ключ, нанес короткий, но сокрушительный удар, метя тому в голову. Пацан увернулся и, о чудо, провел вполне себе профессиональный хук правой рукой. Но видимо попал не очень удачно, так как вскрикнул и схватился за ушибленную, а может быть и сломанную руку. Смотрителя от удара заметно качнуло. Он замотал головой и, для равновесия широко расставив ноги, вновь ударил ключом. В этот раз удар был куда как более слабым и медленным. Антон успел отскочить и скрыться в темноте.
- Тебе не жить, щенок! - рявкнул в след парню Алексашка.
И тут, странно дергаясь и изгибаясь всем телом из темноты выскочил кузнец. Он, не произнося ни слова, не издавая не единого звука, навалился на смотрителя, подмял его и уронил на пол. Все так же странно дергаясь, словно у него был сильнейший приступ эпилепсии, попытался пальцами вцепиться своему противнику в шею.
Меня тряхнуло, как будто электрическим током ударило. В голове загудело, но мысли прояснились, побежали в нужном темпе и в правильном направлении.
Прямо! Нам нужно идти прямо! Эта мысль казалась мне сейчас единственно верной и стоящей, чтобы к ней прислушаться. Я, не дожидаясь развязки очередной схватки подвальных "товарищей", по возможности быстро пошел вперед. Правой рукой я поддерживал и крепко прижимал к себе лежащее на моем плече тело Марины, а левой быстро шарил перед собой. Так и пер вперед слепым и беспомощным калекой, выискивая единственный путь к нашему спасению.
Глава 13
Поворот, еще один. Снова упираюсь в стену и быстро шарю по ней рукой, в надежде найти хоть что-то. Проклятая темнота!
Ничего! Только шершавая, крайне неприятная на ощупь поверхность. Еще шаг в сторону. Бетон, который здесь повсюду - снизу, по бокам, сверху...
- Сергей Владимирович, поставь меня, пожалуйста, на землю! - слышу у себя за спиной тихий голос Марины.
Замираю на месте, пытаясь успокоиться и осознать происходящее вокруг. Вроде тихо. Хотя мы и отошли от проклятой мастерской совсем не так далеко, как хотелось бы.
Сгибаюсь. Аккуратно, поддерживая руками, ставлю Марину на ноги и так же, чуть слышно задаю вопрос:
- Как ты? В порядке?
Девушка опирается мне на плечи, но через секунду уже стоит на ногах самостоятельно. Ей, судя по всему, уже лучше.
- Нормально все. Немного кружится голова и слабость в теле...
- Ты чем-то болеешь? Что у тебя за проблемы с ногами? Ведь это уже не в первый раз! - поинтересовался я.
В ответ тишина. Секунда, две, пять.
- Я не знаю, что со мной, - тихо шепчет Марина. - Раньше никогда такого не было.
Еще несколько секунд тишины, после чего рука девушки находит мою руку и крепко ее сжимает.
- Спасибо, Сергей Владимирович!
Она тянется ко мне, и я чувствую ее влажный поцелуй на своей щеке. Не уверенный, спонтанный, естественно очень неточный - еще пара сантиметров и девушка попала бы своими губами мне в глаз. Не удивительно - такая непроглядная темень. Хоть глаз коли.
- Куда мы пойдем дальше? - спросила Марина.
Я подумал немного, после чего сказал правду:
- Вперед. А потом туда, куда сможем пройти. Здесь, в этом подвале нет никаких ориентиров, так что будем двигаться по наитию и до тех пор, пока у нас будет возможность куда-то попасть. Главное сейчас - убраться как можно дальше от чертовой кузницы и тех, кто в ней обитает. Не хочу даже думать, что за маньяки это были!
- Хорошо, - соглашается со мной Марина. - Тогда идем?
- Да.
Она взяла меня за руку, а я взял ее ладошку и несильно сжал, стараясь добавить девушке уверенности. Мы осторожно двинулись вдоль стены, что в данный момент перегораживала нам путь. Шагов пять всего прошли, и стена у меня под рукой закончилась. Очередной поворот? Я заглянул за него и облегченно выдохнул - впереди виднелся свет. Не такой и далекий, хотя и очень слабый. Едва тлеющий, но тем не менее свет. И мы до него сейчас доберемся!
Мы зашли за поворот и, в ту же минуту я услышал где-то не так и далеко, у себя за спиной короткий возглас удивления и возмущения, после чего, почти сразу раздалось характерное жужжание динамо-машинки старого, советского фонарика.
- Вот сволочь! - зло выдохнул я и потянул из-за спины свой рюкзак - там у меня ждала своего звездного часа притороченная клапаном большого торцевого кармана ножка от стула.
Я осторожно вытянул ее и шагнул вперед, прикидывая, как лучше поступить. Тут как раз поворот. Именно за ним мы и подождем этого прихвостня кузнеца. Есть у меня к нему пара вопросов! И задавать их я буду с особым пристрастием!
Антон появился из-за угла неожиданно, возникнув из темноты, словно фокусник! Это странно, учитывая тот факт, что я в полном нетерпении и со всеми обостренными чувствами ждал его, но так и не смог уловить не единого звука. Просто в какой-то момент на стене резко, из не откуда появилось размытое пятно света, и уже на его фоне я увидел силуэт высокой и немного нескладной фигуры парня.
Долго размышлять я не стал и, коротко размахнувшись, врезал пацану по голове. Судя по гулкому звуку, попал точно в лоб. Фонарик выпал из ослабевшей руки и Антон, совершенно молча, безвольным кулем осел на пол.
- Бинго! - вырвалось у меня, и я с большим трудом подавил в себе желание добавить еще пару раз.
Метнулся вперед, к упавшему телу и схватил лежавший на полу фонарик. Быстро стал нажимать на тугую гашетку, добавляя яркости лучу. Первым делом посветил на Антона - тот не двигался. Глаза у парня были закрыты, а на лице застыла маска боли.
Быстро осветил все вокруг себя, на мгновение выхватив фигурку вжавшейся в стену Марины. Отметил про себя ее подрагивающие руки, в которых девушка крепко сжимала собственную импровизированную дубинку. Далее стены, потолок, пол - ничего особенного. Похожий на многие другие коридор ненавистного подземелья.
Скинул с плеча наполовину уже снятый рюкзак, склонился над ним. Нужно было действовать быстро, пока этот молодой и здоровый придурок не очухался. Драться с ним у меня нет абсолютно никакого желания. Четко понимаю - этот прибьет и не особо расстроится. Тем более, у него и справка, разрешающее подобное, имеется!
Вываливаю почти все содержимое рюкзака на пол. Одной рукой разгребаю получившуюся кучу, другой интенсивно жму гашетку, стараясь добавить свет. Но что-то не так с этим фонариком. Луч у него слабый, словно он с трудом пробивается через молочный туман или очень грязное, или сильно запотевшее стекло. Так что все мои старания, в основном, напрасны. Но я все же нахожу что искал - небольшой пластмассовый пенал, на всякий случай прихваченный из багажника авто. Там у меня рулетка, пара небольших отверток, ремкомплект для шин и несколько пластиковых стяжек. Взял я эту коробочку по причине того, что было лень ее открывать и доставать рулетку, которая могла бы пригодиться нам в нашей работе - сунул коробку в рюкзак целиком. А вышло так, что понадобились стяжки.
- Помогай, - попросил я Марину и протянул ей фонарик.
Она кивнула, шагнула ко мне ближе и приняла в руки единственный наш источник света. Зажужжала динамо-машинкой и тут же негромко сообщила:
- Очень туго!
- Просто свети мне, - успокоил я ее. - Много времени мне не понадобится.
Она кивнула, а я быстро вскрыл пенал. Вот они!
Приступив к пленению Антона, я завел его руки за спину и тут понял, что стяжки коротки и их длины не хватает для одновременного обхвата сразу двух кистей. Пришлось выкручиваться и хитрить - по одной стяжке на каждую руку и плюс еще одна стяжка как замок между ними. Подумав пару секунд измудрился на еще оду каверзу. Проковырял отверткой дырку под резинкой синих спортивных штанов Антона и пропустил через нее еще одну стяжку, которую потом завел и сцепил со стяжкой замком. Пусть теперь только попробует подергаться!
И он дернулся! Да еще как!
- Я вас всех убью! - истерично выкрикнул он, как только очнулся.
Большим, темным кулем парень заворочался на полу, и все же смог перевернуться на спину. Он тут же попытался встать. Марина вскрикнула в испуге и отскочила от нас на несколько шагов. Сразу стало значительно темнее. Это словно подстегнуло Антона. Он как заправский акробат, не прибегая к помощи рук, одним рывком вскочил на ноги.
- Убью! - куда более зловещим голосом повторил он и я ему поверил.
Я решил не дожидаться исполнения угроз и нанес короткий, но сильный тычковый удар дубинкой куда-то в область солнечного сплетения. Парень захрипел и согнулся пополам. Через пару секунд, продолжая хрипеть Антон рухнул на колени.
Фонарик в руках Марины уже почти не светит, и я очень плохо вижу своего противника. В голове птицей в клетке бьется тревожная мысль - не хватает еще оказаться один на один с этим долбанутым придурком в кромешной темноте! Тот факт, что парень связан как-то меня не очень успокаивает!
- Марина! - зову я девушку и в ответ слышу слабое жужжание динамо-машины.
Луч становится чуть ярче, но он словно удаляется от меня. Что происходит?! Она что, настолько напугана, что продолжает от нас отступать?! Пятиться назад, не слыша мой окрик и не обращая внимания на происходящее?!
Следующее решение я принял мгновенно. Повернулся к Антону, точнее к тому месту, где он должен был находиться и замахнулся, чтобы ударить. Но я его не вижу! Черт побери, вокруг меня опять сомкнулась кромешная, непроглядная тьма. Кажется, она везде, даже в воздухе, которым я сейчас дышу. Она свободно, с каждым моим вздохом проникает в мои легкие, заполняет их и начинает разъедать.
Я начинаю задыхаться, чувствуя, как страх ползет по мне, холодной змеей обвивая колени и поднимается все выше, постепенно подбираясь ближе к сердцу...
Удар! По памяти, от всей души, с максимальным замахом! Напрочь откинув страх оказаться виновным в происходящем, и в полной уверенности, что я прав, защищая себя.
Хрясь!
Слышу сдавленный хрип и какой-то странный, булькающий звук. И почти сразу звонкий, задорный перестук скачущего по бетонному полу обломка от деревянной ножки стула. Сука! Похоже я сломал свою дубинку об башку этого дебила переростка!
Понимаю, что выяснять подробности у меня нет времени, собирать в рюкзак брошенные на полу вещи тоже! У меня уже ни на что нет времени!
Я срываюсь с места и по возможности скоро шагаю за все быстрее удаляющимся от меня моим лучиком надежды. Иду, вытянув перед собой руки, не спуская глаз со световой точки и молясь всем богам о том, чтобы меня не бросили здесь, в темноте этих коридоров!
Я побежал. Плюнув на все, не опасаясь запнуться или во что-нибудь врезаться. Рванул как заправский спринтер...
И догнал ее! Мы столкнулись с Мариной, и я чуть не опрокинул ее на пол. Каким-то чудом успел подхватить падающую девушку и прижать к себе. Не сразу, но все же смог рассмотреть, что все лицо у нее в слезах.
- Ну ты что? - спросил я и тут же понял, как это глупо звучит.
- Я шла к тебе. Быстро шла, но дойти не могла, - громко зашептала Марина. - Как в том проклятом коридоре, который мы никак не могли пройти! Я иду и не иду одновременно! Это ужасно страшно!
- Скажу тебе еще более несуразную вещь - ты от меня удалялась. Я думал ты идешь спиной назад, так как продолжал видеть луч фонарика. Кстати, давай его сюда.
Я забрал у Марины почти погасший фонарик и несколько раз выжал гашетку, прокручивая тугой механизм маховика и запасая некоторое количество энергии в аккумуляторе этого чуда инженерной мысли наших предков. Стало немного светлее. Только сейчас я обратил внимание, что мы находимся в самом конце коридора и перед нами, всего в паре шагов начинается небольшое квадратное помещение, в котором на потолке в неизменном антивандальном плафоне, подрагивая и мерцая едва светит очередная полудохлая лампа накаливания.
Рассказ давший название сборнику — образцовая «страшилка», вдохновившая в свое время Стивена Кинга на написание «Кладбища домашних животных». Но помимо него, у Уильяма Джейкобса есть немало других произведений заслуживающих внимания.
В «Обезьяньей лапке» старый вояка навещает уединенно живущую семью и, по сложившейся традиции, развлекает её диковинными историями. Больше всего слушателей впечатлил рассказ о «обезьяньей лапке» исполняющей три желания владельца. Эта лапка оказалась с собой у вечернего гостя и тот нехотя отдает ее отцу семейства. Предостережение о том, что артефакт приносит владельцу только горе не впечатляет мужчину. Он загадывает свое первое желание. Лапка шевелится, и с этого момента жизнь героя меняется навсегда.
В рассказе Джерри Бандлер фигурирует призрак самоубийцы, который по ночам пытается задушить постояльцев придорожной гостиницы. Путники решают переночевать в этом опасном месте, несмотря на предостережение.
«Исчезнувший корабль» — это история лишенная всякой мистики, но не теряющая от этого в драматизме. У семей моряков появляется возможность узнать о судьбе своих родных, пропавших много лет назад. Рассказ с шокирующим и впечатляющим финалом.
«Колодец» чем-то напоминает «Сердце-обличитель» Эдгара По. Главный герой совершает убийство и думает, что он тщательно замел следы. Но в какой-то момент в его жизни начинает происходить череда загадочных событий, способных разоблачить страшное злодеяние.
В книге ещё много остросюжетных и пугающих историй, но настоящая жемчужина сборника — роман «Сватовство шкипера». В нем рассказывается о капитане, влюбившемся в молодую учительницу. Она дала обет, что не выйдет замуж пока не найдётся её пропавший отец, пожилой моряк. Капитан ставит команду на уши. Они должны во чтобы то ни стало найти исчезнувшего мужчину. Усложняет дело тот факт, что у девушки уже есть жених, который тоже пытается найти пропавшего.
Если по каким-то причинам прошли мимо этого сборника, то настоятельно рекомендую уделить ему внимание. Хороший слог, напряжённый сюжет, одним словом очень приятная, атмосферная проза. Мистические рассказы это такие качественные, классические ужасы от которых сводит олдскулы. Напоминают чем-то старый сериал «Сумеречная зона». Вряд ли кого-то смогут напугать, но определённо завораживают.
«Сватовство шкипера» — несколько выбивается из остальных произведений. По сути, это авантюрный роман, полный хорошего английского юмора и уморительно-нелепых ситуаций. Персонажи яркие и запоминающиеся: острый на язык юнга, повар, постоянно влипающий в странные истории, грозный штурман. Всем им обещано вознаграждение, если они смогут найти старика. Герои начинают безумную гонку друг с другом: вступают в альянсы, строят козни, пытаются перехитрить конкурентов. Приключения повара на этом нелёгком пути вообще модно выделить в отдельную книгу.
Комедийной стороной все не ограничивается, есть и достаточно изящно выписанная любовная линия, с остроумными диалогами и несколькими довольно трогательными сценами. Смотрелось бы неплохо в экранизации Вуди Аллена.
Не ожидал от себя, что столько напишу про «Сватовство шкипера», но на мой взгляд авантюрно-юмористический роман у автора получился тоньше, и интереснее, чем его «пугалки», хотя и они настоящий праздник для любителя хорошей литературы.
Если понравился обзор не забудьте и на канал наш подписаться. Мы будем рады.
«Чат на чат» — новое развлекательное шоу RUTUBE. В нем два известных гостя соревнуются, у кого смешнее друзья. Звезды создают групповые чаты с близкими людьми и в каждом раунде присылают им забавные челленджи и задания. Команда, которая окажется креативнее, побеждает.
Реклама ООО «РУФОРМ», ИНН: 7714886605