За 2025 год вышло немало материалов, проливающих свет на природу депрессии. Для сравнения: лет 10 назад депрессия определялась как болезнь, связанная с дефицитом преимущественно дофамина, или же норадреналина и серотонина. Но сегодня куда больше корреляций с: воспалительными процессами, сбоем в метаболизме или целым комплексом причин. Этот материал как раз про новый обнаруженный комплекс процессов, который медленно но верно подтачивает мозг.
Природа хронического стресса и сахар в мозге
Хронический стресс может перепрограммировать работу мозга, приводя к множеству проблем с психическим здоровьем. Теперь учёные полагают, что один небольшой процесс, связанный с гиперпроизводством сахара, может стать «переключателем» депрессии, открывая новые возможности для понимания природы расстройств ментального состояния и открывая новые возможности для лечения.
[Уточнение] сахар, который образуется в мозге, мало связан с сахаром, который мы потребляем физически. Да, могут быть корреляции, но даже если вы урежете потребление сладкого до минимума, мозг все равно будет искать способ синтезировать эти сахара. Цель не в том, чтобы бороться с питанием, а в том, чтобы отладить метаболизм мозга. Да, разумное потребление сладкого может отчасти наладить метаболизм, но в статье речь идет про иные пути.
Ученые из Южнокорейского института фундаментальных наук (IBS) обнаружили, что длительный стресс влияет на то, как белки медиальной префронтальной коры (mPFC) «украшают» себя сиаловой кислотой – молекулой сахара, которая участвует в формировании определенных свойств нейронов. Эти сахарные цепи, называемые гликанами, присоединяются после синтеза белков, запуская процесс, известный как гликозилирование. Гликозилирование изучалось с точки зрения его влияния на развитие рака и, в последнее время, на нейродегенерацию.
Сахар, мозг и депрессия
Один из типов гликозилирования – это O-гликозилирование. В нем сахара присоединяются к атомам кислорода определённых аминокислот в белке. Это молекулярное «сахарное покрытие» помогает регулировать взаимодействие нейронов и передачу сигналов друг другу.
До недавнего времени ему уделялось мало внимания в исследованиях психического здоровья. Но теперь учёные обнаружили, что стресс может нарушать паттерны этого углеводного обмена, потенциально перестраивая «нормальную» коммуникацию между клетками мозга.
Ученые определили единственный фермент St3gal1, который отвечает за последний этап «сахарного покрытия» в этом процессе. И этот небольшой, но важный этап влияет на продолжительность существования белков, на их взаимодействие в синапсах, а в случае сбоя нейроны коммуницируют так, что поддерживают поведение, подобное депрессии.
Ход исследования
Исследователи использовали высокопроизводительную масс-спектрометрию для картирования паттернов O-гликозилирования в девяти областях мозга здоровых мышей. У каждой области есть своя, чёткая углеводная сигнатура, отражающая её уникальный клеточный фрейминг. Сравнив эти данные с данными мышей, находящихся в состоянии хронического стресса, исследователи обнаружили значительные различия в префронтальной коре – области, связанной с регуляцией настроения.
В данном случае стресс привёл к заметному снижению активности последнего этапа O-гликозилирования, связанного с сахарным колпачком, и соответствующему снижению экспрессии St3gal1. Выключение St3gal1 у здоровых мышей вызывало симптомы депрессии, включая потерю мотивации и повышенную тревожность. Повышение уровня St3gal1 у мышей в стрессе, влекло противоположный эффект, ослабляя эти проявления.
Это показало, что фермент играет ключевую роль в том, как стресс запускает депрессивно-подобные изменения в мозге. Исследователи также обнаружили, что St3gal1 помогает поддерживать сахарные метки на нейрексине-2, белке, поддерживающем связь между нейронами. У мышей в стрессе эти метки исчезали вместе с нормальной нейронной сигнализацией. А восстановление St3gal1 восстанавливало и метки тоже.
Обсуждение результатов. Гликозилирование и управление процессом
Исследование демонстрирует, что аномальное гликозилирование в мозге напрямую связано с возникновением депрессии. Это даёт важную основу для выявления новых диагностических маркеров и терапевтических мишеней, помимо нейромедиаторов, в лице того же дофамина.
Научный сотрудник Боён Ли.
Хотя результаты были продемонстрированы только на мозге самцов мышей (и, конечно же, нейронные сети у людей гораздо сложнее), они открывают новый взгляд на исследования депрессии и её лечения. Многие современные антидепрессанты действуют на серотонин, повышая его уровень или изменяя сигнальные пути, но появляется всё больше доказательств того, что дело не только в «недостатке серотонина».
Депрессия создаёт серьёзное социальное бремя, однако современные методы лечения остаются ограниченными. Это достижение может распространиться не только на терапию депрессии, но и на другие психические заболевания, такие как ПТСР и шизофрения, открывая путь к более широким терапевтическим стратегиям.
С. Джастин Ли, директор IBS.
Интересно, что самки мышей, пережившие хронический стресс, демонстрировали изменения в поведении, но уровень St3gal1 у них не менялся, что позволяет предположить, что самцы и самки могут использовать разные молекулярные механизмы для преодоления трудностей. Это также открывает новое направление для исследований.
Человек куда более сложное существо, но это не значит, что мы лишены инструментов для коррекции настроения, поведения или развития возможностей. Начиная от ежедневной рутины и внедрения полезных привычек, и заканчивая своевременным использованием методов упорядочивания информации, сохранения и приумножения знаний и это на фоне понимания того, как работают доступные добавки и ноотропы. Чтобы не «слепо хватать все что можно и применять на себе», а взращивать полноценную культуру системного саморазвития, с оглядкой на научно-доказуемую базу и объективные результаты.
Если это вам импонирует – добро пожаловать в сообщество Neural Hack. Подписывайтесь, чтобы получать больше актуальных материалов!
