Бьевр протекает через парк в пригороде Френ: это одно из немногих мест, где реку можно увидеть.
Воспетый Виктором Гюго Бьевр давно течет под землей. Однако постепенно участки исторического русла возвращают из заточения.
Когда-то река петляла в Париже. Бьевр обеспечивал водой мельницы и дубильные мастерские на пути от южной окраины города, где в 13-м округе сейчас находится парк Келлерманн, до места впадения в Сену в 5-м округе. Но к началу XX века река стала настолько грязной и зловонной, что её убрали в трубы под землей, а поток воды направили в городскую канализацию.
И если Сена ассоциируется у миллионов туристов с романтикой, то невидимый Бьевр у них не ассоциируется ни с чем. Но среди парижан есть те, кто давно лелеет мечту освободить реку — и сейчас эта мечта близка к воплощению. В последние годы участки реки были открыты в пригородах выше по течению, а в самом городе ведутся исследования исторического русла. Возрождение Бьевра отражает «зеленый» сдвиг в городском планировании. «Новый импульс этому проекту придают глобальное потепление и угроза биоразнообразию», — говорит заместитель мэра Дэн Лер.
Исток Бьевра расположен в Гюйанкуре, километрах в 35 к юго-западу от Парижа. Река наполняет пруды для фонтанов Версаля и снабжает водой несколько пригородов. 20 километров её русла пролегают по поверхности, и только на подступах к Парижу воды реки направляются в водоочистные сооружения.
Люди меняют Бьевр с незапамятных времен. Когда-то монахи использовали его воды в каналах для ирригации, дубильщики вымачивали в реке шкуры животных, а зимой владельцы ледников вырубали на прудах ледяные блоки. Из-за доступа к ресурсу возникали конфликты: красильщики против прачек, кожевники против мясников. В 1300-х годах парламент распорядился, чтобы мясники сбрасывали внутренности животных в Бьевр, а не загрязняли Сену; затем это распоряжение отменили, но поток отходов уже невозможно было остановить. Бьевр превратился в зловонную сточную канаву.
За многие годы река обросла легендами, порой такими же мутными и мрачными, как и её воды. Чего стоит хотя бы предание о драконе, наводившем ужас на эти земли, пока в IV веке епископ Марцелл не изгнал чудовище в Бьевр. Впрочем, река веками вдохновляла художников и писателей, например, Франсуа Рабле и Виктора Гюго, который описал ее в «Отверженных», и даже посвятил стихотворение, которое так и называется — «Бьевр».
Река сыграла важную роль в становлении парижской промышленности. Главную славу Бьевру принесла мануфактура Гобеленов: в XV веке на берегу появляется мастерская фламандских красильщиков и ткачей по фамилии Гобелен, будущих поставщиков королевского двора. Считалось, что вода Бьевра содержит особые вещества, благодаря которым можно было получать насыщенный красный цвет, прославивший Гобеленов на весь мир.
