Постапокалипсис + Фантастический рассказ

Пока они шли наверх, им снова попадались разные мутанты. Только сейчас они не бросались на наших героев, а сидели смирно по своим углам.

— Мне кажется, они нас боятся. — спокойно говорил Александр, ступая во главе отряда с мечом наготове. — Если постараться, то можно проникнуть в их нехитрые мысли. Они думаю о том, что снаружи их ждут беспощадные киборги. Оказывается, Бересал просто хотел защитить фауну от нашествия машин. Он настолько проникся их мыслями, что решил пойти против своих собратьев. И знаете, что самое интересное, кажется, я теперь тоже понимаю этих бедных мутантов. Представьте, через что они прошли?

— Ты абсолютно прав, — подтвердила Виктория. —Теперь наш долг защитить эти создания, потому что если мы не остановим технологическое наступление этой спятившей цивилизации людей и машин, то рискуем навсегда потерять все биологические виды. На Земле тогда останутся только роботы и некому будет любоваться зеленью лесов, голубым небом и шумом прибоя, потому что этого ничего не будет.

Они поднимались все выше и выше, а за ними выстраивалась целая вереница мутантов самых разных пород. Они шли за своими новыми повелителями.

Наконец долгий подъем закончился, и они оказались на площадке, там, где раньше было жерло вулкана. Но им открылась неожиданная картина. Вокруг горы была выстроена целая бетонная крепость. Огромная стена опоясывала бывшую твердыню Бересала.

— А подгорные мастера времени даром не теряли, они решили проблему довольно кардинальным способом, я бы на их месте поступил также! — Дургал оценивающе смотрел на высокие стены. Кое-где еще не успели убрать строительные краны, где-то были видны машины, заканчивающие укрепление верхних башен.

— Мы даже не знаем, как толком управляться этими камнями, как можно повелевать мутантами? Но перед нами сразу такая сложная задача! — Александра взяло отчаяние. — Но мастера еще не знают, что мы осознали новую истину, они будут в полной уверенности, что мы успешно выполнили миссию. Нам же не обязательно им раскрывать все карты сразу. Просто подойдем к стене, помашем ручкой и доложим о выполнении задания.

Такой план всех устроил.

— Только прикажи этим тварям, ой простите, мутантам оставить нас и убираться в свои пещеры! Мне что-то не нравится такое сопровождение. — попросил кот.

***

Стена была перед ними примерно в пятистах метрах, а в высоту порядка трехсот. Как и любое сооружение подгорных мастеров, отличалось своей циклопичностью.

— Похоже на дурацкий жилой комплекс из мирного времени, остается окна проделать и кондиционеров навешать, — усмехнулась Виктория.

— Дургалу нельзя идти с нами, времени объяснять почему он оказался с нами не будет, лучше сначала ввести командование в курс дела, а уже затем показать его. Дургал, ты останешься в пещере, мы свяжемся с тобой, сам знаешь по какому каналу. — сказал Александр.

— Твоя правда, буду приглядывать за здешними обитателями. — ответил Дургал и пошел обратно в пещеру.

Остальные отправились вперед к стене. Несколько метров все понуро шли молча. Затем Виктория прервала тишину.

— Нужно спрятать наши кристаллы, не нужно чтобы мастера узнали про них. Ну или хотя бы не светить ими слишком сильно.

— А может назовем их как-нибудь? Просто кристаллы как-то неинтересно. — предложил идею Василий, пока крутил переливающийся шарик драгоценного камня у себя в руке. — Давайте это будут Сильмариллы?

— Тогда уж палантиры, сильмариллов было всего три, а палантиров кажется семь штук. — ответил Александр.

Решили завернуть их в тряпочки и спрятать в карманы, иначе они заметно светились. А камень Барсика замотали в несколько слоев фольги, скрепили скотчем, получившийся амулет повесили ему на шею.

К стене они подошли через пять минут. После небольшого осмотра конструкции выяснилось, что она абсолютно гладкая, без каких-либо зацепок.

Александр прочистил горло и заорал, в надежде что наверху его кто-нибудь услышит.

— Эй, там наверху!? Задание выполнено: Бересал уничтожен, кристалл тоже в труху!

После небольшой паузы прокричал это еще пару раз. Никакого ответа. Затем, когда командир начал было кричать в третий раз, то сверху послышалось жужжание и они увидели, что к ним спускается маленький дрон.

Когда дрон приблизился, выяснилось, что это разведывательное устройство с большим объективом. Раздался механический голос.

— Майор Александр, доложите обстановку, мы передадим ваше послание в штаб.

— Докладывает командир отряда, майор Семенов, задача выполнена, Бересал уничтожен вместе с кристаллом.

После того, как Александр закончил, дрон повернулся поочередно к каждому члену команды, даже спустился пониже к коту и придвинулся к самой его морде. Барсик зашипел и чуть было не шлепнул его лапой, но дрон ловко увернулся и с противным жужжанием умчался наверх.

Минут тридцать ничего не происходило, и наши герои просто ждали. Затем послышался гул вертолетов и сверху показались три воздушные машины. Они спустились вниз, поднимая тучи пыли, засыпая всех песком и мусором.

Люк первого вертолета распахнулся, оттуда поочередно выскочило пять солдат, вооруженных до зубов, а затем за ними важной походкой вышел лейтенант с узнаваемым изможденным лицом.

Александр присвистнул и сказал.

— Надо же, кого за нами отправили…

— Очень рад видеть наших героев! — с напускной веселостью проговорил лейтенант Артем. — Мы, честно говоря, уже и не рассчитывали, что гора вернется. Командование посчитало, что при взрыве кристалла произошла эта аномалия и вулкан поглотил сам себя, оставив пустоту. На всякий случай решили возвести стену вокруг, на всякий случай, так сказать. И не ошиблись. А теперь прошу на борт, очень будем рады услышать подробности вашего путешествия.

Остальные главы романа "Сибирское убежище" тут: https://author.today/work/124443

Снова большая глава, разбитая на две части.

П.Е.Р.И.М.Е.Т.Р. Выживание

Начало книги, первая глава тут: Внимание, граждане! (глава 1)

Постапокалипсис; Фэнтези.

Большая глава, разбитая на две части. Будьте внимательны, это - вторая часть.

Первая часть главы тут: Усиленно выживаем (глава 22-1)

***

– По-моему, он нас боится, – пробормотал Дима, глядя ему вслед.

– С чего это ты взял? – насторожился Серёга. – Думаешь, он что-то заподозрил про меня?

– Пёс его знает. Но как-то он помутнел… Ладно, фиг с ним. Пошли потихоньку.

– Я только не понял, нафига делать из этого секрет? – Серёга показал на свои руки.

Дима пожал плечами:

– Ситуация напряжённая. А люди все разные. Кто-то скажет — круто, а кто-то распсихуется. Вот, как думаешь, есть связь между этим, – он указал на багровое небо, – И твоими талантам?

– Думаю… есть. Оно точно как-то связано. И монстры тоже…

– Остальные тоже могут так подумать. И, чего доброго, на нас всё и повесят. А потом — нас самих повесят.

– А нас-то за что? Мы ж чёткие!

– Найдут за что, – буркнул Дима.

Вновь оказавшись один на один с братом, Дима чувствовал себя спокойнее. Родственные чувства тут были ни при чём: он просто не хотел лишний раз общаться с незнакомцами. При всей своей пользе они ощущались как некоторый балласт, не дающий двигаться дальше. И потом — никогда не знаешь, что у них может быть на уме.

Колян казался безобидным, Кир — так и вовсе дружелюбным. Но где-то неподалёку мог ещё обитать тот, кто пырнул ножом ту аптекаршу. Или вроде него. Потому что, если это всё — кара за грехи, значит остались только грешники.

«Нет, это уже перебор»

– В общем, гляди в оба. И доверяй в первую очередь себе, – сказал Дима.

Серёга кивнул. Они протиснулись за парковую ограду и пошли вдоль узкой аллеи с поваленными елями.

Дорожка скользнула по склону вниз, к прямоугольному пруду, в котором обильно плавали обломанные ветки близстоящих деревьев и ствол вырванной с корнем ивы, не пережившей землетрясение. Путь братьев лежал левее и дальше – вглубь парка. Последний был довольно мал и больше представлял развлекательную зону и место для выгула собак и маленьких детей. Едва ли не единственная и в основном прямая дорога пронизывала его насквозь. По обе стороны от неё располагались стадионы, аттракционы, спортивные и детские площадки, открытая сцена и многочисленные клумбы. Всё это – в силу сложившихся обстоятельств – было разрушено, искорёжено и изуродовано. Имели место быть и жертвы, но, по счастью, немногочисленные. Можно было пройти спокойно, и лишь неестественная тишина, столь несвойственная этому месту, свидетельствовала о том, что происходит что-то нехорошее. Отдалённые раскаты грома и вибрирующий время от времени асфальт усиливали эффект.

Где-то в середине пути братья наткнулись на ещё один разлом. Трещина – уже не такая глубокая, но недостаточно узкая, чтобы её можно было перепрыгнуть – разрубила прогулочную зону пополам, а вместе с ней забор стадиона и футбольное поле. Диме и Серёге пришлось свернуть и двигаться вдоль трещины в надежде, что она когда-нибудь закончится. В итоге вышли из парка во дворы и обошли распавшийся надвое дом, который оказался на пути у разлома. А за ним – ещё один, но побольше. Весь двор был усыпан его обломками. Пробираться стало тяжелее. От идеи штурмовать завалы Дима сразу отказался, пришлось немного пропетлять среди нагромождений бетонных плит и кирпичных курганов. Но, к счастью, живность в окрестностях отсутствовала, и можно было позволить себе неторопливое передвижение.

Наконец, кривая вывела путников на Кусковскую, где они обнаружили огромный котлован, образовавшийся на месте крупного бизнес-центра, ещё позавчера стоявшего на другой стороне улицы. Он сгинул начисто, и несколько крупных трещин, тянущихся с разных сторон, сходились в этой дыре. Но, что самое необычное, внизу что-то светилось!

– Это что, лава? – спросил Серёга, осторожно подступая к краю.

– Да не, откуда… Слишком близко к поверхности, – возразил Дима, – да и цвет какой-то золотистый. Я бы даже сказал – приятный. Это что-то другое… Мне вчера ночью показалось, что на Перовской из разлома тоже чем-то похожим полыхнуло, когда луч рядом ударил.

– Ты успевал ещё по сторонам глазеть? Я помню только бомбёжку и как те твари за нами погнались.

– Мистика какая-то, – пробормотал Дима и окинул взглядом шоссе. Трещина взбороздила и его. Насколько хватало глаз, Кусковская улица была расколота надвое, начиная от таинственного кратера. Вполне возможно, что впереди разлом сливался с тем, что на второй Владимирской. Если так, то это означало тупик.

Дима отошёл подальше от края, к торцу полуразвалившегося здания и снова достал карту. Он отчеркнул трещину, отсёкшую часть парка, отметил на карте кратер и расселину, отходящую от него в сторону дома. Многоугольник замкнулся.

– Надеюсь, Колян ошибся и на Лазо ещё не всё разрублено, – Дима покачал головой. – Иначе — труба.

– Хочешь сказать, мы тут застряли?

– Похоже на то. Надо как-то попасть на ту сторону, – Дима кивнул на необъятную дыру.

– Ну капец, – Серёга присел на корточки рядом с картой.

– Ещё нет. Но близко. Надо всё-таки провести круговую разведку. Но это потом. Сначала сходим к дому. И это тоже потом. Пока школа рядом, давай заскочим к этому Киру, или как его там. Может, выйдет что-нибудь разузнать. Благо гаражи тут недалеко.

До злополучной школы, которая вследствие бомбёжки лишилась основного крыла и рекреации, действительно было рукой подать. Зловещие трещины тянулись от кратера, в том числе и в сторону гаражей, но обрывались, не дойдя до заграждений.

Однако, пропетляв среди жмущихся друг к другу кирпичных коробок с массивными стальными воротами, братья не обнаружили признаков жизни. Всё было наглухо заперто и безмолвно.

– Ушли, что ли? – предположил Серёга.

– Или это не те гаражи. Хотя тут вроде других и нет, – Дима задумчиво обвёл взглядом окрестности. – А я помню это место. Классе в седьмом-восьмом тут модно было разборки устраивать. Или просто курить беспалевно.

– Так ты ж не курил никогда. И не дрался!

– А я и не говорю, что это был я! Просто пол-школы тут торчало. А мы с друганами вооон с того гаража в сугроб зимой прыгали. И весь экстрим.

– Ой, ну ты прям отжигал, я смотрю! – хохотнул Серёга и был беззлобно послан в известном направлении.

– И куда всё это делось? – задумчиво произнёс Дима. – И где теперь они? Друзья, одноклассники, учителя. Школа и была уже не та, так теперь совсем сгинула. И всё вместе с ней…

– Туда ей и дорога, – отрезал Серёга. – На второй год меня оставили, козлы.

– Ну, кому что… Ладно, двинули. Надоело всё...

Перово преобразилось – и далеко не в лучшую сторону. Пробираясь привычным путём от останков школы к останкам дома, братья не узнавали свой район. Высотных зданий близ Кусковской улицы и так было не особенно много, а теперь их число было окончательно сведено на нет. Пятиэтажки и прочие строения либо пребывали в аварийном состоянии, но чаще попросту рассыпались. Но даже к безобидным кручам подходить было боязно: неровен час — опять тряхнёт и сойдёт кирпичная лавина. Временами землю трясло не хуже, чем накануне. Дрожали и кренились деревья, и падали с противным скрежетом редкие уцелевшие фонарные столбы. А от покосившихся зданий отлетали расшатанные кирпичи, обломки оконных рам, козырьки, балконы, водосточные трубы и пожарные лестницы – как листва с осенних деревьев.

Дом, где обитал пресловутый Ромик-целитель, тоже частично сохранился, но навещать друга Сергей не отважился.

– Давай потом, – сказал он, – глядя на наклонённую под жутким углом стену.

В овеянном дурной славой дворе близ старой голубятни, где уже не было ни домов, ни самой голубятни, по-прежнему толклись и что-то тихо обсуждали алкаши. Их осталось двое, потрёпанных и опухших.

Когда братья подошли ближе, Серёга сказал:

– Погоди, я щас! – и подбежал к колоритным субъектам.

Те как будто его узнали, один улыбнулся, а другой был чрезвычайно занят – пытался удержать равновесие на уплывающей из-под ног почве. Шатало его вне зависимости от подземных толчков, а перманентно. Серёга перекинулся с мужичками парой фраз, те что-то отвечали и махали руками в разные стороны. Дима не стал подходить, хоть и уловил в их заросших щетиной лицах что-то знакомое. Он неторопливо – а по-другому и не мог – поковылял дальше в сторону дома.

Вскоре Сергей его догнал:

– Прикол хочешь?

– Валяй.

– Я спросил у них про папашу. Говорят, недавно тут был!

– Серьёзно, что ли?

– Ну да! Живучий, гад.

– Нет, это-то как раз неудивительно, – возразил Дима. – Я удивился, что ты вообще о нём справки наводишь. То всю жизнь от него бегал, а теперь – здрасте!

– Да иди ты! – насупился Серёга. – Для тебя, между прочим, стараюсь! Ты же тут общий сбор объявил, блин.

– Ну, допустим, не общий. Но странно, что ты так не пёкся об остальных.

– Да по фигу мне на всех, – заявил Серёга, – Да, мать жалко, но она аж в Волгограде. Что теперь, рыдать? Надо движение какое-то наводить. Эти вон, тачку шаманят, план целый замутили!

– У нас тоже план. Поисково-спасательный…

– Вот я справки и навожу. А он ещё и недоволен!

Дима хмыкнул, но возражать не стал. Серёга продолжал разглагольствовать.

– А вообще я думаю, что надо о себе позаботиться в первую очередь. И выживать, сейчас, а не потом, когда Сашку, блин, отыщем.

– Тут не спорю. Поэтому мы и идём домой – искать остатки твоих запасов. Да и вообще всё, что может пригодиться. Потому что ночевать нам, судя по всему, придётся на улице. Сейчас даже в подвале может быть опасно…

– Землянку выроем, ага!

– В общем, озаботимся этим вопросом, а там уже и будем думать, об остальном. Но это дело я доведу до конца – с тобой или без тебя.

Дима уже понял — по масштабам разрушений – что затея эта гиблая. Кортеж мог благополучно уехать в неизвестном направлении, и тогда им ни в жизнь не отыскать никаких следов. Но что вероятнее – эвакуация провалилась, точно так же, как в Вешняках. Шансы на то, что Сашка спасся – с его-то мягкотелостью и неприспособленностью даже к обычной жизни – стремились к нулю. Но Диму мучила эта неопределённость. И ещё сильнее его терзала вина. Серёга при всех его недостатках и странностях худо-бедно, но сформировался во что-то независимое и даже самостоятельное. Сашка же был совсем другим и, казалось, видел ещё меньше хорошего в жизни, чем старшие братья. Дима корил себя за то, что не уберёг братишку, не научил его быть сильным, когда была возможность. Не был для него примером и ничего полезного ему не дал, хотя и мог. При этом, как ни странно, Сергей находился в точно таких же условиях — но его не было жаль. Да и страшно за него не было.

Хотя бы потому, что он теперь и сам кого хочешь заставит бояться. И постоит за себя. И не утонет в жизненном дерьме, как когда-то не утонул в коровьем. Естественно, вслух обо всём этом Дима не сказал. А Серёга ответил:

– Если бы ты с ним пожил в последнее время, то заговорил бы по-другому.

Тут Диме нечем было крыть. В его воспоминаниях Сашка оставался маленьким и чистым, ранимым и доверчивым, мальчишкой со светлым взглядом. Беззащитным перед суровой реальностью, которую ещё не познал. Того мальчонки уже лет пять как не было. И эти годы подстёгивали теперь Диму и не давали покоя. И гнали вперёд – за искуплением...

Лицевой фасад отчего дома сохранился - до третьего этажа. Два последних вместе с крышей сползли в пропасть. Все балконы с их содержимым и козырьки подъездов покоились на земле, а сквозь окна третьего этажа было видно улицу.

– Ииии, мы, типа, полезем туда? – с неприязнью спросил Серёга.

– Ну, хотя бы попытаемся, – Дима пожал плечами. – Аккуратненько.

Подъездную дверь подпирали обломки козырька, и, чтобы попасть внутрь, пришлось бы разгрести завал. Но Серёга посмотрел на это дело и полез в ближайшее окно на первом этаже. Упавший балкон сорвал с них решётки и обеспечил подходящую опору. Но Дима даже не стал пытаться следовать за братом, а всё поглядывал на провал кухонного окна на втором этаже. Теперь даже и не верилось, что ему хватило дури выпрыгнуть оттуда. Чистое самоубийство.

Он пошарил взглядом по земле вокруг подъезда. Где-то должны быть его очки. Среди осколков стекла блеснула погнутая оправа с единственной уцелевшей линзой. Вторая раскололась надвое и выпала. Дима кое-как водрузил этот ужас себе на нос, закрыл один глаз и посмотрел сквозь запылившееся стёклышко.

Всяко лучше, чем без ничего.

– Эй! – со второго этажа выглянул Серёга, – Посторонись там.

Дима отступил.

На землю возле подъезда спикировал Димин топор, обломок богомоловой клешни, и многочисленные свёртки и пакеты с крупами, макаронами, злополучным сахаром и прочей снедью, бесполезной при отсутствии воды.

– В комнате пол обвалился, всё унесло в дыру, – крикнул Серёга, – Больше ничего не осталось. Он поскидывал вниз разную бытовую мелочь, обнаруженную на кухне и вернулся через внизу.

В палисаднике под окнами, среди обломков четырёх балконов, братья отыскали ещё много утвари, старательно накопляемой их бабушкой на протяжении полувека. При жизни их балкон был заполнен почти до самого верха, отчего туда уже давно никто не мог войти и взаимодействие с предметами осуществлялось через окно. Теперь всё это добро должно было послужить их выживанию.

Дима даже отыскал своё многострадальное одеяло и накинул на плечи на манер плаща. День обещал быть прохладным.

До самого вечера братья копались в завалах, извлекая на свет божий старые доски, ящики с гвоздями и хозяйственным мылом, рулоны обоев, скатки ковров и толстые подшивки «Вестника ЗОЖ», перевязанные верёвками.

Из досок и ковров – при участии стоящего во дворе дерева – получился неплохой шалаш, напротив которого удалось развести уютный костерок. Но прежде чем усесться у костра и грызть сухие макароны в преддверии сумерек, Дима наведался на угол второй Владимирской и Перовской, а затем и Кусковской, чтобы убедиться, что в обоих случаях разломы на шоссе пересекают друг друга.

Из этого следовало, что путь к МКАДу – да и вообще на восток – из этой точки теперь отрезан. Ну, или разве что они отыщут где-нибудь двадцатиметровую доску, чтобы перекинуть её через пропасть.

– Что ж, похоже, твоя мечта сбылась, – сказал Дима, вернувшись. – Начинаем усиленно выживать.

От автора: Книгу я пишу в соавторстве с супругом. Мир придуман мной, но муж - Дима - "играет" за своего персонажа в этом мире под моим чутким руководством. Я не мешаю его сюжету, но слежу за "лором" мира. Выдался тяжелый месяц и 22-ю главу Дима переписывал долго и тяжело. И мы за это извиняемся у всех, кто ждал. Следующая глава - моя - 23-я - надеюсь, выйдет в прежнем темпе, примерно в течении недели. Я надеюсь. Но обещать не могу, потому известные события, которые не хочу обсуждать в литературном посте, тем не менее затронули и нашу семью. В связи с ними же 24-я глава, которая должна будет выйти за авторством Димы, неизвестно когда выйдет вообще...

Но я не жалею, что мы попробовали, что мы начали. В жизни всякое может случиться - от мобилизации до попадания под автобус, что ж теперь, вообще ничего не начинать?

Главное, чтобы мне не пришлось дописывать книгу без мужа - не знаю, справлюсь ли... Послесловие не нытья ради, а ради извинения перед теми, кто читал и разочаровался в сроках выкладки.

Снова большая глава, разбитая на две части.

П.Е.Р.И.М.Е.Т.Р. Выживание

Начало книги, первая глава тут: Внимание, граждане! (глава 1)

Постапокалипсис; Фэнтези.

Большая глава о Диме, разбитая на две части. Будьте внимательны, это - первая часть.

10 апреля 2018 года, Перово, Москва.

Под утро, не смотря на гарь от пожарищ, на землю опустилась промозглая сырость. От пепелища, устроенного Сергеем, ещё веяло теплом, и братья сидели поблизости, тихонько обсуждая сложившуюся ситуацию.

Рассветное солнце обагрило руины района: по ту сторону разлома — насколько хватало глаз -не осталось ни одного уцелевшего здания. Схожая картина наблюдалась и на «родном» берегу. Недавнее убежище Димы выглядывало из-под груды кирпичей как разбомбленный дот. Время от времени из проёма показывался лиловый нос Коляна и Дима махал ему рукой, но парень не торопился выходить.

Подземные толчки ослабли, но не прекратились. Сидя на траве, Дима чувствовал слабые вибрации, но страх они не вызывали. Серёга давно освоился и беспечно расхаживал по пепелищу, лишь изредка вздрагивая от очередного сотрясения. В сравнении с прошлым утром это были ещё цветочки.

– Чего у тебя с мордой? - спросил Серёга, когда рассеялись сумерки.

Дима невнятно промычал: говорить стало тяжелее, правая половина лица онемела. Кисть левой руки заметно припухла и противно ныла. Совместными усилиями братья соорудили Диме перевязь, пустив на тряпки рукав его свитера.

– Здорово тебе прилетело, – сочувственно сказал Сергей. - Надо до Ромыча дойти.

– Зачем?

– Ну дык, может он тебя подлечит. Помнишь, я говорил, про Ильича? Ромик его залечил, голыми руками. Слууушай, - Серёга подпрыгнул от внезапно пришедшей догадки, - А что если теперь у всех появятся какие-то крутые способности? Я вот огнём пуляюсь, Ромик хилер… А?

– Круто, конечно. Но чё-то я… ни фига… не ощущаю, - с трудом ворочая языком, ответил Дима.

– Ну так и я не сразу справился. А у Ромика чуть ли не в первый день руки засветились! Короче, надо к нему топать, у него хата возле сетки… была.

С этими словами Серёга устремил взгляд в ту сторону, где должен был стоять дом пресловутого Ромы. Горизонт обрамляли нижние этажи уцелевших строений, перемежающихся нагромождениями обломков.

– Походу, ему каюк. И Ильичу тоже, - глухо пробубнил он.

– А может… отсиделись. Как мы, - вставил Дима. Он осторожно поднялся, чтобы размять затекшие конечности. Парень чувствовал себя развалиной: от усталости и голода слегка пошатывало, повреждённая (Господи, только бы не сломанная!) рука ощущалась как инородное тело, а ссадина над виском (то ли сотряс, то ли не сотряс) противно ныла. А ещё Дима плохо видел — наконец-то он полноценно столкнулся с этой проблемой. Очки остались валяться где-то возле отчего дома. Вместе с ними пропало чувство уверенности. Одно дело, когда ты бежишь сломя голову от разверзающейся бездны, а почва уходит из-под ног, но совсем другое — когда в минуты затишья ты вдруг понимаешь, что тебя окружает изменённая до неузнаваемости местность, которую ты толком не видишь! Что это за бесформенное пятно вдалеке — притаившийся монстр или поваленное дерево? Выяснять не хотелось. А вдруг придётся?

Дима выставил руки вперёд и убедился, что даже кончики пальцев теперь видны нечётко. Присущая предметам резкость возвращалась, если поднести их почти вплотную к лицу.

«Это уже не близорукость, а…» - Дима попытался измыслить более подходящий термин, но «слепота» ещё не подходила, а на ум приходил лишь лаконичный «пиздец». В конечном итоге, что-то более специфическое он в своём нынешнем состоянии не выговорил бы.

– Тебя контузило, что ль? – спросил Сергей.

– Да лучше бы контузило, – вздохнул Дима, щурясь в тщетной попытке разглядеть всё получше.

– Да ладно! Выжили же! - донеслось из подвала.

Колян осторожно поднялся по ступенькам.

– Так что ещё не это самое, – добавил он, подходя. - А что у вас тут… Ого.

Он осмотрел следы ночного побоища и присвистнул:

– Это... как их?..

Серёга выпятил грудь и открыл было рот, но Дима резко вставил:

– Молния!

Этот выкрик наградил его волной боли, пронзившей половину лица. Поймав недовольный взгляд брата, он добавил, но уже спокойнее:

– Нужно… быть... осторожными. Сечёшь?

– Это да, – Колян задрал голову к небу, – Уже и не знаешь, откуда в следующий раз прилетит. Я уж думал молнии кончились.

– Да кончились… – вклинился Серёга.

– А потом вдруг как ёбнет! – гаркнул Дима, выразительно глядя на брата. Его новый знакомый повертел головой, попинал обгорелые головешки и отошёл поглядеть на обрыв. Дима отчаянно жестикулировал Серёге, чтобы он не сболтнул лишнего. Брат нахмурился, но кивнул и спрятал руки в карманы.

– Что теперь? - спросил он.

Вдалеке громыхнуло и гулкое эхо разлетелось над районом. Стрекотнули выстрелы. Кто-то определённо сражался. Но с кем? Монстры не давали о себе знать всю ночь, даже отдалённым рёвом.

– Уходим, – сказал Дима. – Подальше от разлома… Да и вообще…

– Да это просто трещина! - крикнул Колян, стоя на краю, – Даже дно, вон, видно. Кажется… Тут метров тридцать будет. Или, может, пятьдесят. - Он покачал головой и осторожно отступил от края.

– Всё равно валим. Если снова начнёт трясти… То может углубиться. Ещё, чего доброго, провалимся. Что там, на Лазо?

–А там такая же фигня, - ответил Колян. - Я как раз сюда и бежал, потому что там… всё. У перекрестка казино стояло. Нуууу, то есть оно там раньше было. А теперь вообще нет. Здоровый луч аккурат по нему жахнул и вдребезги. Только воронка здоровенная. И трещины крест-накрест поползли. Одна сомкнулась с этой, - Колян указал на шоссе, - а другая пропахала поперёк. Так что через Лазо уже не перейти.

– Ага… Значит, клин… Погодь.

Дима извернулся и нащупал за пазухой смятый свёрток. Карты были ещё при нём, это хорошо. В кармане штанов сохранился и маркер, вообще отлично. Но все эти мелкие буквочки… Дима нашёл на тротуаре местечко почище, разложил карту и улёгся рядом, отыскивая нужную улицу.

– Значит, здесь провал, и здесь… И ещё на Лазо. Почти квадрат получается. Нехорошо… Слышь, Серый?

– Ну?

– Мы рискуем тут застрять… Если за Перовским парком такая же хрень, то отсюда мы уже не выберемся.

– Ладно, глянем, – согласился Серёга.

Дима, пыхтя, поднялся и собрал вещи:

– Но сперва… Надо бы выпить.

–Ха! Давай наливай, – заржал Сергей.

– Да не в этом смысле, блин… Пить хочу. Горло дерёт… Где бы нам разжиться?

– «Татарка», – мигом сориентировался Сергей.

Но Колян покачал головой:

– Не-а. Её уже давно раздерибасило. Там молния жахнула в торец. А потом местные всё растащили. К военкомату идти надо. Хотя насчёт питья сейчас гляну…

Он засеменил к подвалу и исчез на минуту, но возвратился ни с чем:

– Голяк. Труба больше не течёт. Видать, где-то ещё прорвало. А может, эти… молодожёны выхлебали. Они, кстати, свалили куда-то. Ну, или спят. Спичек мало осталось, неохота тратить…

– Ну и фиг бы с ними, - проворчал Дима.

– Блин, фигово так-то… Все магазины вдоль главных улиц стояли, а во дворах нифига и нет, - Серёга пожал плечами, – Фигли делать, пошли к военкомату, в «Биллу».

На том и порешили, тем более что пункт назначения располагался довольно близко.

Неторопливо — с черепашьей скоростью самого слабого члена «отряда», коим теперь числился Дима — парни двинулись в путь. Пятиминутный променад грозил растянуться на полчаса и больше: то и дело приходилось огибать кирпичные насыпи и поваленные деревья.

Район трудно было узнать. Там, где ещё вчера — даже с учётом первой волны катаклизмов и нашествий – было относительно чисто, теперь не осталось камня на камне. Тротуар был обильно усыпан обломками бетонных плит и кирпичей, стволами поваленных деревьев. Бурелом приходилось либо обходить – в опасной близости к обрыву – либо штурмовать напрямик, под аккомпанемент из матов и проклятий. Вдобавок вокруг руин ещё не вполне улеглась бетонная пыль, что норовила забиться в нос и глаза и противно скрипела на зубах. Дима кашлял, плевался, чертыхался, а в перерывах крыл отборным матом весь белый свет. Даром что белым он уже давно перестал быть.

– А вы, парни, сами откудова? – спросил Колян между делом.

– Оттудова, – Сергей ткнул пальцем по направлению к дому.

– Местные мы, – пояснил Дима.

– Странно… Чё-то я вас раньше тут не видал…

– Мы тебя тоже, и чо? – с вызовом спросил Серёга.

Но Колян не собирался вставать в позу. Он задумчиво почесал затылок, стряхнув с всклокоченных волос пыль, и обвёл взглядом окрестности.

– Да не, это я так… Просто... Думал, что всех тут знаю. Я сам вооон с того дома, – он указал на бетонный бугор в отдалении. - В Перовском парке часто тусил. С чуваками.

– А среди них не было такого мелкого, в очках? – оживился Дима. – Белобрысого? Сашкой зовут.

– Ааа, ты про брата своего опять? Не, такого не знаю. Да он и мелкий у тебя, так? Чего бы ему в нашей компании делать?

– Ну, мелкий - не мелкий, а я в его возрасте дружил обычно с кем-то постарше. Впрочем, его особо и не выпускали, так ведь? - Дима посмотрел на Серёгу.

Тот пожал плечами:

– Ну вообще да. В школу и домой только. Хотя, когда мать свалила, он пару раз тоже на уроки забивал. Шлялся там со своими друганами. Как их там… Хрен знает, короче.

– Капец вы дружная семья, – хохотнул Колян. – Ничего друг про друга не знаете, да ещё и мамаша куда-то сбежала.

– Э, ты за базаром следи, слышь?! – завёлся Серёга и даже было двинулся в сторону своего незадачливого оппонента, но Дима втиснулся между ними и придержал брата здоровой рукой.

– Осади, боец... А ты, правда, не лезь не в своё. Есть семьи, где все друг за дружкой ходят и в спины дышат, а есть такие, где больше ценят… свободу. Понимаешь?

– Не-не, пацаны, я ж не со зла. Простите, если обидел. Просто на нервах сам. Жить теперь негде… Да и у самого, кхм, не все дома… Морда ещё болит… Болтаю, чтобы отвлечься…

– Ладно, забыли, – буркнул Сергей.

Впереди маячил комплекс одноэтажных строений, увешанный вывесками разной степени убитости. Факт того, что торговый центр не упокоился под завалами, вселял тусклую надежду на успех миссии. Впрочем, с равным успехом магазины могли быть обчищены предприимчивыми выживальцами уже в первые дни.

Серёга первым подбежал к распахнутым дверям супермаркета, заглянул внутрь и выругался во весь голос.

– Да блядь! - Дима доковылял следом и заглянул в проём. Вместо зала супермаркета он увидел растрескавшийся пласт крыши и нестройные ряды покосившихся елей. От торгового центра остался только фасад.

Серёга со злости пнул пустую корзинку, валявшуюся на пороге.

– Что, опоздали? – спросил Колян. – Ух, ё…

Самое обидное в этой ситуации было то, что супермаркет был довольно большим и мог бы обеспечить скитальцев всем необходимым. Теперь они могли поживиться разве что антеннами и вентиляционными коробами, коими была усеяна крыша. Впрочем, опала она не совсем, а снижалась пологим склоном с дальнего края, который прочно стоял на своём месте. Нужно было только под неё залезть. И быстро выбираться обратно — земля вновь содрогнулась и остов магазина дрогнул. Где-то лопнуло стекло.

– Двинули, – скомандовал Дима, когда дрожь улеглась, и мысленно поздравил себя с тем, что устоял на ногах.

Они пересекли магазин насквозь и оказались на улочке с обратной стороны. За повалившейся оградой начинался Перовский парк. Пройдя чуть вдоль ограды, братья заметили тёмный лаз в нутро супермаркета.

– Ну, кто смелый? – спросил Колян, явно не имея в виду себя.

Серёга хмыкнул и пригнулся, высматривая что-то в темноте. На миг задумался, разглядывая правую ладонь, но обернулся на Коляна и полез в карман за зажигалкой.

– Ну, видно чего? – спросил Дима.

– Кажись, пусто. Стеллажи поваленные, а продуктов нет.

Внезапно ему ответили — изнутри. Послышался железный грохот и странное цоканье по кафельному полу. Глухой голос возвестил:

– Дохлый номер, парни! Всё уже украдено до нас!

Колян отступил назад. Серёга, напротив, подался на первый план и гордо встал, выпятив грудь и сжав кулаки.

– Ты это, не пуляй ничем раньше времени, – тихо шепнул брату Дима.

– Не сцы.

Левее из-под навеса, где уже можно было пройти в полный рост, показалась продуктовая тележка, наполовину заполненная различной снедью, и её хозяин — высокий молодой парнишка с короткой стрижкой и пронзительным взглядом. Одет он был просто, но на ногах носил почему-то футбольные бутсы с шипами, звонко цокающими при ходьбе. Парень протолкнул тележку наружу и кивнул Коляну:

– Здоров!

Тот очнулся:

– О, Ворон! Какими судьбами?

Они обменялись рукопожатиями, после чего Колян повернулся к братьям:

– Это Кир, мой друган. А это Димон и Серёга, знакомьтесь!

– Всем привет!

Дима сдержанно кивнул, а Серёгу больше заинтересовало содержимое телеги. Брат уже был готов запустить в неё руки, но сдержался и спросил:

– Там больше ничего не завалялось?

Кир покачал головой:

– Говорю же — дохлый номер. Может, что-то и было, но всё завалило. Это-то еле достал.

– Ты тут ночевал? – спросил Колян.

– Не, я с отцом в гараже, как обычно. Утром пришёл, когда трясучка кончилась.

– Заделись по-братски, а? С голоду пухнем…

– Да не вопрос, – миролюбиво согласился Кир. – Давай только подальше отойдём, а то стрёмно.

Они откатили тележку поближе к ограде парка, и Кир стал перебирать содержимое. У него было несколько помятых пакетов с молоком, пачка макарон, какая-то крупа и различные булки в герметичных пакетах – ещё не совсем чёрствые.

– Тут в углу был хлеб и молочка, – пояснил Кир, – Но кто-то уже успел пройтись, так что вот, чем богаты. Налетайте.

Он достал из кармана складной ножик и вскрыл пару пакетов с молоком. Серёга залпом отполовинил один из них. Дима допил, жадно смакуя каждый глоток. После той ржавой мути с металлическим привкусом, что он пил ночью, обычное молоко казалось ему чем-то запредельным. Сухая булка с изюмом тоже была воспринята на ура, хоть жевать её было непросто.

– Как у отца дела? – спросил Колян, усиленно жуя.

– Нормально. Возится с генератором, – Кир пожал плечами. – Когда всё отрубилось, мы сразу в гараж и там окопались. Там малость понадёжнее, стальной каркас крышу держит. Буржуйку топим, ночью тепло. А батя говорит, надо электричество, аккум зарядить, оживить тачку. Ну и валить куда подальше.

– Это куда, например? – поинтересовался Сергей.

– Сначала в область, на водохранилище. А там как получится.

– Охохох… – Дима наконец расправился со своей булкой и тяжело дышал, – Спасибо за помощь... Не знаю, как вам, а мне полегчало.

– На здоровье! Ладно, парни, мне пора возвращаться. Отец просил ещё детали кое-какие поискать для генератора. И, может, получится ещё бензином разжиться. Так что мне ещё до заправки топать.

– Стой, погоди! – окликнул Дима. – А где у вас гараж?

– Да тут недалеко, около школы.

– У семьсот девяносто шестой?

– Ну да, за забором. Только у неё теперь другой номер.

– Неважно. Слушай, может, ты в курсе? Тут, говорят, эвакуация была по школам или типа того…

– Ага, была, – встрял Колян. – Девятьсот двадцатую на автобусах увозили куда-то.

– Ну да, эвакуировали, – подтвердил Кир, – и нашу тоже.

Серёга ткнул брата в плечо:

– Я же говорил!

– Да толку, что ты говорил? Мы всё равно не знаем, куда их повезли. И дороги вон, полопались все… Может, вы там из гаражей чего-нибудь видели?

– Видели. Отец даже подходил поговорить… – Кир почесал затылок, припоминая подробности. – Короче, школу вывозили за МКАД и дальше, по Носовихинскому шоссе, вроде бы. Говорят, где-то там экстренный эвакуационный центр открыли. Долбить начало сначала где-то за городом, так что успели подсуетиться.

– Так, погоди ещё минутку, не уходи! Пожалуйста!

Дима снова завозился с картой, отыскивая подслеповатыми глазами нужную улицу.

– Какое, говоришь, шоссе?

– Носовихинское.

Серёга склонился над картой.

– Да вон оно. Недалеко совсем.

– Про масштаб не забывай, – прохрипел Дима, – И тут ещё, смотри, мост через пути… Обвалился, как пить дать… Ладно, тут они могли проехать, потом по Кетчерской, и вот оно — шоссе. Чёрт! Чёрт!

– Что не так? – поинтересовался Колян, заглядывая Диме через плечо.

Всё было не так. Носовихинское шоссе обрывалось – вместе с картой – почти у самой Москвы. Но, что хуже, в него вливалась Вешняковская улица, по которой, как прикинул Дима, должна была проходить эвакуация того района. Но со слов местных жителей, те автобусы далеко не уехали.

– Надеюсь, что им повезло больше, – выговорил Дима, – Но всё-таки надо будет… А хер его знает, короче.

Он пометил зону поиска – на будущее – хотя не очень-то верил, что в ближайшее время сможет этим заняться. Вполне возможно, что поиски банального пропитания станут приоритетной задачей. Дима убрал карту.

– Ну… вы там как, окей? – спросил Кир. Он явно торопился.

– Да.. да. Спасибо ещё раз, – кивнул Дима.

– Можете, кстати, заглянуть к нам, как будет время. У отца атлас автомобилиста, довольно новый. Подходите к гаражам, у школы.

С этими словами Кир свернул за угол, увлекая за собой дребезжащую тележку.

Колян задумчиво проводил его взглядом, шмыгнул носом и сказал:

– Мда, надо где-нибудь ещё пошариться. Не очень-то много в округе магазинов, так-то…

– Фигня, не пропадём, – авторитетно заявил Сергей. – Куда теперь двинем, Сусанин?

– Всё туда же. Пошли на Кусковскую через парк и оттуда домой. Оценим масштабы разрушений. И, может, подвернётся что-нибудь.

– Ага, монстра, например, – хмыкнул Серёга.

– Думаешь? Они вчера знатно драпали. Надеюсь, что все. И с концами.

– Ну и зря, – вздохнул Серёга. – Я бы ещё потренировался. Ухххх, размолочу!

– А ты типа борец? – спросил ни о чём не подозревающий Колян.

– Ага, вроде того, – ответил за брата Дима. – Боксёр. Как-то раз за честь школы дрался. В каком это классе было, напомни?

– В шестом.

– Во. Не руки, а кувалды.

Дима без труда скрыл язвительную улыбку: мышцы лица были скованы опухолью.

– А с виду и не скажешь, – Колян, в свою очередь, не уловил иронии. – Ну, респект, чуваки… Но с вами я, наверное, не пойду. Мне ещё надо поглядеть, что там с моим жилищем стало. Авось, вещи какие отыщу, перенесу в подвальчик. И заодно посмотрю, как далеко трещина тянется. Если что, ищите меня на том же месте, вечерком точно там буду.

– Договорились, – кивнул Дима. – Спасибо за помощь, кстати.

– Да ладно, чё там...

И Колян потрусил в обратном направлении, к обрыву.

...Сгрёб старьё в кучу: тряпки, туфли, разбитые зеркала. Целую коробку вынес из дедова кабинета: металлические трубки, шланги, стеклянный продолговатый короб, тусклый от пыли. Захлопнул дверь, подхватил хлам и, кряхтя, потащил вниз. Блошиный рынок, стрекотавший под окнами с самых кислотных дождей, в кои-то веки пригодился. А чтобы не платить за аренду места, я планировал пристроиться к Авдотье Степанне.

Машинально хлопнул рукой по карману, проверяя таблетки: оставалось пять или шесть. Но запасной блистер был пуст, и вдруг — враз, всерьёз — я понял: продолжения может не быть. Поставил коробку на раскисшую землю и судорожно пересчитал кругляши. Ровно пять. Значит, ещё десять часов. Десять...

— Авдотья Степанна, дадите местечко?

— Ты кто такой?

Вгляделся в укутанную в платки бабку. Щёлки глаз, спутанные волосы выбились из култышки, лицо испитое, морщинистое, похоже на чернослив.

— Авдотья Степанна?..

— Нету её, сдохла без воздуха! Вали отсюда!

Сдохла... Я подхватил коробку и быстро пошёл к самому краю рынка, где под прикрытием подгнивших овощей продавали порошок для эвтаназии и — втридорога — кислород.

Пристроился у самых ворот, в тени источника жизни — бывшего космо-завода, где, по статистике, запасов кислорода должно хватить ещё года на два...

У меня не было ни картонки, ни клеёнки. Осмотрел скарб и решил устроить витрину из дедова агрегата. Протёр стеклянный короб рукавом — размером он был с десятилитровое ведро, куда в детстве мы собирали яблоки, а потом выкинули за ненадобностью — не стало яблок. Поставил на попа — что-то щёлкнуло в стеклянных глубинах, агрегат раскрылся, и на колени вывалилась пожелтевшая брошюрка, серебряная ложка и статуэтка собаки.

Водрузил это богатство на дедово «ведро», добавил механический будильник, нож, набор ключей, солонку в форме граната. Стал ждать.

Прошло часа полтора. Ничего не продал. В летних кедах совершенно заледенели ноги; негнущимися пальцами я выцепил из мелочёвки в кармане блистер с таблетками и проглотил прозрачно-синий шершавый кругляшок. Согревая, приводя в себя, по крови заструился искрящийся кислород.

Мысли прояснились. Я оглядел кучку хлама, редких клиентов толкучки, пасмурное небо. Решил: постою ещё час и… и не знаю, что. Но нужно будет что-то делать.

Чтобы скоротать время, я отряхнул от мусора книжицу, выпавшую из ведра-агрегата.

Кис… ное само… есп… ение.

По позвоночнику, под ситцевой рубахой и ватной курткой, скатилась крупная липкая капля. Я слышал об этом. Но разве может такое быть правдой?

Кислородное самообеспечение. Шутка?

Вцепился в книжицу, расправил страницы. Какие-то схемы, примечания, перезаправка… Где же главное?.. Это действительно то, о чём я думаю?

«Продуцент в объёме парниковой камеры вырабатывает количество кислорода, достаточное для 1 пользователя. Перезаправка продуцента при соблюдении условий эксплуатации не требуется, но может быть произведена в случае ЧП или замены на более мощный. Хрупко. Беречь от ударов».

Что такое продуцент? Где эта парниковая камера?

Запихал книжку за пазуху и, оскальзываясь, помчался назад. Если брошюра была где-то в кладовке, то и сама парниковая камера должна быть там же… В голове всплывали воспоминания далёкого детства: тёмный стол в дедовом кабинете, какие-то молоточки и трубочки, справочники, напильники, резиновые фильтры… стеклянный продолговатый ящик...

Я развернулся и бросился обратно.

Около ведра, на котором я оставил блошиные богатства, уже кучковались подростки.

— Во-он! — заорал я и с размаху бухнулся на колени перед ведром: трубочки, шланги... Наверняка это составные части этой парниковой камеры! Сбросил с ведра газеты, смахнул тряпки, схватил кучку металлических шнурков. Ну, что ещё?.. Что ещё из этого хлама может пригодиться?

Несколько раз встряхнул стеклянное ведро над землёй. Посыпалась какая-то труха, бумага… И тут меня словно ударило по голове.

Это и есть парниковая камера.

***

К тому времени, как в блистере осталось две таблетки, я, благодаря дедовым инструкциям, отмыл и собрал ранец самообеспечения. Не хватало лишь ключевого ингредиента: продуцента.

Продуцент — это яблоня, которая помнилась белым облаком с торчащим кривым стволом. Продуцент — это алоэ, сок которого бабушка заставляла капать в нос. Продуцент — это зёрнышко гречки, найденное в кухонном шкафу. Продуцент — это растение. Любое растение, которое даёт кислород. Но где мне найти такое растение, чтобы погрузить его в парниковую камеру и стать независимым от синих таблеток?

Я посмотрел на себя в зеркало и увидел, что щёки стали совсем бледными, а губы посерели. Руки тряслись. Истекало действие очередного кислородного кругляшка...

Нащупал новый. Проглотил, замер, дожидаясь, пока сбивчивое дыхание придёт в норму.

Оставалась одна таблетка.

...Мне очень не хотелось идти в Лаборатории. Но это было единственное место, где я мог отыскать продуцент.

***

Слухи ходят всегда. На моём веку судачили о том, что монополисты прячут уцелевшие после кислотных дождей растения где-то в Лабораториях, а нас кормят затхлым кислородом со складов.

Медленно встал и, стараясь не дышать глубоко, чтобы не расходовать лишнего, упаковал ранец в чёрную бумагу. Теперь он напоминал ящик, в каких в Лаборатории несут головы умерших. Во-первых, доказательство снижения численности, во-вторых — блистер бонусного кислорода на каждого живого члена семьи. Люди с чёрными коробками встречаются на улицах каждый день, и моя драгоценная ноша не вызовет подозрений.

От волнения тянуло спину; но я пёр коробку вперёд, пока не добрался до проходной. Охранник, завидя чёрный ящик, впустил меня без разговоров. Нормальный мужик — знает, что тем, кто с коробкой, не до проверок. А может, помнит меня с прошлых разов.

Войдя в здание, я миновал администраторшу, застрявшую на телефоне, и быстро спустился в полуподвальный этаж.

...Моё представление о планировке было очень приблизительным. Вероятность, что здесь действительно есть продуценты, — минимальной. Шанс, что я смогу их найти, — почти нулевым. Но попробовать стоило. На крайний случай можно притвориться, что я пришёл завещать тело на опыты в обмен на три последних дня кислорода. Конечно, если меня застукают в секретных помещениях, никакого кислорода не видать — проведут по административной или криминальной статье и оставят умирать в каком-нибудь небольшом и неприятном месте.

От этих мыслей дрожь в ногах перешла в полуобморочную слабость. В ушах гремел маятник, отсчитывавший последние минуты кислородной таблетки.

— Молодой человек! Вы куда? Молодой чело-век!

Цокот каблуков, крик, от страха подводит живот… Я помчался вниз, не разбирая дороги.

Ранец грохотал в коробке своими трубками, кеды шлёпали по полу, в ушах по-прежнему гремело, но громче всего бухало сердце. Поворот, поворот, пробежка, я уже совсем не понимал, куда, стихли шаги за спиной, крик, потом тишина, и только сердце стучит в ушах и в горле, и каким-то чудом я всё ещё бегу, всё ещё не упал и не выронил спасительную коробку… Тишина, тишина, тишина…

Разрывающий барабанный перепонки визг. Гром. Система оповещения.

Где-то в глубине коридора подсветился жёлтым дальний поворот — я бросился туда. За углом мигала ещё одна жёлтая стрелка, и ещё, и я понял: у них же включилась система блокировки с указанием пути к Хранилищу, чтобы ответственные сотрудники не заплутали, эвакуируя из Лабораторий самое ценное…

Ноги, вдруг окрепшие, сами несли меня по жёлтой дороге. Ящик трясся в руках, и в эту минуту я боялся только, что тряска повредит корпусу и фильтрам.

...Хранилище распахнулось навстречу — оттуда уже выбегали сотрудники в защитных костюмах, неся коробки, переноски с пробирками, маркированные зелёным боксы...

— Есть ещё? — заорал я.

— Там! Там! — так же дико проорали в ответ, и я нырнул в распахнутый зев Хранилища, откуда выносили и выносили ценности Лабораторий.

Внутри заполошно вертелись аварийные лампы и метались люди. Я подхватил с полки одну из зелёных коробочек и бросился к выходу. Знал я чувствовал нутром: это оно. И это было невероятным чудом.

Взбираясь наверх, я мечтал о чуде ещё большем: выбраться, спастись, зарядить ранец и успеть, успеть, успеть…

От недостатка кислорода жгло в груди. Я на бегу заглотил последнюю таблетку и вылетел в холл. Бежал, водрузив зелёный бокс на ранец и придерживая его подбородком. Девушки на рецепшен уже не было, вместо неё у дверей выстроилась орава охраны. Я зарычал властно, что было сил:

— Пропустить! Пропустить! Ценный экземпляр! Пропустить!

Какой экземпляр? Что я несу?

— Пропустить!

И они расступились!

Я вырвался на улицу.

Кислород расходовался с космической скоростью. Я шёл, подпрыгивая, икая, почти задыхаясь. Упал в каком-то подъезде, в тёмном, остро пахнущем углу. Запах показался смутно знакомым... Я вспомнил, что раньше — очень давно — так пахло и у нас.

Кошки. Так пахло кошками — когда они ещё были. Как и другие домашние животные, они исчезли почти сразу после кислотных дождей. Горожане выжили благодаря кислородным насосам, а теперь живут на таблетках, но кто будет давать кислород бесполезным питомцам, когда его не хватает людям?

...Там-то, в этом углу, сохранившем запах прошлого, я распаковал ранец и загрузил в парниковую камеру бокс с хлореллой.

***

Приходил в себя постепенно: ушла дрожь, выровнялось дыхание, отогрелись окаменевшие от холода пальцы. Прошло около часа, и я почувствовал себя почти хорошо — разве что хотелось есть, да кислород из ранца был непривычным — на запах, на вкус, на концентрацию. Строго говоря, это был не кислород, а воздух со всеми положенными примесями — тот самый, каким несколько десятилетий назад дышали все. А теперь?..

Если в Хранилище есть хлорелла — почему её не попытались высадить и размножить, заставив производить кислород?

Мне вспомнились строчки из брошюры, приписанные от руки:

«...разовые кислотные дожди после взрывов на заводах компании CreepOtta отравили почву, но оперативное опыление с самолётов-распылителей нейтрализовало большую часть вредоносных и опасных для продуцентов веществ. Зелёный покров Земли исчез на пяти континентах, но семена, сохранившиеся в почвах, оказались в состоянии спор.

Они обладают особой чувствительностью. Их нельзя назвать мыслящими, однако что-то указывает семени, что корни должны расти вниз, а листья — вверх. Семя осознаёт, когда вокруг него среда, пригодная для развития, а когда — бумажная упаковка.

Я уверен: если возродить на Земле (в почве) условия для развития продуцентов (солнце, вода, углекислый газ), семена активируются».

Не может быть, чтобы учёные Лабораторий не знали о том, о чём знал мой дед. Так неужели же они не пробовали высадить хлореллу в естественную среду? Или пробовали? А может быть… может быть, у них есть не только хлорелла?.. Что, если где-то на Земле существуют зелёные сады, полные кислорода? Сады только для избранных?..

Я подвинтил клапан фильтра, смешивающего кислород и углекислый газ. Прикрыл глаза. Борясь с дремотой, соображал, что делать дальше. Всего за один день вокруг меня появилось столько вещей, которые раньше казались неслыханными... Живые водоросли. Свободный кислород. Ранцы самообеспечения. Сады. Семена…

Семена.

Судя по дедовой книге, они в почве и, вероятно, всё ещё живы. Что там он перечисляет в качестве необходимых условий? Солнце, вода, углекислый газ? Где можно достать всё это, не привлекая внимания?.. Где?

...Мне было семь, я только пошёл в школу. Как-то раз в кабинете резко завоняло — все зажимали носы, кто-то даже упал в обморок. Тем же вечером отца, соседей и многих других мужчин вызвали на рыбуборку — недалеко от города выплеснуло уйму мёртвой рыбы. Она погибла от нехватки кислорода ещё во время кислотных дождей, но почему-то болталась в океане, а теперь её прибило к берегу. Отец, рассказывая, как всё прошло, упоминал о крохотных плавучих островах, которые они видели с уборочных лодок.

А ведь я умел мало-мальски управлять катером.

Пересчитал все деньги и пошёл в порт.

***

О борта били сизо-зелёные волны в мелких гребешках пены. Небо висело низко, цеплялось за шпили уходящего города. Берег уменьшался, крупная галька и песок сливались в бурые полосы...

Ветер хлестал в лицо, и винт вздымал солёные ледяные брызги — я надел капюшон, натянул рукава до самых пальцев и всё равно промёрз до костей. Но в награду мне из тумана медленно, но верно выплывал остров. До него оставалось несколько сотен метров, и за это время следовало, наконец, в деталях обдумать, что я хотел сделать.

Проверить, что творится на острове — в месте, где не бывают люди. Может быть, там воскресла растительность?

Оставить там немного хлореллы. Вдруг она как-то удобрит почву? Корневая система, вторичная сукцессия…

Ну а потом? Даже если оправдаются самые смелые мечты, что я стану делать? Скрою свой Изумрудный остров? Или расскажу об этом всем? А если сюда нагрянут те, из Лабораторий? Уничтожат всю зелень и меня заодно?.. Что же делать, что делать?!

Однако, раз уж мне в руки попал такой шанс, не использовать его было бы глупо. Я не могу не попробовать… Я…

Волна резко толкнула борт катера. По палубе покатились какие-то бочки, плохо закреплённый спасательный круг полетел в воду. Меня отбросило на приваренную к доскам мокрую деревянную лавку.

Небо стремительно набухало лиловым. Тучу расколола густая сеть серебряных прожилок. В нос ударила новая волна.

Я подполз к краю палубы и выглянул вперёд. Расстояние до острова стремительно сокращалось, катер бежал, подгоняемый ветром. Волны задирали днище, море выдавливало мою посуднику из себя, словно мелкий чёрный прыщ…

Я боролся с рулём, но тщетно; усилился дождь. Теперь он лил густым, косым потоком. Я вцепился в трубочку, шедшую от стеклянного ранца. Это, конечно, не стекло, это прочный плексиглас. Но если меня ещё раз приложит спино… о-о-о... о-ой!

В миг удара я схватился за ранец — осколок впился в ладонь, и в сизой мгле шторма на коже распустился кровавый цветок. Но боль я чувствовал лишь мгновение — в следующую секунду что-то пошло не так, стало трудно дышать, я позабыл о ране…

Ранец раскололся почти ровно пополам: одна половинка отвалилась и блестела на захлёстываемой дождём палубе. Я смотрел на неё, плохо осознавая, что произошло. Трубки и фильтры ещё выплёвывали ошмётки воздуха, и я всё ещё дышал — может быть, секунд десять.

...Катерок неумолимо несло на прибрежные скалы.

***

Девять месяцев спустя. Энская городская газета.

«...Проплывая по маршруту вдоль городского побережья, пассажиры лайнера «Надежда» увидели светящийся зелёным объект. Во избежание ЧП лайнер не подплыл ближе, но уже через час над объектом кружили вертолёты. Выяснилось, что зелёное свечение вызвано водорослью хлореллой, которая целиком заполнила остров. Более того, кроме хлореллы на острове обнаружены побеги злаковых и бобовых…»

Большинство прекращало чтение уже на этом месте. Шокированные, обнадёженные, с газетами в руках, люди бежали к телевизорам и телефонам: убедиться, что зелёный остров — не обман, обсудить сенсацию, рассказать близким…

Лишь немногие дочитывали последние строчки новости:

«…среди прибрежных скал были найдены обломки катера и труп мужчины 35-40 лет».

Видимо, все силы ушли на этот вопрос- князь пошатнувшись, оперся на дверной косяк и начал сползать по нему.. Не растерялись только двое из присутствующих- Док и колобок. К царственному телу они кинулись одновременно, но доктор успел чуть быстрее, успев мимоходом коварно воткнуть локоть Виктору Романовичу в солнечное сплетение. Колобок хрюкнул от боли и замешкался, потеряв темп.

- Товарищ князь, вот, садитесь в кресло,- приобняв и поддерживая за локоток, Док подвёл местного властителя к пустому креслу, прошипев на конкурента- неудачника, путавшегося под ногами..

Колобок суетился, не понимая, почему, доселе послушный князь, совершенно не реагирует на своего советника.. А князь, откинувшись осторожно на спинку, почтительно придерживаемый доктором, обвел всех присутствующих грозным взором.. Он открыл рот.. потом закрыл.. Пауза затягивалась.. Уже начались тихие перешёптывания, в стиле – «князь не настоящий», «царя немцы подменили».. Пришлось доктору спасать положение:

- Какая падла сломала двери в княжеское помещение? Разве их для того тут ставили?- абсурдность вопроса сбила волну подозрения, заставив каждого задуматься, так, на всякий случай, не он ли эта таинственная падла..

А Док, пригнувшись, зашептал в ухо князю, наверняка, доносы, как решили многие, примчавшиеся на выручку..

Само собой случилось так, что подданные князя разделились на две неравные части- первая, во главе с князем, Доком и вставшим рядом с ним Сансанычем и его бойцами…А вторая- все остальные, сейчас ничего не понимающие и переминающиеся с ноги на ногу.. Ах да.. Колобок, тоже оказался на стороне доктора- момент для перебегания он упустил, а теперь трусил, боясь сидящей подле него Фроси.. Да и по последующим размышлениям, переход в противоположный лагерь был политически незрелым и бессмысленным..

А князь, тем временем, выслушав Дока, собрался с силами и что-то прошептал… Едва заметный тычок доктора добавил правителю энергии, вскочив неожиданно для всех на ноги, князь рявкнул:

- Все вон! Вон отсюда!!!

Это подействовало на толпу не хуже скипидара.. Убоясь начальственного гнева, народ поторопился на выход, однако, многие уходя, радовались- напоминающий амебу, много месяцев уже безвольный князь, вновь, как прежде, проявил свой характер..

Среди разгрома остались только заговорщики и князь с Колобком..

- Сансаныч, отправь своих, пусть посмотрят.. Караулы расставят, оцепление.. не мне тебя учить.. Надеюсь, полномочий им хватит?,- Док, скомандовав, с любопытством уставился на скребущуюся бледным пальцами руку,- Ишь ты.. живучие.. Прям, косиножки … Так вас и назову, пожалуй..

На склизком, затоптанном полу, дергались, шевелились конечности.. дрожали, вроде бы мёртвые тела.. Доктор разрезал у одного одежду, вытряхнув содержимое на пол..

- Ну и пакость,- Выжлеева передернуло,- Мутант? Или .. это одни из тех.. эммм.. существ.. инопланетных???

У навострившего уши Колобка, при этих словах округлились от удивления глаза…

- Они самые.. Первые поделки младенца, бездумно пачкающего бумагу… В его глазах это вполне понятный рисунок, а окружающие видят мешанину штрихов и линий.. Потом дитя вырастет, научится и будет делать все как надо.. А эти «шедевры», ждет заслуженное забвение..

Тело напоминало человеческое, но только отчасти.. худой скелет, обтянутый «веревками».. даже не мышц.. а каких-то «тяг», серая, усыпанная чешуйками кожа, растущие хаотично из нее пучки гладких, напоминающих крысиные хвосты «щупальца».. Короткие, сантиметров до пятнадцати, они торчали из груди, подмышек, виднелись на спине, плечах.. даже сейчас, после таких повреждений организма, эти отростки бессистемно сжимались, ощупывали, поднимаясь, воздух… жили своей жизнью.. А вот лицо было обычным, почти человеческим, хотя некоторые черты были искажены, выдавая чужеродное происхождение существа..

Осмотр тел прервал вопль Колобка, воспользовавшегося тем, что на него перестали обращать внимание. Это позволило подобраться к князю вплотную..

- А-а-а-яяя!! Что это за гадость???- советник вопил, указывая пальцем куда-то за спину своему «повелителю»..

Он, набравшись смелости, попытался схватить это, но подскочивший доктор, пинком сбил его с ног.. А вот Сансаныч, утоляя любопытство, спокойно подошел к князю.. Возбуждение Колобка было понятно.. Едва прикрытое халатом, на шее князя устроилось непонятное существо- его длинные, суставчатые передние лапы вонзились за уши, три пары конечностей, более коротких, крепко удерживали тело.. твари, заметно уже погрузившись в плоть носителя.. был еще членистый хвост- его кончик, снабжённый тонким шипом, пронзил меж лопаток позвоночник, попав прямиком в спинной мозг.

- Кто это,- только дрожь.. по- правде, едва заметная, выдала волнение Выжлеева,- Это опасно… для нашего дела?..

- Это .. пусть будет Кеша.. несимпатичный, опасный, но полезный инструмент.. Сейчас он перехватывает управление и позволяет командовать князем, не взирая на все потуги соперников.. Правда, жить ему .. недели две- три.. Но за это время, мы с вами применим новый способ нейтрализации, более продвинутый.. Так что, Сансаныч, беспокоится не о чем.. Лучше подберите князю одежду.. чтоб скрыть наш мелкий апгрейд..

- П-п-почему Кеша?- осмелился на реплику Колобок..

- - Потому что Кеша- хороший,- снизошел для объяснения доктор.

- Это… технологии.. тех про кого вы мне рассказывали?- Выжлеев нагнулся, с любопытством разглядывая удивительную зверушку..

- Технологии?? Скорее костыли из палок и гнилых досок.. Примитив.., но в нашем случае этого достаточно, - Док зарисовывал на листе пополнение своей коллекции..

- Что будет со мной? – в разговор вклинился Колобок..

- Ничего.. Естественно- отставка.. Ну и валите на все четыре стороны.. Вы, Виктор Романович, извините.. сошка мелкая.. так.. прокладка.. Какие к вам претензии? Вы же этот.. инструмент, типа молотка.. или собака.. Разбираться будем с вашими хозяевами.. А вы- вы ноль, нам не интересны..,- доктор зевнул, - Пару вопросов и уточнений, а там, можете идти досыпать, а утром- чтоб духу вашего не было во дворце..

- Хорошо.. Я понял…- бледный от ярости Колобок, все же сдерживал себя, боясь последствий..

-Вот и ладно.. Как нам известно… связной ваш из купцов, торгующих с так называемой Ордой? А кто тогда пометил Дубровских?

- Откуда.. откуда вам.. Кто рассказал?

- Коллега.. – доктор укоризненно покачал головой,- Кто ж такое расскажет. У нас – свои источники.. Этого вам достаточно.. Давайте, колитесь.. или…

-Что «или»?

-Или валите, нечего время отнимать..

- С вашего позволения, я, пожалуй, удалюсь.- Колобок ядовито улыбнулся..

- Не смею задерживать,- рассеяно ответил Док и отвернулся..

Сансаныч, тем временем, отойдя в сторонку, выслушивал доклад.. Один из его клевретов- тот, что напоминал отставного солдата- наёмника, что-то вполголоса рассказывал своему шефу.. Стоило Виктору Романовичу, радующемуся, что все закончилось, пройти мимо своего врага, показав спину, как по кивку Выжлеева, боец, чуть повернувшись, накинул на шею Колобка удавку.. Тот захрипел, зацарапал горло скрюченными пальцами, тщетно пытаясь ослабить петлю, но струна глубоко врезалась в кожу, переняв дыхание и кровоток.. Умирал Виктор Романович долго- немало силы оказалось в его маленьком теле, он таскал на себе крепкого мужика, пытался ударить им о стену, упасть на пол, придавив его, однако, все было зря.. Вывалив язык, выпучив глаза, Колобок упал на подогнувшиеся колени и испустил дух…

- Закончили?,- сунув руки в карманы, доктор вальяжно подошел к трупу..

- Да… Сдох.. с-собака,- Сансаныч брезгливо, носком ботинка перевернул Колобка на спину..

- А вот тут, вы не правы,- Док пнул Виктора Романовича в бок,- Вставай, придурок, я не эти, меня не обманешь..

Тело покойника дернулось, Колобок, отдуваясь, сел, вытерев грязной ладонью сопли и слюни.. Взгляд его, мутный, недобрый, разгорелся любой злобой..

- Типичная ошибка дилетанта. Голову надо рубить всегда.. Вот помню, меня одни нехорошие люди- на кол посадили.. Знаете, как больно было?- доктор мимикой изобразил страдания..

- И что?- с профессиональным интересом спросил ликвидатор-неудачник ..

- Утомились. Спать легли, а утром проснулись- головы рядом лежат.. Так что, кончай болтать, дело закончить нужно..

- У князя в кабинете холодняк на стенах, думаю сойдёт.. - боец метнулся к дверям в покои.. Виктор Иванович некрасиво открыл пасть и тоскливо завыл..

Пока рубили головы, пока таскали тела на улицу, пока мыли полы, доктор с Выжлеевым шушукались в уголке, прикрытые сидевшей Фросей, недовольной тем, что осталась голодной.. Правда, если бы доверенные агенты главы СБ-К, знали, что происходит там, от их благодушия не осталось б и следа. Заманив приватным разговором Сансаныча в уголок и заметив, что выполнив приказ, Фрося заняла позицию, Док незамедлительно воткнул недавнему союзнику инъектор. Прямо в бедро. Выжлеев дернулся, открыл рот, но больше ничего не успел, доктор осторожно прижал его к стене, не давая упасть и стал коротать время, дожидаясь отката..

- Повезло тебе, что ты первый укол сделал,- доктор достав из кармана Сансаныча платок, заботливо вытер тонкую струйку слюны, потянувшуюся из уголка рта пациента,- Вторая часть без первой- бьёт по мозгам не хуже кувалды.. На раз дураками становятся.. Тем более такие как вы- тупиковая ветвь.. ни иммунитета, ни регенерации.. А такие в нашем мире не выживают.. Без нашей ..хе- хе.. помощи.. Но, конкретно тебе, дружок, это не грозит.. Наоборот- пару месяцев отличного здоровья, хорошего настроения, ну и сил- душевных и физических, заметно прибавится.. Увы- за все надо платить, потом- мозг превратится в тыкву… Но ты не переживай, Сансаныч, мы ж теперь друзья, мы же теперь партнеры- не дадим сгинуть хорошему человеку. Ты ведь, наш? Ведь верно? Ведь правильно?

Выжлеев, радостно угукал, полностью со всем соглашаясь- не было теперь более преданного слуги у Дока, готового на все, лишь бы угодить хозяину.. Дьявольская сыворотка, синтезированная Кузьмой, подействовала так, как нужно… Вкатив безвольной жертве третий по счету укол, прочистивший Сансанычу мозги, убрав остатки эйфории, доктор радостно похлопал его по щекам, приводя в чувство- Выжлеев стал прежним, практически как раньше, если не считать засевший глубоко в мозгах императив: слово или приказ Дока- закон..

- Простите… Я немножко.. отвлёкся??- Сансаныч потряс головой, прогоняя остатки морока..

- Сомлели.. Это от переутомления.. Ну и возраст, стресс.. – доктор понимающе и ободряюще улыбнулся..- Надо закончить дела- через пару- тройку недель, князь выйдет из под контроля.. Нужно- тихое, укромное место в саду, куда никто не ходит…

- Найдём!!- остатки слабости совершенно прошли..Выжлеев теперь ощущал себя… он даже не находил слов… как будто ему снова шестнадцать… Ничего не болит, ничего не колет… как заново родился…

Доверенные миньоны, увидев хорошее настроение шефа- тихонько радовались.. Теперь, на всех причастных, наверняка прольётся дождь наград. А вот Док на их месте – особо бы не радовался.. Как пела популярная в конце прошлого века, ныне прочно забытая певица- для многих участников переворотов, даже удачных- « Есть одна награда- смерть..» Ну и идиотский смех после- над дураками, ставшими удобрением для кустов истории..

Весь биоматериал зарыли в саду- доктор опять провёл над братской могилой какой-то ритуал и закончив, велел закрывать, посетовав под конец, о отсутствии какого-то полковника, любящего делать массовые захоронения. Оставленную без ужина Фросю- накормили на княжей кухне, подняв персонал..

А вот утро- стало звёздным часом Выжлеева- пусть слухи о некой замятне в покоях князя просочились наружу, но все в них было так зыбко, обтекаемо, а главное- с такими фантастическими подробностями и различиями в версиях, что любому умному, осторожному человеку- было понятно- брехня…

Тронный зал забился целиком- пускали всех гуртом, не смотря на чины, регалии и морды.. О том, что ветры перемен задули с новыми силами- стало понятно даже самому глупому дураку- пред княжьим троном стоял столик, а на нем, на подносе – выкатив мёртвые буркалы, глядела на набившихся в зал вельмож- голова Колобка.. Вчера, еще полновластный советник, теперь превратился в трофей Сансаныча, гордо стоящего рядом с троном- чего раньше он себе не позволял. Тут любой сообразит- произошёл резкий скачок в уровнях, меняющий все расклады, разбивающий, едва сложившиеся союзы и договора..

А князь- сам!! Сам- строгим, властный тоном вещал о заговоре, пропущенном «верными» слугами и чудом предотвращенным последними оставшимися верными людьми.. О том, что коварный советник опаивал князя, пытаясь постепенно отравить и занять его место. Однако, отважный глава СБ, нарушив грязные козни, подтолкнул негодяя к открытому бунту- вор и разбойник решил убить господина- ночью, подло, во сне.. Погибли верные воины, защищавшие князя, но и все нападавшие – были убиты, а сам проклятый изменник, после короткого допроса, был казнён. Тут, многие, потеряв маску фальшивой радости от чудесного спасения князя, погрустнели- что мог наболтать пытаемый- одним богам известно.. Но не даром у Выжлеева такая хитрая морда- значит найдётся крючок для каждого.. И ладно, если на этом крючке висеть придется так.. оказывая услуги, а если физически… подвешенным за ребро? Озадачив двор этакими кульбитами, всех погнали прочь, дав время покумекать и поразмышлять. Уже к вечеру- у Сансаныча лежал стопа доносов, в которых верные сыны отечества- указывали на врагов и предателей. Выжлеев только потирал руки- возможностей для различных комбинаций- было море… Жаль доктор запретил разработку связей Колобка и его таинственных хозяев.. Оставленные письменные инструкции- это чётко регламентировали, также – было подробно расписано, что делать, когда, в неком укромном уголке кое-что появится.. Впрочем, Сансаныч, заботясь о своем лучшем друге- немного подстраховался, не предупреждая последнего, естественно, действуя из лучших побуждений.. Слишком сырые были технологии, слишком много свободы действий они еще оставляли.. Док, правда, еще этого не знал- сунув руки в карманы, посвистывая, он шел по рассветным улицам, не подозревая о будущих сюрпризах, преподнесённых ретивым и рьяным Выжлеевым.. И, пусть тот сделал все из лучших побуждений, здоровья доктору это в дальнейшем не прибавило..

Копыта верного скакуна взметали пыль с древней мостовой.. Славный воин горячил коня, мчась по улице.. Красны девицы махали ему палочками, бабы и мужики- кричали приветствия.. Но он не видел ничего этого- холодом стали, льдом застыли его глаза, скрытые забралом шлема.. Что ему досужие обыватели? Слава и почести? Вперед- на подвиги, на тяжелый ратный труд- очищать мир от зла, от тёмных, ужасных тварей.. Не раз воин сходился с ними в схватках, рубя порождения бездны своим волшебным мечом.. Вот и сейчас- у самого города, у ворот, стоит беспечная стража.. Увальни, вчерашние крестьяне.. Болтают, вдыхают дым дурман- травы… Не видят, дурни, многоглавое чудище, тянущее к ним свои кожистые лапы, клыкастые пасти..

Взлетел клинок вверх- старый меч, древней работы.. Отсек лапу, отсек голову.. Зашипел змей, запыхал огне , да все зря- конь богатырский- не крестьянская лошадка: где надо, отскочит, где- зубами рванет, да копытом вдарит.. А меч- как молния разит… Алый плащ на ветру хлопает, горит на броне жёлтый круг- Солнце.. Слепит врага, силы тёмную тварь лишает.. Осталась у нее одна голова- самая главная, на самой толстой шее- но и ей не устоять.. Упал на нее клинок, переломил, как былинку сухую, да и сам сломался- подточила кровь чёрная- сталь булатную, наговорную…

Упал богатырь на землю, заревел от досады, замолотил по пыли кулаками..

- Ишь, Ванька… надрывается.. чего эт он?-звуки схватки привлекли ленивое любопытство караульных..

- Саблю об репей обломил.. так думаю..- дальше пустяшный разговор увял.. болтать на вечерней жаре никому не хотелось..

А Ванька, успокоился, вспомнив, что дома лежат еще пара мечей, да еще один – скоро будет готов… Настроение у него сразу подскочило- напялив на голову корзину, исполняющую роль шлема, он зажал меж ног верного скакуна, сделанного самолично из старой метлы и тряпок.. Жирный след от утащенных пирогов украсился налипшей пылью, но Ивана это не смущало- плюнув напоследок на измочаленного врага, он покакал дальше, по дороге приключений..

Если б кто решил проследить за никчемным дураком, то он бы очень удивился- Ванька уверенно держал путь в Поганый лес.. в самую его плохую часть, туда, куда не смел казать носа даже самый последний, полудохлый, с прогнившими мозгами, мут, влачивший свое жалкое существование на свалке..

На самом деле- Поганый лес- лесом не был.. Иной парк в древних городах был больше него. Сверху он напоминал уродливую запятую, или головастика- кому как.. Узкий, извитой конец- тянулся метров пятьсот, огибая Свалку.. в нем было относительно безопасно, как может быть безопасен быт в самом разнузданном и низменном притоне.. Обитали там такие сливки дна, что даже Ржавый город их не принимал.. Мутанты, калеки, уроды всех мастей- физические и моральные.. Они варились в этом котле, дохли, рожали, дохли… Практически бесплатная рабсила на самых опасных и не требующих квалификации работах, да чахлые огороды- вот что позволяло им выживать.. По слухам, по-городским легендам, местные обитатели не чурались каннибализма, подъедая более слабых собратьев.. Но… кому было дело до дна и его обитателей? Лишь два раза, еще в самом начале, когда доведенная голодом голытьба, лишившись последнего рассудка, устраивала набеги на город, власти устраивали зачистку, в ноль выбивая расплодившуюся погань. Однако, свято место, пусто не бывает- Свалку и лес заполняли новые отбросы.. Мешанина из землянок, лачуг, шалашей и хибарок- гротескная пародия на лежащий рядом город.

Но Ванькин путь лежал дальше, совсем мимо этих отверженных- в другую часть леса- в ту, которая стала для всех синонимом смерти.. Опять же- с высоты птичьего полета- она выглядела мирно и живописно- полторы сотни гектаров зелени: деревьев, кустарников, травы и цветов.. в центре- небольшое озеро и живописные, затянутые ползучими плетьми хмеля и винограда, руины..

Давным давно, еще в середине прошлого века, среди бескрайних полей, тут открыли филиал какого-то агроНИИ- для изучения кукурузы и еще бог весть.. Из бетонных деталей собрали трехэтажный корпус, настроили на территории гаражи, котельную с трубой, теплицы, какие-то хозпостройки.. Ну и конечно,- забор.. На субботнике- маститые профессора, доценты с академиками и их свита- посадили жиденький парк, разросшийся со временем и укрывший уютной тенью место их работы. Филиал пережил многое- даже ветра перестройки и рука рынка- ничего с ним поделать не смогли.. Прибывали- убывали машины, люди в белых халатах брали пробы с полей, шумели студенты- практиканты.. Казалось, даже время тут застыло- из веяний новых времен- пластиковые окна у руководителя, кондиционер- у него же.. Ну и- красный уголок был заменён на молельную комнату..

Все изменилось потом- после конца света. В суматохе- эвакуацию никто не провел.. Да и не нужна она была- первые добравшиеся до руин искатели- наткнулись во многих уцелевших помещениях, на россыпи костей. Человеческих.. Кости были разные - роднило их одно.. аккуратные пулевые отверстия в затылке.. Возможно, мрачных тайн было больше- но задолго до нового появления тут людей, а конкретно- через неделю, после того, как централизованная власть в погибшей стране исчезла, а спрятанные под филиалом танки с топливом опустели, остановив аварийную генерацию электроэнергии, под землей глухо зарокотало и нехилый кусок земли просел, образовав воронку.. Половина корпуса уцелела, застыв обломком на берегу новообразовавшегося озера.. Кирпичная труба рухнула на котельную и гаражи. Вскоре- установилось такое экологическое равновесие, трава захватила цветники, на газонах выросли деревья, а в пруду появилась рыба и лягушки..

Место для житья оказалось козырное- есть где спать, дрова и вода под боком… Счастье не длилось долго- рывшиеся в поисках добычи бомжи постапокалипса, наткнулись на свою голову.. Разрытый подземный коридор вел в темноту… Из десятка исследователей- обратно вернулось трое.. На вопросы они отвечать не могли, только стонали.. вздувшаяся кожа отрывалась лоскутьями, сочилась из пор кровью.. Болезнь оказалась заразной- лагерь вымер за три ночи… Матерящиеся, потеющие под резиной костюмов биозащты бойцы князя - безжалостно загоняли внутрь периметра каждого, кто пытался бежать, а иногда, когда видели, что слова уже не дойдут до потекших мозгов, расстреливали бедолагу издали.. Карантин держали полгода- испуганный опасной эпидемией князь- решил перестраховаться, установив кордоны чтоб не погубить молодое государство…… А после- все поросло быльем- рухнули столбы заграждения, колючую проволоку сняли и увезли в более нужные места.. Однако- ходить в проклятое место никто не спешил.. Нет, были смельчаки, решившие доказать свою удаль и смелость- никто из них назад не пришел.. Только Ванька, тогда еще не бывший дураком, поддавшись подначкам, поспорил, что заберется на крышу, да привяжет к железной антенне красный лоскут, смог вернуться..

Испуганная пропажей сына мать, сумела снарядить поисковый отряд- Ваньку нашли мирно спящим под кустом, в ста метрах от границ леса- видно, парень сдрейфил, да дальше не пошел.. А вот умом – тронулся.. а может так совпало… Кто знает..

Вот и сейчас- он бестрепетно нырнул в заросли акации, а дальше- густые кроны деревьев скрыли Ваньку от посторонних взглядов. Он уверено шел туда- в самый центр, к озеру.. Док сейчас обдумывал недавний разговор, Выжлеев отходил от аудиенции и решал вопрос личной безопасности… Колобок и князь- довольные обстряпанным дельцем – не подозревали о грядущей ночи, а Иван шел- знакомой дорогой, той, которой он дошёл первый раз- тогда, когда он был еще человеком..

Достав из ящика стола простую картонную папку, без надписей, с парой сиротливых листов бумаги внутри, да несколькими кусками небрежно выстриженных газетных статей, Сансаныч начал перечитывать материал. Это дело было заведено совсем недавно- на пожаловавших в город таинственных гостей… Пусть кресло под Выжлеевым тогда уже качалось, оставить сообщение агента он без внимания не мог, приказав устроить слежку и даже плюнул на сохранность ресурса одного из немногих оставшихся беспилотников, мстительно подумав, что отчитываться по этому вопросу придётся его преемнику..

Теперь, свежим взглядом, эта краткая выжимка донесений, а также свои заметки, изложенные в начавшихся копиться материалах, казались Александру Александровичу – бредом. Только последнему болвану- милейший старина Док и его спутники могли показаться подозрительными возмутителями спокойствия.. Дурацкая писанина вызвала приступ лёгкого гнева и Сансаныч, скомкав листы, отправил их в специальную печурку, спалив без следа..

Аудиенция и то, что Выжлееву сообщил доктор, то, что он наблюдал сам- говорило о одном: жить на пенсии ему долго не придётся.. Несчастный случай, сердечный приступ, апоплексический удар табакеркой, самоубийство- таким будет бесславный конец карьеры..

Вечером у Сергея Сергеевича было многолюдно- опять набилось народу, пришлось даже потесниться, выставив в зале дополнительные столы.. Доктор, в прекрасном настроении- ел много, шутил- не меньше, развлекая окружающих. Даже Фрося, в этот раз составившая компанию хозяину, народ не пугала, к ней уже привыкли.. Выжлеев появился ровно в назначенное время, присев за столик в углу.. Доктор тут же перебежал к нему, оставив Макса и Юрку.

- Ну что? Как результат?- Док нетерпеливо заерзал..

- Есть..- шепнул ему Сансаныч, - В пол-лица.. Зрелище пренеприятное, знаете.. А .. ваш препарат.. чудо, как хорош.. жаль действует краткосрочно..

- Метка.. какая она?

- Клубок .. червей, что ли.. Мне сложно объяснить.. мысли путаются.. Черви- самое близкое..

- Жаль.. очень жаль..- доктор задумался..- Есть подозрения, кто управляет князем?

- Есть! Я уверен, это Колобок.. советник и фаворит.. К сожалению, он появился в зале, когда действие препарата прошло.. Уверен- это он..

- Нам бы с ним пообщаться.. Как я понимаю, Колобок это- Виктор Романович? Можете устроить .. аудиенцию?

- Я, к сожалению,- Выжлеев горько улыбнулся, даже не спросив, откуда собеседник знает имя- отчество Колобка,- Де-факто в отставке.. пока неофициально.. А завтра- о этом узнает каждая собака.. Да и знакомство со мной, очков в глазах Колобка вам не добавит, скорее наоборот..

- Печально.. На счет очков- у нас есть свои методы… Господин советник нашел бы время и желание поговорить… Только для этого необходим зрительный контакт…

- Я думаю, что в этой ситуации, вам троим лучше уходить за границу княжества.. Завтра- послезавтра, за вас возьмутся.. Подвалы у нас глубокие.. кричи не кричи..

- Вздор.. кому мы особо нужны.. да и еще не все дела тут завершились..- доктор лукавил- схожесть метки на челе князя и морде четы Дубровских, прямо намекали, что кое-кто, грубо растоптал тяжёлым сапогом чужие планы, пусть и насквозь незаконные..

- Я ведь санкционировал наблюдение за вами и сбор информации, плюс сам вступил в контакт- этого хватит, сами понимаете, законностью, даже формальной, никто заморачиваться не станет.. Да и я… скорее всего долго не проживу..

- Тогда я вижу только один выход,- Док перешёл на еле слышный шёпот,- Госпереворот. Князя и верхушку- в расход, вас- диктатором и спасителем отечества.. Каково?

- Армия не пойдёт.. Там есть свой претендент… Да и бароны не поддержат.. Такое начнётся..

- Хорошо.. План усложним..- начал доктор.

- Вы зря затеяли этот разговор,- прервал его Сансаныч, - В зале могут быть.. агенты.. иные… наша встреча не станет тайной, а значит противник начнёт действовать..

- Ну что ж.. придётся отсекать возможную слежку, - доктор оглядел зал, хищно прищурившись, - Любой может быть агентом? Значит нейтрализуем всех.. Есть у нас методы против Коли Сапрыкина..

Кивком подозвав Семенова, Док поставил ему задачу- когда все начнётся, встать у дверей и никого не впускать и не выпускать. На резонный вопрос, о том, как понять, что началось, доктор ответил, что полковник уже не ребенок и сам поймёт. И вообще, пусть идет, предупредит Максима, дескать, старый приятель дорог ему как память о прошлых временах..

Вихляющейся походкой, толкнув попутно пару посетителей, доктор вышел в центр зала и закрутил головой, выбирая жертву.. Его выбор остановился на дальнем столике, точнее, семья, ужинавшая у стены, сдвинули пару столов, чтоб не разбиваться.. О том, что там все родственники, догадался б и последний дурак.. Как, вроде, писал когда-то, ныне уже позабытый классик, природа создавая их, фантазию не проявляла.. Так, взяла будто дубовую колоду, рубанула пару раз топором, наметив лицо, прошлась буравом, сделав глаза, обкорнала теслом да рубанком, вот и вышел человечек.. Грузный, могучий, коренасто- устойчивый.. Медведь в человеческой одёжке.. А уж получившийся субъект- разошелся по свету, наплодив своих копий.. И теперь они, степенно хлебая щи, сидели двумя рядками, как грибы- боровики, отличаясь только размерами.. Слитными, единообразными движениями черпали горячее варево, как один- подставляли под ложки кусочки хлеба- ужин проходил чинно и благолепно, по- деревенски.. Особо это подчёркивала сервировка стола- как в древние времена, стояли на столе общие миски, горшки, кастрюли, накладывали все по старшинству, в порядке очереди.. Словом, картина Репина- «Крестьянская семья за обедом».. Одежда была только не из образа- какие-то сюртуки- лапсердаки, скроенные сугубо по местной моде. Естественно, коричневого, практичного и немаркого цвета.

- Это кто?- заметив, что Док целенаправленно двинулся к этим людям, спросил Выжлеева Юрка..

- Собакины, фермеры с южных границ.. Самого хозяина, главы рода тут нет, старый он для путешествий, зато приехали сыновья и внуки.. Свое продать, нужное закупить.. Община там богатая, большая, Старый Собакин- мужик хваткий, у него не забалуешь, всех прижал в округе.. Земли нагреб, арендаторов посадил.. И в княжество вошли они на своих условиях- договор лично с князем у них..- дальше Сансаныч рассказать не успел- доктор, схватив с собакинского стола чью-то кружку, сделал из нее пару глотков.. Такой перфоманс, хозяевам стола пришёлся не по нутру- лица Собакиных окаменели, кулаки сжались, но патриархальное воспитание требовало, чтоб вначале старший проявил реакцию на проблему..

Выслушав оппонента, Док вначале ткнул в себя пальцем, а потом- поочередно указал на Семенова и Максима.. За шумом переговоры шефа и главного из присутствующих Собакиных, Юрке были не слышны, а еще посетители нет- нет, да и перекрывали обзор.. А доктор, не теряя время, вклинился меж опешивших от такой наглости едоков, протянул руку поперёк стола и вылил содержимое кружки на голову главному Собакину..

От мощного удара в челюсть, тело Дока откинулось назад, он сделал с пяток шагов спиной вперёд и столкнувшись к каким-то случайным бедолагой, получил невольную подножку, рухнув от оной на чей-то стол.. Конечно, все опрокинулось на пол, разговоры и веселье стихло.. Ставшие внезапно зрителями, затихшие люди уставились на барахтавшегося в битой посуде и остатках еды доктора.. Он, внезапно, как заправский танцор брейка, или киношный каратист, взмахнул ногами, одним ловким движением поднявшись вертикально.. В углу, сидевший рядом с Выжлеевым Семенов, только вздохнул и двинулся к дверям.. Там он тихонько лязгнул засовом, перекрыв выход..

А Док, демонстративно засучив рукава, бросился на обидчика.. Однако, дальше он действовал, по несколько иному плану, чем от него ожидали окружающие.. Тут не было молодецкого прыжка, с пролетом и пробиванием ногой по туше супостата, не было эффектного нырка «щучкой» с последующим вцеплением в горло, даже кинематографичного скольжения на коленях под стол, с целью уязвления противника в болевые точки.. Все было проще- Собакины, получив оскорбление, а затем отмашку на месть, уже поднимались из-за стола, но, кто-то замешкался, кто-то застрял, выбираясь, кому-то мешала стена и прижатая к ней спинка стула, а кто-то уже стоял.. Случайно или нет, это оказалась именно та парочка, меж которой доктор чуть ранее провёл свою провокацию.. С них Док и начал драку, незатейливо вмазав по физиономиям- одному( слева) правой рукой, а другому после( справа) - левой.. Благо, те, отодвинув стулья, стояли к нему еще боком и сделать ничего не успевали.. Военная хитрость удалась на все сто- противник разом потерял двух бойцов, а доктор, получив место для маневров, схватился за столешницу и дернул ее вверх, опрокидывая стол на главного обидчика. Звенела посуда и громкий мат с перерывами на проклятия, внезапно, заглушая эту «симфонию», неожиданным басом взревел самый младший из «клана» Собакиных.. Крик этот ему простить было можно- не каждый, молча и с лёгкой улыбкой примет опрокинутый на себя горшок с горячими щами..

Через секунду, когда замешательство, вызванное предшествующими событиями прошло, вокруг Дока вспыхнула безобразная кабацкая драка, она постепенно расширялась, захватывая в свою орбиту первоначально к ней непричастных.. А некоторые, понимая, что им деваться некуда, сами принимали бой, решив подороже продать свои будущие побои и увечья.. Бежать было невозможно- выход на кухню закрыл изнутри Сергей Сергеевич, получивший для ускорения мышления бутылкой, прилетевшей ему меж лопаток, а еще две, просвистевшие над головой- уверили его в правильности этого решения.. А у входных дверей, прикрыв их широкой спиной, стоял Семенов, одна рука которого лежала на рукояти револьвера, а вторая- на загривке Фроси. Та, когда кто-то пытался прошмыгнуть мимо, казалось, беззвучно в этом гаме, даже не рычала, а хрипела, скаля клыки и брызгая слюной, иногда, собака порывалась привстать на задние лапы, с тяжёлым гулом ударяя передними в пол, на манер белого медведя.. Любому было понятно- только длань полковника сдерживает зверя от того, чтоб броситься на неудачника, решившего неосторожно приблизиться к нему.. Только вот Юрка, голову был дать на отсечение, не сомневаясь, в том, что это игра на публику, а на самом деле, Фросино настроение далеко от яростно- злобного, скорее всего, весело- игривое..

А в зале все шло своим чередом.. Ломалась мебель, крушились челюсти и зубы.. Кто-то сильный и озорной- запустил невезучего младшего Собакина в бар, и теперь парень ворочался и возился под рухнувшими полками, купаясь в рад- водке, наливках и прочих спиртных напитках.. Хаос битвы развел доктора со своими оппонентами, но его это не смущало, он, уверенно стоял на ногах, гвоздя окружение оторванной от столешницы доской, не выбирая правых и виноватых, отмеряя каждому полной мерой.. Причем, «гвоздил»- тут не было фигурой речи или метафорой, Семенов мог поклясться, что видел на конце оружия шефа- тускло блестевший гвоздь. И пусть он вскоре согнулся, немало народу ощутил на себе «укусы» этого «клюва»..

Два островка спокойствия царили на «арене»- первый был у Семенова, второй- в углу, рядом с Выжлеевым и перебравшимся к нему Максом. Объяснялось это просто- едва заварушка закипела, к столику шагнули двое совершенно посторонних мужиков, сидевших до этого в разных концах зала.. Даже выглядели они по-разному, явно находясь в разных слоях общества.. Первый- в чистом, но ношенном камуфляже, в шрамах, загорелый- наёмник, бывший дружинник, отставной военный .. Вариантов можно было накидать много.. Второй- зажиточный горожанин, одетый с иголочки, по последней моде.. Даже заказы они сделали разные: один – пиво, каша с мясом, картошка, другой- порционные судачки, суп прентаньер..

Роднило их одно- закрыв спинами Сансаныча, они достали телескопические дубинки, разложив их привычным, автоматическим движением. А дальше- если задира, потерявший от ярости последний ум, пытался нападать на охраняемый объект, ему быстро объясняли глубину его заблуждения..

Минут через десять побоище стихло по естественным причинам- кто-то лежал в отключке, кто-то, бормочет ругательства, со стонами отползал к стенке.. Только в центре зала, среди осколков посуды, обломков мебели- стояли спиной к спине Док и один из Собакиных, сумевший протянуть до этого времени.. Хаос схватки свел их, сделав союзниками, они, правда, про это еще не подозревали, инстинктивно прикрывая друг друга, не обращая внимания на личности и паспортные данные.. А вокруг них- кружили пятеро противников, тоже решивших действовать сообща, а по какой причине- бог весть..

Чем дольше тянулась пауза, тем меньше в крови развился адреналин, тем больше ныли разбитые кулаки, помятые ребра, тем меньше в ноющей груди горел огонь праведного гнева, уступая место усталости и опустошенности.. И, наконец, решившись, один из пятёрки сплюнул на пол и демонстративно отвернувшись, пошел прочь, бесполезно пытаясь приладить полуоторванный рукав. Остальные, переглянувшись, разбрелись по залу, ища свои вещи..

- Как мы их, а??- весело крикнул доктор, повернувшись к своему союзнику..

Собакин, покрытый чужой и своей кровью, только пробурчал невразумительно- вновь драться ему уже не хотелось..

- Конечно, обязательно повторим, но потом,- не смутившись ответил ему Док..

Во входную дверь замолотили- уверенно, с глубоким чувством своей правоты.. Получив разрешение от доктора, Юрка сдвинул засов, широко распахнув дверь.. Это была полиция. С ходу объявив, что все задержаны, полицейские рассыпались по залу. Однако, их рвение притушил Выжлеев. При виде высокого начальства все встали по стойке смирно, превратив временно хватать и не пущать.

- Вот что, голубчик, - Сансаныч скомандовал старшему,- Волоките всех к себе, всех- без исключения. И чтоб без побегов и прочих шалостей в обмен на благодарность.. А я завтра сам наведаюсь.. Проверю… Найдем зачинщиков драки, осудим, а остальным штраф… Все ясно?? Да… врача им вызови… Пусть посмотрит, а то помрут за ночь..

Лица городовых поскучнели… теперь это дело сулило только работу, а выгодой даже и не пахло.. Выжлеев знал прекрасно- не скажи он свою речь, до кутузки доехали бы самые помятые, не способные на осмысленные действия, да те, у кого не хватало наличности.. Остальные- испарились по пути, исчезнув из всех бумаг и списков.. Теперь, напуганные проверкой, полицейские посадят под замок всех, без поблажек.. А завтра- завтра все будет уже неважно .. при любом исходе..

- Дикие люди… Дети степей.. Газет не читают,- Док плюхнулся за стол, припав в паузе своей речи к кувшину, - Черепа зато… мое почтение.. Креодонты позавидуют.. Все кулаки отбил.. Вот теперь .. никто не помешает на..

- Убили!!! Разорили!! Все пошло прахом!!- раздался горестный вопль.. это Сергей Сергеевич, убедившись, что все стихло, вышел оценить ущерб..

- Спалить бы все здесь,- мечтательно протянул доктор, - Да жаль, керосина нет… Орет, как потерпевший..

- Так и есть.. от тебя одни проблемы,- Максу хозяина было жаль..

- Сергей Сергеевич, - крики мешали разговору и Выжлеев, обратив на себя внимание горемыки, продолжил,- Я думаю, что вашему заведению давно уже был необходим ремонт.. Так вот, завтра вам выделят сумму.. безвозмездно, которая удовлетворит любые ваши запросы.. Конечно, в пределах разумного.. А теперь успокойтесь… Ну.. и сделайте нам чаю…

Пока ошарашенный, и за пять минут успевший упасть на дно, а затем вознестись в небеса, Сергей Сергеевич ушел выполнять заказ, Сансаныч начал поторапливать полицию- дел было невпроворот. А на счет денег – опять Выжлеев не беспокоился- завтра это проблемой не станет.

Доктор, напившись, отправил Макса и Юрку в «оцепление», вместе с двумя молчаливыми помощниками со стороны Сансаныча- персонал, лишившись основной работы, начал приводить зал в порядок, стаскивая обломки в кучу. Покидать территорию- всем было категорически запрещено под страхом неминуемого наказания.. Что подействовало на испуганных людей- репутация доктора с сотоварищами, Сансаныч, а может вид Фроси, с энтузиазмом взявшейся помогать и вылизывавшей пятна и лужицы крови? Кто знает, но приказ выполнялся неукоснительно..

А за столом, отгородившись от окружающей суеты- Док посвящал Сансаныча в детали плана. Узким местом было одно- подход к телу.. Требовалось подобраться, минимум, метров на сто..

- Это не проблема.. Допустим.. в сад мы проникнуть сможем.. А дальше? До спальни- дорогу перекрывают многочисленные двери, стража, ну и еще новая четвёрка телохранителей.. Я, кстати, даже не знаю, откуда они взялись.. Темные лошадки…

- Двери.. Стража.. это пустяк.. Нас запустит сам князь.. главное, расстояние.. вот.. Сумеете обеспечить- дело выгорит..

Уверенность доктора передалась Выжлееву- а иначе и быть не могло, ведь он был самым лучшим его другом.. Постепенно разговор переместился на иные темы- Сансаныча сильно интриговал феномен Колобка..

- А хотите.. я вам все расскажу?- хитро щурясь, Док взглянул собеседнику в глаза,- Тока предупреждаю, обратного хода не будет…

- Я согласен,- внутренне Выжлеев был горд оказанным доверием, но внешне- был невозмутим.

Рассказ доктора, перевернувший мировосприятие Сансаныча, занял почти час- было выложено все, без утайки.. И пусть, при всем своем благорасположении к Доку, мысли, о том, что будь на его месте сам Выжлеев, он бы не стал такое рассказывать даже близкому другу, по крайней мере, с такими подробностями, нет-нет, да и посещали голову последнего.. А доктор, не стесняясь- максимально полно и правдиво отвечал на вопросы, особо не стараясь ничего скрывать- в его планах Выжлееву отводилось особое место- оставлять его .. человеком.. никто не собирался.. То, что для одного было выбалтывание секретов и тайн, для другого- вдалбливание инструкций и первичных знаний будущему «инструменту».. После беседы Сансаныч отбыл, как он выразился- «подготовить почву», предупредив, что пришлёт проводника.

Безмолвный провожатый вел Дока по темным улицам, петляя по переулкам, нырял в проходные дворы.. Встреча заговорщиков и сама акция, были назначены на двенадцать часов.. Доктор крутил головой, как большая сова- выискивая возможных свидетелей, но все было тщетно- уставшие горожане спали сном праведника, а влюбленные парочки выбирали места более романтичной направленности.. Также- своеобразным индикатором служила Фрося- в этот раз Док ее взял с собой, а вот Юрка и Максим, остались на точке, стеречь закрытый в кладовке персонал, да отгонять барабанящих в дверь родственников, разыскивающих своих пропавших близких, не вернувшихся с работы домой.. Сами работники заключение приняли спокойно: каждому была обещана премия- за беспокойство..

Путешествие закончилось в неприметном, ничем непримечательном доме.. Короткий спуск в подвал, потом- осторожно пробираясь меж клетушек для своего барахла, сколоченных жильцами, а также, мимо барахла сваленного в проходах, проводник вывел их к стандартной деревянной дверце замкнутой на хилый замок, открывшийся без ключа..

В маленькой сараюшке было не развернуться- полки с пыльными банками, пустыми и с консервацией, давно заплесневевшей под проржавевшими крышками, на полу- груда старых пальто и шуб, грязных, воняющих псиной и прелью.. Дернув в углу неприметный рычажок, проводник вцепился в дальний стеллаж и с натугой потянул его на себя. Скрипнули едва слышно потайные петли, звякнули банки, фальшивая стенка оказалась дверью, скрывающей потайной ход. Стены, пол, потолок- бетонные плиты, узкий, тёмный проход вел куда-то вдаль.. С сомнением посмотрев на собаку, нетерпеливо сунувшую голову в клетушку, провожатый нырнул в спертый, затхлый воздух хода, освещая себе путь тусклым фонариком. Доктор, не отставая пошел за ним. Фрося задержалась на секунду- примерившись, она извиваясь протиснулась в проем, соскребя многолетнюю пыль со стен своей шкурой.

Шли недолго- минут через пять, свернув в ответвление, они вышли на поверхность в каком-то сарае, полном лопат, граблей, старых вёдер, тачек и прочего сельхозинвентаря.. А вокруг- был сад, какие-то его задворки.. живые изгороди, колючий кустарник, мощеные камнем дорожки, небольшой пруд.. На всем лежала печать некого запустения… Кусты и изгородь- подстрижены плохо, сквозь плиты дорожек- прорастает трава.. Пруд, на поверку, оказался мутной лужей, заросшей всякой дрянью.. Молчаливый проводник заговорил впервые, сказав шёпотом куда-то в сторону:

- Семнадцать..

- Двенадцать,- ответили ему из темноты..

Доктора встретил сам Выжлеев, бойцов с ним было мало- двое, уже знакомая Доку пара.

- Остальным доверия нет,- чуть извиняющимся тоном произнёс Сансаныч,- Но эти не подведут. Я в них уверен..

- Больше и не надо, - нетерпеливо дернул головой доктор,- Времени мало.. Показывайте дорогу..

Выстроившись в цепочку, отряд двинулся в глубину сада, оставив видневшийся сквозь деревья дворец по левую руку.. Оказывается, князь предпочитал жить в отдельном доме, обустроенном в укромном уголке, вдали от назойливого двора, подхалимов и лизоблюдов.. Небольшой двухэтажный коттедж, простой, квадратной формы, без всяких украшений, статуй и лепнины.. Некоторые окна светились, бросая на листву неяркий, уютный свет, но большая часть была темной.. Фонари на столбах, двумя шеренгами уходящие по аллее, почему-то не горели, создав вокруг объекта нужный полумрак..

- Где?- спросил Док.

- Третье окно с этого края.. второй этаж,- Сансаныч указал пальцем.

- Хорошо, что сейчас жарко, окно приоткрыто..- пробормотал доктор, и удивляя всех, опустился на колени, что-то шепча в прижатые к груди ладони, отгородившись спиной от зрителей..

«Набожный», «шизик», «полоумный» и прочие эпитеты, коими мысленно наградили его соратники по перевороту, мы оставим на их совести. А Док, окончив обряд, отряхнул колени и стал ждать чего-то, какого-то сигнала.. и похоже дождался.. Весело потерев руки, он объявил о пятиминутной готовности..

- Время! – прохрипел один из бойцов и первым шагнул, выходя из-за угла, к освещенному, не в пример другой территории, крыльцу.

- Черный ход,- шепнул Выжлеев.

Тут, опершись на простые, металлические перила, скучало двое бойцов, видимо часовых.

- Девятнадцать.

- Четырнадцать.

Пароль- отзыв – открыл дальнейшую дорогу.. Вообще, бойцы остались безучастными к необычному ночному визиту, даже на Фросю они только заинтересованно покосились, посторонившись, чтоб дать ей проход посвободнее.

Короткий коридор привёл в небольшой зал, тускло освещенный одинокой керосинкой, позволившей рассмотреть в полумраке три двери в стенах.

- Справа кухня, слева вход в кладовые и подвал, нам прямо.. Но, там- пост.. И там уже … моих людей точно нет- нам не откроют..- Сансаныч вопросительно взглянул на доктора, - Что делать? Взрывать?..

- Есть план получше, обойдёмся без взрывчатки,- Док указал пальцем на преграду,- Бомбарда Максима!!

Ничего не произошло, только на дверях открылся глазок- привлечённые криком, за ними проснулась стража..

- Верите… ни разу не сработало, - доктор, под удивленными взглядами подал плечами и скомандовал,- Взять!!..

Фрося врезалась в дверь, как средневековый таран, содрав с металлического полотна внешнюю, декоративную обивку из дерева.. Сама дверь деформировалась, заметно прогнувшись внутрь.. За ней заорали, пытаясь поднять тревогу, но второго удара преграда не выдержала, рухнув вовнутрь, выдернутая из стенок вместе с коробкой.. Собака метнулась в пыльную завесу, чавкнув там чем-то мокрым, влажным.. Кто-то вскрикнул, тонко, по-заячьи и тут же умолк..

Пыль осела, открыв неприглядную картину- одно тело перекушено почти пополам, второе- практически целое, только голова расплющена в уродливый, кровавый блин. Где-то дальше заорали, грохнул робкий выстрел, от гулких ударов задрожали стены..

Выбитые двери, куски тел, кровь.. Вновь тела, обезображенные клыками и когтями- и не все они были охранниками… Кому-то не повезло высунутся на шум, пересилив любопытством инстинкт самосохранения.. Заревела вдалеке сирена, в саду зажглись фонари, вспыхнули прожектора, заметались фонарики на дорожках- на помощь князю выдвинулись основные силы.

- Быстрее,- скомандовал доктор, - Дайте ка, я впереди пойду…

Четыре безмолвные фигуры выстроились шеренгой, перекрывая вход в покои князя… Тут был устроен импровизированный предбанник- с постом охраны, креслами для внезапных, нужных посетителей, имеющим к повелителю круглосуточный доступ.. Фрося, припала к полу, пачкая его чужой кровью, сверля злым взглядом внезапную преграду… Стражи также не проявляли враждебности, держа оружие стволами вниз.. Но стоило Доку выскочить из-за угла, как его тут же взяли на прицел..

- Тихо- тихо,- доктор выставил ладони вперед,- Свои..

Стволы качнулись, но стрелять никто не стал.. А вот высунувшийся за Доком боец- спровоцировал нездоровое оживление- стрельбы не произошло лишь по одной причине- доктор перекрыл собой линию огня..

- Убейте его!!!,- из-за кресла, стоящего в углу, раздался визгливый приказ,- Убейте, я сказал..!!!

- Что, коллега, не слушаются вас? Видно.. в своей организации вы занимаете слишком незначительную должность.. И эти.. «Комбайны».. руководствуются своими инстинктами и инструкциями, не обращая внимания на команды нижестоящего.. Я думал тут будет кто-то приличный.. а мне противостоит какая-то безродная шавка,- доктор полуобернувшись, прошипел за спину,- Не высовывайтесь, они на вас реагируют.. Я разберусь сам..

Док бесстрашно пошел на охранников, прекрасно зная, что пока он не нападёт, они не причинят ему вреда- ведь Колобок оказался им не хозяином.. А значит, разговаривать с ним особого смысла не было- советник сам был марионеткой в руках неизвестного кукольника..

Отсутствие необходимых знаний, опыта, умений- пока могло порождать таких миньонов – тупых и безынициативных.. Но сильных, живущих и преданных.. О том, что это не бывшие люди, взятые под контроль, а созданные существа- доктор был уверен.. Теперь осталось сыграть на их недостатках, не дав проявиться достоинствам..

Мазнув на ходу по Фросиному загривку, он остановился в паре шагов от шеренги.. Позади заскрипел пол- собака меняла позицию..

- Ты кто? Ты чего??? Остановите его!!- высунувшись из-за кресла Колобок заверещал, видя что странный мужик , не боящийся огромного мутанта, а главное- особых воинов, присланных хозяином .. Сам Виктор Романович боялся «этих» до усрачки- с тех самых пор, как увидел их без одежды..

- Я Док, единственный и неповторимый, самый крутой и великий, - незнакомец театрально развел руки в стороны и внезапно рухнул на колени, проорав, - Ужин!!!

Лохматый мутант распластался в прыжке, влетев в стражу, как шар в кегли, сразу сбив с ног троих.. На короткую очередь четвёртого, собака ответила недовольным визгом, но грызть и рвать упавших не прекратила.. Колобок задрожал от страха- вся расправа заняла от силы десять секунд.. Зубастые челюсти работали как ножницы, с лёгкостью откусывая конечности, пачкая пол белесой жижей.. И даже оставшийся на ногах страж, поделать ничего не успел- назвавший себя «Доком», запрыгнул на него сзади и ухнув, открутил голову, причем буквально- провернув ее на триста шестьдесят градусов.. И этого ему показалось мало- достав нож, он стал резать шею, проводя дополнительно декапитацию. Зверь, припадая на заднюю лапу, на глазах у изумленного Колобка проглотил одно из тел- прямо с одеждой..

- Фрося, фу!!- скомандовал доктор,- Доешь потом…

Он оглядел поле боя- лужи непонятной псевдокрови, дергающиеся откушенные конечности, и поднял лицо а Виктор Романович с радостью и облегчением узрел чёрные, бездонные глаза уставившиеся на него.. Привычно зажмурившись, он уставился на своего визави точно таким же взглядом.. Лицо Дока было чистым, без всяких меток- увидев глаза Колобка, он показал ладонь- там, на коже вращалась сложная геометрические фигура, сложенная из треугольников.. У Виктора Ивановича защипало, защекотало в носу, а из глаз непроизвольно потекли слезы- метка вызвала у него непроизвольное, инстинктивное отвращение.. А еще- она пугала, давая понять, что ее носитель- неизмеримо сильнее и выше его..

Ненавистный Выжлеев и несколько его людей столпились за спиной Дока- их подпирали набившиеся в коридор поднятые по тревоге бойцы.. Воздух меж двух групп был наэлектризован- для бойни не хватало любой малости.. Колобок хотел подать сигнал к атаке, но его останавливала одна мысль- не хотелось получить школьную пулю на пороге окончательной победы.

Бесшумно растворилась дверь в княжеские покои.. Сам хозяин, кутаясь в халат возник на пороге..

- А что тут происходит?- от громкого, начальственного голоса, все противоборствующие группировки замерли..